Аннотация: Решила начать с первой книги, чтобы не теряться в смысле и сохранять одну стилистику. Чувствую, эпопея с переводом трилогии затянется на энное количество лет. Обновлено 06.09.17. Буду признательна за отлов блох.
Мелани Роун - Принц Драконов. Книга первая
Часть первая.
Лица в Огне.
Князь Зехава с удовлетворением улыбнулся, щурясь от яркого солнечного света. Все знаки указывали на удачную охоту: следы от когтей на скалах, борозды от крыльев на песке, и коротко обглоданные горьковатые травы вдоль гребней каньона. Но чутье князя было куда тоньше и не нуждалось в этих очевидных символах. Он чуял присутствие своей добычи всей кожей, слышал в воздухе, ощущал каждым нервом. Поклонники князя утверждали: он может указать время удачной охоты, просто мельком взглянув в небо. Враги же заявляли, что нет ничего особенного в его чутье, чего еще следует ждать от драконорожденного.
И в самом деле, охотясь сегодня, он казался человеческой версией дракона. Длинный, гордый нос красовался на худом хищном лице, которое казалось бы жестоким, если бы не веселая ухмылка, скрывающаяся в уголках губ. Почти шестьдесят зим обрамили его глаза глубокими морщинами, однако тело оставалось крепким и подвижным, посадка в седле легкой, а спина прямой как клинок. Зехава был гордым старым драконом, его глаза были такими же черными, как и плащ, развевающийся подобно крыльям за спиной; как и статный черный боевой конь, на котором он мчался по Пустыне, которой он правил тридцать четыре зимы.
- Мы наступаем, мой князь?
Зехава взглянул на своего зятя.
"Мы наступаем", - ответил он освященной веками формулой, затем ухмыльнулся: "Мы несомненно наступаем, Чейн, пока твоя рука не устанет держать меч".
Молодой человек ухмыльнулся в ответ.
- Единственный раз, когда это случилось, произошел в сражении с меридцами, и лишь потому, что ты направлял их всех в мою сторону!
- Тобин хотела похвалиться твоей доблестью, и я никогда не мог отказать своей дочери в чем бы то ни было, - старик пришпорил лошадь и увлек отряд в Пустыню вслед за собой; уздечки и седла, лишенные привычных украшений, почти не издавали шума, который мог бы выдать присутствие охотников дракону.
- Еще десять мер, я думаю, - предположил Чейналь. - Пять.
- Десять! Этот сын Дьявола Бури прячется в холмах и нападает оттуда же.
- Пять, - Зехава заговорил вновь. - И он будет сидеть в ущелье Ривенрок, подобно князю Ролстре в его замке Крэг.
Красивое лицо Чейналя скривилось в гримасе:
- Так испортить настроение. Почему тебе нужно было вспомнить именно о нем?
Зехава расхохотался. Внутри, тем не менее, он хотел, чтобы этот прекрасный молодой человек на самом деле был родным сыном, наследником. Чейн был ближе к нему, чем родной сын, принц Рохан, слабый, тихий юноша, предпочетший учебу и размышления настоящим мужским занятиям. Рохан неплохой мечник, превосходный охотник на всю дичь, кроме драконов, также ловок в схватках на ножах. Но Зехава находил, что его сын не считает сражения частью и целью своей жизни. Пристрастие Рохана к книгам и ученым рассуждениям находилось абсолютно вне понимания мужчины. Честно говоря, он был вынужден признавать, что Чейналь имеет интересы кроме охоты и сражений, однако не выделял какие-то одни в ущерб остальным. Кроме того, когда Зехава пытался заставить Рохана заниматься чем-то другим, собственные жена и дочь набрасывались на старика подобно яростным драконам.
Зехава ухмыльнулся про себя, направляя коня через знойные пески к ущелью Ривенрок. Тобин должна была родиться мальчишкой. В детстве она могла обогнать в скачках и победить на ножах любого мальчишку своего возраста. Замужество и материнство успокоили ее, но в черных глазах все еще тлели угли неистовства, похожего на его собственное. Часть брачного договора с Чейналем запрещала ей брать кинжал в постель. Чейн, конечно, пошутил, но эта шутка вызвала бурный смех у всех, кто знал Тобин, и вошла в разряд семейных легенд, став тем, чего Зехава уже отчаялся ждать от своего сына.
