Аннотация: Написан в 2016 году на конкурс "Мини-Проза" в соавторстве с Ольгой Силаевой. Тема: "Знаки и символы".
- Верую во единого Бога Отца Вседержителя, Творца и неба и земли, всего видимого и - сдохни, тварь! - невидимого...
Грянул выстрел! Башка вампира разбрызгалась на стеллажи, не успев испариться. Ника ругнулась - снова банки оттирать.
- ...И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рожденного от Отца прежде... вот он, собака, где спрятался!
Еще один выстрел размазал туловище кровососа по полу.
- ...прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного - Сергий, видишь вон там, в углу? - одного существа с Отцом...
Серж коротко резанул очередью. Вампир быстро тающей лужицей сполз по стене.
- ...Через которое все сотворено. Что, больше нету никого?
Отец Дмитрий закинул на плечо помповик, повел носом. Махнул испещренной татуировками рукой.
- Все, затариваемся, благословясь. Сергий, ну нафига опять очередями? Патроны не казенные.
- Три всего ушло, - хрипло сказал Серж.
- А мог бы уйти один! - Отец Дмитрий перекрестил комбата со словами: - Отпускаю тебе грехи, сын мой, но в следующий раз дам в рыло, ей Богу. Васенька! - позвал он. - Васенька, все закончилось, иди сюда!
Дурачок забежал в супермаркет и застыл, улыбаясь.
- Рюкзаки снимай! - привычно рявкнула Ника.
Василий снял. Ника и Серж в четыре руки принялись запихивать в рюкзак консервы. Отец Дмитрий расхаживал меж стеллажей, ни на секунду не затыкаясь. Впрочем, это была его работа. Более того - уникальный талант.
- ...Для нас и нашего спасения сошедшего с небес... тут вроде торты были, они их что, съели?.. принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы и сделавшегося человеком... овощи сгнили совсем, прибраться бы при случае... распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного... Ника, нам масло нужно?
- Нет, много еще.
- Воскресшего в третий день согласно с Писаниями... Ника, тут и оливковое есть!.. восшедшего на небеса и сидящего одесную Отца... вот ведь скоты! Молока кучу пакетов разодрали! Надо бы отсюда все к себе перетаскать.
Ника мрачно уставилась единственным глазом на священника.
- Теперь через пару дней только, - сказала она. - Скоро толпа любопытных упырей набежит.
- Господь защитит нас, - рассеянно сказал отец Дмитрий. - Особенно если кто-то патроны беречь будет. А сегодня еще ходку не успеем?
- Опасно. Патроны дороже.
- Машину бы, - сказал Серж.
- Господь дает нам ровно столько ресурсов, сколько нужно, сын мой. Продукты жалко. Испортят ведь, исчадия. Ладно, пойдемте.
Отец Дмитрий взвалил на спину самый большой рюкзак и пошел к выходу.
Убежище устроили в трапезной сгоревшего монастыря, перед которым красовались сожженные и изломанные остовы автомашин. Серж долго ковырялся в замке, прежде чем проржавевшие ставни дверей распахнулись.
- Да запретит тебе, диавол, Господь, от лица силы которого все приходит в страх и трепет, - отец Дмитрий скинул рюкзак, усаживаясь на скамью, - уф, наконец-то... потому что велик Его гнев, угрожающий тебе... Ника, помощь на кухне нужна?
- Чего я, кашу сама не сварю? - привычно огрызнулась Ника. - Отдыхайте уже.
Василий начал сноровисто распаковывать рюкзаки, разделяя банки на чистые и забрызганные кровью. Серж, присев в уголке, принялся разряжать и разбирать ружье для чистки.
Ника со вздохом оглядела закопченные стены и горстку бесполезных реликвий в углу: полусгнившая связка чеснока, погнутые серебряные ножи и заляпанный кровью самодельный крест. Вечно времени нет прибраться.
- ...Дрожи, трепещи, устрашись, сгинь, исчезни, павший с неба и с тобою все злые духи... устал я что-то за сегодня, - крякнул отец Дмитрий, скинув косуху. - И сил нет больше вампирюг отгонять. Сейчас бы баньку... всякий злой дух, дух распутства, дух злобы, дух ночной, дух полунощный... или завалиться на матрас и проспать денька три, только надо бы для начала патроны проинвентаризировать, а то будет, как в тот раз.
