Амбассадор. Иллюзия

Annotation

Что делать, когда от тяжести навалившихся проблем ты ощущаешь, что ломаешься изнутри? Как быть, когда общество давит на тебя со всех сторон, а ты не желаешь прогибаться? Хочешь творить, но вдохновения нет месяцами? Просто вспомни и ощути, что ты не один.

Содержит нецензурную брань.

— Ещё раз услышу, что ты бренчишь на своей гитаре и не даешь мне спать — я выброшу тебя из окна, бессовестный! — не успеваю войти в подъезд, как меня уже встречает соседка на втором этаже. Интересно, она меня караулит или это просто совпадение?

— Да-да, больше так не буду, — отмахиваюсь от неё, проходя мимо, сжимая в руках свой чёрный рюкзак. Рубеж в виде первых четырёх этажей пройден, осталось ещё три. Вслед слышу ругательства, которые все ещё адресованы моей музыкальной натуре.

— Скажите спасибо, что у меня нет рояля, — пробурчал себе под нос, продолжая двигаться вперёд, хоть уже изрядно устал. Чёртова одышка, невозможно.

Если бы не моя лютая ненависть к лифтам, то домой я добирался бы гораздо быстрее. Нащупав в кармане джинсов ключи, подхожу к двери своей квартиры, которая в очередной раз встретит меня звуками тишины.

Разговоры с самим собой — уже как привычный ритуал, не позволяющий сойти с ума от тоски и одиночества, хотя на самом деле вопрос спорный: ты быстрее свихнешься от того, что живешь один или от того, что для тебя в принципе лучший собеседник — это ты сам?

Сняв порядком замызганные кроссовки, хватаю рюкзак и иду в кухню. Щелкнув выключателем, зажег свет в маленькой и на удивление чистой комнате, если не брать во внимание пустые бутылки, стоящие на подоконнике, количество которых увеличивается почти каждый день.

— И что у нас сегодня на ужин? — проговаривая вопрос вслух, открываю полупустой холодильник в надежде найти что-то съедобное и не пропавшее по срокам хранения. — Хмм, видимо, все как всегда.

Довольно ухмыляюсь, захлопнув дверцу бесполезного агрегата. Притащив рюкзак, раскрыл его, выудив оттуда пару бутылок вишневого пива и какую-то дрянь, похожую на чипсы. Отлично, ужин готов.

Думаю, стоит переодеться и умыться, посколько за весь день перетрогал достаточное количество людей. Глубоко вздохнув, шагаю в сторону спальни. Даже не включая свет могу найти свои спортивные штаны и любимую футболку с изображением Беллуччи.

Так и получается. В полной темноте, подхожу к креслу, на котором аккуратно лежат домашние вещи. Расстегиваю ремень джинсов, после этого стягивая с себя потертые светлые штаны, переоблачаясь в широкие спортивные брюки и светлую футболку — готово, режим домашнего мальчика активирован.

Не успеваю искупаться в болоте собственных загонов и колебаний, стоя в темноте, как слух режет звук входящего звонка. Лениво плетусь обратно в кухню, предварительно захватив с собой ноутбук.

Взглянув на телефон, брошенный рядом с рюкзаком, вижу фото абонента и огромные буквы "Джин Тоник". Не могу не улыбнуться. Хватая телефон, отвечаю на звонок, поставив на громкую связь.

— Добрейший вечерок, — слышится из динамиков звонкий и веселый голос подруги. Как всегда смеётся, когда начинает со мной разговаривать. — Чего так долго трубки не берёшь?

— О Боже, как смешно, — иронизирует в ответ и снова заливается смехом. Если бы я не знал её так хорошо, то подумал бы, что она явно на чём-то сидит. Но нет, таков был её характер и привычки — всегда смеялась, когда переживала, смущалась или же стеснялась, а ещё при разговорах со мной. Чем я так её смешил до сих пор для меня остается загадкой.

— Проснулся, уехал на работу, поработал, вернулся домой и намерен отдохнуть, а ты как? — ответил, сделав пару глотков, слегка поморщился, отставив бутылку в сторону. Включил ноутбук, ловко и быстро набрал пароль, получив доступ к своему рабочему столу.

— Всё в порядке, — слышу, как вздыхает. — Когда ты найдёшь нормальную работу? — снова затевается не самый приятный для меня разговор. Уже начинаю кипятится, потирая правой рукой шею, где набита татуировка.

— Она слишком хорошо от меня прячется, потому я не в состоянии её найти, — знаю, что не видит меня, но все равно пожимаю плечами и строю до тошноты милую мордаху. Лишь бы отстала с этим вопросом. Понимаю, что переживает, но сыт по горло выяснением этой проблемы.

— Ладно, про Березину даже спрашивать не буду, — чувствует, что закипаю, словно чайник и переводит тему разговора, но снова в неудачное русло. — Как дела с книгой?

Пожалуй, это бьёт сильнее всего. Чувствую, как щеки начинают заливаться краской и просто благодарю всех, что она этого не видит, иначе без криков не обошлось бы.

— Почти закончил, осталось совсем немного, — уверенно вру, делая очередной глоток холодного напитка, ощущая на губах привкус вишни. — Думаю, к концу месяца закончу.

Знаю, что недовольна, но все равно смеется. Не знаю, что ответить и просто молчу, уставившись в свой профиль на платформе самиздата. Даже не хочу открывать вкладку с редактированием книги, потому что знаю, что ничего нового меня там не ждет. Пара комментариев, несколько сообщений в личке — ай, не хочу читать, не хочу отвечать, я не настроен быть любезен с посторонними людьми.

— Я постараюсь закончить как можно скорее, — пытаюсь говорить как можно бодрее и заинтересованнее, но внутри уже чувствую неприятные спазмы, как сигнал о том, что сегодня вечер пройдет, как и все остальные — бессмысленно и бестолково.

— Не тяни с этим, пожалуйста, — ласково просит, так как действительно заинтересована в моей писанине, как никто другой. Единственный источник вдохновения и поддержки, но и то, сейчас даже она не спасает.

— Обещаю, что не буду, скоро все закончу, — улыбаюсь, глядя на открытую вкладку, где кроме названия главы ни написано ни единой строчки. — Я все закончу.

Ещё несколько минут простой и расслабляющей болтовни, и я снова оказываюсь в тишине. Слышу только шум проезжающих машин за окном и крики пьяного соседа, который кого-то ищет. Обожаю этот город и свой двор, наполненный такими кадрами. И как только люди от тоски здесь не вешаются?

Пью пиво из горла и молча пялюсь в белый экран, совершенно не понимая, что писать. В попытках настроиться на нужную волну и найти вдохновение, переслушал любимые песни, почитал псевдоразвивающие статьи и все без толку.

Допивая первую бутылку, тут же перехожу ко второй, осознавая, что уже чувствую себя как-то не очень хорошо. Очередной неприятный спазм внизу живота, который не проходит даже спустя десять минут. Тяжело вздохнув, поднимаюсь с места и открываю шкафчик, висящий над микроволновкой.

— Господи, один активированный уголь. Такое впечатление, что я школьный медпункт, — шучу себе под нос, но не смеюсь, сконцентрированный на неприятных ощущениях. Наконец откопав обезволивающее, закинулся даже не запивая.

Не долго думая, возвращаюсь на свое место за стол, чтобы продолжать пить и пялится в монитор ноутбука. Попытавшись что-то написать, недовольно стираю.

— Какой же бред, — поставив локти на стол, хватаюсь за голову, закрывая глаза, мысленно сокрушаясь над тем, что единственное увлечение, которое было по душе, больше не приносит радости. Даже более того, вгоняет в тоску, в которой нахожусь уже долгое время.

— Дай ты мне, пожалуйста, сил, я так больше не могу. Я ничерта не вывожу один, — уставившись куда-то в потолок, продолжаю говорить, но уже не сам с собой.

Но в ответ снова тишина. Хотя чего я ожидал? Сделав глубокий вдох, прикрываю глаза и просто начинаю писать, стирая всё в очередной раз, пока меня не отвлекает звук смс-оповещения и странный грохот, доносящийся из спальни.

Инстинктивно взгляну в сторону дверного проёма, слегка дернул плечами. Нахмурившись, поднялся с места и медленно зашагал в сторону спальни, решив, что сообщение я прочту позже.

— Господи, как дебил. Ощущаю себя героем очень тупого ужастика, — отшучиваюсь вслух, но самому не по себе. Боль отступила, но на смену ей пришла тревога.

Нащупав на стене выключатель, уверенно нажимаю, осматривая комнату при свете лампочек. Ничего необычного не замечаю в первые секунды, но затем взгляд цепляется за небольшую коробку, которая судя по всему, упала со шкафа.

— Какого чёрта? — смотрю на шкаф, пытаясь придумать хотя бы одну адекватную причину, по которой эта картонная дребедень могла оттуда свалиться.

Подняв её с пола, обращаю внимание на содержимое. Когда давно собрал всю свои писанину и убрал подальше, посчитав, что идеи дурацкие. Но сейчас потянуло перечитать старые тексты. Обхватив коробку обеими руками и крепко прижимая к себе, двинулся к своему рабочему месту, ударив по выключателю ногой.

— Посмотрим, о чём ты писал пару лет назад, — выдохнув, осторожно ставлю картонный бокс на стол, доставая оттуда кипу бумаг с неразборчивым почерком.

Зарисовки к "свадебному фотографу", описание персонажей, накиданный план к детективу и многое другое сейчас находится перед моими глазами. Перечитав парочку отрывков, довольно хмыкаю, пока руки рефлекторно тянутся к бутылке.

— Не дурно, — тихо выговариваю себе под нос, держа в руках лист формата А4. Дёрнув рукой, сметаю со стола пару бумажек, которыми теперь устелен пол под ногами. Закатив глаза, мысленно ругаясь за свою криворукость и наклоняюсь, чтобы поднять драгоценные рукописи.

В глаза бросился один из заголовков, выведенный черной гелиевой ручкой. «Фантом». От одного названия пробивает дрожь. Я помню, когда это было написано и кому это посвящено. Рука предательски начинает дрожать, как только в ней оказывается зажат листок. Медленно выпрямляюсь, не отрывая взгляда от текста.

Резко повернув голову в сторону небольшого окна, вижу Его. Невысокий русоволосый парень стоит, оперевшись на подоконник и улыбается, как ни в чем не бывало.

Парализует от страха и непонимания того, что происходит. Нервно сглатываю, но всё равно ощущаю ком в горле. Тело покрывается мурашками. Кажется, впервые понимаю, что значит выражение "волосы встали дыбом".

— Так и знал, что будет такая реакция, — он усмехается и складывает руки на груди, не сводя с меня взгляда. — Извини, я не мог тебя предупредить, тем более, ты сам меня позвал.

Он пожимает плечами и снова улыбается. Я не знаю, что ответить. Вернее, я не знаю, как реагировать. Сознание оказывается в тумане, а тело все еще парализовано. Казалось, я застыл на месте и даже не дышал всё это время.

Начинаю щипать свои руки, в надежде себя разбудить, но я не сплю. Чувствую боль и замечаю, как кожа тут же краснеет после подобных пыток. Не могу не смотреть в его сторону. Слышу его голос и вижу эту детскую улыбку. С одной стороны жутко, а с другой понимаю, как сильно мне этого не хватало.

В голове кавардак. Наивно полагая, что всё это мне просто мерещится, зажмуриваю глаза, мысленно считая до пяти, как советовал психолог. После той аварии я действительно видел Его, но мозгоправ убедил меня в том, что это психологическая травма.

Вытряхнув все лекарства и разбросав их по столу, пытаюсь найти упаковку обезболивающих, которые пил совсем недавно. Не могу найти чертову инструкцию.

— Проси и получишь, — отвечает от мне, присаживаясь напротив. Рефлекторно отодвигаюсь чуть дальше, но в этом мне мешает спинка дивана. — Расслабься. Я понимаю, ты напуган, но у тебя не поехала крыша, если ты так переживаешь об этом.

Едва заметная ямочка на щеках, синяя толстовка, чёрные джинсы. Таким я запомнил его в момент нашей последней встречи. Нашего последнего разговора. Взглянув под стол, заметил, что он босой.

Тяжело что-либо говорить. Желание обнять или о чем-то спросить велико, но страх и боязнь того, что я поймал шизофрению — ещё больше. В горле пересохло, но не хочу вставать, лучше перетерплю.

— Зря забросил "Чистое искусство", идея неплохая, мне нравится, — говорит он, нарушая давящую тишину, которая поселилась в помещении последние минут пять.

— Мне можешь не врать, я же все вижу. И дело не в том, что наблюдаю за тобой, а просто знаю, — тихий и спокойный голос вводит в забытое состояние покоя, которого мне так сильно не хватало. — Не останавливайся, впереди много хорошего и интересного, а ты какой-то расхлябанный.

Слушаю и кажется даже не моргаю. Чувствую, как предательски начинают слезиться глаза, чёрт подери. Ощущаю это тепло и спокойствие и одновременно, как расходятся старые, еще не до конца зажившие раны.

— Ты… — нервно сглатываю, зажмурившись, чтобы избавиться от пелены на глазах. — Твоё появление сейчас — это разовая акция? — снова небольшая, но уместная ирония в словах, которая как и раньше воспринимается с улыбкой.

— Как знать, — загадочный ответ в его стиле, который вызывает улыбку. — И лучше всё-таки не мешай таблетки с пивом — это не самый лучший коктейль.

— Что мне делать? — простой вопрос, которым я задаюсь последние полгода, в виду навалившейся работы и дурацких проблем. Знаю, что он в курсе всего и мне хочется узнать ответ от него. — Я очень устал, от всех и всего. Я хочу спокойствия, заботы и…

Очередная улыбка, наполненная теплотой, добротой и некоторой загадочностью. В какой-то степени остаюсь недоволен ответом, поскольку хотел вывернуть душу родному человеку, а он отсылает меня отвечать на корреспонденцию — какой бред.

Но всё же послушавшись, делаю глубокий вдох, чтобы окончательно успокоиться. Вывожу ноут из спящего режима и обновляю страницу своего профиля. Еще одно непрочитанное сообщение, на этот раз от обеспокоенной моим состоянием незнакомки, с которой общались буквально пару дней назад. Тогда я был весьма откровенен и дело не в том, что я был под градусом. Каким-то непонятным для меня образом, она расположила к себе, причем до такой степени, что мой принцип "не называй своего настоящего имени в этой сети" разрушился.

Немного поразмыслив, решил обратиться за помощью к брату, но повернув голову в сторону, обнаружил, что его рядом нет. Пустота, которая на пару мгновений была заполнена, снова дала о себе знать. По ощущениям тебе кажется, что где-то в области груди зияющая дыра, которую ничем не заполнить.

Грустно улыбнувшись, пытаюсь привести свои мысли в порядок, принимаясь набирать текст ответного сообщения, краем глаза поглядывая на край стола, где лежит зарисовка под названием "фантом".

Мы переписывались на протяжении нескольких часов. Я даже не заметил, как быстро прошло время и как часы начали показывать два ночи. Черт, совсем недавно было только одиннадцать.

По ощущениям, в глаза будто насыпали песка — сильно хотелось спать, но я знал, что если усну, то всё равно подскочу спустя час и больше не смогу закрыть глаза.

Кошмары мешали мне нормально жить. Если я мог нормально поспать, то только днём, но проблема заключалась в том, что такой возможности у меня не было. И думаю, что моему двинутому начальнику это пришлось бы не по нраву.

Сделав глубокий вдох и быстро набрав: "Спокойной ночи", отправил сообщение, не переставая улыбаться. Всё же было несколько удивительно, как за пару дней ей удалось вытащить меня на разговор. Общий интерес в виде любви к Стинсону? Желание вместе сходить в стрип-бар и выкурить сигару?

Моё внутреннее Я слишком избирательно в людях и каким образом внутренние барьеры пошатнулись и впустили её в сознание — я не знаю и вряд ли хочу сейчас об этом думать.

— Ну где ты? Почему не появляешься, когда мне нужны ответы на вопросы, м? — встав с места, хватаю кружку и наливаю прохладной кипяченой воды, обращаясь с вопросом куда-то наверх, глядя в потолок.

— Ты и мёртвого поднимешь, если тебе приспичит, — зевая протянул русоволосый, уже стоя рядом со мной по правую руку. — Иронично, правда? Всё, как ты любишь.

Последние несколько дней я видел его, но с одной стороны надеялся, что это побочное действие от смешения алкоголя с таблетками, но с другой стороны осознавал, что расстроюсь, если всё это прекратится. И уже было плевать, примут меня за больного или нет. Важно было придерживаться одного простого правила: не вести с ним диалог, когда вокруг были люди.

— Да ладно тебе, шутка-то смешная, — очередная ухмылка и переминание на месте босыми ногами. — Так что стряслось? Хочешь понять, почему кошмарит всю ночь?

— Я призрак, а не психотерапевт, — пожимает плечами и снова зевает, опираясь руками на край столешницы. — Кстати, почему перестал ходить к врачу?

Женщины в возрасте — моя слабость, с которой ничего не могу поделать. И не то, чтобы я был альфа-самцом, но большинство из них все же попадаются в мои сети. Разница лишь в том, что они надеются на красивые ухаживания и продолжительные отношения, а я всего лишь играю в невинную игру под названием "я тебя соблазню, но между нами ничего не будет, возможно". Дурацкая привычка самоутверждаться таким странным способом. Омерзителен? Возможно.

Психотерапевт, к которому я ходил два с половиной месяца, оказалась достаточно милой женщиной тридцати двух лет. К тому же разведенной. Внешне чем-то безумно похожая на Ходченкову, что подкупает вдвойне. Даже чертов голос с небольшой хрипотцой заставлял расслабляться и входить в состояние легкого транса, пока моя фантазия подкидывала мне картинки, как я вхожу в неё.

На сеансе четвертом мы разговорились о моих бывших отношениях, на которые были повешаны ярлыки "больных и токсичных". А затем речь плавно зашла в русло небольшого флирта. Именно тогда я самоуверенно выпалил: "Пойдем на свидание". Не мудрено, что она мне отказала, тем самым подстегнув добиваться согласия дальше. И суть в том, что для меня было важно добиться положительного ответа, а не побывать на свидании. Поставить галочку и убедиться в том, что я хорош.

Когда дело дошло до тактильного контакта, мою крышу сорвало еще больше, но остатками здравого смысла понимал, что этого делать не стоит. И не стал продолжать, полностью забросив сеансы.

— Будь я девчонкой, то уже пищал бы от восторга и заливал бы все слезами, — пробурчал себе под нос, сунув руки в карманы спортивных штанов. Шаркая ногами, поплелся в сторону спальни.

— Она первая, кого ты подпустил к себе спустя столько времени. Почему? — внезапно от него прилетает вопрос, на который я ответить не могу за нехваткой ответов и каких-либо аргументов.

— Когда в последний раз ты с кем-либо нормально разговаривал? Березина не в счет, ты в перерывах между фразами "О, Вика, привет" и "Ну все, я ушел, пока", швыряешь в нее чем угодно, — довольно ухмылка, и он все так же полулежит в кресле, закрыв глаза, пока я валяюсь на кровати, позволяя своим щекам плющиться на пуховой подушке.

