- Как бы наш грузовик не ушел, - с тревогой сказал дух в шинели с чужого плеча, достававшей ему до пят.
- Когда отправляют в часть, не опоздаешь, - ответил ему коротышка в расстегнутой на животе гимнастерке. - Сержант не хочет везти только половину взвода. Вот вернутся духи из наряда, тогда поедем.
- Мы только вчера приняли присягу и вряд ли обладаем всей полнотой прав военнослужащих, - заметил высокий субъект в круглых очках, по виду отчисленный студент.
И только Ваня не беспокоился. Он был уверен, что попадет, куда надо.
Грузовик все не приходил, и тогда командир отправился звонить по инстанциям, а его заместитель остался присматривать за призывниками. К нему подошли двое в штатском и начали что-то объяснять. Если половина из того, что они говорили, была правда, хлопоты предстояли нешуточные.
- У вас по спискам числится Банников, - указал штатский, предъявив документы с печатью. - У меня есть предписание от нашего ведомства требовать его передачи.
Сержант посмотрел документы. Название ведомства и большая круглая печать его не испугали.
- У вас должен быть ордер на арест, - сказал сержант.- Ведь не можете же вы его взять и увезти без всяких документов.
- Могу, - просто ответил штатский. - И сейчас я это сделаю.
- Взвод стройся! - скомандовал сержант.
- Послушайте, вы кто, младший сержант? Я по званию старший лейтенант, и вы должны с этим считаться. Я могу отдавать ваши приказы. Я приказываю задержать Банникова вплоть до получения письменного предписания.
- Даже если он по малолетству кого-нибудь изнасиловал или ограбил - это дела не меняет, - сказал сержант. - Это не помешает ему выполнить долг настоящего мужчины, священного долга перед Родиной.
Часовой с удивлением таращился на красный блестящий лаком автомобиль, словно он никогда раньше не видал "Альфа-Ромео". Однако интересовала его вовсе не марка машины, а водитель. На переднем сидении он приметил чернявого молодого человек явно призывного возраста, которого сразу расшифровал. Молодой человек теперь носил черную кожаную куртку с такой небрежной грацией, с какой еще недавно носил солдатскую форму. В части его звали его Филомело, он сорил деньгами и учил офицерских жен работать на компьютере. Потом в один прекрасный день - исчез.
Теперь Филомело сидел в красном итальянском автомобиле. Не желая быть узнанным случайными знакомыми, он надел черные очки.
- Значит, вы часовой? - повторял в который раз Филомело.
- Да.
- Прекрасно. Вы знаете устав. Не мне указывать, что вам надлежит делать.
И опять молчание. Часовой не сводил взгляда с автомобиля.
- Это военная часть? - снова спросил Филомело.
- Правильно, - снова ответил часовой. - Это военная часть. А вы кто такие? Я в жизни не встречал машины с номерами "СХХ". Они что, фальшивые?
Тут водитель не выдержал.
- Хватит валять дурака. Позови дежурного, Мурат.
- Ага, Филомело, - сказал часовой, - наконец-то вспомнил про своих боевых друзей. Только не старайся меня надуть и не делай вид, что стал важной шишкой. Сигареты есть?
Филомело ничего не оставалось, как отдать ему пачку "Парламента".
- Вот и отлично. Мне наплевать, зачем ты здесь появился. Дежурным по части у нас майор Веретенников, ему и докладывайся.
- А что, майорша меня вспоминает? - ревниво спросил Филомело.
- Это ты, друг, у Веретенникова спроси, может и ответит.
- Еще бы он меня забыл!
Мурат ответил не сразу, потому что был занят другим: он разглядывал белокурую девицу в салоне. Это была самая красивая девушка, которую он когда-либо видел.
- Милана, сними очки, пусть Мурат полюбуется на тебя.
Девушка послушно сняла очки и поздоровалась с часовым.
- Благодарю вас, - сказал Мурат. - Редко придется встретить такое изумительное лицо. В вас есть что-то от Джиоконды.
- До службы он был учителем русского языка и литературы, так что ты можешь поговорить с ним о высоких материях.
- Как-нибудь в другой раз. А теперь я должен позвать майора, - предупредил Мурат. - Согласно инструкциям.
- Будет лучше, если с майором поговорю я, - вмешался молодой человек, сидевший на пассажирском кресле. - А то вы с ним начнете сводить старые счеты и позабудете о деле.
