Терляев Максим Игоревич : другие произведения.

Драконы бывают разные

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Неоконченная детская фантастическая повесть

  Прерванное утро
  
  Звонок прозвенел неожиданно. Впрочем, как всегда. На то он и звонок.
  Олеся проснулась и сладко-сладко потянулась. Очень не хотелось подниматься в такую рань, но уж если сама поставила будильник, то надо вставать. Тем более, что тот не сдался бы просто так: он звенел в ушах, в голове, во всём теле. Олеся вспомнила, что раньше были такие будильники, которые по утру люди засовывали при звонке под подушку и спали дальше.
  "Счастливые древние люди!" - подумала Олеся, зевнула и сбросила с себя одеяло.
  Сейчас звонок просто снился. Можно было даже настроить, чтобы тебя разбудил какой-нибудь страшный сон, хотя любителей просыпаться с подпорченным настроением особенно не было. И тут: затыкай - не затыкай уши, прячь или не прячь под подушку будильник - всё бесполезно.
  Олеся, наконец, поднялась с кровати и, шлёпая босыми ногами по мягкому ворсу пола, пошла умываться. Будильник удовлетворённо, как будто кивнув головой, смолк и сам, видимо, отправился спать. "Возьму сейчас и сама будильник разбужу, пусть тоже помучается!" - подумала Олеся, но угрозы своей, конечно же, не исполнила.
  Вода была прохладная. К сожалению ближе к холодной, чем к тёплой. Интеллектуальный домашний компьютер любил читать книги из интергаланета - компьютерной сети галактики - и теперь привередливо следовал недавно проглоченной информации из научного труда о здоровье.
  - Индок Иванович! - капризно крикнула Олеся. - Ну, дай погорячей! Холодная же совсем! Заморозить меня вздумал?
  Сверху спустился небольшой мониторчик. С экрана на девочку смотрела бабушка в платочке и древних очках, которая тут же стала с причитаниями втолковывать Олесе идеи полезности холодного умывания по утрам:
  - Даже сам доктор Макаров каждое утро умывается холодной водой. Так он быстро просыпается и садится за свои очередные научные книги.
  - Но я же не доктор Макаров!
  - Вот и зря, зря! - не сдавалась бабуля, - Будешь умываться холодной водой по утрам - будешь как доктор Макаров.
  Олесе вспомнился хмурый дядька, который выступал иногда по просьбе мамы по интервидению. Он был бородатый и с крючковатым носом.
  - Не хочу я быть доктором Макаровым! Он и хмурый такой, наверно, из-за того, что утром холодной водой умывается! - Олеся заткнула кран пальцем и направила струю в экранчик.
  - Хулиганка! - изображение на мониторе сменилось на стандартное для Индока. Теперь на Олесю с укоризной смотрело круглолицый лысоватый мужчина лет 50-ти в очках. Из-за монитора высунулась гибкая "рука" с тряпочкой и быстро протёрла экран. - Ничего ты не понимаешь в здоровом образе жизни. И в учёных тоже!
  Индок, поджав губы, улетел по своим делам, видимо читать трактат о воспитании малолетних преступников.
  Вода при этом теплее не стала. Олеся вздохнула и принялась умываться, сопровождая процедуру фырканьем, брызганьем воды на пол и тихим выражением недовольства в адрес домашнего компьютера. Маленькие роботы-уборщики, точно так же фыркая, пытались успеть высушить каждую летевшую от раковины капельку. Эти машинки проезжали под ногами девочки в тот момент, когда она перепрыгивала от неприятного холода с ноги на ногу. Олеся прыгала на левую ногу - машинки суетились под правой, Олеся прыгала на правую ногу - машинки перескакивали на место левой. Так продолжался этот странный танец, пока Олеся всё-таки не наступила на одну из этих сушилок. Машинка пискнула обиженно и убежала в угол, а Олеся в свою очередь взвизгнула и присела на край ванны, зажав в руке пораненную ногу.
  Девочка посмотрела на пятку. Из ранки сочилась кровь. Олеся отпустила ногу, присела на корточки, уже не обращая внимания на свою рану, и взяла на руки машинку-уборщика:
  - Ты уж извини, что я на тебя наступила, я просто тебя не заметила, - сказала она обиженно посвистывающему роботу, - Простишь?
  Робот подумал, выдвинул маленький манипулятор и пожал палец Олеси в знак примирения. Девочка погладила робота по квадратной маленькой голове и отпустила.
  На визг откуда ни возьмись появился Индок. Он изобразил на мониторе озабоченное лицо какого-то смешного допотопного доктора в белом халате и таком же колпаке с красным крестом посередине. В вытянутых многочисленных "руках" он размахивал бинтом, маленьким, но страшным шприцем, мешочком со льдом, рюмкой с корвалолом, бутылочкой с йодом и даже погремушкой, которую прихватил, видимо, с перепугу:
  - Что случилось? Что случилось? Кто кричал? Ты? Ну-ка открой рот. Скажи а-а-а.... Я говорю А, а не Б! Вот, так-то лучше.
  - Да у меня нога болит, а не горло! И перестань шуметь погремушкой, пожалуйста!
  В этот момент Индок заметил свой промах и, смутившись, убрал лишнюю руку с явно неуместной погремушкой.
  Однако другие руки уже деловито суетились вокруг ноги хозяйки. Олеся только сидела, морщилась и даже охала. Нет, она была смелой и терпеливой девочкой, но с собой наедине можно было расслабиться и дать волю чувствам.
  Вскоре Индок Иванович постановил:
  - Пациент был серьёзно ранен, но жить будет, - и с деловитым и самодовольным видом смылся.
    [Д.Шулындин]
  
  Олеся посмотрела на ногу. Она уже не кровоточила и даже не болела. Индок в своё время начитался медицинской литературы и умело справлялся с мелкими проблемами здоровья, будь то маленький порез или перелом. Естественно, он не мог в домашних условиях восстановить человека из маленького кусочка, как это делалось в больших больницах, или вылечить от новой страшной болезни крек, привезённой с какой-то только что открытой планеты, но всё собирался добраться до литературы по этим вопросам и нарастить себе оборудование.
  Он мог часами рассуждать, что вскоре станет самой умной домашней машиной Солнечной системы, но Олеся думала, что он уже давно таковой стал и, если бы проводились Олимпийские игры между домашними компьютерами, он занял бы бесспорно первое место. "А это интересная мысль: Олимпиада между компьютерами!" - подумала она.
  С этими мыслями девочка утёрлась полотенцем и пошла на кухню, откуда давно уже доносился какой-то странный и заманчивый запах.
  За бесшумно открывшимися дверями она увидела Индока Ивановича, колдующего над столом. На его маленький экранчик был уверенно нахлобучен белый поварской чепчик...
  "Боже мой, как все роботы хотят быть похожими на людей! " - подумала Олеся и устроилась на удобном стульчике, приказав интервидению включить что-нибудь из жизни животных. Тут же указанная стена засветилась и стала показывать фильм о паукообразных коровах с планеты Каурия. Они ползали по высоченным деревьям и пожирали плоды, похожие на яблоки. Коровы при этом похрюкивали и со странным прищуром смотрели на Олесю своими восемью глазами. Зрелище было не для слабонервных, но смотрела его девочка с удовольствием: она давно уже выбрала себе будущее космоветеринара, чтобы лечить всех известных и неизвестных животных. Это, как она слышала, называется "призванием".
  Найти это Призвание было главной обязанностью всех жителей Альфа-Вселенной. К этому стремились с самого раннего детства, пробуя себя в разных науках и в различной деятельности. С этим были связаны все мечты и желания. В принципе, Призвание как раз и было мечтой каждого. Не найти, не обрести эту мечту было трагедией. Олеся слышала как-то про ребят, которым нравилось больше валяться на диване и смотреть интервизор, чем заниматься каким-либо стоящим делом. Они считали, что их Призвание - это отдых. Ребята так и не смогли встать с кроватей: кости стали хрупкими, а мышцы - слабыми. Так их на этих кроватях и увезли в больницу.
  Многие из неопределившихся впоследствии становились преступниками и улетали в Бета-Вселенную. Правда через годик-другой они возвращались, меняясь до неузнаваемости, и спокойно занимались выращиванием фиалок или написанием картин.
  Олесе полёт в Бета-Вселенную не грозил. Она нашла своё Призвание ещё в десять лет. А крайний срок по законам Альфа-Вселенной - восемнадцать.
   Индок Иванович укоризненно покачал "головой":
  - За едой смотреть ИТВ вредно: будет несварение желудка!
  - Ну, Индечка! Ну, пожалуйста! Ну, не выключай! - взмолилась Олеся. - Когда же мне ещё смотреть? Всё равно ведь ничего не делаю, только жую!
  - За едой надо думать о еде! Жевать и думать, что ты ешь... - в голосе И.И. послышались нотки обиды.
  Тут Олеся поняла, что действительно не обращает внимания на то, что ест. Она посмотрела на тарелку и расширила глаза. Там лежало что-то прозрачное и дрожащее.
  Оно переливалось всеми цветами радуги и в это же время тихонько музицировало.
  - Что это? - удивилась Олеся.
  - Мартирт... - мелодично и с удовольствием пропел Индок. - Чудо вексериальцев. У них там козы дают волшебное молоко. А мартирт - это творог из этого молока.
  - Хотела бы я видеть ещё и сметану...
  - Я попробую достать! - Индок Иванович подмигнул Олесе, а потом неожиданно спросил, - Вкусно, да?
  - Вкусно...
  И.И. погрустнел и уплыл в потолок. Роботы не знали вкуса. Это Олеся понимала. Но ещё она знала, что Индок Иванович в тайне от всех пытается изобрести для себя вкусовой модуль, чтобы узнать, что же это такое - вкус. Только ведь всё равно этот вкус будет в цифрах и сигналах.
  За пять минут Олеся прикончила этот... мартирт, облизнулась, после чего аккуратно вытерлась салфеткой, вышла из-за стола и побежала в свою комнату.
  ИТВ предусмотрительно включилось и там, перемотав фильм на место, на котором Олеся остановилась, покидая кухню.
  Постель, естественно, была уже аккуратно заправлена. Мама не разрешала включать Олесе эту функцию у И.И., но Индоку делать и так было нечего: он ведь жил в десятки раз быстрее, чем все люди. Рассуждая так, Олеся потихоньку избавляла домашний компьютер от скуки. Конечно, когда мамы дома не было. Индок Иванович понимал все эти хитрости и после прихода старшей хозяйки делал вид, что ничего и не происходило, что он исправно не выполнял никакие свои функции, что честно ничего за Олесю не делал.
  Любил он свою младшую хозяйку, как только может любить компьютер!
  Олеся неожиданно выключила ИТВ и прыгнула на аккуратно заправленную постель. Она движением руки заставила распахнуться тонкие занавески окон, впустила в комнату побольше света и взялась за книгу, лежавшую на тумбочке у изголовья кровати. Девочка любила читать вот так. Просто. С бумажного древнего листа. Её друзья удивлялись, как так можно: держать что-то в руках, перелистывать страницы, изображение на которых даже не двигалось. А ей было приятно ощущать тяжесть этого поистине преданного друга и вживаться в этот мир, рождающийся на сероватых от времени листках.
  Она читала в очередной раз древнюю детскую книгу из серии о девочке, которая участвовала в миллионе фантастических приключений. Читала и удивлялась, насколько похож и одновременно непохож был этот мир на мир, в котором жила Олеся. Да, конечно, и Олеся повидала многое на своём пути, в своей жизни, но чтобы вот так, без оглядки окунаться в сумасшедшие приключения? Это было слишком.
   Её маму звали Алиса, как и героиню любимых книг. Она работала биологом, возилась постоянно с разными зверьми со всей Альфа-Вселенной. Часто её звал дедушка в свой космический зоопарк, где постоянно появлялись новые виды разнообразнейших животных.
  Олеся часто была в зоопарке, много раз приходила в гости к маме на работу, даже летала на одну из планет знакомиться с местными зверюшками. А в детстве у неё был домашний дракончик с планеты Драгос. Однажды он заболел, и маленькая Олеся проплакала целый вечер, пока ветеринары из Земного центра его лечили. Дракончик поправился и улетел потом на свою планету со стаей пролетавших мимо Земли драконов. Но с тех пор Олеся решила стать ветеринаром, чтобы быть всегда готовой вылечить четвероногого, многоногого и даже безногого друга.
  Почитав три странички книги, Олеся услышала вызов телефона. Она отложила в сторону книгу, предварительно заложив её календариком, и всмотрелась в облачко, быстро собравшееся в середине комнаты. Приём был чёткий, поэтому даже шторы задёргивать не пришлось.
  В тумане Олеся узнала Анюту Блок - подругу, работавшую вместе с ней на ветстанции. У Анюты были смешно встрёпаны волосы, а карие глаза распахнуты чуть ли не на километр:
  - Олеся, спасай нас! Опять этот Живоглот... Да уйди ты... Дай я сама скажу!
  Туманчик разделился и в комнате очутился ещё один человек. Им оказался Серёга Веселов, медбрат, который любил из всего делать быстрые выводы.
  - Говорил я вам: уберите живоглота за силовую сетку! Нет ведь! "Пускай гуляет!.. Жалко Живоглотика...", - передразнил он, - Вот пускай теперь гуляет с корраном в желудке! Кто из них первый подохнет - не знаю...
  - Олесь, ну что-то надо делать! - это опять Аня вступила в разговор. - Не вызывать же ребят из центра... Те точно упрячут нашего Живоглотика за решётку, а коррана!..
  - Еду, еду... - Олеся вскочила с кровати. - Пока вставьте шланг с водой ему в глотку... И напор побольше включите...
  - Так он же разнесёт всё!
  - Нейтрализуйте пятым патроном!
  - Бежим...
  - Еду...
  Голограмма испарилась.
  Олеся спешно одевалась, пока Индик молча заправлял постель, подбирал по комнате разбрасываемую девочкой одежду и готовил к вылету икар.
  Ситуация была ясна. Местный любимчик - гипполон Живоглотик, похожий на большого бегемота, только с несколькими ртами и более проворными движениями, - заглотил случайно или по своей голодной сущности какого-то коррана - огнедышащую ворону. Корраны были редки. Тем более, что многие планеты наложили запрет на ввоз: слишком опасны они были. Огонь одного коррана мог послужить началом огромного пожара. Так произошло на Лесной - планета выгорела почти полностью... Земля, кстати, тоже запретила их ввоз.
  Поэтому-то Олеся и ехала на ветстанцию с бóльшим рвением, чем обычно.
  Кто-то им на ветстанцию отдал на лечение коррана.
  Значит, кто-то его контрабандой провёз на Землю.
  
