Маркел открыл глаза и увидел над собой два лица... кому же... кому же они принадлежат? Вот это молодое и гладкое, с большими голубыми встревоженными глазами и золотистыми короткими волосами, принадлежало Каяну, его другу; а второе - суровое, изрытое ранними морщинами, напоминающие своим рельефом горный выступ, с острым носом и красными глазами, украшенное иссиня-чёрными сальными волосами, стянутыми сзади в тугой конский хвост, принадлежало Гергольду Биствилу, учителю фехтования...
Маркел продолжал смотреть на лица в то время, как Гергольд тряс его за плечи.
Что же произошло?.. Да, точно: Каян шибанул его по голове тренировочным мечом во время спарринга.
- Да... конечно... - он неуклюже принял сидячее положение, а затем Каян помог ему подняться.
- Идиот! - Гергольд отвесил Каяну подзатыльник, - Сколько раз я говорил: "Не бей наотмашь!" - это не только опасно, но и тупо! А ты? - обратился он к Маркелу. - Когда ты уже научишься отражать удары!
Этим мастер фехтования решил ограничиться и, ещё раз убедившись, что Маркел стоит на ногах и не собирается падать, направился к другим студентам: "Чего встали?! Кто разрешил прекратить тренировку?!"
- Прости... - пробормотал Каян, удостоверившись, что Гергольд их уже не слышит.
- Будет шишка, - невпопад ответил Маркел потирая голову.
- Знаю-знаю, извини, - вновь начал оправдываться Каян. - Как ты вообще?
- Хорошо, просто... немного сложно собраться с мыслями.
Они отошли от возобновивших спарринг студентов и присели на чуть припорошенные первым снегом ступеньки ведущие к Зале Мечей. Гергольд считал, что необходимо тренироваться на свежем воздухе - это хорошо, вот только Маркелу не нравилось, что он выбрал именно эту самую маленькую, огороженную дряхлым забором, площадку у самого края уступа, с которого открывался вид даже не на Нижний ярус, а на самое Предместье.
Ладос был высечен магами древности в огромной скалистой горе и состоял из крепости Ладоса и небольшого города - Предместья, расположенного у основания горы. В крепости, разделённой на три яруса, жили только маги и студенты. Студенты обитали в общежитиях на Нижнем ярусе, маги - на Верхнем, встречались же они и взаимодействовали - на Среднем; кроме трёх ярусов была ещё Башня Девятерых, которая находилась на самом верху, не считалась принадлежащей ни к одному из ярусов и была уже много лет закрыта.
Маркел поправил промокшие в его собственной крови волосы, он привык, что жизнь в Ладосе тяжела и жестока... Впрочем, ему повезло, ведь его поначалу вовсе не хотели брать.
Родился и вырос Маркел в родовом поместье, которое беднело и разрушалось год за годом. Отец Магнус Герайт был магом и погиб на задании Ладоса менее чем через месяц после рождения единственного сына. Мать, леди Лиаданн из обедневшего дворянского рода Креванов, была выдана за уже немолодого Магнуса насильно и слишком юной для родов, она едва перенесла рождение сына, но так от него и не оправилась. Это была худая и маленькая женщина с очень бледной кожей, рано поседевшими белыми волосами, постоянно воспалёнными слезливыми глазами, она всегда была больна, чихала и кашляла очень негромко, сдержанно... Удивительно, как после смерти мужа, будучи тогда ещё почти девчонкой, она смогла взять всё управление именьем в свои маленькие, тонкие руки, избавившись от вороватых управляющих и не выходя замуж во второй раз. Из-за слишком ранней свадьбы она до сих пор скрывала свой возраст... Даже от Маркела, а Маркела она любила безмерно.
Сын был для неё всем, и Маркел, сколько себя помнил, постоянно видел её голубые слезящиеся, с покрасневшими веками глаза и слышал её тихий, скромный кашель, но она почти не говорила с ним - только смотрела. Всю его жизнь, за исключением последних полутора лет, она находилась рядом, следила за каждым его действием, окружала его чрезмерной, всепоглощающей заботой. Маркел боялся мать. Любил, но боялся, сам не зная почему; в её хрупком теле, казалось, скрыта какая-то сила, которую Маркел чувствовал, но не понимал.
