Анариэль Ровэн. "Лэ о детях Хурина" (вариант ii)

Дж. Р. Р. Толкин

ЛЭ О ДЕТЯХ ХУРИНА

Вариант II

Перевод Анариэль Р.

Заметка от переводчика

Перевод стихов выполнен на основе подстрочника, сделанного Аланом (Арандилем), который также перевел стихотворение "Легкий лист, с липы слетевший".

Цитаты из "Неоконченных преданий" приводятся по изданию под редакцией А. Хромовой, цитаты из "Утраченных сказаний" - из перевода ТТТ, остальное в моем переводе.

В виде пдф файл можно скачать по ссылке https://yadi.sk/i/mHByoyDT3XhFwb

Анариэль Р.

{III.94}

ВТОРОЙ ВАРИАНТ ПОЭМЫ

"ДЕТИ ХУРИНА"

Этот вариант поэмы (II) существует в виде пачки весьма сырых рукописных заметок (IIА), которые не являются законченным текстом, а также в виде машинописи (IIB) - близнеца машинописи первого варианта (IB): она напечатана с помощью той же самой узнаваемой фиолетовой ленты. Машинописный текст IIB основан на черновиках IIA. То, что вариант II позднее, чем вариант I, явствует даже из поверхностных наблюдений: например, имя Морвэн есть и в рукописи IIA, и в машинописи IIB. Как я уже говорил (стр. 4), я не думаю, будто вариант II намного позже, чем вариант I, и вполне может быть так, что работа над вариантом II завершилась еще до того, как был заброшен вариант I*. Чем ближе к концу варианта II, тем меньше становится изменений и дополнений по сравнению с вариантом I, однако, как кажется, лучше дать вариант II целиком.

Ситуацию с началом второго варианта осложняет наличие еще двух текстов: они оба являются переработкой строк 1-94. Более ранним из них является еще одна машинопись (IIC), в которой принимается правка, внесенная в машинопись IIB, и которая сама, в свою очередь, подверглась правке. Второй текст - рукопись (IID), написанная на "оксфордской" бумаге: в ней принимается правка, внесенная в машинопись IIC, и вносится новая. Таким образом, в начале поэмы мы имеем последовательное изменение текста на протяжении шести стадий-черновиков. В качестве примера приведу строку 18 из первого варианта, которая во втором стала строкой 34:

IA: Yet in host upon host the hillfiends, the orcs

В рукописи изменена на: Yet in host upon host the hillfiend orcs

IB: There in host on host the hill-fiend Orcs

___________

* Единственным внешним указанием на датировку (если не считать того, что тексты, судя по их виду, были созданы в Лидсе, а не в Оксфорде) является страница рукописи IIA - оборот официального письма из "Микрокосма" (выходившее в Лидсе ежеквартальное литературное издание, в котором отец весной 1923 г. опубликовал стихотворение "Град Богов", см. I.136), в этом письме подтверждалось получение денег за подписку за 1922 г.; письмо явно было написано в 1923 г.

{III.95}

IIA: but in host on host from the hills of darkness (альтернативный вариант: from the hills swarming).

IIB: but in host on host from the hills swarming

IIC: как IIB, но в машинописи исправлено на: and in host on host from the hills swarming

IID: In host upon host from the hills swarming.

Бо?льшая часть изменений при работе над черновиками поэмы вносилась по метрическим соображениям: при позднейшей правке в первую очередь убирались "короткие слова", чтобы добиться максимального сходства с древнеанглийским стихом, а также для того, чтобы избавиться от метрических "костылей", например, произношения окончания "е?d" как отдельного слога. Как я уже говорил, полный справочный аппарат был бы чрезвычайно объемным и сложным (а местами и невозможном, поскольку черновики сами по себе выглядят куда менее вразумительно, нежели в печатном виде). Для второго варианта поэмы я, таким образом, даю текст по рукописи IID (последнем черновику) до ее конца, до строки 94 (поскольку отличия от машинописи IIB хоть и многочисленны, но весьма незначительны), а после этого даю текст по IIB (основная машинопись второго варианта поэмы); и, как раньше, чисто словесные или метрические изменения, которые не связаны ни с развитием сюжета, ни с именами, в примечаниях не затрагиваются.

Рукопеись IIA заголовка не имеет; машинопись IIB озаглавлена "ТУРИН" с подзаголовком "ДЕТИ ХУРИНА"; то же самое в IIC и IID.

Пролог, хотя и сильно расширенный во втором варианте, все же не имеет подзаголовка, если не считать того, что в машинописи IIC стоит цифра "I"; в машинописи IIB имеется заголовок раздела "Воспитание Турина", позднее отец добавил к этому заголовку цифру "II".

ДЕТИ ХУРИНА

1 О владыки, оградившие долы хранимые

недвижными вершинами, непроходимыми горами,

что у взморья туманного вздымаются, отвесные,

над брегом Фэери у края мира!

5 О люди, благо былое забывшие,

древних пределов рыданья и войны,

о мощи Моргота не воспомянете ныне!

Чу! На древних арфах играют эльфы,

что остались, затеряны, в пустынных землях

10 и, отдаляясь, блекнут на леса тропах,

на тенистых островах, что в Тенистых Морях.

{III.96}

Доныне в скорби поют они о сыне Хурина,

чьи сплелись бедственно злополучья тенёта

с Ниниэль кручиной - се имена преплачевные.

15 Хурин Талион, храбрых предводитель,

в ратоборстве разбит, когда белые стяги

властителя осиленного истерзаны копьями,

в кровь втоптаны, когда рухнул Финвэга

шлем пылающей в пламени мечном.

20 Его ратей сверкающих серебряные и златые

щиты расколоты, блистающие эмблемы

в мглистой злобе прилива зловещего

средь бессчетных полчищ жестоких гламхот

погибли, сгинули - угас их свет!

25 Ту брань доныне народ именует

Нирнайт Орнот, "нет слезам счета":

седмица вождей людских сынов

бегством спаслись, битву покинув.

Ратник один лишь не предал эльфов,

30 в самой пасти Преисподней помня о верности, -

Талион Эритамрод со таны преславные.

Изорвано, низвергнуто, знамя тройное

Хитлума схоронено под хо?лмами трупов.

Орда за ордой с гряды сбегая,

35 злобными лапами голодные орки

покрытого ранами ратника повергли,

гордого князя превозмогли Митрима,

живым его взяв по воле Бауглира.

В построенные под горами чертоги Ада,

40 к Горам Железным, мрачным, горьким

увели они властелина Земли Тумана,

Хурина Талиона, - к престолу ненавистному,

в чертоги, подпираемые огромными колоннами

базальта черного; змеи и гады

45 по столпам ползали; нетопыри носились;

Изнутри же грызло грудь Бауглира

буйное бешенство, он добычи лишился:

Тургон властительный из сетей его вырвался,

Финголфина сын; Фэанора отпрыски,

50 творцы самоцветов бесценных, волшебных.

Ибо, не страшась шторма, возвышался Хурин,

не согбенный битвой, с горьким смехом

{III.97}

секиру держа; точно крылья орла,

сея смерть, свистела она,

55 стремительной молнией вздымаясь и разя, -

как подрублены топором деревья падают,

враги его гибли. Так, гневен, он бился,

где гнулись клинки и тонул в крови

Митрима народ; на миг сдержала

60 горестная горсть грозный натиск

свирепых орков; прикрыла тыл,

ибо Тургон взметнулся, страшен во гневе,

и прорубил проход своим бледным мечом

из бойни боя. Да, брешь широка

65 в Преисподней полчищах, что падали, скошены,

как трава луговая там, где звонкая, длинная

свистит коса. Так семь родов -

рать огромную - король увел

по горам безотрадным, по мрачным долам,

70 схоронившись от недругов, - и нет о нем речи

в истории Турина. Но обратилась в сомненье

Моргота победа. О мести грезя,

одержим его разум неизмеримой злобой:

недоброе задумал злодей, взирая

75 на Талиона, стойкого в застенке кромешном.

Рек Владыка Ада ужасный: "Не доблестный ли Хурин

стальнорукий, стойкий, предстал предо мною

схвачен живым, как водится с трусами?

Он знает меня, иль надо сказать,

80 какова узника участь в адских чертогах -

боль неизбывная, балрогов пытка?"

На то Хурин ответил, Хитлума вождь -

его очи сияющие алым окрасил

гнева огонь: "О гибель несущий!

85 Свободен от страха, бился я долго с тобой

и ныне не боюсь ни тебя, неприятель Богов,

ни рабов твоих демонов, бесов иль привидений!"

Волосы влажные, что закрывали лицо, -

темные, спутанные - он откинул за плечи

90 и взор погрузил в глаза злодея:

с той страшной поры посмотреть в те очи

не имел смертный мощи душевной.

И во мрачной мгле разуменье Хурина

{III.98}

под взором бездонным сгинуло и померкло*,

95 но не поддали?сь ни его сердце, ни непреклонная гордость.

Лунгортин, властелин балрогов,

разбил ему рот, и улыбнулся Моргот:

"Нет, узнаешь ты страх, когда уязвит тебя пламя

и тело хлестать, свистя, станет бич,

100 твою немощную плоть мучить и рвать!"

Тогда бесстрашного Хурина беспомощным подвесили

на зловещим колдовством выкованные цепи,

что палящей болью в плоть вгрызались,

но не сорвалось с уст, в молчании сомкнутых,

105 мольбы о пощаде. Пленный, он видел

на темных стенах тлеющий отсвет

далекого пламени, пылавшего жарко

в подземелье переходов, под темниц арками,

в незрячих безднах бездонных чертогов;

110 там шум оглушительный мешался со стонами,

гулом, и громом, и грохотом кузниц,

железа лязгом; раскаленные горны

гарь изрыгали; сквозь мглу проплывали

лики скорбные; то пленников гнали

115 хлыстами жестокими, торжествуя, орки.

