Сотер Таис : другие произведения.

Чужак на станции Гермес

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Истории о ксенопсихологе Марике, её пациентах и диком, но симпатичном пришельце Ингере. Есть инопланетники, похожие на четвероруких ангелов, есть те, кого практически невозможно отличить от камней. Но даже с самым странным чужаком вполне можно поладить, если ты не лишен обаяния, смекалки... и выдержки межгалактического масштаба. P.S. Вдохновлено Космическим госпиталем, Вавилоном-5, и недолгим, но весьма впечатляющим опытом работы в клинике. Будет несколько больших рассказов, объединенных сквозным сюжетом.

  

Безумец на станции Гермес

   Галактический сектор 11, Межзвездная станция Гермес-3, Кольцо 1, С-307 - B.
  
   Мой старший брат, Маркус, с самого детства хотел стать космическим пиратом. А стал - штурманом на межгалактическом крейсере. Военном. Особенно иронично было бы, если бы его команда охотилась на пиратов. Но с космическими пиратами ныне беда, поэтому корабль просто миротворческий. Конфликтов хватает и в тринадцатом веке космической эры. Сколько там от старого летоисчисления? Даже уже и не помню.
   Маркус хотел попасть в космос, и попал. Я мечтала о более приземлённых вещах. Стать известной певицей, к примеру. Или художником. Или научиться так танцевать, чтобы мне завидовали и гибкие ха`алы, чье выступление я в детстве видела вживую, когда они ещё прилетали на Землю. До того, как Земной союз уничтожил их звёздный флот, и устроил торговое и информационное эмбарго лет так на сто.
   Но мне повезло и не повезло одновременно. Ха`алов я ещё встретила. На станции Гермес. А вот ни танцовщицей, ни певицей так и не стала. Каких-либо значимых талантов у меня не обнаружилась. За одним лишь исключением - я удивительно хорошо ладила с окружающими. Возможно благодаря Маркусу - все его проблемы и конфликты приходилось решать мне. А так же разбираться во всех его душевных терзаниях. И это определило моё будущее. Я стала ксенопсихологом. На той самой станции Гермес в одиннадцатом секторе Галактики. Далековато меня занесло для человека, который даже родной город покидал с неохотой.
   А всё опять же Маркус. Он старше меня на год, и чертовски умён, но не слишком самостоятелен. Довольна странная черта для штурмана огромного корабля, который ответственен за несколько сотен людей, но это так. На работе он безупречен, но вот в жизни полный раздолбай. Поэтому, когда он, ещё будучи прыщавым юнцом с пушком на щеках, поступил в звёздную академию, я, скрипя зубами, спустя год сделала тоже самое. Лишь только затем, чтобы за ним там присматривать. Правда, на самую гражданскую и мирную специальность, и в космос-то я всерьез никогда не собиралась.
   Но случилось то, что случилось. И вот я, после шести лет в академии на психологическом факультете, двух лет на медицинском - с получением специализации клинического психолога, двух лет прохождения практики в одной из земных психиатрических клиник, и одного года подготовки непосредственно к работе в космосе и прохождения кучи проверок, оказалась в одиннадцатом секторе Галактики. И работаю здесь уже год. Ужасно долгий, кошмарный год.
   И всё для того, чтобы когда этот засранец Маркус один раз в полгода прилетит к нам на Гермес, я могла убедиться, что он хорошо кушает и никто его не обижает на корабле. Я не шучу. Он мне года три жаловался, что его задирает один из офицеров на крейсере, называя конопатым.
   Работа, на самом деле, мне нравится. Инопланетные психи совсем не то, что земные. Они такие... разнообразные, что ли. И с обычными людьми, порой, не поймёшь - где норма, а где отклонение. А как это понять, когда нужно убедиться во вменяемости молчаливых ха`алов? Или шумных ликров, у которых вежливостью считается сказать кому-нибудь, как он аппетитно выглядит. В самом что ни на есть прямом смысле. Нет-нет, плотью они не питаются - это раса вегетарианцев. Они питаются эмоциями. Поэтому им милое дело кого-нибудь развеселить. Или позлить. Или соблазнить. Последнее, впрочем, редко удаётся. Всё же мало кто может соблазниться толстенными облезлыми пандами нежно-лилового цвета с белыми кругами вокруг глаз. Выглядят мило, но не слишком сексуально. Да и я, несмотря на свои самые широкие взгляды (а в ксенопсихологии без этого никак), предпочитаю избегать межрасовых отношений. К тому же мне от меха ликров чихать хочется, даже после простых объятий...
   Я немного отвлеклась. Так вот, о моей работе. На станции Гермес-3 постоянно проживает где-то около трёх тысяч человек обслуживающего персонала, и каждый год проходит ещё несколько десятков тысяч - военных, дипломатов, учёных и просто туристов. Большинство не задерживается на станции больше чем на неделю. Заправят корабль, или проведут очередную бла-бла-конференцию или Очень Важный Саммит, и улетают. Некоторые задерживаются чуть подольше. И не всегда по своей воле.
   На первом кольце Гермеса находится госпиталь. Всё как в обычных планетарных больницах большинства миров, разве что кроме Крейва, где населявшие его разумные практически не болеют, а заболев - тут же кончают с собой. Но мы говорим о тех просвещенных местах, где госпитали всё же есть. К примеру, о госпитале, где я работаю, и где нам приходиться лечить даже крейвцев, как бы они не сопротивлялись этому. Так вот, все заняты своим делом. Травматологи вправляют конечности, как бы причудливо они у пациента не выглядели, реаниматологи возвращают к жизни (или к квази-жизни, потому что живы ли в полном смысле этого слова разумные камни с Хмра, не слишком понятно), хирурги режут и пилят, не слишком разбираясь, кто угодил им под нож.
   И лишь одни сотрудники отделения психического здоровья страдают, по мнению других, фигней. Нет, ну вы пробовали вывести хмрца из состояния шока после столкновения с ликром? Да я вообще первые несколько дней стажировки не могла понять, что вот это вот серый булыжник в одной из палат - способен вообще расстраиваться! В итоге, конечно, ему помогли. С месяц изоляции, и он был как новенький! Хотя выглядел также... Ну ладно, зато его соотечественники уверены, что мы ему помогли.
   Отделение психического здоровья располагается в С-307 первого, то есть самого внутреннего, кольца станции. С - это секция Гермеса. 3 - обозначение зоны социальных учреждений. 0 - непосредственно сам госпиталь, а 7 - это непосредственно мы. Седьмое отделение поделено на два блока - в блоке A лежат те, у кого состояние острое или только новоприбывшие с неуточнённым диагнозом, а в блоке B - те, кто уже восстанавливается, страдает лёгким расстройством или стал просто жертвой звездной депрессии. Нет, это не когда никто не ценит твой гений, а когда тебя от звёзд и космических путешествий так тошнит, что жить не хочется. Развивается подобная депрессия у тех, кто слишком долго застревает в космосе. Так вот, их немного подлечивают, и пинком отправляют на одну из планет - отдыхать на пляжиках, песчаных или снежных - уж кому как нравится...
   Я работаю психологом в блоке B, и поэтому опасности особой не подвергаюсь, да и лежит у нас не так много пациентов, обычно меньше двух десятков. У меня смена - сутки через двое. Днём наблюдаю за пациентами, провожу групповые сессии или индивидуальные беседы. Самим лечением заняты психиатры, а я так - больше на подхвате. А ночью, вместе с не менее несчастной медсестрой отвечаю за сохранение мирного сна у наших пациентов. То есть, проснись кто от кошмара или с желанием чего учинить - и я иду его успокаивать, пока медсестра ждёт врача с волшебным уколом. Не работа. Сказка. Порой весьма страшная сказка.
   Проблему подкинул мне любимый братец Маркус, точнее, капитан его корабля. Подобрали они в космосе кого-то непонятного, и приволокли нам. Потому что не знали, что с ним ещё делать. С Ингером этим.
   В одиннадцатом часу, как раз после проведения утренней группы, меня вызвал к себе главный врач отделения психического здоровья, Антуана Хайцзы. В его кабинете вместе с ним находилось ещё двое - мой родной брат, которого я ждала через неделю, не раньше, и Андрей Ивлев, сорокалетний и вечно грустный капитан миротворческого корабля "Ясон".
   - Марика, отлично выглядишь, - братец, не стесняясь присутствия Хайцзы и Ивлева, крепко меня обнял, подняв высоко над полом. Этот остолоп умудрился вырасти почти до великана, тогда как во мне всего-то метр пятьдесят шесть. То есть я ниже не только большинства инопланетников, но и практически всех своих соотечественников. И даже ниже низкорослого евразийца Хайцзы, что, кажется, весьма греет его душу.
   Несильно ткнув Маркуса под дых, я заставила его опустить меня на землю, и оглядела. Старшенький мой красавчик, что вызывает у меня как чувство гордости, так и плохо скрываемую зависть. В детстве мы были довольно похожи, нас даже принимали за близнецов, а лет в тринадцать Маркус внезапно начал быстро расти, и в пятнадцать уже стал выше отца. Стройный и высокий, с каштановыми вьющимися волосами, офицерской выправкой и обаятельнейшей белозубой улыбкой, он сам того не замечая разбивал девичьи сердца. Его не портили даже веснушки, по правде, едва заметные. У меня веснушек не было. Как и любви к спорту, в отличие от хорошо натренированного Маркуса. Зато была любовь к булочкам. Но боюсь, "пышечкой" меня папа называл отнюдь не только из-за этого.
   Сейчас брат выглядел немного похудевшим и уставшим, что вполне нормально после трёхмесячной командировки в секторе два, где опять идут столкновения между Гиантом, одной из новых человеческих колоний и Трихзоро, древней колонией ликров. Лиловые мишки были весьма воинственны, когда дело касалось ресурсов и тех территорий, что они считали своими.
   Но самое ужасное было в другом. В том, что топорщилось под его носом.
   - Твои усы. Они отвратительны. Сбрей их.
   - А я ему говорил, - подал голос Ивлев. - А он всё - "уставом это не запрещено, так я выгляжу ретрограднее...". Тьфу ты. Лучше бы противоуставную бороду растил, чем на это безобразие смотреть.
   - Мне так идёт, - отчего-то шёпотом сказал Маркус, глядя на меня жалобными глазами.
   Я нахмурилась и покачала головой. Брат вздохнул.
   - Хорошо. Но учти, что это только пока я здесь. А потом они вернутся.
   Теперь вздохнул уже Ивлев.
   - Доброе вам, капитан, - сказала я, вспомнив о правилах приличия. - Вы в гости или по делу?
   - По делу, - отозвался молчавший до этого Хайзцы. - Хотят, чтобы я принял пациента, хотя я им раз сотню сказал, что новенькие сначала проходят зону a, и только потом их направляют к нам. Или не направляют. А этот ваш корас даже не является гражданином Конфедерации, или из независимых планет. Вы сами даже не знаете, кто он и откуда.
   - Что за корас? - тут же спросила я. - Это имя или раса?
   Ивлев пожал плечами и протянул мне тонкую пластиковую папку.
   - Мы так и не поняли до конца. Что-то вроде профессии, или даже скорее касты.
   С голофото на меня смотрел смуглолицый мужчина с невыразительным лицом и таким же взглядом, будто позировать ему было невыносимо скучно.
   - Так с какой он колонии?
   - Вы не поняли, - покачал головой капитан. - Он не принадлежит ни одному из известных нам миров. Его корабль совершенно иной конструкции, чем наши, хотя принцип работы двигателя похож. И сам он даже не совсем человек, слишком уж сильно его геном отличается от генома землян.
   - Притом Эйзан Енце утверждает, что наши виды всё же родственны, - глаза Маркуса блестели. - Мы запросили данные с Земли. Знаешь, что они выяснили? У нашей находки есть генетическое родство с шумерами, жившими несколько тысяч лет назад, но при этом есть и очень серьезные различия. Енце говорит, что эти мутации были контролируемы, а не появились эволюционно. Понимаешь, что это значит? Мы практически доказали, что в ход земной истории вмешалась другая цивилизация! Более того - похитила наших соплеменников!
   - Так-так, Горанов, остановись, - проворчал Ивлев. - Енце, конечно, голова, но и он может ошибаться.
   Эйзан Енце был научным консультантом на Ясоне - биологом и антропологом со специализацией по психологии. То есть почти моим коллегой. А ещё он был ширазийцем, жителем бывшей колонии Шираз, а это значит - ни во что не ставил отсталых и консервативных землян. Разве что только моего брата терпел - и то потому, что тот прощал ему его надменность и дурной нрав.
   - Теперь вы понимаете, насколько статус кораса Ингера - так он представился, неясен. Его скачковой корабль, терпел бедствие в нашем секторе, но когда мы его спасли, он не был так уж настроен на сотрудничество. Мы не можем считать его полномочным представителем его народа, не можем считать военнопленным, но и отправить домой просто не можем. Он отказывается сообщать координаты своего дома, да и в целом не особо разговорчив...
   - Поэтому вы решили положить неизвестного инопланетника в психушку на межзвездной станции. Безусловно, после этого он подобреет и всё-всё вам расскажет, - Хайзцы нахмурил выщипанные по моде колоний пятого сектора брови. - Неужели у миротворческого флота нет на этот случай прокола?
   - Есть. Заседает комиссия. Но вы сами понимаете, сколько это может длиться, - вздохнул Ивлев. - Так что высокое начальство сказало скинуть пока этого кораса на Гермесе-3. Ваша администрация велела перенаправить его в госпиталь. Госпиталь...
   - Я понял! - рявкнул Хайзцы, проявив неожиданно темперамент. - Блок A, не B! Блок A!
   Вот, довели хорошего человека одним лишь напоминанием о бюрократах сверху. А всё от того, что глава госпиталя завел дурную привычку скидывать нам всех непонятных пациентов - от скучающей туристки с Земли, считавшей, что у нее нервическое расстройство после неудачного романа с ширазийцем, до ликра из администрации, объявившего, что будет питаться только эмоциями счастливых людей. Понятное дело, на нашей станции он слегка голодал.
   - Я пойду, да? - тихонько спросила, пятясь к двери. - Мне-то тут делать нечего. Я ведь кто? Никто. Обычный штатный психолог....
   - Ксенопсихолог, с клинической подготовкой. И любимый сотрудник. Но ты иди, иди...- кинул в мою сторону ласковую улыбку доктор, и снова хмуро посмотрел в сторону Ивлева: - Или вы тут родственные связи вашего штурмана с моей сотрудницей решили задействовать?
   Маркус и Ивлев переглянулись.
   - Тут вот какое дело... - осторожно начал капитан, нервно теребя рукав. - Этот Ингер, как на крейсер попал, ни с кем особо не разговаривал. Даже Енце игнорировал, что жутко того бесило. На медперсонал наш едва ли не шипел. Нет-нет, он совсем не буйный. Просто не слишком любит врачей.
   - У нас и так лежат два крейвца, - скрестил руки на груди психиатр. - Зачем нам ещё один такой же?
   - Да не надо его лечить. Просто понаблюдайте. А то мы никак понять не можем, всё ли с ним в порядке. К тому же у вас есть все шансы немного его расшевелить. Думаю, Марике это отлично удастся.
   Только сейчас я заметила, что Маркус как-то усиленно делал вид последние несколько минут, что он не причём. Хотя готова поспорить, что это была его идея - притащить его в мою зону.
   - Я умываю руки, - твёрдо сказала. - И вообще, у меня сейчас группа. Мне готовиться надо.
   Сбежать то я сбежала, полностью уверенная, что уж кто-кто, а Хайцзы отобьется и от Ивлева, и от моего брата. Так бы, наверное, и случилось, если бы главе госпиталя не позвонил сам адмирал Конрад. И тут уже откреститься не удалось. Так и попал в отделение психического здоровья, блок B, загадочный корас Ингер.
