Прочитал вот недавно: "Чем вещь конечней, тем больше она заряжена жизнью, эмоциями, радостью, страхами, состраданием".
И у другого автора: "Чтобы жизнь ощущалась, ее надо обкорнать".
А вот если буквально - предельно обкорнать - до одного дня и одной ночи! Скучать было бы некогда. Любили бы крепче, страдали бы слаще. И как у третьего автора: "А на утро отлет журавлиный, крик один и прощанье одно". Головой перестали бы вертеть, выбирая, кого любить. Любили бы первого встречного, признав, наконец, что он-то и есть ближний. Жили бы залпом. Раз смакуя не получается. Всю жизнь - или сам ищешь, или ждешь, когда тебя найдут. Как у первого автора в другом месте: "Я хотел бы быть иголкой в стоге сена, которую ищут".
Зачем мне был дарован этот... 100000-ый день? Он такой же бездарный, как и 10000-ый! А годы? Годы догнали дни и несутся с их скоростью, так же неотличимые меж собой. А сквозь годы летит ком слипшихся ночей...
И все же по утрам...
Мужик всматривается в зеркало и цедит:
- Нееет, я еще поживууу! Клыки притупились - вставим стальные! Седину - закрасим!
Как вам это?! - Нет, я бы точно - укоротил!..
Отлично выглядеть - а что еще остается?! Вызывая тоску о счастье и любви у встреченных женщин. Пусть у них заноет сердце.
Он ходит в аптеки, и верит в костостой.
Он верит в диету и в распорядок дня.
Каждый день начинается теперь с гантелей, а заканчивается пробежкой. Какое это удовольствие, вдыхать мускус упругих мускулов и чувствовать легкость в легких!
От утренней сигареты он давно уже отказался. Да и совсем бросить - не стоит труда.
- А что, сегодня же и брошу!
И купленная вчера пачка летит в ведро.
Вот она жизнь, начинается!
Будто вынули из петли!
Новый костер разгорается
На пепелищах земли!..
Вот так вот запросто, за утренним кофе, он может сочинить стихотворение. Он даже не удивился и не записал - зачем? - его ждут поэмы! Он будет творить не на бумаге, теперь он будет творить собственную жизнь!..
Каждый рабочий день начинается у меня теперь с гимна страны.
С улицы в окна, из коридора в двери и из динамика со стены рвутся аккорды, догоняя и глуша друг друга, прославляя обновленную отчизну, настраивая на рабочий лад. Последние звуки мешаются со скрежетом загружаемого компьютера. За работу, господа!..
За работу стали платить. И у меня стали водиться деньги. В том числе и не учтенные в семейном бюджете. Я стал позволять себе забегать в кафе или бар - полюбоваться юными лицами, красивыми ножками. Эти глазки, эти щечки!.. Эти попки, отпяченные для пошлепывания. Или вот - оголенный животик. Уставишься на ее живой пупок, а она, плутовка, трогает твою седину: выдерну! выдерну! Или подойдет и шевелит своими коленками мои. Шевелит, шевелит... Смотрит, ждет. А я смотрю в белую арку ног: сегодня ширше, чем вчера...
По пути домой захожу в магазины. Хочется и семейного праздника, с подарками для всех. Дети уже привыкли: папка иногда приходит с сюрпризами. Встречают у дверей: чё купил?
- Купииил!..
И для полноты семейного счастья начинаем делать пельмени. Все вместе. Потом - за большим столом - ужинаем. Все вместе.
Каждый выловил себе по счастливчику, слепленному младшим. Другие он делать не умеет. Свой счастливчик я съел под рюмку водки и под веселый взгляд жены.
Потом барахтался с малышом и катал его на коньке. Ездок скоро упехтался и был отправлен спать.
Со старшим поиграл в шахматы. Он опять выиграл.
Потом дремал перед телевизором.
Жена разбудила - постелила, говорит.
Какая простая штука - жизнь! И как это просто - жить!
Любимое дело. Дом и дерево у дома. Под деревом дети. Налаженный быт, заботливо оберегаемый женой. Свои собственные семейные традиции, почти ритуально чтимые. Милые увлечения с пошлепываниями...
Но что же мне так х... хорошо-то бывает посреди этого идеала?
Проснулся рано, как обычно, но вставать не хотелось. Вспомнил, как в детстве натренировался с пробуждением не открывать глаза сразу, а притвориться и продолжать посапывать, чтобы не быть разоблаченным матерью: нечего нежиться, вставай, раз проснулся! Сейчас обманывать некого - встаю. Но вместо завтрака иду на балкон, хочется накуриться до одури.
Заметил за собой: появится хорошее настроение - пытаешься докопаться, откуда оно. Вместо того, чтобы просто радоваться безотчетно. От неумения что ли? Или от боязни продешевить? Мол, не дурачок же солнышку радоваться!