- Ладно. Ты у нас хозяин, ты и командуешь, Найк, - не стал возражать Филомело.
Так и получилось, что переговоры с дежурным по части вел Найк. Он представился близким другом, "можно сказать родственником" Ивана Банникова, проходящего службу в составе вверенной майору воинской части, и попросил командира оказать содействие в свидании с военнослужащим. "Дело не терпит отлагательств", - уклончиво объяснил он.
- Вам не стоит так волноваться из-за Банникова, - произнес майор.
В глубине салона он разглядел бутылку фирменного коньяка "Хенесси", и эта неопределенность вызывала в нем тревогу.
- С Ваней в порядке? - встревожился Найк.
- А что с ним может произойти? - удивился майор. - Он же у нас пацифист и отказывается брать в руки оружие. Родственникам это должно быть известно.
- Ну, конечно, мы в курсе, - поддержал его Филомело.
- Мы навели справки в штабе, и нам сказали, что Банников находится в вашей части, - добавил Найк. - Поверьте, нам крайне важно его увидеть.
- Банников вчера принял воинскую присягу и получил звание рядового. Вам бы следовало приехать вчера. Сейчас он занят, ждет распределения. Могу вам сказать, что рядовой Банников в данный момент чувствует себя удовлетворительно и успел зарекомендовать себя... с хорошей стороны.
Что майор при этом имел в виду, осталось загадкой, потому что дальше распространяться на эту тему он не захотел. Означать это могло все, что угодно.
Найк осторожно заметил:
- Мне приятно побеседовать о моем друге с его непосредственным начальством, но все же целью - моей и наших общих друзей, - он кивнул в сторону других пассажиров, - было увидеть самого Ивана Банникова. - Я знаю, вы можете это устроить.
- Особого разрешения вам и не потребуется, - флегматично отвечал майор. - Вам придется написать заявление на имя начальника части и дождаться установленного часа свидания. Обо всем этом вы могли бы узнать в канцелярии.
- Благодарю вас.
- Если вы думаете, что дежурные по части назначаются только для того, чтобы бегать к родственникам военнослужащих, вы ошибаетесь, - с вызовом произнес майор. - Просто мне захотелось взглянуть на человека, который интересуется Банниковым. Так что идите в канцелярию, там вам все разъяснят. А вы, случаем, не Филомело? - майор Веретенников покосился в сторону молодого человека в кожаной куртке. - Служил тут у нас один парнишка, но его перевели в другую часть, а потом и вовсе демобилизовали на полтора года раньше срока. Прикинь, а?
- Нет, я не Филомело, - ответил Филомело.
- Он не Филомело, - заверил Найк.
- Интересная у вас куртка, - сказал майор. - Вроде кожаная, а вроде и нет. В продаже такой не видел.
- Да, такой в продаже не бывает. Мне она досталась по наследству от одного друга. Это ноу-хау.
- В Москве таких больше нет, - сказал Найк.
- В Москве, может быть, и нет, а у нас в части у одного парня есть. У Банникова. Говорят, что она сделана из человечьей кожи, может, врут, не знаю.
- Нет, - серьезно сказал Филомело и снял очки. - Не врут. Точно - из человечьей кожи.
- Я так и подумал, что это Филомело вернулся, - обрадовался Веретенников. - Будет время, заходите в гости. Жена обрадуется. Это я вам обещаю.
- Как-нибудь в другой раз, - нервно пообещал Филомело. - Мы сейчас торопимся.
- А мне показалось, что вы не спешите. Нашли же вы время доехать до Нарофоминска. Номера у вас интересные "СХХ". Никогда таких не встречал.
- Так что там Банников? - вернул его к основной теме Найк.
- Проштрафился ваш Банников, - махнул рукой майор. - Вчера пришел счет из телефонной компании на адрес телефона части. Ваш приятель за неделю оставил счетов на две тысячи пятьсот долларов за переговоры с Америкой. Какой-то занюханный городишко Среднего Запада, про который никто ничего не знает.
- За исключением того, что там располагается NASA, - холодно заметил Филомело.
- Нет, не Наса, а другой. Я же говорю, никто ничего не знает. Мы по картам смотрели и не нашли, - увлеченно продолжал полковник, которого проступок рядового задел за живое. - Ладно, положим, у него там друган живет. А вот о чем ему было толковать с хохлами - еще на тысячу баксов, прикинь. Ну о чем можно трепаться с Днепропетровском?
