|
Действующие лица:
Душистый Лавр, вождь племени Пираний
Бравый Тукан, его сын
Мокрый Тритон, воин-пиранья
Кабанчик, индеец из племени Свиней
Нежная Свинья, индианка из того же племени
Рейхни, вождь племени Колибри
Чоу-Чоу, колдунья из того же племени
Кривая Лиана, индианка из того же племени
Индейское племя, обитавшее на одном из дальних притоков реки Ориноко, свято верило, что они произошли от рыб пираний. И впрямь чем-то они походили на этих водных обитателей - и в первую очередь, такими же выпуклыми малоподвижными глазами. Жизнь людей-пираний была сложной и тяжелой. Каждый день мужчины отправлялись на охоту в сельву или рыбалку на тихие заводи реки; женщины оставались охранять очаг, следить за детьми и заниматься домашними делами. Поколение сменялось поколением и, казалось, ничто не может нарушить привычного уклада их жизни.
У людей-пираний существовал давний обычай похищать женщин из чужих племен - так уж получалось, что девочек у них всегда рождалось меньше чем мальчиков. (К тому же в голодные годы они относили девочек в сельву и оставляли на съедение диким зверям). Породниться же с ними по доброй воле из-за их рыбьей внешности не желали даже люди-свиньи. Говорили: рыба свинье не товарищ.
И вот юноше по имени Бравый Тукан, сыну вождя племени Пираний, настала пора создать семью. В самой деревне невест, даже самых завалящих, не было, если, конечно, не считать нескольких престарелых вдов. Поэтому юноше не оставалось ничего другого, как искать счастья на стороне, а именно: похитить девушку у кого-нибудь из соседей.
Заходящее солнце красило нежным цветом стены древней хижины. Бравый Тукан сидел на пеньке у ее дверей и проверял стрелы для духового ружья, готовясь к походу за невестой. К нему подошел его отец Душистый Лавр - коренастый пожилой индеец, с выпирающей вперед нижней челюстью, ломаными ушами и пучком поредевших волос на затылке.
- Стало быть, идешь? - спросила он, окидывая взглядом ладную фигуру сына.
- Да. Завтра на рассвете.
- К кому?
- К Свиньям. Или позабыл?
- Конечно, нет, - усмехнулся Душистый Лавр. - Боишься?
- Боюсь.
- Правильно. У Свиней свирепые воины...
- Я буду с Мокрым Тритоном. Мы с ним тоже свирепые, и нам нужны невесты.
- Подоспела пора... Только ты не слишком полагайся на Мокрого Тритона - он неплохой воин, но медленно соображает.
- Хорошо.
- А теперь отправляйся спать - чувствую, сын, тебя ждут нелегкие испытания.
***
Молодой щекастый индеец Кабанчик полулежал на берегу тенистой заводи и, щуря глаза, смотрел, как Нежная Свинья, пышнотелая девушка с распущенными волосами, неторопливо прохаживается по мелководью.
- Не замочи то, что у тебя выше ног! - крикнул он, растекаясь в улыбке.
- Не твоя забота.
- Сегодня не моя, завтра, глядишь, будет моя.
- Больно много ты о себе мнишь. - Девушка зачерпнула ладонями воду и бросила ее на Кабанчика.
Оба они были из небольшого индейского племени, жившего на одном из средних притоков реки Ориноко. Члены племени считали, что их предки произошли от свиней. И действительно своей дородностью и не требовательностью к пище они чем-то походили на этих животных.
- Распугаешь мне всю рыбу, негодная! - воскликнул Кабанчик.
- Это как взглянуть. В мутной воде легче ловить рыбу.
- Угу, еще в мутной воде к тебе может незаметно подобраться аллигатор.
- Ты еще скажи, что акула, - прыснула девушка.
- Про акулу не скажу, а аллигатор покусал мне здесь ногу.
- Будет врать-то, так я тебе и поверила. Мой отец говорит, что в этом месте ничего, кроме пиявок и мелкой рыбешки, не водится.
- Сейчас проверим.
Кабанчик быстро поднялся, соскользнул в воду, подошел к Нежной Свинье и крепко стиснул в своих объятиях. Потом взял девушку на руки, выбрался на берег и понес, припадая на левую ногу, в заросли. Но она вырвалась и на удивление проворно устремилась в сельву.
