Из других заклинаний Ануб-Хагал показал заклинание света и жалкое подобие на фаербол. Первое создавало крохотную светящуюся точку, совершенно безопасную и освещающую своим мертвенно-белым светом несколько метров вокруг. А второе вызывало крупную искру огня, которой можно было разжечь костер, хотя нерубы костров не жгли никогда. Если со сферой тьмы я справился достойно, то в двух других случаях повторил неудовлетворительный результат истощенных сородичей. Ануб-Хагал не стал дожидаться вопросов и объяснил причину наших неудач.
- Каждое нерубское яйцо требует магической подпитки для созревания нормальных разумных особей. В зависимости от характера используемой для этого маны у молодых нерубов появляется сродство к определенной стихии. Такое упрощенное объяснение вам проще всего понять. Сейчас некоторые из вас узнали свою предрасположенность. Не стоит концентрироваться только на родственной стихии, разносторонние способности должны быть у всех нерубов из касты рабочих. В других направлениях вам никогда не добиться таких же выдающихся результатов, но иные стихии будут незаменимы чаще, чем вы можете подумать.
"Как банально. Предрасположенность к Тьме. А я, было, начал сомневаться в том, что я канонный попаданец." Вот только мою исключительность омрачали еще десяток нерубов с такой же предрасположенностью. Еще минимум десять сородичей были конкурентами на должность Темного Властелина и шансов на это у них было побольше. Паучья жестокость еще недостаточно укоренилась в моем поведении и спокойно поедать разумных живьем я пока был неспособен.
- На следующих занятиях мы пройдемся по всему спектру стихий и выявим предрасположенность для каждого ученика,- наш учитель продолжал свою лекцию,- Продолжайте оттачивать запомненные заклинания-глифы в свободное время.
Занятие закончилось стандартным пожеланием. Ануб-Хагал всегда советовал тренироваться в любую свободную минуту и не сачковать. Воспоминания о прошлой жизни говорили, что жизнь не должна состоять только из работы тренировок и сна, но нерубское тело в это не верило. Хоть я и продолжал возиться со старыми воспоминаниями, но они все равно становились похожи на сон. Приходилось раз за разом прокручивать их в голове, освежая память.
Наша группа продолжала помогать не знающим усталости работникам карьера. Использование усиления если и не стало привычным подобно дыханию, но и не требовало столько усилий, как раньше. Я с нетерпением ждал, когда, наконец, закончиться этот однообразный труд в каменоломнях и можно будет вернуться к привычному распорядку дня. Саронит продолжал меня беспокоить своим неприятным видом в магическом диапазоне зрения, но никаких побочных эффектов от его присутствия я не наблюдал. Ни у себя, ни у окружающих сородичей.
По моим прикидкам всего через три долгих месяца нас снова разделили на небольшие группки по несколько нерубов и стали отправлять на другие работы. Карьер был на время забыт. За эти месяцы удалось опробовать свои невеликие силы на других заклинаниях Ануб-Хагала. Результат не обнадеживал, только тьма была ко мне благосклонна, остальные стихии требовали намного больше энергии. Результат бесконечных тренировок был далек от того, что вырисовывался в моих мечтах. Чтобы быть на уровне сородичей приходилось заставлять себя заниматься до полного изнеможения, когда как мои соседи делали все это под влиянием феромонов.
Я все больше склонялся направить часть усилий на путь Разведчика или Зодчего Пустоты. Несмотря на все усилия, мой резерв постепенно начал отставать от средних показателей сородичей. Реальных показателей я не знал, но по косвенным данным я постепенно скатывался вниз. Постоянно заниматься обслуживанием обелисков было нерационально, но на время можно было уделить внимание неприятным камням-вампирам. Еще через пару недель мне стало ясно, что тянуть с этим решением больше нельзя и Сах-Тхемар стал приоритетной целью для беседы.
- Сах-Тхемар, мне хотелось бы уведомить вас о моих планах на будущее,- начал я несколько официально, но у нерубов не было принято хлопать сородичей по хитиновому плечу лапой и по-панибратски завязывать разговор.
- Я тебя слушаю Хар,- ответил наш начальник, который, судя по всему, смирился с неизбежной потерей своего драгоценного времени.
- Мне бы хотелось попробовать свои силы на поприще Разведчиков и Зодчих Пустоты,- осторожный ответ позволял в случае чего сменить поле деятельности на более подходящее и безопасное для жизни.
- Я вижу, ты не терял времени даром и нацелился на нужные нашему Королевству способности. Это похвально. Зодчие Пустоты хороший выбор. Завтра же направлю тебя в помощники к одному из них набираться опыта.
После моих слов Сах-Тхемар просто засветился от радости, как будто ему обеспечили бесплатное питание деликатесами до конца жизни, и говорил с большим энтузиазмом. Это показалось мне весьма подозрительным. Ему-то какой интерес от моего выбора? Наш начальник радовался точно не за меня. Неужели Зодчие Пустоты в таком дефиците?
- Может лучше начать с пути Разведчика?- я сделал попытку изменить ход мыслей Сах-Тхемара.
- Разведчики тоже важны, но сначала тебе лучше научиться ремеслу Зодчих Пустоты, - настойчиво сказал старший неруб,- С завтрашнего дня начнется твое восхождение в иерархии нашего Королевства, как ценного для общества неруба. Готовься.
Похоже, Сах-Тхемар был не намерен слушать моих возражений и уже единолично определил мое будущее. Рисуемая им перспектива была довольно расплывчатой и ничего конкретного не обещала. Я уже был не рад, что завел разговор на эту тему, но начал понимать в какую задн.. эм, неприятную историю угодил только после встречи с одним из зодчих.
