Тайлер : другие произведения.

Конец света. Часть I

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    2252 год. Из-за появления в 2186 году "абсолютной вакцины" (вакцины от всех болезней, в том числе и неизвеличимых) процент смертности населения по всей Земле упал почти вдвое. Главной проблемой земного правительства стала проблема перенаселения. Больше не существует стран, не существует народов, все культурные памятники уничтожены, дабы освободить место для строительства гигантских жилых блоков. Люди везде: они живут под землей, под водой, в воздухе. И с каждым днем становится все более ясно - конец света близок. Вопрос состоит только в том, в какой форме он придет: на Земле просто не останется места? или загрязнение окружающей среды и вырубка лесов вызовут разрушительные катоклизмы, которые сотруд с лица Земли все живое?

Конец света.

  
  
   В 2186 году произошло то, к чему ученые всего мира стремились на протяжении многих веков. Была изобретена "абсолютная вакцина" - лекарство от всех болезней. Теперь такие болезни, как СПИД или рак, до сих пор не поддающиеся лечению, больше не представляли угрозы. Одна из важнейших глобальных проблем была решена. Но вскоре на смену ей пришла другая. По началу "абсолютная вакцина" была доступна лишь тем, у кого было достаточно средств. Одна инъекция антивируса стоила больше полмиллиона долларов. Через некоторое время появилась корпорация "Фазеон", выпустившая "абсолютную вакцину" на широкий рынок. При этом стоимость ее не превышала тысячи долларов. С этого момента все и началось. Когда ученые изобретали "абсолютную вакцину", они лишь хотели помочь людям, спасти миллионы жизней. Но они не учли, что с понижением смертности населения популяция увеличивается. К 2215 году смертность уменьшилась на 50 процентов. К 2220 году Земля уже разрывалась от количества людей, ходивших по ней. К 2240 году были приняты все возможные меры борьбы с перенаселением. В семьях запрещалось иметь больше одного ребенка, многим вообще не разрешали заводить детей, люди стали жить под землей, а потом и под водой, возобновили смертную казнь. К 2250 году уже не было стран, не было народов. Остались только люди. Стало ясно: конец света близок.
  
  
   Часть первая.
   2252 год.
  

Нет ничего настолько исправного, чтобы в нем не было ошибок.

Франческо Петрарка

  
   Глава 1.
   "Не упустите свой шанс!- восклицала девушка из рекламы этого новомодного движения, "массовой миграции", в "иные" миры.- Вас ждут новые приключения, открываются безграничные возможности! Войдите в историю! Станьте одним из первых переселенцев! В космических колониях вас ждет совершенно другая, новая жизнь!"
   - Ты им веришь?- уныло спросил Карл.
   - Конечно,- саркастически произнес Эдвард.- Только что ждет нас на том конце? Кирка и лопата?
   - Это точно,- усмехнулся Карл, разглядывая пустую бутылку из-под пива.
   - Нет, этот мир не для нас,- продолжал Эдвард.- Пройдут годы, прежде чем там воцарится тот рай, о котором нам говорят в рекламе. Сейчас им нужна рабочая сила, чтобы строить дома, копать водохранилища и прокладывать дороги. Возможно, наши дети или внуки уже смогут там обосноваться. А мы...нам остается доживать свое здесь.
   Некоторое время оба молчали, как будто обдумывая эти слова: то ли смириться с этим, то ли начать что-то менять в жизни. Эдвард Морт смирился, и уже давно. Ему было глубоко наплевать на все эти Новые миры, и он попросту игнорировал лозунги типа "вас ждет новая жизнь" или "не упустите свой шанс". Может быть, это и поможет как-то человечеству, вот только Землю все равно не спасти. Эдвард знал, что он уже не успеет насладиться своей "новой жизнью". Ему 36, и ему совсем не улыбалось оставшиеся годы надрываться на строительных работах где-нибудь посреди марсианской пустыни.
   - Ты слышал о подводных квартирах?- Карл первым нарушил тишину.
   - Да, это вроде сейчас модно,- отстраненно пробормотал Морт.- Неужели кому-то интересно жить с рыбами?
   Эдвард говорил ровным голосом, лишенным эмоций, в нем, как и во всем его внешнем виде, чувствовалась усталость. Ему бы сейчас не сидеть с Карлом здесь, в баре "Камрад", потягивая пиво, а пойти домой и отдохнуть.
   - Вот я тоже думаю. Представь: просыпаешься ты с утра, поднимаешь жалюзи, а из окна на тебя смотрит какой-нибудь хренов осьминог,- Карл вздрогнул, как будто представил это.
   - Не в осьминогах дело. Просто под водой чувствуешь себя утопленником.
   - Так говорили и про подземные квартиры лет сто назад. Мол, нас заживо хоронят. И что? Теперь под землей целый город отстроили.
   Эдвард сидел за стойкой бара и лениво разглядывал разноцветные бутылки со спиртными напитками, расставленные на полках за спиной бармена. Неделя выдалась тяжелая, а сегодня вообще, казалось, на него упала вся тяжесть небес. Ночью Морт спал мало, три часа от силы - все работал над статьей на тему истощения ресурсов Земли. Уж сколько про это было писано-переписано, вот только нигде открыто так и не упомянули того факта, что наступает закат земной цивилизации, и нашей любимой "старушке" Земле осталось жить не больше ста лет. Но сейчас не об этом.
   Статья была закончена к половине седьмого утра, у Морта оставалось времени только выпить три чашки кофе, побриться и добраться до издательства, чтобы положить на стол главного редактора эту многострадальную статью. Дантон даже не удосужился прочитать ее до конца.
   - Ты понимаешь,- сказал Дантон,- что это уже давно никому не интересно? Сейчас каждая собака знает, что на носу конец света! Только вот в чем дело,- он остановился.- Никто не хочет вспоминать об этом. Понимаешь, сидя с утра за чашечкой кофе средний обыватель хочет расслабиться перед тяжелым рабочим днем, а не портить себе настроение на всю неделю из-за того, что в газете в очередной раз ему напомнили о скорой гибели цивилизации.
   Морт не мог с ним не согласиться, хотя и высказал свой протест в защиту статьи, в ответ Дантон пожал плечами и пропустил ее через измельчитель бумаги. Морт уже хотел уходить, когда Дантон окликнул его и предложил написать "что-то стоящее".
   Дантон отправил Эдварда на другой конец города: зона N238, жилой корпус 34, квартира 457-я. Маленькая однокомнатная квартира принадлежала некоему Шону Питерсу, который скончался этой ночью якобы от психологического шока (на самом деле причину так и не определили). Как будто его что-то напугало до смерти. Все в квартире было перевернуто вверх дном - полицейские эксперты сказали, что, видимо, он носился по квартире с истерическими криками (соседи подтвердили, что из квартиры Питерса доносился какой-то шум) и крушил все подряд, после чего побежал на кухню и забрался под стол, где и нашли его, бездыханного и поседевшего от страха. По заверению тех же экспертов Питерс скончался три дня назад, но нашли его только вчера.
   Шон Питерс. Ему было 35. Почти столько же, сколько и мне. Странно, что его исчезновения так долго не замечали. По показаниям его друзей и соседей, он был довольно милым и общительным человеком.
   Он был обручен с девушкой по имени Кортни Уильямс, и им даже разрешили иметь детей. Последнюю неделю ее не было в городе. Она вернулась только вчера и сразу же направилась к Питерсу. У нее был ключ, она вошла и обнаружила труп.
