- Как нам не хватает Млиско! - в сердцах произнес Дилер Даксель, вернувшись на корабль. - И почему он остался на Тэкэрэо, когда так нужен здесь?!
- А что бы он сделал? - рискнула спросить Вирта Эрилис.
- Убил бы этого чинушу! Или приставил бы к его горлу свой кинжал и вежливо попросил поставить нужную отметку!
- Не уверен, что это помогло бы, - мрачный Роор бросил на стол папку с документами. - Данный "чинуша" - старший офицер спецотдела. И он наверняка действует не по своей инициативе, а выполняет чей-то приказ.
- Но почему?! - теперь Вирта действительно не понимала. - У нас что-то не в порядке с бумагами? Или нас в чем-то подозревают?
- Нет, только проверяют! - сердито огрызнулся Роор. - Но пока эта проверка не завершится, а продолжаться она может сколько угодно, моя карточка заблокирована, из-за чего я не могу ни войти в здешнюю информационную сеть, ни даже заглянуть в местное Управление Космофлота, а вас официально вообще не существует!
- А ваши связи в Управлении по воспитанию? - наивно захлопала глазами Вирта.
- Ничего они не могут! - махнул рукой Роор. - На Таангураи и раньше не очень любили общеимперские службы, а сейчас их открыто отодвинули в сторону!
- Своим все, а чужим - закон? - понимающе усмехнулся Даксель.
- Если бы! По закону у них весьма широкие полномочия! Чужим здесь предлагают не закон, а полный игнор! Таангураи живет по своим правилам, а то, что их не устраивает, им не указ!
- Еще одна колония готова объявить независимость от остальной Империи?! - с мрачной иронией поинтересовался Даксель.
- Да вот в том-то и дело, что не похоже! Можно подумать, на планете созрел огромный сепаратистский заговор, но на самом деле никакого заговора нет! Местную элиту более чем устраивают экономические связи с Метрополией. Она просто хочет управлять своей планетой полностью самостоятельно, без надзора из центра. Так, по крайней мере, говорят люди, мнению которых я доверяю.
- И как это они только не нарвались на неприятности с такими взглядами? - хмыкнул Даксель. - Или неприятности у них еще впереди?
- Сложно сказать. То, что сюда прибыл Император, а не пара эскадр Космофлота, свидетельствует о том, что родственники будут, скорее, не воевать, а договариваться. Вчера один знакомый передал мне слух о том, что принц Ларнэон убедит молодого Императора, и Таангураи оставят в покое.
- Не знаю, не знаю, - с сомнением покачал головой Даксель. - Но как только мы упомянули о встрече с Императором или кем-то из его приближенных, нас тут же по сути изолировали, а это очень нехороший признак. Как вы думаете, есть ли у нас хоть какой-то выход?
- Вообще-то, их у нас целых три. Или даже четыре. Один краше другого!
- Какие?
- Первый - ждать и продолжать биться головой о стену. Меня обещают вывести на одного человека, который организует мне встречу с кем-то из свиты Императора.
- О, это хорошо! - обрадовался Даксель.
- Не торопитесь. Нужный человек не в столице и не известно, когда вернется. Мы можем банально опоздать.
- Да, времени у нас немного, - согласился Даксель. - Какой же второй путь?
- Так как я здесь прочно застрял, а наш корабль никуда отсюда не выпустят, можно попытаться отправить вас, Дилер, вместе с Виртой в Метрополию. Или, в качестве третьего варианта, на Кронтэю, если по-прежнему делать ставку на встречу с Императором или с кем-то из его приближенных. Метрополия - надежнее, но дольше. Кронтэя - можно выиграть время, то там как повезет.
- А нас возьмет кто-то легальным пассажиром? - усомнился Даксель. - Ведь, как я понял, наши документы тоже временно аннулированы?
- В том-то и оно. На Метрополию очень трудно попасть в обход. На Кронтэю регулярно летают контрабандисты, но для вас есть реальный риск очутиться в рабском загоне или вообще исчезнуть.
- Вот засада! - ругнулся Даксель. - Но вы говорили, есть и четвертый выход?
- Есть, но тоже очень сомнительный. Завтра во дворце управителя большой прием. На нем будет присутствовать Император со свитой. Один мой знакомый... в общем, у него есть гостевой бейдж.
- Так прекрасно! - воскликнул Даксель. - Или... а что с этим вариантом не так?!
- Чтобы зарегистрировать бейдж в охранной системе дворца и стать законным гостем, нужно сначала попасть внутрь, - невесело разъяснил Роор. - Но туда вас не пустит внешняя охрана, потому что вход на прием - только по именным пригласительным.
- А вашему знакомому известно, как устроена пропускная служба во дворце? - спросила Вирта.
Быть агентом-невидимкой было страшновато, но интересно. А здесь она еще и могла принести всем реальную пользу. Вирте до сих пор было стыдно, что она напросилась в полет, бросив всё на Филлине, и угрызения совести толкали ее на новую авантюру.
- Об этом я могу рассказать и сам, - Роор внимательно взглянул на Вирту. - Думаешь, ты справишься?...
- Пожалуй, некоторые шансы на успех имеются, - подвел Роор итог обстоятельного разговора. - По крайней мере, сутки на подготовку у нас есть, а я знаю, где достать то, что тебе нужно. Только Вирта, не рискуй понапрасну! Если не сможешь пройти, лучше отступи! Охрана на таких приемах очень нервная и стреляет без предупреждения! Поэтому к Императору не лезь! Хорошенько прислушивайся, чтобы понять, к кому можно будет обратиться! И вообще присматривайся к тому, что происходит во дворце...
Больше всего Кэноэ донимали портреты. Они попадались везде и, как порой ему казалось, следили за каждым его шагом. Куда бы он ни шел или ехал, он неизменно натыкался на самого себя.
Самое главное, портреты выглядели пугающе разными. Если бы они все были одинаковыми, отпечатанными в одной и той же придворной типографии, их можно было посчитать частью фона и со временем просто перестать замечать. Но разнообразные, редко повторяющиеся образы поневоле притягивали к себе внимание.
В первые дни после прибытия на Таангураи Кэноэ пытался считать варианты, но сбился на пятой дюжине. Портреты смотрели на него с магазинных витрин и афишных тумб, свисали с растяжек над улицами и балконов. На них он был изображен в одиночку, вместе с Кээрт, принцем Ларнэоном (к слову сказать, таких попадалось совсем не много), в ними обоими и даже вчетвером, если в композицию включались оба родителя его супруги. На некоторых полотнах компанию ему составляли принц Кхаэро или флаг-маршал Гдэаск.
Еще большим разнообразием отличались сюжеты. Кэноэ видел себя на Площади, во время коронации, в храме, в кабинете, на отдыхе, в рабочих поездках, даже на церемонии Восприятия, хотя она состоялась всего три дня назад.
Впрочем, портреты отражали не только реальные события. Фантазия художника помещала Кэноэ в рубку военного космического корабля, в какие-то завораживающе красивые пейзажи и даже на трон, принимающим инопланетных послов. Кээрт уверяла, что в одном месте видела портрет, где он был изображен голым по пояс, а она сама - одетой в крайне скудный наряд из пары цветных лоскутков, но Кэноэ в это не очень верилось. По его глубокому убеждению, если бы такой портрет существовал, он тут же был размножен в тысячах экземпляров.
Принц Ларнэон, когда Кэноэ недовольно заводил речь о портретах, висящих на каждом углу, только отшучивался, ссылаясь на живое творчество масс. В некоторой степени его словам можно было верить. Таутинг, по просьбе Кэноэ изучивший проблему, подтвердил, что портреты заказывались и исполнялись децентрализовано, разными людьми и, как правило, в рамках частной инициативы. Никакого специального разрешения для этого не требовалось.
Можно было бы смело поверить, что на Таангураи нового Императора действительно обожают, но Кэноэ смущали две вещи. Во-первых, все портреты были выполнены примерно в одном стиле и с подчеркнутой лояльностью к нему, почти на грани подобострастия. Из-за этого единообразия как-то не верилось в полное отсутствие контроля над "народным творчеством". Во-вторых, ни на одном из портретов Кэноэ не представал в сопровождении Суорда или бабушки Инноэне, словно их обоих и не существовало в природе. И это отнюдь не было случайностью.
