Глава 14
После возвращения в Люкению, Риана решила не медлить и не терять времени даром, а отправиться дальше в путешествие по королевствам. Поэтому в течение нескольких дней она успела переговорить с королём и даже немного поспорить с Первым волшебником. Зермон хотел, чтобы амулет, добытый у герцога, остался в замке, Раина же настаивала на том, чтобы взять его с собой.
В результате она решила всё-таки уступить, так как видела, что маг готов зубами вгрызться в этот амулет. Хотя некоторые его доводы о том, что амулет могут похитить или он мог банально потеряться, не были лишены основания. В конце концов, не имеет значения, отдавать дракону амулеты по одному или потом все стразу.
Келина не была удивлена тем, что Риана вскоре опять уезжает. Казалось, старшая принцесса уже поняла, что жрица не из тех, кто любит долго сидеть на одном месте. Однако в компанию к ней не набивалась. Да даже если захотела бы, то наказание отца всё ещё было в силе. А тот, перепугавшись ещё в первый раз, когда дочь похитили, ещё пуще стал трястись над её безопасностью.
Олея же наоборот горестно вздыхала от невозможности поехать со жрицей. Её не испугало даже нападение одного из самых устрашающих генералов Дракона. Более того, она всю дорогу им восхищалась, выдумывая всё новые романтические истории про него, к ярому неудовольствию Лекамира и смеху самой Рианы. Однако принцесса понимала своё положение и то, что подобные приключения для неё недоступны. Поэтому она ценила и даже смаковала все то, что удалось ей самой пережить. В некотором роде она была рада, что Риана вместе с Первым рыцарем оправляются за новыми приключениями, потому что была полностью уверена, что потом ей всё перескажут в подробностях.
На этот раз они отправились в путешествие только вдвоём. От охраны жрица отказалась, а Лекамиру не могла отказать, да и не хотела. Ей была приятна его компания. Чтобы собрать остальные амулеты, ей нужно было посетить Коргирию и Алекион, которые находились на востоке, но Риана решила поехать в Торкию, то самое королевство, которое первым пало в борьбе с талемами. Ей хотелось всё увидеть своими глазами, тем более что надо было успеть заехать в Сэнкину, а потом у неё будет целое лето, чтобы отправиться за оставшимися амулетами.
Народ в Торкии жил на удивление спокойно. Война коснулась их не так сильно, как представлялось по всем тем рассказам, что она наслушалась. Войска прошлись, конечно, по этой земле, но в целом разрушений почти не было. Хотя последствия страхом читалось в глазах людей. Но это было только до тех пор, пока они не замечали Риану, идущую мимо. Каким-то непонятым образом они все чувствовали то, кем она является. Как цветы к солнцу, они поворачивались к ней. И уже надежда читалась на лицах. Где бы они ни останавливались, куда бы ни шли, толпа непременно собиралась рядом с ней. В результате им приходилось останавливаться каждый раз и задерживаться на день, а то и больше.
Из-за этого продвигались путники значительно медленнее, чем изначально планировали.
Риана не могла отказать людям, а Лекамир не мог отказать ей. И каждый вечер заканчивался тем, что Риана садилась в чьём-нибудь доме, и куча крестьян и селян собирались вокруг, чтобы послушать то, о чём она говорила. Задавали вопросы, слушали ответы и вновь задавали вопросы, не следя за течением времени.
Действительно было удивительно, как она объясняла, казалось бы, банальные вещи о душе человека, о поступках и событиях, об эмоциях, о любви и сострадании. О том, что всё в руках человека. Учила, как стать лучше. Рассказывала и о любви Богини, и о сострадании Воина, и о внимательности Многоликого.
Люди слушали, кто-то понимал, кто-то нет. Кто-то отрицал, кто-то принимал. Кто-то верил, кто-то сомневался. Но слушали все. Потому что даже просто находиться рядом с ней было приятно. Одна её улыбка приносила радость и клокочущее чувство счастья. Лекамир подумал о том, что её место именно здесь, среди людей, среди мира и спокойствия, в окружении природы и гармонии, а вовсе не на поле битвы среди крови и смерти. Там она, конечно, тоже прекрасна, но сияет именно здесь.
В конце концов, к середине третьего месяца весны они достигли Сэнкины. Лекамиру не хотелось туда идти, особенно после того, как в прошлый раз спешно покидали центральное королевство, но Риана настаивала, говоря, что ей надо кое с кем встретиться.
Однако первая значимая встреча произошла совершенно не с тем человеком, с которым она планировала увидеться. Они с рыцарем устроились в одной из многочисленных таверн недалеко от столицы. Жрица последние дни носила капюшон и скрывала то, кто она есть, объясняя это тем, что для паломничества ещё будет время, а сейчас у неё есть важное дело. Поэтому насчёт комнат и прочего распоряжался сам Лекамир, которого тоже многие узнавали, но всё же не цеплялись и не докучали, как могли бы, будь на его месте Риана.
Они как раз сели ужинать, когда в таверну зашёл некий мужчина. В широком плаще и с дорожным мешком за спиной. И почему-то с того мгновения, как ступил он на порог, все взгляды волей-неволей обратились к нему. А когда он откинул капюшон, то и вовсе замерли в предвкушении.