   Увидела я его лично спустя двое суток, когда вновь вышла на смену. Высокий темноволосый мужчина стоял в коридоре, рядом с входной дверью, и пялился в стену, выкрашенную в приятно салатовый цвет. Когда я перешагнула порог, Ингер, а это был именно он, дёрнул головой и посмотрел в мою сторону примерно с тем же выражением лица, что и смотрел до этого на стену. То есть с полным равнодушием, будто перед ним не живой человек, а просто неинтересная деталь интерьера. И снова уткнулся взглядом в стену. Дружелюбненько.
   - Доброе утро, - вежливо поздоровалась я, лихорадочно пытаясь вспомнить ту информацию, что скинул мне вчера главврач. Не слишком-то много.
   Срок жизни примерно как у землян - вполне может прожить до ста пятидесяти. Сейчас ему чуть больше тридцати. Метаболизм и регенерация выше нормы, поэтому и ест он чаще и преимущественно питается белковой пищей. Спит по два-три часа, всё остальное ночное время смотрит обучающие и развлекательные видео для детей. Отставание в умственном развитии не зафиксировано, хотя проверить все когнитивные функции так и не удалось - Ингер просто отказывался принимать участие в исследовании, хотя благодаря настроенному на его язык транслятору отлично всё понимал. Неагрессивная, но довольно пассивная и отстраненная позиция, необычная для человека, попавшего в незнакомую обстановку. На человека, пережившего стресс, совершенно не похож.
   С другой стороны, нормальные люди в течение трёх часов стены не рассматривают.
   О необычном поведении нового пациента рассказала моя коллега, ликрейка Анна Уззре`моос. Зовут её, на самом деле не Анна, конечно - это просто транслятор подобрал наиболее удобное и похожее по звучанию имя. Ликров среди персонала госпиталя не слишком много, на наше отделение и вовсе одна Анна, но с работой она справляется отлично, и неплохо контролирует свои аппетиты, что для эмпата, питающегося эмоциями, не так уж и просто.
   - Марика, - радостно воскликнула Анна, когда я зашла в рабочий кабинет. Точнее, моё имя повторил за ней транслятор. Сама же ликрейка сказала что-то вроде "Махааруза", что тоже звучало симпатично. - У нас два новых пациента. Один прибыл вчера, а второй два дня назад. Этот совсем невкусный.
   Она скривилась так, что я сразу поняла, о ком ликрейка говорит. Вторым пациентом оказался инженер с транспортника, на котором произошла неисправность, в результате которого двадцать человек экипажа пострадало от излучения. Специалист не был виноват, ошибку допустили другие, но именно его, а не тех, кто допустил этот транспортник в полёт, мучило чувство вины, привёдшее к нервному срыву. Конечно, больше моего внимания досталось именно ему, хотя за Ингером я тоже присматривала.
   На групповой работе он снова отмалчивался, только таращась на меня своими чёрными миндалевидными глазами, а вот на индивидуальной встрече внезапно удивил.
   - Так как вас зовут? - глядя в планшет на коленях, спросила я, когда Ингер устроился в удобном глубоком кресле, совсем не похожем на стандартные сидения станции. Всё для удобства пациентов. - Плохая память на имена, простите.
   Спросила почти формально, не надеясь на ответ, но мужчина меня удивил.
   - Ингер. Корас Ингер.
   Я удивлённо подняла голову.
   - А "корас", что это? Ведь не название народа?
   - Нет, это... - мужчина запнулся, будто подбирая слова. - Титул. Что-то вроде. Присваиваемый.
   - За что?
   Мой вопрос проигнорировали.
   - Как вам у нас на станции? - сделала я ещё одну попытку. - Здесь довольно много представителей иных видов. Порой довольно причудливых на вид. Вас это не пугает?
   - Я привык.
   На лице ни тени улыбки, или напряжения, но в позе появилось напряжение, хотя он даже не сдвинулся с места.
   - Вы тоже... доктор?
   - Нет, психолог. Мне не интересны болезни, мне интересны... люди.
   - Я для вас человек? - во взгляде кораса появился интерес.
   - Под людьми я имею в виду все разумные расы, - поспешно уточнила. - Так что почему бы и нет? К тому же глядя на вас, сложно представить, что вы как-то отличаетесь от меня. Вам говорили, почему вы здесь, в госпитале?
   Ингер кивнул. Ясненько. Мне бы кто объяснил.
   - Вы тоже не знаете, что со мной делать, психолог?
   - Я иногда не знаю, что делать и со своей жизнью, - пошутила я. - И лучше называть меня сэрой Марикой.
   - Сэра - это имя или титул? - тут же уточнил Ингер.
   - Это лишь вежливое обращение к женщинам, принятое в конфедерации. Если вы обращаетесь к мужчинам, вы говорите "сэр", если перед вами учёный или врач, то вы обращаетесь к нему или к ней "доктор".
   - А когда обращаются просто по именам?
   Наконец-то я поняла, чем мне следовало бы заняться с новым пациентом. Адаптацией. Тем более, когда я рассказывала корасу об обычаях на Гермесе, он действительно меня слушал, а не просто разглядывал. Так у нас дела пошли быстрее, и расстались мы вполне довольные друг другом. Я получила чуть больше информации о Ингере, он, полагаю, больше узнал о том месте, куда попал. И ведь раньше, если верить записям с корабля миротворца, это его совершенно не интересовало. Может, мне просить большей зарплаты? Ведь специалист на вес золота!
   Так продолжалось почти две недели, спокойные и беззаботные. Пациентов было мало, новых сложных случаев не было вовсе, и даже корас вёл себя вполне прилично. Чем больше я его узнавала, тем более интересным он казался. И странным.
   Когда я говорю "странность", то не пытаюсь вежливо замаскировать этим слово "сумасшествие". Порой логика действий кораса мне была не понятна, но тут стоило помнить, что я ничего не знала о его народе и мире, в котором он вырос. Но он не и был просто "мило"-странным. Была у него, к примеру, выводящая из себя привычка бесшумно появляться будто бы из ниоткуда, и так же пропадать - что не уж так легко на довольно небольшой территории лечебного блока B. Кораса часто замечали в компании других пациентов, но те утверждали, что и с ними он не откровенничал. Он никогда не улыбался, не жаловался на скуку или неизвестность.
   Ингер совсем не был пациентом, о чьих привычках персонал ещё долго будет вспоминать с ностальгическим смехом. Скорее, об Ингере будет стремиться забыть как можно раньше. Проскальзывало в корасе что-то такое... отчего даже его лечащему психиатру Теренс Гриф, проработавший в отделении почти десять лет, было не по себе.
   - Сильное расхождение между внешним и внутренним, - пожав плечами, ответил Теренс на мой вопрос, почему он так не любит нового пациента. - В природе есть биологические виды, которые выбрали мимикрию как способ выживания. Не только для того, чтобы лучше прятаться, но и для того, чтобы было удобнее охотиться. Если бы у него была полная пасть акульих зубов или хвост, как у ящериц, то может быть он мне нравился гораздо больше. Этот... слишком похож на обычного человека. И всё же не является одним из нас. Он даже дышит и двигается по-другому.
   Но ни мне, ни Анне, ни Грифу так и не удалось раскусить тайну кораса, но во мне всё больше зрело убеждение, что не мы изучаем Ингера, а он нас. И уж точно он не был потерявшимся и потерпевшим бедствие инопланетником. А скорее всего... шпионом? Я поделилась своими опасениями с Маркусом.
   - Думаешь, эту версию не рассматривали? - спросил брат, отвлёкшись от наматывания километров на тренажере в моей гостиной. Я обычно использовала тренажёр как вешалку для вещей. - Корабль Игниса давно разобрали по винтикам, но так и не смогли разобраться, откуда он взялся. И с какими целями здесь, хотя его спрашивали очень и очень тщательно. Если корас не заговорит... боюсь, он попадёт в гораздо более неприятное место, чем ваша психушка. Но пока никто не хочет торопиться и брать на себя ответственность за судьбу кораса. Так что формально... он просто нуждающийся в восстановлении индивид.
   - Даже если он здоров?
   Маркус прекратил крутить педали, и потрепал меня по моей и так растрёпанной макушке.
   - Не ты ли говорила мне, что никто в здравом уме не покинет свой мир ради того, чтобы месяцами болтаться на жестянке в пустоте? Так вот, этот корас, судя по всему, провёл не один месяц в одиночку на своём корабле. И у него даже не нашли порно под матрасом. Представляешь себе?
   - Тебе бы всё шутить, - фыркнула.
   Брат вытер вспотевшую шею полотенцем, и задумчиво отбарабанил пальцами по подбородку.
   - Знаешь, а я ведь волнуюсь за тебя, - неожиданно сказал он. - Так что если почувствуешь, что этот шумер может представлять хоть малейшую угрозу, то бери отгул. Заодно отдохнешь немного. Енце вот о тебе спрашивал, хотел на свидание пригласить.
   - А других пусть съедят заживо? - я вскинула брови, проигнорировав попытку меня посватать за ужасного ширазийца. - Да брось. Ингер вполне вменяем, и не захочет причинить кому-либо вред без причины... Наверное.
   В конце второй недели главврач отделения сообщил, что Ингера забирают. Все восприняли это с заметным облегчением, лишь одна я немного загрустила. Тихий и послушный пациент - чем не мечта?
   Последний день кораса в госпитале как раз пришёлся на мою смену. Днём всё было более чем обычно. Привезли нового пациента, и я в основном была занята им. К вечеру, по внутреннему времени первого кольца, большинство персонала начинало постепенно расходиться. Смена Анны закончилась, дежурный психиатр отправился спать в комнату отдыха, и я осталась лишь с одним медбратом-росканцем. Роскана была одной из старейших колоний Земли, освоенная ещё до того, как терраформирование стало использоваться повсеместно, а изменение генетического кода поставили под запрет. Поэтому росканцы хоть и являлись потомками землян, внешне отличались от обычных людей гораздо сильнее, чем тот же корас. К примеру, в медбрате Туане Анески было двести десять сантиметров роста, и он еще считался для своего народа низкорослым. К тому же у Анески был чуть приплюснутый нос и глаза навыкате. Хотя не уверена, что последнее это именно характеристика росканцев, а самого Туане.
   Меня чаще всего оставляли дежурить именно с Туане - так, на всякий случай. Мелкой быть плохо, никто меня не воспринимал всерьез. Зато мне легко было прятаться и уворачиваться - очень помогло, когда пришлось иметь дело с оголодавшим ликрейцем. Конечно, худшее, что мне грозило - это стать эмоциональным овощем, на месяц, и всё же это не слишком приятно, я думаю.
   Туане начал клевать носом уже в полпервого ночи, и я устав его будить, отправила поспать часик на диванчики в кабинете психолога, сама оставшись на посту медсестры в холле следить за камерами, установленными в каждой палате. Спать мне не хотелось абсолютно, и я тихо включив музыку, поудобнее устроилась в кресле с альбомом в руках - рисование не так сильно отвлекало от наблюдения, но и не давало потерять концентрацию.
   О том, что что-то не так, я поняла не сразу. Сначала начала мигать камера в одной из пустых комнат. Так как пациентов ней не было, я не стала вызывать техника. А затем погас, и тут же загорелся свет по всему блоку. И это уже было странно. Перебои питания на станции были невозможны, особенно на самом важном первом кольце. Я взглянула на мониторы, и замерла. По полу покатился красный карандаш. Ингера в палате не было, хотя минуту назад он лежал на своей постели с закрытыми глазами. Все остальные спали вполне спокойно.
   Звать охрану или блокировать выход из палаты ещё было рано, но следовало разбудить Туане, чтобы он проверил, что там с корасом. Вполне возможно, что я просто не заметила, как пациент зашёл в туалет, где камеры, естественно, не было.
   Я поднялась, чтобы постучать в кабинет психолога, но не дошла буквально два метра. Свет снова мигнул и выключился, потухли настенные панели, изображавшие окна и транслировавшие вид на далёкие звёзды. Даже красноватые огоньки над входными дверями, которые имели автономное питание, не горели. Я была в полной темноте. А затем даже не услышала, а почувствовала, что больше не одна в коридоре. Тот, кто был здесь в месте со мной, не выдавал себя ни дыханием, ни шагами. Но я чувствовала, что он здесь, как жертва чувствует на себе взгляд хищника.
   Громкие стуки заставили меня вздрогнуть. Так, то... Туане? Точно. Видимо, дверь в кабинет психолога всё же заблокировало изнутри, и он не смог выйти наружу. Я двинулась на ощупь в сторону звуков и внезапно налетела на преграду. Живую.
   Свет включился вновь, и я поняла, что ладонь моя лежит на голой груди кораса Ингера. Я ойкнула и отступила назад.
   - Ингер, вам плохо? - попытавшись скрыть свою нервозность, спросила, радуясь, что он хотя бы в пижамных штанах. - Вы же знаете, в ночное время у нас нельзя ходить по коридору.
   Смуглая кожа мужчины в приглушенном свете казалась бледнее, чем обычно, и будто даже отливала серым. Он покачал головой, не сдвинувшись с места. Только его рука легла поверх моей, будто ещё сильнее прижимая к себе.
   - Ингер... - мягко сказала я, но не договорила.
   Потолок залило красным светом, и мужской голос возвестил из динамиков:
   - Код 1.3 для всей станции и код 2.2 для первого кольца. Просьба сохранять спокойствие и действовать согласно своим инструкциям. Повторяю, код 1.3 для всех и код. 2.2 для первого кольца...
   - Что значит код 1.3. и 2.2? - проявил интерес корас.
   - 2.2. - это незаконное проникновение на территорию неизвестных лиц, а 1.3. - внешняя угроза. Только не помню, какого рода. Не космические же пираты... Точно - это приближение враждебного флота! Но мы же... мы же...
   Мы же на межзвездной станции, нейтральной территории, охраняемой миротворческими силами Конфедерации. Кто вообще мог на нас напасть, а самое главное, зачем?!
   - Это не враждебный флот, сэра Марика, - между тем спокойно заявил Ингер. - По крайней мере, пока.
   Я подняла потрясённый взгляд на мужчину, пискнула, и подалась назад. И вовремя, так как именно этот момент освободившийся Туане выбрал, чтобы схватить Ингера. Что произошло дальше, я разобрать не успела, но каким-то образом верзила росканец оказался на полу без сознания. Как там говорил Хайцзы? Прячься и жди охрану? Только вот корасу и секунды хватит, чтобы свернуть мне шею при желании. И всё же я побежала.
   А затем меня поймали и, легко оторвав от пола, придавили к стене. Тело прижавшегося ко мне кораса было ужасно горячим, будто его снедала лихорадка, а кожа посерела ещё сильнее. Это всё, что я успела заметить, прежде чем корас рванул ворот рубашки... и впился зубами в плечо. Я взывала от боли и задёргалась.
   Обескровливать меня, к счастью, корас не собирался, и дальше одного укуса не пошёл. Даже поставил на пол, но отпускать не стал.
   - Простите, эншаг...
   Транслятор не перевёл последнее слово, и мне лишь оставалось догадываться, как именно назвал меня корас. Шершавая ладонь осторожно стерла текущие по моим щекам слёзы, а затем Ингер улыбнулся, впервые за всё это время. Правда выглядело это жутковато, но зато я смогла убедиться, что прикус у кораса был вполне обычным. Никаких вампирских клыков.
   Охрана появилась спустя минуты две. Не охрана госпиталя. Эти ребятки были гораздо серьезнее и лучше вооружены. Но Ингер уже успел к этому времени вернуться к себе в палату. Так что я просто указала прибывшим на нужную комнату, а сама тихонечко пошла проверять, как у Туане дела.
  
