Аннотация: Написан в 2008 году на конкурс "Мини-Проза" (финал). Тема: "Альтернативное фэнтези".
Два человека полулежали на роскошных коврах дворцовой веранды. Один из них, весь в черном, был высок, тяжел и лыс. Второй, в синем, изящный и стройный, читал газету. Фофор Шу мог позволить себе такую дорогостоящую новинку.
- Смотри-ка, это уже в новостях напечатали. Гелион, правитель Кулдакара, объявляет войну трем основанным мастерами государствам.
Шу, принц Марди, одного из этих самых государств, бросил газету своему советнику Эркину. Тот лениво глянул на заголовок и коротко резюмировал, зевнув:
- Идиот.
- Я так не думаю, - серьезно заявил Шу. - Он хочет доказать, что мастеров не существует. Такие слухи бродят по миру со времени его восшествия на трон Кулдакара.
- А как же Рекке? И его город-лента?
- Существование Рекке можно проверить, - признал Шу. - Но он единственный, кто остался в стороне от населенного мира. Мастеров-основателей уже давно никто не видел. Я, вероятно, единственный в Марди знаю, кто ты такой. Не знаю, как обстоят дела в других государствах.
- Джентра лично обучает старших офицеров Асморана, а это человек двадцать. С мастером лжи сложнее. Во всем, что с ним связано, нельзя быть уверенным.
- Говорят, Джентра - обычная женщина.
- Все мастера выглядят, как обычные люди, - улыбнулся Эркин. - Джентре не нужно показывать свое искусство, пока Асморан ни с кем не воюет.
- И это тоже кажется мне очень странным. Асморан не воевал уже полторы сотни лет. Слишком долго для государства, основанного мастером войны, не правда ли?
Эркин снова зевнул.
- Один мой знакомый говорил, что в его стране есть поговорка: "хочешь мира, готовься к войне". Асморан готов к войне лучше, чем Гелион и прочие могут себе представить.
- Странная поговорка, - хмыкнул Фофор Шу. - В какой же стране живет твой знакомый? В Кадайсте?
- Дальше, - ответил мастер зеркал. - Гораздо дальше.
Было уже далеко за полночь, но Гелион, молодой правитель Кулдакара, не мог заснуть. Едва он смыкал глаза, как перед ним вздымались живые стены Аркинтоса, города-ленты, готовые поглотить жалкого человечка. Что, если остальные мастера так же могущественны, как Рекке? Но он же сказал, что без мастера слёз они разобщены и мало что могут. Нет, он сказал не совсем так. Как же?
Аркинтос, порождение одержимого Рекке, мастера-строителя, извивался по огромным пустыням Вооса тысячи километров. Никто не знал, где начало города-ленты, ибо он уходил в самые горячие регионы пустынь, в которых не мог выжить ни человек, ни любое другое существо. Не было у Аркинтоса и конца, ибо Рекке, медленно двигаясь по одному ему известному пути, строил все новые и новые километры города-ленты. Некоторое время город стоял пустым, пока Рекке не зашел в менее безжизненные земли Вооса, и о нем не узнали местные жители. Они заселили часть Аркинтоса, постепенно достраивая его вширь и пробираясь все дальше и дальше. Жить в нем было сложно, но можно.
Гелион вспоминал, как он искал Рекке. Во главе небольшого отряда он отправился в пустыни Вооса. Сложно пройти мимо Аркинтоса, но быстро найти самого мастера-строителя - задача не из простых. Хотя если у тебя в запасе несколько месяцев, можно спокойно идти вдоль города-ленты, и в конце концов ты догонишь Рекке.
Гелиона передернуло.
Теперь он понимал, почему кочевники Вооса выжидают пару недель, прежде чем поселиться в только что построенных домах. Они боятся Рекке. Когда половина стражи Гелиона оказались замурованными в появившихся словно из песчаного ветра стенах, тому пришлось встать нос к носу с медленно бредущим маленьким человечком и взглянуть в глаза мастеру-строителю. Только после тот заметил, что не один, и остановился.