- Я понимаю, Кэно, что у тебя не было другого выхода, - принц Ларнэон поставил недопитый бокал с кробро на столик в знакомой комнате со стенами, обитыми зеленым шелком. - Попытка переворота, предпринятая Оонком, захватила всех врасплох. У тебя не было ни времени, ни надежной опоры. Суорд и Старая Змея фактически посадили тебя на трон, это надо признать. Но они сделали ошибку, слишком явно перехватив власть. У тебя есть реальный шанс вернуть свои законные права!
- Дядя, ты сгущаешь краски, - вздохнул Кэноэ. - Ни Суорд, ни ба... принцесса Инноэне не пытаются задвинуть меня в сторону, превратив в куклу на троне. Я реально не готов управлять Державой. Но я учусь, причем, с их помощью.
- Ну да! Вас с Кээрт даже допустили в тот самый Государственный Совет! Рядовыми членами! А стоило вам там чуть-чуть обжиться, вас немедленно спровадили в длительное космическое путешествие.
- Все не так, как ты думаешь! - повысил голос Кэноэ... и осекся.
Их с Кээрт явно отправили в путь не просто так, но не открыли им всего содержания их миссии. А если бы и открыли, управитель Таангураи явно не принадлежал к числу тех, кого она касалась.
- Вот видишь, Кэно, - Ларнэон понял его замешательство по-своему. - Повторяю: я ни в чем не виню тебя, ты не мог поступить иначе. Но я помогу тебе исправить положение.
- И как?
- Отправишь мне послание с Тэкэрэо, чтобы мы смогли согласовать время и прибыть в Метрополию одновременно. Пока ты будешь отсутствовать, Суорд и Старая Змея наверняка успеют наломать дров. Я задействую свою агентуру в Метрополии... не морщись, Кэно, уж какая есть... они подготовят поводы для того, чтобы ты возмутился самоуправством временщиков и снял их обоих с должностей. Старая Змея опасна, но она, думаю, не посмеет поднять руку на тебя. К тому же, тебя поддержит Космофлот. Надеюсь, ее удастся убедить мирно уйти в почетную отставку. Суорд перестанет быть Первым Министром, но сохранит влияние в Государственном Совете. Полагаю, этот орган, как ты его описал, может быть полезным генератором идей. Его Союз Борьбы пусть тоже остается. Управленческому аппарату нужен раздражитель, чтобы не закисал.
- А на должность Первого Министра я, как понимаю, должен буду назначить тебя?! - хмыкнул Кэноэ. - Дядя, ты две с половиной дюжины лет безвылазно просидел на Таангураи! В Метрополии ты никого не знаешь, и никто не знает тебя! Как ты думаешь управлять Державой?!
- А как управляешь сейчас ты?! Управление Двора, Управление по воспитанию и Канцелярия подчиняются напрямую тебе, это хорошо. И я не прибуду же в Метрополию в одиночку! Ты же знаком с моими советниками?!
- Да, в общем...
- Главный советник по экономике Унакиен - гений! Тебе ведь известно, что Таангураи - самая благоденствующая из колоний, а уровень жизни на ней повыше, чем в Метрополии?! Это полностью его заслуга! Он подготовил широкую программу экономических реформ! Ты читал ее?!
- Пока только проглянул, - признался Кэноэ. - Извини, не было времени.
- Потом прочитаешь на досуге. Конечно, для реализации его планов нужен очень качественный управленческий аппарат, но он у меня есть! Мой советник по информации Деарт - тоже гений... в своем роде. Он добился высшего совершенства в отборе и воспитании кадров. Понимаешь, Кэно, принято считать, что для управления государством нужна элита. Те, кто отдают приказы от имени верховной власти и обеспечивают их исполнение.
- Ну да...
- Однако проблема в том, что элита бесплатно не работает! Ей нужны деньги, власть, привилегии и самое главное - статус! Чувство собственной значимости, осознание, что ты - выше остальных.
- Да, так оно и есть, - согласился Кэноэ.
- Пока элита служит государству и довольствуется своей платой, все работает прекрасно! Но она портится, причем, очень быстро. Умные люди, а дураков в элите по определению быть не может, очень скоро осознают, что им выгоднее работать на себя, а не на Державу. Начинается борьба, у которой может быть только два исхода. Или правитель меняет зарвавшуюся элиту, получая на какое-то время отсрочку, пока не окрепнет новая. Или, что в конце концов почти всегда происходит, элита подминает под себя правителя и начинает править сама и в своих интересах. Как это, собственно, и было до недавнего времени у нас.
- Но Суорд... - попытался вставить Кэноэ.
- Твой Суорд пытается сделать смену элиты постоянной. Добавить в систему многократный контроль - сверху, снизу, сбоку! Чушь! Это не будет работать! Система станет тратить массу ресурсов только на борьбу со злоупотреблениями. Это лишь обозлит элиту, которой захочется, чтобы ее оставили в покое. Она будет пытаться сломать этот механизм и рано или поздно сломает его!
- И что же ты предлагаешь? - устало спросил Кэноэ.
- Так называемая элита не нужна вообще! Нужен квалифицированный, вышколенный, дисциплинированный управленческий аппарат, который, с одной стороны, представляет собой сплоченную общими ценностями и интересами корпорацию, каждый член которой работает не на страх, а на совесть, а, с другой, занимает в государстве высшее, привилегированное и наследственное положение!
- Дядя, что-то подобное уже делал Тинкоу, - напомнил Кэноэ. - И у него даже получилось. Но после его смерти все пошло прахом.
- Тинкоу был всего лишь временщиком, - презрительно бросил Ларнэон. - У него не было и не могло быть преемников. Но мы с тобой - принцы Императорского Дома! Преемственность у нас в крови, власть дарована нам космическими богами! Нам нужно только правильно воспитывать свой аппарат. Именно эту задачу и решил мой советник Деарт! Я продолжаю держать на высоких постах стариков с заслугами, но реальные дела на планете все больше вершит молодежь!
- И чем же они отличаются от старшего поколения? - Ларнэон настолько воодушевился, что Кэноэ даже не понимал, надо ли принимать его всерьез, или нет.
- О, это совсем новые люди! Тинкоу ошибался, думая, что воспитает своих идеальных управленцев на идее бескорыстного служения! Мои мальчики и девочки тоже служат! Они гордятся своей планетой и стремятся сделать ее благополучнее и богаче. Они знают, что такое дисциплина, и выше всего ценят одобрение со стороны своих старших коллег. Но за этот тяжелый труд они имеют все, что хотят! Любую роскошь, любые развлечения! Среди них царит полная свобода, для них нет ни ограничений, ни запретов, кроме закона, который задаем им мы!
- Но позволь, они же разложатся в мгновение ока! - возразил Кэноэ.
- Вот для этого мне и нужны советник Деарт и те, кто работают вместе с ним и придут после него. Они внедрили в эту корпорацию управленцев нужную нам систему ценностей и поддерживают ее. Информация - это прекрасный инструмент, если уметь им пользоваться! Человек должен ощущать себя полностью свободным, тогда им особенно легко руководить с помощью авторитетных мнений, предубеждений и предрассудков. Людям не надо твердить, что это хорошо, а это плохо. Это скучно и вызывает инстинктивное сопротивление. Достаточно назвать какие-то вещи клевыми, а какие-то, наоборот, отстойными, и люди сами начнут возводить в своем мозгу новые барьеры. Они будут искренне верить, что некоторые вещи выглядят так, а не иначе, отбрасывая прочь не устраивающие их факты. Они будут поступать так, как им указали, считая, что каждый из них делает свой свободный выбор!
- Портреты!? - вдруг догадался Кэноэ.
- Да! И заметь, никто ничего никому не приказывал. Просто кому-то в голову пришла удачная идея. Он поделился ей с друзьями. Они поддержали, потом у них тоже нашлись друзья и подражатели. Выражать свои верноподданические чувства к Императору стало модно! Это намного сильнее, чем любая пропаганда! Теперь ты понимаешь, почему я не боюсь брать на себя управление всей Империей?!
- Понимаю, - нейтрально сказал Кэноэ.
- Похоже, я тебя еще не до конца убедил, - голос принца Ларнэона вдруг посерьезнел. - Кэно, послушай меня! У тебя есть все задатки, чтобы стать величайшим Императором в истории! Я люблю тебя как родного сына, ты муж моей дочери, которой я желаю только счастья! Мне не нужен никакой другой Император, кроме тебя! Я не претендую на трон и поддержу тебя во всем! Но и ты... ты тоже будь достоин моей поддержки!
- Извини, но твоему отцу слишком уж хочется порулить не только Таангураи, но и всей Империей, - Кэноэ мягко накрыл своей рукой руку Кээрт. - По-моему, он уязвлен тем, что Суорд занимает место, достойным которого он считает только самого себя.