  
   Об укусе я умалчивать не стала. Рану проверили, но никакого заражения, как я опасалась, не обнаружили. И всё же еще несколько дней после происшествия я просыпалась от кошмара, в котором мне снилось, как я в кого-то превращаюсь - то в вампира, то в оборотня, а то, почему-то, в самого кораса. Бр-р-р!
   Но все мои переживания по поводу нападения блекли по сравнению с тем, как лихорадило станцию. Потому что неизвестный флот, появившийся неожиданно совсем близко от Гермеса по неизвестным для Конфедерации скачковым туннелям действительно принадлежал соотечественникам кораса. Да и код 2.2. - незаконное проникновение, тоже был связан с ними. Это Ингера просто искали его соклановцы, а так как выглядели они типичные земляне, то проникнуть на станцию для них составляло мало труда.
   Корас оказался весьма важной фигурой. Как рассказал мне позже Маркус, он принадлежал к довольно влиятельному роду у себя... в империи Эн-ду. Сначала я даже не поверила брату. Ну сами посудите - благородный вампир из звездной империи? Да мне же не тринадцать лет, чтобы верить в такую чушь! Но когда я услышала по новостям, что рядом с нами действительно существовала ещё одна цивилизация, где-то в полтора раза более древняя, чем любая из нам известных, то... тут поверишь во что угодно. Даже в космических вампиров.
   Почему они не выходили с нами на связь, хотя знали о нашем существовании? Кто знает? Меня лично вся эта политика не интересовала. Самое главное, что на Гермес никто не нападал, и Маркусу не пришлось участвовать в крупномасштабной войне непонятно с кем, прибывшим из... ну если наш сектор считался одиннадцатым, то империя Эн-ду, не менее разнородная по расам, чем Конфедерация, занимала, наверное, семидесятый сектор. И далее. То есть была огромной.
   Отгул я всё же взяла, хотя об увольнении уже не думала. Привыкла я всё же к Гермесу, и покидать его не хотела. Отсыпалась, читала, смотрела сериалы. И изредка виделась с братом, который без дела шатался по станции, ожидая, когда Ясон вновь отправится в путь. О Ингере я не то, что забыла... просто старалась не думать. Но однажды он сам возник у моих дверей.
   В самом прямом смысле этого слова. То есть не мог же он мне случайно встретиться в жилой зоне первого кольца? Он стоял посредине коридора, и по любимой своей привычке пялился в стену, привлекая ненужное к себе внимание. И даже без сопровождения. К счастью, именно кораса Ингера по новостям не показывали поэтому никто в чудике имперца не узнал.
   Уже заживший укус зачесался.
   - Корас Ингер Криат.
   - Сэра Марика, - Ингер кивнул головой и улыбнулся. Уже гораздо убедительнее, чем в прошлый раз, хотя всё ещё искусственно. - Месяц прошёл, но вы не только помните моё имя, но и знаете, к какому клану я принадлежу.
   Можно было подумать, что это ирония, но это же был Ингер.
   - Мне мало что рассказали о вас, корас, но о вашем благородном происхождении сообщили. Вы искали меня?
   - Да. Хотел отблагодарить за заботу. Хотите есть?
   Я почесала нос.
   - Вообще-то нет, но вы, судя по всему, приглашаете меня пообщаться за чашечкой кофе?
   - Кофе обязательно? - едва заметно нахмурился Ингер.
   - Я помню, что вам не нравился его запах. Это такое выражение.
   В итоге мы всё же пошли в рекреационную зону, и заказали еды. Без кофе. Неловкость, которую я ощущала в присутствии Ингера, не помешала мне задать ему несколько вопросов.
   - Корас Ингер. А что всё-таки значит это слово? Может, вы расскажете хотя бы сейчас.
   - Корас... - имперец задумчиво забарабанил пальцами по подбородку, и я вздрогнула. А ведь этот жест он украл у меня, как я в своё время неосознанно "украла" его у брата. Прав был Теренс Гриф. Ингер умел отлично мимикрировать. - Как-то вы мне сказали о психологах, сэра, что вам интересны не болезни, а люди. Корасу же интересны и люди, и болезни общества.
   - Для этого вы и прибыли на станцию? Изучать, чем же болеет наше общество? - начала понимать я.
   - Да. Хотя кое-кто в империи был против подобного рискованного шага, и мне пришлось отправиться к вам почти против воли императора.
   - А в чём был риск? Разве Конфедерация может быть для вас опасна?
   - Риск здесь больше для вас, сэра. Ведь диагноз мог оказаться для Конфедерации смертельным.
   Я во все глаза смотрела на Ингера. Не мог же он иметь в виду, что Эн-ду просто бы напала на Конфедерацию только потому, что одному корасу не понравился наш госпиталь?
   Нет, нельзя больше не спрашивать о... подобном. А то не засну. Лучше спросить о чём-то, что ближе к телу. Я перевела взгляд на полусырой стейк, лежавший на тарелке перед Ингером. Хотя мясо было синтезированным, вид вытекающей из него крови всё же был неприятен.
   - А почему вы меня укусили, корас?
   - Это был инстинкт,- не моргнув глазом, ответил Ингер. - Вы убегали.
   - Да быть не может! Вы же разумный, какие инстинкты! - с возмущением воскликнула я, нервно скомкав салфетку в руках. - Вы что, всех так кусаете, кто от вас убегает?
   - Нет. Только тех, кого нужно пометить.
   - Простите? Мой транслятор только что перевёл ваши слова весьма странным образом.
   Имперец спокойно дожевал свой стейк и только затем поднял на меня тёмные миндалевидные глаза:
   - Я больше не голоден, - сообщил он. - Идём?
   - Куда?
   - Я должен представить свою эншаг клану.
   Он точно ненормальный. Этот корас Ингер Криат. И я не уверена, что хочу знать, что означает "эншаг".
  