Не то что бы Тобин не хватало женственности, размышлял старик, поглядывая на Чейналя вновь. Только совершенно очаровательная женщина могла покорить и приручить горячего молодого лорда Радзина. После шести лет брака и рождения двух близнецов, принцесса и ее лорд были очарованы друг другом как никогда. Жаль, Рохан еще не встретил девушку, которая смогла бы стать его опорой и поддержкой. Все же ничто так не превращает юношу в мужчину, как желание произвести впечатление на прекрасную даму.
Прогноз Зехавы исполнился в точности: дракон прочно обосновался в устье ущелья за выступом скалы. Охотники приостановились в целой мере от цели, чтобы полюбоваться чудовищем цвета темного золота, подобно пескам, в которых он родился, с размахом крыльев больше, чем рост трех взрослых мужчин. Яростная суть дракона чувствовалась даже на этом расстоянии.
Зехава понял предупреждение верно. Чейналь, не сомневаясь в исходе поединка, желал ему без повреждений выйти из сражения. В случае возвращения домой с более чем несколькими царапинами, его жена будет заботиться о ранах и яриться на неуклюжесть Зехавы, обеспечившую его травмами. Принцесса Милар была широко известна благодаря своему темпераменту и золотым, столь редким в Пустыне. Именно от нее Рохан унаследовал свои глаза.
Двадцать всадников рассредоточились, заняв позиции согласно правилам охоты, и Зехава направился вперед в одиночку. Дракон зловеще смотрел на него, а князь улыбался. Чудовище было совершенно в ярости. Зловонный запах масла, сочившегося из желез в основании длинного, шипованного хвоста, распространился в горячем воздухе. Дракон был готов к спариванию с самками, скрытыми в пещерах, и любого, кто встанет между ним и его целью, ждала мучительная смерть.
- Злишься, дьявольская челюсть, да? - Зехава промурлыкал себе под нос. Неспешным шагом, в развевающемся за спиной плаще, он подъехал остановился в половине меры от скалы, прямо напротив вершины. Полосатый песчаник, расцвеченный десятками оттенков янтаря и гранатовых роз, подобно Огненной Башне замка Зехавы в Стронгхолде. Дракон цеплялся за скалу когтями толстыми, как мужское запястье, с легкостью балансируя при помощи колец черно-золотого хвоста. Два правителя Пустыни оценивали друг друга лицом к лицу. На первый взгляд, нелепое противостояние: массивный, с кинжально-острыми зубами дракон против одинокого всадника. Однако, Зехава обладал преимуществом, которое сделало его победителем в девяти подобных схватках, произошедших ранее. Зехава понимал драконов.
Этот дракон желал спариться с дюжиной или более самок, но был слишком стар и знал об этом. На его черно-золотой шкуре множество боевых шрамов, один из когтей торчит под неестественным углом, сломанный в одной из произошедших ранее битве. Огромные крылья угрожающе раскинуты, демонстрируя бархатно-черную изнанку с плохо зажившими разрывами, видными так хорошо, как кривые кости крыльев, не сросшиеся должным образом после переломов. Все приметы указывали, что этот брачный сезон для дракона должен стать последним, и Зехава предполагал, что чудовище осознает этот факт.
Тем не менее, дракон способен сразиться с князем в хорошей, долгой битве. И Зехава понимал кое-что еще в драконах. Несмотря на пользующуюся дурной славой хитрость, драконы были совершенно прямодушными. Этот дракон хочет спариваться. Следовательно, его манера боя будет прямой и неподходящей, без уловок, которыми дракон пользуется все три года после очередного брачного периода. Он уже успел прочувствовать зловоние своих феромонов за последние несколько дней, когда танцевал в песке и на скалах, привлекая к себе самок. Его разум опьянен, а его боевые рефлексы притуплены. И пока дракон стремится осеменить как можно больше самок, это делает его более уязвимым. Тем не менее, Зехава отдавал дань уважения когтям и зубам чудовища, в то же время ухмыляясь в предвкушении десятого трофея. Он собирался перехитрить этого прародителя драконов и хорошо провести время.