Не один тоскливый упал взгляд на Хурина,

немало слез пролилось о его бесслезной муке.

Знай, о судьбе неизбежной не забыл Моргот,

о пророчестве древнем, что разоренье эльфы

120 скорбь и злосчастье из-за смертного люда,

их сердца безрассудного вкуся?т в итоге;

что единственно предательство друга вернейшего

чары подчи?нит чад Кора,

чья магия Морготу помехи чинила,

125 от смерти спасая сына Финголфина,

статного Тургона, побратимов его,

отпрысков Фэанора, и потаённые, далекие

в сером лесу скрытые домы,

где Тингола трон в Тысяче Пещер.

130 Тогда Властелин Преисподней, лживый сердцем,

спешно направился туда, где висит Хурин

____________

* Здесь заканчивается рукопись IID, последний из черновиков поэмы. Далее текст дается по машинописи IIB, см. стр. 95.

{III.99}

и где бронзоворукие балроги вкруг него

с молотилами из пламени и стали кованой

смотрят со смехом на его муку одинокую.

135 Но Бауглир молвил: "О храбрейший из людей,

то удел неподходящий для дланей грозных,

до сражения жадных, - жалким друзьям

меч свой продать, тем, кто не стремится боле

из вражьей неволи его выручить - иль отомстить за него.

140 Пока, отступив и испуге, они трепещут в тенях,

пока в голых нагорьях изгои рыщут,

и, надежд не оправдав, предательски таятся,

ему доля недобрая судила: в вечных

темницах изнеможет, на муки обречен

145 и боль неизбывную. Будь ты свободен, на месте твоем

я бы сильней желал лезвием острым

иль секирой с краем, сверкающим яро,

рубиться в битве, где бранные стяги

развевает ветер, - на наковальне испытанной

150 в моих гремящих кузнях такой меч можно было бы

из раскаленной стали, чтоб развеселить твое сердце,

создать и сделать; да, и дивный доспех,

и броню несравненную - не ту, что повреждена цепами.

Явлю свою милость, чтоб ты в кандалах не стонал

155 там, где буйный балрог бич вращает:

ведь ты заслужил получить вознагражденье и честь,

предводитель воинов, там, где раздроблены щиты

и разбиты брони, где рати крушат

врагов своих, как огонь, в гневном натиске.

160 Стань мне на службу, оставь ненависть

и древнюю вражду - порожденье наветов:

я добрый владыка, что не предаст забвенью

дела своих слуг. Лезвие страха

и великую власть в твои длани вложу -

165 полководца Бауглира, балрогов главы,

дабы мои полки громогласные по земле вести -

эти дружины во множестве я уже приготовил.

На Тургона-тролля, что обратился в бегство,

бросив тебя в битве, и забился ныне

170 в запустенье иссохшее в тоскливых горах,

мое свирепство обрушишь, и на воров-гномов,

кровью покрытых, и на странников-эльфов,

что сопротивляются по глупости Властелину Мира,

{III.100}

на безумцев жалких - пусть познают мою мощь.

175 Приказанье мое будет развязать тебя, перевязать твои раны!

С железом и пламенем по их следу ступай,

а когда их тайные обиталища отыщешь с мечом

и в чертоги эти со славой вернешься победителем,

мои клады неисчислимые..." - но непреклонный Хурин

180 не смолчал бессловно, слыша такое.

Стиснув зубы от непрестанной боли,

"О властелин проклятый, - воскликнул он, несгибаем, -

Тщетной надеждой не тешься, о Бауглир,

к измене презренной зря склоняешь.

185 Ты, кому доверие либо верность вовсе незнакомы,

ищи предателей подале!".

На то дал ответ

изумленный Моргот, свои мысли скрывая:

"Нет, в разброде твой разум, безумье владеет тобой.

Мои неизмеримые сокровища грудами высятся,

190 неисчислимые, сложены они в местах потаенных,

столетьями под спудом; там эльфийского серебра

и злата бледен блеск в полумраке;

драгоценности и самоцветы, во дворцах богами

некогда хранимые, а ныне ими оплакиваемые, -

195 вот чем владею я днесь и воздам тебе щедро -

Той мздой насытится и Змий Алчбы".

На то в цепях отвечал пленник с ненавистью:

"О вещий, неужто не ведаешь - враг пред тобою!

Боле не труби, Бауглир окаянный,

200 о добре, награбленном у Трех Родов!

Ненавистен ты мне. И впрямь ты унижен,

а власть твоя убывает, коль упованья твои кровожадные

и жестокие стремленья без несчастного узника

не исполнятся, без смертного слабого и измученного!

205 И воскликнул, к силам Преисподней оборотясь:

"Свои бесчестные стяги несите в бой,

орки и балроги; пусть ваши легионы ищут

найти свистящий Тургона меч.

По унылым долам стенающих вас погонят,

210 как скворцов, спорхнувших с зерна собранного.

Подручные грязные презренного хозяина,

бойтесь судьбы своей, бедствия страшного!

Вам изменит удача; сгинут недолгие ваши

{III.101}

торжество с ликованьем. Я вижу издали

215 богов ярость, во гневе грядущих".

Тут буйство разразилось бури безудержной,

свирепый рев сотряс стены;

ярость неистовая обуяла Моргота,

но негромким голосом он угрозы расточал

220 Талиону Эритамроду, уста скривив:

"Ты сказал! Узри же, как замысел мой скорый

исхода достигнет, не спросясь тебя, -

обойдусь без подмоги твоей, самонадеянный, слабый

смертный муж. На мощь мою и силу

225 смотри - велю тебе, - и на грозные мои дела.

Хоть не придутся они по душе тебе, не глядеть ты не сможешь -

но не поднять тебе длани, свидетель бессильный.

Глаза твои безвекие не изведают сна,

но, терзаньем горя, не закроются ввек.

230 Так и богам воззреть в горечи, бесслезым,

на Моргота мощь, на возмездье, что дарит он

глупому, что службой пренебрегает благородной".

На Тангородрим Талиона подняли:

та гора подпирает кровлю тумана,

235 возносясь в небеса над сумрачным кряжем,

что хмуро с севера на Хитлум взирает.

Там, распластав на камне крутейшего пика,

приковали его живым, оковали несокрушимо.

Там встал со смехом властитель пагубы

240 и проклял его навеки и род его-племя

под сенью скорби брести, стремясь

к погибели горестной, горькой кончине.

Недвижный сидел там доблестный муж,

но взора его ничто не застило, и зрел он издали

245 зачарованным зреньем, как вершится в мире

бездолья удел, на беду сотканный,

рок его рода, - вражья пытка.

{III.102}

ПРИМЕЧАНИЯ

14 После этой строки в машинописи IIB идет следующее:

Как тьмы властителя златой дракон

навлек разоренье на королевства, ныне утраченные,

лишь духом доблестные из людей иль эльфов

осилят судьбу - единствнно в смерти.

В машинописи IIB эти строки были вычеркнуты, и ни в машинописи IIC, ни в рукописи IID они не появляются.

18-19 Ср. с I.1975: "где пал Финвэг в пламени мечном". В машинописи IB имя Финвэг было позднее переправлено карандашом на "Фингон". Все черновики второго варианта поэмы дают "Финвэг" (рукопись IIA - "Фингвэг"), однако в позднейшей карандашной правке в рукописи IID появляется имя Фингон.

26 Машинописи IIB и IIС дают "Нирнайт Унот", рукопись IID - "Нирнайт Орнот", исправленное карандашом на "Нирнайт Арнэдиад". О вариантах "Унот" и "Орнот" в первой версии поэмы см. стр. 79, примечания к строкам 1448, 1542-1543. Я даю здесь "Орнот", поскольку форма "Арнэдиад" появилась много позже.

27 Все черновики второго варианта дают "вожди избранные людских сынов", но в рукопись IID внесено карандашом исправление "седмица вождей людских сынов".

49 Финголфина сын. - См. стр. 21, примеч. к строке 29.

"Фэанора отпрыски" в рукописи IID, а в текстах IIA, B и C - "и Фэанора отпрыски".

76 В машинописи IIB "Ужли не доблестный Хурин, - рек Дэлу-Моргот..." - как в машинописи IB (строка 51).

157 В тексте IIB напечатано "предводитель их", то есть балрогов. Ср. со строкой 165.

Комментарий к Части I второго варианта поэмы

По сравнению с первым вариантом эта часть выросла в два с половиной раза, частично за счет описаний Ангбанда (строки 42-45, 105-115), которое сильно увеличилось несколько лет спустя в "Лэ о Лэйтиан", частично за счет описания последнего боя Хурина (51-56), но в основном благодаря удлиннению разговора Моргота с Хурином: попытках переманить "Талиона" и "неистовой ярости" Моргота (в первом варианте поэмы этого вовсе не было), когда попытка сломить волю человека потерпела поражение. Переработанная сцена гораздо эффектней, и ложь, жестокость и боль (и героическое сопротивление Хурина) производят куда более сильное впечатление.

В начале мы находим несколько интересных деталей. Уже упоминались (на стр. 92) темные волосы Хурина (строки 88-89). Тан Моргота, который ударил Хурина в лицо (версия I, строки 59-60), - теперь "Лунгортин, властелин балрогов" (строка 96, "Lungorthin, Lord of Balrogs") - видимо, это следует понимать как "один из лордов балрогов",

{III.103}

поскольку Готмог, предводитель или повелитель балрогов в "Падении Гондолина", вскоре снова возникнет в традиции "Сильмариллиона". Примечателен пассаж (строки 88-94), где говорится о том, как Хурин, отбросив длинные волосы, смотрит Морготу в глаза - и "во мрачной мгле разуменье Хурина... сгинуло и померкло": вот источник власти взгяда Глаурунга, слуги Моргота, до которого поэма не добирается.

