Синтезированный компьютером голос размеренно отсчитывал секунды, остающиеся до взрыва. Кэноэ чувствовал, как сердце бешено колотится у него в груди. Кээрт сильно, до боли, вцепилась в его руку - он не замечал этого.
- ...Три, два, один, ноль!
На дальнем конце озера, едва проглядывавшемся за сплошной пеленой дождя, полыхнула ослепительная вспышка. Дым мощными клубами рванулся вверх, раздуваясь в огромное грибовидное облако. Затем раздался тяжелый гул. Воздух, наполненный им, словно стал тугим и плотным, мягкой перчаткой ударив катер в лоб и заставив его заплясать в небе, словно сорванный лист. По покрытой невидимыми с этой высоты частыми оспинами капель глади озера пошли волны, будто от камня, брошенного в лужу.
Только это должен был быть очень большой камень.
Получилось?!
Пилот, выровняв машину, бесстрашно повел ее вперед - туда, где горизонт застилала сплошная пелена дыма и пыли. Встряска сбила настройку оптики, и Кэноэ, ругаясь про себя, суетливо искал нужный ракурс.
- Есть!
Кээрт притянула его к себе и счастливо поцеловала, и это было не только хорошо, но и приятно.
Да, теперь и он видел, что им удалось. Взрыв пробил в перемычке широкий проем, и теперь туда потоком лилась вода, устремляясь по склону вниз в ущелье. Конечно, тот поселок, что находится внизу, скорее всего, будет смыт. Но намного проще вывезти полтораста человек, выплатив им щедрую компенсацию за уничтоженные дома и огороды, чем эвакуировать целый город с пятидесятитысячным населением, который неминуемо окажется затопленным, как только вода, собравшаяся в озере после полутора декад непрерывных дождей, хлынет через верхний край плотины.
Лишь бы они только правильно все рассчитали!...
- Ваше высочество! - воскликнул Таутинг, словно уловив его тревожные мысли. - Коллежский секретарь Оунэтси сообщает, что волна, поднятая взрывом, немного перехлестнула через плотину, но прорыва не произошло. По его словам, еще слишком рано говорить, но, кажется, вода перестала подниматься!
- Понял! - крикнул Кэноэ, перекрывая оглушающий даже на полукилометровой высоте рев падающей воды. - Теперь летим к плотине, а если там все нормально, в город!
Повинуясь воле пилота, катер, сделав вираж над рукотворным водопадом, повернул обратно. Кэноэ, держа Кээрт за руку, удовлетворенно откинулся на спинку сиденья.
Приятно осознавать, что его Хрустальный Жезл не простаивает без дела, а сам он продолжает приносить пользу людям. Выдвинутый еще до его отлета на Филлину проект создания единой вневедомственной службы быстрого реагирования на чрезвычайные происшествия все еще проходил неспешное следование по инстанциям, а ему удалось воплотить его в жизнь де-факто.
Пользуясь своим положением принца Императорского Дома и статусом Императорского Подручного, он без устали мотается по миру, без промедления выезжая туда, где в нем возникает нужда. Координирует действия различных служб, подталкивает и подгоняет излишне осторожных чиновников, организует поставки, а попутно учится действовать в кризисных ситуациях и решать проблемы не только правильно, но и быстро.
Хотя со времени его триумфального возвращения с Филлины прошло уже пять месяцев, мама, леди Элаэнне, все еще советует им с Кээрт держаться подальше от Столицы. Уж очень большой резонанс вызвали некоторые его решения в качестве Императорского Подручного. Нужно подождать, чтобы дать улечься страстям.
Впрочем, положа руку на сердце, Кэноэ мог сказать, что в Столицу его не тянуло. Единственное по-настоящему важное для него тамошнее дело развивалось успешно. Жители Старого Города продолжали пользоваться услугами страхования от безработицы. Эта деятельность оказывалась теперь без помпы и громких названий, но она продолжалась, и там прекрасно обходились без него. К прежнему же времяпрепровождению, праздникам и увеселениям его не тянуло. Словно он, как герой древней легенды, стал другим человеком, увидев загадочных полузверей-полуптиц, которые уносят на небо тени умерших, и которых, согласно преданиям, может заметить только тот, кто сам видел смерть...
После Филлины он уже не мог заставить себя бездельничать, а новая, активная жизнь ему просто нравилась. К тому же, он начал замечать, что вокруг него собирается команда. Ядро ее составили те люди, с которыми он прошел испытания на пути к Филлине и на самой планете, - Таутинг, Наарит, инженер Таахел, Ровоам, продолжающий возглавлять его личную охрану. И, конечно, неизменные Меркуукх и младший честедержатель Лмугэо, которого он по-прежнему почти и не видел, но который постоянно организовывал им приют, пропитание и, главное, уважительно-предупредительное отношение местных чиновников. В последнее время это ядро стало обрастать плотью - экспертами, специалистами по различным вопросам, снабженцами, способными быстро и без особых перерасходов достать срочно нужное оборудование или материалы, и просто секретарями, курьерами, связистами - его надежными ушами, глазами и ногами.
