Свиридов Тимур Георгиевич : другие произведения.

Миры Непримиримых-2 "Дар Дерзкий"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дар объединяет воинов разных кланов, чтобы пройти по объятым войной землям и улететь к звездам. Преодолевая все преграды, Дар продвигается к своей цели и понимает, что Империя тангров теперь становится мечтой галактического масштаба.*********************************************************** КНИГА ВЫШЛА В "ГИС-буке" [февраль 2011] Обложка и иллюстрации прилагаются)) ТЕКСТ ЧЕРНОВОЙ!!!
   Обложка второй книги
   Фантастический Боевик

  
  Свиридов Т.Г. - МИРЫ НЕПРИМИРИМЫХ

  книга 2 - "ДАР ДЕРЗКИЙ"
  
  
  
  
  
  
  Часть 1 ПАМЯТЬ ИЗ БУДУЩЕГО
  
  
  1. Планета бурь
  
  ...зная что крепкий ветер при тяжести в ноль-шесть "жэ" способен создавать определенные неудобства. "Группа-Д", конечно, получила утяжеление в виде доп-снаряжения. Однако это сделало ребят громоздкими, потому что барахло было навешано под силовой аурой по всему периметру большой брони. Да и сама большая броня не сахар! Так что при среднем ветре все было почти нормально. Конечно, если это не был G-ветер.
  Их высадили семьдесят пять минут назад. Бондер тут же взмыл в облака, второй раз рассыпая на километры теплый "снег" маскировки. Крупные серые хлопья как живые кружились в среднем ветре, а информация о высадке группы не то что бы стерта или замаскирована этим "снегом" - просто не существовала.
  Они шли радиомолча.
  Кодеры срывателя звука выводились на броню, и считывали зрительно-организованные сообщения с брони остальной группы не хуже традиционной связи. Единственное "но" - приходилось все время держать бойцов "на глазу". Но при оптических усилителях это было понятие вполне растяжимое.
  Большого ветра, как и обещал Центр, не было. Ребята попрыгали, потоптались, обвыкаясь с легкостью-тяжестью. Обменялись парой старых сальных шуточек, сбрасывая напряжение. Дар условным знаком дал сигнал и все тут же разбежались-рассыпались по этой волнистой, вылизанной ветрами равнине, похожей на складки гигантской не заправленной постели.
  Вводная сообщала об "оксах", асимметрично-формых Чужих. Их тела имели по два несвязанных позвоночника, пять конечностей. Мозг был подвешен в центре желеобразного туловища, удерживаясь на зонтиковых хрящах. Полное наименование чужаков было "существо Окс-87(0)", а выговорить их самоназвание не смогли бы даже самые яйцеголовые ксенологи, включая Манолу.
  "Оксы-87" были сейчас второй цивилизованной формой жизни Аяны, ветреной планеты. И проблема была в том, что новоприбывший разум превысил допустимый Кодексом КВС уровень первичной агрессии. Аборигены, коренные и сугубо местные, еще продолжали отбиваться от асимметричных налетчиков, но их шансы Центр не оценивал как серьезные. Они назывались в каталоге "существо ГрОМ-07(8)", а самоназвание их весьма сходно переводилось как "буря" или "гром на небе". Внешне они были похожи на мальчиков-с-пальчиков, только с головой в плечевом поясе. Парни из Центра называли одних "оксы", а других "громы" и все были довольны.
  Преамбулу высадки Четвертый изложил кратко: залетные орлы спикировали на местный курятник, рассчитывая подмять тутошних воробушков и прикарманить птицеферму под названием "Аяна". Но в официальных сводках ситуация именовалась "вооруженный конфликт неспровоцированного нападения", и в общем-то Дар ничего не имел против любой из формулировок.
  "Оксы" были известными забияками этой части сектора, и, несмотря на проблемы с матчастью, обладали редким тактическим чутьем, с которым ее применяли. Никогда не уклонялись от драки, и не сливали воду, когда становилось жарко. Их основной проблемой был отрицательный отрыв в технологии. Зато увидев что-либо новенькое, могли со временем сваять собственный дубоватый аналог. К тому же "оксы" уже познакомились с боевыми привычками людей, а подобный опыт, согласитесь, всегда неприятен.
  Дар осторожно продвигался вперед, внимательно осматриваясь в доступных диапазонах. Он оставался в центре своей группы, что было пока совсем не сложно. Искоса поглядывал на местные красоты, но голова была занята обдумыванием вводной Центра:
  1. Обеспечить выживание оставшихся аборигенов;
  2. Избежать лишних жертв со стороны нападающих "оксов";
  3. Обеспечить функциональную сохранность минимум одной оборонительной зоны "аянцев".
  И в идеальном случае:
  4. "Оксы" должны самостоятельно покинуть Планету бурь.
  При этом невысказанное, но само собой разумеющееся:
  5. "Группа-Д" не должна потерять при выполнении задания ни одного члена личного состава.
  Ну и последнее, неписанное во вводной:
  6. За все персонально нес ответственность старший лейтекор Дар Петлюгин.
  
  Их высадили в ста сорока километрах до периметра "оксов", окруживших последнюю из цитаделей "аянцев". Ребята были все нормально тренированы, имели опыт огневого взаимодействия. Дар получал удовольствие наблюдая за ними. Нашлемный следак единственный мог замечать горошины движущихся в полях фигур. Для глаза или техники что "оксов", что "аянцев", тут просто никого не было.
  Около обозначенной зоны бдения их ждала первая неожиданность: здесь было пусто.
  Они подошли к периметру осады абсолютно, стопроцентно незамеченными. Но не благодаря собственному искусству выслеживания, а тому что органической жизни поблизости просто не осталось. Все было выжжено на мили. Виднелись только несколько расставленных паутиной механизмов наблюдения, автоматических турелей лазерных параметов "оксов", да массив еще целых ребристых заграждений. Временные бетонные укрытия, недостаточно прочные чтобы спасти кого-либо в случае прихода настоящего ветра, вгрызались в равнину через каждые пятьсот метров - темное ожерелье вокруг семиконечной короны Цитадели.
  Крепость высилась впереди громадным серо-зеленым монолитом. Расположенная на холме, Цитадель короновала его, величаво воцарившись над местностью. Она распространяла поистине давящее величие. Тяжелые двухсотметровые вертикали семи башен втыкались в небо, словно пальцы гигантской растопыренной кисти.
  Дар почувствовал, как твердые желваки перекатились на скулах. Над крепостью поднимались дымы и ни один из спектров следака не показывал биологической активности. Похоже, случилась редкая ерунда - Центр высадил их с опозданием, и вся вводная теперь летела к черту. Теперь надо было взваливать ответственность на плечо и самому принимать решение - по крайней мере до следующего выхода на связь.
  Ребята все были в отдалении, но он и отсюда ощущал их вопрос: "что дальше?"
  Он командир, ему и решать!
  Дар негромко выругался и облизал губы. Что теперь?
  Что-ж. Следуя пункту номер один - пытаться спасти оставшихся внутри крепости "аянцев".
  Если там еще есть живые.
  Окружив Цитадель, группа проверила пустые стоянки по периметру "оксов", просто чтобы застраховаться от сюрпризов и погасить наблюдение если найдется. Везде было одно и то же - органическая пустота, пепел, и выработанные боевые механизмы с мини-разумностью. Затем по условленной логике движения к Цитадели выдвинулся Третий. Дар видел, как взмыла светящаяся точка его бронекостюма и неторопливо двинулась к стене. Дар сразу переключил полшлема на изображение, передаваемое Третьим. Тот скользил на ровной скорости в десятке метров над стеной, памятуя о возможных ловушках. Стена наверху под углом переходила в плоскую поверхность крыши - ровное поле меж гигантских зубцов высоченных башен. Что-то в этих башнях зацепило взгляд Дара. Опасаясь ловушки, он тут же переключился на них, дав приближение. Многоугольные столбы гордо поднимались вверх, увенчанные странными округло-заостренными утолщениями. Дар смутно вспомнил что уже где-то видел такое. Что-то знакомое, из далекого детства, какая-то теплая эмоциональная волна возникла в душе. Почему-то вспомнилась бабушка...
  Он отмахнулся от воспоминания, не до того было. Маковки действительно напоминали оголовки старых храмов где-то на Земле... С орбиты это надо было рассматривать, а не во время рейда. С орбиты все было б лучше видно. Все было б целенькое и красивенькое. А сейчас маковки стояли обгорелые, многочисленные выступы на просторном монолите поверхности, укрепления и выходы различного вооружения - все было сметено, пожжено, порезано. Тут и там средний ветер слизывал клубы дыма, рвущиеся изнутри. В плоской центровине крыши зияла огромная пробоина с оплавленными краями, метров двадцати в диаметре. Похоже "громикам" самое время было взывать к своему Создателю, если они верили в такого.
  Предыстория этого конфликта была такова:
  Стратегическое мышление аборигенов-аянцев предполагало статическую наземную войну с применением изолированных узлов сопротивления (цитаделей), обладающих широкой подземной сетью арсеналов и коммуникаций. В соединении с гравитационным ветром - природным защитным катаклизмом - это давало очень высокий процент выживания. В сущности обороняющимся стоило только дождаться сильного G-ветра - и все... Однако для их в общем неплохих средств ПВО летающие лодки - излюбленное оружие "оксов" - были трудноуязвимы. Цитадели сразу оказались отрезанными, и были не в состоянии оказывать друг другу поддержку. Возможно их стратегия была готова и к такой схеме войны. Но сказать это наверняка было бы преждевременно.
  Со своей стороны, с наскока ликвидировать хорошо экранированные крепости "аянцев" силами космической и атмосферной атак, "оксам" тоже оказалось не по зубам. Им был навязан тяжелый наземный бой, в котором желеобразные твари традиционно не были сильны, несмотря на более технологичное оружие. Так что противники сразу создали проблемы друг другу и военная компания затянулась, автоматически пробуждая к действию миротворческие контракты "аянцев". На орбите появился, сияя новенькими бортами, рейдер миротворных сил Содружества, а затем высадилась и Группа-Д. Которой в свою очередь тоже рекомендовалось не преступать обозначенных для ее активности границ, дабы не сработали союзнические договора рас, что поддерживали "оксов". Так вот Дар с ребятам здесь и оказался...
  Пока что нападающие выходили победителями, осаждая и разрушая цитадели в периоды безветрия. К несчастью "аянцев", гравитационная непогода на поверхности по какой-то причине была минимальна. Или как-то искусственно снижена "оксами", во что не хотелось бы верить.
  Была любопытная деталь: каждая следующая цитадель "аянцев" сопротивлялась противнику дольше предыдущей. А стоявшая перед ними последняя крепость дралась с "оксами" лучше всех. Однако же и эта была сломлена.
  Центр опоздал с заброской группы.
  Аборигены фактически проиграли свою планету. Оставалось только с спешно приступить к исполнению пункта 1 Вводной ("обеспечить выживание оставшихся "аянцев"") иначе договорные обязательства Содружества оказывались дискредитированными, равно как и само появление Группы-Д. Загнанные в подземелье "аянцы" не смогут долго оказывать серьезное сопротивление и вынуждены будут сдать планету на милость победителя...
  Задача была сложной. Но в то же время торопиться сейчас и обменивать жизни "громиков" на жизни товарищей Дару совершенно не улыбалось.
  По его знаку еще трое ребят поднялись в воздух и приблизились к крыше Цитадели с разных сторон. Четверо остальных замерли, слившись с окружением по периметру. Дар снова глянул наверх, и снова невольно прилип глазами к башне с маковкой. Черт, вот приклеилось!
  Но маковка и в самом деле была хороша. Он вдруг осознал, что Цитадель с ее массивностью и тяжестью была очень красива - той особенной красотой суровости, что отличает северное искусство, или скупую красоту оружия. Эти жесткие вертикальные грани очень грациозно менялись на плавные изгибы в самом верху, оттачивая пухлую округлость.
  Совмещая приятное с полезным, Дар тоже поднялся, двигаясь к ближайшей башне. Оттуда, с орлиной высоты, можно хорошенько осмотреться перед погружением в подземелья.
  Башня была словно литая, ни щели ни стыка. Поверхность (не то камень, не то композит) иссечена длинными продольными царапинками во все стороны. Вершина была идеальной формы падающей капли с заострением на макушке. Он вспомнил, откуда ему знаком этот вид. Это напоминало русские церкви, которые бабушка показывала ему в детстве. Еще до коллегвиума, и уж тем более до учебы в "Пятерке". Только маковки церквей были пошире.
  Рука сама просилась ощутить эту вылизанную форму. Захваченный эстетическим чувством восторга, Дар тронул поверхность...
  И тут же пожалел об этом.
  "Мертвая" Цитадель ожила.
  Каплевидность вдруг ощерилась шипами, с которых зазмеились ослепительные разряды. Тут же нестерпимо-голубым засветились и остальные башни. Шлем мгновенно погасил прозрачность, уменьшая облучение, но все равно удар по глазам был аховый. Дар почувствовал как сжалась нагрудная броня, компенсируя атаку. Светлые жгуты били в него с семи сторон, извиваясь и ломаясь в воздухе причудливыми электрическими изгибами. Проекторы экранов внутри шлема озарились сигнальными огоньками - зелеными, изредка желтыми. Красных, к счастью, не было. Пока.
  Дар злобно чертыхнулся - мог бы сам догадаться ничего не трогать! Его броня мелко-мелко запульсировала с нижней полусферы, гася что-то металлически-частое. Матюгнувшись, Дар рванул выше и вбок над поверхностью, что обнаружила его касание и тут же сбросил высоту, уходя с линии огня. Напряженно следил за ощущением энергонаполненности костюма. Основные показатели жизнеспособности брони выводились прямо на тело, и кожу здорово щипало в местах проекций контактов. Особо серьезных проблем все еще не было, но он стремительно терял энергию и рано или поздно это должно было закончиться плохо. Можно было только догадываться о мощности обстрела. А также о том, что выдержали "оксы", прорываясь вниз.
  Но трупов "оксов" не было. Ни одного.
  Он видел, как не дожидаясь приказа, Группа-Д ответила огнем, гася одну за другой энергетические турели башен. Это было нормально и по правилам, но Дар поскрипел зубами, проклиная себя и уже предвкушая будущие язвительные шуточки.
  Выдвинувшиеся боевые сегменты техники "аянцев" лопались от перегрева ярким фонтаном огненных брызг. Дар, с содроганием подумал, что было бы, появись он здесь раньше "оксов", когда еще весь могучий арсенал Цитадели был невредим...
  Загорелся, запищал красный огонек в нижней проекции шлема. Заморгал часто-часто. Рывком повернувшись, Петлюгин увидел, как далеко сбоку, отброшенная взрывом, поднялась в воздух и слетела с крыши яркая горошина Пятого. После нескольких секунд свободного падения, уже перед самой землей автоматика все же ожила, смягчая приземление. Там, где только что стоял Пятый в небо осатанело била высокочастотная лазерная ловушка "оксовой" технологии. Вслед за первой ожили еще три хищницы: спеша-скользя по крыше в сторону зоны раздражения. Они сразу добавляли огонь в направлении, куда била первая высокочастотка. Короткие зеленые импульсы сливались в одну линию, с высотой их цвет менялся на оранжевый.
  Черт! Вляпаться сразу в два капкана!!
  - Пятый! Как ты? - крикнул Дар, хотя имел уже все данные на левой части внутренней поверхности экрана.
  Броня парня была жива, но ловушке удалось каким-то образом пробить силовое поле и огонь на несколько миллисекунд встретился с металлокерамикой. Та выдержала, распределив нагрузку на ближайшие сегменты, слоев там много. У Пятого были хорошие шансы...
  - Дьявол, - сдавленно прошипел Пятый, - Засмотрелся как ты сияешь, Петля.
  - Здоровье?
  - Ожоги кожи на правой ноге, ткани и кости вроде целы.
  - Самочувствие?
  - Сссссу... кааа....
  Дар представил, как ленты медблока накачивают ногу Пятого обезболивающими и стимуляторами.
  - Ты как?
  - До свадьбы доживу! - внизу неуклюже поднялась с земли горошинка его фигуры.
  Лучи четырех оперативников Группы-Д погасили подвижные ловушки "оксов". Впрочем те и сами уже остывали, исчерпав свой крошечный ресурс. Остальные четверо из группы молчали, не имея права выдавать свое присутствие ни огнем, ни просто голосом.
  Проклятье! Пятый забыл о маленькой условности, ловушки "оксов" срабатывают, только если внешний движущийся объект меняет направление или скорость движения. Они не реагируют на равномерный полет. "Оксы" тоже были с ветреной планеты. Дар хотел сказать что-то Пятому насчет этого, но слова зашипели у него на губах и умерли.
  Потому что пришел G-ветер.
  Первый порыв был несильный. Он дунул широко, заметая с земли кучу мелкой пыли, дряни и давно осевших перекати-поле. Только что была чистая видимость, и вдруг словно волной взмыла муть с земли. Экран шлема автоматически подстроился, видимость стала хуже, но ненамного. Его качнуло. Маленькие предметы в закружившемся воздухе, сгорали яркими вспышками, коснувшись силовой защиты брони. Но это была только первая ступень. Не дожидаясь второй, Дар заорал:
  - Всем вниз! В Цитадель!
  Ребята и сами понимали, что ловушки "оксов" покажутся сладкой забавой по сравнению с гравитационной волной на поверхности. Светящиеся шарики один за другим стремительно исчезали в широко-прожженной посреди крыши дыре, проваливались в этот новый проход в глубины планеты. Дар считал губами, словно не доверяя технике. Семь, восемь... Дальше всего лететь было ему и Пятому. Он остановился, пропуская вперед первого раненого Группы-Д. И, задерживаясь на мгновение, увидел вторую волну.
  По остаткам бетонного укрытия "оксов" на ближайшем холме словно прошел озноб. Его части чуть двинулись относительно друг друга. Мгновением позже их вышибло из земли будто пробку из бутылки. Они мелькнули вперед и вдребезги расшиблись о стены Цитадели. Звук этого события заполнил воздух. Часть отколовшихся при ударе кусков прошла выше над Даром. Это уже были метеориты, стремившиеся в космические дали.
  Сочтя дальнейшее наблюдение нецелесообразным, Дар рухнул вниз следом за своей Группой.
  
  
  2. Цитадель
  
  Быстро рухнуть вниз при ноль-шесть "жэ" не получалось, и потому пришлось поддать ускорения, чтобы уйти из опасной зоны. Почему в цитаделях G-ветер не чувствовался Дар не знал, как не знал почему вообще гравитационные ветры никогда не проникали на глубины далее сотни метров.
  - Что это было? - раздался встревоженный голос Третьего. Видимо внутри тоже был слышен удар, расколовший бетонные укрепления о массив Цитадели.
  - Ветер, - односложно ответил Дар, продолжая скользить вниз, в темноту.
  На шлемном экране светящиеся точки всех десяти штурмовиков все глубже опускались в проплавленную пробоину. Логический бэй брони моделировал провал, сводя воедино информацию всех членов Группы. Показывал цитадель в разрезе, в проекциях.
  Дар все переживал свой облом с маковкой башни. Какого дьявола ему надумалось трогать? Это же боевое сооружение... Красота ему видите-ли... Если бы не он - Пятый бы не попал в капкан.
  Мимо, после умопомрачительной толщины верхней броневой плиты, мелькали уровни палуб, насквозь пробитые, проплавленные главным калибром "оксов". Дар все летел и летел через какой-то колоссальный рассеченный агрегат, еще не умерший окончательно. Тут и там гибкие полуживые червяки проводов слепо тыкались в заплавы, пытаясь нащупать свою пару. Техника "аянцев" была ограниченно восстанавливающейся. По оплавленным краям пробегали голубые короны молний, тут же всасываясь в развороченный металл, или разряжаясь в светлый контур скользящей мимо инопланетной брони. Броня жадно слизывала эти светящиеся пенки, подстраиваясь под энергию, заряжаясь. Дар с удовольствием смотрел, как ползет вверх индикатор энергонасыщенности, сильно упавший после атаки семи башен. Это было как подарок после неожиданностей наверху, как маленький бонус.
  - Пятый, - сказал он в темноту, - Заряжаемся?
  Когда он говорил "Пятый", его слышал только тот.
  - М-м... - проворковал голос Пятого, - Ням-ням-ням...
  - Молодец, - сказал Дар и почувствовал, что испытывает вину.
  Они опустились метров на триста, когда вторичная реакция воздуха добралась и сюда. G-ветер как-то взаимодействовал с давлением - сначала резко прижало вниз, потом потянуло наверх, тысячи обломков распростились с привычными местами и бросились танцевать в воздухе, то и дело устраивая веселые фейерверки с молниями. Броня гасила порывы воздуха с легким запозданием. Разок Дара чуть не припечатало об стену, едва успел вытянуть руку. Он с содроганием подумал о событиях на поверхности.
  На мгновение стар-крейсер Содружества открыл окно связи: Центр корректировал обстановку. Выжившие защитники последней Цитадели были замечены в супер-глубоких лабиринтовых коридорах. Сканирование планеты на этом уровне выявило наличие колоссальных по протяженности, экранированных коммуникаций аборигенов. Оказывается они связывали цитадели между собой. Все цитадели.
  Это означало, что "аянцы" были изначально недооценены не только "оксами", но и Центром. Силы аборигенов последней атакованной Цитадели направлялись к ближайшей соседней, тоже разрушенной крепости, сейчас занятой небольшим гарнизоном "оксов". В полуразумном железе Цитадели что-то такое происходило, что Центр невнятно поименовал "перефункционированием".
  Что это еще за "перефункционирование"? - разозлился Дар, (против воли вспомнилось как разрезанные провода тыкались в стены будто слепые червяки) - Кто-то в Центре допустил логическую ошибку и теперь прикрывает свой зад усложненной терминологией. Но почему они с боевой группой разговаривают шарадами?
  И одновременно подумалось: интересно, могут ли "оксы" сканировать на такую же глубину с орбиты? И видят ли крейсеры "оксов" и землян друг друга?
  Но все это ерунда. Основное было: задача Группы-Д менялась. Шансы "аянцев" резко поднимались. Союзники "оксов" могли теперь идти к Будде, потому что больше не будет огневого контакта.
  Голова работала быстро и четко. Фактически изменившиеся условия значительно облегчали задачу. Группе оставалось только лишить "оксов" в обеих крепостях тактической подвижности. И по возможности не дать им шанса осознать наличие перефункционирования". А сделать это лучше всего закупорив их в подземелье, куда они зашли. И хорошо если у них не выявится какого-нибудь собственного "перефункционирования"!
  Дар развернул проекции подземного сектора. Картинки ложились на внутреннюю поверхность его обзорного стекла, автоматически искривляясь по углу зрения так, что ни одна из схем не выглядела изогнутой или напухшей.
  "Оксы" шли по пятам за ?"аянцами", однако по более высокому коридору - просто из-за его размеров. Противники очевидно наблюдали другу друга в диапазонах следящих устройств. Но преимущество, по крайней мере под поверхностью, явно было на стороне хозяев планеты. Ввиду особенностей строения тела. Малыши-"аянцы" сделали себе проходы, куда было не протиснуться куда более жирным агрессорам...
  Прогноз погоды был неудовлетворительным. Центр обещал еще двадцать шесть минут G-ветра в их квадрате. Точность прогноза была восемьдесят пять процентов.
  Сигнал Центра получили все штурмовики Группы-Д. Дар видел как замерли светящиеся горошины их брони, оценивая изменившуюся ситуацию. Но решение предстояло принимать ему одному.
  Десять минут заняло выбрать позиции и заложить обрушиватели. Готовясь к чувствительной встряске, выбрали зону покрепче - бэй вычислил секцию Цитадели, где при взрыве будет наиболее безопасно. Седьмой и Девятый выжгли своими тахионными прожекторами тоннель в стене (метров сто в длину, ребята не поскупились на свет). Теперь, собравшись как новоселы, в еще чуть искрящемся прожоге металлической пещеры, Группа намеревалась переждать взрыв обрушения. Тахионщики восполняли ресурс своего оружия. Остальные уже подзарядили все что возможно у отрытых источников.
  Грохнуло прилично, едва на ногах устояли. Видимость ухудшилась, пыль и сор наполнили воздух. Но теперь, по крайней мере здесь, задача была выполнена. Оставалось просто выждать, пока непогода наверху уляжется, а затем проследовать к второй Цитадели.
  И тут неожиданно сверкнуло. Будто прожектором - с внешней стороны выжженной дыры, затыкая мышеловку. Сразу же информ-писки экрана подсказали что их высвечивают еще в трех спектрах.
  Дьявол! Они проморгали "птицу" - леталку "оксов"!
  Надо же было собраться всем вместе!!!
  Последовавший выстрел был ожидаем, но очень силен. Тяжеловооруженные тахионщики теперь были позади основной группы, и применять оружие не могли. Зато успели быстренько сделать себе одноместные кельи в стенах. Удар приняли на себя трое ребят, что стояли ближе к выходу. Электронные ауры их брони вспыхнули жаркими коронами, швыряющими сияющие лиловые протуберанцы в стены. Технические огоньки ребят на дисплее Дара зажигались желтым, красным, перешли в коричневый, но потом быстро соскользнули снова в желтый. Броня адаптировалась, или оксы не могли держать удар такого накала долго. Но и этих микро-мгновений коричневого цвета хватало, это означало переполнение силовых сфер и начало физического контакта оружейного огня с внутренним бронепластиком костюмов.
  - Ложись! - заорал Дар, бросаясь на пол, - Станнеры, огонь!
  Еще до того как он коснулся поверхности, ответные голубые струи влажно-синим сиянием облили летающего охотника "оксов". Огневое взаимодействие на этом прекратилось.
  Черт, как они могли "птицу" подпустить?? Впрочем, в этой массе металла конечно немудрено...
  - Второй, Четвертый, Восьмой - обследовать машину врага! - прорычал Дар. Не глядя, как штурмовики метнулись вперед, нагнулся к лежавшим.
  - Ребята? Как состояние?
  Молчание было ответом. Это было невероятно, но "оксы" сумели с первого раза пробить броню! Пусть даже из главного калибра "птицы"...
  - Бэй! Состояние Третьего, Пятого и Шестого? - тихо спросил он внутри своего шлема. Внутренний логик вывел на стекло схемы тел с повреждениями. Все трое отхватили по самое немогу. Медузлы брони сработали штатно, защитив нервную систему - ребят перевели в бессознательность, наполнив нервную ткань блокирующей разрушения химией. Их сон будет длиться еще десять-одиннадцать минут. Каждый из них получил свою дозу физических ожогов в зонах контакта с лучом. И хуже всего досталось Пятому, чья броня сегодня уже имела конкретные проблемы.
  Чертыхнувшись, Дар помог поднять и нести ребят, спеша к выходу из злосчастного тупика. Авангардная троица уже откупорила "птицу" и вытаскивала обмякшие тела "оксов". Раненые с двух сторон - кто на вход, кто на вынос?
  Отлов "птицы" отчасти компенсировал их неудачу, ибо "оксы" умели строить добрые атмосферные машины, способные передвигаться в условиях двойных циклонов и даже при умеренном G-ветре. Типа того что сейчас резвился на поверхности.
  Одного Дар не мог себе простить - как он мог так облажаться наверху? Зачем понадобилось трогать башенку? Память тут же вернула этот вид - красивая маковка "короны" Цитадели, тянущаяся рука, вспыхивающие отовсюду бело-голубые лучи, взрывающие предательскую тишину Аяны... Возникло устойчивое ощущение допущенной ошибки... . И еще - как могла их заметить "птица"? Случайно ли оказалась рядом?
  Но особо времени на раздумья и рефлексии не было. После все обдумаем. Ну и руководство, конечно, проанализирует и сделает выводы.
  Не дрейфь, - сказал он самому себе. - Пока все вроде неплохо. Все живы. Выход снизу закупорили. Взяли "птицу"...
  Ребята оттаскивали "оксов". Если бы тут не было ноль-шесть "жэ" - пришлось бы нести подвое эти громоздкие туши. Оксы были - безголовые мешки с пятью "руками-ногами", тело покрыто сотней выростов, словно бы ушей. Жесткая шкура отражает как коричневое зеркало, перекатывается бурой ртутью. Красивая броня... Безвольно опавшие "руки" метутся, скребут по полу тоннеля. Может он и взял бы пленных, будь в "птице" места побольше...
  Их бросили тут же, на выходе. Как-нибудь сами найдут своих. Вручную. Ибо оставлять им что-либо из техники, даже их собственной, Дар не собирался. За этот "удачный" ихний выстрел.
  Группа-Д поместилась в "птице" целиком - "оксы" все же были здоровенными созданиями. Кресел не было, какие-то ложбины на полу. Погасив ауры, ребята просто сели на пол, потеснившись и сложив оружие под ноги. Кресла пилота не было. Чувствуя спиной упирающиеся коленки товарищей, Дар принялся изучать управление. Из "оксовых" ему доводилось водить только "мнацепалл" - орбитально-атмосферную штуковину раз в десять помассивнее. Было что-то общее в "рулении", хотя Дар и так не пасовал. Умея водить леталки четырех разных рас, разобрался бы и с этой.
  "Птицу" несколько раз здорово садануло боком о стены, разок юзнул брюхом по краю прожженного тоннеля, прежде чем он освоился что тут отвечает за горизонтальность, а что за вертикальность, и где "газ". Ему было все равно - рычаги или ползунки, джойстик или руль, педали, выемки или гелевые колодцы для конечностей... Все равно бы разобрался. В "Пятерке" и не такому учили!
  Рычаги были крохотные, сантиметра по три высотой. Оставалось только удивляться, как управляют полетом "оксы" с их огромными ручищами. Ушами, наверное. Рядом с рычажками было еще много приборов, без экранов но с какими-то индикаторами, с самосдвигающимися пластинками разного по оттенку металла.
  Бэй-логик проинформировал, что "оксы" под землей почувствовали обрушение входа и часть сил направили назад. К счастью их способы связи не функционируют сквозь минеральные толщи. Анализируя схемы, высланные при последнем сообщении Центра, Дар снова убедился, что сверхглубокие тоннели "аянцев", связывающие цитадели, просто недостижимы для "оксов". Кроме того, уровень на котором перемещаются "оксы" вовсе не достигает своего аналога второй крепости, а упирается в тупик. "Оксам" скоро это станет ясно и они поспешат на поверхность. К этому моменту Группе-Д надлежит обработать вторую Цитадель, закупорив "оксов" и там. Каким образом обеспечить безопасность "аянцев" на длительное время пока было неясно. Если они вообще нуждались в помощи. Последнее время Дар в этом сильно сомневался.
  Что-то было не так, что-то он упускал.
  Накатило странное ощущение, будто он делает один просчет за другим, и с каждым разом суммирующая ошибка накапливается.
  "Птица" уже выскользнула из темного провала цитадели, и закружилась в жутковатом смерче противонаправленых воздушных течений. Дар поднял чуть повыше и двинул ко второй Цитадели. Здорово барабанило по обшивке, силовуха у "оксов" была не очень... Аппарат потряхивало, временами бросало в стороны, но "птица" имела собственный гравитатор, и в кабине почти не ощущались перегрузки. Гельные тела "оксов" не выносили тряски.
  Однако тряска становилась все более сильной...
  Пришел новый сигнал связи из Центра. Там заметили, что они взяли "птицу". Похвалили. Центр предупреждал, что G-ветер перепадом давления родил два противонаправленых циклона. Их развитие пошло по благоприятному сценарию, но G-ветер уймется не раньше чем через восемь минут. Потом что-то изменилось, в переговорнике раздались отдаленные крики. После некоторого молчания оператор Центра нервно предупредил быть поосторожнее. Только что кэрриер "оксов" начал менять плоскость орбиты. Предполагается, они тоже заметили обрушение внутри цитадели. Кэрриер будет в зоне видимости через семь минут, и предсказать его действия пока невозможно.
  Дар ощутил холодок между лопатками.
  Они не могут высадиться из "птицы" пока G-ветер не утихомирился, не могут при такой "качке" влететь назад в прожженную дыру Цитадели, ибо это даже не нитка с иголкой, и не могут спрятать "птицу" от кэрриера. Оставался только один выход - покинуть летательный аппарат в верхних слоях, где действовал лишь пассивный циклон и шансов разбиться в воздушных потоках был несравнимо меньше. Но трое раненых затем еще полторы-две минуты будут без сознания и не смогут самостоятельно управлять полетом. Следовательно после обнаружения и возможного открытия огня кэрриером, и вплоть до прекращения G-ветра долгих шестьдесят секунд ребята будут доверены только логике брони. А броня не умеет летать внутри G-ветра...
  Ситуация была патовая.
  И это был результат его просчета.
  Какого?
  Он снова почувствовал усиливающуюся тряску.
  Но "птица" не могла трястись!? Его удивление не имело границ. Ставшие прозрачными шлемы ребят повернулись в его сторону с вопросом. Снова затрясло....
  И тут он вывалился в нормальный мир...
  
   * * *
  Корнвэлл, брезгливо морщась, смотрел, как Петлюгин с ошалелыми глазами срывает с себя замкнутый шлем компенсатора, вводные перчатки и пуанты. Перевязи риббонов обжимали локти и колени Петлюгина, и было видно, как время от времени буграми сокращаются человеческие мышцы, получая остаточные импульсы симуляции.
  - Ч-ч.... кхрг... что? - горло еще плохо его слушалось.
  Корнвэлл многозначительно посмотрел на часы и недовольно покачал головой. Он демонстративно старался не обращать внимания на загоревшиеся рубиновые глазки двух бронированных механических тварей возле двери. Но у него это плохо получалось.
  - Не хотьел тебя отрывать, Дар, but... Captan sent me...
  Он смотрел, как понимание, наконец, зажглось в глазах Петлюгина, как тот закашлялся прочищая горло.
  - Sorry... Sorry, черт совсем забыл... Сколько времени?
  Корнвэлл терпеливо ждал, когда Дар придет в себя, методично отстегнется от своего тяжелого тренировочного стола. Позади, утопая в полутьме, высились три двухметровые горки, утыканные снарядами для борьбы и тренировки ближнего боя - потертые, поцарапанные. Вокруг вообще было много рабочего, умного металла. Пожалуй слишком много на вкус Корнвэлла. Дар все возился, отстегиваясь. Эколды и пристяжные полусферы звонко клацали, падая на пол.
  "Хороша работа - подумал Корнвэлл - лежи да играй в симуляциях весь день напролет. Я бы тоже не прочь..."
  
  
  3. Совет "Ветра"
  
  Они быстро шли по закругляющемуся коридору командорской палубы "Прямого Ветра".
  У кэптона были свои причуды, и Дар старался сейчас не оценивать это эмоционально. После прерванной симуляции нервы стянулись узлами и лаяли на любой раздражитель - тонкие, злобные. Он все еще переживал свое поражение на Аяне и шел весь на изменах. Черт с ними, с зеркалами. У каждого свои причуды в этом мире. Против воли мысли сами вернулись к только что проигранному бою с "оксами". Как он мог снова подвести команду под "птицу" "оксов"? Это происходило уже третий раз, снова и снова он приходил к одной и той же ошибке, хоть и двигался к ней каждый раз другими путями. Черт, прямо застрял на этом уровне тренинга.
  Дар старался не смотреть под ноги, потому что тогда реальность совсем уплывала. Королевство кривых... Сицианские моды - вещь странная, если не сказать откровеннее. Хотя, если бы рядом шла девушка, может это бы и было интересно, - он косо усмехнулся.
  Когда они вошли в зал Совета, сидящие одновременно обернулись.
  Вокруг большого круглого стола было восемь человек, шефы своих подразделений. Или просто шефы без подразделений. Типа как Бторога, шеф отдела электронного контроля, и ее же единственный исполнитель (не считая нескольких ребят, у которых поддержка работы бэйев была второй или третьей специальностью).
  Глаза кэптона Сиэлтола как всегда были холодны и безразличны. Он словно и не заметил что Дар опоздал. Эликсо Йорта, таргянин, шеф инженерии силовой установки виновато потупил взор, словно он был виновен в забывчивости Дара. Ариестрянин Влад Паун, медицина и питание, кивнул Дару с огоньком в глазах. Пилотаж-навигация в лице Донателли и жизнеобеспечение-пилотаж в лице Олио`Фкоротео смотрели с дружелюбием. Бторога, лиогянин, хозяин стержневого логического бэйя "Прямого Ветра", недовольно покачал головой с вечно брезгливой гримасой на тяжелом лице.
  - Ну вот, gentleman, Совет в полном составе, - удовлетворенно сказал кэптон и грациозно поднялся, - Прошу садиться!
  - Девять минут опоздания, - отчетливо отчеканил Бторога.
  Дар смотрел, как движется его лиловая челюсть. Бторога был массивным мужчиной, чистокровным лиогянином, судя по неизменно ровному лиловому окрасу кожи. Челюсть его почти не сужалась книзу на подбородке, как у всех остальных рас. От этого лица лиогян вечно казались чересчур тяжелыми.
  - Можно подумать что ты пунктуален, Бетлюгин. Опять ровно девять минут!
  Дар усмехнулся. Бторога произносил его имя всегда с "Б", это можно было расценить в устах лиогянина почти как проблеск симпатии. Но лиловый скорее просто картавил по-своему.
  Таргянин Йорта тонко пискнул. Звук был бы странным для землянина его возраста. Для жителей Тарга так звучал символ текущей координации с начальством. Эдак несколько подхалимовато.
  - Мистер Бторога, - голос кэптона, обладавший несомненными достоинствами гибкости и выразительности, поднялся на 2 тона, - вы можете обсудить милую вашему сердцу пунктуальность с мистером Пэтлюгиным после заседания.
  Сиэлтола нажал один из пинктонов на своей панели. Зал Совета неторопливо погрузился в полумрак. Посреди круглого стола развернулся семипрозрачный дымчатый цилиндр "объемника", подрагивая радужно и пусто.
  - Нет нужды напоминать, что контактный эсминец "Прямой Ветер" уже двое суток находится во внутренних пространствах дружественного Альянса Королевств, на внешней орбите царской планеты - Цу-Рецц. Соизволением Вечноживущей Опоры Света, Его Сиятельства Кнереца, делегация Содружества допущена к высадке на Цу-Рецц завтрашним утром. Канцелярия внешних церемоний Альянса Королевств Рецц ограничила количество допущенных к посещению планеты четырьмя персонами...
  Присутствующие шумно зашевелились.
  Это было новостью.
  Кэптон Сиэлтола снова прикоснулся пальцем к пинктону панели. Радужную пленку заставки "объемника" сдуло и на ее место пришла чернота космоса, с витающими вокруг местной звезды планетами системы Рецц. Около четвертой движение остановилось, сначала показав их эсминец во "фрунт", затем скользнув к планетке. Редкие облака лишь слегка покрывали поверхность, словно маленькие перышки или осколки инфузорообразно закрученных раковинок. Снизу все было желтым, сухим, выцветшим. Автомат вполголоса, будто сам себе, бормотал данные планеты. Его голос был быстрый и чистый, слова и цифры сыпались четкими шлифованными горошинками, со скоростью с которой человек не мог бы говорить, но успевал вслушиваться.
  Было скучно, и Дар скользнул взглядом по окружающим. Особенно смешно смотрелся Донателли, который сидел напротив. Его большое лицо с узкой челюстью и высоким лбом, просвечивая через "объемник" было покрыто пятнышками облаков, как пухом. Курочка Донателли...
  - ...Таким образом, к сожалению, состав делегации оказался более чем неполным. Многие согласованные с КВС позиции пришлось сократить. Поэтому вступил в действие параграф "Xeno-W-12". Согласно третьему пункту справедливого для данной ситуации двеннадцатого Дополнительного положения Устава Контакта, в делегацию войдут ксенопсихолог Манола, ксенобиолог и криптозоолог Корнвэлл, пилот-zetянщик Нуитава. Защиту будет осуществлять Пэтлюгин.
  - У меня замечание, - тут же подал голос Дар. - Не вижу особой необходимости для высадки защиты. Если реццы не дают добро на стволы и броню, мое присутствие совершенно бессмысленно. Лучше послать еще одного из ксенологов.
  - Ваше замечание принято к сведению, - вежливо но твердо отрезал кэптон. - Защита будет высаживаться независимо от наличия брони. Параграф здесь высказывается однозначно.
  - Брось, Дар, - глубокий бас Бтороги легко покрыл изящный баритон кэптона, - Там и бояться-то некого! Реццы!
  Дар кивнул кэптону и промолчал. С общей историей Королевства Рэцц он был вкратце знаком, с упертостью в следовании Уставу Контакта со стороны звездных капитанов тоже. А отвечать на подкалывания лиогянина не имело смысла. Это могло закончиться только одним, после чего дисциплинарное взыскание будет обеспечено. Лиогяне здоровы как быки. И с трудом переносят осознание что кто-то, меньший чем они по росту, способен вставить им пистон.
  - ...Посему рекомендую членам завтрашней делегации еще раз ознакомиться с вводными по Рецц, освежить так сказать в памяти. И обратите особое внимание на последние королевские новости. Оглядите маршрут осмотра, предложенный Его Сиятельством Кнерецом. Продумайте мелочи, чтобы взять от данного осмотра как можно больше информации. К вам, Пэтлюгин, это не относится. - Сухой но вежливый кивок в его сторону. - Просто постарайтесь выспаться и быть в форме.
  Под ржание Бтороги Дар поднял брови, удивленный эскападой кэптона.
  - Вылет делегации в 16:00 по центральному галактическому. Манола и Корнвэлл, gentleman, вы возьмете кольца записи, они будут помещены в тульи солнцезащитных шляп. Рекомендую вам сегодня проверить установку и работоспособность своих колец, зарядку и так далее. Мистер Донателли, вам рекомендуется провести детальный инструктаж пилота Нуитавы. Делегация вылетает на семнадцатом посадочном шлюпе "Прямого Ветра". Мистер Нуитава в продолжении всего периода делегации будет оставаться на борту шлюпа. Выход на поверхность Цу-Рецц ему строжайше запрещен. Тем не менее он будет присутствовать с делегацией так сказать виртуально. В его обязанности входит запись и кодирование всей полученной с колец Манолы и Корнвэлла информации. Кодирование производить как минимум на три вида носителей, в том числе прямо на корпус шлюпа. Во время первой делегации реццы сумели правильно идентифицировать фиксирующую аппаратуру, и Его Сиятельство Кнерец потребовал вернуть записанные носители. К сожалению это произошло до возвращения в посадочный шлюп. Ныне Третий Отдел КВС очень настойчиво ждет от нас предохранения собранной аудио-визуальной информации о культуре Рецц. Подавать потоковые равно как и импульсные сигналы со шлюпки на "Ветер" запрещено. Контактировать "Прямой Ветер" с поверхности Рецц запрещено также. Мистер Бторога, я рассчитываю на ваше полное понимание и плодотворное взаимодействие с Донателли по этому вопросу. Проинспектируйте пожалуйста пилота Нуитаву касательно трех видов записи и проверьте его навыки.
  Кэптон продолжал инструктаж с невозмутимостью бетономешалки, будто не помня что высказывает известные всем банальности. Но сегодня он имел благодарную аудиторию. Все старательно делали вид что им интересно. Потому что назавтра предстояло захватывающее приключение - высадка на Цу-Рецц. Второй этап контакта с новой цивилизацией. Цель полета "Прямого Ветра" и в конечном итоге цель каждого сейчас. Даже те, кому не суждено высаживаться на поверхность, все же будут присутствовать здесь благодаря аппаратуре, которой нашпигуют головные уборы и одежду Манолы и Корнвэлла. А также благодаря тому, что Манола и Корнвэлл зададут тот десяток вопросиков, которые разрабатывались сотнями ученых в течении всего времени между экспедициями.
  Дар глядел в "объемник", показывающий сейчас с высоты пары сотен метров пустынные массивы планеты. Желто-красно-коричневый окрас. Камера скользнула ниже, к одному из немногих горных хребтов, постепенно и ненавязчиво сдвигаясь к Великой Скале - вместилищу Чертога. Обращенный к пустыне срез Великой Скалы, легионы дисциплинированных мурашей - реццов у подножия величественного пика. Реццы были построены геометрически правильными подразделениями, и выглядели уже не существами, а молекулами, ровными как ряды цифр на мониторе. Дар посмотрел дальше и у него захватило дух при виде этих затененных глубоких провалов - входов в Чертог. Согласно легенде, за массивной броней защиты, за воротами из загадочной "твердой воды", выкованных в такой дали времени, что и думать от этом было страшно, в глубине скалы был погребен Царц - ужас реццов, древний дух разрушения, могучее чудовище. Ксенобиолог Корнвэлл жадно мечтал проникнуть внутрь Чертога в эту экспедицию, что вызывало снисходительный женственный смех его почти-коллеги, флегматичного долговязого ксенопсихолога Манолы. Дару тоже надоедливо хотелось своими руками пощупать броню великой древней цивилизации. А может, если повезет, и глянуть на ее "Разрушителя"...
  Но стволы и защитные костюмы были высочайше недозволены.
  Дар невольно хмыкнул и покачал головой. Некоторое вещи не шли у него из головы. Посадочный шлюп "номер семнадцать" был из самых забронированных монстриков на борту "Прямого Ветра". Модный последнее десятилетие стиль "боевой квадро" лишал обводы шлюпа плавности линий гражданских яхт, зато придавал столько незабываемых эмоций однозначностью геометрических решений... Хотелось верить, что КВС выбирал суда не для того чтобы впечатлить реццов. Но в таком случае контактный эсминец "Прямой Ветер" просто случайно был одним из внушительнейших мамонтов своего класса, сравнимый по массе со средним лиогянским дестроером. И наверное так же случайно кэптон велел применить "форсажное торможение" в опасной близости от Цу-Рецц, что чуть не сдуло его атмосферку в свободное плавание по космическому вакууму. Правда, если малыши только важно пыжатся и понтярят, не имея реальных средств контроля ближнего космоса, эти демонстрации мускулов никому не заметны...
  
  
  
  4. Ксенолог
  
  Выходя с капитанского квартера, Дар чувствовал глухое раздражение. Не то чтобы общение с кэптоном его расстроило - ответ укладывался в рамки естественного течения вещей. Но был еще момент, который и сам Дар толком не мог просчитать. Какое-то предощущение глухо ворочалось впереди, смутное предчувствие.
  А Дар привык доверять предчувствиям.
  Когда зеркальные полы остались позади, он уже был в шахт-лифтах, чье вертикальное движение сменилось на горизонтальное почти незаметно, подгоняя его к рекреационной зоне. Тут были сектора медицины, спорта, гигиены и косметики, в общем-то довольно приятное местечко. Он искал для разговора ксенологов, землянина Корнвэлла, да сицианина Манолу. Завтра им трем предстояло лететь вниз, на планету. И теперь пора было расставить точки координат.
  Дар покачал головой. Это конечно же не было навязыванием. Просто выполнял долг браттара - защищать вверенную группу.
  Но, похоже, зона отдыха сегодня не пользовалась популярностью. Медсектор зиял безлюдными кабинетами с идеальной чистотой. Бани и солярий, магнитная приемная, общий зал - все было необычно пусто. Чувствовалось, экипажу "Прямого Ветра" сегодня не до отдыха, все тщательно готовились к завтрашнему. Высадка Контактной группы была апогеем полета. Так что каждый готовился и делал последние сверки - по своей теме. "Прямой Ветер" собирался участвовать в событии даже оставаясь на орбите.
  Было очень тихо. Теперь, когда контактный эсминец "Прямой Ветер" завершил свой длительный перелет, и шум двигателей больше не ложился плотным валом на уши, молчание было как мед, тишина ласкала слух лучше любой музыки.
  Тренажерный зал тонул в густом полумраке. Дар собрался уйти и отсюда, когда заметил вдали слабый свет. Включенный настенник выдавал, что тут есть живая душа. Большой плоскостной видак, метров десяти в ширину, чуть изогнутый по корпусу, сейчас показывал не развлекуху, а ближний космос. Подходя, Дар подивился. Было полное ощущение отсутствия стены, словно находишься у пролома, если с непривычки - то жутковато.
  Но "с непривычки" тут уже никого не было.
  По краям экрана ровными искорками висели звезды, частые в этом секторе Галактики. А вся центровина темнела черным, заслонявшим сияние звезд. "Прямой Ветер" висел на стационаре, и планета рядом была совершенно неподвижна - внизу под ними, а может наверху? Ее ровные края обрезали искрящийся космос, и казались бы кругом мрака, если бы не огоньки редких городов. Они были похожи на звездные скопления, только мельче, реже - словно какой-то другой, мелкий космос, вставленный в настоящий как бусинка...
  Чуть занимавшееся справа зарево востока показывало, что это не диск, а шар.
  Цу-Рецц!
  Корнвэлл сидел недвижно на штанговом снаряде, подняв голову и замороженно уставившись в это чужое небо. Похоже он был тут уже долго. Если и заметил приближение браттара, то не подал виду.
  - Корн! - Дар подошел, обходя сложные агрегаты для развития всевозможных мышц. - Нашел тебя, наконец-то.
  - Зачем? - голос англика был сух, отстранен.
  - Ну прости, что мешаю твоему уединению...
  Тот посмотрел как-то загнанно, снова отвернулся. Корн обычно был довольно подвижен и общителен. Но сейчас было другое. Что-то в его облике излучало ощущение острой неуверенности, почти тоски. Ксенолог, похоже, испытывал какой-то глубоко личный момент.
  Но дело надо было делать в любом случае.
  - Знаешь, - вдруг произнес Корн. - У меня такое странное чувство...
  Он стих, и Дар тактично промолчал, не сбивая чужой настрой.
  - Такое... Будто совсем неизвестно, есть ли будущее у человечества. - Он усмехнулся. - Накатило вдруг. Может глобальность завтрашнего сказывается... Знаешь, будто затерялись мы, одни-одни совсем, перед этим Цу-Реццем... А впереди и позади - чернота. Нету никакой Земли, никакого Союза людей... Даже времени нет...
  - Это у тебя ответственность за завтрашнюю высадку сказывается, - мягко сказал Дар.
  - Такое колоссальное событие! Не знаю, удастся ли мне сегодня уснуть... я так взвинчен, что завтра увижу реццов. И одновременно какая-то странная тоска, как по сердцу... А ты? Ты здесь зачем?
  - За тем же. Пришел обсудить завтрашнюю программу.
  - Завтрашнюю программу? - удивленно повторил Корнвэлл. - Ты-ы?
  Дара немного задела эта удивленность, словно уж с кем-кем, а с ним обсуждать было особо нечего. Да уж, заносчивы эти ребята, ксенологи, ничего не скажешь.
  - Хочу выставить некоторые акценты, - ровным голосом ответил он, - вполне по регламенту высадки.
  Будто волна прошла по лицу Корнвэлла, он отошел от медитации на висящий перед ним черный диск Цу-Рецца, нахмуренно повернулся. Его глаза были как две тусклые звездочки в темноте рекреационного зала.
  Дар опустился напротив, на чуть скрипнувшую подушку прессокачалки. Тут пахло остро - кондиционными дезодорантами, металлом, канифолью и едва заметно - потом.
  - Завтра встреча с малознакомыми чужими, - сказал он. - И возможно возникновение "ситуаций"...
  - О, no! - всплеснул руками Корн, - you can't... (о, нет, ты не можешь - анг.) - начал он на родном англике, но тут же перешел на официальный интерлинг. - Давай ты не будешь читать лекцию тем, у кого это профессия! Ты что, меня собрался готовить к....
  - Совсем нет. Вы, ксенологи, идете по своему плану. Я собственно только по моей теме.
  - Да? - Корнвэлл еще был будто замороженный. - Как это относится к нам с Манолой?
  - Может ли кэптон исключить меня из делегации завтра? - вопросом ответил Дар.
  - Нет. - ответил ксенолог. - И что?
  - И то. Потому что браттар заявлен в правилах. Ты помнишь что такое "браттар" как профессия?
  Корнвэлл нахмурился, но было заметно что он начинает оттаивать от своего странного чувства.
  - Ну, в общем... Браттары появились на кораблях Союза Миров сразу после войны с Лиого. Термин лиогянский, обозначает офицера безопасности, следящего за порядком. Поскольку методы подготовки браттаров и круг их обязанностей сильно отличался от схожих должностей на судах космофлота в лучшую сторону, Комитет Взаимодействия решил применить этот опыт. Фактически браттары заменили гвардию на гражданских судах.
  - Ну и каша! - не выдержав, бросил в сердцах, Дар. - Не за порядком мы следим, а за безопасностью членов своей группы. Не гвардию на гражданках заменяем, а всех кто только мог быть - (перечисление ). И не только на судах, но суть не в этом. А в том что завтра я тоже имею свои обязанности там, внизу...
  - Damn! (Проклятье, - анг.) - Корнвэлл отвернулся к Цу-Рецц, не то улыбаясь, не просто растягивая губы. - Давай не по протоколу, skip it (пропусти это - анг.). Завтра будет одна из редчайших удач в космосе. Ты только вдумайся... Само слово "редкий" не совсем верно отражает неординарность события. Две цивилизации, зародившившиеся в разных концах галактики, будут намечать области соприкосновения. Два мира, для взгляда на жизнь... Браттар здесь... ты не обижайся конечно... ну, в общем, не самое главное. Твоя позиция включена просто потому что защитника привыкли прикреплять везде. Даже если мы все завтра погибнем по какой-то нелепости - это ничего не значит. Просто при Третьей контактной-Рецц будут учитывать больше параметров.
  - Спасибо за откровенность, - усмехнулся Дар. - Приятно узнать мнение ксенологов о ценности моей жизни. Но послушай-ка вот что. Ты видел реакцию кэптона на мое предложение остаться на борту: "Защита будет высаживаться независимо от наличия брони..." Что-то подсказывает мне, что пославшее нас обоих человечество считает позицию защитника в церемонии Контакта необходимой величиной.
  Корн зябко передернул плечами.
  - У меня нет таких установок, - с какой-то гордой интонацией сказал он. - Ксенологи не обязаны советоваться с браттарами!
  - А браттары с ксенологами, - сухо парировал Дар.
  - Чего ты хочешь?
  - В общем-то ничего особенного Эта беседа должна была состояться только накануне самой высадки. Так что простая формальность. Ты и Манола должны координировать свои действия со мной.
  - То-есть? - англик даже чуть привстал. - В чем это?
  - Завтра и послезавтра на поверхности Цу-Рецц вы можете увлечься, забыть обо мне. А мне нужно чтобы оба ксенолога ко мне прислушивались. Не совсем слушались, видишь разницу? Просто принимали во внимание, если я что-то скажу.
  - Может ты и переговоры будешь вести вместо нас? - вскрикнул Корнвэлл, возмущенно вглядываясь в лицо собеседника. - Да ты хоть представляешь, сколько миллионов людей было вовлечено в процесс осмысления результатов прошлой экспедиции? И сколько институтов готовили свои программы, чтобы реализовать их через нас за эти два дня?
  Дар холодно качнул головой:
  - А ты в курсе, как меня инструктировал Омега-корпус КВС? И думаю не меня одного, судя по поведению кэпа. Или ты полагаешь, что только ксенологи обрабатывали массивы информации по Первой Контактной-Рецц? Да ты хоть знаешь, что "Прямой Ветер" сейчас не единственный наш корабль в этом секторе? Для того чтобы делать правильные выводы, Корн, у тебя недостаточно информации. Просто прими на веру. На меня ложится задача чтобы вы все как минимум вернулись оттуда живыми... А "Прямой Ветер" - сохранным на Землю, со всей полученной информацией, после ваших замечательных и без сомнения умных переговоров.
  Голос Дара прозвучал излишне жестко. Но мягкая облицовка стен спортзала поглотила эти звуки. Казалось, их просто съела темнота.
  Где-то вдалеке раздались тихие писки. Слабая вибрация началась и тут же прекратилась, отдаленно прошелестели двери лифта.
  Корнвэлл поелозил, скрипнув кожей сиденья.
  - По большому счету меня уже инструктировали перед вылетом, - выдавил он. - Конкретнее скажи, чего хочешь от меня?
  - А я уже все сказал. Просто не забывай что я рядом. И не пропусти, если я что-то скажу. И еще. В случае возникновения критической ситуации - вы с Манолой обязаны слушаться моих команд.
  - Почему я узнаю об этом только сейчас? - вспыхнул Корнвэлл, поднимаясь. - Имейте в виду, я не буду выполнять ваших указаний, если они противоречат моим убеждениям!
  - А чего это ты со мной на "вы" заговорил? - удивился Дар.
  - "Вы" - я имел в виду всех твоих секретчиков.
  - Корн... ты же меня знаешь! Я не сделаю плохо. И... и перестань меня воспринимать как чужого! Мы сейчас - одно целое. И мы оказались в мире, где пропадают экипажи наших звездолетов, где наши родные планеты окружаются "скрытыми" все плотнее и жестче.
  - Уж не напасть ли на маленьких реццов вы задумали? - возмущенно взблеснул повернутый глаз ксенолога.
  - Да успокойся ты. Я лишь напоминаю, что ситуация чуть сложнее. И на вас двоих один я браттар. А браттар - это та часть группы, что всегда повернута лицом к опасности. Некий член команды, с функцией защиты остальных. Вам может казаться что ничего нет, опасаться нечего. Но вы как слепые кутята. Вы будете тыкаться носом в поисках млечной титьки, а перед вами поставят острое лезвие...
  Дар остановился, чувствуя что его слова не доходят до Корнвэлла. Протянул руку и тронул его за плечо. - А я другой. Браттара тренируют не обращать внимания на внешнее. Мы всегда принимаем удар на себя. Мы обязаны...
  Корнвэлл двинул плечом, сунул руки в карманы и тут же вытащил их обратно. Затем яростно почесал колено. Несогласие чувствовалось в нем, какое-то сопротивление. Дар вдруг подумал, что в ксенологи идут неуверенные люди. Если не уверен в себе, в своем мире, то легче принимать постулаты чужого. Разве не так?
  - Ну что, мы вместе? - он шутливо коснулся локтем Конвэлла. - Может там, - кивнул подбородком на темный экран с Цу-Рецц, - вообще ничего "такого" не будет. Тогда вообще мы просто так сейчас воздух сотрясаем, будохлопы...
  - O'kay, - Корн чуть двинул головой, словно шее что-то мешало. - хорошо. В сущности у тебя все равно не будет твоих бластеров.
  - "Бластеров"! - рассмеялся Дар. - Ну ты даешь, "бластеров"!
  Послышались близкие, быстрые шаги.
  Вспыхнул свет - неожиданно звонко, много.
  - О-о! - раздался богатый обертонами голос Бтороги. - Я все-таки нашел тебя, Дар!
  Меньше всего сейчас он хотел бы видеть и слышать Бторогу...
  
  
  5. Бторога
  Китель лиогянина сейчас сверкал круглыми и прямоугольными кусочками металла. Дар не был уверен, это украшение или награды. Они всегда ярко блестели на свету. Бторога был представителем от мира Лиого, и предпочитал одеваться в национальные мундиры.
  - У нас будет поединок! - провозгласил его глубокий бас.
  Пока земляне морщились, привыкая к свету, лиогянин уверенно протопал к настенному шкафу с холодным оружием. Распахнул прозрачные створы, за которыми были изящно развешаны самые разнообразные клинки. Дар пару раз присматривался к ним, взвешивал в руке, прикидывая благодаря чьей прихоти это здесь. Но не думал, что кому-то может придти в голову мысль испытать их в деле. Глаза еще резало от света. Было видно, как рука Бтороги чуть задержалась над шпагами и рапирами. Но после уверенно двинулась к саблям и сняла их с подставок.
  - Я не буду драться сейчас. - отрезал Дар, качая головой, - У нас разговор.
  - Какой еще поединок? - тенор Корна был растерян.
  - Корнвэлл? - удивленно протянул Бторога. - И вы здесь? Что вы тут делаете с ним... в этой темноте?
  - А? - удивился ксенолог.
  Держа клинки одной рукой, лиогянин сноровисто расстегнул свой мундир и отбросил его, выходя в центр зала.
  - Ничего не делаем, - Корнвэлл как-то стушевался, - если хотите потренироваться, не буду мешать... Я понимаю, браттару не мешает лишний разок размяться... Не все же в виртуале...
  - Секреты у вас, - усмехнулся Бторога. - Уединения. А тебе, Корнвэлл, уже положен отдых перед высадкой!
  - Пожалуй, - отозвался Корнвэлл.
  С Бторогой он был каким-то мягким, с неудовольствием отметил Дар.
  - Оставь его! - сказал он, чувствуя что бесцеремонность лиогянина его злит. - Мы беседуем. Ты лишний.
  - Я - лишний? - раскатисто расхохотался Бторога. - Нет, Бетлюгин. Ты видишь, я не зря держу эти клинки. У тебя с собой малая защита? Если нет - в этом зале...
  - Иди к дьяволу! - в сердцах ответил Дар. - Сейчас есть вещи посерьезнее чем бой на саблях.
  Бторога нагнул голову. Стало заметно, как налилось, задеревенело его лицо.
  - Если хотите, - сказал он, - Я могу снова погасить вам свет.
  - Gosh... (Боже - англ.), Дар, what's wrong with you? (да что с тобой? - англ.) - маленький Корнвэлл попытался разрядить обстановку. Он явно неловко чувствовал себя при виде клинков Бтороги. - Да никаких секретов, просто обсуждаем завтрашнюю высадку.
  - Я не ребенок, и я не реагирую на мелочи! - натянуто усмехнулся лиогянин. Голос его стал высокомерным. - Вы наверное очень заняты тут.... неясно чем... А я просто хотел предложить сбросить напряжение в спортивном поединке...
  - Сбрось его с Сиэлтолой, - посоветовал Дар. И пожалел о сказанном - столько язвительности прозвучало в голосе.
  - Что? - удивился Бторога.
  Снова стало тихо.
  Затем раздался запоздалый хохот Бтороги. До него дошло. Потом он не раздумывая швырнул клинок Дару, предоставляя тому решать, принимать ли этот вызов. Дар подхватил саблю, не давая металлу коснуться пола.
  - Ну и отлично. Думаю, мы в достаточном настроении! - лиогянин встал в стойку, картинно выгнувшись и положив левую руку на бедро. Вооруженная правая держала лезвие вниз, диагонально земле. Похоже, лиогянин был неплохо знаком с земными формальностями. Малая защита из продолговатого коробка на поясе у спины, поползла расширяясь по его туловищу, постепенно облегая тело чуть мутноватым серо-голубым светом.
  Дар хмыкнул и подошел к полкам. Прицепить такую же защиту было делом секунд. Несколько раз резко взмахнул клинком, разогревая кисть. Вот уж не ожидал, что ввяжется в спарринг с Бторогой!
  Тот стоял замерев, разглядывая соперника. В его глазах не было никаких чувств - просто очень крупный человек с кожей лилового цвета. Дар догадывался, что как и все кадровые лиогяне, тот увлекается холодным оружием, но до поединков дело еще не доходило.
  Защитное поле, наконец, облекло тело вплоть до кончиков пальцев, и Дар тоже встал в стартовый "пронасьон".
  Не успели они сухо отсалютовать друг другу, как лиогянин сорвался с места.
  Трудно было ожидать от человека его комплекции такой быстроты, но разделявшее их расстояние мгновенно сократилось до полной, затем ближней дистанции. В воздухе зазвенела сталь. Не чувствуя особого азарта для драки, Дар делал отходы и уклоны, не позволяя приблизиться к себе ни лиогянину, ни его оружию. Противник напористо шел вперед, проводя ряд за рядом аккуратнейше исполняемых классических выпадов. Дар довольно легко парировал их простыми квартами и терциями. Сила ударов была такова, что даже парируя слабую часть клинка своей средней частью, Дар вынужден был напрягать руку. Бторога имел хорошие физические данные, а по росту превосходил его более чем на голову. Со стороны наверное этот поединок выглядел как неравный. Однако, даже без ответных выпадов со стороны Дара, лиогянин уже почувствовал что имеет дело не с новичком. Да и как Дару быть новичком, после Пятой школы браттаров на Зике?
  Бторога, видимо обозленный пренебрежением Дара, воздерживавшегося от нападений, увеличил скорость и давление своих атак. Его клинок, будто раздваиваясь, засверкал в опасной близости от тела. Дар делал траверс, смещаясь вбок, одновременно парируя удары спинкой своего клинка или близкой к гарде сильной частью. Несколько проведенных им останавливающих уколов, хоть и не достигли цели, все же притормозили противника. Но, так как Бторога все шел вперед, Дар решил проучить его. Трижды, на контрударах по руке, Дар поразил ему запястье и пальцы, заставляя вспыхивать в месте укола кокон защиты. Бторога, уже блестящий от пота, оскалил зубы в азарте, и признавая поражение руки, перебросил саблю в левую. Дар мысленно поаплодировал - это уже было достойно похвалы, способность атаковать и защищаться как из левосторонней так и правосторонней стойки. В ответ он также перестроился, взяв клинок в другую руку.
  Лиогянин зубасто усмехнулся, и пошел в новую атаку. Чувствовалось, что ему очень хочется добиться победного вспыхивания кокона защиты где-нибудь типа груди Дара. Но Дар не собирался давать ему такой возможности. Разогревшийся, и злой что ему навязали эту нежданную схватку, он все же перешел к атакам, и провел один за другим несколько двойных финтов, все более замедляясь на вторых частях. Бторога, подумав что поймал противника на оплошности, сделал удачную защиту и завершил ее быстрым резким выпадом. И только тогда понял хитрый замысел противника. Дар парировал его выпад, демонстрируя превосходную выдержку и чувство времени и тут же, предотвращая контратаку, провел мгновенный блестящий рипост. Разящая сталь клинка сверкнула в солнечном сплетении лиогянина, заставляя вспыхнуть яркий свет защиты на его груди.
  - Ха! - выдохнул Бторога почти что с восторгом. - Неплохо, Бетлюгин, совсем неплохо! Пусть и на контратаке...
  Он размашисто подошел к шкафу, сунув назад саблю и принялся вытягивать нечто длинное, непомерное, округлое как полумесяц. У Дара невольно поднялись брови при виде этого. Неужели придется...
  - Что может быть лучше хорошей драки, а?! Ты славно поймал меня в атаках на этих ножичках, Дар! А теперь мы посмотрим, как ты бьешься на настоящем оружии!
  В руках лиогянина было более чем метровое лезвие, передняя режущая кромка в котором была полукруглой формы, а в цельном теле металла виднелись три отверстия - по краям простые хваты для рук, и в центре серьезная выемка с осью для двуручного хвата.
  - Держи-ка этот славный лиогянский кронбад-брондир!
  На концах увесистого клинка порхали короткие красные ленточки. Луновидное внешнее лезвие не было сплошным, там были выемки вероятно для парирования поперечного удара, пара острых выступов на боках и почти плоская врезанная вовнутрь средняя часть. Держа в руках это, Бторога сиял как медный таз. Он хотел метнуть и это оружие Дару, но услышав предостерегающий крик Корнвэлла, оставил его себе, кивнув Дару на шкаф.
  - С чего ты решил что я подниму этот рудимент железного века? - удивился Дар.
  - Я уважил твою цивилизацию, - тон Бтороги зазвенел безаппеляционными нотками. - Теперь ты обязан уважить мою!
  - Э-ээ..., - подал сзади бодрый голос ксенолог Корнвэлл. - Похоже он прав.
  У Дара в горле зашипели некоторые слова в адрес каждого из присутствующих.
  - Можешь занять мое место, - сказал он Корнвэллу.
  Бторога заулыбался, всем своим видом показывая любовь к дружбе народов и миров.
  Делать, похоже, было нечего. Кто сказал "А", должен произносить и остальные дружелюбные буквы...
  Дар прошел вперед и вытащил еще один брондир из оружейного шкафа. Тот весил столько, что пришлось использовать обе руки. Сразу захотелось вернуться к саблям.
  - Я не удивляюсь твоему невежеству, - Бторога мотнул тяжелым подбородком, указывая где именно надлежит встать. - Ты не обязан знать этикет брондирных схваток. У нас никогда не было ваших сентенций, салютований и вставаний в предварительную позу. Хочу лишь пояснить несколько моментов. Первое - правил тут нет, поздравляется все.
  - Миленько, - отозвался Дар, ощупывая остроту скругленной кромки.
  - И второе - малой защиты при брондирном ударе может быть недостаточно, - он насмешливо усмехнулся. - Так что будь начеку!
  Дар тоже усмехнулся, чувствуя как накаляется. Бторога уже успел его здорово достать.
  - Вон там!
  Дар отошел на требуемую дистанцию. Поднял тяжелое оружие примерно стараясь повторить стойку Бтороги - брондир возвышался на двух руках, строго перпендикулярно земле, лезвием к оппоненту.
  - Молодец! - похвалил Бторога, и с криком "Тха-а!" - пошел в атаку.
  Дар принял сталь на сталь, чувствуя как в руках отдаются удары, и пытаясь нащупать центр тяжести этой штуковины. В принципе все это было не так уж сложно. Тяжелые металлические полукружия не так просто ворочать, и моментальным выпадам, типа сабельных или шпажных, тут было неоткуда взяться. Приходилось только постоянно опускать и поднимать тяжеленное железо в громко свистящих блоках, клацаньях и звонах.
  - Это национальный лиогянский музыкальный инструмент? - поинтересовался Дар, с шумом выдыхая после очередного приема "на металл".
  - Конечно, - просто ответил Бторога. - Звук крошащегося черепа - лучшая музыка для уха бойца!
  Он расхохотался, но вынужден был прервать смех, защищаясь.
  Дар уже понял в чем хитрости прямого удара, крученой резьбы в воздухе луновидной кромкой, тычками острых концов, или отражения удара противника фронтальной вырезкой. На самом деле схватка на брондирах была не о скорости или умении, а о выносливости и силе бойцов. И гораздо более высокий и мускулистый Бторога тут имел неоспоримые преимущества. Несколько раз ему уже практически удавалось зацепить неосторожно выставленные за край металла локти Дара, и только скорость реакции спасала его. Но Дар чувствовал как устают мышцы рук. Не то чтобы брондиры были ему совершенно неизвестны - в Пятерке они проходили все что есть холоднооружного во всех известных расах. Но одно дело знакомиться факультативно, другое - встречаться в схватке с мастером именно данного клинка. А в том что Бторога был мастером сомневаться не приходилось.
  Точность и аккуратность его боя изменила мнение Дара об этом человеке. Бторога стоял перед ним, развернув плечо вперед и сокращая до минимума поверхности, доступные поражению. В его огромной лапе брондир выглядел блестящей игрушкой. Он держал ее с легким кистевым уклоном. Его темное лицо, покрытое капельками пота, было торжествующе и вдохновенно. Бторога был их тех, кто знал свою силу, и знал цену этой силе. Если он происходил из семьи потомственных военных, то обращению с холодным оружием обучался сызмальства. Военные кланы Лиого веками готовили бойцов, которые отвлекались от упражнений с оружием лишь для применения своих знаний на практике. То, что Бторога предложил для разминки оружие землян - сабли - лишь подчеркивало его самомнение.
  От клацаний полукруглых поверхностей уже звенело в ушах. Руки с трудом удерживали выпрыгивающие хваты брондира. Ленточки то и дело стремились попасть в глаза. Однако ни один из противников не допускал промаха, ни разу не загорался огонь защиты.
  Внезапно Бторога сменил технику. Он перехватил брондир в одну руку, с прокрутами оборачивая вокруг своего корпуса огромную блестящую сталь. Это уже был высший класс. Удержать эдакий вес в одной руке, да еще так картинно управляться с ним...
  И тогда Дар решился на атаку. Вместо обычного уклона, скользнул ближе к противнику, с размаху отбив налет брондира. Повернувшись корпусом на 180, опять принял на свой брондир возвращение тяжелой полукруглой стали, спиной прижавшись к груди Бтороги. Опешивший лиогянин оттолкнул его ударом свободной руки а затем всем корпусом. Дар использовал этот дополнительный толчок чтобы встретить вращающуюся в лиловой руке сталь изнутри. Брондиры звонко клацнули и лиогянин был вынужден отпустить свой хват. Еще не успел с громким звоном брондир Бтороги приземлиться в отдалении, как, увернувшись от пушечной силы пинка, Дар развернулся, прижав полукруглое лезвие к высокому горлу лиогянина.
  Они так и замерли - тяжело дышащие, с выпученными глазами, землянин и лиогянин, застывшие в скульптурной позе победителя и проигравшего.
  Тишину расколол хохот Бтороги. Движением руки сметя брондир Дара в сторону (ну не резать же ему горло?!), Бторога второй рукой огрел его по плечу.
  - Славный малый! - крикнул он во всю глотку. - Да ты просто славный малый! Ты ведь никогда не тренировался на брондирах?
  - Было пару раз, - скромно ответил Дар, отирая пот с лица.
  Ему вдруг понравилось настроение Бтороги. Здесь не было обид, или зажимов, или еще какой психологической дряни. Дважды битый Бторога сиял, и смотрел на него совершенно счастливыми глазами.
  - Ты настоящий боец, - удовлетворенно сказал он. - я и не знал что ты такой!
  Он облапил Дара, пока тянулся за своим поблескивающим металлом мундиром, и вырваться из этого объятия было сложно. При сочленении друг с другом, их защитные экраны искрились и сухо пощелкивали.
  - Да погоди ты... Дай хоть оружь на место положить!
  Они укрепили в шкафу в положенных пазах и сабли, и брондиры, а в глазах Бтороги, обращенных на Дара, была почти любовь.
   - Сомневаюсь, что малой защиты недостаточно для брондиров, - Дар запоздало вспомнил предостережение лиогянина. - Мы пробовали с двуручным мечом, и максимальное усилие напрягало защиту не более 20 процентов...
   - Ну страху нагонял. Я же не просто так здесь, - признался Бторога своим трубным голосом, мотая в воздухе клешнеподобной рукой. - Ребята завтра высаживаются. Должен же я был проверить, что за браттар идет с ними....
  И, словно, отголоском, со стороны дверей отозвался еще один голос.
  - Именно! Ребята высаживаются завтра, а вы какой-то фигней заняты.
  В спортзал через приоткрытые двери заглядывал Донателли. Лицо его было ужасно загадочным.
  - Что это у вас тут так звенело?
  - Секрет комнаты! - бухнул Бторога, и сам себе рассмеялся.
  - Да пожалуйста, держите свои секреты при себе, - невозмутимо парировал тот. - Однако я надеюсь это не последние звоны сегодня!
  Он плечом открыл дверь и вошел победно поднимая руки вверх.
  В каждой из них была зажата пузатая темная бутыль.
  
  
  
  6. Петлюгин
  
  - Секунду, секунду, - суетился Корнвэлл, придвигая стулья от стен, затем сметая со стола всякие мелочи в пластиковую коробку. - Просто еще одну секунду...
  - Стаканы найдутся? - поинтересовался Дар, оглядываясь. Он любил бывать здесь, в реабилитационной комнате медсектора, которую Корнвэлл исхитрялся превращать в довольно сносный party room ("комната для вечеринок" - англ.).
  - Фужеры есть! - оскорбленно выпрямился Донателли, ставя обе бутылки на освобожденный стол. Он сразу прошел к медицинскому шкафу, показывая замечательное знакомство с хозяйством Корнвэлла.
  - Хорошенькое реабилитационное отделение, - Бторога сразу опустил зад на стул и начал невозмутимо осматриваться. Бывать ему здесь доводилось нечасто.
  Донателли придирчиво рассматривал фужеры на свет, будто собирался их покупать. Корнвэлл протирал некоторые взятой из медик-бокса салфеткой.
  - Реабилитации бывают разные, - успокоил его Корнвэлл. - Тем более среди нас возможно нет никого, кому это было бы нужнее, чем нам.
  - Да уж, - рассмеялся Дар. Он все еще часто дышал, разгоряченный недавней схваткой.
  Бторога, напротив, выглядел совершенно спокойным и отдохнувшим, будто не он только что махал тяжелейшим лиогянским брондиром.
  - Вам, вам, - подхватил Донателли, суетясь с бутылью.
  - Интересно, - сказал Дар. - а что значит "кронбад-брондир"?
  - Малое лезвие, - ответил Бторога. - Есть еще большое - "дукбад-брондир". Тот подбирается индивидуально, но не меньше чем от земли до плечевого уровня бойца.
  Негромко хлопнув, вышибло пробку и под одобрительные междометия окружающих Донателли разлил пенящийся искристый напиток в сверкающие гранями бокалы.
  - Я вез это чудо с Земли! С самых гор Италии! - значительно подняв брови провозгласил он. - Как только узнал что взят в экипаж "Прямого Ветра". И дал себе слово, что откупорю этот чудесный "Fratelli Lunelli" за столом друзей в последний вечер перед тем, как наши спустятся на Цу-Рецц для церемонии Второго Контакта!
  Его голос прозвучал торжественно, сочно.
  - И вот, это время пришло! За вас, друзья! За ваш успех с реццами!
  - За успех Земли! - подхватил Корнвэлл, протягивая руку с бокалом и осторожным звоном встречая бокал Донателли.
  - Почему только Земли? - сурово спросил Бторога, поднимаясь. По улыбке было видно что он все-таки шутит. - За ваш успех для Союза Семи Миров, для каждого из нас!
  - За удачу! - Дар поднял свой бокал, глядя как сверкающее гранями хрупкое стекло встречается и звенит. - Хотя судя по названию, этот виноград с Луны.
  - Вовсе и нет! - тут же откликнулся Донателли. - Lunelli - всего лишь фамилия.... Правда довольно космического звучания.
  Все выпили, цоканьем, кивками и междометиями отмечая прекрасный вкус, душистость и аромат напитка.
  - Это конечно не "Боркилара", - начал было Бторога.
  - Что-о?! - с шутливым возмущением воскликнул Донателли.
  - Но отменно прекрасный напиток, - Бторога не дал себя перебить, и все рассмеялись.
  - Ксенологам завтра идти в бой, - продолжил лиогянин, внимательно глядя как Донателли разливает по второй. - Мы все должны отдать им свою силу. Чтобы завтра они были во всеоружии и не спасовали перед этими... старичками.
  - Хороший тост, - сказал Донателли, поворачиваясь к Корну, - здесь нет Манолы, он сказал что будет готовиться к завтрашней высадке. Вы с Манолой - на острие... Вы как самая крайняя часть вытянувшегося в неведомое Человечества...
  - Остриё! - вставил Бторога.
  - Скорее рука...
  - Да... Вы наша надежда, что реццы наконец поверят и войдут в тесный контакт... Все что есть у нас, мы готовы отдать вам, отдать за это.
  Они снова прозвенели стеклом, снова выпили.
  Вкус и правда был замечательным - чуть терпкий брют с оттенком горького миндаля.
  - Спасибо, парни... - Корнвэлл остановившимся взглядом смотрел в стол, изредка кивал в ответ на поздравления и пожелания. Дар видел - он все это очень серьезно воспринимал. Как-никак, это был пик не только его карьеры как ксенолога, но и ксенологии Союза Семи Миров вообще. Сколько таких Контактов бывает в столетие? На пальцах руки можно счесть. И если честно, то Первая Рецц была практически неудачей, ребятам так и не удалось совершенно ничего добиться от реццов. Так что у Манолы и Корнвэлла может получиться. И вот тогда это будет действительно здорово!
  Первая бутыль закончилась и Донателли принялся колдовать над второй. У этой была чуть другая наклейка, да и цвет напитка был скорее пастельно-розовый, в холодный оттенок. Впрочем вкус также был отменным, Донателли явно разбирался в "игристом"... Сейчас Дару казалось, что во рту после глотка остался свежий аромат с оттенками боярышника и лесной земляники. Эх Земля... прекрасная Родина...
  Еще несколько тостов вызвали оживленные восклицания. Потом все как-то остыли, рассевшись по стульям. Задумчивое настроение опустилось на собравшихся. Каждый понимал, что они встали у рубежа. Слишком долго, слишком много людей готовились и организовывали их полет. Все семь человеческих рас, собранных под сводом Союза Семи Миров теперь ждали от них результата. Сотни миллиардов людей, запертые ныне на планетах, почти изгнанные из пространства нашествием "скрытых" - надеялись, что "Прямой Ветер" привезет благую весть от Рецц. Цивилизация, просуществовавшая более миллиона лет, уж должна была прежде встречаться со "скрытыми", может быть даже боролась с ними. А людям всего и надо-то - оружие, чтобы остановить нападавших. Или даже - Бог с ним, с оружием - хоть бы способ регистрировать приближение, присутствие "скрытых"...
  
  
  * * *
  
  Космос менялся последние годы. Менялся так значительно, как не менялся даже во времена последней войны с Лиого.
  Лиловые парни тогда решили показать, что эквиализм (equalism) - не идеальный вариант общественных отношений, и что за планетарные обиды они намерены взыскать кровью. Из ССМ противостояли лиогянам Земля и ее поселения на планетах Ариестры. Мягкий задумчивый мир Сиция помогал землянам, но солдаты из сициан получались совсем никакие. Убеждения запрещали этим созданиям отнимать чужую жизнь... Отряды с Тарга, Джозлуса и Шагара - миров с запаздывающим развитием - принимались в К-флот, и после домуштровки также шли в строй. Пылали корабли в Пространстве, вставали друг против друга нешуточные звездные флоты, сверкая вспышками больших калибров. Но тогда все удалось решить довольно быстро. Лиогяне были вспыльчивы, но вполне вменяемы. Полторы сожженные планеты - вот и весь итог войны.
  Жестока была схватка с Лиого, много сирот оставила она на планетах, да не сравнить с тем, что разворачивалось перед человечеством сейчас. Уж несколько десятилетий, неукоснительно как мясорубка, "скрытые" пожирали экипажи кораблей... Лучшие сообщества ученых бились над этой загадкой, самые совершенные технологические центры забыли что бывает отдых и даже сон - но были странно бессильны.
  Космос менялся. Нет, звезды были все на своих местах, и планеты также вращались вокруг них по тем же орбитам. Однако рядом с людьми появилось нечто - неосязаемое, нечувствительное, то что нельзя зарегистрировать. Оно убивало людей - безнаказанно.
  И всё бросилось бежать из космоса. Прочь, назад под защиту атмосферы. Орбитальные города подвергались экстренной эвакуации. Планеты переполнялись космическим людом и летающей сталью, но команды на старт дожидаться приходилось долго. Только беспилотники по прежнему совершали полеты, и им никогда ничего не угрожало. Исчезал только груз с органикой, если корабль встречался со "скрытыми". Удавка вокруг человечества сужалась. Несчастье подходило все ближе - последний год человечество оплакивало потери экипажей по сотне в месяц.
  "Прямому Ветру" рассчитывали траектории полета такой сложности, что они больше напоминали зубья пилы, чем прямую меж точек старта и финиша. Лишь бы избежать зон, пораженных присутствием "скрытых". Ему и название дали "Прямой Ветер", словно в надежде что ребята вернут прямоту в космос...
  
