- Игорь, - её руки обвили мою талию, а шею обожгло горячее дыхание, - мы с тобой оба дураки. Замолчи. Я первостатейная дура, что подумала, что ты хотел со мной развлечься, ты дурак что из-за того ерунды как ссора хватаешься за бутылку и хочешь опять сбросить свою жизнь в тартары.
Я шумно дышал, как хотелось верить тому, что она говорит. Как хотелось ни о чём не задумываться, только чувствовать её руки, горячее дыхание, коснуться её губ и забыть обо всём, но можно ли? Нужно ли? Может действительно мы два раненных зверя, которые кусаем друг друга, стремясь сделать побольнее, там, где надо зализывать раны? Я зажмурился, в голове творилась не каша, там творился атомный взрыв.
Мы так сидели, казалось, вечность. Из оцепенения вывел её робкий поцелуй в шею. Он сорвал крышу, унёс все возможные мысли, я повернулся обнял её за талию и впившись ей в губы как будто ныряя в омут, увлёк за собой, ложась на диван. Нас нежданно начало пожирать совершенно другое пламя - пламя страсти, а не гнева. Я со страхом приоткрыл глаза и увидел, что, Маша так же, как и я сгорает и будто птица феникс воскресает вновь. Её руки шарили по моей форменной рубашке, которую я не потрудился снять придя домой, мои пальцы с трудом, теребя, расстёгивали пуговички на её блузки и взору открывался упоительный вид, её нежная, упругая розовая грудь в пене белого кружева.
29.03.17
Дальше было полное сумасшествие из красного зарева, наших частей тела, мелькавших перед глазами, порождая всё большую страсть. Её стройные руки, бешено вздымающаяся грудь с соблазнительными вишенками сосков, плоский живот с бархатной кожей, длинные ноги, обвивающие меня, шаловливые пальчики, ласкающие меня кажется во всех местах сразу. Я сходил с ума потеряв не только счёт времен, но и ориентацию в пространстве, я упивался ею, наслаждался, но мне всё было мало. Я проводил своими немного шершавыми пальцами по внутренней стороне её бедра, и она начинала тихо то ли постанывать, то ли поскуливать, заставляя ещё больше терять рассудок, я касался её нежной кожи на груди и не мог оторвать взор от тёмных сосков, которые хотелось аккуратно втянуть в рот и сжать губами, что я тут же и делал, я проводил языком в ложбинке на шее и её дыхание сбивалась, а пальчики сводило судорогой удовольствия заставляя царапать мою спину, словно дикая кошечка. Меня всё больше окутывал туман возбуждения, удовольствия и счастья. Только в единственный момент, призвав всю силу воли, я смог остановится, желая получить её согласие на продолжение банкета, но меня перебили, вжимая в себя, не давая опомнится, обволакивая горячим лоном и лишая последних мыслей. Я словно с цепи сорвался. Боже как же было хорошо! Так хорошо мне никогда не было, даже потом, вспоминая, перебирая всех женщин, которых я мог вспомнить, я с уверенностью утверждал сам себе, что так мне не было никогда. Сладко, до болезненности томно, хотелось, чтобы это никогда не заканчивалось, хотелось остановить, хотя бы на миг запечатлеть удовольствие этого момента. Это была моя женщина, во всех физических аспектах сразу, мы подошли с ней друг другу как ключик к замочку. И видя, как она извивается подо мной, как стонет, как в порыве страсти царапает мне спину, как вгибается я понимал, что это совершенно обоюдно.
Как е я был благодарен алкоголю, который немного притупил мои ощущения, даже с этим эффектом, это было феерично, но я смог успеть доставить Машеньке удовольствие прежде чем потерял себя в тумане оргазма. Она в последний раз выгнулась, вскрикнула и обмякла в моих объятиях, негласно разрешая мне нырнуть в пучину, подталкивая к краю, затмевая мою голову этим своим движением, сводя с ума.