Внизу шел все тот же надоедливый проливной дождь, с которым пока не могло справиться даже руководство "Климатекса", обещающее закрутить небесные краники не раньше, чем через три-четыре дня. Узкая горная речка, теперь превратившаяся в серьезного и опасного представителя стихии, вышла из берегов, подтопив набережную. Но, по крайней мере, она уже не угрожала хлынуть дальше, на улицы и площади. Взорванная перемычка свое дело сделала: с плотины передавали, что в последний час вода начала постепенно спадать.
Выйдя из катера, Кэноэ, накинув капюшон, поспешил в здание городской администрации, где круглосуточно заседал кризисный штаб. Кээрт чуть задержалась, и он, остановившись на крыльце, обернулся, как всегда, залюбовавшись ей.
Кээрт, его любимая, его красавица, его Хранительница, уже давно не носила яркие пышные платья. Сегодня на ней были высокие грубые сапоги, широкие штаны и мешковатая непромокаемая куртка. Пышные волосы, сложенные в узел, спрятались под высоким кепи. Однако эта одежда не лишала ее ни грамма очаровательности. Скорее, наоборот. Кэноэ чувствовал себя так, словно у них идет очередной медовый месяц. Впрочем, если быть честным, он, пожалуй, и не прерывался со времени их свадьбы, хотя с тех пор прошло уже больше года.
Безусловно, в полевых условиях им не всегда удавалось удерживаться в рамках приличий, но Кэноэ не без оснований считал, что Таутинг и Наарит, частенько делящие с ними кров, против этого ничуть не возражают.
Глядя на эту пару, Кэноэ постоянно чувствовал себя немного неудобно. Объявив о своей помолвке сразу же после возвращения с Филлины, они так пока и не поженились. Оказывается, по некой служебной инструкции от две тысячи замшелого года ни один начальник не имел права держать в своих непосредственных подчиненных супруга или близкого родственника. Кэноэ был готов согласиться с правильностью этой инструкции, но расставаться с кем-либо из своих секретарей категорически не желал. Не в меньшей (если не в большей) степени этого не желали и Наарит с Таутингом. Вопрос же об исключении из правил следовало решать чуть ли не на уровне главы Управления Двора, обращаться к которому Кэноэ по ряду причин не хотелось. Поэтому ребята пока довольствовались неофициальными отношениями, тем более, что против служебных романов ни должностные инструкции, ни общественная мораль почему-то не возражали.
- Ваше высочество! - прямо в коридоре Кэноэ перехватил инженер Таахел. Сейчас этого человека, ведущего себя со спокойной уверенностью высококвалифицированного специалиста, уже никто бы не сравнил с мокрой птицей. - Вам срочная депеша! Из Столицы!
- Что случилось?!
Кэноэ не ждал оттуда никаких посланий и не без оснований полагал, что весть вряд ли будет доброй.
- Сегодня ночью скончался член Совета Пятнадцати, верховный советник Минэо эни-Риенг! Вас и блистательную Кээрт просят прибыть в Столицу на похороны, которые состоятся послезавтра.
- Жаль его, - тихо сказала Кээрт. - Конечно, он уже и очень старый был, и долго болел, но все равно очень жаль.
- Жаль, - согласился Кэноэ. - Ты ведь знаешь, моя бабушка Риеннт была его племянницей, так что он - мой двоюродный прадед. Безусловно, я обязан быть на похоронах!
Обернувшись, Кэноэ поискал глазами Таутинга.
- Тау, ты все слышал?! Разыщи Меркуукха, Ровоама и всех остальных! Мы сейчас вылетаем - сначала, наверное, в столицу провинции, а потом - домой!... Хотя, нет, погоди! Не сейчас! Не могу же я здесь все сразу бросить! Сперва выясним, чем мы еще можем помочь. И, на всякий случай! Напомни, чтобы я не забыл взять под свой личный контроль выплату компенсаций тем, кого эвакуировали из ущелья!...
В Ренкизамие, столице 41-й провинции, дождь не шел. И это, на взгляд Кэноэ, почти компенсировало ее недостатки. Потому что город, который он осмотрел три дня тому назад, до отлета в дождливые горы, ему активно не понравился.
Причем, тогда он даже не сразу понял, что там "не так". Город как город. Может, не слишком красивый, но достаточно благоустроенный, очень чистый и аккуратный, особенно как для мегаполиса с восьмимиллионным населением. Везде полно полиции, которая действительно следит за порядком. На улицах обращает на себя внимание обилие мусорных баков и дворников в форменной желто-фиолетовой одежде.