- На предприятиях Днепропетровска до сих пор производится ракета-носитель "Днепр-1", разве не так? - спросил Филомело, и Найк подтвердил, что сведения верные.
Полковник не уловил общего между малороссийским городом и удаленным месточком Наса в США. Его интересовало, будут ли удерживать штраф из офицерского жалованья материально ответственных командиров, к которым он причислял и себя.
- А чем сейчас занят рядовой Иван Банников? - вмешалась в разговор Милана.
- Он задействован на работе по благоустройству территории, - был ответ. - Можете посмотреть, как это делается. Вон там... - и майор махнул рукой в неопределенном направлении.
Канцелярия была закрыта, и поэтому так и не удалось выяснить, какое время отведено для приема посетителей. Молодые люди вышли из машины, расположились на зеленом газоне и открыли коньяк "Хенесси". Отчего они пили? Не оттого ли, что привыкли все время пить, иногда им выпадал коньяк "Хенесси", чаще минеральную воду "Перье", иногда приходилось пить другое, иногда - больше, иногда - меньше. Найк выпил меньше, потому что ему предстояло вести машину. Это не имело большого значения, потому что все инспекторы ГАИ по дороге в Москву да и в самой Москве были ему известны, но в силу привычки, находясь за рулем, он пил меньше.
- Итак, за здоровье молодого бульдозериста Ивана Банникова, - провозгласил Филомело.
- И чтобы пусто было всем нашим врагам, - добавил Найк.
- Стоп! - возразил майор, - за врагов - отдельно. По справедливости, лучше за них не пить. Нельзя пить за врагов.
- Например, за Финикова я бы ни за что не выпил, - твердо сказал Найк.
- А почему бы ты за него не выпил? - удивилась Милана.
- А вот не выпил - и все. Вот Филомело - тот бы выпил. Верно, Филомело?
На белой бумажной скатерти лежала распечатанная пачка сухофруктов, которыми они закусывали.
- Черт возьми, Фиников. Как бы это ему показать? - Филомело высыпал сухофрукты на скатерть. Фиников среди них не было.
- Можно и за Финикова, - согласился он. - Почему же не выпить? Мы с ним работали вместе... где, говорить не буду. А точнее, его перевели к нам в отдел, потому что кто-то хотел от него избавиться. Только Фиников недолго у нас проработал, потому что уже через месяц он подвел компанию под разорение.
- Да как же это можно - за месяц разорить? - изумился майор.
- Все можно, если работать честно, - ответил ему Найк.
Отдых на природе и коньяк "Хенесси" действовали на него расслабляющее, и он не переставал удивляться по каждому поводу. Со стороны это выглядело даже смешно - ну что тут такого, если хозяин фирмы, разворовавший материальную часть, превращается в банкрота.
- А так, Финикова - на повышение, а Банникову - премию, потому что он написал одну хорошую программу на языке "Си++". Никто не удивился, когда ему предложили стажировку в "Майкрософт". В семнадцать лет. А в восемнадцать он мог бы стать помощником начальника отдела.
- Прекрасно, а что дальше? - спросил майор.
- Да ничего дальше. Остальное - другая история. Правда, Милана?
- Ее это не интересует, - ответил за сестру Филомело. - Милана занимается косметикой.
- Орифламм? Эйвон? - Майор попытался проявить свою осведомленность.
- Ну... косметика из Бристоля, - уклончиво отвечала Милана.
- Это связано с тем, что ты летала в Англию? - спросил Филомело.
- Да.
Филомело поморщился. С тех пор, как его сестрица вышла замуж за Найка, у нее появились тайны от брата. Ну да ничего, он как-нибудь выяснит, чем нынче занимается Милана.
Охмелевший майор прилег в тенечке и заснул.
- Почему ты не сказал Веретену, что являешься капитаном МВД? - спросил у Найка Филомело, дурачась и щекоча ему ухо травинкой.
- Этого, сам видишь, не потребовалось. Предпочитаю вести дела без нажима - там, где это возможно. По натуре я человек мягкий. Забавную он рассказал историю про Банникова. Кто бы мог подумать, что у Вани теперь дела с NASA и каким боком сюда вписывается ракета-носитель "Днепр-1"?
- По крайней мере, теперь есть, о чем доложить руководству, - сказал Филомело.