Не самое легкое испытание, смотреть Рекке в глаза.
- Мастеров было пятеро, - прокричал Гелион. - Я знаю четверых. Джентру из Асморана, Эркина из Марди, Неописуемого из Кадайста и тебя. Я хочу найти пятого мастера и привести его в Кулдакар. Как его зовут?
Шепот Рекке был слышен так отчетливо, словно ветер подхватил его слова у губ и донес до ушей собеседника невредимыми.
- Агело, - ответил он. - Мастер слёз. Ты не найдешь его. Он покинул нас там, где я начал свой путь.
- Он умер?
- И да, и нет.
- Есть ли способ вернуть его?
Ухмылка Рекке пробрала Гелиона до костей. Казалось, правитель Кулдакара заключает сделку с самим дьяволом, когда мастер-строитель ответил:
- Есть. Позволь, я расскажу тебе.
Фофор Шу проводил время в комнате советника, разглядывая свое отражение в одном из многочисленных зеркал.
- Расскажи мне о Агело, Эркин. Он умер?
- И да, и нет. Он путешествует между мирами, но чтобы перейти из одного мира в другой, ему нужно умереть.
- Ты говорил, что он самый могущественный среди вас?
- И да, и нет, - повторил Эркин. - Он не может управлять своей силой. Она пробуждается только раз, и тогда обычный человек превращается в бога разрушения, который сметает все на своем пути, пока не умрет сам.
- Ты говорил, что вы хотите вернуть Агело?
- Да. Мы были связаны настоящей дружбой. Но Агело пожирала какая-то внутренняя болезнь разума. Он становился все грустнее и циничнее, и в конце концов превратился в мастера слёз. Когда мы поняли, как ему помочь, было уже поздно.
- Но как его вернуть?
- Мы вчетвером долго копались в библиотеках и древних манускриптах, и нашли формулу возвращения. Но мы не можем понять ее условий.
- А что у нее за условия?
- Напиши формулу не пером на бумаге и не палкой на песке. Вложи в формулу жизнь одного множества людей и смерть другого множества людей. Только тогда формула сработает.
Фофор Шу нахмурился.
- Ну, со смертью более-менее понятно, жертву принести. Но остальное, действительно...
В дверь покоев постучали.
- Вашей аудиенции просит гонец из Асморана.
- Проводи в зал. Я скоро буду.
Принц Марди и его советник заинтересованно переглянулись.
Гонец из Асморана, высокая женщина в свободной коричневой одежде, под которой угадывались бугрящиеся мускулы, встала на одно колене при появлении Фофора Шу.
- Разведка Асморана предупреждает принца Марди о том, что Гелион будет у его границ через три дня. Он лично поведет войска на Марди.
Традиционно, донесения из Асморана были устными. Его гонцы были известны как своей памятью, так и неподкупностью. Фофор Шу церемонно, хотя и чуть шутливо, как всегда с женщинами, поклонился.
- Благодарю, но откуда такое участие к моей судьбе?
Та метнула быстрый взгляд из под короткой челки.
- Государства мастеров должны помогать друг другу.
- А в Кадайст вы тоже отправили такое предупреждение?
- Неописуемый не нуждается в предупреждениях. Как и в армии. Войска Гелиона погибнут в болотах Кадайста, если у них не хватит мозгов повернуть обратно.
- Благодарю, - повторил Шу. - Можешь идти.
Сидевший в сторонке Эркин встрепенулся.
- Могу я поговорить с гонцом с глазу на глаз, повелитель? Мне интересны некоторые малозначительные новости из Асморана.
- Конечно, Эркин. Но потом вернись, обсудим, что делать.
Советник проводил женщину в свои покои и тщательно запер дверь.
- И что же заставило мастера войны лично появиться в Марди? - спросил он и тут же спохватился: - Присаживайся.
Джентра аккуратно села на край роскошного дивана, оглядела комнату и улыбнулась.