Помог ему Таутинг, сравнивший Ренкизамие с домом, вычищенным излишне усердной домохозяйкой до состояния стерильности. Гордиться им можно, показывать соседям - тоже, а вот жить в нем не слишком удобно.
Именно такой - вышколенной, содержащейся в образцовом порядке, но мрачноватой и неуютной - представлялась ему сейчас вся 41-я провинция. Кэноэ знал, что она находится на хорошем счету за высокие экономические показатели и внутреннее спокойствие. Синдикат, во всяком случае, сидел в ней тише воды, ниже травы. Более того, здесь удалось серьезно ограничить даже практически неистребимую низовую мелкую коррупцию. Вот только по числу судебных приговоров на душу населения, в основном, за "нарушение общественного порядка" провинция занимала в Метрополии первое место со значительным отрывом, а боязнь местных чиновников совершить ошибку и их стремление переложить любое мало-мальски ответственное решение на вышестоящие инстанции превышали здесь все мыслимые границы.
В прошлый раз Кэноэ также обратил внимание на несколько избыточные меры безопасности, предпринятые в отношении охраны его скромной персоны. Однако сейчас он, похоже, столкнулся с полноценной паранойей. Посадочная площадка, на которую опустился его катер, была вся забита полицией и территориальными войсками. Вокруг нее держали периметр специальные машины, генерирующие силовое поле, будто ей угрожал ракетный обстрел.
Впрочем, кто его знает, может, и угрожал... После Филлины Кэноэ совершенно перестал тяготиться мерами повышенной безопасности. Губернатор 41-й провинции государственный советник Тмаар явно был законченным параноиком, но в его паранойе, по крайней мере, прослеживалась система.
Три дня назад губернатор отправил на встречу высокого гостя своего заместителя, а сейчас явился сам. И это явление было впечатляющим. При виде Тмаара можно было легко поверить тому, что он держит в кулаке всю провинцию, не допуская там ни малейшего нерадения, неповиновения и инакомыслия. От этого совсем не старого, полного сил и энергии импозантного мужчины с жестким волевым лицом так и веяло властью и силой. Что, кстати, никак не сочеталось с чрезвычайными мерами безопасности. Было совершенно невозможно поверить, что этот человек может настолько испугаться чего бы то ни было.
- Достойнейший, что происходит?! - тихо спросил Кэноэ, когда они с губернатором, обменявшись положенными приветствиями, обходили строй почетного караула. - Неужели в провинции неспокойно?!
- В провинции, слава Звездам, полный порядок, - губернатор покровительственно улыбнулся. - Меня попросили из Столицы проследить за тем, чтобы с вами ничего не случилось. К тому же... вчера в городе видели нескольких известных анархо-террористов. К сожалению, задержать их не удалось.
- Понимаю, - кивнул Кэноэ. - И вполне поддерживаю ваше желание... избежать неожиданностей.
На краю поля, под защитой силовых полей и тройного кордона солдат, Кэноэ увидел сразу одиннадцать одинаковых черных катеров.
- Я распорядился отправить вашу свиту отдельным транспортом, - Тмаар согнулся перед Кэноэ в церемониальном поклоне. - Прошу вас и вашу блистательную супругу занять подобающее вам почетное место.
- Подождите, достойнейший, - Кээрт сменила куртку и сапоги на элегантное черное платье, но все равно почему-то воспринималась как боец в полевой униформе. - Все катера одинаковы? Я имею в виду, не только снаружи, но и изнутри?
- Да, блистательная, - губернатор снова поклонился, но Кэноэ уловил в его взгляде удивление, перешедшее в легкое беспокойство.
- Тогда мы выберем другой катер, - просто сказала Кээрт, подойдя к третьей с конца машине. - Вот этот!
- Разрешите мне сопровождать вас, ваше высочество, блистательная, - Тмаар выглядел совершенно спокойным, но в его глазах промелькнуло что-то тревожное.
- Да, конечно, - кивнула Кээрт. - Заходите.
Кэноэ мысленно скривился. Он слишком ценил те минуты, когда им удавалось оставаться наедине, и присутствие губернатора было сейчас явно лишним. Однако он никогда не спорил с Кээрт и вслед за ней забрался в просторный салон.
К счастью, губернатор не собирался ни развлекать их светской беседой, ни брать на себя обязанности гида. Что же, очко в его пользу, за то, что не боится прослыть негостеприимным хозяином, а понимает, что его гости немного устали и намерены отложить светское общение до торжественного приема в их честь. И второе очко - его молчание не было гнетущим. Очевидно, Тмаар просто воспользовался паузой, чтобы немного отдохнуть от своих многотрудных обязанностей. На коленях он держал планшет, но даже не порывался в него заглянуть.