Это был не простой путник, а бард, о чём яснее ясного говорила яркая лента в волосах вошедшего. То была традиция, и мало кто уже помнил её истоки, но все люди искусства носят цветную ленту как символ своего таланта. Танцовщицы, художники, поэты, музыканты. Это было не только сигналом, но и своеобразной рекламой.
Вошедший бард был молод лицом и даже красив, что стало причиной образовавшегося румянца на щеках у хозяйки таверны и хмурых бровей у её мужа, когда гость подошёл к стойке.
Добрые хозяева, доброжелательная улыбка растянулась на его лице, а глаза, естественно, были обращены к женщине. Знал бард о своей привлекательности и не стеснялся ею пользоваться; пожалуйте комнату на ночь и сытный обед.
А монеты у тебя есть? тут же вмешался мужчина, прежде чем его жена успела открыть рот.
Монет вот нет, зато есть лютня и много скучающих людей. Я могу спеть, завлекая гостей, и монет будет даже больше, чем если бы я сам заплатил.
Ты шарлатан, а ну ступай отсюда. Нам тут бродяги не нужны.
Обижаете барда. Парень ничуть не смутился и даже не подумал о том, чтобы отойти. Я ведь могу и в ту таверну напротив зайти. Тогда даже ваши гости побегут туда, как только я коснусь струн.
Успокойся, Хортий, не удержалась хозяйка. Пущай споёт, не убудет. А плохо справится, так и прогнать всегда успеем. Повернувшись к гостю, она, однако, улыбнулась так, что стало ясно, что, даже если у парня голос, как у охрипшего петуха, без крыши над головой он не останется.
Парень же, поняв всё прекрасно, очередной раз одарил хозяйку сияющей улыбкой и отошёл от стойки, снимая плащ и доставая свою лютню. Однако глаза его зацепились за странную парочку, сидящую в углу. А точнее за высокого бравого рыцаря, которого он, конечно же, узнал и тут же поспешил подойти.
Благородный сэр Лекамир, он слегка склонился, какая же радость встретить вас.
Мы знакомы? Рыцарь нахмурился, не в силах припомнить, где мог раньше встречаться с этим бардом.
Увы, нет, тут же улыбнулся он. Но я наслышан о вас. И всегда мечтал познакомиться лично. И, видимо, удача сегодня на моей стороне. Могу я присоединиться к вашей беседе?
И не дождавшись разрешения, он уселся на скамью напротив парочки.
Бесцеремонность юного барда почему-то ни капли не злила. Наоборот, его несколько детская непосредственность даже подкупала. При близком рассмотрении было сразу видно, что ему не боле восемнадцати лет, а волосы на лице только-только заявляли о себе.
Меня зовут Анакрий. Прозвали в честь того самого Анакрия, что жил четыреста лет назад. Однако имя это слишком тяжёлое для такого, как я, потому зовите меня, пожалуйста, просто Анак, начал болтливый бард, во все глаза рассматривая известного рыцаря. Я путешествую по миру в поисках своей песни, и такое счастье встретить вас...
Своей песни? удивлено спросила Раина, которая с любопытством рассматривала этого юношу. Он ей сразу понравился своей открытой душой.
Каждый бард мечтает написать особенную песню, пояснил Лекамир, склонившись к девушке. Ту, которая будет цеплять чувства и останется в веках. Как баллада о Ясноокой Гленн.
Я думал написать рыцарскую историю о великом герое, продолжал юноша. Ну, или хотя бы романтическую историю о любви, ну или что-нибудь весёлое. Как, например, что-нибудь о том, как Великой герой предпочёл графине служанку...
Не было ничего такого! возмутился Лекамир, чересчур эмоционально, на что Анак откинулся на скамье подальше от больших рук рыцаря, однако глазки хитро поблёскивали, а на губах играла улыбка.
Да все знают о том, как вы отказали прекрасной Манетте и ушли ночевать в комнату служанки.
Да не служанка то была, а Зика. Сестра моя названная, пытался оправдаться рыцарь, почему-то поглядывая на свою спутницу.
Так что же это получается... удивился бард. С сестрой?
Закрой рот! возмутился Лекамир. А то петь будет нечем, придётся за медяки только по струнам бренчать.
Хорошо-хорошо, тут же пошёл на попятную бард. Хотя такая знатная история пропадает.
Гнев Лекамира, которому этот наглый юнец нравился всё меньше и меньше, остановила только мягкая ладошка Рианы, что легла на его руку, пытаясь успокоить разбушевавшегося мужчину.
Сама жрица, однако, тихонько посмеивалась и внимательно всматривалась в его лицо.
Ты что, правда отказал графине? улыбалась она. Неужели страшненькая была?
Ну... я...
О нет, герцогиня Манетта прекрасна, словно солнце. И так же непостоянна, к сожалению, вмешался опять Анак.
Муж у неё был, буркнул Лекамир. Как можно-то?.. А к Зике пошёл, потому что малая ещё была. Как бы кто не обидел...
Графиня долго ещё обиды простить не могла, всё ещё смеялся бард.
А ты, оказывается, тот ещё дамский любимчик, Лекамир, смеялась Риана, толком даже не зная, что большее её веселило: забавная история или реакция самого рыцаря.
Простите, а вы... внимание барда вдруг переключилось на жрицу, и как только Риана повернусь к нему и, радужно улыбаясь, откинула капюшон, Анак замер, округлив глаза.