- Необычно себя чувствуешь при таком изобилии зеркал.
- Надо же мне приглядывать за комнатой, - хихикнул Эркин.
- Появилась новая информация, требующая нашего личного внимания.
- А именно?
- Гелион добивается появления мастера слёз.
Эркин выпучил глаза.
- Чего?! Он знает что-то, чего не знаем мы? И на кой ляд мы вообще ему сдались?
- По словам моего информатора, Гелион считает, что мастер слёз появится, если все три государства мастеров потерпят поражение в войне.
- Откуда он это взял?
- А вот это самое интересное. Годом ранее Гелион отправил экспедицию в Воос, под руководством своего младшего брата. Как только она вернулась, в Кулдакаре началась мобилизация.
- Они были в Аркинтосе?
- Я в этом не сомневаюсь. Мне нужно, чтобы ты отправил меня с помощью своих зеркал к городу-ленте. И сам отправился бы вместе со мной, конечно. Нужно поговорить с Рекке.
Когда перед мастером-строителем появилось зеркало, в котором отражался сам Рекке и еще два человека, он лишь улыбнулся и прошелестел:
- У меня в последнее время часто бывают гости.
Вокруг мастеров выросла небольшая беседка, но ни один из них не сел в удобные каменные кресла.
- Рад видеть тебя в добром здравии, - коротко поклонилась Джентра. - Скажи, что хотели узнать у тебя предыдущие посетители?
- Они хотели знать, кто такой мастер слёз и где его искать.
- В результате Кулдакар объявил нам войну. Что ты ему нарассказывал?
- Я сказал, что без Агело остальные мастера не такие, какими должны быть.
- С чего бы это? - пробормотал Эркин.
- А разве не так?
Мастер зеркал насупился и не ответил.
- Но он считает, что мастера слёз можно вернуть, - заметила Джентра. - Почему?
- Он очень этого хочет. Он хочет, чтобы в Кулдакаре тоже был мастер.
- Что ты еще сказал Гелиону?
- Я сказал, что мастер слёз покинул нас там, где начинается Аркинтос.
- В начале Аркинтоса стоит статуя Агело, - заметил Эркин. - Что на ней написано?
- "Когда ты вернешься, мы будем ждать", - процитировал Рекке. - Ты же сам придумал эту надпись.
Мастер зеркал смущенно почесал лысину.
- Если очень захотеть, из этого утверждения можно высосать необходимость нападения на мастеров, - в сомнении протянула Джентра. - Но Гелион не мог добраться до статуи, там слишком жарко.
Рекке покачал головой.
− Он очень хорошо подготовился. Притащил с собой целый караван воды и пищи. Кроме того, он так просил, что я рассказал ему о кратчайшей дороге к завесе слёз.
- Почему ты не сказал ему, что Агело можно вызвать только с помощью формулы возвращения?
- Я сказал. Но он считает, что есть другой путь.
Джентра хмурилась все сильнее и сильнее.
- Рекке, - со свойственной ей прямотой заявила она, - ты что-то недоговариваешь. Ты не врешь, но и не говоришь всей правды. О чем еще вы говорили с Гелионом?
- Я уже все рассказал вам.
С выражением оскорбленного достоинства на лице Рекке отвернулся и медленно пошел прочь. Вдоль его пути медленно вырастали резные колонны, превращая песок в монументальную каменную аллею.
Гелион проснулся в походном шатре, сел на кровати и замер. В кресле, стоявшем напротив его ложа, сидел большой лысый человек и добродушно улыбался.
- Привет, Гелион, - сказал он. - Надо бы обсудить кое-что.
- Стража! - вместо ответа вскричал Гелион.
В шатер вбежало несколько солдат. Они бросились на человека в кресле, но внезапно тому на защиту также пришли солдаты, по одному на каждого нападающего. Большинство кулдакарских стражей уверенно зарубили противников, но и сами полегли под их ударами. И только один солдат вместо драки остановился, дрожащим пальцем указывая на своего двойника.