   Эта девушка, Кортни...она казалось не столь расстроенной, сколько удивленной. Представляю ее реакцию: возвращаешься к своему жениху после недельного отсутствия, хочешь сделать ему сюрприз, и тут на тебе! Вот сюрприз, так сюрприз! А, главное, так неожиданно. Умер без всякой причины. Она и предположить не могла такого. Что же его так напугало?
   Кортни говорила мало, и Эдвард не сталь ее мучить. Она смотрела на него стеклянными глазами и через каждое слово повторяла: "Господи! Как же?" или "Почему? Это невероятно". Но она не плакала.
   Вот так и обрывается жизнь. Интересно, а если такое случится со мной, я почувствую это? Или просто усну? Просто все померкнет, и я даже не пойму, сплю я или бодрствую. Интересно, ему было больно?
   И сейчас Эдвард сидел в баре "Камрад" с бутылкой пива и думал обо всем этом, слушая разговоры Карла и отвечая на автомате. А Карл продолжал болтать о подводных квартирах:
   - Жена говорит, что это так экзотично,- сказал он.- Так интересно. Вот я ни разу в таких не бывал...
   - Не много потерял,- перебил его Морт.- А с чего ты вообще заговорил о подводных квартирах?
   - А! Так я недавно Барри встретил. У него девушка живет под водой. Говорит, похоже на аквариум, только наоборот. Ты находишься за стеклом, а рыбы на тебя смотрят.
   - Барри?- переспросил Морт.- Ему уже сколько? Тридцать? Пора бы уже остепениться, семью завести, что ли.
   - Ну,- Карл пожал плечами,- с этой девушкой у него вроде уже все серьезно. И потом, кто бы говорил.
   - Я не могу жениться,- коротко ответил Морт, показывая, что не хочет говорить на эту тему.
   - Почему? А как же Джулия?
   - Ты забыл?- в голосе Морта прозвучала агрессия, но в ту же секунду к нему вернулось прежнее безразличие.- Нам запретили иметь детей.
   - Да, извини,- Карл немного притих.- Но почему обязательно нужны дети?
   - Джулия хотела детей,- сказал Морт и замолчал, поставив на этом точку. Теперь день был окончательно испорчен. Хорошо, что он заканчивался.
   - Да-а,- тихо протянул Карл.- Как она, кстати?
   - Я не знаю,- Морт понял, что нормально они сегодня больше поговорят, и достал бумажник, чтобы расплатиться за пиво.- Мы давно не разговаривали,- он положил на стол карту, на которой было12 единиц - цена за две бутылки пива - и встал из-за стойки.- Ладно, уже поздно. Я, пожалуй, пойду.
   - До завтра,- Карл улыбнулся и похлопал его по плечу.
   Морт ничего не ответил. Он вышел из бара и пошел прямо по коридору, к лифту. Бар "Камрад" находился в его корпусе, тридцатью этажами ниже его квартиры.
   Морт возвращался к себе домой, стараясь отмести все мысли, навеянные воспоминаниями о Джулии и их размолвке.
   Карл, ты придурок! Какое тебе дело до моей личной жизни? Обязательно вспоминать об этом? Да, мы расстались. Но мы не могли больше быть вместе. Мы не могли создать счастливую семью, зная, что она будет неполной. Мы не могли закрыть глаза на это. Теперь Джулия найдет другого и, может быть, у нее появится второй шанс. Я тоже мог бы себе кого-нибудь найти, и у меня тоже появился бы второй шанс.
   На самом деле, он не хотел этого. Он не хотел повторения истории. Морт знал, что все это - лишь лотерея. Кому повезет. Они думают, кто-то еще верит в эти тесты, в систему "контроля рождаемости". Тебе говорят, что ты слишком стар или слишком молод, или у тебя не в порядке здоровье, или проблемы с психикой. У Эдварда, например, нашли предрасположенность к психическим заболеванием. Иными словами, крыша у него может поехать в любой момент. Любой стресс способен вывести его из "психического равновесия". Чушь! Это просто лотерея. Компьютер уже давно перебрал все имена в базе данных и беспорядочно отметил победителей и проигравших. Победителя определяет случай. Победитель получает все, а на проигравшем ставят клеймо. Эдвард Морт проигравший, поэтому у него нет шансов. И поэтому он причисляется к низшему сорту мужчин. И жениться он может только на такой же "проигравшей".
   Конечно, людям вроде Карла не понять, почему такие, как я, прозябают жизнь в одиночестве. У Карла есть семья: жена и семилетний сын. У него дома всегда тепло и уютно. Он победитель. А я всего лишь жертва Системы.
   Система устроена так, чтобы убить новых людей еще до зачатия. Когда она только появилась, никто прямо не сказал, что ее задача - сократить численность населения. Вроде как человечество осваивает новые миры, исправляет ошибки прошлого, и миру нужны только самые сильные его представители. Вследствие этого, детей могли рожать только избранные. Ибо "любые отклонения в здоровье или психике родителей могут повлиять на состояние ребенка". С 2237 года каждый, кто хотел завести ребенка, должен был пройти обследование. По статистике его проходят тридцать процентов из ста. Сейчас никто уже не верит в Систему. Но никто ее и не винит. Все понимают: Землю нужно спасать.
   Дома Эдварду пришла мысль о том, что все в жизни не случайно, и Карл упомянул о Джулии тоже не случайно. Это была лишь подготовка к главному событию. Эдвард вошел в квартиру и мрачно осмотрел одинокое пространство своей холостяцкой обители, тяжело вздохнув при мысли, что такой образ жизни будет преследовать его до конца дней. Он разулся и босиком прошел в другой конец комнаты к видеофону. На автоответчике было оставлено одно сообщение:
   "Привет. Это я, Джулия. Надеюсь, ты меня еще не забыл,- напряженный смех. Голос Джулии пробудил у Морта внутри что-то теплое. Он еле заметно улыбнулся.- Послушай, я понимаю, мы долго не виделись и...в общем, ты, наверно, не захочешь со мной разговаривать. Ты можешь не перезванивать. Чтобы ты знал: пару дней назад я рассталась с Николосом. И сегодня, не знаю, почему, я вдруг вспомнила о тебе. И я подумала, что мы могли бы встретиться. Как-никак прожили вместе шесть лет и... просто хочу узнать, как ты",- тут сообщение резко прерывается. Эдвард так и остался стоять у видеофона. Он сомневался: позвонить ей или нет. Может, не стоит продолжать эту тему и просто удалить сообщение. Но вместо этого он прослушал его еще раз.
   "...просто хочу узнать, как ты",- отдалось у него в голове.
   Эдвард познакомился с Джулией шесть лет назад, как это ни банально, на вечеринке, устроенной каким-то богатым парнем в честь какого-то знаменательного события, а Эдвард взялся написать статью об этом событии, но статья была забыта, как только в толпе он увидел Джулию. В итоге он написал какой-то бред, и даже почти не упомянул о самом инициаторе вечера - том богатом парне, у которого он должен был взять интервью, чтобы разузнать подробности главной темы этого вечера. За то познакомился с той красивой девушкой, самой красивой из всех. Они прожили вместе шесть лет, а потом решили завести ребенка. Этому желанию не суждено было сбыться. Они планировали пожениться, если окажутся "победителями", и они совсем не думали, что будет в обратном случае.
   Они так и не поженились. Им становилось все труднее общаться друг с другом, и, в конце концов, они расстались. Эдвард посчитал, что так будет только лучше. Если подумать, наверное, он и был инициатором в их разрыве. Ведь он первым предложил расстаться и даже настоял на этом. Он винил себя, ведь именно из-за него они не могли иметь детей. Его признали "проигравшим". С Джулией все было в порядке. В Системе есть один весомый недостаток: спасая человечество, она портит людям жизнь.