Удивительно, но как и обещалось — кошмаров не было. Я проснулся за пять минут до первого будильника, что само по себе являлось редкостью. За окном светило солнце. Уже хороший знак. Символ того, что день будет не плохим. Потягиваясь в кровати, обращаю внимание на кресло, в котором никого нет.

Наверное, я мог бы себя убедить в том, что его вовсе и не было и это просто сон, но не хотел. Я верил в этот бред и продолжу в него верить, потому что это делает меня живым.

Интересно, если расскажу Джин Тонику, она поверит или скажет больше не пить успокоительные? Скорее, вариант второй, хотя не исключено, что она меня поддержит, но пальцем у виска все же покрутит.

Закатываю глаза и продолжаю бубнить себе под нос то, как ненавижу вставать по утрам. Ставлю чайник, насыпаю три ложки растворимого кофе и пять ложек сахара. Убийственный напиток.

— Ты серьезно? Какое нахрен доброе утро? Семь утра, женщина, семь! — громко восклицаю, но пальцы послушно набирают: "Доброе, все хорошо, собираюсь на работу".

Шагая в ванную, чтобы умыться, обновляю диалоги, когда взгляд цепляется за один конкретный. Ради любопытства открываю и смотрю на проклятое "Была в сети в 2:01" и ловлю себя на мысли о том, что думаю о ней.

Включаю холодную воду и молча смотрю на то, как утекают мои деньги. И отобразится это в ежемесячной квитанции. На секунду ловлю себя на мысли, что хочется взять лёд и бросить его в воду и нырнуть туда лицом. Чертов Тарантино! Как теперь избавиться от повадок персонажа Питта из "Однажды в Голливуде"?

Так проходит минут семь: вода льется без устали из крана, а я рассуждаю о всякой ерунде. Наконец сунув руки под струю прохладной воды, решил умыться и хоть как-то взбодриться.

— Ты неисправим, но на твоем месте, я бы написал, — будто по щелчку пальцев он тут же исчезает, в который раз не успев выслушать меня. Каков подлец.

Я пил растворимый кофе, перечитывал вчерашний диалог и щурился от солнца, светившего прямо мне в глаза, пока в это время, в другой стране, за несколько тысяч километров от меня, проснулась Она и первым делом с утра начала улыбаться.

Октябрьское утро не переставало радовать. На улице было непривычно тепло после недели непрекращающихся дождей. Выйдя из подъезда, вдохнул почти свежий осенний воздух и слегка улыбнулся, прищурившись из-за солнечного света.

Сунув руку во внутренний карман своей кожаной куртки, достаю солнцезащитные очки. Полукруглые, с зеркальными стеклами. В них выгляжу еще более привлекательнее, пусть и несколько шаблонно. Проверяю входящие сообщения и ответив, решаю прогуляться пешком до работы.

Выуживаю из кармана наушники и подключаю к смартфону. В девять утра по привычке слушаю Дэль Рей, Сплин, а затем и Тимберлейка. Не замечаю, как добираюсь до центра города, в котором расположен мой офис. Как же пафосно это звучит — мой офис.

Некоторое время назад это вполне могло оказаться правдой. Работа в одном из издательств серого, но такого любимого Петербурга, стажировка в Сербии. Но все пошло к черту. Я сам все послал. И нет, не жалею. Считаю, что все сложилось так, как должно было. Гребаный фаталист.

Усмехаюсь, вспоминая свой последний день в университете. "Либо ты платишь, либо тебя не допускают к защите, поверь, основания есть" то, что мне было сказано за полторы недели до защиты, когда на руках был готовый диплом и вся остальная мишура к нему.

Какая ирония была бы, согласись я на идиотское условие. Настрочить статью о коррупции и при этом самому поощрить это и лично забросить в печь дров — гениально. Но моя принцпиальность не имела границ, поэтому послав куратора куда подальше, забрал документы и ушел из универа, показав средний палец в камеру видеонаблюдения, висящую на выходе.

Поднявшись на третий этаж новой многоэтажки, нажимаю кнопку звонка и смотрю в камеру. Дурацкая система — не попадешь в офис, если тебе не откроют дверь изнутри, либо же если ты не приложишь долбаный магнитный ключ снаружи. Как вы поняли, второго я сделать не мог, потому что свои ключи я посеял во время одной из уличных драк. Толком не помню из-за чего началась перепалка, но влетело тогда знатно, причем даже не помню, кому.

— Доброе утро, — девушка в красном пальто одаривает меня улыбкой, поправляя прядь своих светлых пепельных волос. Губы накрашены ярко-алой помадой, которая подчеркивает их легкую пухлость, и которая идеально сочетается с пальто.

Вопросительно смотрит на меня и не перестает улыбаться, глядя на меня своими голубыми глазами. Девушка — мечта. Наверняка чья-то мечта. В меру стервозная, местами интересная, внешне симпатичная, и самое главное — не глупая. Будь она в моем вкусе хотя бы немного — предпринял бы попытку сблизиться.

— Да думаю, выкинешь ты что-нибудь эдакое сегодня или нет, или я смогу спокойно выдохнуть, — посмеиваюсь, включая рабочий компьютер. Уперевшись локтями на стол, внимательно смотрю на девушку и вижу, как она меняется в лице — будет оправдываться за то, что творила.

Как только пришел сюда работать в качестве менеджера по продажам, Березина не обратила на меня никакого внимания, вроде бы, даже как-то нахамила. Но по прошествию недели, какого-то черта начала оказывать знаки внимания.

Вечер вторника мы закончили вместе, сидя на набережной и попивая мое любимое бельгийское пиво. Тогда я узнал, что ее уносит с одной бутылки, хотя она твердила, что на спор выпила литр текилы и при этом осталась жива, в чем я крайне сомневаюсь. Но несмотря на ее дальнейшее поведение, тот вечер прошел прекрасно.

Нет, это не было свиданием, хотя со стороны могло показаться иначе. Уличные музыканты играли что-то из классики, а мы молча смотрели на Волгу. Стоит сказать, что я очень помешан на воде. Она имеет какое-то чарующее свойство, рядом с любым водоемом я становлюсь в разы спокойнее и лучше. Наверное, поэтому тогда я был расслаблен и не заметил того, что Вика притащила меня сюда не просто так.

С каждым днем я замечал, что ее внимание в мою сторону зашкаливает все больше и больше. То какой-то тактильный контакт, то вечное желание увязаться за мной, куда бы я не пошел, ну и наконец — мое самое любимое. Попросила застегнуть сережку в ее пупке, при этом нарочно приспустив свои джинсы, демонстрируя мне свое черное кружевное белье. Но то ли от своей криворукости, то ли от злости, неудачно дернул рукой, разорвав несчастной пупок. Но даже после этого подкаты не прекратились. Эта умалишенная залезла в мой ноутбук, пошарившись во всех переписках и социальных сетях. Даже успела написать Лизе, обвиняя ее в чем-то. Какая глупость.

Я упорно считал, что она помешана на мне, что слегка тешило мое самолюбие, но все оказалось гораздо прозаичнее. Как-то обмолвился с одним из коллег парой слов о том, что не подпускаю к себе женщин уже достаточно большой период времени. Именно это дошло и до Березиной, которая на спор решила затащить меня в койку, чтобы полелеять своё эго.

От увлекательного диалога отвлекает вибрация смартфона. Снова зеленый и мигающий свет говорит о входящем сообщении. Догадываюсь от кого оно, потому и улыбаюсь.

Так и есть. Ответное "Доброе утро" с последующим вопросом о том, как мне спалось. Пока набираю ответ, не замечаю того, как улыбаюсь во все тридцать два зуба.

— Кого-то подпустил к себе? — иронично говорит Березина, проверяя как заживает пупок, подняв край своей серой кофточки, в очередной раз демонстрируя часть своего нижнего белья. — А ты уже кидался в нее ножницами и чашками или этот этап ее ждет впереди?

Все еще не может простить мне мою импульсивность. Согласен, быть может я перегнул палку, когда закинул в нее свою кружку, которая пролетела рядом с ней и разбилась вдребезги, рассыпаясь осколками у ее ног. Но тогда она была виновата сама, влезла в мой ноут и строчила всякую чушь без всякого зазрения совести.

Пока слушал ее, не заметил, как случайно подвис, разглядывая ее тело. Она меня не привлекала, но чисто на уровне инстинктов, иногда я останавливал свой взгляд на ней.

— Ау, Алёша, — она хлопает ладошками, пытаясь вытащить меня из прострации, опуская свою кофту. — Я с тобой разговариваю. Или ты пытаешься разглядеть, в каком я сегодня белье?

— Сегодня она в красном. Даже снизу, — над ухом раздается знакомый голос. От неожиданности дергаюсь на месте, слегка подскакивая. Я все еще не могу привыкнуть к его таким внезапным появлениям.

Брат так же стоит на своем месте, а затем обходит меня стороной, направляясь к черному кожаному дивану, который находится рядом с Викиным местом.

— Я — не центр психологической помощи, — говорю я вслух, обращаясь к брату, тем самым еще сильнее пугая своим поведением несчастную алкоголичку.

— Так я, вроде, ни о чем тебя не просила, — она медленно открывает бутылочку и делает пару глотков, от чего сразу жмурится. — Может, тебе выходной взять?

На секунду Вика застывает и оборачивается назад, вызывая во мне волну непонимания. Неужели она его видит? Но нет. Пожав плечами и тихо прошептав что-то вроде: «Показалось», продолжила пить.

Ваня просидел со мной до двух часов дня, позволяя творить себе все, что угодно. Я не мог не обращать на него внимания и сдерживать себя, чтобы не попросить заткнуться. Пока он крутился за спиной, я демонстративно набрал в поле поисковика запрос: "Как отвязаться от призрака, который преследует, не вызывая у прохожих мыслей о том, что ты псих". Обратив на это внимание, он громко рассмеялся и похлопал меня по плечу.

— Задай этот вопрос не бездушной машине и не Гуглу, — все, что он сказал перед тем как уйти. И на этот раз он решил воспользоваться дверью. Во всяком случае, уходил он в ее сторону.

Немного подумав, взял в руки телефон. Открыв диалог с девушкой, сам того не ожидая, ответил на ее вопрос: "Как проходит твой день" своим вопросом. "Что делать, если ты видишь призрака?"

Я гипнотизировал чат мессенджера, глядя на чертовы две галочки, которые горели серым цветом. Сообщение для Лизы было отправлено, но не прочитано. А тем временем, я только сейчас начал задумываться о том, не примет ли она меня за психа.

Мигающий индикатор смартфона сигнализирует о новом сообщении. Уже успел тысячу раз пожалеть о заданном вопросе, который показывает меня с не самой лучшей стороны.

Интересно, в её практике это первый подкат от шизофреника или нет? Едва заметно усмехаюсь, делая глубокий вдох, стараясь не обращать внимания на телефон — пока не хочу даже видеть, каков её ответ.

— Может, скажешь, что произошло? Девять утра, а ты уже накидываешься, — не особо хочу вникать в курс её дел, но слова брата прочно засели в голове, и я чувствую, что задать этот вопрос всё же необходимо.

— Ничего, всё в полном порядке, — усмехается она, наконец-то закидывая в рот кусочек молочного шоколада. — Как ты там говоришь, м, в хаотичном, но порядке.

Начинает икать и от этого хихикать. И это она выпила литр текилы и выжила? Серьёзно? Закатываю глаза, но не перестаю смотреть в её сторону. Старается улыбаться, но вижу, что делает это через силу.

— Меня бросил мужик, — на выдохе отвечает девушка, выбрасывая пустые бутылочки в урну, не вставая с места. — Трахнулся с моей лучшей подругой прямо у нас дома. Круто, правда?

— Забей, — пожимаю плечами, не зная, что ещё могу сказать в такой ситуации. — Найдёшь другого. Считай, что просто вынесла мусор из квартиры и очистила воздух.

— Я не особо переживаю, просто обидно, немного, — делает вдох и убирает выбившуюся прядь волос за ухо, снова натягивая улыбку. — Очередное доказательство того, что все мужики — уроды.

— Ты не исключение, — парирует Вика, выбрасывая обертку от сладости, игриво поглядывая в мою сторону. — Нет, с чужими бабами ты не спишь, но ведешь себя, как сволочь. Хотя насчёт первого — я думала, что ты гомик.

Не стесняется в выражениях и сама же смеётся от этого. Ведёт откровенные разговоры не от того, что влила в себя алкоголя, а потому что в принципе сама по себе такая натура.

От разговора отвлекает вибрация очередного входящего сообщения. На секунду забываю, что меня ждет ответ на мой вопрос, но оповещение вновь вернуло мои мысли в это русло.

"Если призрак хороший, тогда ничего не делать. Я восхищаюсь людьми, которые способны видеть что-то за пределами нашего понимания. Но если это мешает жить, тогда лучше обратиться за помощью специалистов."

Чёткий и емкий ответ без единого намека на то, что я ненормальный. Последняя фраза заставляет задуматься о том, не мешает ли мне это? Ближайшие пару часов меня ждут загоны по этому поводу. С одной стороны я понимаю, что это явление ненормальное, но с другой — мне дико его не хватало все это время.

В голове мелькает эпизод из сериала, в котором главная героиня видела призрака своего возлюбленного, который пытался сказать ей, что она смертельно больна. Чёрт, пора завязывать с медицинскими драмами. "Анатомия Грей" выжала из меня все эмоции, тем более, когда главная сценаристка убила любимую пару.

На секунду отвлекаюсь от собственных размышлений, набирая ответ: "Действительно считаешь, что это может быть нормальным?". Но в этой ситуации одно меня конкретно радует — она не думает, что я душевнобольной.

— Да, — отвечаю тихо, продолжая пялиться в экран смартфона. Ставлю его на блокировку и возвращаюсь к работе. Точнее, пытаюсь, поскольку моя голова занята не цифрами квартального отчета.

В течение всего рабочего дня Он так больше и не появился, хотя мне нужна была его помощь. В отличие от меня, он хотя бы разбирался в бухгалтерии, как никак он отдал для этого четыре года своей жизни. Но как бы я его мысленно не звал на помощь — он не пришёл.

День прошёл крайне быстро, я даже не заметил, как скоро стемнело за окном, а часы показывали восемь вечера. Наверное, это потому что всё время провел за перепиской с Робин. Теперь я называл её так. Невольные ассоциации с сериальной героиней после того ночного разговора не покидали меня. Пора было выдвигаться домой. И на удивление, начальник даже не засыпал заданиями — чудеса.

Грустно улыбнувшись, она как-то по-особенному тихо попрощалась со мной, когда я выходил на улицу. Внутри остался некий осадок, но это быстро забылось, как только я спустился в метро и уехал домой.

Вечер дома прошёл так же тихо и спокойно. Брата всё так же не было и в какой-то степени меня это начало напрягать. Потрясающе. Сначала переживал от того, что вижу его, теперь с точностью наоборот. А ещё говорю, что бабы не постоянны в своих желаниях.

Приготовив ужин и даже не выпив пива, решил улечься спать пораньше, хотя знал, что задумка бредовая и эта миссия будет невыполнима. И я оказался прав. Проворочался до двенадцати, перебросился парой сообщений с Робин и вновь попытался уснуть. Но внутри что-то сильно гложет меня, от этого сердце колотится как бешеное, не давая сомкнуть глаз.

— Прости, если разбудила, но ты не мог бы меня забрать? — раздается обеспокоенный голос Березиной, которая молчит, а потом добавляет. — Я заплачу.

— Брось, скинь адрес, сейчас приеду, — устало отвечаю, но понимаю, что она наверняка куда-то вляпалась. Пять минут, и я готов к выходу. Джинсы, теплая толстовка, кожаная куртка и легкие красные кеды.

Хватаю ключи от машины и спускаюсь вниз. Во входящих сообщениях уже скинут адрес, по которому тут же отправляюсь, когда завожу машину и трогаюсь с места.

— Ну наконец-то, я уж думал, что твоя совесть не проснется никогда, — со стороны заднего сиденья раздается голос брата, заставляя от неожиданности резко затормозить и въехать капотом в бампер легковушки.

Постоянное желание проводить параллели между событиями из реальной жизни и событиями, которые когда-то наблюдал в книгах, фильмах или тех же сериалах, рано или поздно доведут меня до ручки, в этом я уверен.

Но я и подумать не мог, что меня ждет судьба одного из героев, пожалуй, любимейшего сериала. В тот вечер, когда я сорвался забирать Березину, я встретил свою Робин, но на тот момент еще не знал об этом. Впрочем, обо всём по порядку.

— Доволен? — слегка оскалившись, взглянул в зеркало заднего вида, где все ещё сидел брат. Глубоко вздохнув, накинул на голову капюшон толстовки и вышел из машины, делая пару шагов вперед, чтобы посмотреть, как сильно я вписался в легковушку.

Навстречу из черной шкоды вышел невысокий парень, судя по всему не настроенный на разборки. Так же взглянув на задний бампер, он слегка вздохнул и присел на корточки, чтобы поближе рассмотреть небольшую вмятину.

— Слушай, извини, просто с тормозами что-то, — начал я оправдываться, глядя на незнакомца сверху вниз, рефлекторно потянувшись к карману за кошельком.

Пожалуй, это самое лучшее, что я когда-либо слышал от мужика ночью, стоя на дороге. Кивнув головой, сунул ему в руки две пятитысячные купюры, чтобы компенсировать пусть и не такой большой, но всё же ущерб. Первые пару минут он какого-то черта отнекивался, но деньги все же взял.

— И осторожнее, тормоза проверь, — сказал он напоследок с улыбкой, слегка поежившись, оставляя меня в раздумьях о том, что такие люди всё ещё существуют.

Пока он садился в машину, заметил, как стекло со стороны пассажирского сиденья медленно опустилось с характерным механическим звуком. Судя по руке, которая оттуда показалась — там сидела девушка. Её тонкие и длинные пальцы сжимали в руках сигарету. Чертов внутренний эстет и маньяк немного подвис, глядя на руку, отчего на лице появилась легкая улыбка. Шкода тронулась с места и уехала в неизвестном для меня направлении, оставляя наедине со своими мыслями.

Немного постояв, я вернулся в свой фольксваген, все так же сурово глядя в зеркало. Парня уже не было. Покачав головой и стащив капюшон вниз, завел автомобиль и направился в сторону бара.

Вика выбрала не самое удачное место для того, чтобы морально отдохнуть. Один из самых отвратных баров находился на окраине города. И проблема была даже не в том, что заведение находилось так далеко, а в том, что контингент там был на уровне. На самом низшем уровне.

— Я у входа, — холодно проговорил, когда та сняла трубку. Даже ничего не ответила, вместо этого почти сразу вышла и подошла к машине, дёрнув ручку раз десять.

Судя по тому, что её тушь заметно растеклась — она плакала. Но даже это не мешало выглядеть ей относительно привлекательно. Помада на губах стерлась. То ли от того, что она пила, то ли от того, что лобзала кого-то в баре. Упорно делая акцент на том, что она трезвая, Березина выпрямила спину и взглянула на меня. Каждый раз, когда её что-то расстраивало или злило, голубые глаза становились серыми.