Прекрасное утро! Вот девушка идет, улыбается. А ты: - Она же не мне улыбается. Смотри: действительно перестала, увидев меня. "Не для тебяяя..."
А вот когда хуево - не разбираешься, почему. Просто хуево! Всё хуево! Жизнь говно, и мы все в жопе! И так, как сейчас, никогда еще не было, и пусть будет еще хуже. Вон мозги распластай по асфальту!
- Ха, это с второго-то этажа!
- Ну прыгни под грузовик.
- Фуу, девушка точно тогда разучится смеяться. И потом, это ж надо стоять, выжидать на тротуаре, потом прицеливаться.
- Да! Во всем нужна сноровка! А какая тебе разница, что потом будет, и при чём тут девушка?
- Ну как же, это же моё дерьмо ее напугает.
- А тебе хотелось, чтобы она обрадовалась?! Ну оставайся тогда, догони её! А-а-а, понимаю: тебе хочется точку поставить, и точку красивую. Но точкой-то - завершают нечто совершённое и совершенное, а ты? Какал вместе со всеми, а в конце решил пукнуть. Ну купи пистолет для красивости и громкости.
- Иди к черту!
А я - на кухню.
Кофе приготовил покрепче, предвкушая ласковую боль в груди слева.
Бывают дни, когда у всех встречных одинаковые лица, напряженные какие-то, сосредоточенные: поскорее впрячься в работу - и забыться! Влияние несолнечной активности.
Каждое утро - одной и той же дорогой. Одни и те же лица. Много лет. Мозоли на глазном дне.
- Так ты не вращай шарами!
- Да как же не вращать, ведь это ж живое кино!
Чужая жизнь высовывается краешком только - взгляд, жест, поворот головы, - а кажется, будто незнакомого человека ты знаешь лучше своих давних знакомцев. Девальвация затяжных общений.
Один, два слайда на заднике глазного яблока составляют законченный портрет человека. Третий - избыточный. Четвертый уже раздражает своей назойливостью.
Зачем человеку человек? Слить две повседневности в одну, добавить больше мути в свою жизнь?
Узнал вот: умер человек. Я его накануне видел, свела судьба один только раз в жизни и то на несколько минут. Разговаривая, он прикрывал рот рукой: плохие зубы. Но запах изо рта прикрыть было невозможно. Больше про этого человека ничего не знаю. И не узнаю. И узнавать не буду. Не интересно.
Вот. Тебя, может, обуревают карамазовские страсти. А настигнет судьба в твоем Мокром - все и увидят, что у тебя носки не очень чисты. И только...
Нечаянно стал свидетелем разговора, по всей видимости, мужа с женой. Торопясь, под ручку, оживленно рядились: когда лучше идти в баню, в субботу или в воскресенье. Сошлись на воскресении вечером, потому что много работы накопилось, и дома и на даче...
Как это просто - жить. И чем проще на неё смотришь, тем проще она тебе дается.
Я люблю тебя, жизнь. Только что же ты не прибрахлишься-то ради меня, ходишь такой простушкой. Постарайся, устрой праздник, сделай подарок! Научи и меня воплощать в явь красивые порывы. Пусть на каждом шагу меня ждет удача, и за углом не подстерегает разочарование. Научи легкости. Научи быть щедрым, не ожидая отдарочка. Пусть доброта моя не привязывает меня к людям, а чужое зло не порождает ответное. Научи любить, что имею. Научи жить, переживая каждое мгновенье, а не ожидая следующего. Пусть...
Пусть прохожие не толкаются.
Мои муж с женой далеко обогнали меня. Продолжают свой путь своей маленькой шеренгой, не просто на работу (и работают вместе?!) - по жизни! Нога в ногу, душа в душу!
Надо бы и мне прибавить шагу. Ать-два, ать-два!.. Колонны к ряду ряяяд...
Ать-два... И неожиданно для самого себя, сворачиваю к почтамту, звоню на работу и выпаливаю: нужен отгул... позарез... по личным... обстоятельства!
"Валяй!" - получаю ответ.
Всё! С почтамта выхожу другим человеком! Сбегаю по ступенькам, будто вываливаюсь из своей жизни!
Можно сесть в поезд, отправиться в другой город, побродить-побомжевать по незнакомым улицам, съесть мороженку.
А можно и не уезжать никуда, просто ходить и глазеть. Бездумно и отрешенно.
Или наоборот: во все влезать, всем интересоваться, удивляться, будто видишь все впервые, ловить обрывки чужих разговоров, заглядывать в окна автобусов и под зонтики, запросто знакомиться.
Болтать обо всем и ни о чем, слушать, кивать и поддакивать нечаянному знакомцу. Может быть тоже вывалившемуся на день-другой.
