Аннотация: Всегда ли месть оправданна? Если твою семью хладнокровно убило страшное существо, сможешь ли ты его уничтожить?
SheronTihtner
Монах. Начало пути.
Наши дни. Обычная ночная улица самого простого города.
Холодно. Очень холодно. Уже даже руки неметь начинают. Возникло желание уйти, вернуться в теплое место и выпить горячего кофе.
- Боже, - закричал мужчина посреди улицы, - Видимо, я никогда не пойму твоего великого замысла. Не постичь мне твоих целей, не обрести мне покоя...
Его лицо ничего не выражало, будто уже и оно заледенело. Только последние несколько лет оно было таким всегда...
Мужчина медленно шел по улице, тщательно всматриваясь в каждый закоулок и окно. Он искал свою цель. Каждый, кто был похож на человека, удостаивался его внимания. Он точно знал, кого он ищет в этом совершенно не знакомом ему городке, почти на краю света.
Вдруг мужчина остановился у одного из окон. Там, внутри помещения в тепле и уюте сидела семейная пара с малышом на руках. Они играли. Но что-то было не так. Мужчина всматривался...
Три года назад. Провинциальный городок где-то на юге.
- Дорогая, сначала нужно помолиться, а потом приступать к ужину, - ласково говорил мужчина, отец семейства, своей маленькой дочке непоседе.
- Отче наш... - начала девчушка, мирно сложив ручки в замок и прислонив к груди. Девочка прочитала молитву и быстренько начала кушать. Родители весело пытались уговорить ее, не есть так быстро и много, но девочка торопилась начать играть с куклой, которую ей сегодня купили.
- Я не буду есть, - вдруг сказал старший сын, бросив ложку и вставая из-за стола. Мама сразу же привстала, чтобы пойти за ним, но одним лишь жестом отец остановил ее. Жена подчинилась.
Ужин был немного испорчен, но продолжен. Уже не было так весело, но никто о случившемся не говорил. Отец ушел в комнату к сыну, но вышел снова один. Только одним взглядом он запретил матери идти к сыну. И вновь жена поняла его без слов. Сын достиг переходного возраста, когда все воспринимается через протест. Но даже в такие моменты в семье священника всегда царил мир.
- Папочка, а почему Иисус простил Иуду за предательство, а ты не прощаешь Вовку? - спрашивала дочка отца перед сном.
- Всякий заслуживает прощения. "И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим" - проговорил смиренным тоном отец, - Кто тебе сказал, что не простил твоего брата? Мне и не чего ему прощать. А вот ему стоит этому поучиться. Вот мы с мамой простили твое вчерашнее баловство, поверив, что такого больше не повториться, и купили тебе куклу. Ты простила Вовку за то, что он сломал твою куклу. Так и он должен научиться прощать. И не важно, кто это был, твой близкий человек или простой прохожий, случайно тебя задевший.
- А учительница сказала, что проступок должен обязательно наказываться.
- Не обязательно. Наказание или искупление должно быть принято. Человек должен понять, что он поступил не правильно и принять свое наказание, покаяться, только тогда наказание имеет смысл.
Маленькая девочка лишь кивнула. С самого младенчества она привыкла слышать подобные ответы и рассуждения от отца.
Сам же священник сильно переживал за сына, поэтому решил уединиться в молитве на всю ночь. Жена приняла данное решение с положенным смирением и пониманием.
Поздней ночью раздался душераздирающий крик. Но только один. Голос он сразу узнал. Супруга. Мужчина быстро встал с колен, на которых провел несколько часов и начал выбираться из чулана, который сам же когда-то оборудовал под келью.
В венах кровь застыла еще на пороге супружеской спальни. Мужчина не мог ни дышать, ни говорить, ни двигаться. Только смотреть. Его собственное тело не слушалось. Ему хотелось броситься вперед, защитить любимую от этого... столько ненависти священник еще никогда не испытывал и даже не осознавал, что такое возможно...
Наши дни.
Там, на диване, спокойно сидел его самый заклятый враг. Он искал его долгих три года. Не было и секунды, чтобы он не мечтал о его уничтожении.
"Что же его сейчас останавливает? Вот он твой заклятый враг, а ты стоишь и думаешь? Бросайся в бой! Убей его! Всади осиновый кол в его сердце, отруби голову и для пущей уверенности сожги!" - думал мужчина.
В его душе уже давно тлел огонь гнева, буря ярости и смерч безумства. Сейчас они набирали своего оборота. Он ждал. Чего он ждал? Женщина и ребенок - он ждал, пока они уйдут. А если...