— Я трезвая, не смотри на меня так, — сказала, как отрезала. Несмотря на то, что её язык слегка заплетался, она пыталась держать марку, но для кого?

— У меня нет денег, — пожимает плечами, отворачиваясь от меня, разглядывая в запотевшем окне ночной город. — Ты единственный, кто вообще мне ответил.

— Не обольщайся, — тихо отвечаю, едва заметно усмехаясь. — Просто я знаю, что если ты накидаешься сильнее, то завтра не выйдешь на работу, и я должен буду все это разгребать. Поэтому, увольте, но ты мне нужна живой.

Краем глаза вижу, что она слегка дергается, а позже слышу всхлипывания. Немного сбавив скорость, потянулся рукой к заднему сиденью, доставая бутылку воды.

Тяжко вздыхаю и взглянув в зеркала, разворачиваюсь через двойную сплошную, направляясь в сторону своего дома. Моя тонкая душевная организация не настроена на разговоры по душам, но тем не менее понимаю, что поговорить всё же нужно.

Всю оставшуюся дорогу ехали молча. Остановившись и припарковав машину на своем месте, вышел на улицу, в ожидании, когда блондинка выйдет следом за мной. Спустя минуты две ей это удалось. Заметно покачиваясь, она вдыхает воздух и идет следом за мной.

По десяти бальной шкале хаоса, моя квартира на твердой двойке. Единственный минус — пустые бутылки, которые никак не могу вынести, а в целом всё не так уж и плохо.

Открываю шкаф и достаю старую красную футболку сборной Испании, а заодно и старое одеяло. В коридоре слышу глухой стук — сняла свои ботинки на каблуках, судя по всему.

Видно, что мнётся от неловкости, осторожно протягивая руку вперёд, забирая у меня одежду. Впервые вижу её такой растерянной. Ни малейшего намека на стервозность и ту уверенность в себе, которой она была переполнена все те дни, которые я знал её.

— А говоришь, что не джентльмен, — опускает голову вниз и немного улыбается. Затем снова слышу шмыганье носом, когда её руки тянутся ко мне и обвивают меня, смыкаясь на спине. — Спасибо тебе.

Утыкается носом в грудь, прижимаясь как можно крепче и сильнее. В нос бьёт аромат её духов, которые так сильно мне не нравятся. Слегка морщу нос, обнимая её одной рукой за плечи.

Подскочил на диване, жадно вдыхая воздух в кухне. Чувствую, что стало очень душно и жарко. Откинув одеяло в сторону, присаживаюсь на диване, потирая свои глаза, пытаясь всё так же привести дыхание в норму. Снова кошмар, преследующий меня в каждом сне.

Достаю из-под подушки телефон. После разблокировки экран слепит мои глаза, черт, снова забыл убрать яркость. Три часа ночи. Все как обычно и по расписанию. Встав с места, в два шага приблизился к окну, немного приоткрыв его, позволяя потоку свежего и холодного воздуха ворваться в это маленькое пространство. По телу сразу пробегает дрожь от приятной прохлады.

Едва заметно усмехаюсь, проводя рукой по волосам и глубоко вздыхаю, повернув голову в сторону собеседника. Он молчит, только улыбается и дергает ногами, которые не достают до пола ввиду низкого роста. Как маленький.

— Не циклись на этом, отпусти. Ты каждую ночь ложишься с опасением, что в очередной раз окажешься в этом кошмаре, подсознательно настраивая себя на это, но отпусти ситуацию, засыпай с твердой уверенностью того, что ты не окажешься в этой комнате, — смотрит на меня с сочувствием и желанием помочь. — Либо найди выход из комнаты. Найди ключ к двери. Но сделать это нужно здесь, а не во сне.

Всегда умел меня успокаивать, не смотря на то, что был младше и знал меньше меня. В том плане, что жизнь его даже не успел научить чему-то так, как научила меня, но тем не менее.

Я не успел ответить, как дверь в кухню открылась. На пороге стояла Березина в большой красной футболке, которая прикрывала ее голые ноги почти до самых коленок.

— М, я думала с другом, — ехидно улыбается, глядя ниже живота, но затем переводит взгляд в глаза. — Не думала, что моим визави сегодня ночью будешь ты, да еще в таком виде.

Медленно подходит к столу и тянется на носочках к шкафчику, висящему сверху. Зараза. Он висит не так уж высоко, даже с её маленьким ростом это можно было сделать, не вставая на носочки. Футболка задирается немного выше, позволяя увидеть её ноги и часть нижнего белья.

— Я не могу такое пропустить, — по правую руку снова раздаётся голос брата, но уже такой довольный, будто мартовский кот мурлыкает, любуясь миниатюрной и полуголой девчонкой.

Закатываю глаза, чуть приоткрывая рот и ударяю парня кулаком в плечо, пока тот не перестаёт пялиться, а Березина наконец не прекращает это шоу, вновь опуская футболку ниже.

Явно обижаясь на меня за то, что я откровенно на неё не пялился, девушка хмыкает и выпрямив спину уходит из кухни, нарочно громко хлопая дверью, даже ничего не сказав напоследок. Усмехаюсь и поворачиваюсь на бок, чтобы попытаться уснуть, хотя бы на оставшиеся три часа.

Открыл глаза, когда за окном уже было светло. Небо серое, все заволокло облаками. На секунду показалось, что я никуда не уезжал из Питера. Часы показывали половину седьмого. Отлично, проснулся раньше будильника и не чувствую себя убитым. Первым делом проверяю входящие сообщения.

Переписка с подругой обрывается на том моменте, когда Тоник говорит о том, что недовольна тем фактом, что "эта шлюшка" ночует у меня. Последнее входящее от Робин "Спокойной ночи". Не долго думая, набираю первое сообщение с пожеланием доброго утра и почему-то добавляю в конце обращение «милая». Знаю, что ей будет приятно.

Тихо встаю с дивана и следую в сторону своей комнаты. Березина все так же спит, укрывшись одеялом по самую голову, оголяя свои ноги. Усмехаюсь и так же тихо прикрываю дверь, возвращаясь в кухню.

Надев свои черные спортивные штаны и белую футболку с Моникой, ухожу в коридор. Быстро накидываю куртку, хватаю кошелек, выложенный вчера и надеваю кеды. Гонимый непонятным желанием проявить гостеприимство, ухожу в магазин.

— Доброе утро, — Березина выползает из комнаты в семь пятнадцать. Уже одетая в свои вещи. Должен признать, что без макияжа она выглядит куда лучше. Хотя бы не как кукла, а как живой человек.

— На банановом молоке, — не оборачиваясь к ней, достаю из холодильника коробку молока, демонстрируя ей этикетку. Знаю, что у нее непереносимость лактозы.

— Ты запомнил? — она искренне удивляется, обхватывая ладошками чашку и не перестает улыбаться, делая первые пару глотков. Черт, я знаю о ней непростительно много.

— Угу, задерживается в голове всякий мусор, — отвечаю на выдохе, присаживаясь напротив неё, уплетая пирожки, купленные все в той же кулинарии. — Знаю, что не ешь по утрам, но сейчас тебе надо.

— Знаешь обо мне так много, а я о тебе практически ничего, — сверлит меня своим взглядом, надеясь вытянуть меня на разговор, а затем переводит взгляд на грудь, где изображена Беллуччи. — Любишь Италию?

— Не знал, что ты полиглот, — говорю на вдохе и тут же запиваю все горячим напитком, пока девушка все ещё стоит позади меня, держа свои теплые ладони на моих плечах.

— Я знаю, что это значит, — нервно сглатываю, уклоняясь немного вперед, давая понять, что лучшего так делать не стоит. Она это понимает и убирает руки, грустно усмехаясь, проводя ногтями по шее. — Просто это было неожиданно.

— Ты идиот, — раздается над правым ухом родной голос брата, который стоит опираясь на стенку и смеется. — Презервативы есть в машине, если что.

Не хочу даже оборачиваться, чтобы видеть ее удивленный и ошарашенный взгляд. Но чувствую, как ее рука замирает, а сама она начинает тихо смеяться, склоняясь над моим ухом.

Продолжает стоять позади, касаясь шеи своими теплыми губами. В нос ударяет аромат Монтеля — её сладких и приторных духов, которые сейчас не кажутся такими уж противными, видимо, успел привыкнуть.

Я слишком молод и очень здоров, чтобы не реагировать на подобные выходки, но всё же один нюанс был, который не позволял раскрепоститься и завестись рядом с блондинкой по полной.

— Ты как школьница на выпускном, расслабься, — шепчет на ухо и игриво смеется, осторожно массируя мои плечи. — Тем более я вижу, что тебе это нравится.

Дёргая скулами, глубоко вдыхая воздух. Весьма противоречивая ситуация. Кричал о том, что она меня не интересует, но сейчас сам же поддаюсь ей, находясь на грани.

— Кстати, один факт я о тебе всё же знаю, — улыбается и закусывает нижнюю губу, снова запуская пальцы в мои волосы. — Мне сейчас что нужно сделать? Интегралы высчитать? Доказать теорию по геометрии? Или блеснуть своими знаниями в области литературы?

Выпускает свой яд и снова смеётся. Действительно знает один забавный факт и умело им играет против меня. Дело в том, что я извращенец. Нет, не в плане любовных игрищ, хотя это тоже не исключено, но моя натура и мое либидо крайне избирательны в подборе партнерш. На первом месте, как бы то странно не казалось, для меня находится интеллект.

Какой бы шикарной не была дама, она не заинтересует меня до конца, если будет глуповата. У меня есть собственная шкала, по которой мой воспаленный мозг оценивает уровень тупости. И Березина почти перешла порог под названием: "Блесни своим умом, и добро пожаловать в кровать". К тому же, она одна из тех, кто понимает мои шутки, основанные на каких-то классических произведениях, что не может не подкупать само по себе. Чёрт.

— Нам пора на работу, — нервно сглатываю, поднимаясь со своего места, одергивая свои спортивные штаны, даже не оборачиваясь в сторону блондинки. Но её это не останавливает, судя по всему, отступать она не собирается. Ласково обхватывает своей маленькой ладонью мое предплечье, приближаясь ко мне.

— Я не механический монстр из пожарной части, а ты не Гай Монтэг, чтобы ты так от меня сбегал, — довольно улыбается, в очередной раз закусывая свою губу. Играет не по правилам.

— Успела изучить мою библиотеку? — поворачиваюсь к ней лицом, глядя в бесстыжие голубые глаза. Дыхание прерывистое, смотрю на неё будто маньяк на жертву, все ещё не решаясь подпустить её к себе настолько близко. Зачем?

— Преимущественно там только книги Брэдбери, — стреляет своими глазками, запуская ладонь под футболку, проводя по прессу. — Все немного потертые, купленные в киоске, в стиле "карманной библиотеки" и только одна из коллекции «Классики», в твердом переплете. Значит, её ты любишь больше всего.

— Идиотский вывод, — дышу ещё глубже, но сам понимаю, что она чертовски наблюдательна и права. "451 градус по Фаренгейту" в действительности является самым любимым произведением.

— Да неужели? — усмехается, проводя ногтями от шеи и до самого живота, медленно развязывая шнурок спортивных брюк. — Я думаю, что ты нагло врешь. Я такая идиотка, потому что пыталась затащить тебя в постель своими уловками, что-то выдумывала, рассчитывая на то, что купишься на внешность, но всё оказалось гораздо проще.

Напряжение между нами всё сильнее, а расстояние все меньше. Кровь от мозга отлила окончательно, заставляя ощущать пульсацию в области паха. Не выдерживаю и резким движением прижимаю блондинку к столешнице, обхватив ладонью её горло. Взгляд испуганный, но это страх, перемешанный с возбуждением. Вижу, как тяжело дышит, как поднимается и опускается её грудь. А спустя пару секунд впиваюсь в её губы, жадно целуя, получая такую же отдачу.

Не помню, как мы переместились в спальню, всё произошло моментально. Я слишком был занят ей, не обращая внимания на то, что по пути мы что-то роняли, мне было плевать. И ей тоже.

Слегка толкнув её на не заправленную кровать, рухнул рядом с ней, раздвинув её ноги, устраиваясь между них. Она не хотела отрывать от моих губ, потому постоянно целовала, временами закусывая мою нижнюю губу. Чёрт, даже с такими мелочами она угадывает.

Пока стягивал с неё чертову кофту, оставляя в черном кружевном лифчике, зазвонил мобильник, который вытащил из кармана штанов и кинул куда-то на пол, даже не взглянув, кому я внезапно понадобился. Ненавижу обычные рингтоны, поэтому на входящие была поставлена Лобода, проигрыш песни которой раздавался на всю квартиру.

Под звуки любимой мелодии, припал к шее Березиной, оставляя заметные отметины, как знак того, что контролировать себя я не в силах, а она вовсе не была против, обхватив рукой мою шею, сладко выдыхая мне на ухо.

Стягивает с меня белую футболку, откидывая её в сторону, обнимая меня, смыкая руки за спиной, притягивая все ближе и ближе. Ещё ничего не сделал, только расстегнул лифчик, а она уже впилась когтями в нежную кожу, слегка задевая небольшой шрам на спине.

— Может, ответишь? — говорит шепотом, прерывистым дыханием, но для того, чтобы убедиться лишний раз, что я хочу быть занят только ею, а не чтобы я отключил телефон или ответил на звонок.

Жадные поцелуи в шею, в грудь, опускаясь все ниже и ниже заставляли блондинку выгибаться всем телом и тихо выдыхать, откидывая голову назад. Все ещё ощущал, как острые ногти проводят дорожку вдоль моего позвоночника.

Не выдерживает и сама стягивает свои кружевные трусики, обхватывая своими длинными ногами меня за спину, вновь прижимая к себе. Правой рукой крепко сжимаю её грудь, пока свою руку она запускает в мои боксеры, заставляя меня отозваться на подобное действие тихим, но довольным рычанием.

Приспускает край боксеров от Кельвин Кляйн, освобождая меня от всего ненужного. Дернув скулами, хватаю её за запястья и поднимаю руки над её головой, она снова не особо сопротивляется, поддаваясь телом вперед, давая понять, что она хочет, чтобы я вошёл.

Выдыхаю, делая резкое движение, чувствуя, как сильно она намокла. Слышу довольный, не тихий стон, который срывается с её губ, а ногти впиваются в кожу. Кажется, до крови. Хочу избегать всей нежности с ней, поэтому вхожу до конца и резкими толчками, пока Березина извивается подо мной.

Чувствую, как упирается горячими ладонями в мою грудь, заставляя меня ненадолго остановиться. Чуть приподнимается и целует в губы, плавно перемещаясь на шею, оставляя единственный, но чёткий засос. Пара секунд и мы меняемся местами. Она уже сверху, ласково проводит руками от шеи к прессу, начиная плавно двигаться, выгибаясь в спине, чуть приоткрывая рот, чтобы делать глубокие вдохи и на выдохе издавать сладкий стон.

Обе мои ладони лежат на её талии, затем опускаются ниже, чтобы в полной мере ощущать то, как она двигается. Крепко сжимаю её бедра и сам поддаюсь вперед, чтобы быть немного быстрее. Дыхание более прерывистое и тяжелое, сама хватается за грудь и заметно ускоряется. С каждой секундой становится всё громче и громче. Откидывается назад, упираясь руками в мои колени. Пара секунд и слышу протяжный и громкий женский стон, который заполняет квартиру после того, как телефон замолкает.

Стою на автобусной остановке, просунув руки в карманы распахнутой куртки. Жалею о сделанном, хотя прошло от силы полчаса. Нелепо и странно разошлись: оделись, не сказав друг другу ни слова, подождал, пока примет душ, отдал ключи от машины, чтобы она уехала на работу. Дождался, пока уйдет и сам нырнул в душ, чтобы привести себя в чувства.

Никита звонил мне четыре раза, чтобы узнать, какого чёрта меня нет на рабочем месте и не знаю ли я, где Березина. Соврал о том, что я был в больнице на приёме, а Вика просто застряла где-то в пробке. Надеюсь, что в этот связный бред он всё же поверил, хотя вызверялся знатно, покрывая меня трехэтажным матом.

— Да брось ты, она ничего, — закуривает и выдыхает дым, который я почему-то не чувствую. Болтает своими босыми ногами, снова приковывая к этому моё внимание.

Пихает меня локтем в сторону и даже смеется, пока я в это время погружаюсь в другое болото под названием: "Вспомни тот самый день". И угасаю прямо на его глазах.

То, что так упорно пытался забыть и не вспоминать, в мельчайших деталях всплыло в голове. Холодная февральская ночь, полупустая трасса. Бесконечное мигание синих ламп скорой помощи, суета вокруг помятой легковой машины. Огромная вмятина, глядя на которую уже подкашиваются ноги. Следы крови, а рядом такой же помятый мотоцикл. Не могу на это спокойно смотреть, всё ещё не верю. Отказываюсь. Не хочу. Рядом никого нет, я приехал сюда один из-за звонка одного мента.

В горле проклятый и мерзкий ком, который не проглотить. Он давит изнутри, не давая спокойно вдохнуть. Чувствую, как задыхаюсь и оседаю на землю вместе со снегом, который пошёл совершенно внезапно. Картинка смазана, глаза предательски слезятся.

Вырывается истошный громкий вопль, когда вижу как уносят тело. Находишь в себе силы встать с места и подойти к нему, но тебе не хватит никаких сил, чтобы заставить его открыть глаза и сказать хотя бы одно слово.

Руки трогают остывшего человека. Снова крик, который режет слух всех присутствующих. Слезы льются не переставая, голос срывается. И больше ты ничего не можешь сделать. Тебя вывернули наизнанку и прошлись острым лезвием по всем нервным окончанием. Из тебя вынули душу. Из тебя вырвали сердце и сжали его так сильно, что земля уходит из-под ног и больше ты не чувствуешь ничего. Истерика.

Ты ненавидишь проклятый снег, ты ненавидишь все вокруг и самое отвратительное — ты ненавидишь себя за то, что последние сказанные ему слова — "Вали к черту".

— Я не держал на тебя зла никогда, а сейчас и подавно, — говорит он тихо, успокаивающе, обнимая меня за плечи. И я чувствую это тепло, я ощущаю эти прикосновения, и я слышу то, что он мне говорит. И мне наплевать, больной я или нет.

Пожалуй, этими словами он разворотил внутренние барьеры, сдерживающие мои эмоции. Двадцати трех летний парень сидел на остановке не в силах перекрыть поток слез, хлынувших из глаз.

— Эй, я пожалуюсь, что ты ведешь себя, как девчонка и тебя не пустят ко мне, — улыбается, хотя его голос так же дрожит и бьёт меня кулаком в плечо, а затем лохматит мою голову.

Как всегда оставляет меня в непонимании и с кучей вопросов, не позволяя даже спросить о чем-то. Исчезает в тот момент, когда утираю глаза. Вот же чёрт. Никаких встреч сегодня не намечалось вовсе, но слова брата отложились в моей голове.

Не хотелось ехать в офис, поэтому набрав номер начальника, дождался пока тот снимет трубку и выпалил, что хочу поработать сегодня на доставках. Тот согласился. Отлично, заеду быстро, захвачу бланки и поеду на развозку. Так будет лучше.