***
Вождем маленького индейского племени Колибри, что обитало на одном из ближних притоков реки Ориноко, была женщина по имени Рейхни. Как и все люди-колибри она была миниатюрной и востроносой. Хотя молодость ее осталась позади, растаяв в череде прожитых лет, она по-прежнему обладала сильным и гибким телом. Кроме того, с ее умом и рассудительностью могла поспорить разве лишь старая колдунья Чоу-Чоу. И именно сейчас в уме и рассудительности обеих остро нуждалось их родное племя. На него обрушивалась одна беда за другой - как говорится, то понос, то золотуха.
Вот и пришла Рейхни к колдунье за советом, как избавиться от черной полосы несчастий. Как сделать так, чтобы племя зажило в радости и довольстве.
- Заговоры и заклятия не помогут, - авторитетно заявила Чоу-Чоу, пожевав беззубым ртом.
- Сушеные жабы и обезьяньи лапки - тоже, - согласилась Рейхни.
- Но я знаю, что ты знаешь, как надо поступить.
- Я знала, что ты знаешь о том, что я знаю, как надо поступить. Но я пришла к тебе, чтобы в этом убедиться.
- Понимаю, ты хотела заручиться моей поддержкой.
В хижине повисла гнетущая тишина - никто из женщин не желал брать на себя ответственность за произнесенные вслух слова, которые повлияли бы на дальнейшую судьбу родного племени.
- И как же я должна поступить? - не выдержав, спросила Рейхни.
- Ты знаешь.
- Я знаю, что боги нами недовольны. Река обмелела, в сельве осталось совсем мало зверей, в деревне мор от неизвестной болезни. Еще немного времени и наше племя полностью исчезнет.
- Вот-вот. Необходимо задобрить богов, необходимо жертвоприношение, - веско прошамкала Чоу-Чоу. - Последние мы сделали много лун назад, жертвой был полоумный старик - боги обиделись на нас.
- Да, богам нужна хорошая жертва. Но таковой у нас нет, и не предвидится.
- Выход один - найти в соседнем племени для жертвы богам молодого крепкого мужчину. И найти его должна ты, наш вождь, кроме тебя, извини, некому. Ты у нас самая сильная и гибкая.
- Не спорю, - кивнула Рейхни. - Только с годами я стала плохо слышать, и на моем левом глазу образовалось бельмо, которое ты никак не вылечишь. К тому же, если честно, у меня часто побаливает спина.
- Фу, не притворяйся, - рассердилась Чоу-Чоу. - Или мне прикажешь идти за молодым крепким мужчиной - в последнее время я ими вообще не интересуюсь. Да и передвигаюсь я с трудом. Сейчас я могу разве лишь что-либо посоветовать или наслать на кого-либо порчу.
- Не надо насылать ни на кого порчу. Я добуду подходящего человека для жертвоприношения.
- Очень надеюсь.
- Старая карга! Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! - прошептала Рейхни, покидая хижину колдуньи. Она недолюбливала Чоу-Чоу, но без нее в племени было не обойтись.
***
Ветви деревьев больно били по лицу Нежной Свиньи быстро мчавшейся, несмотря на свои округлые формы, по едва приметной тропе. Мелкие зверьки застывали, прислушивались, а потом в панике убегали. Громко хлопая крыльями, взлетали с деревьев крупные птицы. Пряный дух сельвы, причудливо расцвеченной косыми лучами солнца, пьянил и наполнял сладкой истомой тело девушки.
По шуму, доносящемуся сзади, Нежная Свинья поняла, что ее преследователь заметно отстал. К Кабанчику она не испытывала никаких чувств, да и в мужья из-за своей хромоты и лени он мало годился. (В их деревне спорили: юноша был ленив из-за того, что хром, или хром, из-за того, что ленив?) Но все же природное кокетство победило, и она побежала медленнее, желая, чтобы он ее догнал. Потом еще медленнее, и оглянулась. К своему ужасу Нежная Свинья увидела, что ее настигают двое незнакомых молодых индейцев - один тот, что повыше, с духовым ружьем; второй тот, что пониже, с дубинкой. Девушка побежала изо всех сил, но споткнулась о корневище дерева и упала, уткнувшись носом во влажноватую землю. Проворно перекатилась на спину и попыталась встать. Но тот, что был повыше, с коротким смешком поставил ногу на грудь девушке, помешав ей это сделать. Набрав побольше воздуха в легкие, она громко закричала. Тогда тот, что был пониже, пригнулся и с нескрываемым удовольствием обрушил дубинку на ее голову. У Нежной Свиньи посыпались искры из глаз, все смешалось и сознание покинуло девушку.
