Аннотация: Я шел в молочный магазин, я хотел купить себе сметаны, белой и жирной... а дальше - очень душещипательная история, с не менее душещипательным концом...
Я шел в молочный магазин. Я хотел купить себе сметаны, белой и жирной. Я знал, что сегодня не подходящий день. Я знал, что утром настал четверг. А разве может быть что-нибудь более мерзкое, чем этот день? - Ну, разве что понедельник. Ну, и воскресенье, может быть. В общем, вторник и среда тоже те еще деньки. А если быть совсем уже откровенным, даже суббота это не подарок... но, четверг был сегодня, и я не любил его. На улице было тепло, и светило мерзкое летнее солнышко. Оно издевалось надо мной. Оно, как будто говорило: "а кому-то сейчас хорошо, а кому-то сейчас весело, и радостно, и приятно".
Но я шел в молочный магазин. Я только куплю себе немного сметаны. Белой и жирной.
На улице почти не было людей. Это ли не счастье? Как в знаменитом приколе какого-то фантаста, когда ты остаешься единственным человеком на Земле. И почему все так пугаются? Думаете, это так ужасно? - Нет, это было бы счастье, это было бы лучше сметаны.
Но по дороге я все-таки видел их. Людей. Они прятались за деревьями. Они высовывались из темных окон. Они шептались из люков канализаций, и не давали покоя.
Мне бы только дойти до того магазина, с голубыми буквами из древних советских времен. Я куплю сметаны и уйду обратно. Уйду домой.
Я открыл двери допотопного молочного магазина. И, не то чтобы там плохо пахло, но я чувствовал запахи, и в этом не было ничего хорошего. Я зашел внутрь. Было почти пусто: покупателей не было вообще, а товаров можно было отыскать всего несколько на пыльных деревянных полочках. Но это было не важно. Главное - чтобы была сметана. Я подошел к прилавку, и посмотрел с надеждой на продавца. Тот был примерно моего возраста, и у него тоже были каштановые волосы. Это ли не чудо? У меня плохая память на лица, и я вполне мог знать его. Мы даже могли учиться с ним в одном классе. Или жить в одном доме, или быть братьями.
- У вас есть сметана? - спросил я его, - белая и жирная?
Взгляд у продавца был уставший.
- Отстань, - сказал он мне, - я не в настроении.
- Почему? - спросил я, (как будто сам не знал ответа, как будто меня это хоть как-то интересовало).
- Что тебе от меня надо?- прохрипел продавец грустно.
- Сметана, - сказал я, - белая и жирная.
- Зачем ты меня мучаешь? Что я тебе сделал?
- Ничего.
- Ничего? Что это за бред?
- Слушай, - говорю, - я дам тебе денег. Много денег. Хочешь?
- Если б ты знал, чего я хочу...
- Не сметаны?
- Сметаны... - он усмехнулся, - ну зачем тебе сдалась эта сметана? Что ты к ней привязался?
- Но я хочу ее!
- Все мы чего-то хотим.
- Кто это мы?
- Люди.
- Да ты даже не похож на человека, - он начинал меня выводить, я начинал повышать голос, но продавец был невозмутим, и продолжал со своей грустной улыбкой в том же духе.
- А на кого я похож? - спросил он, - скажи мне, как я выгляжу со стороны?
- Ты похож на бульдозер. Дай мне сметаны, и я уйду от тебя навсегда. Я обещаю, я клянусь, что больше никогда тебя не потревожу.
- Нет, - сказал он.
- Нет сметаны?
- Нет, в смысле не уходи... - он помолчал, - дело ведь не в сметане?
- Ну, в общем, да.
- Ты не хочешь сметану.
- Я ХОЧУ-У-У!!!
- Чего ты хочешь?
Ну, что же я мог ему ответить? Ну, если бы я только знал, что он хочет услышать. Ну, если бы я только знал, чего я хочу.
- Я хочу быть дымом, - вот, что я сказал.
- Ты врешь. Ты врешь, как последняя тварь.
- Ну и что? Я говорю, то, что думаю.
- Потому, что ты не правильно думаешь.
- Ты сволочь! Ты посланник Сатаны! Забери мою душу, и дай мне сметану.
- У тебя нет души, я тебе ничего не дам. Это мой магазин, ты сам сюда пришел.
- Но разве ты был против?
- Против чего?
- Я перестаю тебя понимать. Против войны в Ираке, против строительства Суэцкого канала, против разрешения однополых браков... Ты был не против, когда я зашел в твой сраный магазин... Ты давно на все наплевал.
- Да, такое случается... безразличие ко всему.
- Совсем ко всему? И даже ко мне?
- Нет, ты мне пока не безразличен... А я тебе?
- Нет... Ты и сметана - это все, что интересует меня в этом мире. Разве что-нибудь еще важно?
Его глаза заулыбались.
- Ты когда-нибудь был на Ибице? - спросил он нежно.
- Нет, мне не дали визу, по тому, что у меня хитрый разрез глаз и слишком благородный подбородок.
- Значит, ты никогда не мечтал о море. Иначе тебя бы это не остановило.
- Я мечтал когда-то о космосе,... но они сказали, что у меня слабый мочевой пузырь и низкое кровяное давление.
- А я даже не пытался заставить их взять меня.
- Ты тоже хотел летать?
- Да, но у меня слишком каштановые волосы.
- Я опять тебя не понимаю.
- В этом нет необходимости. Давай немного помолчим.
Я был не против. Я был даже рад. Как хорошо стоять в мерзком, загаженном молочном магазине, общаться с кем-то у кого каштановые волосы, хотеть сметану и мечтать.
- Закрой свой сраный магазин, - сказал я ему, когда мы немного помолчали, - Давай расстелем синее одеяло на грязный пол... и займемся любовью.
- Хорошо, - он опять улыбался. - Лови ключи, и закрой его сам. А я пойду за одеялом.