Глава 2. Спасти штатного ксенопсихолога

   Самая большая загадка практической ксенопсихологии - её существование. Одно дело научные изыскания, исследования когнитивных функций и эмоциональных реакций. Другое дело, поверить, что представителя инопланетной расы и в самом деле можно понять. А поняв - помочь ему. Ведь даже ха`алы, гуманоиды, довольно близкие к нам в плане эволюционного развития - развивались совсем в иной биологической и социальной среде. Легко представить, что красивые, высокие и музыкальные ха`алы, похожие на четвероруких ангелов, и вправду обладают ангельским нравом. В них нет агрессии, нет злобы, их не гнетет зависть или похоть. Если упрощать, то у человека его сознание подобно вершине огромного айсберга, под водой же, в глубинах подсознания, скрываются пугающие, темные желания и страхи. Мы движимы инстинктами - даже лучшие из нас. Ха`алы - воплощение гармонии разума и чувств.
   И всё же это именно они уничтожили более примитивную расу энно, своих ближайших межгалактических соседей. Лишь только потому, что сочли их существование дисгармоничным, а дикие нравы - не подлежащими коррекции. Впрочем, к самим себе они так же суровы - смертные казни и ритуальные самоубийства у них практикуются и по сей день. Вот такое у них странное представление о гуманности.
   К счастью, от ксеноцида нас защитила наша собственная агрессивность, точнее, военный потенциал Земли и земных колоний, поэтому ха`алы вынуждены были смириться с существованием высокоразвитых приматов с планеты Земля и вступить в Конфедерацию. Ликры, к слову, им тоже не нравятся. Зато для лиловых мишек ха`алы деликатес, пусть и быстро приедающийся.
   Симпатичные мишки-ликры не только эмпаты, но и безответственные эгоисты и лентяи. Юркие чешуйчатые крейвцы - военные фанатики, хмрцы, больше похожие на камней, чем на живых существ - фаталисты, умные, но совершенно не желающие использовать свой ум на благо цивилизации.
   А люди, как вы поняли, любят вешать на всех ярлыки и в плане терпимости ушли не слишком далеко от ха`алов. Разве что вместо убийства предпочитаем перевоспитывать инопланетников в рамках Конфедерации. То есть лезем со своими правилами в чужие монастыри. Точнее, лезли. Все же межгалактический закон сдерживает и нас.
   Но что удивительно, несмотря на все различия между расами Конфедерации - мы не только как-то уживаемся друг с другом, но и можем помочь и понять собрата, отличающегося от нас не только формой ушей и цветом кожи, но и даже думающего по-другому. Это могут не все особи, но даже среди крейвцев и хмрцев встречаются отличные специалисты в области ксенопсихологии.
   Моим личным психотерапевтом, например, была ликрейка, сэра Сгот у-Цеморе, и ей приходилось довольно сильно себя сдерживать, чтобы не провоцировать меня на эмоции, которые она находила на редкость приятными на вкус.
   - Так что вас так смущает в приглашении кораса Ингера, Марика? - спросила у-Цеморе, покачивая нежно-лиловой лапой в розовой пинеточке.
   Хотя сами ликрейцы были низенькими, человеку едва ли по грудь, сидения они выбирали по типу насестов - как можно выше. Поэтому мы с ней сидели так высоко, что даже мои ноги не касались пола, что говорить же про сэру у-Цеморе.
   - Смущает? Скорее пугает. Он же укусил меня! Без всяких объяснений!
   - А если бы объяснил, вы бы сочли его действия приемлемыми для себя? Люди же иногда кусают друг друга.
   - Если только совсем маленькие дети.
   - А как же прелюдия к сексу?
   Я чуть покраснела.
   - Это другое, и то все происходит не всерьез. Незнакомые люди не кусают друг друга до крови для выражения симпатии или желания. Подобного нет даже на самых отдаленных колониях Конфедерации.
   - Но мы ничего не знаем о культуре людей из империи Энду. Он не твой соотечественник, Марика. Помни об этом.
   - Разве об этом можно забыть?
   Некоторое время назад в моей жизни появился корас Ингер Криат. Смуглолицый и темноглазый мужчина родом из звездной империи Эн-ду. Человек. Почти. Точнее, предки его когда-то были землянами, но с тех пор прошло несколько тысяч лет, и хотя внешне корас не сильно отличается от моих соотечественников, отличия всё же есть. Повышенный метаболизм, улучшенные реакции и регенерация, измененная костная структура. В результате при довольно среднем для землян росте, он гораздо тяжелее и сильнее, но при этом может тихо и быстро передвигаться. У Ингера, а он был единственным "человеком" из империи, которого нам удалось исследовать, было великолепно развито абстрактное и аналитическое мышление, притом не в ущерб социальным и коммуникативным навыкам, как оно бывает у гениальных людей.
   А ещё он ест сырое мясо и постоянно выпадает из реальности. Но могут же у идеального существа быть свои слабости?
   Так вот, корас Ингер сначала попал на корабль моего брата, а затем его приволокли как пациента в госпиталь на станции Гермес. А затем за ним прилетели другие из империи, притом припарковавшись у самой станции, что в принципе считалось невозможным. Ближайший выход из гиперпространственного туннеля почти в трех днях от Гермеса. Но космические корабли Эн-ду могли не только ходить известными природными туннелями, но и сами создавали искусственные. Мы имели дело с цивилизацией, более технически и военно-развитой, чем Конфедерация. И это до чертиков нервировало правительство Конфедерации. А меня же лично нервировал корас Ингер, который был, судя по всему, не последним человеком в своей империи. И который настойчиво желал видеть меня на своем корабле.
   - И все же это не страх, а смущение, - ликрейка улыбнулась. Точнее, вытянула фиолетовые губы дудочкой и прикрыла бусинки-глаза. Зубы ликры не скалят, в отличие от людей. - Очевидно, вы все же вы интерпретируете его приглашение на свой корабль как... личный интерес?
   - Возможно, - выдохнула я. - Не знаю. Почему он вообще заинтересовался мной? Я же никто. Рядовой специалист госпиталя. Официальные дела не ведутся на таком уровне.
   - Может быть вы и правы, Марика, - неожиданно согласилась терапевт. - Вы оба разного пола, фертильны и генетически совместимы. Нет ничего удивительного, что он мог привлечь вас как сексуальный партнер. Или вы его.
   - Это не так!
   - Что именно не так?
   - Я хочу просто понять, почему он меня укусил, что такое "эншаг", и для чего он хочет представить меня своему клану. И всё. Так как он бывший пациент нашей клиники, я никогда не рассматривала Ингера как возможного партнера. Да и он, пока лежал в госпитале, не проявлял личного интереса. До недавнего времени.
   После того, как корас, казалось бы, исчез из моей жизни, спустя две недели он снова появился под дверями моей квартиры со странным предложением отправиться к нему на корабль. И это притом, что никто другой на станции там так и не побывал.
   - Он вам не ответил по какой-то причине. И вы начали достраивать в своей голове картину происходящего, учитывая имеющиеся данные. Он ведь напал на вас, так или иначе.
   Голос ликрейки, проходящий через трансляторы, звучал мягко и приятно, но настоящий голос Сгот у-Цеморе, мурлыкающий, низкий, был гораздо лучше. Он успокаивал и расслаблял, так, что все мои тревоги по поводу имперца потихоньку стихали. Ну не съест же он меня, в самом деле? Наверное. Тогда же мог, но просто понадкусал. Хотя может ему в компании приятнее людоедствовать.
   Я встряхнула головой, пытаясь избавиться от глупых мыслей. У меня и была другая причина, чтобы отказать корасу.
   - На корабле Ингера, помимо его соплеменников, есть и другие иномирцы. Неизвестные нам разумные виды, и мне придется с ними контактировать. Сэра, вы же сами понимаете, сколько рисков возникает при столкновении даже с одним иномирцем у неподготовленного человека. А тут их будет несколько.
   - Вы недооцениваете подготовку ксенопсихологов. И свою, Марика. Вы знаете протокол первого контакта, имеете опыт работы со всеми известными расами Конфедерации, да и личные характеристики у вас идеально подходят для взаимодействия с кем бы то ни было.
   - Кроме арахнидов. Ненавижу пауков. Надеюсь, никто из разумных в этой империи Эн-ду не похож на арахнида.
   Терапевт на человеческий манер пожала плечами и уже по-ликрейски помахала лапой, выражая сомнение:
   - О, я думаю, несколько сеансов гипноза и вы избавитесь от подобного страха. Люди так чудесно внушаемы!
   - На это нет времени. Мне уже завтра встречаться с командой "Зоара", - уныло ответила я. - Так что надеюсь, что мой уровень толерантности довольно высок. И Ингер не решит меня похитить, пользуясь тем, что с Эн-ду Конфедерация ссориться не рискнет. Не из-за штатного ксенопсихолога, по крайней мере.
   Все дело в том, что меня продали. Мой родной брат, между прочим. После того, как Ингер получил от меня вежливый, но однозначный отказ, он не успокоился, а пошёл к Маркусу. Дескать, как глава семьи Горановых он имеет право принимать за меня решения. Братец, к несчастью, все еще обретался на Гермесе. И нет бы тому убедить имперца, что его предложение неуместно. Нет, Маркус, видите ли, вспомнил внезапно, насколько дружеское расположение Ингера важно для станции, и побежал советоваться с капитаном своего корабля. Ивлев связался с адмиралом миротворческих сил, тот связался с Марией Лукас, главой дипломатического корпуса станции... Уже та позвонила главврачу госпиталя... И вот я уже стояла перед ним, адмиралом и Лукас, отчитываясь, почему приняла столь важное решение в одиночку. И сколь важно сотрудничать с имперцами.
   В итоге на корабль кораса меня отправили вместе с Маркусом, чье присутствие Ингер счел уместным.
   До "Зоара", крейсера имперцев, превышающего Ясон по размерам раза в два, мы добирались на челноке станции. Маркус был в своей темно-синей униформе миротворцев, мне же пришлось надеть форму медперсонала, хотя психологи госпиталя обычно ограничивались лишь рубашками с нашивками, на которых обозначали ранг и специфику работы служащего станции. Да и медиком я не являлась, строго говоря. Хотя белые форменные брюки нежно-серебристого оттенка и такая же куртка мне были к лицу.
   - Маркус, когда мы окажемся там, веди себя нормально. Ничего не трогай, ни к кому не лезь, смотри под ноги...
   - Эй, я вообще-то опытный межзвездный путешественник!
   - Ты штурман, и обычно только и торчишь на Ясоне. К тому же я все ещё помню тот скандал, когда ты приволок пьяного ха`ала со своего корабля в бар ликрейцев.
   - Всем же было весело!
   - Трое ликрейцев траванулись. Это весело?
   Маркус пожал плечами. И вот как после этого поверить, что у нас одинаковые гены? Он же совершенно не ценит жизни и ментальное здоровье разумных существ!
   - Не совсем понятно, зачем твоему имперцу такая таинственность. Ну ладно, не сказал, что за "эншаг". Может, выпалил какую глупость, а потом застыдился. Но вот интересно, почему мы никого, кроме этих потомков шумеров и не видели? Ингер же сам утверждал, что в империи, да и на его корабле, рас больше, чем во всей Конфедерации. Мог и показать кого. Может, они ужас как страшные? Или похожи на... демонов, к примеру. Вот это был бы прикол! А что - ангелы у нас же есть. Эти зато будут рогатыми и краснорожими....
   - Ничего умнее придумать не мог? Почему именно демонами?
   - Не, ну судя по всему, кто-то из этих имперцев побывал на Земле шесть-семь тысячелетий назад, и похитил группку бедных дикарей. А те шумеры, кто остались, могли и запомнить, как выглядели могущественные пришельцы. И до нас дошли легенды о них как... Ты слушаешь?
   - Лишь бы не пауки. А рога - это очень даже симпатично, - рассеянно ответила я, не отрывая взгляд от крейсера имперцев, занявшего весь иллюминатор челнока.
   Когда наш челнок поглотил чужой корабль, и мы оказались внутри, брат провел анализ среды. Зато искусственная гравитация на крейсере должна была сделать нас немного тяжелее и неповоротливее, чем на Гермесе, а температура оказалась на несколько градусов выше принятой на человеческих кораблях. Но местным воздухом, влажным и насыщенным кислородом, вполне можно было дышать. У трапа нас встречал лично Ингер, в компании с... другими имперцами. Я кинула взгляд на Маркуса. Так и есть. Ликует. Даже губы шевелятся: "я же говорил, я же говорил....".
   Их было трое. Вытянутые длинные морды, короткая шерсть - от светло-серого цвета до коричневого, и собранные в косицы и хвосты гривы, спускающиеся позади стоящих торчком ушей. Разрез желтых глаз ближе к кошачьему, удлиненный, вытянутый к вискам. Прямоходящие, с сутулыми спинами, покатыми плечами и длинными руками, оканчивающиеся вполне обычными кистями с черными когтями. Ступни были крупнее человеческих, и казались более плоскими. Кого-то они мне напоминали из курса истории... Точно! Изображения бога Анубиса из Древнего Египта. Или псоглавцев, в которых верили в античности и Средние века, помещая этот народ то в Азию, то в Африку. И невдомек было нашим предкам, что эти гости из гораздо более далеких земель.
   Так что да, Маркус был в чем-то прав. Псоглавцы действительно оставили свой след в человеческой истории, притом, судя по всему, не только и не столько шумерской. И все равно, на демонов эти ребята совершенно не похожи. Скорее, на собак. Или шакалов.
   Одеты они были в узкие безрукавки до середины бедра, бриджи немного ниже колен и сапоги с тонкой мягкой подошвой. Металлические на вид наручи скорее всего были техническими устройствами. Или, возможно, оружием. Также был экипирован и одет Ингер, довольно равнодушно ждущий, когда же мы, наконец, наберемся храбрости к псоглавцам.
   Да мы вполне нормально к ним шли. Просто не торопились. Сохраняли торжественность, так сказать. Ведь мы с Маркусом были первыми представителями Конфедерации, оказавшимися во владениях империи Эн-ду.
   Я остановилась в метре от делегации имперцев, пытаясь игнорировать беспокойно сопящего за моей спиной брата, и кивнула Ингеру:
   - Корас Криат. Благодарю за гостеприимство.
   - Благодарю за приглашение, - вторил мне Маркус.
   - Сэра Марика Горанова, психолог станции Гермес-3, Сэр Маркус Горанов, лейтенант Ясона. Рад видеть вас у нас в гостях, - корас говорил на земном языке Конфедерации. - Позвольте представить своих спутников.
   За довольно короткое время, проведенное сначала на миротворческом корабле, а затем на Гермесе, Ингер вполне освоил принятые среди землян ритуалы приветствия. Хотя, казалось бы, то время, что он не провел в одиночном карцере, бывший мой пациент коротал с инопланетными психами. Не удивилась бы, если он попытался нас обнюхать, выражая симпатию, как это делают порой ликрейцы. Или просто проигнорировал бы, как хмрец.
   - Рейдро Урзаэс Шриа эр, капитан Зоара, - указал Ингер на псоглавца с серой шкурой и короткими косицами. Как и других, его предплечья и морду его украшали нанесенные прямо на мех символы, о значении которых мне оставалось только гадать. - Джирер Зеру Роше нин, одна из трёх глав Ма-эс. Джирер нин изучает традиции и культуры народов вашей Конфедерации.
   Джирер нин была, пожалуй, даже выше и крупнее капитана Зоара, а знаки на теле казались ещё более замысловатыми. Больше от него она ничем не отличалась - разве что выражение морды дружелюбнее.
   Что ж, стоит сделать себе пометку. Пол псоглавцев узнать довольно трудно. Третьего (третью?) более хрупкого и имеющего длинную, почти до середины спины косу, легкомысленно украшенную разноцветными нитками, нам так и не представили. Но заговорила именно она. Опять же, на земном языке Конфедерации. Они не использовали транслятор. Так когда же они успели выучить, и освоить нашу речь? Или они были на редкость умны по сравнению с родом Homo sapiens, или нашли какой-то способ очень быстро усваивать огромнейший пласт информации. Ставлю на последнее.
   - Вам наверняка захочется узнать о нас больше. У людей в обычае угощать гостей. Пойдёмте. И можете начинать спрашивать, если хотите, сэр Горанов, - акцент у так и не представившегося имперца был ужасным, но предложения он строил абсолютно правильно.
   - Маркус, - тут же откликнулся брат, и отодвинув меня немного в сторону, шагнул к молодому псоглавцу. - Как называется ваш народ?
   - Дириг. Так мы говорим о себе. Так нас зовут в Эн-ду. Народ кораса Ингера, любимейшие подданные империи - халам. Вас же, детей Земли, мы называем думулам.
   - И как велика империя Эн-ду?
   - Больше, чем Конфедерация, - уклончиво ответил собеседник Маркуса, ведя нас по широкому коридору куда-то вглубь корабля.
   - Насколько?
   Если псоглавец, точнее, дириг, думал, что сможет так легко уклониться от расспросов моего брата, он ошибался. Я чуть сбавила шаг, пропуская вперед диригов, и поравнялась с корасом. Шла молча, разглядывая стены и потолок коридоров, по которым нас вели. Что-то было не так. Сильно не так. Но что именно, я понять не могла.
   А затем я упала. Запнувшись обо что-то, едва не встретилась с полом. К счастью, Ингер успел меня перехватить за руку. Я растеряно посмотрела на пол. Ничего. Абсолютно гладкая и ровная поверхность без выступов. Так с чем я встретилась?
   - Всё в порядке? - спросил корас.
   - Нет. Тут что-то было. На полу.
   - Ничего нет, Марика. Коридор чист.
   - М-м-м, - рассеянно промычала я, и вернувшись немного назад, еще раз прошла мимо того участка коридора, где только что. И вправду, ничего. Может, что-то в стенах?
   Дириги уже ушли вперёд, и лишь только корас терпеливо топтался рядом, ожидая, когда же я прекращу крутиться на одном месте, выискивая призрачное препятствие. Так ничего и не обнаружив, я, пытаясь сохранить достоинство, наконец сдвинулась с места.
   Теперь подозрения у меня вызывал не только пол, но и стены. Всё чудилось краем глаза, будто они за моей спиной оживают, покрываясь рябью и бугрясь. Но сколько бы я не оборачивалась, все поверхности сохраняли досадную устойчивость.
   - Вы чего-то испугались, Марика?
   - Ваш корабль живой, корас?
   - Конечно, нет, - совершенно не удивившись моему вопросу, ответил корас. - Он создан из металла и пластика, как и корабли конфедерации. Вы что-то видите или чувствуете?
   Может, воздух здесь все же отравленный? Вот, галлюцинации начались. Или мне просто пудрят голову.
  
   Вот вам немного любопытной статистики. До недавнего времени мы знали о девяти разумных расах. Симпатяги ликры и высокомерные ха`алы, так же как и земляне - кислорододышащие и теплокровные, и путешествовать вместе с ними довольно удобно. Хмрцы могут выжить при температуре от +400 до -300 по Цельсию. Правда, при сильных холодах они впадают в спячку, но по-настоящему убить их было очень сложно. Для дыхания им был нужен практически чистый азот, который они легко добывали из любой атмосферы, где он был. Чешуйчатым и глуповатым крейвцам приходилось носить с собой специальные аппараты, который делал воздух станции пригодным для их подобия легких. Помимо этого они были довольно хрупки, но так как передвигаться крейвцы могли почти по любой поверхности, то покалечить снующих по потолкам ящерок нам, неповоротливым людишкам, было сложно.
   Энно, чья культура погибла от рук ха`алов, были огромными шипастыми великанами, живущие при довольно больших температурах, и едва успевших освоить свою звездную систему, прежде чем бесславно погибнуть от рук ангелов. Ещё были кремневые аосы, чье настоящее имя нам произнести просто не суждено - речь у них была визуальной, так как сами аосы абсолютно глухи. По идее, они могли сосуществовать вместе с другими расами, но путешествовать предпочитали отдельно, хотя торговлю все же вели.
   И ещё были нерга, которые хоть и формально входили в Конфедерацию, своей родной планеты так и не покинули, и остальных на неё не пускали. Принципиально. Да и их можно было понять - нерга больше всего напоминали воздушных медуз, и мир у них был такой же - прозрачный и дрожащий. Мы все для них были слишком материальны.
   Помимо восьми известных нам миров, где родилась разумная жизнь, были найдены ещё две дюжины звездных систем, имеющих обитаемые планеты, где разум потенциально мог зародиться, но не успел.
   Почти образцовая дружба народов. Только несчастным энно не повезло.
   А потом - бац! И у нас под носом появляются имперцы. У которых не жалких семьдесят восемь населенных планет, включая совсем небольшие и временные колонии, а около тысячи. И двадцать разумных рас, двенадцать из которых достигли такой степени развития, чтобы быть полноценными членами империи Эн-ду.
   Но чтобы вас совсем не запутать, помимо диригов и сето, с которыми я познакомлю вас чуть позже, достаточно будет рассказать о том представителе чудесного племени, с которым я встретилась на Зоаре. Если верить Ингеру, этих милейших и умнейших созданий осталось совсем мало. Уж больно древний это народ, пусть и не утративший волю к индивидуальному существованию, но давно не пекущийся о потомстве, и от того вымирающий.
   Первая наша встреча с чудесным Хоши была на самом деле незабываемой и довольно пугающей. Благодаря Ингеру, не предупредившего меня, с чем я имею дело.
   И, чтобы немного прояснить: "чудесный" это не моя субъективная характеристика Хоши, который и вправду мне понравился, а официальный перевод названия его народа. Но чудесным Хоши был во всех смыслах.
  
   - Что, правда нет имени, нин?
   - Я отдала себя служению Небесным, и отказалась от своего рода и личных привязанностей. И вместе с этим потеряла и имя, - объяснила дирига с палевым мехом.
   Безымянный имперец оказался самочкой.
   - Тогда должно быть прозвище. Или порядковый номер.
   - Нас не очень много, и с Зоаром путешествую я одна. Так что сейчас для Императора я "зоарская жрица. А когда мое время здесь подойдет к концу, я стану жрицей с другого корабля или мира.
   - А кто такие Небесные? Это боги или кт-то реальный
   Тактичность никогда не была сильной стороной штурмана Горанова. Он услышал тихое недовольное ворчание от капитана корабля, но жрица вполне спокойно ответила:
   - Это наш Император и его род, правящий нами с самого начала основания империи.
   Звучало это просто варварски. Сложно было поверить, что цивилизация, способная строить подобные "Зоару" корабли, была настолько религиозна. То есть да, и на Гермесе было несколько капелланов, исполняющих религиозные обряды, но миссионеров в межзвездные путешествия давно никто не брал. И уж тем более не считал священников настолько важными, чтобы опираться на них в дипломатии. Хотя Марика всегда ему говорила - не стоит принимать поспешных выводов. Ведь совершенно неизвестно, какую роль в жизни империи играла религия и её правители.
   - Небесные тоже дириги?
   - Небесные это Небесные. Но вам не стоит о них волноваться.
   Прежде, чем Маркус успел спросить "почему", он услышал испуганный вскрик сестры, приглушенный, как будто она была за какой-то преградой и спиной. Горанов резко развернулся.
   Марики не было. Зато блаженный шумер шёл себе вслед за диригами, как ни в чем не бывало.
   - Где моя сестра?!
   - В другом месте.
   - Я только что слышал её шаги и голос. Куда она могла деться? Вы что, куда-то её телепортировали?
   На стенах не было никаких проёмов, как и в полу и потолке. Ни кнопок, ни сенсорных панелей, ничего. Но не могла же Марика просто раствориться в воздухе!
   - Сэр, Зоар не владеет такими средствами перемещения. Корас, вы знаете, зачем Хоши это сделал? - отчего-то неуверенно спросил капитан у Ингера.
   - Полагаю, ему просто стало любопытно. Маркус, вам не стоит беспокоиться о сестре. Хоши не станет причинять вред гостям Зоара.
   - Хоши? Что за "хоши"? - тут же ухватился за незнакомое слово Маркус, лишь усилием воли удерживающий себя от желания схватить шумера и трясти его до тех пор, пока не расскажет, куда он дел Марику.
   - Это довольно сложно объяснить. Насколько я понял, на кораблях Конфедерации не бывает чудесных.
   Маркус считал себя вполне чудесным, но спорить с придурошным не было времени.
   - Вы скажете мне, где Марика, или мне искать её самому? - спросил он у имперцев.
   Те переглянулись.
   - Я найду её. Дайте мне час, - сказал корас.
   - Ну самому так самому, - оскалился Маркус совсем недружелюбно.
   Едва ли Марика сейчас узнала своего братца-раздолбая.
  
