...Я скажу вам, что. Мы с ужасом понимаем,
что больше не можем жить иначе.
Глава 2. Случайные встречи
...Случайные встречи бывают разными.
Это может быть попутчик по дороге домой,
с которым вы переброситесь в карты
и выпьете пару стаканов сорокоградусной
или ветеран войны, с которым
познакомитесь в очереди на прием к врачу.
Эти встречи могут ничего не значить...
Кана с тихим вздохом прислонилась спиной к стене, устало потирая рукой глаза. В сознании медленно гасли эмоции последнего "клиента", мелкого воришки, вдруг возомнившего себя крутым грабителем. Страх, отчаяние, безнадежность медленно растворялись в водах легкого медитативного транса, в который Кане пришлось себя ввести.
Все тело болезненно ныло, жалуясь на судьбу, - спасибо все тому же воришке и не в меру усердным стражникам, перестаравшимся при задержании.
Запрокинув голову, Кана некоторое время отстраненно наблюдала за затянутыми тучами небесами, вот-вот грозившими разразиться проливным дождем. Совсем рядом шумела площадь Лилий, которая, вопреки красивому названию, была не чем иным как большим грязным базаром. Страх суетливых торговцев, переживающих за сохранность своего товара в надвигающейся грозе и припозднившихся покупателей, в панике ищущих укрытие, глухое раздражение стражников, которым здесь стоять при любой погоде...
Мерзко. Сморщив тонкий носик, Кана поспешно натянула на руки длинные, до локтей, перчатки из тонкой кожи, надежно защищающие девушку от окружающего мира. Готовящийся к маленькому стихийному бедствию город сразу отдалился, напоминая о себе только невнятным шепотом на границе сознания.
"Надо бы тоже где-то спрятаться..."
С некоторым усилием отлипнув от стены и подавив ломоту в костях, молодая волшебница отправилась на поиски крыши над головой, стараясь не прикасаться к людям, что в таком столпотворении было не самой простой задачей.
Наконец она пересекла площадь и, подгоняемая первыми и пока редкими каплями дождя, забежала в узкую, но массивную дубовую дверь таверны "Синий Пегас". И вновь красивое название не оправдало себя, - заведеньице оказалось довольно грязной забегаловкой, да к тому же и заполненной практически до отказа.
Кана вновь сморщилась. Витающий в полутемном помещении запах подгорелого мяса и пота с легкостью перебивался не слишком приятными эмоциями постояльцев, колеблющихся от резкого аромата пьяной агрессии до сладко-гнилостного запаха пьяного же веселья.
Приглушив восприятие, девушка, в поисках свободного места, огляделась уже глазами. Свободных мест было мало, пустых столиков не было вовсе. Так некстати, посреди ясного осеннего дня, собравшийся дождь застал врасплох очень многих и теперь большинство гуляк или просто отправившихся за покупками горожан набились в таверны города так плотно, словно сейчас был День Светлых Богов, хотя с последнего дня лета минуло уже три месяца. Большинство столиков было уже занято, некоторые, не особо щепетильные, сидели прямо на полу, потягивая плохое пиво, не горя желанием знакомиться с новыми людьми, которые могут оказаться даже богопротивными черными волшебниками.
И только в одном месте образовалось своеобразное пустое пространство, - в темном углу таверны, там где, многозначительно положив длинный кинжал на стол, спокойно обедал жилистый черноволосый мужчина с резкими чертами лица. Вроде бы ничего особенного, - многие горожане отнюдь не спокойного Алтара имели "средства самообороны" для защиты себя и своих близких, - но от одетого в короткую черную кожаную куртку мужчины шибало во все стороны равнодушной жестокостью с такой силой, что ее чувствовали даже лишенные Дара.
Вот именно туда-то Кана и направилась. Бандитов, насильников и убийц девушка не боялась, - при желании она могла заставить глупца, посмевшего покуситься на королевского Протектора, танцевать джангу в костюме цыпленка. И, более того, даже не один раз такое проделывала. А уж ощутить намерение напасть, всегда предшествующее нападению, она могла даже находясь на предпоследней стадии алкогольного опьянения, в просторечии называемой "в зю-зю".
Но главная причина, по которой волшебнице не стоило опасаться довольно жуткого, в общем-то, незнакомца, заключалась вовсе не в осознании собственной силы и власти над умами простых смертных. Посетители таверны попросту не могли заметить задумчивые переливы его темно-серой ауры и ясно ощутимый Каной миндальный аромат какой-то детской растерянности. Убийца (а в профессиональной принадлежности этого пугала сомневаться не приходилось), ушел в себя, пытаясь принять какое-то чрезвычайно важное решение и раз за разом заходя в тупик. Вряд ли он даже чувствовал вкус еды.