Когда Маркелу исполнилось тринадцать, мать написала письмо в Ладос о том, чтобы его взяли на обучение. Ей ответили, вероятно, только из-за памяти о погибшем муже, и пригласили Маркела на вступительный экзамен.
В назначенный срок леди Лиаданн с сыном приехала в столицу и оттуда направилась в Ладос. Они прошли через забитое маленькими, кривыми, теснящимися домиками Предместье, но в крепость Лиаданн не пустили - женщинам в обитель магии вход был закрыт. Маркел дальше пошёл без неё, сопровождаемый огромным магом из ордена Стражей, Родериком, похожем на медведя. По узкой длинной поднимающейся вверх тропе, огороженной лишь ветхими деревянными останками изгороди, Родерик перенёс его на руках, затем они вошли внутрь, на Нижний ярус, и долго шли по длинным галереям и коридорам, пока не добрались до второго. Там, в одном из кабинетов, его ждал магистр Ивгель Серадон, высокий и худой седовласый маг, у которого не работала правая рука, за что его прозвали Левшой. Левша был очень строг, но при этом пытался казаться вежливым, он задавал разные вопросы, а Маркел пытался на них ответить, но с каждым его ответом Ивгель становился всё мрачнее и мрачнее, спустя чуть больше часа экзамен закончился, магистр позвал Родерика и стал негромко ему что-то объяснять. Маркел услышал лишь: "...самый бездарный юноша из всех, что я видел..." - после этого он постарался больше ничего не слышать, а тихонько забился в тёмный угол. Ему было стыдно, он хотел бы, чтобы его никогда там не было. Наконец магистр Ивгель снова подозвал его: "К сожалению, мы не можем принять вас, молодой человек, " - сказал он вежливо: "Родерик проводит тебя."
Родерик проводил его. Медведеподобный страж снова спустил его по опасной тропе к воротам, где его ждала мать. Она была радостной, пока не увидела лицо сына. "Они его приняли?" - тихо спросила она Родерика, тот не ответил. - "Они его приняли?!" - ощетинившись, повторила она. Родерик покачал головой.
Лицо матери начало меняться так быстро, как Маркел никогда раньше не видел: сперва на нём проступило непонимание, за ним отчаяние, за ним злоба." Да как они посмели!" - закричала она и метнулась мимо Родерика. Но страж среагировал моментально - он схватил её и поднял в воздух, словно котёнка. Маркел видел, как мать вырывалась, била стража в крепкое, состоящее словно из одного жира и мышц тело, однако тот лишь грустно нахмурился.
"Вам туда нельзя, миледи," - прохрипел он и поставил её на землю. Мать закрыла лицо руками. Родерик закрыл ворота. - "Быть может вас примут через год, " - сказал он из-за ворот.
Мать не ответила и стояла всё так же с закрытым руками лицом. Родерик постоял какое-то время, а затем ушёл.
Маркел стоял рядом с неподвижной матерью, она тихо всхлипывала. Минуты превращались в вечность. Мимо проходили люди и косились на них, Маркелу казалось, что каждый из них знает, что произошло в кабинете Ивгеля и думает: "это тот бездарный парень, которого не приняли в Ладос".
Маркел робко прикоснулся к матери: - "Пойдём отсюда, мама", - сказал он. Та не ответила - отшатнулась от него к каменной стене и медленно осела на землю, сотрясаясь от плача.
Мать плакала очень долго, а Маркел стоял рядом и переживал наверно самые печальные минуты своей жизни, минуты пропитанные стыдом. Он тоже хотел заплакать, но боялся - что подумали бы проходящие мимо люди? Прошли часы... Когда свечерело, мать наконец прекратила плакать: "Прости, милый..." - прошептала она. Мать была так слаба, что Маркелу пришлось помочь ей дойти до повозки. Они долго ехали в родовое имение боясь заговорить друг с другом...