Строки о гибели Финвэга [> Фингона] (18-19), которые в первом варианте идут намного дальше (1975), во втором варианте появляются уже в прологе: "рухнул Финвэга // шлем пылающей в пламени мечном"; тут же упоминаются "белые стяги", что "в кровь втоптаны". Упоминания о "пылающем шлеме" и "белых стягах" стали источником этого места в "Сильмариллионе" (стр. 193-194):

Белое пламя вырвалось из разрубленного шлема Фингона... они вбили его в прах своими булавами, втоптав сине-серебряное знамя Фингона в его пролитую кровь.

В строке 26 впервые упоминается Нирнаэт Арнэдиад, но это поспешная карандашная правка, внесенная в последний текст (рукопись IID), относится к более поздней стадии развития номенклатуры.

Говорится, что Тургон увел с собой с поля боя "семь родов" (67); в сказании "Падение Гондолина" упоминается двенадцать родов гондотлим.

Хурин назван "князем... Митрима" (37), а его воины - "Митрима народ" (59). Это может значить, что топоним "Митрим" перестал обозначать лишь само озеро и теперь прилагается и к той местности, в которой находится озеро; по первой карте "Сильмариллиона" этого, однако, не видно. Далее, в строке 248, изначально упоминалась "земля Митрим", но потом это было изменено.

Та часть первого варианта поэмы (46-50), где говорилось, что Моргот хорошо помнил,

что племя эльфийское

маломощными мнит людей

и лишь вероломство одолеет заклятий покров -

магию, что Морготу помехи чинила,

чары чудодейные чад Кортуна.

- во втором варианте была изменена следующим образом (118-124):

Знай, о судьбе неизбежной не забыл Моргот,

о пророчестве древнем, что разоренье эльфы

скорбь и злосчастье из-за смертного люда,

их сердца безрассудного вкуся?т в итоге;

что единственно предательство друга вернейшего

чары подчи?нит чад Кора,

чья магия Морготу помехи чинила...

В "Утраченных сказаниях" ни о каком "пророчестве древнем", "the weird of old", не упоминалось. Возможно, упоминание о "предательстве" - это отсылка к "Пророчеству Севера", произнесенному Мандосом или его посланцем,

{III.104}

когда нолдор двинулись на север вдоль побережья Валинора после Братоубийства ("Сильмариллион", стр. 87-88). В самой ранней версии этого сюжета, в сказании "Бегство нолдоли" (I. 167), ничего такого нет, однако эта идея уже присутствует в "Сильмариллионе" 1930-го года: что гномы должны заплатить за злодеяния в Лебединой Гавани "предательством и страхом предательства от своего собственного рода". С другой стороны, "судьба неизбежная" и "пророчество древнее" говорят об окончательном поражении эльфов, причиной которого станут смертные; этого нет ни в одной из версий Пророчества Севера. Эхо этого пассажа из второго варианта поэмы можно расслышать в этих словах "Сильмариллиона" 1930-го года:

Впоследстии Моргот, припомнив, что лишь предательство или страх его, в особенности предательство людей, - единственное, что приведет гномов к гибели, явился к Хурину...

ВОСПИТАНИЕ ТУРИНА

Внемли! Морвэн в земле тени

возлюбленного мужа ждала средь лесов,

250 но не вернулся он к сердцу супругу прижать

после битвы буйной; обманута надеждой,

не ведала она наверное, повержен он иль пленен,

или, пропав в отступленье, путь ищет восвояси.

Разорен его край, рать его пала,

255 о владетеле доблестном Дорломин населявшие

люди не пеклись и зло чинили

подруге его вдовой; а ей, младенца носившей,

и сына растить, что остался без отца, -

Турина Талиодрина, в летах еще нежных.

260 Во дни бездольные дочь она родила,

что названа Ниэнор; значит "Плач"

то слово древнее - слезное имя!

Тогда обратилась она мыслью к Тинголу, эльфов королю,

и Лутиэн легконогой с членами сияющими,

265 его дочери милой, Дайроном любимой,

что наречена Тинувиэль и в ее стране, и далече,

Звезда?ми Одетая, поднесь не забытая,

что как легкий лист, с липы слетевший,

во дни давние в Дориате танцевала,

270 при блеске лунном на полянах порхала,

{III.105}

пока искусно Дайрон извлекал мелодию

перстами резвыми из серебряных флейт.

Храбрейший из отважных, Бэрэн Эрмабвэд,

женился на Лутиэн; некогда сей муж

275 в дружбе поклялся и братской любви

Хурину из Хитлума, храбростью славному,

в Митриме, у края туманных вод.

Так молвила мать: "Мой милый сын,

отец твой не возвратился, мы остались одни.

280 В путь ступай к племени леса,

к престолу Тингола в Тысяче Пещер.

Коль твоего доблестного родителя и его подругу он помнит,

примет тебя он с радостью, как оружьем владеть,

щитом и сталью, наставит тебя,

285 чтобы наследнику Хурина не быть холопом в Хитлуме.

Ах! Воротись, мой Турин, как настанет время,

и не забудь свою мать, когда приблизится твоя зрелость

иль горе нагрянет", - тут глас ее смолк,

ибо слезы не велели слово молвить.

290 Отяготило предчувствие Турина недоброе,

не ведая ее скорби, дивился он смутно,

мысля, что Морвэн устами молвит горе,

и с ней в спор не вступал, ибо в том пользы не видел.

Майльрод и Халог, Морвэн верные,

295 чья младость минула прежде младости Хурина,

из всех вассалов сего властителя одни лишь,

стойкие в службе, остались при Морвэн:

и ныне по мрачным горам странствовать велит им она

и лесам, где к недоброму стежки ведут;

300 хоть нестоек к тяготам Турин, годами юн,

должно им в дорогу отправиться. Не обрадовались мужи тому,

но усомниться в ее мудрости не осмелились вслух,

и плакала Морвэн, когда люди не видели.

Настал летний день, когда тоскливые думы

305 дерев высоких претворялись в неверный

трепет, витавший в тихом воздухе,

далекий и слабый; пляской испещренные

серебряных отблесков и прорезанного тенью

солнечного света простерлись прогалины,

310 где изменчивые ветры мягко веяли,

теплые, сквозь переплетенье ветвей леса.

{III.106}

И Морвэн стояла, муку сокрыв,

у ворот своего двора меж дерев Хитлума;

у груди держа дочь, что кормила,

315 еле слышно напевая в ее беспечные ушки

сладостную песню с мелодией печальной,

дабы духом не пасть. Двери отворились,

под кладью тяжелою влекся Халог,

а Майльрод ветхий к Морвэн вывел

320 ее милого сына, мрачного и бесслезого,

с тяжестью на сердце, твердом, как камень,

хоть ведать оно не ведало о невзгодах грядущих.

И рек он храбро, собравшись силами:

"В чертогах властителя не останусь надолго,

325 не став еще мужем, доставлю я Морвэн

груды сокровищ и другов верных".

Не знал он ни о бездолье, что назначил Моргот,

ни о скорбной разлуке, что встала меж ними,

когда уста дрожащие произносили прощанье.

330 Поцелуи последние, разлуки слова

иссякли, миновались, и опустела долина

в сумраке лесов, скрылся дом

за ветвей плетеньем. И у Турина пробудилось

к скорби осознанью сердце смятенное,

335 и зарыдал он отчаянно, пробуждая эхо,

горестное и гулкое, в угрюмых лощинах:

"Не в силах, не в силах я оставить тебя, - так взывал он, -

О матушка Морвэн, зачем мыслишь отослать меня?

Горьки мне горы, где погибла надежда;

340 О матушка Морвэн, я умылся слезами,

ибо горы угрюмы и сгинул мой дом".

И донеслись его клики, слабо звучавшие,

по аллеям темным меж тоскливых дерев.

И заплаканная, истомленная, слышала она у порога,

345 как грянули горы: "Сгинул мой дом!"

* * *

Тяжкими были пути, переплетенные лукаво

чрез хо?лмы Хитлума к схрону-королевству

в сумрачном сердце лесов Дориата,

и прежде никогда из любопытства иль нужды

350 не ходили туда людей сыны,

кроме храброго Бэрэна, чьи преград не знали

{III.107}

странствующие стопы, кто лесов не страшился

ни стылых высот, ни пустынной глуши;

шли немногие за ним следом после.

355 Ту историю поведал Турину Халог -

Лэ о Лэйтиан, Избавление от Уз,

словоплетеньем сотканная древле:

о Бэрэне Эрмабвэде, бодром сердцем,

что встарь полюбил стройную Лутиэн,

360 в волшебном лесу застыл он, изумленный,

и нарек ее Тинувиэль - трелей соловьиных

был глас ее слаще; когда колеблющимися, мягкими

укрыта прядями, из мрака сотканными,

в звездных искрах, с глазами сияющими,

365 как грез мерцающих трепет, танцевала она -

так лучатся жемчужины в пучинах бессветых;

как ради возлюбленной Лутиэн лес он оставил,

в путь опасный, о коем люд трепещет поведать,

отправлен Тинголом на страх и лишенья

370 Земли Плача, о Лутиэн косах,

о магии Мэлиан, о беспримерных деяньях,

что вершились позже в чертогах Ангбанда,

об отступленье чрез пустоши и пущи дремучие,

когда, с клыками жестокими, Кархарот,

375 волк сторожевой Врат Скорби,

чье брюхо пламя терзало пыткой,

их преследовал с воем (откусив у запястья

длань, воздел в коей доблестный Бэрэн

небывалое диво, самоцвет гномий,

380 где свет заключен живой был чарами,

естество всех оттенков. Нутро его изглодано,

и все пущи исполнены исступленья буйного

терзаний нестерпимых, и деревья Дориата

содрогались угрюмо в гулких лощинах);

385 как охотник из Хитлума, Хуан-волкобойца,

на травлю отправился, Тинголу в помощь,

и лишь серый рассвет озарил леса Дориата

убит был губитель. Но Бэрэн безмолвно

лежал, сраженный, с жизнью прощаясь.