- Отец изменился, - с грустью признала Кээрт. - Он никогда раньше не был таким категоричным и убежденным в своей правоте.
- Когда мы были здесь в прошлый раз, он, конечно, пытался мной манипулировать, но делал это тоньше, - вспомнил Кэноэ. - И его тогда больше интересовали практические аспекты управления, а не теории. А сейчас его словно подменили. Как ты думаешь, твой отец может находиться под чьем-либо воздействием?
- Я ничего не заметила, - Кээрт покачала головой. - Вообще, у отца очень хорошая защита. Если чье-то вмешательство и есть, то очень легкое, малозаметное. Или даже обычное. Его могли просто в чем-то убедить.
- Прошу прощения, ваши величества, но все это - технические частности, - жестко сказал Меркуукх. Избавившись на время поездки от большей части обязанностей главы Управления Двора, он стал прежним - подозрительным, въедливым и нацеленным на обеспечение их безопасности. - В первую очередь, нам надо дать ответ на вопрос: представляет ли принц Ларнэон в его нынешнем состоянии угрозу для безопасности и стабильности Империи?!
- На трон он не претендует! - решительно заявил Кэноэ. - Но на место рядом с троном - да и очень. И нельзя сказать, что совсем беспочвенно. У Лар... принца Ларнэона очень хорошая команда. На данный момент, может быть, лучшая в Империи. Советник Унакиен - блестящий организатор, а советник Деарт - готовый министр информации!
- Императора делает свита, - тихо заметил из своего угла Таутинг.
- Верно, Тау! - услышал его Кэноэ. - Может, дело не в самом Ларнэоне, а в его окружении?
- Советник Унакиен - хороший управленец, мало в чем уступающий покойному Риенгу, - признал Меркуукх. - Но, в отличие от Риенга, весьма амбициозен. По крайней мере, в частном разговоре он намекнул мне, что на Таангураи ему стало скучновато. Слишком мелкий масштаб. А советник Деарт очень профессиональный, но показался мне немного странным. Не могу сказать, что понял его.
- Я очень хорошо знаю Деарта, - улыбнулась Кээрт. - Можно сказать, с детства. Он всегда был таким выдумщиком! С ним было так весело и интересно! Но... наверное, он и тогда умел незаметно заставлять людей делать то, что ему нужно. Одним говорил одно, другим - другое. Мог быть очень, очень убедительным... Но, насколько я помню, никогда не злоупотреблял. Вообще, он старался, чтобы всем было хорошо! Огорчался, когда человек не понимал, что ему нужно.
- Все хотят, чтобы было хорошо. А некоторые - чтобы стало еще лучше. Только каждый видит это "лучше" по-своему, - пробормотал капитан Свэрэон. В этот раз он, вопреки обыкновению, не остался на "Звезде", а переселился вместе со всеми во дворец управителя. Но с братом все равно не общался. - Вот скажите мне, с чем мы здесь столкнулись? Или это неудовлетворенные амбиции людей, которые считают, что знают, как сделать лучше, и раздосадованы, что им этого не дают, или... нечто более серьезное? Что сделает такой человек, если так и останется разочарованным? Пересилит себя и продолжит работу, обиженно надует губы и хлопнет дверью или начнет готовить государственный переворот?!
- Именно! - энергично кивнул Меркуукх. - Вы все очень точно сформулировали, ваше высочество! Может, обменяемся впечатлениями? Что вы заметили в последнее время вокруг себя?
- Я не вижу каких-либо серьезных изменений по сравнению с прошлым годом, - переглянувшись с остальными, несмело начала Наарит. - И дворец управителя, и столица планеты в целом производят впечатление очень благополучного, упорядоченного и рационально устроенного места. Люди - те, с которыми мы постоянно общаемся, все как на подбор вежливые, ненавязчивые, доброжелательные, очень исполнительные, дисциплинированные и сплоченные. Мы ожидали, что будет вал просьб, прошений, доносов, как во время визитов в провинции. Но ничего такого не произошло. К нам в секретариат обращались только глубокие провинциалы. Причем, здешние, столичные, относились к ним пренебрежительно, свысока. Мол, это люди не из нашего круга, что с них, убогих, взять.
- Высокомерия тут хватает, - заметил Хургаад.
- Это не высокомерие, - негромко произнесла Кээрт из-под руки Кэноэ. - Это глубокое и искреннее убеждение, что Таангураи - лучшее место во вселенной, где все должно быть правильно устроено, где живут самые культурные, свободные и разумные люди, где все должно выглядеть чисто, аккуратно и благопристойно. Мир взаимного уважения, пользы и здравого смысла. Те, кто не принадлежат к нему, достойны лишь жалости. Ведь они даже не понимают, чего лишены.
- Так думают все на Таангураи?! - ужаснулся Кэноэ.
- Нет, конечно. Но те, кто относятся к правящей элите и ее окружению, - наверняка. Собственно, приверженность единым ценностям - это основной критерий допуска в высшее общество. Ты или становишься полностью своим, или нет. Возможно, потому отцу удалось создать такую эффективную команду, что все в ней воспринимают себя единой семьей.
- Или "Семьей", - многозначительно добавил Свэрэон, выделив заглавную букву.
- Однако такой подход дает результат, - заметил Таутинг. - Эта корпорация управляет экономикой Таангураи очень квалифицированно. Планета постоянно и без напряга выполняет планы обязательных поставок и за последние две дюжины лет ни разу не обращалась за помощью в централизованные имперские фонды. Уровень потерь очень низкий, коррупция минимальная. Вероятно потому, что все крупные промышленники входят в здешнее высшее общество. У меня даже возникло впечатление, что они и воспринимают себя как управленцы и распорядители, а не как неофициальные теневые собственники, как на Метрополии.
- Просто идеальная планета! - иронично хмыкнул Свэрэон. - Даже придраться не к чему!
- Совершенно не к чему, - подтвердил Таутинг. - Таангураи полностью лояльна Империи и, особенно, Императору. Сепаратистские движения глубоко маргинальны и не имеют ни малейшей поддержки. Их даже не преследуют. В обществе, включая высшие слои, сильны промонархические настроения. Раньше это служило поводом для легкой фронды, противопоставления планеты центральной власти, но сейчас царит полная гармония. Переменами довольны все.
- Причем, каких-либо признаков преклонения лично перед принцем Ларнэоном я не заметила, - сообщила Наарит. - Его просто очень уважают и считают, что он достоин большего. Сегодня прошел слух о том, что его отзовут в Метрополию, где он станет Первым Министром или даже соправителем Императора. Все из-за этого немного огорчены, но гордятся своим управителем.
- Вот так?! - иронично приподнял бровь Кэноэ. - А я и не знал, что тут за меня уже все решили! И давно так говорят?
- Эти слухи появились буквально только что, поэтому мы даже не включили их во вчерашний отчет, - смутилась Наарит. - Как-то внезапно всё вышло. Только что ничего не было, и вдруг об этом говорят все как о решенном деле!
- Не смейся! - вступилась за родную планету Кээрт. - Они реально существуют! И обычно проявляются не в таком карикатурном виде.
- Эффект "Семьи" действительно есть, - подтвердил Таутинг. - Причем, в местном информационном пространстве постоянно продвигается идея, что все надо делать быстро, правильно и качественно. Все, что не укладывается в эти понятия - недостойно Таангураи! И это работает! По крайней мере, в Столице все очень разумно обустроено. Все проблемы решаются оперативно, рационально и в целом справедливо. Поэтому отсутствие жалоб и претензий, которое нас так удивило, это объективно. Ни у кого нет причин для серьезного недовольства. В столице даже нет никакой оппозиции!
- Это круто! - покрутил головой Кэноэ. - Теперь я даже понимаю их амбиции и желание облагодетельствовать по своему примеру всю Державу! Мне кажется, Ларнэону надо не обижаться, что его не хотят слушать, а более активно пропагандировать свой опыт. Наверное, нам стоит как-то показать, что к нему прислушиваются, чтобы он не считал себя безнадежно отодвинутым в сторону... Даже странно!... Суорд и бабуш... принцесса Инноэне отправляли меня будто в какое-то гнездо заговорщиков и призывали к бдительности! Конечно, Ларнэон слишком настойчивый, это немного раздражает, но, может, они просто не понимают здешних особенностей и поэтому считают их опасностью?!
На несколько секунд в комнате повисла тишина.