Хорошо бы вот так спокойно долететь до губернаторской резиденции, а потом так же спокойно вылететь в Столицу...
Однако в этот день чаяниям Кэноэ было не суждено исполниться. Когда кавалькада из одиннадцати черных катеров пролетала над центром города, с крыши одного из высотных зданий наперерез ей внезапно рванулись несколько огненных хвостов.
Следующие несколько минут Кэноэ запомнил плохо. Машину болтало, словно бумажку, подхваченную вихрем. Впереди, сверху, с боков рвались огненные шары, наполняя воздух громовыми раскатами. В окнах виднелись то облака, то крыши зданий, то вообще улица с ползущими по ней автомобилями и разбегающимися в стороны прохожими.
Кэноэ одной рукой намертво вцепился в дверную ручку, моля Звезды о том, чтобы она не оторвалась в самый неподходящий момент, а другой изо всех сил прижимал к себе Кээрт. Напротив хватался за потолок и стены губернатор с совершенно белым отрешенным лицом.
Пожалуй, Кэноэ очень, очень давно не было так страшно. Он боялся не за себя, а за Кээрт, а самым страшным было бессилие, осознание того, что они совершенно ничего не могут сделать. Их жизнь и смерть зависели от воли случая.
Болтанка под огнем продолжалась недолго - наверное, меньше, чем полминуты. Но для Кэноэ это время показалось вечностью. Внезапно взрывы и сотрясения прекратились. Катер клюнул носом, встав почти вертикально, и с неимоверной скоростью ринулся вниз. И, не успел Кэноэ снова толком испугаться, понесся на сверхнизкой высоте прямо по ущельям улиц, на уровне двенадцатого-шестнадцатого этажа, буквально лавируя между небоскребами. Ранее Кэноэ никогда бы не подумал, что такой полет возможен в реальной жизни, а не в компьютерной игре или кино.
Деловой центр кончился. Катер вырвался из последнего ущелья и помчался над крышами домов предместья - так низко, что их, казалось, можно было бы потрогать рукой.
- Кэно! - услышал Кэноэ требовательный голос Кээрт. - Посмотри на меня! Тебе надо успокоиться!
И верно. Кэноэ чувствовал, как сердце бешено стучит у него в груди, а дыхание со свистом вырывается из судорожно сжимающихся легких. Их с Кээрт жизнь только что висела на волоске, и осознание того, что все кончилось, а они остались живы, переполняло его и готово было вырваться наружу.
Взяв ее руки в свои, Кэноэ поймал своим взбудораженным взглядом спокойный взгляд ее глубоких серых глаз. И, повинуясь ее мягкой, теплой силе, его кровь переставала бурлить, а разогнавшееся сердце стало, наконец, сбавлять обороты. А невероятно острое, пронзительное чувство жизни заставило его потянуться к ней, найти на ощупь ее влажные губы...
Возможно, они зашли бы еще дальше, но тут Кэноэ вспомнил, что они, к сожалению, не одни. С неохотой оторвавшись от губ и глаз Кээрт, он с некоторой неприязнью посмотрел на губернатора. К Тмаару уже почти вернулся нормальный цвет лица. Он старательно вдыхал и выдыхал воздух, очевидно, делая какую-то дыхательную гимнастику.
- Кто бы это ни был, но это явно не анархисты, - услышал Кэноэ как бы со стороны свой собственный голос.
- Да, ваше высочество, - губернатор даже в такой ситуации не забыл о титуловании. - Я бы сказал, не их почерк. И не их возможности.
- Как вы считаете, достойнейший, кто был главной мишенью - мы или вы? - внезапно задала вопрос Кээрт.
- Скорее всего, я, блистательная, - губернатор помрачнел. - Покорнейше прошу прощения, что подставил вас под удар.
- Вы знали, что на вас готовится покушение?! - прямо спросил Кэноэ.
- Я только не исключал такой возможности, - Тмаар на мгновение отвел взгляд. - И никак не думал, что оно окажется настолько... громким. К сожалению, у меня много врагов. Среди них есть весьма могущественные люди... с широкими возможностями.
Губернатор замолчал, бросив заинтересованный взгляд на экран своего планшета.
- Осмелюсь спросить, - внезапно произнес он на тон ниже. - Блистательная, почему вы решили лететь в этом катере?! Тот, что я поначалу выбрал для вас... и для себя, был сбит.
- Считайте это моей, скажем так, интуицией, - Кээрт слегка опустила уголки губ. - В последнее время я привыкла ей доверять.
- Моя жизнь в ваших руках! - губернатор торжественно наклонил голову, произнося старинную форму выражения благодарности за спасение. - Кстати, ваша интуиция ничего не говорит в отношении моей резиденции?
