Аннотация: От старшего брата Нэлу осталась только мелодия. Слишком простая для эльфа, но Нэл её любил...
Елена Свительская.
Мелодия
Ветки сплетались в кружево над моей головой. Лучи солнца пробивались между кружевными узорами, нежно и неуловимо скользили по моей щеке. На стволах и оголённых ветках деревьев прекрасно сочетались тёмные тона и белые полосы снега. Как и в моей жизни: много тёмного и небольшие светлые пятна... Морозец был слабенький. Такой не колет щёки, а дарит лёгкую прохладу, бодрит.
Флейта всегда была со мной, но мою игру удавалось услышать немногим. Я всегда играл то, что было мне дорого. То, что когда-то любил он...
Братишка... как ни странно это звучит, но именно ты подарил мне жизнь. Ты своим вмешательством сохранил жизнь родителям, изменил нависший над ними приговор. Их не отправили за Грань, а сослали. Уже в ссылке мать вдруг обнаружила, что у неё будет другой ребёнок. Высчитала, что зачала ещё до первого приговора. И поняла: ты спас не только её и отца, но и меня...
Ты так и не узнал обо мне...
Я люблю тебя больше всего на свете, больше моей жизни. Когда вижу своё отражение, то вспоминаю слова родителей о нашем сходстве. Жаль, стоящему по другую сторону зеркала никогда не сделаться тобой. Играю твои любимые мелодии. Но ты их никогда не услышишь. Ем то, что когда-то любил есть ты. Научился готовить твои любимые блюда. Но ты их никогда не попробуешь. Мы будем говорить друг с другом только во сне. Странно, когда ты приходишь в мои сны, я никогда не вспоминаю, что ты ещё до моего рождения ушёл за Грань. Почему-то уверен, будто ты всё ещё в Мирионе, только далеко-далеко от меня...
Поднеся флейту к губам, заиграл сочинённую братом мелодию. Она была простая, искренняя. В ней плескалось море надежды. В ней дерево, на которое когда-то пал его взгляд, никто и ничто не могло сломать. А чего ещё было ожидать от неё? Мелодия - песня души мальчишки, чей радужный и светлый мир ещё не разбился. Когда я играю её, мне кажется, будто и мой мир ещё цел...
- Нэл! - прокричали вдалеке. - Где ты?
Продолжаю играть. Советник короля услышит и придёт сюда.
Мгновения покоя утекают... я не думаю о новых поручениях, я растворился в этой музыке, в этом лесу, этом снегу, этих тенях, этом солнце, этом небе и в этой земле. Я - частичка прекрасного, древнего, вечного мира... я вечен, всевидящ...
- Нэл из семьи Танцующего снега! - советник подкрался ко мне беззвучно, дотянулся до моего уха и прокричал так громко, как мог.
Грубо обрывать музыканта, всю душу вкладывающего в мелодию. Тем более, криком в ухо. Вдохновение уходит сразу и надолго, а ты чувствуешь себя так, будто тебе на голову упало бревно. Стоишь, вырванный из мира, где ты всесилен и всемогущ, и чувствуешь себя обессилевшим, отчаявшимся, несчастным.
- Нэл из семьи Танцующего снега! - повторяет эльф.
Ни он, ни другие не называют имя моего рода, только повторяют моё имя, имя моей семьи. Этим подчёркивают, что я не имею никакого отношения к роду Алого заката. Я - сын мятежника, предавшего своего короля, свой род. Я обязан верно служить королю, чтобы моих детей, моих внуков и правнуков не изгнали из Эльфийского леса. Как же я устал...
- Почему ты не отозвался? - допытывается мой наставник, мой мучитель.
- Я увлёкся сотворением мелодии.
- И это ты называешь мелодией?
Едва удержался, чтоб не ударить его.
- У тебя дурной вкус, Нэл. Между нами говоря, услышав эту отвратительную мелодию, сомневаюсь, что ты из семьи Танцующего снега. Твой отец затмил своей игрой многих выдающихся музыкантов леса, а ты...
Прикидываюсь, будто внимательно слушаю. Мысленно прикидываю, как сделать его уход за Грань наиболее мучительным. Увы, магия годится для многих вещей, но обрывать чужую жизнь она редко помогает. Впрочем, для этого есть яд, оружие...