  Драконы бывают разные
  
  Когда Олеся вбежала в комнату ветстанции, её чуть не снёс с ног Саня Пивоваров. Ругаясь, на чём свет стоит, он с дымящимися волосами нёсся в сторону туалета, где журчала предусмотрительно включенная вода.
  В приёмной творилось что-то ужасное: стулья раскиданы, часть из них расплавлено, стол разломан надвое. Одно окно продырявлено микроскопом (это было видно по силуэту, оставшемуся на уцелевшем стекле), на другом окне зияла расплавленная дыра.
  Олеся окинула взором вторую комнату - операционную. Этот вид не вызвал у неё особого восторга: практически всё оборудование было также раскидано и разломано.
  Одно успокоило: компьютер был цел. Видимо, не без усилий Бори Королёва, местного компьютерщика, который до сих пор стоял в защитной позе, прикрывая своим телом самую ценную для него вещь. Сам же Королёв был поджарен в нескольких местах, а модная огнеупорная курточка была порядком помята.
  Виновник происшедшего - Живоглот - сидел на потолке, прилепившись к нему присосками, и страшно крутил круглыми, как у хамелеона, глазами. Временами у него случалась отрыжка, и стоящим под ним Ане с Серёгой приходилось пригибаться, а потом тушить очередную подожжённую им вещь. Аня к тому же пыталась попасть в живоглота из парализатора патроном номер пять (естественно, патронами уже никто не пользовался, просто рычажок на пистолете переводили на пятую цифру), но руки у неё дёргались и она всадила десятый заряд в пробегавшего мимо ни в чём не повинного таракана. Он упал на пол, где уже валялись подбитые Аней же моль, какой-то кузнечик и посетитель. Посетитель, видимо, не успел убежать со всеми, когда из операционной выкатилось огромное животное с тремя ртами и начало рыгать огнём направо и налево, а за ним выбежала толпа детей с криками и пальбой из парализатора.
  Одиннадцатый выстрел всё-таки уложил Живоглота и тот плюхнулся с размаху на пол, чуть не придавив ребят. Напоследок он сладко зевнул и спалил шкафчик для бумаг.
  -Уф... - юные ветеринары, утираясь, сели на поверженное животное, как охотники на мамонта.
  Из пожарной кишки текла специальная жидкость и тут же испарялась. Из угла периодически высовывались машинки-уборщики и, пискнув от испуга, уезжали прочь.
  Вокруг всё дымилось, капало, осыпалось, звенело, шипело и хрюкало... Впрочем, хрюкал только Живоглотик. Видно снилось что-то вкусное, то есть - всё, что угодно.
  - Как же так вышло? - спросила Олеся, усаживаясь на покорёженный стул.
  - Не уследили мы за нашим гипполоном... Даже глазом не успели моргнуть, как он с потолка своим длиннющим языком захватил коррана и проглотил... - Анюта никак не могла прийти в себя и нервно размахивала парализатором, норовя вмазать заряд ещё в кого-нибудь. - А потом такое началось!
  - Я не про то, как вы упустили из виду обжорство гипполона, - Олеся отобрала у Ани пистолет и спрятала в своём кармане, - Я про то, как вы взялись лечить коррана!
  - А что?! - выпучил глаза Сергей.
  - Ой, не притворяйся, что ты ничего не знаешь, Серёг! - Олеся повернулась к Ане. - Ну, я понимаю - Сергей, но ты-то как могла? Ты же лучше меня знаешь, что корранов не разрешают ввозить на Землю!
  - Извини, - Аня потупила глаза. - Но... Он обещал свозить нас на Каурию...
   - Кто "он"? - вдруг у Олеси расширились глаза. - То есть, как... на Каурию? Ты серьёзно?
  - Да, - Аня метнула взгляд на Сергея. - Так ведь?
  - Ага... Ты не переживай! Это какой-то важный дядька... Профессор, что ли... Как его?.. Юрий Николаевич Блок...
  - Человек? Ань, не твой ли родственник?
  - Нет! - надулась девочка. - Нет у меня в родственниках контрабандистов!
  - Сама же понимаешь, что он контрабандист - и всё равно ведь взяла коррана! Я тебя оставила главным врачом, а ты...
  - Что ты ей нотации читаешь? - вошёл Саня, отряхиваясь и ёжась от остывающей на голове воды. - Всё равно вместе будем вылезать из ситуации!
  - Поэтому и читаю... - сказала Олеся, но успокоилась. - Значит, говоришь, на Каурию... Значит, говоришь, Блок...
  - Это ведь на Каурии эти коровы паукообразные ползают по берёзам за яблоками? - поинтересовался Санёк.
  - На Каурии... Только ползают они не по берёзам, а по местным яблоням...
  - Всю жизнь хотел на Каурию попасть... Только ведь доступ ограничен, не так ли?
  - Ну, тебе, Серёг, точно... - Олеся смахнула пепел с юбки. - Да и всем нам после этого дела никто уже не поможет...
  - "Помоги себе сам!" - закричал Саня. - Надо сделать так, будто ничего не было!
  Ребята огляделись вокруг... и покачали головами:
  - Пепел-то мы выметем, а вот новое оборудование как нам заказать? - вздохнула Аня. - Это же надо старое отправить на базу. Под объяснительную. А как мы всё это объясним?
  - Да так и объясним: "взяли контрабандного коррана на излечение, простите нас, тётеньки и дяденьки, больше не будем..." - продиктовал Серёга.
  - Да, - прикинула Олеся, - и "смените нам, пожалуйста, коэффициент престижа с третьего на десятый", да? Ну уж нет! Та-а-ак... Перво-наперво, Саня - быстро сделай, что можешь, в операционной: надо достать каррана, всё-таки...
  Коэффициент престижа, о котором говорила Олеся - это цифра от 1 до 15, которая давалась организациям. Это как бы место на соревнованиях. Худшим и начинающим присуждали номер 15, а лучшим - 1. Естественно, приходили чаще люди к тем, у кого КП выше пяти. До этого происшествия КП Ульяновской юношеской ветеринарной станции был три...
  Внезапно пропищал вызов телефона. В образовавшемся в центре комнаты туманчике появился силуэт в очках и принюхался, как будто по телефону и запахи передавались:
  - Так... Мёртвый пленный показал, что у вас тут деется нечто несусветное! - Клаус Владимир Александрович, президент Ульяновского Совета Призвания, человек весёлый, но справедливый, саркастически потёр руки. - Ну, готовьтесь к порке... И цифирку новую заказывайте на значок!..
  Коэффициент престижа всегда светился на значке с названием организации.
  Ребята засуетились и быстро выдвинули из поля зрения видеофона Живоглота.
  - Куда же пропало это прелестное существо? И, кстати, здравствуйте!
  - Здравствуйте...
  - Ну, рассказывайте, рассказывайте... Что там у вас... - Владимир Александрович сел на материализовавшийся стульчик и начал поглаживать свою только-только появляющуюся лысину.
  - Хорошо, что он не видит всю станцию... - прошептала Олеся ребятам и сказала Клаусу:
  - Всё в порядке... Просто пожар небольшой случился... Ммммм... Серёга... Да, Серёга притащил самодельную взрывчатку и рванул.
  - А чё я-то?.. - начал было возмущаться Серёга, но его быстро заткнули ударом локтём в бок.
  - Сергей, это правда? - Клаус удивлённо поправил рукой очки.
  - Ну-у-у, да... - замялся Сергей, ругая про себя Олесю: всё-таки неприятно быть козлом отпущения. - Так получилось, извините... Я больше не буду... Я сам всё уберу...
  - Только, пожалуйста, без соплей и других мокрых выделений... Что рванул-то? - Клаус заговорчески наклонился к Сергею.
  - Я это... Магний с марганцем...
  - М-м-м... - с пониманием качнул головой Владимир Александрович. - Неправильная пропорция?
  - Угу... Так получилось...
  - Ладно, поверим на первый раз... Отсюда вывод: учите философию Канта и не лезьте в область знаний, которая опасна и способна повредить вам же... Всего хорошего...
  Клаус выключился...
  Ну любил он Канта! Что же тут поделаешь! В своё время он даже преподавал философию маленьким существам с планеты Массан... Но существа понимали всё слишком буквально и после того, как Клаус однажды, рассказывая очередную теорию строения мира, сказал, что вселенная где-то должна кончаться, ночью тайно снарядили межгалактический космолёт и улетели, оставив записку, что вернуться, когда этот край вселенной найдут...
  Естественно, до сих пор они и не возвращались.
  А после того случая Владимир Александрович больше не преподавал философию. Он сам себя винил в без вести пропавших массанцах.
   - Ф-фуу... Пронесло!.. - Аня вытерла пот со лба и села прямо на пол.
  - А ты знаешь, что монорельсы быстро ходят и по расписанию? - Серёга начал вскипать и поворачиваться к Олесе. Это означало одно, что ей в его мечтах предстояло разделить участь древней Анны Корениной, которая в результате оказалась в двух частях... Или это книга была в двух частях?
  - А ты знаешь, что у меня чёрный пояс по карате? И я бью не по расписанию! - Олеся, медленно поворачиваясь, засучила рукава. Это означало одно: Сергея ожидает участь не столько Анны Карениной, сколько Шалтая-болтая, которого так никто и не собрал...
  - А вы знаете, что гипполон скоро проснётся, корран сам себя поджарит, посетитель вызовет кого надо, а сюда обязательно кто-нибудь придёт и увидит, что тут творится? - запричитала Аня, вскочив с пола и встав между надувшимися друзьями.
  И только Боря, дымящийся в своей курточке, молча протирал замутнившийся экран своего компьютера, не обращая ни на что и ни на кого внимания. Он был очень замкнутым мальчиком, который жил слишком широко - во всей вселенской сети, - чтобы опускаться до мелочей жизни.
  - Ладно, всё... - Олеся опустила руки и положила свою ладонь на плечо Сергею. - Прости, если обидела, но надо было что-то предпринять. Ты у Клауса на хорошем счету, пробиваешься в Учёный ветеринарный совет. Тебе всё равно ничего не будет. Но согласись, надо было что-то сделать.
  Она так умоляюще посмотрела ему в глаза, что Серёга сразу успокоился и отвернулся, пробормотав: "В следующий раз действительно принесу взрывчатку и взорву всё к юпитерианским бабушкам..."
  Все знали, что это неправда, во-первых потому, что Серёга был всё-таки неплохим парнем, а во-вторых, потому, что на Юпитере не жило бабушек... Не положено...
  