- Это же я, - проблеял он от страха. - Это я!
- Мастер зеркал, - прошептал Гелион.
- Угу, - кивнул незнакомец. - Очень любезно с твоей стороны поставить зеркало прямо в шатре. Сэкономило много времени на твои поиски. Тела попроси убрать, пожалуйста. Или ты еще хочешь попытаться? Я всего лишь поговорить пришел.
Гелион сделал несколько повелительных жестов. Через несколько минут в шатре не осталось никого, кроме правителя Кулдакара и мастера зеркал.
- Парень, - сказал Эркин. - Скажи, зачем тебе все это? Неужели ты веришь в то, что можешь победить трех мастеров?
- Был уверен, - буркнул Гелион.
- И в то, что вернешь таким образом мастера слёз?
- Да.
− Ты дошел до статуи Агело в Воосе?
− Да.
- Тогда ты видел завесу слёз! И ты хочешь, чтобы создатель завесы вернулся в наш мир?
- Я видел нечто, хотя и не понял, что это, - признался Гелион. - Значит, это называется завесой слёз... Но тот, кто может создать это, непобедим!
- Тот, кто может создать это, неподконтролен, дубина! Ты не понял, что такое завеса слёз? Я расскажу, - Эркин вскочил и возбужденно зашагал по шатру. - Когда плачет мастер слёз, с ним плачет весь мир! С ним плачет земля. С ним плачут небеса. Но это не означает дождь, нет. Небеса стекают вниз, проливаются струйками слёз на землю, и сама земля начинает плавиться и исчезать. Ты спрашиваешь, что такое завеса слёз? Это ничто. Завесы нет. Ты смотришь в ничто. Ты ведь наверняка впихнул в завесу парочку солдат для эксперимента?
Гелион потупился.
- Так вот, они ушли в ничто. Там, где в последний раз плакал мастер слёз, не осталось ничего. Там нет неба, нет земли, нет воздуха, нет пространства. Нет ничего.
- Но сам мастер слёз до сих пор там?
- Его там нет. Он вернулся в свой мир.
- Он из другого мира?
- Мы все из разных миров, парень.
Мастер зеркал уселся обратно в кресло.
- Это, собственно, основное, что я хотел тебе сказать, Гелион. Возвращайся. Ты недооцениваешь мастеров. Джентра положит всю твою армию в одиночку голыми руками. Со мной тебе тоже не справиться, как ты только что убедился. Мне все равно, сколько создать таких отражений, одно, тысячу, миллион. Но главное, ты ничего не достигнешь своей войной. Ты неправильно понял слова Рекке. Мы и сами хотели бы вернуть Агело. Он был нашим другом.
- Ты же только что сказал, что не хочешь возвращения мастера слёз.
- В том качестве, в каком этого хочешь ты. Но мастер слёз был другим. Мы все были другими. Если угодно, мы были гораздо менее могущественны, когда с нами был Агело. Но мы были такими, какими должны были быть. Это и хотел сказать Рекке. Но ты услышал лишь то, что хотел услышать.
Гелион провел несколько минут в тягостной, задумчивой тишине, прежде чем сказать:
- Я не могу отступить. Мои войска уже атакуют Кадайст.
- Это тебе только кажется, что твои войска атакуют Кадайст. Гелион, как ты думаешь, почему Кадайсту не нужна армия? Потому что у этой страны нет границ, нет городов, нет управления. Потому что, наконец, ни один псих не будет завоевывать бесполезные джунгли и болота, которые постоянно изменяются и перемещаются. Логика жителей этой страны неподвластна осмыслению. Это государство основал мастер лжи, не забывай.
- Это преувеличение. У меня есть точные карты Кадайста.
Эркин покатился со смеху.
- Ха-ха-ха! Карты Кадайста! Точные! Ой, умора! Я расскажу эту шутку мастеру лжи, он посмеется.
Гелион даже немного обиделся.