  
  * * *
  
  - Перед вылетом я перечитывал "Эмоции войны" великого Фтохшера, - сказал лиогянин. - И одна его фраза застряла у меня прямо в сердце. Великий мудрец писал: "Многого добиваются армии, применяя огонь и сталь, для укрепления своих наций. Однако даже большее приобретают иные, используя лишь гибкость слова и искусство склонения..."
  - Склонения куда? - Донателли пытался что-то прочесть на уже пустой бутылке.
  Бторога повернулся к нему, кривя щеку, однако не ответил.
  - Искусство убеждения, - Корнвэлл улыбнулся. - Да, действительно - кратко и мудро. И этот некто, что использует гибкость слова, вдобавок свободен от риска потерять свою армию и стать побежденным. М-м?
  Бторога медленно кивнул, с уважением глядя на маленького Корнвэлла. В глазах его сияла вера. Дар видел это - невысокий Корнвэлл был как чудесный джинн для огромного Бтороги. Собственно он ничем не отличался в этом от всего огромного человечества, верящего что несколько ксенологов утвердят прочный Контакт со старой цивилизацией Рецц. Народам космоса на самом деле куда полезнее дружить чем враждовать, разве не так? Обмен информацией, обмен технологией будут выгодны каждому. Все думали об этом. Реццы были сейчас как запретное наливное яблочко, к которому тянется, уже так близка рука...
  Корнвэлл и Манола были ключиками к этому яблочку...
  "Близко, да не укусишь!" - вдруг пришло на ум Дару, но он тут же постарался откреститься от крамольной мысли.
  - "Ксенология" - греческое слово, - подал голос Донателли . - Обозначает "чужой". И хотя при греках астронавтов не было, мы используем это обозначение.
  - "Ксенология" - это наука познавать чужих, - поправил Бторога. - Это наука убеждать гибкостью аргументов!
  - Ну я бы выразился несколько иначе, - Корнвэлл все не садился, прохаживаясь за спинами своих гостей. Он задумчиво поставил на стол полупустой бокал, почесал залысину. - Настоящего ксенолога более всего волнует устойчивость системы.
  - Какой еще системы? - напрягся Бторога.
  - Своей, конечно. Мы не можем быть отстранены от мира, чьими посланниками являемся. Устойчивость! Системы! - он нацелил указательный палец в потолок. - Задача ксенолога - при встрече с Иными выяснить насколько их Система угрожает целостности нашей Системы. Это главное. Ну а дальше варианты - если их Система угрожает, то как сделать ситуацию управляемой, чтобы угрозу нивелировать, перевести в другое русло, изменить в конечном счете Чужую Систему, чуточку, превратив в неугрожающую. Этим прежде всего занимаются ксенологи.
  - Похоже на идеологов! - недовольно протянул Донателли.
  Корн тихо рассмеялся: - Ты можешь сказать так. Можно сравнить, что в прошлом Земли были культуры, или как мы говорим - системы - которые взаимоисключали друг друга. И все же они находили общее, без окончательного уничтожения одной из них. Собственно всегда был сначала конфликт, и после разговор.
  - Всегда конфликт? - заволновался Бторога.
  - Не обязательно военный, - успокоил его Корнвэлл. - Конфликты цивилизаций не всегда проявляются в крайней форме. Так и у нас сейчас - задача найти общее, что приведет в к взаимодействию без уничтожения одного из нас.
  - Как-то... не обнадеживающе, - заметил Донателли.
  - Что вы подготовили для реццов? - спросил напрямик Бторога.
  - Давайте не напрягать друг друга, - голос англика стал чуть натянутым. - Некоторые вещи я не могу обсуждать.
  - Вовсе нет, - голос Бтороги повеял холодком. - Мы здесь чтобы взять у них оружие против "скрытых"! Для того мы прилетели сюда! Итак уже с Альфы на Бету Лиого дороги почти не стало...
  - Ну да... Конечно. - голос Корнвэлла тоже попрохладнел. Черты его мягкого лица будто затвердели. Он обернулся к видеоси, включив ее. Всем стало понятно, что он не обязан тут ни перед кем отчитываться.
  "Объемник" сразу возник в воздухе, с пустующей стороны стола. В дымчатом пространстве висела Цу-Рецц, желтая планета миллионнолетней культуры. Шампанское уже мягчило умы людей, делая странное еще более загадочным. В молчании они присматривались к планете реццов, оценивая каждый по своему завтрашнюю высадку двух ксенологов и Дара. Корнвэлл дал приближение, наводкой на Великую Скалу, что рядом со столицей. Сверху Скала была как складка, морщинка на песках.
  - Ты вот что, - пробасил Бторога наконец. - Постарайся сделать так. Чтобы это они к нам приспосабливались... А не мы к ним.
  - Все же миллион лет... - голос Донателли был зачарованным. - Представляешь, скоро рас и систем (он тоном выделил это слово) они могли повидать... И потом, чем старше Система, тем больше она накапливает культуры. А культура это не только живопись там или танцы на льду. Культура - это гибкость и если хочешь - хитрость.
  - Не хочу, - засмеялся Дар. - Хитростей совсем не хочу...
  - Их ксенология может оказаться похитрее вашей - просто бухнул Бторога, - И кто кого под себя подчубарит - большой вопрос...
  Он смерил взглядом Корнвэлла с головы до ног. Словно на вес определял его ксенологические способности. Чувствовалась его неуверенность. Видимо, надо было брать кого-то повнушительнее. И физически более развитого.
  "Ну вот", - подумал Дар, - "сейчас он ему для проверки предложит поединок..."
  Бторога перевел взгляд на Дара, словно оценивая его как дополнительную поддержку завтрашней миссии.
  Дар вдруг отчетливо понял, почему так остро хотелось Бтороге этих поединков на острой стали в спорт-секции. Бторога был гонцом своего мира. Он просто искал опоры. Искал уверенности, которой в Корнвэлле и тем более в сицианине Маноле увидеть конечно не мог...
  - А я знаю, - вдруг громко сказал Донателли, сбивая неудобную тему, - что за имя у нашего великого браттара!
  - То есть? - удивился Дар, чувствуя направившиеся на него взгляды.
  - Это короткое прозвище от полного имени персидского царя, верно? Он был о-очень богат и силен, и даже воевал с теми греками, что придумали ксенологию. - Донателли тонко рассмеялся. - Царя звали Дариус, или Дарий. Верно?
  - Разве? - удивился Корнвэлл. - А я всегда думал что это от совсем другого...
  - Другого чего? - спросил Донателли.
  - На англике его имя читается как Дэйр. Дэйр - значит "дерзкий", например "How dare you are" - значит "как вы смеете!?"
  - Да? - заметно огорчился Донателли, - ты уверен что так?
  - А ты уже хотел слегка одолжить у нашего корабельного Дариуса? - рассмеялся Корнвэлл. - Не так ли?!
  - Забавно, конечно, - усмехнулся Дар. - Однако оба попали впросак.
  - Что такое?!
  - Это почему?
  - Мое имя от русского "дар" - что значит "подарок", "награда".
  - Хм, - протянул Корн. - Вообще-то у меня была такая мысль... Но странно... особенно для браттара.
  - Интересно, - вступил в лингвистический диспут Бторога. - Никогда бы не подумал, что браттара могут так звать. "Подарок" - это скорее имя для женщины!
  Корн задумчиво почесал бровь. После глянул на Дара и нахмурился.
  Тот был однако невозмутим:
  - У нас "даром" называют какую-то особую способность. Редкий талант.
  - У тебя есть и такой? - делано изумился Донателли, и тут же похлопал его по плечу - шучу, шучу...
  - Хм-м, - сказал Бторога. - Я видел твои способности в спорт-секции. Мне они нравятся. Пусть так! Однако позвольте мне продолжить изыскания Донателли. Я знаю что у людей фамилия - это всегда очень приватно, очень связано с предками. Я пытался выяснить происхождение его фамилии - Петлюгин. И прочел, что есть два варианта. Она либо происходит от такой веревки, завязанной узлом. Верно? - он повернулся к Дару с вопросом в глазах, вскинув брови наверх. - Либо обозначает, что его предки "петляли", видимо делали ошибки?
  Донателли прыснул от смеха.
  - Петля? - оживился Корнвэлл. Он решил сегодня блеснуть знанием русского, - нет, это не узел. Это такое веревочное кольцо, его надевали на шею человеку и потом вешали.
  - Чтобы убить? - удивился Бторога.
  - Да. Чтобы убить.
  - Восхитительное изобретение! - Бторога сиял глядя на Дара.
  - Нет, ну вы сегодня как сговорились, - возмутился Дар. - Столько глупостей от взрослых мужчин я не слышал уже давно.
  - Если ты полагаешь что наше вторжение в твою интимность наносит обиду, - серьезным тоном сказал Бторога, - то лично я извиняюсь сразу.
  - При чем здесь интимные обиды?!
  - Тогда скажи, откуда твоя фамилия?
  - Знаете... Как-нибудь в другой раз. - Дар чувствовал что начинает закипать.
  - Нет, почему же? - Донателли обнаружил в своем бокале остатки шампанского и картинно допил.
  - Или ты указываешь в чем мы не правы, или признаешь нашу победу! - заключил Корнвэлл, подходя к Дару и вставая за его стулом.
  Все повернулись к Дару с выражением нетерпеливого интереса на лицах. Дар же уставился в "объемник", где уже довольно близко было видно Великую Скалу с красными ромбиками полков реццов внизу.
  - Ну так? - напомнил Донателли. - Мы ждем?
  Дар недовольно выдохнул, и подумал, что если не скажет, еще прозовут его висельщиком. С них станется.
  - "Better Earth", - коротко сказал он. ("Лучшая Земля" - англ.)
  - Что? - переспросили одновременно Бторога и Донателли.
  - Что-о? - тихо изумился Корнвэлл. - Вот уж не пришло бы мне в голову... Боже... Ну да, конечно.... Better Earth...
  - Что он сказал, Корн? - вопросил Донателли. - Какая еще Земля?
  - У вас опять секреты? - сказал Бторога.
  Корн вспыхнул и его занесло. Видимо, он вспомнил как лиогянин прижал его в спорт-секции.
  - Любой индивид вашей расы должен бы чувствовать неудобство при упоминании этого названия!
  За столом разлилась тяжелая тишина.
  - Это почему же? - вполне спокойно спросил лиогянин.
  - Предки Дара были с планеты Пита Леогана, на вашем языке называемой просто "Леоган".
  - Боже, - тихо сказал Донателли.
  Дар с интересом перевел взгляд на лиогянина. Происходящее было совершенно алогично, сумбурно, как началось так и продолжалось. Все это стоило зачеркнуть и порвать. Или воспринимать с улыбкой на губах...
  Огромный лиогянин как-то сник, словно став в полтора раза мельче.
  Корнвэлл наслаждался эффектом.
  - Вы поняли, - с расстановкой медленно сказал он. - Оттуда успели ускользнуть лишь три наших звездолета. Все они были заполнены только детьми...
  - С Леогана? - тихо прошелестел Бторога. Он выглядел просто уничтоженным. - Дар с Леогана?
  - Это очень старая история, - Корнвэлл почувствовал, что может восстановить свой авторитет ходячей лингвистической энциклопедии. - Тот мир был одним из самых дальних аутпостов Земли. Свое имя он получил от первооткрывателя, которого звали Петер Леоган, - голос Корнвэлла набрал силу, будто и вправду это был лекционный зал, а перед ним находились студенты. - Если вам, мистер Бторога, интересна этимология данного имени, я могу поведать вам эту тайну. Очень долгое время после открытия "Лучшей Земли" никто не верил судовому журналу Петера Леогана. Все считали его чудаком, любителем приврать. Некоторые даже приводили корень его фамилии к этрусскому и немецкому "люген" - что дословно значит "врун". Пит-Люген, под таким прозвищем он и окончил свою карьеру. Но открытую им, и потерянную им же "Лучшую Землю" все же переоткрыли спустя пару сотен лет, и заселили как раз перед Контактом с Лиого.
  "Удобно быть лиловым", - подумал Дар, - "По крайней мере не заметно, когда краснеешь."
  - Можете не продолжать, - тихо но четко сказал Бторога. - мне дальше все...
  - Отчего же? - возвысил голос Корнвэлл. - История очень поучительная наука. "Лучшая Земля" была названа по имени своего первооткрывателя, Петера Леогана. Присвоенное имя было: планета "Pet-Leogan" ("Пит-Леоган"). Это был очень яркий и успешный мир. Навигаторы сокращали название как "Питлеган". ..
  - Пет-Люгин - поправил его Дар. - Дед говорил, что жители называли ее Пет-Люгин.
  - Довольно! - повысил голос Бторога. - Я все уже понял...
  - Планета Леоган оказалась с начала Контакта с миром Лиого в прямом смысле между двух миров. А точнее между двух огней. Это был густозаселенный мир. Судя по некоторым сведениям, лиогяне того времени уверовали, что это центр человеческой цивилизации и они могут одним ударом решить все проблемы... Но было еще другое мнение. Лиогяне выдвинули тезис о спорных территориях, и предъявили претензии, что даже название планеты доказывает ее принадлежность Братству Лиого. Еще бы, такое совпадение: Леоган - Лиого!
  - Здесь нет больше тех лиогян. - мрачно сказал Бторога.
  Он резко поднялся, опрокинув стул, и как-то неловко подошел к Дару.
  - Извини, - сказал он деревянным голосом. - Шутка вышла дурацкой. Не знал что это та самая планета. И ты - именно...
  Он остановился с протянутой в земном жесте рукой.
  - Ничего, - сказал Дар. - Бывает... Дед говорил, что правильное название планеты "Петлюгин". Это как раз имя, которое он принял в детдоме, прежде чем был усыновлен четой Петерсов на Ариестре... Как ты знаешь, на Лучшей Земле никто не выжил... Он всегда помнил своих родителей....
  - Извини, - еще раз убитым, сырым тоном сказал Бторога.
  - Извиняю. - сказал Дар. - Я только очень бы не хотел, чтобы что-то подобное повторилось завтра на Цу-Рецц.
  Все смолкли, думая об одном и том же.
  Стало слышно, как резко набрал в легкие воздуха Корнвэлл, а затем медленно выдохнул...
  
  
  7. День первый - Ац-Рецц
  
  Шелково посадил Нуитава шлюп в дозволенном месте, исхитрившись даже и пыли почти не поднять. По местному - было раннее, очень раннее утро. Они были в паре километров от старой столицы, странные здания которой кубовато громоздились и тонули в утренней серости. Что-то темное, огромное, высилось посреди этих строений впереди. Перло в небо, нереальное в своем величии, и растворялось в серой дымке высоты. Но будто получив второе рождение, эта вертикаль вновь воспаряла выше - там, где ее белоснежное тело лучилось яркостью восходящего, еще загоризонтного светила.
  К восторгу Корнвэлла, приземлиться указано было возле Ац-Рецц, города с этим немыслимым по размеру звездобоем в центре. Манола только важно кивнул, помянув что именно здесь закончилась процедура Первой Контактной-Рецц. Они были верны своим обещаниям, эти реццы.
  Такое внушало оптимизм...
  Встречала небольшая группка реццов - сдержанно, никаких приветствий или церемоний. Ксенологи тоже сдержались - может это их эквивалент Манолы, а может слуги или рабы... Дар, выходя из шлюза, все же в эмоции помахал рукой, его щемило осознанием величия и строгости момента...
  Вторая Контактная-Рецц началась!
  
  Двинулись к городу.
  Несмотря на ранний час было довольно жарко, и как-то душно. Дар нехорошим словом помянул кэптона, напомнившего "не забыть" уставной легкий броник под комбинезон.
  Ближе к городу виднелась над пустыней невысокая но ровная продольная полоса огромной протяженности. Будто пирс у набережной.
  Дар шел как на охоте: алертный весь, пружинистый, смотрел в оба глаза - вперед, по сторонам, и оглядывался. Прощупывал постоянно окружение - на предмет своей специальности. Опасности нигде не чуял. Все тихо-спокойно.
  Но как-то странно тут было. Их дорожка тянулась меж барханов. Но с ними что-то было не так. С передней стороны - вроде нормальные, пологие, обычные. А оглянешься - их обратная сторона просто жуть. Все вогнутые, как суфлерные будки, хотя это противоречило физике. Получавшиеся каверны были полны глубокой тени. И еще странное - такой зудящий запах в воздухе. Дар все не мог заставить себя перестать замечать его... Если в далеком приближении сравнивать, то будто смесь жженой соломы и козьего навоза, но и еще чего-то непонятного, холодного, как резина, или голубой сыр. Странное, совсем чужое, но рождавшее какие-то человеческие эмоции...
  Дар качнул плечами - не его дело. Пусть ксенологи отдуваются.
  Одиннадцать реццов споро вели вперед, четко, хоть и не в ногу. Дар с интересом посматривал на чужих, все же эти сапиенсы были частью такой редкой культуры! Потом, может, доведется потомству рассказывать - вот мол, одним из первых бывал на Цу-Рецц... Подумалось: надо бы какой сувенирчик захватить?
  Ростом местные чужие едва бы достали ему до солнечного сплетения - худенькие, с чистой белой шерсткой. Если честно, было странно видеть таких красивых зверюшек прямоходящими, так и тянуло погладить, почесать за ушком. Однако когда кто-либо из реццов оборачивался, все мягкое впечатление летело к черту. Лица были выбриты четко по окружности, демонстрируя розовую морщинистую кожу. Бывает такая у лысых кошек. Вроде не старые - а выглядят старухами. И еще эти острые, колкие глаза... Около коленей и ступней у них цеплялись золотые колокольчики, так что путь был озвучен довольно милым, хоть и тихим, звоном.
  Быстро светлело.
  Дар заметил, что на самом деле реццы кутаются в дополнительные меха - того же белого цвета. Они все неритмично двигали плечами, невтакт ходу.
  - Странная телесная вибрация, - сказал он тихо Корну. - Видишь? Интересно какую функцию она несет?
  - Им холодно, - отозвался Манола. - Для них погодка довольно промозглая...
  Дар крякнул, и решил больше не демонстрировать наблюдательность. Благо были два реальных спеца рядом.
  
  Еще записи Первой Контактной показывали, что Ац-Рецц имел круговую структуру. Неровные паззлы кварталов и переулков сплетались, концентрировались в четкие кольца, а прямолинейные наросты проспектов сходились как лучи - к центральной пушке. Дар помнил ту карту, и внутренне благоговел, глядя на оружие такого размера. Интересно, что могло бы считаться достойной целью для выстрела из нее?
  Звездобой Ац-Рецц в свое время породил жаркие споры среди культурологов и ксенологов, вовлеченных в проект Контакта-Рецц, не говоря уже о деятелях военной тематики, высказывавших свой прямой интерес. Возникали самые разные теории и точки зрения на цель и смысл строительства уникального сооружения. По заявлениям самих реццов, Звездобой все еще был функционирующей боевой единицей, вроде бы способной и ныне заморозить любую звезду в галактике. Известно было также, что мега-пушка Ац-Рецц была с продольной полостью внутри, действительно походя в этом на боевые сооружения примитивных эпох.
  Кроме информации о Звездобое, была еще одна загадка у реццов: их культура опиралась на присутствие нечто, именуемого "кнэ", наделяемого всеми атрибутами божественной природы. Первая Контактная тогда зубы себе сломала об этот гранит, но так и не определила его смысл. Позже, молодой сицианский ксенолог Ноэл Манола первым связал эти два понятия, создав теорию "богонарода" Рецц. Согласно ей бог Кнэ, родитель реццов, эсхатологический объект поклонения каждого аборигена, ритуально связан с полой башней Звездобоя. Само название орудия указывает на демиургическую мощь Кнэ, в руках которого Звездобой был самым страшным орудием мироздания. Кроме того, Звездобой в этой дуальности и сам по себе был материальным идолом поклонения, схожего с фаллическими культами, существовавшими на Земле в древние времена. Специфика Ац-Рецц была как раз в том, что тут данный культ возник в период технологического взлета цивилизации. Соединение этих двух факторов как бы доказывало наличие у реццов сложного комплекса избранности, поскольку именно на их планете Кнэ и сотворил свое орудие, для острастки галактики. Следовательно, только учитывая глубинные принципы подобного миросозерцания, возможно выстроить правильный Контакт с реццами.
  Англик Адамиус Корнвэлл с Земли, детально проштудировав все записи Первой Контактной-Рецц, выдвинул не менее изящную теорию: реццы, наоборот, никогда не были развиты технологически, а обретались на задворках крупных цивилизаций старой галактики. Именно это позволило им выжить в некоем гипотетической древности могучем конфликте. Воюющие стороны просто не удосужили их своим вниманием, как не представляющих никакой опасности. Эти соперничающие звездные племена казались реццам богами по своей мощи, их-то они и называли термином "кнэ". Боги не тронули реццов, но тем не менее отстроили на их планете довольно технологическое орудие. Видимо результат военных действий был в равной степени разрушительным для конфликтующих сторон, потому и о звездобое, и о реццах было забыто.
  Обе точки зрения получили хождение в информационных сетях Союза Семи Миров, обрели миллионы последователей. Вполне возможно, именно благодаря тому оба знаменитых ксенолога были избраны украсить своим присутствием экипаж Второй Контактной. Были реццы богоизбранными, или же сявками с окраин - в любом случае люди хотели получить доступ к их накопленной информационной базе.
  
  ...Когда вошли в город, небо прыгнуло вверх и стало прятаться между высоченных громадин зданий. Пустые улицы будто подчеркивали древность и какую-то заброшенность этих мест. Им ни разу не попались прохожие навстречу, или даже просто на глаза - как Дар ни вглядывался в окна и переулки. А уж у него-то глаз был наметанный... Дома были по меньшей мере странны - совсем отсутствовали вертикали. Ну то есть все что угодно, только не перпендикулярные земле стены. Больше всего было пирамидо-подобных с плоской, обрезанной верхушкой. Трудно было понять, являлась ли такая архитектура следствием погодных условий (не сейчас, конечно! Дар прекрасно понимал что город мог быть постарше окружавшей его пустыни). Встречались и домики со стенами обратного уклона, нависавшими сверху порой до середины улицы. Где-то далеко правее и выше, над всем плыла огромная будто хрустальная с золотом пирамида. У нее, единственной из всех, была нормальная острая верхушка. Шпиль пирамиды будто пушился золоченым светом восходящего светила, царил над еще утопающим в тени городом. Но даже этот шпиль терялся карликом перед монолитом беспощадно нависающей глыбы мега-пушки.
  Дар подумал - нас специально посадили в стороне. Если бы высадились прямо в городе, было бы не так внушительно. А подходя издали, мы видели всю ее колоссальную величину.
  Пушка не просто закрывала пол-неба - она была жутко огромной. Было странно, как она держится вообще - этот нереальный сверкающий белым монолит.
  Реццы впереди затормозились. Что-то пропищали почти не меняя высоты звуков.
  - Они сказали, - обернулся Манола, - что выполняют прошлое обещание показать Ац-Рецц. Ац-Рецц это город, и это пушка.
  - Не так, - перебил его Корнвэлл. - Ац-Рецц это Пушка. И ее город.
  Реццы снова начали пищать. Ксенологи важно нахмурились, но Дар видел какие огоньки растерянности заблестели у них в глазах.
  - Они говорят, - перевел Корнвэлл. - Что обычно не допускают "не-избранных" в Чертог Истории. Но мы единственные чужаки за последние тридцать пять тысяч лет...
  - И поэтому "Кнэ" решил сделать исключение, - тут же воспользовался его заминкой Манола.
  Тридцать пять тысяч лет звучало мощно. Ксенологи размякли - похоже прикидывали, началось ли уже корнеядение на Земле к тому моменту, или люди еще зависели от мамонтовой охоты. Дара же это только рассмешило. Забавные мохнатые малыши. Ежу ж ясно, решили припугнуть своими прошлыми возможностями. Ну-ну... давайте-ка посмотрим что тут у вас припрятано на сохранении...
  
  Они все ближе подступали к огромному... даже название дать сложно. Это было что-то невероятное - трехкилометровая вширь перпендикулярная вертикаль. Белая слепящая на солнце поверхность. Местная звезда, еще сокрытая за кривизной горизонта, уже вовсю освещала верхнюю часть монолита - сверкающего, лучащегося ясным белым цветом. Именно это и называлось - Ац-Рецц, и оно уже закрывало полнеба. Дар задумался, какие еще из виденных им инженерных колоссов производили столь же оглушительное впечатление. На ум приходили только орбитальные кольца перенаселенных планет, куда более значительные по размерам. Однако те смотрелись не так броско - просто потому что это были города, а не отдельное устройство... Боевые звездолеты тоже принадлежали к классу крупногабаритных монстров, однако Дар не знал ни одного даже приблизительно соразмерного этой махине. Звездобой Ац-Рецц уже давно занимал его мысли, еще с предполетных времен. Еще после обнародования записей Первой Контактной-Рецц...
  
  Ксенологи любили повторять "пушка", но это было неверно. Дар помнил схемы разрезов, смакетированные бэйем "Ветра". Действительно, полая внутренняя часть напоминала орудия для разгона материальных тел - типа древних снарядов, или более изощренных лиогянских бурухару, на последней части разгонной траектории пушки менявших свою материю на свет или энергию. Однако затворная часть отсутствовала, равно как и помещения подрыва или концентрации разгонных газов. Да и потом, какие там снаряды могут быть, если заявляемые цели - далекие звезды??? Если предположить что пушка лучевая, тут тоже своих противоречий хоть отбавляй. Мало того, что на Цу-Рецц не видно ничего, даже отдаленно способного снабжать энергией такую махину. Но лучевики труднее всего замаскировать, они слишком хорошо видны сканерам, прежде всего из-за огромной накопленной мощности, готовой к выстрелам, слишком контрастна эта мощность на фоне окружения. Так что физический принцип работы Звездобоя скорее всего людям неизвестен. Короче, пушка была еще той загадкой, и сказать что Дар был просто заинтригован - означало не сказать ничего!
  Первая Контактная-Рецц посвятила уйму времени, пытаясь расколоть этот орешек. Звездобой был детально просвечен, взвешен и обмерян с орбиты. В глубине толщ, внутри базальтового ложемента, тело Звездобоя расчленялось на шесть частей, симметрично уходивших в стороны, обвитые не то огромными кабелями, не то трубопроводами. Город Ац-Рецц как раз строился вокруг "пушки", и его лучи-проспекты лежали точно над этими шестью отводами.
  
  
  
  * * *
  
  ...Когда они подошли близко, пушка уже стала стеной - ровная чуть закругленная громадная плоскость, бесконечная что вперед, что назад, что вверх. Вблизи поверхность пушки была какая-то зернистая, бугрилась наподобие нешлифованного белого мрамора с еле заметными прожилками. Чуть искрилась. Они были с теневой стороны - к счастью - потому что жара поднималась нешуточная. Дар уже весь взмок под своим легким броником, изготовленным на Земле специально для этого полета. Никакой технологии, металлов, пластика, пламфа и так далее. Все что угодно, только бы не грузить аборигенов.
  Пространства перед пушкой были сложно перегорожены, будто лабиринтами, из города так просто не подойти. Но проводники вели в непосредственной близи, буквально в паре метров. Дар бывал на раскопках и развалинах многих древних городов, что на Земле, что в Сиции. Но там древность ощущалась как-то сильнее. Видимо по контрасту, ибо все вокруг современное, свежее, а древность - чистая рухлядь, что камень, что металл. Но тут было иначе. Он по-животному чуял историчность этой пушки, но она ничем не выделялась, ведь все вокруг было таким же. Она не выделялась своим возрастом. Они все, весь Ац-Рецц, вся планета были такой же дремучей рухлядью истории...
  Время от времени виднелись охранники или служители, кто их разберет. Они стояли на углах тех лабиринтов, что имели проходы. Сторожа должно быть. На ноге каждого была прикреплена перевязь или пластина зеленого цвета. Пристально разглядывали делегацию людей, провожали прищуренными глазами.
  
  В один момент Дар увидел небольшое затемнение в поверхности белого "мрамора" и отшагнул прямо к пушке. Он шел сзади и чувствовал себя свободно - рядом не было этих сторожей, а у проводников глаза не на затылке. Манола сделал зверское лицо, но не произнес ни слова. Затемнение оказалось то ли трещиной, то ли корродированным участком, частицы "мрамора" тут торчали будто разъеденные чем-то. Дар протянул руку и коснулся. И тут же пожалел об этом. Потому что сразу начался целый птичий гомон. Проводники как-то заметили его жест, запищали. Интонации были странными, но Дар чутьем понял их предостерегающее значение. Однако он уже сделал свое черное дело - маленькие крошки беловатого "мрамора" отслоились, будто он тронул высохший песочный замок. И почти сразу, с громким сухим шипением, здоровенный пласт метров двух в высоту съехал вниз, опрокидываясь от удара оземь, и разваливаясь на несколько неуклюжих частей. Писки реццов стали громкими, требовательными, со всех сторон сбегались "сторожа".
  - Вас никто не просил трогать! - отчеканил сквозь зубы Манола. Его тон поразил Дара - столько в нем было нетерпимости. Его глаза выражали все, что думают умные законопослушные ксенологи о неловких самовольных браттарах.
  - Ошибаетесь, - пробормотал Дар, отходя в сторону. - К тому же оно само отвалилось...
  Реццы-сторожа продолжали кричать, реццы-сопровождающие окружили их, поднимая то одну то другую лапку. Их морщинистые лица кривились будто в усмешке, мимику их Дар не знал, и здорово сомневался что это были улыбки.
  - Show'em your hands, - потребовал Корнвэлл, от волнения переходя на родной англик. - They wanna be sure, you don't steal a thing... (покажи им свои руки. Они хотят убедиться, что ты ничего не стащил - англ.).
  - Relax.. - Дар вытянул перед собой руки с раскрытыми ладонями, сам пораженный происшедшим ничуть не меньше Манолы. (Успокойся - англ.).
  Увидев пустые руки, реццы тотчас потеряли интерес, отвернулись - сначала проводники, за ними сторожа.
  Это было все дико и странно.
  - Хорошо если все закончится хорошо, - прошептал с нажимом Манола, и Дар понял что на ближайшем Совете "Прямого Ветра" предстоит нешуточный втык. Но до "Прямого Ветра" еще надо долететь...
  Жара словно сконцентрировалась. Было сильно душно, и к счастью - безветренно. Они все тем же средним шагом прошли дальше, удаляясь от места происшествия, где только небольшой сыпучий холмик напоминал об отвалившемся куске мега-могучего оружия.
  Да, теперь пожалуй, можно было со всей очевидностью сказать: древняя рухлядь. Еще бы: тронешь пальцем - отваливается!
  Дар все думал о требовании реццов показать руки. Неужели так важен материал из которого сделана "пушка"? (палец при этих мыслях старательно обтирался о стенки кармана, в надежде сохранить частички белого "мрамора"). Или просто - реццы имели приказ ничего не давать гостям в руки, и придирались к каждой мелочи... Конечно, ему было неудобно за происшедшее, но не его же вина, что у них тут все разваливается по ходу?!
  Еще через минут пятнадцать ходьбы вокруг звездобоя, лабиринтные заграды отступили от белой стены. На открывшемся ровном поле стояли какие-то агрегаты. Дар почувствовал как ёкнуло сердце - похоже это был машинный парк. Древность того рода, что стреляла и убивала когда-то, истребляя врагов реццов...
  
  Проводники остановились, обернулись, явно важничая. Спесь так и сочилась с их выбритых розовых мордашек. Они коротко пропищали что-то между собой, после почти хором сказали это Маноле. Манола кивнул. Словно стесняясь своего роста, он постоянно наклонялся, будто желая сравняться ростом с малышами-реццами.
  - Мы прибыли в "чертог истории", - наконец перевел он срывающимся от волнения голосом. Интерлинг странно звучал с его сицианским акцентом.
  - "Чертоги истории" - поправил его Корнвэлл.
  Манола скривил щеку и продолжил:
  - Ознакомиться с историей допускаются только "избранные". Но я уже говорил - нам повезло, никого больше не было за последние тридцать пять тысяч лет. Потому нам разрешается осмотреть, - он моргнул на Дара, - осмотреть глазами (он выделил второе слово) все что тут есть.
  - Amaising... - пробило Корнвэлла. ( "Поразительно" - англ.) - На Земле тридцать пять тысяч лет назад люди едва...
  Манола снова поморщился, и повысил голос:
  - Дар! Я умоляю, не создавайте нам проблем. Ничего не трогать руками!
  - Хорошо, хорошо, - закивал Дар. - Уже сказал - больше не буду...
  Корнвэлл все еще восторгался про тридцать пять тысяч лет, но у Дара это не вызывало глубоких чувств. Во-первых еще неизвестно их летосчисление, а во вторых он так и не увидел у реццов ничего заслуживающего внимания. Если не считать Звездобоя, царапающего небо над ними, все остальное было не Бог весть что...
  
  ...Первыми стояли пять треугольных агрегатов некогда золотистого цвета, а ныне настолько поблекшего, что трудно было понять, металл ли это. Размеры их были чуть меньше шлюпа с "Прямого Ветра", но вполне достаточные для, скажем, десантной группы человек в пятьдесят. А если реццов - то и вся сотня бы влезла. Их тоже хотелось назвать "пирамидами", но это слово уже было забронировано за домами в городе Ац-Рецц. Тогда Дар про себя их обозвал "треуголками". Тоже подходит. Вообще, реццы похоже любили треугольники, треугольные значки тут были во множестве, в том числе на броне.
  За "треуголками" обнаружились машинки поменьше, тоже все сплошь сужающихся кверху форм. Одни были полностью закрыты и сложно понять, то ли атмосферная леталка, то ли рудокопный агрегат. Следом стояли или лежали опрокинутыми сотни и сотни машин, с противоречивыми деталями, мешающими опознать их предназначение. Типа катера, что одновременно имел типичный волнорез на носу, но при этом сбоку были атмосферные крылья, или комбайна с какими-то резаками внизу, но заканчивающегося сверху штопороподобным кружевом. Наверняка еще и не все части были на месте, если вспомнить отвалившиеся куски "мрамора". Дар старательно обходил все эти механизмы, рассматривал с интересом, стараясь ничего даже случайно не коснуться рукой. Корнвэлл крутил головой как заведенный. Дар с удовольствием думал, что вся эта разнообразная древняя рухлядь записывается устройствами в их шляпах. Будет после над чем поломать голову.
  Манола продолжал общаться с сопровождающими. Кивал на их манер - головой вбок. Корнвэлл, вполуха слышавший их беседу, передавал Дару:
  - Вот эти, толстые обрубки без колес - они называют их "петля звезды", они только для полетов в западном направлении. А рядом, вот эти тонкие, с тремя крыльями - это "капли росы", они могут ходить сами.
  - А вон те, что ближе к началу? - спросил Дар, указывая на большие "треуголки".
  Корн качнул плечами, подошел к реццам, заговорил с ними. Через пару минут вернулся.
  - Сказали что это "планцеры". То что у них главное - отсюда не видно.
  - Главное? В смысле?
  - Функционал. Сказали, что это под брюхом...
  - А что там?
  Корнвэлл снова качнул плечами, теряя интерес. И немудрено. Слишком много тут было всяких дивных всячин.
  У подобия танков Дар приостановился, цокая языком и пристально разглядывая плавные обводы корпусов боевых машин. Почему он решил что это именно танки, сам бы не смог ответить. Видимо из-за округлых сглаженных форм. Ну еще из-за башен: правда вместо одной тут было целых три. Вот чего не было - так это стволов. Только треугольные выемки с наворотами. Никаких внешних видимых стрелялок. Танков было множество - танки как капля, острием вперед, на которых вообще ничего не было снаружи, танки как овальные плюхи, с массой надстроек и подобием внешних пультов, танки-катамараны, с батареями трубок в посередье... Затем его внимание привлекла странная машина, что слегка напоминала движущуюся установку, в том смысле что нижняя половина была отделена, скорее всего для движения по поверхности. Это, скажем, можно назвать "полутанк"... И сразу за ним заметил какой-то здоровенный велосипед. То-есть два колеса и перекладина, только там где сидят люди - толстая вроде металлическая сигара, и два открытых сиденья по бокам от нее.
  - Смотри, велосипед! - обрадовался Корнвэлл, тоже замечая устройство.
  Манола его услышал, повернулся. Его брови взлетели наверх. Дар усмехнулся, предчувствуя, как ксенологи будут на такой чудесной основе строить доказательства и проводить параллели развития людей и реццов, основываясь на механике и строении велосипедов.... Манола запищал что-то реццам, те начали отвечать, богато жестикулируя. Корнвэлл зачарованно пошел к "велосипеду". К нему тут же подбежал рецц, с криком, который уже часто повторялся сегодня. Дар его начал запоминать. По звуку это было среднее между "зыть" или "шись". Хотя может быть это были разные слова?
  Корнвэлл отдернул руки, но в ответ тут же задал реццу несколько вопросов. Тот успокоился, начал говорить.
  У Дара возникло сомнение, гражданский это агрегат, или все же военный. Сидушки тут были наружные и полностью открытые. Так что если военный, это предполагало наличие какой-то неслабой системы защитных полей, интересно каких?
  - Это - называется "орцацорр", - переводил Корнвэлл. - Система "оказывания".
  - Оказывания? - переспросил Дар. - То есть? Оказывания чего?
  - Откуда мне знать?
  - Спроси его: выстрел оказывается где надо или он сам оказывается где надо?
  Корнвэлл снова заговорил с мохнатышем, но тот не стал отвечать.
  - Не знаю, молчит рецц, - огорчился Корнвэлл. - Большая тайна видно. А красивая машинка.
  Он детально поводил шляпой со всех сторон возле "велосипеда".
  - Какая еще тайна, - усмехнулся Дар, - Они просто сами не знают. Даю руку на отсечение - эти парни знают только названия агрегатов.
  - Думаешь?
  - А то. Скажи лучше что такое "зыть"? - он постарался изобразить голосом писк рецца.
  - "Нельзя", - ответил Корн, - и одновременно "опусти глаза"...
  - Ничего себе, - удивился Дар.
  - Ну да, у них все так. За каждым звуком два, а то и три смысла. Только Манола, кажется, может понимать почти все...
  Они отошли от двухколесных "орцацорров". Дар увлеченно осматривал то один, то другой механизм. То что тут собраны только военные машинки, у него больше не вызывало никаких сомнений. И то что их пустили все это осмотреть, говорило главным образом не за доверие людям, а совсем наоборот. Малыши начали их серьезно опасаться, припугивали своими старыми развалинами.
  Но было и другое чувство. От всего этого дышало явственной, тяжелой, пробирающей до костей древностью. Ничего тут не было поддельным, или случайным. Словно сам дух Истории сочился с этих странных форм и сочленений древней техники. Дар почувствовал как у него, несмотря на жару, холодок прошел по позвоночнику. Все это когда-то действовало, ездило, стреляло... В неизмеримой дали времени существа также бились друг с другом. За эти планеты, источники энергии или редкие артефакты. Они все еще были здесь - эти планеты и звезды, и "секторы ответственности" стали бессмысленны, когда исчезли расы, боровшиеся тут за свое влияние... Зато остались эти железки, созданные умом тех, ушедших, боровшихся... И пришли новые расы, снова прокладывающие на своих новых картах новые "секторы ответственности"... Дара пронизало насквозь ощущением бессмысленности - даже не борьбы, войны или противостояния - ощущением быссмысленности самой жизни. Глупо рождавшейся жизни, охраняющей собственные ареалы от конкурентов, и все же умирающей, высыхающей сама собой. Миллионолетная история стояла тут, и вопрошала: Зачем?! Зачем вам эти страшные железки все более сложного уничтожения другой жизни? Что оставили вы после себя? Зачем вы были?
  Дар тряхнул головой. Эти - для того и были, чтобы оставить эти железки ему, Дару. Их надо взять и бережно передать кому следует в КВС. Он помнил про "скрытых"! Для начала надо выжить! А потом уж люди сами решат, что они оставят после себя галактике!
  
  Манола и Корнвэлл время от времени поворачивались к нему. В их взглядах больше не было вопроса. Люди были слишком впечатлены происходящим. Сейчас, следуя за прямоходящими белошерстками-реццами, Дар отчетливо осознал как близок ему любой из экипажа "Прямого Ветра". Тот же лиогянин Бторога, с его далекой Альфа-Лиого, или вот идущий чуть впереди долговязый ксенолог Манола, уроженец мира Сиция.
  - So, Dar? - Корнвэлл тихонько коснулся его опущенной руки, - What do you think? Как тэбье это? (Ну как, Дар? Что думаешь? - англ.)
  Дар состроил серьезную мину, потом поднял левую руку и пальцами правой ощупал первую фалангу мизинца - тем движением, каким некоторые щупают бицепсы - и скривил понимающую физиономию.
  - Да будет тебе, - рассмеялся Корнвэлл. - Я уверен, эти реццы - нормальные ребята.
  Один из реццов при этих словах оглянулся, и Дар снова поразился его глазам - жестким, будто блестящие гвоздики на лице....
  
  
  
  * * *
  
  Потом их, слегка обалделых после "технопарка", довели до той самой золотистой пирамиды с целой верхушкой. Она как-то светилась изнутри себя, а не только попадающим светом звезды. Дар вдруг словно "очнулся" когда заметил это. Трудно было понять это игра света или какое-то электрическое чудо. Если прямо смотреть на верхушку пирамиды, то в какой-то момент она вздрагивала, ярко освещаясь и пропадала из вида за этим светом. Но если моргнуть то все возращалось на место...
  Лестницы и колонны были свойственны человеческому прошлому, но не реццов. Ребристый пологий подъем и тубусо-подобные входы метров трех в высоту - реццы выглядели тут чисто муравьями... Огромные коридоры и дальше вели по зданию, ветвясь. Стены были интересные, как бы полупрозрачные, светящиеся на изломах камня или стекла, или что там было. В этой полупрозрачности иногда встречались вкрапленные чистые мутно-светящие кристаллы неупорядоченной формы. Именно они и светились. Они висели редко, метров через десять друг от друга. Однако изломы полупрозрачных стен крошили этот свет, разбрасывая его внутри проходов. Манола и Корнвэлл с восхищением оглядывались. Дар тоже начал соображать насчет источника энергии этих "светильников", но так и не пришел ни к какому выводу. Все было прозрачно, и проводов явно не было. Похоже, кое-что у реццов все же было интересное. Потом они вышли в довольно немаленький треугольной формы зал, такой же жаркий как и воздух на улице. Здесь был полумрак, несколько светящихся кристаллов были собраны на потолке в трех углах, создавая интересную игру светотени.
  
  Дар старался не оценивать происходящее эмоционально. У всех свои причуды же. Вот в некоторых нациях человечества было принято сидеть не на стульях, а на полу, у сициан даже на стене. Но реццы были похлеще. Мало что они, похоже, вообще все делали на полу, но чтобы сидеть, были вырыты ямки по пояс вокруг их "столов", бывших просто тем же полом. Удобные тепленькие ямки. Там даже все было вычищено, вылизано, чтобы шерстка не запачкалась. Ясен перец, для людей ямки вырыли покрупнее. Видимо в Первую-Рецц конфуз вышел с размерами. Уплотнившись в одну из ямок, Дар порой скрежетал зубами. Просто потому что колени то и дело задевали подбородок... Автоматически строил план, что делать в случае атаки, как выскакивать из "ямки", куда бежать... Чтобы развлечься, мысленно представлял, как бы тут себя вел Бторога. Но все было тихо пока. Опасности он совершенно не чувствовал. Прямо курорт а не Ац-Рецц...
  Затем понял, что внутри ямки и прямо рядом с ней образуется прохладный микроклимат, и повеселел. Сразу простил реццам все прочие неудобства.
  Они провели в этом зале многие часы. Все это было ужасно трогательно, все эти задушевные беседы, писки на одной-двух нотах высоты - даром что браттар и слова не понимал в языке аборигенов. Ноги затекли капитально, зато был случай приглядеться к мохнатышам. Зверки были довольно милы на первый взгляд. Ровная белая шерстка везде по телу кроме выбритой мордочки. А на ней - будто странные гвоздики - колюче-разумные глазки. Долговязому Маноле они были по пупок наверное. На белой шерсти висели золотые цепочечки, и на ногах тоненькие колокольцы, мягко и остро позванивавшие при каждом движении.
  Время от времени Дар прикрывал глаза, оценивая момент. Все же это было до некоторой степени признанием - что он оказался тут. Членом Контактной группы, конечно же, мог оказаться браттар только высочайшего уровня... Иногда он ловил себя на том, что ужасно хотелось спать, но усилием воли борол это. Потом его внимание привлек один из тех несильно светящих кристаллов плавной формы. Этот был можно сказать рядом с ним, прямо на потолке. Было интересно на него смотреть. Спустя некоторое время Дар настолько заинтересовался, что перестал слышать писки реццов. Кристалл светился не ровным светом, а так, будто свет чуть пульсировал, и к тому же небыстро перемещался по его поверхности. В один момент времени ему даже показалось, что кристалл реагирует на него, и Дар может управлять уровнем его светимости. Это было увлекательно, но слишком отвлекло его внимание... Хотя все равно, он ровным счетом ничего не понимал в текущей беседе. А эмоции ребят он отлично чувствовал и так. Эмоции были так себе, но это было нормально. У каждого своя задача. Пусть ксенологи ведут свои разговоры. Как признался Корнвэлл, тысячи людей обдумывали, что им тут высказать реццам.
  Пусть высказывают...
  
  
  * * *
  
  Семнадцатый шлюп не являлся гала-яхтой, и комфорта могло быть и поболее. Хотя что до Дара - ему больше по душе защищенность нормальных боевых бортов, чем нега в персональной, но легко простреливаемой келье. После возвращения с гудящей жары Ац-Рецц, все с наслаждение вдыхали кондиционированную прохладу. Душ и ужин прошли в нехорошем молчании. Ксенологи выглядели измотано. Нуитава, остававшийся на борту, видел состояние ребят, и разбалтывать их не стал. Только перекинулся с Даром взглядами - эдакий напряженный прищур-полувопрос. Дар двинул плечами - а кто его знает? На том и разошлись.
  Сейчас Манола и Корн переговаривались едва слышно. Опасались, верно, что разбудят остальных. Что-то было в их беседе, что не нравилось Дару. Не смысл или звучание слов. И даже не интонация с какой они произносились. Дар и сам ходил весь день как натянутая струна. И все же... Все же...
  - Все идет путем? - громко шепнул он в воздух.
  После короткого молчания, ксенологи ответили почти синхронно:
  - Кажется, - сказал Корнвэлл.
  - Не очень, - сказал Манола.
  - Вау! - тихо проговорил Дар. - Был бы тут Бторога, спросил бы: вы усилили нашу Систему?
  Ксенологи промолчали.
  - И еще бы он спросил, ищите оружие против "скрытых"?
  Но ксенологам было не до того.
  - Ну посуди, - Манола снова повернулся к Корнвэллу. - По большому счету все их "ответы" просто уловки. Они вроде дают в обмен о себе информацию, но если вникнуть, там пустота.
  - Все дело в "Кнэ", - повторил Корн. - Пока мы не выясним точно что это...
  - Ребят, - спросил Дар. - Так у вас есть какие-то подвижки?
  - Лучше сделать допуск, - Манола будто не слышал его, - что "Кнэ" символизирует божественную сущность.
  - Ничто из бесед в Хрустальном Золоте не дает оснований полагать, что "Кнэ" это религиозный образ, - едко ответил Корн. - "Кнэ" это символ древней технологии, я уверен в этом!
  - Эй, Хрустальное Золото - это что? - встрял Дар.
  - Пирамида для встреч. Мы пришли туда после того, как ты обвалил часть мега-пушки, помнишь?
  - Обвали-ил... - протянул Дар. - Просто тронул пальцем... Что вам так дался этот "Кнэ"? Без него никак нельзя?
  Ксенологи шумно, сердито засопели. Заворочались.
  - Любая серьезная информация будет передана нам, только после благоволения "Кнэ", - сказал Манола.
  - А он разве в реале есть?, - удивился Дар.
  - Этот "Кнэ" - типа Будды, или Аллаха. - голос Корна был раздражен.
  - Ого... Так нам что, знамения что-ли ждать надо?! А вы сегодня, парни, выходит беседовали со жрецами?
  - Эта ирония не по адресу, - отрезал Манола. - Они сказали, что "Кнэ" прибудет завтра для встречи с нами лично.
  - Так это божество или существо? - уточнил Дар.
  - Ты помнишь имя их царя? Кнерец? - спросил Манола. - Вот эта приставка "Кнэ" в его имени, она говорит что он - Бог. Кнерец - дословно "Бог реццов". Его титулы так и говорят: "вечноживущая опора света, непобедимый" и так далее...
  - Но вся эта религиозная составляющая может быть просто театральной условностью, - перебил Корнвэлл. - Не обязательно божественная сущность, скорее просто правитель, подданные которого уверены, что на него снизошло благоволение божества. Довольно обычное явление.
  - Ты забываешь про "Кнэ", - упрямился Манола. - Они сказали что завтра нам явят силу Бога.
  - Он прилетит "в духе" или снизойдет в солнечном луче? - язвительно вопросил Корн.
  - Понятно, ребята, - сказал Дар и зевнул. - Короче главный прикол будет завтра. Что до меня, то я под впечатлением их звездобоя. Вся эта техника внизу была так себе... А вот звездобой штука крутая... И лучше бы вам выспаться перед завтрашним...
  Было слышно, как в темноте возмущенно завозились сразу и долговязый, и низкорослый ксенологи...
  
  
  8. День Второй - Цу-Рецц
  
  Утром Нуитава поднял шлюп, посадив его на условленном месте возле новой столицы, называвшейся как и планета - Цу-Рецц. Собственно, экипаж "Прямого Ветра" уже внимательнейше рассмотрел ее с орбиты. Сотни тысяч домиков арифметически-ровными рядками выстроены в гигантский белый треугольник. Один вид этого навевал скуку. Лишь ксенологи не уставали так и эдак обсуждать столицу, строили свои теории.
  Из их бесед Дар уяснил, что Вечноживущая Опора Света, Хозяин Прошлого и Будущего, Непобедимый Кнерец лично встретится с людьми перед осмотром величайшей достопримечательности Цу-Рецц. Именно поэтому пришлым чужакам было дозволено остаться на ночь на планете. Это звучало, словно им дали ну просто немыслимую преференцию. На Дара лично это не произвело никакого впечатления. Приятно было вновь оказаться в кондиционируемом шлюпе после жары на поверхности, но он бы предпочел свою каюту на "Прямом Ветре".
  - Нет у тебя духа пионера! - хохотнул на него невероятно довольный Корнвэлл.
  - Угу, - ответил Дар, прекрасно понимая причину торжества Корна - ксенологов Первой Контактной-Рецц выпихивали с планеты после окончания каждой встречи.
  Кто как, а Дар провел довольно паршивую ночь. Мало того что не выспался, так постоянно мерещилось, будто кто-то прикасался к его коже, будто насекомые ползали... Сон был тоже какой-то дурной, но что именно, он не помнил...
  
  За завтраком Нуитава сообщил, что сегодня будет меньше жары. Погода и правда была - почти прохлада.
  Маленьким реццам было холодно - многие нацепили теплые вещи и теперь выглядели эдакими пушистыми шариками. Носили только белое с золотым. Смотрелось красиво, наверное еще богато на местные вкусы. В Союзе золото уже давно перестало выполнять обменные функции, и для украшений тоже почти не использовалось. Нашлись куда более пикантные металлы.
  Когда кто-нибудь из реццов проходил близко, отчетливо слышался легчайший звон маленьких золотых колокольчиков, прицепленных к шерсти по краям ступней и на и коленях. Это были единственно приятные звуки. Ничего напоминающего оружие Дар у горожан не заметил. А горожан было... Дар еще не видел столько реццов разом.
  Солнце тяжело давило на плечи, норовя найти незащищенный участочек кожи. Отдел разработки КВС решил, что человеческая делегация, хотя бы внешне, будет свободна от всего, что могло напоминать технологию - не важно механической или биологической природы. Дабы, так сказать, не грузить местных: кто знает, какое отношение к технологии они сейчас исповедуют? Может у них победило движение "назад к природе"?
  
  Место встречи хозяева определили на стыке "города", пустыни и скалы. Широкое открытое пространство уже собрало толпы праздных реццов, любопытствующих поглазеть на пришельцев со звезд - колыхающееся море белой шерсти и побритых розовых мордашек. Мириады "горожан" высыпали и на соседние "улицы", или что там у них было, птичьим галдежем приветствуя не то инопланетных гостей, не то гигантские ржавые колымаги кортежа.
  Справа к горизонту тянулась эта совершенно апокалиптическая пустыня. Песчаные барханы были обычного желтого цвета, но изрыты нереальными горизонтальными кавернами. Черт знает как это получалось, но песок не ссыпался вниз. Странные выемки были полны теней, от красного до черного. Дар хоть и видел все эти песчаные штуки вчера, но привыкнуть к такому сложно. Они подспудно тревожили ум, подсознание наверное улавливало эту неравновесность, хотелось трясануть тут все посильнее, чтобы улеглось как положено...
  Впереди по курсу над песчаным адом нависала махина титанической Великой Скалы, вспарывающей блеклое небо. Скала была рассечена по всей высоте - ровный срез камня, заветренный прошедшими эпохами. Отполированая грань открывала слои геологических структур, когда-то выпертых из нутра планеты. Колоссальный срез рождал мысль о чудовищном резаке, полоснувшем по глыбе камня в стародавние времена. Глаза невольно поднимались вверх, в поисках какого-нибудь нехилого стар-линкора или лиогянской орбитальной "индрубты". Без сомнения и под "ватерлинией" пустыни этот срез шел глубоко вниз, корежа литосферу. Да-а... малыши воевали когда-то... И кто-то очень неслабый хотел сильно, сильно побить планету реццов...
  Возле среза Великой Скалы, несоразмерно микроскопические, маршировали легионы дисциплинированных мурашей. Краснобалахонные реццы с какими-то доисторическими стрелялками были построены ромбическими колоннами, напоминая парадные болиолы эпохи последних Лиогянских Триумфаторов. Это смотрелось торжественно, помпезно, и тотально никчемно...
  Огромная процессия растянулась позади на сотни метров. Ухающая синкопичная свистомузыка, отталкивающая но с проскальзывающими величественными оборотами, как-то неприятно давила на психику. Похоже, здесь не только технология замерла навек, но и просто культура. Весь этот балаган демонстрировал какое-то убогое и печальное вырождение...
  Дар глянул на ксенологов, и удивленно двинул влажные от пота брови. В отличие от него ребята явно пребывали в восхищении, по крайней мере это было написано на их лицах. Что-ж.... Может он и не прав насчет этой замечательной культуры... Но с технологией-то точно не ошибался!
  Манола стоял окруженный мохнатыми малоросликами, как настоящий Гулливер. Его лицо под широкополой шляпой поблескивало капельками испарины, отсюда казалось, будто у него ячеистая кожа, как у ящера. Но глаза сверкали блаженством - не каждому ксенологу выпадает такая удача. Ведь реццы - почти люди.
  "Почти не бывает", - обессиленные жарой мысли ползли медленно, как черепахи, - "или люди, или нелюди."
  Петлюгин вытер рукавом пот с лица. Он не то чтобы устал, но все равно было жаль, что у лилипутов нет подходящего транспорта. С техникой тут было туго, что уж говорить. Хватило только Кнерецу.
  Дар снова всмотрелся в однообразные строения слева. Новая столица, Цу-Рецц, если и поражала воображение, то лишь однообразием приплюснутых форм. Вчерашний Ац-Рецц был куда любопытнее. А здесь только подстриженные, словно под гребенку, белые квадратные коробки по сто двадцать сантиметров от земли высотой. Нечего сказать, торжество просвещенной архитектуры...
  
  По правилам местной развитой монархии, межзвездных гостей учтиво пропустили вперед. Его Сиятельство Вечноживущую Опору Света Непобедимого Кнереца везли следом на каком-то самодвижном рыдване ошаленной дряхлости и таких размеров, что было странно как оно помещается на улице. Колымага скрипела и визжала, но двигалась вполне самостоятельно. Дар едва сдержал улыбку, впервые узрев это механическое угробище. Мог бы и не сдерживать, реццы все равно не разбирались в человеческой мимике.
  Агрегат был явно военного назначения. В сглаженных формах, сточенных касаниями маленьких лап, угадывались некие функциональности - короткие тупые стволы, плоские разрядники, излучатели, и еще Бог знает что. Судя по небольшим подкрылкам, ползучий мастодонт когда-то умел летать. Вообще он был похож на ту штуку, которую вчера называли "планцер", только посложнее. Его треугольные формы будто стремились вверх, а размер превосходил габариты среднего посадочного шлюпа. Так что либо на Рецц прежде было принято охотиться на монархов во время прогулок, либо этикет приема гостей возник во времена оные, когда реццы встречались на орбитах...
  Узрев ржавый рыдван монарха, Манола обернулся к Дару и Корнвэллу, многозначительно подняв брови.
  Ксенологи просто какими-то другими стали, после сообщения, что делегацию освещает своим присутствием прибывший специально для них "Кнэ". Глаза у обоих блестели как у детей на день рожденья. То и дело вертели головой, оглядываясь на этот "планцер" в предвкушении...
  Дар вспомнил свой недавний спор - почему если божественная приставка звучит "Кнэ", монарха зовут Кнерец а не Кнэрец? В ответ выслушал от Корнвэлла массу бесполезной информации, но так и не понял сути. То ли ошибка Первой Контактной, то ли правописание реццов. Как и все тут - ясное и неясное одновременно...
  
  
  + + +
  
  Не будучи цивилизационщиком, Дар без восторженности поглядывал на окружающее. Нельзя сказать, что ему вообще было все равно. Он имел любопытство к некоторой специфической части познаний белых мохнатышей. На своем веку Дар успел повидать множество удивительных способов, коими представители различных цивилизованных рас лишали друг друга не определенной точно наукой субстанции, именуемой "жизнь". Вся ксенология для него сужалась к этому узкому спектру. Про реццов пока еще ничего ясно не было, но это вовсе не означало, что им не удалось сказать тут своего нового слова...
  Но было и другое... Время от времени тянуло внизу живота, как нервы или предчувствие. И это было очень важно. Его слишком долго тренировали улавливать опасность, вычленять главное угрожающее направление, чтобы он мог ошибаться. Вокруг не было мирно и спокойно на все сто, в отличие от вчерашнего дня в Ац-Рецц. А после появления драндулета с "Кнэ" на борту, воздух будто сгустился, и временами накатывало ощущение серьезной тревоги, правда тут же рассасывалось. Это уже была чисто его сфера, и Дар был начеку, будто держащая по ветру нос гончая.
  В какой-то момент тревога волной усилилась, он даже затормозился, оглядываясь по-иному.
  Ярко освещенная солнцем, Великая Скала высилась впереди своим острым срезом... Нет, угроза не шла оттуда.
  Далеко на юге возносилась другая величественная башня. Трудно было осознать истинные размеры ее рукотворного тела, плавящегося в дымке раскаленного воздуха. То был виденный ими вчера таинственный звездогаситель Ац-Рецц.
  - Nobody can prove it now ... - Корнвэлл заметил его взгляд, усмехнулся. (Никто не докажет этого сейчас - англ.)
  - Кхм, - поперхнулся Дар, песок уже сидел в горле. - А ведь нас так и не пустили! Манола должен был договориться, совсем ведь рядом ходили, damn! (проклятье - англ.)
  - I don't think so... Look at them... (я так не думаю, посмотри на них - англ.) - тот криво кивнул на реццов. - Они так упорни... Besides, maybe this cannon works only in prehistoric ages... (К тому же, может эта пушка действовала только в доисторические времена - англ.)
  - Знаешь что, - Петлюгин вдруг почувствовал желание поделиться, будто тянули за язык, - в Ац-Рецц, в том технопарке под Звездобоем, на одном типа танке были внешние пульты. Не спутаешь. Я прикинул - реццы бы утонули там.
  - What? - острые глазки Корнвэлла впились в Дара. (что? - англ.)
  - Говорю тебе. На той машинке ездили не реццы. Железно. Так что вы процеживайте, что они тут разводят перед нами...
  - Аma-azing! - только и выговорил Корнвэлл, пораженно хмуря свои кустистые брови. (Поразительно! - англ.)
  Порыв нового суховея заставил обоих людей спрятать лица в ладонях. Одежда под легким броником уже липла к телу.
  Манола обернулся и поманил Корнвэлла к себе. Тот отошел от Дара и потрусил к шефу быстрыми шажками. Пожалуй, из всего экипажа реццам больше всех должен нравиться именно Корнвэлл - маленький, с писклявым тенорком и очень подвижным лицом.
  
  Утирая бесконечный пот, Дар снова чертыхнулся. Наслаждаться летними комбинезонами могли все кроме Петлюгина - под одеждой пришлось напялить незаметную броню, проклятье инструкциям. Серьезных угроз для делегации Союза он все еще не чувствовал, а если б они и были - по условиям реццов гости-люди были безоружны. Бесконечно тупо - быть безоружным но в броне. Без трусов но в носках!
  Ветер принес ароматы словно выжженной травы и козьего навоза с резиновым сыром - чужое, но рождавшее эмоции. В данном случае эмоции отторжения. Они были какими-то совсем чужими, эти реццы. Дар подумал, что у него раньше не было к ним никакого специального отношения. Они были безразличны ему, как муравьи. Ведь совсем не важно, как пахнет муравей.
  Было, было тут много интересного - но малыши не подпускали к этому и на выстрел. Дар с удовольствием бы покопался во внутренностях колымаги Кнереца, или забрался бы внутрь Звездобоя Ац-Рецц, или прошелся по Чертогу Демона. Или хоть запустить Манолу с Корнвэллом в одну из их библиотек... Но нет, придется еще долго крутить реверансы перед мохнатыми, может еще летать туда-сюда не раз, прежде чем удастся получить хоть толику знаний. Дар нутром чуял: реццы за просто так не отдадут ничего, ни одной крупицы. Какими бы дряхлыми звездными старцами ни были.
  Сегодняшняя демонстрация касалась второй королевской достопримечательности. Светлейший Кнерец-как-его-там, монарх, грозился предъявить самую выдающуюся часть своей планеты. Не размерами, конечно, содержанием. Великая Скала была тюрьмой вечной, сохранителем Вселенной, - переводил Манола. Согласно объяснениям реццов, за массивной броней защиты, в глубине "укутанных" гор навеки погребен Царц - древний демон разрушения. Монстр был надежно изолирован от мира, который некогда намеревался поглотить, превзойденный силой и хитростью предков тех самых реццов, что напялив красные балахоны, теперь тысячелетиями стерегут запертые люки Чертога...
  Поэтичная легенда. Особенно любопытным был финал ее - малыши утверждали, что Царц может вернуться в мир. Может сделать это через того, кто сумеет попасть внутрь. В Чертог Демона.
  
  Вблизи срез гигантской скалы оказался еще более внушительным. Он буквально подавлял - трудно было себе представить, какого же размера должен быть излучатель, чтобы так рассекать горы!? Уж не меньше звездогасителя Ац-Рецц!
  Трое людей остановились, ошеломленно задрав головы. Реццы притормозили тоже, с явным удовольствием наблюдая за ними. Великую Скалу смело можно было назвать гвоздем программы, если только забыть что они тут единственные посетители за последние - сколько там? - тридцать пять тысяч лет...
  Пришла в голову шальная мысль - интересно, что сделают мохнатыши, коли он ворвется сейчас внутрь королевской колымаги да покрепче прижмет Опору Света к теплой стенке? Допустят до своих секретов?
  Дар усмехнулся краем губ своим мыслям, отгоняя их подальше. Силовыми методами такое не решается. Хотя... кто знает что правильно? Когда наши экипажи пропадают по всему космосу? Почему надо забывать человеческие приоритеты?
  Тихоходная процессия подтянулась к ряду домиков у подножия, путь им преградил плотный отряд воинов в широких горбатых балахонах. Особей так в полтыщу. Заинтересовавшись, Дар присмотрелся. Реццы стояли четкими рядами, почти как нормальная боевая группа. Эти были совсем другие, надо думать типа космопехов. На мордах выбритым был только треугольник - широкий у губ, острие выше межбровья. Все выбритое было густо закрашено красным. Любопытные такие мордашки...
  - Смотрьи их weapon , - посоветовал Корнвэлл. (оружие, - англ.)
  Дар посмотрел, но не увидел. Фигурки краснобалахонных были плотнее, конечно, но снаружи ничего не было заметно. Повернулся с вопросом в глазах.
  - Под плащьом. - Приятель уверенно кивнул. - Оньи just reveal this. Religious орудье. "Bubatsi"... (они только что открыли это. Религиозное - англ.)
  Он нервно хохотнул.
  - Бубацы? - с любопытством переспросил Дар. - А что значит - религиозное?
  Корнвэлл пожал плечами.
  Действительно, плащи у красных как-то тяжеловато горбились на спине. Хотя нет, это было не под балахоном, а поверх него! Как же он обсмотрелся? Любопытная компоновка... Интересно, что за "бубацы" они там прячут...
  Часть сопровождающей делегации реццов вышли вперед и начали объясняться с буграми из скальных охранников. Чинный, с расстановкой, писк заполнил жару. К ним подтянулся Манола. Он был вдвое выше любого из "космопехов", но пищал очень даже похоже.
  От вынужденной остановки жара словно сконцентрировалась. Корнвэлл, видимо платя за откровенность откровенностью, вдруг неожиданно раскололся, что ему одному поставили био-декодер, и у него постоянно шла запись на вживленные в ягодицы носители. Всего что видел глазами, - у него в голосе даже проскользнули нотки гордости.
  - Позавчера что-ли вживили? - Дар поперхнулся, с трудом сдерживая улыбку.
  - Come on, - отмахнулся тот, разочарованный реакцией Дара. - Anyway it was not my decision... (Да ладно, все равно решал не я, - англ.)
  - Секретчик! То-то тебя не усадить было! - Петлюгин усмехнулся краем рта, вспоминая как Корнвэлл позавчера все ходил меж стульев медблока с шампанским в руках.
  И тут что-то случилось с нервами.
  Грудь словно сама выдохнула и он вдруг раскатисто расхохотался.
  Все реццы как по команде замерли и оглянулись. Манола тоже повернулся и нахмурил свои многозначительные брови.
  Дар прикусил язык. Нервишки пошаливают? Может быть, может быть... Но что-то было не так. Его тело подсказывало. Что-то ужасно странное только что случилось в этом месте. Как будто он переступил невидимую границу, перед ней было холодно, а за ней - пекло...
  Дар тряхнул головой.
  Сердце выстукивало в боевом, частом ритме. От жары наверное, ибо опасности в Скале он по-прежнему не чувствовал. Глубокий провал, вырезанный в массе камня, был полон тенистой прохлады, скрывая вход в запретные пещеры. Дар пытался отдегустировать в себе это чувство - вид полускрытого темнотой Чертога Демона его сильно цеплял. Он как-то магнитил, назойливо притягивал своим прохладным мраком. Ох уж эти древние цивилизации! Но опасность шла не оттуда, совсем не оттуда. Вектор рывком усилившегося напряжения нарастал позади, из придворной белошерстной толпы, посреди которой высилась ржавая колесница Кнереца.
  Все это было ненормально, двойное напряжение, двойное оцепенение в груди и животе. Он не встречался с подобным ни в Пространстве, ни на планетах. Впервые в жизни он не мог вычленить наиболее угрожающее направление. То-есть он знал направление опасности, это набухало в кортеже монарха. Но и Чертог Демона уже стоил не меньше. Петлюгин даже дыхание задержал, пытаясь определиться со своими ощущениями, браттар несчастный. Его будто распинало на двух лучах, и неудобство усиливалось с каждой секундой. Самым же странным было то, что он не чувствовал совершенно никакой опасности всего минуту назад!
  Весь мир сконцентрировался и стал густым...
  Дар снова тряхнул головой, загнанно оглядываясь. Казалось что все на него смотрят, хотя все уже отвернулись. Было странное чувство пристального взгляда...
  Корнвэлл воротился от Манолы, стоял рядом, смотря по сторонам быстро и остро прищуриваясь. Дар вдруг понял, почему именно ему вживили биокамеру - он постоянно стрелял глазками во все стороны. Не глаза а ртутные шарики...
  - Они говорьят тю Манола, что нье пустит нас дальше. - Корнвэлл старательно упражнялся в русском, но в сложных предложениях сразу переходил на родной английский. - Do they really believe that somebody of us can evolve to their monster? That's nonsense! (Неужели они действительно верят, что кто-то из нас превратится в их монстра? Это чепуха, - англ.)
  - Корн! - прохрипел Дар незнакомым себе голосом. - Слушай меня!
  Темный прохладный вход в Чертог зиял выжидающе. Тихо. Странная это была тишина, сильно капканистая... Он вдруг почувствовал, что его эмоции куда сильнее, чем он думал раньше. Бред какой-то! Было полное ощущение, что нарастает вероятность некоего неожиданного цикла событий. Словно шел, шел по ровному бесконечному коридору, и вдруг сбоку открылась какая-то дверь...
  - Корн! - повторил он резче.
  Вокруг скалы было видно плотное кольцо невысоких красноватых домиков, защитный вал лилипутов. По самой скале стлался многометровой толщины потемневший металлический пояс, будто подпоясывая огромное толстое тело. Или нет, скорее как мистическое кольцо, надетое на колоссальный каменный перст.
  "Заковали гору", - неприязненно пронеслось в голове, - "сторожат Его..."
  - Что? - удивленно спросил англик, по его лицу прошла тень удивления.
  - Приготовься!
  Глаза все нащупывали выход из положения, бежали по бесконечным рядам воинства реццов, по крышам ровно пригнанных домиков, оценивали заграждениям перед Чертогом...
  - What's wrong? - тряхнул его за локоть Корнвэлл. В голосе слышался испуг. (Что такое? - англ.) - У тебья... такое лицо...
  Петлюгин осознал, что у него до боли сведены мышцы скул и губ, но это было неважно.
  - Манола! - крикнул он страшно. - Быстро ко мне!
  Глаза уже успели оценить обстановку, и всех этих реццов спереди и позади, и едва видневшийся отсюда шлюп с Нуитавой, на пути к которому сейчас оказались перегородки и край Великой Скалы.
  Манола обернулся и у него начало меняться лицо. Он слава Богу понял!
  - Ты думаешь... - вскричал Корнвэлл...
  Дар толкнул его в спину, безошибочно выбирая направление куда бежать. Вдруг пришло бешеное сердцебиение, а низ живота просто пылал. Но это уже ничего не значило.
  Потому что вокруг засверкал горячий воздух и начался кромешный ад!
  
  
  
  9. Чертог Демона
  
  ...Приблизились ряды домиков, преграждающие путь к Скале.
  - Петлюгин! - крикнул Манола, топая сзади. Его тонкий голос был больше похож на визг.
  После первого выстрела воздух изменился, став каким-то сероватым, с более светлыми и более темными клочьями. И темные части могли двигаться в нем. Дар не знал что это такое, и чуть изменил направление, чтобы не попасть в эту зону.
  Манола кричал чтобы его дождались, но надо было разобраться с дорогой. И особенно с теми, кто на ней сейчас стоял. Черт, и руки совершенно пусты, ни ствола, ни просто дубины... Но надо было проломить путь ксенологам!
  - Беги точно за нами! - крикнул он.
  Зажатая рука Корна уже не упиралась, он послушно семенил рядом.
  - Гады! - Дар чувствовал гнев. - Почему они напали?
  Их атаковали, и не было сомнений, что ксенологи никак не провоцировали аборигенов!
  Почему?!
  Завизжали, заквохтали сонмы белых реццов, заметались красные балахоны "космопехов" - словно широкие поля, светлое и багровое. Охранники выхватывали из заплечных мешков короткие бубацы.
  И тут раздался Звук.
  Жесткая пульсация какой-то странной частоты, которая даже не уши - кости задевала. От этого рева реццы вокруг повалились на землю, схватившись за уши. Но на людей это действовало не так пагубно - как будто кости чесались. Дар с злобной радостью подумал - "А выкусите! Похрену нам эти частоты... иные мы..."
  Второй звук был еще страшнее, как мокрый протяжный всхлип. Инстинктивно дернувшись в сторону и увлекая за собой Корнвэлла, Дар оглянулся и оцепенел.
  Высившийся среди корчащихся реццов планцер Кнереца, та самая старая рухлядь - выстрелил. Дар даже не смог на глаз определить поражающий принцип этой штуковины. Выстрел был мгновенным, но все же он выглядел как пульсами пробивающийся в воздухе луч, причем не прямой а имевший траекторию. Луч был такого цвета, что окружение показалось темным. Он расширился в полете и накрывающим движением пал на землю. Целью был отставший Манола, но стрелок промазал. Метров десяти в диаметре круг жарко вспыхнул и мгновенно обуглился на краю светлого множества трепещущих реццов. М-да, похоже своих им было не жаль...
  Дар рванулся назад, к Маноле, но зацепился ногой и неловко растянулся, невольно выпуская руку Корна.
  Снова раздался этот свистящий мокрый всхлип. Под крик Корнвэлла, пульсолетящий луч снова расширился и упал, стеной огня встав между Даром и Манолой. Жар сделался просто невыносимым. Когда муть воздуха прошла, на месте Манолы была черная выжженная земля.
  Петлюгин заревел от злобы, и тут же поймал руку Корна. Толкая его, побежал к Нуитаве. Нормального оружия на шлюпе не было, но тем не менее он мог отстреливаться мелочью, мог включить контуры защитных полей. Только бы добраться....
  "Ты не спас члена группы!" - пробило в мозгу осуждающе. Дар заскрипел зубами, проклиная себя. Но он ничего не мог поделать! И в то же время именно он был виноват, что ксенолог погиб!
  Жесткочастотный рев, гнувший реццов к земле, все тянулся... Как кстати!. Теперь никто не бросался наперерез, чтобы познакомить их с бубацами "космопехов".
  Дар изначально выбрал единственно верную линию, оставив меж собой и отрядом стражей всю белую пушистую процессию. Теперь они юркнули чуть назад, в проход меж строений, каких-то квадратных труб, открывшихся глубоких ям в земле. Следовало быть осторожнее, ямы могли быть и закрытыми. Корн послушно пригибался, пролезая в мелкие проходы, но все же не так успешно как куда более крупный Петлюгин. Дар следил, чтобы тот не ободрался. Еще несколько раз раздались свистящие всхлипы, но прямого прицела уже не было, преследуемые мелькали между домов, окружавших Скалу. Справа и слева вспыхивали огромные круги огня, тут же опадавшие.
  Добежав до чего-то, выглядевшего как проволочная ограда, Дар чуть задержался, изобретая способ прохода. Но та рассыпалась в куски при первом же добром пинке. Эх... деятели... Вскочил на крышу дома, подтянув за собой Корна, тут же спрыгнул вниз с другой стороны.
  Англик уже запыхался, тряс головой с жутким выражением на лице:
  - Манола... Ты видел, что они сделали...
  - Видел, - зло крикнул Дар. - И с нами сделают, если не поторопимся!
  Корн хотел ответить, но ему не хватало воздуха, он лишь дышал с шипением, и размахивал руками.
  До Скалы было еще метров двести. И охота только разгоралась. Теперь, на открытой местности они были отличной целью для планцера Кнереца...
  И в этот момент, словно обрубило, выключился звук жесткого рева. Дар оглянулся и увидел знакомые вертикальные переливы светоблока, окружившие все поле сражения. Значит "Прямой Ветер" видел происшедшее, и принял решение вступить в игру.
  Светоблок был противочастотным и противовибрационным средством, гасящим любые лучи и звуки. Это означало, что их шансы резко возросли. Если удастся забежать за выступ Скалы, дальше почти наверняка они доберутся до Нуитавы, если тот сам не догадается подлететь быстрее - и гарантированно вернут свои задницы на эсминец.
  - Вперед! - заорал он, подбадривая не-то Корна, не-то себя. - Кэп решился-таки нам помочь!
  Они рванули к скале, но не так быстро как хотелось бы, потому что приходилось распинывать эти гнилые заграды ...
  У отключения рева, однако, была и плохая сторона. Дар сжал зубы, заметив это.
  С земли поднимались корчившиеся реццы, уже бежали в их сторону. Стражи с красными бритыми треуголами на мордах срывали бубацы со спин, выставляли перед собой, целясь в них. Однако выстрелов не было. Видимо, ружжо недальнобойно устроено...
  Когда беглецы одолели полпути до Скалы, реццы были уже на подходе - с трех сторон кроме той, что чернела провалом Чертога Демона. Справа и слева набегало краснобалахонное воинство, позади, через пройденные домики, вываливались еще больше - белошерстные.
  Дар подумал - счастье, у реццов нет пулевого оружия. Его бы светоблок не остановил...
  И как в воду глядел - что-то, свистя, пролетело через воздух над головами, и со всполохами пыли повтыкалось в песок впереди. Почти мгновенно в этих местах поднялись двухметровой высоты полупрозрачные квадраты. Что это такое, Дар не знал, и начал петлять, избегая контакта с ними. Бег стал как по шахматной доске, плюс труднее следить за приближающимися "космопехами". А следить надо было! Реццы уже настигали сзади, и начались пристрелки.
  Звуки бубацев были похожи на чпокание открываемого вакуумного контейнера, с каким-то протяжным шуршанием после этого. Вакуумное пламя... Но он не ошибся в главном - это было оружие младенцев, только короткая дистанция. Воинство древних дикарей!
  Снова просвистело над головами, втыкаясь в песок далеко впереди. Видимо Кнерец решил построить им лабиринт.
  Из-за ближайшего полупрозрачного квадрата вынесло первого бойца в красном балахоне. Корн отпрянул, дергая за руку. Дар подпрыгнул, толкнув ногами и приземляясь на плечи нерасторопному аборигену, прежде чем тот нажал на свой курок или что там у них было. Задавил, затоптал своим весом. Страж хрипел, валясь навзничь. Выхватывая у него трубку бубаца, Дар чуть не обжегся - такая горячая была у рецца кожа. Сразу из нескольких мест полыхнуло темнобагровым огнем. Но эти квадраты здорово помогали уклоняться.
  - Давай, - крикнул Дар ксенологу, - Дойдем до Скалы, а там Нуитава подсобит...
  Они успели обежать еще несколько квадратов, когда их настигла группа реццов в двадцать. Они как-то странно встали за квадратами, а штук пять вышли вперед, их лапки были пусты. Дар, закрывая собой Корна, отходил к Скале по-прежнему. Но им не дали.
  Он даже не понял сначала, что произошло: мир перевернулся, а он обнаружил, что спиной уткнулся в квадрат, и спине горячо. Вскочил на ноги, видя как следующий рецц легонько вскинул пустую лапку в направлении Корнвэлла. Соседний с ним рецц сделал то же самое странное движение.
  Между ними было не меньше пяти метров, но Корн отлетел в сторону как тряпка, тоже ударившись о квадрат. Дар почувствовал две вещи - бешенство, и также что в глазах слегка двоится, видимо после удара. Он не раздумывая направил бубац на краснобалахонников, инстинктивно находя спусковой рычаг. Вырвавшееся со чпоком свистящее пламя сверкнуло в их сторону, почти не долетев. Но красный балахон подхватило огнем, и тут же вспыхнула открывшаяся под ним белая шерстка. "Нехорошо летом баловаться огнем рядом с шерстью," - со злостью подумал Дар и снова выстрелил. Оба горящих рецца верещали, бросившись к своим. Но те брызнули в стороны, как от заразы. Не иначе шерстки берегли. Корн уже поднялся, качаясь. Дар резко обернулся и двинул бубацем в направлении стражей с другой стороны. Те рывком спрятались за стеклоподобный квадрат, ненавидяще глядя своими острыми глазками и громко пища:
  - Цабоверда! Цабоверда...
  В этот момент мир снова перевернулся, что-то сильно толкнуло в плечо. Он опять очутился под квадратом, совсем близко от второй группы багровых бойцов. В глазах кружилось, но прежде чем они среагировали, он выстрелил. С леденящими визгами еще пятеро реццов бросились в сторону, создавая сущий переполох, сталкиваясь друг с другом и невольно передавая пламя.
  Дар рывком обернулся и заметил того, кто "толкнул" его. Страж с пустыми руками кривил мордочкой, снова вскидывая лапку. Но Петлюгин успел мелькнуть за стеклянный квадрат, разгоняясь во всю прыть, стремясь сократить дистанцию. Рецц понял в чем дело, но уже не успел отбежать - и тоже стал красным пылающим факелом.
  Дар подбежал к Корну, сграбастал за комбинезон на плече, потащил за собой. Англик был в полушоке, еле двигал ногами. Но им осталось совсем мало до Чертога. Снова просвистело над головой, и в этот раз Дар увидел, будто темный град промелькнул и защелкал по каменной грани скалы. В местах касаний этого града тут же развернулись похожие стеклоквадраты - теперь уже горизонтально.
  - Дар... - шипел Корнвэлл, с усилием сглатывая. - Не надо... Не надо их убивать...
  Он слабо упирался, шевелил плечами.
  - Что? - не понял тот.
  - Пусть лучше они нас... - он запнулся, набирая воздуха, - убьют...
  - Ну уж нет, - крикнул Дар, встряхивая Корна чтобы придать ему жизни. - Я так не думаю. Сейчас еще "Ветер" сверху поможет, и Нуитава...
  Корн отрицательно крутил головой, Дар вдруг почувствовал его настроение, и это его разозлило.
  - Не поможет Сиэлтола... Не будет,.. - у Корна будто заплетался язык. - Стрелять...
  "Черт", - подумал Дар. - "А и верно. Не будет стрелять сицианин".
  Они были уже в двадцати метрах от Скалы, постоянно мелькая между квадратами, уклоняясь и отстреливаясь от окружающих реццов. Тяжелый гул прошел над песками. Оглянувшись, они заметили поднявшийся темный планцер, набирающий скорость.
  Он все-таки мог летать...
  - Быстро! - крикнул Дар, но ксенолог только качал головой.
  - Нам лучше умереть здесь. Тогда Контакт не будет испорчен... Пусть на нас все свалят...
  Петлюгин закусил губу. Самопожертвование не входило ни в его планы, ни в планы тех, кто его посылал. Вдруг пришло в голову, что самое ценное сейчас - это задница Корнвэлла. Он даже улыбнулся от этой мысли. Еще бы! Эти ягодицы хранили все записанные данные за два дня Контакта...
  Петлюгин подхватил сопротивляющегося Корна и бросился дальше, стараясь всегда оставлять между собой и реццами как минимум один из этих дурацких квадратов. Знал бы этот "Кнэ" что его помехи становятся помощью...
  Набежало низкорослое, пищащее воинство. Штук пятьдесят бросились наперерез - прикрывать входы в Катакомбы. Некоторые даже не были одеты в свое красное барахло. Криво усмехнувшись, Петлюгин кинулся на них. Реццы встретили его дружным залпом, целясь наверх, в лицо. Шипя от злобы, Дар упал вперед и прокатился в пыли, минуя разрывы пламени. Потом с перекатом вышел в стойку, подсек первых четверых, еще нескольких просто раскидал за шкирки. Он лишился способности оценивать свои действия, работал как зомби. Несколько коротких ударов - и трубки летят из уродливых лапок. В сумятице на близкой дистанции никто не решился пальнуть огнем. Зато Дар щедро потчевал их пинками, тычками, ударами, и вот так, корпусом - он их просто разметал всех. Подобрал трубки и бегом к отползающему, шепчущему глупости Корну. И тут снова пришли эти, "толкатели".
  В этот раз их было штук десять, владеющих чем-то, схожим с телекинезом, или ударом на расстоянии. Не было времени оценивать или удивляться - только уклоняться. Стеклянные квадраты помогали, но можно было обжечь руки, схватившись за них. Он уже уловил эту последовательность со вскидыванием лапок, и вовремя уходил с линии удара. Уже несколько раз лапки впустую толкали воздух. Затем дважды его чувствительно приложили - сначала саданув головой об квадрат, а второй раз выбив все что было в руках. В голове гудело уже серьезно, и Дар начал опасаться, еще несколько таких "толчков", и начнется дискоординация движений, а там... Краем глаза видел, как от него "толчками" отпинывали Корна. Снова поднялись лапки, и Дар сделал обманный финт, словно тоже поднимает руку с таким же движением. Как ни странно - сработало, нападающие метнулись за "стекло". Петлюгин успел подбежать к Корну прежде, чем снова толкнуло. Он должен был упасть на ксенолога, но того другим ударом вышибло практически из-под него.
  Дело было плохо.
  Дару удалось каким-то чудом подхватить в падении сразу три бубаца, и пальнуть, растопырив их во все стороны. В голове сильно мутилось и ныли отбитые бока и спина. Он загнанно оглядывался, ища Корна. Спиной почти прижимался к раскаленному квадрату - жарко, зато безопасно. Легкий броник спасал.
  Ксенолога нигде не было. Со всех сторон только оскаленные морды реццов с красными треуглами в центре. Глазки с пушистым мехом вместо ресниц сверкали злобой и беспощадностью. У Петлюгина захватило дух от прихлынувшей ярости.
  - Корн! - заорал он страшно, снова выстреливая в три стороны сразу. - Ко-оо-оорн!
  Англика не было.
  Время стало вязким, будто чуть замедлившись. Оглянулся порывисто. Горящие реццы пищали почти на ультразвуке, быстро расползаясь в стороны. Но основная масса врагов уже была на подходе. Дар вдруг понял, что у него нет шансов. Слишком много было нападающих. Он не сможет даже определить в каком направлении они потащили ксенолога... Да и сам уже был тотально окружен, прижат к скале. Шансов - ноль...
  Звук летящего планцера нарастал. Но вдруг послышался и другой, более знакомый. Дар повернулся, как и все реццы, заметил поднявшийся над песками шлюп Нуитавы. Родная бронированная леталка посверкивающая облегающим блеском защитного экрана. Молодец, чуть бы пораньше...
  Воспользовавшись этой заминкой, Петлюгин рванулся туда, где последний раз был Корн, щедро поливая огнем бубацей в стороны. Однако впереди ждал суровый сюрприз. Почти прямо перед ним выстроилась линия реццов в два ряда. Поднятые бубацы полыхнули свистящим бордовым огнем - точно в него!
  Расстояние были слишком ничтожным, чтобы уклониться или отбежать. Он только успел повернуться спиной, чувствуя как стал мягким броник с той стороны. Часть пламени опалила волосы на голове, но жара или ожогов он не ощущал. Он пальнул в ответ - не глядя, со спины, чуть опережая второй залп. Уже катился по земле, но несколько огневых языков прошлись по ногам. На месте реццов теперь полыхал бегающий и пищащий пожар, все-таки хорошо горит шерсть летом...
  Потом раздались выстрелы среднего импульсного лучевика - старые добрые звуки, так хорошо знакомые Дару. Нуитава оттеснял от скалы полчища стражей. Может, увидел Корна? В любом случае - помощь была своевременна. Дар прикидывал, где Нуитаве лучше приземлиться. Но в этот момент произошло страшное. Будто наткнулся на невидимую стену шлюп Нуитавы. Он дернулся всем корпусом, и стал оседать вниз к ужасу Дара. Еще не долетая до земли, машина с грохотом взорвалась, разлетаясь на сотни обломков.
  Ошеломленный, Дар повернулся, не в силах поверить в происшедшее. Один из кусков обшивки шлюпа звонко клацнул между квадратами и после в каменную стену близкой скалы. Упал почти к самым его ногам. Над осколком еще вяло переблескивался остаточный свет защитного экрана...
  Кнерец пробил его под защитой с первого удара?!
  Взрыв, от которого Дар спасся, прильнув к квадрату - разметал, пожег всех реццов метров на пятьсот. Грохотом заложило уши. Но после первого шока стало слышно, как вновь вскричали стражи, бросаясь в его сторону - писклявый рев пронесся над пустыней. Их было немыслимо много... Да они его одними балахонами закидают...
  Через мутные квадраты было видно, как приближается несметная масса воинства реццов - будто огромное облако бордовой саранчи. Откуда их здесь столько?
  В мозгу било молотом: если Корн был в этом месте... Едва ли взрыв его пожалел.
  И еще одна неприятность: дороги на "Прямой Ветер" больше не было.
  Теперь он один - против всех.
  Против всей планеты.
  Дар заорал, оскалив зубы, и медленно повернулся к темному провалу перед огромным люком в Чертог Демона.
  
  
  + + +
  
  Тяжелый овал двери был многократно выше него. Зеленоватый зернистый металл - действительно похоже на застывшую в ряби воду. Хех, "твердая вода"...
  Дар с силой ударил кулаками. Он не чувствовал боли - только бесконечное отчаяние! Разум подсказал бы ему, что рассчитывать больше не на что. Но разума-то как раз уже не было! Древний металл тяжело зазвенел, загудел, но конечно же не рассыпался, как все остальное тут на планете. Он даже не был ржавым!
  Приближались визги реццов.
  Бубаца сломалась о броню как палочка.
  Люк не поддавался. Зверея, Дар бился в него, давил своим весом, царапал ногтями, сдирая их к чертям. Но все было бесполезно и бессмысленно. Броню не открывают кулаком.
  Шатало после "толчков" реццов.
  Слыша все более громкие крики "космопехов", Петлюгин обессилено осел вниз, устало приник к древнему непослушному металлу, обжигая дыханием.
  И вдруг что-то изменилось. Что-то будто сдвинулось внутри, какие-то вековые механизмы. Словно чуть крутнулись тысячелетние колеса или что там в скале, аж земля дрогнула. От внезапного чудовищного скрипа завибрировал камень и крошка посыпалась сверху. В овальной двери что-то неуловимо изменилось.
  Что ему удалось сделать?!
  С удесятеренной энергией вскочивший Петлюгин вновь бросился бить ее, пинать, давить телом, почти задыхаясь от собственных усилий и этой страшной жары. Его дыхание снова коснулось зеленого металла, и с броней стало происходить что-то странное. Теперь он видел - дыхание могло плавить зеленый люк, как горячая вода - слежавшийся снег. Дар прекратил биться и только дышал, дышал на громадную дверь. В какой-то момент зернистая поверхность дрогнула, как наполненная водой резиновая емкость. И в следующее мгновение, будто лопнув, осела всей массой вниз, превратившись в сметающий водный поток.
  Это совпало с залпом подбежавших стражей, темный огонь бубацей с шипением потонул в зеленых грудах пронизанной светом воды.
  Дар как-то умудрился устоять на ногах, не быть смытым, унесенным этим потоком. Первые из подбежавших стражей прыгнули и мертвой хваткой повисли на спине, вцепившись тонкими коготками. Не обращая на них внимания, Дар ринулся в открывшуюся темень прохода, дышащую холодом.
  Эхо топота, визгов, крика... Вспышки позади, тянущий, свистящий звук летящего пламени... Жар, обдавший шею... На спине больше не было лишнего веса. Аборигены спалили своих.
  Слава Богу, внутренний коридор двоился, Потом еще и еще.
  Лабиринт!
  Какая удача...
  