- Ваше величество, я бы не спешил расслабляться и решать, что опасности вообще никакой нет, и проблема лишь в столкновении амбиций, - вздохнув, произнес Хургаад. - Здесь и в самом деле творится что-то непонятное. Вокруг - обычная колония со всеми своими проблемами. А столица, Ктаир - это как некий совершенно другой мир. Мне рассказывали, что контраст ощущается очень сильно. Здесь все так благостно и идеально, как просто не бывает. И такое впечатление, что людей тут просто отбирают по каким-то критериям. Как и в любой другой колонии, в столицу приезжает много народу, чтобы устроиться. Но большинство из них возвращаются. Они просто не могут прижиться. Говорят, что на них здесь что-то давит.
- Это как раз можно понять, - хмыкнул Кэноэ. - В Ктаире создали идеально управляемое общество, но для него нужны и идеальные люди. Видимо, им удалось создать механизм, который проверяет народ на это самое... соответствие общим ценностям и мягко отбраковывает тех, кто не подходит.
- Если бы мягко, - мрачно сказал Таутинг. - В провинциях жалуются, что в столицу забирают их лучших людей. Некоторые так там и теряются, разрывая связи с родственниками и прежними друзьями. Другие приезжают обратно как начальники - рациональные, эффективные, но безнадежно отстраненные от местных проблем, которые их когда-то волновали. Третьи же возвращаются... сломленными. Потухшими. Для здешнего Союза Борьбы это оказалось серьезной проблемой. Лидеров на местах просто выбивают. Некоторые даже ушли в подполье и пока не спешат из него выходить.
- Столица - это совершенно закрытый мир, - продолжил Хургаад. - Службе Безопасности в нем нечего делать. Все проблемы решаются в своем кругу, закрытым путем. Им не удается создать в Ктаире даже агентурную сеть, хотя всю остальную планету Служба вполне контролирует. Их люди в столице перевербовываются или остаются чужаками, лишенными какого-либо влияния или доступа к информации. При этом, никакого насилия, никакого давления. Просто все их начинают дружно игнорировать.
- Бр-р! - поежился Кэноэ. - Вы тут что-то не то рисуете! Это... какой-то муравейник получается! Все, вроде бы, делается быстро, хорошо и с огоньком, но оказывается, что только для своих, да?!
- Муравьями управляют особые химические вещества, феромоны, - заметил капитан Свэрэон. - А кто управляет высшим обществом на Таангураи?! Кстати, я подтверждаю то, о чем рассказали парни. На этой планете очень хорошо умеют проводить черту. На одной стороне свои, на другой - остальные. И для остальных здесь все закрыто.
- Однако нас пока считают своими, - негромко напомнил Меркуукх. - Может, пусть оно так и останется? Думаю, какие-либо опасности вашим величествам пока не грозят, а высшее общество, каким бы сплоченным и единомысленным оно ни было, не поддержит проявлений нелояльности к Императору и Империи. В любом случае, через декаду мы покинем планету, а принц Ларнэон в самом худшем для нас случае останется здесь... со своими нереализованными амбициями.
- Хорошо, - кивнул Кэноэ. - Значит, на этом большом приеме мы со всем соглашаемся, ни с кем не конфликтуем и никого не пытаемся переубедить. А очередную лекцию о том, как правильно управлять Империей, я как-нибудь переживу!
- Сумбурное какое-то получилось обсуждение, - посетовал Кэноэ, когда они с Кээрт, проводив всех, остались одни. - Затронули кучу тем, но ни одну глубоко не копнули. С другой стороны, у нас раньше и времени-то не было собраться и так все обсудить. До церемонии не до того было, да и после тоже...
- Садись ко мне, - Кээрт похлопала по диванной подушке рядом с собой. - Можешь говорить свободно, никто нас не услышит. С гарантией.
Лицо Кээрт озарилось озорной улыбкой. Кэноэ, присаживаясь, натянуто улыбнулся ей в ответ.
- Кэно! - Кээрт сильно обняла к нему, прижавшись горячим телом. - Успокойся, пожалуйста! Тебя так сильно расстроил этот разговор?!
- Конечно, расстроил! - Кэноэ сердито засопел. - Меркуукх вдруг вылез невовремя. Есть ли угроза, нет ли угрозы?! Так что, кричать, что она есть?! И дядя со своими муравьями хорош! Эрудицию решил показать!
- О муравьях ты первый сказал, - Кээрт легонько прихватила его губами за мочку уха.
- Знаю! Но все равно противно думать, что даже рядом с самыми близкими людьми надо следить за каждым словом! Не зря Таутинг не упомянул о многих вещах, что есть у него в отчете.
- Из-за Наарит?!
- Из-за Наарит, - Кэноэ печально склонил голову. - Мне очень неприятно ей не доверять, но она была связана с этим... заговором дядюшек. И лучше сейчас просто не испытывать ее верность на разрыв. Пусть лучше думает, что меня волнует только слишком сильная настойчивость твоего отца!
- Все-таки я не могу поверить, что отец зашел настолько далеко, - теперь уже Кээрт опустила взгляд.
- А им точно никто не манипулирует?! Ты и в самом деле ничего не заметила?!
- Нет, но это еще ничего не значит. Воздействие может быть малозаметным. У отца действительно были амбиции. Их могли просто чуточку усилить. Или вообще использовать его как ширму.
- Не исключено, - согласился Кэноэ. - Оба его советника выглядят очень подозрительными. Ты в курсе, что у Унакиена подготовлены дублеры для всей его команды, включая его самого?! Он в любой момент может отправиться на Метрополию со всеми своими людьми и не опасаться, что здесь не на кого будет оставить дела.
- Кэно! Здесь это обычная практика - готовить смену на каждую должность, - покачала головой Кээрт. - Не думаю, что это с чем-то связано.
- Да?! А его экономическая программа, которую очень настойчиво продвигает твой отец?! Такие детальные документы не делаются за три декады! Тут и три месяца может оказаться слишком мало! Унакиен должен был начать разрабатывать свою программу сильно заранее! Откуда он мог знать, что она вообще окажется востребованной, что у него появится шанс ее реализовать?!
- Попробуй спросить об этом его самого, - посоветовала Кээрт. - Думаю, тебе он расскажет.
- Если ты так считаешь... - с сомнением протянул Кэноэ. - Ну, а что ты думаешь о советнике Деарте? Твой отец описал мне его как гения по управлению людьми. И портреты... Как он этого добивается?!
- Советник Деарт - манипулятор, - тихо сказала Кээрт. - Я узнала об этом... случайно. Не думаю, что он об этом знает.
- Так может, именно он и манипулирует твоим отцом?! - ужаснулся Кэноэ.
- Не знаю... Они работают вместе почти тридцать лет - больше, чем я живу на свете. И если бы хотел сделать что-то дурное, наверняка мог бы это совершить. Хотя ему тоже стало тесно на Таангураи, это да...
- Мне он что-то рассказывал о воспитании элиты еще в прошлый раз, - нахмурил брови Кэноэ. - Но тогда я просто не понял... и вообще много чего не замечал. А теперь я понимаю, что он имеет в виду. Все эти чиновники, их молодые помощники, секретари - они разные, но в чем-то кто-то их словно скопировал с одного образца. Все внимательные, расторопные, доброжелательные, но все они действуют и думают одинаково! У них же одно и то же мнение почти по любому вопросу! Ну, не мелкому вопросу, понятно! Им что, всем переформатировали мозги?!
- Не знаю, - Кээрт покачала головой. - Ни один манипулятор не может держать под воздействием большую группу людей. Вернее, может... но очень недолго, и когда он рядом с ними. Иначе он просто надорвется. Но я постараюсь объяснить, как это выглядит изнутри.
- Ты понимаешь, что здесь творится?!
- Конечно же, я ведь здесь выросла! И меня тоже... воспитывали!
- И тебя!? - ужаснулся Кэноэ.
- На первый взгляд, это совсем не страшно. Тебя постоянно окружают близкие тебе по духу люди. Даже если ты лично их не знаешь, ты все равно чувствуешь, что вокруг свои, что они относятся к тебе с теплом и пониманием. Ты всегда поймешь, а они тебя. Мы воспринимаем многие вещи одинаково, мыслим похоже. Но не потому, что нам это кто-то навязал, а потому что мы действительно так думаем! Мы знаем, что правильно будет именно так, а не иначе! Я если ты не согласен, сомневаешься, это всегда можно обсудить и даже убедить, если окажется, что ты прав. Говорить можно обо всем - запретных тем нет! Хотя некоторых ты сам просто не захочешь касаться. Со своими приятно работать - они не подведут, не обманут, не станут лениться, ведь мы делаем одно дело! С ними можно рассчитывать на любую помощь, и сам помогаешь, когда попросят. А сделав работу, можешь отдохнуть, поразвлечься, и никто не запретит тебе получить удовольствие так, как считаешь нужным. И главное, ты твердо знаешь, что живешь на самой лучшей планете и трудишься над тем, чтобы сделать ее еще краше! А все остальные - это в самом лучшем случае глупцы, которые не понимают, что им нужно, и сами ограничивают себя дурацкими запретами.