Встав с места, провел ладонью по волосам, заглаживая их назад и достал солнцезащитные очки, чтобы выглядеть немного приличнее. Не хватало, чтобы кто-то из знакомых увидел меня в таком виде.

Нужно успокоиться, а для этого нужно выпить. На этот раз воды. Не долго думая, по пути завернул в небольшой гипермаркет. Проходя мимо полок с продуктами, дохожу до нужно стеллажа и хватаю маленькую бутылку негазированной воды и направляюсь в сторону кассы.

Выискиваю ту, где меньше людей и встав позади девушки, начал рассматривать полки со сладостями в поисках своего любимого мармелада, с помощью которого избавлялся от желания покурить.

В нос ударил приятный сладковатый запах. Нет, не приторный и тошновторный, а именно приятный. Нотки притягательной сладости вскружил голову, отдавая чем-то фруктовым, заставляя меня улыбнуться и взглянуть на стоящего передо мной человека.

Высокая, стройная шатенка с распущенными волосами, точнее не совсем. Концы её все же были выкрашены в другой цвет, приближенный к медовому. Черт, мёд. Сладкий, тягучий и любимый мёд. Теперь я понял, с чем ассоциировался её аромат.

Я не видел её лица и как бы не старался у меня это не вышло. Она не повернулась ко мне. Покупала какую-то мелочь. Расплатилась быстро и ушла. Свою возможность взглянуть на неё я прощелкал, обращая внимания на её руки. Тонкие, изящные руки и такие же пальцы. В голове мелькает мысль, что где-то я её уже видел, но никак не мог вспомнить где.

Глядя ей в спину, запомнил её образ. Синие джинсы и голубая джинсовая куртка. Кажется, под ней была серая теплая толстовка, которая выглядывала из-под джинсовки.

Гонимый желанием всё же предпринять попытку знакомства, выбежал из магазина, не откликаясь на крики женщины за кассой. Но было поздно. Оглядевшись по сторонам, не увидел её. Грустно усмехнувшись, открываю бутылку и делаю пару глотков относительно прохладной воды, снимая свои очки.

— Бред какой-то, — пытаясь убедить себя в том, что цепляться к девушке только потому что она вкусно пахнет — слишком поманьячески, улыбаюсь и отгоняю эти мысли прочь, уверенно шагая в сторону офиса.

Поток моих мыслей перебивает звук оповещения. Я знаю кто пишет, поэтому и улыбаюсь. Так и есть. Робин спрашивает, как спалось и как прошло моё утро.

Так и есть. Не знаю, как поступить в такой ситуации: сказать правду от чего мне так паршиво, либо просто промолчать? Уровень доверия сразу же зашкаливал, с самого начала общения. Не знаю почему, но после слов "Ты можешь мне доверять", я так и сделал. Всё так просто.

Решив, что оставлю эту тему на потом, поинтересовался, как она себя чувствует и чем планирует заниматься весь день. Тем временем я уже подходил к зданию, где находился офис. Встав на крыльце, вновь потираю глаза, будто бы проверяя, не капают ли слезы до сих пор. Вроде, всё в порядке.

Получаю мгновенный ответ. Теперь знаю, что спалось прекрасно и сладко, и что она собирается идти на маникюр. Хочет, чтобы он соответствовал её сегодняшнему образу.

Широко улыбаюсь, быстро печатая ответ. "Я хочу твою фотку, милая". И не раздумывая отправляю. Серые галочки напротив текста в миг становятся синими.

Пока жду входящего сообщения, захожу в офис и поднимаюсь по лестнице, продолжая пить воду и крепко сжимая смартфон в левой руке. В ответном сообщении присылает фото, на котором широко улыбающаяся девушка, в очках с черном оправой. В светлой джинсовой куртке и серой толстовке. На секунду парализует, и я остаюсь стоять на месте, всматриваясь во все детали фотки.

Вспоминая девушку из магазина, чуть приоткрываю рот, не веря, что такие совпадения бывают. Но увеличив фотографию, замечаю на заднем плане селфи высокого блондина, пьющего воду на крыльце входа в многоэтажку.

Эта надпись так и висела в шапке нашего диалога с Робин, когда я строчил ей сообщение за сообщением. "Где ты?", "Постой на месте", "Куда именно ты идешь?". Но все они не были прочитаны.

Остановился на месте, сжимая в руках смартфон и смеялся. Забавная всё-таки вещь. Я знаю о её предпочтениях в фильмах, знаю о том, что она любит читать и другие интересные факты из жизни, но за всё время общения не удосужился даже спросить о том, где она живёт. Кому рассказать — не поверят.

— Кретин, просто кретин, — снова рассмеялся, взъерошив волосы в очередной раз, продолжая оглядываться по сторонам в поисках любой вывески, которая говорила бы о маникюре или любой другой подобной штуке. Как назло — ничего.

Впервые задумался о том, что не знаю, как бы я действовал. Импровизация — мой конёк, но всё же раньше в голове был хотя бы приблизительный план действий, а тут пустота.

— Для начала найди её, — лукаво улыбается и медленно отступает назад. — Ты же любишь загадки, любишь блеснуть умом и показать свою наблюдательность. Найди свою Ирен Адлер.

Буквально растворяется в воздухе с каждым шагом и с каждым сказанным словом. Я в первый раз видел, как он исчезает. Видел его улыбку и чувствовал его азарт в этом вопросе.

— Где здесь поблизости есть хрень, где можно сделать маникюр? — не успевают мне открыть дверь, как я выпаливаю вопрос, вваливаясь в помещение, следуя к своему рабочему месту.

Березиной нет. Вижу только ключи от машины на своем столе и чувствую шлейф её духов. В кабинете только Макс — больше никого. Поэтому услышав мой вопрос, тридцатилетний мужик впадает в ступор и не находит, что мне ответить.

Всё, на что способен мой воспаленный мозг сейчас — просто загуглить то, что мне нужно. Боюсь, если бы Шерлок был реальным человеком, а не вымышленным персонажем — он перевернулся бы в гробу.

— Не понимаю, о чём ты, — отвечаю, пялясь в экран рабочего гаджета. Смотрю на список ближайших салонов и просто медленно выдыхаю, пока перед глазами мелькает двенадцать адресов. — Проще в России платформу девять и три четверти найти, чем тебя.

— Я говорю, что понятия не имею, где Вика и почему моя машина здесь? И в принципе, где она? — понимаю, что только сейчас осознал, что я не видел тачку около входа.

— Прибежала, сказала, что не может сегодня работать, ключи кинула и ушла, — коллега жмет плечами и усмехается. — А припарковалась она под знаком, но лучше бы я не видел, как она это делает.

Слышу его смех. До меня доходит, что машину мог забрать эвакуатор, но я занят более важными вещами. Сложив пальцы в замок перед собой, закусил внутреннюю сторону щеки в попытках сообразить, что мне делать дальше. Обходить каждое место в радиусе километра? Написать транспарант "Ищу Лизу"?

Судорожно вытаскиваю телефон из кармана и обновляю мессенджер. По-прежнему, была в сети в 14:52. Да как это возможно? Ответил практически моментально, а она уже успела убежать, чёрт. Останавливаю свой взгляд на фотографии и неконтролируемо широко расползаюсь в улыбке, что само по себе выглядит странно, особенно со стороны.

— Никита сказал, что ты сегодня на доставках должен быть, — Макс снова подает голос и на этот раз напоминает мне о работе, а не о дебильных мелочах, которые меня не интересуют.

— Видимо, я получу пистонов, потому что я передумал, — нервно усмехаюсь, уже предвкушая очередной скандал и ор в мою сторону ввиду моих часто меняющихся планов.

На самом деле не понимаю логики начальника. Косячу чаще, чем дышу, но он всё равно не выгоняет меня. Штрафует, орёт, но не выгоняет. Иногда кажется, что относится как к собственному сыну, за что я неимоверно благодарен ему. Взять хотя бы недавний инцидент, когда я не выдержал и послал чертового тугодумного придурка к черту. Никита заступился. Правда уже потом, когда чудик ушёл из офиса, а сам начальник приличия ради наорал на меня. Но тем не менее. Он терпел все мои выходки и… поддерживал. Был в курсе моих сложных жизненных ситуаций и поддерживал. Всегда.

Настроение сегодня было отличным. Я бы сказал, доводящим до какого-то приятного отчаяния, поскольку я совершенно забыл о том, что произошло утром с Викой, напрочь игнорировал звонки от босса, от Максима, махнул рукой на то, что машина на штраф-стоянке (это в лучшем случае, а не угнана какими-нибудь ушлыми уродами).

Я прошлялся по улицам вплоть до четырех часов вечера. Стало заметно пасмурнее и темнее, но ни на одном из девяти адресов Её не было. Оставалось только три, что не могло не радовать, но я надеялся, что мне повезет чуть больше, и я попаду в цель раза с третьего, а не с двенадцатого.

— Помоги мне, — произношу тихо, глядя вниз, стоя у входа в книжный магазин, который располагался рядом с салоном, который я покинул пару минут назад.

Закусив нижнюю губу и накинув капюшон толстовки на голову, сунул руки в карманы и пошёл дальше. Энтузиазм поубавился, да и на улице становилось значительно прохладно. Вечер октября обещал быть холоднее, чем обычно. Это ощущалось по поднявшемуся ветру и по мелкому моросящему дождю.

Семь ноль семь. Это был последний адрес, где она теоретически могла быть. Господи, что можно делать три часа? Легче обратиться ко мне, я окуну пальцы в краску быстрее, чем какая-то нерасторопная маникюрщица будет делать это столько времени. Никогда не понимал женщин в стремлении быть красивыми везде. Хотя, не скрою, я люблю женские руки. Во всех смыслах, кроме канибальского.

Глаз уже начинал дергаться от неизменного "Была в сети…". Кажется, впервые почувствовал, как же долго тянется время. Вздохнув, принял решение пойти домой и отогреться и поужинать. Желудок предательски сводило. Чтобы как-то сократить путь до дома, решил пойти через небольшой сквер.

Уверенно шагая вдоль невысоких дереьев и фонарей, по-прежнему держал руки в карманах, а капюшон надвинул вперед ещё больше. Весьма интересный видок получается.

Дойдя до середины, чувствую вибрацию. Одно входящее и от неё. На ходу открываю диалог и вижу: "Прости, только освободилась, иду домой". Улыбаюсь, даже не акцентируя её внимание на других сообщениях.

Одной рукой набираю ответ: "Ничего страшного, я соскучился". Позади меня слышится звук оповещения. В этой гробовой тишине, которая разбавляется шумом ветра, я отчетливо слышу этот звук.

Сбавляю шаг. Чтобы удостовериться в своих догадках, отсылаю ещё одного сообщение, над текстом которого даже не заморачивался — просто смайлик. И снова слышу этот сигнал.

Я замер на месте и всматривался вперед в надежде увидеть того, за кем бегал весь день, но это была не моя Робин. Девушка прошла мимо, поглядывая на меня с опасением. Сунула руку в карман, пока проходила мимо меня. Не удивлюсь, если в этот момент её ручонка сжимала шокер или газовый балончик, но благодарен, что она не пустила это в ход.

— Я смотрю, совсем тебе вскружила голову? — хмыкает, прикусив нижнюю губу. — Причем так сильно, что ты напрочь забыл о том, что её даже в этой стране быть не может.

— Что ты несёшь? — хмурюсь, а затем замираю на месте, вспоминая, что в ходе нашей переписки в самом деле говорили о том, что территориально она находится даже не в России. Чёрт, как это могло вылететь из моей головы.

— Погоди, но я видел её здесь, — машу головой, чуть прикрыв глаза. — Я есть на её фотке или… Что это опять? Твои штучки? Скажи мне, что она тоже плод моего воображения, и я закопаю тебя здесь же. Уже второй раз.

Смеётся и продолжает уверенно шагать вперёд, просунув руки в карманы джинс. А я лениво плетусь за ним, напрочь не понимая, что происходит. Состояние какого-то коматоза, в который ввели и забыли вывести.

— Включи мозги, — он заметно оторвался от меня, ступая босиком по сырой земле, повернувшись ко мне лицом. — Она могла приехать, прилететь, прийти пешком. Спроси у неё.

В данную секунду ощущал себя болваном. Просто сама мысль о том, что я упускаю из виду такие мелочи, несколько выбивала из колеи. Какое-то потасканное состояние.

Всю оставшуюся дорогу мы шли молча. Голову разрывала идея прямо в лоб назначить встречу, но что-то внутри мешало мне это сделать. Но что именно? Я не знал. Не понимал. Видимо, слишком сильно устал.

— Я лучше лягу спать, не хочу пить, — махнув рукой, стягиваю куртку и вешаю ее на крючок, с которого она сваливается и продолжает лежать на полу, а сам я ленивой походкой ныряю в спальню. Падаю на кровать даже не раздевшись и не расстелив постель.

Очнулся от звонка будильника. Уже третьего по счёту. Не помню, что снилось, и я не просыпался среди ночи, что само по себе уже успех. Голова гудела так, будто бы вчера во мне плескалось восемь литров спирта. Уже по традиции утро начиналось с сообщений. На этот раз от начальства.

Смахнул оповещения, даже не ответив, медленно сползая с кровати. Тело пробирал озноб, хотя внутри всё полыхало. Не нужно было быть врачом, чтобы понять, что подскочила температура.

Закинувшись на завтрак аспирином и на всякий случай противовирусными порошками, двинулся в офис. Телефон продолжал разрываться от входящих сообщений. Никита был в бешенстве от моего игнора, я чуял это и знал. Уже не боялся его криков, зная, что он точно такой же, как и я — холерик до мозга костей, но отходчивый. Поорать и выплеснуть яд — то, что было так необходимо, и я такую возможность предоставлял.

В последнее время стало заметно особенное отношение в мою сторону. Нет, это никак не отображалось на моей зарплате или в приглашении выпить после работы, нет. Я видел его заботу даже через бесконечный крик. Его отцовское отношение. Хотя если принимать во внимание тот факт, что от своего настоящего отца я получал лишь каждодневную порция негатива и десяток лещей, то Никита по сравнению с ним просто Бог.

— То есть, "Секс в большом городе", "адреса издательств" и "смешные рифмы на имя Вика" — это то, что волнует тебя больше всего? — повышает свой тон, просматривая историю моего браузера. Тяжело выдыхает, откидываясь на спинку стула. — Ты совсем охринел? Ты вошел в режим слишком сильного расслабона.

— Пап, погоди орать, а, — отвечаю, медленно подходя к дивану и только присев на него, понимаю, что только что ляпнул. Захотелось извиниться, но увидев его растерянный взгляд, счёл нужным промолчать.

— Просто не делай так, — встает и подходит ко мне, присаживаясь на край черного офисного диванчика, поглядывая на меня. — И имей совесть. Меня в отделении уже в лицо знают.

Никита уехал из офиса в районе часа дня, оставив меня одного. Березиной на рабочем месте так и не было второй день подряд, но я не горел желанием узнавать, жива ли она в принципе. Чуть позже до работы добрался Максим, который с упоением рассказывал мне о том, как наши вчера сыграли с Кипром. Казалось, я пропускал все его слова мимо ушей, поскольку был занят своими размышлениями.

Не отвечал на поступающие звонки, оставив это дело Максу. Сидел на диване и гипнотизировал экран смартфона в ожидании входящих сообщений. Я не понимал, в чем заключается трудность просто назначить встречу девушке, которая меня интересовала. Видимо, за последние два года я дико от этого отвык.

— Чем будешь заниматься вечером? — спросил Макс, как обычно наливая себе чай. Мой глаз уже задергался в ожидании раздражающих звуков, но сделав глубокий вдох, взглянул на коллегу.

Впрочем, больше он меня и не трогал. Кто-кто, а Макс лучше всех знал о моих проблемах с психикой, точнее с ее неустойчивостью. Однажды, будучи в очень плохом настроении, влепил ему пощечину за то, что он раздражал меня своим хлюпаньем. Это он запомнил надолго. На целую неделю, а затем снова продолжил это делать. Дада, проблемы не в людях, а проблемы во мне самом. Вопрос лишь в том: с чего начать, чтобы их разрешить?

Я не отличался терпимостью к людям. Всегда говорил то, что я думаю. А думал я не слишком-то и хорошо. Поэтому еще со временем универа на меня было поставлено клеймо деспота и ублюдка. Хотя парадокс. Находясь на посте старосты, я был шикарным человеком. Отзывчивым, чутким, внимательным, эдакая Мать Тереза в штанах, но в конечном итоге на это всем было глубоко наплевать. Всё хорошее, что было сделано было перечеркнуто лучшим другом и моей девушкой. Бывшей девушкой.

Это ярлык я повесил на неё с тех самых пор, когда в чудесный солнечный день мне в спину прилетела фраза: "Я не люблю тебя". Дальше слезы и слюни со словами: "Я думала, что ты мне дорог, но все оказалось не так, я эгоистка". Здорово, правда? Причём очень удобно говорить об этом в конце сессии, когда за нее были сданы все курсовые и наброски дипломной работы. Ай, какой же я мелочный.

Отогнав отвратительные воспоминания в сторону, открыл глаза и потянулся. Нужно было немного отдохнуть и выпить кофе. Благо, что не нужно было далеко тащиться, буквально десять минут.

— Я в кофейню, маякни, если Никита будет здесь, — захватив с собой куртку и накинув её на плечи, покинул кабинет, бодро спускаясь вниз по лестнице, напевая под нос мотив надоедливой песни.

Выбравшись на улице и завернув за угол, вдохнул свежий воздух и выудил из кармана телефон. Робин уже написала, как прошло её утро, а я все ещё не мог решиться задать ей простой вопрос: хочет ли она со мной встретиться. Впервые вёл себя, как подросток и это удивляло меня больше всего.

— Скажи мне, ты болван? — выхожу из кофейни, небрежно запихивая бумажку с номером телефона, во второй руке сжимая бумажный стаканчик с латте, как слышу знакомый голос по правую руку от себя.

— Да не понимаю я, в чем дело, — шумно выдыхаю, останавливаясь на месте. — Просто… Вот что я ей скажу? Что? Извини меня, я псих, который может взорваться за считанные секунды. Или например, “Ой, прости, я писатель-алкоголик”, не обращай внимания”?

— Я просто не хочу быть мудаком с ней, но ты же знаешь, какой я на самом деле. Не хочу лажать, — дергаю плечами, опуская голову вниз, когда брат встает прямо напротив меня.

— Порадовалась, пока в неё что-нибудь не прилетело, — говорю на выдохе, представляя, что снова могу её обидеть. От одной мысли сердце сжалось слишком сильно. — Просто пойми эту разницу, какая она и какой я.

— Ну, отличия на лицо. Ты мальчик, она девочка, подойдете друг другу, как две детальки лего. По-моему, идеальнее быть не может. Конечно, если ты не… — не успевает договорить, поскольку я его обрываю.

— Я не гей, — отвечаю громко, привлекая к себе внимание женщины в возрасте, которая взглянув на меня тут же перекрестилась. — И оставь свои метафоры при себе, умоляю. Пошлее ничего не слышал.