- ...И куда же ты обязан отправиться, ученик? - коварно вопрошает эльф.
- В Светополье, учитель.
- Хм, ты всё-таки слушал меня... ответь на второй вопрос: для чего тебе в Светополье?
- Чтоб передать Ростиславу, королю Светополья, послание.
- Ты делаешь успехи, Нэл! - советник хлопает в ладони, потом недовольно прищуривается и уточняет: - А от чего на сей раз моя жизнь обрывается в твоём воображении?
- Как вы можете! Чтобы я так подумал о вас...
Я оправдывался неубедительно, поэтому он быстро доказал свою правоту.
- Этим утром ты дурно себя контролируешь, Нэл. Как бы тебя не убили из-за твоей несдержанности.
Я столько лет терплю ваши нападки! Да и не только ваши: меня словесно пинает любой представитель моего народа. И вы ещё говорите, будто я несдержан?!
- Умение хранить спокойствие - одно из главных достоинств нашего народа, более того, это наше оружие...
- Может ли камень что-либо испытывать? Нет, он всего лишь лежит на дороге, пока его не пнут ногой или не поднимут, чтоб запустить в чью-то голову. Могу ли я быть не спокоен, если я - камень, который вы...
- Фу, как непоэтично! Как эльф ты...
Обязан многое уметь. Увы, сколько б я не умел, ни на вас, ни на других эльфов мне никогда не угодить, ведь я - сын мятежника.
Иногда меня подмывало поднять голову к небу и завыть от отчаяния. Тогда бы все решили, будто я сошёл с ума. Меня отправили бы подальше, возможно, выставили бы из Эльфийского леса, и я смог бы вести себя как захочу. Но кто тогда заступится за моих родителей? Никто.
С лёгкой улыбкой выслушал все насмешки надо мной. Мысленно представлял, как перерезаю ему горло.
- Одно грубое слово - и ты десять лет не сможешь с ними встретиться.
А, может, стоило вонзить кинжал себе в сердце? И я бы стал свободен. Возможно, встретил бы за Гранью брата...
Мне ясно представился отец, с грустью смотрящий на меня... нет, это не отец, у отца - зелёные глаза, а серые в семье Танцующего снега только у мамы и у...
- Где ты? Я хочу к тебе! - вытянул руку к нему, но она прошла сквозь него. - Не уходи, пожалуйста, задержись хоть на мгновение!
Виденье более не повторялось.
- О, как ты несправедлива, Мириона! - поднимаю лицо к небу. - Лучше бы я никогда не... впрочем, не слушай меня, благодарю за то, что ты мне подарила!
Советник ударил меня по лицу.
- Если ты провалишь моё поручение...
- Мне лучше не возвращаться?
- Конечно, тебе не обязательно возвращаться, а что касается твоих родителей...
- Я исполню его или...
- Или? - холодно уточнил мучитель.
- Или уйду навсегда.
Каждый раз одно и то же. Право, лучше было в самом начале моей службы переступить заветную черту, из-за которой не возвращаются...
Опускаюсь на левое колено, склоняю голову и протягиваю руку за посланием. Он вкладывает в мою руку свиток. Подняв голову, замечаю в его глазах сочувствие. Почудилось?..
- Отправляйся немедленно. И отправь нам его ответ сразу же. Если он захочет с нами общаться, останешься в Светополье на некоторое время.
- Как мне одеться?
- Разумеется, со вкусом. Вне зависимости от обстановки мы должны производить впечатление на иные народы.
Читаю заклинание: тёмно-синяя, почти чёрная одежда мгновенно сменяется белой одеждой с серебристой вышивкой. Распускаю длинные тёмно-русые волосы. Достаю из кармана овальный медальон на изящной цепочке, кольцо, одеваю.
- То белый с серебром, то тёмно-синий... почему ты другие цвета не любишь?
- Потому что люблю эти.
Не говорить же, что мой брат их тоже любил.