   Она рассталась с Николосом? Наверное, он тоже проигравший. Вот она и вспомнила меня. Возможно, ей надо с кем-то поговорить. Только стоит ли вспоминать прошлое? А хочу ли я с ней видеться? Думаю, да, хочу.
   Эдвард пошел в спальню и, как был, в одежде, упал на кровать. Он не засыпал еще долго. Квартира находилась почти в центре здания, поэтому окон в ней не было (вообще, квартиры с окнами довольно редкая и дорогая роскошь). Эдвард лежал в полной темноте, если не считать слабого мерцания световых полосок по всему периметру пола, и представлял, что сейчас происходит на улице.
   Наверное, идет дождь. Маленькие капли воды падают на тротуар, скапливаясь в лужи и теряясь в них. Они барабанят по машинам, резво несущимся по шоссе или застрявшим в пробках, по аэромобилям, без остановки циркулирующим в воздушных потоках, по неоновым лампам рекламных щитов и по скамейкам в парке, по зонтам пешеходов, которыми улица полна даже в такой поздний час, и по стеклам магазинных витрин. Капли дождя, они попадают на гигантские мониторы, на которых все та же красивая девушка повторяет: "Не упустите свой шанс!"; и скатываются вниз по ее лицу, словно слезы. Эдвард представлял это у себя в голове, но он видел все четко, видел, как будто сам сейчас шел по улице среди пешеходов с зонтами, мимо рекламных мониторов и неоновых ламп, он видел, как над ним пролетел полицейский аэромобиль, и, как погас свет в витрине антикварного магазина.
   Может, на улице и не было дождя - Эдварду было все равно. Ему нравилась та картина, которую придумал он. В ней была Джулия, и Карл со своей семьей, и Шон Питерс, живой, и людей вдруг стало очень мало, и жилые корпуса исчезли, и где-то вдалеке показался лес, такой, как рассказывают в книжках по истории, как на фотографиях в энциклопедии, а вокруг было тихо, и дождь закончился. Но это был уже сон.
  
   Глава 2.
   Эдвард проснулся рано. На часах было десять минут шестого, и он предположил, что на улице еще темно. Если вчера и в правду был дождь, должны остаться лужи, и воздух, наверное, такой чистый и свежий, а с карнизов еще падают на тротуар капли воды. Ему хотелось, несмотря на столь ранний час, поскорее покинуть свою квартиру-вакуум, огражденную от внешнего мира, и проверить, угадал ли он. А, может, дождь еще идет? Морт искренне надеялся на это. Только в такую погоду еще можно было почувствовать, что ты уже не в полном людей вакууме, а на улице, и воздух тут не искусственный, прошедший миллион стадий очистки, а настоящий, которым можно наслаждаться и чувствовать себя живым. Чувствовать, что другие еще живы, и планета еще живая.
   Эдвард набросил куртку и выбежал в коридор. Он решил не завтракать - он может позавтракать и попозже в каком-нибудь кафе, возможно, ему удастся, пока еще мало народу, найти столик в открытом кафе, в парке (коих в городе было крайне мало, поэтому открытые кафе пользуются такой популярностью) - и после прогулки сразу поехать в издательство. Дантон требовал статью о смерти Питерса к понедельнику, вспомнил Морт, нужно собрать побольше информации по этому делу.
   Дождя ночью не было, Эдвард ошибся. А жаль, подумал он. Легкий морозец пронизывал все тело, а воздух был тяжелым и сухим. От этого Эдварду стало немного грустно, в ногах появилась слабость, и мысли были, словно в тумане. Захотелось тепла и спокойствия. В голове стали появляться ассоциации типа: кофе в постель, два тоста с маслом, утренние новости по телевизору.
   Но возвращаться домой он не собирался. Ни за что. Эти ассоциации ни что иное, как воспоминания прошлой жизни, еще когда они с Джулией жили вместе. Какой смысл сидеть в постели одному и пялиться в телевизор? Эдварда такая жизнь угнетала. Он не мог долго находиться дома один, в этой ненавистной темнице. Ничего не слышать, ничего не видеть, ничего не чувствовать. А ведь все было именно так, когда он приходил в свою квартирку, и дверь автоматически запиралась, как в тюрьме или сумасшедшем доме, и потом - ничего. Каждый день Эдвард старался уходить, как можно раньше, а возвращаться, как можно позже. И днем по возможности не появляться дома.
   А ведь Морта можно было назвать счастливчиком. Ему удалось получить квартиру, пусть без окон, но на поверхности. И он мог выходить на улицу и гулять в парке. Большая часть людей, живущих в подземных районах, никогда не видели дневного света. Человек может прожить всю жизнь под землей и ни разу не подняться на поверхность.
   Не поэтому ли в 2248 году в одном из подземных блоков одновременно покончили с собой жители одиннадцати квартир? Многие тогда думали, что это знак протеста против контроля рождаемости - им всем было запрещено иметь детей. Да, это было громкое дело. Но, как оно обычно и бывает, через неделю об этом уже все забыли. Когда я писал статью "о шестнадцати повешенных", я не знал, что и предположить. Может, это действительно какой-то способ привлечь внимание к проблеме контроля рождаемости, а, может, они просто поняли, что так от них будет больше пользы, чем при жизни - ведь освободилось сразу одиннадцать квартир. А может быть, все сразу. Кто его знает. Ясно одно - они сделали это согласованно. Все они жили в одном блоке, все они повесились (именно повесились) в один день, и никто не оставил записки. Почему-то только сейчас мне стало казаться, что им просто надоела жизнь кротов. Этой версии никто не выдвигал. Никто не думал о том, что эти шестнадцать человек просто устали от этой жизни, которую и жизнью-то назвать сложно...
   В воздухе пролетел аэромобиль. Выбившись из общего потока, он летел так низко, что Морт невольно пригнулся. Еще один сумасшедший водитель, подумал Морт, скоро он попадет в аварию, умрет, и его квартира освободится для какого-нибудь бизнесмена или для примерной семьи врачей, или еще для кого-нибудь.
   Этот аэромобиль прервал его размышления, и Морт заметил, что прошел уже два квартала. Только куда он шел? Идти в открытое кафе по такой погоде не было желания. В газету еще рано.
   Чем дальше Эдвард заходил, тем больше людей появлялось на улицах. Было уже шесть часов, когда в Зоне N35 образовалась первая пробка. Ничего страшнее для этих несчастных водителей произойти уже не могло. А ведь они могут простоять так весь день. Проходя мимо, Эдвард замедлил шаг, чтобы оценить, надолго ли они тут встали. Надолго. Вереница машин протянулась через весь квартал. Изредка слышались слабые гудки или крики, но в целом все было спокойно: водители смирились - день потерян. Некоторые уже покидали машины, чтобы ехать на метро, где, Эдвард был уверен, тоже не протолкнуться. В этом мире самые умные ходят пешком, те, у кого были средства, покупают аэромобили. На Марсе все будут передвигаться только на аэромобилях, подумал Морт. В торговом квартале начали загораться витрины, а неоновые рекламы, наоборот, гасли, чтобы весь день ждать своего часа и вечером снова вспыхнуть самими разными, но обязательно яркими и броскими, цветами. И только эта девушка из рекламы все не затыкалась:
   "Вас ждет совершенно другая, новая жизнь!- снова этот голос. Гигантский монитор показывал марсианские поселения - эти маленькие деревни под огромными куполами - счастливые лица вокруг, и все машут в камеру, а девушка говорит:- Стройте новый мир вместе с нами!"