— Да потому что она слишком идеальная. Слишком. Я вывожу её из себя — она терпит и ещё умудряется меня успокоить, я не думал, что это в принципе возможно, — снова повышаю тон, ловя на себе взгляды редких прохожих.

— Я не понимаю, что тебе нужно. Орет — плохо, не орет — тоже плохо. Есть какая-то золотая середина? — усмехается и идет спиной вперед, загораживая мне проход. — Просто решись, прямо сейчас.

— Да иди ты, — замахиваюсь правой рукой и бью его по плечу, чтобы не мешался под ногами. Но лучше бы я этого не делал. Он довольно усмехается, пошатнувшись и отходя в сторону, позволяя мне увидеть девушку, идущую в мою сторону.

Первая мысль в голове — развернуться и прикинуться, что это не я. Либо же нырнуть в офис, благо мы стояли уже возле входа. Но ничего из этого я не сделал. Молча стоял, как вкопанный, когда шатенка подошла ко мне и улыбнулась.

Улыбка не сходит с её лица, впрочем, как и моя. Но разница между нами лишь в том, что из нас двоих на идиота похож Я. Чёрт, ощущаю себя как маленький мальчик, от этого смущаюсь ещё больше, просунув руки в карманы. И только сейчас задумываюсь о том, как я выглядел со стороны, пока вел дискуссию с братом.

В переписке все было гораздо легче. Заставить смущаться мог всего лишь парой слов, но почему-то сейчас все стало совсем наоборот. Она была смущена, но держалась, не расплываясь передо мной лужицей, как это делал сейчас я.

— Приехала в гости к одной подружке, — чуть поджимает губы и не перестает улыбаться, чёрт. — Мне казалось, что ты сможешь по фотке узнать местность. Кстати, она была сделана где-то здесь.

Она начинает осматриваться по сторонам, пока я молча пялюсь на неё. Девушка всё в той же джинсовке, с распущенными волосами, но в этот раз без очков.

— Господи, помолчи уже, — раздраженно выдаю, но тут же осекаюсь, глядя на то, как шатенка смотрит на меня, чуть нахмурившись. — А… черт, прости, я… вживаюсь в роль одного из своих персонажей, поэтому витаю где-то в облаках.

— Да, это так. Небольшая задумка. Пишу о главном герое, который видит навязчивого призрака, которому пора свалить, — делаю акцент повышенной интонацией на последних словах, чем вызываю небольшой смешок у девушки.

— Чёрт, ты знал, что она пахнет, как божественный нектар? — Ваня смеется, проводя своей ладонью по ее волосам, заставляя меня вновь взглянуть на него.

— Так, я на работе, да, — киваю головой, как собачка на передней панели машины, а затем какого-то черта начинаю шутливо понтоваться. — Держу здесь небольшую фирму. Занимаемся строительными материалами.

— У-у-у, если бы у меня был прибор, измеряющий длину той лапши, которая сейчас вешается на её уши — он зашкаливал бы, — смотрит вверх, переминаясь с ноги на ногу и смеётся.

— Я свободна после семи, — вижу, что пытается сдерживать смех, поджимая губы, но все же отвечает мне, заставляя меня вновь улыбаться во все тридцать два.

— Тогда я позвоню и заеду, — почувствовав себя немного расслабленно, вальяжно прислонился к стене, проводя ладонью по своим и без того уложенным назад волосам.

— Ага, вот ты где, — прозрачная дверь распахнулась, откуда вышел Никита. Судя по внешнему виду — явно был зол на меня. — Я смотрю, ты трудишься не покладая рук.

— Здрасьте, — Ник приветливо улыбается, глядя на девушку, продолжая тянуть меня за ухо, не обращая внимания на мои недовольные вздохи о том, что мне неприятно. — Извините, но вашему другу пора работать.

Все мои планы имеют свойство рушиться, впрочем, я так полагаю, как и у всех других людей. Поэтому я был не удивлён, когда моя встреча с Лизой была перенесена на другой день. За это должен сказать спасибо Никите, хотя тут свою роль сыграло моё раздолбайство. Не люблю сослагательные наклонения, но если бы не провалял дурака весь день, а занимался бы работой, то босс не вытянул меня за ухо обратно в офис, заставив отрабатывать всё, что я прощёлкал.

И так было всегда. Глупо винить кого-то в своих собственных ошибках, когда ты сам косячишь чаще, чем дышишь. Я просидел в кабинете вплоть до одиннадцати часов вечера, копаясь в бумажках и в самом себе. Точнее в своих воспоминаниях, которые нахлынули на меня, как только за окном полил дождь.

Сидел за рабочим столом, пялился в окно и думал о том, в какой период жизни всё пошло по одному месту. Но ответа на этот вопрос так и не нашел ввиду огромного количества херни, которая со мной происходила всё это время.

Отменил поездку в Сербию, собрал свои шмотки и переехал в другой город, оборвав связь со всеми людьми, которые были мне близки, но ради чего? Грустно усмехнулся, осознавая в четвертый раз, что мне катастрофически не везет с женщинами, а если быть точнее — с отношениями. Наверное, началось это с того, когда моя первая любовь послала меня к черту после первого секса. Видимо, я был настолько плох, что она не смогла меня видеть и всё, что сказала мне: "Нам нужно взять паузу". Какая к чёрту пауза в 17 лет? О чем ты? Мы не женаты сорок лет, чтобы переживать кризис и ставить на паузу то, чего толком и нет, но могло быть.

Хотя нет, вру. Прямо сейчас хватаюсь за шею и нагло вру. Все эти случаи были всего лишь маленькими сигналами для меня, которые я не видел или не хотел видеть. Эдакие маячки, говорящие о том, что нужно что-то менять, желательно в себе и своем поведении, чтобы не наступать на одни и те же грабли. "Не подпускай к себе людей настолько близко" — правило от лучшего друга, на которое я почему-то забил. Внутренний романтик взял верх над здравым смыслом. Я ведомый чувствами, всегда. Возможно, в этом моя ошибка.

Все эти расставания — мелочи. Детальки одного большого пазла, который сложился для меня слишком поздно. Картинку я увидел слишком поздно. Октябрь 2016 стал для меня финишной прямой, когда до меня дошло, что я побил все свои рекорды по количеству вешаемой лапши на уши. Кредит моего доверия был исчерпан ко всем. Спасибо, Даш.

Всё начиналось вполне обычно и банально, по старому и заезженному сценарию, в котором я играл роль привлекательного и обаятельного, а она почти недотрога. Между нами была связь, но исключительно дружеская — до поры до времени, до первого неожиданного поцелуя в парке на старых качелях. Позже, когда ты вынесешь мне мозги и добьешь окончательно, я буду приходить сюда, думать о тебе, писать гребаные стихи и буду пытаться понять, что я сделал не так. А еще позже, позвони подруге во втором часу ночи, вытащу в этот гребаный лес и сожгу всё, что связано с тобой. Отдам во власть огню все свои стихи и часть рукописей, над которыми корпел каждую ночь. И не пожалею об этом, потому что в конечном итоге знаю — меня отпустит.

Когда ты лежала рядом со мной и смотрела чемпионат Испании, я думал, как же классно будет, если ты переедешь ко мне. Мысль о теплых вечерах вдвоем грела душу и придавала сил, чтобы учиться и работать, заниматься любимым делом, зная, что дома меня ждет человек, которого я люблю. Любил.

Я заметил твой холод ещё перед началом осени. Не думай, я не слепой, я всё это видел. Наблюдал за тем, как ты отстраняешься, как перестаешь говорить со мной и рассказывать о том, как прошёл твой день. Как всё чаще пропадаешь у себя дома, совершенно забыв о том, что мы живём вместе. Даже мой малыш-корги начал на тебя скалиться и уходить каждый раз, когда ты пыталась его погладить.

Стала такой странной в отношении ко мне, хотя я по-прежнему доверял тебе, говорил с тобой, исполнял твои прихоти, даже когда это было сложно. Я считал, что сейчас просто такой сложный период у тебя. Мол, ссоры с близкой подругой, проблемы дома — все это свалилось на тебя. Как дурак пытался поддержать, но потом случайно выяснил, что ни с кем ты не ругалась, в твоей семье идиллия.

Видимо, тогда нужно было включить мозги, но я этого не сделал. Все был в каком-то тумане и считал, что дело во мне, что нужно что-то сделать, перевернуть мир, лишь бы все наладилось. По факту я держался за того, кого со мной уже давным-давно не было.

— Тебе нужно выдохнуть и прийти в себя, сделай что-то для Себя, а не для неё, — говорила мне Стеха, когда мы сидели на пятом этаже университета, пили колу и ели любимые круассаны.

Но следующим вечером, услышав своё любимое: "Нам нужна пауза", поддался импульсу, взял билеты в Париж и улетел на несколько дней. Улетел не один, а с рыжеволосой бестией, которая оказывала мне знаки внимания. Её не останавливал даже тот факт, что она моя преподавательница. Нет, между нами не было ничего, мы жили в разных номерах. К тому же, я узнал, что она собирается замуж, а позже узнал, что за своего бывшего мужа.

Но пожалуй, эта поездка расставила всё по своим местам. Стеха твердила мне о том, что моя девушка изменяет, но я отгонял эти мысли прочь. Для того, чтобы эта новость ворвалась в мою жизнь, как ураган.

Я до сих пор помню телефонный звонок, вотсапп. Входящий от «Маман». Не успеваю взять трубку, как поникший голос мачехи доносится до меня и просто ломает все мои внутренний барьеры. "Я вывела твою потаскуху из нашей с отцом постели". Каково?

Я бы простил, если бы она сделала такое с другом, например. Но не с человеком, который покалечил мою психику и голову в целом, начиная с самого детства. Хотя факт остается фактом — она легла под другого, что само по себе мерзко и отвратительно.

Сбитые в кровь кулаки, разбитая гитара, разнесенная в щепки спальня. Если бы бил женщин — ты стояла бы первой в этой очереди из шлюх. Месяц запоя и реабилитации. Потеря брата и снова запой.

Позже выяснится, что она в залете от моего же отца. Но выкидыш. Радовался ли я этому? Не думаю. Мне было плевать. Гребаная жизнь со своими поворотами и виражами вытрясла из меня всю душу, снова сбросив в яму, из которой нужно было выбираться вновь.

Открываю глаза и ощущаю как сильно болит шея. Лёжа на кожаном диване, прикрытый небольшим пледом, глубоко вдыхаю, привставая с места. Домой возвращаться не хотелось, да и не было никакого смысла — Никита велел доделать грёбаный отчёт за последние три месяца к утру. Знаю, что он не казнит меня, максимум покричит, но в свете последних событий мне вовсе не хотелось его так сильно расстраивать.

В офисе стояла гробовая тишина и горела только настольная лампа, которую не выключил ввиду своего небольшого страха засыпать в этом месте в кромешной тьме. Откинув плед в сторону, слегка потянулся, разминая затекшие руки и заодно шею. Мне не нужно было даже смотреть на часы, чтобы понять, что сейчас около трёх часов ночи, но всё же следуя привычкам, взял телефон в руки и довольно хмыкнул, глядя на разблокированный экран.

— Кто бы сомневался, — говорю на выдохе, вставая с места, потирая тыльной стороной ладони глаза. Как ни странно, я не помню, что снилось, но все же неприятный осадок после пробуждения остался. Проснувшись в три ноль семь, как по расписанию, ловлю себя на мысли, что снова пытаться уснуть — не вариант.

— Свиданка в три часа ночи? Издеваешься? — застегиваю молнию куртки и слегка вздыхаю, предвкушая тот холод, на который собирался выбраться. — И вообще, какая разница что на тебе надето, когда весь эксклюзив находится под одеждой?

Тихо посмеиваюсь, сжав в кармане куртки смартфон. Ответа на свою реплику так и не получил. Взглянув в сторону собеседника, улыбнулся краешком губ, замечая, что он спит. Это было удивительно, поскольку я считал, что он не особо-то и нуждается во сне, еде и прочих радостях жизни.

Возможно, это было и глупо, но накинув на него плед, тихо вышел на лестничную клетку, закрывая за собой дверь офиса. Спустившись вниз, глубоко вдохнул, оглядываясь по сторонам — тишина и темнота, разбавленная светом уличных фонарей. Город спал.

Несмотря на то, что я шёл сейчас по самой оживленной улице города — сейчас она была пуста. Редко проезжающие машины ослепляли меня светом фар, заставляя прикрыть глаза.

Дойдя до конца улицы, завернул за угол и уверенным шагом направился в сторону единственного круглосуточного бара. "Гадкий Койот" был моим любимейшим местом. Нет, барменши не выплясывали там свои дикие танцы на стойках, да и выпивка там была так себе. Меня притягивало название. Очередная отсылка к любимому фильму, в котором засветилась Мелани Линскей.

Каждый раз я приходил сюда, когда мне было тошно, грустно или нечего делать. Как вы поняли, подобным я страдал очень часто. Я бы сказал — неприлично часто. Сделав глубокий вдох, подхожу вплотную к стеклянной двери и плавным движением открываю, погружаясь в атмосферу бара.

Как обычно играет какая-то попсовая музыка, народа нет, только пара человек в дальнем углу. Не успеваю расстегнуть куртку, как одна из барменш машет мне рукой.

— Нет, сделай кофе, пожалуйста, — сложил руки перед собой и внимательно слежу за девушкой, пока та ловко достает маленькую чашку и включает кофемашину. — Я смотрю, сегодня спокойный денёк?

— И не говори, спасибо, что я в мою смену тишина, а то я устала каждый раз отмывать пол от крови, — она смеётся и ставит передо мной чашку горячего кофе. — Снова работаешь или просто не спится?

Постаравшись и отбросив мысли о работе в сторону, наслаждаюсь горячим напитком, погружаясь в собственные размышления. Поймав себя на мысли о том, что очень хочу поговорить с подругой, достаю из кармана телефон и первым делом пишу: "Не спишь?". Но ответа не придёт, потому что она, черт возьми, спит в такое время, и это с учетом того, что в семь ей нужно вставать на работу.

Собираюсь закрыть мессенджер, но уже по привычке открываю диалог с Робин. Последнее сообщение от неё с пожеланием приятных снов. Чёрт, мне все ещё неловко от того, что наша сегодняшняя встреча не состоялась. И пусть она твердит о том, что всё в порядке, я чувствую себя убитым. Только спустя пару секунд замечаю, что она была в сети около получаса назад.

— Как думаешь, пригласить девушку на свидание почти в четыре утра — романтично? — блокирую смартфон, положив его экраном вверх, снова взглянув на знакомую.

— С учетом того, сколько времени девушке нужно собраться, то думаю да, самое то. Только не удивляйся, если она пошлет тебя, — она довольно улыбается и пожимает плечами, поправляя воротник своего клетчатого топа.

Пара секунд и передо мной стоит граненый стакан, в котором плещется любимый напиток. Улавливаю его запах даже на расстоянии вытянутой руки и глубоко вдыхаю.

Слышу, как открывается дверь и еще через пару секунд — женский смех, но не оборачиваюсь, допивая свой виски. Прошу повторить и снова тянусь к телефону. Знакомое "Была в сети в 2:40" сменилось на

Позади снова слышится звонкий смех, привлекающий мое внимание. И только наконец обернувшись, замечаю девушку, сидящую ко мне спиной. Ловлю себя на мысли, что я уже тронулся умом, раз в каждой незнакомке вижу свою, но сейчас я был точно уверен в том, что это Лиза. Джинсовка сменилась на черную кожаную куртку, но я смог узнать ее по волосам.

Довольно усмехаюсь и поправляю свою кофту, вспоминая слова брата о том, что выгляжу помято, во всех смыслах. Загладив волосы назад, повторяю заказ в очередной раз и постоянно оборачиваюсь назад, чтобы разглядеть её компанию.

Три девушки и не одного парня. Она говорила о том, что всегда находится исключительно среди подруг, но я полагал, что такие компании все равно разбавляются одним или двумя парнями.

Оглянувшись раз в сотый, замечаю, как шатенка встаёт со своего места и движется в сторону барной стойки. Твою мать, поломала весь мой план подойти к ней первой. Изрядно охмелев, отворачиваюсь лицом к барменше и пытаюсь сдержать свою улыбку.

Кажется, в первые секунды она даже не понимает, кто с ней говорит, но затем широко улыбается, слегка прикусив нижнюю губу. Складывает руки на барной стойке и выгибает одну бровь.

Сидя в пол оборота, смотрю в её сторону и ловлю себя на мысли, что сейчас выгляжу, как полный кретин, ощущая, как сводит скулы от широченной улыбки. Как ни странно, но влитый внутрь виски не давал расслабиться, а наоборот послужил катализатором моей стеснительности, которая и без того зашкаливала.

— Не знала, что ты работаешь койотом по ночам, — сложив руки на поверхности барной стойки, она внимательно смотрит на меня и так же улыбается. Смущена ли она? По всей видимости — нет. В отличии от меня, она более открыта, смотрит на меня практически не отрываясь, заставляя меня проигрывать в этой игре в гляделки.

— Ну, допустим, работать здесь можно, а вот для сна место весьма неожиданное, — не смотря на свое смущение, не мог оставить колкую фразу без ответа. Довольно улыбнувшись и щелкнув пальцами, попросил бармена повторить заказ, добавив к своему виски ещё один коктейль — для девушки.

— Теперь предлагаю секс на пляже, — многозначительно улыбнувшись, внутренне радуюсь тому, что смог сказать это Ей, несмотря на то, что уши уже начинали гореть — явный признак того, что я несколько смущён. Как прекрасно, что она об этом не знает.

Оценив мой ответ и одарив меня очаровательной улыбкой, девушка берет в правую руку бокал и не отрывая от меня взгляда, осторожно обхватывает губами цветную трубочку. Одно простое действие, а у меня уже ком в горле.

— Да и кофе здесь такой же гадкий, как и тот койот в конце зала, — держа в руке стакан с виски, указательным пальцем ткнул в сторону сидящего забулдыги, который находился в коматозе из-за неимоверного количества выпитого алкоголя. — А лучший кофе у меня дома.

Попытка перевести тему в другое русло потерпела фиаско, я всё ещё продолжал флиртовать с ней, позволяя своей пошлой натуре вырываться наружу. Я не чувствовал себя уверенно в образе обольстителя, в котором провел большую часть своей сознательной жизни. Скорее всего, я был так смущен из-за сильной боязни ляпнуть что-то не то, что могло её задеть или обидеть. Но вопреки всем моим представлениям о том, что она чересчур правильна, она была в меру развязна и игрива. На секунду у меня сложилось впечатление, что мы поменялись ролями и местами, по крайней мере я ощущал, что в этой гонке под названием "кто кого соблазнит" она лидировала.

— Да, ты явно проигрываешь, — над ухом слышится голос брата. Ваня стоит рядом, хлопая меня по плечу, заставляя моё тело дернуться от неожиданности и расплескать немного виски.

— Да, просто руку сводит, потому дергает иногда, — говорю первое, что приходит на ум, двигая скулами, стараясь даже не смотреть в сторону брата.