- Запретами на что?!
- Вот, ты сразу понял, - Кээрт печально улыбнулась. - Понимаешь, меня и моих ровесников воспитывали так, что есть дела, которые служат всеобщему благу. Они обязательно должны быть сделаны хорошо, правильно, точно. Здесь ты должен придерживаться строгой дисциплины, ограничивать себя, жертвовать временем, даже здоровьем, если потребуется. Но зато в свободное время тебе не надо ограничивать себя ни в чем, кроме интересов близких тебе людей, своих. И если они не против, ты имеешь право на все! Тогда у нас даже было модно предаваться каким-либо порокам. Ведь быть добропорядочным обывателем, соблюдать законы и придерживаться каких-то моральных норм - это так скучно! Отстой, как говорили у нас.
- И... какие это были пороки?
Кэноэ отчаянно не хотелось задавать этот вопрос, но Кээрт никогда раньше так откровенно не рассказывала ему о своей прошлой жизни. Он не имел права останавливать ее.
- Всякие... - щеки и кончики ушей Кээрт вдруг предательски посинели. - Но у меня был почти пристойный - скорость. Ты ведь помнишь, я рассказывала о том, что любила гонять на гравискейте. У других... было по-разному. До опасных забав доходило редко, ведь насилие - это тоже отстой! Хотя по отношению к чужим было дозволено все, а если что-то происходило, свои всегда прикрывали.
- Ну, меня тоже раньше было трудно назвать добропорядочным! - Кэноэ несмело улыбнулся. - Золотая молодежь, что ты тут поделаешь...
- Нет, все немного сложнее, - покачала головой Кээрт. - Знаешь, когда я приехала на Метрополию и стала жить во Дворце, все поначалу показалось мне таким чужим! Ведь и я, и мои друзья на Таангураи не только развлекались, но и занимались реальным делом. А тут был один отстой! Ты мне сразу понравился, но я решила, что ты никогда не станешь мне своим! И только потом я разобралась... и в тебе, и в себе...
- Знаешь, я этому очень рад! - Кэноэ повернулся к Кээрт, чтобы обнять и поцеловать ее. - Не представляю, что бы я без тебя делал!
- А вот я, к сожалению, знаю, что делала бы без тебя! - Кээрт глубоко вздохнула. - Конечно, свадьба бы состоялась, и я бы поддерживала тебя, чем могла... Но у меня здесь, на Таангураи, был друг... довольно близкий. Он стал бы моим секретарем... для начала. А потом продвигался бы вверх... с моей помощью. Мой отец, и другие... они сделали первую ставку на него. Только потом они разглядели и оценили тебя...
- И этот твой... друг... он здесь?! - выдавил из себя Кэноэ.
- Да, он занимает некий пост в администрации планеты. Сейчас уже все перегорело, не бойся и не сердись, но в прошлый раз... мне пришлось ухватиться за Уэрмана, чтобы избежать общения с ним.
- Ау-Ке! Что бы ни было у нас с тобой в прошлом, мы все равно любим друг друга!
- Да, и это самое главное! - Кээрт нашла своими губами его губы. - И я... я всегда буду с тобой!... А ты со мной!...
- Ух! - Кэноэ на секунду оторвался, чтобы взглянуть на часы. - Может, нам запереть дверь и попросить Наарит, чтобы никого сюда не пускала? Ну, придут нас одевать и накрашивать чуть позже, ну, опоздаем мы немного на большой прием! Так кто нам чего скажет?!
- Это... хорошая идея, - промурлыкала Кээрт в перерывах между поцелуями.
Увы, но сигнал интеркома оборвал так многообещающе начавшийся процесс.
- Ваше величество! - услышал Кэноэ голос Наарит. - С вами хочет поговорить Гвиэнт! Это важно!
- Пусть заходит, - вздохнул Кэноэ, стараясь не показывать свое разочарование. - Не можем же мы ее не пропустить.
Гвиэнт выглядела немного уставшей - последние дни дались ей непросто, но собранной и сосредоточенной.
- Что-то произошло?! - сразу же встревожилась Кээрт.
- По-видимому, да. У меня есть подозрения, что в дворец управителя проник... неучтенный гость... невидимка!
- Только подозрения?! - быстро спросил Кэноэ.
- Пока да. Я находилась недалеко от центрального входа, наблюдала за людьми, приходящими на прием. Внезапно у меня возникло впечатление, словно кто-то крадется мимо меня. Я быстро повернулась. Никого не увидела, но мне показалось, что кто-то стоит за самой границей моего поля зрения. Или словно в слепом пятне. Очень странное ощущение...
- Я знаю! - кивнула Кээрт. - Скорее всего, тебе и в самом деле не показалось. Что ты делала дальше?!
- Попыталась найти его на ощупь. Наверное, со стороны это выглядело немного странно. Но он, похоже, ускользнул. Кто-то из нас, то ли он, то ли я, повалил стойку, где стоял поднос с бокалами. Поднялась суматоха, и я перестала его чувствовать. Из-за этих проклятых бокалов здешний начальник охраны не захотел принимать меня всерьез! Не может, видно, до сих пор простить, что я раскритиковала его меры безопасности! Впрочем, данные привратницкой мы проверили. Количество людей, пришедших во дворец, совпало с количеством выданных гостевых бейджей. Но невидимке не трудно их украсть, а они, тьма их побери, не именные! Он вполне мог пройти через зону безопасности и смешаться с гостями! И чтобы его вычислить, надо сличать каждого со списками, а этого местные охранники делать не хотят!
- А что показали камеры?!
- Как раз в этом месте они в тот момент не работали! - Гвиэнт чуть ее сплюнула. - Режим переклички, будь он неладен! Или у него в кармане прерыватель! В караулке мы просмотрели наскоро изображения, но ничего подозрительного не заметили.
- Что ты предлагаешь, Гвен? - Кэноэ слегка передернуло. Только вражеского менталиста им тут не хватало! - Я могу поговорить с принцем Ларнэоном, пусть попинает охранников.
- Сделайте это, ваше величество! - Гвиэнт с благодарностью наклонила голову. - Но я все равно ввожу повышенные меры безопасности, а местные пусть что хотят, то и думают!
- Правильно, Гвен!
До прибытия слуг, которые должны были подготовить их к приему, оставалось еще несколько минут, но Кэноэ и Кээрт не стали закрывать дверь в свои покои. Время для любви ушло, так и не наступив. Приближалось время для битвы.
Прямо посреди Дворцовой площади у Вирты вдруг зачесался нос. Она машинально подняла руку и тут же, конечно, наткнулась на грим, наложенный так, чтобы под объективами камер походить на голубокожую кээнку. Пришлось отступить к одному из украшавших площадь декоративных деревьев, чтобы привести пострадавший носик в порядок с помощью зеркальца и кисточки, а заодно понаблюдать за входом.
То, что ей удалось разглядеть, Вирте не понравилось. У главных ворот то и дело садились катера и останавливались роскошные наземные экипажи. Однако их пассажиры преодолевали последний десяток метров пешком и проходили на КПП, где охранники придирчиво изучали их документы, а затем отправляли гостей по одному к турникетам из высоких поворачивающихся решеток. Пройдя их, посетители оказывались в парке и шли ко дворцу по специально обозначенным дорожкам между барьерами из бело-синих лент - символическими, но вполне действенными.
Оценив все эти преграды, Вирта с сожалением поняла, что здесь ей не пройти. Она могла остаться невидимой для охранников, вести себя достаточно естественно перед камерами, чтобы не вызвать подозрений у наблюдателей, но турникет был для нее непреодолимой преградой. Проводился он в действие специально выделенным охранником после отмашки от коллег, а незаметно проскользнуть вслед за очередным гостем было невозможно из-за камер и отсутствия свободного места между решетками.