Жрица Риана! выдохнул он, подскакивая с места. О небесные! Вас я и не мечтал встретить!
Похоже, вы и меня знаете, улыбнулась девушка. Откуда же такие познания у столь юного барда?
А мы уже встречались, весело улыбнулся юноша, присаживаясь обратно. Вы, правда, наверняка меня не заметили, а вот я вас видел ещё в королевском дворце, когда меня в числе других бардов приглашали туда. Вы гуляли в сопровождении одного из генералов, и я заметил вас по невероятному цвету волос. Нигде, даже у торкийских красавиц, я не видел такого чудного красного цвета. Позже я узнал, кто вы такая...
Вот как... задумалась Риана, а Анак всё так же, не сводя с девушки взгляда, продолжил:
Милая жрица, я всё это время мечтал опять вас повстречать. Сегодня точно самый удачный мой день. Вы ещё тогда похитили моё сердце. И я бы хотел хоть как-то выразить вам все свои чувства. Я обязательно напишу о вас песню... А пока позвольте просто спеть вам!
Я с радостью послушаю. Риана улыбнулась.
Анак, просияв, подскочил со скамьи и побежал настраивать свой инструмент.
Шустрый какой. Лекамир нахмурился, втайне даже немного завидуя тому, как легко этот бард выказывает свои чувства. Сам он не мог сказать Риане, что испытывает к ней чуть-чуть больше, чем просто дружеские чувства. Повернувшись опять к жрице, он увидел, насколько задумчивой она была. Риана?
Знаешь, о чём я подумала? тихо начала девушка, глядя куда-то в сторону. А ведь он мог быть им.
Кем "им"?
Тем, из-за кого я начала меняться.
Что-то холодное пробежало по его спине.
Ты уверена?
Нет. Хотя это возможно. Ведь самое главное, чтобы мы встретились, а то, что я его не увидела, не имеет особого значения... Раньше я пыталась в уме вспомнить всех, с кем познакомилась в этом мире после своего прибытия, а теперь подумала, ведь со многими я встретилась и даже могла не обратить внимания. Это мог быть кто-то из прохожих, из мимо проходящих крестьян... кто угодно... Как же тогда мне его найти?
Риана с грустью подумала о том, что её задача становилась почти невозможной. Как ей теперь понять, кого она встретила, а кого нет?
Не переживай ты так, пытался успокоить её Лекамир видя, как безнадёжно вздыхает Риана. Я, конечно, не могу знать точно, но мне кажется, твои изменения начались после того, как ты сама кого-то увидела. Ведь отреагировало твоё тело, значит, должно было быть что-то, на что оно отреагировало. Разве нет?
Наверно...
Милая жрица, Анак опять подскочил к ним, но уже с лютней в руках. Я хочу посвятить вам эту песню. Её написал мой великий тёзка и спел той, кто была краше всех для него. Я думаю, это судьба. Песня о любви поётся жрице бардом по имени Анакрий. Уже второй раз.
И бросив на неё полный обожания взгляд, он присел рядом и, коснувшись длинными пальцами струн, запел чистым сильным голосом, который, словно лёгкие касания, пробегал по всей коже, и в то же время пронизывал всё тело, будто дуновение ветра.
Ты травы стелила босыми ногами,
Туманами прятала ясные очи.
Широкою лентой судьба между нами,
И вечная жизнь вполовину короче.
Цари битв и принцы, что кровью своею
Ведут род от самых достойных веками
Не могут сорвать губ твоих орхидею,
И гибнут от льда пред твоими глазами.
Ступала лисицей средь криков и плача,
Дарила тепло, ярким солнцем сияла.
С тобою быть рядом, лишь так, не иначе!
И пусть насовсем в твои сети попал я.
В ночах видеть лик твой, а днями скитаться,
Идти вслед за ветром, не знать сожалений.
Во взгляде тонуть, не желая спасаться,
И не отпускать тонкий шёлк сновидений.
Твоими устами мой разум глаголет,
И сердце моё лишь с твоим вместе бьётся,
Дышать без тебя не могу я без боли,
Пусть в вечности эта любовь отольётся.
Рождённая светом и жалкий бродяга,
Кто знает любовь, не смеётся, не плачет.
Их путь в сотню лет будет меньше полшага
От злых глаз и боли судьба их запрячет. *
Лёгкая мелодия и звучный голос Анака привлёк всеобщее внимание. Голоса стихли, и все, как один, прислушивались к песне. Несмотря на свой слишком юный возраст, он был, бесспорно, талантливым.
Парень отнюдь не преувеличивал, когда говорил, что на его песню сбегутся люди. И вскоре в таверне были заняты все столы. Анак же не скупился на песни, как и на томные взгляды, бросаемые в сторону Рианы. Сама жрица отвечала ему вежливой улыбкой. Но юноша на терял надежды, ведь настоящему барду безответная любовь не помеха, а простор для творчества.
Даже Лекамир забыл о нахальстве юного барда и наслаждался его песнями.
В результате разошлись все уже глубокой ночью и то только потому, что Анак устал. Хотя зрители готовы были и до утра сидеть к великой радости хозяина, который уже не косился на худощавого юношу, а был сама любезность, будто принимает настоящего дворянина.
