Аннотация: "Но он, еще не родившийся, гораздо важнее мне, чем ты", - читается в его глазах. - "Он будет лучше тебя. Я выбираю его".
Зачем он все-таки пришел? Этот вопрос задавали себе оба. Ты позвала.
Бывшая сидела наротив и взгляд ее был холоден. Белокурая официантка принесла кофе, но пах он как... Горло сжалось, выпьешь - выблюшь, ясно? Нормально завтракать - когда он этим займется?
- Привет, - и молчание, не двигается, не сводит взгляда. Наконец открыла рот:
- Привет. - И снова смотрит.
- Что-то скажешь?
Она пожимает плечами, скривила лицо - почти плачет. Ничего она не хочет говорить. Ни один из них не ест и не пьет, хотя оба страшно голодны. Но ни один не хочет это делать в присутсвии другого. Человек ест, когда считает себя в безопасности. Сейчас у каждого из них под ногами смерть, покойник. Их два года.
- Скажи мне, есть во всем этом смысл? - наконец спрашивает она. Держит чашку кофе и плотно прижала к ней ладони, хотя в помещении настоящая топка. На ней шерстяной шарф из-под которого полукругом топорщатся волосы. Нежно. Да, жарко.
- Ты о чем? -Неприятно, он наконец сглатывает кофе. - Об Оле?
- О нас, - зло отвечает. Лицо ее мрачное и как будто посерело.
- Ну я люблю ее. Ее и...
На улице люди идут счастливо парами, идет снег. А эта комната сейчас- Ад. Он вряд ли сможет продолжить этот разговор.
Месяц назад он бы оправдывался. Хватал бы за руки, ластился, держал бы за ворот пальто, а потом и за подол, когда она вырвется от него... Если бы они встретились месяц назад, когда к нему бы еще не подошла Оля. Если бы она виновато и одновременно счастливо не положила его руку на свой живот. "Ты же хотел детей? С ней?.."
Он бы говорил, что все еще будет хорошо. И что просто скучал по ней, по женскому теплу, а тут, "...пока тебя не было, появилась Оля, и как-то все внезапно... просто я думал, что ты там останешься. Она тоже так говорила".
У него будет ребенок - хочет он его или не хочет.
"Но он, еще не родившийся, гораздо важнее мне, чем ты", - читается в его глазах. - "Он будет лучше тебя. Я выбираю его".
Эта боль будо ударяет в девичью грудь и уже нечего сказать. Любит? Другую? Не плакать при людях - покинуть эту топку. Пальто, сумка, телефон, в котором через пять минут станет на номер меньше.
Он остается сидеть на месте, просто тяжело выдыхает и радуется, что все наконец-то окончено.
У нее есть: кровать, стулья, обои, мама. Мама переживает и уже который день не просит вынести мусор. Это странно.
- Дочь, прошу тебя, не думай.
"Мама, не такая уж это была великая любовь". Совсем не такая, чтобы бросаться с крыш, в океан или в ближайший ночной клуб, трахаться и упиваться там до смерти. Совсем не такая, но по-своему счастливая.