- Я сейчас покажу тебе! - сказал он и начал рыться у себя на столе. - Как его зовут, кстати?
- Кого? Неописуемого? Никто не знает. Хотя если вдруг он скажет "меня зовут не так", это будет означать, что его именно так и зовут, потому что он никогда не говорит правду. Парень, не стоит показывать мне карты. Они устарели еще до того, как их нарисовали, поверь мне.
- Нет, погоди!
Гелион упрямо и раздраженно разбрасывал бумаги. Одна из них упала на пол. Эркин, поднял ее и вдруг резко посерьезнел, рассматривая карту.
- Стой! Что это?!
- Это? Карта Аркинтоса. Я взял с собой картографов, когда ездил к Рекке. Насколько я знаю, это первая когда-либо нарисованная карта города-ленты.
- Э-э-э... Ничего. Гелион, у меня деловое предложение. Я сейчас отправляюсь в Кадайст и спасаю твои войска от бессмысленного утопания в болотах, а ты даешь мне эту карту.
- Это обычная копия.
- Тем более. Напишешь своему военачальнику письмишко? Чтобы мне не пришлось его долго уговаривать.
Гелион наскоро набросал письмо и скрепил его личной подписью и печаткой. Затем протянул письмо Эркину и похолодел. Тот стоял у зеркала, но оно отражало далеко не убранство шатра. В нем коричневели болотистые равнины пограничья Кадайста.
- Славно. Бывай.
В следующую секунду Гелион остался один. Его отражение растерянно смотрело в глаза своему повелителю.
Эркин не представлял себе, где и как искать в Кадайсте мастера лжи. Поэтому он решил убить двух зайцев одним выстрелом. Разыскав военные части Кулдакара, он собрал в небе несколько огромных параболических зеркал и демонстративно выжег вокруг армейских порядков кольцо земли. Клубы кипящей воды и вспыхивающие, как факелы, отдельные сухие деревья, несомненно, привлекли внимание всех в радиусе десятков километров.
После такой демонстрации военачальник внял письму своего повелителя со всей возможной поспешностью. Мастер зеркал оказался так любезен, что выжег для армии Кулдакара дорогу к границе, не только для того, чтобы побыстрее остаться одному, но и чтобы привлечь к себе дополнительное внимание. Хотя Эркин был почти уверен, что ему не понадобилось бы лишний раз напоминать о себе.
Через несколько часов, когда Эркин искал новое место поудобней, так как со старого его согнали изменчивые болота Кадайста, из-за обугленного ствола вышел человек в сером плаще. Среднего роста, среднего телосложения, с лицом, лишенным каких бы то ни было запоминающихся черт. Мастер лжи. Неописуемый.
- Мне совершенно неинтересно, что ты тут делаешь, - заявил он.
- Мне нужна твоя консультация, - ответил Эркин и протянул карту.
Серая фигура мельком взглянула на карту. Потом впилась в нее глазами. Едва ли не первый раз в жизни Эркин видел, что мастер лжи чем-то удивлен.
- Это может быть что угодно, но только не формула возвращения.
- Это я и сам знаю. Но неужели формула возвращения - не красивая легенда, а нечто большее?
- Видимо, легенда, - сказал Неописуемый и ухмыльнулся. - Рекке, безумец. Он не понял условий формулы. Аркинтос пуст, не правда ли?
- О, черт! Жертвы?
- Да.
- Я так и подумал! - брякнул Эркин и осекся, забыв, как разговаривает мастер лжи: - Стоп! Да? Не жертвы? А что?
- Они останутся в нашем мире. Мастер слёз останется в своем.
- Неужели, чтобы вернуть Агело, надо запустить в его мир такую кучу народа?
Мастер лжи вздохнул.
- Формулой возвращения пользуются каждый день. Все знают, как она работает.
- Понятно.
- Но у формулы лишь одно условие. Рекке не имеет отношения к войне, развязанной Кулдакаром. Гелион сам по себе.