В пятидесяти мерах оттуда, в крепости, выточенной из сплошной скалы предыдущими поколения семьи Зехавы, княжна Милар сидела со своей сестрой Андраде. Они были молчаливы в этот момент; выход на свет слуги с холодными напитками и фруктами прервал бурный спор сестер-близнецов о принце Рохане.
Когда слуга поклонился и ушел, леди Андраде встряхнула своими длинными светлыми косами и свирепо посмотрела на свою сестру.
- Прекрати ссориться с мальчиком! В доме Ролстра творятся такие дела, которых никогда не понять Зехаве, а у Рохана есть шанс!
- Ты считаешь моего мужа глупым? - разъярилась Милар.
- Оставь это лицемерие, Мила. Он великолепный солдат и прекрасный мужчина, но если ты думаешь, что предстоящий конфликт решится в сражении, подумай еще раз. Только Богу Бури известно, что задумал Ролстра, но это вряд ли снова будет чем-то вроде марширующей армии, - она потянулась и вытащила гроздь винограда из чаши, подвергнув рубиновый блеск ягод критическому осмотру. - Ты можешь считать свое княжество слишком богатым и могущественным, чтобы оказаться под угрозой. Но Высокий князь просто не способен смириться, если кто-либо богаче него. И Зехава точно не был достаточно деликатен в этом вопросе. Я слышала о подарке, отправленном им Ролстре.
- Он полностью соответствует...
- С точки зрения Зехавы! Две или четыре лошади в отличной сбруе будут прекрасным подарком. Но не двадцать! И все в серебре! Он выставляет богатство напоказ, Мила, и это опасно - так же, как дурацкая охота на дракона. Он уже убил девять монстров, зачем ему нужен десятый?
Княжна Милар приняла вид, перед которым спасовали бы десятки высокорожденных; на ее лице холодное высокомерие возобладало над дружелюбием.
- Это его долг - очистить Пустыню от драконов. Кроме того, это демонстрирует ловкость и силу, которые важны в сражении. Это политика.
- Это глупость. Ему стоило отправить Рохана сражаться с этим драконом, его собственные ловкость и сила прекрасно видны и так, - Андраде забросила виноградинку в рот и раскусила кожицу, выдавив сладкий сок, прежде, чем выплюнуть шкурку в серебряное блюдо.
- У Рохана нет отваги для сражений с драконами, - несчастно призналась Милар.
- Разве недостаточно его воинской отваги? - указала Андраде. - Он сбежал сражаться против Мериды в униформе простого солдата, когда вы запретили ему покидать Стронгхолд.
- Мы никогда не беспокоились из-за его характера. Но ты знаешь, он проводит слишком много времени за своими книгами и разговаривает с разными малопривлекательными людьми. Я заступалась за него раньше, но сейчас я начинаю соглашаться с Зехавой. Рохан должен научиться быть таким принцем, каким гордились бы его предки.
- Это именно то, что ему не стоит учиться делать! Создание княжества было прекрасной работой для солдата, и Зехава просто прекрасно справлялся. Он укрепил начатое его дедом, укрепил свою власть над тем, что захватил его отец в войне с Меридой, и увеличил его уже собственными усилиями. В самом деле, - задумчиво произнесла Андраде, - нельзя винить его за то, что он хочет показать себя. Он прекрасно поработал, особенно с Меридой.
- Если я захочу послушать историю, я позову моего барда, - возмутилась Милар.
Андраде проигнорировала ее замечание:
- Проблема Зехавы в том, что у него закончились дела. Все, что ему нужно решать - это как потратить деньги на тебя, Тобин и эту груду камней, в которой мы сидим, - и тратить время на убийство драконов. Поверь мне, дорогая сестра, Ролстра может тратить свое время на многие занятия, но ни одно из них не разумно в той степени, в какой ты заинтересована.