Впрочем, она и не надеялась на успех с первого раза. Держать подальше от ограды, чтобы не попадать в поле зрения датчиков, Вирта отправилась в обход дворца в поисках лазейки, но нигде не находила ее. Все калитки были оборудованы турникетами. На опорных столбах торчали камеры и какие-то незнакомые приборы. Повсюду маячили охранники и ходили патрули.
Их план трещал уже по всем швам, но Вирта не сдавалась. Завернув за один угол, а затем за второй, она увидела перед собой большой хозяйственный двор с ведущими внутрь широкими воротами. Однако и тут все проходы просматривались камерами, и бдила охрана.
Тем не менее, это место давало хоть какие-то шансы, поэтому Вирта решила остаться и понаблюдать. И вскоре ее терпение было вознаграждено. К воротам подъехала целая кавалькада небольших тентованых грузовых машин с яркими эмблемами на бортах. Ворота распахнули, и охранники начали проверять грузовики, по одному запуская их внутрь.
Углядев на последней в очереди машине неплотно затянутый тент, Вирта не колебалась. Она высоко подоткнула подол платья и достала из сумочки невесомую полупрозрачную накидку. Набросив ее на себя, она стрелой метнулась к грузовику, подпрыгнула, перевалилась через бортик и протиснулась внутрь. Там почти все было заставлено паллетами с большими бутылями с водой, но тоненькая Вирта все-таки сумела отыскать для себя местечко. Скорчившись в неудобной позе, она стала ждать. Грузовик несколько раз трогался с места, потом останавливался. У Вирты снова зачесался нос, но в этот раз она героически стерпела.
Наконец тент отбросили наверх, и несколько охранников уставились внутрь. Вирта сжалась в комок. Ее сердце бешено заколотилось. Как всегда в такие моменты, Вирте казалось, что ее вот сейчас непременно увидят и разоблачат. Но и в этот раз охранники, скользнув по ней взглядами, невозмутимо дали отмашку.
- Все чисто, - донесся до нее грубый голос унтер-офицера. - Езжай, догоняй остальных!
Дождавшись остановки грузовика, Вирта с облегчением выскользнула наружу. Прикрываясь корпусами вставших на разгрузку машин, она проскочила к самой стене дворца, оказавшись в мертвой зоне камер, и поспешно бросилась наутек.
Отдалившись на достаточное расстояние, Вирта сняла накидку, привела в порядок одежду и придирчиво осмотрела себя с помощью зеркальца. Платье, конечно, немного помялось, но выглядело еще вполне терпимо и, самое главное, нигде не испачкалось. Вылезший наружу непокорный локон был укрощен и заправлен обратно.
Скомкав накидку, Вирта засунула ее в водосточную трубу. Вроде бы, снаружи не видно, а через полчаса она распадется, не оставив следов. Теперь можно было двигаться дальше.
Хозяйственный двор отделяла от дворцового парка ограда, в которой, к счастью, обнаружился аккуратно вынутый прут. Очевидно, местная прислуга не раз и не два спрямляла себе здесь путь, чтобы не идти в обход через множество служебных помещений. Убедившись, что дырка находится вне поля зрения камер, а никакой хитрой сигнализации на ней, вроде бы, не стоит, Вирта снова заткнула платье за пояс и взобралась на парапет. Оказаться на той стороне ловкой и тренированной экс-сотруднице Спасательной службы было секундным делом.
По-прежнему держась стены, вдоль которой архитекторы оставили узкую дорожку, Вирта осторожно двинулась через парк. Патрули несколько раз проходили не более чем в десяти шагах от нее, но ничего не замечали. К счастью, отметила она, кээн не разводили служебных собак, обмануть которых было бы, наверное, намного сложнее, чем людей. Однако пришельцы больше надеялись на приборы, а их можно было нейтрализовать с помощью других электронных устройств.
Вирта опасалась турникетов на входе во дворец, но их, к ее искреннему облегчению, не было. Гости проходили через широко открытые двери, где их почтительно встречали служители, преодолевали рамки контрольной системы и прикладывали свои бейджи к окошкам терминалов. После этого они могли пройти дальше, в зал, где вскоре должен был начаться прием.
Раскрыв сумочку, Вирта вытащила из нее хорошо послуживший ей в парке нейтрализатор и со вздохом прикопала его под ближайший куст. Чтобы успешно и незаметно пройти рамку на входе, ей надо было избавиться от всех предосудительных предметов.
Правда, ей еще предстояла непростая задача - снова явить себя перед объективами камер и не поднять при этом тревогу, но тут ей опять помог случай. К дверям подошла сразу целая группа людей, из-за чего образовался небольшой затор. Вирта незаметно пристроилась сбоку и, улучив момент, прошмыгнула внутрь.
Служители были заняты гостями, на нее действительно никто не обращал внимания, так что Вирта благополучно проскочила через рамку, мигнувшую ей зеленым огоньком, а затем нашла стоящий чуть поодаль терминал, возле которого никто не стоял.
Сердце ее снова заколотилось от волнения, но Вирта справилась с собой. С почти равнодушным видом она приложила свой бейдж к нужному месту и целых три секунды спокойно смотрела в объектив камеры, которая фиксировала и запоминала ее лицо. Наконец, спустя целую вечность, Вирта дождалась еще одного зеленого огонька и, повесив на шею бейдж, заторопилась дальше. Прежнее волнение сменилось довольным азартом. Она таки пробралась во дворец, а местная охранная система признала ее за законную гостью! Теперь она, никем не замечаемая, может посвятить себя поиску нужных людей.
Коридор вывел ее в большой холл, на другом конце которого широкая лестница, покрытая ковровой дорожкой, вела на галерею, где уже толпился народ. Внезапно Вирту словно пронзило острое чувство опасности. Она едва не отпрянула назад, но вспомнив о следящих камерах, просто задержалась в начале холла, делая вид, что разглядывает картины, висящие на стенах, и высматривает знакомых. Ей помогало то, что далеко не все гости спешили наверх. Некоторые из них задумчиво бродили по узорному паркету холла, перебрасывались словами и пили разноцветные напитки из высоких бокалов, подносы с которыми стояли на многочисленных стойках.
Взяв бокал с чем-то прозрачным, Вирта отступила за стойку и начала осторожно рассматривать холл, пытаясь понять, что именно вдруг вызвало у нее предчувствие опасности. Ее взгляд скользил по лицам гостей и застывших в почетном карауле охранников и вдруг остановился, натолкнувшись на молодую красивую женщину в красно-синей форме. Из-под кепи с эмблемой солнца выбивались светлые волосы стянутые в хвост.
Неизвестно почему эта девушка, которая была вряд ли сильно старше самой Вирты, вдруг напомнила ей давнюю экскурсию в серпентарий Галанского медуниверситета на первом курсе. Среди различных гадов, к которым Вирта не испытывала особых отрицательных эмоций, она тогда заметила жерайму - редкую ядовитую змею, обитающую в саваннах и полупустынях Центрального Заморья. Тогда она, очевидно, только что сменила кожу и лежала на песке под ярким светом лампы как глянцевая золотистая лента, прекрасная в своей смертоносной красоте.
Женщина-жерайма просто стояла возле ступенек лестницы, встречая каждого гостя холодным змеиным взглядом. Вирте даже показалось, что она видит трепещущий в воздухе раздвоенный язычок. Ноги у нее словно примерзли к месту. Вирта замерла, чуть дыша, боясь шевельнуться.
Однако жерайма сейчас охотилась вовсе не на нее. Внимание Вирты внезапно привлек неброско одетый молодой человек со странно неподвижным лицом. Он медленно и плавно перемещался по холлу, продвигаясь параллельно основному потоку гостей, но не смешиваясь с ним и обходя группы оживленной общающихся между собой людей.
А ведь его никто не видит! - поняла Вирта, и внутри у нее похолодело. Если девушка в красно-голубом напоминала броскую красавицу жерайму, то это был крайт - небольшая змейка цвета дорожной пыли со смертельным ядом. До войны она когда-то читала, что в предгорьях Великой Южной Стены от укусов неприметных крайтов погибает больше людей, чем от всех прочих змей, вместе взятых.
Еле дыша и боясь шевельнуться, чтобы не выдать себя, Вирта наблюдала за "крайтом". Вот он приблизился к лестнице, ведущей наверх, но вдруг замер. "Жерайма" не видела его, но каким-то образом ощущала его присутствие. У нее изменился ритм дыхания, взгляд заметался по холлу, пока не находя противника, но заставляя его нервничать.