Для Рианы эта ночь была пока что одной из немногих, когда она заснула. И хотя проспала она всего пару часов, к утру чувствовала себя бодро и энергично. Когда она спустилась вниз, чтобы позавтракать со всеми, то не удержалась от улыбки, увидев заспанного Лекамира. Рыцарю явно не удалось как следует отдохнуть, чего нельзя было сказать про Анака, который сидел напротив и жизнерадостно улыбался. Юноша, как всегда, буквально излучал энергию.
Доброе утро, поздоровалась жрица, подходя к столу и присаживаясь рядом.
Доброе утро, о светлоокая звезда моей души, влюблённым голосом проворковал бард, чем заслужил весёлый смешок от Рианы и хмурый взгляд от рыцаря.
Доброе утро, поздоровался и сам Лекамир, всё ещё пытаясь окончательно проснуться. Сегодня будешь что-нибудь есть?
О нет, спасибо, я сегодня заснула, так что есть не хочется. Риана улыбнулась ему. Еда ей всё ещё давалась нелегко. Хоть она и помнила из пребывания в нулевом мире, что приём пищи может быть приятен, всё же не торопилась начинать. Она знала, наблюдая за своим сёстрами, что как только жрица переходит на обычную пищу, силы богини начинают её покидать ещё быстрее. И хотя она понимала, что цепляется за соломинку, всё же хотела оттянуть этот момент как можно дальше.
О небесный мастер, воскликнул бард. Жрицы что, либо едят, либо спят для восстановления сил?
Это временно. Потом я стану, как все нормальные люди... сказала Риана, внимательно осматриваясь по сторонам. Сегодня мало народу.
Удивительно, всё ещё поражено говорил Анак.
Это имеет какое-то значение? переспросил Лекамир, так же внимательно осматриваясь.
Да не особенно. Но ты же знаешь, мне надо кое с кем встретиться. Скорее всего, он был в другом месте. Она вновь посмотрела на рыцаря и встала. Вы доедайте, не спешите, а я пойду.
Стой... Лекамир, вставая, подхватил тарелку с похлёбкой, делая большой глоток. Я с тобой.
Нет, остановила его Риана, положив руку на плечо и принуждая сесть обратно. Я пойду одна, тебе лучше остаться здесь.
Я не могу отпустить тебя одну. Лекамир всё равно поднялся и вышел из-за стола. Он посмотрел на неё, ожидал, что Риана, улыбнувшись, как всегда пожмёт плечами и пойдёт к выходу вместе с ним, но опешил, увидев перед собой девушку, которая пристально, без тени улыбки смотрела прямо ему в глаза.
Лекамир, сказала она с отразившимся на лице упрямством. Ты мой друг, товарищ, человек, которым я дорожу. Но у тебя нет права распоряжаться мною.
Что? рыцарь от неожиданности не знал, что и сказать.
Риана всё же слегка улыбнулась, однако решительность её никуда не пропала.
Я принимаю твою заботу обо мне и соглашаюсь с твоими решениями, но... она выразительно посмотрела на него, твой путь не является моим, а мой не является твоим. И когда я говорю, что мне надо уйти, ты не должен меня удерживать.
Риана... ты... холодок прошёлся по его спине, когда он осознал тот факт, что она собирается уйти без него. Лекамир настолько привык, что они всегда вместе, что это казалось ему просто невозможным. В его понимании они уже не могут существовать порознь. Куда она, туда и он. Она в битву и он тоже, она в самый центр логова врага он за ней. Да пойди она в самую гущу кровожадный монстров, он, не задумываясь, пойдёт следом. А теперь...
Что-то больно кольнуло в груди. Она хочет покинуть его?
Это в порядке вещей, продолжала говорить жрица.
Но...
Я пока не определила, кто именно тот человек, с которым меня связали боги, остановила она его, продолжая смотреть ему прямо в глаза. Возможно, это даже ты. Если это так, то наши дороги сами соединятся, не стоит их торопить. А на данный момент никто не обладает правом и обязанностью защищать меня. Ты должен это понять. И не настаивать.
Я понял, тихо произнёс он, немного устыдившись своей настойчивости.
Вот и хорошо. К тому же, я скоро вернусь. К вечеру, думаю, хотя, возможно, и завтра. Мне надо многое успеть. Она, наконец, привычно улыбнулась. Заканчивайте завтрак и хорошего вам дня.
И, накинув на голову капюшон, девушка развернулась и пошла к выходу, и каждый её шаг отдавался тоской в его груди. Когда это он успел так к ней привязаться? И хорошо ли это вообще? Что, если она действительно не выберет его? Уйдёт с другим... Что тогда ему делать?
Впервые по-настоящему озадаченный этим вопросом Лекамир бухнулся обратно на лавку.
Похоже, благородному рыцарю дали отставку, послышался насмешливый голос, и Лекамир хмуро посмотрел на барда, который всё ещё сидел напротив с улыбкой до ушей. И почему-то очень зачесались кулаки.
Мне удивительно, как ты дожил до этого возраста и всё ещё имеешь зубы.
Что значит "до этого возраста"? Я ещё очень молод.
Вот и я о чём... вздохнул рыцарь и повернулся к своей тарелке, где ещё оставалась похлёбка, только вот аппетита у него не было. В конце концов, не так уж всё и плохо. Она же не насовсем ушла.
Да и права она, если разобраться. Кто он такой, чтобы пытаться контролировать жрицу. Некоторые всю жизнь мечтают просто пообщаться с ней несколько мгновений. А он и так рядом с ней практически с первого дня её прибытия.