- Я не вижу...
- Обычно ты делаешь, - перебила Андраде. - Позволь Рохану читать его книги и разговаривать с послами - да даже со слугами послов! Он будет учиться вещам, которым Зехава никогда его не научит.
- Почему бы тебе не вернуться к своим обязанностям в этой заплесневелой старой башне и оставить мирские заботы простым людям?
- А чем, по твоему мнению, я там занимаюсь? Вышивкой и вязанием? - Андраде фыркнула и выбрала очередную крупную виноградину. - Пока я учу бестолковых мальчишек и девчонок быть фарадимами, я прислушиваюсь к ним. И то, что я слышу в эти дни, отвратительно, Мила, - она пощелкала своими длинными тонкими пальцами, на каждом из которых красовались золотые и серебряные кольца с разными камнями. Тончайшие цепочки на тыльной стороне ладоней связывали кольца с браслетами, указывавшими на ее должность леди Крепости Богини. - Во-первых, Ролстра не планирует начинать очередную войну с кем бы то ни было, поэтому демонстрации умений и силы Зехавы, охотящегося на драконов, никем не принимаются в расчет. Во-вторых, Высокий князь имеет шпионов в каждом княжестве, включая ваше.
- Невозможно! - насмешливо хмыкнула Милар.
- Твой виночерпий с неприятным взглядом работает на него, и я не ручаюсь за помощника твоего конюшего. В-третьих, Высокий князь имеет семнадцать признанных дочерей, некоторые из которых даже рождены в браке, ныне мертвой Лалланте. Всем из них нужны мужья. Где Ролстра найдет подходящих мужей для каждой из них? Я тебе отвечу: в самых крупных владениях; и это все не учитывая незаконнорожденных дочерей.
Принцесса выпрямилась на голубом бархатном диване.
- Ты имеешь в виду, предложение может прийти и Рохану?
- Прекрасно для вас! - голос Андраде растекся саркастическими нотками. - Да, предложение может быть сделано. Ты можешь назвать более подходящего молодого мужчину, чем твой сын? Он богат, с прекрасной родословной, он правит своей пустошью некоторое время - которая, хоть и не говорит в его пользу, подразумевает определенное могущество. И не так уж сложно это разглядеть.
- Мой сын - прекраснейший юноша на континенте! - защитилась Милар. - Он совершенно прекрасен, и я...
- И никогда не был с женщиной?
Милар пожала плечами.
- Зехава говорит, можно отличить женщину от девушки по манере движений, но я никогда не слышала о подобных приметах для молодых людей. Разве это имеет значение? Это невеста принца должна терять невинность на брачном ложе, а не сам принц.
- Я всего лишь хочу знать, свободно ли его сердце. Он не похож на человека, который будет волочиться за каждой юбкой, попавшей в его поле зрения. Бедняга Рохан романтичен, - она задумалась на мгновение, затем продолжила: - В любом случае, предложат одну из законных принцесс, потому что незаконнорожденная оскорбит ваш Дом, и...
- Но это же прекрасно! - голубые глаза Милар вспыхнули под солнечным сиянием ее локонов. - Это честь - и приданое! Мы должны обязательно попросить замок Феруче. Лучшее, что может достаться Рохану - это дочь Высокого князя!
- Мила, подумай. Ты породнишься с Ролстрой через брак...
- Я подумала! Он не посмеет напасть на мужа собственной дочери!
- Послушай меня! Сыновья Рохана и его принцессы однажды будут править Пустыней. Что может быть более естественным, чем внук Высокого князя, объединяющий собственные владения с владениями своего возлюбленного дедушки?
- Никогда! Согласно Линскому Договору, Пустыня принадлежит роду Зехавы до тех пор, пока пески порождают пламя.
- Прелестно. Это точная цитата? И Пустыня продолжает принадлежать роду Зехавы через Рохана. Она также будет принадлежать роду Ролстры через дочь, которую он предложит в невесты Рохану. Высокому князю всего сорок пять, Мила. Позволь мне предвидеть будущее.