Девушка оказалась права (как будто она вообще могла ошибиться в подобных вопросах!), - закоренелый преступник лишь мазнул по ней рассеянным взглядом, мимолетно удивился ее глупой храбрости и выбросил из головы черноволосую тоненькую девчушку, вновь погрузившись в темный лес своих мыслей.
Теперь уже пришла пора удивляться Кане. Как бы ни был отрешен черноволосый убийца, не заметить огромный королевский герб на груди, вышитый светло-коричневыми нитками на черном фоне он не мог. А, заметив, должен был либо напасть (что глупо, учитывая количество народа вокруг, близость стражи и профессиональную принадлежность противника), либо как можно быстрее смыться в место с гораздо меньшей популяцией Протекторов.
Загадка... молодая волшебница давно отвыкла от них, уверившись в том, что всегда видит людей насквозь, может предсказать их поведение в любой ситуации и манипулировать ими так тонко, что глупые марионетки даже не поймут, что их использовали. Это что же - преступник, который не боится стражей порядка? Нет, такие, конечно же, существуют, но они совершенно определенно не одеваются в поношенную, штопанную-перештопанную одежду и не обедают в грязных забегаловках, предпочитая дорогой шелк и творчество личного повара.
Ей стало интересно. Усталость, боль и отчаяние недавнего "клиента" уже покинули ее разум, отголосок личности паренька ушел, затаился в глубинах сознания, присоединившись к тысячам других, кем когда-то была Кана. Теперь она - это снова она, молодая амбициозная Протектор на королевской службе, до сих пор умудрившаяся не растерять детское любопытство и, местами, наивность.
Даже не посмотрев в сторону запыханной, вспотевшей официантки, Кана надиктовала ей заказ и в ожидании последнего принялась разглядывать своего визави, позволив своему любопытству стать осязаемым.
Длинные, давно немытые черные волосы свободно падали на плечи, сливаясь с черным же блеском кожаной куртки. В глубине задумчивых темно карих глаз хищно плясали желтые отблески факелов и еще что-то, для чего у Канны не подобралось определения. Резкие черты лица, пара тонких шрамиков (надо понимать, издержки профессии) на правой щеке, худощавое гибкое телосложение воина. Незнакомец был даже по своему красив, хотя в нем не было ни одной красивой черты по отдельности, но в вместе они составляли цельный образ хищного зверя, сейчас лениво греющегося на солнышке, но готового в любой момент взорваться яростной атакой.
Наконец, он обратил на нее внимание. На мгновение ставший цепким взгляд впился ей в глаза, окатив обостренные чувства Каны холодным презрением, задержался на гербе и вновь устремился куда-то вдаль, словно мигом позабыв о ее существовании. И только рука, непринужденно опустившаяся на рукоять кинжала, свидетельствовала о том, что преступник вообще ее заметил.
Кане становилось все интереснее. В качестве продолжения знакомства, так сказать, светской беседы она нанесла незнакомцу легкий ментальный удар, больше похожий на добродушный тычок локотком под ребра. И вновь удивилась, - вложенная в удар сила будто ухнула в бездонную пропасть, мгновенно исчезнув, будто ее и не было.
"Видимо, какой-то амулет..." - подумала Кана, хотя не слышала ни о чем подобном. Нет, конечно, артефакты, защищавшие от ментальных атак существовали, но результат их работы выглядел иначе. Они отражали атаку, отклоняя в сторону, разрушая заклятие или просто позволяя ему бессильно стечь со своего владельца. А тут... словно она и правда вылила ведро воды в пропасть.
Зато на нее наконец-то обратили внимание. Низкий, с легкой хрипотцой и притаившийся тенью угрозы голос спросил:
- Ну что тебе?
- Интересно, - не стала скрывать Кана. - Почему ты меня не боишься?
- А должен?
Действительно... За адептами ордена Чистого Разума следили строго. Всего одно немотивированное нападение (даже если это - всего лишь способ сократить очередь в туалет, внушающий окружающим, что они свои дела уже сделали), и все, полная блокировка сил и смертная казнь, в лучшем случае - изгнание. "Чистых" всегда боялись. Не без причин, между прочим.
- Действительно... - повторила девушка вслух. - Но мне кажется, что я могу тебе помочь.
- Чем же? - вскинутые в легком изумлении брови.
"О, он умеет удивляться..." - улыбнулась про себя девушка.
- Ну, насколько я понимаю, ты сейчас принимаешь какое-то очень важное для себя решение... И у тебя ничего не выходит. А моя работа, изначально, как раз и заключается в том, чтобы помогать разобраться в себе.