   Все изменилось в один момент. Вот я иду рядом с Ингером, затем резкий рывок, и я внезапно оказываюсь одна. Только где? Коридор идентичен тому, где я была, за одним лишь исключением. Меняющим всё. И совершенно невозможным. Проход был увит лианами, а под ногами мягко пружинил мох.
   Я переместилась в другое место? Другой вариант - осталась на том же, только попала в будущее. Может быть, умерла и стала призраком, и теперь брожу бесплотным духом по брошенному на свалке крейсеру.
   Или подверглась атаке мозговых червей, сводящих людей с ума. Не то, что те существовали на самом деле, скорее черви были популярнейшей байкой и суеверных космических путешественников. Но с моим восприятием вполне могло быть что-то не так.
   Потому что теперь я видела вполне ясно и отчетливо, что стены и вправду шли волнами и даже двигались.
   - Мамочки, - пискнула я, закрыла глаза и дрожащей ладонью дотронулась до прохладной поверхности. Та была искривлена, и всё ещё продолжала меленно менять форму. Глаза меня не обманывали. Прежде устойчивый мир физических объектов вёл себя так, будто хорошенько надрался, и теперь пошёл в разнос.
   И ещё это неприятное ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Возможно, это просто камеры, которые наверняка понатыканы на всем корабле (если я ещё на Зоаре). Но если нет, то... ох.
   Мой похититель мог быть здесь, просто я его пока не обнаружила.
   Средства связи не работали. Точнее, стандартный станционный коммуникатор глючил, выдавая на экран какие-то пиктограммы. Потыкав в них, и так не добившись соединения с коммом Маркуса, я решила действовать своими силами. То есть топать ножками до места, которое не будет таким странным.
   Мох приятно пружинил под ногами, влажно пахло тропическим лесом, и если бы не проглядывавший за переплетением лиан пластиковые панели, и вправду можно было подумать, что я прогуливаюсь на природе. Только для настоящего леса было слишком тихо. Стоило мне об этом подумать, как я услышала за спиной пощелкивания и стрёкот. Оборачиваться не хотелось. Но пришлось.
   Знаете, что такое настоящая арахнофобия? Нет, это не - "фу, паук!". Это когда найдя маленького паучка на полу своей спальни, ты переезжаешь спать в другую комнату, а по дому начинаешь ходить в высоких сапогах, чтобы не дай бог никто не цапнул за ногу. Или найдя в углу паутину, не стряхиваешь её сама, а зовешь соседа, чтобы он убрал эту адскую ловушку. А затем спустя пару часов снова зовешь того же соседа, потому что в твою голову внезапно приходит, что паук захочет отомстить за нанесенный ущерб. Глупо, да, но фобии иррациональны по своей природе, поэтому даже психологическое образование мало помогает обуздать свой страх.
   Вот за это я люблю космос. Пауков здесь практически не встретишь, по крайней мере, в жилых отсеках станции. К санации у нас относятся строго. И никто надо мной не смеётся, и никто не говорит: "ты такая большая, он такой маленький, это ему должно быть страшно".
   По крайней мере, увидь они этого паука, то не сказал бы, что он маленький. Многогоногая тварь достигала мне до пояса, а жвала вполне могли оторвать человеческую конечность без особых усилий. И она довольно неторопливо приближалась ко мне.
   Мне бы сейчас парализатор. Или хотя бы палку, чтобы отогнать это чудище, уставившееся на меня своими глазками. А ещё лучше, если бы меня кто-нибудь героически спас. Потому что я сама сейчас не была в состоянии даже сбежать, парализованная страхом, не говоря уже о самозащите.
   Паук так до меня и не добрался. Пол сначала вздыбился, а затем и вовсе ушёл из-под моих ног, и я ухнула в дыру, разверзнувшуюся прямо подо мной. Свободный полет длился лишь несколько мгновений. Прежде чем я успела снова испугаться, меня мягко подхватили и опустили на пол. В этот раз я оказалась в огромном складском отсеке. Ни лиан, ни мха, ни, к моему огромному облегчению, пауков. Лишь провода, железные блоки и коробки.
   Но все же меня кто-то или что-то коснулось. Большое, мягкое и довольно заботливое. А ещё живое, и на редкость довольное собой. Тот, кто меня спас, был просто до неприличия счастлив устроенным им спасением. И хотя он не произнес ни слова, я откуда-то знала это.
   - Э-э-э спасибо? - вслух произнесла я.
   Лампы над головой замигали. Кажется, мне ответили.
   - Слушай, а ты можешь позвать на помощь? Или помочь мне вернуться к корасу Ингеру?
   Свет снова замерцал, а затем все лампы погасли. Замечательно. Кажется, я чем-то обидела... корабль? Иного объяснения у меня не было. Корабль был живым.
   Стоило моим глазам немного попривыкнуть к темноте, я заметила, как чуть справа что-то мигает. За неимением альтернатив, пошла туда, то и дело в темноте натыкаясь на препятствия. Когда я спустя минут десять все же дошла до стены, мигающая панель потухла, зато тут же загорелась другая, в десяти метрах от меня. Или издевались, или же показывали, куда надо идти. Довольно мило. Стоило мне подумать об этом, как мою ладонь, опирающуюся о стену, пощекотали. Я отшатнулась, запнулась обо что-то, и с грохотом обрушила что-то. Свет надо мной тут же включился, будто мой проводник пытался сгладить эффект от своей шутки. Всё же я надеялась, что коснулся меня именно он, а не еще одна тварь.
   - Можно так и оставить? Не выключать весь свет сразу? Не знаю, как остальные на этом корабле, а я в темноте вижу довольно плохо.
   Потирая бока, встала. Подняла валяющийся между коробок металлический штырь. Вот и оружие. Осталось только понять, на самом ли деле арахноподобное существо представляло для меня опасность. Я не заметила на "пауке" ничего, что говорило о том, что оно разумно, и все же это вполне мог быть представитель одной из неизвестных мне рас, а не животное. Если подумать, кто вообще будет держать на корабле кого-то, опасного для людей? А сама по себе такая тварь завестись не могла, даже на самом крупном корабле.
   Слишком много странностей. Исчезающий под ногами пол, "коридор-джунгли", читающий мысли корабль. Но самым странным был все же паук. Как много шансов, что самый мой большой страх вот так вот оживет? Да и слишком долго меня никто не искал.
   Вряд ли меня хотели убить или похитить таким образом. Это можно было сделать и проще. Скорее похоже на какой-то эксперимент. Забрать, поместить в незнакомую среду, а затем напугать почти до смерти, чтобы посмотреть, что я буду делать. Осталось только понять, какую роль во всем этом играл мой спаситель. Для простого соучастника уж слишком он был эмоциональный и любопытный.
   - Это Ингер тебя попросил меня украсть? Ты с ними заодно? - спросила я в пустоту.
  
   Сначала я почувствовала под ногами дрожь и вибрацию. Несколько коробок произвольно начали двигаться, будто кто-то невидимый убирал их со своего пути. Вскоре я оказалась на пустом пятачке, но лишь на короткое время.
   Из пола, совершенно не нарушая его целостность, начали расти те самые лианы, которые я видела до этого. Они обвились вокруг моих ступней, обхватили лодыжки и поползли вверх.
   - Так, хватит! Стоп! Фу!
   И снова чужие чувства. Обида. Непонимание, робость. Ведь со мной попытались познакомиться, а я повела себя очень грубо. Я нагнулась и погладила один из отростков.
   - Прости, не обижайся. Кто ты такой?
   ПРЕКРАСНЫЙ. ЛЮБИМЫЙ. ЛУЧШИЙ. САМЫЙ ХОРОШИЙ. СПАС ТЕБЯ. ПОМОГ ЕМУ. ВСЕ МЕНЯ ЛЮБЯТ! МОЛОДЕЦ. МОЛОДЕЦ, ДА?
   То, что транслировало это самое скромное на свете существо, не было выражено вербально, но я отлично его понимала.
   - Молодец, конечно, - растерянно согласилась я, пытаясь не раствориться в этом чувстве абсолютного довольства собой и жизнью, что источал мой похититель. - Так зачем ты меня забрал?
   Я ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ. УМНИЦА. ЧТОБЫ ЗНАЛА.
   - То есть ты хотел, чтобы я просто с тобой познакомилась? А тот паук, на прежнем этаже? Это тоже ты его позвал?
   НЕТ. НЕТ. НЕ ХОЧУ ПУГАТЬ. МУДРЫЙ ХОЧЕТ. НО НЕ ВРЕД. ТЫ ХОРОШАЯ. ОН ХОРОШИЙ. Я ЛУЧШИЙ.
   Вот это я понимаю, отличная самооценка.
   - Значит, никто вред причинять мне не собирается, - я снова погладила лианы, и коробки вокруг взволнованно запрыгали. Хм, надеюсь, я не делаю ничего неприличного. - Ты Зоар, да?
   НЕТ. НЕТ. НЕ ЖЕЛЕЗЯКА. ЖЕЛЕЗЯКА ДОМ. Я ХОРОШИЙ. МОЛОДЕЦ. САМЫЙ ПРЕКРАСНЫЙ ВО ВСЕЛЕННОЙ.
   Внезапно мой самовлюбленный приятель затих, к чему-то прислушиваясь, а затем виновато сообщил:
   ПУГАТЬ ИДУТ. НЕ ДОЛЖЕН МЕШАТЬ. ИДИ. ИДИ. Я РЯДОМ. ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.
   Лианы втянулись в пол и я осталась одна. Но в этот раз мне было гораздо спокойнее. По крайней мере, у меня тут есть один друг. И не этот предатель корас.
   Цокание многочисленных ножек и стрекот я услышал задолго до того, как паук появился перед моими глазами. В этот раз я сумела подавить парализующий меня страх, вовремя вспомнив о дыхательных техниках. И поэтому заметила, что стрекотать то пауку было нечем, а его мохнатые лапки и вовсе не могли издавать тот звук, что я слышала. А значит, меня пытались обмануть.
   - Кем бы ты ни был, ты меня не тронешь, - сказала я, сжимая во влажной ладони так "во время" подвернувшийся мне штырь.
   Существо, довольно резво ко мне приближавшееся в нескольких метров от меня замедлилось, а затем поднялось на задние лапы и угрожающе помахало передними.
   - Это просто смешно, - твердо сказала я. - Ты ведешь себя так, будто пытаешься отпугнуть, и при этом сам меня всюду преследуешь. И нападать не собираешься.
   Паук притих, а затем засеменил ко мне. Теперь он почти меня касался. Я отвела взгляд в сторону.
   - Учтите, если ты меня коснешься, то я упаду в обморок и очнусь не сразу. Ничего личного, но... я плохо отношусь к близким контактам с вашим биологическим видом. По крайней мере, физическим.
   И все же он до меня дотронулся. Я тихо ойкнула, чувствуя подступающую к горлу тошноту, и уже изготовилась распрощаться с этим миром, когда поняла, что то, что меня коснулось, не могло быть паучьей конечностью. Это была ладонь. Я аккуратно её пощупала. Маленькая, будто детская, но с тремя пальцами и покрытая мягким мехом. Любопытство оказалось сильнее, чем отвращение. Осторожно скосив глаза, убедилась, что со стороны это выглядело так, будто я обмениваюсь рукопожатием с арахнидом.
   - Значит, вы используете иллюзию, которую, очевидно, взяли из моего разума. Ловко. Удивительно полезное качество. Осталось только понять, используете ли вы его сознательно, или я, как идиотка, говорю с домашним животным?
   - Да разумный я, разумный, - вздохнул паук. Голос раздавался не из пасти, а откуда-то снизу. - И так нечестно. Тебе подсказали.
   Облегчение накрыло меня с головой.
   - Нечестно? А если бы я вас зашибла, уважаемый?
   - Меня не так легко убить, - самодовольно заявил паук. - И ты не проявляла агрессию. Даже обидно, ведь ваш биологический вид довольно агрессивный.
   Он вытащил свою ладонь из моей, и превратился... в себя самого, полагаю. То есть в пухлого шарообразного типа, покрытого легким оранжевым пушком. На голове его красовалась остроконечная шапочка, а поперек туловища проходило несколько ремней, на одном из которых крепился имперский коммуникатор. Такой же я видела у Ингера.
   И конечностей у него было не восемь, а всего лишь шесть. На четырех нижних он передвигался, а две висели сейчас вдоль почти круглого туловища. Лупоглазый и с безгубым широким ртом он чем-то напоминал лягушку. Такую пушистую и совершенно безобидную.
   - Вы телепат?
   - Не совсем. Не как Хоши. Просто умею считывать некоторые образы из чужих голов. То, что пугает или что, напротив, радует и расслабляет.
   - Меня зовут Марика Горанова, - на всякий случай представилась я. - Полагаю, вы из команды Зоара, так?
   - Я корабельный доктор. Лораи У-вед эр. Прости, если я тебя напугал. Но это была личная просьба кораса Ингера. А нашему корасу сложно отказать. Сама должна понимать, как его эншаг.
   Только хотела честно признаться, что не понимаю, как меня тут же осенило. Вот он мой источник информации! У-вед казался довольно наивным, а значит, мог и рассказать то, о чем сам Ингер утаивал.
   - С ним довольно тяжело, это правда. Он всё время говорит: "эншаг должна делать то, эншаг должна делать это", - я притворно вздохнула и пояснила: - Мне неловко его спрашивать некоторые вещи. Боюсь выглядеть глупой. Может, вы мне поможете, доктор У-вед?
   У-вед задумчиво поскреб брюшко:
   - Почему бы и нет? Только сейчас, наверное, не успею. За тобой пришли. Если будет время, загляни ко мне. Интересно было бы с тобой поговорить, почти ведь коллеги, насколько я слышал. Но зато мы немного развлеклись.
   Кто-то точно развлекся. Перепугав меня почти до смерти. А так У-вед оказался вполне себе приятным и интеллигентным имперцем. О его расе я так и не спросила. Постеснялась.
   Ингер в этот раз прибыл не в компании псоглавцев-дигиров, а вместе с молодой женщиной в облегающем комбинезоне, отлично подчеркивающим её пышные формы. Красивая, с короткими кудрявыми волосами, выразительным взглядом и крупным улыбчивым ртом.
   - Вот ваша потеряшка, корас! - воскликнула она. - И Лораи тоже. Ло, почему ты не сообщил, что нашёл нашу гостью?
   - Нашёл? - выразительно посмотрела я на доктора. - Так значит, вы так меня искали. О, а я-то по глупости и не поняла.
   - Почему вы злитесь на У-веда эра, Марика? - спросил Ингер. - Если и стоит на кого злиться, так это на меня. Ведь я взял на себя обязательства защищать вас, и не справился. Скажу лишь в свою защиту, что Хоши не причинил бы вам вреда.
   Это имя звучало уже не в первый раз.
   - Кто такой Хоши?
   - Чудесный. Так называют его народ в империи. Он живет в корабле.
   - Простите? На корабле? - переспросила я, решив, что столкнулась с проблемой языкового барьера.
   - Нет. В корабле. Он что-то вроде симбионта.
   - Разве симбиотическая связь существует не между двумя живыми существами?
   - Хоши может взаимодействовать со всем, чем хочет. Он легко приспосабливается. Только, пожалуй, для большинства разумных длительная с ним связь разрушительна. Не выдерживает ни тело, ни разум. Он вас не обидел?
   Я помотала головой.
   - Он очень милый.
   За нашими спинами радостно загрохотали коробки, заставив меня подпрыгнуть на добрых полметра от испуга. Женщина строго цыкнула, и шум тут же стих.
   - Не давайте ему пользоваться вашей добротой. Иначе он вас съест.
   - Съест? - ужаснулась я.
   - Сядет на шею, - пояснил корас. - Проблема перевода. Сэра, вы наверняка устали. Давайте вернемся, и успокоим, наконец, вашего брата.
   - Маркус остался с дигирами?
   Ингер и его спутница переглянулись.
   - Не совсем, - ответил корас. - Он сильно беспокоился из-за вашего внезапного исчезновения, и его пришлось изолировать.
   Меня похитили, Маркуса арестовали. Гостеприимство имперцев не знает границ!
   - Корас Ингер, мне бы хотелось вернуться на станцию, - вежливо, но твердо сказала я.
   - Я только начал знакомить вас с командой. Ваш уход будет воспринят как неуважение. Тем более после неподобающего поведение сэра Горанова, - вкрадчиво сообщил имперец, заставив меня проглотить вертевшиеся на языке возражения.
   Если корас пожалуется станционному начальству, то меня пнут с Гермеса со сверхзвуковой скоростью, а Маркусу грозит отставка. Он этого не переживет. И если не ради себя, так ради брата я готова была смирить гордыню и сделать вид, что жестокие проверки Ингера меня нисколько не задевают.
   Маркус после своего вызволения из лазарета, куда его поместили за попытку меня найти, смотрел на дигиров волком, но язык держал при себе. Мы чинно прогулялись по жилому сектору корабля, заглянули научные лаборатории, а затем надолго застряли на капитанском мостике. Из-за моего младшего брата, конечно, который пришел в восторг, увидев совершенно иную систему управления кораблем. Если для военного крейсера Конфедерации требовалось от пяти до десяти членов команды, чтобы управиться со сложными маневрами при скачке, то имперский корабль мог управляться едва ли не в одиночку. И это при том, что расстояния он покрывал в разы больше.
   - Корас, миссия больше исследовательская или дипломатическая? - спросила я, пытаясь понять, носят ли постоянно меняющие узоры на стенах лишь декоративную функцию, или несут в себе какой-то практический смысл.
   - Одно другому не мешает.
   - Но большая часть команды на Зоаре - военные, так?
   Ингер склонил голову.
   - Да. Культура конфедерации признана агрессивной. Даже ваши миротворцы - солдаты. Воины, которые творят мир - это высшее проявление иронии. Поэтому было принято решение сразу продемонстрировать вам нашу военную мощь. Язык силы. Так ведь это называют земляне?
   - Я далека от подобного решения вопросов.
   - Именно поэтому вы здесь, Марика. Военных, политиков... их много. Таких, как вы - найти гораздо сложнее.
   - Таких наивных? - неловко пошутила я.
   - Открытых новому опыту. И мне интересно, как далеко вы сможете зайти, Марика, прежде чем испугаетесь.
   - Вы будете разочарованы, - пробормотала я, вспомнив встречу с "пауком".
   - Не думаю, - возразил Ингер, и коснулся моего плеча. - Я выбрал вас, и принял, как свою эншаг, даже не зная ни ваш род, ни ваших обычаев. Мои соплеменники скажут, что это безумный поступок. Другие корасы будут считать меня нетерпеливым юнцом. Но я не сделал ошибки, так говорит мне сердце. И то, как вы смотрите на меня - лучшее тому подтверждение, Марика.
   Вот теперь я начала нервничать. Знала бы, что имперца так волнуют мои взгляды - то пялилась бы на потолок во время наших встреч. Взгляд у меня и вправду пристальный, но на это есть причина.
   - Это все близорукость.
   - Что?
   - Когда я была маленькой, у меня начало портится зрение. Но взрослым я ничего не говорила, так что коррекцию мне сделали позднее, чем следовало. И из-за того, что я плохо различала лица, все время приходилось пристально смотреть на людей. Глаза потом вылечили, а дурная привычка осталась.
   Когда я волнуюсь, то начинаю пускаться в бесконечные объяснения. Не лучшее свойство для психолога, честно скажу.
   - Капитан Рейдро эр сообщил, что нас ожидают к столу, - сказал подошедший Маркус, с плохо скрытым неодобрением разглядывающим руку Ингера на моем плече. Тот неспешно ее убрал, и как ни в чем ни бывало направился к дигирам.
   "Он пристает к тебе?" - одними губами произнес брат. Я беспомощно пожала плечами. Лучше бы и вправду приставал. В таких случаях хотя бы ясно, как себя вести. Вежливо, корректно, отстраненно, чтобы не давать повод. Ведь ничего особенного он собой не представляет, этот корас! Всего лишь бывший пациент. Странный имперец. Мужчина с весьма сомнительной харизмой и подозрительным видом.
   Но мой взгляд и вправду постоянно обращался в сторону Ингера Криата, с самой первой нашей встречи. Выискивал среди пациентов, не отрывался во время терапевтических сессий. И даже здесь, на корабле имперцев, полном причудливых инопланетян, мне интереснее всех был именно он. Чужак, которого мне так хотелось понять и узнать, будто от этого зависело что-то весьма важное...
   Нет-нет-нет! Мне точно пора устраивать свою личную жизнь. И перестать заглядываться - в прямом и переносном смысле, на подозрительных корасов с неясными целями и намерениями.
  