Глаза княжны широко распахнулись:
- Нет! Андраде, не вздумай! Не здесь!
- Это всего слова, сестра. Скажем, Рохан женится на этой девушке, кем бы она ни была. Я никогда не смогу поддерживать их напрямую. Скажем, они заведут ребенка в ближайшие два года. Ролстре будет сорок семь. Скажем, он проживет до восьмидесяти. Это в худшем случае. Его деду было девяносто три, когда он скончался...
- А его отцу было всего двадцать восемь.
- Жалкий возраст. У меня всегда были подозрения, что это не бутылка плохого коньяка повинна в его смерти. Впрочем, о чем я? Ах, да. Зехаве шестьдесят и он не из рода долгожителей. Ох, не нужно прятать от меня слезы, Мила. Скорее всего, он назовет меня лгуньей и на одной злости протянет сто тридцать пять. Но, скажем, что-то случится с ним, когда внуки подрастут. Рохан станет князем. Скажем, затем что-то случится с Роханом - и поверь мне, дорогая, когда его сыновья переживут обычную детскую болезненность, Рохан пойдет в расход. Это оставляет нам вдовую княжну, ее сыновей десяти-двенадцати зим от роду - и здорового и энергичного Ролстру примерно тех лет, как Зехава сейчас.
- Смешная фантазия! - воскликнула Милар, однако тень затаилась в ее глазах.
- Как тебе угодно. Всего лишь игра воображения. Рохан действительно станет не нужен, как только обзаведется сыном или двумя от этой девушки. С ним уйдет с дороги и Зехава как опекун мальчиков, пока они не подрастут, Ролстра поможет твоему мужу умереть в постели, и продолжит делать все, что ему нравится, когда его внук вступит в права наследования.
Леди Андраде вернулась к винограду, ожидая, пока ее сестра-близнец проникнется смыслом спора. Честно говоря, Андраде не совсем понимала, почему так беспокоится о своей бестолковой милой сестре. Милар унаследовала всю красоту своей семьи, тогда как Андраде получила ум и энергию. Нежно сияющий блонд волос у Милар, и оттенок воронового крыла у Андраде; и всем известный характер: взрывной темперамент против точного расчета. Милар совершенно счастлива быть женой довольно замечательного человека (Андраде не могла не отметить достоинства Зехавы), матерью его детей, и управлять его крепостью. Андраде никогда бы не была счастлива жить такой жизнью. Она могла бы выйти замуж за человека, правящего огромными территориями континента, но как леди Крепости Богини она косвенно правит куда большими землями, чем Ролстра. Ее фарадимы, обычно называемые солнечными гонцами, находили везде, и через них она оказывала влияние или напрямую контролировала каждого князя или лорда от Западных до Восточных вод.
Предположительно, она беспокоится о Милар из-за Рохана. Он не был похож характером ни на одного из своих родителей - и не походил на Андраде, потому что она никогда не было настолько мужчиной, насколько это было видно в нем. Рохан уникален, и она это высоко оценила. Милар истово любила сына, Зехава тоже, хотя и периодически ворчал на него. Андраде единственная понимала его и увидела, кем он может стать.
- Я вижу твою точку зрения, Андри, - медленно произнесла Милар. - Мне хотелось, чтобы ты разъяснила ее. Мы просто откажемся от предложения Высокого князя, если оно поступит.
- Каким образом? - взмахнув ладонью, кратко уточнила леди Андраде, задаваясь вопросом, была ли ее сестра настолько глупой, как она иногда демонстрировала.
Лицо княжны, почти не покрывшееся морщинами даже спустя тридцать лет суровых условий Пустыни, исказилось в тревоге.
- Открытый отказ станет ужасным оскорблением! Ролстра будет в ярости подобно молодому дракону! - она расстроенно притихла на мгновение, затем улыбнулась: - Зехава победит в любом сражении. Если Ролстра осмелится напасть, он уползет обратно в замок Крэг, потерпев сокрушительное поражение!