Молчание. На мгновение пальцы чуть сильнее сжимают рукоять кинжала, - Кана даже приготовилась отражать нападение, - а затем расслабляются и даже ложатся обратно на поверхность стола.
- Продолжай, - разрешили ей. Видимо, Зверь (а именно так окрестила его про себя девушка) решил сначала выслушать, а потом уже бить. Кана даже восхитилась, как непринужденно и величественно у него это получилось.
- Ну что ж...
Она прищурилась, вновь внимательно оглядывая своего собеседника, будто не успела еще досконально изучить его внешность, а затем сняла левую перчатку. Медленно, тщательно взвешивая слова и "вслушиваясь" в собеседника, оценивая его реакцию, она заговорила:
- Ты явно преступник. И не надо отрицать! - она подняла руки в запрещающем жесте и только тут с удивлением осознала, что Зверь и не думал ничего отрицать. Эмоциональный фон по прежнему выражал только легкое любопытство и все тот же холодный масляный аромат равнодушной жестокости, как и пару секунд назад. - Интересно... - произнесла она. - Итак. Отсутствие клейма на тонком и физическом телах свидетельствуют, что на каторге ты не бывал, следовательно, ни разу не попадался. Либо слишком аккуратен и осторожен, либо имеешь достаточно высоких покровителей.
Оценив реакцию, она усмехнулась:
- А скорее всего, и то, и другое.
Зверь задумчиво кивнул:
- Ну, можно и так сказать.
- Далее... Твоя растерянность, неспособность принять решение, колебания и страх перед последствиями неправильного выбора означают, что решение чрезвычайно важное, скорее всего, от него зависит вся твоя дальнейшая жизнь. Окружение, друзья, родные... Нет? Хмм... Крупное дело, после которого денег тебе хватит на всю оставшуюся жизнь? - она поняла, что снова ошиблась еще до того, как договорила. - Снова мимо? Тогда...
Зверь, с ухмылкой наблюдающий за потугами волшебницы, расслабленно потягивал кислое вино. Мол, думай-думай, авось метод тыка и поможет.
Кана раздосадовано дернула краешком губ. Чем она вообще занимается? Ей следовало бы сразу взять его под контроль, вызнать все о его преступлениях и отвести в казармы стражи. Или вообще не заговаривать, - какое ей дело до моральных дилемм убийцы?
"Моральные дилеммы?"
- А может, ты хочешь остепениться? Да, вот оно! Тебе под тридцать, - возраст, когда начинается коренное переосмысление жизненных ценностей и ориентиров. То, что казалось самым главным всю предшествующую жизнь, начинает терять свою привлекательность, казаться бессмысленной тратой времени и сил, а всякие глупости, на которые раньше можно было плевать с высокой колокольни, внезапно стали казаться все более и более значимыми, - она уже поняла - вот оно! Надо же, хладнокровный убийца, желающий завязать с кровавым прошлым. Нечасто такое бывает... Если вообще бывает. - Я права?
Пару мгновений Зверь молчал, впившись внезапно похолодевшими глазами в лицо волшебницы и сжимая чуть побелевшими пальцами кружку с вином. У Каны запершило в горле от едкого, душного запаха злости.
- Предположим, ты права, - процедил он. - Что дальше?
- Вообще я могу дать тебе только один совет, - завязывай. Бросай все это и уходи.
- Куда? - Кане показалось или к выжигающему легкие гневу прибавилась струйка кислой горечи?
- Как можно дальше. В другой город, а лучше - страну.
- А потом? Много ты знаешь профессий, в которых пригодились бы мои... навыки?
Кана задумалась. Где может пригодиться навык быстро и без лишних эмоций перерезать горло, подмешать яд, бесшумно красться в тенях? В каких профессиях может пригодиться умение оценивать чужую жизнь в денежном эквиваленте? Кажется, просто желания уйти из преступного мира недостаточно...
- Ну... не может быть, что ты больше ничего не умеешь, - наконец сказала она.
Зверь промолчал и это молчание было красноречивее любых слов.
Кана новыми глазами посмотрела на своего собеседника. Человека, который умел только убивать. Когда он отнял свою первую жизнь? В пятнадцать, шестнадцать?
- Двенадцать, - ответил Зверь на невысказанный вопрос.
"Восемнадцать лет... - быстро подсчитала волшебница. - А когда отнял последнюю? Неделю назад, вчера, сегодня за завтраком, прямо перед обедом?"
Она прикрыла глаза, борясь со странной жалостью к этому искалеченному жизнью человеку.