   Даже в рекламе все это выглядит слишком мрачно, а в реальности ни о каком рае и речи быть не может. Но работы ведутся. И времени еще много. Может, они и успеют создать новое пристанище для человечества.
   Побродив еще немного по окрестностям, Эдвард нашел маленькое кафе, прилегающее к одному из жилых блоков. Видимо, оно только что открылось, поэтому народу еще набежало сравнительно мало. Стены кафе были стеклянными, и это выделяло его из общего серого фона и даже придавало какой-то притягательности. Эдвард ни разу не был здесь, и решил зайти - все равно его скоро снесут и сделают пристройку к жилому блоку. Кафе называлось "Будущее".
   Весьма удачное название для такого кафе, попивая кофе, Эдвард смотрел сквозь одну из стеклянных стен на пробегающих мимо людей и на начавшую слабое движение вереницу машин, очень оптимистичное - в сочетании с оригинальным дизайном, приятной атмосферой и дружелюбными работниками, излучающими приветливость, аккуратно выведенное над входом, оно читается, как лозунг: "У нас есть будущее". Надеюсь, это кафе продержится хоть полгода. Мимо "Будущего" пробежал какой-то псих с криками: "Конец света идет!". За ним несся полицейский. Он прав, конец света идет. Еще один полицейский успокаивал водителя, который, потеряв терпение, вскочил на крышу своей машины и стал возмущаться и размахивать руками. Когда полицейский попытался схватить его, он что-то крикнул и побежал вперед по крышам. А пока нам остается только сдерживать панику.
  
   Через сорок минут Эдвард Морт вошел в здание издательства и медленным шагом побрел через вестибюль к лифту. В издательстве был обычный рабочий день: толпы людей хаотично носились по коридорам кто куда - каждый занимался своим делом, каждый был частью "всех". Никто друг с другом не здоровался, никто не улыбался. Создавалось впечатление, что эти люди, вообще, здесь не работают. Эдвард не знал почти никого из них, только пару людей со своего этажа. Люди не хотят разговаривать - они устали друг от друга, подумал он, прижавшись к задней стенке лифта, пока кабина заполнялась людьми. Двери бесшумно захлопнулись, и лифт еле ощутимо тронулся. Зеркальные стены и потолок помножали группу людей, окружавшую Эдварда, и от этого ему стало дурно. Голова кружилась, на лбу выступил пот, дыхание участилось, кажется, я сейчас упаду прямо здесь. Интересно, кто-нибудь заметит? Как же он хотел, чтобы его отдел находился хотя бы на сто этажей ниже. Тогда бы он никогда не пользовался лифтом. Сколько же здесь народу, подумал Эдвард, опираясь на стенку, да еще эти зеркала, черт бы их побрал. С каких это пор я страдаю клаустрофобией? Ведь это так называется? Или просто здесь очень душно? Эдвард покосился на бок и чуть не упал на девушку в сером костюме, высчитывающую что-то на портативном компьютере. Она не обратила на него внимания. Впереди стоял молодой парень, видимо, посыльный, с желтым конвертом под мышкой и наушниками в ушах, из которых на весь лифт отдавалось приглушенное громыханье - по-другому такую музыку не назовешь. Мужчина лет 40-ка в синем костюме в красную полоску и бардовым галстуком со смешным рисунком набирал номер на своем мобильном, потом подносил его к уху, ждал пару секунд, потом снова набирал тот же номер, снова ждал - и эта процедура повторялась бесконечно. Лифт остановился, и мужчина вышел, продолжая набирать этот проклятый номер, вместе с ним вышел и посыльный со своим плеером и еще куча народу - все они уже слились для Эдварда в одно серое облако. На место этого серого облака пришло другое, и через каждые пять-десять этажей оно сменялось и сменялось, и, казалось, этому не будет конца. Такими темпами я доберусь до своего этажа только к вечеру. Черт, если вообще доберусь. К 67-му этажу Эдвард уже привык к духоте и вышел из полуобморочного состояния, на смену которому со временем пришло раздражение и злоба. Он стал задаваться вопросом, зачем он вообще сегодня пришел сюда. Он даже не мог развернуться и уйти.
   Эдвард вышел на 146-м этаже. Здесь было немного спокойней, появились знакомые лица. Кто-то поздоровался с ним, кто-то сострил на счет его внешнего вида - вид у него действительно был немного помятый. Никого не замечая и не говоря ни слова, Эдвард прошел к своему столу, и тут, непонятно откуда, появился Аарон, как всегда полный энергии и с нездорово возбужденными глазами.
   - Здорово, мужик!- воскликнул он и бросил на стол утренний номер газеты "Дейли" - их конкурента. Эдвард скептически посмотрел на газету, свернутую вдвое, потом перевел взгляд на Аарона и спросил:
   - Ну, и что это?
   - Смотри внимательно,- Аарон быстро развернул газету и снова положил ее перед Эдвардом. На первой странице большими буквами был выведен заголовок "Таинственная смерть или нераскрытое убийство". Аарон ткнул пальцем в заголовок,- Подробности на пятой странице.
   Статься о смерти Шона Питерса. Дантон будет в ярости: "Дейли" опубликовали статью раньше нас. И все проклятия полетят в мою сторону.
   Статья не была особо содержательной. Если вкратце, там было сказано только, что Шон Питерс умер безо всякой причины, что вскрытие лишь подтвердило это, и что, возможно, это и не случайно, возможно, его убили или еще что. В основном, догадки и размышления, много воды. Но это не главное. Главное - они опубликовали статью первыми.
   Это хороший материал для завлечения публики. Людям не нужны подробности, "как это было на самом деле". У них своих забот хватает. Им нужен только хороший сюжет. Чтобы можно было обсудить на работе с друзьями. Как фильм или книгу.
   - Похоже, кто-то тебя опередил,- сказал Аарон, сев на край стола.
   - Этот кто-то Гордон Михаэль,- буркнул Эдвард.
   - Да? Опять он?- Аарон взял газету посмотреть подпись.- Ты смотри, сволочь какая!- с этими словами он злобно смял газету и швырнул в мусорное ведро.
   - Дантон видел статью?
   - По-моему, нет. Слишком он сегодня веселый пришел.
   - Думаю, это недолго продлится.
   - Ага,- усмехнулся Аарон,- Он говорит, что не читает конкурирующие издания, но, я-то знаю, у него в нижнем ящике стола всегда лежат свежие номера "Дейли", "Повседневной жизни", "Земного вестника"...чего там еще? А! "События"! Все наши главные конкуренты. Он их боится. А знаешь, почему? Такое изобилие печатных изданий уже никому не нужно. В мире происходит все меньше и меньше событий. Скоро нам не о чем будет писать. И тогда останется только одна газета, которая будет обеспечивать минимум информации, нужной людям. И сейчас идет жестокая, кровопролитная война средств массовой информации за звание последнего выжившего издания! Нам очень повезло. Наша "Инфа" занимает далеко не последнее место в этой гонке. И наша задача: сделать все возможное, чтобы схватить пальму первенства!
   - Как же все это глупо,- тихо сказал Эдвард, закрыв лицо руками. В конце концов, не останется ничего. Не останется ни газет, ни телевидения, ни Интернета - ничего.- Конец света еще не наступил, а вы уже сошли с ума.