  Авгиевые конюшни и Лернейская гидра
  
  Кто не знает, что такое Авгиевые конюшни, расскажу. Жил-был раньше герой такой - Геракл, по прозвищу Геркулес (или это псевдоним у него такой был... или просто транскрипции разные). В общем, некий царь, уж и не помню, как его звали, по-моему Эврисфей, извести его задумал совсем и посылал на разные-приразные приключения... Но не тут-то было! Геракл в детстве много геркулеса ел, за что его так, наверно, и прозвали, а потому на испуг его было не взять. И, кстати, от подвигов тех и Гераклу кое-что должно было перепасть, а именно - ни много - ни мало - бессметрие, если тот 12 подвигов совершит.
  Чего он только не делал!
  Дрался с огромным львом и ходил потом в его шкуре, как в бронежилете, от чего раздавались возмущённые крики общества защиты животных.
  Вторым заходом он победил Лернейскую гидру - чудовище о девяти головах дракона и с телом змеи - прямо наш Змей Горыныч - переросток или это его заграничная жена... Не суть... Суть в том, что головы её были бессмертны, а по-нашему просто-напросто обладали ужасно быстрой регенерацией тканей с явным мутогенезом: головы её после их отрубания отрастали в то же мгновение, при этом в удвоенном количестве. Но Геракл справился, прижигая обрубки огнём... Фу... Но головы в конце-концов кончились.
  А одно из самых грязных дел Геракла - это конюшни одного царя. Звали этого царя Авгий. Конюхом был... То есть, нет... Коневодом... Коне-за-вод-чи-ком... В общем, коней любил и разводил их за это в своих, собственно, конюшнях... Только чистить эти конюшни не любил, не следуя пословице "Любишь кататься, люби и за конями навоз вывозить". Хотя я пословицы эти уже порядком подзабыл. А по другим источникам и не кони вовсе у Авгия были, а быки. Но от этого суть не меняется. Представляете, что там в конюшнях творилось, если за конями не убирались лет тридцать! И вот всё это предстояло нашему другу разгрести.
  Он, конечно, человек был сильный, но умный (не в пример некоторым, которые думают, что сила есть - ума не надо). Он речку повернул вспять и смыл-таки этим потоком воды всё это... дело...
  Нашим ребятам предстояла задача намного сложнее, чем товарищу Гераклу... Им предстояло убраться в научной лаборатории, а это вам не конюшня, хотя Олеся часто так называла ветстанцию в те дни, когда дежурить приходилось Саше и Сергею: они хоть и аккуратные были, но отнюдь не как девочки. Здесь куча всякой ещё не разбитой и не сожжённой аппаратуры и смыть всё это водой из шланга было бы крайне неосмотрительно.
  Кроме этого, Геракл занимался одним делом в один промежуток времени. То есть он не мыл конюшни, отрубая головы Гидре, снимая третьей рукой шкуру с ещё не убитого льва, а ребятам примерно это и предстояло: им нужно было убраться, вынуть огнедышащего коррана из одной из непроглядных пастей гипполона, привести в чувство посетителя - и всё это, желательно, одновременно.
  - Я не Цезарь... - вздохнул Саша, намекая на чудесную особенность этого древнего правителя делать несколько дел одновременно.
  - Жаль, - сочувственно покачала головой Аня.
  Кстати, пока ребята оглядываются, всё-таки опишу наших друзей. С Олесей вы уже познакомились. Светлые волосы до плеч. Большие серые глаза. Ямочки на щеках... Озорная улыбка. Милая и добрая девочка, у которой есть мечта и цель в жизни, но кроме этого - жуткое желание знать больше и, желательно, увидев это своими глазами. Лидер по натуре. Растущий гений космоветеринарии. 12 лет.
  Аня - высокая темноволосая девочка. Глаза карие. Заместитель Олеси в УЮВС. Ответственная и крайне положительная девочка. А поэтому ей часто не хватает смелости на безрассудные поступки. Ровесница Олеси.
  Саня - немного картавящий и заикающийся очкарик с вечно торчащими в разные стороны каштановыми волосами и феноменальной памятью, кладезь идей и машина по производству энергии для всех друзей. Знаток десятков основ языков планет. Гитарист, турист и "прочае, прочае, прочае" (как любил говаривать В.А.Клаус). Того же возраста.
  Серёга - высокий темноволосый атлет (насколько можно это сказать о мальчике 12 лет), горазд в своём возрасте на карьеризм и в то же время на невообразимо сумасшедшие поступки. Разбирается в технике.
  Борис - стрижётся всегда "ёжиком". Никогда не снимает огнеупорной курточки. Молчалив. Обидчив. Однако в хорошем настроении может быть душой компании. Особенно, если компании требуется помощь интергаланета. Возраст, кажется, тот же.
  В целом это - команда единомышленников, которые думают по-разному, но занимаются одним делом.
   Сейчас им предстояло тоже заняться одним делом - скрыть дела своих рук и чужой прожорливости.
  Всё это напоминало борьбу с гидрой: много голов, а за какую хвататься - не понятно.
  - Аня! Беги в операционную, привяжи, чем можешь, Живоглотика к столу и готовь к операции... Не забудь огнетушитель! - Олеся наконец пришла в себя и начала думать, как привести всё в порядок. - Сергей! Пальни в посетителя ещё раз.
  - Что? - Сергей округлил глаза и уронил микроскоп, который только что принёс с улицы.
  - Ты же не хочешь, чтобы он проснулся, пока мы тут убираемся? - Олеся улыбнулась самой очаровательной улыбкой, которой только умела. Она вынула пистолет из кармана и передала его Сергею.
  - Когда меня обвинят в усыпительстве третьей степени, тебе, Олесенька, придётся мне передачки возить в Бета-Галактику.
  - Хорошо-хорошо! - поспешно согласилась Олеся и присела в книксене. - Я тебе в большой батон спрячу супер-звездолёт, на котором ты сможешь прорваться через границу домой...
  Олеся осталась распоряжаться в лаборатории, а Сергей, опустив голову, с чувством приговорённого пошёл в приёмную, где на диванчике лежал посетитель.
  Надо сказать, что посетитель был преудивительный - один из немногих выживших до наших дней марсиан: зеленоватый, с тремя глазами, совершенно безволосый, безносый и безухий.
  "Вот такой ночью приснится..." - подумал Веселов и поморщился. Он видел и не таких по ИТВ... Но то по ИТВ, а тут - жизнь!
   Сергей вздохнул и посмотрел на пистолет. Тот был совсем новенький, видимо на прошлой неделе с партией новых инструментов привезли. "Мастер-500". Мальчик вздохнул, аккуратно протёр его полой своей клетчатой рубашки и зачем-то заглянул в дуло. Дуло ничего не сказало, а только помигало предостерегающе красным огоньком.
  Конечно, Сергей просто тянул время: как-то не по себе было стрелять в марсианина. Невежливо.
  Случайно - так это ладно, это же не специально! А тут...
  Миронов вздохнул ещё раз. И уверенно направил пистолет на лежавшего посетителя. Палец приближался к курку.
  - Шшшшш-то ссссссдесссссь происсссссссссхххходитт? - вдруг зашипел марсианин.
  Сергей вздрогнул и всадил в него сразу три разряда. Он забыл, что у марсиан так ротовой аппарат приспособлен к речи, что им приходится долго шипеть, пока что-то получится по-человечески, и испугался...
  - Теперь проспит до завтрашнего утра... - грустно сказал сам себе Серёга, протёр пистолет другой полой рубашки и добавил:
  - Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе - это науке не известно...
  Олеся с Аней в это время копались в пастях гипполона, пока Саня приводил в порядок лабораторию.
  - Ну вот... Вот он где! - воскликнула Аня и достала из пасти гипполона походный рюкзак в полном снаряжении. - Уж где я только его не искала! Помню, что приносила, а куда он потом делся...
  - Ну и обжора ты, гипполоник... - похлопала Олеся Живоглота по большому бултыхающемуся брюху, а потом вновь перегнулась в его пасть. - Аня! - послышались из живота приглушённые звуки. - Помнишь, в прошлом году к нам студент прилетал на практику?
  - Это такой высокий?.. Всё говорил: "Перед операцией необходимо вымыть руки в обеззараживающей жидкости, иначе занесёте микробы в бедного животного"? Аня произнесла это гнусавым голосом, помахивая перед собой пальчиком, передразнивая студента.
  - Помнишь, он так быстро исчез, что мы даже не попрощались!
  - Да, ты потом говорила, что он Буку напугался... - Аня засмеялась. Бука был всеобщим любимцем, жил под шкафом на кухне и питался тем, что со стола упадёт. А падало оттуда много чего, потому что ребята его обожали. И совершенно не важно, что он привезён с Каурии, где природа любит всё паукообразное!.. Зато он пушистый, как кошка, и глаза у него такие большие, грустные.
  Так вот однажды Сергей Леонидович (так звали студента) кушал на кухне. И уронил вдруг бутерброд. Естественно, маслом вниз. Практикант был человеком ответственным и аккуратным, поэтому он тут же наклонился и, не дожидаясь машинок-уборщиков, решил подобрать свою оплошность. Бука же, видимо проголодавшись, увидел бутерброд и решил сразу съесть то, что плохо упало... Взял да и выскочил прямо на Сергея Леонидовича. Студент был человеком смелым и однажды практику на Меркурии проходил, но когда на тебя внезапно из какого-то угла выскакивает по существу лохматый паук с огромными, пусть и голубыми, горящими глазами и с разинутой пастью!.. Тем более, что никто практиканта не предупреждал о Буке и не знакомил с ним...
  В общем, ребята из лаборатории услышали только крик и грохот.
  Хорошо, что с перепугу Сергей Леонидович Буку не стукнул чем-нибудь. Но зрелище было комическое: взрослый человек стоит на столе и замахивается табуреткой на испуганный пушистый комочек на полу.
  - Так вот, что я думаю, - сказала Олеся. - Может он не Буку испугался, может его Живоглот проглотил?
  - А ты руки помыла в обеззараживающей жидкости? - захихикала Аня. - А то встретишь там нашего практиканта, здороваться будешь и заразишь чем-нибудь бедного Сергея Леонидовича!
  Девочки дружно засмеялись. Так громко, что Олеся чуть не свалилась в живот гипполона, а Аня не уронила свой любимый рюкзак.
  - Вы что это смеётесь? - заглянул в операционную Саша. В руках он держал длинную кишку. На самом деле это была вовсе не кишка, а один из хоботов жившего в их ветеринарном минизоопарке бислона. Это такой маленький слонёнок, у которого есть два хобота. И самое удивительное, что он мог одним хоботом всасывать что-то, а другим это выплёвывать... Прямо живой пылесос! Так Саша всасывающим хоботом "снюхивал" мусор из лаборатории, а выплёвывающий хобот засунул в мусоропровод.
  - Да мы так... Не важно... - улыбнулась Аня.
  Олеся вынула голову из пасти гипполона:
  - Самое обидное - это то, что корран от выстрела тоже заснул и совершенно непонятно, в каком из желудков он находится! - она вытерла лоб тыльной стороной ладони. - Хоть бы каркнул для ориентации, что ли!
  - У вас тут свои проблемы, а у меня - свои... Хоть бы помог кто! - недовольно поморщился Саша.
  - А Боря? - шёпотом спросила Аня, но шёпот получился, видимо, слишком громким.
  - Тогда вы сами будете восстанавливать структуру этого кристалла... - бробурчал Боря из лаборатории.
  - Боренька, что, он всё-таки задел что-то? - улыбнулась Олеся.
  Голос Бори потеплел, но сохранил нотки недовольства:
  - Да... Это... Барахло это всё... Надо Европейские заказывать! Они там на Европе кое-чему-таки научились... Не то, что у нас на Земле! - Боря, конечно же, имел в виду спутник Юпитера - Европу. В 2259 году она окончательно превратилась в планету-завод по производству всяческой электроники, в том числе мини-кристаллов для компьютеров. От планеты уже ничего не осталось - одна оболочка. Даже гравитация - и та - искусственная...
  - А где Сергей? - спросила Олеся.
  - Действительно, где он? - забеспокоились ребята.
  - Мавр сделал своё дело, мавр может отдыхать... - донёсся мрачный голос из комнаты для отдыха.
  
  "Ам-ам!"
  