"Он убийца. Его руки - по локоть в крови... Нет, он перемазан ею с головы до ног!.. - мысли метались в ее голове вспугнутой птичьей стаей, противоречивые и немного испуганные. - Но он ведь не добровольно таким стал... В двенадцать лет не убивают просто так... Нет! Он мог остановиться, уйти, в конце концов, позволить убить себя, но не отнять жизнь у другого! Каждый сам определяет свою судьбу!"
Она открыла глаза. Зверь все так же смотрел на нее своими бездонными черными глазами, выражающими только молчаливое ожидание.
"Ведь так?.." - робко спросила она сама у себя. Тихо, неуверенно и отчетливо желая не получать ответ на этот вопрос.
Зверь ждал. Она - молчала, не зная, что сказать. Два разных мира, живущих по совершенно не похожим друг на друга правилам - хладнокровный убийца, уставший от смерти и молодая, наивная волшебница, еще не утратившая веру в добро и не знающая что означает фраза: "убей, или убьют тебя".
- Я так и думал, - наконец сказал Зверь.
- Выход есть, - упрямо ответила Кана. - Просто я его не вижу... Ты можешь записаться в армию.
- Чтобы снова убивать?
- Чтобы защищать свою страну!
- Это не моя страна, - равнодушно ответил Зверь.
Канаре вздохнула. Больше ей нечего было сказать. Жизнь этого человека останется такой же, какой и была, как бы он не хотел ее изменить. Короли Алтара не предусматривали программ по реабилитации преступников, предпочитая отправлять их на всю жизнь на каторгу и иметь с бесплатного труда вполне приличный доход. То, что некоторые из каторжан просто оступились, по молодости, глупости или тому и другому одновременно, никого не волновало.
- Я тебе помогу, - наконец выдавила девушка, упрямо стукнув стиснутым кулачком по дереву стола. - Будешь у меня подмастерьем.
Некоторое время Зверь молчал, с интересом разглядывая волшебницу, а затем сказал:
- Не глупи. Протектор со слугой-убийцей? Это не поможет ни мне, ни тебе, а лишь навредит обоим, - пауза. - Иди куда шла или попытайся меня арестовать, девочка. Не стоит пытаться мне помочь, ведь я и сам не уверен, хочу ли этого.
- Вот только не надо пытаться меня обмануть, - покачала головой Кана. - Ты уверен, что хочешь этого, ты не уверен в том, возможно ли это вообще, в принципе, - она помолчала. - И вообще, что за бред насчет: "навредит обоим"? Я - Королевский Протектор, адепт пятой ступени Ордена Чистого Разума, если я скажу, что ты невиновен в убийстве, то значит так оно и будет, даже если тебя нашли сжимающим окровавленный нож, вонзенный в живот жертвы.
- Соврешь ради убийцы, нарушишь клятву, которую наверняка давала? - саркастично усмехнулся Зверь. - Рискнешь тем, что первой же встреченный мною твой коллега приведет приговор в исполнение прямо на месте? А затем сама отправишься за мной?
- Получишь мою личную печать, никто не будет тебя "просвечивать", - пожала плечами Кана, чисто по женски напрочь проигнорировав вопросы, на которые не хотела отвечать. - Если только тебе не взбредет в голову ломиться на аудиенцию к магистру.
Зверь промолчал, видимо, исчерпав аргументы, и теперь задумчиво рассматривал собеседницу, словно она была занятным насекомым, которое надо поскорее нанизать на иглу и запереть под стекло. Девушка выдержала прямой взгляд переполненных вязкой чернотой глаз ровно десять секунд, а затем пристыжено отвела глаза.
- Зачем? - наконец спросил он.
Кана открыла было рот, но тут же захлопнула, осознав, насколько важен для него этот вопрос. Если она не будет полностью откровенна, он просто встанет и уйдет... в лучшем случае. В худшем же... Скажем так, Кана уже вовсе не была уверена в своей власти над Зверем.
- Я работаю Протектором уже достаточно давно, чтобы успеть насмотреться на неприглядные стороны человеческого общества и глубину его падения, - медленно заговорила она, пальцем задумчиво наворачивая круги по ободку глиняной кружки с дымящимся чаем и избегая смотреть в глаза собеседнику. - Но слишком мало, чтобы успеть разочароваться, огрубеть и стать ядовитым, язвительным циником, равнодушно выполняющим свою работу с твердой уверенностью, что она ничего не изменит. Что, отмотав срок, грабитель снова возьмется за дубину, вор - за отмычки, что этот круг замкнут и скреплен такими печатями, что ни одному волшебнику не под силу. Так вот - я не хочу становиться такой. И я готова рискнуть, доверившись тому, кто может меня подвести.