Эркин некоторое время соображал. Потом до него дошло:
- Черт! Все-таки жертвы!
- Нет, - утвердительно ответил человек в сером.
Через секунду Эркин исчез.
- Гелион! - рявкнуло над ухом у повелителя Кулдакара, отчего тот вздрогнул и мысленно пообещал себе повернуть стол лицом к зеркалу. - Немедленно, слышишь, немедленно уводи войска от Асморана! Ну и от Марди заодно. Но в первую очередь подальше от Джентры!
- Не кричи, - поморщился Гелион. - Я уже отдал соответствующие распоряжения. У меня достаточно информации, чтобы понять, как я ошибался.
- Отлично, - перевел дух Эркин.
- Но почему такая спешка?
- Тебе, возможно, это не понравится, но оказалось, что ты лишь часть плана Рекке. А именно, твои войска это и есть жертва, которую надо принести, чтобы она заработала. Ты знаешь о формуле возвращения?
- Я слышал о ней, - кивнул Гелион. - Хотя и не знаю, как она выглядит.
- Знаешь, родной, знаешь. Только не знаешь, что это та самая формула. Рекке написал ее.
- Но ее нельзя написать.
- Ты и это знаешь? - удивился Эркин. - Начитанный малый. Да, формулу нельзя написать ни пером на бумаге, ни палкой на песке. А городом на пустыне - можно? Как ты думаешь? Написать формулу городом на пустыне? И выполнить второе условие, населить множеством жизней город, который сам по себе - формула? На такое способен только Рекке. Он был самым близким другом с Агело. Но он все-таки безумец, потратить на это больше сотни лет.
- А третье условие... ох!
У Гелиона перехватило дыхание.
- Вот именно. Третьим условием должна была быть война с Кулдакаром. Рекке знал, что по крайней мере Джентра не будет церемониться с захватчиками. Да и Неописуемый просто наплюет на погибающие в Кадайсте войска.
Эркин вздохнул.
- Бывай, Гелион. Заезжай к Фофору Шу, славно проведешь время. Вы многим похожи. А мне надо еще кое-чего проверить.
И мастер зеркал снова исчез.
Джентра танцевала.
Полупрозрачные мечи плели изысканные кружева, и каждая их петля была смертью. Редко ложились петли, генерал кулдакарской армии испытывал на прочность одиночку, посмевшую встать на пути у целой армии, посылая по несколько солдат за один раз. Он не понимал, кто перед ним.
Джентра исполняла танец боли. Медленный, похожий на упражнения, с нечастыми, по числу врагов, выпадами. Когда кулдакарцы двинут большее количество людей, она перейдет на танец смерти. А затем, в гуще врагов, уже празднующих победу над высокомерной выскочкой, настанет время для танца войны. Недолго способна Джентра без отдыха исполнять танец войны, полчаса, не больше. Но за это время умрут десятки тысяч. Все, кого коснется неистовый смерч, в который превратится мастер войны.
Фофор Шу был прав, говоря, что Асморан ни с кем не воевал. Но это не значит, что его никогда не пытались захватить. Безграничный Воос, раскинувшийся к северу от Асморана, не раз посылал войска на плодородную долину. А месяцы спустя взбешенный главный наместник казнил очередного воеводу, принесшего дурацкое, нелепое оправдание неудачного похода. Мол, на армию напал танцующий демон в образе женщины, неуязвимый для мечей и стрел, и каждый его выпад уносил десятки жизней. Но если и было в рассказе воеводы некоторое преувеличение, то совсем небольшое.
Войска Кулдакара по неизвестной причине начали отступать. Джентра полоснула по горлу последнего, совсем молоденького воина. А ведь у него не было выбора, подумала она. Только умереть. Судьба сложилась так, что с одной стороны меча великий мастер, а с другой новобранец, выполняющий приказ. Могло быть и наоборот.
Стоп! Это не ее мысли. Никогда она не ударялась в философию на поле боя.