  - Что ты наделал? - только и сказала Олеся и присела на край журнального столика. Глаза у неё ничего не выражали. Хотя это означало очень многое.
  - Сила есть... - буркнул пришедший посмотреть на трагикомедию Борис, постоял немного и ушёл к своему лучшему другу - компьютеру.
  - Что нам теперь с ним делать? - спросила Аня. Никто не ответил. Потому что у всех в голове был только один вопрос. И это был именно этот вопрос.
  Серёга стоял в уголке, застёгивал и расстёгивал одной рукой пуговицу, а другой не переставая чесал в затылке. Пистолет был давно уже в Олесиных руках.
  - А давайте Серёгу тоже усыпим, - предложил Саня, разглядывавший марсианина со всех сторон. - Положим их вместе. Посмотрим потом, кто первый испугается, проснувшись...
  - Не смешно... - проговорил Сергей.
  Олеся вздохнула и оживилась:
  - В конце концов, наше счастье, что ты случайно не переключил рубильник и не убил его ненароком... - она всплеснула руками и направила пистолет на Серёгу. - В следующий раз посажу в клетку с Вельским попугаем. На часок-другой...
   Серёга побледнел.
  Попугай с Веля - пятой планеты системы Анна - тоже жил в минизоопарке при ветстанции. Только жил он в аквариуме. Конечно же, без воды, но со звуконепроницаемыми стёклами. За свою долгую жизнь, а Вельские попугаи имеют неограниченную регенерационную клеточную фазу, то есть не стареют, этот Болтун - так звали местного представителя - наслушался столько всяких разговоров и на стольки языках, что фонотека у него в голове была - ого-го! А учитывая то, что эти птички запоминают любые речи автоматически и полностью, а воспроизводить эти звуки для них такая же важная физиологическая потребность, как и нам дышать, то вы представляете, что собой представлял Болтун. Поэтому не мудрено, что Вельские попугаи редки, хоть и не стареют. Просто очень мало в космосе идеально терпеливых рас... А тех, что, выходя из себя, норовят пальнуть в редкую птичку или кинуть в неё табуретку - много...
  В минизоопарк этот попугайчик попал от одной заботливой старушки. Она его принесла, потому что наконец-то сходила к доктору и восстановила свой слух... А взяла она его, когда была ещё глухой...
  В первый же день коллективу ветстанции пришлось в срочном порядке заказывать на базе звуконепроницаемый аквариум, потому что Саша через 2 часа стал биться лбом об стенку, Сергей ломал клетку, чтобы добраться до птички и свернуть ей шею, а Олеся держала Сергея, но как-то без особого энтузиазма... Аня же сидела, заткнув уши пальцами. Через 2 часа 7 минут встал Боря и сказал, что если птичка не замолчит, он застрелится. Без такого специалиста жить бы было невозможно...
  Поэтому через 2 часа 10 минут после появления птички в минизоопарке она уже сидела в аквариуме и вещала оттуда языком жестов...
  - Я не хочу к ней! - взмолился Серёга. - Мы не подходим друг другу! Она меня не любит!.. - он опустил голову. - Я больше так не буду...
  - Верю, верю... - улыбнулась Олеся, опустила оружие и обернулась к Озякову, копошащемуся около марсианина. - Саш... Хватит так его разглядывать! Посмотри, что у него в карманах...
  - Зачем? - испуганно оглянулся Саша.
  - Не смотри на меня так, - засмеялась Олеся. - Надо узнать, откуда он и отвезти его на место. Если он проснётся у себя дома, он подумает, что всё остальное ему приснилось.
  - Кстати, странно, что у него опознавательного знака нет... - задумчиво изрёк Сергей.
  Действительно, маленького значка с именем и профессией, который обычно носят все граждане на груди или на том, что её заменяет, у него не было.
   - А вот это уже интересно! - воскликнул Саша и достал из нагрудного кармана марсианина маленький клочок бумаги. Он был сложен в конвертик и на нём явственно просматривался адрес, написанный ручкой.
  Хоть вселенная и перешла уже давно-давно на электронные средства связи, они не приносили людям столько радости, сколько настоящие, "живые" письма, которые несли с собой мысли друга, родственника, любимой не только в содержании, но и в наклоне почерка, в особых завитушках на буквах... Письма несли с собой даже запах пославшего... Именно поэтому Смаки не посылают "живых" писем. Как известно, им даже приходится ходить в скафандрах, дабы не наживать себе неприятностей. Просто пахнут они... не очень. И получить от них "пахнущее" отправителем письмо не очень приятно для адресанта.
  Космос всё ещё продолжал жить "бумажной" почтой. И летели из края в край разных галактик звездолёты и космолёты, перегруженные разноцветнейшими конвертиками, на всякий вкус и размер, со всевозможными марками, которые клеили для определения принадлежности отправителя к планете или профессии, да и просто по древней традиции. С самыми различными новостями: плохими и хорошими, грустными и радостными...
  Марсианин, видимо, принадлежал к такому увлечённому бумажными конвертами типу граждан галактики.
  - Вот это да! - разглядывали ребята письмо.
  - Я такой марки не видел... - мечтательно произнёс Серёга и добавил. - Может отклеим её, он потом проснётся и подумает, что случайно где-то оторвалась...
  - Ты что, Серёга! - возмутилась Олеся. - Ты лучше скажи, не знаешь ли, чья это марка?
  Сергей взял конверт в руки. Повертел его. Понюхал. Попробовал на вкус (потом некультурно плюнул на пол). И стал глядеть на марку.
  Марка была действительно замечательная. Замечательная и странная. На ней был изображён видеофрагмент какой-то визитки, только визитки чего, известно не было. Это могла быть новая планета. Это могла быть какая-то специальность, которую ребята не знали... Это могло быть всё, что угодно.
  На марке на тёмном фоне с разноцветными звёздочками из-за голубой, постепенно проявляющейся из мрака, планеты медленно выплывал яркий диск какой-то звезды. Он замирал на месте и луч, идущий от него, касался планеты, указывая на чёрное пятно с хвостом, бегущее по её лику. На фоне звезды появлялся силуэт совы. Она делала взмах крыльями, срывалась с диска пылающего светила, падала на планету, хватала пятно, которое оказывалось крысой, и взмывала в космос, накрывая марку крылом.
  После этого из темноты вновь начинала проявляться планета и видеовизитка начиналась с начала.
  - Не знаю я! - в конце концов резко оборвал свои размышления Сергей и быстрым движением всучил конверт Олесе. Не любил он не знать.
  - Кто-нибудь помнит о планетах, где живут крысы? - спросил Саша.
  - Крысы живут много где... - задумалась Аня. - Если это Гнум, то откуда там совы? Тем более, что жители Гнума только очень отдалённо напоминают крыс и не считают себя их родственниками... И... они очень образованны и милы... - она улыбнулась. - По своему... - она переписывалась с одним молодым жителем Гнума.
  - О твоей мышемании мы все знаем... - буркнул Сергей, за что получил в очередной раз локтём в бок. Но в этот раз заслуженно.
  В комнате наступило неловкое молчание, в котором было два смущённых человека, один обиженный, один побитый, один марсианин и Бука, копошащийся вокруг Олеси, подпрыгивающий и заглядывающий в письмо.
  Неловкость разорвал звук, извините, отрыжки... В дверь ввалился на своих задних четырёх лапах улыбающийся Живоглотик... Как ни удивительно, Корран сидел у него на плече и чистил свои порядком потрёпанные и мокрые перья.
  - Ам-ам... - сказал гипполон, что обычно не предвещало ничего хорошего. Это означало лишь то, что он голоден. Живоглотик в мгновение ока стрельнул языком и... проглотил письмо.
  Бумага растворялась в его животе мгновенно.
  - Ам-ам! - радостно похлопал себя по животу своими четырьмя верхними лапами Живоглотик и утопал в лабораторию.
  - Приятного аппетита... - только и сказала опешившая Олеся.
  - Чтоб ты подавился! - приглушённо пробормотал Сергей.
  - Шшшшшффффф! - помахал лапками Бука.
  
  Марсиане - это контрабанда?
  
  По весенней улице Ульяновска шла группа ребят. Впереди шагала симпатичная девочка лет 12-и и время от времени оглядывалась назад. За ней шла высокая подруга с вороной на плече. Клюв вороны был зачем-то перемотан изолентой. За парочкой нетвёрдой походкой топали двое: невысокий растрёпанный и высокий черноволосый мальчики. Они тащили большую сумку с чем-то тяжёлым внутри и подозрительно озирались по сторонам. Замыкал шествие бритый юный тип с чемоданчиком в руке.
  Тёмный мальчик сказал:
  - Надо было всё-таки отодрать марку! Всё равно письмо растворилось! - это был, конечно же Сергей.
  - Осторожней, ребята! - впереди идущая Олеся боялась, чтобы ребята случайно не стукнули марсианина, которого еле запихнули в спортивную сумку, об асфальт. Она всё оборачивалась и оборачивалась - и в конце концов у неё заболела шея.
  - Надо соревнования устраивать по переноске марсиан... - улыбнулся, кряхтя, Саша. - И включить их в состав Олимпийских игр.
  - Я вот что не пойму... - прокряхтел в ответ Сергей. - Почему нам не взять икар? Сейчас бы погрузили этого... - он покосился на сумку, - груз... в икар и добрались до места...
  - Икары фиксируют все полёты и всех, кто летает... А нам не надо "светиться"... И, кстати, хорошо бы ещё понять, что это за место такое... - сказала Олеся и вздохнула. - Никому и в голову не пришло сначала посмотреть адрес, а потом уже разглядывать марку... Где же я символ совы видела?
  - Может быть, это очередная пиратская банда... - вздохнула задумчиво Аня. Она всё ещё не отошла от обиды. - Вдруг она хочет навредить Гнуму... Надо их предупредить...
  Сергей хотел что-то сказать, но передумал под жёстким взглядом обернувшейся Олеси.
  -Знаешь, Ань... - сказала она, взглянув девочке в глаза. - Не советую сейчас пока ничего делать...
  - Но почему?
  - А как ты объяснишь, откуда тебе известно об этой организации? - Олеся взяла Аню за руку. - Не волнуйся... Всё будет хорошо...
  Редко проходящие мимо люди оборачивались и долго смотрели вслед странной группе ребят. Подбежали свободные ИТВ-шники. Покрутились-покрутились вокруг, потом решили, всё-таки спросить:
  - Ребята, а что это вы такое тащите?
  - За грибами ходили! - буркнул Сергей. - С дороги! Не мешайтесь под ногами...
  Не любил Серёга ИТВ-шников.
  - Какой вы, молодой человек, сердитый! И где вы работаете, сердитые вы такие? - репортёр попытался сунуть миникамеру к значку Сергея, но тот вовремя положил на него одну руку, делая вид, что чешется, а Олеся устало покривилась и запричитала:
  - Дяденька, дяденька! Не слушайте его. Он просто устал. Мы все устали. Очень долго ходили по лесу. Грибы эти собирали. Нам ещё анализ их делать. Можно мы дальше пойдём?
  В этот момент что-то глухо шлёпнулось. Серёга, продолжавший "чесаться", совсем отвлёкся от своих обязанностей разделять ношу с Сашей, а тот не был железным и выронил свою ручку сумки. Так марсианин шлёпнулся на землю. Ладно бы просто шлёпнулся. Он ещё и во сне зашипел при этом.
  Глаза репортёра сузились и он вопросительно посмотрел на Олесю. Испуганное и обвиняющее лицо девочки тут же изменило выражение и она как ни в чём не бывало весело проговорила:
  - Ужа нашли в лесу, пока грибы собирали. Взяли его домой покормить. Ребята, ну что ж вы, так мар... ужа и убить можно!
  Девчонки подхватили сумку, помогая мальчикам и свернули к ближайшему икару. Тот услужливо распахнул двери и увеличился до таких размеров, чтобы все могли вместиться, даже ИТВ-шники, но ребята грубо захлопнули перед теми дверь: "Извините, нам некогда!" - и взмыли в воздух.
  Провожая икар глазами один ИТВ-шник сказал другому:
  - Они бы ещё с чемоданом за грибами пошли!
  В икаре ребята долго не могли прийти в себя...
  - Ничего себе! Не "засветились"... - промычал ухмыляющийся Боря и открыл свой чемоданчик. Это, конечно же, был переносной компьютер.
  Олеся была расстроена. Теперь действительно можно было ждать неприятностей.
  - Хорошо ещё, что они не спросили, почему мы мучаем бедную птичку и заклеили ей клюв! - хихикнула Аня.
  - А мы бы развязали ей клювик и показали им, где корраны зимуют! - Саня всё отпыхивался и вытирал пот со лба. - Хорошо, всё-таки, что техника есть... Кстати, я вспомнил одно старое стихотворение... Про марсиан. Алексея Старикова...
  - Ну, давай... - качнула головой Олеся.
  Саша был хорошим рассказчиком, много читал и запоминал при этом моментально всё, с листа... Его родителям удалось быстро при рождении мальчика отыскать этот феномен и закрепить с помощью геноаппаратуры.
  Необычен, до смешного странен,
  проведя в пути немалый срок,
  прилетел на Землю марсианин
  и по трапу из ракеты стёк.
  И посадкой мягкою доволен,
  он, в большую лужу превратясь,
  оградил себя защитным полем
  от любых опасностей тотчас.
  А потом, ландшафт окинув оком
  и увидев местный ИВЦ,
  что построен был неподалёку,
  тут же оказался на крыльце.
  Просочившись в щель дверную споро,
  каплевидным стал он, а затем
  не спеша потёк по коридору
  к залу персональных ЭВМ.
  И когда, открыв тихонько двери,
  он попал в просторный, светлый зал,
  то глазам своим с трудом поверил -
  столько там мальчишек увидал.
  На экранах множества дисплеев
  шли бескомпромиссные бои -
  школьники сбивали, не жалея
  марсиан несчастных корабли!
  В тишине компьютерного зала
  слышен был лишь клавиш перебор...
  Звёздному пришельцу плохо стало:
  он, сгустившись, вытек в коридор,
  Превратился тут же снова в лужу,
  а затем - в стремительный ручей.
  И сбежал из ИВЦ наружу,
  чтобы быть подальше от людей.
  И закрылся вновь в своей ракете.
  Грохот дюз.
  Всё скрылось в пыльной мгле...
  Что же на оранжевой планете
  он теперь расскажет о Земле?
  