Некоторое время он молчал, не сводя с волшебницы холодный, изучающий взгляд, которого не постыдилась бы и сама Смерть. Не дождавшись ответа, девушка осторожно протянула руку к его лицу. Зверь медленно кивнул, не отводя тяжелого взгляда от ее глаз и рука волшебницы коснулась грубой, покрытой крапинками детской оспы кожи. По щеке зазмеилась черная татуировка, проступавшая прямо из пор кожи и медленно сформировалась в змейку, кусающую собственный хвост.
- Дориан Черный, - представился Зверь и Кана медленно кивнула, ничуть не удивившись. Она догадалась за мгновение до того, как Дориан открыл рот.
- Канаре Блэкфорт... напарник.
...А могут полностью изменить вашу жизнь,
намертво связав две судьбы или разорвав
казавшийся неразрушимым порочный круг.
Глава 3. Превратности судьбы
Как только у тебя на руках оказываются одни козыри...
Выйдя с черного хода "Синего Пегаса", Дориан прислонился к стене и устало прикрыл глаза, пытаясь осознать, на что он согласился. Вот так вот запросто взял и поменял сторону, просто чем-то приглянувшись до изумления наивной девчонке, еще совсем недавно возившейся с куклами? Из преследуемого преступника в мгновение ока стал стражем закона?
"Это самый опрометчивый мой поступок с тех времен, когда я сказал "да" столбу черного пламени, на который (опять же, - случайно!) набрел в катакомбах родного города. Что же будет дальше?"
"Я найду тебя" - сказала она перед его уходом.
"Что дальше? - думал он, рассматривая чистейшее синее небо, похожее на безбрежный синий океан, только что выплеснувшее на безответную землю все, что копилось долгие месяцы. - Буду бегать за грабителями, допрашивать подозреваемых, ругаться на Протекторов, лезущих не в свое дело?"
Он тихо засмеялся, поражаясь безумному чувству юмора судьбы, обожающей ставить все с ног на голову, а потом смотреть, что из этого получиться.
"Что дальше? Я отправлюсь на свой чердак, лягу спать, а потом придумаю, что делать с новой жизнью".
Выйдя из "Синего Пегаса", Кана устало прислонилась к кирпичной стене, прикрыв глаза и пытаясь осознать, во что ввязалась. Поверила незнакомцу, преступнику, убийце!
- А еще говорят, что Протекторы хорошо разбираются в людях!
Заправив за ухо непослушный локон, волшебница с некоторым усилием оттолкнулась от стены и отправилась домой, в небольшой, но уютный домик поблизости от Внутренней стены и было ей на удивление легко, - будто она и не ввязывалась в самую большую авантюру в своей жизни.
- К черту! - пробормотала она, пробираясь по вновь ожившему, посвежевшему городу и вызывая тем самым удивленные взгляды. - Если Протектор говорит, что человек может измениться, значит, так оно и есть!
***
Город стремительно пустел, на кривых, узких улочках не слишком законопослушной окраины города людей практически не осталось, а те, кто были, передвигались быстро, стараясь не выходить из густой тени. Оконные ставни были надежно закрыты, периодически слышался глухой стук - припозднившиеся или зазевавшиеся хозяева торопливо баррикадировались, превращая дом в маленькую крепость.
Окраина города - опасное место...
Дориан скрываться не собирался. Несмотря на развитую им бурную деятельность, стража еще не успела выйти на его след, объявив тотальный розыск с его портретом и отпечатком ауры. Магические следы надежно уничтожались остатками сил Черного Пламени, а профессиональная паранойя бывшего диктатора помогла сохранить его лицо в тайне даже от собратьев по ремеслу.
Вообще, вокруг личности самого известного убийцы Алтара сложилась забавная ситуация. Стража полагала его существование выдумкой, попыткой Гильдии заставить их гоняться за вымышленным, а потому неуловимым преступником. Сама Гильдия была уверена, что убийца, известный под псевдонимом Черный, - на самом деле группа из нескольких профессионалов, решивших заработать на стороне, не отстегивая Гильдии ее "законный" процент. Так что самого Дориана никто не искал, - искали несуществующих призраков.
Хлюпающие под ногами лужи, сырой воздух и капающие с нависающих крыш капли быстро заставили его одежду налиться тяжестью, а прикосновение к телу холодной, мокрой одежды - замерзнуть. Ежась на холодном осеннем ветру, он спешил к самой приличной гостинице в этой части города - "Молчаливой обезьяне". Происхождение столь оригинального названия оставалось тайной за семью печатями и служило темой для домыслов уже не один десяток лет. Самой правдоподобной считалась та, в которой основателя гостиницы, в прошлом известного вора, однажды спасла от поимки обезьяна, живущая в доме одного богатого самодура и не ставшая поднимать крик при виде незнакомого человека. Говорили, что помощь обезьяны оборвала полосу везения вора и тот, не мудрствуя лукаво, откупился от законников, - благо добычи тогда унес немерено, - и зажил припеваючи на почти честные деньги. Правда, злые языки утверждали, что хозяин назвал свое заведение в честь себя самого и им было сложно возражать, если ты хоть раз видел владельца.