Мужчина потянулся за спину. Через мгновенье в его руках был специальный арбалет, выстреливающий стрелой, конусной формы (кол). Главное было попасть прямо в сердце. Но самое опасное, что выстрелить можно только спереди, в грудь, а, никак, ни в спину.
Ждать...
Два с половиной года назад. Старое заброшенное здание церкви.
- Ты уверен, что готов? - спрашивал наставник своего новоиспеченного ученика, - Еще полгода назад ты поступил к нам в кошмарном состоянии. Ты должен точно отдавать отчет в своих действиях. Охотник как сапер, ошибается лишь однажды, причем тебе сильно повезет, если ты всего лишь умрешь! Ты точно готов?
- Абсолютно! Я понятия не имею, как Господь допустил их существование, но этому нужно положить конец! - отвечал мужчина.
- Хорошо, - ответил ему наставник и позвал своих ассистентов.
Боль. Адская боль. Бред. И снова боль.
Каждая секунда казалась ему вечностью и ничем в сравнении с последними месяцами его существования.
- Ты как? - мутный голос наставника раздался где-то на самой границе сознания.
- Что это? - пролепетал мужчина.
- Кровь вампира. Очень маленькая доза. Три дня - по три инъекции.
- Больно.
- Это только начало. Повернуть назад уже нельзя, - строго произнес наставник, а немного погодя, добавил, - отдыхай пока. Через два часа тебе введут точно такую же дозу крови оборотня!
Физическая боль - это лишь начало.Как комариный укус для слона - мало приятного, но не сильно волнует. С каждой новой инъекцией становилось лишь хуже. Боль немного притуплялась, привыкал, но появились галлюцинации, кошмары, воспоминания. Причем все воспоминания и свои собственные, и вампира, у которого умудрились взять кровь, и оборотня, смешались воедино. В голове каша из крови, мяса, боли, смеха, чего-то еще и снова крови.
Наши дни.
Малышка потянула ручки к этому мерзкому созданию. И хотя он не выглядел страшно или обезображено, даже наоборот, мужчина знал его истинную сущность. Его стало мутить от этого зрелища.
Пару минут спустя, женщина чмокнула вампира в щеку и встала. Это был его шанс.
Мужчина пригнулся и, на полусогнутых ногах, быстро и осторожно подкрался к двери. Он успел только коснуться дверной ручки, как дверь открылась изнутри.
- Ну, здравствуй, монах! - проговорил вампир, открыв дверь. На его лице была самодовольная ухмылка...
Три года назад. Супружеская спальня.
На кровати лежала его любимая. Только она была совсем голой. Обычная ее ночная рубашка была разорвана в клочья, а на теле единственная рана на шее. Мертвые глаза застыли. Губы чуть приоткрыты, будто в блаженстве...
Сверху нее сидело странное существо, похожее на человека. Точнее тело и лицо были человеческими, однако это точно был не человек. Черные глаза дьявольски сверкали, ухмыляясь над мужчиной. Демоническая ухмылка растягивалась с каждым новым мгновеньем. По его губам и клыкам стекала кровь... кровь его супруги.
Вампир расхохотался и уже в следующее мгновенье исчез. Только несколькими минутами позже мужчина смог двигаться. Ноги были ватными. Слезы потекли ручьем. Мужчина упал на колени перед кроватью, беря мертвую, но еще теплую руку любимой.
Наши дни.
Эту ухмылку ему не забыть никогда. Эти глаза цвета черного металлика... в них ничего не изменилось. Все тот же жестокий хохот.
- Ты пришел меня убить? - самодовольно спросил он, хотя в голосе что-то дрогнуло. Но мужчину не волновали его чувства. Ему было важно знать.
- Да, я убью тебя мерзкая тварь, но только после того, как ты мне скажешь, где мои дети, - говорил мужчина сквозь зубы. Его всепоглощающий гнев рос с каждой секундой, проведенной с ним рядом. Он был готов в любой момент выстрелить, но информация дороже.
- Дети? Я не понимаю, о чем ты говоришь! - воскликнул вампир. Было в его голосе что-то странное, будто самодовольство и уверенность рассыпались. Что с ним? Неужели, у этих тварей есть чувства?
- Все ты прекрасно понимаешь! Я надеюсь, что ты меня помнишь! - рычал мужчина.
- Помню. Я помню все свои заказы. Но детей я не трогал, - проговорил вампир. Голос выдавал его удивление и уверенность в своей правоте. Казалось, что он не врет. Но мужчина не верил ему.