  - - - - - - - - - - - - - -
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 2 ПРОБУЖДЕНИЕ
  
  
  1. Пробуждение
  
  
  
  Дар рывком вышел из беспамятства - или это можно было назвать сном?
  Словно скорлупа соскользнула с прошлого, не в силах более останавливать его память -- и оттуда вырвалась, выхлестнулась иная реальность. Огненными зарницами пронеслись картины другой жизни, когда он был человеком, частичкой огромной цивилизации людей... У него была своя судьба, друзья, профессия... Две памяти внутри него схлестнулись, высекая искры. Две его реальности с трудом осознавали друг друга, не желая делить его между собой... Короткая молодая память о непобедимом Дарате, рыжекостном тангре с Рортанга, ученике махо, считавшего себя Древним - была яростной и непримиримой. Долгая старая память о Даре Петлюгине, браттаре Союза Семи Миров, была затуманена, почти нереальна. До нее еще надо было идти и идти, вспоминать и вспоминать...
  Но Дар был счастлив что дверь памяти все же отворилась! Предположения верны - он больше чем просто тангр, его история была длинной! Однако вовсе не к Древним принадлежал его род...
  Он вновь закрыл глаза, словно пробуя на вкус в свою человеческую память, осторожно погружаясь в нее. Былая жизнь открывалась легко, одно событие цепляло массу других и они грудой вспыхивали в голове все сразу. Каким большим стал мир! Это было бесконечно приятно и он все вспоминал, вспоминал себя - человека... Но спустя некоторое время стала нарастать тревога. Ничто не соединяло две его жизни между собой. В его прежнем мире ни одна из дорог не вела на Рортанг! В его жизни тангра ничто не приходило от человечества.
  Моста между реальностями не было.
  Он был тангром - и он был человеком!
  Стало быть он не все еще вспомнил... Некие глубины сохраняли тайну, оставаясь недостижимыми...
  Нахлынуло старое ощущение опаздывания. Это пришло эмоциями тангра, и тут же все перехватил разум человека - взвешивая и оценивая опасность. После сработал рефлекс чувств тренированного браттара, уже готовясь к отпору, уже выискивая направление таящейся угрозы. Но... эта угроза была ничтожна.
  Дар вернулся к реальности. Он был внутри любопытнейшего образчика иной технологии! Пора разбираться что тут и как, и в какой боеготовности находится сиё древнее железо.
  Дар нетерпеливо открыл глаза, оглядываясь - и пораженно замер...
  Волшебство не ограничивалось костяным панцирем на спине. Волшебство сияло вокруг! Он возлежал в пространстве дивной красоты, переливающемся зелено-сиреневыми нереальными красками.. Подсвеченные многими источниками мягкого света, вокруг висели мириады изумрудных нитей с розовым или сиреневым отливом. Крохотные влажные листочки, с висящими алмазными капельками росы, лучились мягким трепетным блеском. Они были как живые, замерев и глядя на проснувшегося. Они чувствовали его - потому что он сам мог чувствовать их! Весь воздух, все пространство было прекрасно и сияюще. Ум человека видел чудесную оранжерею. Ум тангра видел куда больше. Не только светом и силой был наполнен воздух - его переполняло глубокое блаженство и счастье полноты. Дарат хорошо знал, откуда оно взялось.
  Чувства тангра говорили ему, что он в раю.
  Разум человека напомнил, что судьба занесла его в самый ад!!!
  Память тангра шепнула - это драгоценная цнбр, трава силы, учеником которой он был. Трава тех Древних, в чьей небесной лодке он сейчас возлежал. Нити цнбр оплетали его голову, руки, ноги, выходили из ушей, рта, паха. Он весь был как муха, заплетенная в мокрой изумрудной светящейся паутине.
  Дар-тангр ощущал глубокое блаженство в этом состоянии.
  Дар-человек содрогнулся от невольной опаски и... отвращения?
  Цнбр почувствовала эту раздвоенность, отреагировала мгновенной волной изумления-страха. Его грудь, что-то внутри могло улавливать эту волну. Глазами видел как крохотные побеги дрогнули, сжимаясь - все сразу. Нити отскользнули почти незаметно, отсоединяясь...
  Дар осторожно тряхнул головой, смахивая с лица последние растительные прядки. Дождь капелек оросил его лицо. Медленно вытянул-вытряхнул из себя все эти серо-зеленые ниточки. Тут же укорачивались, они сжимаясь внутрь себя.
  Дар приподнялся, глядя на себя. Тело и руки тангра - что тут смотреть. Он знал их наизусть...
  Но он видел их впервые! Бронированное чудище, елки-палки...
  С великим любопытством сжимал эти твердые пальцы, разглядывал свою кожу, забронированную прямоугольными костяными пластинами. Он стал динозавром. Черные когти, шипы на локтях... Осторожно прикоснулся к голове, ощупывая толстый роговой шлем. Потрогал латнир за плечом, что поднимался твердой плоскостью почти к затылку... Как древний рыцарь в броне.... Воин в костяном доспехе! Какое волшебство принесло его сюда, дав это могучее тело непобедимого бойца? Как долго он в нем останется? Какие связи это тело имело с Древними?
  Вспомнив о Древних, Дар почувствовал нахлынувший интерес. Древние тут же приковали внимание. Технологически-направленный ум землянина сразу оценил всю необычность и остроту ситуации тангров. Осколок одной из сражающихся в звездном конфликте сторон, упавший практически в каменный век...
  Лежак с выемкой для латнира - вот на чем он спал. Темный, дырчатый старый металл... Впрочем ржавчины не было. Что там говорил этот шарки? Две тысячи лет?! Ничего себе!
  Его настроение изменилось, и так же изменилась эмоциональная волна окружающей цнбр. И ощущение от нее, и состояние зеленой паутины стало другим. Со всем этим еще надо будет разобраться!
  - Не дрейфь, - бросил он отмахнувшейся траве успокаивающе, - не враг я тебе. Я только одним враг... - Он вспомнил ту бесконечно далекую, почти нереальную, свою неравную битву перед воротами в Чертог. - Реццы называются... И еще пожалуй гонклардам вашим. Они ведь тебе вроде тоже неприятны?
  Можно было поклясться, что она ответила "да"... Это было невероятно, но он получил эмоциональный ответ, некое подтверждение, согласие, успокоение - черт, еще надо подобрать слова, чтобы объяснить это... Ну да, внутри него, под латниром где-то, живет своей жизнью кусок этой травы, и он общается с этой большой солнечной полянкой. Впрочем, скорее это было похоже на тропические заросли мокрого леса...
  - Так! - сказал себе громко, - Беседуем с травой! Нормально...
  Звучало смешно. Отрезвляюще. Но в глубине себя он почувствовал что это очень серьезно. Это был супер-контакт - и не с живым существом - а с растением! Это не какие-то маленькие реццы со своим Звездобоем. Интересно, что сказали бы Манола и Корнвэлл...
  Цнбр была дружественной. Он даже мог чувствовать детали - отношения были на уровне, какой бывает между бойцами одного звена - а это значит до смерти. Дар ощущал это отчетливо. Как-никак он был браттар, и умел ценить дружбу в бою.
  - Я тебе тоже друг, - сказал он внезапным толчком, обращаясь в воздух. - Мы с тобой еще этим займемся попозже, - он кивнул на металлический стол. - А пока мне надо познакомиться поближе с вашим, как его... "Карассом"! Меня не покидает ощущение что я... хм, немного опаздываю. Правда пока еще не выяснил куда.
  Дверь травы выпустила его легко.
  
  
  
  2. Учитель и Ученик
  
  Вечернее празднество было принято проводить в Службе. Собственно, сам он предпочитал уединение, но всегда настаивал, чтобы живые со Службы отдыхали именно тут. Хотя если бы кто-то и отказался ради другого места, ди-Ггарц не стал бы мешать. Воля живого - его дело, особенно в свободный отрезок дня.
  Следак откинулся к стене ямки и закрыл глаза. День был тяжелый, усталость накопилась в теле, хотелось побыстрее ее развеять.
  Рядом слышался тихий смех девушек, пришедших к младшим операторам первого уровня. Он заметил их еще раньше, когда они только появились в "зале веселья". Похоже модницы - шерстка головы расчесана на поперечный пробор, лица с забавно полувыбритыми щечками. Пробор продолжался по шейкам и плечам, уходя в вертикальные подъемы платьев. Он даже усмехнулся, такие они были миленькие. Глядя на них и их парней ди-Ггарца вдруг охватило чувство расовой общности, с гордостью подумал он о расцвете славного племени реццов, что украшает собой Безбрежность.
  Мысли вдруг сделали неожиданный крен, принеся образы его семьи, и его девушек... Время безжалостная штука, оно ломает мягкое, и крепит твердое, и никогда не дает тебе покоя. У Следака больше не было рядом нежного и мягкого. Остался только он сам - сухой и твердый как высохший корень.
  Словно ответом на мысли о прошлом, у входа в "зал веселья" появилась почти забытая фигура с покатыми плечами. Пришедший в замешательстве оглядывался и уже пара безымянных в темном спешили в его сторону. Этот рецц был из очень далекого прошлого... Ди-Ггарц поднял руку, помахал в воздухе, привлекая внимание. Гость ответил и двинулся верхним проходом, чуть извиняюще кланяясь живым в лунках, мимо которых проходил. Наметившееся брюшко делало его контуры смешными. Дружелюбно улыбаясь, гость скользнул в лунку Следака с легким звоном коленных колокольцев и поерзал, устраиваясь удобнее.
  - Три-почтенный ди-Ггарц, счастлив видеть тебя сегодня!
  Подошедший был заметно стар, возраст опустошил всю красоту и силу, какими этот рецц блистал когда-то. Его белая шерсть местами слежалась, уже не поддаваясь расческе. Следак кивнул, внутренне содрогнувшись от этого вида.
  - Привет и тебе. Как дела, Чудила?
  Пришедший удивлено замер, глаза его раскрылись шире.
  - Это было почти целую жизнь назад, - надтреснутым голосом сказал он. - Когда меня называли так в последний раз.
  - Да уж... - ответил Следак, щурясь. - Разве забудешь юность и кто был рядом в благословенные дни?
  Пришедший выпрямился и взглянул на него по-особенному. В его взгляде чувствовалась - надежда? Ди-Ггарц раздосадовано подумал, что, показал старому сослуживцу больше расположения, чем следовало. Пожалуй сработали собственные недавние воспоминания... Решительно прогнав мечтательный настрой, он поджал губы. Это не укрылось от собеседника, который тут же отвел загоревшиеся было глаза в сторону.
  Они были не просто приятелями. Они проработали рука об руку долгие годы. Гостя звали Весц, и когда-то он был самым блестящим из мастеров Сыска. Пришел в Службу стажером, быстро дорос до оператора, легко дослужился до Следака, помощника самого ди-Ггарца.
  Это был его любимый помощник...
  - Хорошо тут у вас, - сменил тему Весц, оглядываясь. - Почти ничего не изменилось, а?
  Следак задумчиво кивнул, следуя за взглядом Весца. Будто чужими глазами увидел все это - просторный "зал веселья" Службы, где положено проводить часть свободного времени после работы: сотовый потолок, со светящимися гроздьями диких кроги, мраморно-белый уровень внизу, в котором четко по разряду вырезаны круглые и овальные лунки, сейчас почти все заполненные реццами-сослуживцами. Круглые же столы внутри лунок шли вровень с мраморным уровнем, придавая общему виду незатейливую строгость. Стены, наклоненные кверху, были черного цвета, но с блеском, отражающим свет. Темными полосами тянулись малозаметные траншеи официантов, где то и дело мелькали согнутые спины беззвучных безымянных, с подносами в руках. Слышалась негромкая приятная музыка, тихие разговоры, и временами смех.
  - Давно я тут не был, - вздохнул Весц и поморгал ресницами, скрывая выражение глаз.
  - Соскучился? - усмехнулся Следак.
  - Нет, - храбро соврал пришедший.
  Следак удивленно повернулся. Гость чуть насупился, и после они вместе расхохотались. Все таки Чудила здорово чувствовал его, без малого пятьдесят лет проработав под его началом.
  Пришла очередь вздохнуть ди-Ггарцу. Весц был находкой - быстрый, сметливый, удачливый.
  Память принесла из прошлого облик гибкого, смешливого, глазастого парня, лучшего в своем отборе. Он пришел в Службу сразу после окончания высшего класса Познания Мира - и был полным сорвиголовой, ураганным чудилой, смельчаком и хохотуном. Все четыре опергруппы дивизиона ди-Ггарца ржали над его шуточками и пересказывали их друг другу неделями. А как ему везло! Везло всю первую половину его службы. Все думали тогда - он способен превзойти своего Учителя, и глаза вышестоящих с интересом и любопытством присматривались к Весцу. Следак и сам так тоже думал, присматриваясь скорее с ревностью. Но не отказывался от Чудилы, из-за его везения. Долго не отказывался. И ведь сколько они провернули удачных дел, ныне ставших легендой Сыска...
  По ближней траншее подошел обряженный в незаметное официант и молча поставил перед гостем два небольших стекла - с водой и Н-водой. Весц, демонстрируя превосходный такт, будто и не заметил этого, легким тоном бросив в воздух свой заказ - блюдо из моченого мяса с корнями акидиры, порцию водных жуков и пару салатов из речных орехов. Когда безымянный, забрав опустошенные блюда со стола собрался отходить, Следак задержал его звоном коленного колокольца.
  - Выпьешь? - спросил он, глядя на гостя.
  Тот кивнул:
  - Красного катарнского.
  - А мне синего, - согласился ди-Ггарц и с легким кивком отпустил официанта.
  Его суставчатая согнутая спина, покрытая безукоризненно темным халатом, немо скрылась из вида. Безымянные не имели права носить колокольцы, и мелькающие тени напоминали своей беззвучностью, что рядом недо-разумные создания...
  Следак снова оглянулся по сторонам и повернулся к Весцу.
  - Я надеюсь все прекрасно у тебя, старый товарищ?
  - Безукоризненно прекрасно, - стандартно ответил тот, лучисто улыбаясь. - Жизнь радует меня как и прежде, Плеснебой.
  Ди-Ггарц усмехнулся. Выходит и до старика дошли слухи о его успехах. Это прозвище Следак получил уже после того, как Весц покинул ряды Службы.
  - Чудесно слышать это, - сказал он. - Чем же занимаешь свое время ныне?
  Гость растянул губы, словно была сказана шутка.
  - В мои годы уже не выполняют поручений. И я больше радуюсь своему одиночеству, чем своей работе.
  - Что-ж, это тоже достойное занятие. Одиночество позволяет живым сознавать гармонию мира и приближаться к искусствам.
  - Это так, - Весц взял стекло с прозрачной водой и отпил из него половину. После поднес к губам мутноватую Н-воду, и сделал несколько осторожных глотков. Закрыл глаза от наслаждения. Н-жажду всегда так приятно утолять...
  Когда принесли блюда и вино Следак искоса посматривал, как ест его гость. От ди-Ггарца не укрылись ни скрываемая жадность, ни торопливость. Он с грустью подумал, что выходя в отставку, живые Службы теряют не только занятие и товарищей. Кто знает, каково на самом деле существовать этому старику, что сидит в одной лунке вместе с ним?
  - ...И тогда уборщик-моголон, оторопев, спросил у него: а как выглядит чистое стекло? - донеслось громкое от соседней лунки, где праздновали операторы первого уровня со своими девушками.
  - Оу? - пискнула одна из девиц.
  - Рецц страшно заорал на дурака: Чистое стекло выглядит так, словно его нет!
  Там все засмеялись анекдоту, снова в воздухе поплыл переливчатый девичий смех.
  Ди-Ггарц почувствовал прилив раздражения. Нет, сегодня прошлое определенно испытывало его!
  Бывший ученик и сослуживец уже доел свое мясо и теперь расправлялся с твердокрылыми жуками и салатами, временами запивая Н-водой.
  Следак подумал: зачем понадобилась Ученику - сегодняшняя встреча? Пришел просить? Но прошлое не возвращается из Безбрежности, и только Кнэ властвует над временем. Поворачиваться к прошлому даже не бессмысленно - это безрассудно. А уж помогать прошлому - безрассудно вдвойне!
  Ученик, наконец, покончил с едой и откинулся в лунке. Будто из ниоткуда появившийся безымянный споро убрал блюда и поставил перед ними стекла с вином, каждому свой. На вид они были совершенно одинаковыми.
  - Прекрасный праздник, - вздохнув, сказал Ученик. - Благодарю тебя.
  - Благодарение Кнэ! - бесстрастно ответил ди-Ггарц.
  Они одновременно отпили из стекол, и Следак обратил внимание, каким глубоким был первый глоток Ученика.
  - Учитель! - раздалось из соседней лунки. - Ваша очередь порадовать нас волшебной музыкой!
  - Пожалуйста! - добавились женские голоса. - Три-почтенный ди-Ггарц! Мы вас просим!
  Следак отметил что и правда, вокруг уже тихо. Память автоматически открутила назад - музыка стихла, когда его гость перешел от мяса к жукам.
  - Когда-то и я просил тебя поиграть нам вечером, - мечтательно протянул Чудила, было похоже, вино начало действовать на старика.
  - У нас сегодня гость, - громко произнес Следак, выпрямляя спину и посматривая на реццов в соседних лунках. Здесь были сослуживцы из всех четырех отделов, и совсем молодые щенки, и уже зрелые оперативники. - Сегодня с нами живой, проработавший в стенах Службы без малого пятьдесят лет. Самый веселый из моих учеников, самый удачливый из сыскарей. Предлагаю поднять стекла за здоровье и счастье уважаемого Весца!
  Все восторженно загалдели, особенно молодежь из соседней лунки. Хотя было видно, это имя ничего не сказало им.
  - Предлагаю послушать - какую музыку, накопленную за годы отдыха и гармонии, он сможет сегодня нам принести!
  Послышались подбадривающие крики. Казалось даже кроги наверху загорелись ярче, бросая отсветы на косые стены. Весц взглянул на него удивленно-остро, будто пытаясь понять, Учитель сделал ему комплимент или насмеялся этим ходом...
  Старик наконец кивнул, неловко привстав и приветственно помахав пушистой лапкой окружающим. После поднес палец к музыкальному аппарату и вставил в паз. Чуть наморщил носик, почувствовав укол и тут же довольно поднял вверх стекло с остатками своего синего вина.
  - За Службу! - крикнул он.
  - За Службу! - вразнобой ответили голоса со всех концов зала.
  Следак заметил что над некоторыми столами уже заклубился цветной дым. Веселье разгоралось. Он тоже поднял свое стекло, и следом за Учеником отпил вина.
  Раздались первые осторожные звуки музыки. Откинувшись в своей лунке, ди-Ггарц снисходительно вслушивался, чего там нажил старик в своей старости. Следак считал себя настоящим ценителем. Музыкальный аппарат, переводящий кровь и связанную эмоцию в гармонически организованный звукоряд был изобретен так давно, что никто уже и не помнил что авторство за моголонами. Каким-то странным образом эта штука могла свидетельствовать духовные достижения, выражая музыкальной гармонией - гармонию мыслей. Когда-то давно ди-Ггарц и сам усиленно интересовался этим, пытаясь вникнуть в суть мологонской машинки, даже приобрел одну, хотя та стоила немало. Все что удалось выяснить - музыкальный аппарат весьма слабо реагировал на сиюминутный эмоциональный настрой. Но почти всегда умел доставать из живых какие-то глубинные уровни, почти не задеваемые бурными волнами поверхностных будней...
  Музыка Весца была ритмически организованной и ладовой. Размеренная и лишенная диссонансов, она неторопливо повторяла обороты, изменяя их во времени, будто повторения циклов природы. В ней было что-то цепкое, щемящее, и в то же время светло-возвышенное. Протяжный невысокий мотив настойчиво возвращался в вариациях, словно ища выхода и не находя его. Это было как неясный вопрос, тревожащий душу, но молчаливый перед умом. Было так, словно похожие волны с перерывами набегали на один и тот же берег, отсвечивая то звонким светом солнца, то мягким светом звезд. Мотив не был особо изысканным, но он как-то доходил до самой глубины, цепляя странные потаенные нити в душе. Следак, профессионально контролируя окружение, заметил разлившуюся тишину в "зале веселья", замершие взгляды живых. Похоже, музыка задела и молодежь, и опытных оперов Службы...
  Когда неуместно появилась согнутая фигура безымянного, Весц только кивнул, принимая из его тонких рук новое стекло с вином. Ди-Ггарц подумал, что гость заслужил еще десяток таких стекол своей музыкой.
  - Какие чудесные звуки, - задумчиво сказал Следак. - А я и не знал, что ты достиг таких гармоний. Поздравляю... Мне кажется, я начинаю скучать по отдыху.
  Он с удивлением ощущал в себе некую едкость. Неужели этот старый облезлый безработный вызывает в нем... что-то типа ревности? Он внутренне отмахнулся от самой вероятности подобного. И все же, все же странная неприязнь зародилась в душе, будто погладили спину против шерсти.
  - Да будет тебе, - смущенно ответил гость, чуть прижимая уши. - Музыка как музыка. Лучше расскажи, что нового в нашем отделе? Еще не придумали делать "определитель плесени"?
  - Если бы у нас был "определитель плесени", наша жизнь стала бы легкой по-детски, - натянуто рассмеялся ди-Ггарц. С удовольствием отметил, как чисто прозвучал голос, как ровно и упруго блестит шерстка, в отличие от дребезжащих звуков, издаваемых собеседником, и его помятого вида.
  Весц неторопливо кивнул. Его голова, с тщательно выбритым кругом лица и облезлой шерстью на висках, печально качнулась в знаке согласия. Всю жизнь он был несгибаемым оптимистом, но теперь, когда он перестал есть и говорить, стали видны привычно скошенные углы рта и глаз. Следак вдруг заинтересовался, возможно ли омолодить в таком возрасте? Это было сомнительно, но ведь сила Кнэ не имеет границ...
  - Знаешь, - снисходительно сказал он комплимент гостю. - Мне понравилась твоя музыка. Ты действительно находишься на пути постижения гармонии. Твоя жизнь прошла со смыслом.
  Тот усмехнулся, снова приложившись к стеклу.
  - Жизнь не прекрасна, - сказал он с упрямым выражением, избегая смотреть в глаза собеседнику. - И далеко не совершенна...
  Следак повернулся с деланным удивлением. Ученик снова отпил из стекла, и было ясно, что вино скоро начнет оказывать свое действие.
  - Стар я стал, - сказал Весц, и его уши поникли. - И у меня нет шансов впереди, как у тебя. Посуди... я только что съел это замечательное жаркое здесь. Но... я даже не знаю, вкусно ли оно было. Только мои глаза говорят мне, что это был деликатес...
  Следак кивнул с сочувствием. То что реццы в старости лишаются вкуса, было общим фактом.
  - Правнуки потешаются надо мной, подсовывая мусор вместо еды, а я ничего не могу разобрать... - пожаловался он совсем расстроенным тоном.
  Как не сочетался этот тон старика со строгой и возвышенной музыкой, все еще льющейся в зале.
  - Ты знаешь зачем я пришел?
  Ди-Ггарц покачал головой, но это была неправда. Конечно, он знал. После того, как Весц постучал к нему, пришлось пройтись по его послужному и социальной биографии. И вещи не были нормальными. Его бывший первый помощник, весельчак Чудила, недавно умудрился получить высшее взыскание. Это было глупостью несусветной, особенно для почтенного, вышедшего на покой со Службы. И, конечно же, навредило на всех уровнях и ему и его семье.
  - Мой внук... - начал Весц нерешительно. - Он не должен страдать из-за меня... Понимаешь, он такой смышленый... как я в молодости. Ты помнишь, Учитель, каким удачливым был я в молодости?!
  Весц с надеждой взглянул своими блеснувшими глазами в лицо Следака. Но тут же опустил взгляд.
  Ди-Ггарц смотрел холодно, тяжело. Прошлому касаться настоящего бессмысленно! Сказал в ответ:
  - Я уже давно не учитель тебе. Старик старика не учит - каждый реализует то, что воспринял в себя раньше. По возрасту я куда старше тебя и понял это давно.
  - Но ты же знаешь, что они делают с родственниками неудачников?
  - Знаю, конечно. Родственники перенаправляются на "без-профессию", чтобы обрести новый шанс. Им нельзя повторять карьерное направление отцов и дедов.
  Следак замолчал, презрительно представляя всю тяжесть сказанного для гостя. В мире где узаконено правит своячество и протекция родни, оказаться без поддержки - все равно что выйти на улицу побритым наголо.
  - Кто знает, - успокаивающе продолжил он. - Может быть это хороший шанс для парня? Ты стал неудачником - зачем твоему внуку быть таким же? Все решает судьба! Возможно он добьется успеха в другом направлении и станет дважды-рожденным или много-рожденным???
  Весц торопливо допил второе стекло и шумно выдохнул. Стало заметно, как у него изо рта потянулась струйка красноватого дымка, последствие выпитого катарнского-красного. Он перевел взгляд на Следака, и ди-Ггарц был поражен, сколько ненависти вдруг вспыхнуло в этом взгляде.
  - Реццам не должно так обращаться с живыми! - голос гостя окончательно превратился в дребезжащий шорох старика.
  - А ты чего ждал?! Ты начал полемику в защиту чужих рас! - жестко прошипел в ответ Следак, замечая что с дыханием из его рта выходит синеватый дымок от выпитого синего вина. - Ты счел возможным усомниться в самых устоях мира! Тебе ли удивляться последствию?
  - Ди.... - Весц покачал головой и снова выдохнул свой красный дымок. - Три-почтенный ди-Ггарц, ты знаешь все лучше других, верно?
  Следак вдруг понял, как ненавистно гостю выговаривать его имя. "Ди" означало что владелец имени имел трижды обновленную жизнь, это было как признание сверхзаслуг перед расой, а для Весца - как удар по лицу. Ему не удалось заработать и одного обновления жизни.
  Его бывший Ученик, озорной хохотун Чудила, состарился и готовился к смерти - трижды более молодой чем ди-Ггарц.
  - Между прочим, я замечал эту дурь у тебя и прежде, - холодным тоном продолжил Следак. - У тебя бывали моменты, когда я сомневался, действительно ли рецц передо мной. Несколько раз ты поставил под вопрос исключительность реццов как живых!
  Музыка мягко закончилась и стало очень тихо.
  - Не поможешь? - упавшим тоном спросил Весц.
  Ди-Ггарц покачал головой.
  Старик пробормотал что-то злобное, выпуская красный дым из рассерженно шевелящихся губ. Потом голос его стал более отчетливым:
  - Тогда пусть хоть принесут еще катарнского...
  Но прежде чем Следак успел поднять руку, вызывая безымянного, кроги на столе ожил, и в воздухе прозвучал осторожный голос дежурного:
  - Три-почтенный ди-Ггарц?
  - Слушаю!
  - Новости от второй группы слежения Хучильдии...
  Следак почувствовал, будто все тело рывком перешло в боевой тонус. Вестей из Хучильдии он ждал все последнее двадцатидневие, как рыбак замерший у заброшенных в реку силков.
  - Буду прямо сейчас! - отрывисто бросил он, больше не глядя на гостя...
  
  
  
  3. Шарки "Карасса"
  
  Снаружи, в стальных коридорах, было прохладнее, темнее. Как-то свободнее - просто металл.
  - Шарки! - позвал Дар.
  - Слушаю, хозяин?
  - Проведи меня в рубку управления, или что тут у вас есть командное?
  - Хозяин имеет в виду Круг-Сердца? Или Глаза-Уши?
  - Глаза-Уши видимо только наблюдают. Мне нужно место где сидит м... Главный элитар лодки.
  - Хозяину нужен Круг-Сердца! - убежденно сказал шарки.
  - Давай!
  - Сейчас направо по коридору, после подъемник на красный этаж.
  Дар прислушивался к речи шарки, к своим ответам на языке Древних. Звук был диким. Писки реццов были нежной музыкой по сравнению с рычаньем и щелканьем речи тангров. А вот тело было хорошее, Дар сразу оценил его бойцовские качества. Постоянно сохранялось ощущение будто он в средней броне. Бторогу бы сейчас сюда - намял бы бока лиогянину без всяких хитрых приемчиков!
  Дар почти без разбега сделал кульбит вперед, отпрыгнул вбок, упал на живот, с отжимом вышел на спину, встал с прыжка и размял ноги хорошими ударами в стены. Металл поглотил звуки - качественный был металл. Только пол почему-то всегда звенел от шагов.
  - Что не нравится хозяину? - участливо поинтересовался шарки.
  Шарки - тоже интересная штучка. Одновременно бортовой бэй, информатор, логический интерфейс и ремонтная бригада в одном флаконе.
  - Я буду звать тебя "Карасс", не против?
  - Не против, - эхом откликнулся шарки.
  - Ты расположен под внешней обшивкой?
  - Шарки лодок Ледяного Простора обладают жизненным пространством между внутренним и внешним корпусами, - в тоне голоса появилась интонация. - С возрастом они заполняют ее всю и начинают циклы усложнения.
  - Хм, интересно. Шарки может расти и даже усложняться?
  - Хозяин прав абсолютно, - теперь в его голосе определенно звенели горделивые нотки. - Шарки владеет собственными жизненными циклами.
  - Расскажи мне об этом.
  - Вначале лодка оснащается минимальным слоем, достаточным для экономичного управления системами корабля в Ледяном Просторе. Со временем и при наличии должного питания, шарки заполняет свое положенное пространство, реализуя циклы роста. Затем начинает циклы совершенствования и крепости.
  - Ты похож на камень, верно? - Дар вспомнил виденную недавно пенисто-зернистую белую стену.
  - Только внешне. С третьего уровня совершенства шарки становится крепче металла.
  - Ого! А какой у тебя уровень сейчас?
  - Триста семьдесят третий, хозяин! - отчеканил голос. - "Карассу" удалось выживать весьма длительное время. Намного большее, чем средняя жизнедлительность лодок Империи.
  - Империи чего?
  - Империи тангров. Что создала меня и эту лодку. Рортанг относится к ней не прямо.
  - И где ты брал питание для роста и усложнения?
  - Термальные источники горной гряды, где расположен "Карасс", разреженные источники расщепляющихся элементов, а также минеральные элементы среды.
  - Ты хорошо тут устроился. И насколько ты теперь крепок, как полагаешь?
  - Я мог бы провести лодку через корону ближайшей звезды, или выдержать обстрел из любого известного мне оружия. Однако это вряд-ли является моей судьбой.
  - Почему?
  - "Карасс" имеет повреждения, отрицающие пребывание в Ледяном Просторе. В настоящее время Рортанг не обладает технической базой для осуществления необходимого ремонта.
  - Что за повреждения?
  - Носовая часть лодки была срезана. Я компенсировал брешь, однако ценные навигационные инструменты и система дальней связи были утеряны. Оружие пострадало также.
  - Кто ж это сделал? - возмущенно воскликнул Дар. Он неожиданно почувствовал раздражение, будто урон нанесли лично ему.
  - "Карасс" подвергся нападению трех лодок гонклардов и дэхров. Прежний хозяин расценивал посадку "Карасса" на Рортанг как большую удачу.
  - Как расценивал ее ты?
  - Так же, конечно.
  - Тебе самому удалось починить все энерговоды и корпус?
  - Что такое "энерговоды"?
  - Пути, по котором движется какая-либо из энергий. Может быть металлическая проволока, силовая трубка...
  - Мне нет нужды в этом. Я сам - энерговод.
  - Ты хочешь сказать, что все эти лампы в коридорах...
  - Шарки знает где что должно быть. Шарки растет к этому месту!
  - И если это ломается...
  - Что такое "ломается"?
  - Вот это мне нравится! - Дар рассмеялся. - Знаешь, я люблю тебя все больше и больше!
  - Шарки также испытывает к хозяину самые теплые чувства.
  Транспортная капсула остановилась на нужном уровне. Створки двинулись в стороны. Глазами человека Дар посмотрел на них - технология была не особо. Части движущиеся относительно других частей. Но все насчет шарки было просто восхитительным.
  - Ты не пробовал сам восстановить корабль?
  - Как - восстановить корабль? - первое слово голос шарки произнес в лифте, а остальную часть предложения доносилась прямо от стен, мимо которых проходил Дар. Было полное ощущение ищущего рядом невидимки.
  - Ты по крепости превосходишь металл, как я понял. Нарасти необходимые периметры, воссоздай положенную аппаратуру. В чем проблема-то? Расти!
  - Интересно... - еле слышно ответил шарки. - В меня не была заложена подобная программа. Однако это звучит очень логично. Хозяин наверняка был генетиком шарки?
  - Почти, - усмехнулся Дар. - Скажи что нужно чтобы ввести тебя в новый корабль?
  - Можно отсечь от меня часть и прикрепить в нужном месте поблизости от энергии.
  - Так просто? И ты будешь расти, заполняя пустоты и так далее, все что требуется?
  - Да. Но в этом случае будут действовать программы родительского шарки. Если лодка иной конфигурации - шарки не сможет стать полностью функциональным. Когда требуется шарки для совершенно новой лодки с иной архитектурой и командами - нужен генетик расы дэхров, который определит новые программы. Кроме того существует необходимый минимум изначальной заполнености лодки, без которой ее не выпустят в Ледяной Простор.
  - Понятно в общих чертах. Ладно. Теперь расскажи что произошло с прежними хозяевами?
  - Они вышли из "Карасса" и не возвращались.
  - Ты имеешь в виду - две тысячи и сколько-то зим назад?
  - Прежние хозяева покинули лодку две тысячи триста сорок четыре цикла планеты назад. С тех пор "Карасс" осуществлял циклы жизнедеятельности без хозяев.
  - Что с ними произошло?
  - Шарки знает все что внутри лодки. Снаружи требуются инструменты наблюдения, которых у шарки нет.
  - Н-да, - покачал головой Дар, пробормотав еле слышно: - Все они уже давно стали историей кланов...
  Тем временем окружение изменилось. Путь преградила темная стена с медленно открывающимся узким массивным люком. Толщина ее была удивительной - шагов пять он прошел в этой узости, прежде чем следующий тяжелый люк вывел его в коридор. Поверхности здесь были ярко-алого цвета, как кровь тангров. Если это и есть Круг-Сердце, Древние добились тут физиологического сходства. Потолок был ниже, стены сошлись теснее, свет приглушен. Интересно, что это - самоуничижение командиров, или соображения безопасности?
  - Тесновато у вас...
  - Круг-Сердца это лодка в лодке. Он имеет собственную шаркиевую защиту и сложную броню, поэтому объем помещения ограничен.
  Как и следовало ожидать, при его приближении, единственный люк съехал в сторону. Он был совсем узким и несимметричной формы. Пришлось попотеть, пока сообразил как должно быть повернуто тело, чтобы прошел латнир. Никаких ручек или там замков, ID-чекеров, высвечивания сетчатки, отпечатков пальцев, сверки дыхания, голоса и прочего барахла. Впрочем чему удивляться, надо всем в лодке неусыпно бдил недреманный шарки.
  За люком открылась каюта средних размеров. Ничего похожего на приборы. Четыре металлических стола. По латнирным углублениям в поверхностях ясно что это ложементы для тангров. Стало быть четверо должны тут лежать. И что? Смотреть сны?
  Может что-то с цнбр?
  Он оглянулся, но никаких признаков близкого присутствия травы не было. Ни влажности, ни света, ни теплоты, ни запаха.
  Дар прошел вперед, потрогал каждый из столов. Та же зернистая дырчатая сталь, любят они ее... Стены были просто стенами, ничего типа шкафов, ящичков, компартментов и прочего заметно не было. Как из этого местечка рулить звездолетом - полная загадка.
  - Карасс, - спросил Дар. - Это именно то место, откуда элитар управляет лодкой?
  - Хозяин прав абсолютно.
  - Я имею в виду что он не спит тут, а руководит полетом?
  - Руководит плаванием, хозяин.
  - Хорошо, плаванием, - тихо пробормотал Дар. - Но как он может, джамшшш, это делать?!
  - Элитар - не самое подходящее звание для управления лодкой. Таберанг Верви желает видеть на этом месте звание не ниже эгиббарда, оптимально - корхогга.
  - Ладно. Ты потом мне расскажешь все эти детали. Сейчас объясни как ею управлять.
  - Хозяин имеет соответствующее звание Таберанга Верви?
  - Давай не будем, шарки! Я первый хозяин которого ты принимаешь за последние две тысячи зим. Я думаю вопрос о званиях можно отложить до лучших времен.
  - Вопрос о допуске к управлению важнее.
  - Важнее чего?
  - Просто важнее. Ничто не важнее этого.
  Черт! Кажется этот шарки был весьма твердолобым малым.
  Дару нравилась дисциплина и исполнительность в подчиненных, но сейчас был явно не тот случай чтобы ее демонстрировать. То что шарки был его подчиненным казалось само собой разумеющимся. Следовательно надо было подойти с другой стороны к этому вопросу, чтобы миновать неожиданную проблему.
  - Хорошо. Являюсь ли я тангром Империи?
  - Абсолютно, хозяин.
  - Похож ли я на представителей врага?
  - Ни в коей мере.
  - Является ли моя цнбр - цнбр Империи?
  - Без сомнений!
  - Две тысячи зим лодка пробыла без хозяина. Вокруг летают лодки противника. Ты обязан допустить меня к управлению!
  - Достаточно для допуска второй сферы. Не для управления Круг-Сердцем, - показалось, что в голосе шарки проскользнули металлические нотки. Хотя может быть это были нотки каменные?
  Но Дара это мало взволновало. Он начал чувствовать что-то типа бешенства.
  - И как же положено определять этот твой допуск?
  - Хозяин определяет свой ранг предъявлением внешнего или вживленного жетона.
  - "Жетона"? Что это?
  - Металлический знак. Универсальный накопитель высокой мощности. Принимается всеми техническими структурами Империи. Положен танграм начиная с ранга эгиббарда.
  - Проклятье... Как выглядит твой "жетон"?
  - Желтый металлический квадрат пятнадцать на пятнадцать торей.
  - И у кого был такой?
  - Некоторые из прежних хозяев имели жетон. Капитан лодки имел жетон.
  Субординация, дисциплина и уровни допусков... Н-да, похоже цивилизации не особо отличаются друг от друга в этом. Кажется детальное знакомство с лодкой придется отложить на неопределенное время...
  Дар задумчиво присел но одно из дырчатых лож. Металл был теплым, чужим. Взгляд рассеянно скользил по стенам, потолку, полу. Везде было одно и то же - поверхности исчерчены знакомыми символами, отдаленно напоминающими "летящее солнце" хуураданцев и рисунков на стеле Хршитакки. Он вдруг осознал, что еще нигде на "Карассе" не видел подобных насечек. В отличии от клановых зданий Рортанга, на небесной лодке стены были просто гладкими, без надписей. А здесь - плавные линии шли по стенам, извиваясь и сплетались будто в косы или сложные рисунки. Вообще можно было подумать что это ритуальное место - столько тут было всего на стенах. В некоторых местах это сплетение становилось массивным, уж слишком много линий сходилось вместе. Будто толстый канат свивался из тонких нитей. Красное освещение придавало барельефам напряженность и скрытую угрозу, бросая неожиданные тени. В одном месте, куда мягко и логично выходил один из этих "канатов" вместе с цепью почти тангрописных символов, он заметил углубление знакомого двуекрестия. Только в отличие от Хршитакки это был не камень, и его поверхность не было нужды очищать от мха и лишайников. Тут же вдруг потеплела Метка в затылочной пазухе под латниром, будто просясь наружу. Неожиданное ощущение осенило Дара. Почти бессознательным движением он вытащил из Метку и поднес к порозовевшему углублению на красно-алой поверхности. Она скупо сверкнула в лучах ламп и будто нырком скользнула в эту квадратную ячейку.
  - Карасс горд приветствовать корхогг-хозяина! - оглушительно рявкнуло вокруг.
  Так вот откуда у Зордаора была эта штуковина... Неведомыми путями она попала к нему после смерти одного из космонавтов Империи! Две тысячи зим Метка путешествовала по рукам отаругов, старейшин и махо...
  - То-то, - лениво процедил Дар, усаживаясь на один из ложементов. - А теперь давай! Показывай управление этой лодкой.
  - Хозяин да возляжет на стол корхогга!
  Дар оглянулся. Одна из поверхностей была явно выше остальных. Соответственно рангу и допуску, пожалуй. Забраться и выпрямиться - дело секунд. Лежать было довольно удобно, но не для лежания же он пришел сюда.
  - Что дальше...
  Он не успел договорить. Что-то произошло с потолком. Даже не с потолком, а с пространством между его глазами и металлической обшивкой каюты. Отдаленно это было похоже на видеось "объемника" земных и сицианских кораблей, однако глубина чувствовалась куда сильнее, и сопричастность видимому была несравненно больше.
  Дар смотрел на самого себя - вид сверху.
  - Что ты мне показываешь?
  - Чего желает корхогг-хозяин?
  - А что ты можешь? Вид на гору внутри которой замурован "Карасс"!?
  Все случилось так быстро, что Дар даже не успел заметить, когда произошла перемена. Только что он смотрел на себя, и вот уже перед ним страна скал и снегов. Дымящиеся Близнецы занимают почти все изображение, нависая сверху. Потом что-то сместилось в его сознании - и они поменялись местами. Теперь гора была внизу, а он парил сверху подобно неподвижной птице.
  - Это прямая видимость или запись?
  - Вид комбинирован. У меня почти нет информаторов снаружи. Основные параметры горного массива неизменны уже долгое время. Некоторые части я могу подхватывать объемными потенциалами, остальное дополняю исходя из логических...
  - Можешь ли ты дать текущий тактический обзор ближнего космоса? Лун? Ты вообще видел что здесь летают лодки гонклардов?
  - Да. Да и да.
  - О.... - задохнулся Дар, - Отлично! Давай для начала посмотрим ближний космос.
  Горы моментально сменились чернотой космического пространства. Далекие холодные искорки звезд, словно редкие снежинки на черной дороге... Как давно он не видел Пространства!
  - Это текущее изображение? - уточнил Дар.
  - Вид комбинирован. Основные параметры неизменны уже долгое время. Некоторые переменные учтены, часть информации дополнена вычислениями. Некоторые меняющиеся детали я бы мог улавливать объемной энергией и высокими прострелами. Но я воздержусь от этого, пока не получу приказ.
  - Есть опасения быть обнаруженным?
  - Корхогг-хозяин мудр. Лодки Врага зафиксированы в атмосфере Рортанга множество раз. А состояние "Карасса" не позволяет производить быстрые маневры.
  - Насколько плох "Карасс"? Давай подетальнее!
  - Небесная лодка ослаблена повреждениями передней части корпуса и утерей Глаз-Ушей. Главный калибр цел, но часть лучевых и полевых орудий разрушены. Есть проблемы с двигательной системой, препятствующие выходу на маршевую скорость.
  - Не сахар... - человеческое словечко легко сложилось губами тангра, однако сопроводилось щелканием. - А из горы ты выберешься?
  - Да. Но это не будет скрытый старт, поэтому следует ожидать быстрой реакции Врага. "Карасс" слишком слаб для боя.
  - Ты говорил, что твой уровень крепости - триста семьдесят третий?
  - Сейчас это единственная моя сильная сторона. В отсутствии полноценных Глаз-Ушей, и с недостаточным разгоном плавание будет замедленным, следовательно я приму значительно больший огонь противника. Вероятно массирование лодок Врага для моего уничтожения еще до входа в Иейяу. Я оцениваю шансы выживания как очень малые. Отплыв не рекомендован. Самораскрытие не рекомендовано.
  - Это что за Иейяу?
  - Место входа.
  - Входа во что?
  - Нет ответа на этот вопрос. Просто - Иейяу.
  - Что это такое - Иейяу?
  - Никто не даст на это ответ.
  - Зачем тогда ты это упомянул? - Дар почувствовал, что теряет терпение. Временами твердолобость шарки действовала на нервы.
  - Корхогг конечно знает, что Иейяу - способ дальних путешествий лодок.
  - Дальних путешествий? Вы через эту штуку как-то ускоряетесь?
  - Это никому не известно, - шарки был упрям.
  
  - Да уж... К тому же, за эти две тысячи зим твой Враг пожалуй еще слегка поднакопил силенок. - протянул Дар задумчиво.
  - Что имеет в виду корхогг-хозяин?
  - За две тысячи зим они уже должны были придумать пушку, пробивающую любые твои "уровни крепости".
  - Ответ отрицательный. Слишком ничтожный срок для описанных модификаций.
  - Да неужели? - Дар почувствовал прилив сарказма. - Это за две-то тысячи зим? Ты шутишь!
  - Всего две тысячи, - невозмутимо парировал шарки. - Слишком ничтожный срок. Шарки не ошибается!
  - Ладно. - Дар вдруг засомневался в своих расчетах. - Сколько времени живет тангр?
  - Средняя здоровая продолжительность существования тангра - около восьмидесяти обращений Рортанга.
  - Ну вот, - облегченно вздохнул Дар. - Куча поколений сменится! Да они столько напридумывают за это время! Мы с тобой, брат, тут скорее всего уже превратились в доисторические персонажи!
  - Ответ отрицательный. Две тысячи оборотов планеты - более чем недостаточно для технологических перемен. На момент старта "Карасса" к Рортангу, ни одна из ведомых цивилизаций Короната не имела приближающегося Дана-периода. Конечно, существует теоретическая вероятность спонтанного данирования одной из молодых цивилизаций, или обнаружения новой цивилизации в период пре-Даны, однако частичность вероятности этого события ничтожно мала. Предлагаю это не обсуждать.
  - Хм! - недовольно хмыкнул Дар. - Что еще за дурацкие "предложения" корхоггу!
  - Извини, корхогг-хозяин! - показалось, или голос шарки действительно был смущен?
  - Прощаю. Но впредь будь дисциплинированней. Если корхогг говорит - они могли обновить оружие, - значит могли.
  - Слушаю, корхогг-хозяин!
  - То-то! Теперь расскажи мне о вашем... Кхм! Нашем... Враге!
  - Что именно интересует хозяина?
  - Все. Особенно что привело сюда "Карасс" и почему он оказался в таком ужасном состоянии.
  - Таберанг Верви Итарту продолжает полеты над планетами несчастных братьев. Но Проклятые не дают нам возможности контакта.
  - Кто такие эти "Проклятые"?
  - Существа ненавидимые всей галактикой. Себя они называют реццами!
  
  
  + + +
  
  - Кажется знаю это имя, - пробормотал потрясенный Дар.
  Память могучим броском перенесла его в жаркое марево Цу-Рецц, где высилась могучая двадцатисеми-километровая башня звездобоя, маршировали бесчисленные легионы белошерстых зверьков со смешными бубацами, стреляющих сгустками багрового пламени... Где на скрипучей колоссальной колымаге разъезжал совершенно странный персонаж, Вечноживущая Опора Света, Его Сиятельство Кнерец... Догадка сверкнула в его голове как ослепительная вспышка.
  Черт побери, неужели?...
  От внезапной судороги перехватило горло.
  - Шарки, - осипшим голосом сказал Дар. - Звездогаситель Цу-Рецц еще действует?
  - Они начали строить проклятую башню пять тысяч стандартных лет назад, хозяин. К отлету "Карасса" она еще не была закончена. Мы относились к этому весьма скептически. Такая башня может изменить склонение Королевской планеты, затем орбиту, и тогда...
  Прекрасно!
  Каким-то дьяволом он провалился в глубокое прошлое! В период расцвета реццов!
  Вот он, мост между его мирами...
  - Ничего она не отклонит, - голос Дара стал сухим и злым. - Она прекрасно встанет. Я бы не хотел увидеть, как она выстрелит!
  Похоже в Чертоге Цу-Рецц оказался не древний демон разрушения, а что-то типа машины времени...
  - Нам тем более не стоит покидать поверхность Рортанга, - безразлично проворковал шарки. - Свою планету реццы не станут трогать.
  - Свою планету? - вскинулся Дар. - С каких это пор Рортанг планета реццов?
  - Уже очень давно. Пре-данирующие тангры передали ее Коронату.
  - Зачем?!
  - Тогда реццы были лучшими друзьями тангров.
  
  
  
  4. Тотай-Тору
  
  Что есть у степи кроме сухой земли да выжженной травы? Ничего. Лишь бескрайний простор великой равнины.
  Что есть у б'рванца, кроме ярости и крепости его латнира? Ничего. Лишь бескрайняя преданность родному клану.
  
  Тотай-Тору замер в седле, подняв руку и пристально вглядываясь тревожную дымку за рекой. Позади послушно замер пятнадцатидромовый разъезд. На каждом звере каменели два всадника-дромаруга, ловя глазами малейшее движение командира. Мощный и бесстрашный, победитель в бесчисленных схватках, элитар особой группы охотников б'Рвана, Тотай был достоин куда большего отряда. Да так оно и было - основной его отряд шел по реке, контролируя бесценный груз клана. Да, именно там, на реке, самом опасном месте сегодня. Там, где война могла полыхнуть в любой момент, и через воду перекинуться из лесных просторов с'Энфарпа на сухостой степей б'Рвана. Война, что не прекращалась веками.
  Потомственный воин по крови, Тотай никогда не увиливал от драки. Однако жизнь сложнее простого опрокидывания силы силой. В жизни много хитростей и переплетений, не видных простому глазу. И участие в войне его отряда было очень специальным...
  Вражда с соседом, заречным кланом с'Энфарпа, вырублена в сердцах б'рванцев веками ненависти и ожесточенной резни. Но Круг Эгиббардов доверил ему особую задачу. План этот был древним и мудрым, и никто посторонний не мог быть посвящен в него. Даже те молчаливые дромаруги, что каменными изваяниями застыли позади на породистых горячих дромах, готовые по его жесту не задумываясь броситься хоть в пекло - даже они не знали всего. Хотя это не просто б'рванцы - это его коренники, под латнирами которых одна с ним не только цнбр, но и кровь!
  Панцирь Тотай-Тору был весь гранен знаками его доблести и побед, но нижняя правая часть блестела на солнце пусто. Особая часть, обрамленная знаками трудного задания. Долгие годы воина прошли, прежде чем он стал достоин той миссии, что отразится на здесь. Пустая поверхность кости ждала особых событий, прежде чем исполнитель наград прикоснется к ней своим голубым резцом. В ожидании этого тянулась жизнь воина, и он верил в свою удачу. Его предки были избранной линией, исполнявшей такие задания. Теперь пришел, наконец, и его черед.
  Отпрыск корня Тору - потомственных всадников-дромаругов, дававших б'Рвану безукоризненных воинов и железных командиров на протяжении веков, Тотай ощущал странное возбуждение. Предчувствие, коснувшееся его сердца несколько дней назад, снова тревожило грудь. Цнбр тоже ощутила это и волновалась, но у травы нет ума, и она не могла понимать причин. Они оба - Ла-и-Ла - были на взводе, встревоженные, чуткие. Но все складывалось к удаче, похоже. Не долго же его пустой части латнира оставаться девственно-чистой!
  Круг Эгиббардов напутствовал его перед этим походом. Да что там... сам махо клана беседовал с ним в уединении под Цараккланом столицы! Тотай расправил могучие плечи, и гордо оглянулся. Тридцать пар глаз ловили каждое его движение в ожидании приказа. Тангр левой рукой коснулся нагрудной перевязи, куда доверие клана вложило камень завета. Неподатливая твердость реликвии придавала ему сил - и самоуверенности.
  Б'Рванский берег был ровным, щеточка сухой травы. Неспроста стозимия назад он был очищен от кустов и деревьев. Ветер, играя, шевелил травостоем, под которым прятались знаменитые б'рванские ловушки - незаметные, неумолимые, попадешь - сам не вылезешь.
  Тотай-Тору всматривался в темнеющую на северо-западе полосу, бессознательно и нервно сжимая рукоять шиташа. Там вставали вековые леса, жили и бешено плодились тангры лесного корня.
  Война была разной для этих двух кланов.
  Многочисленными с'энфарпами, множившимися под густым покровом лесов, двигала слепая месть. Слишком много их отаругов ушло в б'Рван чтобы никогда не вернуться. Выкармливавшие громадных лесных дромов на корнях могучих деревьев, их орды бешено сновали под тенистыми кронами вековых лесов. Никто не смел сунуться туда, несмотря на мягкость латниров варваров. Им было где прятаться. У самых берегов Эрны, невидимые глазу, то и дело стучали молотки и топоры. Дерева было в изобилии, и умея с ним обращаться они строили деревянные дома, а еще лодки, норовя перебраться через реку. Ловушки никогда не пустовали. Те же из варваров, что умудрялись избегнуть капканов, встречали отточенные шиташи и крепкие молоты порубежной б'рванской гвардии. Назад за реку отряды варваров никогда не возвращались.
  Воины же б'Рвана не пересекали реку. Всегда хватало варваров, что сами приходили сюда - из лесов их перло и перло достаточно...
  Тотай-Тору вновь окинул взором далекую серо-голубую полосу. Привычная ненависть жарко всколыхнулась под латниром.
  Где-то там, по ту сторону медленной воды, в глубине лесов прятались чужие городища. Ходили слухи об огромных деревянных цараккланах, с немыслимым количеством лохматой выпирающей наружу цнбр, пожирающей другие растения и даже сорняки. Но скорее всего это были сказки. Вряд ли мать-трава с'энфарпов особо отличалась от Атсинбирг других кланов. Вот в том, что городища у них должны быть огромными, Тотай-Тору ничуть не сомневался. Судя по количеству бойцов-отаругов, что постоянно перетекали через реку, леса были страшно перенаселены.
  Порой относительное затишье кончалось. Поречные леса набухали жизнью, множились отряды, полные сумасбродных отаругов. Они рыскали по берегу, пока не набиралась тяжелая орда. Еще некоторое время тратилось на мелкие стычки и выборы вождя. Костры и дымы тогда оживляли горизонт. Умноженно стучали топоры, готовя лодки. А затем следовало массированное нашествие. Ловушки становились бесполезны, они сметались, стаптывались массой тангров и дромов, прущих через Эрну в степные просторы б'Рвана, на Эбирройскую равнину.
  Лесники были суровы и яростны, их отаруги неплохо обучены индивидуальному бою. Но в степях этого было мало. Они терялись на открытых просторах и совсем не ведали что такое сражение боевыми формациями. Лесная тактика засад, массированных навалов и неожиданных скрытных обходов оказывалась бесполезна на гладких как стол степях. Но даже не это решало исход сражений. Латнир с'энфарпа был слишком мягок для б'рванского шиташа. Даже не латнир а так, смазка для клинка. Отсутствие минералов, или солнца, или чего еще, лишали их панцири даже той крепости, что была свойственна обычным племенам Рортанга. Но лесники были изобретательны, нередко можно было увидеть с'энфарпов с навесью деревянных нагрудников и наспинников, вызывавшими насмешливое улюлюкание б'рванцев. "Кожаные латниры" - так б'рванцы прозвали лесников с'Энфарпа...
  Отаруги б'Рвана не украшали своих жилищ панцирями врагов. Это бессмысленно, разве что вешать боевые трофеи в несколько слоев. Слишком много с"энфарпов находили свою смерть в землях б'Рвана. Латниры поверженных врагов просто шли на ремесло, или переделывались во внешние щиты отаругов, при этом проходя обработку по укреплению кости. Воины шутили: "мертвый с'энфарп крепче живого..."
  Тотай-Тору усмехнулся.
  Панцирь б'рванца всегда был надежным другом при встрече с любым оружием.
  "Не трожь б'рванца," - говорят друг другу чужаки. - "Их латниры из камня!".
  Слухи и легенды ходят среди варваров, почему их враги имеют столь совершенную защиту. Но варварам никогда не открыть истины.
  Никто кроме эгиббардов и махо б'Рвана не ведает секрета "железной воды". Каждый б'рванец знает о таинственном источнике, гордости клана, бьющем в ущелье Трилистника. Мальчики касты воинов начинают пить его воду с раннего детства, так для них начинается возмужание. Противная горько-соленая, мутно-белая жидкость со временем придает латниру ту самую крепость, о которой ходят легенды. Ни кальциевые порошки хуураданцев, ни вымораживание родниковой воды почившим ю'Линнором, ни ударное поедание привозного керата с'энфарпами не может дать такого сильного эффекта. Только один был противник у каменных латниров б"Рвана - голубые эриг-шиташи ю'Линнора. К счастью, они навеки исчезли вместе с самим поверженным кланом.
  Тотай поморщился.
  Застарелой болью заныло левое плечо. Позапрошлой осенью он привел свою группу к поречному городку на юге, где внезапно столкнулся с отрядом прорвавшихся с'энфарпов. Лесников было много, и поначалу они теснили опешивших дромаругов. Но воины б'Рвана быстро пришли в себя, и кость на кость дикари не выдержали. Они были безжалостно биты и пленены. Лишь их увешанный шкурами огромный вождь успел задеть Тотай-Тору своим длинным скаковым шиташем в самом конце схватки. Удар шел сзади, крепкий панцирь остановил вражескую сталь, не то варвар отхватил бы ему пол-плеча. Подоспевшие дромаруги подняли врага на острия достов. Смелость купила ему легкую смерть, и он избежал позорного рабства.
  Косая зарубка этого удара до сих пор красуется на латнире...
  Тотай сощурил темные веки.
  Короткая весна переходила в знойное лето. Ветер, овевавший лицо, становился все жарче и в этом было свое удовольствие. Зима в степи жестока, и все успели соскучиться по лету. Ветер мягко трепал разнотравье - оно стлалось сколь хватало глаз, простираясь югу до самого Балианнара, и дальше по всей Эбирройской равнине. Ближе к реке, там где начинались линии ловушек, травы были сочнее и выше. Глаза дромов всегда смотрели в том направлении, но их и близко туда не подпускали.
  "Не трожь латнир б'рванца!" - шептали взбешенные варвары...
  Однако после падения ю'Линнора и замирения с неистовым Хуураданом, никто и не думал трогать б'Рван. Сам выбирал б'Рван кого ему тронуть, а кого оставить в покое. И выбор падал не на одних только с'энфарпов. По большому счету б'Рвану не было дела до лесников, их некорчеванных земель, и непригодных для полей мрачных лесов.
  Клан нуждался только в рабах.
  Ю'Линнорцы, и с'энфарпы, болотные йарбы, и тощие южные а'пелане - рано или поздно оказывались в невольничьих загонах. Охотничьи вылазки б'рванских отрядов приносили много "дичи" и редко бывали неудачными. Но среди пленников всегда было больше с'энфарпов, леса просто кишели ими.
  Тотай-Тору продолжал смотреть вдаль. Что-то неотвратимо зрело в густых лесах, глухо бурлило там - злое, яростное. Вчера ночью над щеточкой деревьев снова были видны длинные дымы - всего лишь три. Их станет больше, они будут гореть каждую ночь, пока в один из таких же ясных дней ненависть и ярость не сплавит варваров в единый кулак, и эта ярость хлынет неудержимой волной через реку на травянистый берег б'Рвана. Они будут жаждать крови, и потому не испугаются пролить свою, как бы дорога ни оказалась цена. Их снова будет много, неистово много...
  "Хорошо быть в лесу", - с внезапной завистью подумал Тотай. - "Хорошо прятаться под кронами деревьев..."
  Он отвернулся от сиреневой дали северо-востока, чувствуя раздражение. Тревожное ощущение осталось таким же неясным. С'энфарпы его не интересовали. Плохо, если он всего лишь предчувствовал нападения их орды. С бессознательной опаской взглянул на небо - глубокое, чистое. У б'Рвана было два проклятия - открытое широкое небо... И открытая широкая степь...
  - Хо! - резко выкрикнул Тотай, дернув поводья.
  И пригнулся в кожаной люльке, компенсируя могучий прыжок дрома. Отряд за его плечами мгновенно сорвался с места, беспрекословно следуя за своим элитаром, раздирая воздух грохотом дромовой скачки.
  
  
  
  5. Вкусы рас непредсказуемы
  
  Следующие несколько дней Дар провел в капитанском Круге Сердца.
  Шарки был ценным информатором - он не уставал, отвечая на бесконечные и жадные вопросы Дара. И все же выуживать знания об окружающем мире было нелегко - каждый второй ответ зацеплял сферу незнакомых понятий и вещей, и в свою очередь рождал лавину новых вопросов. Дар выслушивал устные соображения шарки, смотрел моделируемые проекции, видеозаписи из прошлого. Он знакомился с технологией и техникой, наукой и космогонией, политикой и управлением, историей звездной экспансии и сопутствующих ей войн. Сейчас ему уже было жаль, что в своей земной ипостаси он отринул факультативы ксенологии, теперь бы это пригодилось. Ему постепенно открывался колоссальный мир, громадный и сложный, трогательно красивый и бестрепетно жестокий.
  Дар получил так же познания в областях, разбираться в которых ему было положено по чину корхогга. Шарки показал общее устройство и функционирование "Карасса", познакомил с принципами и практическими приемами управления лодкой. Дару были предоставлены знания о навигации, ходовых возможностях и боевом потенциале этого судна, и вкратце остальных судов тангров и их противников. Его познакомили с базовыми понятиями военных доктрин и фундаментальными основами мирного существования Империи тангров. Вдобавок подбросили принципы "данированных" скачков технологического развития, но это уже было скорее из области философии. Дали представление о цнбр-тангровом жизненном симбиозе, и весьма схематично - о дэхр-шаркиевом генетическом взаимодействии.
  Дар не чувствовал как проходит время - лишь иногда замечал крайнюю измотанность, когда голова уже не могла впитать и бита новой информации. Насыщение знаниями порой превышало критический предел, и мозги зашкаливали, начиная сбиваться. Он ни разу толком не спал, но они с шарки временами прерывали беседы, и Дар отправлялся к цнбр. Впрочем та-атсин, как тангры называли состояние соединения с травой, возмещал и глубокий сон, и освежающие мероприятия. Там были странные периоды беспамятства, о которых Дар не имел никаких воспоминаний. Осторожно снимая с себя нити цнбр после таких провалов сознания он каждый раз спрашивал себя, насколько глубоко внутрь проникала трава - и тела и памяти. Интересно что голода он не ощущал абсолютно, хотя ни к какой пище на борту "Карасса" не прикасался ни разу. Видимо влияние цнбр на его тело, уровень соединения растения и тангра был куда серьезнее, чем он предполагал раньше. Вслед за Ю-махо он мог бы сейчас сказать: "махо не едят чтобы жить!" Голова после таких сеансов становилась кристально ясной, и он был снова готов продолжать упорные бдения в Круге Сердца.
  И наконец пришло время, когда накопление информации закончилось.
  Поднявшись после очередного сеанса с цнбр, пройдя деревянную "дверь травы" Дар вдруг отчетливо понял: сегодня он примет решение о дальнейшем. Затягивать не имело смысла. Хотя он лишь дотронулся до верхушки айсберга информации о мире в котором оказался - тянуть больше нельзя!
  Изменив привычный маршрут - от оранжереи с цнбр до капитанского Круг-Сердца - Дар добрался до каюты, которую назвал "столовкой". Он набрел на это местечко когда исследовал территорию звездолета. По сообщению шарки экипаж "Карасса" тут ел и занимался личной гигиеной. Отдельной каюты для употребления пищи тангры не держали, видимо не считая процесс питания развлечением, какое создали себе из этого люди. Десяток ровных металлических столов, секционные шкафчики в стенах, надписи которых были неясными каракулями. Дар особо не интересовался - трудно было рассчитывать, что за тысячелетия простоя звездолета в них могла сохраниться пригодная еда. По крайней мере экспериментировать с этим он не собирался. Однако питье все же было - шеренги квадратных "бутылок", очень сочетающихся с квадратными значками на них. Услужливая память вежливо напомнила что не припоминает случаев ухудшения качества крепких напитков от срока хранения. После некоторого колебания Дар решил проверить догадку. Пока он открывал "бутыль", шарки несколько раз предупредил, что попав внутрь тела "ори-оли" способна повлиять на рассудочный компонент его сознания. Дара, конечно, это не остановило - шарки пришлось сделать анализ пойла и подтвердить что там нет ничего кардинально опасного для здоровья. Начал, конечно, мямлить опять про временные трудности с логикой и т.д. Ори-оли или не ори-оли - кто такой шарки чтобы указывать корхогг-хозяину?! Жидкость конечно же оказалась простой выпивкой, что стало ясно еще по запаху, вытекшему из открытого куба. Не бог весть что, кстати. Пятьдесят выпитых граммов подтвердили все его алкогольные предположения. Штучка была куда крепче туземной дробы.
  Однако дальше этого Дар не пошел - познавательный рефлекс и рассказы о мире Короната были в самом разгаре.
  Но сегодня был тот самый день.
  Сегодня было необходимо именно это - как-то расслабиться, вновь почувствовать себя человеком. Плеснув "ори-оли" в квадратный стакан со стилизованными иероглифами, Дар расположился поудобнее.
  - Не рекомендуется вводить "ори-оли"... - начал было шарки.
  - Кончай шпионить! - отмахнулся Дар. Между ними уже выработалось вполне сносное взаимопонимание, позволяющее обходиться без церемоний.
  "Тангровка" приятно смочила горло и оба языка. Она казалась почти горячей, ощущаясь как чуть разбавленный спирт. Отчасти напоминала "кровь травы", к которой для аромата подмешали посудомоечный детергент. О вкусах рас спорить бессмысленно. Но, конечно, можно было сваять что-то и поприятней.
  - Скажи лучше где это сделано?
  - "Ори-оли", как и все на "Карассе", произведено на верфях Итарту.
  - Хм... Интересно, здесь такой явно растительный оттенок во вкусе...
  - Туда добавляется сок акидиры, взятый в период, когда заканчивается корневое цветение.
  - М.... очень поэтично, - похвалил Дар, приглядываясь к тонко инкрустированному "стакану".
  Даже не будучи ксенологом, Дар был в курсе, что все разумные расы рано или поздно создавали эквивалент земному алкоголю, не всегда правда жидкий. В цивилизациях Пространства встречались самые затейливые способы приведения индивидуума в состояние "измененного рассудочного компонента". Однако то, что у тангров это была именно жидкость, до некоторой степени польстило Дару. Вспомнилась реабилитационная каюта на "Прямом Ветре", которую ксено-биолог, третий врач экспедиции, мистер Корнвэлл исхитрился превратить в довольно сносный "party room" (комната для вечеринок - англ.). Они частенько засиживались там после вахт, и не всегда вдвоем. Спорили о достоинствах напитков различных рас, проводили сравнительные дегустационные процедуры, эдакая алкогольная ксенология... Кэптон Сиэлтола знал про это маленькое нарушение, но делал вид что ему ничего не известно, несмотря на доносы Бтороги. Знал, что ни с Петлюгина, ни с Корнвэлла алкоголиков не получится. Он был в общем-то нормальным командиром.
  Воспоминание о "Ветре" принесло комфорт с душком ностальгии. Вкупе с теплом, что разлилось по телу после сотни грамм "тангровки" это дало душевную легкость, стабильность, которой Дар и добивался.
  Потому что он не собирался принимать решение как тангр.
  Или как махо Атсинбирг.
  Он должен принять свое решение - как человек!
  Со стуком отставив стакан, Дар сдвинул брови.
  Итак, что мы имеем?
  Он, Дар Петлюгин, гражданин Союза Семи Миров, волею судьбы оказался заброшенным на планету Рортанг, звездной системы Танградж, заселенной враждующими племенами тангров. Участвовал в межклановых разборках на стороне Хуурадана, который его же затем упек в допотопный зиндан. Бежал. Был в контакте с воинами, старейшинами и махо других кланов: а'Зардата, кх'Отрии, ю'Линнора. Обучился спец-навыкам "махо" - что-то типа сверхспособностей, основанных на контакте с разумным растением. Получил Метку Древних, как выяснилось являющуюся приличным аккумулятором, а заодно символом военного чина. Начиная с момента обнаружения "Карасса" - вышел на уровень куда более серьезной борьбы. Уже не вооруженные железяками примитивные кланы, сражающиеся за поля или холмы, а высокотехнологичные цивилизации, оспаривающие друг у друга обширные зоны космического пространства и отстаивающие собственную независимость.
  Далее.
  Рортанг.
  Заселен танграми для некоей туманной цели реццов.
  Планета регулярно посещается звездолетами Короната, шлюпки которых время от времени опускаются на поверхность. Наемники из расы гонклардов забирают с поверхности группы взрослых здоровых мужчин. В принципе, вполне историческая рабовладельческая ситуация. Надо полагать, что на вольном Рортанге танграм живется куда приятнее, несмотря на местные усобицы, чем в последующей жизни в Коронате. Что ждет их на чужбине? Кровопролитная подневольная солдатчина? Изнурительный физический труд? Донорство органов? Гастрономическое применение (не желаете ли супа из черепашек?)... Трудно сказать, не зная реалий экономики Короната. Но так или иначе, симпатии Дара были на стороне обиженных.
  Далее.
  Ближний космос.
  Три орбитальщика без устали пасут планету тангров. Одна из лун Рортанга - маленькая красноватая Аркха, на своей поверхности имеет сторожевую базу, оснащенную приборами наблюдения поверхности Рортанга и ближайшего Пространства. Имеет некоторый боевой потенциал, одна из лодок на его космодроме способна совершать межзвездные перелеты. Способна связываться с отдаленными центрами Короната. Последнее особо важно.
  Далее.
  Большой космос.
  Крупнейшим и могущественнейшим игроком в известном Пространстве, если вообще не повсюду, является колониальное королевство реццов, именуемое Коронатом. Перечень зависимых существ, входящих в Коронат весьма длинен, весь не вспомнить - гонкларды, дэхры, моголоны, тангры, серлинги, умбоны, безымянные, и еще целая куча ограниченно разумных. Империя построена реццами для блага реццов - и этим сказано все. Остальные расы существуют лишь для того, чтобы исполнять какие-либо функции, требуемые реццам - солдаты, строители, ученые, надсмотрщики, рабы... Уровень технического потенциала Короната определить сложно, с одной стороны из-за узкого сектора познаний основного источника информации - шарки "Карасса", с другой стороны поскольку данный источник более двух тысяч зим находился в отрыве от собственной базы.
  Реццам в известном шарки космосе никто не мог противостоять открыто. То-есть у Короната нет ни соперника за влияние, ни просто даже стоящего противника. Однако войны в космосе все же есть, и ведутся они силами неких повстанцев, не столько борющихся против реццов, сколько прячущихся от них и обороняющих свои отнорки. Пространство велико, и спрятаться есть где. К повстанцам относятся группы практически всех перечисленных выше рас, стремящиеся к, скажем, более справедливому галактическому мироустройству. Короче беглые рабы, беглые солдаты, беглые еще там всякие... Повстанцы называли себя "Вервь", что дословно значило "толстая веревка, свитая из многих меньших". Вервь подразделялась на Центральную, Южную, Западную и так далее. Конечно, ни технический уровень, ни ресурсы Верви не сопоставимы с тем, чем обладает Коронат. Но в своих отдаленных норах сопротивленцы знают каждый астероид, каждую силовую аномалию, не говоря уж о поверхностях небесных тел. Так что могут успешно выживать, и даже огрызаться против белых пушистых колонизаторов. Коронату косвенно противостоит еще одна таинственная раса - цуру-суру - но та держится особняком, не входя ни в Коронат, ни в Центральную Вервь. У шарки, к сожалению, было очень мало информации по ней.
  Короче, местная Ойкумена была сложно-переплетенным клубком больших и малых змей, как это частенько бывает с существами, обладающими некоторой толикой разума.
  В этом предстояло жить.
  Из этого предстояло найти выход...
  Дар скрипнул своими мощными кристаллическими зубами. Получился довольно устрашающий звук. Нахмурился и снова глотнул "тангровки".
  ...Далее.
  Наличествуют еще несколько пунктов, требующих к себе особо пристального внимания.
  Первое: хозяева Короната, реццы, были именно теми белыми пушистыми зайчиками, которых Дар встречал в своей прошлой жизни, будучи браттаром контактного эсминца "Прямой Ветер". Описания и картинки шарки не оставляли никаких сомнений в этом.
  Второе: что такое люди - шарки не знал. Никакие осторожные расспросы Дара, никакие тщательные описания внешности, техники, кораблей не вызвали узнавания у мраморного мозга "Карасса". То что шарки досконально знал все типы ходивших в пространстве кораблей всех возможных рас - было несомненным. Люди, равно как и сам Союз Семи Миров, находились где-то бесконечно далеко отсюда.
  Но черт побери, в его мире до реццов было не так уж и долго лететь!
  Отсюда следовало третье: мир, в котором он оказался, располагался глубоко в прошлом относительно его собственного времени. Ибо реццы, которых он видел, были дряхлым народцем, забывшим как строить звездолеты, имеющими парк древних развалюх, они лишь кичились своей историей. Их самое значительное сооружение - циклопическая башня звездогасителя - почти развалилась, и скорее всего потеряла дееспособность весьма давно. Напротив реццы этого мира были полны сил, имели сложную экономику, динамичное государство, крепкую армию, и гоняли всех своих врагов сколько хотели. Их звездобой еще только строился...
  Мороз продрал его под латниром. Дар плеснул в квадратный стакан еще немного "тангровки", и, отправив по назначению, продолжил свои размышления.
  Каким-то образом он умудрился провалиться в глубокое прошлое. Вполне возможно, что описанный Манолой и Корнвэллом "древний Разрушитель-Царц" - был некоей машиной времени, упрятанной от греха подальше в глубокое чрево Чертогов Демона. Забытый артефакт былого могущества Короната, не менее внушительный, чем их треклятый звездобой. Подобного могущества - контроля над временем - не имела ни одна из цивилизаций ССМ! Нигде в Пространстве, известном Дару, не были обнаружены расы гонклардов, дэхров, цуру-суру, моголонов, серлингов, умбонов...
  Может прав был Корнвелл, реццы сошлись с одной из супер-цивилизаций в своем прошлом, и получили в распоряжение некие технические артефакты выдающейся важности?
  Цу-Рецц был местом стыковки, где прошлое встречается с настоящим.
  Эсминец "Прямой Ветер" обнаружил тут не просто незнакомую расу.
  Он нашел мост между эпохами!
  Кто-то должен был пройти по этому мосту первым. Так получилось, что этим первым оказался он...
  Нахлынуло чувство страшного одиночества. Он уже думал об этом, после обширнейших политинформаций шарки. Но сейчас впервые решился назвать вещи своими настоящими именами...
  Один в огромном чужом мире...
  Микроб, бацилла иной жизни...
  Защемило сердце... Будто льдом сдавило голову...
  Дар протянул руку и глотнул - все что оставалось в квадратном стакане. Горло обожгло приятным огнем. Это было как маленькая частичка прежней жизни. Его жизни...
  Ну ничего! Безвыходных ситуаций не бывает!
  Он не собирается сдохнуть тут в бронированной шкуре хуураданского отаруга, погрязнув в кровавой усобице кланов! Он намерен вернуться в свое время, к своим ребятам! И выход обязательно должен быть. Надо подниматься в Пространство, искать, бороться, связываться с Вервью... И делать это быстро!
  Шарки рассказывал, что "Карасс" не единственная лодка, высланная сюда танграми Верви. За тысячи лет корабли тангров отправлялись на Рортанг регулярно, раз в десяток лет. Такова была одна из основных задач. Конечно все они атаковались Коронатом. Многие были изуродованы еще в пространстве, другие добиты уже на поверхности планеты. Но существовали и такие, что подобно "Карассу" сохранили определенную дееспособность. Шарки выживших лодок имели ограниченный контакт между собой, и связывались друг с другом когда были уверены что поблизости нет врага. Из этих выживших лодок две сумели восстановиться практически полностью, и были пригодны к выходу в космос. Они лежали в пределах досягаемости - одна к востоку, в лесах с'Энфарпа, другая на юге, утопленная меж островов дельты реки Эрны. Дару претила мысль о нырянии в воду, в поисках звездолета и его шлюза, и он пожалуй выбрал бы вторую, в лесах. Однако на карте шарки было ясно видно, что путь по лесам трижды превышает расстояние до утопленной лодки. А в ситуации, когда придется идти через земли враждебных кланов, расстояние может оказаться самым большим препятствием. Учитывая что врагом тут считается любой, у кого под латниром иная цнбр. Шарки уверял, что с Меткой корхогга проникнуть внутрь утопленной лодки будет не сложнее, чем было попасть на борт "Карасса". Шлюзы небесных лодок рассчитаны и на ситуации приводнения. Самое же главное - потопленный в Эрне звездолет имел изначально сохранившееся вооружение и ходовую, а поврежденный корпус уже был залатан шарки. Он был новее, хотя при наличии самосовершенствующегося шарки уже не понятно что лучше - новая лодка или старая...
  Итак, подходящий транспорт в Пространство можно сказать в наличии. Следующим предстояло определить последовательность действий в большом космосе.
  Дар вздохнул и покачал головой.
  На самом деле вопросов было много, а приоритеты не выстраивались. Как найти планету, где он провалился в прошлое? Почему он очнулся не на ней, а на Рортанге?
  Самым естественным для нахождения "машины времени" реццов было бы обратиться за помощью именно к ним. Не совсем "обратиться", но все же двигаться в этом направлении. Однако тут было крупное "но": Дар выглядел как представитель одной из низших рас - тангр, раб, пушечное мясо. И лететь собирался на тангровом же звездолете. То-есть возникала высокая вероятность того, что задолго до достижения цели, отшлифованный тысячелетиями рабовладельческий механизм Короната обработает его как комбайн колосок, соответственно его тангровому естеству. Определит на какие-либо рабские работы, или в карательные отряды - топить в крови восстания других рабов, или еще в какое замечательное место. Откуда выбраться будет совсем непросто, вследствие большого количества желающих и отработанной системы слежки и подавления.
  Вторым вариантом было: пытаться искать связь с сопротивленцами Верви, а через них - выйти к технически развитыми новым танграм. Хоть и не такие могущественные как реццы Короната, они тоже обладали неплохой технической и научной базой, судя по их небесным лодкам. Может у них и своя машина времени имеется, а нет - так могут заинтересоваться захватом такой ценной вещицы.
  Все выглядело логично и разумно. В любом случае Рортангу надо было делать ручкой. И ближайшая задача теперь - найти попутчиков через земли враждебного клана. Насчет б'Рвана Дар не строил иллюзий - будет чертовски трудно. Быстрым броском предстояло пересечь огромную степь поперек и затем оставшуюся часть пути пройти по реке. Прогулка до дельты, судя по карте, займет не менее семи дней - если на месте не возникнут дополнительные сложности...
  И тут Дар почувствовал сбой.
  До сего момента все было нормально, ум работал четко, как на симуляторном тренинге, несмотря на "тангровку". И вдруг навалилась предательская слабость.
  Снова судорожно сжалось сердце. Весь окружающий мир показался неимоверно чужим - каким он собственно и был! Все эти тангры, тронки, латниры, цнбры, шарки, реццы, шиташи, гонкларды... Одиночество было просто непереносимым. Смертельно захотелось увидеть что-то знакомое, из прежней жизни... Какими родными были каюты на "Ветре", как милы были лица землянина Корнвэлла, сицианина кэптона Сиэлтолы, даже лиогянина Бтороги! Защипало в глубине глаз, но это уже была мистика. Он еще ни разу не видал плачущего тангра. Тангры не плакали, просто не умели... Или не научились? Какая-то муть взметнулась со дна души, затопляя сознание. Захотелось завыть, закричать, бить стену своим бронебойным кулаком с жуткими черными когтями...
  - Держись, Дар! - прорычал он, не давая себе проваливаться в эмоции. Человеческие слова звучали дико с этим двойным языком. - Мы еще вернемся! Мы вернемся назад на Землю, я тебе это обещаю!...
  И вдруг что-то переменилось. Его словно подхватило мягким ласковым потоком, бережно проносящим мимо опасных каменистых порогов бурлящей реки. Тревога не то чтобы отдалилась, она будто растворилась, расплавилась в этой эмоциональной глубине и добродушии.
  Дар понял - пришла поддержка травы.
  Она все это время была рядом - его цнбр, она незримо присутствовала везде - на расспросах шарки, на обдумывании ситуации, вместе с ним участвовала в разработке планов. А теперь смягчала его боль, приняв ее на себя. В душе возникла легкость и покой, жжение в глазах прекратилось. Перемена была столько разительна, что он так и замер с распахнутыми глазами.
  Цнбр была великим изобретением, не важно - тангров или реццов, если такое вообще кто-то мог изобрести...
  О, если бы она могла так же легко пронести его через эти тернистые перевалы судьбы...
  