   - Нет, ты не прав. Конец света уже наступил!- Аарон сделал театральную паузу.- Что такое Конец света? В традиционном представлении это четыре всадника Апокалипсиса спускаются на Землю, уничтожают все вокруг, земля разверзается и поглощает грешников, горящие камни падают с неба и добивают тех, кого не поглотила земля! Но, знаешь, если подумать, все эти разговоры про Судный день, про четырех всадников Апокалипсиса - может быть, это всего лишь метафора. И судить нас будет не Бог, а мы сами. И убивать грешников будем мы сами. Я имею в виду, за все надо платить. Человечество хорошо погуляло на этой планетке, и вот нам прислали счет. Сначала появились войны, потом загрязнение окружающей среды и прочая хренотень! Потом болезни, вирусы! Вирусы! Но не тут-то было! Мы изобрели абсолютную вакцину! И это самая худшая напасть за всю историю человеческой цивилизации. Стоило только, появиться этой дряни, как все пошло кувырком! И это главная расплата! Все кончено, друг. Понимаешь?
   - Интересная теория,- сказал Эдвард.- Только ты ошибся в одном. Ничего не кончено. Да, мы идем к этому семимильными шагами, но конец объявлять еще рано.
   - Рано? Если это не Конец света, то что? Как еще назвать явление, когда люди просто так убивают друг друга? Страшный суд. Убиваем грешников.
   - Что?
   - Так точно! Я сейчас пишу об этом статью,- Аарон прервался, наклонился через стол к Эдварду и шепотом добавил:- Честное слово, мне за нее награду должны дать.
   - Господи,- простонал Эдвард,- что ты опять задумал?
   Аарон выпрямился, обошел стол и сел на другой край.
   - Я тут провел маленькое журналистское расследование,- сказал он,- и кое-что нашел. Ты знал, что правительство всех нас потихоньку притравливает?
   - Чего?
   - Эти ублюдки подсыпают в еду какие-то химикаты, которые укорачивают нам жизнь. Яд.
   - И ты этому веришь? Аарон, это миф.
   - Ты зря так считаешь, Эд. Правительство готово на все, чтобы предотвратить Конец света. Все началось еще в 2249-м году, когда на упаковках от сигарет перестали писать "курение опасно для вашего здоровья". Просто, ни с того, ни с сего. Перестали и все. Ровно через месяц курение официально стало разрешено от 14-ти лет. А? Помнишь, сколько тогда шуму было? Тоже самое с алкоголем! Ты знал, что на этикетках с пивом степень алкоголя пишут на два или на три градуса ниже, чем на самом деле?
   - Да, правительство нас спаивает!- иронично воскликнул Эдвард, демонстративно разведя руками.- Ну и что? Все об этом знают. С этим ничего не поделаешь.
   - Если они способны на это, что им помешает подливать в то же пиво яд?
   - Во-первых,- задумчиво произнес Эдвард,- даже для самых высокопоставленных лиц существуют какие-то границы, которые они не могут перейти. И травить людей, чтобы решить проблему перенаселения - это уж не знать совсем ничего святого. А, во-вторых, все продукты, прежде чем поступить в продажу, проходят предварительные очистки и несколько проверок...
   - А откуда ты знаешь, что они проходят все необходимые стадии проверки?- ехидно спросил Аарон.
   - Ну...откуда...- замялся Эдвард.- Это стандартная процедура...наверное,- неуверенно добавил он.
   - В том-то все и дело!- воскликнул Аарон.- Нас запрограммировали думать, что мы пьем очищенную воду, едим очищенные яблоки, прошедшие все необходимые стадии проверки и получившие официальное разрешение на продажу от министерства здравоохранения! Мы не задумываемся, правда ли все это. Нас это не интересует. И, я так думаю, если правда когда-нибудь и выплывет, ничего не изменится. Нам проще закрыть глаза, верно? Но это уже другая тема. Касательно моего расследования: я думаю, яд впрыскивают сразу после процедуры очистки, а во время проверки на это просто закрывают глаза...
   - Ты хочешь сказать, что правительство подкупило производителей всего мира?
   - О каких "производителях" ты говоришь? С 2250-го года всем заправляет корпорация "Фазеон". С тех пор как они наводнили мир абсолютной вакциной, их бизнес разросся до такой степени, что они могут позволить себе контролировать все, что угодно, чем они, собственно и занимаются. Все торговые марки, будь то "Кока-Кола" или капли для носа, находятся под контролем корпорации "Фазеон". Видишь, об этом я тебе и говорил. То же самое будет с газетой. И, Эд, слухи о том, что корпорация "Фазеон" работает на правительство, не на ровном месте возникли, я тебе говорю.
   Послушать Аарона, так весь мир - это огромный заговор, цели которого, даже самые неопределенные, всегда оправдывают средства. Хотя, нужно отдать ему должное, он мыслит логично, хорошо знает тему и весьма неплохо аргументирует все свои догадки, с первого взгляда кажущиеся совершенно невероятными. Невольно задумываешься: возможно ли такое?
   Стоило взглянуть на дело глазами Аарона: ведь Эдвард всегда покупает пиво на два градуса ниже, чем хочет, если руководствуется этикеткой, он все чаще видит детей с сигаретами в зубах, и даже иногда по телевизору мелькают рекламы, в которых курят дети (несмотря на то, что эти ролики незаконны) и, действительно, сейчас не найти такого товара, чтобы на этикетке не было эмблемы корпорации "Фазеон" - и многое уже не кажется таким необычным.
   - Да, нужно признать, это Конец света,- продолжал Аарон.- Конечно, не в традиционном его представлении, но ведь и человек всего лишь подобие Бога.
   - Ты правда собираешься это напечатать?- спросил Эдвард.
   - Собираюсь? Я почти закончил!
   - Ты ведь знаешь, что тебя могут и посадить, если ты опубликуешь эту статью?
   - За что?
   - За умышленную клевету,- объяснил Эдвард.
   - Ты просто не читал мою статью!- сказал Аарон.- Я рассказал тебе лишь десятую долю всей информации, которую я добыл в ходе моего журналистского расследования...
   - Аарон,- раздраженно произнес Эдвард.- Ты предъявляешь обвинения всему земному правительству! Ты понимаешь это?
   - Не без основания...
   - Да им плевать на основания!- воскликнул Эдвард.- Допустим, ты прав, и всех нас жестоко травят правительственные чиновники, и годами к пятидесяти мы начнем подыхать, как мухи. Но, Аарон, ты думаешь, они так легко сознаются? Мол, извините ребята, мы не хотели. Ты представляешь, что будет? Вот тогда уже наступит настоящий Конец света в традиционном его представлении. Может, к тебе никто и не прислушается, но все эти высокопоставленные лица не захотят подвергать сомнениям свой авторитет. И тут к тебе домой заваливается отряд копов, они заковывают тебя в наручники и говорят, что ты арестован по обвинению в клевете,- Эдвард произнес это с мертвым спокойствием, монотонно, не выделяя никаких слов, не делая пауз, абсолютно равнодушно. И, кажется, Аарон засомневался.
   - Такое возможно, я согласен,- медленно произнес он.- Но, с другой стороны, захотят ли они так рисковать?
   - В смысле?
   - В том смысле, что если они меня посадят, это может быть расценено неоднозначно,- Аарон замер на секунду и продолжил уже полушепотом:- Люди могут принять это, как подтверждение к моей статье. Если посадили, значит, бояться. Боятся разоблачения. И, так называемые, "они" предвидят такую реакцию народа и сочтут уместным просто проигнорировать меня. И я останусь в выигрыше!- последнюю фразу Аарон почти выкрикнул.
   - И все же тебя посадят,- отчеканил Эдвард.
   - Пятьдесят на пятьдесят,- пожал плечами Аарон.
   Эдвард не решился что-то сказать в ответ, да и не знал, что. Аарон всегда твердо стоял на своих, пускай не всегда здравых и не всегда правильных, идеях - это качество было бы положительной чертой его характера, если не выходило за рамки - и отказаться от них мог только он сам - либо добровольно, либо никак. Может быть, сейчас он откажется - так надеялся Эдвард. К сожалению, ни за что на свете - так сказал Аарон. Хотя это всего лишь слова. А, кто, как ни Аарон, умеет разбрасываться словами.