Вирта чувствовала тревогу и неуверенность "крайта". Охранница стояла так, что он не мог проскочить на лестницу за ее спиной. Не мог он и ждать слишком долго. Его время истекало, Вирта ясно воспринимала исходящее от него нетерпение.
И "крайт" решился. Прикрываясь группой гостей, как раз подходящих к лестнице, он двинулся вперед. Но вместе с ним пришла в движение и "жерайма". Пробормотав что-то невнятно извиняющееся, она резко шагнула вперед, заставив людей поспешно расступиться в стороны.
Своим выпадом она почти достала "крайта", но тот в последний момент ушел от нее, отступив назад. Теперь он уже, ничего не скрывая, рвался к лестнице, но "жерайма" опять заступила ему дорогу, заставив отойти еще дальше, а потом снова пошла прямо на него. Вокруг уже раздавались испуганные и удивленные возгласы. Этот поединок, в котором невольные зрители видели только одну сторону, без сомнения, смотрелся странно и непонятно.
Вирта продолжала стоять на месте, затаив дыхание. "Жерайма" по-прежнему не могла достать "крайта", но физически она была сильнее и тренированнее. Даже не видя противника, она теснила его, прижимая к стене. Сейчас она коснется его и заметит! - осознала Вирта. И тогда поединок закончится ее победой.
Очевидно, то же понял и "крайт". Отскочив в сторону, он поставил между собой и противницей стойку с бокалами. И когда "жерайма" сделала новый выпад в ее сторону, опрокинул стойку на нее.
В холле стало шумно. Громко зазвенел, упав на пол, металлический поднос. С многоголосым бряком разбивались на мелкие осколки бокалы, запятнывая пол разноцветными брызгами. Люди что-то недоуменно и возмущенно говорили, некоторые даже кричали, не слушая друг друга. Посреди всего этого бедлама стояла с горящими синевой щеками девушка в красно-синей униформе, растерянно оглядываясь по сторонам. "Крайт" исчез.
Не преминула воспользоваться суматохой и Вирта. Звон бьющихся бокалов вывел ее из транса. Подхватившись, она бросилась бежать. Но не на лестницу, которая вдруг показалась ей слишком открытой взглядам удивленно смотрящих сверху людей, а под лестницу, где вглубь здания вел неширокий коридор. Это направление в тот момент показалось ей менее опасным.
Коридор вывел ее на площадку с туалетами, и вирта решительно толкнула вперед дверь с женским силуэтом на табличке. Ей очень хотелось хоть немного передохнуть в месте, которое, скорее всего, не будет просматриваться камерами.
Внутри никого не оказалось. Мягкий свет лился на кафельные стены из черной, белой и песочной плитки и покрытый изразцами пол. Одну сторону прохода занимала стойка с раковинами и сушилками для рук, по другую несколько солидных дверей вели в просторные кабинки со стенами, солидно доходящими до самого потолка.
Первым делом Вирта бросилась к умывальникам, но вовремя остановилась. Не хватало еще смыть с себя грим! Вздохнув, она прислонилась к холодной стене и вдруг едва не подскочила от неожиданного звука. Нигде ей не было покоя!
Неприметная дверца в дальнем конце помещения открылась, и оттуда вышла уборщица - невысокая пожилая кээнка в бледно-зеленом халате и такого же цвета матерчатой шапочке. В одной руке она держала швабру, второй толкала тележку, на которой были закреплены мешок для мусора, прямоугольное ведро с водой и прочий инвентарь.
Вирта замерла. Уходить было нельзя - уборщица обратила бы внимание на открывающуюся дверь. Приходилось ждать.
А женщина тем временем принялась за работу. Оставив тележку, она деловито заглянула в одну кабинку, в другую, с трудом потянула на себя тугую дверь третьей... и неловко наткнулась шваброй на серую фигуру, стоящую на крышке унитаза и снимающую потолочную панель.
Крайт! Внезапно пойманный на месте, убийца обернулся. Раздалось что-то вроде легкого хруста, и уборщица завалилась назад. "Крайт", соскочив с унитаза, едва успел подхватить ее. Аккуратно опустив женщину на пол, он выскочил из кабинки и тревожно огляделся по сторонам. Вирта прекратила дышать. Она стояла у стены на самом виду. Но он... не заметил ее!
Убедившись, что все чисто, "крайт" быстро отволок тело уборщицы в конец помещения, запихнув ее в каморку, откуда она вышла, и затолкал туда же тележку. Вспомнив, вернулся за шваброй. Затем он закрылся в кабинке и, очевидно, продолжил прерванное занятие. Еле слышный стук и наступившая тишина подсказали Вирте, что убийца ушел.
Обессиленная, Вирта опустилась прямо на пол. В этот раз она даже не почувствовала присутствия "крайта"! А что, если бы она сама решила укрыться в той же кабинке?!
"Хватит трястись! - приказала она себе. - Я - Спасательная служба, а рядом есть человек, который, возможно, еще нуждается в помощи!"
Прибежав в дальний конец зала и распахнув дверцу, ведущую в служебное помещение, Вирта склонилась над распростертым телом. И с облегчением выпрямилась. Уборщица была жива, только в глубоком обмороке.
Что же, теперь ей надо было возвращаться к другим гостям и приступить к выполнению основной задачи. Но Вирта не могла пересилить себя. Умом она осознавала, что по-прежнему невидима, ведь даже "крайт", будучи настороже, не заметил ее. Однако Вирте казалось, что она слишком уязвима. Из холла она видела, что наверху собралось слишком много гостей. В такой толпе на нее просто случайно натолкнутся и раскроют. А если держаться подальше от всех, на это обратят внимание охранники, наблюдающие за изображениями с камер. Вот если бы она смогла оказаться невидимой еще для их объективов!
Оказаться невидимой?! Вирте внезапно пришла в голову новая авантюрная идея. Наклонившись, она осторожно сняла с бесчувственной женщины халат и шапочку, а затем, чуть поколебавшись, позаимствовала у нее и бейджик. Свой она сняла и спрятала в сумочку.
Халат можно было обернуть вокруг нее дважды, а по длине он доставал ей почти до щиколоток, но в нем Вирта все равно чувствовала себя увереннее. Из небольшой каморки вела еще одна дверь. Осторожно приоткрыв ее, Вирта увидела пустой служебный коридор. Подхватив какую-то тряпку для маскировки, она выскользнула наружу, а вскоре нашла лестницу, ведущую наверх.
Поднявшись на один этаж, Вирта, однако, быстро пожалела о своем решении. Здесь было людно и суетливо. По коридорам носились слуги, толкающие перед собой тележки-этажерки с напитками и бутербродами. На Вирту по-прежнему никто не обращал внимания, но надо было прилагать все усилия, чтобы избегать столкновений.
Наверное, рано или поздно на нее бы наткнулись, но Вирте помог случай. Слуга, толкавший перед собой груженую тележку, вышел из служебного коридора в "парадный", оставив тяжелую дверь медленно закрываться, и Вирта успела проскочить в щель. Стараясь двигаться против основного потока и держась подальше от суеты, Вирта отправилась на поиски более спокойного места. Время от времени она протирала тряпкой стенные панели и попадающуюся ей мелкую мебель.
Наконец, увидев отходящие в сторону три комнаты анфиладой, Вирта свернула туда, рассчитывая хотя бы несколько минут побыть в одиночестве и собраться с силами перед миссией. Как говорится, как же! Буквально сразу сюда же завернули двое кээн, решительно направившись в самую дальнюю комнату, где Вирта делала вид, что вяло протирает большую панель-барельеф на стене.
Вирта бросила на пришельцев осторожный взгляд и тут же испуганно отвернулась. Первый из кээн был не опасен. Обычный молодой чиновник в темно-синем щеголеватом мундире с белыми манжетами и отворотами. Но второй... От этого пожилого мужчины в безукоризненно сшитом темно-сером костюме буквально излучались властность, сила и... опасность. Вирта вдруг поняла, что он, в отличие от всех остальных, видит ее, но просто не замечает скромную уборщицу.
- Господин советник, начальница Императорской охраны Гвиэнт засекла... торпеду, - озабоченно доложил синемундирный. - Она не смогла ни задержать его, ни даже проявить, но она подняла шум. Очевидно, меры безопасности теперь будут усилены.
- Ишь ты, какая шустрая девочка! - вальяжный советник укоризненно покачал головой. - Это немного усложняет дело. Жаль, что торпеду нельзя перенаправить на новую цель.