Сах-Тхемар был не намерен упускать возможности начать мое обучение как можно раньше, поэтому лично отвел своего подопечного к будущему учителю. Им оказался неруб, казавшийся долго и неизлечимо больным. Неприятно серый хитин, тусклые глаза, печально обвисшие хелицеры, вот что я заметил при мимолетном осмотре. Становиться его подобием сразу расхотелось. Мгновенный отказ Сах-Тхемар мог воспринять, как личное оскорбление и последствия такого инцидента были пугающе туманными. Так что я решил выждать несколько дней, а потом решительно отказаться от чести быть одним из Зодчих Пустоты.
- Вот, ученика привел к тебе Ануб-Хадах. Хар изъявил желание стать одним из Зодчих Пустоты,- таким незатейливым образом мой начальник представил нас друг другу.
- И как же он узнал о Зодчих,- спросил Ануб-Хадах на редкость скрипучим даже среди нерубов голосом, язык которых очень активно использовал подобные звуки.
- Вот и узнаешь у него сам, а мне пора возвращаться к своим делам,- ответил Сах-Тхемар и покинул небольшую пещеру, где мы сейчас и находились.
Осмотрев меня с ног до головы, Ануб-Хадах сделал для себя какой-то вывод. Недовольно зашевелил хелицерами и все-таки решился полюбопытствовать.
- Кто рассказал тебе о Зодчих Пустоты?
- Прочитал в книге в библиотеке,- начинать врать я смысла не видел, ведь стоило один раз попасться, и сородичи могут пустить меня на мясо.
- Да, библиотеки у нас обширные, вполне можно найти любую информацию,- проскрипел странный неруб,- Зодчих Пустоты не так уж и много, чтобы упускать любого желающего научиться нашим премудростям, поэтому в ближайшее время я буду твоим наставником. Будет очень неприятно, если ты решишь бросить занятия.
В его интонациях была ничем не срытая угроза, которую и полный дурак бы заметил. Видимо, я от этого дурака не далеко ушел, если попал в такой переплет.
"На что же я так самонадеянно подписался? Похоже все мои представления о свободе выбора в обществе нерубов не больше, чем обычное заблуждение".
Восточные Королевства. Черные Топи.
Воин из прославленного Клана Песни Войны.
Пять лет назад Гулгарел испил варево Гул'Дана наравне со всеми остальными членами своего клана. Вкус был мерзопакостнее любых других шаманских эликсиров, которые ему доводилось пробовать, но закаленный в боях с ограми Гулгарел даже не поморщился. После этого зелья в душе опытного воина постоянно горела неутолимая ярость, дающая силы и туманящая разум. Сражаться теперь стало намного проще, чужая кровь только разжигала силы, а усталость теперь будто бы навсегда осталась в прошлом. Ранее казавшиеся слабостью сомнения незаметно покинули разум орка и больше не мешали полностью отдаваться круговерти схватки. Гулгарел чувствовал, что с каждым днем становиться все сильнее и сильнее. Будь у него сейчас выбор пить или не пить то варево, орк Клана Песни Войны без раздумий выпил бы волшебный эликсир.
Ступая в арку, ведущую на колдовские тропы, Гулгарел надеялся встретить достойного противника, так оно и случилось. Закованные в железо враги поначалу казались трусами и слабаками, но позже стали оказывать достойный отпор могучим оркам. Громмаш Адский Крик своей непоколебимой волей вел свой клан в самую гущу сражений и всегда был в первых рядах. Гулгарел не знал ни одного орка столь же храброго и бесстрашного. Громмаш выпил варево Гул'Дана одним из первых и никак не изменился, только яростный взгляд, который могли выдержать лишь немногие орки, сменился ярко алым свечением.Гулгарел считал, что Главе Клана Песни Войны шаманское зелье ничего не могло дать, ведь в его сердце уже пылала ярость, намного превосходящая действие любых магических заменителей. Все, кто сражался плечом к плечу с Громмашем Адскми Криком, понимали это лучше остальных.
Запахи, деревья и вода в новом мире заставляли опытного воина спать чутко. Прошло уже несколько лет, а он все никак не мог привыкнуть к чужому звездному небу. Лагерь орков спал тревожно. Ярость порой не давала уснуть и требовала действий, любых действий, но больше всего окунуться в кровавую сечу. Когда полог юрты Громмаша откинулся в сторону, и он выбрался из нее, на вождя были направлены пылающие взоры всех бодрствующих орков. Немногочисленных спящих будили тычками,незаметнымив слабоосвещённой кострами темноте лагеря.
Вождь удовлетворительно обвел взглядом свое воинство, посмотрел на звезды и предвкушающе промолвил:
- Какая сегодня ночь. Я вижу, многие не могут спокойно спать, пока наши враги нерешительно сидят в своем лагере. Если они не хотят прийти к нам, тогда мы сами навестим трусливых людишек. Сейчас самое время. Выступаем через час братья.
Последние слова Громмаша были встречены восторженным ревом сотен орочьих глоток и лагерь буквально вскипел. Пусть ярость шептала бросить все и мчаться навстречу сражению, но слово Громмаша Адского Крика было сильнее любых желаний. Вождь одним только мимолетным взглядом мог притушить яростный порыв своих воинов. В Клане не было никого, кто бы мог бросить вызов вождю.
Спящий лагерь людей никак не ожидал ночного нападения. После дневного сражения человеческая армия устала, как и должны были устать орки, но людей не гнала впередкипящая в жилах демоническая кровь Маннорота.