— Слишком рано тебя начало дергать, — и вновь эта очередная загадочная и довольная улыбка. Уже второй раз за все время ловлю себя на мысли, что она понимает, что эта партия остается за ней и упивается, довольствуется этим.

Снова обхватывает губами соломинку и потягивает коктейль, стреляя глазками. Я не замечаю, как допиваю свой виски, слегка поджимая свои губы. Случайно отведя взгляд в сторону, замечаю как одна из её подруг смотрит в нашу сторону, да и в принципе вспоминаю, что Лиза явилась сюда не одна.

— Не думаю, — шатенка оборачивается и широко улыбается от чего на щеке появляется ямочка. Краем глаза замечаю, что она пытается что-то сказать, но подруги не могут прочесть ее послание по губам.

— Я не мог молча наблюдать за тем, как твоё хваленое умение общаться с женщинами опускается до минус ста, — русоволосый вскидывает руки вверх и тяжело вздыхает, опираясь локтями на стойку, подпирая ладонями свои слегка пухлые щеки.

— Бо-о-о-оже мой, — он усмехается и насмешливо смотрит в мою сторону. — Мне иногда кажется, что тебя головные боли мучают от того, что корона пережимает твою башку.

Он заливается смехом, радуясь тому, что его подкол был слишком хорош, но затем замолкает и демонстративно прокашливается, снова опираясь руками на поверхность стойки.

— Кхм, но сейчас действительно говорят о тебе, — Ваня едва заметно хмурится и замирает, будто пытается вслушаться в разговор девушек. Не проходит и минуты, как он довольно улыбается, поджав губы.

— Ну что там? — раздраженно спрашиваю, сгорая от любопытства, совсем не замечая, как моя Робин возвращается на своё место. Садится на барный стул, закидывает ногу на ногу и заправляет прядь слегка завитых волос за ухо.

— Всё хорошо, просто предупредила девчонок, что ты не маньяк, а знакомый, — опять улыбается и слегка вздыхает, потирая переносицу указательным пальцем.

— Ты с таким прискорбием произнесла эту фразу, что мне кажется, что ты жалеешь о том, что я не маньяк, — позволяю себе рассмеяться, внимательно глядя на неё.

Уже в который раз широко улыбаюсь и опускаю голову вниз, осознавая, что она снова меня подловила. Играется со мной, наблюдая за тем, как я реагирую на её слова, действия, будто кошка, поймавшая мышонка. Видимо, чувствует свое превосходство на данный момент, потому продолжает провокацию.

— Мне интересно, все те двадцать с лишним девушек, которые у тебя были, — слегка закусывает нижнюю губу и смотрит на меня, наклонив голову вбок. — Ты с ними со всеми был таким робким?

Пощечина. Словесная и хорошая пощечина была нанесена, стоило ей произнести это вслух. Стараюсь не обращать внимания на Ваню, полностью погружаясь в собственные размышления. Видимо, этого мне не хватало, чтобы вернуться в амплуа самодовольного индюка. Ощущая, как горят мои щеки, опускаю голову вниз, а затем исподлобья смотрю на шатенку. Довольна собой и это чувствуется за километр. От неё так и разит уверенностью в себе, но вопрос: надолго ли?

— Интересно, — медленно выпрямляю спину, сомкнув пальцы в замок, внимательно глядя в глаза шатенке. — На тебя так алкоголь влияет или ты все время притворялась такой стеснительной, м?

— Провоцировать могу и трезвой, — смотрит прямо в глаза, пока на щеке снова можно разглядеть четкую ямочку. — Да и сейчас я полностью отдаю отчет в своих действиях и желаниях.

Снова заправляет прядь волос и прикасается пальцем к переносице, будто по привычке и только сейчас до меня доходит. Встав с места, слегка потягиваюсь и делаю шаг в сторону своей собеседницы.

— Ты же носила очки, если мне не изменяет память, — чуть улыбнувшись, смотрю в её зеленые глаза, улавливая аромат её духов, понимая, что именно этой детали и не хватает.

— Очень вовремя, — отвечаю, закусив внутреннюю сторону щеки, оказываясь еще ближе с ней. Теперь могу уловить запах её волос, который мешается с парфюмом, создавая цветочно-ягодный аромат, который дурманит голову сильнее прежнего.

Вместо ответа кладу свою ладонь на её щеку и становлюсь максимально близко. Полагаю, она ощущает мое дыхание и сейчас вижу в ее глазах небольшую растерянность вперемешку с каким-то азартом.

Два — ноль. Она делает меня всухую, даже в тот момент, когда я набрался уверенности, а виски наконец подействовал, помогая моему внутреннему сильному Я отойти ото сна и прогнать стеснение.

— Ты ведёшь, но только пока, — довольная дяьвольская ухмылка, а затем нежный поцелуй. Чувствовал её мягкие губы, ощущал, как она слегка улыбается и отвечает на поцелуй, так же ласково и не торопясь.

Не знаю, сколько проходит времени прежде чем я отстранюсь от неё, но по ощущениям — чертовски мало, мне хотелось больше. Немного отдалившись, улыбаюсь краешком губ, проводя большим пальцем по ее щеке.

— Я зна-а-а-ю, что за мысль поселилась в твоем воспалённом мозгу, но поверь — это очень плохая идея, — Ваня стоит по правую сторону от меня, опираясь локтём о моё плечо, внимательно рассматривая девушку. — Хотя не спорю, здесь сложно устоять. Особенно, когда она так целуется.

Он довольно улыбается, заливаясь смехом, не отходя от меня ни на шаг. Даже не знаю, раздражает ли он в этот момент или нет. Остатками трезвого рассудка понимаю, что нужно прислушаться к совету брата, но с другой стороны до сих пор чувствую на губах сладкий привкус "Секса на пляже", который дурманит и заставляет сказать:

Лукаво смотрит на меня, едва заметно прикусив нижнюю губу и отстраняется. Улыбка не сходит с её лица, и я снова могу любоваться ямочкой на щеке. Внутри всё распаляется, а оковы стеснения спадают, но ненадолго.

— В чём отличие? — задает вопрос, присаживаясь на свое место. Даже не сводит взгляда с меня, от чего чувствую, как мои щеки начинают полыхать и кажется, краснеть.

Хорошенькая словесная пощечина приводит в норму, прогоняя туман, застилавший мой рассудок, и лишает всякой возможности что-либо сказать. Перевожу взгляд в сторону, ища в глазах брата поддержки, но вместо этого вижу, как парень поднимает руки и медленно качает головой.

— Я сматываюсь за обручальным кольцом для этой мадам, — и так же невозмутимо качая головой и усмехаясь, Ваня медленно уходит, хлопнув меня по плечу.

Тихий истерический смех — верный признак того, что я теряюсь и не могу дать ответ. Вместо этого стою, как истукан, хватаюсь ладонью за шею, потирая её и пытаюсь не смотреть в сторону девушки. Чёрт.

А её это только забавляет, сидит, смеётся, убирая прядь за ухо и смотрит так довольно и самозабвенно, будто доставляет удовольствие заставать меня врасплох.

В какой-то момент ловлю себя на мысли, что абсолютно не понимаю, какого чёрта так себя веду. Словно подменили и вместо меня сейчас с ней пытается говорить несуразное и непонятное Альтер-Эго, точнее его пробная версия. А если быть еще точнее — одна из версий.

Но все же логическое объяснение моему поведению все-таки было, правда понял я это уже после того, как мы вышли на улицу подышать свежим воздухом. В попытках как-то перевести тему, предложил прогуляться и проводить её домой, но Она не позволила, сославшись на то, что не может бросить свою компанию, и что сей жест принимается только от молодого человека, статус отношений с которым должен быть на грани официальных. Такая забавная. Вроде как шутит, но с другой стороны максимально серьёзная. И её слова не воспринимаются, как безумные тараканы типичной самодовольной девицы.

Кажется, на часах было пять или шесть утра, но за временем я не следил. Всё пытался привести себя в порядок и слепить из остатков здравого смысла того нахального и самоуверенного индюка, коим являлся по сути, но только не с ней.

— Разница в том, что перед тобой я открылся, — внезапно выдал, слегка поджав губы, рассматривая её зелёные глаза. — Причём как у тебя получилось вытянуть меня на разговор — я не знаю.

Пожимаю плечами, когда она снова улыбается и поправляет воротник моей куртки, едва ощутимо касаясь ладонью моей щеки. Снова тянет поцеловать её, но в этот раз сдерживаюсь и лишь усмехаюсь.

— Или ты сам себе придумал мой образ, а на самом деле я не такая, как ты хочешь думать, — очередная улыбка и звонкий смех, когда она видит, что я снова начинаю задумываться. — Мужчина, ты слишком забавный.

"Мужчина". Пожалуй, она единственная, кто меня так называл и это чертовски нравилось и придавало каких-то сил и мужественности, простите за каламбур. Это один из пунктов, который заставлял меня расплываться в довольной ухмылке при разговоре с ней. Но её слова били по мозгам весь следующий день, но об этом позже.

Долго не думает, слегка улыбается и позволяет взять за руку, становясь еще чуть ближе ко мне. Хочет что-то сказать, но не решается, ждет от меня каких-то действий, пока я молча пялюсь ей в глаза.

— Может, ты все-таки бросишь своих подруг и убежишь со мной, м? — очередная попытка увести её. Не хочу уходить, чувствуя острое желание побыть рядом.

Хоть и прошло достаточное количество времени с момента его появления, но я все ещё не привык к таким внезапным выпадам из ниоткуда, что крайне раздражает и дергает, что стало заметно и в этот раз.

— Да скажи ты ей уже, она не примет тебя за идиота, — он улыбается и продолжает разговаривать со мной в полный голос, от чего рефлекторно уклоняю голову и дергаю плечом.

Девушка молча щурится и смотрит в сторону невысокого парня, стоящего по правую руку от меня и медленно переводит взгляд на меня, не переставая улыбаться.

Сказать, что у меня сердце упало в пятки — ничего не сказать. Скорее, оно упало вниз и пробило землю к чертовой матери. В попытках сохранить внешнее спокойствие, слегка улыбаюсь, решая сыграть в «дурачка». Непонимающе смотрю на нее и оборачиваюсь, глядя на Ваню, которой в упор смотрит в сторону девушки, а затем медленно отходит в сторону, встав уже по левую руку.

— Ты о чем? — едва заметно хмурюсь, продолжая улыбаться, пока мозг пытается генерировать какую-то отговорку. Но система дала сбой и голова отключилась к черту, вместо идей — белый шум.

Медленно выдыхаю, обнимая её за плечи, сердито взглянув на брата, показав ему средний палец. Судя по его смеху, он все же смог прочитать по губам: "Придурок".

Мы попрощались, когда солнце уже поднималось, а часы показывали начало седьмого. Договорившись созвониться и встретиться вечером, я вернулся в офис, чтобы принять эстафету очередного идиотского дня.

Не торопясь шагая вдоль улицы, сунул руки в карманы куртки и щурился. Терпеть не могу солнечный свет, выжигающий глаза. Очки оставил в офисе и ввиду этого шёл, бурча себе под нос, то и дело спотыкаясь о каждую неровность.

Но тщетно. После того, как мы с Лизой разошлись, он тоже ушёл. Видимо, перспектива говорить со мной, когда никого нет вокруг, не прельщала его. Ну и ладно, побеседую с ним позже.

Склонив голову вниз, зеваю, чувствуя, как слезятся глаза. Выпитый виски откликается болью в желудке, от чего корчу еще более недовольную мину. Но улыбка на моем лице все же появляется, как только вспоминаю поцелуй с привкусом алкоголя и позволяю себе утонуть в потоке приятных мыслей.

— Парень, поосторожнее, — слышится недовольный возглас невысокого мужчины, которого я задел локтем и даже не заметил. Он зажимает в зубах тлеющую сигарету и недовольно косится на меня.

Мотнув головой в ответ и усмехаясь, мужик что-то бубнит под нос и уходит, оставляя меня наедине со входной стеклянной дверью. Улавливаю табачный дым и глубоко вдыхаю, поймав себя на мысли, что очень хочу закурить.

— Простите ещё раз, — кричу, глядя вслед не торопящемуся незнакомцу. Он останавливается и молча смотрит на меня, один раз лишь кивнув головой в знак того, что слушает меня.

Смотрю с надеждой, по привычке потирая нос указательным пальцем. Каждый раз делают так, когда чувствую себя неловко или не в своей тарелке. Собеседник усмехается и снова что-то бубнит себе под нос, но всё же достает помятую пачку красного Мальборо и делая шаг мне навстречу, подаёт пачку.

Держа сигарету в зубах, хлопаю ладонями по карманам в поисках зажигалки, но осознав, что её нет, вновь смотрю на пойманного курильщика, который не торопился уходить. Он всё понимает без слов и молча протягивает зажигалку.

Красный крикет — вполне простая и самая дешёвая зажигалка, заставляющая гореть не только мальборо, но и воспоминания в моей голове. Ненавижу красный цвет аж до скрипа зубов. Дурацкие ассоциации и кадры прошлого в линейку выстроились в воспаленному мозгу и сменялись каждую секунду.

Отцовский красный фольксваген, его красное постельное белье, ненавистный плакат с какой-то девицей, висевший в коридоре, тоже красного цвета. Кипа сплошных отвратительных аналогий и воспоминаний разрывала голову изнутри, заставляя вернуть назад.

— Спасибо, — в который раз выразив свою благодарность, попрощался с мужиком, наконец-то отпустив его. Хотя судя по тому, что он был крайне настроен на болтовню и уже начал сыпать рассказами из разряда: "Я начал курить в классе третьем", он никуда не торопился. Но теперь у меня возник вполне логичный вопрос — с какого момента можно считать, что я стал таким курягой?

Долго думать не приходиться. Оглядевшись по сторонам и сделав глубокий вдох, затягиваюсь и выпускаю дым вверх. Присаживаюсь на первую ступеньку небольшой лестницы и молча смотрю на то, как медленно тлеет сигарета, пока мозг пытается восстановить всю картину давно прошедших событий.

Это был конец ноября. Я так чётко помню это, потому что именно в это время город начинают украшать к Новому году. Каждый раз возвращаясь из школы, я останавливался на Невском проспекте, чтобы молча понаблюдать за тем, как наряжают ёлку и как горят многочисленные гирлянды вдоль улицы. Или как сияет башня городской думы на Гостином дворе. Всё это создавало атмосферу праздника, чудес, до которых еще нужно было ждать добрых тридцать с лишним дней.

Я шёл домой после репетиции. Наш класс решил поставить небольшой спектакль для малых, поэтому написав сценарий, распределили роли и принялись репетировать. Происходило это после уроков, поэтому отсидев биологию, мы сразу же рванули в актовый зал. Как бы я не тянул время, все равно все быстро прошлись по ролям, сделали правки и разошлись.

Лично я домой не торопился, потому что прекрасно знал, что меня там никто не ждёт. Младший брат был на секции по футболу, мачеха была на работе до десяти вечера, а отца я не хотел видеть даже мельком. При одном только воспоминании в нос ударяет запах перегара и его вечно злое выражение лица.

Но делать было нечего. На улице сильно подмораживало, поэтому дойдя до метро у меня отмерз нос и пальцы рук, не смотря на то, что я был в перчатках. Грустный восьмиклассник шёл домой, опустив голову вниз, словно в чем-то провинился и томительно ждал наказания. Полагаю, люди, которые видели меня в тот день, именно так и подумали. Но проблема была в том, что мои дела были лучше некуда, как в учебе, так и за рамками школы, только это никому не сдалось к черту.

Пешком поднявшись на пятый этаж, лениво достаю из кармана черного пуховика связку ключей. Шмыгнув носом, раза со второго попадаю ключом в скважину и открываю дверь. О чем и говорил — в нос бьёт стойкий запах спирта, который заставляет зажмуриться и дважды чихнуть.

На удивление дома сейчас тихо. Не слышно ни отцовских криков, ни разговоров незнакомых людей и даже храпа. Скинув с плеч рюкзак, включаю свет в коридоре, в который раз наблюдая за бардаком, который здесь развели.

С момента нашего с братом ухода в школу, дома явно побывали люди. Это заметно по огромному количеству грязи и следов, оставленных на паркете. В кухню боюсь даже заходить, потому что как показывает практика, когда отец дома и когда у него проблемы на работе — дом превращается в помойку, а дети в игрушки для битья. Но не все.

Не знаю, что случилось на этот раз, он был в таком состоянии уже вторую неделю. Толком никому ничего не рассказывал, только пил. Изредка плакал по матери, которая ушла от него. До сих для меня остается загадкой, как Женя — моя мачеха, всё это вынесла и не послала к черту.

Разувшись и осторожно отставив в сторону свои ботинки, надел тапки и всё же прошёл в кухню. Ничего нового для себя там не увидел: недопитая бутылка палёного коньяка на столе, гора грязной посуды и чья-то верхняя одежда, оставленная на стуле.

Делать было нечего. Желудок предательски сводило от голода, но прежде чем лезть в холодильник, нужно было разгрести весь этот хлам. Мне не хотелось, чтобы Женя приезжала домой и занималась ещё и этим. Я чувствовал обязанность помогать ей. Не мог позволить все обрушить на плечи хрупкой женщины, которая пахала двадцать четыре часа в сутки.

Было шесть вечера, когда я закончил уборку. Дома стало относительно чисто, и это несомненно меня радовало, теперь отсюда хотя бы не хотелось сбежать. Почти. Когда я поставил кипятиться чайник и полез в холодильник, входная дверь открылась, а позже громко хлопнула.

Первым делом я посмотрел на часы и понял, что это папа. Ванька всегда возвращался с тренировки около семи и то зачастую просил меня встретить. Сердце неприятно кольнуло, но собравшись с мыслями, молча продолжил нарезать бутерброды к чаю.

Язык его заплетается — и это уже воспринимается как должное. В рамках нашей семьи это было нормальным, чтобы мужик опустил руки и топил себя в болоте алкоголя и чего-то более тяжелого. Мерзость.

Тактика игнорирования всегда срабатывала на отлично, поэтому я придерживался её и в этот раз. Молча покончив с готовкой своего «ужина», схватил чашку с тарелкой и двинулся к себе в комнату.

Всё, чего я хотел после тяжелого дня — поесть, сделать уроки и посмотреть любимый сериал, но судя по всему сбыться этому было не суждено. Как только я раза с третьего включил свой ноутбук, пьяное тело добралось до моей комнаты.

Он стоял в дверном проеме в своем сером свитере и смотрел на меня слегка прищурившись. Папа делал так каждый раз, когда собирался в очередной раз "поговорить по душам". Глядя на него, у меня в горле появился ком, избавиться от которого было невозможно. Боялся ли я собственного отца? Да, и это не было тайной. Даже его внешний вид наводил на меня панику, всегда. Высокий, худощавый, всегда смотрит исподлобья, будто накинется сейчас на тебя.

— М, опять сидишь в своем Интернете, — недовольно бурчит себе под нос, скрестив руки на груди. Опирается спиной на дверной косяк, чтобы держать равновесие и продолжает смотреть на меня. — Ванька хоть делом занят, а ты как обычно.

