Летом сложно жить.
И всё, что с этим связано.
Гнутая на солнышке побаливает жизнь.
Летом возникает позабытая привязанность, 
мучат неполётами тревожные стрижи.

Летний вечер падает тихо, как утопленник, 
бульканьем усталым знаменуя тишину,
в запахах землистых, двориках накопленных, 
где вливают топливо, треплют тетиву. 

Лето разобьётся восторгами, осколками, 
как копилка, с хрюканьем едущих на юг.
На пароме августа я странствовал со столькими,
скольких не вместила бы знаковость кают. 

Мой виток означится тоненькой евреечкой, 
завернувшей за угол, где я был и пил, 
где любил я, в общем-то, любовью трёхкопеечной,
встретив ту евреечку в баре "Bill and ill"...

Скошенный диаметр украденного августа...
Мне бы в небо, но смотрю на заходивший круп - 
со своим "спасибо" 
не прочту "пожалуйста", 
как газонный прыскатель, знающий вокруг.

Скоро всё закончится. 
И начнётся заново.
Значимость прошьётся мной, как пулей холостой. 
Ломота, оставленность - живое доказательство. 
В поминальном празднике - жизни вещество.