...Переместился прямо на лестницу, ведущую к главной двери дворца. Сдержанно попросил известить Ростислава о моём появлении. И невозмутимо отошёл к перилам. Краем глаза отметил восхищённый взор дамы, прогуливавшейся у дворца. К восхищению давно привык, ведь я молод, красив, статен, к тому же - эльф.
Ко мне отправили главного министра. Тот пригласил меня во дворец, по дороге в тронный зал пытался развлечь человеческими шутками. Я изредка улыбался кончиками губ. Беседа с людьми, у которых полностью отсутствовало чувство юмора, приятнее бесед с большинством эльфов. В первую очередь от того, что людям неизвестно, чей я сын.
Мне пришлось задержаться в столице Светополья. Передавать Ростиславу послания моего короля, моему королю - послания Ростислава. Наблюдать за дворцовыми интригами, участвовать в важных событиях на правах всеми уважаемого эльфийского посла. Двор человеческого короля мне нравился больше. Здесь не всегда использовали изящные выражения, могли по-простому стукнуть кого-то кулаком. Иногда хотелось влипнуть в какую-нибудь историю, подраться... я же ещё молод! Увы, я только передавал послания, спал, ел, умеренно пил и держался так, чтоб на меня было приятно смотреть в любое мгновение, с любой стороны. Иногда по просьбе молодого короля читал стихи, пел и играл на разных инструментах. И дамы, и служанки были в восторге от меня. Дамы засыпали меня письмами с признаниями в любви, мольбами о встречах, со стихами. В первые дни я развлекался, в красивых выражениях отказывая всем, потом у меня стала болеть рука от письма. Ещё и Ростислав стал донимать меня просьбами поиграть на флейте. Соврал, будто флейта - подарок невесты. И только для неё я играю на ней. Король перестал просить, но дамы обрушились на меня с удвоенными усилиями. Каждая мечтала 'увести красавца у его невесты'.
Словом, всё шло как обычно. А потом мне опять приснился брат...
Мы, девятилетние мальчишки, стояли у лесной реки и смотрели на воду.
- Хочу тебя увидеть, брат. Но мне не известно, где ты, - сказал я грустно.
- Я пройду мимо тебя. Подай мне знак.
- Когда? Где? - он иногда говорил это и его обещания никогда не исполнялись, но я отчего-то продолжал ему верить.
- Там, где пересекутся наши пути, - и брат повторил: - Подай мне знак.
- Какой знак?
- Тот, который известен только мне и тебе.
Хотел что-то сказать ему, но проснулся. Заснуть не мог. До утра пролежал, думая только о нём. Почему мне снятся подобные сны? Почему я верю всем его обещаниям?
Разумеется, брат не появился. Под предлогом прогулки я ходил по столице, Дубовому городу, и вглядывался в лица встречных. Часто видел сероглазых, но никто из них не походил на него. Тоска заела меня. Я остановился посреди площади, занесённой снегом, и решил стоять на месте, пока не замёрзну. Погода способствовала простуде или более серьёзной болезни. Вот только здоровый организм успешно противостоял холоду. Вечно он бороться не сможет.
Когда ноги устали, пересёк площадь, прошёл до ближайшей скамьи и рухнул на неё. Из носа уже текло, руки и ноги переставали что-либо чувствовать. Никого ещё не отправили на мои поиски. Отправят непременно. Лучше б в лес пошёл.
Кто-то грубо схватил меня за ворот и поднял:
- Эй, остроухий, простудиться не боишься?
Поднял глаза на наглеца. Простолюдин, молодой, одет легко. И глаза серые... Почему-то был уверен, что это он. Но этого не может быть...
Запоздало понял: Определитель магии относит его к магам. Более того, на нём есть несколько иллюзий.
- Ты меня слышишь? - мужчина встряхнул меня.
Эльф иначе вёл бы себя, не использовал бы новую, человеческую магию. Однако меня не покидала уверенность: он из моего народа.
Срываю с него дешёвую шапку.
- Ты чего...
Прежде чем он успел меня оттолкнуть, коснулся пальцами верха его ушей. Заострённые. Эльф, маг, причём, использует новый вид магии!
- Я тебя за уши не хватал, так ты что мои уши не трогай! - мужчина оттолкнул меня.