  
  6. Новая задача шарки
  
  - ...Корхогг-хозяин был предупрежден о нежелательности выпивания "ори-оли".
  Голос шарки прозвенел в воздухе, вырывая Дара из беспамятства.
  Он вдруг понял, что впервые на "Карассе" спал не в Царакклане.
  - Что... произошло? - выдавил Дар, царапая пересохшими языками небо. Глаза дико вращались, пока пытался припомнить где он. Лежа на спине он видел перед собой слабоосвещенный металлический потолок. В разных местах из него были выдвинуты вниз несимметричные плоскости, гибкие толстые шнуры переходили из одного в другой. В этой каюте "Карасса" он еще никогда не бывал.
  - Корхогг-хозяин потерял сознание. И был доставлен в медицинский блок.
  - Кто же... меня доставил?
  Насколько он помнил, кроме него на "Карассе" не было живых.
  - Внутренние роботы сделали это.
  - Так у тебя еще есть роботы? Ты не говорил об этом.
  - Не были заданы вопросы.
  "Черт!" - расстроено подумал Дар, - "называется раскинул мозгами по-человечески."
  Он бы рассмеялся, если бы не было так тошно.
  Вероятно, тело тангра все же было непривычным к такому "алкоголю".
  - И давно я... в этом состоянии?
  Шарки назвал единицы измерения времени, которые ничего не сказали Дару.
  - Я предупреждал корхогг-хозяина, что попадая внутрь организма тангра, "ори-оли" способно влиять на активность нервных клеток, изменяя электрохимические процессы.
  - Ничего себе! Для чего же вы производите такую дрянь?
  - "Ори-оли" предназначен для протирки костяных поверхностей и латниров экипажа...
  - О, дьявол! - прошипел Дар. - А я еще подумал, откуда такой мерзкий вкус...
  Смеяться сразу расхотелось.
  Вот тебе и фестиваль межпланетной выпивки...
  Дар молчал долго, не шевелился. Лежать на латнирной выемке железного стола было верхом удобства. Вспомнилось, как он ворочался на постели будучи человеком. Наверное тело тангра устроено так, что неподвижность приносит наслаждение. Можно не шевелиться. Можно не вставать. Лежать себе и смотреть картинки шарки, слушать его пояснения, задавать вопросы...
  "...лучше умереть чем лежать..."
  Внезапно вспыхнуло знакомое чувство опаздывания, преследования.
  То самое, что бывало и прежде - на привале по дороге к Хоргурду, где они с Саудраком видели шлюпку гонклардов, бомбившую атат Хршитакки. Затем в пещере Старогорья, где Куаргир рассказывал поэтичную легенду о борьбе небесных воинств Древних с врагами. Дар ясно осознал, что уже много раз чувствовал на затылке дыхание этой немыслимой погони. Это было как сгущающаяся черная аура, как петля набрасываемая сзади на шею.
  Кто может знать что он здесь? Кому он тут мешает?!
  В памяти вспыхнул образ туманного Текучего Существа, пытающегося увидеть, разглядеть его через пространство, найти, дотянуться...
  Дар тряхнул головой.
  - Корхогг-хозяин выглядит как настоящий член экипажа, - неожиданно подал голос шарки.
  В его голосе прозвучали какие-то незнакомые нотки.
  - Что? - очнулся от своих мыслей Дар. - Что ты сказал?
  - Внутри хозяина родная цнбр, и тело его чисто. Однако недоставало деталей. "Карасс" поправил это.
  - Какие еще "детали"?
  - Экипажу "Карасса" положено иметь стандартно оснащенный латнир.
  - Погоди-погоди, - заволновался Дар. - Ты что-то сделал пока я спал?
  - Была произведена стандартная модернизация латнира.
  - Что это?
  - Общее крепление, пазы, фиксаторы оружия.
  Дар ощупал свою костяную спину когтистой лапой тангра. Пальцы не ощущали перемен.
  - Латнир как латнир...
  - Также теперь он имеет специальный паз для хранения и зарядки жетона корхогга. Вот здесь, справа внизу.
  - Зарядки? - Дар нащупал паз и автоматически вставил в него Метку.
  - Латнир будет преобразовывать попадающий на него свет в электромагнитную энергию и запасать ее.
  - Неплохо, - согласился Дар. - Ты тут надругался надо мной по полной программе пока я... хм... спал.
  - Также встроены опознавательные метки Сопротивления. Любой из механизмов Центральной Верви узнает хозяина.
  - Что насчет реццов и гонклардов?
  - Метки заметны только для союзных агрегатов Верви.
  - Годится. Это все?
  - Я проверил нервные окончания корхогг-хозяина.
  - Что это значит?
  - "Карасс" был прав! Корхогг-хозяин является генетиком шарки, хотя и не принадлежит к расе дэхров. Свойства его нервной системы соответствуют требованиям к генетику. Он может управлять качествами шарки и менять его программу произвольно.
  - Супер! - отозвался Дар. - А что ты сказал про дэхров?
  - Дэхры - родители шарки. Это было их основное данирующее изобретение в Коронате. Поэтому дэхры - единственная раса Короната, способная программировать генетику шарки. Корхогг-хозяин - первый известный мне тангр, также способный к этому...
  - Интересно, расскажи мне об этом детальнее!
  Несколько последующих часов Дар выслушивал тонкости относительно шарки, их электромагнитного строения, типов соединения с нервной системой генетика-дэхра, детали управления через гнездо "генетического входа" системы. Это знание могло пригодиться в ближайшем будущем - коли на всех звездолетах "мозгами" являются именно шарки. Дар с удовольствием вникал в это знание. Последовал приглашению шарки соединиться с ним, чтобы получить нервно-энергетический опыт вхождения в программную пару, контролируя этот мраморный разумный камень. Что-то подобное было и в его собственном времени - лиогяне изобрели битронные коммутанты звездолетов - бэйи, со временем заменившие устарелые гелевые компьютеры. Какое-то физиологическое свойство позволяло именно им наиболее эффективно управлять этим счетным механизмом.
  Похоже, способы полета в Пространстве людей из Союза и реццов Короната сильно отличались друг от друга. Поэтому Дар цепко ухватился за возможность научиться программировать то, что здесь управляет кораблем и его полетом. Тем более, что сам процесс был гениально прост - раз существовала возможность нервно-электрической связи оператора-генетика и шарки. Никаких сложных схем и программ, никаких цифр и битов. Все на уровне воображения и волевых приказов. Ибо каменный мозг небесной лодки воспринимает соединившегося генетика как часть самого себя. Более разумную часть...
  Когда шарки закончил сеанс обучения, Дар ощутил себя совершенно измотанным. Он внезапно осознал, что его тянет к Царакклану, вспомнил что давно не был там. Следом вспыхнуло острое ответное чувство - он почувствовал, трава звала его. Ведала ли она, что это будет последней их встречей? Он отправляется навстречу своей судьбе. И кто знает, сколько тысяч зим еще придется провести ей в одиночестве опустелого "Карасса"?
  Дар расфокусировал глаза и в помутневшем плавящемся пространстве тающих стен увидел вдали зеленый светящийся шар... Эту тоску было трудно выносить. Твердый ком подступил к горлу. И он почувствовал что у него разрывается сердце...
  - Я скоро уйду, - устало сказал он ни к кому не обращаясь. - Я всего лишь гость здесь...
  - Я знаю это, - раздался в пространстве бесстрастный голос шарки. - Корхогг-хозяин имеет задание для выполнения.
  - Почему ты так думаешь? - очнулся Дар, моргая глазами и возвращаясь в нормальное зрение.
  - Мы на вражеской территории. У каждого есть задание.
  - Пожалуй... А что касается тебя - прости, шарки. Мне жаль, что твоя задача была невыполнимой.
  - Корхогг-хозяин ошибается. - голос шарки приобрел отрывистость. - Лодка "Карасс" давно выполнила свою главную цель.
  - Разве? - искренне удивился Дар. - И в чем же она заключалась?
  - Являясь длинной рукой Центральной Верви, лодка "Карасс" должна была доставить на поверхность Рортанга хотя бы одного живого члена экипажа, и вместе с ним великую траву тангров. "Карасс" выполнил это!
  - Цнбр? - удивился Дар. - Но чем поможет кланам цнбр Верви? Она сводит их с ума!
  - Что? - голос шарки потерял свою бесстрастность. - Как может цнбр сводить с ума тангров?
  - Думаешь я знаю? - пробормотал Дар.
  - Как трава тангров может сводить тангров с ума? - не унимался обескураженный шарки, повышая голос.
  - Интересно получается, - протянул Дар, - Вервь шлет сюда цнбр, все эти тысячи лет. Строит корабли, которые Коронат ждет и спокойно расстреливает. И все для того чтобы доставить траву, которая никому не нужна. Такой расход жизней и ресурсов - и все без смысла...
  - Это катастрофа, - шарки было жалко слушать. - Как же может быть, чтобы цнбр их сводила с ума? - шарки запнулся.
  - Тут я тебе не могу помочь. Просто знаю: тангры опасаются вашей цнбр как огня. У них какая-то другая цнбр, отдельная для каждого из кланов, враждующих меж собой.
  - Тангры враждуют?
  - О! Еще как! Тангры насмерть бьются друг с другом.
  - Давно?
  - Очень давно. Я думал что - всегда.
  Дар вкратце поведал о том что видел снаружи.
  - Я не могу поверить в это... - Голос шарки стал еле слышным.
  - Однако это так.
  - Ты хочешь сказать... Что я не выполнил своей главной задачи?
  - Почему же? Задачу ты выполнил. Но это была неверно поставленная задача. Твои корхогг-хозяева, там в Центральной Верви, похоже они ничего не знают что происходит здесь. Понимаешь? Они видят что нет результатов, но продолжают слать свои лодки через Ледяной Простор... Кто-то очень хитрый устроил это.
  - Коронат? - мгновенно среагировал шарки. - Реццы? Неужели они все-таки придумали выход?
  - Выход?
  - Сопротивление всегда руководствовалось идеей, что цнбр со временем переломит ход великой войны. Цнбр научилась приживаться почти ко всем расам Короната... А теперь, похоже, реццы научились делать генетиков для цнбр, подобно тому как дэхры являются генетиками для шарки. Они научились давать траве свои установки...
  Дар лаконично промолчал. Тут добавить было нечего.
  - Это надо прекратить! Мы должны изменить ситуацию! - вдруг взвился Карасс.
  Дар впервые слышал такие интонации у шарки. Это было забавно - когда у камня пробивалось подобие сильных эмоций.
  - Необходимо срочно вернуться, на Вервь Итарту, - голос шарки стал сух и строг. - Необходимо рассказать им, что задача бессмысленна. Надо ставить другие задачи!
  - Ты прав. Но как это выполнить? Ты сломан, ни хода ни связи...
  - Пусть я сломан. Но ты должен сделать это! Близко есть боеспособные лодки "Иртумат" и "Ворхар", о которых я тебе рассказывал. Ты получишь точные координаты. Ты должен хотя бы одну из них...
  - Я бы не сказал что это рядом, - перебил Дар. - Хотя здесь наши планы сходятся. Если мне не помешают гонкларды... или б'рванцы.
  - Кто такие "б'рванцы? - насторожился шарки.
  - Один из кланов одичавших тангров. Путь к "Ворхару" лежит именно через его степи.
  - Ты пройдешь. Я тебе помогу. Я дам тебе какор. - Моментально перешел к конкретностям шарки, показывая способность быстро перестраивать приоритеты. - Это последний из оставшихся средних роботов. Он способен передвигаться самостоятельно и выполнять средне-примитивные команды.
  - Спасибо. Как насчет больших роботов?
  - Их не осталось. Боевой экортер Короната пытался захватить "Карасс" при входе в систему Рор. Роботы участвовали в отражении атак снаружи, и выполнили свою боевую задачу. Это были славные роботы, мне приятно вспоминать о них.
  - Мне жаль, что так получилось.
  - Подвижный средний робот у меня остался только один. Без него я стану совершенно беспомощен. И все же я дам его тебе. Твое возвращение к Верви - первейший приоритет. Но ты должен помнить - от твоего успеха будет зависеть не только переориентировка задач Центра, но и выживание Царакклана у меня на борту!
  Дар невольно вздрогнул, услышав эти слова. Угроза была слишком сильной. Он с тоской предощутил расставание с травой, которую уже и помыслить не мог в отрыве от себя...
  - Ты сможешь контролировать какор голосом, он понимает слова на языке, каким мы с тобой разговариваем. Кроме этого ты можешь с ним общаться, прикоснувшись рукой к его поверхности, как это делают дэхры генетики-шарки. Еще одна возможность - управляющая маска электромагнитных колебаний, ты можешь надеть ее на лицо.
  - Хорошо, мы потренируемся.
  - Если нужно перепрограммировать или дать задание, которое сложно выразить словами - требуется генетический контакт, это всегда только личное касание. Какор довольно автономен, двигательная система без подзарядки продержится минимум девять циклов Рортанга. Его шарки адаптировано к местным условиям, и естественно выживет даже после истощения энергии, или выхода из строя механики, предохранив накопленную информацию.
  - Его шарки также разумен как ты?
  - Конечно нет. Это дочерний шарки. Примитивная логичность.
  - Он вооружен?
  - Какор - исследовательский робот для поверхностных работ, боевые возможности ограниченного характера. Четыре ноги, два манипулятора, четыре псевдоглаза, он как и я воспринимает окружающее всей поверхностью. Один излучатель, который сильно расходует энергию. Какор способен подзаряжаться при ярком свете, но этого недостаточно для лучевых расходов.
  Шарки кратко пересказал основные параметры робота - Дар вслушивался, кивая по-человечески, головой вниз, а не вбок, как тангры. Мышцам это было странно.
  Какор будет весьма кстати, это очевидно. Однако даже с роботом проход через земли б'Рвана вызывал сомнения. Достаточно лишь вспомнить атаку отряда скаутов а'зарда Док-Атора на пехотные "спины" хуураданца Саудрака.
  - Есть еще что-нибудь для меня? Броня, ручное оружие?
  - Все комплекты тяжелого оружия были взяты членами экипажа, когда они покинули лодку "Карасс". Среднее оружие давно выработало свой энергоресурс. Остался только один ручной излучатель. Однако и его сердечник начал терять структурную целостность. Я дам его тебе, но обрати внимание: если при использовании рукоять оружия будет становиться красной, надо бросать его далеко и ложиться на землю.
  - Ясно, - махнул рукой Дар.
  - Излучатель и ножи уже подвешены с боковин твоего латнира, на стандартных местах. Остальные рабочие блоки уже в твоем латнире. Шиташ из запасов "Карасса" я положил рядом с хозяином.
  Дар не глядя протянул руку и нащупал холодную рукоять металла. Вытянул лезвие из ножен. Клинок сверкнул чистой голубизной, затмившей бы любой из эриг-шиташей Нортрига. Интересно, не экипаж ли "Карасса" научил ю'Линнорских кузнецов делать свою знаменитую беспощадную сталь?
  - Если потребуется разведать дорогу, - продолжил шарки, - можешь высылать какора вперед. Ты будешь видеть все что видит он, если наденешь маску.
  - Маску?
  - Наглазник. Согни левую руку в локте. На уровне пальцев в боковине латнира есть углубление... Да, чуть ниже. Хорошо. Нажми его когтем.
  Дар последовал советам, и к ребрам откинулась узкая крышка, за которой обнаружилась продольная щель.
  - Достань устройство для глаз. Надень.
  Странное темно-серое приспособление отсвечивало как новая резина, испещренная неровными кружками более темного цвета. Выпуклость в середине блеснула овальным оптическим устройством. Довольно удачно легло в глазную впадину, которая у тангра глубже чем у человека. Наглазник имел тонкие закрылки - на нос, к щеке, и к уху. Похоже, умела прилипать к пластинчатой коже. Помотал головой - не слетало, сидело цепко.
  - Отлично, - сказал Карасс. - Наглазник контролируется движениями щек и бровей. Используется как управитель функций какора, Ограниченная логика микро-шарки.
  - Что может эта штука? - заинтересовался Дар.
  - Видеть карту. Видеть вдаль. Общаться с другим владельцем сходного устройства. Давать команду какору.
  - Круто! - наглазник включился сразу после "примерки", и теперь Дар с интересом разглядывал через него мед-блок, постепенно привыкая, что приближение вызывалось движением будто нахмуриваешься, а отдаление - подъемом брови. Видимость была четкая и кажется с оптической подсветкой.
  - Что с броней? - спросил он, продолжая упражняться.
  - Наглазник сам заряжается внутри латнира, - продолжил Карасс. - Я уже сказал корхогг-хозяину, что укрепил его латнир. Подсажен также минимальный слой шарки, но его полная функциональность далека от завершения. Требуется ли тебе одежда для выхода в Ледяной Простор?
  - Нет, большие костюмы пока оставим в стороне. Мне нужна простая персональная защита.
  - Латнир хозяина укреплен.
  - Это я понял. Но латнир только сзади.
  - Латнир - это общее название. Изменение коснулось всего, что содержит костную ткань.
  - То-есть эти пластинки на руках способны выдержать лучевой удар?
  - Пока еще нет, но шарки будет расти. Сейчас они просто стали гораздо крепче.
  - Спасибо и на том... - Дар был немного разочарован... Почему-то ожидал большего от технологии Древних. И в то же время его тангровую часть переполняла благодарность - чувство, которое положено было бы испытывать по отношению к живому существу, а не к счетчику, сделанному из камня. Пусть даже очень крепкого и умного камня.
  - Когда ты намерен отправиться на задание?
  - У меня нет времени чтобы ждать. Мне постоянно кажется что я уже опоздал. - Он тряхнул головой, поднимаясь с латнирного лежака. - Сейчас я иду в Царакклан. А после - сразу в путь!
  - Отличное решение, хозяин. Какор будет подготовлен к этому времени. Я проинструктирую его познакомить тебя со всеми его функциями.
  Дар повернулся, чтобы идти.
  - Погоди, это не все, что ты должен учитывать.
  - Говори.
  - Помни о недавних рывках времени! - голос шарки похолодел. - Будь в самом осторожном из своих состояний. Потому что где-то поблизости могут оказаться реццы!
  - Что? - Дар невольно отшатнулся. - Ты говоришь о реццах, что работают в сторожевой базе на Аркхе?
  - Реццы никогда не работают.
  - Кто же работает на этой базе?
  - Шарки, конечно.
  - То-есть она не населена? Кто же нападет на меня?
  - Что имеет в виду корхогг-хозяин?
  - На Аркхе находятся живые существа? Или только механизмы?
  - Там находится шарки. Это обязательный достаточный минимум.
  - Я имею в виду - живые, ходячие? Как тангры или реццы?
  - Разве живые - только ходячие? - вопросом на вопрос ответил шарки. - Живые, значит индивидуально мыслящие и способные к развитию существа, обладающие личными уровнями свободы и ответственности. Шарки превосходно подходит под это определение!
  - Постой, - Дар осознал, что внезапно оказался на шаткой почве ксенологии. Здесь легко можно было споткнуться о моральные или интеллектуальные разногласия между расами. А обижать шарки ему совсем не хотелось. - Возможно я ошибаюсь. Скажи, как удалось наделить камень такой разносторонней способностью мыслить?
  - Ты разве не понял еще? - рассмеялся Карасс. - Шарки - только форма. Туда заливается душа умирающего дэхра.
  Дар замер, потрясенный.
  - Значит ты тоже когда-то был живым, ходячим существом?
  - Опять ты об этом... Да, если тебе угодно это знать.
  - А теперь...
  - А теперь я шарки. И мне это нравится.
  - И как тебя туда... Я имею в виду, это было добровольно, или...
  - Коронат специально отбирает дэхров для заполнения шарки, детей выращивают с младенчества, у них нет выбора. Нет даже выбора просто умереть. Но я все же был в Верви. А там все иначе. У меня была болезнь, которая отнимала мою жизнь день за днем. Так что я даже был рад... Кажется... Точно уже не помню.
  - Как тебя звали тогда? Я хочу запомнить тебя и твое имя.
  - Зови меня "Карасс". Это будет самым правильным. Я горжусь своей жизнью в лодке "Карасс". Она куда дольше моей жизни дэхра. И куда полезнее!
  - Хорошо, я запомню тебя, Карасс. Скажи - имя "Карасс" что-то значит?
  - Да. Это сокращенно от "Карающий Рассвет".
  - Как странно! - удивился Дар, - ты небесная лодка, предназначенная для полетов между звездами. Разве в Ледяном Просторе бывают рассветы?
  - В космосе есть направления шести сторон а не четырех. Но в любом месте где есть жизнь, эти направления появляются.
  - Вот как?
  - Корхогг-хозяин должен помнить - реццы всегда нападают с запада. Никто не знает почему. Их противники всегда оказываются на востоке. Мне нравится так. Восток - это место, откуда приходит рассвет.
  - И откуда придет кара реццам! - неожиданно для себя рявкнул Дар, обретая сразу весь металл командной интонации, наполняя тангровым ревом медблок и заставляя металл стен и пола резонировать. Элитар Саудрак был бы доволен.
  - Хозяин - настоящий корхогг! Теперь я могу это слышать!
  - Типа того, - пробормотал Дар, смущенный собственной вспышкой. И еще тем, что оказывается все это время разговаривал с живым существом как с бездушным механизмом...
  - Так вот, - продолжал Карасс. - Мой "сторож времени" почувствовал два рывка. Один из них был около двадцати пяти дней назад. Второй - восемь дней назад.
  - Что такое рывки времени? - насторожился Дар. - У нас поменялось время?
  - Нет. Это бывает когда нечто перемещается относительно текущего момента. Я предупреждаю корхогг-хозяина, потому что это один из признаков нападения реццов.
  - Ты хочешь сказать... Вы умеете контролировать время?
  - Мы - нет, только реццы. Но мы научились фиксировать, если нечто поблизости изменяет свое текущее время.
  - Нечто - ты имеешь в виду - существо?
  - Существо, несколько существ, просто механизмы. Все равно.
  - Мне это очень важно! Есть ли у реццов способ перемещаться в отдаленное прошлое или будущее?
  - Насколько отдаленное? Прыжки во времени - излюбленная манера боя реццов.
  - Как это происходит?
  - Никто не знает. Они хранят этот секрет пуще своих детей. Но действует ужасно. Ты летишь один в Ледяном Просторе, вдруг - бах! - и рядом с тобой чужая лодка! Но если они не выскакивают прямо рядом с тобой, то по рывкам времени можно определять, что они где-то рядом.
  - Удивительно... Я постараюсь это учесть. Твой какор может чувствовать рывки времени?
  - Конечно нет. Для него это слишком сложно.
  - Двадцать пять дней и восемь дней? Но ведь реццы не появились в это время?
  - Да, не появились. Но ты все равно должен быть настороже. Потому что кроме реццов это не умеет никто!
  - Спасибо... - задумчиво ответил Дар.
  - Удачи, корхогг!
  - Мое имя Дар.
  - Удачи, Дар!
  - Удачи, Карасс!
  И, озадаченный, он направился в сторону оранжереи и Царакклана.
  
  
  
  7. Хучильдия
  
  К селению хучей отряд корониров подкрался на излете ночи, когда в небе уже легли длинные росчерки серых просветов. В низинах и на пыльных улицах еще прятался лохматый туман, но горные верхи уже открылись во всей угловатой красе холодного пасмурного утра.
  Здесь начинались предгорья скалистого Хиркла - возвышенность, зажатая меж невысокими приступочными горами. Тут схоронилась подозрительная и дикая деревня хучей, чье название язык рецца не смог бы выговорить никогда.
  Все подходы еще с вечера были перекрыты бело-голубой пехотой Короната по огромному периметру. Однако предосторожности не гарантировали успех. Матерый Грибник способен легко сорвать охоту, стравив меж собой бойцов отряда. Но и это не единственная преграда. Сама грибница могла располагаться не в селе, а в горах. Или того хуже, вообще быть в другой деревне, или у самого беса на рогах, и после холостого рейда, там все затаятся и перепрячутся. И тогда придется опять трудолюбиво искать и долго вынюхивать, прежде чем удастся выйти на новый след этой осторожнейшей заразы.
  Однако в душе теплела уверенность, что грибница где-то рядом. Осторожный, цепкий ди-Ггарц чуял, - она затаилась в этих предгорьях, коварный травяной ловец хучиных душ. Дважды службы Сыска перехватывали молодняк с отсадой корней плесени на этом острове. Конечно, рано или поздно они целиком выцедят пакость, что дерзнула укорениться среди хучей. Захват живой грибницы - операция высшей сложности и высшего приоритета для Сыска. Лично для ди-Ггарца возможный провал будет означать понижение на чин в сложной иерархии следаков, и, что гораздо, гораздо хуже - потерю доверия Самого.
  Он бессознательно мотнул длинноволосым затылком, стряхивая страхи. "Возможный провал!" - передразнил он себя. - "Еще и провала-то никакого не было!"
  Следак плотнее закутался в белую шубу, наброшенную молодецки прямо на голый мех тела. Во мраке этих суровых гор было по-настоящему холодно. Тяжеловооруженные гонкларды устрашающе выдвинулись вперед. Эти громадины с их пластинами роговых надплечий и затылочных надкостий и так были ужасающе огромны, но в броне защитных контуров казались сущими исчадиями ада!
  Гонкларды вынужденно страховались, идя в нижней стойке, на четырех конечностях. Разрядники га-чейжей хищно торчали у них из-под брюха, удерживаемые малыми подручиями. Сам ди-Ггарц ограничился парализатором, и совсем не из стремления побравировать личной храбростью. Все окружение грибницы Сыску нужно было только живым. Слишком много накопилось к бунтовщикам вопросов. И слишком многое было поставлено на карту лично для ди-Ггарца.
  "...Пойдешь туда сам, - сказал Он, - им без тебя не справиться. И не мешкай..."
  Следак шел не склоняясь, даже опустившиеся на четыре конечности гонкларды перекрывали его с головой - сомкнутая, страшная в своей целеустремленности шелестящая группа. Рядом шли два невозмутимых, обвязанных приборами моголона из группы техподдержки, и шесть низкорослых, в ошейниках удачи, безымянных - их взяли на случай, если размер лазов не позволит гонклардам проникать внутрь домов или ям. Чуть впереди вели двух местных проводников - запуганных, дерганных хучей, чьи маленькие кожистые тела были увешаны грязными тряпками. Их родичи сидели в застенках местного муниципального Сыска, и проводники, конечно же, были готовы на все чтобы тех выпустили.
  Но ди-Ггарц собственно не доверял им. Нужную деревеньку в Хиркле группа захвата смогла найти сама. Ди-Ггарц в основном хотел чтобы аборигены увидели соплеменников между гонклардами - целыми и невредимыми. Сверху спустили разнарядку, обязывающую при любой возможности разрушать слухи, что гонкларды пожирают хучей едва заметив. Плюс все же дополнительный шанс избежать бессмысленного сопротивления, самоубийств и уж тем более подрыва грибницы.
  Немного трясло пальцы - не то от холода, не то от нервов - охота тянулась уже седьмое двадцатидневие, и работать приходилось практически в рабском режиме. Любая информация давалась дорого, а сверху гнали нещадно. Но все-ж его звали Плеснебоем, и это прозвище надо было отстаивать!
  На завершающем этапе выслеживания он обнаружил три почти одинаковые, упрятанные в горах деревни, и в дальнозорах небесной крепости едва ли можно было отличить одну от другой. Чутье указало ему на одну - и ди-Ггарц пошел туда, привыкший доверять своему нюху. В конце концов, если не знаешь куда идти, иди куда просто нравится!
  Это был самый обычный дикий аил, громадные дома, сложенные не из прессованного песка, а из тяжелого камня. Такие каменные гнезда давали приют порой сразу пяти поколениям одной семьи. Спрятанные за каменными заборами дворы были невелики, но почва явно позволяла держать подземелья. Так что внезапность нападения должна была предотвратить бегство повстанцев в подземные дыры. Однако не это было главное.
  Передние гонкларды несли широкие щиты "мокрой вуали", что изгибала световые волны, пряча все под собой от живого взгляда и любого наблюдательного инструмента, доступного в местной части галактики. Однако если среди повстанцев успел вырасти матерый Грибник, "мокрая вуаль" для него один смех, а заговорить что гонклардов, что безымянных ему - сущий пустяк. Трое младших коллег ди-Ггарца, вместе со своими отрядами, попались в такую ловушку и были беспощадно уничтожены бунтовщиками. Но наличие или отсутствие Грибника на малом возрасте кладки - дело чистого случая, а точнее большая редкость. Поэтому заранее паниковать бессмысленно. Все что оставалось - надеяться на лучшее и молиться Ему. Что и делали в душе все гонкларды, дэхры, моголоны и безымянные отряда, да и сам ди-Ггарц.
  А если матерый Грибник еще не вырос, то сейчас их мог выдать только шум. Но гонкларды умели ходить совершенно бесшумно.
  Он не торопясь шествовал по самой середине улицы, разглядывая дома, сравнивая то что видели глаза с тем ощущением, что жило рядом с сердцем. Каким-то образом он мог знать, где находится искомое. Не иначе Единый наградил его этой незаурядной способностью. Именно поэтому он так выдвинулся в Сыске, став старшим Западным Следаком.
  Ди-Ггарц качнул поднятой рукой. Два дэхра тут же подвели к нему одного из кожистых проводников. Его длинные губы все еще были завязаны во избежание шума. Глаза хуча бегали как пойманные в клетке зверьки, но ди-Ггарц давно не обращал внимания на подобные мелочи. Верный это тип или бандитский прихвостень - какая разница? После ликвидации грибницы все само придет в норму. И если в крови не будут обнаружены частицы грибка - свободен, иди куда вздумается.
  - Где? - спросил Следак свистящим высоким голосом.
  Хуча чуть замешкался, невпопад кивнул. Он безумным взором оглянул улицу, будто впервые видел ее. Весь отряд послушно замер, задние глаза ближних гонклардов приоткрылись, приобрели осмысленность. Проводник - не рукой, не кивком головы - одними глазами показал на большие высокие ворота из нового ребристого полуметалла. Он дышал часто и его лысая кожа покрылась бисеринами пота.
  Ди-Ггарц косо усмехнулся, еще раз осматриваясь и втягивая носом добрую порцию воздуха. Послать сейчас гонклардов в неверный дом - испортить всю операцию. Удачнейшую операцию судя по всему, где грибница не успела вырастить Грибника себе на охрану. Повстанцы в момент спалят и грибницу и самих себя. Следак вслед за проводником посмотрел на указанный дом. Но то что было рядом с сердцем сказало - "нет", а чутью он верил больше, чем какому-то хучу. Следак склонил голову, словно сканируя остальные строения на улице. Затем повернулся в другую сторону, к другому дому, ничем не выделявшемуся из десятка прочих. С самого начала его тянуло туда, и теперь он уже не сомневался в своей правоте. Спросил проводника просто из любопытства. И проводник соврал. Глупый хуча. Видимо связан с бунтовщиками.
  Ди-Ггарц снова усмехнулся. Теперь он был уверен, как поймавшая нижнее чутье ищейка.
  К нужному дому они подошли быстро, и Следак остановился, расширенными ноздрями ловя все еще слабый, но уже более заметный запах проклятой плесени.
  - Почтенный ди-Ггарц, сын великого племени реццов? - сгибаясь вполовину роста, посмел с вопросом в глазах обратиться командир боевой группы гонклардов.
  Не дослушивая его, Следак резко и уверенно кивнул. Заметил, как блеснул жадной радостью глаз ближайшего воина. Тут же оглушительно взвыла "трещотка". И кошмар пал на землю - любое существо без наушного экрана сжалось в судороге от этого ужаснейшего из звуков. Отбросив уже ненужную "вуаль", зацокав не хуже "трещотки" в двуногой походной стойке, гонкларды рывком снесли ворота. Десяток их мигом оказалось во дворе, рассыпавшись в стороны, кто контролируя выходы, кто повиснув на стенах возле узких окон. Следом суставчатыми спинами мелькнули безымянные, нырнув в мрачное строение дома. Потом туда же вползли три сёрлинга, что умеют читать души, и втиснулись несколько гонклардов. Лишь после этого выломанные ворота неторопливо переступил и сам ди-Ггарц, окруженный ближними живыми.
  В доме почувствовалась возня, несмотря на звуковой подавитель. Мелькнуло несколько ярких выстрелов, два окна лопнули, блестками осыпаясь вниз. Следак с удивлением, почти страхом повернулся к дому. Но больше ничего сверхординарного не было. Никакого Грибника. Тогда он оборотился во двор, обшаривая взглядом небольшое захламленное пространство. Теперь можно было не сомневаться: он нашел что искал!
  Посреди двора темнело круглое углубление, которое можно было бы счесть колодцем или выгребной ямой. Любой так и посчитал бы. Кроме тех хучей, что тут жили. И самого ди-Ггарца.
  Воздух все молотило и молотило, перестук "трещотки" чувствовался даже не предохраненными от звуков ушами, а телом, серединой грудной клетки, словно кто-то упруго барабанил в грудь. Странное было ощущение, волоски шерсти встали, каждый по отдельности...
  Рецц позволил себе слабую улыбку. Гнездо было захвачено врасплох, совершенно врасплох! В доме все еще продолжалась борьба, несколько раз какой-то сильный звук перекрыл даже "трещотку". Но безымянные и гонкларды были замечательно экипированы, и кроме того, отнюдь не являлись существами за смерть которых реццу стоило бы беспокоиться.
  Никто не вырвется через двери. Никто не выпрыгнет из окон.
  Следуя его кивку спрыгнули висевшие на стенах гонкларды, настороженно окружили "колодец", встав однако не ближе двух прыжков. Их головы блестели герметичными шлемами, предохранявшими от вдыхания мелких спор. И все же каждого впереди ждала малоприятная многоразовая процедура - проверка крови, мочи, лимфы - всех проклятых жидкостей тела! С грибами не шутят!
  - Давай "клеща" - приказал ди-Ггарц в переговорник, одновременно поворачиваясь, и кивком дозволяя сидевшему на "трещотке" моголону сбросить напряжение.
  Ужасный звук словно ножом срезало, возвращая потревоженную утреннюю тишину. Но лишь на мгновение - под рев рассекаемого воздуха из облаков выпал блестящий жирный планцер. Его стремительное движение странным рывком прервалось над двором захваченного дома. Только что летела могучая тень - и вот уже совершенно неподвижное висение. В нижней части машины еле-заметно шевельнулось, оттуда выпорхнула и упала по окружности грибницы тонкая сеть. Гонкларды прыснули в стороны, скользящим шагом заученно уходя от захвата. Планцер приопустился ниже, Его пухлое брюхо отверзлось в стороны восемью острыми лепестками. Машина мягким рывком приблизилась к поверхности, вонзившись лепестками в землю, противно скрипя металлом по горским камням. Механизм взвыл, что-то вращалось в его нутре. Он еще пару раз дернулся таким же манером, зарываясь все глубже, и краем своего металлического тела случайно обрушивая крышу и угол дома. Будто насытившись, громко чавкнув сдвинувшимися лепестками, он наконец оторвался от поверхности. На месте "колодца" теперь зияла огромная выемка. Запах прелости, гнилья и свеже-разрытой земли стал оглушающим. Ди-Ггарц лишь вздернул бровь, но и не подумал надевать шлем. Этот смрад был запахом победы, и он вдыхал его почти с наслаждением. Лично ему опасаться было нечего. Единый создал реццов совершенными. Они были из тех существ Безбрежности, что абсолютно иммунны к спорам гриба.
  Рецц не стал заглядываться на яму. Быстро перешагнул выломанные ворота, возвращаясь к моголонам. Следом спешили со двора гонкларды. И вовремя. Шипящая струя, едва ли не более зловонная, чем плесень, ударила в яму, заполняя ее до краев. Жидкость начала бесноваться, по поверхности вскипали быстрые толстокожие пузыри. Они множились, гурьбой заполняя весь двор, и уже поднимались к дому, заползали в любые щели, двери...
  Ди-Ггарц не глядел на это, быстрым шагом обходя дом, задняя стена которого врастала в каменный забор. Безымянные сделали свое дело - эта стена уже щербатилась неровной дырой, из которой поодиночке выводили бунтовщиков-хучей. Они может и не видели что происходило с ямой, но без сомнения чувствовали. Их тела самопроизвольно передергивались, а глаза были совершенно безумны. В этом состоянии они были очень опасны. Пока еще опасны. Поэтому безымянные сразу передавали их гонклардам, бравшим тех наперевес. Губы хучей уже были завязаны, а руки приткнуты к коленям. Ростом они едва доставали до пояса среднему гонкларду. И рецц видел, какими голодными глазами воины смотрели на аборигенов. Но эти хучи были не для еды.
  Цокая по каменке, гонкларды подходили по одному, показывали хучей. Ди-Ггарц смотрел с интересом - добычу столь долгой охоты... Плесень уже всю вынули, корни убили. Сейчас он будто принюхивался... Кто же из них был растущим Грибником? А кто принес грибницу? Слава Единому, спорами гриб только заражал существ, а не размножался! А то как было бы просто - засей планету с воздуха и все....
  Когда вывели последнего, рецц невольно расширил глаза, не веря в такую удачу. С трудом протискиваясь в узкий лаз, скрипя панцирем по каменному вылому появился... тангр! Так вот чья тут грибница! Тангр шел покачиваясь, слепо щурясь на свет, и как будто не понимал что вокруг происходит. Он был заторможен, словно болен - как и положено разбуженному ученику гриба.
  Небо ожило, ревело. Низкую пелену облаков одна за другой пронзали точки планцеров. Они опускались на каменистую землю за домами селян. Заблестели сотни полупрозрачных костюмов биологической защиты, в которых работали длиннорукие моголоны-механики. Вокруг деревни словно по волшебству стал возникать ребристый барьер, искрящийся защитным полем. Гонкларды и безымянные тем временем начали освобождать дома, начиная с ближайших к уничтоженной грибнице. Ошеломленных испуганных аборигенов толпой выгоняли на центральный пустырь.
  - Почтенный ди-Ггарц, сын великого племени реццов?! - уже не шепотом гаркнул, сложив вместе четыре свои руки, командир гонклардов. Стоя только на задних ногах он был втрое выше любого из реццов.
  Следак поморщился от этой громкости и небрежно кивнул на пленников:
  - Тангра посадишь в мою машину.
  
  Взлетая на планцере, он видел как моголоны начали процедуру обеззараживания деревни, начиная с проклятого дома бунтовщиков. Яма с опустошенной грибницей отсюда казалась маленьким беззащитным пятном. Она занялась тусклым химическим огнем, от которого потянулся вверх жирный язык черного дыма.
  Что-ж, теперь можно было расслабиться. Операция прошла безукоризненно, еще одна его успешная охота. Впереди было непростое дело - вычленение дорожки, какой грибница пришла к хучам. Ди-Ггарц не без удовольствия повернулся к туго пристегнутому к креслу напротив тангру, чьи кристаллоподобные глаза, казалось, были полны дыма.
  - Итак, - надменно произнес он, - мне любопытно знать, каким образом ты попал на Хучильдию?
  
  
  
   - - - - - - - - - - - - - - - -
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Часть 3 ВЕЛИКИЙ ДРЕВНИЙ
  
  
  
  1. Возвращение в ю'Линнор
  
  
  Искать не пришлось, махо был в своем излюбленном Гроте Восьми Эгиббардов.
  Сам будто один из этих камней - недвижное темное пятно на фоне ярко-освещенных скал. Свет чертил резкие складки на изувеченном лице. Дар впервые видел его глазами человека, и не смог удержаться от человеческих оценок. Перед ним было мощное жесткое существо, уродливое и прекрасное одновременно. Бугры мышц, покрытые побелевшей костяной броней. Когти пальцев, упирающиеся в ладонь, притупленные шипы локтей, рельефный гнутый контур латнира, будто сложенные крылья за спиной... Глаза тангра видели вырванные ноздри и шрамы лица. Глаза человека - в безобразной поверхности кожи им все было равно вздыблено.
  - Радуйся! - старик коротким жестом поднял руку.
  Спокойный взгляд чуть расфокусированных глаз, безмятежное выражение лица - и ощущение туго сжатой безжалостной пружины.
  Тангр...
  Учитель...
  Друг...
  - Радуйся и ты! - ответно поднял руку Дар. - Хорошо ли зажили твои раны?
  - Ты изменился! - острым тоном перебил старик. Он не задавал вопрос, нашел ли Дар "реликвию Древних". Он знал это. - Я больше не вижу маленького маттахо Даарра. И я не спрашиваю, вспомнил ли он себя.
  - Вспомнил! - Усмехнулся Дар, проходя вперед и осматриваясь.
  Все было таким же, как и несколько дней назад. И все же - совершенно незнакомым! Человечий взгляд как-то менял пропорции, цеплялся за мелочи, искажал перспективу. Но вместе с тем цепче объединял разрозненные детали в целое. Человечий взгляд безошибочно оценил разрушение, разваленные колонны, ободранные оскверненные стены. Помнится в бытность тангром, Грот Восьми Эгиббардов показался Дару лишь грубой пещерой...
  - Стал совсем другим... - прошептал старик. - Моя трава удивлена!
  Дар молчал, продолжая скользить взглядом по окружению.
  - Ты... - Ю-махо чуть возвысил голос, - теперь травы Древних - махо?!
  Это был неожиданный поворот. Дар замер, пытаясь оценить справедливость такого высказывания. По сути верно, ибо он единственный тангр у цнбр древнего звездолета...
  - Был бы, - ответил он. - если б остался там. Но у меня еще здесь есть дела...
  - Махо не бывают бывшими! - прозвучало назидательно в ответ.
  Тон, каким это было произнесено вдруг вызвал ответный резонанс в теле Дара. Что-то сместилось в глазах, и он вдруг увидел Ю-махо как светящийся светло-зеленый ореол неровной насыщенности. Самая яркая часть располагалась в центре, слегка меняя форму, словно перекатываясь внутри себя. Тонкие нити от этой светящейся формы шли в разных направлениях, углубляясь в камни. Стоило сосредоточиться на одной, как внимание тут же проникало следом вглубь скальных массивов, где начинала разгораться зеленая яркость далекого массива цнбр... Ю-махо никогда не рассказывал, что у него не один, а несколько близких цараккланов внутри Нортрига!
  Светящиеся нити изливались из верхней части его головы и, чуть изгибаясь в пространстве, тянулись к Дару. Они были зрением, или тем что передается вместе со зрением. Стало заметно, что и из него самого выходят такие же, чуть извилистые светящиеся лучи, скрещиваясь, смешиваясь с линиями старика. Их цвет был почти одинаковым, но все же немного разным.
  Одновременно пришло ощущение знания и растворенности. Будто приходишь в гости, где тебя сильно ждут. Трава ю"Линнора узнавала его, и их энергии смешивались... Дар только теперь обратил внимание, что из него самого во все стороны лучатся полуметровые прозрачные протуберанцы изумрудного оттенка, то укорачиваясь, то удлиняясь, будто пробуя пространство на вязкость. Никогда прежде его общение с Ю-махо не имело подобной интенсивности! Он так увлекся, глядя на них, что вздрогнул, когда старик заговорил снова:
  - Ты вырос... - тихий голос звучал будто через воду. - Мое тело слышит твою силу, а мои глаза видят перед собой величайшего махо!
  Дар рывком вышел из "зрения травы". В памяти пронеслись частые и долгие периоды "сна" в Царакклане "Карасса", эти странные отрезки времени, о которых у него каждый раз не оставалось никакой памяти, только ощущение совершенно свежего тела... Наверное, цнбр "Карасса" так стосковалась по танграм в своем тысячезимнем одиночестве, что излила на него всю свою силу?
  - Наши цнбр признают друг друга по-прежнему, - довольным тоном продолжал старик, - А значит я был прав.
  - Части одного целого? - спросил Дар.
  Вспомнились подземные залы Нортрига, где мрачно высились замшелые плиты каменных скрижалей. Казалось вечность прошла с тех пор как Ю-махо показывал ему древние барельефы истоков клана.
  Старик кивнул набок, продолжая держать его своим взглядом, и вдруг порывисто выдохнул:
  - Я много думал пока тебя не было... О тебе, и о траве Древних, и обо всех кланах... Ты помнишь про Империю тангров?
  Дар сжал кулаки. Старик переходил к делу не тратя времени на пустяки. Но слишком многого не знал последний тангр из клана ю"Линнор.
  - Сможешь ли помочь? - возвысил голос Ю-махо, хмурясь.
  - Я должен! - ответил Дар. - Это мой единственный путь!
  - Должен! - удовлетворенно повторил Ю-махо. - Что-ж! Я тоже так думаю, глядя теперь на тебя. Ты вошел в свою полноту и сильнее любого. Но кто ты теперь, тангр или Древний? Или... кто-то кого я не знаю?!
  Вместо ответа Дар повернулся в сторону темного прохода:
  - Какор! Подойди!
  В каменных переходах раздалось негромкое металлическое клацанье. Ю-махо удивленно повернул голову на звук. Глаза его коротко взблеснули на Дара и тут же впились в темноту прохода. Через мгновение там появилось поджарое горизонтальное тело, поблескивающее пластинчатым стеклом. Оно моментально пробежало половину пещеры, легко обходя завалы и адаптируясь к неровностям.
  - Стой!
  Замерший робот был ростом с лошадь, но на человечий взгляд голова была легковата, да и смотрелась слепо без выраженных глаз. Широкое туловище выглядело "мускулистым", и общее ощущение неудержимой мощи железный зверь создавал незабываемое. Дизайнеры тангров или дэхров постарались на славу. Его поверхность загадочно поблескивала, временами чуть меняя расцветку и подстраиваясь под окружающие тона.
  - О-о-о! - Выдохнул Ю-махо в восхищении. - Это твой "железный друг"? Я знаю легенды. Древние и их "железные друзья" непобедимы!
  С порывистостью, неожиданной для его возраста, махо двинулся к какору. Обошел его, жадно осматривая со всех сторон, восхищенно качая головой. Потрогал блестящие пластинки светоловов, похожие и непохожие на кожу тангров, прикоснулся к седлу в изгибе спины. Дольше всего осматривал голову, видимо в поисках глазниц. Дар мог поклясться, Ю-махо даже пробовал применить "зрение травы" чтобы разглядеть его глаза. Но это было бесполезно. Глазами какора была вся поверхность его туловища. Наконец старик прекратил осмотр, и глубоко впечатленный, повернулся к Дару.
  - Жаль что твой "железный друг" невелик. Он хорошо умеет убивать?
  - Думаю, неплохо, - усмехнулся Дар. Какора в деле он, естественно, еще не испытывал. Но сомнений, что тот проявит себя с блеском, у него не было.
  - Жаль что такой маленький... - снова повторил Ю-махо. - Но скрижали сообщают - они бегут без устали?
  - Это так.
  Было заметно, каких трудов стоило старику сохранять внешнее спокойствие. Еще бы! Технология самих Древних, от которых на Рортанге остались только нефункциональные обломки техники, да туманные легенды. Ю-махо не мог отвести взгляда от замершего какора. И в этом взгляде было все - от восхищения мощью предков, до торжества и презрения к врагам.
  - А огонь? - Наконец повернулся он, - Был ли там "живой огонь"?
  Похоже старик имел в виду лучевое оружие.
  - Был, - сказал Дар. - И еще я нашел там "живой камень".
  - Камень умеющий ходить? - Ю-махо все не мог оторвать взгляд от какора.
  - Нет. Умеющий думать.
  - Вот как... Ну, это не очень важно. Думать умеют и тангры! - он длинным взглядом посмотрел на Дара. Будто пытался оценить, обладает ли тот этим качеством.
  Петлюгин невольно хмыкнул.
  - И еще... Еще я вижу у тебя новый шиташ!
  Дар усмехнулся. Как же! Чем как не шиташем Древних должен интересоваться махо клана, прославившегося ковкой лучших клинков Рортанга!
  Он обнажил шиташ и передал его учителю. Ю-махо с уважительной опаской принял оружие. В его руках клинок ярко взблеснул, бросив голубоватый сноп света на скалу позади.
  - Настоящая эйриг-сталь, - в голосе махо прозвучало неожиданное торжество. - Стало быть летописи не обманывали.
  - О чем?
  - О том, что предки получили секреты ковки от самих Древних! Ведь это шиташ из небесной лодки?
  - Похоже ваши летописи правы, - согласился Дар. Вспомнился барельеф защищающихся Древних, идущих от поврежденной небесной лодки к пещере... Кто как не местные тангры приютили далеких предков из космоса?
  - Этот лучший, что мне довелось видеть в жизни, - голос махо снизился до шепота. - Его ковали настоящие мастера... И все же таким шиташем не сразить гонклардов!
  Махо бросил быстрый взгляд на Дара.
  - Ты прав.
  - Немногое же тебе дала Реликвия Древних. - нахмурился старик. - "Железный друг" да настоящий шиташ...
  - Прибавь к этому укрепление латнира. - Дар подошел и сел на ближний круглый камень, покрытый барельефами.
  - Что, крепче б"рванского?
  - Проверь. - сказал Дар, поворачиваясь.
  - Интересно, - усмехнулся старик, перехватывая поудобнее шиташ.
  Раздался неприятный шипящий скрип.
  - Острие не оставляет следа на твоей кости! Что-ж, неплохо... Но все же - мало! Ты, конечно, прибавишь к этому умения махо, если еще не забыл как охотиться глазами. Второго из трех гонклардов, про которых я тебе рассказывал, именно глазами поймал один из наших махо.
  - Не забыл.
  - Скажи-ка, а что это за маленький тронк прикреплен у тебя сбоку на б"рванский манер?
  Дар, усмехнувшись, снял с фиксатора лучевик. От глаза махо ничто не могло укрыться! По форме он и правда походил на тонкий металлический тронк. Задумаешься, откуда взялся на Рортанге оружейный дизайн.
  - Это оружие "живого огня", - он сдвинул предохранительную панель.
  На металле один за другим загорелись рубиновые пояски готовности. Яркий зеленый луч, вырвавшийся из тупого конца лучевика, был не толще миллиметра. Опускаясь, он коснулся округлого камня в отдалении у стены. Запах паленого, струйка дыма - и камень развалило надвое.
  - Огненный волос! - махо не скрывал своего торжества. Быстро подойдя, он пнул одну из половинок камня, послушно откатившуюся в сторону. - Он и шиташ перережет?
  Пытливые глаза старика воззрились на Дара.
  - Хоть десять шиташей, - заверил тот. - Вместе с их владельцами. Только... еду для этого огня здесь не найти. И лучше бы ее экономить.
  Дар выключил оружие.
  - Мой махо рассказывал, - глаза старика жадно ощупывали металлическую вещицу в руках Дара,- что огненные шиташи Древних не знают пощады. Но это... превосходит все что я ожидал. Вот это - достойное оружие чтобы биться с летучими демонами!
  - Это так, - подтвердил Дар и чуть усмехнулся.
  Аборигенам, конечно же, лучевик казался чудесной мощью. Но Дару доводилось держать вещицы и покруче. Он невольно вспомнил свои привычные - тахионный прожектор, станнер, ручные излучатели, тяжелые броники с энергоаурой... В глазах против воли защипало от какого-то старого, забытого чувства...
  Нет, их больше нет.... Есть вот этот древний лучевик, да укрепленная кость на спине вместо бронекостюма. Да когти и зубы тангра. И с этим надо идти вперед, чтобы встать против реццов и гонклардов, сразить их и добиться справедливости танграм, а себе - возможности вернуться назад, к "Прямому Ветру"!
  Прежде чем сесть, Дар подошел к какору, и открыл в его теле один из лючков. Сунул руку и вытащил темный сверток. Что-то тихо звякнуло.
  - Подарок тебе, учитель. Настоящая одежда Древних, и их шиташ, не хуже моего!
  Ю-махо принял дар, жадно разворачивая сверток, удивленно разглядывал блестящую куртку и штаны. Дар усмехнулся, представив как будет смотреться старец в стандартной одежде звездолетчиков. Но ничего, вещи ноские, и отлично хранят температурный режим. К тому же накидки махо уже здорово поизносились.
  Но старик недолго любовался одеждой. Вытянул из ножен блестящий голубой шиташ, и его лицо исказилось зловещей торжествующей улыбкой.
  - Да-а... Твой поход к "реликвии древних" был очень полезным!
  - Там очень старая небесная лодка.
  - Нашел свой атат?
  - По размеру скорее Царакклан. Я спал в нем много раз. Цнбр признала меня, и я вспомнил свое прошлое. Потом живой камень разговаривал со мной и отвечал на мои вопросы.
  - Ты спросил о Древних? Когда они вернутся к нам?! - остро блеснули глаза старика.
  - Спросил, - Дар поведал о пребывании на "Карассе", опуская сложные для Ю-махо моменты. Повествование затянулось, и они поудобнее расположились на тонко инкрустированных камнях эгиббардов вокруг стола переговоров. Ю-махо оживил почти затухший костер, дым которого быстро улетал в боковую брешь наружу.
  Незаметно тянулось время, а Дар все рассказывал о сложном мире Ледяного Простора. О борьбе Древних с реццами и гонклардами, об их стремлении помочь своим братьям на Рортанге. О небесных лодках, умеющих разговаривать друг с другом через огромное расстояние. О базе на красной луне Аркха, о трех орбитальных лодках врагов. О целых лодках Древних в землях соседних кланов. О многом он говорил, что заставляло старого ю'линнорца то замирать от ужаса, то горделиво расправлять плечи, уверенно кивая головой вбок на манер как это делают тангры. Ю-махо мрачнел, хмурился, улыбался, щурил морщинистые веки, закрывая лучистые свои глаза... О многом поведал Дар. Но о слабости звездных братьев в борьбе против реццов он рассказать так и не смог...
  
  
  2. Напутствие махо - 2
  
  Махо долго слушал, не проронив ни слова. Наконец, когда тишина завершила продолжительный рассказ, осторожно провел когтем по поверхности каменного стола, издавая шероховатый скрип.
  - Значит сломанная лодка не была твоей?
  - Не была. Последние Древние вышли из нее больше двух тысяч зим назад.
  - Ну конечно, - рассудительно покачал головой Ю-махо, - она слишком стара для тебя... Теперь тебе нужны верные попутчики в б"Рван. Этого, - он небрежно кивнул в сторону замершего в углу "железного друга", - тебе будет недостаточно.
  - Возможно ли договориться с б'Рваном, чтобы пропустили меня?
  Старик иронично осклабился.
  Человек-Дар вздрогнул. Эти громадные полупрозрачные зубы могли наводить ужас.
  - Б"рванцы пообещают что угодно. Однако в своих степях они любого превращают в раба. Лишь с ю"Линнором они не смели так себя вести... Но теперь эти времена ушли в прошлое. Нет, Даарр! Тебе надо идти с добрым отрядом дромаругов на быстрых и выносливых скакунах. Но я сильно сомневаюсь, что Горн одолжит тебе своих воинов и дромов. Им ссориться с б'Рваном совсем не с руки.
  Махо покачал головой, его дыхание стало шумным.
  Случайный ветер вдруг залетел в Грот Восьми Эгиббардов. Он был теплым, прошуршал мелкими камешками в проходах, лизнул полированную поверхность камней-сидений эгиббардов с высеченными фигурками горделивых воинов. Тронул странную бороду Ю-махо, что росла из его ноздрей и ушей. И снова улетел в просторы молодых гор Лахирда. Дар глянул ему вслед. Внизу, в открытом проеме был виден чудесный каньон. Было что-то удивительное, как он преобразился за несколько дней. Все было не таким, как он помнил это. Там, где прежде лежал снег, повсюду была видна красноватая земля, покрытая первой зеленью и группками белых цветов. Так много перемен за несколько дней с его ухода...
  "...Двадцать четыре дня и восемь дней назад," - сама собой прозвучала в ушах вчерашняя фраза шарки-Карасса, - "зарегистрированы рывки во времени..."
  Какое-то неясное ощущение возникло у Дара, будто он постоянно выпускает из внимания важную деталь. Он шарил в себе, но так и не отыскал причину.
  - Как давно я пришел к тебе, махо? - спросил отрывисто.
  Старик повернулся. Хитринка зажглась в его глазах.
  - Мне кажется, что я знаю тебя вечность. Но только девять дней назад ты впервые переступил порог этого каньона. Ты был самым быстрым моим учеником, маттахо... Но, - он осекся, - но порой мне кажется, что ты не учился, а только вспоминал.
  Он проследил взгляд Дара наружу, истолковывая его по-своему.
  - Все быстро в этом году. Весна пришла за несколько дней. Пока ты ходил к Реликвии Древних - снег совсем сошел.
  - Помнишь ли ты, как я появился здесь?
  Махо остро глянул на него, затем поднялся со своего каменного сиденья у круглого стола, и подошел к открытому проему наружу:
  - Молния пронзила небосвод из горизонта в горизонт, и я не видел подобного в целой жизни. Была ярчайшая вспышка, что сделала свет дня подобным ночи вокруг. Ослепляющий эйриг-огонь! И был чудовищный грохот, что вызвал каменные обвалы во всех окружающих горах. А когда погас яркий свет - я увидел тебя. Ты стоял с шиташем в поднятой руке и смотрел вверх, словно бился с целым небом!
  - Когда я пришел туда, - сказал Дар, - надвигалась черная туча, и ливень должен был закрыть каньон.
  - Ничего подобного не могло быть, конечно. Вокруг лежал снег и ярко светил Рор! Я помню отчетливо как удивился молнии без туч!
  - Странно, - сказал Дар расстроено, - Я почему-то запомнил эту тучу, и как бежал от нее, стремясь успеть до ливня...
  - Хорошо что ты дошел, - успокоительно произнес Ю-махо. - И мы встретились... Все главное ты успел.
  Дар почувствовал в груди ответ - чувство, полное беспокойства. Что-то нерешенное, незавершенное, как удар шиташа, не достигший цели. Возможно то был зов пути, что лежал впереди. Он оглядел Грот Восьми Эгиббардов великого пещерного города Ннор-от-Эйрига, или просто Нортрига, как его звали варвары. Запечатлевал в памяти его знакомые и дорогие очертания. Пора было идти в б"Рван на поиски летающей лодки "Ворхар", затопленной Древними в дельте реки Эрна.
  Каким-то образом махо уже знал его настроение. Направленный на Дара взор стал натянутым, как струна. Дар ответил ему не менее тревожным взглядом.
  - Я знаю, - сказал старик. - Твой путь уже зовет тебя, и пришло время выступать в дорогу. Но задержись еще немного. Старый махо Иллайньера должен напутствовать тебя!
  Он вышел из грота торжественный, своей выпрямленной походкой великого тангра погибшего клана.
  Дар сдвинул брови. Кто знает, доведется ли ему вернуться к своему учителю? Впереди лежали степи враждебного б"Рвана, полные ратей могучих бойцов с непробиваемыми панцирями. Кто знает, что ждет его в чужих землях? А за ними - небесная лодка "Ворхар", что позволит подняться с Рортанга в космос, навстречу Древним танграм, какие бы они не были сейчас. Совершенно незнакомый мир, полный разумных цивилизаций и незнакомой техники, незнакомого оружия...
  Его размышления были прерваны возвращением Ю-махо.
  Старик торжественно подошел к нему - сияющий, с лучистыми глазами. Дар мог ощущать кипящую в нем энергию.
  - Ты пришел нарушить одиночество последнего тангра канувшего в историю клана Иллайньер, называемого варварами ю'Линнором, - нараспев проговорил старик. Его глаза, казалось, могли обжигать своим огнем. - Ты оказался мостом, между прошлым и будущим. Ты стал Древним, чтобы принести мир и процветание на Рортанг. Путь лежащий перед тобой - труднейший и величайший. Возвращение Империи тангров!
  В руках махо показалась темная нить с удивительным предметом. Это был искусной работы каменный нож, темно-зеленый и почти совершенно прозрачный, со светлыми прожилками внутри. Края его жала были не гладкие, как у металлических ножей, а с почти одинаковыми ровнейшими сосколами, сходившимися вместе в острейшем лезвии. Совершенство его формы было удивительным, рукоять полнилась символами и тангрописью, а рукоять обрамляли выступающие завитки в форме лепестков и сложенных вместе, тонких как волос гибких веточек.
  Неторопливым движением Ю-махо завел нить через голову Дара, и нож расположился точно посреди его груди. Дар опустил голову, привлеченный совершенством этой красоты. Но твердая рука ухватила его за подбородок и подняла голову.
  - Потом рассмотришь, он отныне твой, клинок, сделанный из самой крепкой и самой прозрачной зельды Рортанга! Такой не боится даже эйриг-шиташа! И не благодари, - жесткие пальцы старика легли на его губы. - Я остаюсь в одиночестве, но благодаря тебе, это самое счастливое одиночество, какое может случиться в мире. Мои подарки ничто перед твоими. Потому что ты подарил мне надежду. И теперь я знаю, для чего живу...
  Длинная пауза последовала за этими словами, и каждый думал о своем, переживая глубину момента. Затем старик отшагнул назад, критически осматривая тело Дара.
  - Ты совершенно готов, мой ученик! Но есть последнее умение, которое я должен пояснить тебе. Ты уходишь, а это редко случается с махо, чтобы покинуть территорию своей Великой Матери Атсинбирг. Все наше умение, как избранников травы, заключается в ее силе. Но бывает так, что махо все же может оказаться далеко за пределами ее земных корней. В Скрижалях об этом говорится: привычные силы станут недоступны ему, и слабым может стать он. Выход есть, и он заключается в тех кто рядом. Помни, воины твоей травы рядом с тобой - это маленький Царакклан. Ты должен увидеть их как одно целое, и тогда ты снова станешь махо!
  - Поясни! - насторожился Дар. Находиться далеко от своего Царакклана - это предстояло ему очень скоро.
  - Не очень-то много я могу пояснить, - сказал Ю-махо. - Я никогда не был в похожей ситуации, но мой учитель рассказывал о подобном с одним учителей нашей линии. В погоне за отрядом б'Рвана они ушли за предел в тысячу марангов от Сердца клана. Его силы махо улетучились как под дым ветром. И, только способ, о котором я тебе сейчас рассказал, помог ему вывести отряд назад в родные горы.
  - Но что значит: "увидеть их как одно целое"?
  Ю-махо посмотрел ему в глаза:
  - Это было не со мной. И у меня нет ответа.
  - Жаль. Но спасибо за предупреждение, я запомню это.
  Они снова замолчали, остро предчувствуя расставание.
  - Хотел бы я чтобы ты пошел со мной, - тихо произнес Дар.
  Старик только покачал головой.
  - Я один у моей Атсинбирг. Она умрет без меня. Она не цнбр Древних.
  - Пока еще, - сказал Дар. - Пока еще не цнбр Древних,
  Глаза махо вспыхнули изумрудным огнем, который словно наэлектризовал пространство между ними.
  - Империя тангров? - выдохнул он жестко, и его угловатые ноздри расширились.
  - Империя тангров! - рявкнул Дар, сдвигая брови. Это прозвучало как настоящий боевой клич.
  Они по-воински ударились запястьями, хотя махо и не носил наруча.
  
  
  3. Петля времени - 2
  
  Дар был снова один под величественным небом Рортанга. Маленький комок кости и плоти, упрямо продвигающийся через исполинские каменные зубья гор Лахирда. Но то, о чем размышлял он, превращало и эти горы, и сам мир Рортанга в легкую песчинку, затерявшуюся в колоссальной круговерти галактических миров и сражений.
  Впереди предстоял отлет с планеты тангров. Что будет потом Дар представлял смутно, это зависело от многих пока неизвестных величин. Лодка, родственная "Карассу", без сомнения примет его, и поможет долететь до бойцов таинственной Центральной Верви. Там он встретится с предками тангров, точнее с их дальними родственниками, расскажет как идут дела на Рортанге, поможет выработать дальнейшую стратегию, чтобы объединить враждующие кланы. А затем... Затем придет черед убедить Древних сделать вылазку против реццов. К примеру посетить некую планету Цу-Рецц. Очень бы хотел он наведаться в ее Чертоги Демона в этом времени!
  Как бы то ни было, пребывание на Рортанге подходило к концу. Пришла печаль от сознания, что придется расстаться с друзьями - мудрым Ю-махо, жестким и прямым Саудраком, гибким но несгибаемым Куаргиром, веселым юношей Ходватом, мечтающим стать настоящим воином-отаругом. Придется оставить позади ставший родным Царакклан "Карасса"... Расставаться с друзьями всегда тяжело. Но что поделать, дороги у всех разные. Одна надежда - еще встретимся в будущем...
  Печаль неожиданно оказалась куда глубже, чем можно было предполагать. Ощущение тоски было странно сильным. Покопавшись в себе, Дар вычислил в чем дело. Последнее время он пребывал в своей "человеческой составляющей" - суховатой, любившей систематизировать вещи, строить планы, и почти бесчувственной к окружающему миру. Холодный и слегка циничный браттар землян, тренированный убивать чтобы защитить. Его "человеческую" часть интересовало только одно - найти способ вернуться назад, в свое время, в свой человечий мир. А острый эмоциональный порыв пришел из его "тангровой" души, норовистой и горячей, умеющей глубже переживать расставание, и радоваться огню, что искрится от слов "воссоединение" и "Империя Тангров"...
  Дар сравнил их - тангр и человек оказались такими разными. Тангр был жесток но поэтично-возвышен в неукротимой своей душе, отметал мелочи, сразу схватывая главное. Человеческая же компонента была куда рассудочней, въедливей, и обладала развитой способностью строить логические выводы из выявленных деталей.
  Они были внутри него как огонь и лед, и каждая требовала уважения к своим правилам. Дар с пугающей ясностью отметил, что не тангр пришел погостить в человека, все как раз наоборот. Это внутри аборигена сейчас жило его человеческое "я". Настоящей реакцией тела всегда будет порыв тангра - вспыльчивый, яркий и откровенный.
  И еще одно понял. Нечто третье таилось в недрах его тела, любящее тихо лежать, покоиться под спудом. Это было как ощущение "не-одиночества", непонятного присутствия... Дар чувствовал это так, как чувствуют тень от сгустившейся наверху тучи - по присутствию или отсутствию тепла.
  Осознание этого "не-одиночества" рождало сладкую дрожь в самой глубине его существа.
  Мысли сами переключились на загадочную цнбр. Память и навык тангра подсказали что делать. Человек-Дар неумело прикрыл глаза, расфокусируя зрение и следя за происходящим. Предметы послушно расплылись в очертаниях. Он подключил "видение плечами". Мир дрогнул и будто надвинулся ближе. "Зрение травы", которому научил Ю-махо, давалось этому телу уже совершенно легко.
  Окружающее стало черно-белым и цветным одновременно. Он смог различать - мутно-раздвоенное изображение, передаваемое расфокусированными глазами было цветным, в то время как восприятие волшебной цнбровой части было пространственным, схематическим, черно-белым. Дымчато стояли горы на фоне голубизны неба... И тут же все знакомо перевернулось, изображение от глаз стало бледнеть и меркнуть красками, а "зрение травы" - наливалось реальной жизнью и цветом. Чем дольше он смотрел этим способом, тем больше различных ухищрений ему удавалось. Он мог выделять скалы, и только они становились ясно видимыми, почти осязаемыми. Он мог переключаться на растения или живые существа. Каждое в отдельности имело свой собственный цвет, и однако же все как группа имели общий. Все растения, или все животные, или их подвиды. Это было завораживающе, и Дар попеременно сосредотачивал свой интерес то на одних качествах окружающего мира, то на других. Человечий ум восхищала эта чудесная детальность.
  "Быть тангром - значит жить в союзе с цнбр". - прозвенели в ушах слова учителя. - "Но быть махо - это нечто большее. Быть махо - значит делиться своей жизнью с цнбр. Ты делишься своим телом. Трава делится своим знанием. Это очень справедливо..."
  Дар почувствовал, как передернулись его плечи от сладкого, колкого озноба. Движение пришло изнутри. Где-то в нем, глубоко-глубоко, жила великая трава тангров, или по-человечьи - растительный симбионт с невыясненным уровнем разумности. Похоже, она умела читать его мысли!
  "Ты здесь?" - немо спросил он, заглядывая внутрь себя, в этот бездонный колодец.
  "Мы-ы..." - ответило бессловесно, и будто волшебный зеленый туман пахнул оттуда ему в лицо - одновременно теплый и холодный, с пронизывающими мозг иголочками.
  Дар потряс головой, поежившись. "Зрение травы" стушевалось.
  Он представил себя со стороны - боевой черепохх верхом на странном механическом четырехноге... Да и он ли это? Рыцарь таинственного облика в костяном панцире... Все эти сущности в нем: человек, тангр, цнбр - он словно ёмкость, набитая осколками нескольких личностей. Загадочный даже для себя самого... Мешок с масками....
  Ко всему этому еще надо было привыкать. Серьезно привыкать.
  А не то - шиза и расщепление сознания.
  "Ла-и-ла..." певуче шепнула изнутри цнбр, заставив зазвенеть душу на недостижимо нежной ноте...
  
  * * *
  
  Какор переступал мягко - будто и сам, и человек в седле были легки как пушинки. Шел ровно, не раскачивая туловище. Идеальный скакун, в горах цены ему не было. Суставы ног какора имели много степеней свободы, и заставить его потерять равновесие было почти невозможно.
  Дар-человек оценивал мудрость проектировщиков - сделать робота способным перевозить на себе личный состав. Горизонтальное, чуть прогнутое туловище еще при первом знакомстве напомнило ему невысокую лошадь. Впрочем слабо выраженная голова на короткой шее портила впечатление. Однако пара манипуляторов впереди, ныне сложенных, делали его скорее сходным с легендарными кентаврами. Выполняя функцию транспортного средства, робот гипотетически мог совершать еще какую-либо работу.
  "Рубить шиташем!" - подсказал тангровый ум.
   Н-да... Любопытная компоновочка, ничего не скажешь. Надо будет подкинуть идейку дизайнерам на Ариестре. Робот-извозчик...
  "Кожа" какора была напластованием буроватых стеклянисто-блестящих пластинок. Карасс звездолета рекомендовал почаще оставлять его на ярком свету для восполнения энергозапаса. Как уже убедился Дар, эти пластинки были способны менять окрас, приспосабливаясь к расцветке местности. Похоже также имели устойчивость к механическим воздействиям и зеркальную поверхность - возможно для отражения лучевых ударов. Задняя часть "шееголовы" имела заглубленный хват для руки, над которым была стеклянистая пластина в полторы ладони - экран, куда какор мог выводить информацию, от графика состояних своих узлов, до общих схем местности и расчетов расстояний. Передняя часть "морды" имела что-то типа пасти, некий открытый проем, из которого выдвигались различные инструменты. Благодаря этому вид "коня" был довольно зверским, на взгляд Дара. То что вначале он принял за глаза были четыре темных круга, как таблетки приклеенные по периметру "шееголовы". Внизу туловища прятались несколько транспортных компартментов, где сейчас лежали вещи и запас еды. Из дополнительностей - Дар знал, что какор мог передвигаться как на четырех, так и на двух конечностях, причем не только горизонтально, но и по вертикальной поверхности. От его аккумулятора можно было подзаряжать лучевик, но естественно тем самым уменьшая срок службы самого какора. Отдавать команды ему можно было тремя способами - голосом, через "наглазник", или положив руку на стеклянистую шкуру в зоне генетического контакта на "шееголове".
  Что ни говори - полезная штучка!
  Уму человека-Дара какор сильно нравился.
  
  * * *
  
  Старая дорога от Нортрига до Горна была довольно чиста, несмотря на несколько свежих каменных завалов. Человеческий взгляд, помня судьбу погибшего клана ю'Линнор, видел детали, упущенные прежде. Взгляд Дара легко находил среди осыпей останки сторожевых башен, изумительно сложенных из подогнанных по форме валунов. Замечал порушенные заграды, некоторые из них были не ниже трех-ростовой высоты, с закрытыми каменными балконами для стрелков. Видел и останки "ласточкиных гнезд" по сторонам.
  Да... История Рортанга не была песней мирного края...
  Так или иначе, с какором он засветло осилил путь, на какой ему прежде потребовалось полтора дня. Конечно, дорога все время шла под уклон, да и ровных частей старого пути было немало. Езда верхом не приносила усталости, а голода он не ощущал. С любопытством присматривался к себе - человек к тангру. Тангровые стати были выше всяких похвал. Дар нарадоваться не мог, если честно.
  Время от времени, положив руку на прохладную стеклянистую шкуру какора, Дар тренировался в управлении железным "зверем", заставлял его то выплясывать зигзагами, то укоряться до предела по прямой, а то и выводить на загривке схему пути, отмечая пройденный маршрут. Можно было управлять и без рук - голосом, а то и через радиокоманды наглазника. Он натренировался вволю - от нечего делать.
  
  Огромная Кузнечная гора приблизилась к вечеру, когда сделавшееся малиновым небо бросило сиреневые полосы на западные грани скал. Ее покатые бока, с поднимающимися из растопочных скальных окон темными и светлыми дымами, виднелись прямо впереди. Он уже давно смотрел на ее, спускаясь вниз, с холодных высот в теплую долину. Все чаще встречались пирамиды из крупных камней, сложенные на взгорках, все больше виднелось уступами возделанных узких полей по склонам. Присутствие обитаемого жилья особенно бросалось в глаза после запустения разрушенного ю"Линнора.
  У последнего перевала Дар невольно приостановил какора, залюбовавшись. Ровные тучи над Горном уходили к горизонту четкими полосами с ярко багровыми передними наплывами. Будто легионы небесных воинств шли на запад. Было что-то загадочное во всем этом месте. На небольшой территории из нутра планеты поочередно выпело два горных массива - да каких! Словно двойным ударом помечено было это место. Тут встретились два горных массива - огромные коричневые великаны Старогорья, и немыслимые голубые исполины Лахирда, сверкавшие царскими коронами льда и снега до глубокого вечера. На порубежье этих гор старое встречалось с новым, а обычное - с необычным. Сама природа будто что-то хотела рассказать путнику.
  "Недаром тут город кузнецов", - оценила человеческая часть ума. - "Рудников и жил небось без счета. И угля, судя по всему..."
  Место, что и говорить, было замечательное. Вполне подошло бы для основательного производства. Кто знает, может так и случится когда-нибудь, создадут свою промзону.
  В долине перед Кузнечной горой уже скапливалась полутьма, контрастируя со все еще синим небом. Почему-то вспомнился совсем другой день, и другое небо. Когда расставшись с Бассархом-кузнецом, Дар бежал к пещерам Ю-махо, стремясь опередить наползающую огромную тучу. Должен был рухнуть тяжелый дождь, опасный в горах. Вспомнилось, как вбежав в каньон, отбросил тяжелые баулы. Крикнул небу и ослепительная змея шипящего света вонзилась в него, собрав всю силу надвинувшейся грозы... Вспомнилось, как потом, очнувшись от удара, он обнаружил себя стоящим по щиколотки в белом снегу, под совершенно чистым небом...
  Какой снег?! Ведь должен был пасть дождь!
  Почему он никогда всерьез не исследовал причину этой невиданной перемены? Или захватывающее знакомство с Ю-махо настолько затмило его обычную рассудительность?
  Человечий разум Дара тут же ухватился за эту скользкую нить и принялся пунктуально ее разматывать. То что он каким-то образом выжил после удара молнии было невероятно, но совсем неплохо. Странно было другое: оставшись на том же месте территориально, он каким-то образом - заснул? Или потерял память до момента, когда из дождевой тучи вместо воды выпал снег, а потом она уползла?
  Что же там произошло на самом деле?
  Внезапно вспомнилось вчерашнее предупреждение шарки "Карасса": "Будь осторожен! Мой "сторож" почувствовал два рывка времени. Один из них был около двадцати пяти дней назад. Второй - восемь дней назад... Такое бывает когда нечто перемещается относительно текущего времени..."
  - Восемь дней... - пробормотал Дар, глядя как его какор безошибочно выбирает наиболее оптимальную трассу для спуска. - А сегодня утром Ю-махо упомянул, я прибыл к нему девять дней назад. Это - один и тот же день! Что еще могло случиться тогда?
  Догадка вдруг высверкнула ярко, пронзив навылет.
  Это он перенесся во времени! Вот как воздействовала та молния... Вот почему вместо ливня он вдруг оказался по щиколотки в снегу. Рядом не было ничьих следов кроме звериных - потому что он не пришел туда, а просто вывалился из близкого будущего! Его рвануло назад, в зиму!
  Странное ощущение, зародившееся от места встречи двух горных массивов, помогающее расколоть загадку передвижения во времени, будто что-то сдвинуло в нем самом. Дар увидел, как вновь засветились его руки, вся кожа! Ровным светом протянулись полосы, повторяющие очертания тела, они ровно и неспешно пульсировали. Это было так красиво в подступающем сумраке. Но это была всего лишь еще одна загадка...
  Тысячи вопросов тут же заполнили ум. Выходит не только трое (человек, тангр и цнбр) поселились в его теле? Есть и четвертый, что заставляет кожу светиться полосами, видеть в темноте и становиться большим. Дар тут же вспомнил все странности "полосатости" и свечений. И тут же, как научил Ю-махо, сознательно выключил этот свет. Только вот как назвать его - он не знал. Это было куда более странное, чем цнбр, и куда более таинственное.... Интересно, не с ним ли связан его прыжок во времени?
  Но это все были только догадки, причем порождавшие кучу дополнительных вопросов. Дар предпочел отложить их на более спокойное время. Пора было сосредоточиться на дороге - какор уже подходил к городу кузнецов в сгущающемся сумраке. Горн лежал впереди, сразу всколыхнув не столь давние воспоминания. Память о том, как он шел к нему с Куаргиром, в поисках Ю-махо. Память о странностях, что пережил в нем, когда его вдруг стали узнавать все жители...
  Ровная полукилометровая приступка удачно лежала перед Кузнечной горой, она была четко окантована добротной каменной стеной с массивной надвратной башней. Маленький внешний город прятался за этим солидным ограждением - небольшие строения с крохотными дырчатыми полушариями ататов рядом. Он был непохож ни на один из виденных Даром селений тангров. Он помнил - здесь отсутствовала лепестковая структура построек, тянущихся от центра к периферии. Каждый дом и каждый атат были сами по себе - своей формы, своей окраски. А основной город в горе, куда доступа чужакам нет.
  Что-то очень знакомое происходило там. Человек-Дар назвал это веским словом "дежавю"...
  Горн был осажден!
  Сейчас полутьма почти скрывала формы, редкие факелы по стенам едва ли давали достаточно света чтобы дать разглядеть запертые ворота и крупные движущиеся тени перед ними. Доносились злые крики тангров, редкий звон железа, мелькали небольшие факелы снаружи.
  Дар мог поклясться, что если не видел, то по крайней мере слышал это уже прежде. Именно здесь. Именно так!
  Ощущение "дежавю" стало невыносимым.
  Он вдруг вспомнил пещеру в ночь перед выходом в Горн, где простился с Куаргиром, своим последним другом далеких походов. Тогда они слышали издалека громкие крики перед стенами Горна! А потом Куаргир ушел в ночь, чтобы провести разведку... И чтобы не вернуться никогда. Наутро отчаявшийся Дар один пошел в Горн. И его стали узнавать горожане, словно он тут уже бывал раньше...
  Погоди-ка...
  Догадка снова осенила Дара, яркой вспышкой освещая все былые несовпадения.
  Если он тогда, под грозой ливня девять дней назад, перенесся от удара молнии обратно во времени, то сейчас, через те же девять дней он здесь - одновременно с тем, как Куаргир приходит в Горн... и он сам, на девять дней моложе, сидит где-то в тех северных склонах, в пещере, внимательно прислушиваясь к крикам...
  Время сделало петлю, возвращая его к самому себе!
  Девять дней прошли... - и их не было!
  Все это нуждалось в проверке...
  
  
  4. Грибник - 2
  
  ...Все было бесполезно!
  Эта бестия умела крепко держать язык за своими прозрачными зубами!
  С отвращением вытерев руки, ди-Ггарц кивком велел вынести бессознательного пленного.
  Два моголона, учтиво согнувшись, с грохотом покатили по железному полу коридора саркофаг стальной плетенки, в котором покачивалось костянистое бесчувственное тело.
  Сановный рецц в раздражении мотнул длинным мехом на загривке.
  Тот еще попался орешек!
  Если бы не громадный опыт ди-Ггарца, он бы уже отступился, поверив что дело безнадежно. Что вырвать признания из уст проклятого тангра не удастся. Чертов Грибник был нем как камень, даже звука не удалось выдавить из его плотно сжатых губ.
  Ди-Ггарц тонко пискнул от возмущения.
  Плесень в теле здорово бережет их от боли! Но все же - каждый следак Сыска в курсе, трава тангров способна перехватывать боль только через несколько мгновений. Но - эти несколько мгновений - это целиком время дознавателя! Его-то и используют! Недаром тангр отрубился в своей переносной клети, будучи хоть трижды грибником.
  Ярко-алая кровь раба заляпала все полотенце, и ди-Ггарц с отвращением отбросил его в угол. Прошел через радужную стеклостену и бухнулся в ложемент жилой зоны, даже не приглаживая шерсти...
  Спокойнее, спокойнее! Тангр сейчас единственная ниточка, по которой можно разгадать, как плесень проникла к хучам. Сдохнет - и снова придется блуждать в потемках...
  Ди-Ггарц со стоном откинулся на мягких подушках, расслабляясь и закрывая глаза. Что-то уставать стал быстро. Но тут же улыбка зазмеилась на губах. Как-никак, за плечами был серьезный успех! Что бы ни стряслось с захваченным тангром - ди-Ггарц вновь подтвердил свое прозвище - Плеснебой! Снова все было - быстро и четко, прицел и удар! Кнэ будет доволен... Кто знает, может это потянет на новое омоложение?
  Ди-Ггарц помассировал уставшую шею и стал размышлять.
  Крепость "Мощь Давления", в которой они пришли на Хучильдию, по его приказу висела над горным Хирклом, прямо над деревней, где была вскрыта лежка плесени. Если бы там внизу кто-то смог пронзить взглядом густую облачность, крепость казалась бы пылающей точкой в небе. Ослепительно красивой...
  Но ди-Ггарц не торопился взойти на крепость. Везде есть глаза, уши, и что гораздо хуже - языки. А ему, Следаку высшего состава, вовсе не нужны были свидетели затянутого, или того хуже - безуспешного дознания. Поэтому лучше беседу с пленником провести на планцере!
  Рецц недовольно повел носом.
  Рядом, в пробковой стенке, торчали шила и острия с потеками мерзкой алой крови. По привычке, ди-Ггарц с размаху швырял лезвия в стену после каждой неудачной попытки... Между прочим, не промахивался, - с какой-то ребячливой гордостью отметил он. - Все повтыкались.
  Но какая-то тоска была внутри.
  Хотелось уйти. Бросить дознание и вернуться в свою каюту на крепости. Взять золотоглазого вина и расслабиться... Он устал, выдохся после этой продолжительной гонки выслеживания. Зачинщик пойман, плесень взята и упакована, местность внизу уже подвергается тщательному обеззараживанию...
  Все нормально. К чему беспокойство?
  Ди-Ггарц протянул руку и налил себе немного Н-воды. Приятный вяжущий вкус возбудил небо и язык. Сглотнув, рецц сначала зажмурился, а затем глубоко вдохнул. Чем дольше был перерыв без Н-воды, тем приятнее она казалась.
  Мир теперь казался куда более сносным. Не без гордости, Следак отметил, что за свои более чем три нормальных срока Службы, уж он-то знает - что считается успехом, а что провалом. И пока что все сегодня было просто прекрасно. Тангр скоро придет в себя, близкая плесень подлечит его. Можно будет снова начать непростую сессию дознаний.
  Ди-Ггарц подумал, что правильно сделал, взяв плесень своим планцером. Теперь она там внизу, в брюхе стальной юркой птицы, навалена своими серыми вонючими грудами прямо с грунтом, из которого ее взяли. Это, конечно, убийственный аргумент. Тангр все отдаст за это. Все-все...
  И оба они - грибница и ее грибник - у него в лапках!
  Следак косо ухмыльнулся. Но что-то не давало покоя. Какое-то странное иррациональное чувство беспокойства. Что-то не так было с грибником. Уж слишком хорошо он держался, слишком сопротивлялся. А ведь он в безвыходном положении, если трезво оценить. Ему либо сотрудничать, либо под тесак мясницкий! Рецц покачал сокрушенно головой. Если так и дальше пойдет, из него ничего не выжмешь про тропинку, какой плесень пробралась в Хиркл. Сдохнет под ножами - и все тут!
  "Погоди", - попенял рецц самому себе. - "На следующей сессии я у него перед глазами выброшу в Безбрежность четверть его плесени! Посмотрим как он тогда запоет!"
  Ди-Ггарц обернулся к рабочей вертикали, взмахивая лапкой. Тут же в воздухе распрямился свет информатора. Прежние задания были отработаны с похвальной внимательностью - но было и ожидаемое разочарование. Черты лица и тела тангра, а также рисунки костяных поверхностей не были зарегистрированы в базах данных планет Короната. Остатки материальных субстанций на поверхностях и складках его тела принадлежали только Хучильдии. Похоже грибник, зараза, знал процедуры Сыска и умел хорошо мыться... Генотип его принадлежал к южным, черной расцветки кости, "крако-танграм", довольно распространенным по всей территории Короната и уступающим по количеству живых особей только юго-западной ветви краснокостных "хуло-тангров". Племя, часто заметное что среди рабов, что среди свободных, и уж тем более - среди бунтарей.
  Следак тщательно процеживал разворачиваемую информацию, искал за что бы зацепиться в следующей сессии. Точными взмахами лапок управлял податливым информатором, пролистывал лишнее, уходил от случайного и неважного. Но вот существенная деталь привлекла его внимание: исследование состава костяных поверхностей пленника указывало, что значительное время своей жизни тангр находился где-то в пределах Холодного Сектора - группы звезд, что почти на границе с хаотическими повстанческими зонами. Что-ж, это много объясняло!
  Ди-Ггарц развернул картинку Безбрежности, задумчиво разглядывал ее долгие мгновения. Холодный Сектор, названный так из-за странного излучения, неторопливо разрушающего организмы мягких существ, был мягко говоря слабопосещаемой зоной. Полностью добиться защиты от "холодного света" еще не научились, так что крепости Короната выполняли свои регулярные визиты в эти места быстро и без заминок. Только твердотелые существа типа тангров, дэхров и гонклардов, казалось, могли жить здесь без видимого вреда. Здоровье прочих рабов, конечно же, никого особо не волновало, но реццы там почти не показывались. Что сказать, эту зону использовали со смыслом - именно здесь раскинулись "посевные планеты" квадранта. Именно сюда слетались на жатву экортеры перекупщиков, чьи медленные суда не смогли бы дать ни должной защиты, ни нормальной скорости. Планеты с жизнью - редкая драгоценность в Безбрежности, чтобы можно было целиком тратить ее даже на посевы "дорожной дани". Но в Холодном Секторе можно было спокойно отдавать вообще все что было - все равно никому больше не нужно...
  Прямо на границе звезд Холодного Сектора и зоны хаоса, у небольшой желтой звезды вращалась странная планета, которая уже не однажды привлекала мысли Следака. Это была Ньепа - четвертая от звезды планета, необычная своей супер-плотной облачностью. В сущности это вообще не была облачность, если только облака не способны опускаться на землю и становиться по консистенции похожими на пенную паутину. Ньепа хранила множество загадок, которые не давали покоя Сыску. Однако "холодный свет" и пенная облачность не позволяли серьезно разобраться с планетой...
  Вообще-то, к чему волнения? Следак усмехнулся, - вся эта зона когда-то принадлежала танграм. По крайней мере вплоть до периода тангровой Даны, когда реццы считали их полезными друзьями...
  