- Опасности я пока не вижу, - сказала Кээрт без улыбки. - Да, это, случайно, не она? Мы уже прибыли?
- О, да! - губернатор оглянулся через плечо. - Ваше высочество, блистательная, будьте моими гостями! Дорога, без сомнения, была ужасная, но я надеюсь, что мой скромный приют оправдает ваши самые лучшие ожидания!
Конечно же, торжественный прием был скомкан. Покушения и сами по себе не улучшают аппетит и не способствуют хорошему настроению, а Кэноэ был еще и зол на губернатора, устроившего эту церемонию. Если бы не она, они бы вообще не стали задерживаться в этом неприятном и, как оказалось, небезопасном городе, а сразу вылетели бы в Столицу.
Несмотря на скорую психологическую помощь, оказанную ему Кээрт, Кэноэ вообще чувствовал себя не в своей тарелке. Уж очень близко просвистел у них над головой меч-крюк Леди Смерти. Из одиннадцати катеров сбито было три, два получили серьезные повреждения и совершили вынужденную посадку. Кстати, в одном из них находились парни из его личной охраны, подчиненные Ровоама, и только чудом никто из них серьезно не пострадал. Количество жертв покушения вообще измерялось дюжинами, причем, по большей части, это были ни в чем не повинные люди. Они погибли, когда один из сбитых катеров рухнул с небес прямо на оживленную улицу, а два других огненными клубками врезались в стены зданий.
Поэтому Кэноэ покинул прием так рано, как только позволяли приличия, забрав с собой Кээрт и всю свою свиту, за исключением Меркуукха, которому не впервой было так отдуваться за всех. Измученному принцу первого ранга больше всего хотелось отдохнуть, а заодно, по возможности, узнать, в какую историю они на этот раз вляпались.
- Очевидно, дело заключается в том, что губернатор Тмаар считается основным кандидатом на место в Совете Пятнадцати, освободившееся вследствие кончины верховного советника Риенга...
Таутинг был хмур и не доволен собой. Кэноэ хорошо понимал его, испытывая точно такие же эмоции в отношении себя. Подобные вещи нужно отслеживать заранее! Расслабились они тут со всякими чрезвычайными ситуациями!
- Кто-то настолько не хочет видеть Тмаара в Совете Пятнадцати? - спросила Кээрт, задав вопрос, который так и вертелся у Кэноэ на языке.
- Судя по всему, это так, - подтвердил Таутинг. - Насколько мне известно, по данным... э-э-э... некоторых источников, Тмаар считался сторонником Председателя Совета Пятнадцати Оонка. Но недавно он, похоже, перешел на сторону Гдоода.
- И что это значит? - на этот раз Кэноэ не стал скрывать своего невежества в политических вопросах. Не все же Кээрт отдуваться за него!
- Риенг держал нейтралитет в борьбе между Оонком и Гдоодом, а сейчас у Гдоода становится на один голос больше - всего семь.
- То есть, он пока в меньшинстве?
- Семь членов Совета Пятнадцати могут созвать Большой Совет и поставить перед ним вопрос о смене власти, - веско сказал Меркуукх. - Я помню, как восемнадцать лет тому назад таким образом пытались снять Коога. Но большинство на Большом Совете высказалось в его пользу, и от власти были отстранены его противники.
- А какой расклад сейчас?
- Не знаю, - покачал головой Меркуукх. - Но, поскольку на Тмаара идет охота, очевидно, у Гдоода есть какие-то шансы. Или, возможно, Гдоод рассчитывает собрать восемь голосов в Совете. Государственный советник Нтаэлф тоже очень стар и может вскоре освободить свое место... тем или иным образом.
- В любом случае, у нас нет никаких причин поддерживать Тмаара или Гдоода, - заметил Кэноэ.
Он хорошо помнил, что Хрустальный Жезл Императорского Подручного он получил, в конечном итоге, по решению Оонка. Правда, после возвращения с Филлины именно Оонку весьма не понравилась его самостоятельность в вопросе с отделом специальных исследований Службы безопасности и в отношениях с филитами. И, в общем-то, это из-за него они все были удалены из Столицы и получили возможность вернуться в нее только благодаря похоронам.
Но пусть Оонк сам борется за власть с Гдоодом, а им надо, прежде всего, побыстрее убираться отсюда. Между прочим, как скоро это возможно?!
- Лайнер готов к полету, ваше высочество! - сообщил Таутинг. - Прикажете собираться?
- Да! - Кэноэ энергично кивнул. - И поторопимся!
- Прошу прощения, ваше высочество! - извиняющимся тоном произнесла Наарит. - Здесь губернатор Тмаар. Он хочет видеть вас!