- Ты идиотка! - рыкнула Андраде, полностью растеряв спокойствие. - Ты услышала хоть что-нибудь из сказанного мной? Ты совсем прослушала четвертый, пятый и шестой пункты?
- Я их не услышала, потому что ты их не называла! - вспыхнула Милар. - Как я могу принять верное решение, если ты утаиваешь от меня информацию?
- Прости, - пробормотала Андраде. - В таком случае, пункт четвертый - князь Чейл Оссетский в загородном имении Ролстры обсуждает торговое соглашение, которое будет обнародовано в Риалле в скором времени. Пятый, лорд Даар с Гиладского побережья собрался жениться и рассчитывает на одну из принцесс. Пункт шестой - и по тем же причинам - этот развратник, князь Виссарион Крибский, также примет сторону Ролстры. Ты действительно считаешь, что Зехава сможет противостоять всем им, объединившим силы во вторжении, возглавляемом Ролстрой? Они все видели, чего ты и Зехава достигли здесь. Пустыня никогда не станет садом, но благодаря тебе местами близка к этому. Впрочем, оставим это. Радзин Чейналя, Тиглат, Туат и Владения Белой скалы - все труды предков Зехавы наконец приносят плоды. Но неужели ты думаешь, что им не придется по вкусу такой повод все разрушить? Оскорбление дочери Высокого князя даст им прекрасный повод отомстить за ее честь, особенно если кто-то из них женится или обручится с ее сестрой, - она остановилась, взглянула на ошеломленную сестру-близнеца, наконец осознавшую всю тяжесть ее положения - а точнее, положения Рохана.
- Андри, - выдохнула Милар, - если все обстоит так, как ты говоришь, что же мы можем сделать? Я не могу позволить Рохану жениться на одной из дочерей Ролстры - хотелось бы мне зажечь его погребальный костер! Но если мы откажемся...
- Рохан должен жениться, только и всего, - произнесла Андраде, подталкивая сестру в нужную сторону. - У меня на примете есть подходящая девушка. Ролстра не сможет предложить брак мужчине, который уже женат, не так ли?
Княжна откинулась на спинку своего кресла.
- Она хорошенькая? - несчастно уточнила она. - Из какой семьи?
- Очаровательная, - успокоила ее Андраде. - И из очень хорошей семьи. Но даже если бы она была отвратительной подобно самке дракона и рожденной от блудницы, она была бы меньшим злом для Рохана, - леди отбросила ощипанную виноградную ветвь в чащу и улыбнулась: - Моя дорогая Мила, девушка умна.
Полуденная жара стала удушающей. Лорд Чейналь наблюдал за сражением тестя с драконом, утирая пот со лба, и размышляя, как долго это все продлится. Кровь сочилась из резаных ран на золотой драконьей шкуре, и длинная глубокая рана рассекла одно из крыльев; боль раздражала дракона, и это позволяло наносить все больше удачных ударов. Дракон яростно рычал, понимая, что Зехава лишь играет с ним. Однако, изматывание дракона занимало много времени, и Чейн начинал волноваться.
Другие всадники также беспокоились. Они все еще сохраняли построение полукругом, имея возможность отступить лишь если дракон заберется повыше, чтобы атаковать Зехаву со скал, громоздящихся в ущелье. Ответственность за решение лежала на Чейнале, и он мог отдать приказ лишь только если не было другого выхода. Всем этим мужчинам и женщинам ранее доводилось сталкиваться с куда меньшими драконами, потому что Зехава в своем великодушии любил награждать всех, кто охотился с ним, драконьим зубом или когтем в качестве сувенира. При этом князь был единственным, кто решался убивать драконов во время брачного сезона, и никто не имел права вмешиваться без особой причины.
