Аннотация: Один день из жизни героя. Немного детективщины, сказка в повседневных бытовых подробностях и охота всех против всех.
- Ну, дай русалку!
Светка крутилась вокруг юлой и умильно заглядывала в глаза. Ручки с кровавым когтистым маникюром тянулись к длинному сине-зеленому хвосту перламутрового отлива, свисавшему у меня из подмышки.
- Не дам! Отстань, зараза!
Последнюю разработку нашей лаборатории зачем-то понадобилось носить на верхний этаж, где с ней долго знакомились, щупали узорчатые тонкокостные плавники и восторгались буйному цвету получившейся экспериментальной модели. И теперь возвращать ее обратно приходилось тоже мне - одному из лаборантов-аспирантов. Тех, которые еще не доросли до самостоятельных исследований, но широко использовались всеми в жанре "подай-принеси".
Несу. Русалка притихла и лишь вяло колышет хвостом при особенно резких движениях. Ей сонно и хочется поскорее вернуться на знакомую территорию, где они в это время обычно находятся в спячке. Сонный образец практически не активен, выставить его зубами вперед, прямо в наглое лицо потерявшей последнюю совесть крашеной блондинки Светочки, увы, не получится. Она этим пользуется и продолжает выпрашивать, исподволь оглаживая дрожащими ручонками вялый хвост русалки.
Светочка - моя коллега, тоже лаборант, но из другого крыла и из совсем другой лаборатории. Обычно она к нам и не заглядывает. У нас разные направления, мы редко пересекаемся в исследованиях. А тут ей внезапно приспичило. Но - нет! Обойдется. Пока запрос не пришлют честь по чести, как полагается, экспериментального образца русалка-386 не видать им, как своих ушей.
* * *
Пристроив русалку в вольер и проследив, чтобы она окончательно уснула, начинаю прибираться. Пинками откидывая накопившийся хлам вдоль стен и под тяжелые столы. Странно, откуда это все тут? Нет у нас привычки превращаться в хлев пополам со складом после бомбежки. Умная мысль теряется, когда внезапно раздается знакомый скулеж, и в плотно прикрытую дверь пытается просочиться все та же Светочка. Только ее тут не хватало.
На этот раз она срочно зовет меня сбегать к ребятам из 516-й, у них прорыв случился. Бежим. На столе стоит полуметровая модель машинки с огромными толстыми колесами, массивной кабиной и закрытым кузовом. Эмммм...?
Ребята взахлеб перечисляют возможности новорожденного, щелкают кнопочками на пульте. Мы со Светочкой круглыми глазами следим за все ускоряющимися хитрыми маневрами толстячка. Мало что понимаем, но искренне сочувствуем.
* * *
- А давай, мы тебе эту машинку на русалку поменяем? - неожиданно предлагает Светочка, увязавшись следом на обратном пути.
Хочется спросить: каким образом она собирается менять разработку одной лаборатории на разработку другой лаборатории, если сама работает в третьей? Нет, даже не так. Хочется спросить: почему она так прицепилась к нашей русалочке, что это уже переходит все нормы приличия? Нет, снова не так. Хочется просто послать ее в даль обетованную без любых вопросов. Послать что ли?
* * *
В лаборатории снова нахламлено, даже больше, чем до моего ухода. Чем они тут занимаются? Умная мысль теряется под звук покашливания сзади. Доцент Баталов (однофамилец), здравствуйте. Держа в одной руке большой бумажный стаканчик с кофе, он растерянно оглядывается и целенаправленно устремляется в угол, зарываясь в груду небрежно сваленных предметов.
- Вам помочь?
- Нет, спасибо. Почему здесь такой беспорядок? Где же эта...
Высокий немолодой мужчина в старомодном костюме со свитером увлеченно прорывается к собственному рабочему столу, потеряв по дороге забытый стакан с кофе. Помогая ему оттаскивать в сторону лишнее, с легкой завистью кошусь на многочисленные упаковки, словно сбежавшие из модной кондитерской. Крем, сливки, мороженое, разные напитки и какие-то пироженки - откуда у нас такое богатство? Внезапно захотелось взбитых сливок, наглая упаковка которых ярко прыгнула в руки в процессе уборки. Очень люблю сладкое.
- Вы не будете возражать, если я возьму эту коробочку? - спрашиваю у Баталова. - Завтра куплю и верну такую же.
- Да, конечно берите. - рассеянно отозвался тот. - Тут этого добра....
Уже на выходе вновь сталкиваюсь с настырной Светочкой. Она заискивающе здоровается с Баталовым и что-то ему лепечет вполголоса. Вот пусть теперь он разбирается с ее манией. А я пойду, рабочий день закончился.
* * *
Теплый солнечный летний вечер. Все вокруг цветет и пахнет, щебечет и сияет. Толпа народу весело гомонит к ближайшей автобусной станции. Наше предприятие расположено на окраине города, на машине сюда не подъедешь - специальный режим безопасности. Хотя, чем эта безопасность может пострадать от того, что сотрудники будут ездить на своих машинах, а не на автобусе? Жираф большой, ему видней.
Толпа растекается ручейками к разным площадкам служебного транспорта. Пробегая мимо небольшого выезда из складских лабиринтов у круглого асфальтового пригорка ровной полусферической формы - мы постоянно между собой спорим, для чего он тут такой, и почему его до сих пор никто с землей не сравнял - вижу странное. Невысокий пухлый дядька в черном костюме с портфелем подмышкой подпрыгивает и размахивает руками.
- Северодвииинск! Кому в Северодвиииинск! Маршрутка скоро отправляется! Подходите, свободные места! Северодвиииинск!