На следующий год леди Лиаданн снова написала в Ладос письмо, но на этот раз Верховный магистр Кальтрест ответил ей вежливым отказом... Ещё через год ей просто не ответили... Маркелу скоро исполнялось шестнадцать лет - чуть ли не крайний возраст для поступления и мать готовилась уже продать имение, чтобы оплатить обучение в Ладосе, как нередко делали богачи, но в самый последний момент из Ладосе пришло письмо о том, что Маркел был зачислен в студенческие ряды. Мать боялась, что это ошибка, но всё оказалось на самом деле - за Маркела походатайствовал его двоюродный дед Хенвин, некогда известный маг, которого Маркел никогда не видел и о существовании которого даже не знал до того момента. Хенвин был очень стар и жил на юге в каком-то захолустье - удивительно, что он вспомнил о своём внучатом племяннике. Маркел был благодарен Хенвину.
Так он поступил в Ладос...
Маркел снова поправил промокшие в крови волосы. Почему он опять вспомнил это? Наверное потому, что ему давно хотелось это кому-нибудь рассказать, но рассказывать об этом немногочисленным друзьям было стыдно, а кроме них было некому.
- Ты точно в порядке? - спросил Каян.
- Да, просто задумался, - ответил Маркел.
- Ну ладно... Ты на меня точно не обижаешься?
- Нисколько.
- Ты молодец!
- Да?..
"Все свободны!" - прокричал Гергольд. Студенты зашумели и кучно направились в Залу Мечей.
Навстречу Маркелу и Каяну вышел Ильвис. Ещё недавно он мог назваться их другом, но уже очень скоро он должен был стать магом, а это значило, что дружбе конец. Видимо, стыдясь этого, Ильвис избегал старых друзей. Будущий маг был высоким и худым, с путающимися, сальными волосами цвета гнилого дерева, его глаза нездорово слезились, а лицо и руки были покрыты болячками и угрями.
Подойдя он протянул Маркелу письмо:
- От матери.
- Угу, спасибо. - Маркел взял письмо, но распечатывать не торопился - мать постоянно писала ему.
- Что у тебя с головой? - спросил Ильвис.
- Это моя вина, - вмешался Каян, - никак не научусь правильно наносить удары...
- Ммм... Ясно...
Все трое увязли в неловком молчании.
- Пойдёте на сказы? (так студенты называют лекции о мифах и сказаниях)- наконец спросил Ильвис.
- Я - да. А ты, Маркел?
- Нет, думаю воспользоваться ситуацией, - Маркел указал выросшую на месте ушиба шишку.
- Ладно, пошли.
И они пошли. До конца коридора они шли вместе, дальше Каян и Ильвис поднялись по винтовой лестнице в коридоры ведущие к Восточному крылу, а Маркел спустился в Нижнюю галерею.
С одной стороны галереи шла изогнутая наружу каменная стена, с другой тянулась череда арок, открывающих вид на далёкие дворы Нижнего яруса. Высоты Маркел боялся, а эти арки, без даже малейшей загородки, будто бы звали вниз. Ветер спокойно гулял по галерее и приглушал приближающиеся из-за поворота шаги и железное позвякивание, возможно именно из-за этих нескольких потерянных секунд Маркел, не успел подумать, что все студенты сейчас на занятиях и ему предстоит встреча один на один с кем-то из старших магов. Маркелу не повезло - он столкнулся лицом к лицу с Гектором.
Впрочем, Гектор Скатреон, прозванный Решетом, имел в лучшем случае две трети лица -оставшаяся треть в районе левого глаза была выжжена какой-то ядовитой смесью, самого глаза тоже не было и пустую глазницу закрывала чёрная повязка. Ожог был не один - маленькие ожоги покрывали почти всё лицо и срастались в большой на левой стороне лица, именно за это изрешечённое лицо Гектор получил своё прозвище. Впрочем Гектор выделялся не только лицом. Росту он был не менее семи футов, одет в синий камзол, на ногах его были красные блестящие сапоги, а на поясе - меч - Горный Пёс; меч этот был настолько длинен, что обитый железом наконечник его ножен при ходьбе Гектора ударялся об пол, издавая негромкое позвякивание. Волосы у Гектора были длинные - ниже плеч, густые и толстые, словно стебли травы, длинная прямая борода и усы состояли из таких же волос, страдали пустотами из-за ожогов.
Увидев Гектора, Маркел онемел от страха - ещё бы: Гектор, хоть и не входил в Совет магистров, был одним из самых влиятельных и вселяющих в студентов (и не только студентов) страх.