   Со стороны кабинета Дантона донеслись возмущенные крики, которые мгновенно привлекли внимание всего отдела. Примечательно то, что кричал не Дантон. Собственно говоря, Дантон сам находился сейчас не в самом завидном положении. Он стоял в дверном проеме своего кабинета с одновременно жалким и виноватым видом, еле сдерживая толпу разгневанных работников, стеной перегородивших ему путь к выходу. Каждый кричал что-то свое, но смысл у всех был примерно одинаковый, и, если прислушаться, вполне можно разобрать, в чем так громко, не скупясь на грубые слова, эти ребята выказывают свое недовольство. Бедный Дантон, приподнявшись на месте, Эдвард увидел всю картину целиком: Дантон, весь вспотевший, на гране срыва, беспомощно оглядывается по сторонам, в зубах незажженная сигарета, галстук развязан, а волосы, обычно так аккуратны зализанные назад, растрепались, и теперь торчат в разные стороны, и Дантон вынужден постоянно приминать их рукой, а толпа все напирает и напирает и вот-вот прорвется,- что-то сейчас будет.
   - Послушайте, парни,- дрожащим голосом начал Дантон, они немного притихли,- я знаю, это несправедливо, но я ничего не могу поделать.
   - И ты способен просто так от нас избавиться?!- послышалось из толпы.
   - Это низко даже для тебя!- другой голос.
   - Чего вы от меня хотите?!- воскликнул Дантон.- Чтобы я не увольнял вас?!
   - А ты как думаешь?!
   - Сколько раз вам объяснять! Я-не-мо-гу!- прокричал Дантон с отчаянием в голосе.- Мне приказали! Сейчас идут сокращения штатов по всему миру! Вы думаете, я хочу вас увольнять? Да на хрен мне это надо!
   На секунду толпа затихла. Казалось, между Дантоном и потерпевшими установилось взаимопонимание, но все наблюдатели происходящего, включая Эдварда с Аароном, предчувствовали следующий раунд и затаили дыхание. Они не ошиблись - через секунду крики возобновились, хотя уже не такие активные. Толпа потихоньку успокаивалась, и потерпевшие стали расходиться. Кричать остались только самые упорные и возмущенные. Закончилось все тем, что Дантон, несмотря на угрызения совести - даже странно, ему действительно жаль их - и чувство вины, которое было написано у него на лице, закрыл дверь перед носом уволенных.
   - Все! Это конец!- громогласно заявил Джереми, фотограф, с которым Эдвард часто работал.- Конец!- он ударил кулаком по столу Эдварда и замер.- Теперь я не смогу оплачивать жилье, меня выселят и вместе со всеми бродягами, алкоголиками и наркоманами отправят в Долину.
   Да, Долина гиблое место, мысленно согласился Эдвард, и не дай Бог кому-нибудь узнать это на своей шкуре. Не попасть в Долину - для многих это главный стимул, чтобы рано вставать по утрам, ходить на работу, зарабатывать деньги, вписываться в общие рамки, чистить зубы и в целом вести порядочный образ жизни. Долина находится в южной части бывшей Северной Америки и занимает половину материка. Это самый большой город в мире и продолжает разрастаться по сей день. Пристанище для самых низших слоев общества, всех антисоциальных индивидов, неспособных обеспечить себе существование. Долина - это не тюрьма - в тюрьму сажают только особо опасных преступников, большинство из которых почти сразу подвергаются смертной казни. Всех остальных, видимо, чтоб голову не морочить, отправляют в Долину на якобы государственное обеспечение. И не важно, совершил ли ты кражу в магазине, валяешься на дне бутылки или просто не можешь заплатить за квартиру - твое место в Долине. Страшно представить, что там творится. Пожалуй, в тюрьме даже лучше. Там есть хоть какие-то законы.
   - Что произошло?- спросил Эдвард.
   - Нас уволили!- вскрикнул Джереми.- Вот, что произошло!
   - Просто так? Уволили столько людей...
   - Фотографов,- пояснил Джереми.
   Эдвард с Аароном переглянулись, Аарон положил руку на плече Джереми:
   - Подожди,- спокойно произнес Аарон,- Как это так? Что, всех фотографов?
   - Пока только половину.
   - И...- Эдвард замешкался,- вам как-то аргументировали?
   - Каждому из нас пришло сообщение, что якобы по приказу какой-то там высшей инстанции проводятся сокращения штатов.
   - Все?
   - Просто сокращения штатов,- пробормотал Аарон себе под нос.- Замечательно.
   - А ты можешь перейти в другое издательство?- предложил Эдвард.- Опыт у тебя хороший.
   - Какая разница? Во всех издательствах сократили именно фотографов. Понимаешь, мы никому не нужны. Сейчас полно навороченных фотоаппаратов, с которыми даже ребенок может делать фотографии не хуже профессионала. А зачем тратить деньги и держать ненужных фотографов, если можно просто раздать фотоаппараты вам?
   - В таком случае,- сказал Эдвард,- почему они не провели сокращение раньше?
   - Может, не хотели оставлять миллионы людей без работы, пока из не прижмут к стенке. Наверное, сейчас случилось что-то очень плохое, раз они решились на такие меры.
   - Что, например?- не понял Аарон.
   - Ты меня об этом спрашиваешь? Может, денег не осталось или еще что-нибудь в этом духе. Я не знаю.
   В отделе воцарилась тишина. Так тихо здесь еще никогда не было. Так тихо, словно кто-то объявил минуту молчания. И когда Эдвард заметил это, он вдруг осознал, что и сам уже с минуту не произносит ни слова, молчал и Аарон, и Джереми. Какая-то общая тоска охватила весь отдел. Движение продолжалось, в абсолютной тишине: уволенные собирали свои вещи, а остальные лишь сочувственно смотрели вслед своим уходящим бывшим коллегам. Прекратились и крики, Дантона уже никто не обвинял. Эдвард даже стал сомневаться, не будет ли дурным тоном нарушить это гробовое молчание.
   - Ну, что ж,- первым заговорил Джереми, как будто не заметив неестественной тишины в отделе,- похоже, мне остается только смириться с поражением.
   - Но что ты будешь делать?- спросил Аарон.
   - Сначала я соберу свои вещи и навсегда покину это богом проклятое место,- сказал Джереми,- а потом, может, навсегда покину эту богом проклятую планету.
   - Ты серьезно?- удивился Эдвард.
   - Я пока еще не уверен,- сказал Джереми,- это первое, что пришло мне в голову. Но скорее всего, я так и сделаю.
   - Улетишь на Марс?- не унимался Эдвард.- Зачем? Да, по началу тебе будет тяжело, но ты скоро найдешь новую работу, и все станет, как прежде. А там? Это пустыня! Без воды и без воздуха. Вот, твоя жизнь действительно будет кончена.
   - Эд,- сказал Джереми,- со мной все будет в порядке. Не волнуйтесь, ребята. Я пришлю вам открытку.
   - Удачи!- Аарон похлопал Джереми по плечу.- Может, еще встретимся.
   - Вряд ли,- пожал плечами Джереми, и в эту секунду Эдвард понял, он настроен серьезно, и он улетит отсюда, чего бы ему это ни стоило. И я даже не могу упрекнуть его в ошибке, ведь я сам не знаю правильного выхода. И, если Джереми так устал от земных хлопот, пусть летит.- Так что, полагаю, мы прощаемся.