Вот не вовремя! Кэноэ вздохнул и покорился неизбежному.
- Хорошо, - сказал он. - Пусть заходит.
Первые несколько секунд губернатор ничего не говорил, только смотрел. Впечатление было неприятное: Кэноэ казалось, будто его просвечивают мощным сканером.
- Очевидно, вы, ваше высочество, уже знаете, кто и по какой причине желает моей смерти? - наконец, самым учтивым тоном произнес Тмаар.
- Да, мне это известно, - холодно отозвался Кэноэ. - И этот конфликт ни в коей мере не затрагивает Императорский Дом. Или вы считаете, что я, так или иначе, уже в него замешан?!
- Отчасти, это так, - уклончиво заметил Тмаар. - Но...
Лицо губернатора ничего не выражало, а голос его оставался ровным, но Кэноэ ощущал в нем некую неуверенность.
Он хочет о чем-то попросить, но забыл, как это делается! - вдруг пришло к нему понимание.
- Ваше высочество, я действительно больше привык приказывать, но сейчас пришел к вам с просьбой... - собравшись с духом, губернатор прервал паузу.
Кэноэ вздрогнул от неожиданности: казалось, Тмаар читал его мысли.
- ...Я отдаю себе отчет в том, что игра идет на том уровне, где ставками являются моя жизнь и жизнь моей семьи, - продолжал губернатор ровным, размеренным тоном. - Я был готов к ней, но недооценил жестокость и решительность тех, кто играет против меня. Сегодня я должен отбыть в Столицу, чтобы принять участие в похоронах верховного советника Риенга и занять его место в Совете Пятнадцати. Если я сделаю это, то выиграю. Я получу власть и стану неприкосновенным - таковы правила. Но у меня есть основания считать, что если я вылечу в Столицу на своем личном лайнере, я не доберусь до нее. Если я останусь в Ренкизамие и не поеду на похороны, место в Совете Пятнадцати, скорее всего, займет кто-то другой, а я буду убит или же мне придется покончить с собой как не оправдавшему высокую честь. Сегодня ваша супруга однажды уже спасла мне жизнь. Но я прошу вас, ваше высочество, о месте в вашем лайнере! Для меня, моей жены и сына.
- Его высочество принц первого ранга Кэноэ и его супруга, блистательная Кээрт, не будут играть для вас роль живого щита! Это исключено! - резко сказал Меркуукх.
- Об этом ни в коем случае и речи не идет! - губернатор не менее решительно качнул головой. - Я хочу... я прошу предоставить нам места... неофициально. Мы сможем тайно проникнуть на ваш лайнер, для этого мне не нужно вашего содействия. Достаточно вашего согласия!
- Я сочувствую вам, достойнейший, - жестом Кэноэ остановил уже порывавшегося что-то сказать Меркуукха. - Вы поставили себя в очень тяжелое положение. Но я вынужден ответить вам отказом. Как принц Императорского Дома я обязан держать нейтралитет в отношениях между членами Совета Пятнадцати. Если я встану на чью-то сторону, я нарушу баланс сил, и последствия могут быть... самыми ужасающими! Я смогу пойти вам навстречу, только если получу соответствующий приказ лично от его Императорского величества. Тогда я буду обязан выполнить его как Императорский Подручный.
Закончив, Кэноэ успел заметить, как на лице Меркуукха на мгновение мелькнула и исчезла удовлетворенная улыбка. "Да-да, господин надзорник, это ваша школа. Надеюсь, я сумел правильно ответить урок"...
- Понимаю вас, ваше высочество, - Тмаар слегка поклонился. - У вас нет никаких причин, чтобы поддерживать меня, а с фельдмаршалом Гдоодом у вас недавно возникли... некоторые разногласия. И я, в свой черед, не могу предложить ничего, что могло быть бы нужным принцу Императорского Дома и Императорскому Подручному. Ничего... кроме Долга жизни! Я готов провести обряд немедленно и при свидетелях!
Кажется, сейчас проняло даже Меркуукха. Долг жизни - это очень серьезно. Это обещание, которыми не разбрасываются. Оно означало, что будущий член Совета Пятнадцати и весь его род фактически признавали себя вассалами Кэноэ и его потомков, пока им не представилась бы возможность вернуть Долг жизни, оказав равнозначную услугу, или пока они не расплатились бы, выполнив четыре Больших Просьбы своих сюзеренов.
- Я не прошу у вас немедленного ответа, ваше высочество! - Тмаар смиренно поклонился. - Сейчас я пришлю к вам старшего офицера, который... которая отвечает за мою эвакуацию. Вам будет проще сказать "нет" ей, а не мне! Честь имею!