   Маркус любил поразмышлять вслух. Мне же требовалось только иногда кивать и поддакивать. Можно сказать, психологом я стала благодаря выучке родного братца.
   - ... вот сначала я удивился. И чего это они нас в святая святых пустили? - вещал Маркус, почти не глядя на управляющую панель челнока. - Настолько беспечны, или ни во что не ставят, думают, и не поймем ничего? Навигационная система у них с наворотами, тут и сказать нечего. Но принцип то практически тот же! Только перевести данные в нашу систему исчисления, и мы сможем закрыть многие белые дыры в тех секторах... Марика?
   - Ага, ты молодец, - рассеянно сказала я, и на всякий случай кивнула. - Так и продолжай.
   - У тебя все в порядке? Ты даже не спросила, что со мной случилось.
   - Не думаю, что ты настолько глуп, чтобы полезть на имперцев. А все остальное не так уж и страшно.
   - Свалить я от них решил, чтобы тебя найти. Думал, что твой комм рано или поздно сигнал подаст.
   - И ты всерьез надеялся, что тебя отпустят по Зоару на прогулку?
   - Нет, но я надеялся, что они оценят мою решительность и настрой, и перестанут тебя прятать. А еще я испугался и разозлился, - со вздохом произнес Маркус. - У меня же сестру украли! Что я еще должен был делать? Но ты ушла от вопроса. Вроде так мило разговаривала с тем оранжевым шариком...
   - Доктором У-ведом.
   - Да, с этим. Он что-то сказал?
   Я на мгновение замешкалась. Рассказать Маркусу или нет? Ведь и самой не удалось во всем еще разобраться.
   - Говори! Все равно потом не удержишься и проболтаешься.
   - Хорошо, - сдалась я. - Ингер, ещё когда был пациентом, назвал меня своей эншаг. И не объяснил, что это такое. Теперь я понимаю, почему...
   - И?! Хватит тянуть интригу, дорогая моя!
   - Эншаг - это младший в роду. Точнее, младшая.
   - Э-э-э... Тебя удочерили? - Маркус поставил челнок на автопилот, и развернул свое кресло в мою сторону. - Так. А я что, теперь тоже являюсь родственнику этому имперцу? И это вообще, законно? Вот так вот предъявлять права на родство?
   - Я. Не. Знаю. Хватит донимать меня вопросами! У-вед сказал мне только это, а потом появился корас, и увел его.
   - И ничего не объяснил?
   - И ничего не объяснил, - сердито ответила я.
   - Значит, плохо спрашивала.
   - Слушай. Ну кто он, а кто я. Мне его за воротник хватать и трясти?! - заметив задумчивый взгляд Маркуса, я замахала руками. - Эй, и ты не смей! Даже не приближайся к нему. Без тебя разберусь.
   На приборной панели противно запищал один из индикаторов, и брату пришлось вернуться к управлению. Челнок подлетал к станции, и разговор пришлось отложить.
   Лишь у самого люка Маркус поймал меня за руку.
   - Марика. Не рассказывай пока никому о новоявленном родственнике. И о своем приключении без меня тоже.
   - Ты же сам говорил, что я не умею держать язык за зубами, - сердито напомнила.
   - Придется научиться, - серьезно ответил Маркус. - Ты и так привлекла внимание из-за того, что корас тебя выделил. Но пусть они думают, что это мимолетный интерес, и ничего более.
   - Думаешь, у меня могут быть неприятности из-за отношения Ингера ко мне?
   Брат поморщился.
   - Империя пугает. Но также это - доступ к новым технологиям, знаниям, ресурсам... Лакомая добыча. Расположение кораса ищут многие. И упираются в полное его равнодушие. Зато он неравнодушен к тебе. Думаешь, этим не захотят воспользоваться?
   - Мария Лукас не показалась мне такой уж обрадованной появлением имперцев, - сказала я, вспомнив свой разговор с главным дипломатом станции.
   - Потому что станции от него лишь проблемы. Гермес существует лишь до тех пор, пока между расами Конфедерации есть хрупкий, но мир. Эн-ду могут разрушить существующий порядок, дав любой из сторон преимущество. Например, Земле и земным колониям. Думаешь, ликрейцы и ха`алы так не подумают, увидев сходство некоторых имперцев с землянами?
   - Постараюсь не привлекать внимания. Хотя мне и не очень нравится идея врать Лукас.
   - Не врать. Просто не вдаваться в детали.
   У трапа нас уже ждали. Не только представители властей и военные, но и несколько знакомых мне медиков. Судя по всему, уверенности в том, что встреча пройдет хорошо, у станционных властей не было.
   Маркус тут же помахал рукой.
   - Мы в порядке! Все было просто чудесно. Имперцы гостеприимны и милы.
   - Привезли с собой что-нибудь? - строго спросила Лукас. Я покачала головой. - Хорошо. Тогда вы оба за мной. Пусть корабль осмотрят.
   Марии Лукас было семьдесят, но возраст почти не отпечатался на сухощавом угловатом лице. Подтянутая, высокая, властная - она непроизвольно заставляла меня робеть перед ней. Так что мне повезло, что рядом был Маркус, легко переводившей все внимание дипломата на себя. Он довольно легко смог убедить Лукас, что мы слишком устали, и всего часа через три нас отпустили.
   Вернувшись в свою комнату, я тут же завалилась в кровать. Впечатлений было столь много, что я должна была бы спать без задних ног. Но сон был порывистым и беспокойным, полным странных и пугающих видений. В очередной раз проснувшись, после сна, в котором за мной по пятам несся паук размером со здоровенную лошадь, я включила свет и посмотрела на часы. На станции не было дня и ночи, но у каждого живого существа был свой суточный график, исходящий из его биологических потребностей. Так, к примеру, ха`алы спали по двадцать часов, зато потом и бодрствовали все сорок, а хмрцы и вовсе могли не спать годами. Для землян все было стандартно - на работу отводилось восемь или двенадцать часов, а оставшееся по 24-часовому графику время считалось личным. На работу, мне к счастью, сегодня было не нужно. Но бодрствуя в свое время для сна, я полностью сбивала свои биологические часы. И все из-за дурацкого кораса!
   Звонок по комму пришел в тот момент, когда я уже собиралась проглотить таблетку снотворного.
   - Марика, тоже не спишь?!
   - Да, Маркус. А ты чего? У тебя же скоро вылет.
   - Мне тут пришла мысль. Сейчас по визору свяжусь!
   Грустно посмотрев на таблетку, я убрала ее в аптечку и укуталась в одеяло.
   Брат сидел напротив экрана в одних носках и трусах. Цветастых таких, с рисунками из комиксов. За его спиной на кровати дрыхла светловолосая девица, едва прикрытая сползающей простыней.
   - Я тут все думал про эту "эншаг", - громко, совершенно не боясь разбудить девушку на кровати, сказал брат. Может, тебя не удочерили?! А сделали... ну не знаю, невестой, например. Или младшей женой. Или наложницей.
   - Какой наложницей? Что за странные фантазии. Имперцы не кажутся такими уж дикарями.
   Услышав мой голос, девица заворочалась, недовольно посмотрела на Маркуса, затем на меня, и подхватив простыню, куда-то удалилась.
   - Для удочерения ты как то слишком взрослая. Неужели тебе в голову не приходила версия о женитьбе? Енце как-то рассказывал, что у многих древних земных народов было принято создавать союзы между разными государствами с помощью дипломатических браков. Ты, конечно, не принцесса, но...
   - Да какая разница? - перебила я Маркуса. - Даже если Ингер и называет меня эншаг, и считает членом своей семьи, это совершенно незаконно на территории Конфедерации. Так что можно забить.
   - Нельзя. Я, если ты не забыла, твой брат. И мысль, что кто-то может вот так вот предъявлять на тебя свои права, меня жутко бесит.
   - Ты сам меня все время сватаешь. Тому же ширазийцу.
   - Но Енце то тебя не увезет в свою империю, сделав сотой женой в гареме!
   - Ты пересмотрел космоопер. Ложись спать, Маркус, - устало сказала я.
   - Нет, подожди, не отключайся! Может, тебе вернуться домой?
   - Я не собираюсь бросать работу, в которую вложила столько времени и сил.
   - Мне не хочется оставлять тебя на станции без присмотра, а с новой миссии я вернусь не раньше, чем через три месяца.
   - Лети и не волнуйся. Со мной все будет хорошо.
   Я послала Маркусу вялую улыбку и отключила связь.
   Разбудил меня сигнал в дверь. Кто-то очень рвался меня увидеть.
   - Белка, кто там?
   Белкой я называла управляющей комнатой искусственный интеллект.
   - Доброе утро, Мари, - ласково отозвалась Белка. - У дверей твоей комнаты стоит Эйзан Енце, старший лейтенант миротворческих сил, доктор биологических наук. Родился в Ширазии в...
   - Да-да, понятно, - прервала я - Пусть подождет.
   Торопиться не стала. Умылась, почистила зубы, оделась. И только тогда открыла взъерошенному и недовольному Эйзану Енце. В руках у него был горшок с растением - чахлым, с темно-фиолетовыми бутонами, мясистыми розовыми листьями и удушающе сладким запахом.
   - Давно не виделись, Эйзан. Какими судьбами? Разве ты не улетаешь с Ясоном?
   - Генерал решил, что я пока нужнее на станции. Это тебе, - он вручил мне увесистый горшок, старательно улыбнулся и тут же спросил: - Только проснулась? Не хочешь сходить позавтракать?
   - Если честно, не очень. Я спала часа четыре или пять, и с удовольствием...
   - Это не моя инициатива. Маркус попросил с тобой поговорить.
   - Ну если Маркус, то конечно,- иронично ответила я. - Что мне делать с кустом?
   - Это подарок. Есть нельзя, поливать раз в трое суток, держать под лампой. Более полная инструкция об уходе за ширазийской розой лежит у тебя на почте.
   Ширазия, когда-то бывшая земной колонией, - мир презанятный. Богатый и амбициозный. Догматичный, строго следующий своим традициям и правилам. Ширазийцы, в основном, такие же. Все их существование жестко регламентировано. Работа, личная жизнь, даже внешность стиль одежды. Внешне они не слишком отличались от землян, разве что выше и крупнее, но ширазийца никогда нельзя было спутать ни с кем другим. Одежды сдержанных цветов, всегда закрытые и скрывающие фигуру. Строгие прически - косы у женщин и короткая стрижка у мужчин. И всегда утонченные манеры, за которыми скрывалось высокомерие. Чаще всего к землянам, которых ширазийцы считали легкомысленными и поверхностными.
   Эйзан Енце, по меркам своего народа, был эксцентриком и оригиналом. Он красил свои темные волосы в белый цвет, носил серьгу в ухе, и даже позволял себе некоторые вольности в одежде. А теперь представьте себе двухметрового неулыбчивого верзилу с темными густыми бровями, выбеленными и торчащими волосами и с ма-а-аленьким таким значком в виде цветочка, прикрепленному к темной злодейской хламиде.
   Видимо, и сам Енце чувствовал, что значок и серьга в ухе не могут показать всю оригинальность и нестандартность его натуры, но все же вести себя как землянин все еще не мог. Поэтому антрополог решил, что такому бунтарю как он обязательно нужна жена-землянка.
   Я не была первой его попыткой. Маркус рассказывал, что Енце дважды встречался с девушками с Земли. Первая протянула полгода и сбежала от ухажера. Со второй антрополог решил не тянуть, и спустя месяц ухаживания привез невесту к своей родне. Та сбежала на третьи или четвертые сутки. Енце совсем уже потерял надежду найти себе инопланетную жену... а затем Маркус познакомил его со мной.
   Поймите меня правильно. Эйзан Енце очень хороший человек. Добрый, умный, заботливый. Но чудовищно скучный и занудный. Поэтому большую часть времени я его избегала. Большую часть времени он проводил на Ясоне, так что это было не сложно.
   В столовой было довольно немноголюдно. Мы набрали еды, и сели за столик о огромной кадки с пальмой.
   - Марика, ты ешь очень много сладкого, - заметил Енце.
   - Знаю.
   - Тебе нужно есть больше овощей. Совсем о себе не заботитишься.
   Я воткнула вилку в сырник, политый вареньем, и доброжелательно оскалилась.
   - Так что там насчет Маркуса?
   - Он посоветовался со мной насчет имперца, и мы пришли к решению, что тебе нужен муж.
   Я аккуратно отложила вилку и спрятала лицо в ладонях, пытаясь скрыть нервный смех.
   - И чьей женой я должна стать? Кораса или твоей, Эйзан?
   - Моей, конечно, - терпеливо ответил антрополог. - Ради твоей же безопасности.
   - Это уже не смешно, Эйзан. Моему брату порой приходят в голову бредовые мысли, но я не ожидала, что ты на них поведешься.
   - Видишь ли, я провел предварительный анализ культуры потомков шумеров с Эн-ду. Учитывая их язык, точнее, некоторые лексемы и грамматические конструкции, можно предположить, что мировоззрение кораса довольно патриархально. В подобных обществах младшие члены семьи, особенно женщины, считались абсолютно бесправными. Но если на тебя официально заявит права другой мужчина, то...
   - То на этот случай у меня есть брат.
   - Современные земные обычаи не предполагают, что одни члены семьи могут владеть другими членами семьи, если те совершеннолетние и дееспособные. Так что Маркус не может представлять твои интересы. В Ширазии же муж полностью отвечает за свою жену.
   - Вот поэтому я и не хочу становиться женой ширазийца. Мне самой нравится отвечать за свою жизнь.
   - Всегда можно было бы написать брачный договор, - обиженно ответил Енце. - И Марика, признаюсь, ты мне симпатична. Но не до такой степени, чтобы делать хозяйкой в своем доме, предварительно не узнав. Каким бы порой легкомысленным я не выглядел, к женитьбе я отношусь серьезно.
   Я посмотрела на разрезанный на ровные кубики стейк перед антропологом, затем на заправленную за воротник салфетку и идеально ровную осанку. Легкомысленный и вольнолюбивый ширазиец, ну-ну.
   - Тогда о чем ты тогда говоришь?
   - О временном браке. Без каких-либо... - Енце смущенно потупился, и даже немного покраснел. - Без обязательств по продолжению рода. Я берегу себя для той единственной, что будет готова стать матерью моих детей. Это должна быть достойная женщина.
   - Мы, земляне, довольно распутны по ширазийским меркам, - сообщила я, желая увидеть реакцию Енце.
   Она меня разочаровала.
   - Неправильно винить человека за прошлые грехи. Тем более что на станции ты блюдешь целомудрие, Марика. Это более чем похвально.
   Ну хоть кого-то отсутствие у меня личной жизни радует.
   - Так что, Марика?
   - Нет, это очень милое предложение, Эйзан, но я не согласна на брак, даже если он фальшивый.
   - А что насчет помолвки? - сделал еще одну попытку Енце.
   Я покачала головой, и поспешно перевела разговор на другую тему:
   - Чем собираешься заняться на Гермесе?
   - На станции создали научный центр изучения империи Эн-ду, курируемый советом Конфедерации.
   - Могли бы и меня пригласить, - проворчала я.
   - Но Марика, у тебя нет научных достижений, не говоря уже о степени.
   - Зато я была на имперском корабле.
   Глаза Енце опасно загорелись.
   - Да, я уже успел прослушать твой отчет. И у меня много вопросов!
   Я с тоской посмотрела на пустую тарелку. Судя по всему, это надолго.
   - Тогда подожди, я возьму еще что-нибудь пожевать.
  