За всё время я уже привык к бесконечному числу сравнений с братом. У меня уже был выработан иммунитет, но всё равно его слова кололи по оголенным участкам нервной системы.

— Я тоже занят делом, — отвечаю спокойно, медленно отпивая чай, пялясь в рабочий стол ноутбука. — Мне литературу сделать надо, написать балладу.

Не понимаю для чего рассказываю ему всё, ведь знаю, что этому человеку глубоко наплевать. И нет, во мне не говорит обида или зависть с ревностью, нет, это были именно его слова, адресованные мне. Они до сих пор бью меня изнутри, пульсируют в голове: "Мне не интересно, что у тебя происходит", "Ты просто неудачный пробник хорошего сына". Но я продолжаю говорить ему о своих успехах и делах, в тайне мечтая, что он когда-то обратит на меня внимание.

Не понимаю о чем речь, поэтому хмурюсь и поглядываю в его сторону, дожевывая один из несчастных бутербродов. Папа покачиваясь подходит ко мне и крепко хватает за ухо, буквально поднимая меня с места.

— Соседи мне сказали, что ты курил, — говорит мне прямо на ухо, за которое крепко держится и повышает голос. Начинает отчитывать так, будто это правда и его волнует состояние моего здоровья.

— Я не курил ни разу, — отвечаю громко и жмурюсь от неприятных ощущений. Не вру. Никогда не пытался соврать ему, даже при таком отношении, а он не верил. Тем более сейчас.

— Вечно только позоришь меня, — слегка покачивается, продолжая душить меня запахом спирта и ведет в сторону гостиной. — Решил себя взрослым почувствовать?

Он уже не говорит, а орёт. Вена на виске вздувается, а голос становится более хриплым. Очередная внезапная вспышка не аргументированного гнева, под которую я попал. Спорить было бесполезно. Как бы я не пытался докричаться до него и сказать, что я действительно не делал этого — он не слышал и не хотел этого делать.

Вместо ответа слышу только непонятную и тихую болтовню под нос. Ничего не могу разобрать. Наблюдаю за тем, как он открывает балкон и заталкивает меня на улицу, закрывая дверь.

— Посиди, подумай, — единственное, что слышу от него. Первые секунд десять не понимаю, что происходит. Левое ухо продолжает гореть и держу пари в этот момент оно было ярко-красным.

Между тем, ноги начинает пощипывать. Я в одних спортивных штанах, легкой футболке и тапках, на морозе. Первое время я колотил руками по стеклу даже не боясь, что я могу его выбить, но потом перестал. Он все равно не обращал на меня никакого внимания. Ушел в кухню, кажется, чтобы продолжить пить.

Я привлек только внимание соседей, да и даже они просто молча посмотрели на меня и разошлись по домам. Становилось еще холоднее. Иногда складывалось впечатление, что если ударить по ногам молотком, то они разлетятся на мелкие осколки, настолько сильно я замерз.

Подметив в углу пачку отцовских сигарет, со злости подбираю ее с пола пытаюсь разорвать задубевшими от холода руками, но не получается. Только слегка помял пачку. В голове что-то щелкает, поэтому не особо долго думая, обиженный несправедливостью, достаю сигарету и красный крикет из пачки и закуриваю раза с третьего.

— Раз уж воспитываешь за курение, то получай, — именно так я и думал в тот момент, когда кашлял после каждой затяжки, сжимая зубами каждую сигарету.

В пачке их оставалось десять. И все десять были выкурены на том самом балконе на зло отцу. Обида настолько сильно давала о себе знать, что в тот момент хотелось сделать что-то угодно, лишь бы причинить этому человеку хоть какую-то боль или дискомфорт, и детская сообразительность нашла только такой вариант.

Я не заметил, как пролетело время и я докурил мальборо до конца. Сидя на ступеньках, шмыгнул носом и утер тыльной стороной ладони выступающие слезы. В горле и сейчас появился проклятый ком, пока в голове все ещё крутился этот фрагмент.

— Я больше не курю, — повторяю снова, вставая с каменного выступа и направляясь в сторону урны. Ловкое движение и окурок летит прямо в ведро, пока я поправляя воротник куртки, медленно иду в сторону офиса.

— И тебе доброе утро, — Вика слегка мнётся, но всё же делает пару шагов, проходя вперёд. Это странно, но сейчас я рад её видеть, хотя бы потому что сейчас она создаёт контраст между прошлым и настоящим и своей болтовней не позволяет утонуть в потоках собственных мыслей.

— Нам нужно будет поговорить, — заявляет она серьезно, как только мы поднимаемся на третий этаж. Я молча наблюдаю за ней и позволяю себе усмехнуться.

Я не видел её буквально несколько дней. Грешным делом подумал, что Вика захочет уволиться или избегает меня, но девушка успела меня переубедить, пока мы поднимались по лестнице. Точнее, пыталась это сделать.

Открываю дверь и пропускаю её вперёд, глядя на то, как она уверенной походкой от бедра заходит в офис. Включает свет, от чего люминесцентные лампы издают характерный треск, нарушая тишину, возникшую между нами.

Не знаю, что сказать, поэтому молча сажусь на своё рабочее место, наблюдая за тем, как девушка снимает свою синюю кожанку и присаживается на диван. На шее красуется белый и легкий шарфик — до сих пор маскирует засосы.

Мнётся, подбирает слова, поджав губы и делает вид, что занята, копаясь в телефоне, уже замучила свой айфон, который то откладывает, то снова берет в руки. Лишь изредка поглядывает на меня и едва слышно вздыхает. Пожалуй, это один из самых неловких моментов в моей жизни, если не считать того, что такая же давящая тишина била мне по мозгам после того, как меня застукали с преподавательницей.

Это был последний год обучения, когда жизнь свела меня с Анастасией Михайловной. Молодая аспирантка преподавала немецкий. Что-что, а из уст миловидной и рыженькой девушки выражения на этом грубом языке звучали до боли красиво, особенно с её акцентом.

Настя была старше на три года. Разница небольшая, но на подсознательном уровне меня тянуло к ней ввиду самого факта, что она взрослее меня. И дело даже не в цифрах, а в том, что девушка была невероятно умна и начитана, да и к тому же, всегда знала, что сказать в той или иной ситуации.

Не помню, в какой именно момент между нами началась эта игра в «кошки-мышки», но в её сети я попал основательно. И это с учетом того, что я почти первый семестр пропускал её пары и в глаза не видел нового препода, которого мне расписывали, как нечто неземное и волшебное.

Когда впервые увидел её — она показалась мне вполне обычной, но стоило ей заговорить, как мой внутренний эстет сошёл с ума. Её манера говорить уже сама по себе заставляла плавиться, как масло на раскалённой сковороде.

Вся такая выдержанная, плавная, стреляющая глазками, она сводила с ума всю мужскую половину группы. Попытки подкатить к ней всячески пресекались ввиду того, что те, кто пытался атаковать эту крепость, были посланы к черту из-за своей необразованности.

— Склоняюсь к тому, что она спец по девочкам, — говорит мне Саксонов, выдыхая дым, стоя у входа в универ. Максим, как и все остальные, пытался покорить её тем, что бесконечно сильно наседал на девушку, зазывая на свидания.

— Сакс, если ты не интересен девушке, это не значит, что нужно запихивать её в стан лесбиянок, — смеюсь и хлопаю друга по плечу, оглядываясь по сторонам, разминая заодно шею.

И такая позиция была абсолютно у всех, кто получал отказ. Послала к черту — значит не той ориентации, а если и соглашалась, то получала клеймо легкодоступной, другого просто не дано в этом стереотипном и донельзя шаблонном мире и времени.

Но так или иначе, со мной она заговорила и в дальнейшем охотно поддерживала беседу. Это случилось во время моей перепалки с другом. Кажется, он жутко вывел меня из себя и на поток гневной тирады я ответил цитатой в универском коридоре: "Чума! На оба ваши дома!".

Столь эмоциональный ответ и такая подача Её и зацепили, кто бы мог подумать. Лукаво улыбаясь и поправив свои очки, она отметила, что приятно слышать подобные высказывания на ряду с той пахабщиной, что лилась в мою сторону.

Слово за слово, мы разговорились о Шекспире, шагая по коридору, а позже она притащила сборник сонет в твердом переплете, чтобы подловить меня во лжи относительно того, что их все я знаю наизусть. Но я не лгал.

— Тебе в свободное время совсем нечем было заняться? — скрестила руки на груди и внимательно смотрит на меня исподлобья, пока я пытаюсь смириться с несимметричностью нарисованных стрелок у её глаз.

— Я просто люблю поэзию, поэтому почему бы не уделить время тому, что мне интересно? — выгибаю одну бровь и смотрю на нее, сидя напротив преподавателя в пустой аудитории.

— Напомни, когда мы перешли на «ты», ломая рамки субординации? — пытается поставить на место, но по глазам вижу, что ждет ответа, а не ухода от темы.

— Кажется, с тех пор, как твой номер появился в моей записной книжке, а в кофейне узнали, что я таскаю латте для тебя, — довольно выпрямляю спину и поддаюсь вперед, опираясь руками на край её рабочего стола.

Молчит. Лишь улыбается. Вижу, как щеки покрываются легким румянцем. Знаю, что она не будет спорить, это бесполезно, потому что на этот момент я был чертовски прав. Отношения "преподаватель-студент" постепенно сходили на «нет», уступая место чему-то более интимному. Нет, речь не о сексе, а о химии, которая была между нами. И это видели все.

Но на учебе это не сказалось. Она так же дергала меня во время пар, осыпая вопросами и цепляясь к моему произношению, но наши локальные шутки, которые я не стеснялся озвучивать, выбивали её из колеи, а остальных заставляли шушукаться. Но ее это не смущало, поскольку Настя всегда могла меня осадить.

Долго не заставляю ждать и вытаскивая телефон, открываю контакты и уверенно жму на последний исходящий вызов, который был сделан абоненту "Мисс N". Мне было весело. Даже тогда, когда она не оценила мою шутку и попросила покинуть аудиторию, не засчитав провальный тест. Но когда я уходил, она все же улыбнулась, качая головой.

Так продолжалось месяца два. Бесконечные разговоры о поэзии, искусстве, прогулки по кампусу. Это было трогательно и притягательно для обоих, и никто из нас не хотел переступать черту, нарушая всю прелесть этого шарма и этой связи. Я хотел её, она меня. Я знал и чувствовал это, но мне нравилось само это состояние заведенности, а не сам факт получение желаемого. Еще мой очередной бзик. Но она меня понимала, поэтому мы были на одной волне.

Однажды, когда она позвонила мне в два часа ночи, чтобы просто обсудить вышедший фильм, я бросил трубку и сказал, что не могу говорить и приехал к ней. Да, так безбожно и вероломно, вызвал такси, сел в машину и уехал. Я знал её адрес, потому что неоднократно провожал до дома после пар. Удивительно, но девушка была рада меня видеть. В шоке, но все же рада.

Между нами ничего не было. В тот вечер. Настя напоила меня чаем, даже открыла бельгийский шоколад, который берегла долгое время и проболтала со мной почти до самого утра. Спал я на диване в её гостиной. До сих пор помню запах лаванды, которой пахли её подушки.

— Я оторву тебе язык, если ты расскажешь о том, что спал со мной, — громко проговорила она, выходя из ванной комнаты. Уже накрашенная и на этот раз симметрия стрелок меня устраивала.

— Не скажу, — ответил, поправляя воротник мятой рубашки, глядя на девушку. — И вообще, я не видел тебя без макияжа, значит не считается. Но мне нравится, что ты упорно закладываешь эту мысль в мою голову.

— Дураком был бы, если бы тебя поцеловал и размазал твою помаду нахрен, — говорю, что первое приходит на ум и вижу, как она рефлекторно кусает нижнюю губу.

И в этот раз долго не приходится ждать. Стоя в ее кухне, подхожу к девушке вплотную и смотрю сверху вниз ввиду своего превосходства в росте. Молча и без всякого объявления, касаюсь её губ. Она не сопротивляется, обвивая мою шею руками, целуя в ответ.

Настя была права. Помада оказалась слишком стойкой. Даже почти не оставила следов на моем лице. Пожалуй, это был максимум того, что мы могли себе позволить. Об этом моменте знали только двое: я и она, и эта мысль прельщала нас обоих.

— Только попробуй рассказать, — возмущается, стоя на пороге и провожая меня и все так же улыбается. Да, она пеклась о своей репутации и статусе, но кажется, не так сильно, как хотелось думать.

Между нами ничего не было. Это факт. Если не принимать во внимание то, что это «ничего» — слишком растяжимое понятие. Между нами было что-то большее, чем просто секс. Это была более интимная связь, пусть хрупкая и иллюзорная, не просуществовавшая недолго. Это все было заведомо обречено на провал. И об этом знали двое: я и она.

— Поэтому давай оставим это, ладно? — из омута воспоминаний вытягивает голос Вики, который доносится до меня и мгновенно отрезвляет. Судя по тому обрывку, что услышал, понял, что она всё это время что-то говорила, нервно перебирая в руках свой шарф.

— Я не хочу, чтобы мы вот так избегали друг друга, — качает головой и отворачивается от меня. — И не хочу, чтобы ты считал меня какойто потаскухой, тем более с Мишей все начало налаживаться. Я хочу нормальных взаимоотношений хотя бы в стенах офиса, поэтому…

Она молчит и не знает, что сказать. Видимо, ожидала какой-то колкости и очередного летящего предмета в её сторону. Продолжаю улыбаться и тихо радоваться тому, что всё складывается именно так. Никаких обязательств, выяснения отношений и прочей мишуры от которой тошнит.

Покинув офис, слегка потягиваюсь и улыбаюсь, чувствуя в кармане вибрацию. Кажется, пришло сообщение. И я не ошибаюсь. Во входящих смс от Тоника: "Мне чертовски грустно". Слегка задумавшись над ответом, кусаю щеку изнутри и улыбаясь, набираю ответное смс: "Не хочешь приехать?". Уверенно жму «отправить» и продолжаю идти.

Как бы то ни было странно, но пожалуй с этого момента, после разговора с Березиной, одной головной болью стало меньше, но одним другом больше. Нет, мы не проводили вместе вечера в каком-нибудь баре и не говорили о жизни, мы просто мирно сосуществовали в пределах одного офиса и изредка выходили на улицу покурить, где могли переброситься парочкой слов и не более. Меня такое положение дел устраивало, её — кажется, тоже.

Побуду противоречивым, сказав, что дружбой такие отношения я не осмелился бы назвать. Для меня это понятие слишком узкое и под него мало кто может подойти. Так уж исторически сложилось, что все те, кого я мог назвать друзьями, расщепились на атомы, но перед этим изрядно подпортив мне жизнь, а впрочем, к этому мы ещё доберемся. Речь о дружбе была заведена не случайно, поскольку первой в списке тех, кому я мог доверять по сей день, была она — Тоник.

И каково же было моё удивление, когда выйдя на улицу и снова сощурившись от солнечного света, я остановился, чтобы достать из кармана свой смартфон, на экране которого отобразилось входящее сообщение от подруги. Оно было коротким, и я около тридцати секунд не понимал его значения, забыв о своем предложении, бездумно пялившись на уведомление-ответ: "Уже".

Но подруга, по всей видимости, была занята, поскольку исходящее смс не было прочитано аж в течение пяти часов. О том, чем именно она была занята, я узнал ближе к вечеру, а пока вынужден был торчать в офисе, умирать от духоты и пить горяченный кофе, перечеркивая все законы своей логики.

— Если ты ещё раз задашь этот вопрос, я кинусь в тебя ножницами. И я не шучу, — выгнув одну бровь, слегка усмехнулся, наблюдая за тем, как девушка меняется в лице.

Кажется, я окончательно запугал её своими вспышками агрессии. Она тут же опустила взгляд, вздохнула и откинулась на спинку своего кресла, теперь даже не взглянув в мою сторону. Жалел ли я о том, что не могу контролировать свои эмоции? Временами да. И как правило такие времена наступали после того, как мне давали возможность побыть одному и перебеситься, но Вика была как раз тем человеком, которому требовалось обсудить какую-то проблему немедленно. Думаю, не сложно догадаться, как это влияло на меня. Подобные выходки сравнимы с тем, если Вам, допустим, пожарные тушили бы горящий дом с помощью керосина.

— В какой момент жизни ты успела переквалифицироваться в прачку? — отвечаю вопросом на вопрос, не отрывая взгляда от монитора и едва заметно улыбаюсь краешком губ.

— О том, что не стоит полоскать мои мозги, это плохо получается, — довольствуясь собой, немного прикусываю нижнюю губу и наконец смотрю в сторону девушки, которая в очередной раз закатила глаза. Она делала это каждый раз, когда я шутил или издевался, то есть — практически весь восьмичасовой рабочий день.

— С тобой кто-нибудь может нормально разговаривать вообще? — Вика встала с места и махнула рукой в мою сторону. Схватив пачку сигарет со стойки, где я обычно подписываю заказчикам какие-то бумажки, она поправила свою футболку и двинулась к выходу.

— Эй, а меня позвать? — вопросительно воскликнув, недовольно скривился и пошел следом за ней, хотя ни ответа, ни приглашения я так и не дождался.

Мы так и стояли молча у главного входа в здание и курили тонкий винстон, который еще каких-то полгода назад я терпеть не мог из-за его дикой легкости в плане крепости.

— Они есть? Или они вымышленные? — Березина снова смеется, закатывая глаза, пока я качаю головой и мысленно удивляюсь тому, как ловко можно меня нейтрализовать с помощью моего же оружия.

— Смотри-ка, а она в теме, — четко слышу рядом со своим ухом голос брата и ощущаю, как ладонь легла на мое плечо. Но это произошло снова внезапно, поэтому дернувшись и вдохнув дым, я закашлялся, зло поглядывая в его сторону.

Но лучше бы я молчал. Все ещё было трудно привыкнуть к таким неожиданным появлениям, но ещё сложнее было не отвечать и не взаимодействовать с братом, когда вокруг были люди. Если бы я мог читать мысли Березиной, я уверен на девяносто процентов, что она подумала, что я больной на всю голову, поскольку подобные припадки случались достаточно часто в ее присутствии.

— Интересно, когда у тебя уже кончатся отмазки, а? — сунув руки в карманы джинсов, парень самодовольно приосанился, не отрывая взгляда от Березиной. — Научи её видеть меня, умоляю, а то будет как-то неприлично, если я её изнасилую, а она этого даже не увидит.

Рефлекторный удар ладонью по лбу — ещё одна моя привычка, от которой сложно избавиться. Демонстрация моего негодования от проявления чьей-либо глупости заключалось в проведении этого ритуала. Поэтому услышав очередное идиотское высказывание со стороны Вани, я инстинктивно шлепнул ладонью себя по лбу, слегка зажмурившись, заставив блондинку снова нахмуриться и с подозрением посмотреть в мою сторону.

— Комар просто, — пожав плечами и натянуто улыбнувшись, тут же придумал отговорку, пока русоволосый клоун стоял сбоку и продолжал смеяться во весь голос.