Обычно представители нашего народа рады, когда встречают друг друга. Конечно, встреча со мной никого не радует.
- Прости.
- Ты бы шёл отсюда, пока не поздно.
Ещё и на 'ты' обращается. Скорей всего, много лет среди людей прожил.
Почему-то не хотелось отпускать его. Предлагаю:
- Перекусим вместе?
- Я сыт.
- Тогда поговорим?
- Я не разговорчивый, - маг повернулся, собираясь уйти.
Прежде чем понял, что делаю, схватил его за локоть.
- Не уходи.
- Странный ты какой-то, - беззлобно проворчал незнакомец.
- Пожалуйста, не уходи!
- У меня нынче много дел запланировано, - он снял мои пальцы со своего локтя.
- Хоть чуть-чуть побудь со мной!
- По-моему, им больше хочется говорить с тобой, чем мне, - маг кивнул на слуг и двух министров, приближающихся к нам.
- С большим удовольствием пообщался бы с другим представителем моего народа.
- Говорю же, я не разговорчивый.
Посланники Ростислава приблизились. Правый министр начал притворно причитать. Мол, как вы в такую погоду из дворца ушли, как ещё в сосульку не превратились, как ваш король огорчится, если вы серьёзно заболеете. Услышав про эльфийского короля, маг развернулся и быстро пошёл прочь.
- Стой!
Он не остановился.
С отчаянием смотрел ему вслед. Мне казалось, будто это брат, будто он уходит навсегда. Это ощущение появлялась в каждую из встреч, обещанных мне Таном во сне. И я всегда кричал тем, кого принимал за него, дорогое мне имя:
- Тан!
Эльф остановился, медленно обернулся.
- Как ты меня назвал?
- Тан! Тан из семьи Танцующего снега, из рода Алого заката! - и робко добавляю. - Это ты, Тан?
- Нет, ты меня с кем-то спутал, - резко ответил незнакомец и переместился, использовав человеческую магию.
Почему-то мне стало так больно, будто это был брат, причём, у меня есть неопровержимые доказательства того, что он намеренно соврал мне. Опустился на снег, обхватил колени. Никуда не пойду. Замёрзну. И не буду больше испытывать никаких мучений!
Меня растормошили и насильно потащили во дворец. И почему я не переместился в лес?..
Что было во дворце, не помню. Как и то, кто доставил меня в Эльфийский лес. Жар охватил меня, иссушал мою душу, сжигал тело. А перед моим взором постоянно маячила спина уходящего брата. Я звал его. Умолял вернуться. Он не оборачивался...
Силы утекали, жизнь моя угасала... и если бы не вливали мне в рот целительные отвары, моё желание осуществилось...
Неожиданно бой между болезнью и телом остановился. Жар спал. Осмысленным взором обвёл я комнату. Мою комнату в родительском доме...
Комната была пуста. У кровати стоял столик с тазом, полным воды, и расписным кувшином. У моей руки обнаружил любимую флейту. Обхватил её. Поднёс к губам ослабшей рукой. Попробовал заиграть, но дыхание сорвалось. Бессильно уронил руки с флейтой на мягкое невесомое одеяло.
Отварилась дверь, и вошёл советник. Не это прекрасное и ненавистное лицо мне хотелось видеть. Увы, мог лишь сомкнуть веки.
Мучитель приблизился к кровати. Коснулся холёной рукой моего лба.
- Ты выздоравливаешь, Нэл.
Молчу.
- Глупо пытаться замёрзнуть в начале Длинной молодости. Да ещё и посреди человеческого города.
Вам никогда меня не понять. Вы из семьи, которая веками верно служит нашим королям. Вам с детства доставалось всё, о чём вы мечтали. Чтобы вы ни делали, как бы ни делали, вас уважали, вами восхищались.
- В бреду ты повторял только одно имя: Тан. Не звал ни мать, ни отца. Странно, они дали тебе жизнь...
Я живу благодаря Тану.
- Мне казалось, я знаю о тебе всё... - отчего-то голос эльфа стал печальным. - Выяснилось: мне ничего не известно о твоей душе, о наполняющих её чувствах.
