Таблер Владимир Оттович :
другие произведения.
Молитва
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Оставить комментарий
© Copyright
Таблер Владимир Оттович
(
vtablera@mail.ru
)
Размещен: 29/04/2009, изменен: 29/04/2009. 19k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Лирика
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Молитва
Молитва
Червь озлобленья мне сердце обвил,
в мыслях и чувствах - пустыня и порча.
Но все воюю и ранюсь, и корчусь...
Господи!..
Господи!..
Дай мне любви...
Ядами травлен. Рентгеном исшит.
Трачен брехнею. Кругом поднадзорен.
С воздухом, с почвой земною поссорен
до отрицанья возможности жить.
В море беспамятства, лжи и тщеты
как нужен мне хоть глоток упованья -
участь и честь человечьего званья
больше кромешной моей нищеты.
Труднoe дело - увидеть суметь
сущего суть в проявленьи мгновенном,
гений Творца даже в слабом и тленном.
И принимать,
и любить,
и жалеть.
Господи!
Я уже столько убил.
Верить?
Не верю...
Надеюсь?
Не очень...
Кукиш в кармане и на сердце осень...
Но всею кожей взываю:
- Любви!..
1989.
* * *
Когда уносит осень птиц, и мне, как птице, -
так хочется перенестись, переместиться.
Да и без них накатит стих, не в лад сезону,
сбежать бы из узилищ сих в иную зону
от длинных тем, от глины дел, что мнешь, сутулясь,
от мутных душ и душных тел, недужных улиц.
Из мира, где деньга и пот, где лямку тянешь,
чтоб этот бутер, этот брод, и чтобы глянец,
где суета и словеса, и боди билдинг,
и где свирепствует попса, ибо дебилдинг.
Куда-нибудь к подножьям гор, или в пампасы,
где в небесах и чижик горд - эль кондор паса...
На горы, в щели их, пазы, - от всей бодяги-
туда, где правильны козлы, и яки всяки.
Хоть в самоедские снега, хоть в Аппалачи -
от жизни сучьей навсегда к чертям собачьим...
Но ты свободен - не сопи, глотай таблетки-
лишь только в выборе цепи и формы клетки.
* * *
А. Брятову
Упала температура.
Октябрь от тепла устал.
Темперой мутной утро
закрашивает астрал...
Закрасило - и разлился
негреющий, мглистый свет.
А жизнь вычитает листья
из суммы своих примет.
По вотчинам предпокровья
соль инеевых остуд.
Небесные неудобья
последние гуси мнут.
И дудки тех птиц в высотах
проводишь, дышать годя...
Потрогай, душа-босОта,
небо, как в пруд входя.
Во всем семена отравы.
Все видится, как впервой,
или - у переправы
куда-то за край земной.
Мир в амок осенний сорван.
Ну а в тебе самом
врачам неизвестный орган
торопит, зовет паром...
Человек
Я сбросил бога
и груз раба.
Все - не убог я!
И без горба!
Кричу в угаре:
-Я жнец и швец!
И вовсе - царь я!
Вообще - венец!..
Таким вот фертом.
И - ручку в бок.
-Я, бывший смердом,
сам нынче бог!
Божу, владычу.
Не жжет престол.
Не пальцем тычу-
кажу перстом.
По силы праву
имею сметь
судить и править,
и сеять смерть.
И что там ружья-
молчит душа.
Бьет равнодушье
верней ружья.
И шибче магий
наводит сглаз
чернил с бумагой
простая связь.
Как страус прячет
башку в песок,
в бумагу прячусь,
в суконный слог.
Влагаю в сметы,
в размер деньги
лесные смерти,
беду реки,
болезный воздух
и язвы недр-
на все я создал
цену и метр.
Я все уважу,
все покорю,
все одомашню,
прижму к ногтю,
...И вот порядок.
И вот итог -
промежду грядок
ряды дорог,
тучнеют хряки
и прочий скот,
и с неба пряник
свисает в рот.
Я в космос прыгнул
и среди звезд
вписал артикул,
размер и ГОСТ.
Все сплошь пластмасса
и керосин.
И все прекрасно.
И я красив.
Весь мир сверкает,
блистает весь...
Тоска какая.
Хоть в петлю лезь.
1989
* * *
Не ной, мое сердце...
Тужи - не тужи.
Проиграно.
Мизер наш ловлен.
Орешник червовые мечет тузы,
и ветер их носит над полем.
Я тоже разбрасывал сердце свое
кусками жалельных заплаток.
Не время ль тебе, дорогое рванье,
слегка успокоить остаток.
До сУкровиц розовых, черных костей
мир лиственных рощ измочален,
до крови рябиновых стылых кистей,
и серых наркозных печалей.
Все было не так и не в такт, и не в масть.
Ставь птички в расходные графки.
Уносятся птицы к теплу басурманств,
к покою и шелковой травке.
А нам оставаться, а нам пропадать,
цедить нашу горечь солОво,
лакать этот солод, cвободу глотать
в краю, где едома солома.
А нам от последней любви замерев
(не смолкни, тик-такай в запястьи)
учиться у этих осенних дерев
последствиям искренней страсти.
Не бойся сорваться в заклиненный юз
и не устрашись истереться.
Стучи, забубенный влюбленный мой туз!
Не бойся любви, мое сердце!
В сентябре
Мое лихо поутихло -
перебил чем-то я.
В тихом тике паутинка
переливчатая.
А из облачной из джонки,
что рассохлась, видать,
солнце сыплется, как пшенка, -
благодать, благодать.
Перебил тоску я,плюнул -
грызть себя да копать.
Чуть повою в полнолунье
и замолкну опять.
А в озоне слышен порох -
уток бьют мужики.
Спаниелька - сучий потрох-
испугался реки.
Не несет он селезненка,
что упал в камыши,
брешет жалобно и звонко -
от души, от души.
Ну а нам с моей хорошей
так молчится легко.
Я мурлычу с глупой рожей
песню про Сулико.
Сладким ядом поздних ягод
тешим мы языки.
Хорошо быть травоядным
в эти чудо-деньки.
Мы гуляем по тропинкам
ты идешь впереди.
Над тобою паутинки...
Хорошо, Господи!
Но внезапно протрезвею...
А тебя-то и нет -
не подвластно ротозею
твой удерживать свет.
Посередке небосвода -
мои тонут глаза.
До небесного ОСВОДа
докричаться нельзя.
Поболишь в моем помятом
и погнутом ребре...
И опять возникнешь рядом
в сентябре, в сентябре.
Текла Швянтойи*
И было лето. И было утро.
светло, лазурно.