Дориан, погрузившийся в воспоминания и натянувший капюшон на глаза, слишком поздно заметил отряд стражи, непонятно зачем припершийся сюда в позднее время суток.
Повинуясь резкому окрику и проклиная про себя все на свете, начиная от помешавшего дождя и заканчивая выбившей его из колеи девчонкой, бывший император остановился и запустил руку в кошель, нашаривая мелкую серебряную монету, - стражники не были образцами благочестия и законопослушия и откупится от них не составляло труда. Лишь бы не попался ушибленный на голову карьерист или помешанный на честности олух, - тогда придется драпать, или, еще хуже, драться.
- Стой! Кто таков? - сурово спросил бородатый мужчина лет сорока, небрежно опершись на алебарду и почесывая специальной палочкой с загнутым концом кожу под толстыми кожаными доспехами. Его коллеги привычно взяли подозрительного элемента в полукольцо.
- Прохожий я, - спокойно отвил Дориан, стараясь не шевелиться. - Домой иду, к жене, она сегодня собиралась гуся запечь, с яблоками, - будем праздновать удачную сделку!
- Ишь какой! Семьянин! - хмыкнул стражник, не поверив наспех выдуманной истории ни на грош. - Не похож!
- Дык маскируюсь! - заявил "семьянин". - У нас город опасный, сами знаете, - если не выглядишь матерым убийцей - враз прирежут! И так хожу, от каждой капельки штаны меняю...
- Юморист! - стражник не сдержал улыбки. - Личико то покаж, я всех уголовников здесь в морды их поганые знаю. Честный человек - вали на все четыре стороны, нет - по другому разговаривать будем...
Стражники поудобнее обхватили оружие и, перестав ковырять в носу, направили его на Дориана.
"Таки попал..." - с досадой подумал Дориан, нашаривая покоящийся в ножнах за спиной меч. Закрепленный рукоятью вниз и надежно спрятанный под плащом, он не бросался в глаза и рука, вроде бы потянувшаяся почесать зад, крепко ухватила холодное дерево. Страха не было - только досада на собственную глупость.
Чуть наклонившись вперед, он уже видел, как выхваченный клинок вспарывает шею главному, а алебарды остальных вспарывают воздух там, где он сейчас стоит, как вдруг вспомнил, что они теперь вроде как на одной стороне. Стражников убивать нельзя - иначе он рискует бездарно загубить подаренный ему судьбою шанс.
Главный, видимо, почуял неладное. Расслабленные мышцы лица вмиг нахмурились, пальцы на древке алебарды напряглись... все, еще пара секунд промедления - ударит, наплевав на недавно принятую презумпцию невиновности, которую протолкнули Протекторы.
- Хорошо-хорошо! - зачастил Дориан, у которого уже отпало желание доводить дело до кровопролития. Медленно подняв руки к лицу и продемонстрировав стражникам пустые ладони, он снял капюшон, подставив настороженным взглядам стражников черную татуировку, которую навела Канаре.
- Виноват! - грохнул сержант, пока его подчиненные оторопело таращились на змею. - Ваше сиятельство господин Королевский Протектор, не серчайте! Мы ж не знали, наше дело маленькое...
Мда, с титулами бедняга явно перебрал...
- Ничего, ребята... - покровительственно проронил Дориан. - Идите куда шли, будем считать это проверкой. Молодцы, справились на отлично!
- Да, ваша милость! Благодарим! - вытянувшись в струнку, он неловко козырнул и, решив загладить оплошность, предложил: - Может, вам нужно сопровождение?.. Район здесь опасный, всякого отребья хватает...
- Нет, я вполне справлюсь сам. Благодарю за службу.
И, не дожидаясь ответа, направился прямо на сержанта, будто уже позабыв об инциденте. Тот, с комичной для большого, грузного тела поспешностью отскочил в сторону, освобождая дорогу большой шишке. Некоторое время за спиной неторопливо удалявшегося Дориана царила мертвая тишина, затем до него донеслись приглушенные ругательства и рык сержанта, вымещавшего злость на подчиненных.
Завернув за угол, Дориан привалился в стене и растянул губы в улыбке. Хотелось смеяться в полный голос, но титаническим усилием воли он удержался.
- Я под защитой закона! - прошептал он равнодушным и пустынным небесам. - Я теперь не хрен с горы, пальцем деланный и на помойке рожденный, а Лорд Протектор!