- Мокрый Тритон, ты что, с ума сошел? Зачем ты ее ударил? - задохнулся от возмущения Бравый Тукан - у него даже заходило ходуном ожерелье на шее из рыбных костей.
- Она закричала, и я испугался, что ее услышат в деревне и прибегут на помощь.
- Это - понятно. Но вдруг ты ее прикончил?
Мокрый Тритон присел около девушки, пощупал пульс на запястье, приподнял веко, приложил ухо к ее груди, пытаясь уловить биение сердца.
- Вроде бы живая...
- Вроде бы?
- Нет, точно живая.
- А вдруг у нее после твоего удара помутится рассудок? Скажи на милость, кому нужна полоумная невеста?
- Да ничего ей не будет. Ударил же я слабо, чуть-чуть. Для нее это как укус москита, она девица крепкая... Да смотри, она уже почти пришла в себя!
- Эх, бережнее следует относиться к женщинам, бережнее. Ладно, пойдем пока не подоспели ее соплеменники.
Подхватив девушку с обеих сторон, молодые индейцы ускоренным шагом направились к притоку, на берегу которого была спрятана их пирога.
***
Сельва для Рейхни была родным домом, она знала ее вдоль и поперек, ощущала шестым чувством, и передвигаться среди буйной растительности умела быстро и бесшумно. Поэтому для Кабанчика, сидевшего на тропе и державшегося обеими руками за голову, ее появление оказалось полной неожиданностью. Он вздрогнул и, не сводя глаз с незнакомки, начал ощупывать землю вокруг себя в надежде найти что-нибудь, пригодное стать оружием.
- Не бойся, я не враг. Я не причиню тебе вреда, - сказала Рейхни и показала пустые ладони.
- Я и не боюсь. Кто меня оглушил?
- Я видела двух воинов. Судя по боевой раскраске и ожерельям из рыбных костей, они из племени Пираний.
- Точно, они самые... А ты кто?
- Рейхни, вождь племени Колибри.
- Вождь племени?
- Да. Не смотри, что я маленькая и хрупкая. На самом деле я сильная и гибкая. Еще умная и рассудительная, - сказала Рейхни, чтобы придать себе храбрости - перед ней был молодой крепкий юноша, и она не могла сказать с уверенностью, что одолеет его в схватке.
- Бывает. Люди зовут меня Кабанчик. Я слышал про племя Колибри, старики рассказывали. Что ты делаешь возле нашей деревни?
- У нас в племени беда, нам не хватает мужчин. Вот я пришла к вам, чтобы позвать какого-нибудь красивого статного юношу в свое племя.
- А что ему нужно будет у вас делать?
- Ровным счетом ничего. Только быть мужчиной...
Рейхни не договорила - ее прервал пронзительный женский крик.
- Это Нежная Свинья! - вскочил на ноги Кабанчик. - Ей нужна помощь!
- Наверно, нужна, - Рейхни схватила его за плечо и развернула к себе. - Но ты-то чем можешь ей помочь? Там двое вооруженных воинов, а у тебя нет даже ножа.
- Что с того? Тот, у которого дубинка, низкий и плюгавый - я с ним справлюсь. Ты разделаешься со вторым - сама же говорила, что сильная и гибкая.
- Говорила, но у меня нет никакого желания спасать твою Нежную Свинью.
- Тогда я позову на помощь людей из своей деревни.
- Не думаю, что это здравая мысль. Это не прибавит тебе чести. Ты был с девушкой и не смог ее защитить.
Кабанчик в нерешительности застыл на месте, он вспомнил о том, что в родной деревне его недолюбливали, а это происшествие с Нежной Свиньей и вовсе ляжет на него несмываемым пятном. Представил, какими глазами на него будут смотреть родственники девушки и другие соплеменники. Бр-р-р.
- Ну и что мне делать?
- Пойдем со мной, мое племя тебя примет.
- Не знаю... А как же Нежная Свинья?