Четко повернувшись, Тмаар вышел вон, оставив Кэноэ в состоянии некоторого обалдения. Пожалуй, губернатору удалось немного поколебать его позицию. Причем, даже не предложением Долга жизни, а спокойным мужеством, с которым он сражался за свою жизнь. Будь дело только в ней, Кэноэ, вероятно, мог бы согласиться, однако Тмаар боролся еще и за власть, и трудно было сказать, что он считал более важным.
- Если Гдоод попытается отобрать власть у Оонка, в державе может вспыхнуть война, - тихо, как бы ни к кому не обращаясь, сказала Кээрт.
Кэноэ молча пожал ей руку. Кээрт, как всегда, выделила самое главное. Сейчас в Совете Пятнадцати поддерживается худой, но мир. Однако что будет, если Гдоод, получив в свое распоряжение дополнительный голос, нарушит его? Или если Оонк, опасаясь неблагоприятного для себя исхода, нанесет упреждающий удар? Кэноэ не мог сейчас ответить на эти вопросы, но хорошо понимал, что такое будущее не несет ничего хорошего.
Да, он решил! Сейчас войдет посланец Тмаара, и он скажет ему свое "нет!". А потом они все покинут губернаторскую резиденцию, предоставив ее обитателей своей судьбе. И это будет не подлость, а рационализм, голая целесообразность, потому что...
Но тут все рациональные мысли разом вылетели у него из головы. Охранник распахнул дверь, и в комнату вошла молодая девушка в темных облегающих брюках и серо-зеленой свободной блузке. Золотистые волосы свободно раскинулись по ее плечам.
- Гвен!?
Кэноэ медленно поднялся ей навстречу. После возвращения с Филлины Гвиэнт и Хургаад отбыли, как говорится, к местам несения своей основной службы, и он с тех пор ничего не знал о них. И вот, пять месяцев спустя, неожиданно встретил Гвен в губернаторском дворце.
- Да, ваше высочество, это я! - на ее лице на секунду мелькнула знакомая улыбка, мелькнула и погасла. - Старший офицер второго ранга Гвиэнт!
- Что же ты тут делаешь?!
- Выполняю задание командования! - Гвиэнт продолжала изображать примерную службистку. - Обеспечиваю прибытие государственного советника Тмаара с семьей в Столицу!
- Но как же это вышло?! - Кэноэ все еще пребывал в некоторой растерянности.
- Очень просто, ваше высочество! - Гвиэнт снова на секунду улыбнулась. - Благодаря вам я превратилась в большую знаменитость с широкой известностью в узких кругах! Вот и получаю теперь только самые сложные задания!
- И как, получается? - негромко спросила Кээрт.
- До последнего времени получалось, блистательная, - Гвиэнт невесело усмехнулась. - Но сейчас, я так понимаю, мы по разные стороны барьера?!
- Скорее, мы пытаемся быть над ним, - покачал головой Кэноэ. - Гвен, расскажи, что здесь происходит? Если это, конечно, не служебная тайна. Насколько все серьезно?!
- Для достойнейшего губернатора - очень серьезно, - вздохнула Гвиэнт. - С сегодняшнего утра его очень старательно пытаются убить. Формально, моя группа не занимается его охраной, но реально приходится играть роль внутреннего круга, потому как штатных телохранителей не хватает. Уж очень быстро они сегодня расходуются... Вероятно, вначале моя миссия задумывалась как некий почетный эскорт, но, боюсь, теперь придется отвечать за все.
- А что будет, если... вы не выполните эту миссию? - осторожно задал вопрос Кэноэ.
- Для меня - ничего! - Гвиэнт, совсем как по-прежнему, задорно тряхнула головой. - После таких провалов долго не живут!
- Вот ублюдок, - пробормотал Кэноэ.
Губернатор, сволочь, все точно рассчитал. Кэноэ мог бросить его на произвол судьбы, но не мог хладнокровно оставить в беде Гвиэнт. Это понимали все. Даже Меркуукх, похоже, не собирался с ним спорить.
- Как давно вы здесь? - вдруг спросила Кээрт.
- Четвертый день.
Кэноэ пробормотал про себя еще несколько ругательств. Все оказалось еще хуже, чем он думал. Они только вылетали в 41-ю провинцию, а кто-то очень умный и хитрый уже предвидел скорую смерть Риенга и предусмотрел для губернатора Тмаара запасной выход с использованием залетного принца, недавно побывавшего на Филлине. Вот так, значит, и чувствует себя марионетка в руках опытного кукловода.
И как же хреново, надо сказать, она себя чувствует!...
- Хорошо, Гвен, - сказал Кэноэ со вздохом. - Так как ты думаешь эвакуировать губернатора в Столицу с нашей помощью?...
Сделано все было изящно и даже не без некоторого артистизма. Кэноэ, пожалуй, был бы готов по достоинству оценить стиль Гвиэнт, если бы это не было связано с такими жертвами среди рядовых исполнителей.