- На твоем месте я бы не докладывал.
- Ну и дурень ты, братец-шурин, если думаешь, что хакер будет закладывать своего товарища. Конечно, я не скажу руководству о том, что интересы Банникова связаны с NASA и Днепропетровском. Возможно, оно само об этом выяснит от платных информаторов, но, скорее всего, никому до этого нет дела. Мы и сами выяснили это только благодаря случаю. О своих выводах я докладывать начальству не намерен.
- А у тебя выводы есть? - усмехнулась Милана.
- Да ладно! Вываливай все, что есть, - сказал Найк, который не мог удержаться от командирской нотки владельца преуспевающей фирмы. - Или ты боишься?
- Я ничего не боюсь, даже того, что моим шурином стал великий Найк.
- Что у тебя за проблемы? - спросил капитан. - Мало того, что я ищу по всей Москве красную "Альфу-Ромео", потому что тебе взбрело в голову прокатиться в Нарофоминск именно на этой марке. Далее эти фальшивые номера, из-за которых нас могут тормознуть на трассе.
- Красная "Альфа-Ромео" - любимая марка Звонковой, которая ушла от мужа и теперь живет в Америке, - сказала Милана. - Я слышала, когда была в Лондоне, что Банников устроил ей очень выгодный контракт.
- Так ты летала в Лондон только затем, чтобы набираться сплетен? - посетовал Филомело.
- Ты считаешь, что новости не стоят денег?
- Еще бы две тысячи фунтов пошли из моего кармана, - пожаловался Филомело.
- Тебе грех жаловаться, - оборвала его Милана. - Все знают, что в день ты зарабатываешь по тысяче баксов.
- Так ведь это не каждый день, любовь моя. Согласно официальной ставке, я зарабатываю в МВД всего восемь тысяч деревянных, с которых еще приходится платить налоги. Ведь я же не военнообязанный и не получаю надбавки за погоны.
- Это мы тебе всегда можем устроить, - пообещал Найк.
- Упаси боже, любезный друг. Я и без погон чувствую себя хорошо. Мне ведь не нужны погоны, чтобы чувствовать себя клевым мужиком, правда, Милана?
Милана скучающе озиралась по сторонам, надеясь встретить Банникова, занятого "благоустройством территории". Судя по иронии майора, это могло означать все, что угодно. На склон горы она посмотрела как раз в тот момент, когда на отвесном уступе показался экскаватор, мухой карабкающийся вниз по откосу и распахивавший на нем ровные борозды светло-бурой земли. Сразу побледнев, Милана могла выговорить только одно слово:
- Он!
Банников находился на другой планете. Из-за страшной жары в кабине бульдозера он разделся по пояс, и пот заливал ему спину. Он рассказывал рядовому по фамилии Велизанец, какая беда произошла с одним его знакомым, которому пришлось в сильный снегопад вести машину по Московской кольцевой автодороге.
- Снег залепил ему переднее стекло, а стеклоочистители, как назло, не работали, так что буквально каждую минуту ему приходилось высовываться из окна и смотреть на дорогу. В этом снегопаде ему кто-то врезался в бампер и снес половину фары, и он считал, что еще хорошо отделался.
Велизанец, родом из Ивановской области, внимательно слушал его историю, что не мешало ему вскрикивать всякий раз, когда бульдозер приближался к краю обрыва, когда же тот плавно заваливался вниз, формируя ровную поверхность для будущего газона, Велизанец закрывал глаза и валился на Банникова.
- Что, братишка, проутюжим склон еще разок? - спрашивал его Ваня перед тем, как направить бульдозер на рыхлое ложе земли. - Украсим новый мост?
Велизанец, не открывая глаз, молящее шептал, что, по его мнению, все и так сделано хорошо, но Ваня утверждал, что после второй пропашки раза трава будет расти значительно лучше.
- Смотри, как бы не случилось что-нибудь с бульдозером, - озабоченно указал Велизанец. - Это машина хрупкая.
До призыва он успел поработать на заводе сельскохозяйственных машин, поэтому мог считаться экспертом в своей области. Однако Банников так разошелся, что теперь его было не остановить.
