Я слышу голос. Где-то на границе слуха
Мне колыбельную поет старуха,
Но слов не разобрать.
И только голос грустный, хрипловатый,
И сорванный давно зовет куда-то,
Зовет поближе, чтоб слова узнать.
А ветер нервно дергает за косы,
Старается и вдаль слова уносит,
И по дороге гонит пыль.
Над головой разлилась неба серость,
Наотмашь хлещет дождь, почти не целясь,
И пустоши на много много миль.
У горизонта на камнях сидит старуха,
Поет опять, рукою машет сухо.
"Иди, ко мне совсем недалеко".
Трепещет ветер покрывалом рваным,
Кричит: "Сестренка, рано, рано!"
Как верный пес, хватает за сапог.
А я стою, гляжу оцепенело,
А ноги делают шаги вперед несмело,
Не спрашивая, хочется иль нет.
И ветер плачет, бесится бессильно,
Он гладит мне лицо ладонью пыльной:
"Твой выбор - твой ответ".
А голос, вой без слов, как наважденье,
Как ногти по стеклу, как дрожь биенья,
Что тишину так просто превращает в ад.
А я смотрю на странную старуху,
Потом вдруг поднимаю резко руку,
Машу приветливо и вновь иду назад.
До той черты, где голос ели слышен,
До той черты, где ветер ели дышит,
До той черты, где слов не разобрать.