  Саша закончил и опустил глаза на сумку, откуда неслось мирное "пошипывание" спящего марсианина...
  - И что, история эта и вправду случалась? - спросил Сергей.
  - Не знаю, - пожал плечами Саша. - В любом случае, если кто и прилетал, то венерианцы: только на их планете в нашей Солнечной системе есть жидкая форма жизни.
  - Ага! - воскликнула Аня. - Когда я училась на Луне, у меня учитель был венерианец, так он постоянно сидел в аквариуме, только глаза плавали то туда - то сюда... Однажды мальчишки его в холодильник поставили... - она хихикнула.
  - И что потом? - спросила Олеся.
  - А ничего... Директор решил попить холодной минеральной водички, зашёл на кухню, открыл холодильник и чуть не отколол кусочек льда от венерианца... А потом... - Аня погрустнела. - Нас с Луны отправили по своим планетам... Весь класс.
  - А с венерианцем-то что стало? - сдерживая улыбку, спросил Саша.
  - Когда его разморозили, он начал чихать... До сих пор чихает, никак вылечить не могут...
  Икар парил в небесах по кругу. Таково было задание, которое ребята ему дали. Икар не стал задавать лишних вопросов, но сканер его давно уже просмотрел насквозь и ребят, и сумку, и каррана.
  - Так что делать-то будем? - спросила в очередной раз Олеся. - Саш, ты, с хорошей памятью, не смог запомнить адреса на конверте!
  - Кто сказал, что не смог? - хитро покривился Саша.
  В икаре все охнули. Даже карран охнул, выпустив из ноздрей дымок.
  - И ты молчал, жук эдакий! - вскочил Сергей, стукнулся о потолок икара, и приземлился обратно на мягкое кресло летательной машины.
  - А меня никто не спрашивал! - показал язык Саша и поднял руки, потому что ребята лезли на него с кулаками. Конечно, не с серьёзными намерениями, а в шутку.
  - Говори! - кричали они. - Выдавай! Мы тебя сейчас порежем!
  Карран хлопал возмущённо крыльями и водил красными глазами, ничего хорошего не имея при этом в виду.
  Вскоре после того, как икар стал брыкаться, возмущённый таким невежливым с ним обращением, ребята затихли и Саня выдал-таки адрес марсианина.
  Оказывается, он жил в гостинице "Венец-2" на 102 уровне.
  - Так полетели, что же мы ждём?! - воскликнула Олеся.
  - На абордаж, друзья, на абордаж! - закричал Сергей и, вскочив, начла топать, изображая танец пиратов.
  - Сейчас выкину! - тихо предупредил икар.
  - Ладно, ладно... - присмирел Сергей.
  Через несколько секунд все были уже на месте и вывалились к широкому входу гостиницы. Верхушки её не было видно в облаках, однако сквозь них просвечивал лазерный маяк. Конструкция из биометалла и биостекла блестела, отражая габаритные огни пролетавших мимо икаров и авиагрузовиков. Собиралась гроза и заметно темнело.
  - Совсем забыла, что сегодня по плану гроза! - хлопнула себя по лбу Олеся.
  - Н-да... - улыбнулся Саша и выкинул вперёд руку. - Акция под названием "Люблю грозу в начале мая!"
  - Когда весенний первый гром... - подхватила Аня.
  - Как бы резвяся и играя... - включился в хор Сергей.
  - Грохочет в небе голубом! - закончили хором четверостишие все ребята.
  И в этот самый момент сверкнула молния, громыхнул гром и полился дождь.
  - Быстро в гостиницу! - крикнула Олеся, схватила ручку сумки с марсианином и потащила её вместе с мальчишками в здание.
  Гроза хоть и была запланирована, но, как это и требуется, наступила для всех неожиданно. В холле "Венца-2" собрались мокрые, но довольные граждане разных национальностей и видов: и европейцы, и азиаты, и африканцы, и гнумы, и червякоподобные жители Яблока - планеты системы Древо и многие-многие другие. Даже жидкие венерианцы с удовольствием отфыркивались от тяжёлых и тёплых капель первой грозы и отряхивались, как жидкие собачки, обрызгивая всех окружающих.
  Ребята подошли к лифту. Нажали кнопку, но уехать незамеченными им не удалось.
  Женщина-администратор гостиницы, мило, но удивлённо улыбаясь, подошла к ним:
  - Вы к кому, ребята? - она покосилась на сумку.
  Вопрос был прост, если бы не одно обстоятельство: ребята не знали, как зовут того, кто ехал в их сумке. Саша запомнил только адрес, а вот имя не мог вспомнить, хоть убей!
  - Ммм... Мы на 102 уровень в 102333 комнату! - выпалил Сергей.
  - Ааа! Вы к Фх Шшшк! - ещё больше заулыбалась женщина.
  - Да! К нему! - наперебой закричали ребята.
  - Что же вы такое тащите ему? - с интересом ещё раз посмотрела на сумку администраторша.
  - Грибы! - крикнул Сергей и зашёл в лифт, потащив за собой сумку волоком.
  - Грибы?! - распахнула глаза женщина.
  - Только что насобирали! - кивнула головой Олеся и забежала в лифт последняя. - Всего хорошего! - махнула она рукой удивлённой администраторше, когда дверь лифта почти уже закрылась.
  - Они бы ещё с рюкзаком за грибами пошли! - хихикнула женщина и вернулась к сладостному наблюдению за очередной первой грозой в своей жизни.
  Ребята смеялись в лифте всю дорогу наверх:
  - Грибы... Ха-ха-ха... По грибы... Марсианину... Ха-ха...
  Когда они вышли из лифта, Олеся, всё ещё подхихикивая, сказала:
  - Мы как будто контрабанду везём в гостиницу...
  - Контрабанду!.. Ха-ха-ха! - снова загрохотали ребята. - Марсианина... Контрабандой... В сумке... С двойным дном... Как каррана... Ха-ха-ха!
  Вскоре они всё-таки нашли комнату марсианина, зашли туда, положили посетителя на кровать и аккуратно прикрыли простынкой.
   - Как здесь и спал! - воскликнул Санёк.
  - Бедный... - вздохнула Аня. - Проснётся вот так и подумает, что он не в себе...
  - Да ничего... - похлопала её по плечу Олеся. - Он проснётся и подумает, что вся стрельба в ветлечебнице ему только приснилась.
  - Вот только зачем он приходил к нам? - задумчиво произнесла Аня.
  Когда ребята уже летели обратно и радостно обсуждали прекрасно проработанную операцию, Сергей вдруг воскликнул:
  - Эх, как жаль, что икар тот всё записал! Теперь информационный центр заподозрит неладное и нас на всякий случай проверят...
  - Не проверят... - раздался голос с заднего сиденья. - Скажите спасибо, что я захватил с собой компьютер... - это был Боря. - Икар "забыл" о нас раз и навсегда...
  Ребята бросились обнимать друга, но тот отбивался и кричал, что не любит этих "телячих нежностей".
  Приведя в порядок лабораторию, юные ветеринары стали расходиться по домам...
  Каррана посадили в огнеупорную клетку с огнеподавительной сеткой, а Живоглотика загнали в его вольер и дали ему много еды... На всю ночь...
  - Когда должен прийти Блок? - спросила Олеся Аню.
  - Завтра в 10... - произнесла та, потупив глаза.
  - Ох, что-то будет... - вздохнула Олеся, а потом добавила. - И всё-таки так хочется слетать на Каурию!
  
  Что-то будет
  
  Утро следующего дня началось как обычно: со звонка будильника, умывания в холодной воде и пререканий с Индоком Ивановичем. Олеся даже почихала для назидания, но тут же пожалела об этом, так как на мониторчике компьютера немедленно показалось лицо доктора в очках, а в руках компьютера появился внушительный шприц.
  Поэтому Олеся решила побыстрее схватить со стола бутерброд и вышмыгнуть в дверь подальше от излишне заботливого эскулапа.
  Лето было прекрасно. На улице было много зелени. Влюблённые парочки куда-то спешили с букетами цветов. Ребятишки возились в песочницах, катались на гравитационных скейтах и самокатах. Олеся быстро дошла до стоянки икаров, взяла красненький и взмыла в небо.
  Небо давно уже стало обширной транспортной сетью. Здесь было множество "дорог", на разных высотах, которые двигались с разными скоростями. Те, что повыше - быстрее, те, что пониже - медленнее. Автоматические воздушные инспекторы строго следили за аварийными ситуациями и вовремя их предупреждали. Кроме этого они периодически отлавливали спецлучом лихачей и просто зазевавшихся водителей.
  Работы у них было не так много, потому что большинство предпочитало летать на автопилоте.
  Олеся автопилот не любила. Она выключила его сразу же, снизилась до самых верхушек деревьев и летела, чуть касаясь листьев, оглядываясь по сторонам и любуясь окрестностями. Внезапно лес кончился (Олеся больше всего любила это мгновение), Икар замер на мгновение и нырнул вниз, к водной глади.
  Волга всегда поражала своей величественностью и красотой. С тех пор, как её принудительно очистили, она была голубой-голубой. Разнообразные рыбки были видны невооружённым глазом. Они резвились, иногда выпрыгивая над поверхностью воды.
  Олеся убрала крышу Икара и летела на малой скорости, обдуваемая ветром с реки. Вскоре ей пришлось немного подняться вверх, чтобы не врезаться случайно в прогулочные кораблики, многочисленные лодки и катера с ныряльщиками, а также рейсовые туристические электроходы. Она летела точно параллельно двум мостам, прямо между ними. Мосты давно потеряли своё значение, но часто использовались для прогулок, кроссов, велосипедистов и прыжков на пружинящих канатах, когда кончиками пальцев можно достать до воды. Олеся частенько гуляла по старому мосту, осматривая тяжеленную громадину, массивные клёпки и представляя, сколько же космических кораблей можно было бы сделать из этого чудовищно громадного количества металла. Собственно, периодически свободные конструкторы это и собирались с мостом сделать, но защитники истории всегда одинаково успешно отбивали эти нападки на "Мост Свободы" и находили очень много сторонников.
  "Новый мост" (несколько сот лет прошло, а название так и живо) облюбовали небольшие дома, которые стояли прямо на древней проезжей части. Его разобрать также не удаётся уже которое десятилетие. Жители домов улицы Новый мост категорически отказываются выселяться и переезжать в дома в городе. Точнее, все, кто хотел, давно уже выехали, но дома заняли истинные любители Волги, ветра и открытых пространств.
  Олесе всегда нравился домик на самой высоте, около правого, высокого берега, в сторону которого она летела. Этот двухэтажный теремок из красного кирпича был покрыт зелёной черепицей. В середине крыши торчала труба, из которой иногда вился дымок, рядом с трубой развивался красно-жёлтый. Жёлтые балконы были все заставленными пёстрыми цветами, а от самого крыльца прямо до глади воды спускалась верёвочная лестница, около которой всегда качалась на волнах лодка.
  Олеся никогда не видела жильцов этого дома, но ей всегда хотелось с ними познакомиться. Казалось, что это были совершенно неординарные люди. Или не люди?
  "Ох, никогда не угадаешь, кто живёт за дверью!" - улыбнулась Олеся.
  Она подлетела к ветстанции, которая расположилась на волжском склоне. Сердце у неё ёкнуло, когда она вспомнила, что сегодня придётся встречаться со странным Блоком.
   Олеся выпрыгнула из Икара на площадку у входа и отпустила летательную машину. На станции было тихо.
  Ребята занимались своими делами, вчерашний разгром уже почти не был заметен. Все были смущённые и не смотрели друг другу в глаза.
  - Привет! - поздоровалась Олеся. Ребята нестройно что-то прокричали в ответ, каждый из своей комнаты.
  - Никто сегодня новости не слышал? - громко сказала Олеся.
  - А что-то говорили? - испуганно выбежал из операционной Саша.
  - Это я и хотела узнать, - сказала, вздохнув, Олеся.
  - Не было ничего в новостях, - раздался голос Бориса из столовой, - и в галанете ничего нет, и в сводках ничего. Тишина.
  - Может мы его того? - мрачно сказал Сергей из приёмной.
  - Не мы, а ты! - послышался возмущённый голос Ани из минизоопарка.
  - А может мы всё-таки соберёмся в каком-нибудь одном месте и поговорим? - Олеся стояла в дверях и нервно постукивала пальцами по косяку.
  Через несколько минут все уже сидели за одним столом в столовой и нервничали. Аня кусала ногти, Борис с ожесточением стучал по клавиатуре, Сергей чесал затылок, Саша разглядывал потолок, а Олеся постукивала пальцами по столу и смотрела на настенные часы. Тишину комнаты кроме, стука клавиш и пальцев по столу, разрывало шуршание Буки где-то в углу.
  Ровно в десять в коридоре раздались шаги - и в комнате тут же всё стихло.
  В столовую вошёл сухонький человек в очках, клетчатой кепке, клетчатом пиджаке и клетчатых штанах с кожаным портфелем в руках. Он широко и неприятно улыбнулся, неожиданно показав все свои зубы сразу.
  - Здравствуйте, молодые люди! - быстро сказал он.
  - Здравствуйте, - проговорила Олеся, вставая и протягивая ему руку для пожатия, - меня зовут Олеся, я тут руководитель. А вы кто, простите?
  - Меня зовут Юрий Николаевич, я учёный и я пришёл за своим карраном. Вы же его вылечили? - спросил он и ещё раз широко улыбнулся.
  - Вылечили, конечно, - твёрдо сказала Олеся и холодно улыбнулась, - А позвольте спросить, откуда у вас запрещённый на Земле вид животного?
  - Не спешите, - протянул он, погрозил пальцем и ещё раз неприятно улыбнулся, - Я великий учёный, исследователь Каурии. Неужели вы думаете, что на меня эти правила распространяются?
  - Правила распространяются на всех, - твёрдо сказала Олеся.
  - Именно поэтому я отдал каррана именно вам, - Блок ткнул пальцем в стол, - я сел на Землю транзитом. И не собирался оставлять каррана на этой планете, а значит и юридически ввозить его сюда. просто он заболел. Не мог же я допустить, чтобы он умер. Пришлось тайно вывезти его к вам.
  Олеся задумалась. Объяснение было похоже на правду.
  - И, кроме того, я обещал тайно свозить вас на экскурсию на Каурию, - Блок улыбнулся в обычной своей манере, - Конечно на денёк и так, чтобы никто не узнал. Ведь это не нужно ни вам, ни мне, ведь так?
  - Хорошо, - сказала после недолгого молчания Олеся, - Только быстро: туда и обратно. Дома скажем, что едем в экспедицию на Луну, в какой-нибудь кратер.
  - Вот и отлично, - потёр руки Блок, - Где моё животное?
  Ребята вернули ему корранчика, который спросонья пытался что-то гаркнуть огнём, но Блок ловко зажал ему клюв рукой, от чего инопланетная птичка выпучила глаза и пустила дым из ноздрей.
  После ухода Юрия Николаевича ребята ещё долго не могли прийти в себя и возбуждённо обсуждали предстоящий полёт. Этим был занят весь оставшийся день, вперемешку с работой.
  По дороге они сообщили Владимиру Александровичу Клаусу, что закрываются на пару недель, написали большую записку на дверь и заметку на страничке в галанете. Зверей перевели на автономное питание. Их теперь будет кормить робот в строго отведённые для этого часы.
  Вечером все уставшие, но так же возбуждённые, разлетелись по домам.
  Закрыв за собой дверь дома, Олеся почувствовала, что что-то незримо изменилось. Из гостиной раздавались весёлые голоса, из кухни пахло вкусным кексом, а в коридоре стояли знакомые высокие ботинки на толстой подошве.
  - Папа! - закричала она и, как сумасшедшая, вбежала в комнату.
  Её папа встал ей навстречу из-за стола, схватил девочку за пояс, поднял высоко, умудрился даже подбросить - и расцеловал.
  - Дочура, ты выросла на пять килограмм! - пошутил он.
  - А вот нечего уезжать на целый месяц! - проговорила Олеся, крепко его обнимая.
  За её спиной Индок Иванович утирал платочком слезу, которая скатывалась на его экранном лице.
  - Работа такая, - улыбнулся папа.
  - Да ну её эту работу, меня бы хоть раз взял с собой! - проворчала Олеся и посмотрела ему в лицо, - Ты не хочешь меня с собой брать, да?
  - Перестань, Лесёнок! - папа укоризненно коснулся указательным пальцем её кончика носа, - Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
  - Что же может случиться со мной в нашем 24 веке? - очень близко к источнику процитировала Олеся свою любимую книжку.
  - С тобой было бы много хлопот даже в тихом 20-м веке, - ответил папа и ещё раз крепко обнял дочку, - Разве тебе интересно было бы ловить пиратов? Ты со своими зверюшками возишься.
  - А мне с тобой хоть пиратов, хоть кого! - пробубнила в папину рубашку Олеся.
  - Ну ладно вам, голубки! - улыбнулась мама, - Садитесь за стол. Кекс остынет. Олеся, я тебе и томатный сок налила.
  - Ура! Томатный сок с кексом! - обрадовалась Олеся, чмокнула маму в щёчку и только тут заметила, что за столом сидят ещё двое мужчин. Оба в форме, как у папы, один полненький со светлыми волосами и открытой улыбкой на лице. Второй - бородатый, черноволосый, худой и высокий. Оба одновременно кивнули головой Олесе в знак приветствия.
  Олеся ответила им тем же.
  Всё оставшееся время они говорили о погоде, новых фильмах, кораблях, открытых мирах. Олеся пила томатный сок, с удовольствием закусывала кексом и внимательно слушала. Она чувствовала, что при ней они не могут заговорить о чём-то важном. Потому побыстрее закончила свой совсем неплотный ужин и убежала в постель, по дороге сообщив родителям, что завтра улетает на Луну в экспедицию.
  - Ну вот! - сказал папа, - Я домой, ты - на Луну! Надо запретить детям улетать с Земли, когда к ним приезжают из далёкой командировки папы. Хотя я и сам завтра снова улетаю.
  Олеся увидела, как тревога мимолётно появилась на лице мамы.
  - Папочка, я люблю тебя! - чмокнула она его в щёку, сказала спасибо маме, кивнула гостям, подмигнула Индоку и скрылась в своей комнате.
  Уже поздно вечером, лёжа в кровати, мучаясь от бессонницы от волнения и ожидания завтрашнего дня, она услышала голоса родителей в коридоре:
  - Пашка, ты неугомонный! - говорила мама, - Ну зачем тебе это нужно? Гоняешься по всей галактике за своими пиратами, а мы переживай за тебя.
  - Алиска, я тебя не узнаю, - улыбался папа, - Ты никогда ничего не боялась. Я просто хочу, чтобы все мы жили спокойно, чтобы тебе и Олесе никто не угрожал. Нигде и никогда.
  - Не боялась, Паш, не боялась! - было слышно, что она тихо плачет, - Но сейчас я боюсь не за себя, а за тебя. Как ты не понимаешь!
  Голоса стихли, видимо родители ушли в зал.
  Олеся засыпала, в темноте рассматривая силуэт папиного военного пиджака, висящего, почему-то, на стуле в её комнате. "Наверно папа как всегда раздевался и вешал свою одежду, где попало, - думала Олеся, засыпая, - Видимо, заходил сюда посмотреть мою комнату и даже не заметил, как повесил тут свой пиджак... Скорее всего, мама будет его завтра за это ругать...".
  Засыпая, в темноте она не могла видеть и не вспомнила эмблему на нагрудном кармане пиджака. На ней всё так же, как и всегда, появлялся силуэт совы, которая, взмахивая крыльями, срывалась с диска пылающего светила, хватала на планете крысу и взмывала в космос, накрывая эмблему своим крылом.
  