- О ней не беспокойся. Ее возьмет в жены кто-нибудь из людей-пираний. Думай лучше о себе.
- Хорошо, я согласен, - поколебавшись, сказал Кабанчик - как он понял, в новом племени ему ничего не придется делать и у него будет много женщин - и сделал несколько шагов к Рейхни.
- Ты что, хромой?
- Есть немного. Я сражался с ягуаром, и он повредил мне ногу. Раны зажили, а хромота осталась.
- Плохо, очень плохо, - недовольно покачала головой Рейхни - для жертвоприношения нужен молодой крепкий мужчина, а не какой-то хромоногий калека. Только где его взять молодого и крепкого - надо довольствоваться тем, что посылает судьба.
- И далеко твое племя? - спросил Кабанчик, едва поспевая за женщиной-вождем.
- Нет. Полдня вниз по реке на пироге.
***
Старая колдунья племени Колибри, обдуваемая клубами пыли, поднимаемыми порывами ветра, сидела прямо на земле посреди вытоптанной площадки в центре деревни. Лицо ее не выражало никаких эмоций, как у каменного истукана, глаза были полуприкрыты, ладони сжаты в кулаки. Иногда она делала непроизвольные глотательные движения - ожидая возращения Рейхни, она не ела и не пила уже третьи сутки. И даже сморщенные тушки птичек колибри, составлявшие ожерелье на ее тонкой шее, казалось, источали голод и жажду.
К Чоу-Чоу неспешно подошла пожилая индианка по имени Кривая Лиана и протянула ей глиняный сосуд с водой.
- Попей, не то превратишься в сухую колючку, - сказала она.
- Не могу, я должна помогать нашему вождю в охоте на мужчину.
- Охота идет успешно?
Колдунья откинула со лба длинную прядь седых волос и посмотрела наверх, на плывущие по бездонному синему небу перистые облака.
- Небеса показывают, что успешно.
- Я рада, - потерла ладони Кривая Лиана. - Будет великий праздник. Тогда я начну подготовку к жертвоприношению...
- Не торопись, у Рейхни возникли неожиданные сложности. Возможно, ей понадобится наша помощь. Да, понадобится. Поэтому пойду, подкреплюсь.
***
- Пустите!- плохо ворочая языком, проговорила Нежная Свинья.- Куда вы меня тащите?
- К новой жизни, - сказал Бравый Тукан, державший ее с правой стороны.
- Заткнись, - сказал Мокрый Тритон, державший ее с левой стороны.
- Пустите! Или я закричу!
- Только пикни - получишь еще дубинкой по голове, - пригрозил Мокрый Тритон.
- Он стукнет, не сомневайся, - кивнул Бравый Тукан.
Некоторое время они шли молча. Нежная Свинья думала, как бы ей убежать от этих мерзких чужаков - они решительно ей не нравились. Бравый Тукан мысленно прокладывал путь домой так, чтобы не попасться соплеменникам похищенной девушки, а Мокрый Тритон мечтал о том, как бы быстрее оказаться в родной деревне, чтобы наесться, наконец, досыта.
- Что со мной будет? - спросила Нежная Свинья.
- Ничего страшного, - ответил Бравый Тукан. - Кто-нибудь возьмет тебя в жены. Может быть, даже я.
- Или я, - сказал его приятель. - Ты девушка приятная, в теле.
- Или мы оба.
- Еще чего. Так я вам и позволила.
- Женщина, твое мнение никого не интересует, - хмыкнул Мокрый Тритон. - Или надеешься на своего дружка, что он тебя освободит. Зря. Я сильно стукнул его по макушке, он не скоро придет в себя.
Они спустились к притоку, воины отыскали в зарослях кустарника скрытую от посторонних глаз пирогу и спустили на воду. Бравый Тукан расположился с веслом на корме, Мокрый Тритон - на носу, в центре они поместили Нежную Свинью. Но, одолев всего метров двадцать, пирога начала стремительно наполнятся водой. С проклятиями и ругательствами развернув пирогу, молодые индейцы быстро погребли к берегу.
- Что это было? - спросил Мокрый Тритон, когда они выбрались на сушу.
- Неужели сам не понял? Кто-то продырявил нам днище, - ответил Бравый Тукан, пристально всматриваясь в прибрежную сельву. - Держи наготове дубинку.