- Если ты их не трогал, где они? - буквально орал монах.
- Я не знаю, - пожал плечами вампир, - Мне было поручено убить женщину. И больше никого не трогать. Особенно тебя. Однако, моей задачей было засветиться. Заказчику нужно было, чтобы ты все это видел собственными глазами.
- Заказчику? - удивился монах. Такого развития событий он никак не ожидал.
- Ты врешь! Не было никакого заказчика. Ты просто мерзкая и бездушная тварь. Ты убил ее ради... ради... - мужчина задохнулся собственными словами. Он не мог этого сказать.
- Нет. Ты монах, видимо, слишком мало о нас знаешь. Твои наставники ничего тебе не рассказывали? - вновь ухмылялся вампир. А мужчина только больше свирепел от этого.
- Мне рассказали все, что мне нужно было! Ты разрушил мою жизнь. Ты убил мою жену и похитил детей. Из-за тебя я стал таким. Только ты виноват в этом и никто больше. Не надо придумывать сказки и перекидывать ответственность на других.
- Значит, ты точно не все знаешь. Неужели, ты действительно считаешь, что я восставший мертвец? Я что так похож на полуразложившийся труп с полным отсутствием мозгов?
- Нет, не садись! Стой спокойно, а то выстрелю! - предупредил мужчина вампира.
- Как хочешь. Сейчас ночь и не я устану держать арбалет охотника.
- Я переживу как-нибудь.
- Ну, так! Ты действительно так считаешь сам? Или тебе просто так о нас рассказали? Ты поверил им на слово. Почему же ты не веришь собственным глазам?
- До твоего появления, я вообще не представлял, что вампиры существуют. Конечно, вы похожи на обычных людей. Только теперь я точно знаю, как вас отличить и как убить, - проговорил монах, смакуя последнее слово.
- А я в этом и не сомневаюсь. Просто ты вряд ли знаешь, что вампиры разделены на тринадцать кланов, враждующих между собой. И одни из них не гнушаются использовать монахов или охотников, как тебе будет удобнее, в своих целях. Конечно, сам охотник исполнитель и понятия не имеет, что на месторасположение одного вампира, его навели другие.
- Складно ты все говоришь. Только одна неувязочка - я и вся моя семья были людьми. Вампирам различных там кланов не было причины рушить мою жизнь.
- А ты уверен? - с каким-то напыщенным сомнением проговорил вампир.
- Ммм - только и смог выдавить монах. Теперь и у него возникли сомнения.
- Объясни, - сказал он, чуть опуская арбалет.
Именно в это мгновенье в комнату вошла женщина человек.
- Дорогой, я уложила Арчи. А с кем ты разгова...
Женщина замерла от неожиданности. Ее глаза мгновенно проследили направление арбалета.
- Я все расскажу тебе, только не трогай их. Она ничего не знает. Тебе нельзя их трогать, тем более, что ты не просто охотник на вампиров, ты священник, служитель Господа... - уговаривал вампир. Странно, но в его голосе появился страх. Неужели, он боится за женщину с ребенком? Странно? Возможно ли?
- Ах, ты... - закричала женщина, бросаясь на монаха с единственной тряпкой в руках. Инстинкт самосохранения подвел его. Всем своим телом монах резко повернулся к женщине. Конечно и арбалет тоже.
- Нет, - закричал вампир, мгновенно заслоняя ее собой. Шок. Это все, что сейчас испытывал монах. Руки стали ватными, и снова подвели его. Арбалет выстрелил.
Совершенно случайно, не целясь, осиновая конусная стрела попала вампиру в сердце. Раздался уже привычный для уха монаха вопль и потрескивание. Уже через пару секунд в комнате рассеивался пепел.
Ужас охватил монаха сразу, как только пепел стал оседать. Стрела оказалась слишком длинной, поэтому прошла насквозь. Самый ее острый наконечник прошел через все тело вампира и остановился в сердце женщины. Ее тело обмякло и стало сползать вниз. Она даже не поняла, что с ней случилось.
Монах только успел подойти ближе, как наверху заплакал ребенок. Его горе и его преступление было огромным. Он не только убил невиновную женщину, но и лишил ребенка матери. Что же ему делать?
Мужчина поднялся наверх и успокоил ребенка. Только сейчас он понял, что этот малыш не человек, он дампир. Неужели, теперь он разрушил семью? Неужели...
Через час монах с дампиром на руках сидел в поезде в неизвестном направлении. У него было столько еще вопросов. И ему есть, кому их задать...