- Господин советник, у торпеды изначально была именно эта цель! - с гордостью сообщил синий мундир. - Она в наилучшей степени соответствовала заданию. Начальница охраны в прошлом году летала с Императорской четой на Филлину. Близкая подруга Императрицы. По слухам, находится с ней в интимных отношениях. И одновременно, очевидно, с ее разрешения, считается любовницей Императора!
- Слухи здесь создаю я! - внушительно заметил советник. - Но я приветствую вашу инициативу. Она оказалась весьма кстати. Давайте теперь посмотрим, какие изменения надо будет внести в наши планы...
Сердитый взгляд едва не прожег Вирте спину. Поняв намек, она подхватила тряпку и бросилась наутек, пока ее окончательно не спалили.
Найдя все-таки тихий уголок - кабинет или переговорную без людей, но зато с большим количеством мебели, которую можно было задумчиво протирать, Вирта, наконец, смогла отдышаться, придти в себя и поразмышлять.
Итак, во дворце созрел заговор, направленный против Императрицы Кээрт, а возможно, и против Императора! Его главарем или одним из организаторов является советник - похоже, весьма важная персона. Жертвой же удара должна стать "жерайма" - начальница Императорской охраны Гвиэнт, по слухам, любовница Императора и интимная подруга Императрицы. Правда, по словам советника, этим слухам вряд ли стоит сильно доверять, но, так или иначе, прекрасная охранница - человек, близкий к Императорской семье. И вообще, симпатии Вирты всецело находились на стороне "жераймы", а не коварного "крайта", который к тому же так сильно ее напугал.
Но что тогда ей делать?! Надо кого-то предупредить, лучше всего - саму Гвиэнт! Но чтобы хотя бы приблизиться к ней, надо снова стать гостьей!
Проследив за слугами, Вирта без труда обнаружила огромный зал, куда все еще продолжал прибывать народ. Заскочив в один из туалетов и дождавшись, когда он опустеет, она открыла ключом-карточкой дверцу, ведущую в служебное помещение, и переоделась, хорошенько припрятав халат, шапочку и бейджик уборщицы в укромном месте. Приведя себя в порядок перед зеркалом и глубоко вздохнув, чтобы унять волнение, Вирта дождалась прихода новых посетительниц и просочилась наружу через медленно закрывающуюся дверь.
На пороге Вирта в нерешительности остановилась. Ее задача усложнялась. Большой зал имел форму вытянутой трапеции и немного повышался к узкому концу, где на подиуме стояли четыре роскошно убранных кресла. При этом он разделялся на три четко выделенных зоны.
Более широкую половину зала занимали пышно и пестро разодетые гости. Здесь не смолкал гул разговоров, сновали официанты с подносами, возникали и распадались мелкие группы. Все здесь перемещалось, перемешивалось и бурлило, словно булькающий на слабом огне суп.
Это собрание четко отделялось невидимой границей от большой компактно держащейся группы. Ее образовывали молодые или среднего возраста люди, почти все - в разномастных мундирах различных ведомств. Их отличительной чертой были наладонники, закрепленные у каждого на тыльной стороне запястья. Причем, данные устройства играли вовсе не символическую роль. Даже на приеме молодые люди в мундирах активно пользовались ими, просматривая и набирая какие-то сообщения, отправляя и принимая короткие послания.
Мундирные общались только друг с другом, чувствуя себя раскованно и свободно. С этой части зала доносились шутки и смех. Они демонстративно не замечали перегораживающую зал цепь охранников в красно-синем, стоявших почти вплотную друг к другу. Никакой невидимка не смог бы проскочить за этот кордон. Уже за ними Вирта разглядела светлые волосы Гвиэнт, мелькающие среди мундиров и штатских костюмов нескольких десятков гостей, наверное, самых эксклюзивных.
Возле всех входов стояли охранники в сине-белом, вежливо, но придирчиво проверявшие у всех посетителей гостевые бейджи и пригласительные билеты. Однако Вирту они не удостоили и взгляда. Войдя в зал, она заняла место у стены на границе первой и второй групп, не смешиваясь ни с одной из них. Отсюда, по крайней мере, она видела большую часть участников приема.
Но как же попасть во "внутренний круг"?! Вирта видела, что гости оттуда время от времени покидают зал и возвращаются в него через боковые выходы, но там тоже стояли плечом к плечу охранники в красно-синем. Так ничего и не решив, Вирта начала оглядывать зал в поисках "крайта" и вдруг увидала его! Он стоял, как и она сама, на границе первой и второй групп гостей, только у противоположной стены. И явно чего-то ждал, наплевав на опасность обнаружения.
Вирта начала продвигаться поближе к нему. На середине этого небезопасного путешествия ее застал прозвучавший под высоким потолком зала чистый звук гонга.
- Его Величество Император! - прогремело словно бы со всех сторон.
Все в зале склонились в глубоких поклонах, и под звуки торжественной музыки в широкую часть зала вступил Император Кэноэ в сопровождении Императрицы, управителя Таангураи принца Ларнэона с супругой, а также большой группы охранников и сопровождающих, среди которых Вирта с ужасом узнала советника. Он разговаривал с управителем и одновременно что-то набирал на наладоннике, прикрепленном к руке.
Прием сопровождался шоу-программой, в ходе которой одна из стен зала превратилась в громадный экран, и напоминал красочное театральное представление, но Вирте было совсем не до него. Ей приходилось постоянно следить за соседями, чтобы те случайно не натолкнулись на нее. Она приглядывала за "крайтом", который не проявлял никакой активности, но держался настороже. Наконец, она опасалась, что ее засечет советник. Помня о своем основном задании, она пыталась прислушиваться к разговорам, но скоро убедилась в том, что все нужные ей люди, по-видимому, находятся в узкой части зала, за непроходимым барьером охраны.
Затем Вирта почувствовала голод. Она украдкой стянула с подноса пару канапе, но они оказались ей только на один зуб. И когда слуги расставили на столах, стоявших у стены, блюда с восхитительно пахнущими пирожными, ее сердце не выдержало. Наплевав на конспирацию, Вирта набрала целую тарелку и с наслаждением начала насыщаться.
Последнее пирожное едва не застряло у нее в горле. Она таки упустила "крайта"! Пока она лакомилась, он по стеночке прокрался мимо "мундирников" и подобрался вплотную к охранной цепочке. Светлые волосы Гвиэнт оказались в этот момент совсем рядом с ним, но она не замечала его. Возможно, потому что сейчас он не пытался спрятаться под невидимостью, выдавая себя за обычного гостя.
Внезапно "крайт" шагнул вперед. Охранник, стоявший крайним в цепочке, в это мгновение сместился чуть в сторону, и "невидимка" проскользнул мимо него, не задев. До беспечно повернувшейся спиной Гвиэнт оставался какой-то десяток шагов.
Не раздумывая, Вирта швырнула в него тарелку, которую все еще держала в руке, но промазала. Ее метательный снаряд ударился о стену почти над головами охранников.
Сигнал, поданный Виртой, не остался незамеченным. Императрица Кээрт резко вскочила с кресла. Гвиэнт стремительно обернулась, но она не успевала. Убийца был уже совсем рядом, в его руке появился длинный белый предмет.
Не-е-ет! Вирта словно выплеснула всю себя в страшном беззвучном крике. В отчаянии она надеялась только на чудо. И чудо произошло!
Время вдруг замедлилось. Стремительный бросок "крайта" превратился в плавно-тягучее движение. Его мозг раскрылся, показав уязвимую зону, и Вирта без колебаний нанесла по ней удар, оказавшийся лишь слабым тычком по сравнению с обрушившейся на него могучей силой. Кулон на груди Вирты стал обжигающе горячим, но жар тут же сменился ледяным холодом.
Растянутое мгновение кончилось. Тяжело дыша, Вирта привалилась к стене. Бездыханный "крайт" растянулся на полу. Он все-таки дотянулся до Гвиэнт, но стилет в его руке лишь разрезал ее мундир, не достав до тела.
В зале наступила мертвая тишина, спустя несколько бесконечных секунд сменившаяся оглушительным шумом, навалившимся на Вирту, словно мешок с песком. Одновременно она почувствовала тяжелый гнев и тревогу советника. Взгляд его шарил по залу словно прожектор.
Один из боковых выходов был совсем рядом, и Вирта, не выдержав, бросилась бежать. Охранники у двери не обратили на нее внимания, значит, кулон продолжал действовать. Однако ноги будто сами собой несли ее в знакомый туалет.
Возможно, быть в образе уборщицы было не более безопасно, чем гостьи. Но зато бледно-зеленый халат обеспечивал ей несколько большую свободу действий.