  ...Что-то было не так!
  Ди-Ггарц рывком оторвался от своих мыслей, снося движением руки черноту Безбрежности в информаторном объеме.
  Снова чуть двинуло ложемент под ним, и Следак с пробуждающимся неудовольствием понял, что планцер маневрирует.
  Кто давал право пилоту на самостоятельные решения?! Почему не доложено ему?...
  И тут остро, зловеще, вспыхнула догадка.
  Ди-Ггарц экономными, быстрыми движениями достал разрядник га-чейжа, подошел к люку и тихонько отворил его. Медленно выглянул в коридор. В противоположном конце, беспомощно раскинувшись прямо на полу, пачкая свою бесценную белоснежную шерстку, сидела его несравненная Моци.
  Следак замер, ошеломленный, еще не понимающий в чем дело.
  - Моци? - с ужасом прошептал он, путаясь в сетях своих эмоциональных реакций. Она не могла быть здесь, не было способа чтобы она могла попасть сюда... Она не могла быть даже в годах пути отсюда! Милая дочка давно в мире ином...
  - Папочка... Ггарцик,.. - тонко простонала она, и протянула руку за помощью, ее глаза были полны отчаяния. - Что происходит? Помоги!
  Но холодная часть разума ди-Ггарца уже понимала суть происходящего. Эмоции рвали его на части, но безжалостный ум сыскаря обрубал эти липкие щупальца мешающих воспоминаний. Его Моци никак не могла попасть сюда! Надо-ж, даже семейное имя "Ггарцик" из него уже выудили....
  Сжав зубы, Следак поднял разрядник и выстрелил два раза.
  Словно волной воды ударило по глазам. Когда он разлепил мутные веки, вместо Моци на полу коридора лежал, простреленный его га-чейжем, гонклард бортовой стражи. В его заведенной за спину большой руке тоже был излучатель...
  Ди-Ггарц подавил в себе бешеный крик. Притиснулся к самой стене, стараясь чтобы дыхание не было таким хриплым, а шаги перестали быть звонкими.
  Двинулся в сторону рубки.
  Осторожно открыл дверь за гонклардом - готовя к внезапностям не столько руку с зажатым излучателем, сколько свой ум. Проснувшийся Грибник - что может быть ужаснее в качестве врага!?
  Но когда это произошло? Ведь он же своими глазами видел - этот тангр был совсем незрелым, просто мясо и все.... Терял сознание от иголок...
  В приотворившуюся дверь стали видны последствия сражения. Тела обоих моголонов, с потеками их зеленой крови, беспомощно раскинулись на полу. Что увидели глаза этих бедолаг перед смертью? Какие обманы заставил их узреть Грибник, прежде чем они прикончили друг друга?
  Чуть дальше стояла плетеная клеть тангра. Конечно, пустая.
  Где сейчас враг?
  Ди-Ггарц похолодел, отчетливо осознавая, что пилот планцера также мертв. В живых остались только они двое - сыскарь и его "добыча", если не считать, конечно, плесень. Но совсем не факт - кто тут добыча, и кто - охотник!?
  Снова мотнуло пол под ногами.
  Рецц вдруг понял - Грибник пытался управлять планцером!
  "Вот какие у нас бунтари пошли", - злобно подумал он. - "Интересно кто же всему этому учит тангров?"
  Но в следующее мгновение его пробрал холодный озноб. Это даже не был страх, скорее какое-то отрешенное понимания конца всего... Слишком много сослуживцев сгорели на грибниках, слишком многих жизней стоила истина, которой придерживались все сыскари: Если видишь Грибника - беги что есть духу! Пусть армия разбирается...
  Но армии в планцере не было. Даже гонкларды - уже лежали бездыханные.
  И что теперь?
  Как справиться с Грибником? Даже просто взгляда его не выдержишь! Он же сворачивает ум любому...
  Но жить очень хотелось.
  Так же по стене, стараясь не издавать звуков, он вернулся по коридору в свою камеру. Благодарение Кнэ, у реццов всегда был выход! Задраив люк на все запоры, он поспешными взмахами рук снова пробудил кроги, первым делом жадно осматривая ближнюю Безбрежность.
  И невольно ахнул!
  Прямо на него неслась суровая махина "Мощи Давления", личной крепости ди-Ггарца. Темный броне-борт, богато ощетиненный жерлами сингулярных кокк, неумолимо вырастал в размерах, приближаясь. Похоже, Грибник решил дорого продать свою жизнь, расплющив планцер о крепость, или нарваться на заградогонь.
  Тангр играл жестко и беспощадно, как все грибники. Интересно, что он "показал" гонклардам перед их смертью? Какие чудеса из своего мира увидели они...
  Следак стиснул зубы и заработал лапками в воздухе, заставляя информатор сменить управление и заблокировать пилотную рубку. Мудрые предки предусмотрели это! На любом корабле реццы, избранный народ, создавали для себя параллельную систему управления.
  Притормозив планцер и дав маневр на уклонение, Следак немного успокоился. После вызвал дежурного с крепости.
  - У меня проснувшийся Грибник! - яростно крикнул он, не дав оператору высказать длинную формулу приветствия. - Срочно команду гонклардов сюда...
  Связь вдруг рывком оборвалась... Видимо тангр что-то сделал. Благодарение Кнэ, хоть успел вызвать гонклардов...
  Но все равно - он еще был в планцере с Грибником, один на один... Да и что сделает с ним группа гонклардов?! Он же просто заставит их друг друга перестрелять!
  Решение высверкнуло мгновенно.
  Не отвлекаясь больше на мелочи, Следак раскрыл стальные лопасти брюха. В Безбрежности рядом с планцером закружились, заискрились мгновенно заледеневшими капельками рассыпавшиеся волоски плесени. Она умерла сразу вся, ди-Ггарц знал это без тени сомнения. Плесень не переносит таких холодов. И также твердо он знал, какой шок только что получил проклятый Грибник. Не давая ему времени оправиться и что-либо предпринять, рецц отжал предохранительный ползунок, а затем сдвинул рычаг на отделение своей капсулы. Планцер все равно уже был потерян!
  Тяжелые механизмы, скрипя, начали отстегиваться под содрогнувшимся полом. И в этот момент чудовищной силы удар сотряс люк. С ужасом обернувшийся рецц похолодел. Встреча один на один с тангром могла принести только смерть! Вряд ли даже прямой выстрел га-чейжа остановит Грибника...
  Что-то начало происходить с руками. Ди-Ггарц с удивлением увидел что они сами, без его воли, тянутся назад к рычагам управления, собираясь остановить процесс отделения...
  Чувствуя как волосы дыбом встают у него на загривке, рецц отпрыгнул в противоположную сторону, моля Кнэ только об одном - чтобы камера отвалилась от планцера до того момента, когда Грибник полностью овладеет его телом!
  Отшлифованная полутора сотнями лет на службе, как всегда в опасности, мысль работала особенно четко. Когда тангр успел вырасти в Грибника?! Ведь только что беспомощно корчился от иголок, загнанных под панцирь, как простой низкий раб? Неужели способности Грибника, связь с плесенью может прогрессировать от боли? В общем-то вполне логично. Если плесени постоянно приходилось забирать его боль сегодня, их связь увеличивалась... А коли тангр был продвинутым учеником, вполне возможно пытка послужила катализатором... Надо будет описать в рапорте эту новую конфигурацию! Грибник в последней фазе метаморфоза способен превращаться при транспортировке и дознании...
  "В рапорте..." - криво усмехнулся он своим мыслям. - "Скоро будешь в помойной яме..."
  Новый удар едва не вышиб люк. Оглушительный рокот тангрового крика замолотил воздух, эти тангры так безобразно громко орут, будто крошатся камни! Если бы руки слушались, рецц бы закрыл ими свои уши...
  Но, к счастью, было поздно. Чуть вильнув, камера скользнула и оторвалась от планцера. В поле наблюдения было видно, как вслед за отделившимся блоком вынесло в Безбрежность дымчатый воздух и мелкие предметы. Грибника вытащило следом, он еще шевелил своими огромными черными руками и мощными челюстями. Ди-Ггарц с интересом рассматривал этот удивительный экземпляр. Он не собирался его терять - тангра потом обязательно выловят и сохранят для последующего изучения новой метаморфозы. Он еще был в сознании - удивительное дело! Его светящиеся ярко-зеленые глаза впились в капсулу рецца, губы, кажется, что-то кричали, замерзая...
  Ди-Ггарц вдруг заметил, что и его губы шевелятся.
  Прислушавшись, услышал собственные торопливые молитвы, возносимые Ему...
  
  
  5. Ночевка в Бороаре - 2
  
  Светило Рор дрожащим красным пятном прикоснулось к краю степи. Сейчас оно казалось не круглым, а будто сплюснутая багряная капля. Широкое небо было чистым, с ровным переходом от глубокой синевы в вышине, до бордовых тонов на западе.
  Почему в степи закаты всегда такие хищные?
  Дромы замерли посреди истоптанной дороги, повинуясь его поднятой руке, и облако поднятой пыли быстро нагнало отряд. Скакуны громко фыркали, тяжело поднимая бока.
  Тотай-Тору опустил руку, и подумал: хорошо что успели к Бороару до вечера!
  Город стоял в трехстах прыжках впереди - темная рукотворная стена на востоке. Ближе подходить вряд ли было нужно. К тому же не так и рады им там будут. Хоть это и поселение б'Рвана, но из тех что на самом порубежье, так что они все тут почти что йарбы. Окраинная цнбр - наверняка изросшаяся, на краю самой себя...
  Несколько селян замерли в поле неподалеку, тревожными глазами оглядывая дромов и блестящих металлом отаругов в люльках. Появление вооруженного отряда могло нести плохую весть. Некоторые из селян с вопросом оглянулись на реку. Пара работных, низких и толстых, дромов стояли рядом с ними, радуясь перерыву в работе. Их понурые глаза устало смотрели в землю. Вдалеке, подняв пыль, гнали стадо жирных равнинных уилисов на ночь поближе к городским стенам.
  Рабы, поливавшие посев неподалеку, остановились было тоже, удивленно разглядывая пришельцев. Но несколько хороших кнутов мгновенно вернули их к работе.
  Тотай-Тору слышал цнбр селян - она была своя, почти родная. Но в то же время чуточку иная по сравнению с тем, что заключалось под латнирами воинов на дромах позади него. Велик б'Рван! Велики твои земли...
  Глаза селян говорили, что и они слышат Атсинбирг вооруженных дромаругов. Бороарцы выглядели дружелюбными, и на них пожалуй можно было положиться. Постоянные нападения из-за реки приучили порубежников к дисциплине и прибавили теплых чувств к остальным б'рванцам. Однако корни рода Тору, давшие жизнь почти всем воинам его отряда, жили на другом конце земель клана, и для местных они были удивительны. Поэтому шиташ на поясе ощущался как нелишняя тяжесть.
  Их, естественно, заметили.
  От города по дороге заклубилось пятно пыли - красное в красном закате.
  Воины терпеливо ждали. Подходило время ночного привала, а все были измотаны. За день отряд покрыл огромное расстояние. Никто не спрашивал, куда они едут, но даже если бы и спросили - Тотай-Тору лишь рассмеялся бы в ответ.
  Он отвечает только Кругу эгиббардов!
  Отсюда была видна близкая река - мягкий блеск над травами. Это хорошо. До темноты можно будет осторожно сводить дромов к воде, помыть и скакунов и тангров. А там, если удача будет на его стороне, подойдут и баржи. Однако к утру надо быть настороже и выставить двойную охрану. Поднимутся от воды туманы - отличное прикрытие для нападения из леса, туман скроет любую лодку...
  Клуб пыли приблизился, стало заметно скачущих перед ним двух дромов с тремя всадниками.
  Тотай поднял пустую руку и молча ждал, пока встречающие подойдут на дистанцию разговора. Городской рудван тоже поднял руку и они сблизились. Рудван был обряжен в голубую одежду с красными нашивками на рукавах. Было видно, что нагрудный накладной щит его был черным, видимо сработанный из латнира кх"отра. Его "хвост" позади нашлемника был странных цветов - желтый верх черный низ. Здесь, на рубеже, они скоро совсем станут варварами...
  Глаза горожанина мельком и без особого интереса скользнули по Тотай-Тору, чуть задержались на его отряде. Ничего особенного, мелкая группа дромаругов, лишняя проблема городу, устраивать их да кормить.
  Опуская руку, Тотай-Тору с силой ударил наручем в нагрудный латнирный щит:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  - Вечная жизнь б'Рвану! - негромко ответил встречающий, не утруждаясь ответным ударом.
  - Довольства и процветания Атсинбирг славного Бороара, его жителям и воинам!
  - Здоровья и удачи могучим воинам клана! - так же по форме ответил пришедший. Что-то в его тоне было неприятным.
  - Ночлег и еда, - произнес Тотай заведенную формулу, и кивнул на свой отряд. - Пятнадцать дромов, тридцать всадников. И может быть приятная беседа у вечернего костра?
  - Будет исполнено, - холодно кивнул горожанин, отворачиваясь. - Пойдете в правую стоянку перед городом, в сотне шагов от ворот. Вам поднимут два синих шатра. Фураж, питье и провиант принесут споро.
  Церемонии были окончены, и хозяин явно не проявлял интереса провести время с гостями. Кто они для него? Еще одна обуза на плечи.
  "Однако в такой близи от лесов город должен быть рад путникам, что умеют держать шиташ в руке", - неприязненно подумал Тотай. - "И у кого могут оказаться последние новости с полей иных сражений".
  Он чувствовал ответное раздражение.
  - Я встану там, у реки, - Тотай рукой показал на понравившееся место.
  - Там не положено, - голос рудвана был устал, лишен интонаций. Похоже все постояльцы просились туда. - Утром туманы поднимаются над низинами, отряд могут поймать врасплох. Это бывало уже не однажды.
  - Я приму к сведению, - безэмоционально ответил Тотай. - Продукты привезете туда.
  Он тронул поводья, и, дернув устало ухом, его дром сделал первый скользящий шаг.
  - Туда нельзя, - упрямо повысил голос горожанин. - Это запрещено. Там перед самым берегом ловушки!
  Тотай вдруг почувствовал интерес. Он развернул своего скакуна и снова приблизился к рудвану со смешным черно-желтым "хвостом".
  - После второго захвата спящих Совет элитаров принял решение, - словно бы извиняясь сказал тот. - И обо всех случаях неисполнения будет доложено Совету!
  Тотай удивленно наклонил голову, не веря своим ушам.
  - Также не будет отпускаться фураж и провиант! - надавил еще больше городской рудван, уже предвкушая свою маленькую победу.
  Дромаруги отряда, внимательно прислушивавшиеся беседе, начали медленно окружать горожанина. На их тяжелых, покрытых дорожной пылью лицах, при всем желании нельзя было найти признаков благодушия. Или хотя бы просто соратнических чувств - все же их цнбр росли довольно далеко друг от друга... Видно было, как попутчик городского рудвана, оставшийся в стороне, подает задом поближе к Бороару.
  - Какой Совет элитаров тебе так сказал? - презрительно растягивая слова спросил Тотай. Эта маленькая забава на ночь глядя начала ему надоедать.
  - Совет города Балианнара, которому подчиняется вся поречная земля Эбирройской равнины от Балбара до Тинрилока! - вскричал горожанин. Похоже он все-таки струхнул.
  - А что ты скажешь на это? - Тотай развернулся спиной, позволяя рудвану ознакомиться с содержимым врезок на его латнире.
  - Тору-у, - протянул горожанин. Трудно было понять чего больше в его интонации - раздражения или удивления. - Конечно... Я так и подумал...
  Но Тотай уже терял к нему интерес. Короткая вспышка закончилась. Имя его родного города было известным в б'Рване, но большей частью по слухам. Ибо настоящие задания его родовичей не каждому открыты, далеко не каждому. Остальные лишь повторяют слухи. Ну да - "эти бездельники, шныряющие повсюду...", "...Да они просто трусы, убегающие от сражений..."
  Как бы то ни было, отряд разместится там, где ему захочется, хоть в центре этого Бороара. И горожане окажут им все положенные услуги. Ловушки, река, и даже с'энфарпы - все это им не помеха...
  Но почему-то задела Тотай-Тору отчужденность городского рудвана. Принимающему не положено делать разделений, а положено - предоставлять еду и кров любому отряду б'Рвана! Тотай чувствовал легкий укол - не самолюбию, нет. Это был укол чувству справедливости. Простые тангры не любят непонятностей. Но то что они сами додумывают - не всегда правильно!
  Его корень, приносящий так много добра клану, пользовался ухудшающейся славой среди соратников, пусть и на порубежье... За то, что юноши Тору не попадали в сборные отряды, за то что небольшие их разъезды рыскали по всей территории б'Рвана с непонятной для пастухов целью. И, главное, что именно члены его корня охраняли загоны и баржи с захваченными рабами.
  Тотай с осторожностью провел дрома меж ловушек, спрятанных под травами почти до самой реки. Дром уже плохо слушался - так ему хотелось ступить в воду Эрны. Скоро, скоро он сможет сделать это, как и скакуны всего остального отряда. Надо лишь разгрузиться и развернуть лагерь.
  Оглянувшись, Тотай-Тору заметил, как под самыми стенами Бороара поднялись несколько темных шатров. Так вот причина самоуверенности городского рудвана. Рядом с городом расположился еще один отряд воинов, и похоже, куда более крупный. Что-ж, это хорошо, добавит безопасности.
  Прямо перед водой нашелся песчаный плес, удобный и чистый, как раз чтобы заночевать тридцати усталым танграм. Воины остановили дромов, распаковывались.
  Конечно, отряд мог обойтись и без помощи городка Бороара, трав для выпаса дромов тут хватает, а еды для всадников у них с собой на неделю. Однако всегда лучше оставить запас - в запасе!
  Глядя, как освобожденные из кожаных мешков скехи носятся вокруг, вынюхивая и разведывая стоянку, как умелые отаруги привычно ставят походные шатры, рогатины и силки у воды, Тотай почувствовал в душе что-то похожее на умиротворение.
  Первый из скакунов, наконец, вошел в воду и торжествующе крикнул - его громкий дрожащий голос спугнул птиц из высоких приречных трав, и те поднялись в вечереющее красное небо.
  
  * * *
  
  Б'рванцам известно, что такое внезапно выныривающая из облаков небесная лодка. В свисте и грохоте летит сама смерть, и все живое бежит от этого рева, все прячется и замирает. Но где спрятаться в степи? Б'рванцы не живут среди гор как ю'линноры или хуураданцы, не укрыты под сенью лесов как с'энфарпы, не прячутся в болотах как йарбы. Б'рванцы всегда на виду - и всегда доступны злому небу. Б'рванцы всегда первые, кого находит хищность гонклардов, когда они выходят на охоту...
  
  ...Грохот надвигающейся лодки, слепящая вспышка, шепчущий крик железной птицы, от которого перестают слушаться мышцы, а глаза закрываются сами, широкая нерушимая сеть сверху... Тотай-Тору знает все об этом. Ему довелось самому пережить атаку летучих демонов! Был еще ребенком, не доросшим до Второй инициации. Навсегда он запомнил залитый ярчайшим светом зал, ужасных клацающих существ, непохожих ни на что на свете, одетых в сверкающие сплошные латниры. Огромного роста, они хватали громадными руками застывших в неподвижности тангров, разделяя их на группы. Однако чужаки были разборчивы. Между ними ходили поменьше, тощие - другие существа со странными кожистыми телами совсем без латнира. Они оглядывали захваченных тангров, указывали если попадался больной, или старик, или ребенок. Показали и на него. Тотай-Тору выбросили вниз, как бесполезный хлам, и он даже не мог скрежетать зубами, обездвиженный. Лишь чувствовал отчаяние и ярость от своей слабости... Высота была в три роста - он сильно ушибся. Низко продолжала висеть лодка, с презрением к любым опасностям, которые могут представлять тангры... Он упал вниз, на горячую пыльную траву. Да так и продолжал лежать, ожидая смерти, безоружный, ошеломленный, униженный, среди других своих сородичей. Все сопровождающие отаруги остались там, в улетевшей лодке. Это было неслыханно - как напоминание о временах, когда гонкларды прилетали когда хотели и брали кого хотели.
  
  * * *
  
  Яркое видение закончилось и Тотай мотнул головой, отгоняя старую злость. С тех пор прошло много времени, он возмужал и стал дромаругом, командиром дромаругов. И он очень хорошо понял: если хочешь мира для родичей и силы для клана - сделай так, чтобы небесные лодки наполнялись не твоими воинами, а отаругами чужаков!
  И речь даже не только о лодках гонклардов. Взять хотя бы знаменитый б'рванский латнир, помогающий победе над противниками. Кто из окружающих тангров знает, что горы Трилистника не имеют никакого отношения к "железной воде"? Ее пьют с детства подрастающие отаруги, но это лишь чудесная сказка, сочиненная одним из клановых махо б'Рвана сотни зим назад. У всего есть своя причина, есть она и у этой лжи. Танграм не должно знать, что у "железной воды" совсем другой источник...
  Светило Рор давно скользнуло за горизонт. Потемнело далекое небо, звезды уже проступили сквозь глубокую синеву. Три шатра стояли на песке - ночь у воды будет приятной. Воины собрали плавник и разожгли огонь, готовя еду. Со стороны Бороара потянулись носильщики провианта, рабы осторожно нащупывали проходы между близкими ловушками. Все шло как положено.
  Однако тревога продолжала бередить грудь. На том берегу, заросшем лесами почти до самой воды, тянулись длинные дымы. Варвары собирали силу для броска. Тотай-Тору глубоко вздохнул и посмотрел с опаской - но не через воду, а наверх, в хищные небеса.
  Старое предчувствие, оно не отпускало его уже несколько дней.
  Застарелый страх встречи с небесной лодкой.
  Раздались тихие возгласы отаругов. Тотай глянул в направлении, куда указывали их вытянутые руки. Там, за изгибом берега, показались широкие плоские тени над водой. Это были баржи, вовремя нагнавшие отряд возле Бороара. Были уже различимы стоящие на них воины, направлявшие движение шестами.
  Что-ж, ночной привал будет удобным...
  
  
  6. Встреча в Горне - 2
  
  С высоты горной дороги Дар хорошо разглядел боевых дромов - пять крупных серо-голубых скакунов, возвышавшихся на единственной площади Горна. В их люльках восседали поблескивающие оружием тангры. Раскраску хуураданских дромов Дар узнал бы и в темноте. Не то, что с наглазником, дающим подсвеченное приближение.
  По другую сторону ворот сейчас находился еще один отряд. Пятнадцать чуть более низких пятнистых дромов стояли задрав головы с разноцветными косичками. Их всадники обвязывались толстыми кожаными накидками из своих баулов. О-о, Дар понимал зачем они это делают! Это было безусловным безумием - как могут полтора десятка дромов угрожать городу, укрытому за каменными стенами? Но кажется Дар знал одного достаточно безумного элитара, способного на подобную прыть. Похоже, сюда занесло самого Док-Атора из далекого а'Зардата!
  Противники были настолько увлечены препирательствами через закрытые ворота, что приближение Дара осталось незамеченным. И то сказать: город был чужим для каждого из них, и особым преимуществам было взяться неоткуда. Воины на стенах и противостоящие им отаруги на дромах обменивались обжигающими взглядами, не менее обжигающими словами и угрожающе размахивали шиташами. Скехи с обеих сторон, взвинченные предчувствием драки, рычали и оглушительно щелкали.
  - Ты выдашь мне Безродного Воина, или я разнесу в щепы и тебя, и эту деревню! - донесся яростный крик Док-Атора.
  В ответ лишь насмешливо засмеялись со стен. Дар увидел в оптике наглазника знакомое суровое лицо. Саудрак тоже был здесь?!
  Вот оно что! Оба прославленных командира пришли - за ним.
  Дар-тангр напрягся. Эти два элитара были несгибаемы в достижении цели.
  Дар-человек почувствовал радость. Какая удача! А он еще ломал голову, где набрать попутчиков для путешествия через б'Рван!
  "Доверь это дело мне", - прошептал он себе, человек - тангру. И двинулся вперед, срывая с лица наглазник.
  
  - Мое почтение элитару Док-Атору! - крикнул Дар выходя на освещенную факелами часть подъемной дороги. - Не для того ли он пришел в Старогорье, чтобы продолжить прерванный поединок?
  Тон его был полон иронии, однако Дар уже давно не питал злых чувств по отношению к напористому а'зарду.
  Док-Атор на секунду замер, увидев перед собой Дара, а в следующее мгновение оглушительно расхохотался. Смех был тут же подхвачен его отаругами на пятнистых дромах.
  - А вот и предмет нашего спора, Саудрак! - крикнул он обращаясь к невидимому собеседнику.
  - Великое небо! - между каменными зубцами появилась голова с красным "хвостом" на затылке, в которой без труда можно было узнать хуураданского элитара. - Не смей подходить к Дарату! Он под защитой Хуурадана!
  - Приветствую тебя, храбрый Дарат! - поднял руку элитар а'зардов, не сводя с Дара восхищенных глаз, - Избегший застенков Хоргурда, да будет тангр свободным!
  Дар почувствовал себя в перекрестье взоров десятков воинов. Взгляды были одинаково ошеломленными как у стоящих за каменными бойницами, так и у сидящих внизу на пятнистых скакунах. Послышался шум отпираемых ворот, лязганье тяжелых засовов, топот.
  - Дорогу! - громогласно рыкнуло из-за стены. Командный тон Саудрака было невозможно ни с чем спутать.
  - Извини, что я называл тебя хуураданцем, - продолжал элитар а'зардов. - Теперь я знаю почему ты был против - это ж чистое оскорбление!
  Воины Док-Атора вновь громко расхохотались, в то время как сверху на них посыпались злобные проклятия.
  - Прошу! - великодушным жестом Док-Атор обвел своих низкорослых дромов. - Выбирай любого! Садись наездником или вторым всадником! Клянусь вечным Небом, я не позволю чтобы такой благородный воин как ты вновь оказался в цепях!
  Наконец со страшным скрежетом раздвинулись городские ворота. Из-за массивных створок показались тяжелые серо-голубые дромы хуураданского отряда. Дар понимал, что Саудрак взвинчен не меньше Док-Атора, и трехкратное превосходство врага едва ли его остановит. Впрочем стало заметно, что на каждом из голубых дромов сидит только по одному наезднику, все вторые номера, изготовив копья и тронки, стояли на стенах. Причем число их было немалое. Похоже кроме всадников из Хоргурда пришел еще отряд пеших отаругов. Отказать им в гостеприимстве жители Горна никак не могли, ибо формально вся бывшая территория ю'Линнора находилась под совместным патронажем Хуурадана и б'Рвана. Нет сомнений, Хуурадан нашел бы возможность усмирить любое своеволие кузнецов.
  Завидев голубых дромов, элитар а'зардов сделал короткий жест, и три пятнистых дрома приблизились к Дару, закрывая его от хуураданцев.
  - Прочь с дороги, недоделки! - голос Саудрака заставлял дромов нервно дергать ушами. - Дарат, иду к тебе на помощь! Не бойся этого отребья, всех до одного к ночи скормим скехам!
  - Не торопится Дарат обратно в твой зловонный застенок! - не менее громким голосом ответил Док-Атор. - Может быть предложишь ему более комфортную тюрьму?
  - Второй хуураданский отряд будет здесь уже к утру! - не давал себя перебить Саудрак. - У тебя нет и единого шанса...
  Дар, как зачарованный, замер на месте. Сейчас он чувствовал себя настоящим махо - расфокусировав глаза, и позволяя своему "зрению травы" взять верх над обычным. Наступало время мрака, когда ночь имеет больше прав на мир. Все было темно, кроме освещенного факелами пространства перед надвратной башней, да все еще светившихся сиреневым светом высоких отвесов гор. Скалы, камни, крепостные стены и даже дромы со всадниками были почти недоступны глазу. Но в "зрении травы" все было иным. Они стали четкими светящимися фигурами, тангры этих двух отрядов, на фоне сиренево-лиловых теней мира. Дар мог видеть их как отчетливые пятна желтовато-коричневой светимости, чуть тронутые зеленоватыми линиями, словно маленькое переплетение светящихся изумрудных нитей, более яркое в центре. У каждого внутри сверкали два ярких красных уголька. У а'зардов это свечение было желтее оттенком, чем у хуураданцев, но разница была минимальна. Как светлые ореолы стояли на стене другие тангры - частью хуураданцы, а кое-где и зеваки, чья цнбр светилась с налетом голубоватого, и даже серого цветов. Горн - город многих кланов!
  - Дарат! Не слушай его! - Вырвал из созерцания рев Саудрака. - Совет Элитаров превозмог мнение Ху-махо! Ты свободен!
  - Как мило! - тотчас рыком на рык откликнулся Док-Атор. - Дарить свободному свободу!
  Соперники, похоже, не собирались его уступать друг другу. Дар обратил внимание, что препирательство элитаров имело и другое выражение кроме громких слов. Дромаруги их отрядов делали свое дело. Серо-голубые дромы вплотную подошли к своим пятнистым собратьям. Всадники с обеих сторон, обряженные в боевые кожаные накидки, уже держались за рукояти шиташей. Теперь схватка могла вспыхнуть в любую секунду.
  Пора была вмешиваться.
  Дар набрал в грудь воздуха, чтобы остановить бойцов...
  Но в ситуацию вмешался не он!
  
  * * *
  
  Дар и раньше с интересом поглядывал в сторону близкой горы, на склоне которой, в холодной пещере, он сам сидел сейчас - на девять дней моложе. Бегство из зиндана Хоргурда привело его к Горну, и тогда, в последнюю ночь, его внимание привлекли крики, доносившиеся от города кузнецов. Он хорошо помнил это. Знал бы он что тут происходило на самом деле!
  Сейчас, именно с той стороны, послышались возгласы и нарастающий гулкий топот дромов. Предупреждающе закричали смотрящие с городских стен, взволнованно обернулись воины.
  - Это еще кто? - раздался тяжелый голос Саудрака.
  Док-Атор молчал, всматриваясь в сумерки. Кто бы то ни был - союзников ему ждать не приходилось. Ни б'рванцы, ни тем более дружины Хуурадана отряду а'зардов на своей территории рады не будут. Однако и голос Саудрака не был уверенным - Дар хорошо знал хуураданского элитара. Вполне возможно, что его "завтрашний отряд" - не более чем тактическая уловка в словесной перепалке.
  Поздний сумрак не позволял рассмотреть приближавшихся. В руках отаругов на городских стенах появились дополнительные факелы.
  - Дарат, быстрее в крепость! - призвал Саудрак.
  - Стой здесь! Мои всадники защитят тебя! - тут же откликнулся Док-Атор.
  И правда, с пятнистых дромов вокруг него спустились махристые волосяные веревки, помогающие забираться люльку. Однако Дар не торопился отдавать предпочтение никакой из сторон. Они нужны были ему все - и а'зарды, и хуураданцы, и даже эти таинственные пришельцы, кем бы они ни были.
  
  Отряд приближался молча, мрачно.
  Никаких голосов или сигнала трубы, по которым можно определить их клан.
  Это само по себе было дурным знаком. Хуураданцы и а'зарды, недобро переглянувшись, крепче сжали оружие.
  Дар вновь переключился на "зрение травы" - и увидел приближавшиеся точки свечения. Таких расцветок не было среди окружавших Горн тангров. Но, кажется, он прежде уже видел такие! Все ближе доносились понукания всадников да удары лап дромов. По этим ударам можно было предположить, что отряд невелик - не больше полутора десятка скакунов. Но в данной ситуации и он гарантированно мог решить исход схватки, приняв чью-либо сторону.
  Когда грохот скачки уже бил в уши, а темные туши дромов слепились в надвигающиеся сгустки мрака, Дар разглядел первого погонщика.
  - Куаргир!?
  Его крик будто сломал завесу молчания, и тотчас все заговорили, закричали, заголосили.
  - Что тут делает этот караван? Джамммшшшш... Он еще вчера должен был... - донеслось со стороны отаругов Саудрака.
  - Назад! Или с копьем захотелось познакомиться?! - это был кто-то из а'зардов.
  - Эй! Стопори своего толстокожего! - откуда-то спереди.
  - Приготовиться! Цель номер один! - со стен сверху.
  - Закрывай ворота! - кричал кто-то совсем рядом.
  - Древний?! - Звонкий голос Куаргира узнать было легко. - Древний?! Ты уже здесь?!
  На площадку перед городскими воротами вынесло дюжину новых скакунов. Разобрать их цвет в темноте и прерывистых огнях факелов было невозможно, но ростом они не уступали хуураданским. На их боках нависали огромные мешки, и щелканье многочисленных скехов почти перекрыло все остальные звуки. Всадники сидели где по двое, где по трое. Но самым удивительным было то, что возглавлял эту неожиданную группу - Куаргир! Когда он сумел найти для себя отряд кх'отров?
  Его дром, толкая мощным крупом хуураданских и а'зардовских собратьев, протолкнулся вперед. Видать погонщик был на редкость. Хотя как же иначе, Куаргир ведь мастер на все руки!
  - Древний! Я пришел со спасением! Мое второе седло пусто как раз для тебя!
  На его темное лицо упал свет от факелов, бросая резкие тени и добавляя ему яростной решимости.
  - А ну пшёл, презренный кх'отр! - Саудрак уже сообразил с кем имеет дело.
  Док-Атор хмурил лоб, размышляя как можно использовать внезапно упавшее с неба недоразумение в лице кх'отров.
  Дар почувствовал, что сильные руки подхватили его под локти:
  - Следуй за нами! Ворота как раз закроются за нашей спиной, - это был хуураданский говор.
  - Эй, отойди от Дарата! - раздалось на языке а'зардов.
  Зазвенела сталь, выхватываемая из ножен.
  Пора была вмешиваться, и Дар понял что пришел его черед.
  Оттолкнув незваных спасителей, он набрал побольше воздуха и отчеканил в лучших традициях командирской речи:
  - Стойте вы, три элитара и три отряда!
  Этот страшный рык заставил пригнуться ближайших отаругов. Голос далеко разнесся по округе, долетел до близких скал и вернулся нестройным эхом.
  - Слышите ли меня? - Он еще дважды повторил это - на языках Хуурадана и кх'Отрии.
  Элитары и воины замерли, обернувшись и пристально глядя на него. Стоявшие поблизости, пешие и те что на дромах, отпрянули, невольно создавая вокруг него открытое пространство. Теперь свет факелов полностью освещал его лицо и тело.
  Дар протянул руку и крикнул в темноту:
  - Подойди ко мне!
  И тут все заметили какора.
  В глазах отаругов появилась растерянность, почти испуг.
  Какор вошел между дромаругами Саудрака и Док-Атора, его тело игристо посверкивало отблесками факельных огней. Его фигура была странной для глаз тангров любого клана. С негромким цоканьем, робот подошел к Дару и спокойно выждал, пока тот заберется в его седло. Восседая на какоре, Дар не доставал и до брюха ближним дромам, однако это именно он сейчас был на высоте положения. Отвалившиеся челюсти отаругов и расширившиеся глаза элитаров ясно доказывали это.
  Первым очнулся Саудрак:
  - Ты вспомнил себя, Безупречный Воин?
  - "Железный друг" Древнего! - донеслось со стороны Док-Атора.
  - Дэйр! - восторженно закричал Куаргир. - Ты нашел свое оружие!?
  Гул голосов поднялся над каменными стенами, тангры взорвались возгласами на трех наречиях.
  - Тихо! - Дар снова применил силу командного голоса. - Я Дар-Древний - тот, кто пришел вернуть Империю тангров. Нам предстоит выполнить великую задачу. И мне нужна помощь всех мужчин, носящих латниры и способных держать шиташ!
  Снова разлилась тишина, прерываемая сопением дромов.
  - С кем ты, Древний?! - звонко прозвучал напряженный голос Док-Атора. - Кланы должны знать твой выбор!
  Дар видел, как с новой силой вспыхнула ненависть в глазах отаругов, направленных на противника. Воины трех корней с возмущением переводили взгляды, оценивая сиду соперников. Ситуация не разрядилась, а, похоже, дополнительно набрала остроты.
  Но Дару совсем не нужно было, чтобы они начали резать друг друга прямо здесь.
  - Тихо! - Снова крикнул он, с удовольствием наблюдая, как его слушаются. - Махо а'Зардата, Хуурадана и ю'Линнора говорили со мной и видели мои способности. Элитары Хуурадана, а'Зардата и кх'Отрии были со мной и видели мою силу. Под моим латниром трава Древних. - продолжал Дар. - Моя Атсинбирг родственна любому из кланов Рортанга! Вслушайтесь в мой отбив!
  В разлившийся тишине взгляды тангров расфокусировались, было заметно как они обратились к своим Ла-и-Ла.
  - Э-гей! - восторженно крикнул Куаргир.
  - Он не враг!
  - Мы не слышали такой Атсинбирг?!
  - Так вот какие Древние...
  - Никто не смеет мне перечить! - перебил их Дар. - Лодка Древних признала меня и вручила свое оружие. Я владею живым огнем, живым металлом и живым камнем!
  Глаза отаругов загорелись, однако он видел сколько сомнения было в них. Но Дар внутренне торжествовал. Перед ним были отборные воины, собранные в свои отряды лучшими из элитаров. Цвет их кости и кожи отличался друг от друга, их пока еще сковывала взаимная ненависть. Но это были воины, которых он поведет в долгий путь по чужим землям, те, кто будет сражаться рука об руку с ним, пробиваясь к затонувшему звездолету. И с ними он пойдет дальше, в неизведанные дали космоса!
  - Приходит время дать отпор старым врагам тангров, "летучим демонам" - гонклардам, - продолжал грохотать его голос. - Танграм пора забыть старые распри!
  Дар снял с фиксатора на латнире трубку лучевика и сдвинул предохранитель.
  Сейчас удивление сверкало в глазах даже самых отчаянных воинов. Они не боялись ничего в целом мире, однако о живом металле и огне Древних ходили самые невероятные легенды. Прикосновения к чуду - вот чего ожидали эти отаруги.
  Дар картинно воздел обе руки, медленно соединив их над собой и опуская на уровень груди. Теперь ему нужно было беспрекословное подчинение элитаров и их ратников. Понимания он обретет в беседах. Подчинения же добиваются только силой!
  Рубиновые колечки готовности одно за другим окантовали длинное стальное тельце излучателя. Ярко-зеленый луч вспыхнул неожиданно и беззвучно, прочертя четкую линию в темном небе. Следуя его руке, луч описал короткую дугу, коснулся грубого треугольного навершия массивной каменной боковицы городских ворот. Толпа затаила дыхание, не было слышно ни единого звука, кроме шипения испаряющегося камня. Мгновением позже шпиль медленно завалился, падая и звонко ударяясь о выступы скальной стены. Его падение вызвало ощутимую дрожь земли.
  Если Дар собирался поразить воображение зрителей и добиться их максимального внимания, можно было быть уверенным - он добился этого. Трудно принести больше воодушевления воину, чем показав могучее оружие. Восторженный рев, казалось, грозил развалить оставшиеся каменные стены. И он не стихал, а только нарастал - три разных наречия сливались в нем в единый язык.
  Дар поднял руку, добиваясь тишины. И когда голоса смолкли, а все присутствующие скрестили на нем свои взоры, он сказал поочередно на трех языках:
  - Я буду говорить с элитарами Саудраком, Док-Атором и Куаргиром!
  Затем повернулся к воротам:
  - Котнор и Барних, слышите меня?
  - Да, Древний, - раздались со стены голоса старейшин Горна.
  - Приготовьте место для нашей беседы!
  
  
  7. Клятва элитаров - 2
  
  Небольшая площадь Горна быстро заполнялась.
  Слух о необычном происшествии быстро разнесся, наружу высыпали все горные трудяги, вне зависимости от сложности работы, которой они были заняты. Входы в подземные мастерские и штольни исторгали рабочих тангров, словно жерла вулканов лаву. Шли рудокопы, все в каменной пыли, изрывшие горы своими извилистыми ходами, шли каменщики и древоделы, укрепляющие пробитые штреки, шли углекопы, еще более грязные и черные, шли маленькие печники, хозяева подземного огня, шли плавщики металлов, шли рослые кузнецы, что венчали своим трудом все что делали остальные, превращая это в знаменитые и смертельные голубые клинки. Кого было мало - так это воинов, ибо число защитников Горна строго ограничивалось условиями замирения Хуурадана и б'Рвана, а кто решится перечить двум этим кланам?!
  С приходом ремесленных сразу стало тесно и шумно. Агрессивность и вражда отаругов кх'Отрии, Хуурадана и а'Зардата потонула в этом множестве чужих латниров. Хорошо отстаивать клановые святыни у себя дома - но где полно разноцветной кости, вещи перестают быть простыми и ясными. Воины трех элитаров встали тесными группами у своих дромов, хмуро поглядывая вокруг.
  Чужаки-дромаруги не удивляли горнцев - рынок металла и оружия вечно собирал тут самую разношерстную публику. Работяги все ловили взглядом того, кто назвал себя Древним. А значит принял тяжкую долю биться с мерзкими летучими демонами - гонклардами. А может и воплотить старые пророчества Каменных Скрижалей - объединить тангров в Империю. Кому, как не горнским йарбам, это было по душе!
  Командир крепости Котнор был скор и деятелен. Четверная стража уже стояла перед дверями уртана, готовая пропустить внутрь Древнего и элитаров, и ни латниром больше. Рядом, под открытым темным небом, теснясь и недоверчиво косясь друг на друга, толпились многочисленные горнцы, медленно подходили хуураданцы, кх'отры и а'зарды. Несмотря на вечернюю мглу, факелы давали достаточно света, обнажая пестроту присутствовавшей здесь кости. Едва ли все эти тангры видели в своей жизни столько разных цветов латниров в одном месте! Слишком много разницы, чтобы чувствовать себя уверенно любому из кланов...
  Дар глубоко вздохнул, вновь оказавшись в том же зале, где обедал с Котнором, Тутросом и Барнихом всего каких-то девять дней назад. Те же темные стены старого камня, та же четкая тангропись на них. Интересно, это здание еще ю"линнорской постройки? Основательность кладки, суровая простота архитектуры - ушедший клан знал толк в работе с камнем!
  За широкий стол степенно прошли два рыжих и черный элитары - с такими же каменными лицами, но внутренне предельно взвинченные присутствием друг друга. Взгляды, стреляющие по сторонам выдавали это, как и шевелящие широкие ноздри, будто чуя рядом смрад. Ну конечно, им не мог понравиться отбив, который они улавливали друг от друга.
  Их воины снаружи уже были разведены подальше друг от друга. Сжиться вместе им еще только предстояло, а пока это были непримиримые и заклятые враги. От взаимной беспощадной резни удерживало только то, что их командиры - неслыханное дело! - сели за общий стол договариваться с Древним... Ну может еще потому, что каждый видел у Дара тот страшный "живой огонь", а прямо перед дверями уртана прохаживался этот стальной маленький дром, так привлекающий взгляды кузнецов и воинов...
  
  * * *
  
  - Элитары! Я хочу говорить с вами!
  Дар поднялся, обводя всех испытующим взглядом. - Благодарю гостеприимный город кузнецов за помощь, - он повернулся к Котнору. - Но моя беседа будет с хозяевами трех отрядов. Я никому не отдаю предпочтения. И поэтому спрашиваю - на каких языках мы будем вести переговоры?
  - Говори на любом, - небрежно взмахнул рукой Куаргир. - Я пойму тебя.
  - Говори на хуурадане, этот язык понятен а'зарду, - сухо бросил Док-Атор. - Когда-то мы были одним корнем!
  Саудрак хмуро смолчал. Языки, в отличие от шиташа, не были его сильной стороной.
  - Отлично, - Дар вглядывался в лица элитаров. - Теперь скажите, зачем пожаловали сюда?
  - Совет Хоргурда отклонил решение Ху-махо, - тут же громыхнул Саудрак. - Я пришел вернуть тебя в клан. Хуурадан просит извинения за все, что тебе пришлось испытать. Но дружба важнее обид - и дружба моего клана с тобой!
  - Я ценю дружбу Хуурадана, благородный Саудрак! - склонил голову Дар, - и не намерен ею бросаться. Значит твоя цель - чтобы я вернулся с тобой?
  - О-рах! - Хуураданец расправил плечи и с вызовом посмотрел на остальных.
  - Что насчет тебя, Док-Атор?
  А'зард чуть промолчал, глядя в стол, желваки играли на его скулах, после вскинул голову, упершись взглядом прямо в глаза Дара:
  - Я бывал твоим врагом, и скрещивал свое оружие с твоим! - веско сказал он, выпрямляя спину. - Того требовали интересы а'Зардата. Ты был замечен при разграблении Изир-Дора, и стал объектом мести для любого из моих воинов. Однако все мысли о тебе изменились после встречи с Зордаором.
  - Махо Зордаор жив?! - не смог сдержать вскрика Дар.
  - Выжил. - Скупо кивнул Док-Атор. - Помощь в Изир-Дор пришла быстро, и хуураданцы не смогли завершить убийство Царакклана. Дверь травы не сгорела. Живая Атсинбирг вылечила своего махо.
  - Хуурадан не собирался убивать ваш Царакклан!... - начал Саудрак, но Дар остановил его движением руки.
  Взгляд Док-Атора стал ядовитым.
  - А, вы просто случайно закидали его кислым огнем! И сорвали латнир с махо Изир-Дора!
  Руки обоих мгновенно оказались на рукоятях шиташей. Они вскочили с мест, опрокидывая сиденья, полные гневом.
  - Саудрак! Док-Атор! Оставьте ваши распри мне! - громогласно крикнул Дар. - Я буду судить здесь кто прав, а кто нет. Надеюсь, мне вы доверяете?
  Два элитара замерли в напряженных позах, взбугрившиеся мускулы их тел рельефно выступили в свете настенных светильников. Они выглядели братьями, настолько одинаковым был цвет кости. Какое проклятье могло сделать их врагами?!
  - Ваши дромаруги снаружи. Чего опасаться? Я добиваюсь спокойных переговоров, а не резни!
  Командиры нехотя кивнули вбок, впрочем не расслабив и одного мускула, и продолжая испепелять друг друга взглядами. Звук их рвущегося тяжелого дыхания заполнил комнату.
  Дар почувствовал что схватка уже висит в воздухе.
  - Ваше оружие! - прогремел он, протягивая левую руку. - Боя элитаров здесь не будет! Или мне обратиться к "живому огню"?
  Он поднял правую, в которой угрожающим красным светом загорелись огоньки готовности.
  Могучие воины не шевельнулись, но теперь опасливо скосили глаза на Дара. "Живой огонь", не шутка все-таки... Медленно, очень медленно они ослабили свои хваты шиташей и развели руки в стороны.
  - Отлично! Ваше оружие!
  Голос Дара потерял всю былую мягкость. Теперь это была угроза.
  Подчинения добиваются только силой!
  Шипя от ярости, протеста и еще невесть чего, все трое стали отстегивать пояса с шиташами, тронками, ножами. Котнор и Барних, отводя глаза в стороны от смущения, принимали их и сносили к двери.
  - Спасибо за доверие! - Дар выключил лучевик, подвешивая его назад к латниру. - Теперь мы можем говорить спокойно.
  Разлилась тишина. Даже снаружи на улице, за открытыми окнами, тангры замерли - конфликт элитаров не прошел незамеченным. Стараясь не глядеть на Древнего, командиры вновь опустились на сиденья. Их тяжелое сопение медленно утихало.
  Дар снова повернулся к а'зарду, стараясь говорить громче:
  - Так каков же был твой план, Док-Атор?
  Элитар больше не смотрел в сторону хуураданца, лицо его было презрительным:
  - Зордаор повелел найти и привезти тебя. Ты верно не хуураданец, я ошибался. Махо сказал: "этот Древний - надежда всех тангров". Он предвидел, что я найду тебя в Горне!
  - Но что-то изменилось, не так ли? - Дар с интересом глядел на него. - Зордаор поведал тебе что я пуст и у меня нет отбива, верно?
  - Именно так. Воины моего отряда также свидетельствовали это!
  - А теперь послушай сам - пуст ли я?
  Куаргир и Саудрак с любопытством наблюдали за этой сценой. Имя Зордаора, похоже, было знакомо тут каждому.
  Док-Атор послушно сощурил расфокусированные глаза, но тут же возмущенно отпрянул:
  - Ты не пуст!
  - Вот именно. Теперь скажи, враждебна ли тебе моя Атсинбирг?
  Элитар а'зардов останавливающее поднял руку, будто защищаясь:
   - Н-нет... Это не трава а'Зардата, но... Но она не враг...
  - Ни моя Атсинбирг, ни я сам - не враги любому из вас. Во мне - корень Древних!
  - Древних?...
  - Вспомни, где мы с тобой встретились. Вспомни атат Хршитакки!
  Док-Атор замер, пораженно глядя на него. Он будто вновь увидел стоящего у запретного строения чужака, облитого зеленым сиянием. Дивный охраняющий свет струился от полуразвалившейся стелы, ограждая врага от стрел и копий. Вспомнил собственную ярость, и злость своих воинов...
  - Ты все еще хочешь чтобы я вернулся в Изир-Дор? - прервал его размышления Дар.
  - Зордаор, - ошеломленно кивнул Док-Атор, - Зордаор просит вернуть тебя во что бы то ни стало! Весь а'Зардат воспримет это как великую честь!
  Дар громко рассмеялся.
  - Значит у нас уже два элитара, готовых с почетом увезти меня в свои кланы. Что насчет тебя, Куаргир?
  Кх'отр беззвучно усмехнулся, щуря свои длинные глаза. Мимоходом глянул на Дара, затем на закаменевших Саудрака и Док-Атора, после смиренно опустил взор.
  - Я не буду вторить заслуженным элитарам, - он подчеркнуто кивнул каждому. - Никто не просил меня свезти тебя, Дэйр-Древний, в кх'Отрию с первой же оказией. Но я сам разумею выгоду моего клана. Я первым из всех присутствующих понял, что ты - Древний. Я первый дрался с тобой, первый проиграл свой бой, и первый сдался на твою милость. Я готов смиренно стоять рядом с тобой, Дэйр-Древний, вверяя тебе свой шиташ и свою верность. А куда держать путь - пусть укажут твоя мудрость и твоя сила!
  Его коварный взгляд остро кольнул Дара, и тот вдруг понял, что чернокостник просто подыгрывает ему. Ну конечно же, он полагает что это тот Дар, с которым он расстался несколько часов назад в горах. Древний как-то сам пришел в Горн, и по-прежнему его задача - добраться до Ю-махо...
  Дар усмехнулся.
  - Что насчет кх'Отрии?
  - О, да! Если на то будет твое согласие, я буду счастлив привести тебя в клан! Величие Древних - объект почитания наших городов!
  Презрительные взгляды хуураданца и а'зарда показали, что не все здесь разделяют счастье кх'отра.
  - Что же делать мне? - Дар будто в смущении развел руки, - приглашения сразу от трех могучих кланов. Такая великая почесть!
  Глаза элитаров не отпускали его ни на мгновение. Ревность и ярость читались в них так же явно, как сомнение и растерянность. Что ж, пора им узнать куда более странные вещи.
  - Я изменился! - сказал Дар строгим, сухим тоном. - Я уже не тот, с кем каждый из вас простился некоторое время назад. Да, Куаргир! - Дар повернулся к кх'отру, с языка которого уже готовы были сорваться вопросы. Он вдруг отчетливо понял бессмысленность описания перемещений во времени перед этими танграми. Уши элитаров ждали более простых историй. И он дал им это. Сказал коротко: - Моя память полностью открылась мне!
  Усмешка искривила губы Саудрака.
  Дару вспомнились зеленые холмы Хуурадана, копьевая сцепка пехотинцев, неутомимо движущийся по склонам отряд в полторы сотни латниров... Вспомнилось серьезное лицо Саудрака, и твердая рука, приложившая камень к груди Дара:
  "Что будет если ты изменишься?.. Принесешь ли вред клану?"...
  Как давно это было...
  - Я вступил в силу и право Древнего, - пророкотал Дар тяжелым басом. - Я вспомнил не только свою судьбу, но и свою задачу!
  Удивление и жадный интерес сверкнули в глазах элитаров, вслед за отблеском настенных светильников.
  - Верите ли моей власти Древнего? Верите ли мне? - Дар обвел их испытующим взглядом. - Вы знали меня. Я показывал силу в присутствии отаругов и махо, и могу повторить если требуется.
  - Не требуется, Дэйр-Древний, - склонил голову Куаргир, - кХ'отрия верит тебе!
  - Что насчет тебя, Саудрак, и тебя, Док-Атор?
  - Да, Древний.
  - Верю, Дарат.
  - Тогда слушайте мой ответ. - Он припечатал ладонями стол, словно скрепляя сказанное. - Я благодарю каждый клан за приглашение. И - принимаю их все! Да, я обещаю придти в ваши кланы, как только обстоятельства станут более благоприятными. И как только я исполню то, что должен.
  - Что же это? - Взгляды элитаров снова стали жадными.
  Дар сузил глаза, видя их интерес.
  - Кланы не всегда воевали между собой...
  - Что?!
  - Да это...
  - Говори! - лязгнул Саудрак, перекрывая всех.
  Куаргир и Док-Атор прищурились, недовольные этой громкостью.
  - Ты сам рассказывал мне, - повернулся Дар к Куаргиру, - что Древние это родители тангров?
  - Это так, - подтвердил Док-Атор, остальные согласно кивнули.
  - Разве могли родители уйти, поссорив своих детей?
  - Но это закон травы, - сказал Куаргир. - Корни растут, и не могут расти дальше... Кланы неминуемо становятся врагами!
  - Это так, - снова подтвердил Док-Атор
  - Нет, не так! - с нажимом сказал Дар. - У Древних одна Атсинбирг, где бы они не находились!
  Это было ударом.
  Элитары отшатнулись, потрясенные. Их брови шевелились, как большие гусеницы, а хрустальные глаза пораженно расширялись и сужались.
  - То есть... изначально... - как всегда раньше других понял Куаргир. - Изначально мы были как бы.... Словно один клан?!
  Саудрак с возмущением глянул на него, после вопросительно - на Дара.
  - А как же цараккланы? - воскликнул Док-Атор.
  - Все были - один клан, - ответил Дар Куаргиру, и повернулся к а'зарду, - А как цараккланы ваших городов? Их много в клане, но ведь они - одно?
  В Саудраке словно что-то сломалось. Его широкая жесткая ладонь с треском опустилась на поверхность деревянного стола.
  - Старики не помнят чтобы кланы были вместе! И в тангрописи старых списков нет такого!
  - И в Каменных Скрижалях кланы враждуют! - согласно добавил Док-Атор.
  - Враждебна ли тебе моя Атсинбирг? - Дар повысил тон, глядя прямо в глаза а'зарда. - Враг ли тебе я? - и, глядя как Док-Атор отрицательно качает головой, добавил, - Древние не разделены на кланы! И не разделяли на кланы своих детей!
  Разлилась тягучая тишина. Стало слышно, как снаружи препираются тангры разных отрядов.
  Похоже, и элитарам, и простым воинам было ужасно трудно принять эту мысль. Вся история их жизни говорила обратное, яростно противоречила сказанному. Слишком много пролито крови между кланами...
  Но... в словах этого пришельца было что-то... Было что-то ужасно притягательное... и ужасно справедливое!
  - Кто же... - тяжким голосом вопросил Саудрак, не громко, но в ушах все равно что-то завернулось.
  - Когда и кто? - сощурил свои умные глаза Куаргир.
  - Ответь, Древний, - спросил Док-Атор с недоброй усмешкой.
  Дар выждал длинную паузу, чувствуя, что одежда на нем вот-вот загорится от напряженных взглядов трех элитаров.
  - Враги Древних сделали это, - сказал он. - Такой была их месть. Они разделили вас на кланы и заставили убивать друг друга, а сами смеются из своих летающих лодок, глядя на это!
  Взгляды элитаров как по команде расфокусировались и сдвинулись в стороны. Они не были глупыми, эти командиры. Каждый из них сейчас оценивал справедливость слов Дара, оценивал историю Рортанга и кланов, оценивал легенды о Древних. Больше того - каждый советовался с цнбр в глубине своей души. Минутой позже засверкавшие глаза воинов показали, что слова Древнего восприняты серьезно. И больше того - эта информация была подобна факелу рядом с бочкой пороха.
  - Их месть? - страшно прошептал очнувшийся от размышлений Саудрак, - Они еще не знают что такое месть на самом деле!
  - Если они считают себя кровниками, - незнакомым голосом прорычал Док-Атор, вращая глазами и краснея сильнее обычного, - тогда узнают, что такое тангры-цнники!
  - Эти враги, - утверждающим тоном спросил Куаргир. - Летучие демоны?
  Дар, снова оказавшись в перекрестье жгучих взоров, медленно кивнул:
  - Гонкларды и их друзья, реццы. И у меня есть план достойной мести!
  При слове "план" элитары подобрались, взглянув на него с интересом.
  - Наша позиция полна слабости! - сказал Дар. - Мы бьемся шиташами против "живого огня". А наши Древние даже не знают, что тут вытворяют их дети.
  Элитары насуплено переглянулись.
  - Они не могут понять, почему дети молчат. Но когда они посылают сюда кого-то, лодки гонклардов расправляются с ними. Я - первый, кто прошел и понял в чем дело.
  - Эх! - прорычал Куаргир. - Я же говорил....
  - И что же? - перебил его Док-Атор.
  - В дельте Эгры лежит целая небесная лодка Древних. - Сказал Дар. - Надо войти в нее и полететь к Древним, чтобы рассказать обо всем. Когда Древние поймут что здесь происходит, они помогут нам расплатиться с гонклардами. И дадут настоящее оружие! Это великий подвиг! И я иду туда!
  - Не сомневайся, и мы с тобой! - пророкотал Саудрак.
  Дару очень понравилось это "мы".
  Он глянул на замерших элитаров, переваривавших эту обширную пищу для ума. Слишком много нового свалилось на них сегодня.
  - Зачем летучие демоны забирают тангров? - вдруг злобно спросил Док-Атор.
  - Набирают себе рабов, - скривился Куаргир.
  - Я хочу услышать ответ Древнего, а не кх'отра! - яростно отрезал а'зард.
  Дар замялся. Даже он не знал ответа. Туманные пояснения шарки остались в прошлом, и он не сосредотачивался на этом вопросе тогда. Но ему нужна злость воинов, и их единодушие.
  - Они едят вас, - сказал он кратко. - Вы просто еда. Как уилисы...
  Похоже, ничто не могло оскорбить воинов сильнее. Было видно как вспыхнули лица, гневно сверкнули глаза.
  - Еда-а? - злобно протянул Док-Атор.
  - Как бы не подавиться косточкой... - сказал Куаргир.
  - Ну что, - подытожил Дар. - Вы готовы идти со мной? Мне потребуется вся ваша сила и вся ваша храбрость.
  - Я и мои разведчики! - надменно поднял подбородок Куаргир. - Пойдем с тобой что бы ни случилось!
  - Он не знает на что соглашается, - отрезал Саудрак холодно. - То что ты рассказал верно. И твое предложение справедливо, Дарат-Древний. Но б'Рван - сосед Хуурадану, и я многое знаю о них... Кость б'рванца крепка как камень. А мы там будем в меньшинстве...
  - Не обязательно показываться каждому встречному, - усмехнулся Док-Атор. - Мы сделаем быстрый рейд по их тылам!
  - Вот именно, - поддакнул Куаргир. - Они нас даже не заметят! Или ты предлагаешь Древнему пробиваться в одиночку? Велико же гостеприимство краснокостных потомков!
  - Я знаю о чем говорю, - вспыхнул Саудрак. - Сложить латниры не дойдя до небесной лодки - невелика честь!
  - Элитары! - воскликнул Дар. - Ваше дело определить пределы собственной храбрости, а как добраться до небесной лодки оставьте мне. У меня есть и планы местности, и способы договариваться с врагом.
  - Вот моя рука, - Куаргир положил ладонь на стол. - Острые шиташи и дисциплина следопытов кх'Отрии в твоем распоряжении!
  - И я! - положил сверху свою Док-Атор, прозвенев наручем по дереву. - Мои дромаруги-охотники пойдут с тобой, Древний - на славу или на смерть!
  Они искоса глянули на хуураданца.
  - И мои! - бухнул словно молотом в наковальню Саудрак. Прозвенев кольцами запястья, он положил руку сверху. - И кто кроме меня расскажет вам о б'рванских хитрюгах?!
  - Благодарю, элитары, - склонил голову Дар, накрывая их руки своей ладонью. - Однако кроме вашего согласия мне нужно кое-что еще. Я хочу чтобы каждый поклялся своей травой, что не отступит в этом походе, как бы тяжело не пришлось. Не отступит, пока не добьется победы, или сложит латнир. И еще поклялся, что ни он, ни его отаруги не поругаются с остальными в моем отряде. Это общее дело наших кланов перед нашими предками, и я хочу чтобы ваша Атсинбирг свидетельствовала нашей клятве.
  Элитары наклонили головы, и затуманившиеся взгляды рассказали, что они обратились к своим ла-и-ла, а такое всегда происходит в тишине уединенного сердца.
  Наконец головы поднялись, и взгляды были прямы и остры, как шиташи.
  - Клянусь! - сказал Саудрак кратко.
  - Клянусь! - повторил Док-Атор с какой-то запальчивостью.
  - Клянусь! - тихо сказал Куаргир, - моя трава будет помогать тебе и твоему отряду...
   - - - - - - - - - - - - - - -
  
  
  
  
  
  
  Часть 4 ЛОВУШКИ Б"РВАНА
  
  
  
  1. Тридцать три дрома
  
  
  Три дня объединенный отряд тангров сосредоточенно мчался к дельте Эрны, к затопленному "Ворхару". Док-Атор оказался прав - быстрый рейд по землям б'Рвана давал хороший шанс добраться до цели. Они прошли уже чуть не полпути - и без единой стычки. Собственно, удалось даже на глаза не попасться никому из местных. У этого была своя цена - маршрут лежал вдали от воды и зелени, пили и ели только что было с собой. Но долго такое продлиться, конечно же, не могло. Дромы осунулись, устали. Поворот к реке был необходим.
  Ровная как стол, Эбирройская степь выглядела спокойной, безмятежной. Но это было, конечно же, обманчивое впечатление. Потому что им встречались следы на пути - и часто. Отаруги хмуро переглядывались. Никто не ожидал, что в пустынной степи разгуливают не менее чем стодромовые разъезды. И это явно не был выпасной молодняк, ведь на такой земле не попасешься...
  Элитары спешивались, придирчиво изучали сухую землю, на которой Дар едва ли смог бы заметить и отпечаток. Растирали в жестких пальцах сухие комья, узили глаза. Плохие мысли приходили в голову, от взглядов на их лица.
  И без того осторожные, три командира теперь двигались как по минному полю, выверяя каждый шаг отряда. Дозоры были усилены и выдвинуты еще дальше вперед. Появились "стоячие" - совершенно необычные вертикальные приспособления на спинах дромов, куда отаруги время от времени поднимались, чтобы обозреть окрестности с остановленного животного. Но несмотря на все предосторожности, охранение скаутов, глаза элитаров постоянно обшаривали горизонт.
  Дар не отставал от других в предосторожностях. Он имел собственную "разведку местности". Высланный далеко вперед какор не оставлял понятных танграм следов, но предоставлял своему хозяину все преимущества высокотехнологичной информации. Извлекая наглазник из боковины латнира, под заинтригованные взгляды отаругов, Дар пристраивал его в глубокой глазной впадине тангра, уцепляя крепежи на носу и за ухом. Он был похож на сложно гнутый овальный монокль без металлических частей, блестевший в центре непрозрачной оптикой. Влипчивые пластины от него касались брови и немного щеки. Видно было хорошо - точно от головы робота. Так что Дар видел дальше всех, по крайней мере со стороны какора. И, хотя еще не было случаев чтобы робот вживую сблизился с б'рванцами, несколько раз удавалось засечь клубы пыли у горизонта. Размер пылевых следов был весьма внушительным...
  
  "Глаз железного друга" вызывал почтительные кивки элитаров, внимательно выслушивавших рассказы обо всем что он видел. Не шутка ведь: передавать информацию без слов на такое расстояние! Конечно, Древние вам не какие-то оборванцы! Авторитет Дара-Древнего рос с каждым днем.
  Схема местности, полученная от "Карасса" была их единственным путеводителем по б'Рвану, если не считать нескольких туманных высказываний Куаргира о походах его соратников. Но кх'Отрия слишком далека отсюда, чтобы обладать точными сведениями... Геологические и природные объекты на схеме были отражены безупречно, а вот насчет населенных пунктов порой возникали казусы. Уже дважды идущие впереди скауты натыкались на маленькие городища, и отряду приходилось спешно огибать их с приличным крюком, стремясь остаться незамеченным.
  Ночные стоянки были тревожны. Тангры спали посменно, и бодрствующие скашивали шиташами сухие травы, чтобы кормежка прожорливых дромов не отнимала и утреннее время. Отоспаться можно было и на ходу.
  И все же им везло - они все еще беспрепятственно продвигались вперед. Задуманное исполнялось - с каждой минутой приближался отряд к звездолету Древних, скрытому под неспешными водами Эрны.
  
  * * *
  
  Голубые великаны Лахирда еще плыли над горизонтом позади, жаркая дрожащая дымка Эбирройской равнины едва ли скрадывала их очертания. Небо там темнело, словно далекая туча зацепилась брюхом за острые горные вершины. Забавно было думать, что это, пожалуй, та самая туча, молния которой вышибла Дара на девять дней в прошлое.
  Пряный степной ветер обжигал, настойчиво высушивая кожу. С трудом верилось что совсем недавно он шел по колено в снегу, пряча лицо от колючей холодной поземки. Ныне он прятал лицо от ветра горячего.
  Отаруги двигались молча. Дневная жара не располагает к беседе. В эту пору люди предпочитают скрываться в тени, а тангры становятся чрезвычайно немногословны. Хотя... кто знает, что была бы для человека эта температура?
  Дар заинтересовался. Как провести знаки равенства? Чем измерить?
  Невольно вспомнилась высадка на Цу-Рецц и ветры черно-оранжевых пустынь. Пожалуй, там было слегка пожарче, - усмехнулся Дар. - Хоть маленькие реццы мерзли в своих белых шубках... Интересно, какая у них температура тела?
  Все было относительно... Может статься жара тангров - легкая прохлада для человека? А сами тангры - по колено школьнику?! А может наоборот, двухметровый Бторога - по пояс молодому Ходвату?
  Дар задумался об условностях восприятия мира. Что делает существ разными или равными? Как измерить степень равности? Как определить ступени разности? Ответов, конечно, не было.
  Для суждения нужна точка опоры.
  Он бы получил ее, увидев, например, реццов...
  Взгляд его поднялся выше, охватывая глубокой синевы небо, прекрасное в обрамлении снежных облаков, но готовое в любой момент изрыгнуть небесную лодку врага. Восприятие реальности было щемяще-острым, сладко-проникновенным. Что-то из его тангрового естества, чувствующего неразрывные связи - с кланом, с цнбр, со всем этим огромным миром Рортанга.
  Дар вдруг ощутил, не понял умом, а именно прочувствовал: он здесь - ксенолог. Не меньше Манолы или Корнвэлла, а может и куда больше. Один, без ничьей поддержки, он соединяет оба мира. Только задача куда сложнее. Мало заключить договор с чужаками. Надо еще найти своих. И еще знал: его контакт самый необычный. Потому что он носит его внутри, как беременная женщина носит в себе другое существо. Ему выпало соединить в себе и человека, и этот странный симбиоз тангра и цнбр. Загадочный тройственный союз, дающий чудесное преимущество. Преимущество полностью познать себя "в шкуре" чужака, почуять чем он живет, чем дышит, каковы его тайны и надежды и величайшие страхи... Как знать, смогли бы Корн или Манола разгадать загадки тангров, их неразрывную связь с разумной травой, сложную многоступенчатую логику их поведения? Или получили бы шиташ в горло при первом же вопросе о цнбр?! Как ни крути, он, Дар Петлюгин - ныне ходячий Контакт, мечта всей ксенологической братии Союза Семи Миров...
  
  * * *
  
  Вспомнив ребят, Дар помрачнел. Огненная смерть Манолы, исчезновение Корнвэлла, утянутого реццами прямо из под его носа... Какой он браттар теперь - единственно выживший?! Вспомнилась вспышка взрыва, погубившая малоулыбчивого Нуитаву и его забронированный шлюп номер семнадцать...
  "Ничего нет плохого в смерти воина", - сказала в нем душа тангра. - "Если погиб он достойно, не проявив трусости и стремясь к победе своего клана!"
  "Нет", - сказал душа человека внутри него. - "Ксенологи не воины".
  Он задумался, и ум тангра оценил это более взвешенно:
  "Да, они были скорее женщины, чем мужчины".
  "Тебе не понять", - сказал человек.
  "Отчего же?" - ответила тангровая часть. - "Они надеялись заболтать и уговорить чужаков. Они были согласны петь и танцевать перед этим реццам. Корнвэлл даже хотел отдать свою жизнь без борьбы... Просто женщины!"
  "Не надо так примитивно", - попросил человек. - "У них была причина поступать именно так..."
  Дар с удивлением присматривался к этому обмену рефлексиями внутри себя. И вдруг заметил еще одного свидетеля, присутствующего рядом. Нечто невысказанное, необъяснимое словами, смотрело на него изнутри его самого. Оно было совершенно бессловесно, как тень, как призрак, но он безошибочно узнал этот "взгляд". Естественно, цнбр тоже участвовала в разговоре, понимая не слова, а проецируемые чувства и понятия. Она была тем, кто присутствовал всегда и везде, хотя он и забывал порой об этом.
  "Я справедлив", - сказал ей Дар в глубине самого себя, будто оправдываясь. - "И я стараюсь делать лучше для моих друзей. Поэтому мы скачем к "Ворхару", чтобы подняться в широкое небо. Чтобы достичь далеких планет, где решаются судьбы этого мира. Чтобы найти истоки проблем и решить их! Ясно?"
  "Мы-ы..." - дохнуло из глубины, и тонкие мягкие токи пронзили его вдоль ног, рук и позвоночника...
  * * *
  
  Куаргир, за плечом которого сейчас сидел Дар, вдруг обернулся - улыбающийся, с приветственно поднятой рукой. Лучи Рора игриво переблеснулись на золотых наковках, сияющими змейками идущих по волнистым изгибам его костяного шлема.
  Инопланетянин?
  Соратник?
  Кто скажет, где кончается ксенология, и начинается дружба?
  Дар кивнул ему, возвращаясь в реальность и властно оглядываясь.
  Три командирских дрома неслись рядом, выровнявшись в линию. Их прыжки были почти синхронны - насколько вообще синхронны могут быть тангры разных корней. За каждым четким крылом следовали воины этого клана - посверкивающие боевым железом, замершие в люльках могучие дромаруги. Сильнейшие и отчаяннейшие из элитаров вели их, послушные воле Дара.
  Дар повернулся вправо - рослый серо-голубой хуураданский скакун играючи нес на себе Саудрака. Лицо краснокостного хуураданца было презрительно-отрешенным, будто высеченным из камня, как и лицо второго всадника за ним. Прищуренные глаза зорко осматривали горизонт, держа в поле зрения и ушедшую далеко вперед дромовую пару разведчиков его отряда. Дар невольно вспомнил монолитную неприступность этого командира на прорыве из Изир-Дора, его неиссякаемые военные уловки, его безошибочное определение слабых точек врага, и момента для нанесения сокрушающего удара. За Саудраком следовали еще четыре мощных голубоватых дрома о трех отаругах каждый. За правый фланг можно быть железно уверенным.
  Слева устремлял свой бег чуть менее рослый пятнистый дром, что нес упрямого Док-Атора. Глядя на него, можно было решить что они братья - так мало эмоций на краснокостном лице, так много пренебрежения к опасностям. Напор и ярость Док-Атора, его отчаянная решимость и удача в неожиданном натиске - вот что снискало ему славу в а'Зардате и за его пределами. За элитаром а'зардов сотрясал землю отряд из четырнадцати дромов. Им пришлось испытать довольно сложный переход к Горну, и на многих дромах сейчас сидели только по одному всаднику.
  Прямо перед ним был блестящий от жира, черный панцирь кх'отра, густо полнящийся тангрописью победных врезок. В "азах латнира" был изображен сидящий скех с выпяченной грудью, тотем кх'Отрии. Скех имел две головы, с равной яростью оскалившихся в разные стороны. Золотая и серебряные краски на его головах были поцарапаны и местами стерты, но красноречивость изображенного от этого не страдала. Могучий воин, искуснейший хитрец и удачливый разведчик, Куаргир будет настоящей опорой отряду. Его знание кланов Рортанга, их языков и обычаев бесценно, равно как и гибкость его ума. Не говоря уж о навыках следопыта и лазутчика, не раз выручавших Дара в сложных ситуациях.
  Куаргир уже рассказал Дару, как нашел отряд своих соплеменников, готовивших ночлег неподалеку от Горна в ту ночь. Все они, конечно же, были простыми безоружными и беззащитными торговцами, прибывшими на рынок города кузнецов для закупок своему клану. И вряд ли кого особо касается, что заполучив голубые эриг-шиташи, торговцы вдруг побросали свои торговые бирки, обратившись в крепких отаругов, смелых и закаленных в боях. Изрядно ободранный в Хоргурде, но тем не менее гордо висящий пук "хвоста" на затылке Куаргира обеспечил уважение и подчинение соплеменников, хотя это было излишнее. Многие в его отряде лично знали семью Фиоркхур, рождавшую лучших мужчин-разведчиков кх'Отрии. Так Куаргир стал элитаром отряда, не уступающего силам Док-Атора. Огромные баулы, висевшие по бокам его дромов сообщали, что запасы торговцев-разведчиков были немалые, и, видимо, полезные. Поголовно вооруженные эриг-шиташами, эти тангры представляли собой грозную мощь.
  Сводный отряд получался солидный: тридцать три дрома, более семидесяти бойцов - маленькая армия! Хуураданцы, а'зарды и кх'отры по-прежнему не смешивались, стремясь держаться раздельными клановыми стаями. Цвета их кости, их дромов, их одежды, отбив их цнбр - все было разным. Но это уже был единый отряд. Их головы сейчас, в однообразии жаркой скачки, переваливали информацию от Дара, о родстве кланов, о мести гонклардов. Всадники еще относились друг к другу подозрительно - и все же временами в глазах бывших врагов проскальзывало сочувствие к попутчикам из другого клана. Дар был счастлив видеть это. Безразлично, по какой именно причине так случалось. Важно было - их возможно научить сотрудничеству, научить понимать и доверять друг другу. В конце-концов это было необходимо чтобы просто выжить.
  Дар ощущал что-то вроде гордости - в этом интернациональном обрамлении супер-элитаров и их дромаругов. К содействию удалось склонить не просто воинов трех кланов. Сотрудничать согласились три заклятых врага, любые двое из которых находились во состоянии войны друг с другом. Это было как ответ на его старые предположения. Ненависть к гонклардам объединит всех мужчин, носящих латниры! Пока было сложно предвидеть, как далеко зайдет эта готовность тангров. Но, в любом случае, теперь у него повсюду будут новые и новые соратники. Одному в поле больше не бывать!
  Вновь вспомнился бой с "космопехами" краснолицых реццов в жаре пустыни Цу-Рецц. Потеряв Манолу, Корнвэлла и Нуитаву, как он отчаялся - один против тысяч и тысяч...
  Больше такому не случиться!
  За ним - войско.
  Пока только с шиташами в руках.
  Но это ж дело наживное...
  
  Куаргир вдруг снова обернулся с улыбкой:
  - Древний! Помнишь, тогда в горах я говорил, как мне не терпится оказаться на твоей небесной лодке? Я не мог и представить, что мечта сбудется так скоро!
  
  
  
  2. Ночной бой - 2
  
  ...Было темно.
  В любую сторону, куда не посмотришь - лишь кромешный мрак и черная густота...
  Было странное чувство - будто сейчас что-то случится.
  Предчувствие...
  Он оглядывался, почти испуганно - что это?
  Вдруг начал ощущаться низ живота - такое странное, странное... Словно живот тоже мог смотреть вперед, поворачиваться вслед за глазами, и при этом оценивал степень... опасности?
  Слово было сказано. И Дар вдруг понял, что нависает угроза, собирающаяся где-то в той черноте. Или даже нет - за пределами черноты. Но эта опасность приближается.
  Он осознал себя - будто заключенным в некие тенета. Мог обозревать пространство вокруг - но у него словно не было тела, он не мог ничем двигать.
  Но как же тогда у него был живот, это чувство внизу?
  Вопрос обострил его ум, сделав четким самоосознание.
  Алертный как никогда, он снова впился глазами в черноту, поворачиваясь и сканируя окружающее.
  Живот тоже сканировал, это было как два луча, из глаз и из живота, и каждый делал это по своему. Пришло четкое ощущение - борьбы за жизнь. Ощущение тяжелой угрозы, готовой просочиться откуда-то извне, снаружи.
  Но он не был внутри?! Тогда откуда - снаружи?
  Не было смысла об этом думать. Вообще не было смысла думать. Это надо было обозревать. И чувствовать.
  Оттуда могло проявиться это, угрожающее? И что это было?
  Где-то далеко возник ореол.
  Он сразу обернулся - это было сзади. Слабая серая полоска делила мир пополам - по горизонту. Тонкая, как волос, но очень длинная. Она неторопливо становилась четче, наливаясь серой яркостью в этой кромешной черноте. Сложно было определить расстояние, потому что он не знал, где находится. Если это Эбирройская степь - то полоса была очень далеко, на горизонте.
  Она становилась толще.
  Дар мог ощущать ее низом своего живота - как непонятную, но страшную опасность. Можно было сказать - эта серая полоска на горизонте сковывала его живот до бесчувственности.
  Полоска стала еще толще, и в какой-то момент разделилась на две. Они медленно раздвигались, отходя друг от друга - два тонких волоса горизонта. И чем дальше они раздвигались, тем больше он удивлялся. Потому что тонкие линии не были... параллельными?
  То, что было между ними, это захватывало все его существо. Между этими линиями что-то происходило, невнятное, толком не заметное. Но он низом живота чувствовал там движение, слабое, плавное, как очень медленно текущий, разряженный слоистый серый дым. Он был за этими двумя линиями, как за стеклом, прозрачной преградой. И он не мог перетечь сюда, в этот горизонт....
  Пока не мог.
  Пришло ощущение что он голый, ничем не прикрытый... Не закрытый... И еще - что этот проклятый дым скоро затечет сюда, к нему, в эту черноту, в этот мир.
  Отчаяния не было, или страха. Он просто знал свою слабость, отсутствие защиты, отсутствие оружия. И никогда не видел прежде ни подобных линий на горизонте, ни этого дымка. Не знал чего от них ожидать - умом. Но чувствовал ужасную угрозу от всего этого. И еще чувствовал - что не готов. Ему рано. Он может быть готов к этому - но еще не пришло время. Это было так, как если бы ствол и ветви еще не наросли, а могла наступить зима...
  Серые волоски все больше расходились, но не параллельно. Центральные части их уходили все дальше друг от друга, а края были так же близки как и раньше. Дар вдруг понял, что никакой это не дым, там за "стеклом". Там слоился не воздух - вода! Медленное шевеление и перетекание густых струящихся уровней...
  Будто током пробило снизу доверху - он понял все про эти полоски-волоски. Они уже приняли изогнутые очертания приоткрывающего глаза, и жидкое, текучее было - зрачок? Что-то шевелилось в этом глазу, медленное движение, как если бы оно из края в край оглядывало пространство.
  Дар понял - искало именно его...
  Возникло чувство пристального взгляда.
  Ах, лучше бы его не заметили...
  Он не чувствовал ног или рук, он не знал, есть ли они вообще? Не было способа уйти, убежать, вовсе закрыться. Там где он был - существовала только чернота и этот глазоподобный горизонт. Ничего другого сейчас не было. Только живот уже не тянул - просто глухо саднил внизу.
  И вдруг пришло какое-то новое, неожиданное чувство.
  Что-то было еще внутри его существа, проявившись незаметно. Оно смогло как-то выгнуться, распрямиться, из ничего вырастая в облако, заполняющее близкое окружение. Было ощущение союзной близости, помощи которой можно ждать.
  Напряжение ожидания росло. Напряжение ожидания заставило его живот конвульсивно сжиматься...
  
  Он не видел, как проснувшиеся рядом с ним тангры удивленно переглядываются.
  Древний стонал во сне, прикрывая живот руками.
  Но вырваться из сна не мог.
  
  ...Он наблюдал, как меняется граница между мирами. То, что было за этим ореолом, стеклоподобная преграда глаза, делившая два мира - она, кажется, растворялась. За ней было нечто странное, скользящее и увиливающее - то что проникало через горизонт. Он вдруг понял, что не может сосредоточить на нем своего взгляда. Эта субстанция была быстрее чем его взгляд? Или менялась быстрее чем он мог сфокусироваться?
  Водяные слои стекали в его мир черноты через приоткрытые веки далеких серых линий. И это было не все. За ними открывалось другое - прозрачный зрачок, от которого потянуло таким холодом, такой безнадежностью...
  Не имя ни ног, ни рук, Дар не знал как можно защититься от этого взгляда. Он уже понял - пришло Текучее Существо его постоянных кошмаров. То самое, встречи с которым он опасался больше всего на свете, рождавшее глубокий страх.
  Оно нашло его.
  Смогло увидеть!
  Глаз вдруг блеснул каким-то далеким огоньком, словно сверкнуло кристалликом. И в тот же момент звонкой болью взорвалось в правой части его тела - будто с размаху загнали гвоздь в плечо. Дар не сдержал стона, но сцепил зубы, заглушая крик.
  Так вот, значит - зубы у него были?
  Ощущение беззащитности стало всеобъемлющим, как и чувство острой боли.
  И в этот момент произошло неожиданное. Выпроставшееся недавно из него как бы облако - оно приобрело цвет и форму. Он мог его чувствовать, как часть самого себя, и однако же понимал что оно отдельное, со своей волей. Это "облако" было чуть зеленоватым, не то чтобы искрящимся, но имевшим частички светимости. Дар видел как от него протянулось к горизонту - как тонкий шлейф.
  Зрачок далекого глаза чуть сместился, так бывает когда смотрят на что-то другое.
  Дара вдруг пронизало понимание - эти двое знали друг друга, были хорошо знакомы... И они враждовали!
  Эфемерный зеленый шлейф был неприятен огромному глазу. Было так, словно это "облако" защищало его? Но в то же время Дар знал без тени сомнения: силы слишком неравны. Текущее Существо могло смести и "облако" и его - даже не как пылинки. Их размеры были просто несопоставимы... как и их возможности...
  Он снова сцепил зубы от продолжающейся боли.
  Если есть зубы, есть и тело - пришло в голову.
  Дар сделал неимоверное усилие, ища самого себя, и действительно - появились слабые ощущения. Он поднял руки - почти не повинующиеся, так бывает когда отлежишь руку и мышцы едва слушаются... Но он боролся - пусть даже этой несопоставимо мелкой своей личной силой - боролся со старым врагом. Между глазом и "облаком" еще что-то происходило, но боль в плече ослепляла, и все внимание было приковано к пробуждению тела. Он сделал еще одно колоссальное усилие...
  И вывалился в нормальный мир...
  
  
  * * *
  
  Куаргир и еще два кх'отра сидели на корточках рядом с ним, стонущим и корчащимся на разостланной коже. Дар понял, что руками закрывает живот, который все также тянет ощущением близкой опасности.
  Чувство пристального взгляда не исчезло, но оно таяло, как растворяющаяся в воде капля крови.
  Так же остро кололо плечо. Но не было времени смотреть что с ним.
  Саднило во рту, мышцы еще плохо слушались.
  Под вопросительные взгляды тангров, Дар поднялся и по наитию вытянул из-под латнира "монокль". Секундой позже он уже разглядывал окрестности в его подсвечиваемый экран, подстраивая щекой и бровью уровни приближения.
  Боль в плече стала просто невыносимой, но тут пришла поддержка травы. Без единой тени сомнения Дар знал - это та же самая цнбр, что помогла в его сне. Сейчас, будто мягким током стянув все нервы тела, она вошла в плечо и забрала боль себе. Он даже двинул рукой чтобы проверить - но боли уже не было!
  Невольно вспомнились ползущие бойцы, выбитые достами из латнирных "спин", с кровоточащими страшными остриями, выпирающими из груди. Трава могла брать боль своих тангров...
  Но тянущее предчувствие опасности в животе никто забрать не мог.
  - Передайте скаутам... - проговорил он с усилием.
  До Куаргира дошло первым.
  - Трево-ога! - сверкнув глазами заорал он в полный голос. - Готовить дромов!
  Он, конечно, был бесценным. Потому что следом догадался повторить то же самое на языках Хуурадана и а'Зардата. Словно подброшенные пружиной, вскакивали отаруги всех трех отрядов. Уже вели медленных спросонку дромов. В разом проснувшемся лагере царило лихорадочное оживление, освещаемое сверху поднявшейся Аркхой. Луна набирала свою красноту, и у Дара появилось нехорошее предчувствие...
  Двигающиеся тангры не давали возможности осматривать окрестности. Тогда Дар переключился на зрение какора, патрулировавшего широкий периметр вокруг лагеря. Но с его стороны ничего не было опасного...
  Неужели ошибся?!
  Может живот просто остаточно чувствовал нападение Текучего врага?
  Дар внутренне скривился - ужасно не хотелось выглядеть пустым паникером в глазах своего войска.
  Подбежал Куаргир, заглядывая с вопросом:
  - Древний?!
  Следом возникли фигуры Саудрака и Док-Атора.
  Какор все еще ничего не видел...
  И в этот момент раздались отдаленные крики и надсадный звук рога.
  - Скауты на западе! - вскричал трубным голосом Саудрак. - На дромы!
  - На дромы! - вторил ему голос Шурата, и другие, на языках кх'отров и а'зардов.
  Под требовательным, зовущим взглядом Саудрака, Дар направился в его сторону, одновременно через наглазник приказывая какору мчаться к хозяину, ибо он был сейчас совершенно с другой стороны.
  Прошлый день Дар провел в люльке Куаргира. Сегодня - очередь дрома хуураданского...
  
  * * *
  
  Отаруги еще не были настолько вымуштрованы, чтобы следовать приказам из одного центра. Поэтому элитары с первого дня условились: в случае нападения каждый отвечает за свой край. Сложнее всего было хуураданской группе - их было всего пять дромов, правда по три всадника на каждом. Они являлись правым крылом отряда, и, согласно оговоренной тактике, после принятия кх'отрами лобового удара, должны были сначала обстрелять, а после ударить во фланг противника. То же самое ожидалось и от а'зардов с противоположной стороны.
  Самая сильная группа была у Куаргира - тринадцать дромов, на которых сидели тридцать пять воинов. Им и предстояло принять первый фронтальный удар.
  
  Все кружилось, двигалось, звенело. Дромы разгонялись в боевой скач. Тангры наскоро обвязывались поднятыми из баулов бронированными костью кожаными накидками, доставали надромное оружие - метательные досты с тяжелыми навершиями, скаковые шиташи, прикладывали к ногам тронки, щурясь от болезненных укусов илзяней.
  Дар все не мог решить, доставать ли лучевик прямо с первого боя? И не пересесть ли ему на какора, что скоро окажется рядом? Собственного разума роботу едва ли хватит, чтобы отличать своих от чужаков, тем более в темноте.
  Шум далекой схватки впереди затих. Предупредив об атаке и задержав нападающих, скауты должно быть сложили латниры в бою. С той стороны дежурили кх'отры...
  В наглазнике Дар видел, как удалялись от них группы Куаргира и Док-Атора. Сквозь дробный топот дромового хода, стал слышен нарастающий тяжелый шум впереди. Дар повернулся в ту сторону, бровью дал приближение и нехорошее чувство охватило его.
  На них мчалась широкая стена дромов - даже сложно было разобрать отдельных животных и всадников в этой бурлящей волне. Дромы казались просто огромными, а их число было сложно высчитать. Но все же Дар повидал немало отрядов на Рортанге, чтобы иметь представление. Все что он мог сказать сейчас - такого количества скакунов он еще не видел!
  "Мать честная!" - ошарашено подумал он, пытаясь сглотнуть возникший в горле ком.
  - Видишь их? - разрубил окружающие шумы голос Саудрака.
  Решение созрело само - ему вовсе не улыбалось потерять свой отряд в первой же схватке!
  - Вижу, - процедил он через зубы. - Тормози своих отаругов! Высаживай меня прямо здесь. А сами тихо отходите в сторону и ждите мою команду. Не подходите ко мне.
  Саудрак послушно крикнул своим воинам, и натянул поводья, останавливая дрома.
  - Сколько их?
  - Я столько еще не видел! - сказал Дар. - Может двести... А может и вся тысяча!
  Он не задумываясь перерубил ремни поддержки и начал спускаться.
  - Я достаю "живой огонь"! Но я не знаю насколько его хватит... И еще, Саудрак! Не атакуй их, пока я не закончу стрелять! И передай это остальным!
  - О-рах! - глухо рыкнул элитар. Трудно было понять чего больше в его голосе - ярости или согласия...
  Жаль, что не успел сам предупредить Куаргира и Док-Атора.
  Он уже видел подбегающего какора, быстрого в этой ночи, видел как замедленным аллюром отходят дромаруги Саудрака. И в то ж время старался не выпускать из виду приближающиеся ряды атакующих врагов.
  Как они их нашли?
  Почему избрали ночную атаку?
  Еще через секунду, оседлав жесткое тело какора, Дар закрепился и увеличил скорость.
  Он ни разу прежде не испытывал пределы возможностей робота из "Карасса". Что-ж, сегодня был как раз подходящий случай для этого!
  Поверхность степи была ровной, и они ускорились так, что дромы его отряда рывком оказались позади. Сухие высокие травы хлестали по ногам одной жесткой волной - но что такое травы ноге тангра?!
  Дар уже пробовал оружие какора - там, в горах Лахирда, спускаясь к Горну. Пару раз пальнул просто для ознакомления. Сейчас же, приказывая какору выдвинуть лучевик, Дару не хотелось его выключать, пока не уничтожит угрозу. Он ничего не знал об этом оружии, ни его эффективную дальность, ни мощность пучка, ни частотность импульса, ни даже вероятность перегрева каких-либо деталей. Просто выставил максимальный режим, с запросом на информацию о любых изменениях в системе.
  Он спешил: пришла пора заняться врагом!
  Выдрал из латнирного крепления лучевик, и когтем, не глядя, сдвинул предохранительное кольцо.
  В экране наглазника, где появилось пятиточие прицела, враги уже были четкими близкими фигурами. Тангры совершенно незнакомой масти, или ночь их делала неузнаваемыми? Крупные дромы на скаку скалили огромные зубы, это выглядело устрашающе. Их гривы не были заплетены в косички, и развевались будто черный огонь за оскаленными мордами. Из-за грив сверкала наточенная сталь в крепких руках воинов.
  Дар насчитал не менее сорока дромов только в первом ряду атакующих. Настоящий шквал смерти! Почувствовав нарастающее бешенство, он громко заорал, сбрасывая напряжение, и давая элитарам знать что он уже здесь:
  - За таэм!
  Его голос разнесся по округе, перекрывая даже грохот приближающейся со всех сторон дромовой скачки.
  Он вдруг вспомнил этот призыв - услышанный тогда, когда впервые оказался в Горне, еще до прыжка во времени, когда отмечал встречу с кузнецами. Это означало: "за удачу!", и удача сегодня ему была нужнее чем когда-либо...
  - За таэм! - донеслось со стороны элитаров.
  - За таэ-э-эм!...
  
