- Зачем тебе понимать? Назови свою цену - я заплачу её - и мы разойдемся.
- Должен же я хотя бы знать, за что получаю награду, - наглая усмешка и странный блеск в глазах.
- За мою жизнь - этот ответ тебя устроит?
- Нет. Я ничего не сделал для спасения твоей жизни, я вообще тебя первый раз в жизни вижу.
- Видишь - да, первый, - кивнула она, доставая плеер. Включила и вынула из гнезда наушники. "...taisetsu ni kanji au..." - раздалось из динамика начало песни
- Это ведь ты написал? - продолжила она. - Эту и еще две песни. Это единственное, что способно привести меня в чувство во время безумия. Благодаря им я не однажды останавливалась за мгновение до гибели. Так что не говори, что ничего не сделал для спасения моей жизни. Ты сделал даже больше - благодаря тебе я сохранила разум. Так что ты хочешь за это?
- А ты... Можешь... - понимание и боль в глубине глаз.
- Все что угодно.
- Тогда... - опущенные веки не мешают увидеть череду воспоминаний, страх, боль и потеря красной нитью связывают их. Наконец он открывает глаза. - Мне сказали, что их не спасти.
- Тебе солгали, - умение слышать несказанное не подвело и на этот раз. - Вы увидитесь завтра. Прощай. - женская фигура растворилась в ночи так же неуловимо, как и появилась.
"Завтра..."
- А потом был просто ужас! Ты помнишь, Сачио? Когда отовсюду раздалась эта жуткая песня и все лампы погасли разом?
- Еще бы не помнить! Такое забудешь, как же!
- Хорошо хоть Тоширо там не было.
- Кинджи, по-моему, это единственная фраза, которую ты говоришь в последнее время.
- Да ладно тебе, Юкио! Я тоже никому не пожелал бы такого кошмара!
Четверо продолжали весело болтать, вернее, болтали трое, а парень с темно-фиолетовыми волосами сидел, глядя в пустоту, изредка отпивая вино из своего бокала, когда дверь зала открылась. Никто не обратил на вошедшего внимания, мало ли кого занесло в придорожную забегаловку? Зато вошедший увидел их сразу же.