Только сейчас он в полной мере осознал, насколько изменилась его жизнь. Молодая волшебница сделала то, о чем он мечтал с момента появления в этом мире - подарила шанс на нормальную жизнь. Не придется вскакивать ночью при малейшем шорохе, разряжать арбалетные болты в каждую подозрительную тень, убивать всех, кто знает тебя в лицо и знает, чем ты зарабатываешь на хлеб. Не придется бегать или откупаться от стражи и совать взятки каждому засранцу, взгромоздившему свой жирный зад на сытное место чиновника.
Решительно тряхнув волосами, Дориан продолжил свой путь, более не скрывая лицо под капюшоном и с удовольствием наблюдая, как шугаются от одинокой фигуры обитатели окраины, едва завидев черную змею на его щеке. Новая жизнь еще не успела начаться, а бывший император уже начал ей наслаждаться.
Перед "Молчаливой обезьяной" Дориан все же спрятал лицо - не стоило светить новым украшением в этом месте. Позже он подберет себе новый дом - в местах почище и поспокойнее, а пока придется продолжать прятаться.
Первый этаж (а по совместительству таверна и кухня), был практически пуст, - лишь пара молоденьких и симпатичных служанок, согнувшись в весьма интригующей позе, елозили мокрой тряпкой по лакированному паркету, да с десяток подозрительных личностей ютилось в темных уголках, отгороженных от общего зала.
"Обезьяна" никогда не была многолюдным местом, - с самого ее открытия здесь в основном собирались главари различных группировок для решения совместных дел (в том случае, если намеревались решать их миром, конечно), здесь назначали встречи богатые клиенты и здесь сходились практически все финансовые потоки преступного мира Алтара. Жить в этом месте, - символ немалого авторитета и финансового достатка. Дориану в свое время пришлось немало потрудиться, чтобы заслужить право жить в этой невзрачной на первый взгляд гостинице.
Привычно оглядев зал на предмет намечающихся неприятностей, Дориан уселся за столик в углу и принялся дожидаться хозяина.
Тот не заставил себя долго ждать. Вразвалку, лениво и никуда не торопясь Филан выплыл из-за стойки и, доковыляв до столика, зарокотал, совершенно не собираясь приглушать голос:
- Смотрите, кто явил нам свой капюшон! - с наигранным удивлением "поздоровался" он. - Наш стеснительный Аноним собственной персоной. Тут ходят слухи, что ты вообще баба, с запада, там у них морды принято прятать. Что скажешь?
- Пожрать чего-нибудь принеси и выпить, - не поддался на провокацию Дориан.
- Любезен, как всегда! - хмыкнул трактирщик.
Его спасла только тренированная реакция профессионального воина. Открыв дверь в свой закуток и заметив смазанное движение темной фигуры, он дернулся в сторону. Арбалетный болт, посланный твердой рукой прямо в сердце, ударил в плечо, прошив руку.
Зарычав от обжигающей боли, Дориан проскользнул внутрь, молясь про себя, чтобы у загадочного убийцы не оказалось запасного. Еле слышно зашелестел извлекаемый из ножен металл и бывший император успел мимолетно порадоваться, - сегодня ему повезло трижды.
Невезучий убийца отлетел в угол комнаты, отправленный в полет мощным хуком справа. Дориану даже послышался хруст позвонков, - бывший император, разозленный острой болью в руке, позабыл про аккуратность и на мгновение позволил эмоциям взять верх над разумом.
Подскочив к неподвижному телу, недавний убийца облегченно вздохнул - грудь его загадочного недоброжелателя медленно поднималась и опускалась, доказывая, что ее обладатель задержался на этом свете еще немного.
- Под защитой закона он, в жопу тебе осьминога, - матерился Дориан, неловко связывая убийцу оставшейся невредимой правой рукой и частично сохранившей подвижность левой. - Придурок конченный, ничему тебя жизнь не учит...
Наконец, вопрос с обездвиживанием пленного был решен и Дориан наконец решился уделить время раненной руке, пульсирующей острой болью. Короткий железный болт, будто не выдержав яростного взгляда, рассыпался невесомым прахом. Покопавшись в массивном сундуке, надежно укрытым под кроватью, Дориан выудил оттуда крошечный комок чистых бинтов и принялся перевязывать руку, не прекращая бубнить себе под нос, чтобы хоть немного уменьшить боль.
- Ну почему я не нашел в тех подземельях универсальную аптечку?.. Или неуязвимость, или регенерацию? Нет, ведь надо было наткнуться именно на Зло в чистом виде!
