Сыромолот "JeWooD" Владимир

Что значит творить...

...Среди учёных древности бытовало мнение о том, что Земля является центром вселенной. И не только они, даже сильные мира сего считали эту гипотезу правдой. Однако с развитием науки, это утверждение было опровергнуто и отринуто, как истина.

Но всё дело в том, что они были не так уж и не правы...

...Всю свою жизнь Торквульд стремился попасть сюда. Пик Судеб, вершина мира, мечта каждого, кто имеет в себе хоть толику от чувства прекрасного. Ведь не даром об этой горе сложили столько легенд и сказаний, слушая которые он конечно же не мог оставаться равнодушным.

Так и выросла детская мечта.

Ещё будучи четырнадцатилетним юношей, Торквульд услышал эти истории от своего деда, и с тех пор семья Тедеску словно потеряла его.

Прошёл год, и потеря приняла вполне материальные очертания - парень ушёл из семьи, не смотря на все уговоры матери и угрозы отца. Тогда ему повезло. После месяца скитаний по стране, юноша повстречался с отрядом наёмников, кде его приняли как сына полка. С ними Торквульд вырос в настоящего воина, а по совершеннолетии стал командиром отряда.

И наконец, в свои двадцать лет, Торквульд поступил на службу королю родной страны, где феноменально быстро дослужился до главного военноначальника. Мало того - правитель сделал его дворянином, отдав лен возле объекта его детских мечтаний. И сейчас Торквульд стоял на небольшом плато, находящегося посреди вершины Арманд - Италл, что значит - Пик Судеб.

Торквульд стоял у порога мечты, но не испытывал радости - слишком уж уныло выглядела картина, открывавшаяся на вершине Пика Судеб. Куда ни посмотри - всё тоже белое безмолвие, лишь изредка прерываемое серыми валунами, смотревшими из-под снега. Пожалуй только он сам заслуживал внимания постороннего наблюдателя.

Но был не посторонний; давний друг, побратим Торквульда - маг Хэдмил. Познакомились они ещё около четырёх лет назад... Но это уже совсем другая, хоть и не менее интересная история.

Зная о том, как его брат по крови стремился сюда, Хэдмил постарался со стороны взглянуть на их обоих. Он хотел навсегда запечатлеть в памяти этот момент. И увидел рядом с собой высокого, поджарого парня в чёрной куртке на меху, вместе с кожаными штанами и сапогами на толстой подошве.

Но завораживало не его облачение, и даже не катана, работы настоящего мастера. Казалось весь мир затмевал блеск льдисто-синих глаз Торквульда, с молчаливым вызовом смотрящих в даль. На скуластом, обветренном жизнью лице, отчётливо проступало ожидание чуда. И даже иссиня-чёрная грива ниже плеч, слегка колыхалась навстречу грядущему.

Сам же Хэдмил знал, что подобен тени рядом со своим побратимом. Ведь на сухого и невысокого старика мало кто обращал внимания, тем более рядом с Торквульдом. Одеты в свою обычную серую хламиду, он не производил яркого впечатления. Даже энергетический щит от стужи, оставался блеклым.

Однако это созерцание продолжалось не слишком долго. Будучи человеком деятельным, Хэдмил не стал дальше отдаваться во власть своих воспоминаний и нарушил повисшее молчание:

- Брат, молчание конечно золото. Но это сказано не про нас с тобой.

- Ты прав., - тяжело вздохнув, ответил Торквульд, - Но слишком уж затягивает эта белая бездна.

- И у тебя не хватает смелости на следующий шаг?

- А не тебе ли его суждено сделать?

Хэдмил поблагодарил небо, за то что не смотря на щит, холод всё же скрыл краску на его лице. И так же скрыв смущение в голосе, маг ответил другу:

- Тогда не будем медлить.

Хэдмил достал из-под полы светло-коричневую книгу в кожаном мягком, кожаном переплёте. При чём настолько ветхую, что Торквульд был даже немного разочарован, когда она не рассыпалась в пыль. Но Хэдмил оправданно слыл человеком не малых знаний; его пальцы с должной бережностью раскрыли нужную страницу.

И ещё больший опыт чувствовался в его голосе, когда маг начал нараспев читать строчки перед собой.

Вскоре Торквульд ощутил, как от Хэдмила исходят незримые волны, ощущаемые лишь его сознанием. Это была сила, будто бы неизведанная им. Однако до боли знакомая и через некоторое время он признал в ней боевую ярость, подобную собственной в час жаркой сечи. Торквульд понял, что задумал маг. Побратим заимствовал у него помрачение битвы и своим даром придавал её почти физические очертания. Когда же сердце Торквульда стало вдруг биться в такт переливам слов мага, эту силу ощутил на себе и мир вокруг.