390 Поцелуями Лутиэн, истомленная скорбью,

излечила молчанье, но умчался Бэрэн

к ожиданию долгому; все же дева эльфийская

заставила его воротиться искусствами Мэлиан,

{III.108}

Маблуи луннорукой, матери Лутиэн.

395 Во днях вневременных нескончаемо живут они,

и мурава не вянет под листвой зеленой,

где проходит их путь на восход иль на запад.

Чтобы скорбь осилить, спел Халог,

и в смолкшем лесу сладкий, нежданный -

400 он "Как легкий лист липы" зовется -

звучал напев печалью и радостью,

в сердце отзываясь. Так старец пел*:

Трава, долга, как шелк лилась**,

Лежал ковер листвы резной

405 Корней старинных сеть плелась,

Свет озарял чарующий

Ног легких танец под луной;

Трель Дайрона, тонка, лилась

Болиголов плел свод резной

410 Тинувиэль танцующей.

Сонм белых мотыльков в тиши

Порхал средь сумрачной листвы

В тот час, как Бэрэн из глуши

Пришел, в тоске сгорающий,

415 Ступил на шелк ночной травы

И там, дивясь, стоял в тиши,

И танец зрел сквозь сеть листвы

И белый рой порхающий.

Коснулись чары сбитых ног

420 И след тоски с души исчез,

И танец вмиг его увлек

Под лунный свет блистающий.

Но в темной чаще Эльфинесс

Угасла поступь быстрых ног,

425 Остался он, как свет исчез,

В пустом лесу внимающий,

Он мнил - вот шорохи шагов

По мягкому ковру листвы,

* О текстуальной истории вставки этого стихотворения в поэму см. Примечание на стр. 120-122.

** Перевод песни - Алан Арандиль.

{III.109}

Вот музыки подземной зов

430 В пещерном граде Дориат,

Но средь седеющей травы

Увял и сник болиголов,

И опадающей листвы

Шум скорбный полнил Дориат.

435 Искал окрест он и вдали,

И землю листопад устлал,

И звезды зимние взошли,

Луча огонь мерцающий.

Ее он в танце отыскал -

440 Дух белый, кружащий вдали,

Ей плащ туман под ноги стлал,

Под лунным светом тающий.

Вечнозеленый холм ласкал

Травою танец белых ног,

445 Из флейты Дайрон извлекал

Трель музыки трепещущей.

Вновь танец Бэрэна увлек

На свет луны, что холм ласкал,

Но дева снова со всех ног

450 Бежала, дух трепещущий

В тоске и жажде он воззвал -

"Тинувиэль, Тинувиэль",

Спеша вперед, где исчезал

Сей отблеск угасающий

455 И замерла она - ужель

И впрямь тот глас в тоске воззвал

"Тинувиэль, Тинувиэль"

На свет ее сияющий?

И вот, в объятьях деву сжав,

460 Он целовал ее глаза,

Ее любовью удержав

В лесу, где сумрак полнит даль.

Пока не вспыхнут небеса,

Любимой длань своею сжав,

465 Танцуя с ней глаза в глаза,

Он будет петь, забыв печаль,

{III.110}

И вновь трава, как шелк, лилась

Шуршал ковер листвы резной

Корней старинных сеть плелась,

470 Как прежде помнил Дориат,

Кружились двое под луной,

Но флейты трель уж не лилась,

Собою полня свод резной,

как Бэрэн прибыл в Дориат.

475 Так, сердце ободряя, спутникам пел Халог,

когда дебрей твердыня вокруг них недобро сомкнулась,

а ночь слепая тенётами опутала.

Там трое странников страх познали,

и жажду, и голод, и жуть погони,

480 ибо кишели чащи шайками орков,

волчьими всадниками и тварями Моргота.

Замерзшие, мокрые, мыкались они без ночлега,

коченея, друг к другу льнули, когда бунтливые ветры

изгнали лето и в безмолвных долинах

485 во мгле непроглядной тоскливо капала,

моросила и сеялась в просторах безбрежных

влага с листвы, пока рассвет не затеплится,

не забрезжит еле-еле бледное утро -

промозглое, хмурое. Как мошки, запутались они,

490 дорогу утратив, в лабиринте чар

и, звезд не видя, безвестно плутали,

а солнце скрылось. Сумрачные горы

тяготили странников; смятенных, изнуренных

пределы Дориата безнадежно заморочили,

495 и духом они пали, блуждая тщетно.

Без припасов оставшись, со стопа?ми кровоточащими,

с сякнущими силами в лесах скитаясь,

встретить вскорости смерть они чаяли,

как услышали вдали глас рога

500 и лай псов. Поляны сумрачные

и долины безгласные к лову пробудились,

и эхо двои?ло ярый гон,

ибо Бэлэг-лучник трубил в веселии.

Уходил в даль такую он один из своего народа,

505 в холмы и долины на лов порубежный

и небрег общеньем и обителями людными:

легок, как лист, как гулливые ветры

{III.111}

в пустынных просторах, бесстрашен и волен.

Был он сложен ладно, велик ростом,

510 но гибок членами, и легко по земле

несли его стопы?, когда предстал он пред скитальцами

в уборе сером, буром и зеленом.

"Кто вы? - спросил он. - Беззаконники или, верно,

изгои, коих гонит жгучая злоба?"

515 "Нет, от глада и жажды мы изнемогаем, - рек Халог, -

Заплутали, устали мы, троп не ведая.

Иль слыхом не слышал ты о хо?лмах трупов,

о поле слез, где в пламени и злобе

Моргот сломил мощь и доблесть

520 воинств Финвэга и правителя Хитлума?

Талион Эритамрод и его таны неустрашимые

тогда оставили землю, а его отважная госпожа

все ждет, вдовая, рыдая в Хитлуме.

Предстали пред тобой последние из вассалов Морвэн

525 и Талиона дитя, что к Тингола двору

странствует по воле супруги Хурина".

Велев им возвеселиться, так ловчий молвид:

"Достойное покровительство доставили вам боги;

слыхал я о доме Хурина Неустрашимого -

530 и всякий слышал об останков курганах,

о Нирнайт Орнот, "нет слезам счета"!

Не ратоборствовал я в той битве, однако бьюсь с орками

в сече бессрочной: мои стрелы их часто

разят незримо, злые и спорые.

535 Я - ловчий Бэлэг из племени тайного

Лес мне родитель, а домом мне глушь".

Подал он им напиться, с пояса снявши,

баклагу кожаную, до края полную

ягод вином Юга жаркого, -

540 гномы его знают; из Ногрода карлы

в страны Севера доставили его издалека

для изгнанников-эльфов, что из-за злой судьбы

не зрят боле покрытых виноградниками долин

земли богов. Там пламя яркое

545 в костре с треском взметнулось на стволах,

поваленных ветром: его мастерство волшебника

их, гнилые и влажные, в пламя гудящее

{III.112}

чародейством иль сноровкой побудило претвориться;

испекли они мясо в углей янтарях;

550 их обрадовал Бэлэг, белый хлеб

достав из котомки, и утих голод,

возродилась надежда, но ударило им в головы

вино Дор-Виниона, что проникло в их вены,

и вот они охвачены сном на хвое мягкой

555 высоких сосен, возносившихся к небу.

Светлым лесам, проснувшись, дивились они,

и пригожему утру, и мгле, таявшей

под солнцем блистающим. Готовы они были вскоре

к долгим лигам. Ныне ведомые дорогами

560 королевства-леса, что вились и кружили

по долинам и склонам, по болотистой чаще,

днями одинокими и ночью долгой

благословляя своего товарища, уверенно шли они,

ведь заплутали бы без Бэлэга, сбившись с пути

565 в волшебных лабиринтах королевы Мэлиан.

Бэлэг их вывел на берег тенистый,

где тихо поток пред вратами струится

палат подземных короля Дориата.

По мосту мимо стражи доставил их провожатый,

570 и трижды они благодарили его, в сердцах своих мысля

"Добры к нам боги", но буде узнали они,

что за жребий их ждет, жить побоялись бы.

Пред троном Тингола предстали путники;

их посланье услышано, благосклонен король.

575 Хурина из Хитлума с охотой почтив,

коего любил, как брата, Бэрэн Эрмабвэд,

и о Морвэн вспомнив, из смертных прекраснейшей,

не отверг Тингол Турина с презреньем.

Властелин леса ласково обнял его,

580 наставленью следуя королевы тихому,

и вот слово его: "О сын стремительнорукого,

на смех скорого, стойкого в бедах,

Хурина Хитлумского, доброхотно приму тебя:

под сим кровом поселишься, принят, как сын.

585 Ради твоего рода в моих чертогах пещерных

пребудешь в любви, пока не побудишься в срок

воспомянуть о Морвэн, твоей матери, в ее одиночестве;

Разумения смертных превыше ты мудрость обрящешь,

{III.113}

как эльф-воитель научишься сражаться:

590 не бывать холопом в Хитлуме наследнику Хурина!"

Халог и Майльронд, что холили мальчика,

сыскав облегчение членам, чаяли отправиться

чрез страх и страсти к властительнице любимой,

столь кре?пки в верности. Но морозной сединой

595 старость тронула тяжче Майльронда

главу ветхую, и любви к госпоже

его мощь меньше; истомлен более Халога

годами, не надеялся он дома достичь.

И одолела его болезнь, и взгляд помутился:

600 "Обратить мне на Турина, дитя ненаглядное,

до?лжно верность и преданность", - со вздохом он молвил;

Халог же укрепил для похода свое сердце.

Приданы ему в помощь спутники-эльфы,

и магия Мэлиан, и мера золота,

605 а в устах его слово - посланье для Морвэн,

что сбылось ее желание, благовещение,

что Хурина отпрыска в холе растит

владыка Дориата; ныне по доброй воле

Тингол зовет ее в Тысячу Пещер

610 в странствие без страха отправиться с эльфами

и, пока сын ее не повзрослеет, осесть в мире там,

где Хурин из Хитлума не приходит в забвенье, -

а Моргот немо?щен, где Мэлиан царствует.