  * * *
  
  Дар свернул какора и на скорости пересек линию атаки. Конечно, и нападавшие тангры могли видеть его в тревожном свете поднявшейся луны Аркхи, но "монокль" давал ему неоспоримое зрительное преимущество. Сейчас он был не более чем в двадцати прыжках перед врагом, и это расстояние сокращалось каждое мгновение.
  Первый выстрел прочертил огненно-красную линию и впился в грудь ближнего дрома, перерезая ее и всех всадников за ней. Чертыхнувшись, Дар выключил непрерывный лазер и переставил его на импульсную выдачу.
  Хотя недавно казалось, что шум скачки достиг апогея, сейчас пространство взорвалось оглушительными воплями с обеих сторон.
  Пробитый дром завалился, но тут же пропал из видимости, затоптанный своими набегающими собратьями.
  Если бы Дар надеялся, что необычное оружие испугает врагов, было самое время признать, что этого не произошло. Но он не надеялся. Он знал, что такое атака воинов, объединенных одной цнбр!
  Сухой щелчок пронзил воздух - это разом выстрелили сотни тронков в руках врага.
  Дар прикрыл рукой глаза, чувствуя как барабанили по кожаной броне стрелки, временами попадая ему в руки, лицо, шею... Но не было той боли, что возникает от проникновения металла сквозь кожу. Шарки не обманул - его костяной покров был непроницаем для этого оружия!
  Заорав: "Джаммшшш!" он снова полоснул нападающих из лучевика какора.
  В этот раз все было куда страшнее. Лазер не пищал - это свистел воздух от перепада температур, словно легкая трещотка. Короткие красные импульсы веером расходились от головы какора, втыкаясь и втыкаясь в этот накатывающий вал смерти. Это выглядело так, словно он хотел щелчками зубочисток остановить приливную волну. Однако результат был иным. Ночью было хорошо видно направление луча, и вслед за поворотом прицела "монокля", уровень четырех пятен на шееголове какора сдвигался, отсылая эти короткие лучики красной смерти.
  В первых рядах атакующих появились навалы из падающих животных и тангров. Крики врагов из азартных превращались в вопли боли. Разница в технологии оружия была настолько велика, что получался просто расстрел безоружной толпы. Однако он не мог прекратить эту казнь, потому что набегавшие и набегавшие новые ряды атакующих грозили прорваться к тем, чье оружие было не лучше их собственного. И допускать врага до своих отаругов Дар не мог!
  Вражеский отряд неумолимо продвигался вперед - эти большие дромы с распущенными гривами и беснующимися танграми в люльках. Дару все время приходилось двигаться, потому что воздух был полон не только стрелками тронков, но и куда более опасными средними достами. Дважды досталось какору. Копья не пробили его "чешую", но могли быть другие повреждения.
  Он уже отступил метров на двести, поддаваясь этому бешеному натиску бесстрашных дромаругов. Конечно, можно было предположить, что задние просто не видели, какой ужас творится тут. Однако первые ряды столь же бесстрашно бросались на него, будто не замечая, или не желая замечать мелькающую в воздухе мгновенную красную смерть...
  В наглазнике, рядом с пятиточием прицела появился полосатый квадратик. Дар не мог его не заметить, но не знал его смысла. Он все палил и палил, с проклятьями замечая, что врагов не становится меньше. Да сколько ж их тут?! Короткие лучики импульсов, словно красные светящиеся иголочки, разлетались по сторонам, повинуясь его воле, стремясь охватить весь фронт нападения. Трудно было понять, что так грохочет? То ли лапы дромов печатали землю, то ли бухало сердце в груди...
  В один момент он оглянулся.
  Метрах в ста позади него замерли дромы Куаргира. Они стояли недвижно, мертво, пораженно наблюдая за разыгрывающимся сражением Древнего.
  Потом он заметил, что в полосатом квадратике рядом с троеточием, полосочек становится все меньше. Он хорошо понял что это значит - заряд приближается к финишу. Джаммшшш! А нападающих не становилось меньше!
  Время потеряло свою связность, Дар сейчас с трудом смог бы сказать, как долго длится этот "бой" - довольно бесславный в терминах человеческих понятий, не бой, а просто бойня... Однако, чувства браттара заглушили эти пацифистские сожаления. Он защищал свою группу сейчас, и - не меньше чем от неминуемой смерти. Неважно, как хорошо умели держать в руках шиташи его соратники - при таком численном превосходстве врагов, всем им грозило только одно: гибель!
  Приближающиеся ряды нападавших постоянно закрывали павших, так что Дар даже приблизительно не мог оценить результаты своей стрельбы. Только знал, что набил уже очень много.
  Ничего, будет еще утро, чтобы во всем этом разобраться.
  - Древний! - донесся командирский рев Саудрака, - Только скажи, и мы вступим в бой!
  - Отходите! - заорал Дар со всей мочи. - Я крикну когда будет пора!
  И снова было: мелькание красных пунктиров из лучевика, частый дождь стрелок тронков, мотание на какоре по полю битвы почти под носом врага, падение тяжелых дромовых тел, вопли обозленных отаругов, длинные дрожащие крики умирающих скакунов...
  Дар прекратил стрельбу из какора, когда в квадратике осталось только две полоски. Какор слушался превосходно. Никаких перегревов. И даже еще три дополнительных попадания достами не вызвало каких-либо проблем.
  Настала очередь ручного лучевика.
  Это означало - остаться в будущем почти безоружным, если он израсходует весь запас сейчас. Но альтернатива была куда хуже: сохранить полную батарею, и остаться без своих верных клановых отрядов...
  Лучевик бил зеленым светом.
  Пульсы его были короче, и стрелял он вдвое реже. Вопли спереди и сзади прокомментировали это событие.
  Однако его выстрелы были ничуть не слабее. Тяжелые оскаленные дромы так же послушно преклоняли колена, заваливаясь на землю, а тангры отвисали набок, сраженные.
  Запыхавшийся, взвинченный, Дар понял что и его элитарам будет чем заняться. Среди поверженных врагов наверняка куча подраненных, освободившихся из-под завалов, да и полностью целых отаругов, которые сейчас готовят свои острые шиташи.
  Теперь он старался бить наверняка, чувствуя как все сильнее разогревается в пальцах оружейная рукоять. Он уже, экономя выстрелы, пытался избегать попаданий в скакунов, выцеливая только первых наездников. Получалось как будто неплохо, но значительно медленнее. Враг восстановил свой напор, заставляя его маневрировать. Поэтому пришлось снова вернуться к веерным прострелам выше уровня спины дромов. Это помогло тормознуть нападавших, но, как оказалось - ненадолго.
  Минут через десять после смены оружия, Дар заметил, что поверхность рукояти лучевика медленно наливается ярким красным светом. Шарки предупреждал - в подобном случае надо быстро избавляться от него. Дар, уже рискуя, сбил еще несколько всадников с подступивших близко дромов, а затем размахнулся посильнее и бросил лучевик меж собой и надвигающимися врагами.
  - Готовьтесь! - крикнул он на хуураданском, заворачивая какора и разгоняясь.
  Секунд пять был слышен только топот дромов. Затем раздался хлесткий звук взрыва, и, почти сразу за ним, тяжелый гулкий грохот вторичной детонации. Дар чуть не вылетел из седла какора, хватаясь обеими руками за поручень. Какого черта, столько еще энергии было, почему они не могли перевести ее в лучи?!
  Он притормозил робота, уже перед самыми рядами выстроившихся в линию кх'отров. Они были освещены Аркхой, скаля свои кристаллические зубы. В широко-открытых глазах плясали огни далекого пожара.
  Дар обернулся, всем сердцем надеясь, что взрыв положил конец этой бешеной атаке.
  Через языки пламени выбирались уцелевшие дромы и тангры. Гривы и хвосты горели, а открытые пасти издавали крики, едва слышимые отсюда. Вылезшие тангры сбивали огонь с дромов и соратников, и... обнажали свои шиташи, горевшие красными огнями пожарища.
  Поистине, они были несгибаемыми, эти отаруги...
  Врагов все-таки осталось немало.
  В наглазнике Дар насчитал сорок семь больших движущихся фигур. Что-ж, теперь силы - почти равны!
  После гибели скаутов - у его отряда оставался тридцать один дром.
  
  * * *
  
  Сцена боя и взрыва, без сомнения, потрясла воинов его отряда. Но когда Дар выхватил свой голубой клинок, подарок Карасса, они взревели в едином мощном порыве.
  Отряды приблизились к врагу с трех направлений, охватывая его полукольцом. Кх'отры, а'зарды и хуураданцы быстро опустошили свои тронки и запас копий, еще более проредив строй противника. Когда раздался звон шиташей, Дар понял что исход схватки предрешен.
  Враг был бесстрашен, но его дух, тем не менее, уже был сломлен. Они бросались в атаку, но им не хватало то ли выдержки, то ли скорости. Атакуя, они кричали на совершенно незнакомом языке, который никогда еще не касался слуха Дара.
  Верхом на какоре, он не мог противостоять дромовым всадникам, даже дотянуться до их ног не мог. Однако на земле оказалось много воинов, жаждавших расплаты. Но после этой бесконечной бойни, после сотен и сотен павших от его руки врагов, Дар уже не чувствовал азарта боя. Сердце в его груди будто замерзло, а на лице застыла гримаса оскала. Он скорее автоматически парировал удары нападавших отаругов, с холодным безразличием перерубая шиташи, руки и налобники, оставляя после себя усеянную трупами землю. Слышал победные кличи хуураданцев и а'зардов.
  Его темя, будто чуть прогнувшись и помягчев, наконец пропустило чужие звуки, и он начал понимать речь противостоящих ему бойцов. Они кричали не слажено, поодиночке, но слова всегда были одни и те же:
  - Великий с'Энфарп!
  - Великий с'Энфарп...
  
  
  * * *
  
  Когда стало чуть светать, элитары устало сошлись вместе, обсудить прошедший бой.
  Настроение было - хуже некуда.
  Охранение, выставленное перед еще дымящимися останками взрыва, то и дело отражало слабые атаки подходящих и подползающих врагов - не желавших расставаться с жизнью иначе, чем от шиташа в бою.
  - Они были славными воинами! - хмуро прогудел Док-Атор, глаза его сверкали. - Они показали пример храбрости и воли. Мои отаруги и я чтим их несгибаемый дух! Латниры останутся на их телах нетронутыми!
  - Мы тоже, - согласно кивнул Куаргир.
  - Это были достойные отаруги, - добавил Саудрак. - Они сделали честь своему клану, каков бы он ни был.
  "Еще бы", - как-то безразлично отметил Дар. - "Такое количество латниров все равно не унести... Да и незачем..."
  - Я все хотел спросить, - снова раздался голос Док-Атора. - Тут все твердили: латнир б'рванца крепче камня. А я бы сказал - да он мягче дерева!
  - Это не б'рванцы! - отрезал Саудрак.
  Куаргир яростно сплюнул в сторону.
  Дар посмотрел на них хмуро, встречая не менее тяжелые взгляды элитаров.
  - Не б'рванцы? - удивился Док-Атор. - А с кем же мы тут бились в этой Эбирройской степи?!
  В наступившей тишине стало слышно, как, еще тихий, нарастает тяжелый гул, всегда сопутствующий приближению большого отряда всадников...
  
  
  
  3. Железная Вода - 2
  
  Плеск близкой воды был мягким, шепчущим в уши, навевающим даже не сон - негу. Прохладный влажный воздух ласкал тело, задубевшее после жары и сухости степного перехода. Мерное дыхание спящих дромов и далекие мягкие вскрики птиц подчеркивали тишину и умиротворенность окружающего. Даже илзяни - проклятье побережий - были бессильны пред теми, кто ночевал в шатрах.
  Ночь разливалась спокойствием и безмятежностью.
  Но все равно заснуть не удавалось.
  Где-то далеко, почти на пределе слышимости, бухали редкие глухие удары, то ли огромного барабана, то ли гигантского топора. Это рождало ощущение временности, обманчивости покоя.
  Со стороны лесов будто нависала тяжелая угроза... Нарастающая угроза...
  
  Тотай-Тору не припоминал подобного на своем веку. Несколько раз выходил ночью, с тревогой вглядываясь сквозь мрак в темную полосу на другом берегу медленных вод Эрны. Ни костров с высокими дымными хвостами, ни шума выбора вождей... Будто с той стороны не сходились в орды лесники. Но ведь еще вечером он видел несколько скаутских групп на здоровенных коричневых дромах!
  Что там происходит?
  Взволнованный, он пошел проверить плоские баржи, просто чтобы успокоиться, убедиться что все на месте. Массы скрученных рабов, тяжко дыша, плотно сидели в круглых загонах. Так тесно, что едва бы смогли шевельнуть рукой. Сколько их было? Тысяча? Две? Здесь царило отчаяние и ненависть побежденных, да одуряющая вонь.
  Охранные тут же подскочили навстречу, метнулись как скех на добычу. Но, признав элитара, склонили головы.
  Похвалив за осторожность, Тотай-Тору потребовал чаще поливать рабов деревянными ведрами. Благо воды полно. Они все нужны ему бодрыми, а не издыхающими от жажды.
  Все как будто тихо. Как будто хорошо... Но сердце было неспокойно. А может то была цнбр, что чувствовала пока недостижимое?
  Вернувшись в шатер, Тотай медленно растянулся на двойной дромовой коже, расслабил мускулы и тихо заглянул в себя. Его душа, его мягкая внутренняя цнбр тут же ответила, скользнув теплом по нервам и жилам. Она существовала здесь, в глубине его тела, как второй мир - помогая чувствовать клан, помогая ненавидеть и побеждать врагов. Тихая в дневной жизни, мудрая и чуткая - в ночной. Незаметная, но незаменимая. Он спросил молча, не то себя, не то ее - "что там?", и перед глазами снова пронеслись медленные воды и темная щеточка леса вдали. Неясная тревога поднялась из глубины, заполняя его грудь. Ей было тревожно, его траве. Но она чувствовала его беспокойство, знала его нужду расслабиться. Будто легкой волной прокатило сверху донизу тело, вымывая, вычищая беспокойство. Это был не настоящий та-атсин, для настоящего нужна своя пещера. Но все же Атсинбирг легко смогла успокоить его. Тотай-Тору уснул нервным, острым сном без сновидений, словно провалился в омут...
  
  * * *
  
  Топот быстрых лап дрома - вот что его разбудило. Поднявшись и плеснув воды на глаза, он выглянул из шатра. Было почти светло. Молодой воин уже спешился и быстро подходил к стоянке. "Хвост" рудвана плясал за его нашлемником от скорого шага, щеточка перьев по верхнему краю латнира была черной. По цвету "хвоста" было ясно, что это гонец Круга Эгиббардов. Интересно, что за новости потребовали такой спешки?
  Тотай вышел, оправляясь и оглядываясь. Его дромаруги уже стояли в готовности, с надетыми оружейными перевязями, в наручах. Похоже, не только он волновался ночью. На помятых жестких лицах, за внешней суровостью, проглядывали вопросы в глазах. Воды Эрны за их спинами были так же сумрачны в эту рань, будто не вода а гладкий свинец...
  Рудван жестким шагом подошел к Тотай-Тору и звонко ударил наручем в нагрудный латнирный щит, который у него был черного, кх'отрового цвета:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  - Вечная жизнь б'Рвану! - тут же донеслось от воинов вокруг с отчетливым синхронным костяным стуком.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - ответил Тотай, с легким звуком касаясь своего нагрудного, ныне столь редкого светло-серого ю'линнорского щита. - С чем пожаловал?
  - Последняя новость войны! Круг призывает тебя быть осторожным, ибо сегодня в первой трети ночи большой отряд с'энфарпов перешел Эрну вблизи Поррахора. Их не смогли удержать ни у реки, ни дальше.
  - Что-о? Как?!
  - Никто не знает как. Но вода на стремнине была дромам только по горло, а люльки седоков могли держаться на плаву, привязанные к ним. Враги перешли реку вброд, смяли приречный отряд и все ловушки, после двинулись в степь.
  - Сколько? - непослушными губами спросил Тотай-Тору.
  - Побольше чем тут у вас на баржах... - гонец хмуро обвел взглядом плоские деревянные поверхности, забитые рабами. - Раза в три побольше.
  - А наши? - Тотай все не мог переварить это известие.
  - За ними пошла погоня четырех равнинных элитаров под рукой эгиббарда Баррода-Онору. Это четыреста дромов. Но...
  Голос рудвана опустился.
  - Что? - снова спросил Тотай.
  - Но этого может быть недостаточно. - Гонец четко и заносчиво поднял подбородок, твердо взглянув в глаза элитара. - Клан приказывает тебе больше не делать остановок, и ускорить движение насколько возможно. Клан уничтожит врага, а ты сосредоточься на выполнении своей задачи!
  Его голос был почти презрителен, но рудван говорил не от себя. Тотай сжал зубы, звонко ударив наручем по нагруднику:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  - Вечная жизнь б'Рвану! - вскрикнул ответно вестовой рудван, одновременно со всеми остальными воинами. Сухой стук пронесся по округе.
  
  Под удаляющийся топот дрома гонца, теперь уже спешившего к Бороару, чтобы подготовить город, Тотай обернулся к своим дромаругам, без сомнения слышавшим каждое слово:
  - Снимаем ночевку! Утроить охрану на баржах!
  И, не глядя как бросились воины исполнять приказ, направился к своему дрому.
  Так вот что происходило в эту ночь! Вот почему было на том берегу так тихо... Лесные тангры накапливались в той стороне, что ближе к Поррахору, готовясь перейти реку. Видимо там и били барабаны, чей звук едва долетал сюда ночью. Это и предчувствовала его цнбровая душа, рассказывая о тревоге...
  Тотай почувствовал холодок под латниром. Трудно даже представить, что будет с б'Рваном, если по Эбирройской степи начнут разгуливать пятисотдромовые отряды с'энфарпов. А если тысячедромовые? Тут даже крепкий б'рванский латнир не поможет...
  Его глаза скользили по волнам Эрны. Светило Рор еще не поднялся, и в рассеянном утреннем свете вода была будто металлического оттенка... Другая мысль овладела его умом. Круг Эгиббардов велел торопиться. Клан не может позволить себе перебои с поступлением "железной воды" - не этой, а настоящей, той что превращает мягкокостных мальчиков в камнеподобных б'рванских отаругов!
  Тотай-Тору загнанно посмотрел на небо, оглядывая его из конца в конец.
  То самое небо...
  То самое проклятье!
  В груди было бешенство - и страх... Иметь за спиной столь многочисленного врага... Там будут битвы, возможно разрушение городов и цараккланов, кислый огонь своей травы... Он почувствовал безудержную, бесконечную ненависть. Но в ушах холодно простучало: "Клан приказывает тебе ускорить движение..."
  Подходя к растущему из воды частоколу трав, Тотай хищно выхватил свой эриг-шиташ. Ухо уловило щелчки ударом распрямлявшихся тел. Оскалившись, он подряд разрубил в полете три черных пальцеподобных тельца. Чуть подождал, и еще двое кровососов устремились к нему, ища добычу, а находя острую безжалостную смерь... Больше в траве их не было, и он с легким сожалением повернул назад, обтирая и пряча оружие в ножны.
  
  Б'рванцам известно, что такое внезапно выныривающая из облаков небесная лодка. Но раньше это было куда чаще - старики стариков рассказывали об этом. И кто знает, в какой момент один из предков его клана придумал, как проклятье обратить в благодать. Он сумел найти общий язык с летучими демонами - его пра-пращур, славный Орса-Тору. Глубоким стариком попал он в небесные сети - стариком, которого хотели выбросить вниз с летающей лодки, набиравшей рабов. Кто ведает, как ему удалось заговорить с гонклардами? Но доподлинно известен результат той беседы. Гонкларды с тех пор перестали охотиться на б'рванцев. Зато отаруги клана стали сами находить рабов для летучих демонов, и свозить их в условленные места. За эту помощь гонкларды одарили клан королевским подарком. "Железная вода" делала латниры воинов невероятно крепкими, придав клану б'Рван замечательную неуязвимость...
  Но - одновременно сделав его ненавистным для всех других тангров...
  
  Выпитая таинственная небесная жидкость укрепляла все костяные поверхности тангра, включая пластинки на его коже. Но ее даже не обязательно было пить. Несколько смочек кости творили чудеса. Из латниров поверженных врагов б'рванцы вырезали овалы и крепили себе на грудь. Специальные тангры, служители "железной воды" делали что надо. Чужая кость - тоже становилась крепчайшей после смачивания. Полная броня отныне закрывала воинов с обеих сторон!
  Великую тайну никому не открывали. Это был секрет даже для самих б'рванцев. Так же послушно юноши пили горький разбавленный настой раз в три дня, полагая что это вода источника гор "Трилистника", которым славился б'Рван.
  Что они сказали б, узнав правду?!
  Тотай нахмурился.
  Это было неважно.
  Один из его предков сумел спасти клан и утвердить его высокий статус среди соседей. Ныне, старшие родовичи продолжали начатое дело.
  Свозили рабов для обмена с гонклардами...
  
  Скатанные части шатров уже поднимали на отдохнувших, бодрых дромов. Поднимали и скехов, послушно забившихся в свои кожаные мешки. О том что здесь была ночная стоянка, говорили только следы на песчаном плесе, да небольшой обгорелый круг остывающего костровища.
  
  
  
  4. Хозяева степи - 3
  
  В наступившей тишине стало слышно, как издали нарастает, накатывает тяжелый гул. По звуку казалось - сама земля, дрожа, издает эту вибрацию.
  Элитары понимающе переглянулись.
  С таким трудом выигранная битва - была просто ничем!
  Их бесстрашный ночной противник - оказался лишь беглецом от истинных хозяев степи. И те спешили следом, наказать чужаков, просочившихся в их земли!
  - Б'рванцы на подходе! - Голос Куаргира был похож на лай, огонь схватки еще кипел в его венах. - Уходим! Скорей!
  - Вот именно, Древний! - вслед за кх'отром повернулся к нему Саудрак.
  Краем сознания Дар отметил, как схожи сейчас его сосредоточенные командиры. Сдвинутые брови, сумрачные лица, озабоченные подходом общего врага. Клановые различия остались только в цвете их кости. Внутреннее неприятие, прежде холодом сквозившее в их отношениях - оно плавилось, не то от жары степей Эбирроя, не то от ярости и тревог воинской судьбы. Постепенно они учились разговаривать друг с другом - как и условились тогда, в Горне. Кх'отр и а'зард немного знали хуураданский, что и стал языком общения.
  - Погодим! - тормознул их Дар, сверяясь с картой местности в наглазнике.
  Их скрытный бросок по степям б'Рвана был быстрым и успешным. Большая часть пути уже пройдена. Но теперь тайна раскрыта, и хозяева степи обнаружат. Что дальше - бежать? Дар представил себе предстоящий многодневный гон - выдохшиеся дромы, осунувшиеся отаруги, постоянно подключающиеся к погоне новые враги, жестокая финальная битва в заготовленной б'рванцами ловушке... Нет! Здесь, сейчас, рядом с поверженным войском с'энфарпов - его сила. Его шанс! Он будет встречать б'рванцев как победитель их врагов - лицом к лицу!
  - Мы остаемся! - выпрямился он в седле. - Я договорюсь с их командиром.
  - Это! Риск! - рявкнул Саудрак. - Б'рванцы не чтут договоров!
  - Лучше бы уйти, - сумрачно поддакнул Док-Атор.
  Он развернулся к своим воинам и сделал короткий знак рукой. Мгновением позже двойка а'зардовских скаутов сорвалась навстречу приближающемуся врагу.
  - Что-ж, - в узких глазах Куаргира сверкнуло бешенство. - Много ль у тебя осталось "живого огня"?
  - Уж скорей это "мертвый огонь", - Саудрак оскалился на поверженных дромов и тангров. Его лицо имело будто обиженное выражение, - Древний без нас превосходно справился!
  Однако Куаргир видел дальше:
  - Мне показалось что его оружие умерло.
  - Одно из них умерло, - кивнул Дар. - Вы видели, как остатки взорвались в гуще врагов.
  - Прекрасный способ уничтожать цараккланы, - вставил Док-Атор.
  Саудрак повернулся к нему и они обменялись напряженными взглядами.
  - Зеленосветное умерло? - полуутвердительно спросил кх'отр.
  - Да, А у красносветного огонь почти закончился.
  - А в запасе? - озаботился кх'отр. - Что еще в запасе?
  Дар не ответил, лишь выдвинул блеснувший голубизной эриг-шиташ с "Карасса". Намек был слишком ясен. Элитары шумно выдохнули, каменея, и Дар почувствовал как напряглось пространство.
  - Тогда уходи, - тон Куаргира понизился. - Уходи, Древний!
  - Мы задержим врагов сколько сможем, - поддержал его Док-Атор. - Тебя не догонят.
  Эта жертвенность трех клановых командиров растрогала Дара. Элитары готовы были сражаться рука об руку - даже без него.
  - Они еще не враги, - сказал Дар.
  - Они всем здесь враги! - вскричали элитары, единые в этом мнении.
  Дар вдруг ясно почувствовал их, все три отбива трех кланов. Они ощущались четко, не смешиваясь, как три оттенка, три запаха, три зоны разной теплоты рядом с ним. Чувство было ясным и реальным, как этот начинающийся день. Все было просто - вот он, и вот его воины, а вот доверие между ними. Он - та частица, что сплавляет несоединимое. Он - катализатор, присутствие которого кристаллизует перенасыщенный раствор тангров и цнбр в один крепкий алмаз, в цельный сплав мужества и силы!
  - Мне никто тут не враг! - Дар усмехнулся, баюкая возникшее ощущение слитной силы. - Я - корхогг Древних!
  Элитары переглянулись удивленно.
  - Корхогг? - разом спросили Саудрак и Куаргир.
  - Корхогг - звание выше эгиббардов.
  - Выше эгиббарда никого нет! - недоверчиво выдохнул Док-Атор.
  - Не было. Корхогг - это ранг Древних!
  Дар сдвинул брови.
  Наглазник воспринял движение, давая максимальное увеличение и команду. Послушный мысли, тронулся с места какор, разгоняясь навстречу приближающейся армии.
  Заметно светлело, и поле битвы было доступно уже без оптической подсветки. Мимо проносились тела поверженных ночью врагов. Большие коричневые тела скакунов возвышались горами, а рядом с ними, как тени, лежали отаруги. Эта братская могила тангров и дромов все тянулась и тянулась, и не было ей края.
  Что-то происходило впереди. Дар чувствовал это рецепторами какора, слышал его ушами. Шум приближающегося войска нарастал, как каменный рев самой земли. Показались скауты Док-Атора - обогнув это поле смерти они стояли впереди, всматриваясь вдаль.
  Следом за скаутами, он тоже перевел взгляд к горизонту.
  Горизонт шевелился!
  Дромовая лава надвигалась широким фронтом - неисчислимое множество темных точек, подчиненных одной воле.
  Была некая раздвоенность - глазом, облеченным в "монокль", Дар наблюдал приближение б'рванской группы. Другим по-прежнему видел своих элитаров рядом, вопросительно смотревших на него.
  - Я вижу их! - сказал он.
  Необычность раздвоенного состояния словно что-то сдвинула в нем. Элитары неожиданно стали желтовато-коричневыми зонами светимости с зеленоватыми переплетениями внутри, две яркие точки сверкали внутри каждого. Он уже настолько сжился с цнбр, что включение "зрения травы" произошло мгновенно. Но было кое-что новое: трава, словно удивленная возможностью "монокля" видеть на столь далекое расстояние, вдруг рывком прошла за ним вдаль, легко простираясь до пределов усиленного техникой зрения какора. Было совершенно сумасшедшее ощущение, что это робот видит "глазами травы", объединяясь в странное цнбр-тангр-какоровое естество...
  Дромовая лава была как надвигающаяся пена желтоватого свечения, живая, с огоньками воли, тут и там рассыпанными по этой массе. Было чувство, что он смотрит на них сверху, с высоты... Он мог видеть чрезвычайно детально и объемно каждое животное или всадника, но в то же время будто и со стороны, схематично. Дромы стали широкими зонами шевелящегося голубоватого света. Их слабо проявленные "точки воли" не были яркими. Посреди из высоты расположились какие-то красноватые зоны мелкого размера. Он догадался, что это скехи в кожаных мешках.
  Кто же управляет этой армадой разнопородных живых существ?
  Чьей силе они подчиняются?
  И, быстрее чем он смог подумать это, пять ярких точек выделились перед ним в желтой "пене". Четыре из них были расположены пропорционально, будто деля всю группу на ровные части. Пятая же двигалась в центре переднего фронта. "Зрение травы" приблизилось, сосредотачиваясь на этих пятерых. Теперь уже безошибочно было заметно их отличие от остальных - блеск их сиял! Но ровно настолько, насколько четыре были заметнее прочих, настолько же и пятая была ярче этих четырех. Ум тангра подсказал - здесь четыре элитара, и их хозяин, эгиббард.
  Мгновенным рывком приблизившись, Дар уже рассматривал желтоватый ореол б'рванского командира. Две звездочки в нем так и искрились, плавая в обширной зеленоватой зоне. Вот кто нужен ему. Тот, чья воля определяет поведение всех остальных тангров этого войска... Но было еще что-то удивительное. Дар вдруг заметил, что зеленая зона с переплетением тонких линий у него гораздо больше и сложнее, чем у всех остальных дромаругов, включая элитаров. Дар не помнил, чтобы он видел подобное у простых тангров! Это сплетение приблизилось по мере его интереса и он мог выделять оттенки его перевитой структуры, изумрудные линии, тянущиеся в разные части желтого ореола тела. Сомнений не было - перед ним был тангр травы. И если не махо, то уж по крайней мере маттахо, ученик...
  Пораженный, Дар оборвал сосредоточение, рывком выходя из "зрения травы". И вовремя! Тут же в глаза вошел алый свет разгорающейся зари, а уши заполнил грохот тяжелых лап, печатающих сухую почву. Б'рванцы уже были на расстоянии двух сотен прыжков!
  Он тронул с места какора, разворачиваясь. Скорости робота вполне хватило, чтобы вернуться к скаутам и увести их за собой. Звуковой ретранслятор передал приказ, а голос Древнего уже знали все в отряде трех элитаров.
  
  * * *
  
  Эгиббард б'рванцев был острожен.
  Чтобы приблизиться к неприятелю, ему пришлось проехать мимо поверженного войска с'энфарпов, и это было слишком внушительное зрелище, чтобы пытаться действовать сгоряча, атаковать с наскока. Кто ж это постарался? Он тормознул дромаругов, пораженно осматривая поле битвы. Среди убитых были только трупы лесников, и больше никого другого. Неужто с'энфарпы поубивали друг друга? Но тогда почему все они развернуты в одном направлении?
  Вид страшных ран на их телах был еще более загадочен. Будто могучий шиташ срезал их, порой пересекая тела и воинов и их дромов в одном ударе! Ему не доводилось еще видеть подобного...
  Б'Рванский командир поднял голову и посмотрел в том направлении, куда рвались лесники, чувствуя холодок под латниром. Кто же там затаился?
  Подвластный жесту, тут же подскочил один из ближних элитаров.
  - Верховный?
  - Пошли тангров, пусть найдут выживших. Я хочу знать что тут произошло!
  Элитара сдуло в сторону. Несколько дромов тут же двинулись к разгромленным с'энфарпам, вторые всадники спешивались. Но не было времени ожидать дознания.
  После короткого размышления, он остановил основные силы поодаль. Нападать сломя голову, как с'энфарпы, он не будет! Взяв доверенную группу дромаругов, могучий воин двинулся вперед. Он вступит в переговоры, хотя это и оскорбительно в родных степях. Да, враг опасен! Но в себе эгиббард Баррод Онору был уверен. С танграми-воинами у него был короткий разговор! Да не будет им раздолья на клановых землях б'Рвана!
  Полусотня запыленных после ночной гонки боевых дромов неторопливой рысцой приблизились к замершим чужакам. Злые, мрачные воины в люльках яростно сверлили глазами тангров Дара. То, что они видели перед собой - менее сотни отаругов на трех десятках дромов - никак не соответствовало учиненному разгрому.
  Баррод-Онору жадно обшаривал глазами противника, чей вид был слаб и жалок. Но здесь ждала еще одна загадка. Противостоящие три десятка дромов несли на себе бойцов с невероятной смесью разноклановой окраски. С таким еще не доводилось встречаться в целой жизни. Что это - кланы объединились для борьбы с б'Рваном? Или кто-то научился приживлять свою траву другим?
  Снова холодок скользнул под латниром. Если такое возможно - объединенные чужаки станут невероятно сильны!
  Ясно было одно - сгоряча бросаться в бой нельзя.
  Тут нужна хитрость...
  
  * * *
  
  Дар замер напротив, также оценивая мощь противника. И такой же озноб пробегал и под его латниром. Силы были слишком неравны.
  Б'рванцы встали как раз где кончался навал поверженных с'энфарпов. Весьма кстати. Пусть лишний раз сверятся для охлаждения пыла. Кость их отаругов была той же масти, что у Барниха из Горна - по коричневому фону шли охристые несимметричные пятна, порой совсем желтые, окрашивавшие и кожу, и костяные пластины.
  "Камуфляжные", - подумал Дар-человек. - "Весьма удобно в степи для охотника и воина." Дар-тангр едва не рычал. Память признала родичей тех двух чужаков, что пытались зарубить Ю-махо у пещер Нортрига.
  Но еще было третье чувство - от чужаков шла незнакомая, какая-то плоская, шершавая, кисло-мускусная волна полузапаха-полувкуса... "Отбив" б'рванцев ощущался удивительно четко. Это почему-то бесило Дара, и подавить в себе такое чувство было совсем непросто...
  Дар углядел эгиббарда - его огромный дром стоял в центре, украшенный яркими попонами, цветными ремнями, с выкрашенными в золотой цвет ушами. Первым наездником восседал мощный пожилой воин, с гордо расправленными плечами и властным взглядом. Один вид его демонстрировал, кто здесь хозяин положения. Сделанная из чужого латнира броня прикрывала грудь и живот, окрашенная в сверкающую желтизну, как и его сияющий костяной шлем. Это было любопытно - Дар впервые видел столь выраженный интерес тангров к золоту. За плечами шел частокол белых перьев, вставленных по верхнему ребру латнира. Дромы двух ближних элитаров стояли чуть сзади по бокам, на них восседали не менее рослые воины. Наездники также посверкивали позолотой - верхушки шлемов сияли.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - грянул командир, звонко ударяя наручем в нагрудный латнир.
  Мгновением позже, тот же крик сотряс воздух, вырвавшись из тысячи глоток его дромаругов.
  - Я Баррод-Онору, эгиббард великого б'Рвана! Я привел отряды под моей рукой сюда, в земли моего клана. Что здесь делаете вы, пришельцы?
  Будто размягчившись, темя знакомым ощущением пропустило незнакомую речь, открывая знание нового языка. Чужая речь из странных звуков превратилась в информацию, понятную уму.
  - Империя тангров! - отчеканил в ответ Дар свой давно обдуманный клич.
  Этот звук легко перекрыл громкостью и голос эгиббарда, и рев его войска. Ближние дромы чуть присели, опуская уши. Ретранслятор какора оказался мощным как раз настолько, насколько это требовалось!
  - Империя тангров! - дружно рявкнули три отряда позади него.
  Дар усмехнулся. Перед лицом опасности его воины объединялись все быстрее...
  - Я Дар Древний! Корхогг небесной лодки Древних, и возвращаюсь к ней, чтобы улететь домой в Ледяной Простор. - Б'рванские слова странно ощущались на языке.
  Б'рванец был в пятидесяти метрах. Он переводил взгляд с одного отряда Дара на другой, оценивая дромаругов. Заявление чужого командира было необычно, и как будто отвечало на все сегодняшние загадки. Но никто из его тангров, конечно же, не тянул на Древнего. Больше всего они были похожи на простых отаругов чужой травы, невесть как забредших в срединные земли Эбирроя.
  - Что ж ты не в небесной лодке, если Древний? - рассмеялся он. - Твое войско йарбов даже не имеет клана! И что это еще за "Империя Тангров"?
  - Мы воины Древних! - лязгнул Дар, снова пользуясь ретранслятором какора. - Требую прохода через эти степи!
  Дар глянул на соратников. Только Куаргир понял б'рванский, повернул свои расширившиеся от удивления глаза. Но уже через мгновение согласно двинул черной ребристой головой. Конечно он не против быть "воином Древних"!
  - Мы не даем прохода никому, кто бы он ни был! - раздалось самоуверенное в ответ.
  - Те, за кем вы гнались, тоже не поверили что мы Древние! - крикнул Дар. - А их было побольше чем вас.
  Эгиббард б'рванцев замялся, оглядываясь. В словах чужака была неприятная истина: как остановить того, кто сильнее тебя? Если держишь за ногу дрома, и он хочет вырваться - самое лучшее отпустить его...Он снова с сомнением оглядел отряд Дара.
  - Чем докажешь, что вы - Древние?
  - Напади на нас! - посоветовал Дар. - Тогда те, кто придет хоронить вас, поверят мне.
  С этими словами Дар вывел вперед спасшего их сегодня робота. Наглазник помог максимально разогнать какора и резко тормознуть перед самым строем б'рванцев. Дромы с фырканьем прянули назад. И было от чего. В свете раннего утра, стала заметна разительная перемена. Видимо какор выработал слишком много энергии за ночь, и теперь пытался захватить каждую крупицу света. Его тело из зеркально-ячеистого стало совершенно черным, с бархатно-глубоким оттенком. Казалось, что это сгусток мрака бежит по степи! Чуть поблескивали только четыре кружка псевдоглаз на шееголове. Повинуясь Дару, какор расправил манипуляторы и вытянул из брюха сверкающие острые плоскости, весьма похожие на длинные неизогнутые шиташи.
  - Что это? - отшатнулся б'рванец.
  - "Железный друг" Древнего. Убить его невозможно, потому что он не живой. И остановить нельзя, потому что ему нет преграды.
  Боковым зрением Баррод-Онору увидел, как сближаются головы его воинов, обсуждая услышанное. Сам он неотрывно смотрел на "железного друга", словно сотканного из черноты. Длинные лезвия в его металлических руках были подлиннее ездового шиташа, но все же не так велики. Неужели это он перерубал недавно и дромов и их наездников? Нет! Невозможно! Он слишком мал, падающие дромы неизбежно задавили бы его своими телами.
  Баррод-Онору упрямо качнул головой. Размер черного существа рядом с огромными скакунами был смешон глазу дромаруга. Да и малочисленность противостоящего отряда заставляла б'рванца чувствовать свое неоспоримое превосходство. Он тронул поводья и его массивный дром вышагнул вперед, чуть не сбивая какора.
  - Твой черный зверек, конечно, необычен. Но нам он не страшен, и здесь его никто не боится!
  Эгиббард сделал округлое движение рукой, и его воины тут же выпрямились в люльках - ровные ряды сильных, ухоженных дромов и бывалых, послушных его воле бойцов. Первый луч взошедшего Рора прорвался с горизонта и осветил их, ряды дромаругов блеснули золочеными верхами шлемов. Еще одно движение б'рванского эгиббарда - и гортанно пропел рог два коротких и один длинный сигнал. Оставшиеся позади четыре отряда тронулись, разделяясь, расходясь в стороны, далекая и тяжелая масса б'рванского войска. Они встанут в позицию "четыре угла", квадратом зажимая немногочисленных чужаков.
  Баррод-Онору принял решение. Дальше все будет определять его Атсинбирг!
  
  ...Скривив губы, Дар смотрел как двинулись основные силы б'рванцев, поползли в стороны, явно намереваясь взять их в кольцо. Тактическая ситуация приближалась к моменту, когда придется демонстрировать остатки мощи лазера. Черт! Он предпочел бы сохранить его заряд до лучших времен. Не говоря уже о том, что на тангров травы не действует страх, это уже продемонстрировали с'энфарпы.
  Но было еще одно средство у него в запасе.
  - Ты! Кто назвал себя Древним! - эгиббард б'рванцев вновь выдвинул на шаг своего дрома. - Выйди ко мне для беседы!
  Видно было, как он начал отвязываться.
  Чувствуя взгляды своих дромаругов, Дар тоже взялся за ремни.
  - Б'рванец хитрит, - процедил сзади Саудрак, сидевший вторым. - Хочет захватить командира!
  - Это ловушка! - отозвался Куаргир с соседнего дрома. - Оставайся в седле!
  Дар лишь усмехнулся. Ситуация, конечно, была плоха. Но видимость конфиденциальной беседы - как раз то что ему надо.
  Они неторопливо сошлись, два сильных командира, два тангра травы, стягивая на себя взгляды сотен, если не тысяч вооруженных воинов, изготавливающихся к новой битве. Подойдя на расстояние двух прыжков, б'рванец замер, разглядывая Дара. Он был почти на голову выше, с мощной мускулатурой воина, прекрасно сохранившейся у этого пожилого тангра. Расслабленные руки были далеко от рукояти шиташа. Но лицо, прятавшееся в тени, застыло с напряженным выражением.
  Баррод-Онору и правда не был окончательно уверен. Загадка, с которой он столкнулся, была слишком необычна, слишком не проста. Были б то с'энфарпы, пусть даже все ныне мертвое войско - он бросился бы на них без сомнений. Но здесь... Что если и в самом деле этот крохотный отряд способен положить всех его дромаругов, как это произошло с лесниками? Как правильно действовать? В дело должна вступить Атсинбирг!
  Отбив травы чужака казался б'рванцу совершенно незнакомым, что было удивительно. Лицо противника пересекала странная темная нашлепка, закрывавшая один глаз. Но не было похоже, что он плохо видит. Однако ничего кроме этого не было опасным в его облике, и эгиббард решился наступать:
  - Не думаешь же ты, что я поверю в твое вранье, Маленький Дар? - сказал б'рванец. - Почему бы тебе не воспользоваться своей небесной лодкой, чтобы путешествовать по Рортангу, если ты действительно Древний?
  Глаза его продолжали жадно обшаривать фигуру противника. Если вид тангра с наглазником был ему жуток, то он не моргнул и глазом, чтобы показать это.
  Дар качнул плечами совершенно земным жестом и повернулся спиной, показывая латнир. Когда он оборотился, выражение на лице эгиббарда было совсем другим. Он будто проглотил большой камень, и тот застрял в его горле.
  - Ты должен чувствовать мою Атсинбирг! - отчеканил Дар. - Трава Древних не враг траве их детей!
  - Может быть, может быть... - эгиббард продолжал слышать его траву, удивляясь что не чувствует вражды при этом. Однако собственные эмоции перехлестывали через край. Перед ним был тангр, просто тангр. Немыслимая ситуация продолжалась, чужаки в глубине клановых степей Эбирроя смели вести переговоры будто на равных!
  - Откуда тебе ведом язык б'Рвана?
  - Языки детей не секрет для Древних! Открой мне проход и покончим с этим. Или ты боишься, что три десятка дромов захватят твои города?
  Дар пристально взглянул в глаза эгиббарда. Но что-то сдвинулось в лице пятнистого б'рванца. Зрачки его вдруг сверкнули зелеными звездочками из темных глазниц, и Дар почувствовал, будто земля дрогнула у него под ногами... Чья-то незримая сила охватила его грудь и живот, производя физически ощутимое давление. Пришла странная слабость, почти немощность, захотелось лечь на землю, закрыть глаза...
  Пожилой маттахо охотился на него?!
  Понимание этого взбесило Дара. Он мгновенно расслабил глаза, передавая плечам фокусировку. Мир моргнул, меняя цветность - и тут же перевернулся. Цнбр будто взорвалась внутри, освобождая тело от чужой энергии, и охватывая ближнее пространство, всех этих бойцов вокруг с их кисло-мускусным холодным отбивом... Неторопливо и аккуратно, как на тренировке с Ю-махо, Дар осмотрелся. Б'рванский эгиббард перед ним был вертикально расположенным овалом охряной светимости, с выпуклым ярко-зеленым сплетением в сердцевине. Там горячо пульсировали две светлые точки, два огонька, затейливо переблескиваясь между собой и бросая к нему колкие, игольчатые отсветы. Тот, что сиял в верхней части овала, был мгновенно охвачен светящейся сферой, протянувшейся из тела Дара. Эта сила, исторгнувшаяся из Дара тоже была зеленой, но их оттенки были совершенно разными. Верхний огонек яростно вспыхнул, сопротивляясь воздействию. Но мощь, навалившаяся на него, была ему не ровней. Почти мгновенно он потерял свою светимость, лишь раз коротко вспыхнув в конце и тут же угасая. Нижняя светящаяся точка эгиббарда, плутавшая в зеленых зарослях своей внутренней травы -следом померкла, снизив светимость почти до фоновой. Дар поразился этой силе, выплеснувшейся из него - цнбр мгновенно пошла с ним вперед, они действовали как одно!
  "...Мы..." - горячо дохнуло изнутри в ответ на его мысль. И снова было трудно понять, это было сказано словами в ум, или просто ощущение чувств...
  Прошло несколько долгих секунд - и теперь, вместо горделивого б'рванского командира, перед ним было подобие тусклой светимости дрома, а может даже тусклее. Не то что маттахо - это существо теперь было ничтожнее уилиса...
  Дар чуть шевельнулся, частично возвращая обычное тангровое зрение, но не отпуская ту струну, на которой теперь был крепко привязан безвольный эгиббард. Он вдруг заметил, что светило Рор успел немного подняться, четко освещая близко стоящих воинов чужого клана. Глаза пятнистых коричнево-желтых лиц с немым вопросом сфокусировались на двух замерших командирах. Похоже, борьба травы заняла куда больше времени, чем ему показалось!
  Повинуясь мысленному приказу Дара, б'рваннец поднял руку, призывая внимание своих воинов:
  - Это отряд Древних, - раздался его оглушительный рык. - Я проверил их. Они допущены к проходу через земли клана! Я сам буду их сопровождать до нужного места...
  
  
  5. Холм столицы - 2
  
  Огромное войско послушно следовало за своим эгиббардом, гордо выпрямившемся на разукрашенном дроме. Предводитель странных чужаков сидел за его спиной, в седле подчиненного, и воинам это нравилось. Однако вряд ли кто из них знал, что видимость бывает обманчивой, а сидящий сзади краснокостный тангр контролирует их раззолоченного командира.
  Баррод-Онору был незримым пленником, сам едва ли осознавая это. Просто потому, что способность размышлять у него теперь была сильно ограничена. Прекрасная выправка позволяла б'рванцу великолепно держаться в люльке. Ну а Дара вполне устраивала возможность видеть перед собой затылок могучего эгиббарда.
  Войско продвигалось споро, дромы шли тердатом - экономным, быстрым аллюром. И, сверяясь с картой местности в наглазнике было понятно, направление вполне подходящее. Вокруг тянулась все та же выжженная степь, одинаковая куда ни глянь. Как они ориентируются здесь без компаса?
  Его собственные воины были, можно сказать, в безопасности. На ближнем дроме справа восседал неколебимый и мрачный Саудрак. Лицо хуураданца выражало что угодно, только не удовольствие от этой поездки. Док-Атор слева был еще хуже. Он постоянно озирался, пытаясь оценить количество сопровождавших их войск. Куаргира видно не было, но Дар знал, что предусмотрительный кх'отр прикрывает тылы. А далее, вокруг всей его трехплеменной группы, безбрежным коричневым морем размеренно двигались всадники-б'рванцы...
  Ближайшее будущее выглядело предсказуемым. Он заставит эгиббарда довести их до уже близкой дельты Эрны. Дальнейшее виделось с трудом - возможно поднять небесную лодку Древних удастся быстро, и тогда все вопросы закроются сами собой. Если нет - придется снова воспользоваться гипнотическими способностями травы, чтобы подальше увести эту армию. Но хорошо бы еще и по пути освободиться хотя бы от части несметного войска.
  Все было как будто просто. Однако постепенно начали вырисовываться проблемы. Усталость - была одна из них. Дар не знал, и не мог учитывать - как долго сможет поддерживать этот сеанс внушения? Его навыки основывались на тренировках с Ю-махо, а они никогда не продолжались больше десятка минут.
  Сейчас контроль тангра длился уже несколько часов. И первые признаки усталости уже начали проявляться. Дар ловил себя, что вдруг невольно начинает отвлекаться, задумываться о чем-либо, выпуская из внимания впереди сидящего командира. Это могло закончиться выходом "ведомого" из под контроля. Тогда Дар выработал хитрость, чтобы разгрузить мозг - на короткие моменты отбрасывал "зрение травы", чтобы украдкой осмотреться обычными глазами. Опытным путем было определено, что требуется секунд пять свободы, чтобы светящаяся точка воли эгиббарда начала восстанавливать свою яркость. К этому моменту Дар должен был вернуть воздействие своей цнбр.
  Припорошенный степной пылью, впереди мерно покачивался коричнево-желтый латнир. В коротких перерывах от контроля его хозяина, Дар разглядывал этот панцирь. Вырезанные значки на нем были куда мельче, чем на привычных его глазу панцирях хуураданцев, а'зардов и кх'отров. Значило ли это что б'рванец более удачлив в военном деле? Блестящая золотая и красная краска, которой они были заполненны, сверкала новизной, тут не наблюдались потертости, характерные для латниров полевых командиров. По верхнему ребру панциря, встроенная прямо в кость, ровным рядком шла щеточка белоснежных птичьих перьев, едва не доставая владельцу до уха. Тотем б'Рвана в "азах латнира" был незнаком Дару, невольно приковывая взгляд.
  Это было хищное животное, какого Дар еще не встречал на Рортанге. В глаза бросались мощная шея, большое ухо и огромный круглый глаз. Однако еще более странным было его тело, изогнутое почти в правильный круг, где голова соприкасалась с хвостом. Напряженная поза была динамична, как натянутый лук - готовый в любую секунду гибко распрямиться и выстрелить... Четыре ноги зверя были собраны вместе и что-то было странное с ними, или с их когтями... Дар не успевал рассмотреть, каждый раз кончались пять секунд передышки.
  Один раз повезло. Их нагнал гонец, принесший весть о новом прорыве с'энфарпов через реку. Гонец потребовал двух элитаров с их отрядами к месту прорыва. Дар, как руководитель б'рванского войска, с легким сердцем отпустил их, разом ополовинив войско Баррода-Онору. Он попытался послать и третий отряд, но приказ был недвусмысленен, и округлившиеся глаза вестового ясно показали, что у Баррода недостаточен ранг, чтобы настаивать в этой ситуации... Когда гонец, вместе с массой воинов, скрылся за горизонтом, Дар глубоко задумался, что известно в "центральной ставке" б'Рвана о продвижении Баррода и встрече с Древним? Как минимум, они уже были осведомлены что здесь с'энфарпы разгромлены и армия цела... А как максимум - знали в деталях о происшедшем контакте со сводным отрядом Дара...
  Любопытно, что подчиняющее воздействие внушения не распространялось на физиологические потребности тела Баррода-Онору. Б'рванец совершенно спокойно мог потянуться за кожаной флягой чтобы сделать несколько мощных глотков, или достать из мешочка пару шариков твердого кнока, разгрызая их с сухим громким хрустом. Дар очень хорошо сейчас слышал его цнбр - эдакое кисловатое, чуть давящее ощущение, какое возникло бы при смеси цветочного аромата и животного духа, приправленное чувством легкого тепла, которое не было теплом в реальности, а скорее отражало отношения их цнбр между собой. Он невольно задумался о том, какие органы чувств тангра способны воспринимать отбив травы. Да и физические ли это чувства? Может это просто электро-химический отблеск восприятия его внутренней Атсинбирг, как она видит себе подобных - которым внутренняя цнбр невольно делится со своим вмещающим тангром? Дар закрыл глаза, продолжая удерживать ощущение отбива Баррода-Онору, но в то же время стараясь проникнуть дальше в свою траву, чтобы подтвердить свою догадку.
  Он даже вздрогнул от этой перемены.
  Мир стал другим.
  Это снова было "зрение травы", но с совершенно необычным оттенком. Темнота закрытых глаз сменилась каким-то вздрагивающим пространством, в котором были часто рассыпаны пучки сухого света, хотя это была даже не светимость, а странная смесь вкусо-цвето-запаха. В языке тангра не было этому названия. Дар задумался - в языке людей тоже. Этот вкусо-цвето-запах наваливался отовсюду, задавливая своей оглушительной интенсивностью. Б'рванский кисло-пряный оттенок сделался почти невыносимым, хотя нельзя было сказать что он отвратителен. Дар вдруг понял, почему так странно вел себя Ходват, стремившийся заколоть черного пленника, когда они стремились в Изир-Дор. Понимал он теперь и чувства Куаргира, пинавшего выросты чужих корней в подземном лабиринте Хоргурда. Если так сложно воспринимать дружественную, "теплую" цнбр, то как же тяжело было танграм воспринимать враждебную... Тангры, воистину, вели не только войны ярости, у них также были войны запахо-вкуса. Интересно каково это - мстить вкусу и запаху?!
  Сдерживаясь, еще не открывая глаз, Дар "осмотрелся" в этом клочковатом пространстве, понимая что не видит - чует всех окружающих тангров, включая и тех, кто был в седлах его отряда. Эдакая полуразумная дегустационная ориентация в пространстве отношений... В голову пришло: на Рортанге и слепым быть не страшно, коли есть такие дополнительные чувства восприятия...
  Он открыл глаза, стараясь отвязаться от уже душившего отбива б'рванской травы. Жадно вдохнул горького и горячего степного воздуха, стремясь проветрить легкие. Его ум уже "проветрился", и пора было возвращаться к контролю над эгиббардом.
  Снова потянулись длинные изматывающие минуты...
  
  
  * * *
  
  Ночь в шатре Баррода-Онору была ужасна.
  Дар не был уверен, удавалось ли ему постоянно контролировать спящего б'рванца. Временами ему казалось, что он пробудился, и он не мог сказать, как долго длился тот мутный тяжелый сон. Этот кошмарный марафон с контролем сознания чужого эгиббарда, и контролем своего, усыпающего ума - обессиливал. Один раз он отлучался из шатра, стараясь держать Баррода-Онору во внимании. На обратной дороге заметил что б'рванцы отшатываются в стороны, с перекошенными лицами. И тогда заметил что чуть заметно светится. Усилием воли выключил этот голубой свет, как научил Ю-махо... Без сомнения, его свечение придало ему дополнительный ореол Древнего. Но в то же время, по напряженным взглядам пятнистых б'рванцев понял, они воспринимают это как возможный трюк. Жаль что у тангров не было религии. Тогда "ангельская ипостась" была бы ему дополнительной защитой...
  Когда утром, после короткого завтрака, все снова полезли на дромов. Дар с ненавистью подумал, что впереди такой же день изнурительного мозгового рабства. Хотя кто из них двоих был рабом - это еще вопрос.
  Его сводный отряд - хуураданцы, кх'отры и а'зарды - держался компактной группой. В их острых взглядах больше не читалась взаимная неприязнь. Зато обступившее со всех сторон колышущееся море б'рванских дромаругов сверкало куда более непримиримыми взорами. Только жесткое слово командира сдерживало этих воинов от расправы над чужой травой. И только воздействие сил махо удерживали ум эгиббарда Баррода-Онору от того, чтобы отдать такой приказ...
  Снова потянулась удушающая жара знойного дня Эбирройской степи, почти сравнимая с жарой на Цу-Рецц. Но нет! Об этом лучше бы не вспоминать... Сильные эмоции уводят мысли в сторону, а сил и так не много. Один раз, сверившись с картой в наглазнике, и, убедившись что они примерно в двух днях пути от дельты Эрны, Дар невольно погрузился в размышления о предстоящем. Однако через несколько мгновений подскочил в седле от неожиданности, когда пространство раздробил командный рык:
  - Куда мы едем?!
  Очнувшийся Баррод-Онору удивленно лупал глазами по сторонам, пытаясь осознать где он.
  Тут же тяжело придвинулся дром одного из б'рванских элитаров, оттесняя Док-Атора в сторону.
  - Эгиббард?!
  Но мгновением раньше Дар уже вернул ситуацию под контроль. Глаза командира погасли, веки сощурились и голос стал ровным:
  - Скажи, что у нас впереди? - он взмахом руки успокоил своего элитара.
  - Мы не минуем Балианнар, Верховный! А он перед нами на расстоянии дневного перехода!
  Это был совершенно неожиданный поворот.
  Дар пораженно замер в седле. Оказывается, их путь совпал с каким-то городом б'Рвана. Но ему совсем не хотелось бы заходить туда, откуда будет сложно выйти...
  - Я полагаю, - сказал Дар устами Баррода-Онору, - что нет необходимости останавливаться в городе! Мы обойдем его.
  Элитар-б'рванец чуть пригнулся, его глаза вспыхнули удивленно и упрямо:
  - Но... Почтенный командир получил приказ о возвращении в Балианнар от Круга Эгиббардов еще до встречи с этими, - он небрежно кивнул на сидящего Дара. - Ты сам учил нас, что в военное время приказы обязаны неукоснительно исполняться!
  Элитар еще больше согнулся, готовый принять гнев начальника, но неуклонный в своей решимости следовать приказу. Дар оглянулся и заметил, что куда больше воинов с интересом прислушиваются к этой беседе. Устрашающе жестокие коричнево-желтые лица, раздувающиеся ноздри, горящие глаза... Отчетливо стало ясно, что одного слова Баррода-Онору будет недостаточно, чтобы удержать их от неповиновения, если тот "ослушается" приказа Совета.
  - Я сказал, мы будем рядом с городом, не заходя внутрь, - выдавил Дар из Баррода-Онору, стремясь погасить зародившееся подозрение воинов. Лояльность б'рванцев своему командиру была единственной охранной грамотой для его отряда трех элитаров.
  Он остро осознал, что ситуация не становится легче. Что за город впереди? Почему войско обязано туда вернуться? И как быть теперь ему, с его маленьким отрядом? Похоже, течение событий загоняло их в б'рванскую ловушку, из которой будет сложно выбраться. Но был ли у него шанс избежать ее? Дар глянул на своих элитаров, так же невозмутимо следовавших рядом. Они даже не знали, куда ведет их теперь судьба. Ответственность за их участь обожгла его, и он скрипнул зубами - от ярости, а может от безысходности?
  Он вновь вернулся к контролю над ненавистным эгиббардом, мысленно проклиная и его, и обычаи его травы. Голоса тангров доносились глухо, словно через глубокую воду.
  В "зрении травы" окружающий мир воспринимался иначе. Дар уже почти сутки пребывал в этом состоянии, это был его абсолютный личный рекорд применения травы... Может от недосыпа или усталости, но казалось, что мир вокруг стал чуть другим. Все видимое теперь было постоянно подернуто зеленым оттенком, словно он смотрел через зеленоватое стеклышко, или был окружен полупрозрачным зеленым облаком. Это было забавно, и отчасти развлекало ум во время пяти-секундных передышек. Но в одну из них вдруг пришли на память слова мудрого Ю-махо: "Трава должна научиться ходить тобой, думать тобой..."
  Он снова посмотрел своими прозелененными глазами и понял - в результате длительного напряжения у него начался переход на качественно иную ступень ла-и-ла, внутреннего соединения с цнбр. И словно в ответ на его прозрение, изнутри пришло протяжное "Мы-ы-ы", ветром прошелестевшее в ушах. Но не уши слышали этот звук... И вообще это был не звук, а понимание ума, или чувства, которого касается другое чувство. Понимание... соединения чувств? Сложно было описать это простыми словами. Это приходило откуда-то изнутри, но не из грудины, или живота. Ответом этому пониманию нахлынуло тепло, которое не было изменением температуры или чего-то такого - словно мягкая волна скользнула по нервам, всем жилам тела. Дар почувствовал, будто некая тяжесть спала с него, осталась позади, и его облегченно возносит вверх, но в то же время он оставался на месте, продолжая контролировать этого бедного эггибарда-б'рванца, а через него все обширное коричневое войско. Пришла спокойная уверенность в своих силах. Он чувствовал, что теперь может "пасти" б'рванца лишь частью ума, сам занимаясь другими вещами. Это было забавное состояние. Дар проверил его, оглядываясь вокруг, рассматривая своих воинов, неутомимо идущего рядом черного какора, горизонт, латнир сидевшего впереди командира. Но Баррод-Онору больше не просыпался. Все верно - теперь можно было разделять свой ум, делая несколько вещей...
  Спокойствие и сила его положения изменили мысли о предстоящем.
  "Почему бы нет?" - подумалось им с травой, - "Почему бы не зайти в этот городок по дороге?"
  
  * * *
  
  Постепенно бескрайние степи изменились.
  Их гладкая ровность стала нарушаться, порой поднимаясь длинными продольными холмами, застывшими подобно волнам параллельно их пути. Такая же выжженная трава покрывала их ровные склоны. Они редко но регулярно возникали то справа, то слева. Набитая дорога стала четче в пыли сухостоя. Попадались встречные группы тангров, обходившие их далекой стороной. Трижды вброд на дромах пересекали сонные малые речушки, сделав привал на заросшем зеленью берегу одной из них. А ближе к вечеру окружение поменялось. То ли зной стал мягче, то ли влажность воздуха сделала дыхание проще. От речек потянулись каналы, и вместо сухих трав повсюду завиднелись зеленеющие луга и поля. Согнутые фигурки там и сям возделывали земли. Когда поля придвинулись ближе, их вид вызвал недоумение, а после внезапный гнев Дара. Повсюду, согбенные, трудились изможденные тангры с большими деревянными бирками на шее. Цвет их кости принадлежал к самым разным кланам, но среди них не было коричнево-желтых. Рядом, по широким межам властно прохаживались вооруженные рослые отаруги в полном боевом облачении.
  Рабы!
  Оглянувшись, Дар заметил, что его элитары едва сдерживаются, их глаза метали молнии. Поняли это и б'рванские дромаруги, чьи руки уже были на рукоятях шиташей... Но эгиббард Баррод-Онору все также хладнокровно и презрительно глядел в горизонт, кривя губы. И пятнистым дромаругам ничего не оставалось, как следовать его безразличию.
  - Мы идем прямо в ловушку, - процедил со своего дрома Саудрак сухим бесцветным голосом. Кто знает, каким трудом ему далось это безразличие тона? Но Дар прекрасно слышал в его голосе готовность к мгновенной схватке. Живым захватить его б'рванцам точно не удастся, и с собой он унесет жизни очень многих пятнистых воинов этих степей. Как и остальные дромаруги трех элитаров.
  - Лучше б мы полегли вчера, - послышался голос Док-Атора. - Но ты бы ушел!
  - Мы вырвемся отсюда, - пообещал им Дар. - Моя трава говорит мне это...
  Когда усталый красный диск Рора опустился к горизонту, впереди показался невероятно большой для этих мест холм. Этот был округлым, в отличие от остальных. Его подножье было опоясано тяжеловесной каменной стеной с речным каналом вокруг. Поднимающаяся за величественной оградой спина холма была огромным городом. Симметричные постройки лепестковых дворов и дорог тянулись вверх, сходясь к белостенному Царакклану, чьи высокие золотые обелиски венчали царящую над степью вершину.
  Глаза Дара сами сместили изображение, переходя к зеленому зрению. В черноте контура холма, внутри массивных объемов земли, ткались сложносветящиеся вязи корневых переплетений, яркими изумрудными ручьями стекались извивистые линии травы, сходясь к сверкавшему в центровине зеленому солнцу! Дар замер, захваченный красотой этого недоступного простому глазу зрелища. Форма центрального сплетения Царакклана была необычной, словно полый цилиндр в центре пронизывал его по всей высоте. Дар с неохотой вернулся к обычному зрению. Разница расцветок и интенсивности красок делала окружающий мир почти бесцветным. Огромный город, стлавшийся по поверхности холма теперь казался расписной одеждой, надетой на колоссальное округлое тело...
  - Балианнар! - вдруг гаркнул Баррод-Онору, будто разрывая контроль Дара.
  Войско б'рванцев взревело в ответ, словно груда камней прокатилась по литаврам.
  Но эгиббард оставался подконтролен. Видимо это действие было впечатано в бессознательную часть его ума. Также послушно повинуясь Дару, он поднял руку, прекращая рев своих воинов.
  Усталая, запыленная армия остановилась. Стих дробный рокот скачки. Замершие дромы шипели, успокаивая дыхание, рудваны короткими криками восстанавливали видимость дисциплины в рядах.
  Вместе с остальными, Дар взглянул в сторону центральных ворот. Оттуда, опережая поднятую пыль, мчались три дрома с золотой отделкой попон. Судя по осанке и важности всадников, эти были не из простых.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - звонко клацнул металл по кости.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - гулко проревело в ответ войско, длинно грохоча своим железом.
  Один из дромов подошел ближе к командиру. Суровые глаза с удивлением оглядели разноцветных воинов Дара и его самого, после уперлись в лицо Баррода-Онору:
  - Круг Эгиббардов ожидает того, кто назвался Древним!
  - Он здесь! - послушно сложились губы командира.
  - Мы желаем его видеть! - Ранг говорящего позволял ему обращаться к повелителю войска свысока. Позолота шлема и латнира на его груди была куда занятнее, чем у остальных. Подошедший надменно разглядывал чужаков, и искривленные губы показывали, что он верит в их "древность" не более чем в то, что Рор восходит на закате.
  Чтобы помочь ему с верой в Древних, Дар вывел какора и заставил его пробежаться между дромами подошедших. Несколько тронковых стрелок, с предупреждающими криками выпущенных по нему, бессильно скользнули по стеклянистой броне. Изменившееся лицо встречающего указало, что робот произвел положенное впечатление.
  - Радуйтесь! - с командирской громкостью сказал Дар заставляя Баррода развернуть дрома боком, чтобы лучше всех видеть. - Я Дар, корня Древних! Вместе со своими воинами я продвигаюсь в дельту Эрны, чтобы улететь на нашей небесной лодке.
  - Радуйся и ты! - выкрикнул б'рванец. - Я Варрай-Тору, клана Тору, корня б'Рвана! И слушай - в дельте Эрны нет летающих лодок, которых можно увидеть глазами.
  - Она спрятана под водой, - ответил ему Дар. - Простыми глазами ее не заметить.
  Варрай сощурился, оценивая услышанное. Он видел перед собой разноклановый сброд, уставший и плохо вооруженный. Что-то странное было с отбивом их предводителя. Но этим будет кому заняться... Затем взор остановился на какоре, и что-то неуловимо изменилось в его лице, стирая печать самоуверенности.
  - Круг Эгиббардов ждал тебя намного раньше, - отчеканил он. - Пожалуй, лучше перенести беседу на утро.
  Еще одна ночь с контролем Баррода-Онору не входила в планы Дара, даже если это ему теперь давалось легче. Ощущение силы от слитности со своей цнбр перекатывалось в его теле как новая мощь. Это чувство искало применения. Круг Эгиббадов? Царакклан? Он готов был встретить их лицом к лицу. Он торопится, и все должно быть решено сегодня!
  - Мы проделали долгий путь, спеша! - сказал он своим дробящим басом - И я сочту за честь сегодня же предстать перед Кругом Эгиббардов!
  - Тем лучше, если вы не устали, - встречающий Варрай-Тору не скрывал удовольствия. - Круг ждет тебя немедля!
  Он коснулся повода, и дром под ним послушно кивнул вбок большой головой.
  - Именующий себя Древним, да поднимется с нами в Царакклан Балианнара. Остальной отряд Древнего может расположиться под внешними стенами, на приготовленной стоянке. - Изрек встречающий. - Твои элитары, Баррод-Онору, могут разместиться на своих обычных стоянках. Пользуйтесь отдыхом, ибо к утру Совет уже определил им последующие задания!
  Формальности были окончены, и украшенная золотом троица начала разворачивать своих дромов.
  Дар понял, что ему совсем не нравится разделяться со своим отрядом, особенно при таком тотальном превосходстве потенциального врага. Он увидел, что и его элитары, встревожено переглядываются, пытаясь уяснить смысл сказанного. Куаргир, понявший что к чему, наскоро переводил услышанное.
  Решение созрело мгновенно, и Дар поднял руку, привлекая внимание:
  - Эгиббард Варрай-Тору! Древние не ходят в одиночку. Двое из моих элитаров будут сопровождать меня!
  Встречающий эгиббард повернулся и долгим взглядом окинул Дара. Потом взмахнул рукой:
  - Пусть будет так.
  И все двинулись в разные стороны.
  Удержав Баррода-Онору, Дар заставил его развернуться и крикнуть б'рванским воинам:
  - Чужаки неприкосновенны! Напавший на них снискает гнев Круга Эгиббардов!
  Затем Дар приблизился к своим элитарам:
  - Куаргир и Док-Атор идут со мной. Саудрак, я доверяю тебе остаться. Будь начеку! Я оставляю с тобой какора, держись к нему поближе. Он может слышать тебя и передавать твои слова мне, а мои тебе. И он оградит тебя, если б'рванцы задумают злое!
  Куаргир и Док-Атор с видимым удовольствием повернули свои дромы.
  - Дарат?! - крикнул было Саудрак, потом подумал, и махнул рукой, яростно прозвенев разноцветными браслетами. - А-а!.... Возвращайся с удачей!
  Хуураданский элитар тяжело оглянулся на толпящихся вокруг б'рванцев. Конечно, войны с б'Рваном у Хуурадана сейчас не было. Но вряд ли он мог чувствовать себя спокойно. Отсутствие войны не всегда мир.
  Дар тоже оглянулся, ловя жадные, ждущие взгляды вставших рядом а'зардов, хуураданцев и кх'отров. Сейчас это был один отряд, одна сила.
  Не того ли он добивался от них?
  - Пошли, - сказал он Барроду-Онору. - Где тут твой Совет...
  
  
  6. Б'рванский Круг - 2
  
  Сидя вторым за Баррод-Онору, Дар не привлекал внимания окружающих. С элитарами было сложнее. Док-Атор пересел к Куаргиру, и эта живописная пара стягивала все взгляды в округе. Черный и красный тангры на одном дроме, да еще и в полном боевом облачении - такое вряд ли увидишь где! Б'рванцы бросали свои дела и замирали у дороги с отвисшими челюстями. Впрочем, в их глазах читалось не удивление, а совсем другие чувства. Конечно, они не кидались с шиташами наперевес, но чувствовать себя спокойно было невозможно.
  Сначала они углубились в ряды мелких построек, где были часто заметны необычного вида тангры, ходящие со склоненной вперед головой. Это были существа невоенной наружности - тощие, невысокие. Их шеи окольцовывало железо с большой деревянной биркой. Мужчины, в отличие от женщин, несли цепи на ногах. Не было сомнения - это такие же рабы, что он видел на полях. Расцветка их была различной - тут виднелись и хуураданцы, и кх'отры, и с'энфарпы, и какие-то желтокожие тангры с костью палевого цвета - казалось что кожа светится через их костяные пластины. Взрослых мужчин среди них не было. Их потухшие взоры безразлично мелькали по проезжающим воинам, но заметив цвета Хуурадана и кх'Отрии, головы тут же поднимались, глаза зажигались огнем надежды. Дар сжимал зубы и еще больше выпрямлялся в седле, остро сознавая свое бессилие. Судя по разнообразию расцветок пленников, коричнево-желтый клан враждовал со всеми вокруг.
  С б'рванцами стоило держать ухо востро! Вряд ли жизнь чужака для них стоит дорого...
  Порой дорогу заступали б'рванские женщины - головы подняты с вызовом, как и прямые яростные взгляды. Дар с удивлением рассматривал их. В селениях Хуурадана и а'Зардата, где ему доводилось бывать, женщины редко выходили со дворов-лепестков. Но здесь все было по-другому. Невысокие и плотные, они вели себя крайне агрессивно, возмущенно взмахивая руками, пожирая глазами проезжающих тангров чужой травы. У каждой виднелась перевязь с шиташем на поясе, да палка в руке... Похоже, использование рабов значительно изменило внутренний социум б'Рвана. Все работы производились силами невольников, а женщины приняли функцию надсмотрщиц. Вот отчего так много б'рванских дромаругов рыскают по степям! Неудивительно, если поголовно все мужчины уходят в дружины...
  Дорога, прорезав теснину мастерских, хранилищ, загонов скота и прочих лачуг, привела к высоким каменным стенам. Балианнар, без сомнения, был крупнейшим из виденных Даром городов Рортанга. При взгляде на серый гранит двух выступающих вперед вратных башен Дар невольно вспомнил мрачную Цитадель громов Аяны из учебной симуляции на "Прямом Ветре". Только там он и его парни были в доброй тяжелой броне, со всем спектром технологических преимуществ, что дает развитая цивилизация своим военным.
  Ныне он ощущал себя почти голым.
  Внушительные ворота были усажены длинными железными шипами в кулак толщиной, чтобы их не могли высадить боевые дромы. При взгляде на дерево ворот, Дара пробрал холодок под латниром. Он вспомнил, как выглядело темное цнбровое дерево в лабиринте под Хоргурдом. Топор не смог оставить и зарубки на нем. А ведь на этих воротах были, были видны следы былых осад!
  Трое встречающих так же деловито продвигались вперед. Но они были не единственными, кто сопровождал гостей. Оглянувшись, Дар заметил группу в десять дромов, идущую следом в двадцати прыжках.
  Миновав толстые стены и серию глухих, как каменные колодцы, дворов-ловушек, они въехали в пределы внутреннего города. Тут была обычная для тангровых поселений архитектура лепестков, лишь дорога шла не прямо, а винтилась по спирали, позволяя постепенно взбираться наверх. Поднимаясь по ней выше и выше, глазу открывалась широкая перспектива земель, окружающих б'рванский Балианнар. Сверяясь с наглазником, Дар отметил стороны света и направление к дельте Эгры. Близкая вода могла бы сделать путь короче, если раздобыть подходящую лодку.
  Услышав клацание дромовых когтей по мостовой, в приоткрытые двери просовывались любопытные детские головы и провожали их долгими удивленными взглядами. Еще бы! Тангры цвета рабов рассиживались на дромах как вольные! Более того - двигались к самому Царакклану!
  Волнуясь, Дар переключил наглазник на зрение какора. Саудрак уже обосновался, расставив воинов по кругу и выстроив оборону на своей стоянке. Дромы были здесь же, у специальных кормушек, и радостно подкреплялись. Но покоя там точно не было, потому что со всех сторон маячили фигуры б'рванцев. Их горящие глаза яснее ясного рассказывали, что творится у них на душе. Видеть тангров чужой цнбр рядом со столицей, чуять их отбив... Несложно представить, что они испытывали. Но были и плюсы в этой ситуации. Дар с удовольствием наблюдал, как отаруги-кх'отры четко выполняют приказы хуураданца-Саудрака, расставлявшего их по постам.
  Ум Дара вернулся назад.
  Дромы прошли уже почти на самый верх. Открытая площадка Царакклана ровной тонзурой венчала холм Балианнара. Лучи заката сияли на гранях замечательных золотых обелисков, покрытых тангрописью и изображениями странных зубастых животных. Вокруг открывался потрясающий вид. Теплый вечер дышал спокойствием и умиротворением, небо было очищено от облаков. Его ровная синева на востоке плавно переходила в сияющий красный закат запада. Как с высоты птичьего полета были видны огромные возделанные просторы вокруг Балианнара. Рощи плодовых деревьев, леса выкорма дромового молодняка, чересполосица растительных наделов, перерезанная тут и там натоптанными светлыми дорогами. Черными точками согнулись фигурки трудящихся рабов, группами горошин смотрелись стада пасущихся дромов и уилисов. Мрачными опасными ульями замерли под городскими стенами стоянки элитаров с частыми шашечками поднятых шатров. Воины на дромах, будто осы, в большом количестве входили и выходили из их четких периметров. Было видно как у горизонта, поднимая за собой облако пыли, уходит вдаль большой отряд. Похоже, элитарам Баррода-Онору так и не удалось насладиться покоем возле столицы... Небольшая речка, бравшая начало в ледниках Лахирда, переливалась красной змеей под закатными лучами Рора. На береговом песке различались облака сушившихся сетей и темные хибары рыбаков. За ними начинались плотницкие сараи, из которых выглядывали деревянные остовы изготавливаемых лодок и барж. Ближе виднелось множество строений из дерева, соломенных плетенок, глины, виднелись загоны скота, хранилища для урожая, мастерские, мелкие лавки. Жизнь, вынесенная за пределы каменных стен столичного града, бурлила и процветала.
  Что-то неправильное было в этом.
  Дар нахмурился, пытаясь понять.
  Уж слишком беззащитно тут все... Они явно забыли что такое огонь войны!
  Перед глазами вдруг пронеслись картины павшего Изир-Дора, покрытые копотью обелиски, проломленные крыши ататов, и дымы, многочисленные кислые дымы...
  Б"Рван отвык от сражений на своей территории?
  
  * * *
  
  Верхушку холма венчала еще одна - белоснежная - стена. От нее вниз тянулись лепестки вытянутых дворов - изящные, добротно ухоженные. Сколько рабского труда потребовалось чтобы поднять столько камня, выложить ограды и дома на такой-то высоте...
  Ограда Царакклана была, конечно, скромнее окружной городской, но учитывая сложные откосы, вряд ли была более доступной для захвата. По плитам были высечены общие для кланов символы тангрописи, пиктограммы "бегущего солнца". Они перемежались с оскаленными мордами незнакомых зверей, видимо призванными внушить трепет живым или мыслимым врагам. За узкими, в один дром, воротами, открылся маленький внутренний двор. Здесь все было выложено из белого гладкого камня, без вычурностей и рисунков. Никаких растений. Один за другим дромы встречающих, а за ними Баррода-Онору и Куаргира, втекли через узкий проход. Замыкающий отряд остался снаружи. Тяжко громыхнув, закрылись позади ворота. Этот каменный белый мешок весьма смахивал на ловушку. Но вот в противоположной стене открылись двери, откуда появилась группа тангров в белых плащах, встав по периметру. Старейшина в щедро орнаментированной накидке выступил вперед и требовательным голосом призвал спешиться и разоружиться.
  Куаргир и Док-Атор недовольно переглянулись, явно предпочитая не расставаться с боевым железом. Но правила Царакклана одинаковы у всех кланов - так что и они послушно сложили оружие у своих ног, следом за Барродом-Онору и Даром.
  - Наручи! - послышался окрик.
  Шипя от унижения, элитары принялись стаскивать с рук казалось уже вросшие в кожу тяжелые металлические браслеты. Дар тоже нехотя расстался с наручем, выкованным в Горне. Кто знает, доведется ли еще получить назад эту хитрую штуковину? Чего уж говорить об эриг-шиташе из "Карасса", чей чистый блеск заставил лица окружающих б'рванцев вытянуться...
  - Оружие вернут на обратном пути, как и дромов. - пообещал тангр в белом.- Они будут накормлены и напоены.
  Дар перевел его слова.
  - Может они еще и потомство успеют принести? - усмехнулся Док-Атор.
  - Не доверяю им ни на миг, - придвинулся ближе Куаргир, его улыбку легко можно было принять за оскал.
  - Ты видел, сколько там а'зардов в рабах? - прорычал в ответ Док-Атор.
  - Кх'отров не меньше, - парировал Куаргир.
  - Следуйте за мной! - зычно крикнул тангр в расписной накидке.
  Четко повернувшись, он скрылся в темном проходе.
  