- Где твое духовое ружье?
- Да утонуло вместе с пирогой.
- Скверно...
***
- Что ты так медленно передвигаешь ноги? Давай живее, живее, - поторопила Рейхни Кабанчика.
- Куда уж живее? Я почти бегу, - огрызнулся тот, смахивая со лба капли пота.
- Угу, как улитка.
Они подошли к притоку, вяло несущему мутные воды к реке Ориноко, и остановились. Рейхни оглядела местность. Потом кивнула, мелкими шажками, боясь упасть, они спустились вниз и стали пробираться сквозь заросли буйной растительности вниз по течению притока. Вдруг индианка замерла на месте и подняла руку, заметив в кустах спрятанную пирогу.
- Пирога вашего племени? - спросила Рейхни.
- Нет, у нас другие.
- Значит, она воинов-пираний, и скоро они будут здесь. Пошевеливайся, задерживаться нам ни к чему.
- Я дальше не пойду, я должен спасти Нежную Свинью.
- Зачем тебе эта дурнушка?
- Она вовсе не дурнушка, и я должен ее спасти.
- У нас совсем нет времени.
- У меня время есть.
- Хорошо, - поразмыслив, согласилась она, - я тебе помогу.
Кабанчик попросил у Рейхни нож, висевший в чехле у нее на поясе, и принялся дырявить им днище пироги. До конца работы оставалось всего ничего, когда они услышали приглушенную человеческую речь и приближающиеся шаги нескольких человек, и поспешили затаиться в прибрежных кустах.
***
Всю ночь вождя племени Пираний Душистого Лавра мучили кошмары. Обычно он, хотя и прожил на свете немало, спал как ребенок - не просыпался, не ворочался, не храпел. Ему снилось, что на двух рыбок напали злобные черные птицы, которые долбят и долбят несчастных по голове длинными клювами. Душистый Лавр очнулся в холодном поту, приподнялся на ложе и яростно мотнул головой, отгоняя ночной кошмар. Безуспешно - сон был слишком явственный и ощутимый. Нет, вероятно, он напрасно отправил единственного сына за невестой к враждебному племени с этим тугодумом Мокрым Тритоном - Свиньи свирепые и отважные воины, да и дальняя сельва для неопытных юношей полна неожиданностей.
Вождь вышел из хижины и глубоко вдохнул душистый влажный воздух. Дальними зарницами светился заброшенный леспромхоз. Занималось раннее утро, на небе догорали последние звезды, но деревню окутывал еще крепкий сон.
Он закурил, сосредоточенно пуская дым колечками.
На сердце пожилого индейца было неспокойно.
***
Мокрый Тритон, сидя на корточках, связывал запястья рук за спиной у Нежной Свиньи кожаными ремешками. Та не сопротивлялась, только возмущалась.
- Ой, туго. Не надо, мне больно, я и так не убегу. Вот придурки, чтоб вам лопнуть!
- Тише!
Девушка замолчала, но громко засопела.
В это мгновение из прибрежных кустов, переплетенных лианами, донесся непонятный звук. Бравый Тукан показал жестом приятелю, чтобы тот оставался на месте, а сам крадущейся походкой направился к сельве. Но едва он углубился в нее на несколько шагов, как Рейхни, выскользнув из укрытия, обрушила ему на затылок дубинку. Юноша упал как подкошенный.
Услышав шум, Мокрый Тритон вздрогнул, приподнялся и приоткрыл рот, словно хотел о чем-то спросить, но слова застряли у него в его горле. И пока он соображал, что происходит, Кабанчик выбежал из кустов, схватил дубинку молодого воина, лежавшую на земле, и стукнул ей ему по голове. Мокрый Тритон свалился замертво.
- Нежная Свинья, ты свободна! - с торжеством воскликнул Кабанчик. - Я совершил великий подвиг! Я освободил плененную врагами девушку! Обо мне будут слагать сказки, петь песни!
- Это - точно! Только давай помоги! - попросила Рейхни, волочившая, взяв за подмышки, бесчувственное тело Бравого Тукана.
- Сей момент. Дышит?
- Само собой.
Вдвоем они дотащили Бравого Тукана до его обездвиженного приятеля и положили рядом с ним на глинистый берег.
- Да развяжите меня, наконец! - поторопила Нежная Свинья.