О походе эльфов и Халога ретивого

615 рассказа не сложено - лишь что в срок они явились

с вестями от Тингола к чертогу укромному

и Морвэн в своем терему внимала посланью.

Но не осмелилась она исполнить благосклонную просьбу,

чадо Ниэнор только отлучив от груди,

620 ибо опасалась оставить ее или в странствие взять,

страшась за младенца в глуши и дебрях;

гордыня ее рода, древних князей,

заставила ее послать сына к Тинголу,

отчаянием сподвигнутую, но влачить свой век

625 пусть даже у эльфийских королей нахлебницей, из милости -

то ей душу не услаждало; и надежда доселе,

что супруг вернется, горела в Морвэн,

и дорог был ей дом, где древле жил Хурин;

ночами она чаяла, дабы постучал он в дверь,

{III.114}

630 ждала услышать желанного шаг.

Посему, предрешив свой удел, не ушла она из дому.

Одначе танов Тингола достойно отблагодарила,

не показав позора, что в казне у Морвэн

одарить странников мало сокровищ днесь.

635 Но оделила посланцев златом украшений -

последних, что остались, и с послами отправился

Хурина шлем, в схватках изрубленный,

когда бился он с Бэрэном как брат и товарищ

против орков, и огров, и неприятелей злобных.

640 Золотой отделкой сталь серосверкающую

мастера украсили, руны высекли

мощи и мужества, и магия шлема

от гибели и ран берегла ратника,

кто в схватке носил блистающий ярко

645 его гребень гордый с грозным драконом, -

вот дар благодарности владыке Тинголу.

Так Халог, вассал ее, в Хитлум вернулся,

но Тингола таны почтительно ее поблагодарили

и устремились из Митрима, пусть зима седая

650 высоты и стонущие леса укрыла,

ибо горам не задержать народ прикровенный.

И вот, Морвэн посланье через месяц пути -

так скор был их шаг - достигло Дориата.

Мэлиан исполнилась к Морвэн состраданья,

655 бронь же принял король учтиво,

дар чудесный, доброе молвив слово;

хоть в его подземьях бездонных в избытке имелось

оружеен эльфийских со снаряженьем старинным,

все ж держал он даренье так, словно сокровища его были скудны:

660 "Величавые чёла венчал сей шлем,

он знак возносит, что известен Северу

и Дорломину дорог, - вздыбленный дракон.

Его Талион Эритамрод, трижды прославленный,

с жестоким супостатом в схватки часто нашивал.

665 О, если б в день безнадежный надел он шлем,

в губительной битве избегнуть гибели!"

Овладела дума духом Тингола,

позвал он Турина и сказал ему ласково,

что родительница его Морвэн дар великий

670 послала сыну, наследье отцово,

{III.115}

что рунами украсили древние умельцы

в кра?е карлов, во время оно,

прежде чем Митрима и Хитлума туманного люди

достигли в странствиях; встарь им владел

675 пращур предков народа Хурина,

чей родитель Гумлин передал его сыну,

прежде чем из сердца рассаженного исторглась душа его.

"То баснословная работа Тэльхара:

сей шлем защитит от волшбы и ран,

680 от секиры сверкающей и клинка сбережет.

Доспех наследный до взросленья храни,

а когда призовет тебя схватка, отважно надень его

и носи со славой!" Сердцем кручинясь,

притронулся к нему Турин, но тяжесть не поднял,

685 слишком слабый пока, чтобы шлем сей принять,

душой сокрушен из-за помышленья Морвэн,

уныл и мрачен.

Так дни миновались,

Турин остался у Тингола при дворе

на десять и два долгих года.

690 Семь зим свою скорбь наложили

на наследника Хурина, когда лето настало,

радостное и золотое, безотрадной разлуки;

девять лет в Дориате он возрастал,

и рок его не был суров, ведь порой узнавал Турин

695 от странствующего народа, что творится в Хитлума,

и вести верные доставляли эльфы,

что Морвэн, матерь его, муки не знает,

лишь облегченье кручины; и горячо говорили

о Ниэнор, именуя ее Полно?чи Цветом,

700 о стройной юнице, чья нежная краса

возрастала сторицей. Тогда веселье он ведал

и надежда то и дело дух его живила.

Взрослел он и рос, снискав хвалу

во всех странах, где Тингола почитали властелином,

705 за стойкое сердце, за силу телесную.

Многие обрел он знания, возлюбив мудрость,

но на долю его удача выпадала редко;

часто оборачивалось вкривь, что творил он, и во зло,

терял, что любил, не обрел, что искал,

710 крепкой дружбы он редко добивался,

{III.116}

и, на вид невесел, любви не внушал;

был он редко радостен, угрюмый сердцем

ибо младость его опалила разлуки горечь.

Не успев возрасти, достиг он многого

715 во владенье оружьем; рождая песни,

являл мастерство менестреля, но веселья в том не было,

ибо печалился он о мученьях чад Хитлума.

Но сделалась впоследствии его скорбь еще сильнее,

когда от хо?лмов Хитлума не слыхал он уже вестей,

720 и не приносили уж странники посланий от Морвэн.

Ибо сроки близились Рока гномов

и власть повелителя королевства безжалостного,

угрюмых гламхот, преграды не знала,

и страны Севера исполнились их шума,

725 с огнем и гибелью нагрянули они на народы,

что не кланялись Бауглиру иль пересекали рубежи

боров угрюмых мрачного Дорломина,

что люд злополучный кличет Хитлумом.

За Горами Мрака затворил их Моргот,

730 и от лесных насельников отсек, и от фэери.

В пределы столь дальние не ходил даже Бэлэг,

как прежде было у него в обычае, и сквернили леса

Ангбанда орды и деянья лихие,

пока у пределов Дориата бродила погибель,

735 и лишь магия мощная Мэлиан-владычицы

сокрытый народ от расправы хранила.

Дабы горе утишить и гнев утолить -

от ран его народа горело в нем сердце, -

взял тогда наследник Хурина шлем отца своего

740 и вооруженье тяжелое, коим сражаются люди,

и пустился в пущи с вассалами Тингола,

несли его стопы в леса далече,

в сраженья ужасные, хоть не возмужал еще Турин.

Дитя летами, встретив, разил он

745 орков Ангбанда и ярых тварей,

что у Дориата пределов бродили и рыскали.

Тяжка? была его жизнь, не избежал он ран:

пронзали его стрелы, язвило блистанье

серпов-скимитаров, Преисподней клинков,

750 до крови жадных, скованных на Ангбанда

черных наковальнях, но отвечал он, отважный,

{III.117}

ударами дерзкими, и судьба берегла его.

Снискал он славу, смелость явил,

хоть лет невеликих - хвалу заслужил,

755 ибо, смертный, отвращал десницу погибели

от Тингола эльфов и Ту его боялся.

Разошлась широко молва о Турине:

"Мертвым мы мнили змия Севера,

но ввысь над войском глава его вознеслась,

760 крыла раскинуты. Кто воспалил сей дух

и в пекле пасти пламя разжег?

Иль Хурин Хитлумский восхи?щен из ада?"

Ту-властитель, из танов наисильнейший

Моргота Бауглира, коему молвил хозяин:

765 "Тингола-татя изничтожь королевство,

посрами магию Мэлиан царственной!" -

даже Ту трепетал, а его таны страшились.

Турина в стычках затмил лишь один,

снискав больше чести в сердце у эльфов,

770 чем Турин, сын Хурина, столп Хитлума, -

то сокрытого народа странник - Бэлэг,

коему лес - родитель, а домом - глушь;

согнуть его лук, именуем Балтрондинг,

что черному тису чадом приходится,

775 не властен никто; несравненный в знании

тайн лесов и безотрадных гор.

Был он любимым вождем быстрых отрядов

в уборе сером, буром и зеленом,

лучников зорких и, как стрела, скорых

780 следопытов, что рыскали, опасность презрев,

по холмам и болотам, ища логова вражеские,

и в срок приносили слухи и вести

об отступленьях и наступленьях, скопленьях и советах,

Моргота Бауглира мощи перемещеньях.

785 Оттого Турин, что вверялся щиту и мечу,

до стычек рукопашных с супостатом падкий,

где, сверкая, мечи высекают искры,

и его собратья по бою, в брони одетые,

не опасаясь засад, врасплох нападали.

790 Слава о схватках в областях пограничных

донеслась до палат короля Дориата,

и истории о Турине в его чертогах звучали,

{III.118}

о братстве и дружбе Бэлэга нестареющего

с подростком черновласым из разгромленного племени.

795 Тогда повелел им властелин являться пред ним,

если паче чаяния напор орков

в дальних пределах спадет и ослабнет,

дабы перевести дух в веселии и оживить

в благозвучье музы?ки, сказаньях и песнях

800 о веселии память, что было прежде старости луны,

когда молоды были горы в мира начале.

За трапезой Тингола Турин однажды воссел,

и король благодарил его за ратную доблесть:

там смех не молк и шумело застолье

805 собранья безбрежного, где изобилье меда

с винами Дор-Виниона вливалось потоком

в злато чаш; столы ломились

от великолепья блюд при блеске факелов,

пылавших высоко в тех покоях, в камне вырубленных.

810 Там веселье царило; а менестрели звонко

пели старинные песни о Коре -

на него крутой столп Тайнгвэтиль

тень бросает, о чертогах сияющих,

где боги великие от бухты Фэери

815 смотрят на мир, от взморий заповедных.

Об убийстве в Лебяжьей гавани и на убийц впоследствии

павшем проклятии песня поведала...

Здесь машинописный текст IIB резко обрывается, прямо на середине страницы; рукопись IIA закончилась еще на строке 767.

ПРИМЕЧАНИЯ

Первая страница машинописи этой части поэмы, содержащзая строки 148-295, имеется в двух вариантах: в версии (b) приняты поправки, сделанные в версии (a), а потом внесена новая правка. Параллельный текст рукописи IIA начинается со строки 283.