   Все произошло так внезапно, так стремительно, что Эдвард, как и, наверное, Аарон, сразу так и не понял, как круто меняется их жизнь. Казалось, Джереми тоже полностью не осознавал серьезность его спонтанного решения и хотел, откинув все мысли, просто броситься на встречу судьбе. Но, осознавали все трое, что в этот момент расстаются навсегда, или нет, они прощались, в последний раз.
   - Ты поедешь один?- спросил Аарон.
   - Наверное. Анжела захочет остаться здесь,- воздохнул Джереми.- И пусть. Детей у нас все равно нет. Мне здесь делать нечего.
   Ты не первый, от кого я это слышу, вдруг подумал Эдвард.
   - Был рад с тобой поработать,- Эдвард пожал Джереми руку.- Не забывай родную "Инфу".
   - Как можно!
   - Кстати,- сказал Аарон,- если на Марсе будет продаваться "Инфа", обязательно прочти мою статью "Конец света начинается". Это будет бомба!
   - Обязательно,- усмехнулся Джереми.- Еще один скандальный репортаж,- он окинул отдел грустным взглядом и тяжело вздохнул.- Мне будет не хватать всех вас.
   В тот день больше ничего не произошло. Уволенные фотографы - в их числе и Джереми - разошлись, никто и словом не обмолвился о случившемся. Вопреки ожиданиям Эдварда, Дантон не вызвал его к себе и не делал выговоров: мол, в "Дейли" люди первыми раскопали про смерть Шона Питерса. Мало того, за весь день он ни разу не вышел из своего кабинета, ни с кем не разговаривал и не отвечал на звонки. Отдела напоминал дом с привидениями.
  
   Мне очень хочется верить, что ничего еще не кончено. Больше всего на свете. Хочется окунуться с головой в слепую веру ребенка и остаться там навсегда. К сожалению, это невозможно. Моя надежда ушла вместе с Джулией. И, как бы горько ни звучала правда, я не могу ее не принять.
   Эдвард возвращался домой в подавленном состоянии. Опустив голову, он старался сосредоточиться на своих ботинках и представлял, что улица опустела, и вокруг нет никого, кроме него. Он часто так делал, и немного стыдился этой своей слабости. Считал себя нытиком.
   Аарон прав: Конец света наступил. И то, что сейчас творится с матушкой-Землей - всего лишь предсмертная судорога. Такова реальность. Ее не изменить. С ней нельзя бороться. От нее невозможно убежать. Больше пятидесяти лет прошло с подавления последней революционной организации.
   Они называли себя "Спасителями", и, возможно, они были последним шансом человечества на спасение. Наши спасители, они впервые поставили вопрос: нужна ли "абсолютная вакцина" вообще? Никто их не слушал. Их считали сумасшедшими, а потом и изменниками. Вскоре все члены этой организации были официально объявлены преступниками - тогда "Спасителей" ненавидела вся планета. Конечно! Кто они такие, чтобы забирать у людей "надежду"? Абсолютная вакцина еще считалась надеждой. Сопротивление было подавлено: почти все спасители были убиты при сопротивлении аресту (по версии властей), остальные попали за решетку пожизненно. В общем, людям ясно дали понять: "абсолютная вакцина" нужна. Мы сами себя погубили. За все надо платить. Мы хотели совершенства, идеального мира. Мы не знали, каким он будет. За пятьдесят лет больше не было ни одного сопротивления, ни одного тайного общества. От части, потому что после "Спасителей" власти ужесточили контроль, но в основном, потому что все поняли: в этом нет никакого смысла. Было слишком поздно. Население разрасталось и разрасталось, абсолютная вакцина стала доступна каждому, в конце концов, на всей планете не осталось серьезных вирусов. На какой-то маленький промежуток времени общество стало идеальным, но промежуток этот оказался совсем незаметным. Побочный эффект не заставил себя ждать. И никакие сопротивления не помогут. А ведь у нас был шанс.
   Остановившись на перекрестке, Эдвард задался вопросом: повернуть к дому или идти дальше? Ему нельзя было идти домой так рано - он не сможет уснуть и придется ждать. В одиночестве, в полной герметизации. От этой мысли Эдвард задрожал. В другое время он еще выдержал бы это испытание, но только не в таком настроении. Все предпосылки к самоубийству, мелькнуло в голове у Эдварда. Может, мне сегодня вообще не возвращаться домой?
   Так и не определив для себя ответ на этот вопрос, Эдвард уверенно пошел вперед, пропустив поворот к дому. Он знал, что сейчас может пойти только к одному человеку. Такому же одинокому и такому же невезучему, но еще не отчаявшемуся. Его звали Паскаль Лефевр.
  
   Глава 3.
   Паскаль Лефевр был из тех людей, у которых нет возраста. Все знали, что ему больше пятидесяти, но насколько больше так и не уточнялось. Паскаль типичный оптимист, вечно молодой в душе. На Земле можно по пальцам посчитать людей, которые верят, что Землю можно спасти - Паскаль Лефевр входил в их число. Когда-то он был лучшим другом ныне покойного отца Эдварда. Эдвард знал Лефевра, сколько себя помнил. Паскаль не раз выручал его в трудных ситуациях, в особенности, в моменты психологического срыва и духовного упадка, как, например, сегодня. Если бы не Паскаль, Эдвард давно бы уже покончил с собой. Паскаль обладал удивительным даром - передавать свой оптимизм - пусть даже на пару часов - другим. Сам он никогда не унывал и не позволял унывать никому. Что бы ни случилось, ничто не может заставить его прекратить шутить и смеяться. Его жизненному настрою можно было только удивляться и завидовать.
   А ведь у него достаточно поводов не быть таким, если не сказать больше. Даже страшно представить на месте Лефевра, скажем, Эдварда Морта, который просто не видел смысла в таком существовании и, тем более, не видел смысла радоваться этому. Двадцать лет назад семья Паскаля - жена и семилетний сын - погибли в результате несчастного случая, Эдвард так и не решился узнать у него, что тогда случилось. Эдвард не был на похоронах Лефевров - в тот день, говорил отец, Паскаль впервые в жизни показался на людях настоящим, каким он был на самом деле. Эдвард долго не понимал, что имел в виду отец. И понял только много лет спустя, и теперь видел сам. Паскалю удачно удавалось сохранять видимость спокойствия. Он просто не мог позволить себе раскиснуть. Когда речь заходила о его погибшей семье, Паскаль обычно говорил:
   - Они просто ушли и не вернулись.
   И все же бывали моменты, когда Эдвард подмечал в нем какую-то отстраненность или когда в его голосе проскакивала дрожь. Тогда становилось ясно, что скрывается под маской вечной улыбки.
   С этой улыбкой он и встретил угрюмого Эдварда, и сразу понял, почему он пришел сегодня. Широко разведя руками, он воскликнул:
   - Эдвард, сынок, рад тебя видеть!- вместо рукопожатия Эдвард молча, глядя куда-то мимо Паскаля, вскинул правую руку, изобразив подобие радостного приветствия. Паскаль опустил руки и более серьезным голосом сказал:- Опять нюни распустил?
   Эдвард кивнул и зашел в квартиру. Еще одна причина, по которой Морт любил гостить у Паскаля Лефевра - его квартира. Она находилась на последнем этаже, так высоко, что людей внизу почти не было видно, и на самом краю - вся стена и часть потолка в гостиной были одним большим окном. Да еще Паскалю каким-то образом удалось пустить по нему отростки непонятных растений, посаженных в больших горшках, расставленных вдоль стеклянной стены. У него было много зелени. Почти вся гостиная был заставлена горшками и искусственными клубами с цветами, всевозможными кустарниками и меленькими деревьями. Паскаль считал себя коллекционером, он доставал самые редкие, не вымершие на планете, виды растений, коих было немного. О его коллекции даже писали в каком-то журнале. Эдвард не знал, как называются все эти растения, и где Паскаль их берет - в двадцать третьем веке такие обрывки живой природы стали раритетом. Некоторые за всю жизнь и цветка не видят.