А через мгновение пение внезапно смолкло, и от двух побратимов прошла стена пламени, начисто очистившая вершину от снега со льдом. Они наконец-то увидели вход.

- Предупреждать же надо., - прошипел Торквульд, потирая обожжённую ладонь, - Ты смерти моей хочешь?

- Да ладно тебе, хватит брюзжать.

- Вы маги совсем забываете о окружающих, творя свои действа.

- Да иди ты., - отмахнулся Хэдмил, - Ты лучше посмотри на это.

И было на что смотреть.

Как и побратим, Хэдмил всю жизнь стремился сюда. Большинство прожитых лет он потратил именно на поиск причины, по которой никто из смертных ранее не мог попасть на вершину Пика Судеб. И даже добравшись сюда, маг не ожидал увиденного.

Когда огненный удар смёл снежное покрывало, перед их взорами показалась пологая впадина в скале. И прямо из её центра вырастал громадный красный кристалл, покрытый вязью символов незнакомого языка. Побратимы на миг даже забыли о цели своего путешествия, пав жертвами его гипнотизирующего сияния.

Но одержимость мечтой оказалась сильнее, и Торквульд сумел стряхнуть с себя оцепенение. И затем толкнул мага в плечо.

- Ну и что это такое?, - спросил он.

- Я слышал о подобном. Это очень похоже на ключ от перехода в неведомое., - ответил Хэжмил, пряча книгу, - Только...

- Что только?, - перебил его Торквульд.

- Ключи ставили только Предтечи.

Только сейчас Торквульд понял всю меру изумления, что поглотило мага при виде цели их путешествия. Предтечи... Бесчисленное множество легенд было сложено о расе, породившей всё сущее в этом мире. Но кроме мифов и сказаний, они не оставили после себя ничего. И одна лишь эта находка, с лихвой окупала все затраченные на путь, усилия.

Грядущее становилось всё более многообещающим...

Как и всегда, Хэдмил не смог удержать в себе застарелого книжника. Забыв обо всём, и в том числе об осторожности, он буквально подлетел к кристаллу, тут же начав щупать незнакомые письмена на нём.

- Что это за язык?, - спросил подошедший следом, Торквульд.

- О небо..., - потрясённо прошептал его побратим, - Видишь? Здесь не наши руны, не иероглифы и даже не клинопись орков. Это Ингли, забытый язык древних.

- Ты сможешь перевести?

- Наверное да., - неуверенно выговорил Хэдмил, - Смогу. Сейчас...

Пока маг занимался переводом надписей, его лицо становилось всё более и более задумчивым. Торквульд успел устать стоять, пока тот бормотал себе что-то под нос и водил ладонями по кристаллу. И в конце концов, не выдержал:

- Долго ещё там?

- Нет. Уже почти всё., - ответил Хэдмил, не поворачивая головы, - Только странно...

- И что странного?

- Тут написано - Войти суждено лишь тем, кто верит миру грёз своих. И похоже сам кристалл пытается влезть в мои мысли, чтоб проверить это.

Теперь задумался уже Торквульд.

- А есть другой способ?, - поинтересовался он у побратима.

- Согласно легендам, открыть проход можно только выполнив условие ключа. И я не хочу противится кристаллу, ты даже себе не представляешь насколько велика его мощь.

- Эх., - Торквульд вздохнул с притворной горечью, - Кто не рискует, тот умирает в дерьме.

- Это точно. И я готов впустить в себя камень., - ответил маг, - Но ты... Уверен в себе?

- Я этого всю жизнь хотел!, - в голосе Торквульда зазвенела сталь.

- Тогда дай мне руку.

Дав свою ладонь магу, Торквульд ощутил как от кончиков пальцев и до головы пробежала волна внезапной боли. Но боль почти сразу исчезла, сменённая покоем - настолько глубоким, что даже сердце стало бится медленнее.

А затем ключ-камень пришёл в их мысли. И они поняли, в чём состоит условие. Но меру опасности прочувствовал лишь Торвульд. В отличие от побратима, он не раз смотрел смерти в глаза и знал, что в таких случаях вспоминается вся жизнь - вплоть до младенчества. Однако если в прошлом своём опыте Торквульд испытывал тоску, то сейчас его душа буквально пела от радости; той самой, при которой человека зовут окрылённым мечтой.

- Фуух... облегчённо вздохнул маг, утирая испарину со лба, - Кажется мы прошли испытание.

- А почему с таким облегчением?