  * * *
  
  Зал Совета Эгиббардов был похож на хуураданский, только форма его была не круглой, а овальной, две далекие стороны утопали в тени. Плиты под ногами также полнились изображениями "бегущего солнца" и иероглифами тангрописи. Белые резные колонны поддерживали низкий потолок, в центральной части конусообразно уходящий вверх. Там была аналогичная круглая шахта - в далекое, все еще яркое закатное небо. Шахта давала достаточно света, но по стенам виднелись и гнезда для факелов. По периметру, на ровном расстоянии друг от друга, возвышались белые каменные троны, украшенные золотом. Их было куда больше, чем в Царакклане Хоргурда. Все они казались совершенно одинаковыми, будто нарочито подчеркивая отсутствие верховного руководителя. Так же было и во всех других кланах, но сейчас Дар оценивал увиденное умом человека. Что это - примитивная демократия тангров? Или молчаливое подтверждение факта, что на самом деле не тангры решают? Не эгиббарды, чья воля важна на поле боя, или внизу, в суете мирных дел - а махо должен иметь тут главное слово. Махо, переводящий сложные эмоции Великой Матери на язык беспокойных воинственных существ, обладающих удивительной способностью самостоятельно передвигаться по земле!
  Запах и отбив тут были сильнейшими. Ноздри все не могли привыкнуть к концентрированному, прелому, тяжелому, и в то же время странно притягательному запаху Атсинбирг. В этом зале, подобно Царакклану в Хршитакке, прямо по стенам свисали тяжелые связки пухлой и влажной полутравы-полумха. Вблизи воды, на плодородной почве цнбр росла особенно пышно и тучно.
  Но не только обоняние и глаза заметили ее. Присутствие б'рванской травы ощущалось как мощный, тяжелый отбив, широкое и неотвратимое давление. Дар расфокусировал глаза, краем ума еще контролируя воина Баррода-Онору, но в основном созерцая величественное присутствие того центрального сплетения цнбр, что тангры зовут "Сердце Клана". Торжественный белый цвет стен исчез. Повсюду, будто изумрудные громады, перевитые в своем множестве, зеленым лучились толщи б'рванской Атсинбирг. Никогда прежде Дар еще не видел такого колоссального объема, такого сложного конгломерата оттенков зеленого света, вливающихся, входящих друг в друга, но не смешивающихся, не растворяющихся, а скорее просвечивающих друг через друга. Напор этого массива давил на него почти физически. Еще бы! Круг Эгиббардов у всех кланов располагался в центре Царакклана, внутри переплетений корней клановой цнбр...
  Трава чувствовала что он здесь, и пыталась осознать это. Тысячи подвластных ей тангров, слитых с ней зеленой кровью симбиоза, бросились бы мгновенно исполнять любую ее волю. Но здесь было странное, здесь был чужак, но не того типа, каких убивают. Впервые Атсинбирг встретилась с чем-то чужим и дружественным одновременно. Дар ощущал эти тонкие удивленные сполохи эмоций, видел их своим тайным зрением. У него даже было чувство, что он может общаться с ней напрямую, без этих эгиббардов и махо б'Рвана... Но конечно же это было не так. Армии тангров владеют пространствами. Цнбр владеет душами тангров. И лишь махо является единственным избранником своей травы...
  Нечто впереди привлекло его внимание свей густой чернотой. Это был темный холодный конус, почти черного цвета. Что-то было странное в нем, что-то недосказанное. "Латнирным зрением" Дар попытался увидеть это, проникнув за преграду его поверхности, но ему не удалось. Он был в Царакклане чужой травы, и его доступ был ограничен...
  Дар вернул нормальное зрение.
  Последи зала из пола поднималась монолитная металлическая округлость, мягким конусом сходящаяся к вершине на уровне груди среднего тангра. Она была схожа с наполовину зарытой в пол, тупой пулей в три обхвата.
  Все эти видения промелькнули за какие-то секунды.
  - Радуйтесь, пришедшие тангры! - Громкий голос, казалось, исходил отовсюду. - Пройди в центр, называющий себя Древним... Твои спутники пусть остановятся на пол-пути.
  Дар оглянулся.
  На каждом троне восседала фигура в пурпурном плаще. Белизна, пурпур и золото - степные тангры умели соединять изящество и помпезность.
  - Империя тангров! - отчеканил Дар свое приветствие на хуураданском , и услышал как оно было повторено его элитарами. - Радуйтесь и вы, мудрейшие члены Круга!
  Он прошел в освещенную часть зала, оставляя Баррода-Онору стоять у двери. Регламент был знаком Куаргиру и Док-Атору, судя по тому, как спокойно они двинулись следом. Похоже, каждый и сам в прошлом восседал в подобном зале своего города. Однако глаза их были прикованы к центру. Вместо низкого кресла отвечающего и "окон для ног", здесь торчала эта странная "пуля". Дар глянул внимательней - агрегат явно не был творением б'рванских кузнецов. Дар-человек тут же определил - для подобной ковки требовались продвинутые технологии. Как минимум, это был еще один артефакт Древних.
  Низкое кресло "беседы откровений" все же обнаружилось за "пулей". Вид его вызвал усмешку Дара. Он помнил, чем закончилась прошлая "беседа откровений" в Хоргурде, и язык живущий сам по себе. Более откровенничать он не был расположен.
  - Начнем беседу, - провозгласил низкий бас, словно читая его мысли. Опять было сложно понять откуда он исходит. - Я думаю, тебе можно отпустить ум эгиббарда Баррода-Онору!
  Дар резко обернулся. Тень капюшона тут же закрыла лицо говорившего, но он успел увидеть ярко-зеленые огоньки его глаз. Пред ним был махо б'Рвана.
  - Ты видишь меня, так же как я вижу твое умение. - продолжил махо. - Ты поймал Онору. Но мы беседуем с тобой а не с ним. Отпусти его!
  - О-рах! - склонил голову Дар. Собеседник разглядывал его в "зрении травы" и здесь не было тайн больше. Он сбросил напряжение, снимая воздействие со светящихся точек Баррода-Онору. Против воли дыхание стало теснить грудь. Следовало быть настороже. Здесь не только он умел воздействовать на чужую волю!
  Мгновением позже раздался знакомый командирский рык:
  - Где я? - но незадачливого эгиббарда уже выводили под локти из зала.
  - Твоя сила велика, - продолжал гудеть бас махо. - И столь же велика твоя смелость. Иначе как ты решился проникнуть в пределы б'Рвана?
  Дар выступил вперед, расправляя плечи и подняв подбородок. Двусмысленности были окончены. Предстоял откровенный разговор, и он был рад ему.
  - Я не стремился попасть в Балианнар. Со своими воинами я направлялся к моей небесной лодке в дельту Эрны.
  - Гонцы передали эту историю. Но Древние не никогда расхаживали по Рортангу пешком! Что скажешь?
  - Ты знаешь много Древних? - делано удивился Дар.
  - Ни одного, - спокойно ответил б'рванский махо. - Именно потому, что их тут не бывает.
  - Теперь будут. - Так же спокойно ответил Дар.
  - Лучше расскажи, зачем ты пришел сюда, хуураданец?
  Док-Атор сбоку невольно крякнул, и Дар улыбнулся, вспомнив их первую встречу.
  - Все знают, что у меня не хуураданская Атсинбирг! Вы слышите мой отбив - отбив травы Древних! И видите мой чистый латнир! Какие еще доказательства нужны для проверки?
  Дар медленно повернулся, демонстрирую свою спину.
  Что-то было неправильно. Атсинбирг б'Рвана должна была чуять в нем родство, именно на это он и рассчитывал, поднимаясь сюда. Но, похоже, повторялась история Хуурадана, чьи трава и махо были слишком испуганы чтобы поверить ему. Они слишком держались за ценности клана, опасаясь проиграть в этой вечной борьбе мелких междуусобиц!
  - Не думай, что тебе удастся нас провести! - Махо яростно потряс руками, и тотчас открылись незаметные двери, по стенам выстроились отаруги, блестя военным железом. Их жесткие лица были полны ненависти к чужой траве, глаза сверкали совсем не притворной злобой.
  Куаргир и Док-Атор что-то зашипели сзади. Дар по прежнему чувствовал полную уверенность в своих силах. Он даже был готов сразиться с махо б'Рвана, чтобы доказать свою правоту. Дар рассмеялся, повышая голос:
  - Вы всегда так встречаете своих предков? Или имя Древнего больше не вызывает уважения у тангров?!
  Громкость этих слов заставила лица воинов скривиться. Но остановить их махо было не так просто.
  - Прежде чем мы поверим пустым словам, пусть твои элитары объяснят, зачем трава кх'Отрии, а'Зардата и Хуурадана пришла в глубину земель б'Рвана, нарушая договоры о территориях? Или они простые лазутчики?!
  Куаргир двинулся сзади при этих словах.
  - Это я решил пройти через б'Рван! - отрезал жестким тоном Дар, с неудовольствие ощущая, как непонимание между ними усиливается. - Элитары лишь сопровождают Древнего в его походе, ибо кланы Хуурадана, а'Зардата и кх'Отрии захотели помочь мне в моем походе.
  Последовала короткая ошеломленная заминка.
  - Я обещал что воинов, кто вызовет мое уважение, я возьму с собой на небесной лодке в миры Древних! - вогнал он еще один гвоздь в иронию махо.
  - Ты хочешь сказать что перечисленные кланы идут с тобой - ВМЕСТЕ? - Раздался высокий голос слева.
  Кажется, ему все же удалось удивить б'рванцев. Жаль что это были клановые законы, а не умения Древних.
  - Да, мудрейшие Эгиббарды Круга.
  - Добровольно? - голос будто осип, потеряв свою силу.
  - Конечно.
  Слова Дара возымели сильнейшее действие. Еще бы! Неслыханно, чтобы тангры, а тем более элитары трех различных кланов собрались вместе для какого-то общего дела. Осознание этого факта поразило б'рванских мудрецов.
  - Откуда тебе ведом язык б'Рвана... в таком совершенстве? - наконец раздался голос справа.
  - Языки детей не чужие для их родителей!
  - Ты выглядишь как хуураданец, - пришел голос слева. - Но твоя трава иная.
  - Моя Атсинбирг иная для любого из кланов Рортанга. Но она не чужая ни одному! Потому что родом она из Ледяного Простора и принадлежит самим Древним!
  После этих слов снова разлилось молчание.
  - Я не враг б'Рвану и его Атсинбирг! - продолжил Дар. - Все кланы близки мне, как дети близки родителям!
  - Чего ты ищешь здесь? - раздался язвительный голос махо.
  - Я ничего не ищу. Я зашел к вам, потому что вы пригласили меня. Все что я хочу - это вернуться к своей небесной лодке. Я многое повидал на Рортанге. Мне пора назад.
  - Вот ты и выдал себя, чужеземец! - торжествующе пророкотал махо. - Вы все просто лазутчики, которые пришли выведать наши тайны! Я вижу, враги сделали великие успехи. Слава б'Рвана, величайшего из кланов, разлетелась так далеко, что испуганные соперники решили сговориться, чтобы уничтожить нас. Именно поэтому элитары разных пород собрались вместе. Вы полагали, ваша хитрость останется тайной?
  Он громко и театрально рассмеялся.
  Следом расхохотались несколько эгиббардов.
  Но не эта глупая догадка привлекла внимание Дара.
  Глазом какора он вдруг заметил, что к стоянке его элитаров приближается плотная масса пятнистых воинов. Оружие в их поднятых руках поблескивало кровавыми отблесками в лучах позднего заката. Повернув какора, он увидел отходящих, собирающихся плотнее своих хуураданцев, кх'отров и а'зардов. Выражения на их лицах показывали, что у нападавших не будет легкой победы. Но тех было слишком много, чтобы испугаться этого.
  - Вы решили убить моих воинов внизу! - с негодованием вскричал Дар. - Нападаете на тех, кто доверился вашему гостеприимству?
  - Не волнуйся так! - усмехнулся махо. - Мы не убиваем лазутчиков. Мы обращаем их в рабов. Даже если они думают что они Древние..
  Несколько эгиббардов в зале снова рассмеялись.
  Дар почувствовал, как ярость вспыхнула в его тангровой душе.
  - Так пожалейте своих глупых отаругов! - крикнул он.
  Под его волевым приказом какор развернулся, и медленно выступил перед обнажившими шиташи отрядами бойцов.
  - Не вступай в бой, Саудрак! - крикнул он хуураданцу через ретранслятор робота.
  Впереди сомкнутого строя, набычившись и выкрикивая ругательства на б'рванском, шел здоровенный отаруг, явно элитар, или по крайней мере рудван. С него и началось.
  - Нападаете на гостей? Не чтите Древних? - заорал Дар через какора.
  Острый красный лучик вырвался из псевдоглаза робота и тут же угас.
  Б'рванский элитар замер, будто наткнувшись на преграду, и грузно рухнул в пыль с разломленной надвое головой. Алая кровь коротким фонтаном выплескивалась из его разбитого налобника.
  - Кто еще? - крикнул Дар в запальчивости.
  Мгновенное убийство командира шокировало воинов, однако пятеро из них, бешено заорав и взмахнув шиташами, синхронно бросились вперед. Дар усмехнулся и сжал зубы. Пять тонких лучей скользнуло от шееголовы какора, и еще пять тел навсегда успокоились в кровавой пыли. С такими ранами и цнбр им теперь не поможет...
  - О чем ты болтаешь? - послышался близкий голос махо.
  Глаза какора показывали: оторопевшие б'рванцы пятились задом. Нападение было пробным, иначе шесть трупов бы их не остановили.
  - Древние не тронут вас, если вы не тронете Древних! - крикнул Дар в догонку, на полную поднимая мощь репродуктора. - Уходите и не возвращайтесь!
  И затем "вернулся" в зал Царакклана.
  - О чем ты...
  - Ваши отаруги напали на мой отряд внизу, - жестко сказал он. - Мне пришлось убить их элитара, и еще пять воинов, прежде чем они остановились.
  - Ты? - недоверчиво протянул махо. - Ты убил их отсюда?
  - Да! - грянул Дар. - Я в одиночку расправился с войском с'энфарпов, что пришли в ваши земли. И сделаю это снова с тем кто на меня нападет, кто бы он ни был!
  Сам воздух закаменел в зале Круга Эгиббардов после этих слов. Его угроза была воспринята серьезно. Он почувствовал, как что-то изменилось, даже не в светимости старейшин - в зеленом цвете цнбр будто свертывались краски, становясь тусклее, замирали перевивы изумрудных оттенков. Неужели трава стала его бояться?
  Сбоку отворилась дверь, и некто быстрый скользнул к трону махо, что-то шепча ему на ухо. Не иначе, в столице имелась связь и получше гонцов.
  - Останови своего "железного друга"! - вскричал махо. Он совсем не выглядел подавленным. - Их больше никто не тронет! А мы здесь разберемся, что за трюки ты разыгрываешь...
  С этими словами он поднялся и ступил к Дару. Из-под пурпурного плаща выпросталась рука, сжимающая предмет, от вида которого у Дара потемнело в глазах.
  В мягких обводах светлого металла, в округлых огнях, оплетающих рукоять, он без труда узнал лучевик Древних.
  В точности такой, какой сам получил от "Карасса"!
  
  
  7. Голубой луч махо - 1.5
  
  Дар тяжело сглотнул, оглядываясь по сторонам.
  Единственным равным оружием был бы какор, но робот слишком далеко.
  Оба элитара почувствовали его неуверенность - и тотчас пришагнули к нему:
  - Древний?
  "Можно просто допрыгнуть и вырвать у него оружие", - пришло в голову, но Дар отмахнулся от этой смешной мысли. - И что потом? Воевать со всем б'Рваном? Нет, у него начало появляться желание втащить и этот клан в будущую Империю тангров! Главное - все поступать разумно и не спеша...
  С отставленной в сторону рукой, махо сделал несколько быстрых шагов вперед, и замер в выпрямленной и гордой позе:
  - У нас есть такое же священное оружие Древних, как и у тебя! - голос был резким, лающим. - Что ты на это скажешь?
  Было видно, как по кольцевым огням рукояти пробежали огоньки готовности, поднимаясь наверх и скрываясь в костистой ладони. Дар с завистью подумал, что этот лучевик, наверное, полностью заряжен. Но отогнал эту мысль - как может у б'рванцев появиться заряженное оружие Древних? Впрочем, верхняя часть лучевика была совсем иной, теперь он мог это видеть. Над большим пальцем шло округлое утолщение, уплощавшееся сверху и переходя в ровный ствол.
  - Похоже что есть, - ответил он. - Оружие родителей в руках детей...
  Б'рванец яростно сверкнул глазами. Он поднес вторую руку и что-то нажал на лучевике. Стало видно, как его поверхность на мгновение окуталась беловатым светом, и чуть позже из него вырвался яркий желтый луч. Эгиббард победно усмехнулся, глядя Дару прямо в глаза и медленно подвел луч к самым его ногам.
  Вздох удивления, восхищения, оторопи донесся от отаругов, стоящих по стенам. Куаргир и Док-Атор отпрянули, заворожено гладя на этот узкий и ослепительный свет. Дар чувствовал бесконечное удивление. Да по этой планете просто рассыпаны артефакты Древних?!
  - Готов ли ты умереть, хуураданец? - голос б'рванского махо казалось раздвигал самые камни, из которых был сложен этот зал. - Перед моим "живым огнем" тебе самое время сознаться, что ты никакой не Древний!
  В последовавшей паузе слышалось только громкое сопение элитаров за спиной. Они были готовы драться - безоружные, защищать его своими кулаками, когтями, зубами. Два добрых друга...
  - Сознайся в своих трюках, пришелец! - давил махо. - Сознайся, и ты сохранишь свою жизнь. И, - он рассеянно глянул на замерших рядом с Даром элитаров, - И еще жизни этих...
  Махо погасил свой лучевик. Стало заметно, как темно уже в зале Круга.
  Но Дар вдруг почувствовал себя совершенно уверенно. Ему хотелось расхохотаться в лицо чужаку: он успел заметить разницу в лучах. Не осталось на полу обгорелого следа от прикосновения желтого луча, не было характерного запаха от перепада температур или плавленого камня.
  - Ребенок может поднять ножны с шиташем, - сказал он надменнейшей из своих интонаций. - Но как пользоваться смертоносным оружием знает только воин!
  - Поясни слова! - вспыхнул один из пурпурных эгиббардов.
  - Или мы сочтем это за оскорбление! - тут же крикнул другой.
  - Вот мой латнир! - тяжелый голос Дара разнесся в зале Совета. - Пусть великий махо попробует оставить на нем хотя бы царапину своим "живым огнем". Если он сможет убить меня, это будет заслуженной карой за лживую претензию быть Древним.
  Вздох пронесся по рядам воинов и эгиббардов, но прежде чем его оппонент поднял руку, он добавил:
  - Но если махо не сможет причинить мне вред, вы все признаете меня Древним!
  Дар демонстративно повернулся спиной к б'рванцу. Была причина для подобной уверенности: он заметил, что несмотря на внешнее сходство лучей, это была лишь световая указка. Могучее оружие либо работало в режиме фонаря, либо севший аккумулятор не давал достаточно мощности. А может просто б'рванец не умел им пользоваться.
  - Древний! - Куаргира невольно двинуло к нему.
  Кх'отр встал рядом - хладнокровный, с презрительным прищуром изогнутых глаз-полумесяцев. Вспомнилось, как великолепно он держался меж саудраковых головорезов в Изир-Доре, где, казалось, его жизни должен был придти конец. Ближе ступил и Док-Атор, совершенно ничего не понимающий по-б'рвански, однако по интонациям беседы уловивший главное. Его взгляд был острым как лезвие шиташа.
  Невольная дрожь прошла по телу, но Дар постарался скрыть ее. Конечно, он рисковал. Если ошибся... если махо в состоянии включить боевой луч - от них сейчас останутся три куска паленого мяса...
  Изменившиеся лица элитаров показали, что критический момент наступил. Рука Док-Атора бессознательно искала рукоять шиташа, а улыбка Куаргира стала ледяной. Прошло несколько долгих секунд полнейшей тишины. Дар хмуро выстоял эти нескончаемые мгновения, чувствуя как холодеют пластинки кости на его коже...
  Но желтый свет так и не вспыхнул!
  Испытания не было! Махо б"Рвана действительно брал его на испуг, а сам ничего не мог поделать своей желтой лазерной указкой. Похоже, он решил даже не позориться в попытках повредить чужакам своим фонариком...
  Переведя дыхание, и выждав некоторое время, Дар повернулся. Глаза всех в этом большом зале были прикованы к нему. Проигрыш махо был очевиден. В глазах каждого из присутствующих Дар теперь был Древним - тем, кто не испугался чудовищного, немыслимого и ужасного "живого огня"!
  Вздох облегчения сорвался с губ кх'отра и а'зарда.
  - Кто вы такие, - вне себя поднял голос Дар. - чтобы допрашивать Древнего!? Как смеете не верить мне?
  Б'рванские отаруги неуверенно мялись возле стен. Их шиташи смотрели в землю, как и их глаза. Еще бы, кто не испугался "живого огня", не испугается и простого железа. Потрясенно замерли все подавленные эгиббарды. Все - но не махо. Этот тангр только четче выпрямил свою спину, сразу неуловимо напомнив Ю-махо.
  Их взгляды скрестились, и Дар ощутил растущее энергетическое давление непримиримого б'рванца. Вся масса Атсинбирг этого Царакклана, все огромные наслоения полутравы-полумха, протянувшиеся во все стороны, углубившиеся во все земли - будто слились с своим тангровым орудием, и затем взглянули на Дара через блеснувшие зеленым светом глаза б'рванского махо.
  Был будто физический толчок.
  Дара шатнуло. Но тело отреагировало само. Зрение моментально перестроилось - он уже смотрел будто через зеленоватое стекло. На какое-то мгновение почувствовал себя только оболочкой, половинкой, которая мгновенно превратилась в целое, соединившись со второй частью, зорко вынырнувшей из невидимой, неприступной глубины. "Мы..." - гулким шепотом прогрохотало в ушах. Было полное впечатление, словно он до того был пустым, и вот плоть вошла в его формы, наполняя силой и содержанием. Он захотел освободиться от давящего влияния махо - и быстрая тень выскользнула из глаз, подобная незаметной зеленой молнии, втекая в противостоящую фигуру. Махо покачнулся, но не отстранил своего взора. Противодействие б'рванца было неожиданным и ослепительным. Защиту Дара он воспринял как оскорбление своей цнбр в глубине ее Царакклана. Его атака обрела бешеную интенсивность.
  Дар почувствовал, как кровь бросилась в лицо. Он посмел противостоять тангру травы б'Рвана в глубине его собственного Царакклана! Это было чистое безумие... Вздрогнув, он вдруг увидел "зрением травы" эти огромные зеленосветные массы перевитых корней в толщах земли вокруг, нависшие своей мощью над ним, познал ее напряжение, ее бесконечное удивление. Цнбр б'Рвана пока наблюдала за происходящим, не переходя в атаку. Она, конечно, не могла видеть мелкие уловки и движения ходячих существ так, как видит тангр. Но жадно впитывала детали событий эмоциями и восприятием каждого из присутствующих, даже тех, чья трава под латниром была чужда ей.
  Сейчас можно было ожидать всего что угодно. Ни разу Дар не был в ситуации, когда ему противостоял целый Царакклан, и сильно сомневался что будет способен этому сопротивляться. Дар знал без тени сомнения всеми чувствами своей травы - Царакклан мог раздавить его как букашку. Он замер - но ничего не происходило. Молчание, наполненное невидимой борьбой двух тангров-махо, затягивалось.
  Дар видел изумрудные, малахитовые, фисташковые дымчатости, порой отблескивающие то в ярко-салатовый, то в бирюзовый оттенки, то в цвета темной еловой хвои или просвечивающих на солнце ранних листьев... От этой лучащейся громады протянулись изогнутые свивы шевелящихся энергий - один к махо, второй к нему - они так и лучились зеленью всех мыслимых оттенков... Но ничего не происходило! Царакклан замер в тягучем недоумении, пытаясь оценить появление Дара, оценить корень, что жил в его крови. Для б'рванской травы это было почти шоковое состояние - чужак, который не враг. Может быть Царакклан все же чувствовал старые родственные связи с травой Древних? А может хотел бы пожрать его и удобрить им свою почву. Дар знал ее желание понять - и отступился в борьбе с махо. Он снял свои покровы и защиты, открываясь для б'рванской цнбр и давай ей просветить себя до самых потаенных уголков. Махо воспринял это как знак своей победы, и Дара замутило от его жесткого волевого воздействия. Было непросто выстоять, не упасть, продолжая этот немигающий обмен взглядами. "Мы...." - снова прошелестело в ушах и настоящая цнбр Древних в нем простерла вперед свою силу, сплетая ее с силой травы б'Рвана. Эти яркости чуть отстранились друг от друга и тут же слились так, что Дар уже не мог больше различить где чей свет...И в этот момент ситуация переменилась. Светимость цнбр б'Рвана поднялась до высокой яркости, разом вспыхнула и тут же пригасла. Дар заметил эту перемену сначала "глазами травы", и тут же - своими чувствами махо. Трава сменила свое склонение... Атсинбирг Балианнара не была больше чуждой или враждебной! Ему передалось ее светящееся недоумение, лучившееся импульсами интереса и опаски одновременно. Корень Балианнара отстранился в этом поединке, не принял ничью сторону...
  Теперь можно было вернуться к противостоянию с б'рванцем. Казалось, прошла вечность - но они все еще стояли, замерев, друг напротив друга, два хозяина своей травы, два избранных и самоуверенных махо. Накал был такой, что еще немного - и оба начнут искриться!
  Дар вернул свое противодействие, но перестал атаковать. Б'рванец не чувствовал, или не хотел понимать состояние своей травы, более не враждебной Дару. Это было удивительно, то же самое положение, что случилось и в Хуурадане. Махо травы был более осторожен и консервативен, чем то, частью чего являлся - чем его собственная цнбр! Возможно, он еще не понял ее изменение, или движение собственных эмоций и восприятий затмевало его разум. Б'рванский махо продолжал быть враждебным, и эта враждебность действовала!
  Дар продолжал ощущать монолит цнбр за стенами - трава пятнистых тангров опасалась, она любопытствовала, сторонилась - но она больше не боялась. Однако эта перемена осталась незамеченной для присутствующих, что эгиббардов, что махо, все также напряженно разглядывавших этих чужаков. Они еще не поняли, что их борьба против Дара уже бессмысленна. Но скоро трава даст им понять, что если они и не союзники пока - то очень близки к тому.
  Это была первый Царакклан Дара после обретения сил махо. Он учился склонять "сердце клана" на свою сторону. Это ему сильно пригодится для объединения тангров, для создания Империи!
  И здесь нельзя было делать ошибок, или навязывать свою волю. Поэтому Дар мягко отстранил силу чужого махо. Он не одерживал победы на чужаком, но знал - эту битву он выиграл.
  Все в этом зале поняли: что-то поменялось. По расширившимся глазам эгиббардов, было заметно: они заметили это изменение. Однако махо б'Рвана был не тем существом, что можно сломить простой переменой ситуации. С косой усмешкой на губах он погасил зеленый блеск своих глаз, тормозя воздействие. Затем спрятал лучевик в складках своей хламиды и сделал шаг назад.
  - Ты выдержал первый тест, - его подбородок надменно поднялся, а глаза сощурились.
  Он сделал знак стоящим по периметру воинам, и те принялись торопливо зажигать факелы на стенах.
  - Не думай что ты смутишь нас в этом прославленном зале своими смешными фокусами! Если ты настоящий Древний, ты ответишь на загадку, которую я имею для тебя!
  Он прошел в центр зала, попадая в более светлую зону - величественная фигура в одноцветном пурпурном плаще. Вертикальные складки ткани придавали ему строгий и стройный вид. Шаги приблизили его к Дару - и тут стало ясно что перед ними стоит глубокий старик.
  Он поднял руку, подавая знак.
  Пол задрожал.
  Каменная плита в стороне начала смещаться, открывая под собой темный провал.
  Ну конечно, какой же Круг Эгиббардов без проваливающихся полов! - невольно усмехнулся Дар. Однако, в отличие от Хоргурда, тут не было ям или ловушек. Под сдвинувшейся плитой обнаружились гранитные ступени, ведущие в темноту подземелья. Несколько воинов с факелами в руках первыми двинулись вниз, скрываясь из вида.
  Старик-махо подошел к странной металлической "пуле" и осторожно, благоговейно прикоснулся к ней своей ладонью. Исподлобья глянул на Дара:
  - Если ты действительно Древний, идущий к небесной лодке, - воскликнул он с вызовом, - Так вот тебе лодка, чтобы зайти в нее!
  Дар почувствовал, как озноб прошел по всему его телу.
  Странная "пуля" была носовой частью зарытого в землю звездолета!
  Он жадно повернулся и бросился к провалу в полу, где по ступеням насмешливо плясали отсветы факелов спускавшихся все глубже отаругов б'Рвана...
  
  
  
  8. Звездолет - 2
  
  Они долго спускались по бесконечной лестнице, винтящейся по стенам вокруг расширяющейся громадины звездолета. С благоговением смотрел Дар на его мощное стальное тело, множество разнообразных чувств обуревали его. Теперь не надо идти к "Ворхару" в дельту Эрны... Почему "Карасс" не рассказал об этой лодке?... Живы ли его шарки и цнбр?.. Старт этой лодки может разрушить весь Балианнар... Если б'рванцы вхожи в эту лодку, лучевик столичного махо вполне может быть заряжен...
  Корабль был посажен на Рортанг по всем правилам мирного времени - кормой к земле. В какую незапамятную древность это было проделано? Воевали уже тангры с реццами в те дни? Или Рортанг был еще незаселенной планетой, которой только предстояло пройти все церемонии терраформирования?
  "Латнирное зрение" не помогало увидеть за железным корпусом изумрудный свет цнбр - Звездолет казался черным внутри...
  Махо наконец дошел до самого низа и остановился. Он прерывисто дышал - этот старик, держатель устоев клана. Дару он невольно напомнил Ю-махо, бессознательно рождая какое-то братское чувство. Неважно разделял этот желтокостник его или нет.
  Они стояли в колоссальном конусовидном помещении невероятной высоты. Практически все его пространство было заполнено гигантской махиной звездолета. Сошедшие следом отаруги прикрепили факелы в держателях по стенам, и внизу стало светло, но верхи почти утопали в черноте. Вспомнилось, что снаружи холма Балианнара, уже пала ночь.
  Дара вдруг осенило - так б'рванцы навалили этот холм столицы просто чтобы замаскировать космический корабль!
  Куаргир и Док-Атор встали рядом, с ужасом и удивлением рассматривая огромную "небесную лодку". И в этом они мало чем отличались от б'рванских воинов и даже самих эгиббардов, также заворожено разглядывавших это свидетельство космических технологий. Жадный блеск глаз роднил их - тангров трех разных кланов. Удивление, восхищение, трепет - вот что читалось на лице каждого. Их лица сейчас были почти одинаковы - лишенные презрения, ярости или ненависти друг к другу - просто лица потрясенных детей.
  "Такие как и должны быть", - отчетливо подумал Дар. - "Родные дети одного народа!"
  Однако, дети пока не признавали родства.
  Махо надменно остановился перед необъятной железной махиной, в которую превратилась "пуля", ударил кулаком ее холодный темный бок:
  - Если ты действительно Древний, - повторил он с вызовом. - Вот тебе лодка. Зайди в нее!
  Его взгляд был полон гордой непримиримости. Вслед за махо глаза всех окружающих сошлись на Даре.
  Он усмехнулся и шагнул ближе к звездолету. Чем-то родным веяло от железного борта. Запах Пространства, наверное. И пусть это была чужая машина, пусть ни один человек не ступал еще по ее коридорам, пусть сделана была она за бесконечные эоны лет до того, как люди вообще появятся в мире... Но как много общего в обводе корпуса, в заостренной форме, в матовом блеске металла! Как давно он не стоял вот так - возле космолета, сильной и могучей машины, способной прорваться сквозь холод и расстояние, от планеты к планете, от звезды к звезде. Не холодный металл чувствовали его пальцы - они чувствовали мощь!
  Дар вдруг понял, как страшно истосковался по полетам. По бесконечным неделям в черном межзвездье, по тесным каютам, одиночеству, по узкому кругу друзей, даже по его постылому тренировочному столу и боевым роботам - вечно ненужным, вечно выключенным...
  Он порывисто оглянулся. У стен стояли бронированные костяные чудища с блестящими глазами-кристаллами. Затаив дыхание они взирали на него - кто с испугом, кто с надеждой.
  Вблизи металл был шероховат, испещрен множеством продольных царапинок. Оставил ли великий космос на нем крохотные рубцы, или время, проведенное в подземном заточении вытравило на нем следы? А может быть это шрамы от неведомого оружия, полученные в честном бою в столь далекие века, даже подумать о которых страшится рассудок?
  - Мы ждем! - окликнул из-за спины громкий б'рванский голос.
  Дар тряхнул головой. Эмоции в сторону! Пора возвращаться с небес на землю. Он снова пробежал взглядом по металлической махине - теперь более критично оценивая ее. Ну, где у них тут шлюз?
  Корабль совершенно не был похож на "Карасс". Более того - он явно не был создан для дальних полетов или борьбы в Пространстве. Массивный тупой транспортник, предназначенный ползать с планеты на планету. Овальные выдвижения внизу, не то дюзы, не то стойки регулярно выступали из корпуса метров на пять, их было не меньше двадцати. Изначальное предположение, что люк где-то наверху или в средней части, было неверным. То-есть какой-то люк конечно мог быть и наверху. Но транспортники работают с поверхности, тут должна быть система доступа без сложных лифтов и подъемников, где-то между этими дюзами.
  Он медленно обошел корму - триста двадцать шагов до возвращения в ту же точку. Махина! Повсюду ровный металл, даже намека на наличие дверей не было. Пуля и есть! Гигантская межзвездная пуля...
  Дар вытащил из-за шеи Метку и, пряча в кулаке, поднес ее к корпусу. Если сработало для открытия "Карасса", должно сработать и здесь... Но почему-то заранее почувствовал, что это бессмысленно. "Жетон корхогга" был холоден.
  Нехорошее чувство появилось в груди.
  Он слишком сильно отличался от "Карасса", этот транспортник. Даже цвет металла был иным. Не потребовалось много времени, чтобы окончательный вывод сложился в уме.
  Это не звездолет Древних.
  Это была машина кого-то другого...
  И, судя по тому, что не было заметно видимых повреждений, нанесенных сторожевиками Короната - это мог быть аппарат гонклардов или реццов, каким-то чудом оставшийся на поверхности Рортанга. Может он был сбит Древними танграми? Но нет, повреждения металла отсутствуют, равно как и сам факт аккуратной посадки противоречит идее проигранного боя.
  Вывод был мрачным: открыть звездолет Дару будет не проще, чем любому из окружающих тангров. Он такой же чужак ему, как и все они...
  Дар продолжал накручивать круги вокруг корабля, проникаясь пониманием своего предстоящего поражения. Наглазник "Карасса" приближал дальнее, и темное делал светлым. Но толку то... Он уже оглядывал не только нижнюю часть, но и середину, и верх - толку то? Здесь не было щелей, зазоров, стыков, выемок, ребер, знаков, символов - совсем ничего. Лишь гладкая литая металлическая поверхность снизу доверху. Через шлюзы сюда что-ли заходили?!
  Позади, постепенно нарастая, слышались разговоры б'рванцев. Чем дальше, тем большее насмешливых интонаций появлялось в них. Дар чувствовал раздражение - не от них, от собственной беспомощности. Но он не беспомощен! Он - человек с Земли, и опыта у него слегка побольше чем у аборигенов!
  - Не можешь открыть? - раздался рядом тихий вопрос на почти забытом языке.
  Дар обернулся - Куаргир подошел совершенно незаметно. Видя сгущающееся вокруг напряжение, элитары держались совсем близко.
  - Это не лодка Древних! - Дар яростно сверкнул глазами. - Она от гонклардов!
  Куаргир расширил глаза и глубоко вдохнул, задерживая дыхание. Умница кх'отр понял сразу все - и что Древних знаний не хватит чтобы открыть звездолет летучих демонов. И что б'рванский махо постарается максимально использовать эту слабость Дара. И то, что от проигрыша их теперь отделяет всего несколько коротких минут.
  - Сделай хоть что-нибудь! - шепнул он, знакомым движением протягивая руку к латниру.
  С удивлением Дар обнаружил, что панцирь кх'отра также имеет тайные ячейки - конечно совсем не такие изощренные как латниры Древних. Но в его черных руках уже прятались два узких кинжала, плотно прижатых к запястьям. Их поверхность совсем не блестела...
  Презрительные голоса б'рванских отаругов становились все громче. Махо стоял в стороне, с подчеркнуто безразличным лицом. Теперь он получал свой реванш за унижение наверху.
  Дар с сомнением оценил возможность удачной схватки в Царакклане Балианнара, и уже собирался остановить Куаргира от поспешных действий. Но в этот момент глаза увидели странное. Дар движением брови подрегулировал "монокль", разворачиваясь к этому месту. Действительно, гладкость металла в этом месте была чуть иной. Она напомнила что-то из далекого прошлого, что-то очень важное.
  - Нашел что-нибудь? - шепот кх'отра наполнился надеждой.
  Не было времени отвечать... Дар подошел к странной зоне, привлекшей его внимание. Вот оно!
  Перед ним едва различался вытянутый овал в два тангровых роста. Его практически невозможно было заметить, если просто смотреть спереди. Требовался боковой взгляд, чтобы увидеть разницу. Структура металла здесь была иной. В ней чудилось что-то еле знакомое. Дар ощупал руками, будто не доверяя глазам. Но пальцы не почувствовали разницы.
  И в этот момент прозвучало надменное:
  - Я вижу, Дар, именующий себя Древним, ты не можешь открыть эту лодку. Не так ли?
  - Мы не уговаривались о времени! - крикнул Дар, стараясь выиграть несколько лишних секунд. - Я еще не закончил осмотр!
  Он рывком обернулся к звездолету.
  В подсветке и приближении наглазника металл был чем-то похож на мелкую рябь, какую легкий поднимает ветер на стоячей воде пруда. Граница с иным металлом теперь виделась четко. Для проверки Дар ударил кулаком - с таким же успехом можно было бить по гранитной скале.
  И тут пришла память... В глазах сверкнуло, он будто наяву увидел жаркую пустыню Цу-Рецц, приближающееся воинство злобных стражей с бубацами наперевес, лижущие его ноги языки темного огня... Вздрогнул, эмоции прошлого моментально взвинтили его. Перед ним был точно такой же металл! "...Броня из загадочной твердой воды..." - прошептало в ушах голосом несчастного Корнвэлла.
  Махо тем временем развивал свой успех. Он уже вкусил первой крови и начинал большую охоту:
  - Чтобы вытащить шиташ из ножен, взрослому нужен лишь один взмах, - насмешливо звенел его голос. - Потому что он знает как это делается! Он не будет общупывать ножны вдоль и поперек!
  Раздался дружный б'рванский смех.
  Дар остро почувствовал, что находится среди врагов. А ведь совсем недавно, когда только спустились сюда, все казались ему равно близкими... Почему так уперт этот махо? Ведь его собственная трава перестала бороться с Даром!?
  Он ближе склонился к металлу, ощущая щекой эту холодную волнистую рябь. О, он помнил, что сделал с таким же люком тогда, в Чертоге Демона на Цу-Рецц!
  - Ты не более Древний чем я! - загрохотало сзади командирским голосом. - Стража! Схватить его!
  Дар невольно оглянулся - пурпурные фигуры эгиббардов отступили к стенам. Вперед выступили воины в боевом облачении. Грудь и живот их были защищены укороченными латнирами хуураданских и кх'отровых цветов. Дар вдруг понял эту уловку - прикрыться панцирями, снятыми с врага того же клана что и противник! Кто же будет бить в кость своих предков! Но похоже, его элитары уже были знакомы с этой хитростью. Они встали твердо расставив ноги, закрывая собой Дара. В рука каждого виднелся черный кинжал кх'отра.
  - Если можешь что-то сделать, - крикнул Куаргир, - делай это сейчас!.
  Дар посмотрел наверх и увидел, на каждой ступени лестницы, бесконечными витками уходящей вверх, стоит по воину. Их руки были приподняты - они держали тронки наперевес.
  Не было ни одного шанса. Ни даже полшанса...
  Даже если бы удалось пробиться наверх в Царакклан - что потом? Драться со всем Балианнаром? Со всем б'Рваном?
  Дар порывисто вдохнул и тяжко выдохнул на зернистый зеленоватый металл...
  По поверхности прошла будто легкая рябь - еле заметным ознобом. Можно подумать что это игра огня от светильников.
  - Прочь с дороги, недоноски! - прогремел б'рванский рык выдающейся громкости. - Мы гарантируем вам жизнь, если сдадитесь!
  - В рабских сараях? - раздался голос Куаргира, наполненный мрачной решимостью. - Уж лучше я унесу с собой десяток-другой ваших проклятых латниров!
  - Выходить, кто первый устал жить! - послышался голос Док-Атора, нещадно коверкая б'рванские слова.
  У Дара даже челюсть отвисла - оказывается а'зардовский атаман тоже имел склонность к языкознанию!
  Воины махо разразились громом проклятий. Но все это ничего не стоило... В прошлый раз бубацы реццов стоили не меньше нынешних шиташей б'рванцев...
  Не было времени реагировать на внешнюю опасность. Нервы были на пределе, но вместе с тем пришла холодная отрешенность. Ярость, отчаяние, напор - все сплавилось вместе. Дар сделал еще один глубокий вдох и с силой выдохнул на металлическую "твердую воду". От поверхности металла будто пахнуло жаром в ответ... Неужели у него такое горячее дыхание?!
  - Он светится! - вдруг раздался истошный вопль на б'рванском.
  - Снесу череп любому кто приблизится к Древнему!
  - Это действительно Древний!!
  Овал зеленоватого металла дрогнул. Все было в точности как в прошлый раз - словно перед ним было желе, где за более плотной коркой скрывается жидкая внутренность, как резиновый шар, наполненный водой. И вдруг он схлынул. Даже не схлынул, а как-то стёк в себя, слился вниз мгновенным движением. Это было не совсем так, как на Цу-Рецц, где металл водой вытек в песок - нет, тут он просто перешел в некое другое состояние.
  Впереди чернел отверстый зев чужого звездолета. Оттуда вынесло запах застоявшегося холода и вонь нежилой мертвечины. Духи гонклардов реяли там в тишине и черноте - так померещилось Дару.
  Но это, скорее всего, были лишь эмоции...
  
  * * *
  
  - Стой чужеземец! - прозвенел властный рык в разлившийся ошеломленной тишине. - Боаук пойдет с тобой!
  В отличие от остальных, махо не потерял ни головы, ни контроля над ситуацией:
  - И не забудь: эта небесная лодка принадлежит б'Рвану!
  Дар с насмешкой обернулся. Самообладание еще потребуется махо. Самообладание чтобы признать чужака Древним!
  Он переглянулся с элитарами. Куаргир и Док-Атор, следом влетевшие в шлюзовую звездолета, стояли рядом, предано смотря на него. Для них все было просто: Древний лишний раз доказал свою силу и осадил врагов!
  Громко топая, подбегал огромный б'рванец, все еще с шиташем в мускулистой руке. Его большие глаза широко раскрылись от удивления. Но он не задумываясь следовал приказу своего махо, хотя тот вел его в самый ад. За ним виднелись разинувшие рты б'рванские отаруги и эгиббарды - оторопевшие, со стеклянно поблескивающими глазами. Раздались еще какие-то выкрики снаружи, сверху, но разобрать их было невозможно.
  Дар нахмурился, зачем им здесь посланец махо? Но в этот момент что-то изменилось. Когда Боаук уже подбегал к овалу проема, низ люка зашевелился как живой - студнеобразно, зыбко, будто ожившая медуза. Б'рванец тоже заметил это, и торопливо прыгнул вперед. Он не размышлял, не думал об опасности. Так же безрассудно он бросился бы на вдесятеро превосходящего врага или пошел в огонь - коли клану потребовалось такое!
  Он бы успел, если б то был обычный люк. Но корабль гонклардов был жестче. С хлюпающим звуком выплеснулась наверх водоподобная плоскость. Теперь Дар успел рассмотреть все движение. Она была прозрачной, переливаясь сине-зеленым в своем вертикальном скольжении. Прыжок Боаука пронзил ее именно в этом состоянии - будто пловец набегающую волну. Его тело стало нереальным как просвечивающий гель. Б'рванец больше не двинулся, не вскрикнул - просто замер, навсегда оставшись в этом летящем положении. Пленка люка затвердела, в мгновение ока погасив и свет и свою прозрачность.
  Темнота обрушилась в тамбур.
  Темнота и тишина...
  
  
  9. Лодка гонклардов - 2
  
  Несколько бесконечно длинных мгновений они стояли замерев - Дар и два его верных элитара... Опешившие б'рванцы были отрезаны по ту сторону могучей звездной брони, бессильные причинить вред. Куаргир и Док-Атор хрипло дышали рядом. Дар прикрыл глаза, тоже стараясь успокоиться. Длинный денек получился сегодня. Но пока все складывалось на пользу путешественников, они в полнейшей безопасности,
  Пришло чувство торжества: вот еще одна лодка. Теперь не придется никуда больше идти, если она в хорошем состоянии, осталось только придумать как затащить сюда Саудрака и воинов...Но обрадоваться не получалось. Что-то чудилось в спертом старом воздухе. Нечто тревожное...
  Что-то не так было с этим местом. Дар принюхался, пытаясь уловить это.
  Замкнувшийся люк будто перенес их в другой мир. Дар ощущал это каждой клеточкой тела - как жук, упавший в муравейник. Возникло иррациональное чувство, будто что-то свербило по коже - его человеческой, "голой" коже! Снова примерещились вокруг духи гонклардов - незримо и беззвучно реющие рядом.
  Тревога рывком возросла.
  Чувство железной непримиримости вдруг взметнулось со дна души, наполняя жестким отрицанием окружающего. Но самое глупое, он даже не знал - почему? Дыхание снова стало быстрым, рваным. В этом звездолете было что-то неправильное... Он уже ненавидел его!
  - Вот мы и в лодке, Дэйр... - голос Куаргира казался спокойным в темноте тамбура, но удивление так и хлестало из него. - Тут так странно...
  Дар боролся с душившей его яростью, с этой неистовой непримиримостью. Что-то в нем отвергало этот корабль, и то, что создало его, а после направляло эту массу воли, брони, сложных механизмов и маленьких живых существ...
  Стало рывком светлее - свет искрился от вертикальных полос, оплетавших его тело. Одновременно пришло голубое зрение светящегося тела. Окружающее предстало в виде полупрозрачных плоскостей с нитевидными гранями. Дар подошел к закаменевшему в прыжке Боауку. Движения давались тяжело и легко сразу, будто катил массивную тележку по льду. В светящемся теле звенела внутренняя мощь, гудела как тяжкий гонг, получивший паличный удар - но звук был не из тех, что можно услышать ушами.
  Боаук изменился. Не было остекленевших глаз, или последней гримасы боли. В нем еще отдаленно можно было узнать могучего тангра. Но теперь он был словно памятник, отлитый в металле, все острые живые черты смазаны, будто подтаявший лед. Трогать его не хотелось.
  Вид остекленевшего б'рванца взъярил Дара.
  Чье-то древнее могущество еще глухо ворочалась в этом корабле, невидимое, враждебное, живое. Дар был непримирим именно к нему. Зло, таящееся внутри звездолета, имело вектор, направленный на него: человека, тангра, махо...
  Он развернулся и пошел вглубь корабля. Черный огромный тамбур был куда больше, чем на "Карассе". По размерам он походил на средний катерный ангар "Прямого Ветра", но был совершенно пуст. Никаких процедур типа дезактивации, молекулярной сверки, бактериального душа, лучевой чистки и тому подобного - не было. Либо они настолько чужды кораблю, что тот отвергает их, либо энергия этой махины окончательно иссохла за прошедшие тысячелетия, и он просто мертв. Была еще одна чисто умозрительная возможность - что в данную летающую лодку не планировалось входить обратно. Но вряд ли это было истинно - одноразовые звездолеты слишком большая расточительность даже для реццов!
  - Шарки! - властно позвал он, с трудом узнавая свой голос в этом шипящем реве.
  Тишина была ответом.
  - Что-то не так? - тут же подскочил Куаргира.
  Дар не ответил, не до того было. Шаги гулко печатали пол. Еще один открытый люк впереди, и за ним уходящий в темень коридор.
  - За мной!
  Чем-то он был похож на "Карасс", этот звездолет. Стальные полы издавали такой же шумящий звук при ходьбе. Его прежние обитатели не любили, чтобы к ним приближались незамеченными. Коридор был пошире карассова, тут можно было ходить группами. Пустые стены, пустые полы... Пинками отворял приоткрытые люки - везде только двухуровневые лежаки и обширные приподнятые плоскости рядом.
  Дыхания не хватало, он вдыхал уже через силу - с рычанием, словно мехами прогонял через себя тяжелый воздух. Оглянулся раз - позади семенили оба, красный и черный тангры. Взглядывали украдкой. Почему они стали меньше ростом?
  Что-то было не так...
  Все тренировки - и как браттара, и как махо - учили контролировать тело и ум. И он привычно делал это. Но эмоции... Все его существо з н а л о удушающую, глухую, неумолимую, ледяную враждебность этих холодных тысячелетних бронестен. Что это было? Корабль опознал в нем чужака - остатками своего разума, энергии, или что там у него было - и теперь сопротивлялся чужому вторжению? Или же какая-то часть самого Дара почуяла в звездолете враждебное и исполнилась ненавистью? Дар силился собрать частички головоломки, но не было той части мозга, что умела это делать. Была совсем другая - что могла ч у я т ь без тени сомнения, без капли неуверенности, безошибочно и наверняка.
  Тянулись стены коридора - будто стеклянные в его зрении, с четко очерченными линиями голубых контуров и краев. Вертикальные полосы тела накалились жгучим молочно-белым светом - такой острой яркости он еще не видел! Это было похоже на вспышку, только вспышка мгновенно сменяется темнотой, а полосы продолжали сверкать и приходилось щуриться.
  В какой-то момент осенило и он понял причину: цнбр ненавидела это место. Его Ла-и-Ла, симбиоз с травой, протестовал. Дар медленно выдохнул, пытаясь вернуть эмоциональное спокойствие. Получалось плохо.
  "Что с тобой?!"- крикнул себе, туда где таилась его симбионтная часть. - "Пусть этот звездолет неправ, но в нем может есть что-то полезное?!"
  Еще до ответа травы понял глупость вопроса. Дар з н а л что в звездолете н е т ничего полезного. Ни для кого из них. Это понимание было сродни бессловесному знанию махо.
  "Мы...", - дохнуло из бесконечной глубины, что была сокрыта в глубине его тела. Это не были слова, или образы, просто чистые чувства. - "...Здесь была смерть..."
  Пустые комнаты кончились, дальше были силовые машины, сложные агрегаты, спрятанные внутри металлических шкафов и больших закрытых объемов. Стенки не были преградой его голубому зрению, он будто сканировал рентгеном - контуры предметов, линии поверхностей, массивные конусоподобные механизмы, облепленные перевитыми круглыми и квадратными трубками. Инженерная архитектура была чужда глазу человека, и тем более тангра.
  Если тут и были лифты, они не работали. Однако нашлась какая-то странная лестница с двухуровневыми ступенями. Поднялись на вторую палубу. Пришлось пройти довольно далеко, прежде чем встретился первый люк. Он поддался с трудом. Следом был еще один. Не сплошной.
  Дар почувствовал, как бухнуло сердце. Кровь снова ударила в голову.
  Символ неволи на всех планетах почему-то одинаков. Переплетенные железные прутья - вот из чего состояла эта дверь...
  
  * * *
  
  Протиснувшись в заклинившую дверь, Дар заглянул внутрь помещения - голого, плоского, длинного. На стенах рядами были какие-то ремешки на разных уровнях, подле чуть поблескивали круглые утопленные шарики и столбики. Нетрудно было понять, где крепились руки и ноги, где были зажимы для горла, где шли гибкие шланги питания, и другие - для фекалий. Каждый вытянутый зал вмещал не меньше пятидесяти рабов - держатели выходили из стен в два ряда, справа и слева, еще раз внутри перегороженные стенками из переплетенных стальных прутьев. А по центру шел узкий зарешеченный проход. Здесь, наверное, расхаживали "хозяева" - владельцы живого товара.
  Дар ощутил приближение опаляющего чувства, успел подумать об этом. И в следующее мгновение разум был полностью сметен непримиримым гневом. В груди горячей волной ударила ярость травы. Его вспыхнувшая полосами рука протянулась вперед, коснувшись первого люка. Яркие пальцы сжали металл, выламывая кусок. Это было неожиданно легко, будто перед ним была не сталь а сухая глина. Секундой позже весь люк валялся на полу, обращенный в груду обломков.
  Если бы Дар мог думать, он бы удивился своей внезапной силе. Но размышлять в этом состоянии было невозможно. Он двигался по коридору, яростно срывая литые люки и решетчатые дверцы. Элитары ошеломленно следовали в отдалении, притихнув. Но люков и дверей было много. Так много, будто ими был заполнен весь звездолет! Дар в ярости крушил двойные двери - будто сдергивал личину с этого красивого, опрятного и ухоженного.... рабовоза! Он уже не помнил, сколько уровней прошел - везде было только одно. И он делал только одно.
  Пока они не уперлись в последнюю комнату последней верхней палубы.
  Здесь как и везде были настенные крепления для рабов и тюремные решетки. Но в правом полутемном углу было нечто, от чего он замер, как вкопанный... Вытянув руки в стороны, одиноко висел скелет тангра. Виднелся шишковатый массивный череп, шейная часть позвоночника, бочкоподобная грудная клетка с целым латниром позади. Иссохшие кости рук и ног все еще прижимались фиксаторами к стене. Внизу горкой ссыпались пластинки, некогда бывшие его кожей,
  - Эй! - яростно вскричал Куаргир. Похоже, элитары только сейчас поняли предназначение всех этих хитрых устройств.
  - Да это тангр! - гневно воскликнул Док-Атор.
  - Его кость черного цвета! - голос кх'отра угрожающе понизился.
  Шок был настолько сильным, что на какой-то момент Дару вернулась холодная рациональность. Что стряслось с этим несчастным? Умер ли он во время долгого перелета? Или на финальном пункте прибытия не открылись приковывающие зажимы, оставив мучительно агонизировать?
  Как долго летели невольники - эти бедные тангры, до дна испившие чашу "второсортности"? Кто вез их? Куда? Насколько Дару было известно - рабы сейчас только вывозятся с Рортанга!
  Мгновенная догадка вдруг пронзила его, заставив похолодеть.
  Одноразовый звездолет с примитивными двигателями, направленный тысячелетия назад на необжитую планету, откуда ныне регулярно снимают урожай невольников...
  Дьявол! Они на борту той доисторической колымаги, что завезла первых тангров на размножение!
  - Кто убил его? - прорычал Док-Атор. Похоже, а'зард забыл что волнуется о кх'отре!
  - Гонкларды сделали это! - прошипел в ответ Куаргир.
  Светящаяся рука Дара осторожно коснулась черепа погибшего раба, его грудных костей. Дар не хотел тревожить этот прах, и разрушительных последствий от прикосновения не было. Затем медленно повернул латнир, проверяя свою догадку. Так и есть - панцирь был почти пустым. Лишь один знак нарушал девственную гладкость изогнутой кости. Справа вверху от центрального ребра, не вырезанный, а выжженный, темнел странный символ в виде тройного треугольника.
  К чувству опасности, исходившей от этого звездолета, теперь прибавилось чувство омерзения. Перед ним было свидетельство высшей цивилизации, построенной на низменной основе превосходства одних разумных существ над другими. Омерзение заставило скривиться его пылающие губы. Но в этот момент что-то еще приковало его внимание. Из этой комнаты, в отличии от других, шел сбоку отнорок, узкий ход, заканчивавшийся квадратным проемом двери. В "голубом зрении" было трудно разобрать что там дальше. Дар направился туда, движимый нехорошим предчувствием. От мощного пинка квадратная дверь развалилась на части...
  Сначала он зажмурился, было ощущение, будто ударили по голове. Ла-и-Ла послал такой импульс ненависти, что Дар едва устоял на ногах.
  Этот зал был крупным. Серые тонкие нити, во множестве плелись по стенам и потолку. Веточки цнбр, будто пряди волос, завивались повсюду, заполняя обширное пространство, всю эту металлическую клеть...
  Мертвые!
  Побеги были иссохшими, ломкими. Погибший Царакклан...
  Полосы на его руках вдруг вспыхнули ярче, будто на них рывком подали максимальный ток. Сердце налилось тяжелой яростью и он в бешенстве повернулся. Не в силах сдерживаться, оскалился и зарычал, раскинув руки и заставляя стальные стены содрогаться от этого неистового рева. Бастион разума был сметен. Он двинулся назад в коридор, вне себя от гнева. Удары ног проламывали стены, как яичную скорлупу. Руками он дорушивал дыры, делая себе проход. Он не хотел идти коридором - он делал себе новый.
  Этот звездолет заслуживал наказания!
  О-о... он получит его!
  Он вполне достоин и полного разрушения!
  Дар все шел и шел, уже не как разумное существо, но как стихия природы, сметающая все на своем пути. Стихия не имеет ума - только жесткую силу. И она действует, пока не исчерпает заключенную в ней энергию.
  Эта вспышка опустошила Дара. В какой-то момент он вдруг ощутил заминку, будто сердце оборвало свой ритм. Истекавший из него свет ослаб. Пришла противная слабость, странное новое состояние - не болезнь, а будто силы и жизнь закончились. Дар остановился, медленно оседая на пол, чувствуя как безвольно опадают руки и ноги, словно их выключили. Мускулы обмякли и в целом мире не было способности заставить их сократиться. Никогда прежде не было подобного состояния. Так гаснет лампочка, сжигая последние крохи энергии аккумулятора. Было похоже, что он умирает. И он не знал, что с этим делать.
  Элитары в отдалении прижались к стене.
  Свет тела угас и стало темно.
  Прошло время, он лежал, ощущая собственную беспомощность даже шевельнуться. Но он не умер. Что-то в нем пробудилось от этой беспомощности, какай-то забытый старый навык. Тело хранило его, и оно знало что делать. Резко, будто через него продели нить, тело согнулось чуть не вдвое, почти как тогда, в пещере Цу-Рецц, прижимая лицо к ногам. Обожгло солнечное сплетение, следом захватило легкие. Он развернулся гибко, как лепесток цветка, с хлипом захватывая чуть не весь воздух в комнате. Это был довольно странный вздох - будто миллионы нитей тянулись из него во все стороны, словно прежде он был привязан к миллионам вещей, и стронул их своим дыханием. Он вдохнул их в себя, всосал своим движением. Вспыхнули звезды в глазах, и тут же вернулось ощущение смертельной силы. Световые полосы на руках сверкнули резче, с них зазмеились яркие протуберанцы.
  Его внутренний аккумулятор перезарядился!
  Тут же вернулся необузданный гнев - он жаждал возмездия! Горячая волна понесла вперед. Мощь светящегося тела соединилась с непримиримостью внутренней Атсинбирг. Белые полосы тела искрились молниями так, что больно глазам. Дар словно со стороны смотрел на этот страшный танец разрушителя, и не считал нужным вмешиваться. Чужой корабль больше не был рабским, потому что ни одна комната, ни одна палуба не смогли бы теперь никого удержать в своих проломленных стенах! В круговерти светящихся ударов он спустился в самый низ, на первый уровень, где уже не было тюремных застенков. И здесь снова кончились силы.
  Дар медленно опустился на железный пол в зале машинных агрегатов. Теперь уже он четко помнил что надо сделать, чтобы перезарядиться. Но он просто лежал в апатии, бесконечное сожаление заполняло его. Сожаление о засохшем Царакклане рабов наверху, и о горькой участи тангров, сожаление о себе самом, попавшим в этот временной капкан, и о Маноле с Корнвэллом и Нуитавой...
  Взгляд упал на руку, всего минуту назад крушившую броневой металл. Световые полосы тянулись от плеча, заканчиваясь на пальцах. Если присмотреться, они чуть заметно пульсировали в быстром ритме - все еще четкие. Он вдруг обратил внимание, что это не просто полосы на руке. Руки-то не было!.. Между полосами зияла чистая пустота. Светящиеся жгуты повторяли очертания прежнего тела, но самого тела у него не было! Потрясенный, он посмотрел на себя - сквозь грудь и живот был виден пол, усеянный исковерканными обломками. Поднял руку - меж полос просвечивали окружающие предметы.
  Это открытие окончательно отрезвило ум.
  Почему он ни разу прежде не замечал эту пустоту между световыми полосами? Почему всегда казалось, что полоски шли сверху по коже? И где тогда он сам?!
  Знакомое чувство давления возникло в темени, обещая новое знание.
  "Туарук" - выплыло странное слово в голове. - "Туарук... тело выживания".
  Усталая тяжесть была просто невыносимой. Он опустил голову на пол, продолжая смотреть на свою светящуюся руку, замечая как блекнет ее свет. Было ощущение, что жизнь и сила выходят из него с этими последними толчками света. Но делать ничего не хотелось. Изнеможение заставило глаза закрыться. И в тот момент, когда ум расставался с реальностью, странные видения охватили его.
  Они пришли из далекой памяти - забытые, тихие, "укутанные"... Громовой голос, старавшийся говорить так, чтобы сверху не падали камни, произнес:
  - Ты позволил им это... Ты позволил им облить себя багровым огнем бубацей, несчастный!..
  
  
  
   - - - - - - - - - - - - - - - - - -
  
  
  
  
  
  Часть 5 БИТВА ГИГАНТОВ
  
  
  
  1. Память из прошлого
  
  
  ...Он лежал на полу.
  Вокруг было совершенно темно.
  Ум был ясным, думалось легко. Было ощущение что он только что проснулся. Дар не помнил что было раньше.
  Полная загадка - где он?
  Вокруг прохладно, приятно... Но острые камешки сильный дискомфорт.
  Дар попытался подняться, это получалось непросто.
  Тело почему-то как чужое...
  Пришлось переворачиваться на живот.
  "Ты здесь..." - произнес Голос. - "Вернулся из своей памяти?"
  Было так неожиданно, что он подскочил. Громкость была ужасная. Но даже не уши - слова как гвозди били в мозг. Хотелось зажмурить - всю голову...
  Но взял себя в руки, шипя и сжимая зубы. Все-таки удалось перевернуться, он подтянул колени и начал подниматься в этой кромешной темноте.
  "Хорошо." - сказал Голос.
  И как пышная гирлянда, раскрывшаяся, растянувшаяся из прежде маленького листочка бумаги, память раздвинулась, открывая эти моменты. Их было много - вот таких пробуждений в темноте - его. Дар вздрогнул, распрямляя спину, вспоминая.
  "Именно", - сказал Голос. - "Ты сам видишь это!"
  Интонация была сочувствующей. Но Дар услышал, как где-то позади хрустнуло несколько камней, разламываясь от такой громкости.
  Вспомнились эти "пробуждения" в темноте, вспомнились "беседы" с невидимым Голосом.
  От всего этого пришло страшное ощущение неполноценности, ущербности самого себя.
  "Ты позволил им это..."
  Когда Голос прекращал говорить, становилось абсолютно тихо, будто выключались уши.
  "Ты позволил им облить тебя багровым огнем бубацей, несчастный!..."
  Тут же надвинулась тяжелая память - жара Цу-Рецц, грохот, вопли, стрекотание планцера, бормотание движка шлюпа Нуитавы, полупрозрачные квадраты вокруг, тысячи белых и красных мохнатышей, целящих в него, кто из бубацей, кто просто поднимая лапки. Оскаленные маленькие пасти, острые злобные глазки...
  Все разом закончилось.
  Память высохла.
  "Это не было оружие..." - прогрохотал Голос.
  Дар вспомнил, что уже слышал это...
  "Оно не для того чтобы причинять вред телу... человека..."
  Это уже было.
  Он даже знал, что будет сказано дальше: - "бубацы сотворены чтобы убивать память..."
  Но дальше была тишина.
  "Хорошо." - сказал громовой Голос. - "Ты сам вспомнил..."
  Пришло воспоминание таких же бесед.
  Оказывается их было много!
  Еще одна слепящая гирлянда памяти развернулась, захватывая ум:
  
   "...я могу вспоминать, Ты видишь, я стараюсь..."
   "...не вижу..."
   "...ну хорошо, если я теперь не гожусь Тебе, дай мне просто выйти. Дай поквитаться с реццами..."
   "...это не будет происходить..."
   "...почему?..."
   "...есть только один способ каким ты можешь выйти..."
   "...каким?..."
   "...во Мне..."
   "...я не понимаю. Вот я стою, ноги, руки, голова, дай мне просто выйти из Чертога, лучше ночью, в темноте... Я не хочу умирать просто так..."
   "...неужели ты не понял?.. - грохот поднимается до невыносимого предела. - ...нет никакого Чертога... нет запоров... это все Я..."
   "...как - нет? А куда я рвался? Чью броню я прошел?.. Лабиринт?"
   "...Цу-Рецц - это кКаа... (омерзение в голосе). Броня - это кКаа... но лабиринт - это аАкк..."
   "...не понимаю..."
   "...тебе некуда выходить... и не из чего..."
   "... не понимаю..."
  Что-то прикоснулось к уму, двинулось сквозь - как медленный, леденящий ветер, продувший навылет, будто мозг был трехмерная сеточка с чем-то налипшим поверху... Ветер выдул, вынес все. Пришло понимание, простое знание вещей, будто он их всегда знал, всегда... Что весь мир - это только двое, аАкк и кКаа. Все что есть, все многообразие мира, жизни, цивилизаций ума, законов природы, флоры, фауны, элементов, вибраций, здоровья, болезней, ползущего муравья и планет на их сложнозависимых орбитах, звезд что живы и полны энергии и тех, что иссякли выворачиваясь наизнанку мира, начала и конца... всего...
  
   "...хватит..." - сказал Голос таким тоном, что где-то недалеко сорвались сверху несколько больших камней и с грохотом обрушились вниз, в темноте...
   "...ты не выйдешь никогда..."
   "...или выйдешь только со Мной..."
  
  
  
  2. Зубы Черта - 2
  
  Глядя, как Рор неумолимо склоняется к западу, Тотай Тору пытался заглушить панику внутри. События последних дней были слишком зловещими. Прорыв с'энфарпов в глубину равнин б'Рвана будто оголил нервы воинов, ощущался как направленный в спину шиташ. Дромаруги сделались злыми, сварливыми. А ведь впереди предстояла самая сложная часть сплавного маршрута рабских барж..
  Местность уже изменилась, прежде ровные степи теперь горбились взгорками, тянущимися к горизонту длинными выпуклыми спинами. Иссохший темный кустарник их подножий резко контрастировал с ярко-желтыми лысыми верхушками. Они были словно длинные каменные ребра, выпирающие из брюха голодной земли. Поток Эрны был здесь все еще ленивым, но это ненадолго. Дальше, где напористая вода разрезает открывшиеся в земле каменные уступы, путь будет куда сложней. Грязные и вечно вонючие рабы там хорошенько помоются...
  
  Тотай остановил отряд, указав жестом на баржи. Крикнул дромаругам:
  - Проверьте увязки!
  Воины хмуро кивнули, знали что делать, небось не впервые шли здесь. Сошедшие с дромов присоединились к сплавщикам, отложившим свои двухростовые шесты. Они прошли по баржам, тщательно проверяя стойкость узлов и веревок, крепежи кожаных тюков, деревянных ведер и главное - больших круглых связок рабов. Тангры были не новички - все сработали быстро.
  Отряд двинулся дальше. Дромы шли верхами, легкой тропкой над Эрной, что за линиями скрытых ям и ловушек. Три длинные баржи - понизу, медленной рекой. Для скорости сплавщики помогали ходу длинными шестами. Все было как будто правильно, как будто хорошо...
  Тотай поднял руку к грудной перевязи. Здесь заветным грузом лежал железный камень гонклардов. Когда они будут на месте и в срок, Тору с силой сожмет его, и тот закричит своим скрытым ревом, незаметным для близких тангров, но слышным для далеких гонклардов в Ледяном Просторе. Примчит летающая лодка и опустошит баржи, забирая пленников. А в обмен даст бесценные емкости с желанной "железной водой".
  Тору заранее передернуло от отвращения - гонкларды были ему омерзительны. Но долг перед кланом он выполнит! Нарушение договора с "летучими демонами" стало бы катастрофой, за которой последует быстрая расплата с неба, разрушение городов и цараккланов. Неприкрытые ни горами, ни лесами, ни болотами - несчастные б'рванцы сами скоро окажутся в роли рабов, унесенные небесными лодками. Но даже если гонкларды промедлят с возмездием, отсутствие "железной воды" сделает панцири бойцов мягко-костными, как у с'энфарпов. Без этого эликсира латнир взрослого отаруга начинает терять крепость быстро. А ненависть окружающих кланов просто сметет его род с лица Рортанга! Месть за обращенных в рабство сородичей вписана кровью во многие семьи. Ибо б'рванские невольничьи загоны никогда не пустовали. Горные ю'линнорцы и лесные с'энфарпы, неистовые хуураданцы и йарбы Болотополья, тощие а'пелане южных пустынь и далекие а'зарды - все они пополняли связки рабских барж, а затем и небесные лодки проклятых четырехруких.
  
  * * *
  
  Идущая впереди двойка замерла, задний всадник обернулся и сделал предупреждающий знак. Что-то там было - не опасное, но важное. Тотай Тору ускорился, подходя к этому месту. И тоже встал как вкопанный, пораженно разглядывая следы на земле. По следам дромов невозможно определить, какому клану принадлежали животные, однако направление хода говорило само за себя. Тотай сдвинулся к реке, уже заранее зная что там увидит. Почти все ловушки были пусты. Следы старательно обходили их, и только в одной тайной яме было видно поврежденное покрытие. Послушные взмаху его руки, пара скакунов подошла туда, осторожно приближаясь к краю. Когда они заглянули внутрь, из ямы раздался дромовый рев с боевыми воплями с'энфарпов. Следом вылетели тронковые стрелки и крепкий дост. Конечно же, они никого не застали врасплох. Воины посмотрели на него вопросительно, но он покачал головой, и они двинулись дальше. Не их забота сейчас собирать с'энфарпов. Отмеренное количество рабов уже в баржах. Им главное - довезти свой товар до места встречи. Рубежники пусть занимаются гостями в яме.
  Тотай нахмурился, пытаясь переварить увиденное. Вещи сильно менялись вокруг. Сначала огромный отряд лесников прорвался ночью у Поррахора. А теперь еще один отряд, пусть и поменьше - тоже ушел в клановые степи б'Рвана... И несколько весьма неприятных деталей: здесь не было брода! Плюс лесники научились выявлять ловушки...
  Тотай длинным взглядом посмотрел на медленную воду реки, на другой берег, заросший темным лесом. Как они могли перебраться сюда? Враги меняются, становясь умнее. Что-то происходит в с'Энфарпе. Что-то делает их куда более опасными чем прежде...
  Но надо было торопиться, баржи уже нагнали их и ушли вперед. Тяжелые взгляды соратников говорили, что и у них сердце не на месте. Увидеть прорвавшегося врага - и не устремиться следом? Да когда же такое бывало в б'Рване?! Но отряд двинулся дальше, потому что такова была воля Круга Эгиббардов.
  Впрочем, впереди ждало новое испытание. Через несколько марангов ситуация повторилась, с куда большими осложнениями. Тут уже не просто следы, здесь на земле лежали огромные трупы дромов, местами виднелись и мертвые воины, причем разного цвета кости! Больше сдерживаться он не мог, да и не удержал бы своих дромаругов. Три дрома остались на страже, остальные спешились, быстро осматривая поле недавней схватки. Сотня убитых с'энфарпов - но и двенадцать б'рванских храбрецов, все как один лишенные латниров! Отаруги Тору, сцепив зубы, и уже не слушая приказов, отдали последнюю тризну. Всех омыли в реке и укрыли в ближних кустах. А на большее он не дал времени. Их обязательно разыщут по следам, но жертвой стервятников они уже не станут. Среди павших были два еще живых, тяжелораненых соратника, без сознания. Тотай приказал подвязать их в мешки на дромов, предварительно облив водой. Но перетаскивая тела, внезапно нарвались на трех еще живых с'энфарпов. Благодаря неожиданности тем удалось тронками задеть в шею двух бойцов. Это было скверно. Отаруги держались бодро и не подавали виду, но Тотай знал, дорога быстро лишит их сил. Врагов тут же прикололи и лишили латниров, как и их мертвых сородичей. Дальше путь продолжался в совершенно гнетущем молчании.
  
  Еще через несколько марангов берега изменились. Земля и песок уступили место камням, и лишь по ту сторону реки деревья так же подходили к воде, свирепо вгрызаясь в гранитные развалы. Река сжалась берегами и начала делать крутые зигзаги, пробивая себе путь к дельте. Ее характер поменялся. То и дело в прежде глубокой воде стали видны россыпи крупных камней-лизунов. Еще дальше обрывистые темные скалы сжали русло, сделав течение быстрым и опасным. На каменных перекатах было не страшно - сейчас шло время большой воды, и у берега было достаточно глубины. Однако сплавщики теперь работали шестами не для ускорения, а чтобы оттолкнуть баржи от опасных мест. В русле появились камни-острова, голые и пустынные. Тотай внимательно присматривался к ним, ожидая подвоха с любой стороны. Но все было тихо пока.
  Они уже подходили к слиянию Эрны с последним притоком, Колларом. Место было опасное и все напряженно посматривали на баржи. Перед устьем Коллара скорость течения сильно возросла, и дромаруги тоже прибавили ходу, поспевая за баржами. Устье Колара открылось, как всегда, совершенно неожиданно, будто дверь в скалах. Сплавщики впрочем хорошо знали это место, и шли у левого берега, где есть глубина. Русло этого притока всегда производило какое-то мрачное впечатление на Тотай Тору. Узкое, по сравнению с Эрной, оно было полностью обрамлено в камень. По дну этого каменного ложа текла хоть и прозрачная, но какая-то черная вода. Добавление притока и чуть сузившиеся берега сделали Эрну строптивой и агрессивной. По ее прежде спокойной поверхности сейчас гуляли беспорядочные валы очень внушительных размеров.
  Уже начинало темнеть, и Тотай стал размышлять, не остановить ли баржи на ночевку. Но здесь вода была слишком неспокойна, и самым правильным было бы пройти Зубы Черта засветло, а ночью вызвать небесную лодку гонклардов и сдать живой товар. Тем более и ночевать в местности, где прорвались два отряда с'энфарпов, ему совсем не хотелось. Зато после, отпустив баржи, ничто не помешает отряду сдать полученную "железную воду" и обнажить шиташи во славу клана!
  Зубы Черта уже показались впереди, грозно возвышаясь из воды. Действительно похожие на клыки, пять остроконечных камней неравномерно пересекали течение, будто рукотворная преграда. Вода, натыкаясь на них, давала каскады брызг и ленты бурунящихся следов. Сразу за каменными клыками бурлили пенные ямы. Два средних клыка отжимали основную массу воды к противоположному, с'энфарповому берегу, и сплавщикам стоило быть очень внимательными, чтобы не оказаться рядом с врагом! Тотай сжав зубы, смотрел как стараются тангры на баржах, борясь со стихией. Порой стремительно разогнавшаяся между клыками река рождала валы с обратным гребнем, проходившими поперек течения. Два таких вала поочередно приблизились к заостренным деревянным носам, и затем перекатились поверх барж. Тангры, маленькие отсюда, судорожно хватались за поручни, рабы вцеплялись друг в друга. Третью баржу швырнуло как щепку, и Тотай похолодел, ожидая что ее сейчас размелет в щепы о каменистый берег. Однако сплавщики четко удерживали баржи носом на вал, что их и спасло.
  Оглянувшись, элитар заметил, что все как один дромаруги остановившегося отряда, провожают взглядами борющиеся баржи. Да, бой бывает не только с яростно оскалившимся врагом. Бывают ситуации, когда бой - это единственный способ выжить в борьбе со слепой стихией.
  
  Пройдя теснину Зубов Черта, берега раздались в стороны и течение резко замедлилось. Не только отдалившиеся берега, но и углубившееся дно заставляли реку практически остановиться. Сплавщики, стряхнув с себя брызги, вновь взялись за шесты. Однако их длины было вовсе недостаточно чтобы двигаться дальше. Это было место, где обычно использовали дромовую тягу. Так же и теперь - перекинутые через спустившихся к низкому берегу дромов веревки протянулись к баржам и были там закреплены. Дромы напрягли свои мощные мускулы, уперлись когтями в камни - и баржи сдвинулись. Под резкие подбадривающие крики, они так прошли около одного маранга. Красное от заката небо уже тускнело, на нем начали проступать первые яркие звезды. Вдали показалась цепочка Песчаных островов - на самом крупном из которых всегда происходил обмен пленников с "летучими демонами".
  Все!
  "Тяготы завершены!" - облегченно подумал Тотай, но спустя мгновение окаменел, узрев нереальное.
  Над водой, у берега с'энфарпов, виднелись странные темные овалы, за которыми тянулись длинные расходящиеся следы. Рядом негромко вскрикнули от удивления дромаруги, показывая в том направлении. Прошло несколько длинных мгновений, прежде чем они, увидев очертания люлек, бороздящих следом воду, поняли в чем дело.
  Плывущие дромы!
  Это было невероятно, но с'энфарпы научили дромов плавать!
  Тотай даже не слыхал, чтобы тяжеленные скакуны могли просто держаться на воде! Но сейчас он видел это собственными глазами - темные овалы были головами животных, а привязанные к ним люльки с наездниками, видимо имели какие-то приспособления, позволявшие держаться на плаву... Все это происходило в полнейшей тишине, словно во сне.
  - Быстро! - крикнул он, но так чтобы услышали только свои. - Гоните дромов! Мы должны пройти эту часть реки раньше, чем высадятся с'энфарпы!
  Воины поняли сразу, дромы заметно прибавили усилий, напрягая свои чудовищно вздувавшиеся мускулы. Баржи пошли скорей, но все равно - недостаточно быстро. Они сейчас оказались в ловушке - назад, против течения, никак, а впереди враг...
  "Проклятье"! -Тотай сжал кулаки, вонзая когти в ладонь. - "Так вот как они перешли вчера у Поррахора, да и сегодня, где их встретили... Похоже, с'Энфарп становится опаснейшим из кланов, обучив дромов плаванию! Теперь его просто не удержишь за рекой..."
   Он пытался еще больше ускорить своих дромов, приказав спешиться отаругам. Однако нападающие их заметили, от них донеслись восхищенные и азартные крики. Еще бы! Силы слишком неравны для боя...
  - Навались! - кричали рудваны погонщикам тягловым дромов, и тут же добавляли сплавщикам: - Эй там, не спите с шестами!
  Но никто не баржах, конечно, не спал. Самое плохое, рабы на баржах тоже заметили происходящее и началось волнение. Пленники мычали, топали ногами. Они, конечно же, не могли развязать путы, но сплавщикам стало неудобно на собственных плотах. Тотай подозревал, больше всего им сейчас хотелось бы сбросить связки рабов прямо в воду.
  Некоторое время прошло в напряженном усилии, кто кого опередит. Но чем дальше, тем плывущих с'энфарпов становилось больше. В какой-то момент головы дромов заполнили почти все течение реки. Сосчитать их было практически невозможно. Тотай видел - здесь тысячи и тысячи. С отстраненным холодом понял: оторваться не удастся. Даже сейчас, когда они почти вышли из-под приближающихся вражеских пловцов, он не может бросить баржи. Его отряд будет не в силах противостоять многочисленному врагу. И даже если всем перейти на баржи, где гарантия что дромы с'энфарпов не поплывут следом за ними на ближние Песчаные острова?
  Теперь уже все враги заметили их. Казалось, невероятные плавающие дромы еще прибавили усилий. Воины в держащихся на воде люльках раздирали глотки хриплыми и отчаянными боевыми воплями.
  Это было так несправедливо! Сейчас, когда цель была уже практически рядом, становилось очевидно, что она недостижима! Сжав зубы и шепча "джамммшшш!", Тотай с силой сжал железный камень гонклардов на груди. Будь что будет. Он привел рабов. Пусть четырехрукие дальше разбираются сами!
  Неслышимо взревело гонклардское железо.
  И почти в тот же момент ответила труба с б'рванского берега, а за ней еще одна!
  Тотай вздрогнул от неожиданности и впился взглядом в родной берег, лицо осветилось надеждой. Круг Эгиббардов прислал подмогу к месту встречи! Они спасены!
  На продольной вершине взгорка левого берега, освещенный догорающим закатом, вырастал лес поднимающихся дромов.
  Это была рубежная гвардия.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - крикнул он звонко, с вызовом.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - тут же рявкнули его воины с отчетливым синхронным костяным грохотом латниров.
  
  3. Вдох Туарука - 2
  
  ...Дар рывком очнулся.
  Он снова был в темноте.
  Ум забавлялся, играл в игры, пытаясь разгадать: был это Чертог Демона на Цу-Рецц? Или ночь разрушенной Хотоаги? А может мрачная чернота мертвого звездолета реццов? Слишком много пластов памяти раскрылось, слишком многовариантной оказалась жизнь...
  Дар отчетливо понял: все что он знал о себе прежде - было только частью, поверхностным слоем правды. Нечто пряталось в глубине его существа - гораздо ниже, мощнее... Страшнее... Оно не вмещалось ни в одну из его личин, то и дело выпирая гранями, но все же спрятанное, как угловатое тело айсберга, скрытое под гладкой водой...
  Что случилось там, в Чертоге?
  Кого он встретил?
  Что с ним сделало... сделал - тот Голос-в-темноте?
  Стало тесно в груди, словно он давно не дышал. Почти задыхаясь, Дар с силой втянул в себя воздух. И с ужасом замер, почувствовав будто нитями привязан к миру, каждой клеточкой - к чему-то еще, во все стороны. Было так, словно он может своим дыханием тревожить этот мир... вдыхать его в себя... Какое-то глобальное состояние снизошло на него, ощущение равновесия и торжественной равнозависимости всего... Громадности мира, и громадности самого себя, расплавленного в этом мире. Могучая возвышенная эмоция подняла его, и пронесла на гибких слоях чистых энергий. Было полное ощущение доступности будущего, достижимости любой цели, звенящее ощущение собственной совершенности и необоримости своей силы. Мир вокруг был - как вторая половина, как противопоставление, но это не было противодействие врага. Можно было уподобить это закономерности, с какой весна приходит чтобы сменить зиму, смиряя ее сопротивление. Словно неумолимый закон, логичный во все времена, и неукоснительный как вселенский часовой механизм...
  Ничто не могло противиться его воле!
  Острым просверком снова блеснули полоски на теле, и тут же пригасли. Дар с досадой понял, что недостаточно серьезно относился к этому феномену - состоянию светящегося тела. Сначала был ошеломлен, очутившись в мире тангров, затем слишком поглощен задачей выжить и вспомнить самого себя через знания махо. Позже фантасмагория знания травы и грандиозность проснувшейся человеческой памяти, а затем подавляющая глобальность рассказа шарки "Карасса" о космической схватке цивилизаций надолго затмили все остальное в его мыслях...
  По телу вновь прошла морозная волна.
  Загадка светящегося тела - была самой мощной!
  Туарук не был от тангров.
  Он не был от людей.
  Ничто из рассказов шарки "Карасса" и близко похоже не было на него...
  Дар с отчетливой остротой понял: Туарук не связан ни с тангровой ипостасью, ни с поразительными умениями махо, ни со знаниями человеческой стороны... Светящееся тело Туарука было вещью в себе - совершенно отдельной загадкой, указывающей в некоем третьем направлении.
  В направлении Голоса-в-темноте.
  "... - Ты позволил им облить себя багровым огнем бубацей..." - прошептало в уши громовым голосом, от которого могли крошиться камни.
  "... - Их огонь чтобы убивать память..."
  При каких же обстоятельствах начал проявлялся Туарук? Вспомнилось удивление, когда он, влетев от толчка дромовой ноги в кусты колючей азарики под Изир-Дором, заметил светящиеся полосы на своем теле. Вспомнился свет над кожей в темноте лабиринта под Хоргурдом, когда капли со сталактитов погасили единственный светильник двух беглецов. Вспомнилось ранение Ю-махо, и как он, засверкав полосами, донес истекающего кровью старика до спрятанного в глубине скал Царакклана, по темным каменным коридорам Нортрига. Вспомнилось, как вечно непредсказуемый Ю-махо напугал его, тем самым научив осознанно управлять включением и выключением Туарука. Вспомнилось, как раскинув руки, он принял в себя гигантскую молнию черной тучи, погрузившей окружающие горы во мрак беспощадного ливня. Разряд, осветивший горы яркой вспышкой, бил не вертикально, как это всегда обычно бывает. Ослепительный электрический жгут просверкнул из края в край, горизонтально, почти над самыми вершинами гор, чтобы ударить в яркополосые руки Туарука. Наконец, вспомнилось сегодняшнее зверство и разрушение стен рабовоза реццов.
  Голова шла кругом. Это было слишком много - третье тело, которое вовсе и не тело. Оно было уже давно с ним, проявляясь в самые напряженные, самые опасные моменты! Это действительно было самое крепкое из его тел - Туарук Дара Петлюгина, человеческого существа с разрушенной памятью, в шкуре тангра, на чужой планете Рортанг, в неведомой дали давно прошедших эпох...
  Он снова "вдохнул" Туаруком, чувствуя как пронизанный его нитями мир передает свою силу. У него получилось сразу, аккумулятор сердца зарядился. Перед глазами коротко мелькнули видения - жаркие шары горячих звезд, холодные просторы целинного пространства между ними, крохотные точки вращающихся планет. Какие-то миры показывались и исчезали торопливой чередой, вереницей смазанных от скорости лиц, завершившихся на... В некое суперкороткое мгновение, крохотный нанопиксель времени впереди показался и канул в черноте знакомый и страшный облик!
  Дар невольно вздрогнул.
  Невозможно забыть эти зыбкие глаза, эту эфемерно струящуюся кожу...
  Видение враждебного Текучего Существа тут же исчезло, но тело уже сжалось, наполненное страхом, мышцы одеревенели. Дар судорожно вдохнул, и этот третий полный вдох принес ему окончательную теплоту и совершенную силу...
  
  
  * * *
  
  - Древний?.. - Тихий голос Куаргира звучал осторожно. - Древний, ты в порядке?
  Дар попытался ответить, но два языка сцепились во рту, будто он впервые в теле тангра, и он лишь простонал.
  - Что с ним? - гаркнул Док-Атор, говорить тихо ему никогда не удавалось.
  Вокруг было темно. Интересно, сколько он тут пролежал?
  Дар поднялся, осторожно нащупывая окружение. Недавнее видение Текучего Существа еще наполняло сознание тревогой и незащищенностью. Но то был лишь фантом, призрак, тень. Пора возвращаться в реальную жизнь, выходить наружу к б'рванцам.
  Что-то мешалось на лице. Поднял руку и нащупал какие-то плоские наслоения от щеки к уху... Тут же включилась память, и следом наглазник показал изображение от глаз далекого какора. Там была звездная ночь над плоской сухой землей. Прямо впереди стоял Саудрак и размахивал руками. Его красное лицо освещалось близким костром. За ним виднелись взволнованные фигуры кх'отров. Чуть запаздывая пришла громкость:
  - ....ли ты слышишь? Б'рванцы уходят! - рокотал бас Саудрака. - Они все уходят за стены Балианнара! Что-то произошло... Когда вы вернетесь?
  - Древний! - бухнул в другое ухо голос Док-Атора. - Если это чужая "небесная лодка", нам не стоит тут задерживаться.
  Дар повел головой. Он все еще был в своей жизни тангра - напряженной и полной борьбы.
  - Слышу! - крикнул он Саудраку через какора. - Жди! Мы скоро вернемся!
  Переключив наглазник, стал видеть в темноте с оптическим усилителем. Ум снова забавлялся, предлагая ему на выбор перейти на голубоватое смотрение Туарука, или зеленое "зрение травы".
  Вокруг были ровные поверхности - пол, стены, потолок, все сплошняком металлическое. От железа веяло еле-заметным кислым запахом. Перед ним был длинный кольцеобразный коридор, совершенно пустой. Тянущее, неприятное чувство шло от всего этого места. Возможно, он ощущал эмоции существ, живших тут прежде.
  Дар оглянулся - позади зияли многочисленные пробоины, будто след болида, ворвавшегося внутрь звездолета. Они тянулись по одной линии, безупречно прямой - не менее десятка пробитых переборок... Это ж какую силищу надо иметь чтобы пробить подобное...
  - Долго я тут... лежал? - спросил он, поднимаясь.
  - Нет, Древний! - кх"отр словно чувствовал его слабость, поддерживал под локоть. - Но я уже успел разведать путь к выходу.
  Дар позволил вести себя, постепенно возвращаясь в состояние обычного тангра. Глобальное состояние, только что владевшее им, уходило. Испарялось как влага недавнего дождя дымится под зноем летнего солнца.
  - Ты был великолепен, Древний! - зачастил голос кх"отра. - Ты ломал их железо как яичную скорлупу! Научишь меня этому приему?
  - Все Древние такие же неистовые в гневе? - вторил рядом Док-Атор. - Да ты голыми руками можешь расправиться со всем б'рванским войском!
  Наконец показался шлюзовый ангар с внешним люком. Издали, за метр дунул Дар на волнистую поверхность зернистого металла. Больше не потребовалось - "твердая вода" схлынула вниз одним мягким движением. Боаук, которого Дар уже успел забыть, рухнул на пол, неподвижная фигура в вытянутой позе. Он не шевелился, и судя по всему был мертв. Сопровождаемый элитарами, Дар вышел из лодки, оглянулся по сторонам. Вокруг было пусто. Куда-то исчез упрямый б'рванский махо и его послушные отаруги. Огонь факелов на стенах еще колебал гибкие тени, но гореть им уже осталось недолго.
  Они оттащили в сторону бездыханного Боаука, столь послушного своему махо. С хлюпающим звуком завернулся назад жидкий люк летающей лодки. Изумленно глядя на вновь затянувшийся проход, Куаргир испробовал на нем свое дыхание - безуспешно. Док-Атору тоже не удалось включить этот удивительный механизм.
  Дар двинулся к лестнице наверх. Пустота вокруг вряд ли была хорошим знаком. Куда все ушли? Что заставило б'рванцев потерять интерес к ним? Но прежде чем они подошли к ступеням, позади раздался твердый голос на б'рванском:
  - Называющий себя Древним! Махо б'Рвана будет говорить с тобой!
  