248 Изначально и в (a), и в (b) было напечатано "в земле Митрим", но в (b) это было исправлено на то, что было в строке 105 первого варианта поэмы - "в Земле Теней".

{III.119}

265 И в (a), и в (b) было напечатано "Дайрона сестры".

266-268 Эти три строки были добавлены в (b). В строке 269 "who had danced" было изменено на "had danced". См. ниже, Примечание к стихотворению "Легкий лист, с липы слетевший".

273 В (a), и в (b) было напечатано "Этмабвэт". В (b) это имя исправлено на "Эрмабвэд" - форму имени Бэрэна в "Утраченных сказаниях" и первом варианте поэмы (строка 121 на стр. 9).

274-278 Напечатанное в (a) практически совпадает с тем, что мы имеем в первом варианте поэмы, в строках 122-125. Затем была внесена следующая правка:

в жену ее взял, тот, что некогда, встарь,

в любви братской и товариществе поклялся,

Эгнора отпрыск, эльф, - смертному,

Хурину Хитлумскому: охотились они часто

на Митрима берегах, у туманных вод.

Так молвила она мальчику...

Эти строки были напечатаны в (b), затем "hunting often" было заменено на "hero dauntless" ("герою бесстрашному"). Потом была вычеркнута строка "Эгнора отпрыск, эльф, - смертному" и внесена другая правка, которая привела текст к опубликованному виду.

294 В IIA, IIB не "Майльронд", а "Майльгонд", но я даю "Майльронд" из-за поправок, внесенных в строки 319 и 596.

319 В IIA, IIB напечатано имя Майльгонд, которое карандашом было исправлено на "Майльронд", то же самое в строке 596.

356 В машинописи IIB напечатано "Release from Bondage" (Избавление от оков), замена на "Release from Bonds" (Избавление от уз) была сделана по метрическим соображиениям. В рукописи IIA упоминания о "Лэ о Лэйтиан" нет, но рукопись в этом месте настолько обрывочная и разрозненная, что толку от нее мало.

358-366 Эти девять строк были напечатаны на листке, приложенном к машинописи IIB, в качестве замены вот этих строк, зачеркнутых:

что встарь полюбил стройную Лутиэн,

в волшебном лесу застыл он, изумленный,

как грез светлых трепет, танцевала она,

как луной пронизанных теней игра;

В первой строке вставки (358) "бодросердый" исправлено из "бодрый, неустрашимый"; а над именем "Эрмабвэд" позднее карандашом написано "Эр(х)амион".

374 Кархарот. - В IIA и IIB напечатано "Кархаролх".

398-402 Эти пять строк напечатаны на листке, вложенном в машинопись IIB, одновременно со вставкой строк 358-366, но эти строки ничего не заменяют, а просто добавлены. Строка 400 сначала была напечатана "that 'Light as Leaf on Lind' is called", что потом было исправлено на опубликованный вариант, "that is 'Light as Leaf on Linden' called".

{III.120}

Под этими пятью напечатанными строками отец написал: "Дальше идет стихотворение "Легкий лист, с липы слетевший"".

Примечание к стихотворению "Легкий лист, с липы слетевший"

(Light as Leaf on Lindentree)

Строки 266-268 (см. примечание выше) со всей очевидностью были добавлены в машинопись одновременно с двумя листочками-вставками (со строками 258-266 и 398-402) - это явствует из строки 268, "что как легкий лист, с липы слетевший" (who light as leaf on linden tree).

Это стихотворение, введенное в "Лэ о детях Хурина", существует в трех машинописных версиях, (a), (b) и (c), имеется также рукописная страничка с переделкой предпоследней строфы. Машинописные тексты были напечатаны с помощью той же самой фиолетовой ленты, посредством которой печатались тексты поэмы IB и IIB, а значит - они относятся к тому же периоду.

Первая из трех версий, (a), не имеет напечатанного заголовка, название "Light as leaf on lind" было написано чернилами, а перед началом стихотворения была сделана следующая приписка чернилами:

"Как липы лист, Тинувэль легка,

Она - перо в объятьях ветерка".

Тинувиэль! Тинувиэль!

На этой машинописи отец сделал несколько пометок относительно датировки стихотворения: "начатки Оксфорд 1919-1920 Элфред-стрит", "Лидс 1923, подправлена 1924". Версия (a) отосится к 1923 году, она отличается от более поздней (1924) лишь предпоследней строфой, по поводу которой см. примечания к строкам 459-466 ниже.

У версии (b), опять же, нет напечатанного заголовка и чернилами приписано "As light as Leaf on Lindentree". Этой версии предпослано 15 аллитеративных строк:

Лэ о Лэйтиан, Избавление от Оков,

словоплетеньем созданная древле:

о Бэрэне Эрмабвэде, бодром, неустрашимом,

что встарь полюбил стройную Лутиэн,

5 в волшебном лесу застыл он, изумленный,

и нарек ее Тинувиэль - трелей соловьиных

был глас ее слаще, когда колеблющимися, мягкими

укрыта прядями, из мрака сотканными,

в звездных искрах, с глазами сияющими,

10 как грез мерцающих трепет, танцевала она -

так лучатся жемчужины в пучинах бессветых.

Чтобы скорбь осилить, спеты песни,

незапные, сладкие, в безмолвный час,

что "Как легкий лист липы" звались -

15 вот отзвук пленный эха мерного.

[стр. 121]

У версии (c) имеется напечатанное заглавие "As Light as Leaf on Lind", последнее слово переправлено на "Linden-tree". В этой версии есть лишь само стихотворение, без аллитерационного введения; сам текст такой же, как в версии (b).

Можно видеть, что аллитерационные строки 1-2 версии (b) весьма близки строкам 356-357 поэмы (изначальным строкам в машинописи, без позднейшей вставки):

(Ту историю поведал Турину Халог -)

Лэ о Лэйтиан, Избавление от Уз, [< Оков]

словоплетеньем сотканная древле...

в то время как строки 3-11 идентичны первой вставке на отдельном листке (358-366), как они были напечатаны: в строке 358 "бодросердый" - исправление из "бодрый, неустрашимый". А дальнейшие строки (12-15) идентичным строкам на втором листке-вставке (398-402):

Чтобы скорбь осилить, спел Халог,

и в смолкшем лесу сладкий, нежданный -

он "Как легкий лист липы" зовется -

звучал напев печалью и радостью,

в сердце отзываясь. Так старец пел...

Очень трудно понять, в каком порядке производились эти изменения, но ключевым моментом, видимо, является тот факт, что строки 356-357 в IIB были напечатаны с самого начала, а не приложены на листе-вставке. Я думаю (или, скорее, строю догадки), что отец сложил 13 аллитерационных строк (начиная с "Бэрэн Эрмабвэд, бодрый, неустрашимый") в качестве введения к стихотворению "Легкий лист, с липы слетевший"; и тогда, одновременно с тем, как он печатал версию (b) с аллитерационным введением, он добавил эти строки и к машинописному тексту поэмы, уже существовавшему.

Стихотворение "Легкий лист, с липы слетевший" (Light as Leaf on Lindentree) было напечатано в журнале "Грифон" Лидского университета (New Series, Vol. VI, no. 6, June 1925, p. 217), где ему предпосланы девять аллитерационных строк, начинающихся с "'Tis of Beren Ermabwed brokenhearted..." [Бэрэн Эрамабвэд с разбитым сердцем...] и дальше продолжающихся как в версии (b) выше (в тексте "Лэ о детях Хурина") вплоть до "в пучинах бессветых": последние четыре строки отсутствуют. В вырезке из "Грифона" отец исправил "с разбитым сердцем" ("broken-hearted" - это явно не более чем ошибка наборщика) на "бодросердый" (как в строке 358 поэмы), изменил заголовок на "As Light as Leaf on Lindentree" и над "Эрмабвэд" написал "Эрхамион" (см. примеч. к строкам 358-366).

{III.122}

Текст вставного стихотворения, введенного в "Лэ о детях Хурина", соответствует опубликованному и идентичен машинописным версиям стихотворения (b) и (с). Изменения, впоследствии внесенные отцом в версию (с), то есть уже после того, как стихотворение было напечатано, весьма незначительны и приводятся в нижеследующих примечаниях, равно как и более ранние варианты предпоследней строки.

Напоследок можно заметить, что, если мои умозаключения верны, введение в "Лэ о детях Хурина" упоминаний о "Лэ о Лэйтиан" и краткого изложения рассказанной Халогом истории предшествуют публикации стихотворению "Легкий лист, с липы слетевший" в июне 1925 года.

________

419 magic > wonder

424 fairy > elvish

459, 464 elfin > elvish

Все это поздние поправки, внесенные в машинописную версию (c) стихотворения "Легкий лист, с липы слетевший" уже после его публикации.

459-66 В машинописной версии (a) предпоследняя строфа выглядела так:

And Beren caught the elfin maid

And kissed her trembling starlit eyes:

The elfin maid that love delayed

In the days beyond our memory.

Till moon and star, till music dies,

Shall Beren and the elfin maid

Dance to the starlight of her eyes

And fill the woods with glamoury.

На странице (с адресом "Университет, Лидс") записаны два варианта этой строфы, являющиеся переходными между версией (a) и окончальной версией. Первая выглядит так:

Ere Beren caught the elfin maid

And kissed her trembling starlit eyes

Tinuviel, whom love delayed

In the woven woods of Nemorie

In the tangled trees of Tramorie.

Till music and till moonlight dies

Shall Beren by the elfin maid

Dance in the starlight of her eyes

And fill the woods with glamoury.