И одновременно с догадкой, чье присутствие всегда влияло на нее подобным образом, заставляло мысленно занять чужое место, на холме перед вражеской армией появилась большая лысая фигура. Мастер зеркал, конечно. Что он здесь делает?
- Война отменяется, моя прекрасная, - гаркнул Эркин издалека.
Джентра не умела удивляться. Она просто приняла к сведению новые обстоятельства.
- Ты что, перекинулся в дипломаты?
- Вроде того. Как же хорошо, что военная аристократия Кулдакара так склонна к нарциссизму. У каждого в шатре по зеркалу. Иначе мог бы не успеть.
- Не успеть чего?
- Предотвратить гекатомбу, организованную нашим общим приятелем.
После того, как Эркин в двух словах рассказал о плане Рекке, Джентра лишь пожала плечами.
- Почему нет? Зато Агело бы вернулся.
Эркин вздохнул.
- Я, в целом, тоже не против возвращения Агело. Даже ценой жизни тысяч солдат. Тем более, что Рекке не обладает даром принуждения, и большая часть вины за несостоявшееся побоище все равно лежит на Гелионе. Но Агело рано или поздно узнал бы, как его вернули. Как ты думаешь, к чему бы это привело?
- Он снова стал бы мастером.
- Вот именно. И в этом мире появилась бы еще одна завеса слёз. Но главное, он ушел бы снова. Никому это не принесло бы никакой пользы. И в первую очередь устроившему все это Рекке. Он ведь был привязан к Агело пуще остальных.
Некоторое время прошло в молчании.
- Ну что ж, - встряхнулась Джентра, - раз не удалось как следует повоевать, пошли тогда с Рекке поговорим. Интересно, что он дальше будет делать. Ведь город-лента, как я понимаю, закончен.
День в пустыне уже был готов отдать бразды правления ночи. Колонны отбрасывали длинные тени, солнце застыло огромным красным блином в проеме каменной арки. В такие безветренные минуты, как сейчас, Аркинтос был необычайно тих.
Три фигуры стояли на вершине маленького амфитеатра и удивленно оглядывались вокруг. Эркин заметил, как улыбается Джентра, и только тогда понял, что и его собственный рот уже давно восторженно растянут до ушей. Он уже был здесь. Много лет назад, в другой жизни, он был здесь.
- Узнаешь? - спросил он мастера лжи.
- Нет, - безмятежно ответил тот.
- Я тоже. А где же Рекке?
Джентра махнула рукой вниз, на маленькую фигурку в каменном узорчатом кресле.
- Странно, что именно он все это организовал, - сказала она. - Я считала его, пожалуй, наименее кровожадным среди всех нас.
- Агело был его лучшим другом. Когда хочешь вернуть кого-то, часто упускаешь из виду моральную сторону вопроса.
- Сказать ему, что условия формулы не выполнены? Войны не произошло, множество людей в жертву принести не удалось.
- Подожди, - сказал Эркин. - Слышишь?
Далеко разносятся звуки в безветренной пустыне, за много километров. Чувствительные уши Джентры могли услышать крики зазывал, барабаны колодезных смотрителей, вездесущие удары строительных молотов. И многое, многое другое.
Могли. Но не услышали.
Аркинтос был пуст.
- Подожди, - повторил мастер зеркал. - Вдруг формула все-таки сработает. Как ты думаешь?
Рекке сидел у подножия амфитеатра, а вокруг него продолжал строиться город. Неподалеку от одного из выходов поднялось здание стекольной мастерской, где круглыми сутками торчал Эркин, перенимая искусство стеклодувов. Наверху понатыкались маленькие домики с неизменными наперсточниками и прочими мошенниками, стригущими денежки с доверчивых жителей до тех пор, пока не наткнулись на еще большего плута и пройдоху − как же его звали все-таки? На арене амфитеатра танцевала Джентра, и люди хлопали в ладоши ее отточенным движениям, и хлопал Рекке, и хлопал сидящий рядом Агело, и смеялся, смеялся, смеялся, смеялся.