  Вылет
  
  Космодром всегда восхищал Олесю. Иногда начинало казаться, что она родилась здесь: сюда тянуло так, как тянуло разве что на ветстанцию. Она как-то краем уха слышала в далёком детстве историю об её удивительном рождении. Так что может быть подозрения могли быть и правдой.
   Космодром - это огромное поле под Ульяновском, недалеко от города Чердаклы. Поэтому его называли Чердаклинский космодром. Часто же его попросту звали "Чердак", для удобства.
   Здесь было внушительное здание космовокзала, ангары для небольших космолётов и широкое поле с приподнятыми краями, похожее на блюдце, рассечённое на разноцветные квадраты разных размеров. Блюдце было цельнобетонное, для большего удобства взлёта-посадки. Различные организации, типа древней партии "зелёных", протестовали против бетонных космодромов, говоря, что это угнетение прав травы и растений, которые хотя и не повреждаются новыми антигравитационными двигателями-разгонниками, зато чахнут и умирают под бетоном.
   Олеся засмеялась, вспомнив название партии: мама частенько рассказывала ей об одном бортмеханике, у которого была такая же смешная фамилия. Так же, как и у этого механика, настроение у партии было всегда пессимистичным: "Ну, что у нас плохого?" - спрашивали они каждый день у растений и не получали от них, естественно, никакого ответа. От этого молчания "зелёные" ещё больше расстраивались и говорили: "Ну, мы так и знали!".
   Так вот, эта партия постоянно ходила вокруг "чердака", проверяя, не расширили ли его без их ведома, не залили ли бетоном ещё один квадратный метр драгоценных зелёных насаждений. Вот и сейчас группа людей в зелёных кепках уныло брела вдоль кромки поля, сверяя поставленные электронные датчики с данными в портативных компьютерах. Рядом семенил робот, который подвязывал надломившиеся веточки и поливал засохшие травинки.
   Партийная группа покосилась на странных стиксов, идущих на космовокзал и болтающих на русском земном языке. "Вы наступили на кустик марции делерии! - вдруг вскрикнул один "зелёный" и подбежал к ребятам. - Это единственное марсианское растение, прижившееся на Земле!".
   "Извините, но летать мы не умеем! - вежливо сказала на космолингве Олеся. - Вы, земляне, такие странные: топчите свою траву и дрожите за траву инопланетную! Вон вы сколько растений погубили своими ногами, пока бежали к своей марции! Защищали бы вы наши земные яблони на Марсе!".
   Но "зелёный" уже не слышал Олесю. Он был слишком увлечён разглядыванию удивительной травинки.
   На космодроме кипела работа: сновали туда-сюда роботы, постоянно взлетали и приземлялись космические корабли. На всё поле разносился голос, объявляющий о посадке, отбытии, прибытии, задержке косморейсов:
  
  "Внимание! Рейс номер 567278 сообщением Марс-Меркурий транзитом через Землю откладывается ввиду метеоритного дождя в кольце астероидов! Приносим свои извинения!"
  
  А также звучали разные другие сообщения:
  
  "Житель планеты Мартос, Мурма Мармин, подлетите, пожалуйста, в справочное бюро, вас ожидает ваш рой!"
  или
  "Внимание! Потерялся ребёнок с планеты Фас. Окрас рыжий, с чёрным пятном на правом ухе. Просьба обезопасить своих кошек. Если заметите ребёнка, отведите его в справочное бюро в помещение номер 231 и ни в коем случае не бросайте при нём палку".
  
  По обширному полю ездили автомобили, привозящие и отвозящие пилотов и пассажиров. Машины были разные, под жителей планет всяческого вида и способа жизни. Некоторые из инопланетян предпочитали сами доходить, долетать, доползать и допрыгивать до своих космолётов. Флипы сюда не допускались, чтобы случайно не столкнуться со стартующим кораблём.
   Ребята вошли в здание космопорта. Они договорились встретиться с Блоком под табло. Космовокзал был слишком большим - и в нём можно было легко заблудиться.
  Кстати, именно поэтому каждый день по нему пролетает на миникаре спасательная группа и собирает потерявшихся людей, инопланетян, детей и животных. Однажды даже эта группа сама заблудилась и спешно была собрана другая, которая через день нашла первую спасательную группу, грустно сидящую на 39-м этаже в отопительном блоке.
   Из-за такой "заблуженности" Чердаклинского космовокзала все старались назначать встречу в самом видном месте: под табло, парящем в центре цилиндрического зала на антиграве.
   Когда ребята подошли к месту встречи, они поняли, что затея была довольно глупой: здесь уже толпилось столько народу и инопланетного люда и нелюда, которые намеревались встретиться с кем-либо, что действительно встретиться с кем нужно было очень трудно. Ребята вдобавок были ещё в костюмах Стиксов и в этой разношёрстной (часто буквально) толпе их было практически не отыскать.
  - Ну и что делать? - грустно спросила Аня.
  - Снимать костюмы и бегать... - пробурчал Саша.
  - В панику только не бросайтесь! Есть же выход... какой-то... - неуверенно проговорила Олеся.
   Выходов не было. Ребята расстроились до слёз: ну как можно было не подумать об этом!
  - Всё равно не сдаваться! - сказал Сергей. - Если Блок не найдёт нас, то мы найдём Блока.
   Глядя на толпу под табло, не очень-то и верилось, что можно найти в ней даже Блока.
  - И я не взяла номер интерфона... - совсем уже расстроилась Олеся.
  - Подождите, - пропыхтел кто-то сзади.
   Ребята оглянулись. Сзади Боря копался в портативном компьютере. Получалось у него это не очень хорошо, потому что сам костюм для него был непривычен и в нём он выходил в космонет впервые:
  - Я тут порылся в базе...
  - Ну? - с надеждой спросили ребята.
  - Никакого такого Блока там нет. Как будто и не было. Странно так.
  - Но как же так? Он же всемирная величина! - ахнула Аня.
   И тут их как будто снес какой-то вихрь:
  - Вот вы где! А я вас по всему "чердаку" ищу!!! - взволнованно заговорил Блок. - Ну, что же вы стоите? Вас уже космолёт ждёт! Вперёд!
   Ребята побежали за Юрием Николаевичем.
   По дороге Олеся успела задать только один вопрос:
  - Мы вас искали! Даже по телефонной базе! А вас там нет!
  - Конечно! - ответил, не моргнув глазом, Блок, - Если бы мои данные были в базе, меня бы просто замучили звонками. У всех известных людей так!
   В страшной спешке ребята впихнулись в небольшой космолёт "Лира", стоявший на задворках чердака. Он и формой напоминал лиру, лежащую плашмя на одном их квадратиков взлётного поля. В середине только вместо струн стоял двигатель. Ну, было бы ещё страннее, если бы там струны были.
   Ребята только успели забежать внутрь, как Блок махнул им вслед, и дверь плотно закрылась.
   - Меня не покидает ощущение, что нас просто сплавили! - проговорил Саша.
   - Да ты что? - наигранно удивилась Аня.
   В это время космолёт тряхнуло. Он стартовал.
  - Знаете, ребята, - проговорил Боря. - А ведь телефонная база у меня взломанная, там есть все: и великие, и невеликие. А Блока нет...
  
  Лягушонки в коробчонке
  
   Тёмный коридор, в котором оказались ребята, не придал им никакого оптимизма. Ещё бы! Какой оптимизм может быть в костюмах стиксов в корабле без света, без понятия, куда летишь и зачем.
   Да нет, зачем все знали. Но каждый думал про себя ЗАЧЕМ им надо было это зачем.
  - Кхе! - громко кашлянул Сергей. Кто-то в темноте отвесил ему подзатыльник. - Ты чего дерёшься?
  - Нечего пугать нас всех тут своими кхеками! - пробубнил Боря.
  - А ты не дерись!
  - А я и не дрался.
  - А кто мне влепил подзатыльник? - не унимался Сергей.
  - Я тебя не трогал, нужен ты мне больно! - проворчал Боря, который уже копался в воём компьютере. - У других спроси, чего ко мне-то пристал.
  - Я тебя не трогала! - сразу открестилась Аня.
  - И я тебя не трогал! - откликнулся Саша.
  - А ты мне и подавно не нужен! - сказала Олеся. - Тем более, что я тебя не вижу в этой темноте. Есть у кого-нибудь свечка?
  - Ты про какую? - спросил Саша. По отзвуку было слышно, что он чешет в затылке. - Про автомобильную свечу, которая была в машинах в 20-м веке?
  - Ага, ты ещё какие-нибудь свечи вспомни! - улыбнулась Олеся. - Юморист. Мне свеча нужна из парафина... Хотя, поняла. Ни у кого её нет.
  - Боря, ты хоть посвети нам своим монитором! - проговорил Сергей.
  - Ага! Буду я на это батареи переводить. И монитор сажать!
  - Брось, Борис! - сказала Олеся. - Батареи у тебя на 30 лет без подзарядки рассчитаны, да и монитор вряд ли испортится.
  - Ох, - закряхтел Борис. Ему явно не хотелось перенапрягать свой любимый компьютер. - Брали бы свои компьютеры и использовали как светильники. Мой-то чего мучить? Кто его знает, когда у него батарея сядет. Она ёмкая, но не бесконечная. А у нас поездка может сложиться такая, что комп всегда нужен будет. А вы его как свечку используете!
  - Не ной! - строго сказала Олеся. - Не ной! У нас поездка такая, что всё пригодится! И будет работать как всё. Компов у большинства нет, потому что не нужны они нам - нам тебя хватает. Нужны были бы, давно бы с собой таскали. Да обращаться с ним больше всех нас можешь только ты. И в свечку, и в прожектор тоже только ты можешь его превратить. Так что, не кряхти, помоги нам лучше.
  В темноте раздался вкрадчивый голосок Ани:
  - А если никто из нас не трогал Сергея, то кто же тогда это сделал?
  Наступила тишина.
  В тишине можно было услышать только шум двигателя космолёта, стук сердец ребят, да звук залетевшей откуда-то мухи.
  - Есть тут кто? - спросил неуверенно Саша.
  - Я боюсь... - прошептала Аня.
  - Без паники! - дрогнул голос у Олеси.
  Тишина возобновилась.
  Продлившись ещё минуту, она прервалась голосом Олеси:
  - Серёга, а ты не пошутил часом? - вопрос был задан скорее с надеждой, чем с упрёком.
  - К сожалению, нет, - вздохнул тот.
  В этот момент луч неяркого, но всё-таки света пронзил тёмный коридор космолёта. Боря довольно поглаживал свой компьютер.
  - Боря, - укоризненно покачала головой Олеся. - Монитор может давать больше света.
  - Хватит вам и этого, - хитро прищурился Боря. - А то слишком зрячие станете, зазнаетесь!
  - Хм, - улыбнулась Олеся. - Ну и за это спасибо!
  Ребята дружно закричали "ура" и похлопываниями по плечу Бориса выбили из него всю пыль.
  Вокруг никого не было. Как ни поворачивали Борис с Олесей монитор компьютера, вокруг были одни стены и ни одного постороннего.
  Ребята, наконец, разоблачились: стащили с себя костюмы стиксов - и вздохнули полной грудью. Хотя это было сделать трудно, так как воздух внутри космолёта оказался затхлым и пыльным.
  Придерживаясь друг друга, они дошли до конца коридора и открыли дверь. Внутри был круглый зал, в середине которого стояли кресла, завядшие растения, столик с немытыми и частично разбитыми чашками, пепельницей и кучкой окурков.
  Олеся брезгливо поморщилась.
  Вокруг были двери, видимо, в каюты. Ребята не решились их пока открывать.
  Они прошли лишь к главному люку в рубку управления.
  Двери открывались безоговорочно.
  В рубке царил кавардак: кресла пилотов были в немыслимых положениях, по полу разбросаны бумаги, картины со стен сорваны. Панель управления варварски разбита.
  Мониторы работали, и на них стояла одна надпись:
  "Курс на Каурию. Прибытие - через 6 суток 12 часов".
  - Быстроходная машина! - усмехнулся Сергей.
  - Ни одна кнопка управления не работает, - вздохнул Боря, потыкав куда-то пальцами.
  - Вот успокоил, так успокоил! - криво улыбнулась Олеся.
  Внезапно включился свет.
  