[стр. 123]

Для строк 4 и 8 предложены такие варианты: "In the woven woods of Glamoury", "O'er the silver glades of Amoury" и "Ere the birth of mortal memory", "And fill the woods with glamoury". По поводу этих названий я ничего сказать не могу

Вторая версия ближе к окончательному варианту, строки 4 и 8 выглядят так: "In the land of laughter sorrowless" > "In spells enchanted sorrowless", "In eve unending morrowless". Окончательные варианты строк тоже приписаны здесь. Переделка препоследней строфы со всей очевидностью и есть "подправка" 1924 года, о которой говорилось в пометках на машинописи (см. стр. 120).

475 пел Халог... - В машинописи IIB было напечатано "вспоминал". Эта поправка была внесена одновременно с тем, как в поэму было добавлено стихотворение "Легкий лист, с липы слетевший"; исходно эта строка шла за строкой 397, которой заканчивалась рассказанная Халогом история.

520 В машинописи IIB имя Финвэг осталось неисправленным; см. примечание к строкам 18-19 второго варианта поэмы.

531 В рукописи IIA - "Нирнайт Унот", то же самое изначально напечатано в IIB. См. примеч. к строке 26 второго варианта.

551 В машинописи IIB в строке "he haled from his wallet" ["он достал из сумки"] слово "haled" подчеркнуто и неразборчиво впеисано какое-то слово, возможно, "had".

576 В рукописи IIA - "Эрмабвэт", то же самое напечатано в IIB. Ср. со строкой 273.

596 По поводу имени Майльронд см. примеч. к строке 319.

658 В рукописи IIA - "elfin", в машинописи IIB напечатано "elvish".

767 Здесь заканчивается рукопись IIA.

811 "Кор" карандашом было исправлено на "Тун", но потом "Тун" было вычеркнуто. В первом варианте поэмы (IB, строка 430) то же самое, только поправка "Тун" вычеркнута не была.

812 Напечатано "Тэнгвэтиль". В первом варианте в машинописи IB имеется "Тайн-" вместо "Тэн-" в строках 431 и 636, но в строке 1409, там, где в рукописи IA "Тайн-", в машинописи IB мы видим "Тэн-".

Более поздняя карандашная приписка, сделанная здесь, гласит: "По-английски Тиндбрентинг" (см. Комментарий, стр. 127).

[стр. 124]

Комментарий к "Воспитанию Турина", Части II второго варианта поэмы

(i) Отсылки к истории Бэрэна и Лутиэн

Во второй части второго варианта поэмы основным нововведением, конечно, является история Бэрэна и Лутиэн, которую рассказывает Турину его опекун Халог, когда трое путников заблудились в лесу: сразу вспоминается, как Арагорн рассказывал эту же самую историю своим спутникам на Ветертопе перед нападением кольцепризраков ("Братство Кольца", I.11). А дойдя до стихотворения "Легкий лист, с липы слетевший", изначального варианта той самой песни, которую Арагорн спел на Ветертопе, мы понимаем, что первая сцена является предвестницей второй.

В строке 264 (изначальной, не приписке) дочь Тингола впервые зовется именем Лутиэн, так что "Тинувиэль" превращается в имя, которое дал ей Бэрэн (строка 361). Из интерполированных строк 266-267 можно заключить, что имя Тинувиэль означает "Одетая звездами" (Starmantled), в чем нет ничего невозможного (см. I. 269, статья "Тинвэ Линто"; сноварь гномского языка, ровесник "Утраченных сказаний", ничего не сообщает по поводу значения имени Тинувиэль, что весьма удивительно). С другой стороны, строка-вставка 361 довольно прозрачно намекает, что имя Тинувиэль означает "соловей". Все это нелегко объяснить*.

Исходное чтение строки 265, "Дайрона сестры", восходит к "Сказанию о Тинувиэль", в котором Дайрон был сыном Тинвэлинта (II.10). Ранее (стр. 25) я уже заметил, что из строк 178-179 первого варианта поэмы "и прежде никогда из любопытства иль нужды // не ходили туда людей сыны" явствует, что Бэрэн в это время еще эльф, а не человек; и хотя эти строки без изменений перешли во второй вариант поэмы (349-350), их смысл меняется на противоположный благодаря следующей - новой - строке, "кроме храброго Бэрэна...", которая однозначно свидетельствует, что Бэрэн - человек, а не эльф. Судя по всему, в тот момент отец никак не мог определиться. В строках 273 и далее во втором варианте поэмы (там рассказывается о дружбе Бэрэна и Хурина) отец сначала повторил строки 122-125 первого варианта, где ничего не говорилось о принадлежности Бэрэна к эльфам или людям; однако при первом пересмотре этого места (см. примечание к строкам 274-278) отец со всей определенностью отнес Бэрэна к эльфам:

___________

* Возможное, хотя и весьма сложное объяснение таково: строки 266-268 были добавлены в текст не одновременно с двумя листочками-вставками (на которых даны строки 358-366 и 398-402), как я предположил (стр. 120), а раньше. В таком случае, тогда, когда писались строки 266-268, "Тинувиэль" еще было не именем, которое дал возлюбленной Бэрэн, но ее общеизвестным прозванием (266), означавшим "Одетая звездами". Позднее, при добавлении строк 258-366, "Тинувиэль" превратилось в прозвание, данное Бэрэном (361), и поменяло значение на "Соловей". Если так, то можно предполодижить и то, что строка 268, "что как легкий лист, с липы слетевший", стала источником названия стихотворения.

{III.125}

...тот (Бэрэн), что некогда, встарь,

в любви братской и товариществе поклялся,

Эгнора отпрыск, эльф, - смертному,

Хурину Хитлумскому...

Будучи исправленим изначально напечатаного в машинописи IIB, это, предполжительно, отказ от идеи о том, что Бэрэн - человек, идеи, которую мы видим в строках 349-350; а последующая переработка данного места, во время которой строка "Эгнора отпрыск, эльф, - смертному" была вычеркнута, в таком случае означает возвращение к ней.

Рассказ Халога о Бэрэне и Лутиэн кое в чем заметно отличается от "Сказания о Науглафринге" и "Лэ о Лэйтиан". Под упоминанием в стоке 371 о "магии Мэлиан" имеется в виду, наверное, то, что Мэлиан знала, где находится Бэрэн; ср. со "Сказанием о Тинувиэль" (II.17): "О матушка моя Гвэндэлинг, - молвила она, - открой мне своим волшебством (tell me of thy magic), если то под силу тебе, что с Бэрэном?". Предположительное объяснение "искусствам Мэлиан", о которых говорится чуть дальше (393) в связи с возвращением Бэрэна из мертвых силами Лутиэн, будет дано позднее. Но больше ни в одном варианте этой легенды не говорится о том, будто Кархарот "преследовал" Бэрэна и Лутиэн (377), откусив руку Бэрэна, в которой тот держал Сильмариль. Напротив, в "Сказании о Тинувиэль" (II. 34) говорится, что "Тинувиэль и Бэрэн бросаются от ворот прочь, стремительно, как ветер, однако обезумевший Каркарас далеко обогнал их", а в "Сильмариллионе" волк "воя, бежал он пред ними" (стр. 181). Здесь впервые появляется форма "Кархарот", переправленная из "Кархаролх", которая больше нигде не встречается; в "Сказании о Тинувиэль" имя волка сначала писалось Karkaras, а потом, во второй версии - Carcaras.

Что более важно, за строками 395-397

Во днях вневременных нескончаемо живут они,

и мурава не вянет под листвой зеленой,

где проходит их путь на восход иль на запад

стоит, как представляется, концепция "посмертного" существования Бэрэна и Лутиэн, которая заметно отличается от того, что мы находим в "Сказании о Науглафринге" (II. 240), где рок смертности, о котором говорил Мандос, быстро настигает Бэрэна и Лутиэн (как и в "Сильмариллионе", стр. 236): "на сей раз не вместе прошли они эту дорогу, ибо, когда был их ребенок, Диор Дивный, еще мал, начала Тинувиэль медленно истаивать, как все эльфы мира в последующие дни, и исчезла в лесах, и никто больше не видал ее танцующей среди деревьев. Бэрэн обошел все земли Хитлума и Артанора, ища ее, и никто из эльфов не был столь одинок, как он, пока он тоже не начал истаивать и не ушел из жизни...". Однако для того, чтобы разобраться с этим вопросом, следует связать сказанное в поэме с окончанием стихотворения "Легкий лист, с липы слетевший":

{III.126}

Till moonlight and till music dies

Shall Beren by the elfin maid

Dance in the starlight of her eyes

In the forest singing sorrowless.

Пока не вспыхнут небеса,

Любимой длань своею сжав,

Танцуя с ней глаза в глаза,

Он будет петь, забыв печаль,

Ср. с окончанием песни, которую пел на Ветертопе Арагорн:

The Sundering Seas between them lay,

And yet at last they met once more,

And long ago they passed away

In the forest singing sorrowless.

(ii) Драконий шлем и предки Хурина

Старший из опекунов Турина, который в первой версии поэмы все еще зовется Гумлин, во второй получает имя (Майльгонд >) Майльронд; а имя Гумлин отходит к отцу Хурина, речь о котором заходит впервые (если не считать упоминания в первой версии поэмы о том, что Драконий шлем является "наследьем" Хурина, строка 318). Согласно второму варианту поэмы,

встарь им (то есть Драконьим шлемом) владел

пращур предков народа Хурина,

чей родитель Гумлин передал его сыну,

прежде чем из сердца рассаженного исторглась душа его.

(674-677)

Из последней строки явствует, что история отца Хурина уже сложилась; и строка 675 предполагает наличие целой вереницы предков Хурина - и точно так же строка 622, "гордыня ее рода, древних князей", предполагает длинное родословие Морвэн. Трудно сказать, как именно отец представлял себе тогда ранние поколения людей; и обсуждение этого вопроса придется отложить.

Начал обзаводиться собственной историей и сам Драконий шлем: он был изготовлен

в кра?е карлов, во время оно,

прежде чем Митрима и Хитлума туманного люди

достигли в странствиях; (672-674)

Шлем создал Тэльхар (678) - это имя упоминается впервые. Но по-прежнему нет никаких указаний на значимость дракона, венчающего шлем.