А она всё-таки жрица... которая ещё не сделала свой выбор.
Риана шла по городу, улыбаясь и прислушиваясь к цокоту сапог по камням, которыми была выложена дорога. Это было так неожиданно приятно и немного грустно идти совсем одной. Но ей нужно было немного отстраниться от Лекамира. А то его дружба переросла в заботу, а забота уже готова была стать опекой.
А это ни одному из них не было нужно.
Даже если именно он будет её выбором, Лекамир должен понять, что она не просто женщина, жрица и впоследствии, возможно, жена, но ещё и человек, который должен самостоятельно распоряжаться свой жизнью. Иначе он, как и с Зикой, раз и навсегда определит её роль, не допуская возможности того, что всё меняется. А сама Риана сейчас та, кто находится в постоянных изменениях.
Её человеческая сущность начинает проявляться всё сильнее и сильнее. Меняется её отношения к некоторым вещам, даже её физиология. Она совсем недавно открыла для себя то, что называется мозолями. Не самое приятное открытие, пусть и зажили они очень быстро. И, конечно же, она узнала, что такое холод, и теперь прекрасно понимала, почему Лекамир удивлённо смотрел на неё, когда она в день своего прибытия запросто бегала босиком по снегу.
Она меняется. И, что самое удивительное, ей это нравилось. Все краски мира начали сверкать перед ней. Даже привычное начинало восприниматься совсем по-другому. И это было прекрасно!
Весело хихикнув, она подпрыгнула и пошла дальше бодрым шагом, не обращая внимания на людей, которые оборачивались ей в след. У неё внутри всё пело, а саму её распирала энергия. Вприпрыжку дойдя до нужного ей места, она распахнула дверь и вошла внутрь.
Это тоже был трактир, не сильно отличающийся от того, в котором она провела прошлую ночь. И он был вторым условленным местом. И если вчера они не встретились там, то значит, встреча будет здесь.
Оглядевшись вкруг, она заметила, что народу так же не очень много, хотя солнце уже давно встало. Хотя наверняка большинство уже разошлись по своим делам. Однако Риане не было дела до всех. Заметив того, кто ей нужен, за одним из угловых столиков, она направилась прямо туда.
Доброе утро, Альдан, весело сказала она. Ты тоже не выспался?
Генерал Дракона, развалившись на скамье, уложил голову на коленях большегрудой девицы с глубоким вырезом, почти не скрывавшем её пышные формы. Ноги же закинул на колени другой, даже не скинув свои сапоги. Обе девицы так же, как и он, дремали, хотя та, на коленях которой он лежал, запустила руку ему в волосы и медленно перебирала их пальцами. Сам же Альдан лежал, довольно улыбаясь и наслаждаясь этой лаской. И с явной неохотой раскрыл глаза, когда кто-то с ним заговорил.
О! Риана! Он расплылся в обворожительной улыбке, от которой могли подкоситься колени. Как можно спать, когда рядом такие обворожительные дамы.
"Дамы" захихикали, но потом недовольно забурчали, когда Альдан поднялся и сел ровно.
Что ж, печально прерывать твой отдых после бурной ночи, усмехнулась Риана, но у меня к тебе важное дело.
Знаю-знаю, потянулся он и наклонился к одной из девушек. Мада, дорогуша, попроси хозяина подать поесть. Ты ведь знаешь, что я люблю?
Девушка, довольная, что может услужить, радостно подскочила и лишь на мгновение поколебалась, когда посмотрела на Риану. Будто боялась, что именно она займёт её место. Но, тем не менее, быстро убежала, возможно, старясь поскорее успеть всё сделать и вернуться.
Честно говоря, я надеялась, что на встречу придёшь именно ты, сказала Риана, присаживаясь за стол напротив Альдана и снимая капюшон.
Серьёзно? Я рад это слышать, сказал он, облокотившись на столешницу и положив голову на ладонь. Он смотрел прямо на Риану. Внимательно, даже с неким наслаждением. Всё остальное словно перестало существовать: и куртизанки, и еда, и даже неудобная скамья, от которой уже всё тело ломило. Однако девушка напротив никак не отреагировала на него. Скорее даже ответила ему таким же пристальным взглядом, только в её глазах читалась лёгкая насмешка, будто она раскусила все его трюки по обольщению. А ведь обычно девушки таяли под его взором.
Да. Так что, если ты не против, мы немного задержимся и поговорим, пока ты будешь завтракать.
Я с радостью задержусь с тобой, где бы ты ни захотела. Он улыбался, продолжая пристально на неё смотреть.
Вторая девушка, понимая, что теряет внимание рядом сидящего мужчины, стала напоминать о себе, то дотронувшись, то погладив по руке и прочими хитростями. Однако когда Альдан всё-таки на неё отреагировал, то только помог ей встать и, хлопнув по пятой точке, отправил обратно в зал.
Иди, дорогуша, сказал он. Спасибо за всё.
Девица фыркнула и гордо пошла прочь, однако не удержалась от того, чтобы обернуться и томно вздохнуть, глядя на красивого мужчину, с которым провела ночь. Однако гордость её немного восстановилась, когда и вторую девушку Альдан отослал от себя, после того как она доставила еду. А за столом осталась только утренняя гостья, которая как раз интереса никак не проявляла. И потому девица продолжала украдкой наблюдать за этой парой. А вдруг, когда это незнакомка уйдёт, ему вновь понадобится компания?