Из губернаторского дворца одновременно выехали сразу три конвоя на бронированных колесных автомобилях. При каждом из них находился губернатор, хорошо узнаваемый внутри кольца телохранителей. Немного погодя со стартовой площадки вылетели две тройки одинаковых черных катеров, каждый из которых принял на борт по несколько тайных пассажиров, кутавшихся в безразмерные темные плащи с капюшонами.
Примерно с четверть часа было тихо, а затем со стороны города послышались отдаленные взрывы. Во дворце началась суматоха. Две дежурные санитарные машины с завыванием сирен помчались к месту одной из трагедий, где массивный бронеавтомобиль был буквально разорван на части попаданием противотанковой ракеты, пущенной из ничем не примечательного административного здания. Сейчас это здание было окружено полицией, а весь квартал оцеплен, внутрь пропускали лишь машины "Скорой помощи", развозившие погибших по моргам, а раненых - по госпиталям.
Все остальные конвои, оставшиеся невредимыми, - один наземный и один воздушный - понуро повернули обратно. В новостях появились первые сюжеты о трагической гибели губернатора, павшего жертвой подлого нападения террористов. Дворец начали торопливо завешивать траурными полотнищами.
В этот момент из него выехала - свободно и ничуть не скрываясь, кавалькада открытых машин, защищенных лишь прозрачными бронестеклами. Внутри них находились принц Кэноэ с супругой, их охрана и другие сопровождающие лица, среди которых даже самый пристальный взгляд не нашел бы никого, даже отдаленно напоминающего условно покойного губернатора.
Не встретившись ни с какими препятствиями, машины прибыли на стартовое поле, где уже, фигурально выражаясь, прогревал двигатели лайнер с эмблемами Управления Двора, присланный из Столицы за его высочеством принцем Кэноэ и его свитой.
После непродолжительной церемонии с участием нескольких высокопоставленных чиновников, представлявших трагически осиротевшую только что провинцию, принц с супругой и сопровождающие их лица поднялись на борт лайнера, однако взлет был ненадолго отложен. Ровно на тот срок, чтобы принять нескольких охранников, раненых во время утреннего инцидента. Их привезли на двух санитарных машинах. Дюжие служители в сопровождении двух женщин-врачей подняли на борт носилки, а затем вернулись обратно... в неполном составе. Оба врача и двое санитаров остались вместе с ранеными, чтобы ухаживать за ними во время полета. Все четверо были заранее занесены в список пассажиров, поэтому лайнер получил "добро". Во взбудораженной гибелью губернатора провинции даже отбытие в Столицу принца Императорского Дома отошло далеко на задний план.
Пройдет несколько часов, прежде чем негласно проведенные анализы ДНК покажут, что среди двух с лишним дюжин погибших в тот вечер не было ни одного члена семьи губернатора, и еще два часа, пока до исполнителей различных уровней и рангов окончательно не дойдет, что они все-таки упустили дичь. Но к тому времени государственный советник Тмаар и его семья уже давно будут в безопасности. В Столице.
- С вами все в порядке?! - Кэноэ в сопровождении Кээрт, Ровоама и двух телохранителей зашел в госпитальный отсек лайнера. - Вам нужна какая-либо еще помощь?!
- Все нормально, ваше высочество! - старший из четверки раненых охранников привстал на постели. - Раны у всех нетяжелые, а уход - лучше не бывает!
- Хорошо, - Кэноэ улыбнулся. - Желаю скорейшего выздоровления! И смотрите, чтобы больше сюда не попадали! Даже в такой представительной компании!
И в самом деле, нечасто увидишь, когда в роли простых санитаров за ранеными ухаживают сам губернатор провинции и его сын, а командуют ими в качестве лечащих врачей его жена и золотоволосая красавица в чине старшего офицера второго ранга.
Гвиэнт заговорщицки улыбнулась ему, и Кэноэ через силу ответил ей своей улыбкой. На душе было мерзко. Всех их нагло использовали. Помогая Гвиэнт и Тмаару, он выполнил все, на что вынудил его неизвестный кукловод. Но самым неприятным было даже не это. Он, принц первого ранга и Императорский Подручный, оказался в чужой игре не более чем мелкой фишкой, которую можно походя смести с доски. Сначала его едва не убили просто за компанию с губернатором, а теперь он сам и, главное, Кээрт могут оказаться под угрозой, как только обо всем узнает Оонк. А он непременно узнает - слишком многим известно или станет известно в ближайшие часы, как именно и с чьей помощью Тмаар добрался до Столицы...
Спасая чужие жизни, он, безусловно, совершил хороший поступок. Но при этом он одновременно поставил себя, свою семью и, возможно, всю Империю под удар.