- Что ты здесь забыл, мальчик? - спросил Гектор своим очень громким чистым басом.
- Я... я... я только... - Маркел замялся и замолчал.
Неизвестно сколько бы он стоял, мямля что-то невнятное, если бы сзади не раздался громкий подхриповатый голос: "Кончай пугать студентов, Решето!" Маркел обернулся к ним спешил Родерик Гарром, медведеподобный страж, которого Маркел помнил ещё со своего первого посещения Ладоса.
- Оставь это дело! - пробасил Родерик Гектору приблизившись, тот был на полголовы его выше и рядом с ним огромный страж не казался таким уж огромным, хоть и был в полтора раза шире. - И без твоего лица тут кто-то на днях кучу навалил!
- А ты убрал? - усмехнулся Решето, - Постараюсь впредь всегда обеспечивать тебя работой, которую ты заслуживаешь!
- Такому негодяю, как ты, я бы даже такое дело не доверил!
- Поосторожнее со словами, это ты здесь негодяй - Ладос не скоро забывает предательства.
- Своих друзей я не предавал! - прорычал Родерик медленно опуская руку на рукоять своего меча.
- Тогда я советую тебе лучше выбирать друзей, - Гектор улыбнулся, - и врагов. - Он глянул на Маркела. - К тебе это тоже относится.
И он ушёл, позвякивая ножнами.
- Иди куда шёл! - угрюмо прохрипел Маркелу Родерик.
Дальше Маркел добрался до лечебницы без происшествий, там один из лекарей осмотрел место ушиба, смазал его мазью и наклеил пластырь. Боль прошла, а шишка уменьшилась и её стало почти не видно. Поблагодарив лекаря, Маркел не придумал ничего лучше, чем вернуться в свою крохотную студенческую келью. Там он оглядел себя (в особенности новоприобретённую шишку) в зеркале. Маркел был среднего роста, худой и на удивление нескладный юноша: у него были длинные руки и ноги, большие ладони; он был каким-то угловатым, кожа у него была тонкой, с видными под ней венами, руки ниже локтя были исполосованы старыми шрамами - в память о его единственном героическом поступке. С лицом у Маркела тоже всё было не в порядке рот его был слишком большом, округлый кончик носа был причудливо вздёрнут, глаза были чересчур невзрачными, серыми, зубы - кривыми, подбородок и скулы будто бы выпирали куда-то, каштановые волосы опускались до уровня подбородка и чуть закручивались на концах, при этом будучи ломкими и безжизненными.
Маркелу внезапно сильно захотелось спать, но прежде, чем лечь он достал из стола, стоящего у единственного узенького окошка, жёлудь. Положил его, возвёл над ним руки и, вперив в него взгляд, напрягся. С жёлудем ничего не произошло. Маркел напрягся сильнее. Жёлудь лежал всё так же неподвижно. Бесполезно. Маркел смахнул его обратно в ящик стола. Магии давно уж нет, а если бы и была, то ему, самому бездарному студенту Ладоса, всё равно не на что было бы надеяться...
По окончании первой недели от месяца Сыпеня, Хлад уже всецело вошёл в свои права и намёл приличные сугробы. По Ладосу беспрепятственно гуляли сквозняки. Особенно холодно было в коридорах и больших залах, в которых проходили занятия, и в них студентам приходилось постоянно кутаться в тёплые шерстяные плащи. Но хуже этого было, что старшие маги заставляли студентов помогать Ордену Стражей чистить дворы, которые хоть и казались издали лишь маленькими выступами на огромной горе-крепости, на деле были не так уж и малы. Маркела больше долгих часов работы лопатой пугало лишь то, что большинство дворов от неба (и быстрейшего спуска вниз) отделяло ровным счётом ничего, а из-за того, что небо было чуть серым и постоянно падал снег, было довольно сложно точно понять, где кончаются сугробы и начинается обрыв.