Хотя бы мою душу оставьте мне! Плюйте в неё, топчите её, но не пытайтесь в ней что-то менять!
- Я вёл себя жестоко. Прости меня, Нэл.
Скорее солнце упадёт, чем ты искренне попросишь у меня прощенья.
- Молчишь? Тебе так противно говорить со мной?
А вы всерьёз думаете, будто после всего случившегося я испытываю к вам симпатию? Давным-давно, в год нашего знакомства, вы были симпатичен мне. Вы не дали другим издеваться надо мной, просили у короля, чтоб он отдал меня вам в ученики. Я думал, вы желаете оградить меня от издевательств. Наивный, верил вам. А вы стали моим главным мучителем. Не ваши занятия причиняли мне страдания, а ваши холодные, острые слова. Вы щедро осыпал меня ими.
- Я виноват перед тобой, Нэл. Причинил тебе много боли и даже не догадывался об этом. Нет, я чувствовал это, но моё окружение с рождения вливало в меня яд презрения и гордости. Сначала сопротивлялся, потом привык и начал сам источать этот яд.
Ненавистная рука легла мне на плечо:
- Меня восхищают твоя выдержка и твоя любовь к родителям, Нэл. Я бы не выдержал и сотой доли выпавшего тебе.
Удивившись, открыл глаза и взглянул на него. Советник серьёзно продолжил:
- А ещё меня восхищает твоё умение получать удовольствие от простых вещей. Ты можешь играть простую мелодию и счастливо улыбаться. Есть сырую морковку с таким блаженством, будто это наивкуснейшее из блюд, котором тебя угостил на пиру король. Я так не могу. Мне подавай самое изысканное, самое лучшее. Но каким изысканным не был бы дар, какой бы великолепной не была пища - мне всё не по нраву. Не хочу слушать простых музыкантов, а от игры искусных мне тошно.
Ворчу:
- Если вам всё надоело, займитесь чем-нибудь иным.
- Не могу: рождение в такой семье как моя накладывает определённые обязанности.
- Может быть, вы просто боитесь что-либо менять?
- Чтобы я и боялся?! - учитель схватил меня за плечи и встряхнул.
Через мгновение отпустил, нахмурился:
- Да, боюсь.
- В ваши сорок или пятьдесят...
- Мне тридцать две весны, - исправил советник.
- Как и мне... - открытие удивило меня.
В комнату вбежали мои родители. Мать, светловолосая синеглазая красавица в небесно-голубом платье с длинной юбкой, расширяющейся от колена, расширяющимися от локтя рукавами. Отец, ослепительный темноволосый мужчина, в простой белой рубашке по пояс, чёрных штанах с серебристой вышивкой. Мать кинулась меня обнимать. Отец подождал, пока она отпустит меня, потом нагнулся и сдержанно поцеловал меня в лоб.
- Думаю, втроём вам будет веселее, чем со мной. Нэл, желаю тебе поскорее выздороветь, - и советник исчез. По комнате разлился аромат ландышей, сопровождавший каждую телепортацию моего мучителя.
- Прошлым вечером он предложил замолвить за нас словечко перед королём.
- Что?! - я резко сел.
От этого ледяного изваяния было невозможно дождаться и тёплого слова, а тут такое обещание.
- Мне не хочется возвращаться к прежней жизни, - отец вздохнул. - Все приёмы, праздники, состязания мастеров мне давным-давно надоели. Так надоели, что я хотел свергнуть короля, принудившего всех в них участвовать. И издать указ о том, что каждый обитатель Эльфийского леса имеет право присутствовать только там, где ему нравится, заниматься тем, к чему расположен. Хотя бы корзины плести или свистульки мастерить. И чтоб одевались, как хотят. Лишь бы голые не ходили, - он заметил мой растерянный взгляд. - А что, сын? Думаешь, я один такой сумасшедший? Если б был единственным, то не стал бы ничего никому говорить.
- Я и представить не мог, что ты из-за этого готовил мятеж!
- А что, по-твоему, толкнуло меня к мятежу?
- Мама. Когда-то король ухаживал за ней...
- У короля и без Тэл хватало дам. Когда я похитил её, король недолго горевал.