Мы лежали крепко обнявшись, на моём несчастном, продавленном диване, который, наверное, за всю свою жизнь не видел такой страсти и приходили в себя:
- ты не пожалеешь? - тихо спросил я. Голос был словно незнакомый, хриплый, всё ещё пропитанный уходящей страстью.
- сделай так чтобы я не пожалела, - уткнулась она мне носом в шею. От этого простого жеста меня затопило невероятной нежностью. Моя девочка. Я разобьюсь в лепёшку, но сделаю так, чтобы ты вспоминала этот вечер с радостью.
- ты не торопишься? - мне хотелось валятся с ней, прижимая её разгоряченное тело к своему, чувствуя, как она упирается мне в бок своими сосочками, ощущать её ногу, закинутую на меня.
- не сильно, - она сладко потянулась, - Серёжу я отпустила, Ниночке я сказала, что буду поздно, но домой я должна вернуться, - она смущенно улыбнулась и её щёчки зарделись румянцем.
- Это просто отлично, что у нас есть немного времени, - я устроился на спине подтягивая Машку и укладывая на себя, - какая же ты красивая, - мои руки скользили по плавным изгибам её тела, - совершенно умопомрачительная! Ты знаешь, будь моя воля я бы тебя никуда не отпустил и всю ночь не давал спать, но меня останавливает то, что у тебя с утра завтра деловая встреча, да и не уверен я в своих силах, возраст знаешь ли, - усмехнулся и подмигнул, - так, что всё что ни делается, всё к лучшему, это не позволит мне, как мужчине, упасть в твоих глазах, - я говорил и смотрел Маше в глаза, забавляясь тем как её смущали мои прямолинейные речи. Как взрослая женщина, имеющая пятилетнюю дочь, может смущаться?
- Игорь, - позвала она, поднимая глаза и заглядывая в мои, - пообещай мне кое-что?
- всё что угодно, - шутливо сказал я.
- я серьёзно! Пообещай, что не будешь больше пить! Никогда! Как бы тебя жизнь не кидала! Пообещай.
- Я попытаюсь, - шутливость как рукой смело. Я действительно буду стараться изо всех сил. Всё же трезвый с целью жизни я себя лучше ощущаю, - но и ты уж пообещай не придумывать всякие глупости. Я с тобой потому, что меня к тебе тянет, потому что только рядом с тобой мне хочется за что-то бороться и к чему-то стремится. Пусть это звучит эгоистично, но мне с тобой хорошо, так как не было ни с одной женщиной.
- я постараюсь, - она уткнулась носом в мою грудь и робко на меня искоса поглядывала, - но это будет сложно. Я с трудом верю, что ты не тот Игорь, который был в школе. Тому парень было лишь бы поглумится, над сирыми и убогими, ярким представителем которых я была.
- не поверишь с моей стороны это смотрелось совсем по-другому. А уж серьёзно обижать я точно никого не хотел. Дети жестоки в своём самоутверждении, - я погладил её по мягким светлым волосам, поражаясь их шелковистости, да уж за такую причёску она не мало отдала, уж я в этом разбирался, потому как был период, когда на подобные мероприятия с меня сбривали приличную сумму денег.
Как это будет оказаться не в положении всемогущего мужика? Каково будет моей гордости признавать, что я не могу дать своей женщине деньги на её капризы? Каково это быть ядом с той которая и не подумает на них просить? Которая будет делать то что считает нужным? Я не грезил что она со мной будет советоваться и моё мнение будет решающим - она глава не маленькой фирмы, мать-одиночка, вряд ли она не привыкла принимать решения. Единственное, в чём она не сильна, это, наверное, отношения, но это и моё слабое место. Сейчас я отлично понимал, что часть моих женщин велась на смазливую мордашку, а часть я просто покупал, не осознавая этого. Я не умею просто любить, я не умею, чтобы любили меня.
- тяжело нам придётся, - вздохнул я.
- думаешь? - она опять подняла свою мордашку и пытливо уставилась на меня.