  
  
  4. Просьба махо -
  
  ...- Называющий себя Древним! Махо б'Рвана будет говорить с тобой!
  Они разом обернулись.
  Сумрак дальней стены не был сплошным. Мягким овалом была видна приотворенная дверка. Перед ней стояла фигура в почти черном сейчас пурпуре. На прячущемся в тени лице зелеными огоньками светились глаза.
  - Я здесь, - сказал Дар, переглядываясь с элитарами. - И я готов говорить с тобой.
  - Наша беседа будет без свидетелей. - последовал быстрый ответ.
  - Вряд ли есть нужда опасаться, - сказал Дар, - язык б'Рвана неведом моим элитарам.
  Куаргир рядом тихо фыркнул.
  В тот же момент Дар почувствовал, будто нечто касается его. Он ощутил это как холодную зеленоватую тень, мелькнувшую перед глазами. Он почти не видел ее, быстрое движение, мгновенный полет...
  Похоже, противостояние двух махо не закончилось. Интересно, как долго махо б'Рвана будет сопротивляться направлению собственной травы? Царакклан Балианнара давно не был враждебен чужаку!
  Дар позволил силе б'рванского старца войти в него, готовый ко всему. Сейчас Дар был просто тангром, состоявшим из тангровой и цнбровой половинок. Но Туарук уже был рядом, готовый включиться при необходимости. Однако махо вовсе не пытался применить свою силу. Это больше было похоже на попытку удивленного осмотра, какой-то переоценки ценностей. Возможно, собственная трава все же изменила отношение б'рванца к Дару? Не может быть, чтобы он не чувствовал состояние собственного Царакклана, и не следовал ему.
  Махо шагнул навстречу, поднимая руку.
  - Прости меня, называющий себя Древним! - его голос был глубоким, спокойным, невозмутимым. - За те проверки, которые недоверчивый потомок оказал одному из своих предков.
  Печаль была в этом твердом голосе, печаль и неясное сожаление.
  - Я не в обид... - начал было Дар, но его безжалостно перебили:
  - Боаддоб ду абодур бур, - слова странного стучащего языка вылетели из уст махо. - Бороббор дор обуаст бод, Древний!
  Светящиеся внутренним изумрудным светом глаза старика с любопытством взглянули на Дара.
  Знакомое напряжение в темени придавило сверху, словно череп здесь размягчился, и спустя мгновение Дар осознал сказанное:
  "Говорить с тобой буду на языке предков моих, Древний."
  Куаргир жадно взглянул на Дара, мгновением позже переведя взгляд на б'рванца. Он хорошо знал что тут происходит. Совсем недавно он совершенно также проверял Дара в застенках Хоргурда.
  - Руаддоб дор, хор ду басд бод, абодур, - согласно кивнул Дар. Он с удивлением слышал слова странного языка срывающиеся с его губ: "Я согласен говорить с тобой на любом языке."
  Глаза махо восхищенно раскрылись, и он торжественно поклонился пришельцу.
  Дар порадовался перемене, произошедшей с недоверчивым б'рванцем. Но все же - какая именно причина заставила старика сменить свою жесткость на мягкость? Ведь все эти церемонии с травой и языком можно было проделать и куда раньше...
  - Твоя Атсинбирг сказала тебе говорить со мной? - спросил он на старо-б'рванском языке.
  - Нет. - Лицо его опечалилось. - Я... не привык говорить с чужеземцами, как говорю со своими. И если бы не великая нужда...
  - Чужеземцы? - нахмурился Дар. - Так то вы встречаете Древних!
   - Извини, называющий себя Древним, - снова склонил голову старик. - У тебя тело хуураданца, а что под твоим латниром - не знает даже мой Царакклан. Но жизнь б'Рвана не проста.
  - Внутри меня трава Древних, - выпрямился Дар, - все кланы моя родня!
  - Извини, называющий себя Древним, - снова наклонил гордую голову махо, - Нет слов чтобы высказать мое сожаление. Я не откликнулся сразу, но такова наша судьба. Мы, б'рванцы, не враги Древним, нашим далеким предкам. Но случилось непоправимое. И я не уверен, достаточно ли быть Древним, чтобы противостоять этому.
  Последние слова прозвучали остро, как звон лезвия.
  - О чем говоришь ты? - удивился Дар.
  Куаргир быстро переводил глаза с одного собеседника на другого, и у Дара мелькнуло ощущение, что разведчик пытается понять их речь.
  - Это не наша судьба, - нахмурился махо. - идти простой ровной тропой. Попал в ловушку б'Рван, и будет стоять он в ловушке вечно. Но может быть Древние помогут б'Рвану?
  - Да о чем же говоришь ты? - повысил голос Дар.
  Махо внимательно глянул на обоих Куаргира и Док-Атора, словно ощупывая глазами их лица. У Дара возникло подозрение, что махо попробует захватить их волю. Но старец отвернулся от них:
  - Гонкларды заставили б'Рван служить себе!
  - Что?! - отпрянул Дар. - Каким образом?
  Старик чуть скривился, было похоже, он ожидал что Древний знает больше.
  - Под страхом гибели, б'Рван должен пленять воинов других кланов. Нас принудили делать это. И на небесные лодки их передавать...
  Голос махо стал совсем тихим.
  - Вы... - задохнулся Дар. - Вы обращаете в рабов своих сородичей чтобы передать "летучим демонам"?
  - Не сородичей! - махо сделал отрицательный жест рукой, - Только тангров чужих кланов!
  - Джаммшшш, - прошипел Дар. Раздробленность тангров конечно заставляла их относиться к чужекланникам как врагам. Но продавать в рабство...
  - Что вы получаете за это?
  Махо нахмурился, и в скупых словах рассказал о "железной воде", привозимой гонклардами в обмен на пленников, о лютой вражде окружающих кланов. Затем странно замолчал и насупился.
  - И от меня вы ждете чего? - Дар был поражен, невольно вспоминая крепость панцирей б'рванцев, напавших на Ю-махо, и растерзанных им в ярости тогда же, у пещер Нортрига. - Чего ждете от меня вы, союзники моих врагов?
  - Мы заложники, а не союзники, - печально ответил старик. - А теперь уж почти мертвецы...
  Он вдруг импульсивно взглянул на Дара своими лучистыми глазами, будто в поисках надежды:
  - Если ты Древний, тебе мы как дети! Помоги же!
  В этом порыве прозвучало столько несвойственной для махо наивности, что Дар отшатнулся.
  - В чем? - от удивления он перешел на простой б'рванский. - В чем я могу помочь вам?
  Махо вдруг помрачнел. Он выпрямил спину, поднимая подбородок и с прищуром глядя на Дара и его элитаров:
  - Несметная орда с'энфарпов перешла реку. Не успеет подняться Рор над равнинами Эбирроя, как стены Балианнара будут осаждены, и я не знаю удастся им выстоять эту осаду.
  Взгляд Куаргира пораженно остановился, глядя в одну точку. Док-Атор загнанно переводил глаза с одного на другого, в попытках понять о чем тут речь.
  - Ты сможешь, - с нажимом сказал махо б'Рвана. - Мне рассказали, как называющий себя Древним остановил огромный отряд с"энфарпов, прорвавшихся у Поррахора.
  Новость была ошеломительной. Стало понятно, почему исчезли отсюда воины и элитары, стала ясной сговорчивость старца травы, что понуро мялся сейчас перед ними. Дар почувствовал злость и одновременно бесконечную усталость. Зацепиться было не за что на Рортанге. Каждый клан по-прежнему тянул на себя. Много, много еще пройдет времени, прежде чем удастся создать из этой раздробленности мощный монолит...
  - Все не так просто, - ответил Дар. - Если бы вы не мешали мне дойти до моей "небесной лодки...
  Он вспомнил свою неравную битву с напавшими дромаругами с'Энфарпа. Тогда у него были два заряженных лучевика, ручной и какора. Но дело даже не в этом. Почему он должен защищать б'рванцев, помогая одним танграм против других? Оба клана в равной степени далеки ему. Самое лучшее - оставить эту усобицу, и продолжить путь к "Ворхару" в дельте Эрны.
  - Древний, - тихо сказал Куаргир на языке кх'отров. - Это не наша война.
  Махо смотрел на них и, кажется, хорошо понимал, о чем думает Дар. Произнес с горечью:
  - На мне ответственность за выживание Царакклана. Моя трава взывает! А тебе все равно предстоит с ними драться. Выжившие с прошлого боя с'энфарпы успели рассказать о тебе своим соплеменниками. Ваш отряд уже ищут мстители!
  Глаза махо шарили по лицу Дара, оценивая воздействие этих слов. Похоже, результат его огорчил, потому он продолжил:
  - И еще одно. Если называющий себя Древним откажется, все не будет так уж хорошо. Ворота Балианнара уже крепко заперты, и он на долгий срок окажется в осажденном городе вместе с нами. А отряд его дромаругов никто не впустил в город, потому что они чужаки! Думаю, с'энфарпы сожрут их мгновенно.
  Дар чуть отступил назад, чувствуя как кровь мгновенно прилила к лицу. Этот махо пытается запугать его?
  - Уж не угрожаешь ли, старик, самому Древнему? - раздался презрительный голос Куаргира, вдруг заговорившего на б'рванском. - Да он голой рукой пробьет любую ваши ворота!
  Махо со слабым удивлением обернулся на голос и взглядом обшарил чернокостную фигуру разведчика-кх'отра.
  - Поразительно, - сказал он, переводя затем взгляд на Док-Атора. - Хотел бы я услышать рассказ, как удалось подружить варваров разных корней.
  Куаргир зашипел что-то невнятное. Док-Атор набычился и сдвинул брови, не понимая беседу, но хорошо чувствуя что речь идет о нем.
  - Ты торгуешься со мной? - спокойно спросил Дар.
  Махо поднял брови и посмотрел в пол:
  - Вовсе нет. Но я не могу требовать от моего народа содействия чужакам. Другое дело - если бы они стали... союзниками?
  Он остро глянул на Дара.
  - Гонкларды ваши союзники, - сказал Дар. - Просите у них помощи.
  Старик обреченно покачал головой:
  - Это не так. Они лишь пользуются нашей слабостью. А ты... Ты мог бы помочь! Посмотри на меня - я махо б'Рвана, а за моей спиной - Царакклан и "сердце клана". Помоги - и мы пойдем за тобой, обещаю! Б"Рван станет чтить путь Древних!
  И, прежде чем Дар обдумал эти слова, старик простер руки в стороны и вверх, будто обращаясь к звездолету. Дар последовал за ним взглядом, и вдруг зеленым светом окуталось и тут же очистилось пространство. Дар по-новому посмотрел вокруг, неожиданно понимая, что вошел в состояние "зрения травы" не своей волей, а по желанию высохшего старца в длинных пурпурных одеждах. Из его тела вытягивались наверх многочисленной нити длинной зеленой паутины, пушась расплывающимся золотистым свечением. Дар неторопливо поднял голову, прослеживая эту паутину, и благоговейно замер. Вокруг мертвого звездолета рабов, заполняя все массивное тело холма Балианнара, сияло огромное изумрудное солнце. Все оттенки зеленых цветов переплетались, перевивались, лучились светом в нем. Атсинбирг б'рванского Царакклана была неописуема, ослепительна, полна магнетичной жизни и силы. Он не чувствовал в ней неприязни или враждебности... В один момент что-то изменилось в ее свечении, почти незаметное, и луч-паутинка оттуда протянулся в сторону Дара, быстрый и гибкий как дымок зеленого ветра. Дар почувствовал это, как будто коснулись какой-то другой его кожи, будто у него был еще один слой, сантиметров на двадцать над физическим телом. Дар замер, но это не было неприятно или болезненно. И тем не менее что-то сопротивлялось в нем... Секундой позже он осознал причину: Дар-человек еще не привык ощущать себя избранником травы! Дар-тангр рассмеялся внутри него: мастер над варваром... Однако эти мгновенные рефлексии были сметены в сторону. Изумрудная паутинка-жилка от Царакклана тронула его, и ему передалась страшная тревога, боль, отчаяние, безысходность и ужас цнбр. Трава знала приближение врага, чувствовала подход с'энфарпов, готовящих свой кислый огонь, несущий смерть корням! При мысли об этом, электрический озноб пробил его, снизу доверху, и оба элитара повернулись удивленные. Лишь только старик-махо безмолвно стоял перед ним, заглядывая в глаза. Он знал без тени сомнения что происходит со странным чужаком, называющим себя Древним. Шок, от переживания цнбр, ее эмоционального состояния, был силен. Дар зажмурился и глубоко вдохнул. Печаль травы стала его печалью, боль б'рванской цнбр стала болью его самого, как части от целого!
  Все было по-другому. Не убивать одних тангров против других просил махо. Не защищать клан против клана. Он призывал спасти от гибели Царакклан, и эту цнбр в нем...
  "Ты не можешь!" - сказал Дар-тангр в нем. - "Это б'рванцы. Они никогда не станут друзьями!".
  "Все тангры будут братьями", - ответил ему Дар-человек. - "У нас слишком много врагов, чтобы еще воевать друг с другом".
  "Но тогда почему ты помогаешь б'рванцам а не с'энфарпам? Помоги им захватить Балианнар, и дело с концом!"
  "Не в танграх дело", - ответил Дар-человек. - "Они всего лишь руки своего рода. Традиции рода покоятся в корнях цараккланов, и это не должно быть разрушено. Без цараккланов, без выжившей цнбр тангры станут просто йарбами, не помнящими ни себя ни своего прошлого".
  "Ты не прав..."
  "Я прав! Если бы б'рванцы напали на Царакклан с'энфарпов, я бы защищал цнбр с'Энфарпа! Защищать надо основы."
  Эта внутренняя дискуссия продолжалась какое-то мгновение. Очнувшись от своих соображений, Дар увидел как стоящий рядом Куаргир смотрит ему в лицо, словно читая все эти мысли.
  - Я принимаю твое условие, - Дар повернулся к махо. Голос был непослушным, внезапно осипшим. - Но вот как: мы уходим к большой реке, продолжая путь к своей цели.
  - Там вы и встретите с'энфарпов, - удовлетворенно сказал махо.
  - Древний?! - удивленно крикнул Куаргир.
  - О чем они говорят? - спросил Док-Атор.
  Махо молча кивнул головой набок, на манер как это делают тангры.
  - Тогда поднимаемся! - Дар повернулся и пошел в сторону лестницы. - Лишнего времени больше нет.
  Какое-то чувство было у него внутри. Некое ощущение правильности сделанного выбора.
  - Нет нужды подняться, чтобы опуститься, - остановил его голос махо. - Идите за мной.
  Подобно Ю-махо, б'рванец сделал мягкое движение руками, и перед ним в воздухе возник светящийся оранжевый шар. Глаза Док-Атора удивленно распахнулись, а Куаргира презрительно сощурились. Старик повел их длинным сырым коридором, выложенным поблескивающими влагой плитками, полными тангрописи. Воздух здесь загустел от запахов цнбр и сырой земли, а близкий потолок и стены напоминали, что они пробираются под огромной толщей холма.
  - У меня будет условие, - сказал Дар, обдумывая предстоящую схватку и рассматривая движение зеленых переплетений внутри свечения идущего впереди старика. - Ты отдашь мне свой живой огонь, что показывал на Круге Эгиббардов.
  Не оборачиваясь, старик выпростал руку, в которой был зажат лучевик. Дар бережно принял его, пытаясь рассмотреть в зеленом "зрении травы". То что это не было оружие Древних, он понял еще во время спора с махо наверху. Теперь же у него возникло неприятное чувство, что он может не понять принцип его работы. Тельце лучевика было округлым и более массивным, видимо рука пользовавшаяся этим оружием была куда крупнее тангровой. Выходящий вперед ствол, напротив, был очень коротким но широким и почему-то закрытым. Спусковой механизм иной, прижатый к рукояти. Дар взмахнул несколько раз кистью с лучевиком, приноравливая хватку, провожаемый жадными взглядами Куаргира и Док-Атора. Кх'отр заметил, что Дар смотрит на него, и оскалился во все свои зубы:
  - Скоро я получу такой? - спросил он с полуутвердительной интонацией. После небрежно бросил а'зарду: - И у тебя потом будет такой же, не волнуйся!
  - А почему это у меня - "потом"? - возмутился а'зард.
  Дар улыбнулся, слушая их препирательства.
  На выходе подземного хода их встретили несколько мрачных элитаров. Махо дал им указания, затем повернулся к Дару. Чувствовалось, пришло время расстаться.
  - Называющий себя Древним! - старик прощально поднял руку. - Если тебе удастся помочь Балианнару, приходи когда хочешь, здесь будут тебе рады. Ты не враг б'Рвана!
  Видимо это была похвала.
  Усмехнувшись, Дар вспомнил, как долго пришлось выжимать из Ходвата слово "друг" по отношению к тому, кто не являлся членом его клана.
  - Прощай, махо б'Рвана! - сказал он в ответ. - Запомни меня, я вернусь к тебе. Я принесу назад Империю Тангров, и кланы перестанут считать друг друга врагами!
  Махо недоверчиво сощурился, глядя на него своими светящимися глазами.
  В надвинувшейся ночи б'Рвана они казались прозрачными зелеными звездочками...
  
  * * *
  
  Молчаливый, погруженный в тяжелые думы элитар вел их вниз. Массивные внешние ворота Балианнара, прятавшиеся в вытянутой каменной башне, приближались. Было уже темно, яркие звезды высыпали на небе, и далеко на западе падала за горизонт желтая луна Борха. Факелы горели тут и там, запах огня дразнил ноздри. Дар ощутил, что он голоден.
  В редком свете факелов всюду было заметно движение. Чувствовалась напряженная активность подготовки к штурму, то и дело раздавались окрики, команды, звенел металл, рабы тянули большие тюки и повозки вниз, к стенам. Но было кое-что, довольно неуместное на взгляд Дара. Навстречу постоянно попадались одинокие, или идущие группой отаруги, быстро двигающиеся наверх. Это было странно, куда естественней, если бы воины сбегались в преддверии штурма города к защитным стенам.
  - Куда они идут? - наконец не выдержал он.
  - Караттан. - кратко сказал Куаргир.
  - Что это?
  - Они идут, чтобы оставить жизнь перед смертью. - ответил на хуураданском Куаргир, почти не удивленный, что вынужден объяснять очевиднейшее.
  Однако Дару это мало что дало.
  - Какую жизнь? - спросил он. - Сейчас им надо торопиться на стены и готовиться к сражению!
  - Караттан - это старая традиция, - пришел Куаргиру на помощь элитар Док-Атор. - Когда отаруг уходит чтобы умереть, сначала он идет к женщине, и оставляет свое семя. Не вся жизнь должна умереть в борьбе с врагом. Часть жизни должна остаться для продолжения!
  Его командирский голос звонко пророкотал по затемненной улице Балианнара. Многие воины-б'рванцы остановились и с подозрением стали присматриваться к идущей группе тех, кто говорит на чужом наречии. Сопровождавший их элитар тут же громко потребовал чтобы все вернулись к своим делам, и вспыхнувший было интерес, погас.
  Дар задумался об этом странном, но в сущности довольно мудром обычае - "караттане". Особенно учитывая, что б'рванские мужчины всегда в походе...
  - А если у него нет своей женщины? - наконец спросил он у Куаргира.
  Глаза кх'отра сощурились:
  - Тогда он идет к любой женщине, которую увидит.
  Док-Атор важно кивнул.
  На языке Дара тут же завертелись десятки щекотливых вопросов, но он удержал себя, решив обождать с ними до более удачного момента. Не хватало еще наткнуться на очередные табу в обсуждениях. Слишком хорошо он помнил, чем заканчивались расспросы про цнбр...
  До Саудрака добрались быстро. Приведший их б'рванский элитар, крикнул охранению, чтобы выдали назад отобранное оружие. И тут же поспешил назад в город, вместе с последними уходящими желтокостниками. Саудрак крикнул дромаругам всех трех кланов готовиться к отходу, недобро глянув по сторонам.
   - Лучше бы мы стороной обошли и Балианнар, и сам проклятый б'Рван, - кратко резюмировал он.
  
  * * *
  
  ...Какор шел ровным следом, точно за саудраковым дромом, где Дар досказывал хуураданцу события в Балианнаре. Саудрак был замкнут, настроен резко. Ему, как и остальным элитарам, была отвратительна идея защиты чужой цнбр. Он косо оборачивался, глядя как Древний упражняется с лучевиком гонклардов.
  Сейчас Дар уже и сам не мог понять, - как согласился идти навстречу орде с'энфарпов? Было какое-то волшебство там, под холмом Балианнара. Слишком многое там произошло, он будто вышел на другой уровень самого себя. В коже, в мышцах еще хранилось ощущение неудержимой мощи светящегося тела... Смутно помнился темный межзвездный рабовоз б'рванцев. А после близкий и огромный, лучащийся ком изумрудного Царакклана степняков. Не иначе, трава сумела как-то воздействовать на него, заставила принять ее мольбу. Но ведь на кон были поставлены жизни товарищей и сам план похода! Выбора, собственно, не было. Невелика честь - сложить латниры в Балианнаре, а именно это и было альтернативой походу против с'энфарпов. Выдохшийся после рабовоза, Дар не долго сумел бы противостоять армии твердокостных отаругов столицы...
  И все же...
  Все же...
  Покачиваясь в люльке за Саудраком, у него было время хорошенько обдумать все это. Конечно, помогать траве б'Рвана - такой шаг не мог вызвать сочувствия хуураданцев, а'зардов или кх'отров. Да каждый из элитаров уже высказал ему, что думает по этому поводу: они согласились сопровождать Древнего в походе по опасным землям, а не защищать чужаков! Свое собственное решение в Балианнаре было скорее эмоциональным, Дар сейчас уже с трудом себя помнил там. Ведь он действовал не из страха или расчета. Какое-то всеохватное чувство охватило его, общее с Цараккланом, что-то почти глобальное. Где-то глубоко внутри чувствовал - это правильно, помочь обратившейся за помощью Атсинбирг чужого клана. Не б'рванцам в поисках рабов, не танграм в войне против тангров! Помочь оказавшемуся под угрозой уничтожения Царакклану И вдруг, как вспышка молнии, на память пришло воспоминание о походе в подземелья Нортрига... "Придет время, когда цнбр перестанет быть запретным словом... Империя тангров возвращается..." Этот афоризм, вырубленный в каменных скрижалях подземных пещер прочем ему Ю-махо! Сколько тысяч зим назад это было написано?
  Дара пробрал мороз под латниром. Так мог сказать только кто-то из экипажа небесной лодки Карасса! И имелось в виду объединение кланов вместе, воссоединение с материнской цнбр! Есть только один способ исполнения пророчества: корни кланов должны соединиться. И он, Дар Петлюгин, человек из будущего, поможет этому осуществиться! Говорить с цараккланами Рортанга и защищать эти цараккланы - вот его задача!
  "Тогда какой смысл оборонять один Царакклан, принося вред другому?" - мелькнула предательская мысль. Но она его не смутила. Он не собирается биться с другим Цараккланом. Только с танграми. Его задача - остановить воинов от разрушения чужих корней. Ничьи корни не должны страдать, ибо всем им предстоит соединиться!
  Все это время Дар продолжал изучать лучевик. Он уже заметил, что при снятии своеобразного "предохранителя" зажигаются огоньки рукояти, а из толстого тупого ствола выдвигается другой, помельче и подлиннее, затем вся рукоятка меняет цвет и яркость. Но по прежнему, все что ему удавалось - это заставить оружие светить безвредным лучиком наподобие световой указки. Дар-тангр давно сдался, и за дело принялся Дар-человек, с его технологически-направленным умом.
  - В последний раз спрашиваю, ты считаешь, мы должны сражаться во славу б'Рвана? - вдруг спросил Саудрак.
  Дар вспомнил изумрудное солнце цнбр над головой, рядом с мертвым звездолетом рабов, и коротко сказал:
  - Поверь мне. Мы должны сделать что можем. Однако сложить тут кости - совсем не наша цель. Ускорься, если можешь.
  - О-рах! - ответил хуураданец глухо, разгоняя своего дрома в быстрый аллюр. - Пусть будет так.
  Дар через наглазник соединился с какором, и дал ему полную скорость по направлению к реке Эрне. В ночном зрении робота было хорошо заметно, как толстые ноги бегущих дромов быстро остаются позади...
  
  
  
  5. "Хозяйка в доме" -2
  
  ...Однажды маленький мальчик пришел к маме, тихонько звеня подколенными колокольчинками. Спросил удивленно:
  - Почему чудесный фрукт - полуденное яблочко - принято называть "хозяйка в доме"?
  Его красивые глазки были широко распахнуты, а шерстка на затылке была по-детски коротка. Мама умилилась и прижала его к своей груди, незаметно обтирая руки о полотенце. На огне позади что-то тихо шкворчало, и по кухне разносились дразнящие запахи готовящейся еды.
  - Разве хозяйку можно есть? - пролепетало чадо, трогательно недоумевая.
  - Малыш, - мягко улыбнулась мама, зарывая нос в мех его нежной головки. - Это очень старая история. Реццы рассказывают ее так давно, что никто не помнит, было ли это на самом деле. Но однажды Витязь Серебряный Кинжал, славный Рецибор, отправился в дальнее плавание. Ты же знаешь, Малыш, Безбрежность очень велика, и остаться в одиночестве там легко. Звездная крепость скользит быстро, но обитаемые острова так редко попадаются.
  Маленький белый пушистик замер, зачарованно и доверчиво глядя на мать, его прозрачные глазки уже смотрели сквозь нее, они видели огромную стальную крепость, плывущую в Безбрежности, верных могучих гонклардов замерших с оружием возле люков и иллюминаторов, и полные опасностей злые чужие острова по пути...
  - Витязь Серебряный Кинжал владел всеми силами реццов, - продолжала певуче мать, - какие Кнэ дает своим любимцам, и сверх того научился владеть импульсным кинжалом, как никто до него. Он полетел искать новые острова для реццов в Безбрежности, а это очень благородное занятие для сына своего народа! Но, - она вздохнула и нахмурилась, - но не ожидал Витязь что его плавание продлится столь долго. Плыл и плыл он, от одной звезды до другой, от одного острова до другого, и ничего доброго не попадалось на его пути. Устало его горячее сердце, полное любви к Планете и верное Кнэ. Бестрепетные каменные гонкларды его, хоть и не показывали виду, тоже сильно устали в плавании.
  - А они нашли хорошие острова? - голос мальчика был встревожен.
  Мама снова улыбнулась.
  - Двадцать двадцатидневий длился их геройский полет, много островов нашли и осмотрели они, но не было среди них ни одного ценного, реццам или рабам подходящего. Каждый вечер Витязь Серебряный Кинжал возвращался в свою каюту и было ему очень одиноко, тосковало его сердце. Думал он о своей семье, которая осталась далеко на Планете и ждала его. Каждую ночь зажигал он свой светящийся камень кроги, смотрел старые картины из семьи, что осталась на Планете. И думал - что есть у него дом, но нет хозяйки в нем, и обводил грустными глазами свою одинокую каюту. Ведь без хозяйки любая каюта будет пустой, и любой дом будет пустой...
  - А я знаю кто этот Витязь Серебряный Кинжал! - Вдруг звонко выпалил малыш и посмотрел своими прозрачными глазками прямо в лицо маме. - Это наш папа, правда? Я ведь видел у него импульсный кинжал в комнате, и он серебряного цвета! Мам!
  Мама чуть задержала дыхание, затем судорожно прижала к себе мальчика, незаметно смахивая прокатившие по шерсти слезы.
  - Правда, мам? - не отступался мальчик. - Ну правда?
  - Конечно, милый, - прошептала она ему в ухо, - Какой ты у меня умный!
  - Я догадался! - раздался тонкий голосок. - И что там было дальше?
  Мама снова отерла шерсть под глазами, и поставила мальчика на вытянутых руках перед собой:
  - И наконец на двадцать первое двадцатидневие прилетела крепость к звезде белой, как твоя шерстка, вокруг которой были три красивых и больших острова.
  - Ах! - прошептал мальчик в предвкушении и закрыл глаза.
  - Два острова были пустыми и непригодными, а третий был очень хорош. Воздух там был тепленький и солнце светило жарко, реки, озера и моря были там в изобилии, а на земле всюду цвели цветы. Деревья были полны необычных красивых и сладких фруктов. Очень понравилось там Витязю Серебряный Кинжал и даже его гонклардам.
  - Там жили рабы? - строго переспросил малыш, щурясь в улыбке от рассказа.
  - Да. Там жили дикие моголоны с полосатыми спинками. Они увидели опустившуюся звездную крепость Витязя, и полюбили его. Они сказали, что принесут ему самый лучший и редкий фрукт своего острова.
  - "Полуденное яблочко"? - взвизгнул малыш счастливо.
  - "Полуденное яблоко", - поправила мама, приглаживая его головку. - И несколько дней потом гибкие моголоны пробирались по горам чтобы достать его. Еще много дней прошло пока они принесли его назад. И вот наконец они дали его Витязю и его команде.
  - Я знаю как оно выглядит, - гордо сказал малыш. - Яблочко такое красно-красное! И очень-очень маленькое.
  - Верно, - сказала мама.- Витязь был очень рад, что нашел для реццов хороший остров. Он взял у них это яблочко и съел!
  - Я знаю, его даже жевать не надо, а сразу глотать!
  - И как только он сделал это, вся его тоска и печаль закончились. Ему стало так хорошо, словно хозяйка пришла в его дом, и все на местах. Велел он принести ему еще таких фруктов, и листьев, и веток, и семян этого фрукта, и потом полетел домой. А по дороге, когда ему становилось совсем тоскливо, он доставал одно красно-красное яблочко, и забывал что он один в своей каюте. Чувствовал он теплоту в своем животе, и теплоту своего дома, и теплоту своей хозяйки...
  Последние слова были произнесены с изрядной долей печали, но малыш этого не заметил. Он восторженно глядел на мать, временами двигая бровями в чувствах...
  - Когда я вырасту, я тоже стану Витязем Серебряного Кинжала...
  
  * * *
  
  ...Осторожный стук в дверь заставил ди-Ггарца очнуться от воспоминаний.
  Полупогруженный в Н-воду, он сделал дозволительный жест, и люк приоткрылся. На пороге стоял согнутый в почтительной позе таньр, заискивающе заглядывая в его глаза.
  - Три-почтенный ди-Ггарц, сын великого племени реццов?
  - Принеси "хозяйку в доме"! - бросил рецц и хотел жестом закрыть люк, как вдруг заметил немыслимое.
  Маленький мотылек, изящно изогнутая мушка, села на край замшелого камня кощуны. У мушки были длинные жвала, приспособленные для очень специальной работы. В мгновение ока она слизала влагу с камня. И в жвалах засверкала, переливаясь как алмаз, капелька Н-воды...
  Это была одна из тех специальных мушек, выведенных безымянными в период их Даны. Они были очень полезны, собирая конденсировавшуюся влагу с любых поверхностей звездной крепости и снося в водо-гнездо, откуда ее направляли для рециркуляции.
  Однако святотатство непростительно и для мушек!
  Никому не дозволяется осквернять кощуны Кнэ! Тем более что рециркулированную воду пьют не реццы.
  Ди-Ггарц развернул в сторону мушки лапку, какой он собирался закрыть люк. Собрав пальцы в пучок, сделал щелкающий жест. Водоносную мушку отшвырнуло назад и расплющило в коричневое ровное пятно о край кощуны-камня. Капля выпущенной священной Н-воды заскользила назад в ложбину, оставляя темный влажный след.
  Ди-Ггарц повернулся к рабу, страх плавал в его глазах.
  - Проверь все люки! Эти мухи не должны залетать на мой уровень!
  И отвернулся.
  После воспоминаний о детстве, он расчувствовался и был слишком добр. Не стал наказывать за недосмотр. Раб, благословляя Кнэ, сам запер люк и побежал исполнять приказание...
  
  Жаль, что его отвлекли от милых воспоминаний... Уже давно нет на свете его доброй мамы. Да что говорить, после нескольких омоложений никого рядом не осталось из тех кто был по-настоящему мил и дорог. Возможно это плата за долголетие - ты уже не можешь привязаться ни к кому с той силой, какая бывает в молодости. Только детские и юношеские воспоминания - самые острые и яркие, потому что тогда все было реальным. А потом, после первого, и особенно после второго омоложения, сменяющиеся лица превратились в череду масок, жизнь отдавала привкусом фальши. Лишь и было теперь интересного - углубиться в работу. Ди-Ггарц был Следаком экстра-класса и не возился с беглыми рабами. Его уровень был - выискать спрятанную необычность, редкое странное преступление или тайком исчезнувшее существо. А особенно - найти тщательно скрываемое гнездо плесени. Был у него тонкий талант находить что угодно, где бы оно ни пряталось. И этот талант, когда-то ставший причиной первого продления жизни, теперь являлся единственным смыслом жизни. Все остальное - просто серый, бессмысленный фон нескончаемого бытия...
  
  Ди-Ггарц снова открыл глаза, рассеянно глядя вокруг.
  Молельня, в которой он возлежал сейчас, была в сердце его звездной крепости "Мощь Давления". Это было самое ценное место корабля - кощуны Кнэ... Серые камни образовывали уединенное святилище, в котором темнели несколько ложбин, заполненных водой или Н-водой. Одна из ложбин была достаточно велика чтобы вместить взрослого рецца. Эти водоемы были не просто старые, в каждый в свое время была привита отсада из Главного Храма Кнэ на Планете, так что этой воде и тому что в ней жило, были десятки эпох возраста. Стенки, как и положено, были скользкими и липкими, а над водоемами собирался тонкий запах процедурных водорослей и перегнивания. Не допуская рабов в молельню, ди-Ггарц своими руками полол лишние водоросли, добавлял нужную отсаду или отстои. Это было великое место духовного возрождения, доверия себе и преданности Кнэ.
  Главный камень-кощуна был в рост рецца, перед ним расположились шесть ритуальных ямок с болотцами, вода каждого особенна по-своему. А на камне светились чистым золотом вещие буквы молитвы первого преклонения перед Величайшим. Но Следак знал их наизусть, и сейчас повторял полушепотом:
  
  О, вода! Проводник мой всегда!
  Добрый Кнэ всеблагой как вода!
  
  Впереди уже явственно маячил заслуженный отдых на внутренних планетах. Великое дело совершил он, выискав плесень, исполнив тем волю Его. И даже сознание, что так и не удалось добиться от тангра-грибника нужной информации, выявить дорогу, доставившую грибок, не сильно омрачает радость достижения. Ему удалось "разговорить" подручных тангра, и работа в том направлении уже кипит. За оставшиеся дни, пока его крепость висит над Хучильдией, они размотают эту мутную ниточку. Самого Грибника уже успешно препарировали, и материалы дела скрупулезно описывают каждую деталь в его метаморфозе. Собраны образцы тканей и спор, запрессованные в стеклах. А там - обязательный визит к Кнэ, не упускающему возможности лично поблагодарить отличившегося.
  И ди-Ггарцу будем чем отплатить за доброту! Он вез роскошный подарок божеству Кнэ!
  Следак протянул руку и достал специальную черную шкатулку, небольшую и со сложным запором. Открыл ее и залюбовался на зеленый, с прожилками шарик, матовым блеском отражавший огонь светильников. Переливы прожилок, сложная игра цветов так и притягивали взгляд. У этой редкости просто не было цены!
  Тангры бывают разными. Есть дикие варвары-тангры, с жесткими панцирями на спинах, проводящие время жизни в междоусобных войнах. Есть цивильные рабы, которым после рождения отрезают эту бессмысленную кость, ведь доказано, что именно наличие панциря делает тангров столь заносчивыми и агрессивными. Таких цивильных рабов зовут "таньры", они мягки и уступчивы. Но есть еще третий вид - неистовые грибники, способные гипнотизировать окружающих. В их несчастном теле, кроме прочих следствий растительного метаморфоза, нарастает круглая жемчужина, возможно и дающая им все эти способности...
  
  Ди-Ггарц усмехнулся в предвкушении. Уж он-то хорошо знал коллекционерскую страсть Кнэ, собиравшего жемчужины всех уничтоженных грибников. У каждой из этих жемчужин была своя история, и длинные файлы с образцами в Сыске, каждая наросла внутри Грибника, угрожавшего покою Короната, каждая когда-то несла в себе, как зародыш, способность немыслимо расплодиться, расшириться, поглотив мир и живущих в мире... Конечно, великий Кнэ собирал их как символ успеха в борьбе с бунтарями!
  Рука невольно потянулась к шее. Там, на золотой цепи, висел знак признательности Кнэ. Великое божество наградило этим ди-Ггарца, когда он в самый первый раз принес зеленую жемчужину. Любой оценщик затруднился бы сказать сколько стоила эта вещица - молочно-белый камень, называемый "кроги". Да, конечно, он был похож на все остальные кроги, которым нет счета в мирах Короната. Так же как и они, он имел родиной далекий остров с кремниевой жизнью. Но в отличие от остальных, способных только запасать и излучать свет, или быть переносчиками информации и обликов, этот был почти разумным если говорить в терминах органических существ - так как накопил довольно высокую степень индивидуальности. Впрочем до самоосознания он не дошел. Зато обладал способностью связываться со своим парным камнем, таким же кроги, выросшем на том же материнском кристалле.
  Хозяином парного камня был сам Кнэ...
  Снова раздался стук, и в открытом ди-Ггарцем люке замерла склоненная фигура таньра с большим блюдом в центре которого лежал маленький красно-красный фрукт. Раб поставил блюдо рядом с люком, который тут же захлопнулся за ним.
  Ди-Ггарц нехотя вылез из ложбины и пошел к подносу. По дороге с него стекала священная вода, по сложным уровням и протокам тут же возвращавшаяся обратно в ложбину. Протянул руку к фрукту и положил "полуденное яблочко" на язык. Зажмурившись, проглотил не разжевывая...
  "Хозяйка в доме" скользнула по пищеводу, как обычная еда, затем попала в желудок. Все еще не открывая глаз, Следак ждал начала действия. И ждать пришлось недолго, потому что почти сразу приятное тепло вспыхнуло у него внутри, тепло и очень доброе чувство покоя, умиротворения и защищенности. Это был совершенно райский фрукт - глупые моголоны, на чьей планете он впервые появился, даже не поняли его настоящую ценность. Съеденный, он давал минимум на два дня ощущение сытости и довольства. Учитывая малый размер, "полуденное яблочко" было великолепным заменителем еды. Но кроме примитивной съедобности, это был наилучший успокоитель, дававший покой телу, а уму - негу и радость. Существо с таким фруктом в животе можно было легко выделить из окружения по особой ауре счастья, излучавшейся из него. Яблочко в животе, хозяйка в доме...
  Кнэ тогда пошутил, передавая ему кроги на шею - путь он всегда будет с тобой, не расставайся с ним. Как "хозяйка в доме" должна быть в животе, так и этот кроги должен всегда быть на твоей шее!
  Ди-Ггарц погладил свой мокрый мохнатый живот и снова поудобнее устроился в водной ложбине кощуны. Ему больше ничего не надо. Вокруг воцарился покой и мир.
  Он сладко прикрыл глаза...
  И в следующее мгновение чуть не подпрыгнул от разряда проснувшегося кроги!
  - Ты где? - раздался дребезжащий водянистый звук.
  Голубоватый кристалл с легким дымком выпустил из себя овальную светимость, в которой тут же начало проявляться лицо божества.
  - Я тут! - он сорвал с шеи кроги и поставил на кощуну перед собой.
  - Скажи!
  - Вопрос грибницы закрыт, Владыка! Плесень убита. Грибник пойман!
  - Хорошо. - почему-то безразлично кивнул Кнэ. - Теперь срочно уходи с Хучильдии. Передвинься в Холодный Сектор. Я смог почувствовать Его! Он проснулся!
  - Кого? - Понимание приходило с трудом, ди-Ггарц с ужасом осознавал, что реагирует не в такт, но яблочко уже было в животе, и его личное время давало сбои.
  - Я предупреждал тебя, - жестко отрезал Кнэ, - не задавай дурацких вопросов. Думай! Итак, там три звездные системы с островами "дырного мяса". Я знаю что Он там, но я не знаю где именно. Ты обследуешь все эти острова и найдешь Его Мне!
  - Кого?
  - Ты опять наелся этих "хозяек в доме"? Я что неясно говорю? - булькающий голос стал шипящим, и от того приобрел какое-то угрожающее впечатление.
  Ди-Ггарца пробрало морозом под мокрой шерстью.
  - Начинаю выдвижение! - крикнул он, - Ничто не задержит меня, Владыка!
  - Хм. - ответил Кнэ. - И знай. Я останавливаю в Холодном Секторе любое общение и полеты. Ничто не выскользнет оттуда. А ты Мне выцедишь Его, или... Или тебе лучше бы не рождаться!
  "Его?" - с ужасом подумал ди-Ггарц. - "Кого Его?" Но задавать вопросы больше не решился. Видеть Кнэ в таком состоянии ему еще не доводилось. Эмоции - это последнее, что божество стало бы демонстрировать простому реццу.
  - На Хучильдии оставь дела Скарццу, пусть заканчивает!
  - Скарццу?! - оскорбился Следак.
  Лицо Кнэ в дымчатом объеме, создаваемом кроги, нахмурилось.
  - Он будет где-то близко от тебя. Я приказываю: не касайся Его. Не вздумай бороться с Ним!!! Не трогай Его. Лучше если Он даже не поймет что ты рядом. Но увидь Его... и дай Мне через тебя увидеть Его...Через твой кроги. Царц только что сделал "вдох Туарука" и выдал Себя!
  "Царц?!" - остолбенел в своей ложбинке ди-Ггарц.
  Лицо Кнэ повернулось, словно он высматривал где сейчас находится Следак.
  - Молишься? Это хорошо.
  - Да, Владыка! Тебе одному молюсь!
  - Потом домолишься.
  - Уже выхожу! - крикнул ди-Ггарц, торопливо вылезая из ложбинки и топая по покрытому кавернами полу, который собирал с него струящуюся воду и возвращал в молельню. Воздушная преграда перед командирскими покоями мгновенно выдавила остатки влаги и высушила мех тела...
  
  
  
  6. Битва Гигантов
  
  Пусть здесь проявится мощь суперэлитаров Дара и их воинов, когда они будут защищать Дара от б'рванцев! После, в экортере, будет засвидетельствовано, что они бились не только с с'энфарпами, но и с б'рванцами.
  ПРОСЛЕДИ - тут он не может использовать Туарук, типа он уже выдохся. ИНАЧЕ - он может договориться с с'энфарпами, б'рванцами и даже реццами ))))))) - то есть в предыдущей главе перед выходом из рабовоза, пусть чувствует бессилие!
  
  
  Яростно и тяжко пропел рог с б'рванского берега, и почти сразу за ним - еще один!
  Левый берег, темная полоса на фоне уже слабого заката, из гладкой линии вдруг стал будто частоколом леса - от поднявшихся фигур. Тяжкий грохот донесся оттуда - слитный вопль сотен глоток и стука латниров:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  - Вечная жизнь б'Рвану! - тут же рявкнули и его воины, отчетливо припечатав синхронным костяным грохотом своих панцирей.
  Тотай хищно усмехнулся и вытащил вбзлестнувший шиташ. Ну что, лесники?! Посмотрим теперь - кто кого?!
  С'энфарпы на плывущих люльках закричали, свирепо заорали в ответ. С далекого их берега послышались гулкие звуки гнусавых труб и будто грохот огромного молота. Две армии изготовились к сражению, и трудно было сказать, чьего ражу больше - защитников своих земель б'рванцев, или полных жажды мщения атакующих с'энфарпов.
  Он рывком повернулся к реке, крикнул сплавщикам:
  - Выводи лодки из-под удара! Пусть дромы бьются с дромами!
  На баржах активно заработали шестами, медленно двигая тяжеленные деревянные махины. Но глядя на воду впереди улыбка окончательно сошла с губ Тотай Тору. Река на всем протяжении уже пенилась темными тенями плывущих дромов. Их было чудовищно много. Он похолодел и почувствовал что-то похожее на отчаяние. Не было пути через них на острова! Даже хуже - его острое зрение различило новые и новые огромные фигуры, плюхающиеся в воду с далеких песчаных пляжей.
  С'энфарпы пользовались островами как перевалом для отдыха мокрых дромов!
  Это зрелище потрясало. Тотай осознал, что никогда прежде не видел такого количества врагов одновременно. Но недаром он был б'рванцем! Тут же из под латнира пришло жесткое волевое ощущение неотвратимости победы, желание драться и повергать врагов! Какой-то жаркий огонь словно пронизал все его мускулы, жилы и кости, заставив выпрямиться на дроме. Вспыхнуло в голове и тут же сменилось ледяной уверенность.
  Он сомнет врагов.
  Сегодня всех с'энфарпов утопим в Эрне!
  Широко раскрытыми глаза он посмотрел вокруг, ловя не менее горячие взгляды своих отаругов, с трудом сдерживавшихся чтобы не броситься к берегу, встречая шиташами и копьями надвигающихся врагов. Пришло чувство могучей слитности и мощи. И еще прозрачной четкости - как части от целого. Он замер в седле, голова своего подразделения, и снова осмотрел позиции. Не так удачливы были лесники, не все гладко получалось у них. Видимо, тренировали своих дромов где-нибудь в далеких лесных озерах, и река была тем в новинку. Время от времени над водой проносились захлебывающиеся дромовые вопли, а следом и крики тангров, чьи люльки утягивались в воду за перевязи могучими телами тонущих скакунов.
  Рубежная гвардия б'Рвана уже спустилась к реке, дромы по брюхо зашли в воду, вставая плотной стеной. Неожиданным было нападение плавающей конницы лесников, но эгиббард защитников правильно оценил возможности обороны. По строю рубежников прокатилось слитное движение - отаруги натянули кожаные доспехи с костяными пластинками против стрелок тронков. Право выйти из воды чтобы ступить на чужой берег с'энфарпам придется завоевать силой оружия и собственными жизнями!
  Над массой б'рванской конницы взметнулись, взблеснули красными отблесками, длинномерные копья и опустились горизонтально, встречая первых подплывающих врагов.
  - Отряд Тору? - грохнул позади незаметно подъехавший связной.
  Тотай поднял руку и повернул дрома на голос.
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  - Добрались без потерь?
  - Да. - Напряженные мускулы и предчувствие боя делало его слова короткими. - Обеспечите нам проход на острова?
  Гонец криво усмехнулся:
  - Кто ж теперь сделает проход в Эрне? - он кивнул подбородком. - А острова полны вражеских дромов!
  Тотай автоматически повернулся вслед, снова оценивая возможности в запруженной плывущими дромами реке. Это было как приговор. Прежде чем атака врага не выдохнется, о движении к островам можно забыть.
  - Тогда я подгоню баржи к берегу и будем сражаться вместе.
  Гонец внимательно посмотрел на него, после на реку, и кивнул:
  - Я сообщу об этом эгиббарду.
  - Но если атака через воду остановится, мы сразу пойдем на острова.
  Он замялся, но после взглянул прямо в глаза вестового:
  - Передай ему дословно: я уже вызвал небесную лодку!
  - Не беспокойся! - ответил гонец, и, ловко выправив дрома, понесся наверх. Туда, где виднелась группа, наблюдающая за разворачивающимся сражением.
  Тотай внутренне покривился, не подавая виду однако. Дерзость мальчишек, пусть и гонцов Круга, не многого стоит. Развернув дрома и коротко взмахнув своим дромаругам, он устремился к воде, сопровождаемый отрядом. На скаку крикнул сплавщикам приставать к берегу, и те тут же пустили в ход длинные шесты. Все было проделано быстро. Б'рванская рубежная конница потеснилась, давая деревянным судам заползти плоскими краями на песчаный плес, и тут же охватила их полукольцом своих дромаругов. Отряд Тору спешился, оставив дромов на берегу, и перешел на баржи, сволакивая сюда же оружейные тюки. Отаруги смотрели хмуро, зло, в них уже ощущалась несгибаемая воля цнбр, бросающая воина в самое пекло и заставляющая забыть о страхе. Что с того, что это может стать последней битвой в жизни? Клан должен выжить и победить - вот что главное!
  Чуть задержавшись на дроме, Тотай окинул взглядом окружающее. Кроваво-алая луна Аркха взметнулась в ночи на востоке, попирая расступившиеся яркие звезды. Внизу под ней, буруня отблески неба в черной воде, стремились к врагу бесчисленные головы плывущих дромов и тянущееся на веревках люльки с лесными танграми. Они совершенно заполонили русло Эрны, сколь ни глянешь вправо или влево. Первая волна плывущих все ближе подступала к б'рванскому берегу, ярясь и взмахивая посверкивающим оружием. А здесь огромными черными полосами, с хорошо выраженными линиями вытянутых и поблескивающих копий, стеной стояла армия степняков. Тотай Тору вдруг ясно осознал, что никогда еще не видел такого количества воинов, противостоящих друг другу в открытом сражении. Да и каком сражении - никогда прежде не атаковали б'рванский берег самоплавающие дромы!
  Ему передались неистовство и решимость обеих воюющих сторон. Ни одна из них не ждала поражения, и ни одна не имела пощады в своем сердце. Объединенные чем-то высшим, и ведомые этим высшим, отаруги скалили зубы и выкрикивали оскорбления врагу. Безумие отваги и ярость смерти поселились в наточенных остриях их оружия, жаждавшего чужой крови. Словно зеленые невидимые нити, свирепые энергетические жгуты протянулись от каждой армии назад, в тылы, к массивным цараккланам, пылающим немерянной силой и ненавистью, один из которых был погружен в гуще влажных земель тяжелых мрачных лесов, а второй спрятан в сердцевине сухих глубин открытых желтых степей.
  Поистине это была битва гигантов!
  Не в силах выносить больше разрывающее чувство ненависти и отваги, Тотай взметнул в небо свой эриг-шиташ, заорав громоподобно:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  Этот крик был повторен мгновенно и слитно тысячами глоток, и тут же похоронен дробным грохотом ударов стальных наручей в каменные латниры...
  
  
  * * *
  
  Дару наконец удалось разобраться с лучевиком гонклардов. Человеческая скрупулезность сделала это. При специальном нажатии двумя руками - сразу и на рукоять и на ствол - зажигался крохотный сигнальный огонек верхней части. И тогда надо было нажать в третьем месте - пришлось использовать подбородок. Следом вспыхнули новые огоньки готовности, а из тельца лучевика выдвинулись три курка. Они были зверски горячи - даже бронированной руке тангра было довольно сложно прикасаться к ним. Кто же пользовался таким оружием? Многорукий бог Шива?
  Он возбужденно поднял глаза, глядя как скачут в темноте рядом с ним дромы а'зардов, кх'отров и хуураданцев. Но не с кем было поделиться радостью открытия. Тангры были не из тех, кто уловил бы тонкость его находки...
  Ближайшим всадником был мрачный Шурат, за спиной которого в люльке покачивался Ходват. Завидя обернувшегося Древнего, он радостно взмахнул рукой. Дар почувствовал удовлетворение, что малый сидит вторым у такого опытного отаруга. Невольно вспомнились сражения, которые ему довелось пережить вместе с Ходватом в землях а'зардов.
  Через некоторое время новый звук стал добавляться к грохоту скачки. Обернувшийся Саудрак указал рукой вправо. И только подсвеченное наглазником изображение позволило различить в степи идущий им наперерез отряд. Некоторое время было трудно понять, успеют ли незнакомцы перехватить их. Но скоро сближение стало очевидным. Однако прежде чем Саудрак дал приказ к бою, приданный б'рванский рудван прокричал что идут свои. Дар и Куаргир перевели это окружающим воинам.
  Подошедший отряд был не менее чем стодромовым, тяжелой темной массой нарисовался он в ночи рядом с ними. Дромы были запыхавшиеся, пыльные, и оставалось только гадать, из каких далеких мест прибыли они сюда. В глазах отаругов, удивленно разглядывавших воинов красной и черной кости, была с трудом сдерживаемая ярость, а руки лежали на оружии. Рудван-б'рванец подскочил к их элитару и они коротко переругивались, после чего объединенный отряд трех цветов кости совместно продолжил движение к реке Эрне. Их сила возросла, и Дар то и дело ловил довольные взгляды своих воинов.
  Еще долго они мчались в дромовом грохоте по сухой земле Эбирройской равнины, глядя как постепенно умерли последние зарницы заката на западе, и чернота ночи охватила степь. Бешеная скачка заставляла мотаться в люльке, постоянно держась за ремни креплений. Однако напряженное предчувствие скорой схватки делало эти неудобства мелочью.
  Понемногу поднялась красная луна Аркха, бросая слабый и напряженный свет вокруг.
  Дар переключил обзор.
  Какор шел далеко впереди, держа направление на Эрну.
  Дар задумчиво рассматривал в его визоре полосатый квадратик рядом с троеточием, где сейчас оставалось видимы только два деления. Это был символ слабого заряда батареи или что там у него было. Оставались еще лезвия на коротких основных манипуляторах, но это уже для рукопашного боя...
  Он заставил какора оглянуться на ходу. Но нет, даже с максимальным увеличением робот не смог различить их приближающийся отряд - так далеко вперед он ушел.
  Сейчас была особая ночь, и ожидался опасный враг. Потому Дар погнал какора дальше.
  Через некоторое время впереди показался пологий широкий холм, перпендикулярный его ходу. Одновременно возник и понемногу стал усиливаться тяжелый шум. Скоро стали различаться отдельные крики. Какор сходу взлетел на верх взгорка и тут же замер, остановленный хозяином.
  Дар широко раскрыл глаза, пораженный увиденным.
  В слабом свете Архи тускло блестело русло широкой реки, в левой части разрезанное несколькими лесистыми островами. Эрна казалась недвижной отсюда, однако прямо возле берега вода кипела и бурунилась от многочисленных борющихся тел. Какие-то крупные блестящие камни лежали около берега сотнями и сотнями, прямо по ним, скользя и падая, пробирались тяжелые дромы, тоже мокрые и скользкие, со свисающими по бокам, плохо держащимися люльками. Но даже не это приковало его взор. По берегу располагались куда более многочисленные силы тангров, ожесточенно схватившиеся друг с другом. Центром кипевшей схватки были три большие деревянные баржи, заполненные телами живых и убитых. Две плотные линии защитников барж отражали яростные и хаотичные атаки сбившихся в волны многочисленных дромов. Одного взгляда было достаточно, чтобы уяснить - остатки б'рванцев обороняются против намного превосходящих сил с'энфарпов. Дар дал приближение, и с ужасом понял, что принятые им сперва за мокрые покатые камни на самом деле были тела мертвых дромов, заполнившие воду рядом с берегом. Эти "камни" даже поднимались из воды перед одной из барж, чуть накренив ее. Плавающими трупами была также полна прибрежная часть реки, и вся левая часть русла, куда течением уносило павших.
  Б'рванцы хорошо держались, стойко отражая одну за другой атаки превосходящих масс противника. Они совершили небывалое, если оценивать сражение по количеству вражеских трупов. Но было совершенно очевидно, каков будет окончательный итог сражения.
  Дар вошел в состояние "зрения травы", моментально окрасившее поле битвы зелеными тонами, и попытался найти волевые точки командира лесников. Но сделать это почему-то оказалось невозможным. Было впечатление, что над воинами обеих сражающихся сторон клубится зеленый дым или ореол, умножающий общее свечение всех бойцов, и в то же время придающий им какой-то совершенно иной отсвет. С невероятным удивлением он понял, что сейчас индивидуальные сознания воинов сплелись вместе, став будто одним существом. А настоящими полководцами являются цнбр соперничающих кланов, и подчинить своей воле он едва ли сможет даже последнего простого бойца.
  Со стороны б'рванцев доносилось стройное пение, в такт которому они довольно успешно поражали врагов. Но ни исключительное мастерство боя, ни каменные латниры не могли им помочь. Лесников было вдесятеро больше!
  Два огромных отряда с'энфарпов формировались справа и слева от барж - гигантские темные массивы дромовой конницы. Они впитывали в себя разбросанные тут и там мелкие группы воинов, усиляясь и готовясь к окончательному решительному штурму. Почему они хотели захватить эти баржи было неясно, с точки зрения Дара - куда больше смысла рвануть напрямик к столице врага, Балианнару. Хотя что он понимал в тактических и стратегических задачах перешедших реку лесников? Вполне возможно, Балианнар не был приоритетом.
  Эти две скопившиеся массы вражеских дромов были слишком хорошей целью, чтобы упускать их. Дар сжал зубы и вывел какора на самую вершину холма, царящую над окружающим пейзажем. Пожалел, что лично не сидит в седле, а управляет удаленно. Уж бы пригодился бы греющий руки, подаренный махо б'Рвана "лучевик Шивы"...
  Первые вспышки красных лучей, ослепительно яркие, прошили ночную мглу и мгновенно впились в середину с'энфарповой конницы...
  
  
  
  7. Удар с запада
  
  ...Кровь покрывала его с головы до ног - кровь проклятых с'энфарпов.
  Тотай Тору носился по баржам, все еще защищенным, все еще б'рванским, и молил небо чтобы летающая лодка гонклардов успела появиться до того, как враги одолеют их.
  Атака лесников была страшной.
  Они перли на рожон, не считаясь ни с чем - ни со своим уязвимым положением на воде, ни с мастерством рубежной гвардии, ни с крепостью б'рванского латнира. Загнанно оглянувшись, Тотай будто во сне увидел огромные мокрые тела дромов, заполнивших реку у берега, тела мертвых лесников, во множестве плавающих вокруг.
  Они были дружно встречены копьями у берега и первый ряд, успевший нащупать далекую почву под ногами встал и пытался пробиться. Однако острия длинномерных достов, глядевшие в самые глаза дромов, остановили их, убив многих. Стороны осыпали друг друга дождем стрелок тронков, навредивших больше с'энфарпам чем б'рванцам. Хуже было тем, кто плыл следом - дромы не могут бесконечно держаться на воде. Они тонули, шли на дно, но в свою очередь позволяли следующему ряду плывущих обрести опору под ногами. Так продолжалось долго, пока не набралось несколько стоящих рядов, готовых атаковать. Лесники рванули вперед, подталкиваемые задними и оскверняя воздух бешеными воплями. И снова первому ряду пришлось тяжелее всего - почти все бросившиеся на б'рванцев дромы лишились глаз, прежде чем смогли хотя бы немного продвинуться. Их головы были безжалостно истыканы остриями копий. Они умерли не сразу, продолжая агонизировать, обезумев от боли. Это было равно ужасно для всех - тяжелые животные пробивали ряды и нападавших и обороняющихся, создавая дикий хаос. Тут открылась хитрость с'энфарпов - под брюхом лесных дромов были подвязаны бревна, которые и помогали им плыть. Досками также были защищены тела лесных воинов, яростно бросавшихся вперед. Однако то что было хорошо на воде, становилось обузой на берегу. Бревна под животом сыграли плохую службу дромам, лишая их подвижности, мешая движению ног. Панцирь из досок остановил стрелки тронков, но сделал воинов легкой добычей шиташей, сковав движения с'энфарпов.
  Баржам было легче всего. Та их часть, что была обращена в воду, имела под днищем уже большую глубину. А плывущие дромы атаковать не умеют. Сплавщики отгоняли их длинными шестами. Но дромы были уже настолько слабы, что многие тонули здесь же. Так что со временем и тут накопились утонувшие тела, по которым карабкались другие. Длинные когти позволяли дромам не соскальзывать.
  Но на баржах была иная опасность - отбив чужой травы сейчас чувствовался особенно мерзко и душно. Связанные в круги рабы-с'энфарпы отлично понимали что происходит и жаждали присоединиться к своим сородичам, рубившимся с б"рванцами. Хотя они были связаны, криками рабы поддерживали своих, некоторым удавалось высвободить ногу, чтобы пнуть б'рванца. Поначалу Тотай Тору окрикивал своих, расправлявшихся с бешеными рабами, но после перестал обращать внимание. Так что в подобных случаях сейчас провинившийся получал удар не тупым, а острым концом копья, а то и шиташем, причем зачастую доставалось и соседям. С ужасом думал Тору, что будет если рабы смогут освободиться - на баржах их было не меньше полутора тысяч! Но каждый раз опускал шиташ, занесенный над головами рабов. Круг Эгиббардов поручил ему передать их на летающую лодку - и он должен выполнить задание!
  Много времени прошло в непрерывных схватках, глотки воинов устали издавать воинственный клич. Но постепенно становилось ясно - лесники одерживают верх в этом сражении. Они форсировали реку на гораздо более протяженном пространстве, чем смогли оборонять б'рванские отряды. Дальше, по флангам, они беспрепятственно взошли на берег, сбросили бревна с подбрюшья дромов. И сейчас накапливали силы с обеих сторон от барж, чтобы решительным ударом расправиться с б'рванцами. Похоже, пришло время покончить с рабами!
  Глаза Тотай Тору обежали поле сражения, задерживаясь на оставшихся в живых отаругах его отряда. Воины ответили суровыми горящими взглядами, они так же были покрыты кровью с'энфарпов и их дромов, многие имели раны. Стоять до последнего - это было отпечатано в их лицах.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - крикнул он, и они тут же слаженно гаркнули:
  - Вечная жизнь б'Рвану!
  Но, великое небо, как было мало этих ответивших голосов...
  Тотай посмотрел дальше, и в свете полной луны Аркхи, увидел гладкий отсвет течения Эрны. И тут до него дошло: силы врага уже все на берегу!
  Никто не плывет через реку кроме трупов!
  Теперь было самое время двинуть баржи к условленным островам! Вряд ли сбросившие бревна дромы смогут последовать за ними в воду!
  - Готовимся к отходу, - крикнул он. - На острова!
  Сплавщики и отаруги забегали быстрее, осматриваясь на пустую поверхность воды и скаля зубы. Все с шестами перешли на причаленные борты и упирали свое дерево в берег, стараясь оттолкнуться. Это удавалось с трудом, баржи крепко сели на песок во время сражения. Тотай загнанно посматривал по сторонам, на две формировавшиеся массы лесников - успеть бы до их атаки! В темноте было сложно разобрать, но в каждой из групп было не менее полутысячи дромов. Он посмотрел на рубежный отряд, также перестраивавшийся и готовивший длинные досты для обороны. Этих войск вряд ли было более двух сотен дромов... Силы более чем неравны... Смогут ли они задержать лесников до того, как баржи отчалят от берега?
  Тотай вдруг заметил странный огонек, мелькнувший на вершине плоского холма, как раз в том месте, где прежде стояла свита эгиббарда рубежников. Но ведь он сам видел, эгиббард давно спустился вниз и присоединился к своим поредевшим дромаругам!
  Но не было времени на загадки - он поднял валяющийся длинный дост и, уперев тупым концом в берег, навалился что есть силы. Вместе с оставшимися сплавщиками он то с одной, то с другой стороны баржи по крохам отталкивал ее от берега, все дальше скользя к реке. Перебегал на соседние баржи, помогая и там. Все три баржи должны были отплыть одновременно. То и дело приходилось пускать в дело шиташ, обрубать руки цепляющимся из воды врагам, или ноги - ставящим подножку рабам. Жалости более не было в его сердце, после целой ночи сражения.
  За напряженной работой он на какое-то время выпустил из виду происходящее вокруг, и только когда вдруг рывком взревели сотни глоток вздрогнул и обернулся к врагам.
  И обомлел!
  С вершины взгорка, где совсем недавно он видел огонек, теперь часто мелькал красный подвижный луч, впиваясь в толпящиеся массы с'энфарпов с правой стороны. Тотай Тору не поверил глазам - это было похоже на "живой огонь" гонклардов, оружие неба!
  Лесники взревели - вся масса воинов и дромов. Правый и левый их отряды тут же развернулись и бросились к новому врагу. Земля задрожала от тяжелой дромовой скачки. Но небесный огонь все разил и разил сверху, кося ряды за рядами, срезая и скакунов и их наездников. Длинные дрожащие крики дромов, бешеные вопли лесников, и даже гнусавый медленный рев их заговорившей трубы - все слилось в неистовую мешанину звуков.
  Тотай хорошо видел, как за бросившимися лесниками оставался на земле темный след павших дромов и отаругов. Безобидные издалека красные лучики умели разить насмерть одним легким касанием!
  Рубежники не преминули воспользоваться возникшей подмогой, с криками бросившись приканчивать расположенных рядом врагов. Впрочем, они быстро поняли невозможность серьезной атаки из-за своей малочисленности и вернулись назад.
  Источник красного луча начал двигаться - не давая возможности с'энфарпам охватить его с флангов. Причем скорость этого передвижения была просто немыслимой!
  - Кто это? - несколько воинов застыли рядом с шестами в окровавленных руках, оторопело вглядываясь в новый разворачивающийся бой. - Гонкларды?
  - Не знаю! - отрезал он хрипло и зло, - По местам! Используем эту передышку с толком!
  Они снова навалились на шесты и копья, пядь за пядью отталкивая баржи к большой воде.
  "Гонкларды"? - все крутилось в голове, - "Но почему не на "небесной лодке"?
  
  
  + + +
  
  б'рванцы были в засаде и засекли Дара раньше чем он их. Напали. Так что не он напал, а лишь был вынужден защищаться!
  Заряд какора закончился куда раньше, чем хотелось бы.
  Дар и раньше знал, что испугать тангров одной лишь демонстрацией необычного оружия не удастся. И теперь, глядя, как со всех сторон набегают громады дромов, он думал только об одном - спасти робота до подхода объединенных отрядов его элитаров и б'рванцев.
  Он не сомневался как сейчас выглядит какор - густое пятно мрака, жадно пожирающее любые лучи света. Обнаружить зрительно - весьма сложно. Так что надо просто найти укромное место и тихо выждать.
  Однако с укромным местом было не так просто. Потому что в степи их совсем нет...
  Отряды с'энфарпов впереди встретились, громко приветствуя друг друга и недоумевая, куда делся этот необычный враг, и кто это вообще был?
  Легким шагом, стараясь не издавать звуков, Дар вел какора под ногами топчущихся на месте дромов, временами получая увесистые пинки их слоноподобных ног. Пеших тангров, благодарение небу, тут не было. После минут десяти безуспешных поисков и громких обсуждений, лесники решили что кому-то из них удалось уничтожить проклятого врага. И теперь самое время вернуться к баржам - что они и сделали. Дар с удовольствием смотрел на удаляющиеся крупы дромовой кавалерии.
  И "очнулся" от громкого окрика Саудрака:
  - Подходим к Эрне!
  Сознание рывком вернулось от далекого какора.
  И тут же в уши навалились глухие удары ног сотен скакунов о высохшую землю.
  Перепад был очень резким, и он невольно зажмурился, хотя вокруг царила ночная мгла. Впрочем, скоро он стал различать в свете звезд и Архи движущиеся тени вокруг.
  - Саудрак! - крикнул он. - позови б'рванца!
  Элитар громко крикнул, легко перекрывая шум гонки, и тут же из темноты рядом соткались дромы вестового-посланца махо Балианнара, и элитара подошедшего б'рванского отряда.
  - Силою Древних, я видел что впереди, - сказал Дар поочередно на хуураданском и б'рванском. - Там была великая битва, и тысячи трупов лежат вокруг. С'энфарпы атакуют, видимо перейдя реку. Еще там есть три баржи у нашего берега на приколе. Воины б'Рвана пока держатся, но их уже мало. У противника намного больше - от пятисот до тысячи дромов
  - Мы должны помочь баржам! - тут же вскричал командир б'рванцев, блестя глазами.
  Дар с выражение посмотрел на него:
  - Махо Балианнара просил меня отвести нападение на столицу и предотвратить уничтожение Царакклана. Конкретно баржи меня интересуют мало.
  Б'рванец задохнулся от возмущения, его глаза метали молнии. Его рука скользнула к шиташу, но быстро совладал с собой - эти воины еще пригодятся против лесников, к тому же они посланы самим махо... (с ними разберемся после боя... если они останутся конечно)
  Посланец Балианнара, рудван-вестовой молча втиснул своего дрома между ними и стал что-то горячо втолковывать своим единоплеменникам. Это заняло немного времени, и они тут же перешли к обсуждению атаки. После того как Дар обрисовал расстановку сил на берегу, было принято решение: б'рванская конница атакует с фронта, а силы Дара с легкой задержкой, когда лесники вытянутся к атакующим, ударят в правый незащищенный фланг. Это было разумное решение, и больше обсуждать было нечего. Когда отряды чуть разошлись, Саудрак обернулся к нему:
  - Если у врага не больше пятиста дромов, нам тут делать нечего! После схватки с'энфарпов останется триста или пусть даже четыреста - такими силами Балианнар не взять!
  - Я обещал махо! - отрезал Дар. - Но больше того. Я обещал их Атсинбирг.
  - Ты разговаривал с их травой? - поразился Саудрак.
  - Я -махо Древних, - выпрямился в седле Дар, и вспомнил такое же движение у Ю-махо. - Трава кланов не враждует со мной!
  - Ты полагаешь, тебе удастся... - Саудрак был прирожденным стратегом, и даже в предчувствии надвигающейся битвы, умел рассуждать холодно и отвлеченно. - удастся сделать с б'рванцами то же, что ты сделал уже с хуураданцами, кх'отрами и а'зардами?
  - Империя тангров должна вернуться! - отрезал Дар. - Нас ожидает слишком страшный враг впереди, чтобы продолжать междоусобицы...
  - О-рах! - кивнул хуураданец, отворачиваясь.
  Но в его голосе было больше сомнения чем согласия...
  
  Скоро попутный отряд б'рванцев можно было различить только в подсветку наглазника - так далеко разошлись уже с ними. Но не успел Дар подумать об этом, как раздались громкие вопли идущих впереди кх'отров. Первые их дромаруги поднялись на холм и увидели сражение внизу.
  Помня расположение холма, реки и враждующих сторон, Дар помог Саудраку верно вывести отряд, и теперь они скрытно занимали позицию для неожиданного флангового удара.
  Воины жадно осматривали поле битвы, демонстрируя хорошее зрение в этой темени, тихими голосами обсуждали увиденное. Дар снова заметил, что бойцы трех отрядов больше не сторонятся друг друга, разбиваясь по кланам. Его тангры уже были единой силой.
  "Мои тангры", - подумал Дар с каким-то особенным чувством. - "Основа будущей Империи!"
  Он глянул на реку, на с'энфарпов, плотно прижавших остатки обороняющихся степняков к баржам. В этот момент жесткая и холодная мысль пронзила его насквозь. Он не позволит заткнуть своими воинами дыру в б'рванской обороне! Эти воины пригодятся ему самому!
  Тем временем тангры лесов с'Энфарпа уже ликовали. Враги еще сопротивлялись, но исход сражения был очевиден даже слепому. Наконец-то, после столь долгих усилий, работорговцы будут наказаны за свои дела!
  Однако судьба была неблагосклонна к ним в эту ночь.
  В мгновение ока снова все поменялось.
  Со стороны взгорка вдруг раздался хриплый рев степной трубы и тут же земля задрожала от топота дромов.
  - Вечная жизнь б'Рвану! - пронесся в воздухе монолитный вопль сотен глоток.
  Новые силы вступили в борьбу в этом нескончаемом и переменчивой ночной битве.
  Лесные тангры однако не растерялись, разделившись и оборотившись чтобы встретить неприятеля. Первый шок прошел, и они увидели, что подошедший отряд не столь уж велик.
  Силы противников снова схлестнулись, и дробящие крики их неистовых глоток были едва ли слабее звона их оружия. Б'рванцы сразу получили преимущество, обстреляв врага тронками и осыпав дождем копий - у с'энфарпов все это было давно израсходовано. Да и в единоборствах на шиташах степняки чаще выходили победителями, используя преимущества своих непробиваемых латниров. Они были равны лишь в одном - в ярости своей ненависти, в непримиримости к клановому врагу.
  Дар тем временем вернулся к какору, незаметно отводя его подальше от набегающих дромов. Это удалось без особых проблем, и скоро в наглазнике он смог различить черный четырехногий силуэт, скользящий по степи в его сторону. На душе полегчало, ведь было бы жаль потерять такого полезного робота в чужой битве. К тому же у него имелись планы на какора в предстоящем подводном спуске в лодку Древних "Ворхар". Как-никак робот "Карасса" умел работать под водой.
  Звон наточенной стали, вопли раненных, длинные дрожащие крики дромов, срывающиеся с треском ремней люльки, с хрустом затаптываемые внизу...
  Дар смотрел на этот бой, полный противоречивых чувств. Презрение к б'рванцам, продающим тангров чужеродным пришельцам, переплеталось с мыслями о данном цнбр Балианнара обещании. Тонкой нитью вплеталась сюда твердая решимость сохранить свой отряд для дальнейшего похода к "Ворхару" и - кто знает - возможно для межзвездного полета. Отлично понимал он и то, что без поддержки б'Рвану против с'энфарпов сейчас - дойти до дельты Эрны мирным ходом не удастся. Получалось, вступать в битву ему все-таки придется...
  - Саудрак! - сказал он решительно.
  - Еще не время, - тут же ответил напряженный элитар
  - Я пересяду на какора, - сказал он. - И пойду один. Я крикну, когда вам пора будет вступить в бой.
  Хуураданский элитар повернулся, его глаза мягко блеснули в ночи.
  - Древний... Не затягивай этот призыв. Я не прощу себе, если мы не успеем.
  - Империя тангров! - негромко сказал Дар, спускаясь вниз.
  - Империя тангров! - так же тихо пророкотал Саудрак ему вслед.
  
  
  
  + + +
  
  
  Больше всего Дар опасался, что энергия какора внезапно закончится, и он не сможет даже передвигаться. Две полосочки давно исчезли с его показателя зарядки. Робот мог остановиться практически в любой момент. Однако была причина, почему Дар решил пересесть на какора. Лучевик, подаренный махо, был совершенно незнакомым оружием. Фактически Дар не знал какой своей частью он стреляет. И выяснять это лучше было б совсем не в окружении друзей. (а разве не оттуда же, откуда выходил лучик фонаря?)
  План был такой - снова провести все манипуляции двумя руками и подбородком, чтобы выдвинулись горячие курки. После поднять оружие над головой и, нажав курки, проверить откуда идет выстрел. Однако в последний момент, когда он уже был готов нажать курки, вдруг пришло в голову, что выстрел может идти вниз со стороны рукояти. Когда не знаешь физиологии пользователей оружия, приходится выкручиваться...
  Дар поднял на вытянутых руках лучевик и наклонил его таким образом, чтобы ни одна из возможных траекторий луча не попала на него, какора, или близкий отряд его элитаров.
  Если все пойдет как надо, элитарам не придется вынимать свое оружие - как и тогда, когда он схватился с с'энфарпами, перешедшими Эрну у далекого Поррахора.
  Курки были обжигающе горячи, однако имели очень легкий ход. Дар нажал все три, и густой луч в палец толщиной, вырвался откуда ему и положено - из ствола. Луч был грязно-желтого цвета, края его махрились туманом, но он вполне достойно перерезал все травы на своем пути. Не отнимая пальцев от горячего металла, Дар направил луч в сторону лесных дромов...
  Удар во фланг получился неожиданным и страшным.
  Оружие гонклардов воздействовало на все тело. Лучевик Древних не обладал такой способностью. Попадая в дрома или тангра, желтый луч заставлял того светиться и, видимо, был очень болезненным. Тангры страшно орали первые секунды и после падали бездыханными. Было похоже, что этот лучевик создали, чтобы нивелировать проблему, когда раненный в руку враг мог подняться и продолжить борьбу. Потому что раненые грязно-желтым лучом тангры больше не поднимались, без разницы в какую часть их тела попал этот дьявольский луч.
  Дар сжал зубы и продолжил атаку.
  Не прошло и минуты, как вся масса с'энфарпов сообразила - с фланга к ним рвется куда более страшный враг, чем все вооруженные шиташами б'рванцы вместе. Их ряды развернулись и с криками "Непобедимый с'Энфарп" бросились вперед. Это было устрашающе, но в общем-то совершенно бессмысленно. Дар молча косил их ряды, один за другим, с ужасом понимая могущество оружия звездных недругов. Все вокруг потонуло в отчаянных криках боли тангров и дромов...
  Что-то вроде сожаления поднялось в его груди. Слишком бессильны были с'энфарпы в этом неравном бою. Снова он участвовал в уничтожении практически беззащитных... Но что он мог поделать? Выбросить лучевик и отдать приказ своим элитарам вступить в бой на шиташах?
  Ну уж нет! Именно этого он и не допустит!
  Однако с'энфарпы были совсем не так просты. В один момент они чуть не перехитрили его, сосредоточившегося на отражении лобовой атаки главных сил. Два легких отряда лесников обошли его с флагов и тыла, разом бросившись вперед. Двинув какора, Дар был вынужден маневрировать, выпустив из внимания основных врагов. В конце концов ему удалось убрать угрозу. К этому моменту он уже был рядом с баржами. Давая отдых обожженным пальцам, ослабил хватку курков и "луч смерти" погас. Однако, отпуская курки поочередно, заметил что луч не выключался, а становился все тоньше. Это было любопытно.
  К наступившей темноте глаза быстро привыкли, и вдруг стало заметно что восточная часть неба имеет слабо различимую светлую полосу.
  Новый день был не за горами!
  Обходной маневр с'энфарпов не укрылся от зоркого Куаргира, а за ним двинулись и остальные. Сейчас из темноты рядом с ним вынырнул отряд трех элитаров.
  - Древний, ты в порядке? - раздался взволнованный голос кх'отра.
  - В порядке, - ответил Дар, - Теперь держитесь позади меня и не отходите далеко!
  Почти рядом раздавался плеск. Оглянувшись, Дар заметил взгляды тангров, замерших на баржах. Вид их был страшен: кто с копьем, кто с шестом в руках, покрытые кровью, они стояли наизготове, ожидая врага.
  Слышно было, как все ближе набегают лесные дромы. И не давая им подойти, он снова нажал на горячие курки. И опять неистовство темно-желтой смерти принялось косить тангров и их скакуны. Когда первые ряды нападающих были брошены на землю, Дар отпустил один из курков, проверяя прежнюю догадку. Цветность и толщина луча поменялась - теперь это был синий тонкий луч, просто режущий врагов, как это было с оружием Древних. Дар отпустил еще один из курков, и перед ним засверкали зеленоватые частотные импульсы. Интересная получалась стрелялка!
  Но с'энфарпам, похоже, было безразлично какого цвета будет их смерть. Они также напористо рвались к нему, чтобы хотя бы одному удалось надеть его на острие своего сверкающего шиташа...
  Их осталось совсем мало, этих храбрых лесных воинов. По численности они теперь сравнялись со степняками. Было видно, что их боевой запал постепенно выдыхается. Ночная атака на земли вечного поработителя сорвалась. Все чаще воины поглядывали на противоположный берег Эрны, не то ожидая подмоги, не то прикидывая, удастся ли вернуться назад...
  В грохоте ударов дромовых когтей принесло б'рванского рудвана-связного.
  - Великолепно, Древний! - крикнул он. - Ты один выиграл эту битву!
  - Еще не выиграл, - в тон ему крикнул Дар. - Отойди с линии огня!
  И как в воду глядел! - лучевик гонклардов, вспыхнув особенно ярко, вдруг намертво погас. С испугом посмотрел Дар на его рукоять, но никаких признаков разрушения или перегрева не увидел. И тем не менее выпрямился, и зашвырнул его в толпу приближающихся с'энфарпов.
  - Саудрак! - закричал он командирским голосом. - Пришло время ваших шиташей!
  - Мы здесь, Древний! - в один голос ответили элитары.
  Топот дромов за спиной перерос в надсадный грохот, когда они, обходя его, двинулись вперед к врагу. Нападавшие лесники сразу оказались между отрядом его элитаров с одной стороны, и преследующих их б'рванцев с другой. Их оказалось совсем не так много.
  Внезапно над полем битвы разнесся тяжелый перезвук б'рванской трубы. И следом, разрывая шум битвы, командирский голос вскричал:
  - Сменить оружие на несмертельное! Пленных не убивать!
  С удивлением заметил Дар, как степняки вернули шиташи в ножны, вытаскивая молоты на длинных ручках, дробилки, арканы, сети и удавки. Дальнейшее было совершенно неожиданно - умело и безошибочно, удавками и сетями б'рванцы ловили лесников, охаживая особо строптивых молотами по головам. На поднимающиеся руки с шиташами мгновенно набрасывали арканы, прижимая их вниз, стягивая с дромов. Недавние враги-воины теперь превратились в животных, на которых объявлена охота! Войска Балианнара демонстрировали великолепную сноровку в ловле живого товара...
  Саудрак, Куаргир и Док-Атор с воинами застыли на месте, не зная как реагировать на все это.
  Все было слишком несправедливо для с'энфарпов.
  Дар чувствовал, что его начинает мутить.
  Какого дьявола он взял в руки лучевик гонклардов?!
  Вдруг снова что-то произошло. Раздался звук, будто лопнула огромная тетива, и следом тысячеголосый необузданный вопль:
  - А-а-а-а!
  - Рабы! - вскричал стоявший рядом рудван-связной.
  Тангры с шестами и копьями повернулись назад, и бросились в сторону последней, третьей баржи. Но громкий приближающийся топот ног по деревянному настилу подсказал, что их просто сметут. Что там произошло? Подтянул ли один из рабов на баржах шиташ убитого воина, или каким другим способом они смогли развязать свои путы, но огромная масса скрученных пленников разом оказалась на свободе.
  Дар тронул какора, но тот не шевельнулся. Было похоже, что теперь его энергия иссякла окончательно.
  - Саудрак! - крикнул Дар, - Ко мне!
  Из темноты выступил знакомый дром и Дар начал торопливо карабкаться на него, ухватываясь за крепкую руку элитара.
  Рабы подхватывали с палубы оружие мертвых, многие бросались в воду, но не для того чтобы вернуться домой - бурунящиеся следы показывали что они просто хотят обойти б'рванцев со стороны, добравшись до мест где много валялось бесхозной острой стали. Часть лесников, самая догадливая, уже была на остальных двух баржах, кто звонко фехтуя с охраной, кто рассекая твердые жгуты перевязей на фиксирующих клети пленников захватах и зажимах. В мгновение ока число пеших бойцов удвоилось. Усиленный бешеный крик "А-ааа!" пронесся над водами Эрны.
  Неожиданный поворот снова изменил расстановку сил!
  Б'рванцы вновь взяли в руки острую сталь и двинули дромов, недостижимых пока освободившимся рабам. Опять зазвенело оружие. Со средней баржи выскочил, отчаянно отбивавшийся желтый тангр с хвостом элитара на затылке, его лицо было перекошено:
  - Кто выпустил рабов? - надсадно орал он голосом, пугающим дромов.
  Отвечать было некому - все были заняты борьбой за свою жизнь.
  Б'рванский элитар, с ходу зарубив трех бесстрашных но безоружных врагов, вновь в бешенстве прокричал свой вопрос.
  - Чужаки пришли к баржам, - ответил ему один голос. - те что стреляли "живым огнем"! И потом рабы побежали...
  - Чужаки?! - взвинчено крикнул элитар, не забывая потчевать прорывающихся пленников ударами шиташа. Его дикий взгляд обшарил окружающее и наткнулся на Дара. - Это вы освободили рабов, чужеземцы?!
  В его голосе было столько ненависти, что к дрому повернувшегося Саудрака пришагнули и другие хуураданцы.
  Какой-то отрешенной частью ума Дар заметил, что беглые рабы почему-то не атакуют его воинов. Их ярость была направлена только на б'рванцев. Взбешенный желтокостный элитар тоже заметил это, видимо сочтя доказательством.
  - Чужаки выпустили рабов! - вскричал он вне себя, и с силой потряс шиташем, словно угрожая Дару. - Кто допустил чужаков сюда?!
  - А-а-а! - басом орали пленники, норовя сбить его с ног, многие уже были шиташами и копьями.
  - Чужаки выпустили рабов! - громом пронеслось по рядам, и Дар вдруг почувствовал, как напряжение скапливается вокруг него. Многие б'рванцы, еще недавно терпевшие их присутствие, повернулись к ним и в их глазах появились нехорошие огоньки.
  - Мы не выпускали рабов! - гаркнул что было мочи Дар, но это совсем не помогло.
  Б'рванцы опять схватились с с'энфарпами, но теперь было ясно - если они одолеют лесников, следующими будут чужаки черной и красной кости. Некоторые б'рванцы уже подходили к его отрядам, крутя в руках отточенной сталью.
  Джамшшшш! Что за ситуация?!
  Надо было срочно уходить, бросив извечных врагов самостоятельно разбираться друг с другом. Все это было плохо, а скоро могло стать еще хуже, перейдя из эмоций в физическую плоскость.
  - Отходим! - крикнул Куаргир, читая по глазам и лицам. - Древний! Медлить нельзя!
  Дар глянул вниз.
  Какор стоял недвижно. На приказ уйти в воду, его ноги чуть дрогнули, и медленно сделали один шаг. Ну же! Без седока на спине легче двигаться...
  "Скорее", - молил Дар. - "Великое небо! Пусть какор уйдет под воду!"
  - Древний! - это был уже Саудрак, - Надо уходить! Нам нельзя больше с ними оставаться...
  Шаг за шагом, заторможенный какор сходил с берега в воду. Несколько выплывших рабов пробежали мимо него, с ужасом огибая непонятный черный силуэт... Вот уже по брюхо он в воде... Вот вода подходит к шееголове...
  - Уходим! - крикнул Дар поворачиваясь к своим элитарам, и в то же время торопливо давая задание какору накопить энергию и вернуться назад на "Карасс".
  Расставание с роботом было чертовски неприятно...
  Дар вдруг почувствовал невероятную усталость после этой чудовищно длинной ночи. Да, пришла пора разогнать дромов в быстрый аллюр и двинуть к дельте Эрны. Пришло время расставаться с б'Рваном!
  Что-то произошло рядом, волной вырос уровень криков и звона стали. Но разглядеть причину этого было невозможно. Одновременно гулкий шорох пронесся над темной степью, погребая под своей тяжестью все вопли освободившихся рабов и кличи их безжалостных поработителей.
  - Великое небо! - крикнул Куаргир. - Посмотрите на запад!
  Дар рывком обернулся и почувствовал как дыхание останавливается в его горле.
  Массивная овальная тень, чернее самой ночи, накрыла звезды и темным пятном разрасталась в небе над полем битвы. Все больше тангров замечали ее, и удивленные крики раздавались на пяти языках:
  - Что это?
  - Смотрите!
  - Небо почернело!
  Дара пробило запоздалое понимание. Подсвеченное в наглазнике, к ним неумолимо приближалось перепончатое стальное брюхо огромной "небесной лодки" - хищно, как сама смерть. Ни габаритных огней, ни заметных факелов двигателей не было. От плохого предчувствия защемило сердце.
  "Корхогг-хозяин должен помнить", - всплыл в памяти голос далекого "Карасса". - "Реццы всегда нападают с запада. Никто не знает почему..."
  Тяжелый грохот все нарастал, превращая уши в бесполезный придаток головы. Земля под ногами резонировала от низкой частоты этого звука. Затем слепящая психоделическая вспышка озарила видимое пространство, на мгновение высвечивая каждого воина, каждого дрома. Перепончатое брюхо жадно отворилось лепестками, и Дар узнал в машине тяжелый "планцер", крупный собрат того, что видел он в своей человеческой жизни, в первый день Контакта на Ац-Рецц. Тангры, забыв о сражении, затыкали уши ладонями. Но были те, кто вслед за Саудраком и Куаргиром взметнули шиташи ввысь, угрожая темному небу. Дунул неожиданный ветер, поднимая пыль и песок с земли. Дар сорвал с лица наглазник, торопливо запихнул его в паз латнира.
  В уши, казалось больше не действующие, проник странный шепчущий крик железной птицы. Разом обмякли тела воинов вокруг, дромы медленно, как во сне, приседали вперед. Дар перестал чувствовать собственные мышцы, заваливаясь набок. Его цнбр тут же вступилась, пытаясь вернуть контроль над пораженным телом. Но это не был гипноз, все было куда прозаичнее...
  Странная отрешенность окутала ум и почти безучастным взглядом он смотрел, как широкая частая сеть выпорхнула из брюха черного планцера. Она сверкнула на мгновение металлическим отсветом тысяч своих паутинок, и после накрыла их всех...
  
  
  
  
  
  Конец 2 книги
  
  
  
  Уважаемые читатели, благодарю за интерес к моим книгам.
  Если Вы считаете, что мое произведение стоит Вашей оценки - поставьте ее,
  внимание читателей помогает авторам создавать их книги ;)
  
  
   - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Оценка: 7.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"