Сидеть с ним на скамеечке, тянуть пиво. Без конца повторять. Парировать случайными ассоциациями словесный рикошет.
С удивлением обнаружить в себе желание побыть ничем не отличающимся от окружающих, побыть одним из обывателей, для которых жизнь - это их дом, а их дом - это их жизнь. Цены поднимаются, платят мало, картошка плохая... Дети болеют, жена ворчит, преступность растет... Все воруют, заводы стоят, власти молчат...
Втянуть в компанию третьего, разговорить его участливым словом и расколоть на щедрое угощение.
- Как живешь?
- Да если коротко, то хорошо, - отвечает с грустью.
- А если не коротко, то очень хорошо, да?
Смеется...
Души не распахнуты, но и не застегнуты, не кукожатся опасливо. Никто от меня ничего не ждет, и я никому ничего не должен.
Воробьи клюют гондоны под скамейкой, старушки бутылки собирают.
Бомж подошел, склабится.
- На, покури. Хочешь есть?
Головой мотает: нет.
- А как зовут?
Мычит.
Все же протягиваю ему коржик:
- А ты мне - свою историю. Давай: кем был, как дошел до жизни такой? Наверно жена стерва была, да теща подзуживала. На работе сократили.
Проняло - благодарно шевелит глазами-улитками. Пожевал без желания. Похоже, голода он уже не испытывает, просто помнит из прошлой жизни, что надо иногда есть.
Недоеденное оставил и пошел.
Вот так. Имя обуза. Биографии нет. Излишки отрыгиваются. Вот она - свобода!
- Дяденька, можно я возьму вашу бутылку?
- Нет, малыш, я уже обещал вон тем пацанам.
Мальчишка оборачивается, видит нацеленные на него глаза конкурентов, и ретируется.
Ранец за спиной - как сума. Стеклышко в руках - орудие, соскабливать этикетки. И взгляд старичка: жизнь познана, осталось прожить.
Девушка мимо идет... Вот я окликаю ее, просто "привет", говорю. Она - ни-ни, идет дальше. Идет, идет... и вдруг - возвращается! "Привет" говорит. И у нас - начинается роман!..
Женщина коляску катит.
- Что, и учишься еще, наверное, и работать успеваешь?
- Да, говорит, успеваю.
- И муж работает, деньгу заколачивает?
- Да, заколачивает.
Сказав, одарила выжидающей улыбкой...
Сколько начал!
И ни одного продолжения.
Я люблю быть пьяным. Язык развязывается, мысли быстро находят выход из лабиринта извилин, хотя сам лабиринт становится запутанней. Я всех люблю, и меня все любят. Так мне кажется. А не любят - ну и...!
Пьяный - я способен объять весь мир своей новой (новейшей!) философией, объять всё. Все узлы развязать, а концы соединить. Далекие - с близкими, близкие - с далекими.
Девизом такой философии могла бы стать фраза: "Будь всегда пьян! Восторгайся, удивляйся, восхищайся, упивайся упоеньем!" Наверняка, трактаты на эту тему уже написаны, и слова "пьяному море по колено" - это, оттуда.
Однако, как быстро пресыщает и улетучивается это состояние! Независимо от "плотности начального сусла". И как легко его нарушить, хотя бы одному из адептов "пьяного" учения, на свой лад трактуемого. И тогда опять:
- Зачем человеку человек?
- А чтобы посылать было кого!
- Кого посылать-то! Вот Вовка Волков - посылает которые при галстуке...
Ну ладно. Вываливай, давай. Говоришь, из вытрезвителя идешь? А там тебя затолкнули в женскую душевую?!
Адепт, довольный, что к нему проявили интерес, придвигается ближе и начинает в деталях рассказывать о своем приключении: это было - "пиздец всему!", это на всю жизнь!..
И вот таких смешных историй накопилось у него столько!.. Он сейчас их мне все расскажет!
Рассказывал - как потчевал. С благодарностью за внимание, хотя бы и такое: не гонят и не бегут.
Вот зачем человеку человек!
Чтобы вывалить на него свою смешную жизнь. Слушающий поддакнет, одобрит. Все прально, жизнь идет, и идет куда надо!..
Рассказывал и давился смехом. Так что и я не удержался, хохотнул раз, потом еще. А потом стал хохотать непрерывно, будто что-то выхохотать из себя хотел.
Так вот мы и сидели - выхохатывая каждый своё.
Ну ладно... Ладно. Пора, мой друг, пора...
Это что же, ничего больше не будет?
Ни сегодня, ни завтра?
Вываливайся, ни вываливайся, а все равно - к себе возвращаешься.
И то не доходишь. Так только - на крылечке топчешься, на цыпочках привстаешь, в окошки свои заглядываешь. А там...