Вариант приличной среднестатистической прозы. Очень хотела бы, чтобы автор в сердцах не обиделся на такое определение - оно не несет негативной оценки. Всё вполне нормально - есть состояния, нуждающиеся в эмоциональной фиксации. А зафиксировать их нужно, чтобы удивиться: я живу! И это так здорово, это волнует, дает силы, и в попадающем в меня маленьком мире на самом деле нет бессмысленных мелочей.
* * *
Проблема, скорее всего, не в Вас, уважаемый автор, а в том, что читатель, когда-то благодарно воспринимавший классические нормы литературы, которые принципиально исходили из наличия свободного времени и еще не загроможденного сознания человека, еще недавно готов был вмещать неторопливые повествования - недавно, но не теперь. Сейчас лакуны начального познания наполнились, чем - другой вопрос; возникло перенасыщение, нетерпение, всем некогда; ширится реакция на всё более грубые раздражители; остальное - отбрасывается, и никто не станет тратить свое нервное время на естественные ритмы. Классическая литература еще осталась, а вот классического читателя точно не стало. Литература неусложненного развития - в прошлом: чувства обозначены, названы, классифицированы по месту в человеке и воздействию. Они - перечислены и тем самым исчерпали возможности быть открытиями.
* * *
Поэтому, думаю, современному художнику и потребовался эксперимент. Он вынужден находить новые ощущения (а найти их теперь возможно, лишь искажая прежний добропорядочный спектр, - отсюда весь негативизм и экстремизм современного литпроцесса), или же переходить на принципиально иной уровень отношения к миру. Это заявление требует объемных доказательств, в небольшом отзыве нет для этого ни места, ни материала. Но в целом тенденцию можно увидеть так: раньше с помощью литературы человек, бывшей более целым, чем сейчас, менее внутренне разрозненным и дифференцированным, двигался к обозначению и узнаванию многих частностей. Сейчас путь обратный: вот имеем то, что имеем: множество осколков существования, вдребезги разбитых зеркал, утративших четкость изображения и лишивших человека нормального нравственного самочувствия. И двигаться отныне предстоит, сращивая эти осколки - и все драмы обретенного с их помощью знания - в целое. И не просто в целое, а в глобально значимое целое. Как это будет выглядеть, мы еще не знаем.
Есть еще один путь - эксперимент с голой стилистикой (в частности, с этим связано, возможно, вторжение ненормативов в литературную речь), но он, на мой взгляд, никуда не способен привести, хотя может остаться в истории литературы частной волевой акцией.
* * *
Хотелось бы пожелать Вам более сложного и самостоятельного творческого пути - нет смысла в повторении, уже не способном воздействовать. Конечно, для этого потребуется бесстрашие и нужно будет рисковать, отказываясь от той слишком простой гармонии, которую Вы предпочитаете.