  Первые сутки
  
   Свет включил Боря. Единственной кнопкой, которая работала нормально, была кнопка освещения.
   Ребята сразу успокоились. Хотя тяжело говорить "успокоились" о детях, затерянных в космосе, фактически похищенных, брошенных в пустую посудину, где не работают панели управления, и отправленных блуждать среди звёзд почти к границе альфа и бета галактик на затерянную и страшную, по сути, планету.
   Взрослый бы с ума сошёл. Тем более, что он начал бы думать, сколько осталось кислорода, работает ли генератор защиты от встречного потока мусора, есть ли, в конце концов, здесь радиация и микробы.
   Слава Богу (кощунственно так говорить со стороны взрослого человека, но я автор, что хочу, то и говорю!). Так вот, слава Богу, что это оказались дети. Иначе бы всеобщая паника вконец развалила бы ржавую посудину.
   Хотя посудина и так разваливалась на глазах.
   Боря возился с панелью управления, пытаясь найти там вход под свои шнурки и проводки (безумная затея: корабль был настолько старый, что различия между бортовым и Бориным компьютером были даже не в типах разъёмов и штеккеров, а в системе сигналов, то есть они были практически несовместимы). Остальные ребята разбрелись кто куда.
   Аня отыскала медпункт и теперь копалась в лекарствах, выбрасывая те, у которых срок годности прошёл. Часа через два она поняла, что срок годности прошёл у всех лекарств, при этом ещё полвека назад. Аня про себя плюнула на это дело и выбросила всё в мусорное ведро, которое, ни секунды не медля, развалилось. Отодвинув ногой остатки ведра и лекарств в угол, Аня принялась разбирать хирургический инструмент.
   Саша в это время осматривал запасы еды. Конечно же, все консервы были вздутыми, соответственно ядовитыми. Хлеб можно было укусить только вставными прапрапрапрадедушкиными челюстями, но те давно вышли из моды и дедушка Саши давно вырастил себе во рту другие и теперь жуёт ими барбаки на пляжу планеты Самарака. Подумав об этом, у Саши заныло под ложечкой и он понял, что хочет есть.
   В это время загорелись панелька переговорного устройства и на ней появилось довольное лицо Бори:
  - Ещё кое-что работает! - радостно произнёс он. Потом его лицо изменилось, - Есть хочу! Ты что-нибудь нашёл?
  - Да, пара окаменелых хлебцов и отрава в раздутых консервных банках, - Саша покрутил перед носом Бори на мониторе испорченными продуктами.
  - Плохо! - резюмировал Боря и отключился. Лицо перед исчезновением с экрана не выражало особенной радости.
  В следующий момент Саша увидел что-то в углу в мешке. Он раскрыл его и произнёс радостный возглас: в нём лежали свежие тыквы. "Значит Блоку мы нужны-таки живыми на Каурии?" - подумал Саша.
  К Ане Боря явился на мониторе уже не с очень довольным лицом. Она в этот момент пробовала на остроту скальпель и от испуга порезалась, увидев перед самым лицом Борины глаза на стенной панели.
  - Ты хоть стучись перед тем, как появляться на стенках! - завозмущалась Аня. - Вдруг я тут укол себе делаю. А ты подглядываешь!
  - Да? - лицо Бориса исказилось. Он представил, как бы это выглядело и как ему было бы потом неудобно. Хотя эта мысль быстро сменилась другой и лицо Бори приняло лукавое выражение. А потом и третьей - и Боря вновь посерьёзнел. - Ну извини. Порезалась?
  - По..е...а...а...сь, - сказала Аня, не вынимая пальца изо рта. - А у на... да..е би...а н...м...н...а..а...е...
  - Чего? - не понял Борис.
  - А у нас даже бинта нормального нет! - выговорила-таки Аня, разглядывая порез на свету.
  - А поесть есть?
  - Это ты у Саши спроси.
  - Я у него спрашивал.
  - И? - брови Ани взлетели вверх.
  - И... - Боря опустил глаза, - нет ничего..
  - Да? - Аня посмотрела на груду лекарств уже с другими мыслями: нет ли среди них съедобных. - Здесь разве что отравиться есть чем...
  - Спасибо, отравиться Саша мне уже предлагал! - буркнул Боря и отключился.
  "Ай, как это нехорошо, подумала Аня и посмотрела на свои руки и ноги. - Вот буду такой голодной, что начну есть свои части тела... - потом она потрясла головой. - Фу ты! Что за мысли на голодный желудок лезут в голову!".
  И она принялась рассматривать другой скальпель, предварительно отвернувшись от места, где появлялся Боря.
  Олеся в это бродила по каютам и думала о том, как ей здесь не хватает Индока: рук на уборку кроватей попросту не хватало. "Ах, Индошка-Индошка! - вот был бы ты здесь, как бы ты мне помог!" - думала Олеся, пытаясь навести хоть какой-то порядок.
  В этот момент в дверях появился Сергей, мокрый и рассерженный:
  - Предупреждаю, - с порога начал н. - По стенам стала распространяться особенная зараза! Боря называется! Причём появляется она всегда внезапно! Стою, никого не трогаю, починяю туалет с ванной, как он каааак появится передо мной! Так я случайно повернул не тот кран. И вот - на тебе! Весь мокрый!
  - Ну и видок у тебя! - всплеснула руками Олеся. - Ты мне скажи только, в тот момент, как Боря появился, ты занимался ванной или туалетом?
  - Да ну тебя, - вспрыснул Сергей и убежал, а Олеся залилась смехом, пока внезапно появившийся на стене Боря своим вопросом "Чего хохочешь?" не уронил её с испугу в кровать.
  Вечером они все собрались в кают-компании за круглым столом и, поедая пареную репу, стали подводить итоги:
  - В космолёте работают только функции жизнеобеспечения, - отрапортовал Боря. - Управлять кораблём мы не можем. Подключиться к компьютеру - тоже. Я хакер, а не волшебник.
  - В медпункте нет ни одного лекарства, кроме марганцовки, - сообщила Аня. - Все они просрочены ещё полвека назад.
  - Какое старьё этот звездолёт-таки! - вздохнул Саша.
  - Но есть хирургические инструменты! - продолжила Аня. Скальпелей на всех хватит!
  - Всех не перережете! - усмехнулся Сергей.
  - Скальпели, - укоризненно заметила Аня, - нам пригодятся для самообороны. Ты же можешь защищаться вантусом!
  Все захихикали.
  - Еда есть, - скромно сказал Саша. - И мы её едим.
  - Хорошо сказал! - засмеялся Сергей.
  - Кают хватит на всех, - сказала Олеся. - Только убирайтесь в них сами! Закрываются изнутри, поэтому попыток намазать ночью зубной пастой лучше не предпринимать!
  - Вот так всё развлечение испортила! - расстроился Сергей.
  Потом все сытые, хоть и не очень довольные, разбрелись по каютам.
  ...По утру все проснулись измазанные зубной пастой.
  
  Кто ещё?
  
  - И кто говорил, что каюты не вскрываются? - размахивал в кают-компании руками Сергей. - Всё, говорит, нормально! Не волнуйтесь! - он смешно размазывал по лицу белые разводы зубной пасты.
  - А я и сейчас считаю, что каюты безопасны! - то ли плакала, то ли смеялась Олеся с белым от пасты носом, - Они замечательно закрываются компьютерным кодом.
  Все вопросительно посмотрели на Борю. Тот стоял в дверях своей каюты с белыми усами.
  - А что вы на меня-то смотрите? - буркнул он, - Я такими глупостями не занимаюсь!
  Ребятам действительно странно было представить Борю взламывающим коды дверей только для того, чтобы намазать друзей зубной пастой. Да и белые гусарские усы напоминали о том, что сам Боря был жертвой "теракта".
   В кают-компании воцарилась тишина.
  - Я даже не знаю, что тут сказать, - проговорила в тишине Олеся.
  - Значит лучше не говори! - пробурчал Сергей.
  День в космолёте прошёл в напряжённом молчании. Все занимались различными делами, размышляя при этом, кто мог намазать всех пастой, и время от времени оборачиваясь, как бы опасаясь, что за ними кто-то наблюдает.
  Тянущийся день нарушил лишь инцидент с Сергеем, который запер себя в туалете и не смог сам открыть дверь, чтобы выйти. Полчаса он вопил, чтобы его выпустили, но шумоизоляция в корабле превзошла все ожидания, не смотря на обшарпанные стены и отслаивающиеся панели потолка, угрожающие грохнуться на светлые головы неразумно доверившихся Блоку ребят.
  Через полчаса на вопящего Сергея наткнулся Борис, легко открывший снаружи дверь.
  - Ты чего? - уставился он на Сергея, который в угрожающей позе с ножом встретил его внутри. С ножом он стоял, потому что пытался уже ковырять тонкую, как волосок, щель в дверном косяке.
  - Ты меня закрыл! - угрожающе двинулся на Бориса Сергей.
  - У тебя паранойя! - тихо сказал Борис, выводя Сергея на волю. - В следующий раз, когда будешь выходить, толкай дверь от себя, а не отодвигай в сторону, это тебе не современные космолёты, здесь не все двери автоматические, - и захлопнул кабину.
  Конечно же, вечером в кают-кампании все посмеялись над рассказом Бориса, хотя Сергею это не очень понравилось и он делал вид, что читает надписи на панели управления запертой наглухо двери.
  - А может она тоже открывается "от себя", - передразнил Бориса Сергей, тыча пальцем в дверь, - а мы тут, глупые, пытаемся её программами всякими вскрывать?
  - Да уж поверь, - заливалась смехом Аня, - мы всё испробовали: и от себя, и на себя, и под себя...
  - Ты ножичком попробуй... - утирал слёзы от смеха Саша.
  Олеся стояла в рубке и смотрела на разломанные панели управления. "Что за варвары? - думала она. - Всё ведь поломали. Чуть дышит корабль". Она никак не могла взять в толк, зачем их украли. Да, украли. Украли, посадили на корабль и отправили на Каурию. Навигационные карты не врут. Они действительно летят на эту планету. На планету на отшибе. Где ещё нет постоянных баз Альфа-галактики. На нелегальную планету паукообразных коров и прочих паукообразных.
  На панели в углу висела малозаметная при первом осмотре фотография в рамке: маленькая светловолосая девочка сидела на одной из многочисленных рук неизвестного существа, а рядом с ней стоял улыбающийся бородатый человек в костюме бортмеханика. Стекло на фотографии треснуло, но фотография, тем не менее, была почти целой.
  Олеся аккуратно вынула фотографию из рамки и долго смотрела на неё. В её глазах блестели блики от работающей аппаратуры, системы навигации и индикаторов жизнеобеспечения. Маленькая девочка кого-то смутно ей напоминала.
  "Что могло здесь произойти? - думала Олсея. - Неужели этих людей уже нет? Неужели их убили? Ужас". Мысль была действительно ужасной, учитывая, что убийство было настолько редким случаем в Альфа-Галактике, что каждый случай вызывал шок у населения многочисленных населённых планет. За убийство обычно наказывали реграцией: обвиняемого в специальной машине омолаживали до возраста младенца с полной потерей памяти и воспитывали заново. Многие, правда, возмущались, что убийцам продлевали вдвое жизнь. Правда никто даже помыслить не мог отвечать убийством на убийство.
   Олеся положила фотографию в нагрудный карман с целью потом в каюте её повнимательней изучить.
  Когда она вошла в кают-кампанию, страсти уже улеглись, все отсмеялись и собирались идти спать. Боря взглянул на монитор и объявил: "23 часа по московскому времени. Давление кислорода в норме. Запасы кислорода в норме. Сбоев в работе двигателей нет. Завтра в Ульяновске запланирован дождь с грозой, но нам это не грозит".
  Все пожелали друг другу спокойной ночи, сделав акцент на слове "спокойной", и разошлись по каютам. Лишь один Боря остался сидеть в кресле в обнимку со своим компьютером.
  Олеся долго лежала на кровати на животе, согнув в коленях ноги и болтая ими в воздухе. В руках она держала фотографию и под светом маленькой лампы её рассматривала.
  Маленькая девочка широко улыбалась, обнимая многорукого инопланетянина, который тоже растекался в многозубой улыбке.
  Внезапно Олеся почувствовала взгляд.
  Она медленно-медленно подняла глаза и увидела блеск в углу. Точнее два отблеска, как от двух глаз. В её груди всё сжалось от тихого ужаса. Она, конечно, была смелой девочкой, но от этого "взгляда" ей было просто жутко.
  Внезапно блеск стал перемещаться в её сторону.
  Удерживаясь от сильного желания закричать, Олеся стала собирать под собой одеяло.
  Блеск остановился прямо перед ней и мигнул, как если бы существо моргнула. Теперь Олеся могла даже различить дыхание этого непрошенного гостя.
  Как опытный ветеринар, Олеся сделала резкий выпад и накрыла собранным одеялом то, что моргало и дышало рядом с ней, захватив его в импровизированный мешок.
  Комок получился не очень большим и лёгким, но тот, кто сидел внутри, боролся за свою свободу, не останавливаясь. Казалось, там было даже не одно существо, а несколько: одеяло топорщилось в разные стороны.
  Олеся выбежала в кают-компанию и сорвала рычаг тревоги. Сирена взвыла на весь корабль.
  Она представила, как свалился во сне с кровати Сергей, как Саша в темноте ищет свои очки, как Аня спросонья потягивается и причмокивая, совсем по-детски, потирает глаза, как Борис включил компьютер исключительно для того, чтобы посмотреть, который сейчас час.
  Ребята вышли почти одновременно.
  Борис смотрел на компьютер и на часы кают-компании.
  Аня моргала испуганно красными и растёртыми глазами.
  Саша щурился сквозь залапанные неосторожными касаниями очки.
  Сергей потирал бок.
  - Попался, который кусался! - кричала Олеся, с восторгом и азартом охотницы удерживая одеяльный мешок. - Несите молоток, сейчас мы его будем успокаивать!
  При этих словах мешок сразу сник и притих.
  - Ну вот! - почесал за ухом Сергей. - Не хватало нам ещё думающих тараканов!
  - Почему ты думаешь, что это таракан? - удивилась Аня.
  - Но это же паразит! Значит, он таракан!
  - Железная логика, - скривила губы в усмешке Олеся.
  Саша в этот момент принёс молоток.
  - Ну, разворачиваем! - махнул рукой Саша, замахнувшись своим орудием нападения.
  Ребята распахнули одеяло и кают-кампания огласилась воскликом истинного удивления: из одеяла на них смотрели два больших испуганных глаза Буки.
  