- уверен, - но от её движения на мне, серьёзные разговоры вести перехотелось, а захотелось совершенно другого. Я подтянул её так, чтобы наши губы были на одном уровне и скользнул по ним языком, маня, заигрывая, лаская, вот в эти своих умениях я не сомневался.
Мария
Ушла я от Игоря уже под утро, взлохмаченная с размазавшейся косметикой и совершенно счастливой улыбкой, как малолетка, сорвавшая поцелуй у главного красавчика школы. Так почти и было, только я уже была не малолетка, глупо хихикнула, удобнее устраиваясь на заднем сидении такси, вызванном Игорем. Это был невероятный вечер. Думала ли я о чём-то подобном, когда ехала к нему? Точно нет! Я ожидала, что мы с ним поговорим, я его на что-то уговорю... Уговорила, я опять хихикнула, ох как уговорила...
Мне вспомнились его ладони, обжигающие своим касанием, как он ласкал меня, под его прикосновениями я чувствовала себя самой красивой женщиной во вселенной. Я вспоминала его губы, скользящие по моей коже, сжимающие мой сосок, так сладко, что низ живота сводило спазмом, его руки, скользящие по внутренней стороне бедра и шаловливые пальцы проникающие в мои складки, истекающие соком. Только от одной мыслей о проведённой ночи стало жарко. Про всё остальное лучше было не думать, иначе я разверну такси, вернусь в тёплую кровать, на старый продавленный диван и забуду напрочь, что я мама и начальник А что будет на работе, когда я его увижу? Спорить готова, что стоит мне с Игорем встретится взглядом, как на ум будут приходить воспоминания.
Поспав пару часов, я опять поехала в офис, усталость призывала прикрыть глаза, хоть на пару минутку, когда я сидела за рабочим столом, но я не поддавалась, знаем мы эту историю, прикроешь на секунду, а потом не найдёшь сил открыть. День закрутился в бешеном темпе: встречи, переговоры, совещания, всё вроде, как и запланировано, но в кои-то веки я размышляла о том, на кой чёрт - это всё мне надо? Может в разы правильнее, сидеть дома, воспитывать детей и ждать мужа? Может правы были наши предки, не разрешающие женщинам работать? Нет, устои арабских стран, где женщина - это почти скот, мне были далеки, но впервые идея быть домохозяйкой, показалась заманчивой.
Вечером глаза почти откровенно слипались, поэтому наплевав на всё, работа она не волк, я направилась к выходу из офиса. Я почти села в машину, когда взгляд упал на противоположную сторону дороги. Там, у дореволюционного, отреставрированного здания стоял Игорь, его светлая куртка-дубленка была не застёгнута, на голове дурацкая чёрная шапочка, а в рука одна багряная роза, он выглядел немного несуразно, но от его вида стало так тепло и щемяще нежно на душе. Мне сразу стало трудно дышать, я вынырнула из теплого салона и посмотрела на него поверх крыши машины. Хотелось кинутся через проезжую часть, но останавливало понимание, что захлебнусь в сплетнях на завтра же. Я уже представляла, как засыпаю в его тёплых объятьях, превращаясь из нормальной матери, в юную девчонку которая не в состоянии думать ни о чём, кроме как о своей влюблённости.
Игорь улыбнулся мне и кивнул на машину, намекая отпустить водителя, да, наверное, так будет лучше:
- Серёж, ты свободен, я, пожалуй, прогуляюсь, - заглянула я в салон. Когда выпрямилась мужчина на той стороне дороги подмигнул мне и скрылся во дворе. Каких сил мне стоило не кинутся за ним бегом.
Я чинно, под удивленный взгляд водителя, в кои-то веки в моём чётком, рациональном графике появилось совершенно не рациональное дело, перекинула через руку сумочку и прогулочным шагом направилась в противоположную от бульвара сторону. Манила меня арка, в конце дома, следующая за той, куда нырнул Игорь.