Кабанчик склонился над девушкой и освободил ее руки от кожаных пут.
- Спасибо, - поблагодарила она. - Что это за женщина с тобой? Я ее не знаю.
- Это - Рейхни, вождь племени Колибри. Она позвала меня жить с ними, у них пустует прекрасная хижина в центре деревни.
- И ты согласился?
- Естественно.
- Не каждый мужчина удостаивается подобной чести, - подтвердила Рейхни и продолжала разглядывать двух бесчувственных молодых воинов-пираний. Она не пыталась скрыть своей радости и расплывалась в счастливой улыбке - теперь у нее были мужчины, вполне достойные, чтобы быть принесенными в жертву богам. Требовалось только одно - выбрать: кого из них принести в жертву, а кого умертвить здесь на месте. Потому как привести сразу двоих в свою деревню было непосильной задачей, даже с помощью Кабанчика. (Кстати, как поступить с ним самим, она еще не думала).
Поколебавшись, Рейхни решила, что убить следует того, что повыше, а того, что пониже, принести в жертву - в дороге с ним наверняка возникнет меньше хлопот, чем с высоким. Потом нагнулась над Бравым Туканом и с размаха ударила дубинкой ему по голове.
- Э-э, что ты делаешь?! - воскликнула Нежная Свинья.
- Как что? Добиваю. К чему нам лишняя обуза?
- Он не обуза, он хотел взять меня в жены.
Рейхни нахмурила брови. Проклятье, она же предвидела, что спасенная из плена Нежная Свинья может спутать ее планы. С другой стороны, нельзя было захватить воинов-пираний, не освободив эту девушку.
- Будь по-твоему, убьем тогда этого, - показала она пальцем на Мокрого Тритона.
- Не надо.
- Он что, тоже обещал взять тебя в жены?
- Да.
- Полюбуйся, Кабанчик, прелесть, а не девушка: едва увидела других парней, и тотчас же забыла о тебе. А ты так рвался ее спасать.
- Какая уж есть, и получше тебя, - подбоченившись, заявила Нежная Свинья.
- Действительно, Рейхни, зачем тебе их убивать? - согласился с ней Кабанчик. - Мы освободили мою соплеменницу, а эти пускай лежат - приходят в себя.
- Пираньи - наши враги. Я на дух их не переношу, - с брезгливой миной произнесла она. - Одного нужно прикончить, второго взять в плен.
- Хорошо, с первым - ясно. Но зачем второго брать в плен?
- Ты что, и впрямь не понимаешь, зачем он ей? Тебе неизвестно, что племя Колибри приносит в жертву своих пленных? Думаю, что и ты предназначался для жертвоприношения, - выпалила Нежная Свинья.
- Как же так, Рейхни? - изумился Кабанчик. - Ты же говорила, что я у вас в племени буду мужчиной?
- Конечно, будешь! Не верь своей лживой подружке!
- Не смеши людей. У вас остались одни старухи! Мужчина им без надобности! - фыркнула девушка.
Глаза вождя племени Колибри гневно сверкнули, она выхватила нож и приготовилась к прыжку. Было понятно, что пощады от нее не будет. Но Нежная Свинья ее опередила, оказавшись проворнее, с боевым кличем она ударила дубинкой Мокрого Тритона по голове Рейхни. Та пошатнулась, сделала два быстрых шага и повалилась на землю.
***
Самым большим богатством племени Колибри была моторная лодка, выменянная некогда у бледнолицых людей, и пользовались ей только в крайних случаях. Сейчас был именно такой крайний случай. Кривая Лиана сидела на корме у мотора и управляла лодкой, колдунья Чоу-Чоу занимала место на носу и смотрела вперед на водную гладь, время от времени советуя товарке, как лучше обогнуть ту или иную большую кувшинку, преграждавшую путь. В ее руках был длинный шест, им она иногда измеряла глубину и отводила в сторону крупные переплетения водных растений.
- Сворачивай вон к тому манговому дереву, - сказала колдунья.
- Что, приехали? - спросила Кривая Лиана.
- Да. Дальше пойдем пешком.
Они привязали лодку к воздушным корням дерева, вооружились дубинками и выбрались на топкий илистый берег. Оглядевшись, Чоу-Чоу закатила глаза и застыла в нелепой позе: с суровым лицом, воздетыми кверху руками и полусогнутыми коленями.