- Но это пустяки, друг, по сравнению с тем, что предстоит сделать труженикам малоизвестной в народе американской фирме Bigelow Aerospace, которая производит строительство орбитальной гостиницы. Их торопят, поскольку в рамках проекта, получившего название Nautilus, глава Bigelow Aerospace рассчитывает построить первую космическую гостиницу уже к 2010 году. Предполагается, что отель будет состоять из надувных модулей TransHab, разрабатывавшихся NASA, однако так никогда и не использовавшихся на практике. В перспективе помещения орбитальных гостиниц планируется сдавать в аренду частным исследователям и космическим туристам. Махнем и мы с тобой на орбиту!
Велизанец слушал его, как ангел - небесную музыку.
- А если бульдозер сломается, ты же его и починишь, - заключил Ваня.
Его орлиный глаз сканировал отвесный склон, освобожденный от камней, где предстояло взрасти молодой траве, и воображаемая картина радовала его сердце. Ради нее он мучил рядового Велизанца, которого весь день мутило от опасности. Слишком высоко забрался Ваня, и его мало интересовало то, что происходило внизу.
А внизу ждал обед.
- Погляди, что за машина? - спросил Велизанец. - Говорили, наш майор новую купил.
- Майор Веретенников приобрел подержанный "Форд", а ты указываешь на новую "Альфу-ромео". Больно слышать такое от товарища, который собирается стать десантником. Или ты передумал, рядовой Велизанец?
- Нет, Ваня, я с тобой - на орбиту. Даже если ты будешь в горящем танке, мы с тобой вместе будем в нем гореть.
- Ты уверен, что это наш Банников? - недоверчиво спрашивала своего молодого супруга Найка прекрасная Милана в то время, как тот наводил на бульдозер морской бинокль.
- Разумеется, это он. Разве только найдется еще один рядовой, который может себе позволить солнечные очки от Цейса последней модели.
- Черт, у тебя есть очки? - спросил Филомело, щурившийся от ослепительного солнца.
- Возьми в сумочке, - рассеянно отвечала она, не отрываясь от бинокля.
В сумочке Филомело нашел не только очки, но и визитную карточку Ричард Эвершеда (Richard Evershed) из университета Бристоля (Bristol University), в уме отметил имя и название университета. Была там и круглая металлическая баночка, на которую он не обратил внимания, поскольку она была очень похожа на современные баночки с кремом, да и состав его также во многом схож -- это различные животные жиры, крахмал, окись олова. Одно только но. Это баночка принадлежала к числу археологических находок Бристольского университета и датировалась вторым веком нашей эры.
Милана взяла свернутую в трубку газету и помахала ею над головой. Долго ждала она ответа.
-...Не иначе из машины нам машут, - задумчиво произнес Велизанец. - К чему бы это?
- Может быть, это прораб, который велит нам заканчивать с этим участком и направляться на другой? - не глядя сказал Ваня.
- Не, номера другие. "СХХ".
- "Си++". - машинально поправил Ваня. - И коньяк "Хенесси". Они такой любят пить. Стоп, а это еще что такое?
Ваня навел резкость своих окуляров, позволяющих получать детальное изображение самых удаленных предметов. С минуту он рассматривал рассыпанные сухофрукты.
- То не прораб, друг Велизанец. Дама с газетой зовется Миланой Плоткиной, и она не имеет отношения к нашему заданию. Один раз мне случилось работать вместе с нею, и это было еще похуже того, что у нас с тобой вышло на прошлой неделе, когда наш бульдозер перевернулся, и мы готовились гореть в одном танке. Не знаю, что привело сюда Милану да и, говоря честно, знать не желаю. Женщины могут довести нормального человека до умопомрачения, и не имеет значения, красивы они, молоды или нет. Если я и испытал состояние ужаса, близкого к панике, то это благодаря Милане Плоткиной.
- Думаю, она очень красивая, - витал в мечтах Велизанец.
Ваня рассеянно навел на нее бинокль и смог вблизи наблюдать то, что его друг видел без бинокля: Милана светилась счастьем, как девушка недавно вышедшая замуж или собирающаяся это сделать в ближайшее время.
- Кто спорит. Только бриллианты у нее слишком крупные и, похоже, настоящие. Не к добру это неожиданное богатство, - заключил Ваня, все еще рассматривая сухофрукты. "К чему бы это?" - недоумевал он.
- Она светится на солнце, - вздыхал Велизанец.