Тут же рядом из проулка выезжает длинная черная ...ммм.. микроавтобус, наверное. Утрированно-простых форм, необычно вытянутая и абсолютно вся черная - от выпуклых фар, до парных частых колес - детский гибрид паровоза и маршрутки. Мужик продолжает зазывать. Какая-то часть идущих людей стекается к нему, закрывая собой. Мне это не по пути, иду дальше.
* * *
Около моей остановки толпится народ. Почему-то много детей и лиц южной национальности. Точнее - индусов, вроде бы. Смуглые, в свободных белых одеждах с народной вышивкой, тесемочками и цветными бусами. В белых тюрбанах, намотанных на жесткие черные волосы на голове. Все это находится в броуновском движении, мельтешит перед глазами и чирикает на своем непонятном языке.
* * *
Стоим, ждем автобус. В этот момент впервые меня кольнуло странное предчувствие. Недоброе такое. Жесткий злой взгляд в спину. И ощущение приближающегося преследователя. Пытаясь незаметно оглядеться, медленно отхожу в дальний угол открытого каркаса остановочного комплекса, в боковой стене которого находится распахнутая по случаю жары дверь в соседний павильончик с книгами. В книжной лавке тоже многолюдно, может быть имеет смысл попробовать спрятаться до прихода автобуса там.
Уже подходя к той самой двери, замечаю глубокую яму вдоль длинной спины остановки. Довольно большую вытянутую яму, частично заложенную кирпичами и каким-то строительным мусором. В яме сидят несколько человек в белых южных одеждах: румяный мужчина средних лет и четверо маленьких детей неопределенного пола. Дети молча лупают чернющими глазенками, а отец, вероятно, настороженно смотрит на меня и оглядывается вокруг столь же настороженно.
Заметив мои колебания и сомневающиеся взгляды в сторону книжной лавки, отец из ямы машет мне руками, приглашает к ним присоединиться. Что-то длинно говорит на своем красивом, но совершенно не понятном мне языке. Вроде бы они там тоже прячутся и ждут свой автобус. И я могу с ними посидеть, подождать. Уже примериваюсь прыгать к гостеприимным ямосидельцам, когда над головами толпящихся рядом и не обращающих никакого внимания на происходящее вокруг людей появляется новая фигура.
* * *
Фигура имеет вид высокого жилистого мужчины неопределенного возраста. В светло-розовой рубашке и большой широкополой шляпе темного цвета. При повороте становится заметен темный же плащ, в сложенном виде перекинутый через спину. Здравствуйте, товарищ Зорро. Почему-то сомнения, что он ищет именно меня, не возникает. И калаш, который этот, пусть будет Зорро, уверенно держит на сгибе правой руки, легко поддерживая левой, укрепляет такую уверенность. Прикрытый краем плаща, он остается незамеченным окружающими. И только мне в глаза смотрит круглый черный провал, обещающий вечность и пару серебряных коньков впридачу.
Медленно боком отползаю от ямы, сигналя ее обитателям, что нужно пригнуться и сидеть очень тихо. Отец колеблется между порывом попытаться помочь мне и пониманием, что дети важнее. Киваю ему и отползаю еще дальше в сторону.
Розовый Зорро находит меня взглядом, медленно и хищно улыбается, показывая зубы. Я семафорю ему, что сейчас выйду из толпы, пусть подождет и не стреляет. Тут дети. Очень много детей и других непричастных лиц, которые перед ним ни в чем не провинились.
Розовый медленно кивает, не отводя от меня дула автомата. Покачивает им, предлагая быстрее выходить. Я что, я выхожу. В голове крутится мысль о том, что происходит с телом, куда на приличной скорости врывается пуля. Острая, разрывная. Интересно, успею почувствовать?
Позади остается ничего не подозревающая пестрая толпа на остановке, где весело бегают беззаботные дети, а взрослые нетерпеливо ждут свой автобус. Который уже не суждено теперь дождаться мне. Мы с розовым медленно отходим в сторону. Я благодарна ему за оказанную любезность, ему зачтется.
Боковым зрением вижу, как розовый вскидывает ствол чуть выше. Вижу, как огненная вспышка на миг закрывает его острым игольчатым шаром. Чувствую сильный удар в висок и ничего больше не чувствую.
* * *
Казалось, прошла всего секунда, длинным безвременьем растянувшаяся вокруг и внутри. Вскакиваю на ноги, оглядываюсь, не обращая внимание на шум и гам - народ рядом явно что-то видел, теперь волнуется и куда-то бежит.
Снова оглядываюсь, вижу завернутую в темный плащ фигуру, мелькнувшую краем розового. Фигура быстро удаляется, скрываясь за рельефом местности. Хищная улыбка растягивает тонкие губы, выпуская наружу длинные острые иглы. Я очень люблю сладкое, но чаще питаюсь совсем иной пищей. И сейчас пришло время охоты.
* * *
Не утруждая себя бегом и маневрированием, взвиваюсь вверх, в прыжке нахожу идущую прочь черную фигуру в широкой шляпе. Человек прижимает к уху мобильный и что-то докладывает собеседнику. Оружие на спине скрыто плащом. Отсюда шляпа выглядит как мишень - черная круглая точка среди яркой летней зелени. Что может быть проще?
* * *
Когда на тебя сверху обрушивается тяжелый кулак силы, помноженной на массу, выстоять сложно. Мой Зорро падает безвольной черной тряпочкой. Ловлю его жестким хватом за горло и смотрю в глаза. Он узнает. Мое отражение ужасом плещется, кричит и бьется в его взгляде. Теперь будем говорить. О разгроме в лаборатории. О сладостях. О чрезмерно любопытных лаборантах и опытных образцах. О персоне на другом конце телефонного разговора. Не волнуйся, я помню свое обещание: тебе зачтется. Образец русалка-411 активирован.