- Я конечно не уверен. Но в сказаниях говорится, что при нарушении условия, преступившие рамки не просто лишаются жизни. Их души низвергаются в самые глубокие адские бездны и навечно. Без надежды перевоплощения.

- Хороши же были наши предки., - процедил Торквульд.

- Тогда что нам делать дальше?

- Сейчас..., - прошептал маг.
И в следующее мгновение на мир опустилась тьма...

Когда Торквульд очнулся, он сперва не поверил своим глазам. Он никак не ожидал увидеть это... Впрочем как и Хэдмил, отдавший кристаллу право переместить их сюда. И дело было даже не в удивительности увиденного, хотя оно безусловно заслуживало этого. Причина состояла в сопутствующем ощущении чего-то до боли знакомого, и вместе с тем - безвозвратно утраченного с прошедшим детством.

Они оказались в странной комнате, со поистине бесчисленным множеством окон. Торквульд даже не стал спрашивать у побратима, каким образом подобное можно сделать, списав всё на неисповедимость путей всевышнего. И в каждом окне был виден свой мир, во всех разный... Каждый со своими небом, звёздами, войнами и перемириями, людскими судьбами... И ни одного схожего с друг другом. Эти картины вскоре уже не отпускали взгляды двух побратимов. Ведь среди многих они узнали собственные детские сны.

Однако они стремились сюда не за тем, чтоб придаваться воспоминаниям и детским мечтам. Когда Торквульд решил осмотреться, он сразу же заметил что стены комнаты высечены из прозрачного камня цвета сумерков. И под каждым из окон располагалась подпись на всё том же Ингли. Но только он хотел спросить о переводе Хэдмила, как маг не дал ему этого сделать, изумлённо вздохнув.

Обернувшись на звук, Торквульд и сам обомлел. В центре ранее пустой комнаты, окружённое семью колоннами, стояло нечто, что можно было бы назвать лишь алтарём.

Невысокий, всего по пояс низкорослому Хэдмилу, он был больше всего похож на стол, за какими обычно Торквульд замечал писавших сказителей. А на самом столе... Даже не знаю, как описать... Там наверное всё же было облако белого сияния, в котором висело самое обыкновенное гусиное перо. И в воздухе над ним, горела надпись и опять на Ингли.

- Что там написано?, - спросил Торквульд, не в силах отвести взгляд от багряного света этих букв.
Но маг и без того был занят переводом.

- Так что там?, - нетерпеливо повторил Торквульд.

- Сейчас, секунду..., - соизволил ответить Хэдмил. И опять застыл в в молчании. Однако успел продолжить, прежде чем его побратим задал вопрос в третий раз:

- Тут сказано - Сюда вхожи лишь те, в ком ещё жива мечта. Но творцом судеб может стать лишь открытый её душой.

- Так вот в чём всё дело..., - изумлённо прошептал Торквульд и всё же отдался воспоминаниям.

Вся его жизнь, впрочем как и жизнь Хэдмила, прошла под флагом мечты. Он стремился сюда, на Пик Судеб. Но стремление это росло отнюдь не из жажды власти, не таков был Торквульд. Его синяя птица желала всего лишь открыть тайну, самую главную и неизведанную. И именно из-за бескорыстности наивных грёз, пусть даже во многом мальчишеских, их обоих пропустили в это место. И сойдя с дороги памяти, Торквульд увидел на губах Хэдмила ту же мечтательную улыбку, что и у себя. Но опять же, деятельная натура молодого война спустила их с небес на землю.

- Да... Теперь кое что прояснилось. Но что это за надписи под окнами?

- Торквульд, брат..., - похоже на мага случившееся подействовало сильнее. И намного, ведь у Хэдмила даже выступили слёзы от растроганности происходящим, - Если бы я знал раньше... Это ведь не просто слова, под каждым из окон находятся имена. Наверное тех самых творцов судеб. Но их я не могу перевести дословно.

- А этого вам не потребуется., -сказал незнакомый голос из-за их спин.

В изумлении обернувшись, они увидели странно одетого, незнакомого старика. И только через несколько секунд побратимы заметили, что опустело одно из окон на стене - как раз напротив их лиц.

Сам же старик терпеливо ожидал, пока не пройдёт их изумление названных братьев. И когда это чувство сменилось на любопытство, первым ег действием стал щелчок пальцев, после которого оба обнаружили, что понимают речь незнакомца:

- Думаю у вас накопилось не мало вопросов ко мне., - сказал он, слегка улыбаясь.

- Кто... Или что ты?, - спросил маг, опережая Торквульда.