- А мне кажется, тут не обошлось без крема, - высказал предположение Ваня. - Да будет тебе известно, дружище, что косметический крем, обнаруженный в развалинах римского храма в Лондоне (когда-то он был римской провинцией), во многом похож на современные кремы, используемые женщинами. Был у меня приятель Finik, который интересовался этим вопросом до тех пор, пока его не призвали в армию. Парень должен был лететь в Бристольский университет на конференцию, а его взяли и отправили на призывной пункт.
- Вот прикольно! - сказал Велизанец. Он имел в виду, конечно, девушку, а не крем. - Она ведь к тебе приехала, правда?
- Бог весть, к кому она приехала, - пожал плечами Ваня.
Чутье его не подвело. Сухофрукты означали финики - или привет от Финикова. "СХХ" было не что иное, как "СИ++". Он ждал, что последует дальше.
В глубине души лукавил Банников, потому что прекрасно догадывался, что привело Милану Плоткину и ее друзей в этот жаркий день на полигон под Нарофоминском. Память подсказала ему, что один из мужчин - это Найк, которому он был обязан самой напряженной неделей в своей жизни накануне ухода в армию. Он отлично помнил милиционера в капитанских погонах, который пришел на призывной пункт не для того, чтобы проводить его, но убедиться, что его действительно убрали из Москвы не менее, чем на два года. Третьего из компании Банников никогда не видел, но барские повадки и красная машина итальянской марки с номерами "СИ++" наводили на мысль о неком Филомело, завсегдатае многих форумов, с которым он вел столько задушевных бесед. На память пришло и дружеское обещание распить бутылочку "Хенесси". Ваня не знал, каких усилий стоило Филомело вытребовать пропуск на посещение военной части и сколько денег ушло на умасливание большого и малого начальства. Но он предполагал, чем вызван интерес к его особе. Более того, он мог со стопроцентной уверенностью определить номер газеты, которой размахивала ему Милана Плоткина, потому что и сам с утра заинтересовался небольшой статьей, опубликованной во вчерашних "Известиях".
С того самого дня, когда другой его друг Фиников составлял справки о репутациях компьютерных фирм, анализируя рекламные объявления, опубликованные ими в средствах массовой информации, Ваня приучился быть внимательным к печатному слову, не исключая и рекламу. Он просматривал всю периодику, которая поступала в воинскую часть, одалживая газеты и журналы у товарищей по казарме и офицеров. Газету "Известия" он прочитал в комнате отдыха, сидя перед отбоем на табуретке. Из статьи Ваня узнал о том, что доверенное лицо депутата, известное своими широкими связями в среде столичной интеллигенции, обратилось к известному программисту с просьбой возглавить общественный фонд "Компьютерная Россия", к деятельности которого особый интерес проявляло правительство. Был объявлен конкурс, в котором и сам он не отказался бы принять участие.
...- Это ж надо, в кои-то века навестил друга, - посетовал Найк. - Что, разочарован?
Филомело изобразил улыбку.
- Нет. В любом случае мы с Ваней договоримся.
Найк пристально следил за ним.
- Кстати, слышал, у тебя появились конкуренты? Заявки на участие в конкурсе подали серьезные люди. Без стоящей программы нечего и делать.
- Программа есть. Разве ты не в курсе, что Ваня написал хорошую программу, когда уходил из "Майкрософт". Насколько я знаю, руководству он ее не представлял.
- Я ничего об этом не слышал! - взволнованно произнес Найк.
- Видимо, по твоему ведомству эти слухи не прошли. Ты расспроси старших, может, и расскажут, - Филомело откровенно смеялся.
- Ну что там Банников? - нетерпеливо переспрашивала Милана у Филомело, не отрывавшего глаз от морского бинокля.
- Он выглядит здоровым и вполне довольным своей жизнью, - отозвался тот. - Разве не стремился он быть призванным в армию несмотря на то, что многие товарищи предлагали ему свои услуги в альтернативном трудоустройстве. Он выглядит как человеком, который получил все, чего желал. Тебе придется примириться, что наш друг Банников стал обыкновенным духом, и его заботит, заставят ли его стирать портянки у деда или отправят мыть сортир. Мужайся, Милана. Ни один человек не знает, что с ним станет завтра и чего он должен остерегаться уже сегодня.