Не успела я заскочить во двор, как меня обняли сильные рука, а властные губы накрыли мой рот. Это было какое-то неизведанное удовольствие, быть подчиненной, зависеть от воли другого и быть уверенной что ничего плохого тебе не сделают. То, что поцелуй, был вкуснее любого лакомства, даже говорить не приходится, я чувствовала себя гурманом, вкушающим запретный плод.
- Игорь нас могут увидеть, - задыхаясь сказала я, когда мы смогли друг от друга оторваться.
- я знаю, - у него дыхание тоже сбилось, а голос немного охрип, - но ничего не могу с собой поделать, ты заставляешь меня терять голову.
- врун, - хихикнула я, зарываясь носом в лацкан его куртки.
Как же было хорошо чувствовать себя беззаботной девочкой, а не директором компании, не мамой, да даже не просто "серьёзным человеком". Хотелось чудить, валять дурака, сходить с ума, что я и сделала, как только подвернулась возможность. Почувствовав как объятия немного ослабились я поднырнул под руку мужчины и со смехом побежала по улочке:
- Не догонишь.
- это мы посмотрим, - весело откликнулся Игорь.
Как же было сладко, когда его руки снова обвили меня, а губы еле ощутимо коснулись сначала носа, потом щеки и он начал покрывать лёгкими поцелуями моё лицо. Как же хорошо было подставлять всё новые и новые участки тела для того, чтобы их облобызали. Как же упоительно было ощущать эту смесь страсти и проникновенной нежности исходящей от моего мужчины...От моего мужчины, раз за разом звучала в голове эта мысль, и он становилась всё увереннее и увереннее.
Потом был совершенно сумасшедший вечер, заставляющий забыть обо всём: было мороженой в рожках из макдонольдса, были прогулки до боли в ступнях, были горячие объятья замёрзших тел, когда мы оказались наконец у него на квартире и был самый сладкий сон, когда я решила, что один раз можно махнуть н всё рукой и ещё в самом начале своего свидания позвонила Ниночке. Как бы меня ни мучал совесть, но так хотелось хоть раз в жизни забыть обо всём.
Игорь
Господи, давно я не чувствовал себя, таким бестолково счастливым балбесом. Это чувство в последний раз у меня возникало, наверное, лет в тринадцать, когда я утащил у отца ключи от машины, завел её и даже ни во что, не врезавшись доехал до конца поселковой улицы. Там я был изловлен, получил по ушам. Но этот восторженный гул в голове и ощущение что ты крут и можешь обнять весь мир не покидало меня в тот день, даже когда отец прошелся по моей заднице ремнём. Так и сейчас, соображал я с трудом, внутри бушевал только восторг от того что Машка - моя. Моя! МОЯ! Она смеялась моим глуповатым шуткам, обнимала, целовала, пачкала нос моим мороженным и замирала в моих объятиях перепуганной птичкой, но это был романтика. Стоило ей оказаться со мной в горизонтальном положении, в этой спокойной, даже ледяной женщине, начинал гореть, сметая всё на своем пути огненный шквал. Он плавил, поглощал меня, но никогда я так просто и быстро не сдавался чужой страсти и никогда мне от этого не было так хорошо. Я не мог представить более идеальной женщины бля себя. Любое её движение вызывало или блаженство, или дикий порыв страсти, любой её вздох или всхлип - сводил с ума. Я кажется на время терял себя, не сомневаясь, что в скором времени обрету снова.
Я лежал на своём продавленном диване и легонько перебирал кончики её прядей волос, они светлыми лучиками скользили с моих пальцев ссыпаясь на старую подушку, а Машка спала, забавно посапывая. Конечно кроме романтической лабуды в голове периодически возникал вопрос: "А что дальше?". Есть ли у нас будущее? Не начнёт ли она жалеть об этом через неделю? А я? Смогу ли? Она не просто непонятная девица, у нее дочь, которая тянется ко мне. А если мне слабо? Что будет? Как я смогу смотреть им в глаза? Это было страшно.