Восьмого дня от Сыпеня у студентов наконец выдался выходной и Маркел решил выбраться в этот день в Солвердэн. Он прошёл по темным, скрипящим половицами и полным сквозняков коридорам общежития и вышел в Молодую Рощу. Роща на самом деле вовсе не была молодой, по крайней мере уже лет триста. В роще Маркелу пришлось пробраться по хорошо знакомой, но засыпанной снегом тропе. Затем он зашёл в Огибающую галерею и пройдя её оказался у Серых ворот, за которыми начиналась известная Ки"ниан - Высокая тропа. Маркел боялся её до жути, но другого пути в предместье не было. Узкая, обрубленная по обе стороны обрывами, идущая под откос, - Ки"ниан погубила немало магов и студентов.
Маркел старался идти по самой её середине, шел медленно, выбирая каждый шаг. Спуск занял у него больше часа. Наконец он оказался внизу у Врат Таинства. Стоящий там маг из ордена Стражей сердито пропустил его.
Маркел оказался в Предместье. Это было очень странное место, там находились дома многих зажиточных магов, но в большинстве своём городок населяли люди прислуживающие магам, там были магазины, таверны, прачечные и бордели, в которые студентам ходить было строго запрещено, - всё это толпилось бестолково у Врат Таинства, соперничая друг с другом, а за этой кутерьмой, начинались тихие узенькие улочки с невысокими простыми домиками, изредка разбавляемые безвкусно-богатыми громадинами принадлежащими магам. Предместье было маленьким городом и Маркел быстро прошёл его и оказался у крепостной стены.
Ладос вовсе не был частью Солвердэна, пусть и находился рядом с ним впритык. Это подтверждала его крепостная стена, которая находилась всего в нескольких футах от стены Солвердэна, поэтому, чтобы попасть из Предместья в Солвердэн и наоборот приходилось пройти через двойные ворота.
Миновав обе стражи, Маркел наконец оказался в Солвердэне. Он не был в столице уже очень давно. Сперва он направился в почтовое отделение и отправил с голубем письмо матери в Виндсфаль, недалеко от которого находилось поместье дома Герайтов. После этого он купил новые чернила и пергамент и решил зайти в какую-нибудь таверну. Первой ему на глаза попалась "Красная дева". Это было большое красивое здание, несколько футов каменной кладки внизу, а выше ровные сосновые плотно прилегающие друг к другу доски, резные узоры у окон и над дверью и яркая вывеска. Маркел зашёл туда и заказал себе пинту пива. Всё равно никаких других развлечений он придумать не мог.
В таверне было шумно, на невысокой деревянной сцене играли музыканты. Пиво было хорошим, но дорогим. За столами сидели самого разного вида посетители от рыцарей в доспехах до обычных пьяниц.
Какой-то молодой ободранец встал и направился к выходу.
- Стой! - закричал громадный вышибала. - Ты не заплатил за выпивку!
Вместо того, чтобы ответить, юноша метнулся к выходу. Однако в последний момент другой вышибала схватил его за шиворот:
- Не так быстро, парень.
- Отпустите меня! - возмутился ободранец.
- Только после того, как ты заплатишь!
Схваченный юноша будто сдался, понурился, но затем резко развернулся и ударил вышибалу по носу. Тот отпустил его. Парень бросился к двери, но другой вышибала захлопнул её пинком перед самым его лицом. Юноша метнулся к окну перепрыгнув через стол, за которым сидели двое рыцарей. Один из них вскочил и схватил оборванца за шею, тот с силой ударил его затылком в подбородок и вывернулся из хватки. Однако один из вышибал уже преградил ему путь к окну, а второй подходил сзади. Юноша снова прыгнул через стол побежал к двери, но какой-то пьяница подставил ему подножку и он шумно свалился, уронив по дороге два стула. Рыцари достали свои мечи, а вышибалы дубинки. Юноша встал начал пятится и оказался зажатым в углу.
Дверь внезапно отворилась с такой силой, что, когда она ударилась об стену, от неё отлетела одна доска. На пороге стоял коротко стриженный широкоплечий старик в легких доспехах и мечом на поясе.
- Уберите руки от мальчишки! - грозно сказал он.
- Заплати за дверь и проваливай, старый! - ответил ему один из вышибал.