- Моё имя вам ничего не скажет. Вы уже должны были догадаться, что у нас разная родина. И моя очень далека. Хотя ладно..., - старик улыбнулся, - Для вашего же удобства, зовите меня - Вуд.

В следующую секунду в комнате прозвучал тихий хлопок и появились три кресла, обитые коричневой кожей. И их облик тоже был чужд нашим героям, понявшим, что эти штуки пришли с родины старика.

Между тем он и не думал умолкать:

- И так..., - Вуд выдержал паузу, - Вы пришли сюда за властью?

И видимо он знал, о неправоте своего вопроса. Ибо ничуть не смутившись, старик повторно рассмеялся в ответ на начинающийся гнев этих двоих. После чего примиряюще поднял ладони:

- Ладно, ладно. Шучу. Понимаю, вы пришли сюда за своей детской мечтой, ставшей путеводной звездой в жизни. Именно это дало вам право на проход сюда. Но вы будет не мало удивлены, когда узнаете секрет.

- И в чём же он?, - спросили истомлённые ожиданием, побратимы.

- Думаю, что стоит начать с истоков., - Вуд ненадолго замолчал, собираясь силами для рассказа, - ...Вселенная представляет собой нечто неизмеримо большее, нежели представления простых смертных. Она состоит из бесчисленного множества миров, и каждый со своими законами.

- Это какими?, - поинтересовался Хэдмил.

- Ну... Например в вашем мире, широко распространена магия. В других же, нишу магов занимают псиэнергаты.

- Гм..., - похоже Торквульд что-то вспомнил, - Это случайно не такие люди, как наши рыцари храма луны?

- Точно!, - воскликнул осенённый догадкой, маг, - Это орден на самых окраинах нашего континента. Тамошние адепты отказались от магии и развевают в себе естественные способности психики. Вот только их попытки пока не сильно результативны.

- Вот именно., - продолжил Вуд, - В вашем мире не слишком много места отведено силе самой жизни, ваши души больше тяготеют к стихийным началам. В других мирах всё с точностью до наоборот. В третьих на первое место выходят силы серой половины, вам они известны под именем Некромантии.

- О боже..., - ужаснулся Хэдмил,- Неужели...

- Да. Целые миры, где живут не упокоенные мёртвые. Миры серых пределов. Но не о этих пойдёт речь. Как я уже говорил, миров много. Но есть и один изначальный. Самый огромный по своим размерам - все другие лишь отражения частей его. Этот мир сам по себе бесконечен... В сторону увеличения и обратно. Он пульсирует. И там каждая из звёзд - огромное солнце.

Сказанное Вудом было словно ключом к горячности мага. Забывшись, Хэдмил понял руку в знак молчания остальным. Он даже зажмурился, изо всех си стараясь что-то вспомнить. А когда это удалось, губы мага изогнула почти мальчишеская улыбка.

- Вспомнил! В самых древних летописях, во многом считаемых мифами, есть нечто подобное. Там говорится о мире, где существует бесконечное множество солнц, вместо одного нашего. И именно они являются звёздами, а не глаза богов, как у нас.

Хэдмил увлёкся настолько, что у него в буквальном смысле слова загорелись глаза. Торквульд не узнавал побратима; маг будто бы стоял перед своей аудиторией, стал фанатиком, с пламенным взором несущим истину в этот мир. И он даже не думал останавливаться:

- И вокруг каждого солнца вращается по нескольку миров. А сами они разделяются тёмными безднами, где правят лёд вместе со мраком - там невозможна никакая жизнь. И ещё в летописях сказано, что в одном из этих миров жили предтечи.

- У тебя верные источники информации, Хэдмил., - ответил Вуд, - Есть такой мир, родина творцов, и имя ему - Земля Изначальная. Но его жители лишь после физической смерти, осознают себя творцами судеб.

- Это как?

- Да вот так!, - отрезал Вуд, - На Земле Изначальной присутствуют все виды сил, но это лишь следы.

- Но как тогда они творят?, - спросил Торквульд.

- Гм..., - Вуд задумался, - Скажи, у вас в мире есть писатели, поэты или песнопевцы?

- Это сказители что ли?, - переспросил Торквульд, - Да, есть.

- Так вот, на Земные сказители тоже имеют власть над душами людей. Но в отличие от ваших, они также творят своей фантазией целые миры, хоть и не догадываются об этом.

- Это получается что всё остальное сущее, всего лишь мечты предтеч?