От внимательного взгляда Найка не укрылось, что Филомело один раз внимательно посмотрел на часы, чуть дольше, чем человек, желающий просто убедиться, который час, а как человек, желающий запомнить время. Более того, Найк мог поручиться, что в кабине бульдозера мелькнуло что-то белое, он не сомневался, что это была бумажная салфетка. Разумеется, Филомело в свой бинокль прекрасно разглядел, какое оригами было сложено, но не стал рассказывать друзьям об этом условном знаке. Найк решил, что попытает все знакомые ему хакерские пароли - chaika, zhuravl, aist, lebed, он решил, что засадит всех знакомых хакеров, которых только сможет мобилизовать, в чаты, чтобы отыскать тот форум, на котором Ваня Банников только что назначил встречу Филомело. Найк знал, что Филомело, улыбающийся навстречу солнцу и свободе, скорее отдаст свои золотые швейцарские часы, чем раскроет хотя бы один из своих секретов. То, что со вступлением в игру Банникова у Филомело появились секреты, Найк не сомневался, а это значило, что ему, Найку, придется подслушивать, подглядывать, подмечать и сопоставлять, а потом делать выводы.
Бульдозер взревел и продолжил свой путь к краю обрыва, чтобы разровнять несколько квадратных метров труднодоступного участка глины, которому через несколько недель суждено украситься майским цветником. Ваня встал во весь рост. На его плечах поверх зеленой защитной формы красовалась черная кожаная куртка.
- Да у тебя штаны падают, - заметил Велизанец.
Ваня поддержал штаны и подумал о том, что пора переставлять ремень еще на одну дырку. "Милана замуж выходит, а у меня штаны падают".
- Как звали того парня, который вчера привез тебе куртку? - спросил Велизанец.
- Хан, - ответил Ваня. - Ханом его звали. А чего это ты его вспомнил?
- Было бы неплохо, если бы он привез тебе заодно и новый ремень. - Велизанец захохотал, довольный своей шуткой.
Ване шутка не понравилось. Это он сразу дал понять понял: экскаватор резко накренился и пошел по откосу вниз. Похожее испытывали космонавты, погружаясь в тренировочный бассейн в Звездном городке. Здесь вместо воды был рыхлый песок, а вместо капсулы ракеты - кабина экскаватора. Велизанец стал плавно падать параллельно поверхности кабины. Но в тот момент, когда его висок уже упирался в стекло, резкий спуск прекратился, и движущееся средство прекратило свободный полет. Как это удалось Банникову, неизвестно, но Велизанец не стал вникать, и в сотый раз поздравил себя с тем, что остался жив. Его прошиб пот, отчего ему стало сначала жарко, а потом холодно. В кабине было прохладно, а у него не было куртки, чтобы согреться. Предложи ему Банников свое кожаное сокровище, он бы все равно не надел, потому что про нее ребята во взводе говорили, будто она сделана из человеческой кожи. Да и не предложил бы Ваня ему куртку, потому что с этой курткой он не расставался, говоря, что она досталась ему на память от дорогого друга, ехавшего к нему из Шотландии. Оставалась у Велизанца слабая надежда, что ему удастся продержаться до конца дня, а что будет потом, он не загадывал. По его расчетам, через час или около того их должны были позвать на обед. Эта мысль приободрила его, и он стал шарить по карманам брюк, собирая мелочь хотя бы на одну бутылку пива.
- Кстати, давай запустим птичку, которую ты сделал?- предложил Велизанец. - Что это, голубка?
- Нет, это соловей, филомело. Он выпорхнет только вечером, когда я пойду к жене Веретенникова помогать ей осваивать компьютер. Если точно, то это произойдет в двадцать часов двенадцать минут, потому что для встречи мы с Филомело считаем часы за минуты, а минуты за часы.
- Ты думал о Филомело, когда сегодня гонял бульдозер и мы рисковали жизнью, - тихо произнес Велизанец.
- Тебе не понравилась наша прогулка? В следующий раз можешь сесть в другую машину.
- Я тебя не покину, и мы гореть в одном танке!
Из окна выпала белая бумажная птица и уткнулась носом в свежевспаханную пашню. Ваня бросил взгляд в зеркало заднего вида, с двумя 4-дюймовыми LCD экранами, к которым были подключены 4 камер, располагавшиеся как внутри, так и снаружи экскаватора. Он вспомнил, что Хан в следующий свой приезд обещал ему подключить к экранам DVD плееры, которые помогут отвлечься во время нудных поездок. Наверное, не стоило ждать Хана, а попробовать подключить DVD плееры самостоятельно.