От избытка чувств досталось даже пленнику. Дернувшись от смачного пинка по ребрам, тот застонал и пошевелился, а Дориан с удивлением осознал, что его убийца еще совсем ребенок, - не больше восемнадцати.
- Кто тебе заплатил? - холодно спросил Дориан, не дожидаясь, когда его пленник полностью придет в сознание.
Ответом ему было только недовольное сопение и яростное копошение в попытках подняться на ноги.
Дориан холодно и без всякой жалости рассматривал своего несостоявшегося убийцу, насколько позволял густой сумрак, царивший в комнате. Высокий, нескладный подросток в простых, но совсем не дешевых кожаных штанах и камзоле кое-как встал на колени и вперил в бывшего императора полный бессильной ненависти взгляд.
- Убийца! - прошипел он.
- Ну, мы с тобой одного поля ягоды, - равнодушно заметил Дориан, кивнув на арбалет, отброшенный в угол комнаты. - Кто тебе заплатил?
- Мне не нужны деньги, чтобы добраться до тебя!
- Действительно... - Дориан задумчиво склонил голову на бок, заново оценивая ситуацию. - Кому придет в голову нанимать мальчишку, чтобы добраться до меня?
"Разве что это еще не конец..." - подсказал внутренний голос и Дориан, передернув плечами, отодвинулся от окна, уходя из возможной зоны обстрела.
Переведя настороженный взгляд на мальчишку, Дориан нахмурился. В стенах самого известного постоялого двора Алтара творились странные вещи... Кто в своем уме отправляет за головой матерого головореза хлипкого мальчонку, даже арбалет не умеющего толком держать в руках?
Под тяжелым и холодным взглядом новоиспеченного Протектора паренек задрожал, ненависть в его глазах смешалась со страхом, дрожь в коленях и противное сосущее чувство под ложечкой заставило забиться в угол, - подальше от неудавшейся жертвы, внезапно превратившейся в хищника.
- Зачем ты пришел, мальчик? - уже спокойнее повторил свой вопрос Дориан. Ярость от глупо полученной раны и вновь вспыхнувшая ненависть ко всему живому уже улеглась, позволяя мыслить здраво.
Мальчишка упрямо молчал.
- Я могу получить ответы по хорошему или по плохому - решать тебе, - сделал Дориан последнее предупреждение. Юнец задрожал еще сильнее, но вновь промолчал. -Что ж... ты выбрал.
Дориан уже и не помнил, когда ему приходилось добывать сведения столь нелицеприятным способом как пытки. Но, видимо, придется вспомнить былое... Нельзя допустить, чтобы прошлое догнало его именно сейчас, - когда он только-только получил призрачный шанс начать новую жизнь. Лорд Младший Протектор аккуратно поставил на стол статуэтку обезьяны, закрывающую уши, - простой, но действенный поглотитель звуков, поочередно нажал сначала на правый ее глаз, затем на левый и шагнул к своему пленнику.
- Ничего личного, - счел нужным сообщить ему Дориан. - Просто мне нужны ответы...
Комнату огласил истошный крик, почти мгновенно сорвавшийся на позорный визг, но за пределами четырех стен этого никто не услышал, - в полной темноте медленно вспыхивали и гасли два красных огонька в глазах черной обезьянки...
Дориан завозился в кресле, устраиваясь поудобнее, чуть наклонил светильник и с интересом уставился на выцветшие от времени страницы.
"...Дошедшие до нас книги Эпохи Домов гласят, что мироздание состоит из трех частей - Вещества, Энергии и Поля. Все они неразрывно связаны друг с другом, время от времени перетекая одно в другое и меняя свою форму.
Определенным образом структурированное Вещество может влиять на Энергию, - так мельница превращает ветер в движение жерновов. Отдельные обрывки сведений из все той же Эпохи Домов позволяют судить, что Вещество может так же влиять и на Поля, хотя серьезных исследований на эту тему не проводилось ни тогда, ни сейчас. Вещество подвластно разуму и телу любого человека, оно не требует определенных врожденных талантов, а потому - считается самым низшим уровнем управления миром.
Иное дело Энергия. Влиять непосредственно на эту часть мироздания могут только маги, - особая группа людей, с рождения предрасположенных к этому. Мы точно знаем, что Дома обладали всей полнотой информации о причинах и механизмах влияния магов на мир, но, к сожалению, эти сведения сгинули вместе с ними и сейчас остается только догадываться, что это как-то связано с наследственностью, - ведь все Дома были основаны на родственных связях и никогда не рождалось мага, родители которого в той или иной степени не несли в себе кровь Основателей.
Отдельной и самой загадочной на настоящий момент группой являются Менталисты, или, как их называли Дома, псионики, - люди, чьему разуму оказались подвластны Поля.