   У меня была надежда, что корас разочаруется во мне после посещения его корабля, и я смогу вернуться к прежней жизни. К своей любимой работе, трехразовому питанию в столовой и бару по выходным в компании приятелей, сериалам на визоре, посещением спортзала два раза в неделю...
   К тому, что я называла жизнью. Скучной унылой жизнью, в которой совершенно ничего не происходило. И не было места непонятным пришельцам. Кроме тех, с которыми приходилось работать в клинике. Но к этим я была привычна. К моим старым добрым психам...
   Хотя стоило подумать и о своей нормальности. Ведь когда Ингер и в самом деле исчез из моей жизни, то я почему-то испытала не радость, а разочарование. Прошла неделя с тех, как я побывала на корабле, и... ничего. Наследство на меня он не переписал, замуж не звал, и даже в гости не заглядывал. В отличие от Енце, который повадился со мной завтракать и ужинать, пользуясь тем, что сотрудники научного центра ходили в столовую в том же отсеке, что и медики.
   В размышления о бренности жизни и странных мужчинах вторглась суровая реальность. Помимо смены в самом отделении психологи проводили также консультации и диагностику для сотрудников и гостей Гермеса. У меня был только один приемный день, за который я успевала принять обычно не более пяти или шести клиентов. С обычными проблемами: сложностями в личной жизни, конфликтами на рабочем месте, психосоматикой и психологической усталостью, вызванной долгим пребыванием в космосе.
   Поэтому когда я увидела небольшую очередь у своего кабинета, то немного зависла. Диспансеризацию, вроде бы, не объявляли, а другой причина такого наплыва посетителей я не видела.
   Первым посетителем оказался разнорабочий из рекреационной зоны - немолодой уже росканец, нервно дергающий лямки своего синего комбинезона. Имя он не назвал, да и нашивку с личным номером прикрыл.
   - Сэра, мне бы... я бы... то, что мы здесь говорим...
   - Всё, что здесь сказано, останется между нами. Кроме информации, несущей опасность для здоровья и жизни сотрудников и гостей станции. Что вас беспокоит?
   - Нет. Мне важно, чтобы вы ничего не говорили начальству, - упрямо сказал росканец. - Иначе меня уволят.
   - Как я могу что-то обещать, если даже не знаю, о чем речь?
   Росканец сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, и наконец признался:
   - Я видел то, что видеть не должен. То, чего не существует. В саду... дерево ходило по саду.
   Галлюцинации. Не самый типичный запрос. Но и не такой уж и редкий, особенно от новичков. Непривычная среда, соседство с самыми разнообразными формами жизни - и в итоге стресс, переутомление и излишняя мнительность. Порой и почудиться что-то может и здоровому человеку.
   По словам Луи - росканец все же назвал своем имя, он проводил осмотр дендрария, когда заметил в дальней его части шевеление. Когда он подошел ближе, то увидел дерево, похожее на молодой дуб, но которого здесь быть не должно. И это дерево шевелило своими ветками, будто его раскачивал ветер. Которого на станции быть не могло. Дальше - больше. Оно вырвало свои корни из земли, и направилось в сторону Луи. Тут он не выдержал, и сбежал. А когда спустя час вернулся - никакого дуба в помине не было.
   Стандартные вопросы. Что принимал, с кем контактировал, случалось ли подобное ранее, как он относиться к происходящему. И исподволь - диагностика на наличие психических и когнитивных нарушений. Пока создавалось ощущение, что Луи вполне вменяем.
   - Это могли быть ликры? - встревожено спросил рабочий. - Могли они внушить мне что-то подобное?
   - Нет, они не способны создавать иллюзии. Да и не в их духе проворачивать такие штуки. Вы не против, если я проверю работу вашего мозга, чтобы исключить органические поражения или опухоль? И проведу биоанализ. Нужна будет только ваша слюна. Конечно, лучше бы, если вы прошли комплексное обследование у психиатра...
   - Нет, никаких психиатров, - твердо сказал росканец. - Но я уверен, мой мозг в порядке. Я чувствую себя абсолютно здоровым.
   Современная нейропсихология в 90% процентах случаях может определить причины психических нарушений, притом за короткие сроки. Я одела ментоскоп с головы Луи, проведя сканирование. Пока данные обрабатывались программой, взяла мазок слюны. Бионализ показал, что никаких психоактивных веществ, опасных для его народа, росканец не принимал. Да и мозг росканца вполне нормально. Так что... возможно, это была все-таки не галлюцинация, продуцированная воспаленным воображением Луи, а некий реально существующий объект, который тот принял за дерево. Голограмма, может быть. Других объяснений у меня не было. Вот только никто в конфедерации не обладал подобной способностью к изменению внешнего облика. Результаты были обнадеживающие, но ставящие в тупик.
   - С вами все в порядке. По крайней мере, физически. Да и никаких признаков душевного расстройства я не вижу. Так что рекомендую пока взять отгул на неделю, и затем снова зайти ко мне. Если увидите еще что-то столь странное или пугающее, приходите раньше.
   Второй пациент слышал странные звуки в одном из коридоров. И снова без видимой причины. Третий, и это немного меня успокоился, просто жаловался на кошмары с участием хмрцев. А вот запрос зашедшей следом ликрейки...
   - Понимаете, я просто объелась. Не могу смотреть ни на кого. Всё после тех чувств кажется пресным... - ликрейка мечтательно облизнулась, продемонстрировав длинный фиолетовый язык. - Но когда оно ушло, мне стало так одиноко. Никто не любил меня так, как это милое существо.
   - Вы полагаете, оно было реальным?
   - Реальным? Не знаю. Но точно вкусным. И оно точно не было против поделиться своими чувствами.
   И только тогда до меня дошло. Хоши. Чудесный с имперского корабля. Он проник на станцию, видимо, вместе со мной и Маркусом, и немного пообвыкнув и заскучав, начал бутузить. О господи, разумный симбионт на Гемесе! Пусть и довольно дружелюбный, но достаточно наивный и инфантильный, чтобы по неосторожности порушить что-нибудь важное на станции.
   - Вы кому-то рассказывали о случившемся?
   - Нет. Не захотела делиться удовольствием, - откровенно ответила ликрейка. - Но если вы считаете, что нужно...
   - Это решать вам, - поспешно сказала я. - Ментальное переедание довольно опасно для вашего вида. В этот раз обошлось без серьезных последствий, но я все же рекомендую впредь избегать контакта... с чем-либо подобным, сэра.
   - Ну хорошо, - ликрейка расстроено сморщила черный нос. - Но что это все-таки было?
   - Мы проверим, - заверила я посетительницу. - В какой части станции это было, говорите?
   - В рекреационной зоне.
   Точно. Там же, где росканец видел ходящее дерево.
   Закрыв за ней дверь, панически начала набирать Маркуса, и только затем вспомнила, что его не было на станции. И возможности связаться с корасом, чтобы он забрал своего Чудесного, отсутствовала.
   Прошла уже неделя. На Зоаре должны были хватиться отсутствие Хоши. Так почему они его не забрали? Если служба безопасности узнает, что на станцию проник симбионт, то будет совсем невесело. Всем.
  