- Хочешь ты или не хочешь возвращаться к прежней жизни, ты вернёшься, - в голосе матери появились стальные нотки. - Наш Нэл много пережил от того, что ты совершил.
- Мы совершили, - мягко исправил её отец. - Ты сама сказала это королю.
- Чтобы уйти за Грань с тобой. К чему мне Долгая и Короткая молодость без тебя?
Они обменялись влюблёнными взглядами. Я почувствовал себя одиноким и несчастным. А как чувствовал себя Тан, когда ему сообщили о первом приговоре? Отец - мятежник. Мать, вместо того, чтоб жить и растить сына, взяла на себя часть вины мужа. Любовь прекрасна, не спорю. Но почему ребёнок, рождённый от любимого, должен остаться сиротой? Не просто сиротой, а сыном мятежников? Уверен, случись так, его жизнь сложилась бы также как и моя. Понимал ли это Тан? Конечно, понимал. Однако он думал о спасении родителей, не о себе. Отправился к королю. На коленях молил пощадить отца и мать. Даже предлагал заплатить своей жизнью за их жизни.
Что тогда случилось, не понял никто из присутствующих. Видели, как его вытолкнули из зала, как заперли за ним двери. Слышали, как он стучал в створки двери, бился о них, молил пустить его, выслушать. Возможно, братишка решил на деле доказать свою готовность отдать жизнь за родителей. Может, хотел защитить родителей. То ли он познал какой-то закон мира, то ли у него была склонность к магии. Второе вероятнее: у тех, кто имеет склонность к магии, первые заклинания порой выходят неожиданно. Из-за сильного потрясения, испуга, отчаяния. Да можно ли понять это спустя несколько десятилетий, когда от следа тех страшных заклинаний ничего не осталось?
Он в очередной раз ударился о тяжёлые старые двери. Вдруг створки разлетелись в щепки. Тан вбежал в зал, устремился к королю. Его серые глаза горели. Дыхание было неровным. Не добежав до короля, мой брат остановился. Покачнулся. Упал на колени. Протянул руки к королю. Начал просить о помиловании. Король недовольно шевельнул пальцами, чтоб его убрали. Двое стражей, те самые, которые до этого вышвырнули брата, шагнули к нему. И тут вокруг мальчишки закружилось пламя. Он вскрикнул. Пламя мгновенно расползлось по залу. Все кинулись вон, в панике позабыв о маленьком просителе. Когда вернулись, зал обгорел изнутри, всё, находящееся в нём, обратилось в пепел...
Лучшие маги леса исследовали след от заклинаний Тана. Утверждали, что из мальчишки получился бы великолепный маг. Король с неделю не мог спать: стоило ему задремать, как события того страшного дня вновь виделись ему, вновь маленький мальчишка смотрел на него глазами, залитыми слезами. Через неделю король заменил казнь вечной ссылкой и лишением всех привилегий и прав. И вновь стал спать спокойно...
Что касается моих родителей, они страдали значительно дольше... Пытались отдать мне всю нежность и любовь, которые не додали Тану. В их маленьком домике, расположенном недалеко от Снежных гор, мне хорошо жилось. Но меня рано забрали у родителей...
- Нэл, а ты встретил своё солнце?
- Нет.
- Где же витают твои думы?
- Там, где Тан.
- Сын, не стремись за Грань раньше срока.
- Я не думаю, будто он за Гранью.
- Где же ему быть, как не там?
- Он где-то здесь, в Мирионе.
Родители огорчённо переглянулись.
- Нэл, ты уже взрослый. Ты должен понимать...
- А я не понимаю, - натягиваю одеяло себе на голову.
Они пытались объяснить мне, что надежды на спасение брата нет. Отчего-то мне стало досадно, будто я знал что-то такое, о чём не знали они.
Не сумев переубедить меня, родители отправились готовить для меня еду. Уходя, мать пообещала:
- Мы сделаем всё для твоего счастья, сын.
Ложь. Вы не вернёте мне брата. И я не смогу.
Упрямая надежда не уходила, терзала меня. Не хочу с ней расставаться: когда она уходит, мне становится особенно грустно. Нет никого, с кем я мог поделиться своими переживаниями. Родителей беспокоить не хочу. Друзей у меня нет.