Альдан же и думать забыл обо всём, что не касалось Рианы. Уж очень ему было интересно, что ей вдруг от него понадобилось. Он сам словно попал под свои же чары, и ему не терпелось сделать для неё хоть что-то, чтобы заслужить её одобрение.
Из всех, кого я знаю, ты самый опытный в таких делах, начала Риана, так же, как он, подперев голову рукой. Она говорила, не обращая внимания на чувственную улыбку, которая растянулась на лице её собеседника. Объясни мне эти ваши странные поцелуи.
Альдан на миг замер. Потом его брови медленно поползли вверх и, наконец, он прыснул и рассмеялся, уперев лоб прямо в стол.
Не вижу ничего смешного, смутилась Риана. Почему все начинают смеяться?
Он приподнял голову и, взглянув на Риану, рассмеялся ещё больше. В конце концов, глубоко вздохнув, он резко отстранился и, оперевшись спиной о стену, у которой стояла его лавка, посмотрел на жрицу. Улыбка всё так же не покидала его лица.
Что именно тебе не понятно? постарался спокойно сказать он, еле сдерживаюсь.
Мне непонятен их смысл, начала Риана, чувствуя себя неловко. Вроде вполне нормальный вопрос, и она не могла понять, почему он вызывает такой смех. Я знаю, что поцелуи бывают среди близких людей, в семье. Бывают среди любовников, до, после или во время близости. Или, например, лёгкие касания губами среди друзей, тоже можно считать поцелуем.
Ну... в целом верно. Альдан кивнул, продолжая во все глаза наблюдать за жрицей. Она вдруг начала открываться перед ним с другой стороны. Он решил, что Риана невероятно милая со своей беззастенчивой прямолинейностью.
Но я не могу понять, к какой категории отнести то, что сделал Аккес.
О-о-о, усмехнулся Альдан, вновь облокотившись на стол и пристально глядя на Риану. Я думаю, наш мрачный друг изобрёл новый вид поцелуев. Кто бы мог подумать...
Что ты имеешь в виду?
Ну, по его словам, он поцеловал тебя, чтобы ты разозлилась и сама напала на него.
Я и этого всё ещё не понимаю... Почему ему непременно надо со мной сражаться?
Хочет залечить уязвлённую гордость. Думаю, из-за того, что ты испортила его симпатичное личико. Альдан пожал плечами.
То есть принцесса всё-таки была права, задумчиво сказала Риана. По крайней мере, он не влюбился в меня, уже хорошо. Но я не пойму, что в поцелуе такого страшного, чтобы я разозлилась?..
Альдан всё-таки не удержался и опять тихонько рассмеялся.
Интересно мне, все жрицы такие, как ты? Он вытер выступившую слезу. Я с радостью сообщу ему, что его план провалился. Так ему и надо.
Тебе, похоже, всё это кажется забавным, вздохнула Риана и с лёгким упрёком посмотрела на откровенно веселящегося мужчину.
Конечно, тут же согласился он. Нечего лезть, когда я должен был быть первым.
Первым? не поняла жрица.
Альдан вдруг резко нагнулся, приближая своё лицо к ней. И хотя стол был слишком широким, чтобы он мог до неё дотянуться, но он приблизился достаточно близко, чтобы почувствовать некую интимность. На неё гипнотически смотрели голубые глаза, которые могли заворожить любого. Глядя ей в глаза, он произнёс тихим голосом с лёгкой хрипотцой:
Я первым должен был поцеловать тебя. Взгляд его опустился к её губам. Хотя я не буду сильно огорчаться, если мы прямо сейчас наверстаем это упущение.
Я не хочу тебя целовать, прямо сказала Риана, выдерживая этот прямой взгляд.
Ты уверена? Я мастер.
Не сомневаюсь...
Я могу тебе показать, каков поцелуй на самом деле, не собирался сдаваться Альдан. Не просто быстрое касание губ, но страстные прикосновения, от которых кружится голова, а сознание отключается. Тело начинает вибрировать, наполняясь истомой и тёплой слабостью.
То, о чём ты говоришь, это поцелуй любовников, улыбнувшись, сказала Риана. За ним, как правило, следуют телесные ласки и половая близость.
А я не против, чтобы дошло и до этого, сказал он, продолжая улыбаться и смотреть своими голубыми завораживающими глазами.
В любом случае, вынуждена тебе отказать. У меня ещё много других проблем, чтобы ещё и в этом разбираться. Отношения любовников всегда непростые. К тому же, я не уверена, что хочу, чтобы это был ты.
Ох, поверь мне, я был бы идеален для тебя.
Возможно. Но идеальность переоценивают.
Что ты имеешь ввиду? Альдан нахмурился.
А то, что настоящая красота в изъянах. И это можно сказать обо всём, в том числе и об отношениях. И я всё ещё должна найти своего настоящего избранника.
А если это я?
В таком случае, мы ещё вернёмся к этому разговору, принц Альдан.
Улыбка вдруг резко пропала с его лица, и он, наконец, отстранился, возвращаясь на своё место. Теперь он смотрел на неё немного растерянно и удивлённо.
Откуда ты?..
А что? Тебя ведь можно так назвать? Я не совсем разбираюсь в вашей системе титулов. Сына вождя ведь можно назвать принцем так?