  "Всё страньше и страньше"
  
  - Я что-то не понимаю? Или это Бука? - быстро моргая глазами, сказал Саша. Это были первые слова после минутного молчания и игры в гляделки ребят и мохномногоногого существа в одеяле.
  - Это Бука! - ответила Олеся. - Перелом на лапке видите? И вот шрамы на спинке. Это Бука, нет сомнения.
  - Бука!
  Ребята почему-то сразу обрадовались. Они совершенно не задавались вопросом "как он сюда попал, откуда". Бука был приветом из дома. Ещё одним другом, который как будто пришёл в гости.
  Буку поглаживал каждый. Каждый пытался как-нибудь оказать ему знаки внимания. Саша притащил тыкву. Аня перебинтовала ногу, которая уже год как зажила. Боря показывал Буке на компьютере любимые мультфильмы. Сергей рассказывал анекдоты. Олеся же делала самое нужное для Буки дело: она сдерживала ребят, чтобы они не затоптали и не разорвали это мохноногое большеглазое существо.
  Бука тоже был рад встрече. Он ухал, крякал, размахивал всеми своими лохматыми лапами. Его глаза то светились счастьем, то слезились.
  Через час ребята угомонились.
  Они расселись в креслах кают-кампании, посадив Буку на столик в середине.
  - А помните, как мы его нашли? - закатил глаза в ностальгических воспоминаниях Саша.
  - А правда, как? - приподнялся на кресле Сергей.
  - Было это год назад, кажется, - задумалась Олеся. - На окраине Ульяновска патруль нашёл в канаве существо, побитое и мокрое. Всё в грязи, оно уже не могло двигаться и только тихо стонало. Патруль, помнится, привёз его нам. А почему? - Олеся задумалась ещё глубже, а потом посмотрела на ребят недоумённым взглядом. - Почему патруль привёз его нам? В городе есть и нормальная ветеринарная лечебница...
  - У нас нормальная ветеринарная лечебница... - пробубнила Аня.
  - Да нормальная, нормальная, - отмахнулась Олеся вяло. - Я имею в виду, в городе есть и взрослая ветеринарная лечебница... И, между прочим, Бука-то не обычная зверушка, которую подкидывают деткам. Не морщись так, Аня, мы пока не выросли для многих и многих дел в этом большом и страшном мире. Так вот, Бука - зверушка непростая. Она каким-то странным образом прилетела с Каурии. А она с Каурии, в этом даже не стоит сомневаться. Каурия - закрытая планета. И вот патруль привозит нам Буку. Просто так. "Возьмите зверька!"
  - Да ладно, Олесь! Нам ещё и не такое привозили! - попытался запротестовать Сергей, хотя сомнение засело в голове у многих. И у него - в том числе.
  - То нам приносили сами хозяева... Или другими способами к нам попадала живность, помните каррана? - Олеся пронзительно посмотрела на ребят.
  - В патрульных сводках найденное существо не значится, - мрачно сказал Боря, пялясь в свой компьютер.
  - У тебя и патрульные сводки есть? - всплеснула руками Аня. - Господи, у тебя, наверно, и на нас досье имеется?
  - А как же! - хитро, одним глазом, посмотрел на ребят Борис. - Сергей, что ты делал в ночь с прошлой субботы на воскресенье?
  - Спал, - встрепенулся Сергей.
  - Да? - поднял брови Борис. - А тебя заметили у здания городской управы в 2 часа ночи. Что ты там делал?
  - Я?! - по глазам Сергея было видно, что он либо лунатит ночами, либо Борис просто издевается.
  - Я не издеваюсь, - оправдываясь, сказал Боря, - Смотрите!
  Он развернул экран, на котором прокручивались оперативные кадры: Сергей спрыгивает с дерева и убегает. Дата и время на кадрах соответствовали упоминаемым Борисом.
  В кают-кампании воцарилась тишина.
  - Да вы что? С ума сошли? - вскинул руки Сергей. - Я оболтус, может быть, но что мне делать в это время у управы?
  - Да мы тебе верим, - сказала Олеся тоном, который несколько опровергал её слова. - Но всё это очччень странно... Н-да...
  Что-то глухо стукнулось на пол: Бука упал в обморок.
  
   Он лежал почти бездыханный. Глаза закатились. Язык бессильно выпал изо рта.
   - Что случилось? - Олеся испуганно огляделась.
  Свет почему-то мелко сверкал. Сквозь дымку проплывающих мимо обрывков сна или ужаса проплывали какие-то бесцветные личности. Три огонька сверкали вдалеке.
   Ребят рядом не было. Вокруг - лишь бесплотный, бесвкусный дым. Блики от озера, которое почему-то висело на потолке. Стада мохноногих коров уныло брели вдоль озера. Крики птиц оглушали своей пронзительностью. В глазах плыло облако, которое время от времени закрывало глаза пеленой и стирало всё предыдущее, всё то, что плыло до этого. Голова раскалывалась от боли. Она качалась вверх и вниз, словно на качелях-кенгуру.
   Какой-то тухлый запах заполнил ноздри и вызвал такую резкую тошноту, что сдержаться было невозможно.
   Олеся открыла рот и закричала. Но она не смогла произнести ни звука: рот раскрывался, но, как у рыбы, не мог произнести ни звука. Зубы скрежетали, словно хотели свести счёты друг с другом.
   Боль во всех частях тела отдавалась в глазах и тёмной пеленой колыхалась в висках.
   Сердце стучало громко и гулко в такт покачиванию головы.
   Перед глазами вертятся стрелки часов. Назад. Назад.
   Олеся потеряла сознание.
  ...
   Очнулась она в тёплой постели.
   Приподняв голову, Олеся со страхом посмотрела на себя.
   Вроде бы всё в порядке. Ссадин и царапин нет. Шея не болит. Голова чистая и пустая.
   Олеся оглянулась.
   Каюта. Такая, какой она её видела уже несколько дней подряд.
   На часах - вечер.
   "Странно, - подумала Олеся. - Часы отстают, что ли? Буку я поймала значительно позже".
   Перед ней на тумбочке лежала фотография, с которой на неё смотрела девочка и бородатый мужчина.
   Олеся вышла в кают-кампанию. В кресле сидел Боря и смотрел на монитор компьютера.
   Услышав шаги, он поднял голову и удивлённо посмотрел на гостью:
  - Что-то забыла? - спросил он тихо.
  - В смысле? - Олеся хлопала глазами.
  - Мы же пожелали уже друг другу спокойной ночи! - склонил голову Борис.
  - Как давно?
  - Э... - глаза юного компьютерщика расширились. - Минуту назад.
  - Не может быть!
  - Может!
  - Ты шутишь!
  - Ничуть!
  - А Бука где?
  - Кто? - Боря беспокойно стал перебирать кнопки компьютера, не смотря на экран.
  - Бука, которого я поймала, - уже неуверенно сказала Олеся.
  - Знаешь, - сказал Боря заботливо, откладывая компьютер в сторону. - Давай-ка спать. У тебя, по-моему, стресс. Не знаю, как тебе могло это привидится за минуту, которую, как мне кажется, тебе удалось поспать, но это тебе приснилось.
  Он мягко взял Олесю за локоть и отвёл её в каюту.
  - Вот, - он уложил её прямо в одежде в кровать и укрыл одеялом. - Давай-ка отключайся... Целовать перед сном не буду.
   Он усмехнулся и вышел.
   Олеся лежала как бревно. Она молча и без всяких мыслей смотрела на потолок, пытаясь понять, что же произошло. Это не укладывалось ни в какие рамки. Это было так странно. Ясный и понятный Бука. Неясные и непонятные картинки потом. Что за чушь?
   Олеся приподнялась на кровати.
   Посидела так несколько минут.
  Легла.
  В каюте послышался шорох.
  
  Ещё и голоса
  
   Утром Борис зашёл в рубку, чтобы сделать новые попытки соединиться с центральным компьютером.
   Ничего не подозревая, он подошёл к ближайшему креслу пилота и развернул его.
   В тот же момент Боря получил по лбу кроссовкой.
   У Олеси сработал рефлекс, который она выработала за бессонную ночь. Её нервы, скрученные как пружина, сделали свой отпечаток в виде рисунка протектора кроссовки на лбу у юного компьютерного гения.
   - Ты чего? - только и смог сказать Боря, у которого в зеркальном отражении выше глаз красовалась надпись "Гений" - название фабрики кроссовок.
   - Ой, прости, Боря! - распахнула глаза Олеся. - Я не хотела!.. Я... Я больше не могуууу... - слёзы покатились из её глаз градом. Она свернулась калачиком на пилотском кресле и зарыдала в ладони.
   Она успокоилась только через полчаса.
   Всё это время ребята сидели в кают-компании и совсем не по-детски молчали. Они не пытались успокоить Олесю, потому что знали, что это будет бесполезно. На лицах было написано только недоумение и горечь.
   Через полчаса Олеся прошла в каюту и закрыла за собой дверь. Она села перед столиком у стены, открыла иллюминатор и стала смотреть в космос. Рядом на столике стояла всё та же фотография девочки и её спутников.
   Слёзы капали на стол.
   Олеся не знала, от чего она плачет. Сердце щемило. И даже не от страха. От чего-то другого.
   Да, она испугалась ночью. Этот испуг её разозлил. И всё было бы нормально, если бы не цепь событий, которые шли друг за другом подряд, по нарастающей. Бука, возврат времени, шорохи в комнате. Всё это, наложенное на без того опаснейшее путешествие на странном корабле, произвело эффект взорвавшейся бомбы, которая... вытекла вместе со слезами.
   - Я её любил... Я любил её бесконечно, а она меня бросила... - произнёс хриплый голос в комнате.
   Олеся выплакала уже все запасы испуга и безысходности. Поэтому она даже не обернулась и не стала спрашивать, кто это. Она просто начала свыкаться с мыслью, что сходит с ума.
   - Кого? - спокойно спросила она.
   - Ту, кто изображён на фотографии.
   - Как её зовут?
   - Красиво... - голос затих на минуту. - Не буду говорить. Если извлеку из памяти её имя, я замолчу ещё лет на десять. Мне это очень тяжело... Зачем она так сделала?
   - Может, ты её обидел? - Олеся всмотрелась в лицо девочки. Могла ли она кого-нибудь обидеть?
   - Нет-нет-нет-нет! Это невозможно! - запричитал голос. - Я боготворил её, я считал её моим другом. Это невозможно. Она однажды просто ушла и не вернулась. Я всех спрашивал, где она, но никто мне не говорил.
   - Ты шуршал ночью? - внезапно спросила Олеся.
   - Я.
   - Зачем?
   - Фотографию искал. Хотел на место вернуть. Мне её было плохо видно. Ты её на кровать лицом вниз положила.
   - Теперь хорошо видно?
   - Теперь хорошо.
   Олеся потянулась к тапочке, сжала её в руке и резко развернулась, чтобы попасть в лоб незваному гостю.
   Но. Комната была пуста.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"