Скинув одеяло, сел. Поднёс флейту к губам и заиграл. Ту самую мелодию. И вспоминал простые слова, которые можно было напеть под неё. Их тоже сочинил мой брат:
Дуб стоит вопреки ветрам
Среди бурь и среди невзгод.
Дуб стоит вопреки ветрам
Не один единственный год.
Не сломался дуб, не засох.
Свет далёких звёзд повидал.
Этот дуб ни единый вздох
За столетья свои не отдал.
Он тянулся всегда только ввысь.
Будто в росте свою видел цель.
Иногда на ветвях засыпала рысь.
Иногда под ним пел менестрель.
Люди под его тяжёлой листвой
Прятались от полос дождя.
Осенью взмывал волчий вой.
Весной шумела гроза, уходя.
Дуб стоит вопреки ветрам.
Всем даёт у себя приют.
И людским колючим кострам
Не свалить, как ни плюют.
Для чего живёшь, дуб-мудрец?
Ведь однажды и ты пропадёшь!
Свободы своей сохранишь венец,
А потом и ты в никуда уйдёшь!
Дуб ответил несколько слов:
- Создаю своё продолженье.
Это истина древних основ:
Жизнь продолжит рожденье!
Дуб стоит вопреки ветрам,
Сберегая стволик дубочка.
И потом, в дали где-то там
Его возродит его дочка.
Советник не появлялся около недели. За это время я успел окрепнуть, пообщаться с родителями и вдоволь нагуляться по лесу. Снежные горы, свысока смотревшие на лес и меня, частенько притягивали мой взор. Древние, величественные и одинокие. Невозмутимые и прекрасные. Что скрывается под каменной толщей? Трудно узнать. Так же трудно узнать, что в моей душе. Да никто особо и не стремится. Иногда это меня радует, иногда огорчает.
На сей раз мучитель дождался, пока я доиграю мою любимую мелодию. Невозмутимо выступил из-за старой сосны, поправил дорогой плащ с изящными узорами. Вспомнил о чём-то, сменил равнодушное выражение лица слегка виноватым и подошёл ко мне.
- К несчастью, король и слушать не желает о возвращении твоего отца и матери из ссылки.
Неужели он к королю ходил и просил за моих родителей?
- Однако он назвал тебя одним из своих 'любимых подданных'.
Земля поплыла под ногами. Король перестал подчёркивать, чьим сыном я являюсь? Разве это возможно?
- Пришлось повозиться, чтоб уговорить его. Впрочем, это не имеет значения.
Захотелось крикнуть: 'Не нуждаюсь в ваших подачках! И любить вас за это не начну!', но сдержался.
- Для тебя есть новое поручение. Тебе лучше поторопиться с его выполнением.
Потороплюсь - и на меня взвалят сотню или две новых поручений. Не потороплюсь - взвалят столько же.
- Что от меня требуется?
- Нанести визит королю Лысегорья, чтобы выказать ему расположение нашего короля.
Опять участвовать в приёмах...
Поколебавшись, советник спросил:
- Можно мне пойти с тобой? Хочется посмотреть, какие безобразные здания и наряды у людей.
- Разве вы ещё не были среди обычных людей?
- Ни разу, - вздохнул мой учитель.
Если он хочет стать моим спутником, отказать ему нельзя. Как же он мне надоел!
В голове родилась безумная затея, как отплатить ему за его обиды. Конечно, месть выйдет мелкая. Крупную месть мне устраивать нельзя.
- Может, вы притворитесь моей супругой?
- Зачем? - ровесник так удивился, что растерял всю свою невозмутимость.
- У людей принято, чтоб знатные мужчины приводили своих супруг на разные пиршества. А у меня ни жены, ни невесты нет.
Поверит или не поверит?
- Никогда не притворялся женщиной. Не уверен, что у меня получится.
- Но вы же мастер иллюзий! Маг, использующий древнюю эльфийскую магию!
- Что касается иллюзий, трудно найти равного мне...
Вот бы он согласился! Я бы видел его в истинном облике и потешался в течение всего визита. Конечно, по моему виду никто не заподозрит о моём веселье.