Ну, если провести параллели, то да, всё ещё растерянно сказал он. Но как ты узнала?
Это не сложно, улыбнулась она. Я видела твоих братьев, когда Эгрант знакомил меня с талемами. Вы похожи, даже имена созвучны. Но, судя по твоей реакции, ты это скрывал?
Альдан вдруг усмехнулся, на этот раз иронично по отношению к самому себе.
Клянусь Небесным, Риана, мне кажется, ты видишь меня насквозь. Как у тебя получается так запросто разгадывать то, что я сильнее всего стараюсь скрыть?
Это было просто...
Но только ты догадалась. Он опять посмотрел на неё. Никто больше не понял, кто я. Никто даже не заподозрил во мне талема. Я, к слову, приложил для этого много усилий.
Ну, я посланница богини. Я могу видеть то, что другим недоступно. Но я понимаю, что видят остальные. Ты выглядишь, как человек равнины, обладаешь манерами и воспитанием, да и кожа темнее, чем у талемов. Мне кажется, это из-за частого пребывания на солнце. Но всё же ты похож на своих братьев. Даже не имея никакого видения, это можно заметить, ваши родственные черты. Хотя, должна признать, не познакомься я с твоими братьями, может, и не догадалась бы ни о чём. Но почему тебя так заботит то, что кто-то узнает?
Альдан опять опёрся спиной о стену, почему-то скосив взгляд на тыльную сторону свой правой ладони. Ещё совсем недавно он смеялся, сверкая своими голубыми, слово чистое небо, глазами, теперь же сидел и хмурился, погрузившись в невесёлые мысли.
Заботит?.. Я, скорее, пытался забыть то, кем являюсь. Он опять посмотрел на неё, и на этот раз в его взгляде больше не было смешинок, в нём чувствовался гнев. Не каждый может похвастаться тем, что самые родные люди пытались его убить. Честно говоря, меньше всего я хочу говорить о своих подлых братьях. Тем более, что они даже не скрывают своей ненависти ко мне. Думаю, их не очень приятно удивило, когда я вернулся жив и здоров. Но давай лучше сменим тему на более приятную.
Хорошо, Риана задумчиво кивнула, давай поговорим о чём-нибудь другом... Тогда что на счёт твоего проклятия?
Альдан издал грустный смешок.
Это, между прочим, не относится к определению "более приятная тема". Ты выбрала как раз то единственное другое, о чём я не хочу говорить.
Но меня с нашей первой встречи просто раздирает любопытство. Она закусила губу. Давай так: ты расскажешь мне, в чем там дело, а я отвечу на любой твой вопрос.
Альдан вдруг оживился.
На абсолютно любой вопрос?
Да.
Даже самый неприличный?
Мне нечего скрывать.
Что ж, улыбнулся Альдан, я согласен. Что именно ты хочешь знать?
О твоём проклятье. В чём оно заключается?
Он вздохнул.
На самом деле, это совсем неинтересная история. Однажды я поссорился с одним магом. Уже не помню точно, где это было. И из-за чего. Он нахмурился, пытаясь вспомнить. Вроде на балу... Или мы встретились в чём-то доме... Но смысл в том, что я ему не понравился... А может, я у него женщину увёл... Не помню. Но он обиделся на меня и наложил то самое проклятие. И теперь, по его милости, я не могу нормально питаться.
В смысле? не поняла Риана.
Если кратко, то есть несколько продуктов, съев которые я могу умереть. Он слишком беспечно пожал плечами. А самое ужасное в том, что я не знаю, что это за продукты. Я знаю только, что мне нельзя куриные яйца. И всё, где они содержатся. Поэтому я не могу есть хлеб. Вот ты знала, что его пекут из яиц? Я вот не знал и, съев немного, чуть не умер. Эгрант выходил меня. Но с тех пор я ем только определённую пищу, боясь натолкнуться на что-то из списка. Вот такое вот своеобразное чувство юмора было у того мага.
Риана задумчиво сидела, глядя перед собой.
И это всё? наконец спросила она.
Тебе что, мало? усмехнулся он. Я ведь не могу ничего нового попробовать. И вынужден всё время есть одно и то же, чтобы остаться в живых.
А ты не пробовал его снять? Проклятия ведь снимаются.
Для этого нужен тот, кто его наложил. А тот маг уже давно умер. Так что я вынужден всё время осторожничать.
Это очень печально. Но не переживай, наверняка можно найти способ...
Конечно. Альдан беззаботно пожал плечами. По мнению девушки он был слишком спокоен, учитывая, что каждый раз за приёмом еды он подвергает себя смертельной опасности. Но, может быть, у него есть какое-то решение этой проблемы, о котором он не сказал? В любом случае, Риана узнала то, что хотела.
Ну а теперь можешь задать вопрос мне, сказала она.
Альдан сверкнул в её сторону хитрым взглядом.
Ты правда ответишь на любой вопрос?
Почему нет? Я же говорила, у меня нет секретов.
Даже если я спрошу о твоих истинных чувствах.
Я могу тебе и без вопроса сказать, мне многие нравятся, но нет никого, кого бы я любила больше остальных. Нет никого, кого бы я ненавидела. Даже Аккеса, несмотря на его агрессию ко мне. Он мне... интересен.
А я? не утерпел он, но тут же пояснил: Но это всё ещё не вопрос.