— Угу, в конце августа, — Вика недоверчиво покосилась и выбросив окурок, слегка прокашлялась, взявшись за ручку входной двери. — Я лучше пойду поднимусь в офис, пока ты тут мухобойку изображаешь.

— Ага, — в очередной раз натянуто и фальшиво улыбнувшись, киваю головой, как болванчик на торпеде машины, глядя вслед блондинке, которая скрылась из поля моего зрения спустя минуту.

— Серьезно? Что-то тебя это не останавливает, когда ты вынуждаешь меня болтать с тобой, когда я с Лизой или когда рядом вот эта вот, — активно жестикулируя руками, совсем перестал смотреть за тем, что происходит вокруг, в то время, как на нас действительно пялились. А если быть точнее, то на меня, на единственного видимого человека, который по мнению всех прохожих орал на кирпичную стенку. — Я даже до сих пор не понял принцип твоих появлений, твою мать! Ты мне помогаешь или обожаешь выставлять идиотом?

— Ну и что дальше? Перед кем ты меня еще идиотом выставишь? Перед Никитой? Перед хозяйкой квартиры, чтобы она точно мне дурку вызвала и смирительную рубашку подарила? А нет, — я продолжал свой эмоциональный рассказ, жадно хватая ртом воздух, чувствую, как внутренне закипаю. — Я знаю! Снова сделаешь так, что девушка, которая мне нравится, будет считать, что я психически болен, о да.

Но вместо ответа я просто смотрел за тем, как брат молчит и лишь невинно, по театральному пожимает плечами и медленно разводит руки в стороны, заглядывая мне за спину.

В этот момент сердце ушло в пятки, а в горле встал ком, проглотить который было просто невозможно. По одному только взгляду я понимал, что всё это время кто-то стоял за моей спиной, вопрос только: кто именно?

Зажмурив глаза и прикусив губу, медленно повернулся лицом к стоявшему позади человеку и лишь набравшись смелости и открыв их, увидел перед собой невысокую блондинку в черных брюках, подчеркивающих ее бедра, а так же в белой рубашке и легком сером кардигане. Столь деловой стиль ей очень шел, но в таком виде я видел её впервые, от того мой рот непроизвольно приоткрылся, пока я пялился на неё сверху вниз.

— Ответ вопросом на вопрос не работает, с тобой все в порядке? — она выжидающе смотрела на меня, скрестив руки на груди, пока я судорожно пытался придумать объяснение своему поведению, но в голове, как назло, не было ни одной идеи, даже самой бредовой.

— Крыша временами едет, а так всё в порядке, — киваю головой, не сводя взгляда с собеседницы, наконец найдя хоть какие-то слова. Черт, я впервые видел её такой деловой, в наряде, который можно было бы отнести к официальному стилю, даже не сразу заметил на голове очки в черной оправе, которые она носила ввиду плохого зрения. — Ты как здесь оказалась?! Я, конечно, звал тебя, но я рассчитывал, что ты будешь в выходные.

— Считай, что у меня командировка, приехали сюда с начальником, на какую-то там конференцию, которая состоялась из-за чего-то там, — она слегка хихикнула, махнув рукой, но затем вновь надела маску серьезной мадемуазель, сложив руки на груди, глядя куда-то в сторону. — Я, конечно, извиняюсь, но что это сейчас было?

— Эмм, — немного выпрямившись и взявшись за голову обеими руками, чуть развел локти в стороны, нервно и тихо посмеиваясь, в то время, как Ваня вплотную стоял к моей подруге в прямом смысле разглядывая ту с ног до головы. — Просто вживаюсь в образ. Подумываю написать новую книгу. Ну ты знаешь, я частенько так делаю, да.

Сам того не замечая, медленно опустил правую ладонь на свою шею, но тут же одернул её, прекрасно понимая, что Женя знала о моих дурацких привычках.

Девушка достала из небольшой черной сумочки, которая называлась клатчем, пачку сигарет, а заодно и зажигалку. Прикурив, блондинка сделала затяжку и довольно выдохнула дым в мою сторону.

— Не было времени, нужно было помочь с организацией мероприятия, — она пожала плечами и улыбнулась, пока я стоял рядом и медленно выдыхал, наблюдая за тем, как Ваня пристально всматривается в её глаза. — Ты тут как?

— А можно я буду третьим? — звонко рассмеявшись, парень все же отступил в сторону, позволяя мне заключить девчонку в крепкие объятья, пока ты во всю продолжала смолить мальборо с кнопкой.

— Я скучала очень, — говорит тихо, все так же широко улыбаясь, вдыхая остатки моего почти выветрившегося парфюма, тут же перебивая его табачным дымом.

— И я, Тоник, — ненадолго прикрыв глаза, как можно крепче прижал её к себе, медленно показав брату средний палец. Но как только открыл глаза, увидел, что его рядом нет.

— Хотела оторваться с крутым пареньком, но судя по всему, его сегодня хорошенько потрепали, и он уже не так крут, — ласково улыбнувшись, она звонко рассмеялась, стряхивая пепел на землю.

— Максимум, на что меня сегодня хватит — на домашнюю посиделку с вином, — кивнув головой, прислонился плечом к фасаду здания, не веря своим глазам, что Женька здесь.

— Звучит заманчиво, причем настолько, что я согласилась с третьей секунды, — опять смеется и бросает окурок в урну, похлопав меня по плечу. — Если ты не сменил адрес, то я приеду, пока нужно решить личный вопрос.

— Книжный за углом, если пройти двести метров, — понимая, о каких делах она говорит, я качнул головой в сторону книжной лавки, и её глаза загорелись.

На самом деле её появление несколько скрасило этот день, я был слишком уставшим, а заодно переживал по поводу того, что моя Робин не отвечала на мои же сообщения. Я было подумал, что что-то случилось, но как позже выяснилось, она была занята. У кого-то в компании был день рождения и эта суматоха её затянула, но тем не менее, она скучала.

Я вернулся домой в районе восьми или девяти, заранее предупредив Женьку, что буду ждать её в десять, и я не прогадал. Все это время она бродила в трехэтажном здании, набитым доверху книгами. Это был её рай, из которого блондинку в прямом смысле выталкивали, потому что ворота в райский сад закрывались как раз-таки в девять.

К её приходу я успел приготовить что-то вроде карбонары, точнее — её жалкое подобие и достать бутылку джин тоника, как никак, символизм я обожал, причем во всем.

Как я и думал, Жека, как ласково я называл девушку, закупилась пакетом романов, среди которых была итальянская трилогия, которой она вынесла мне весь мозг, пока мы сидели в кухне и пили.

— Если мне не будет лень, то я почитаю, — лениво протянул я, расслабленно восседая за кухонным столом, впервые наевшись относительно нормальной еды.

— То есть, ждать мне не нужно? — иронично усмехается, потягивая тоник с соком, внимательно поглядывая на меня. — Мне кажется, что с тобой что-то происходит.

Она была проницательна, но сейчас это было не на руку и не в тему. Я все еще не хотел признаваться в чем дело на самом деле, хотя изнутри меня гложил тот факт, что я не могу этим поделиться с близкими людьми.

— Почему так думаешь? — закос под дурачка работал всегда, но сейчас примерять маску идиота не хотелось, поэтому поставив локти на край стола, сомкнул пальцы в замок, внимательно глядя на подругу.

— Ты как-то поменялся, — Женька пожала плечами, поставив стакан на стол, утирая губы салфеткой. — Стал спокойнее, если не считать того припадка на улице, ой прости — вхождения в образ, хотя лучше бы ты вошел во что-то другое.

Очередной намек на то, что я одинок в шуточной форме заставил меня усмехнуться, а позже и рассмеяться, чуть опустив голову ниже. Я разглядывал орнамент своего линолеума, не находя каких-то слов. Между нами стояла тишина, но она не давила, скорее успокаивала.

— Ты же знаешь, что мне лучше быть одному, все попытки построить что-то терпят крах, — качаю головой, поднимая голову наверх, глядя прямо в глаза своему визави.

— Смени обстановку, это тоже морально на тебя давит, — парирует, подражая мне, опираясь локтями на стол. Всегда так делала. Этот четкий прием расположения к себе работал всегда.

— О н-е-е-ет, давай не сейчас, молю, — рассмеявшись, подлил в стаканы джина, слегка вздыхая. — И это бред. Шкаф, стоящий в спальне никак на меня морально не давит, заставляя думать о прошлом, кресле не бьет по больным местам, напоминая о том, какой я неудачник, так что дело не в обстановке, стенах и месте, дело во мне, внутри.

Девушка только сделала глубокий вдох, собираясь начать свою тираду о том, что я не прав, но затем слегка улыбнулась, протянув руку вперед, крепко сжимая в своей ладони часть моей, будто бы пытаясь успокоить. Всегда чувствовала, когда я могу взорваться и ликвидировала это. Со временем она научилась это делать, но так же, как и все остальные переживала период жесткой диктатуры и тирании.

— Это просто плохой отрезок времени, он пройдет, — говорит тихо, ласково и убаюкивающе, позволяя спокойно выдохнуть и действительно расслабиться.

— Я знаю, Джин, я знаю, просто… — договорить мне было не дано, поскольку я был отвлечен звуком входящего сообщения. Выудив из кармана джинсов смартфон, широко улыбнулся, открывая диалог с Робин. Входящее смс было коротким, но достаточно цепляющим для того, чтобы я закусил щеку изнутри и продолжал улыбаться, как идиот: "Я очень соскучилась".

— У-у-у, ты скрыл от меня что-то, — Женька довольно заулыбалась, крепко держа в руках стакан с прохладным напитком, подозрительно взглянув на меня. — Ну и как её зовут?

Кухня вновь наполняется звонким и заразительным смехом, пока я сижу, опустив голову вниз, еле сдерживая себя, чтобы не смеяться так откровенно.

Мы просидели на кухне вплоть до трех часов ночи. Казалось бы, что созваниваемся и списываемся каждый день, но темы при личном разговоре оказались неисчерпаемыми. Хотя чему я удивляюсь, это же Женька.

Её клонило в сон уже после третьего стакана, но она стойка держалась все это время, не давая покоя своими расспросами о Робин. И проблема моей немногословности заключалась не в том, что я хотел это как-то скрыть, а потому что я не знал, что рассказать толком. Да и к тому же Тоник каждый раз закатывала глаза, когда я замирал и бесконечно долго пялился в одну точку, широко улыбаясь.

Подперев щеку одной рукой, подруга уже закрыла глаза, начиная сопеть, пока я переводил тему и уже без устали болтал о чем-то своем, намывая тарелки. Все же такого разговора по душам мне действительно не хватало, но совесть грызла изнутри из-за того, что два важных факта я скрыл: Женя не знала о том, что я вижу брата и о том, что было между мной и Викой. Что-то подмывало взять и рассказать все, как есть, но разумная часть меня твердила об обратном.

Тарелка, которую так нещадно протирал полотенцем, тут же выскользнула из моих рук, упав на пол, расколовшись на несколько частей. Рядом с подругой сидел Ваня, приобнимая её за плечи, театрально махая мне рукой.

— Она просто скользкой была, — ответил первое, что пришло в голову, но спустя пару секунд понял, что оправдание тянет на ноль по десяти бальной шкале.

Я непроизвольно закатил глаза, принимаясь собирать осколки с пола, искоса поглядывая на то, как Ваня продолжает пялиться на Женю. Только собрался что-либо сказать, но тут же прикрыл рот, понимая, что выглядеть это будет странно.

— Как тебе не стыдно, а? — слышу ироничный тон брата, который сверлит меня взглядом. — Она тебе душу тут вывернула, а ты не можешь рассказать про ту блондиночку? Хочешь пошатнуть уровень её доверия?

И в этот момент меня прошибает, словно током. И я даже не понимаю, от чего больше: то ли от того, что он в состоянии копаться в моей голове и осознание того, что мне вовсе не обязательно с ним говорить вслух, то ли от волны ностальгических воспоминаний.

В самом деле я оставил младшего брата без зуба в ходе какой-то шуточной драки из-за лазерной указки. Это вышло случайно, когда мой локоть состыковался с его челюстью и выбил передний зуб. На мое удивление не было никаких слез или истерик, была лишь сдача спустя парочку лет, когда этот же болван въехал мне клюшкой в челюсть. Мы были квиты, но с одной единственной поправкой: он потерял молочный зуб, а я лишился коренного, поменяв его на коронку.

— Если ты называешь ее другом, то она имеет право знать о том, что происходит в твоей жизни, — в чувства приводит очередная реплика от русоволосого.

Парень щелкает пальцами и исчезает, оставляя меня снова наедине с засыпающей девчонкой, которая явно видит какие-то отклонения в моем поведении.

Чтобы окончательно не погрузиться в царство Морфея, идет следом за мной и встает в дверном проходе, пока я меняю постельное белье, пока в голову пробираются дурацкие флешбеки.

— Как заботливо, — девушка иронично улыбается, скрестив руки на груди. — Меняешь постельное, чтобы я не спала в лежбище, в котором ты кого-то оприходовал?

Стоя спиной к ней, слышу ее смех, пока руки мои сжимают край одеяла и медленно опускаются вниз. В каждой шутке есть доля правды и этот закон работает как никогда, черт возьми. Дергая скулами и пялясь в пол, долго раздумываю, но в конце концов, после недолго молчания, принимаюсь запихнуть одеяло в пододеяльник, нарушая тишину.

Не хотел оборачиваться, спиной ощущая этот непонимающий и тяжелый взгляд. В такие моменты меня пробивало на смех, а подруге хотелось неистово покричать на меня и назвать идиотом.

Сразу стало понятно, что пытается сохранить внешнее спокойствие, но удавалось это с трудом. Еще несколько месяцев назад она выслушивала мои гневные тирады о том, как меня раздражает эта девица, в которую я чуть ли ножи не метаю, а сейчас вынуждена слушать такие новости.

— Вот они плюсы долго знакомства, я знал, что ты так сделаешь, — нервно усмехнувшись, бросил заправленное одеяло на кровать и наконец повернулся.

— Внезапно выяснилось, что она кандидат каких-нибудь наук? Или ей вручили Нобелевскую премию? — девушка продолжала возмущаться, даже не слушая меня. — Просто объясни, как можно выйти из режима "Она меня бесит" в "Ой, ну да, пожалуй, ты не такая глупая, раздвигай ноги"?!

Тоник приложила руку ко лбу и тяжело вздыхала. Кажется, её возмущению не было предела. Знаю, что она переживала и на это были поводы. Она знала меня вдоль и поперек и прекрасно понимала, что подобного рода связь могла привести к тому, что я мог бы зациклиться на Вике, а затем утащить себя на дно. Но ведь этого же не произошло. Проблема была в том, что я не смог донести до Жени эту информацию, как минимум, потому что мне не дали вставить и слова.

— Да случайно это вышло! — успел выкрикнуть, уворачиваясь от летящего предмета, продолжая улыбаться. — Но по крайне мере теперь мы наладили нормальное общение, и она не так достает.

Очередное закатывание глаз с ее стороны и тихие причитания о том, что я придурок — все это было ожидаемо, и честно признаться, стало как-то легче. По крайней мере сейчас я не испытывал какое-то внутреннее давление из-за недосказанности и не откровенности.

— Лучше помолчи сейчас, — но она держала себя в руках, лишь пригрозив мне указательным пальцем. — И не дай Бог потом я буду слушать, что ты к ней привязан, между вами буря из чувств, а ты страдаешь. Я тебя убью.

На этой ноте мы и разошлись спать. Женька демонстративно хлопнула дверью, но пожелала сладких снов, а я, схватив второе одеяло и подушку, вернулся на свой диванчик в кухню.

Удобно устроившись на своем месте, взял в руки телефон и гонимый желанием подстегнуть подругу, написал сообщение: "Мы делали это прямо там". Отправив смс, принялся вслух считать:

Спустя ровно три секунды из спальни донесся недовольный вопль и ее коронное: «Идиот». Рассмеявшись, повернулся на бок, взглянув на диалог с Робин. Она ушла спать еще два часа назад, но я все равно хотел ей написать.

Не долго думая, быстро набрал: "Как насчет выпить кофе завтра?" и так же не раздумывая отправил. В свете последних событий и разговоров, мне стало морально легче, я был в достаточно хорошем настроении, которое хотелось бы разделить с ней. Тем более, я скучал. Как позже выяснилось — она тоже.

Амбассадор : другие произведения.

Иллюзия

Иллюзия

Annotation

Глава 1
Джин Тоник

Глава 2
Рукописи. Появление первое

Глава 3
Солнце

Глава 4
Леди ин рэд

Глава 5
Совесть

Глава 6
Почти жёлтый зонтик

Глава 7
Доброе утро

Глава 8
Пуля-дура

Глава 9
Я хочу твою фотку

Глава 10
Маньяк

Глава 11
Пап, погоди

Глава 12
Робин

Глава 13
Воспоминание первое / предательство первое

Глава 14
Гадкий койот

Глава 15
Инсомния

Глава 16
Три — ноль

Глава 17
Я больше не курю

Глава 18
Между нами ничего не было

Глава 19
Мистер и Миссис не Смитт

Глава 20
Джин в руках с тоником

Глава 21
Идиот

Продолжение следует

Оставить комментарий © Copyright Амбассадор (biermood@gmail.com) Размещен: 20/02/2020, изменен: 20/02/2020. 249k. Статистика. Роман: Фэнтези Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Что делать, когда от тяжести навалившихся проблем, ты ощущаешь, что ломаешься изнутри? Как быть, когда общество давит на тебя со всех сторон, а ты не желаешь прогибаться? Хочешь творить, но вдохновения нет месяцами? Просто вспомни и ощути, что ты не один.

Амбассадор : другие произведения.

Иллюзия

Иллюзия

Annotation

Глава 1 Джин Тоник

Глава 2 Рукописи. Появление первое

Глава 3 Солнце

Глава 4 Леди ин рэд

Глава 5 Совесть

Глава 6 Почти жёлтый зонтик

Глава 7 Доброе утро

Глава 8 Пуля-дура

Глава 9 Я хочу твою фотку

Глава 10 Маньяк

Глава 11 Пап, погоди

Глава 12 Робин

Глава 13 Воспоминание первое / предательство первое

Глава 14 Гадкий койот

Глава 15 Инсомния

Глава 16 Три — ноль

Глава 17 Я больше не курю

Глава 18 Между нами ничего не было

Глава 19 Мистер и Миссис не Смитт

Глава 20 Джин в руках с тоником

Глава 21 Идиот

Продолжение следует

Глава 1
Джин Тоник

Глава 2
Рукописи. Появление первое

Глава 3
Солнце

Глава 4
Леди ин рэд

Глава 5
Совесть

Глава 6
Почти жёлтый зонтик

Глава 7
Доброе утро

Глава 8
Пуля-дура

Глава 9
Я хочу твою фотку

Глава 10
Маньяк

Глава 11
Пап, погоди

Глава 12
Робин

Глава 13
Воспоминание первое / предательство первое

Глава 14
Гадкий койот

Глава 15
Инсомния

Глава 16
Три — ноль

Глава 17
Я больше не курю

Глава 18
Между нами ничего не было

Глава 19
Мистер и Миссис не Смитт

Глава 20
Джин в руках с тоником

Глава 21
Идиот