   Моим любимым местом в рекреационной зоне был пляж. Белый песок, голубая вода, нежно-розовое, как на Ликре, небо. Собственно, ликры и люди - земляне, росканцы, ширазийцы и прочие, здесь чаще всего и отдыхали. Изредка захаживали и ха`алы, которые, впрочем, предпочитали ловить воздушные потоки над искусственным водоемом, а не купаться. Очень красиво, скажу я вам.
   В дендрарии, мне тоже нравилось. Здесь было тихо, спокойно... и все в основном гуляли парочками. Так что дендрарий я обычно избегала. Но не в этот раз. Хотелось надеяться, что Хоши все еще был именно здесь, а не переместился в другую секцию, или даже на другое кольцо. Потому что тогда я его точно не найду.
   Поэтому все, что мне оставалось, это бродить по гравиевым дорожкам, "громко" думая о том, какой Хоши замечательный, умный и смелый, и как мне хочется его увидеть. Чувствовала я себя глупо. Особенно когда уже в пятый раз обошла весь дендрарий, оказавшийся не таким уж и большим, и в очередной раз повстречала смотрителя-ха`ала.
   - Что-то потеряли, уважаемая сэра? - наконец окликнул он меня.
   - Нет. У меня назначена встреча с другом. Сэр... можно вас спросить? Я слышала краем уха, что другие посетители жалуются на странные звуки и шевеления в листве.
   - Да, что-то странное твориться. Мы уже вызывали дезинфекторов и специалистов из био-лабораторий, но они ничего не нашли. Если посетители и дальше будут жаловаться, то нас, скорее всего, закроют.
   Бледно-желтые, на выкате, глаза посмотрели на меня с такой укоризной, будто это лично я была ответственна за грядущее закрытие дендрария.
   - Нет-нет! Я не собираюсь жаловаться. Просто стало интересно. А где чаще всего слышат звуки?
   - Так вы охотница за призраками? Люди так суеверны. Поищите в росканской части дендрария.
   Росканцы жили на планете, не слишком богатой растительностью. Самый высокий кустарник был едва мне по колено. Скучное, навевающее тоску место. Зато здесь можно было ходить по траве. Я сняла сапоги и носки, закатала штанины форменных брюк и ступила на серую, будто покрытую пылью траву. Нежные ступни тут же закололо, но земля была теплой и приятной. Я направилась к группе камней, стоявших между кустами, и взобравшись на самый большой из них, вытянула гудящие ноги.
   Приятно вот так вот посидеть, забыв хоть на минутку, что я нахожусь на огромной железке, висящей в космосе. Закрыть глаза, расслабиться, прислушаться к тишине... ощутить, как камень подо мной мелко дрожит.
   ОБМАНУЛ! ОБМАНУЛ! А ЭТО Я! Я! ХИТРЫЙ! ЛОВКИЙ! ОБНИМАЮ ТЕБЯ!
   Твердая поверхность внезапно начала проседать, превращаясь, скорее в суфле, а меня начали раскачивать, будто ребенка на руках.
   - Прекрати, Хоши! Тут камеры! Тебя заметят, - зашипела я.
   КАМЕР НЕТ. НЕ ВИДЯТ. ТЕБЯ НЕ ВИДЯТ. Я САМЫЙ УМНЫЙ!
   - Отпусти!
   С неохотой, но довольно осторожно, меня поставили на ноги.
   СКУЧНО. ОДИНОКО. ВСЕ БОЯТСЯ. ТОЛЬКО ПУШИСТИКИ РАДУЮТСЯ. НО НЕ ЛЮБЯТ, - грустно заметил Чудесный. Пушистики? Видимо, он о ликрах. - ИГРАТЬ? БУДЕМ ИГРАТЬ?!
   - А не хочешь пойти ко мне в гости? И там конечно поиграем, - я погладила то, что считала совсем недавно камнем. Ладонь тут же обвили нежно-зеленые ростки, ласково пощекотав кожу.
   Заманить Хоши к себе оказалось совсем не сложно. А вот провести в комнату так, чтобы никто не заметил, стало той еще задачей. Он все время пытался высунуться наружу, то из потолка, то из стены, и по пути умудрился разбить несколько светильников.
   И почти уже у самой цели, у лифтов, я встретила Эйзана Енце в сопровождении по-ширазийски высокого землянина в военной форме Земной Федерации.
   - Марика! А я как раз хотел с тобой связаться! - воскликнул антрополог. - Майор Ортега хотел с тобой познакомиться и лично спросить о впечатлениях после встречи с имперцами.
   Как же не вовремя!
   Майору могло быть как тридцать, так и шестьдесят. Выглядел он довольно моложаво, и возраст выдавали только жесткие складки у рта и строгий залом между прямыми бровями. Глаза болотно-зеленого цвета смотрели холодно и оценивающе. Майор протянул вперед ладонь для рукопожатия, которая оказалась сухой и угловатой, впрочем, как и он сам. Ортега даже и не пытался произвести приятное впечатление.
   - Гектор Ортега. Лучше без чинов.
   - Марика Горанова.
   - Слышал, ваш брат служит в союзных миротворческих войсках?
   - Он штурман. На Ясоне.
   - Жаль, что я не застал его. Профессиональный взгляд на корабль имперцев мне бы не помешал. Вы ведь не слишком разбираетесь в инженерии?
   Я развела руками:
   - Увы. Так что не думаю, что смогу вам быть полезной.
   - Вы разбираетесь в людях. И не только. Мне интересно ваше мнение по поводу личности кораса и иерархии на корабле имперцев. В записях, которые мне предоставили, было несколько белых дыр, как мне показалось.
   - С удовольствием пообщаюсь с вами, сэр Ортега. Полагаю, вы знаете, как меня найти.
   Попыталась обойти майора, но тот просто сделал шаг назад, и загородил собой лифт окончательно.
   - Почему бы нам не поговорить сейчас? Я не напрашиваюсь в гости. Мы могли бы прогуляться, или даже зайти в консульство. Это было бы весьма любезно с вашей стороны, Марика, сотрудничать с нами.
   Он не угрожал, и не пытался запугивать, но давление со стороны Ортеги было почти осязаемо. Маркус был прав. Планетарные правительства не собирались оставаться в стороне. И земляне засуетились первыми. И пусть возможности майора Федерации были ограничены на территории межпланетарной станции, недооценивать их не стоило.
   Я подняла взгляд на Ортегу, чтобы лицемерно заверить его в моем полном расположении к людям форме в целом, и к нему в частности, как заметила свисающие с потолка лианы-отростки, тянущиеся к короткостриженной макушке майора. Реакция была мгновенной. Я вцепилась в майора и потянула его на себя. Лианы обиженно опали, а затем втянулись в потолок.
   ДРУЖИТЬ?
   - Нет!
   - Марика, что случилось? - недоуменно спросил Енце.
   Только сейчас я поняла, что крепко схватила Ортегу за рукава, и почти прижимаю его к себе.
   - Мне показалось, что лифт открылся. Майор... сэр Ортега, очень приятно познакомиться, но и мне и вправду пора. Эйзан, была рада тебя видеть.
   Протиснувшись мимо майора, нажала на кнопку лифта. Тот тут же открылся.
   - Жилой сектор Зед, пожалуйста.
   Стоило лифту двинуться вверх, как мне в ноги что-то мягко толкнулось. Теперь Хоши, точнее, выглядел как бесформенный кусок мха. Точнее, так выглядела его часть, появившаяся из пола. Интересно, какого размера он сам? Похоже, что чудесный легко менял размер своего тела, и даже плотность. Способности к мимикрии у Хоши оказались невероятными. Я нагнулась, и погладила торчащий из мшистой кочки хохолок.
   - Милый, не все люди такие добрые и хорошие как ты. Они могут обидеть тебя. Не специально, а только потому, что испугаются. Нельзя, чтобы тебя кто-нибудь видел. И... о, черт! Камера в лифте. Или ты и о ней уже позаботился?
   ХОШИ ХОРОШИЙ, - подтвердил мой имперский друг.
   - Как ты здесь оказался? Наверное, корас Ингер тебя уже обыскался. Хочешь вернуться на Зоар? - тихо прошептала я. Но чудесный прекрасно меня понял. Если здесь кому-то и нужны были слова для общения, так только мне.
   КОРАБЛЬ ТЕСНЫЙ. СКУЧНО. ТУТ МНОГО ВСЕГО. И РАЗНЫЕ. СМЕШНЫЕ. И ТЫ.
   Наверное, по мнению Хоши мы все и вправду смешные. Лифт замер на одном из этажей, и уже без моих подсказок чудесный снова спрятался в стенах.
  
   Договориться с Хоши было непросто. Он с удовольствием общался со мной и изучал комнату, придя в необыкновенный восторг от куста в горшке, но стоило мне на следующее утро пойти на работу, как он тут же увязался за мной. Пришлось использовать весь свой дар убеждения, чтобы уговорить Хоши остаться. Нужно было что-то решать с чудесным, вот только как, я так и не представляла. Оставалось надеяться, что корас сейчас где-то на станции, и его можно будет найти хотя бы через того же Енце. Тот наверняка знает дипломатов, что пасут... то есть сопровождают имперца.
   Важных дел, помимо рутины, было не так уж и много. Несколько консультаций, стандартная диагностика поступившего в клинику пациента, дневная группа поддержки и вечерний эрбо-сеанс у хмрцев. Их в отделении было всего трое, и все - с депрессией. Депрессия - самая стандартная реакция хмрцев на жизненные трудности и невзгоды. Не нашлось партнера для спаривания? Депрессия. Достали суетящиеся люди? Предаться отчаянию где-нибудь в самом темном углу. Не оценили сделанный проект?
   Ну вы поняли. Ведь каждый из нас немного хмрец глубоко в душе.
   Лечить хмрцев, страдающих от неизбывной душевной тоски тщетности бытия довольно сложно. Даже после одной сессии мне самой хотелось тихо отползти куда-нибудь, накрыться мешком и сдохнуть. Но вот эрбо-сеансы мне нравились.
   Эрбо-сеанс - это особый вид хмрской терапии, что-то среднее между арт-терапией, телесной терапией, гипнозом и аутотренингом. Проходил сеанс в специальной пустой комнате, стены которой были сделаны из тонких стеклянных пластин, а температура была чуть выше нуля по Цельсию. Я одевалась потеплее, натягивала кислородную маску, и аккуратно расставляла... то есть, располагала уважаемых хмырцев перед эрбо - спиралевидной ракушкой, чьи тонкие трубчатые полости были наполнены водой. Всё остальное делали сами хмырцы. Мне оставалось лишь скромно усесться у выхода, плотно кутаясь в теплую куртку, и наслаждаться импровизированным концертом.
   Сначала ничего не происходило. Но спустя минут пять или семь один из хмырцев начал сначала неуверенно, а затем все более активно щелкать сочленениями передних лапок, выдвинувшимися из, казалось, цельного панциря. Откуда-то изнутри донесся еще более причудливый звук - будто небольшие перекатывали деревянные бусинки по скрипящему песку. Непривычно, но совсем не противно. К первому хмрцу присоединился второй, а затем и третий. И вот уже несогласованные звуки сложились в странную, но притягательную мелодию. Я подтянула колени к себе и положив на них подбородок, закрыла глаза. Сейчас начнется самая волшебная часть.
   Органы чувств хмрцев и людей довольно сильно отличаются, и наверняка сами они воспринимали эффект эрбо как-то иначе. Но я чувствовала это именно так - как вибрацию, идущую от раковины в центре комнаты. Эрбо отзывалась на песню хмрцев, и пело само. Звук отражался и преломлялся - от каменных панцирей моих пациентов, от дребезжащих стеклянных пластин целей, и даже от меня. Может, это фантазия, но мне казалось, что и я пою вместе со всем миром вокруг. Ощущая гармонию со всем миром, растворяясь в нем. И беспокойство внутри постепенно растворялось в удивительном спокойствии.
   В какой-то момент песня эрбо изменилась, стала сложнее, беспокойнее... будто в спокойные волны, в которых я плыла, врезался на всех порах несущийся корабль. Я вздрогнула и открыла глаза. Эрбо все еще светился, тонко вибрируя, хмрцы едва заметно раскачивались, экстатично вытянув передние лапки к инструменту, но что-то было не так...
   Моих пациентов было не трое, а четверо. Хотя четвертый не был хмрцем, а лишь не слишком точной его имитацией. Горбатый серый камень с полметра высотой и выступающими с одной из сторон конечностями, двигался как-то иначе. И если приглядеться поближе, он не стоял на полу, а вырастал из него...
   Хоши, поганец!
   Услышав мои мысли, чудесный замер, а затем о-о-чень медленно и аккуратно втянулся в пол. Хмрцы тут же замолчали. А затем повернулись ко мне.
   - Все в порядке, - попыталась убедить я хмрцев. Мы продолжаем сеанс.
   Гудение заполонило комнату, но при этом трансляторы молчали.
   - Сэры, я вас не понимаю. Могли бы мы... Я ничего не слышу!
   Гудение становилось лишь громче и громче, заставляя закрыть уши. Хмрцы находились в высшей точке возбуждения. И словно отзываясь на их призыв, теперь уже из потолка появились лианы Хоши, сплетаясь в подобие эрбо. Хмрцы снова защелкали, и теперь уже два эрбо запели в ответ.
   Вселенная задрожала и разбилась на мириады частей. И я вместе с ней.
   - ... Марика! Марика!
   - Доктор Хайзцы?
   Голова была пустая и ясная. Но какая-то чужая. Да и Хайцзы, мой коллега-психиатр, казался мне каким-то иным.
   - Доктор, вы красивый. Очень-очень. Чудесный нос. И кислородная маска вам так к лицу. И к носу...
   - Так, Горанова, только не говори, что ты спятила на рабочем месте?
   - Я? - удивилась. И только затем вспомнила, что случилось.
   Резко села и оглянулась. Всё та же комната для эрбо-сеанса. Только хмрцев нет.
   - Где пациенты?
   - Вернулись к себе. Счастливыми и благодарными. Что ты тут с ними делала? Экспериментировала с инструментом? - с подозрением спросил Хайзцы.
   - Да я его даже не трогала. Что-то в сеансе пошло не так... не знаю.
   - А ты как? Сколько пальцев?
   - Кулак-то зачем показывать? - обиженно спросила я. - Нормально все.
   - Профилактически. А в обморок падать совсем не нормально. Так что пока никаких сеансов с этой дьявольской штуковиной. По крайней мере, для тебя.
   - На людей эрбо почти не действуют. Это, видимо, усталость.
   Хотя за хмрцами стоило приглядеть. Неизвестно, как на них могло повлиять вмешательство Хоши.
   Хоши! Я прислушалась к себе, и ощутила слабое, едва ощутимое чувство вины. Не мое, чужое.
   "Иди домой" - строго приказала я.
   НЕТ. Я ХОРОШИЙ. БУДУ ПОМОГАТЬ.
   "Ты мне мешаешь, а не помогаешь" - сердито ответила.
   В моей голове раздался всхлип, а затем свет над нами погас.
   - Прекрасно, теперь еще и техника барахлит, - сказал Хайцзы. - Ладно, я пойду пока проверю наших счастливых хмрцев. А ты иди домой. Если будет что беспокоить, обязательно свяжись со мной. Поняла, Марика?
   Я старательно закивала.
   - Но нос у вас и вправду симпатичный, сэр.
   - Давай уже, иди, - смущенно пробормотал евразиец.
   Стоило воспользоваться разрешением начальства.
   Переодевшись и вернув кислородную маску в инвентарь, я выскочила из клиники, оказавшись в общих коридорах. Тщательно оглядела потолок и стены. Чудесный если и был поблизости, то никак себя не проявлял. Обиделся? Да как с ним корас вообще справлялся? Хоши ведь совсем как ребенок - любопытный, непосредственный и капризный! При этом довольно могущественный.
   Я была так занята попытками дозваться до Хоши, что не сразу заметила, что коридоры, по которым я шла, были пусты. И очнулась лишь когда лифт проигнорировал сигнал моего вызова. Конечно, можно было дойти и до другого лифта, но почему, если случилась какая-то поломка, нет никакого предупреждения об этом? Как-то не по себе было. В полной тишине, в пустом коридоре...
   Услышав шорох за спиной, я обрадовано обернулась. Но улыбка тут же увяла. Потому что люди в оранжевых комбинезонах химзащиты как-то не к добру.
  
  
  
Оценка: 7.44*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"