- Я молилась духу сельвы, чтобы он позволил нам пройти по его владениям, - пояснила колдунья. - Конечно, следовало бы принести ему в жертву какого-нибудь мелкого зверька, но где его раздобыть?
- С детства боюсь духа сельвы, - призналась Кривая Лиана.
Пожилые женщины покрыли свои тела мазью, заранее приготовленной колдуньей, и направились вверх по течению притока. Хотя идти среди густой буйной растительности было тяжело и трудно, передвигались они достаточно быстро. Вскоре Чоу-Чоу и Кривая Лиана услышали короткий вскрик и шум борьбы, и прибавили шаг. Миновав небольшую возвышенность, через листву деревьев они увидели последствия недавней схватки. На земле неподвижно лежали трое: два воина в боевой раскраске и вождь их племени Рейхни. Над ними стояли и о чем-то жарко спорили молодой полноватый индеец и юная пышногрудая индианка с окровавленной дубинкой в руках.
Пылая праведным негодованием, пожилые женщины набросились на врагов. Чтобы обездвижить молодого индейца, Кривой Лиана пришлось трижды стукнуть, как по барабану, дубинкой по его голове, а Чоу-Чоу понадобился всего лишь один точный удар дубинкой, чтобы юная индианка потеряла сознание. Не обращая больше внимания на девушку, колдунья склонилась над Рейхни, подававшей слабые признаки жизни, осторожно ощупала ее череп и принялась хлестать по щекам, шепча заклинания. Потом дала понюхать какого-то порошка, который достала из мешочка, спрятанного в недрах своей набедренной повязки.
- Где я? - открыв глаза, спросила Рейхни.
- У соплеменниц, недалеко от деревни Свиней. Не волнуйся, с тобой все в порядке, - заверила ее Чоу-Чоу. - Мы с Кривой Лианой расправились с твоими обидчиками.
- С моими обидчиками?
- Да, с хромоногим индейцем и его подружкой.
- А-а-а... вспомнила. - Рейхни присела на земле и, болезненно морщась, потрясла головой. - Двинула она меня от души.
- Что есть, то есть. Расскажи, что произошло?
- После, после. Надо спешить, пока здесь не появились воины из деревни Свиней. Нам не поздоровится, если они увидят, как мы поступили с их соплеменниками.
- Ты права. Чем скорее мы отсюда уйдем, тем лучше. Но что нам делать вот с этими? - колдунья кивнула на людей, распластанных на земле.
- Что нам с ними делать? - задумалась Рейхни. - С двумя молодыми Свиньями - ничего. Полежат немного - очнутся. Воина-пиранью, который пониже, возьмем с собой для жертвоприношения богам. Воина-пиранью, который повыше, пускай прикончит Кривая Лиана.
- Сомневаюсь, что у нее получится хорошо и быстро. Ее глаза утратили зоркость и дрожат руки.
- Тогда я сделаю это сама.
Колдунья опустилась на землю около Мокрого Тритона и начала приводить его в чувство, а вождь племени Колибри с поднятой дубинкой направилась к Бравому Тукану.
- Смотри, Рейхни, он приходит в себя, шевелится,- сказала Кривая Лиана. - Давай не будем его убивать.
- Врагов надо убивать всегда - иначе они убьют тебя, - ответила та, опустила дубинку на голову молодого индейца и, подумав, произнесла: - Хотя, может, действительно лучше принести его в жертву - он будет более угоден богам, чем его низкорослый друг.
***
Душистый Лавр появился из прибрежных зарослей совершенно внезапно для трех пожилых индианок. Вид его был поистине ужасен. Лицо, выкрашенное в белый цвет, искажала злобная гримаса, глаза, излучавшие гнев, вращались, с шеи свисало ожерелье из полуразложившихся голов пираний. Над головой он помахивал длинным копьем. Кривая Лиана принявшая его за духа сельвы, от испуга описалась и рухнула без сознания. Колдунья Чоу-Чоу попыталась убежать, но он настиг ее в два прыжка и с силой швырнул на землю. Затем кошачьей походкой приблизился к Рейхни и приставил к ее горлу острие копья.
- Ну, здравствуй, дорогая, - сказал он.
- А-а-а, - ответила она.
- Узнала меня?
- Нет.
|