она была неласкова.  порою, вплетя в слова искусный лейтмотив,
умела так затронуть за живое, чт о спорщик уползал, ни мёртв, ни жив.

при этом не преследовала цели "убить, украсть", тем более - уесть,
но всякий раз, с изяществом Жизели, клинок-слова втыкала точно: есть!    

и не сказать, что так жестока крошка, и что рядится в циникову масть - 
она, вишь, как расслабленная кошка, с мышонком поиграть любила всласть.