   - Вот, что я тебе скажу,- оживился Паскаль, выслушав рассказ Эдварда о событиях в издательстве.- Меня твоя история не удивила! Сейчас такое на каждом углу творится. И это еще что! В случае с вашими фотографами - их увольнение логично. Многие из них, наверняка, ждали этого дня и готовились! Может, кто-то откладывал средства на черный день или получал дополнительное образование на досуге. А вот я слышал, группы людей увольняют просто так. Приходят и тычут под нос справку о профнепригодности. Знаешь, для чего? Чтобы кинуть их в Долину и освободить их квартиры для новых семей.
   - Стало быть,- произнес Эдвард ломающимся голосом,- и со мной такое может произойти?
   - А вам, журналистам, надо волноваться больше всех!- заявил Паскаль.- Твой друг...как его? Аарон! Аарон все понимает правильно. Ваша профессия скоро станет никому не нужна!
   - Ну, да, да,- Эдвард совершенно спокойно, с понимающим видом покачал головой.- Мы пропали.
   - Почему же пропали? Я так не считаю.
   - Ты считаешь, что и демографический кризис скоро решится сам собой.
   - Не исключено!- воскликнул Паскаль. С таким необыкновенно живым интересом он мог говорить только о двух вещах: о свой теории "спасения мира", выдвигая самые разнообразные и всегда сказочные предположения, и о своем прадедушке, французе по происхождению (а для Паскаля это важно), бывшим популярным киноактером в те далекие времена, когда кино еще снимали.- Ведь в разные времена человечество сталкивалось каким-нибудь глобальным кризисом, и обычно все разрешалось само собой. Мой психиатр говорит: никогда нельзя падать духом. Особенно в нашем современном обществе.
   - Ты ходишь к психиатру?- не без удивления спросил Эдвард.
   - Да,- ответил Паскаль с гордостью.- Решил узнать, что может означать мой сон. Понимаешь, он снится мне каждую ночь: вроде выхожу я из дома, иду куда-то, и вдруг начинается страшный дождь, настоящий ливень, и он переходит в град. Я забегаю под навес и чувствую, как земля под ногами трясется...все сильнее, сильнее...и тут она разверзается, уходит из-под ног, люди падают в эти огромные щели... я убегаю! Бегу куда глаза глядят! Останавливаюсь отдышаться, оборачиваюсь и вижу: на город опускается гигантская волна, она заливает все вокруг...и тут я просыпаюсь!
   - И давно тебе такое снится?
   - Уже две недели.
   - И что говорит твой психиатр?
   - Она говорит, что это одна из вариаций Конца света, по старым понятиям. Великий потоп,- сказал Паскаль, и его губы искривились в слабой усмешке.- Ну, знаешь, такая альтернативная версия Конца света. Глобальное потепление, все тает и растекается, а потом замерзает по новой только уже на другом месте.
   - Представляю, каково это каждую ночь переживать Конец света,- Эдвард мрачно посмотрел в окно, приподняв рукой листок причудливого растения. Он почувствовал какое-то облегчение, не увидев ничего, кроме еле различимых из-за тумана верхушек жилых корпусов. Так пусто и так спокойно.
   - Ну, так вот,- продолжал Паскаль.- Джейн, мой психиатр, считает, что сны могут появиться из-за нарушения душевного равновесия. Возможно, меня что-то беспокоит, что-то из моего прошлого.
   - Какая ерунда!- усмехнулся Эдвард.
   - Ты так думаешь?
   - Спроси у нее,- с иронической улыбкой произнес Эдвард,- что означает, если меня терзает ощущение безысходности.
   - Этот вопрос ей задает каждый второй. Она говорит, в наши дни такая реакция естественна. Конец света, депрессия и так далее...
   - Не нужно обладать ученой степенью, чтобы делать такие выводы. Эти психиатры пользуются моментом и наживаются на нас. Психиатр в наше время единственная профессия, которая пользуется спросом. Люди же хотят исповедаться перед смертью. А раз религия сейчас не в чести, остается одна дорога - к психиатру. Людей так много, а поговорить не кем, одна дорога - к психиатру.
   Паскаль засмеялся. Его звонкий заразительный смех заставил и Эдварда и улыбнуться. Но он не останавливался:
   - Куда мы идем, если хотим поднять себе настроение? К психиатру, который погладит нас по головке, скажет пару ласковых слов, выслушает тебя до последнего слова, до последней оплаченной недешевой минуты, а потом заставит думать нас, что решил наши проблемы. Нет, людям не нужны психиатры.
   - А что же им нужно?- поинтересовался Паскаль с огоньками в глазах.
   - Массовые расстрелы,- коротко ответил Эдвард.- Чтоб какой-нибудь псих прошелся по улице с автоматом в руке, параллельно разбрасывая гранаты направо и налево. А еще лучше группа психов,- добавил Эдвард, и Паскаль снова засмеялся.- Представь, как было бы здорово, если бы банда террористов-смертников вломилась в какой-нибудь деловой центр и устроила там кровавое месиво. А когда кончатся патроны, просто взорвали бы все к чертям! Проделать такое в каждом городе и Конец света будет отсрочен еще на пару лет. Остается одна проблема, кто будет все это убирать,- тут Эдвард не выдержал и тоже засмеялся.
   - Вот это правильно!- похвалил его Паскаль.- Поистине золотые слова,- добавил он с иронией.
   - Помнишь, уже ведь было что-то в этом духе. А Китае. Кажется, это было в 48-м.
   - Да-да!- подтвердил Паскаль.- Правительство создало спецотряд, который под видом активистов или кого-то там еще ходила по домам и расстреливала людей.
   - И помогло!- воскликнул Эдвард.- Ненадолго, но помогло. И, скажу тебе, если бы такие "чистки" проводили хотя бы раз в пять лет - и не только в отдельных участках, а по всему миру - то жить стало бы намного спокойнее.
   - Черт,- со смешком произнес Паскаль,- наверно, так говорить плохо, но это действительно правильно.
   - Идеального мира без смерти не бывает,- заключил Эдвард.- Знаешь, с кого бы я начал, если бы мне дали автомат и сказали убить сократить население?
   - С кого же?
   - С корпорации "Фазеон". Чтоб перестали распространять эту дрянь, абсолютную вакцину.
   - А я бы первым делом занялся сволочами из правительства. Но перед этим заставил бы президента выступить по телевидению с лозунгом "Убей себя, спаси планету!".
   - Тоже хорошая идея,- Эдвард задумчиво опустил глаза, улыбка постепенно стала сходить с его лица.- И к чему привела эта акция спасения с абсолютной вакциной?- он вдруг снова помрачнел.- Ведь, знаешь, не только мы сейчас сидим вот так, шутим и мечтаем о том, чтобы расстрелять половину всего человечества. Миллионы, если не миллиарды, простых людей, патриотов, точно так же сидят и, совершенно не стыдясь, говорят: "А хорошо бы правительство подорвать!".
   - Я где-то слышал, что бывают такие случаи: если много людей одновременно подумают о чем-то, это сбывается,- сказал Паскаль, вновь заставив Эдварда смеяться.
   - Да, хорошо бы. В таком случае, нам всей планетой стоит о многом подумать.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   16
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"