- Да. Но много это или мало, решать не вам. Как не вам и изменять порядок вещей. Да, ваши судьбы уже предначертаны. Именно по этому кстати, на Земле Изначальной по определению не может быть прорицателей - их грядущее нельзя читать из-за неопределённости. Но вернусь к теме..., - Вуд облизнул пересохшие губы, - Тамошние жители не имеют понятия, что их грёзы способны сотворить мир. Только после смерти их души осознают свою власть, но тогда их уже оставляет сила творить. К тому же время землян идёт совсем по иному. Жители Земли не в силах попасть в свои детища. И среди их народов главенствуют мёртвые плоды собственных рук, а не магия, некромантия или психокинетика.

- Но если они не могут к нам попасть, откуда тогда эта комната и откуда ты?, - не унимался Хэдмил.

Вот сейчас с лица Вуда наконец-таки слетела вся былая ирония и появилось удовлетворение.

- Это место не существует в физической реальности., - ответил Вуд и улыбнулся.

- Разве наши чувства обманывают нас?!, - вскричал маг.

- А ты осмотрись внимательнее., - прозвучал ответ, - Может и поймёшь.

Они послушались совету Вуда; Хэдмил увидел всё те же окна-портреты, стены и алтарь с пером. Однако Торквульд начал догадываться, что им хотел сказать старик.

- Перо и лики творцов..., - он задумчиво очесал подбородок, - Это случайно не те лица, что принадлежат сказителям Земли Изначальной?

- Верно., - ответил Вуд и опять улыбнулся, - Эта комната - своеобразный зал памяти... их памяти. Клиффорд Саймак, Роберт Говард, Эдгар Райс Берроуз, Эдгар По, Абрахам Мерит... Много их было. Они ушли вместе со смертью, но здесь они иногда и не надолго могут возвратится.

Неожиданно для всех Хэдмил расплакался. Да, не молодой маг лил жгучие слёзы и его побратим ни как не мог понять, что с ним. Ведь сейчас они стояли у порога мечты; они достигли всё-таки того, к чему стремились всю жизнь. Торквульд не мог не спросить:

- Ты это чего?

- А ты ещё не понял?., - ответил маг.

- Чего не понял?, - переспросил Торквульд.

- Все судьбы предначертаны, а значит наши усилия тщетны. У нас никогда не было и нет выбора в своём будущем; мы выполняем волю творца, который и знать не знает, что герои его строк - живые люди. Наша жизнь уже прошла в чьих-то мыслях, а мы сами лишь тени на бумаге., - всё это Хэдмил выдал одним махом и опять придался слезам.

- Ну и что тут такого страшного?, - не понимающе спросил Торквульд.

- Да что тебе объяснять..., - маг обречённо махнул рукой и отвернулся, - Вуд, зачем же убивать надежду? Я знаю, что это правда; чувствую. Но лучше бы ты соврал...

Сперва это был лишь смешок. Затем тихое хихиканье. А вскоре Вуд уже хохотал так, что не долго было бы и до истерики. Старик уже не в силах был остановится, слёзы на глазах только подтверждали это. Только через долгих минут пять в комнату вернулась тишина.

Но тут же нарушенная недоумённым возгласом Хэдмила:

- И что же здесь смешного?!

- Извини, не обижайся., - ответил Вуд, утирая влагу с ресниц, - Просты вы так и не поняли главного. Вы не догадались, почему я здесь и в чём ваша награда за трудности пути.

- Надеюсь ты не заставишь нас долго ждать объяснения?, - поддержал побратима Торквульд.

- Конечно не стану., -Вуд опять было усмехнулся, но в этот раз совладал с собой, - Эта комната - место, где сходятся нити мыслей творцов.

Не умолкая, Вуд вдруг щёлкнул пальцами и перед побратимами появилась огромная книга. Но странно - сколько они не старались оценить её толщину, они не смогли сделать это - их взоры упирались в бесконечность.

- Здесь записаны все судьбы, даже отжитые творцами.

Затем Вуд открыл книгу и поманил к себе Торквульда с магом. Они подошли и с несказанным удивлением увидели две чистых страницы. А Вуд продолжил:

- Это страницы ваших судеб. И награда вам состоит в том, что ещё никогда не было дано в вашем мире. Многие отдали бы за неё всё... Теперь вы хозяева самих себя. Вы всегда, когда пожелаете, сможете внести сюда изменения.

И в ответ на потрясение на лицах побратимов, он лукаво добавил:

- Не в этом ли счастье?...

Быть богом, значит быть собой Хозяином судьбы, и жизни всей Не стать от части сном, или мечтой, А самому чертить все множества путей И грёзами не замещать себе зарю О немощи и слабости забыть Прогнать посредственность свою Одно лишь выбрать - сущее творить

29.09.2006 - 02.10.2006