Строки 758-762 ("Мертвым мы мнили змия Севера... Иль Хурин Хитлумский восхи?щен из ада?") - ни на на что такое в первом варианте поэмы и намека не было - явственно предвосхищают "Нарн" (стр. 79): "и слух прошел по лесам и разнесся за пределы Дориата, что вновь появился Драконий шлем Дор-ломина. И многие дивились, говоря: "Неужто дух Хадора или Галдора Высокого восстал из мертвых? Или то воистину Хурин Хитлумский вырвался из бездн Ангбанда?"".

(iii) Разное

Любопытные упоминания о Бэлэге из первого варианта поэмы ("сын лесов, властителя не знавший", см. стр. 25) появляются и во втором, пусть и слегка измененные, и в одном случае подобная ремарка вложена в уста самого Бэлэга: "лес мне родитель" (строка 536, ср. со строкой 772). Во втором варианте поэмы Бэлэг снова "нестареющий" (793), и вдобавок он, подобно Гандальву, обладает умением разжигать костер из сырых дров благодаря своему "мастерству волшебника" (544 и далее) - ср. с "Братством Кольца", II.3.

Великий лук Бэлэга наконец получает имя - Балтрондинг (773; позднее Бэльтрондинг).

Еще мы узнаем, что крепкое вино Дор-Виниона, которым Бэлэг угостил путешественников и которое подавали на роковом пиру в Тысяче Пещер, было доставлено в северные земли из Ногрода карлам (540-541); также сообщается о виноградарстве в Валиноре (543-544), хотя после описания происходящего в чертогах Тулакаса и Ороме в сказании "Пришествие Валар" (1.75) это не вызывает удивления: там говорится, что Нэсса, супруга Тулкаса "разносила кубки доброго вина", а Мэассэ в своем жилище "приводила в себя крепким вином" тех воинов, что, сражаясь, теряли сознание (I.78).

Во втором варианте рассказа о приходе Турина в Дориат любопытен один момент, который больше нигде не встречается: оказывается, великодушие Тингола - частично дело рук его супруги:

Властелин леса ласково обнял его (Турина),

наставленью следуя королевы тихому (580)

Во время пира, на котором Турин убил Оргова, больше не поются "отпрысков Инга потаенные песни", как было в первом варианте поэмы (строка 421).

Во втором варианте немного изменена хронология юности Турина. В первом варианте, как и в "Сказании" (см. стр. 25), к тому времени, когда перестали приходить вести от Морвэн, Турин уже семь лет прожил в Дориате (строка 333); во втором варианте этот срок составляет девять лет (строка 593), как и в "Сильмариллионе" (стр. 199).

Наконец, карандашная пометка к названию "Тайнгвэтиль" (Таниквэтиль) в строке 812 гласит "По-английски Тиндбрентинг". Это название обнаруживается в заметках о древнеанглийских формах эльфийских имен (см. стр. 87): "Tindbrenting Чe Чa Brega Taniquetil nemnaП" ("Тиндбрентинг, кою Валар именуют Таниквэтиль"; др.-англ. bregu - "король, владыка, правитель", в данном случае - "Вала"). Это название, возможно, является производным от др.-англ. слов tind - "выступ, острие" (новоангл. tine - "тонкое острие, зубец; отросток на рогах оленя") и brenting (от brant - "крутой, возвышенный"), которое использовано здесь в значении, не зафиксированном в источникам (слово brenting зафиксировано в древнеанглийском всего один раз, в поэме "Беовульф", где оно означает "корабль").

Стихотворения, связанные с поэмой "Дети Хурина"

Существует стихотворение, имеющее три рукописных варианта: все они написаны на "оксфордской" бумаге (см. стр. 81). Это независимое произведение является переработкой фрагмента

{III.128}

с 2082 по 2113 строку в "Детях Хурина". Первый вариант не имеет заголовка и выглядит так:

Лето роскошное

увяло, и запада ветры осенние

листву срывали с ветвей зыбких.

Лесов устои в стынущем золоте

5 и блеске буром глубо?ко тонули;

листва шелестела в чертогах без кровли:

вздохи, шуршанье. Ладья Серебряная, -

парящий месяц со стройной мачтой, -

огнем полна, словно горн пылающий;

10 с трюмом, нагруженным жарою летней,

со снастями, свитыми из блистания пламени,

вздымалась, румяная, от туманных причалов

на краю земли над окоемом Вечера.

И приступила зима, свирипела непогода,

15 и снег сек, и косой дождь

с серых небес, бессолнечно-злобных,

под свистенье кнута, что шторм вращает,

земли безрадостные казнил и хлестал:

взяли силу воды избура-желтые,

20 что, стремясь к морю, вздымались, бурные,

и, мусор мча, мутные, в пене

неслись стремглав. Стихла буря:

дохнуло хладом с хо?лмов далеких,

стылых, как сталь. Хрустальный купол

25 над недвижным вечером воздвигся, льдистый,

распахнулся, искрясь, над глухой тишиной,

молчаньем долин и леса, застывшего

призраков строем под мерцанием звезд.

В строке 5 у слова deeply в качестве возможного варианта приписано thickly, а у слова Wherry в строке 7 приписано слово vessel.

Первые тринадцать строк практически не отличаются от строк 2082-2094 поэмы, сделано лишь несколько мелких поправок (по большей части ради той цели, которую отец всегда преследовал при редактировании своих аллитеративных стихов: "подсушить" строки). Строки 14-16 являются переделкой строк 2102-2104; 17 строка - новая; 18 строка содержит часть строки 2119; строки с 19 по первую половину строки 22 восходят к строкам с 2106 по первую половину строки 2109; со второй половины строки 22 по строку 24 идут новые строки; а строки 25-28 мало чем отличаются от строк 2110-2113.

У второй версии стихотворения, являющейся результатом серьезной переработки, имеется заглавие - "Буря над Нарогом". Изначально эта версия сохраняла строки 14-15 из первого варианта, но потом они были изменены и расширены до трех строк; а третий текст, озаглавленный "В Нарготронд приходит зима", - это копия второго, если не считать самого заглавия и еще одной-двух мелких поправок. Ниже приводится третий текст:

{III.129}

В Нарготронд приходит зима

Медлительно лето в тоскливом лесу

скончалось, увянув. Поднялись на западе

ветра, что странствовали над морями немирными.

Листы слетали с ветвей зыбких:

5 их злато поблекшее ластилось к корням

дерев, что высились стройные, нагие,

листва шелестела в чертогах без кровли,

покоя не ведая.

Сверкающий корабль

парящего месяця, со стройной мачтой,

10 снастями, свитыми из света мерцающего,

румяный, вздымался, от туманных причалов

на краю земли над окоемом Вечера.

Под звон рогов зимний гон

разорял, свирепый, скорбящие леса;

15 хлестал косой снег с градом

с серых небес, бессолнечно-злобных,

под свистенье кнута, что шторм вращает.

Взяли силу во?ды избура-желтые,

что, стремясь к морю, вздымались, бурные,

и, мусор мча, мутные, в пене

неслись стремглав. Но стихла буря.

Дохнуло хладом с хо?лмов далеких,

стылых, как сталь. Хрустальный купол

над недвижным вечером воздвигся, льдистый,

25 распахнулся, искрясь, над глухой тишиной,

над молчаньем долин и леса, застывшего,

словно призраков строй под мерцанием звезд.

На обороте листка со стихотворением "В Нарготронд приходит зима" записаны следующие стихи, восходящие к строкам 1554-1570 поэмы. Заглавия у стихотворения нет.

Струи Сириона с морским волненьем -

исчезает зелень в зыби серой -

мешаются шумно. Шествуют чайки,

торжественно сбираются морские птицы,

5 уныло стенают снежнокрылые стаи

голосами бессчетными в песчаном краю:

там долы и дюны, бледны, желтеют,

бесшумно сеются под солью бризов,

блеклые, солнцем отбелены. Берегом тянется

{III.130}

10 лента длинная атласных окатышей -

перламутр искрометный иль мрамор бледный:

когда веет ветер волн пену,

блещут от влаги; в плеске вечернем

под луной лучатся; стенают, дробятся,

15 во мраке ворочаясь; крутит и мечет их

шторм крепкогрудый, что струи гонит

к стенам суши в схватке волн.

Когда громо в рог Король Океанов

в бездне трубит, на битву сзывая

20 долговласые воинства на взмыленных конях,

со спинами, как у китов, с пеной на удилах,

что храпят, наступая, и повод гложут;

брошены под бой барабанов несчетных,

оборону прорвав, они прыгают на оплоты,

25 чрез песчаные дюны проносясь в безумье,

катятся вверх по реке, рокочут яро.

Последние три строки позднее были убраны в скобки.

Здесь можно упомянуть о существовании стихотворного произведения, написанного рифмованными двустишиями и озаглавленного "Дети Хурина". На строке 170 текст неожиданно обрывается после короткого пролога, основанного на начале второго варианта аллитерационной поэмы, и незаконченного второго раздела, озаглавленного "Битва Бессчетных Слез и проклятие Моргота". Это произведение, однако, восходит к более позднему периоду - примерно к тому времени, когда отец забросил написанную тем же метром "Лэ о Лэйтиан", к началу 1930-х годов. Я не привожу ее здесь.

Комментарии: 2, последний от 20/08/2010. © Copyright Анариэль Ровэн (svetlanataskaeva@yandex.ru) Размещен: 20/08/2010, изменен: 11/06/2018. 91k. Статистика. Поэма: Переводы История Средиземья, 3 том - Лэ Бэлэрианда: переводы Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Перевод второго варианта аллитерационной поэмы Толкина "Лэ о детях Хурина", с комментариями и материалами К.Толкина. Скачать в виде пдф.

Анариэль Ровэн : другие произведения.

"Лэ о детях Хурина" (вариант ii)