Чейн начал нервничать, желая ощутить холодные морские ветра, бушующие возле крепости Радзин. Воздушные вихри налетали на него после каждого злобного удара драконьих крыльев, но от жары он все время покрывался потом, сразу же высыхающим на коже, создавая пленку, не дающую воздуху принести даже легкой прохлады. Щурясь, он взглянул на стены ущелья, где беспощадный солнечный свет отражался от камня, затем отвернулся, прикрыв глаза на несколько мгновений, чтобы облегчить резь от бликов света. Поерзав в седле, он ощутил, что его нервозность передалась его лошади. Серые уши с кисточками были прижаты к голове и дрожь пробегала по гладким мускулам, скрытым под глянцевой черной шкурой.
- Терпение, Аккаль, - мурлыкнул Чейналь. - Он знает, что делает, - по крайней мере, Чейн на это надеялся. Много времени прошло с тех пор, как дракон выбрал место сражения, и Зехава обагрил его первой кровью. Движения князя замедлились и движения его могучего боевого коня становились вялыми. Чейну казалось, что эти два старых воина, дракон и князь, были примерно равны по силам. Дракон взревел и щелкнул зубами возле Зехавы, конь которого едва успел убраться с дороги. В пещерах гремело эхо от рушашихся скал и разносился жалобный вой ожидающих дракона самок. Находясь в безопасности, они тревожились и нервничали, опасаясь остаться в одиночестве.
Аккаль вновь задрожал, и Чейн его успокоил. Чтобы отвлечься от растущего беспокойства, вызываемого мелькающими вблизи от Зехавы когтями и зубами, он начал считать, насколько много самок умрет без помощи в гнездах, и как много яиц останется пустыми, когда этот дракон погибнет. Пятнадцать драконих, пожалуй, с двадцатью или около того яйцами у каждой, из которых только пять или шесть, самое большее, выживет и улетит. Добавим к этому еще девять других самцов, убитых Зехавой ранее, плюс их самки, и итог получится ошеломляющим. Тем не менее, всегда было гораздо больше драконов. Пустыня порождала четыре сотни детенышей каждые три лета, наводнявших Княжества, разоряя посевы и стада. Убийство самцов в брачный период было самым эффективным способом снизить популяцию, потому что вместе с самцом погибали его самки и неоплодотворенные драконьи яйца. Но даже этот способ в итоге ведет к поражению. Драконов всегда было очень много.
Чейналь подал знак и похлопал Аккаля по холке. Могущество Зехавы отчасти зависит от его способности сокращать популяцию драконов. Сможет ли Рохан поступать так же, когда придет его время? Чейн любит брата своей жены, но, отдавая должное способностям Рохана, тот совершенно не склонен к сражениям с драконами. Сила, демонстрируемая этими охотами, является неотъемлемой частью могущества Пустыни. Что лучше покажет могущество, чем победа в бою?
Семья Чейна защищала одну из гаваней Пустыни на протяжении поколений, их репутация основывалась на организации и поддержке торговли. Сам он честно признавал и с юмором относился к тому, что изначально могущество его семьи было связано с наглым пиратством; деньги, на которые построена Башня Радзин, были добыты не самым честным путем. В эти цивилизованные дни, быстрые корабли под красно-белым флагом больше не бродили вдоль Малых островов и не скрывались в бухтах, поджидая богатых торговцев. В настоящее время эти корабли патрулировали воды, поддерживая безопасность. Тем не менее, войны и грабежи не порицались в его семье, напомнил себе Чейналь, причудливо улыбаясь. Он с огромным удовольствием командовал войском под началом Зехавы, и каждые три года в Риалле с наслаждением выставлял грабительские цены на своих лошадей. Сразиться в битве или перехитрить торговых партнеров: два восхитительных столпа могущества. Рохан проявил себя как способного воина в приснопамятные дни против Мериды - хотя его родителей чуть удар не хватил, когда они обнаружили самовольную отлучку, но он был достаточно способным, чтобы самому решать за себя. Однако, Рохан не был рожден воином, и у него не было инстинктивной деловой хватки торговца.
Внимание Чейналя вернулось к сражению, развернувшемуся перед ним, где размах крыльев дракона отбрасывал тень, загораживающую солнце. Он поднялся на восходящих потоках теплового воздуха и яростно взревел, затем рухнул вниз, нацелив когти в сторону Зехавы.