Старик молча направился к нему, тот бросился навстречу замахнулся дубинкой, но старик быстро выхватил меч и рассёк ему живот. Громила выронил дубинку и схватившись за изрыгающий внутренности живот упал на пол. Оба рыцаря одновременно бросились на старика, тот увернулся от удара первого и кулаком с такой силой ударил в челюсть второго, что тот потерял равновесие и упал. Затем старик отразил следующий удар первого рыцаря и подсёк ему ногу. Последний вышибала не отважился нападать и дождавшись пинка в живот покорно упал на пол.
- Ты позоришь свою семью, Рейлур. - Маркел был ошеломлен услышав это - неужели он сейчас видит принца? Тогда, должно быть, этот старик его наставник, лорд Лейтскет.
- Она и заслуживает только позора! - возмущённо ответил принц.
Старик не стал долго разглагольствовать, а просто стукнул мальчишку по голове, тот потерял сознание. Старик взвалил его себе на плечо.
Тут в дверном проёме появился рыцарь из королевской стражи.
- Лорд Лейтскет! - он поклонился старику.
- Ты опоздал, идиот! - сердито отозвался старик. - Из-за твоей оплошности мы чуть не лишились принца. Вели своим людям забрать всех из этой трёклятой таверны.
Замершие посетители, которые до этого сидели почти неподвижно, теперь зашевелились, кто-то направился к окнам.
- Вы слышали, - обратился рыцарь королевской стражи, очевидно, другим рыцарям за его спиной. - Окружить здание, никто не должен уйти!
Маркел тоже забеспокоился - что с ними сделают.
Около дюжины рыцарей вошли в таверну они хватали всех, кого не попадя, связывали руки и выводили из таверны. Люди сопротивлялись кричали, умоляли их отпустить. Началась суета, кто-то попытался вылезти в окно, но был проткнут мечом, люди в панике бежали внутрь таверны. Маркел попытался спрятаться под столом, но тут же был найден и схвачен.
- Прошу, отпустите меня! - старался перекричать он крики других людей. - Я студент Ладоса, Маркел Герайт! Можете проверить!
Старик обернулся к нему.
- Как, ты говоришь, тебя зовут? - спросил он.
- Маркел! Маркел Герайт!
Старик нахмурился:
- Отпустите этого парня, - сказал он двум рыцарям державшим его за руки.
- Но, сэр, вы же...
- Я сказал отпустить!
Маркела отпустили, старик подошёл к нему и вывел из таверны:
- Никому не рассказывай о том, что увидел.
- Но почему вы отпустили меня?
- Беги, пока я не передумал, парень! - грозно сказал старик.
Маркел бежал, ничего не понимая. Люди, их лица... сливались в одно бесформенное пятно, но из всей этой какофонии оборачивавшихся к нему глаз, ртов и ушей чётко вычертилось одно личико. Рядом с ним Маркел остановился. Девушка тоже остановилась. Маркел знал её... Она... не может быть...
- М... Маркел? - её голос всё такой же нежный и тихий.
- Килли...
Маркел смотрел на неё не отрываясь, тяжело дыша. Килли смотрела в ответ немного испуганно и робко, её пугало, что все окружающие уставились на них.
- П... Пошли... - она осторожно протянула ему руку.
Он благодарно принял её.
Они шли тихо, потупившись, несмотря на это, Маркел старался украдкой разглядеть такие знакомые и одновременно такие незнакомые черты спутницы. Её большие жёлтые глаза, вздёрнутый носик, тёмные и гладкие, но лёгкие, как пух, волосы, нежный румянец лица, тонкая, хрупкая шея, изуродованная точно такими же шрамами, как были на руках самого Маркела. Она была маленького роста, нежной, как весенний ландыш. Заметив на себе взгляд Маркела она робко взглянула в ответ и тот, смутившись, отвернулся. Килли улыбнулась.
- Ты теперь в Ладосе? - спросила она.
- Да, а ты теперь...
- Я работаю здесь, в прачечной.
- Это здорово... То есть, что вы теперь... свободны... - сказал Маркел тут же устыдившись своих слов.
- Угу... - потупившись протянула Килли. - Мои родители очень благодарны твоей матери... а вот я...
- Я тоже злюсь на неё за это.
- Нет, я... То есть она... Ну... Так ты... - она вдруг замолчала и улыбнулась.