Ты... на миг замялась Риана, скорее забавный.
Да неужели? как-то горько усмехнулся он.
Ты не так прост, как все. Я вижу это. Ты словно ждёшь чего-то, но ты мне нравишься тем, что всё же находишь время для того, чтобы заняться тем, что тебе нравится. Повеселиться. Она многозначительно посмотрела в сторону всё ещё наблюдавших за ними куртизанок.
И тебе это нравится? Во мне? удивился Альдан. Знаешь, не всем женщинам нравится распутные мужчины.
Я не говорила, что мне нравится твоя распутность. Я сказала, что мне нравится то, что ты умеешь получать удовольствие от жизни. А какое оно это удовольствие, тебе самому решать.
А если бы я был твоим избранником? Тебе бы по-прежнему всё это нравилось?
А если бы у тебя появилась избранница, ты продолжал бы распутствовать? вернула она вопрос.
Альдан усмехнулся.
Всё зависит от того, кто именно будет моей избранницей. Он вдруг задумчиво улыбнулся. Но вот существует ли такая, ради которой я захотел бы отказаться от чего-то, что мне очень нравится?
Вот видишь, ты сам на всё ответил.
Серьёзно? Каким же образом?
Ты не видишь во мне избранницу, значит, скорее всего, и сам не являешься тем, кого выбрала бы я.
И с чего ты так подумала? Я не говорил, что ты мне не нравишься. По-моему, как раз наоборот я всячески пытаюсь тебе об этом сказать.
Я тебе нравлюсь только потому, что я не такая, как все. Но тобою движет только интерес и азарт.
А что в этом плохого?
То, что потом он пропадёт, и останется только пустота. И опять придётся искать предмет интереса, но пустота будет только расти. И чтобы этого избежать, тебе надо найти такую девушку, которая сможет заполнить эту пустоту, а не увеличивать её.
А может, именно такую я как раз и не хочу искать.
Это твоё решение. Но я сделала другой выбор. Я хочу найти того, кто станет частью меня. С которым не будет пустоты.
Хм... задумался Алдан, вновь откинувшись к стене. Похоже, я впервые получаю такой... необычный отказ.
Не думала я, что есть те, кто тебе отказывают, улыбнулась жрица.
Ещё как отказывают. Он хитро скосился на неё. Но я очень упрямый. И чаще всего отказ менялся на согласие. Чем больше цель сопротивляется, тем она желанней. Однако случалось и такое, что я отступал... настоящие чувства, что с них возьмёшь?.. Так вот! Ответь мне, наконец, на вопрос: Если я продолжу добиваться твоего внимания, возможно ли, что однажды ты всё-таки согласишься уступить моей страсти? Придёшь ко мне в комнату, чтобы предаться плотским утехам?
Риана медленно улыбнулась.
Всё зависит от того, кем является мой избранник. Если это кто-то другой, то, как бы ты ни пытался, твои попытки провалятся. Однако если это всё же ты, то, даже если ты не будешь стараться, наши пути будут постоянно пересекаться, пока однажды кто-нибудь из нас не окажется в комнате другого. Но в этом случае всё не ограничится одной ночью. Это будет союз не только тел и страсти, но жизненных путей. Я ответила на твой вопрос?
Он задумчиво продолжал на неё смотреть, пока по его лицу не расплылась улыбка.
Вполне, сказал он.
Риана заметила, что Альдан вдруг резко изменился. Исчезла какая-то притворная беззаботность. Он перестал играть роль соблазнителя. Она по-прежнему чувствовала его интерес к себе, но что-то пропало, словно он смирился с её отказом и решил больше не делать попыток сблизиться. Ей это казалось немного странным, так как она уже успела заметить, что люди редко с чем-то соглашаются с первого раза. Однако он теперь сидел и просто дружелюбно улыбался без всякой подоплёки.
Хотя это тоже могла быть игра. А она не обладает навыками заглядывать в душу. И всё-таки, несмотря на все его секреты и попытки скрыть свою настоящую сущность, он ей нравился. Альдан был весёлым и забавным. Даже его попытки соблазнить её несли скорее шутливый тон, хотя жрица догадывалась, что если бы она ответила, он ни капли бы не замешкался и увлёк бы её куда-нибудь в уединённое место, чтобы осуществить всё то, о чём они говорили.
Тем не менее, он не плохой человек. Добрый и даже великодушный. Смог ли он простить своих братьев? Или мага, который его проклял? Со стороны не кажется, что он варится в этой ненависти. Она не могла знать наверняка, но ей просто хотелось верить, что он смог.
Ладно. Альдан тепло улыбнулся. Я думаю нам давно пора идти в замок. Ты ведь пришла не для того, чтобы мило со мной поболтать.
На самом деле, я и к тебе тоже пришла. Я же сказала.
Конечно-конечно. Поднимаясь, он опять хитро на неё посмотрел, нацепив свою очаровательную улыбку. И как бы мне не хотелось, чтобы это была единственная причина, я всё же помню, что тебя надо доставить Дракону.
Поднявшись, он откуда-то достал свой сюртук и, хорошенько встряхнув его, надел. Достав кошелек, он бросил на стол несколько монет, с сожалением взглянув на еду, к которой так и не притронулся.
Я совсем забыл поесть, вздохнул он.
А ты не боишься, что тут будет что-то из запрещённых продуктов?
|