Ника понимающе усмехнулась, подхватила соль, растительное масло и мешок перловой крупы, и потащила провиант на стол. Снова перловка, Танька вся изнылась бы...
Угораздило их затаиться совсем недалеко от панельной пятиэтажки, где они обе выросли. Со знакомыми обоями, черным пианино у стены и вязаной салфеткой на телевизоре. И Танькино вечное: "Ник, пойдем домой, а? Ну хотя бы на полчасика? Посидим, как раньше, чайку... ну, хоть воды хлебнем из бачка".
Домой, блин. Как раньше. Чайку попить.
Если бы не грозный окрик вмиг подбежавшего отца Дмитрия, и еще вернее - два выстрела из помповика в упор, спасти бы не удалось их обеих.
А так - только одну.
Ника вздрогнула, выныривая из воспоминаний, и потянулась за дровами. Дров не было. Всегда не вовремя кончаются.
- Прозреваю, поспать получится не сразу, - вздохнул отец Дмитрий.
- Дров бы.
- Хлеб наш насущный даждь нам днесь... что делать, пойду дрова насущные добывать. Рука прилежного обогатит.
Редкие деревца, росшие рядом с монастырем, они давно уже порубили, и теперь ходили в лес, через шоссе. Хоть и недалеко, но от упырей приходилось хорониться: двигались они невероятно быстро, и лишь в присутствии отца Дмитрия становились сонными и нерешительными, как зимние мухи. Ника увязалась за ним - вроде как помочь принести, устал все-таки. Хотя на самом деле потому, что только рядом с ним становилось ей спокойно и безопасно.
Выбрав деревце, святой отец разоблачился до пояса и ухватился за пилу. Ника не в первый раз уже видела его усыпанное татуировками тело, но, как и всегда, заворожено рассматривала целые сцены из Библии на его коже. После нескольких недель знакомства с отцом Дмитрием она даже начала узнавать некоторые.
- Уходить нам надо, - сказала она. - Нет здесь никого. Сколько уже домов ближайших осмотрели. Что будет, когда в супермаркете еда кончится?
- Не может такого быть! Не может среди тысячи грешников не найтись хотя бы одного праведника!
- Да уж на которую тысячу счет уже идет. Или ушли, или умерли.
Допилив последнюю колоду, отец Дмитрий устало уселся на нее.
- Уходить, пока еда под боком, тоже глупо. А потом, с божьей помощью, что-нибудь придумаем. Обрати лучше взор свой к Богу ибо, если будешь иметь веру с горчичное зерно, ничего не будет невозможного для тебя, не страшен будет тебе ни один враг, и не нужен буду тебе я боле.
Ника мрачно фыркнула. Отвернулась.
- Не сделала я ничего, за что Бог мог бы помогать мне. Скорее наоборот.
Брови отца Дмитрия поползли вверх.
- И что же ты сделала? - спросил он с легкой насмешкой. - Сказала кому-то, что Бога нет? Или крестик перевернутый в тетрадке нарисовала? Господь всемилостив. Даже к таким богохульникам, как я!
Ника аж поперхнулась.
- Чего?!
- Люди через испытания приходят к Господу. Зло многолико. Оно может жрать тебя снаружи, как твою сестру, а может изнутри, как меня.
Отец Дмитрий взял топор и начал рубить колоды на дрова, не переставая говорить.
- Весел я был, ох как весел. Ни капли веры во мне не было. Меня и в семинарию отдали, ибо думали, что хлебное это место, а не ради спасения моей души. И вот как-то служил я в Архангельском соборе, в Кремле. И частицу мощей Дмитрия Донского оттуда стащил. Под кайфом был немного, и нужные ключи случайно в руках оказались. Вот и стащил. Господи, прости мне грехи мои!
- Разве это такое уж богохульство? - спросила Ника.
- Вообще-то да. Но если тебе этого мало, знай - я их истолок в порошок, смешал с краской, и попросил друга вот эту всю красоту на мне набить. Господи, прости меня за все, грешного! Хороший был у меня друг. Талантище! Любую картину мог изобразить в точности. Поэтому зря ты такого плохого мнения о Господе. Плевать ему на то, сколь тернист был твой путь к нему.
Отец Дмитрий замолчал. Лишь отдувался изредка, когда новую колоду ставил.
- А сейчас ваш друг где? - спросила Ника чуть погодя. - Его тоже... сожрали?
- Нет, - сказал отец Дмитрий. - Он гораздо раньше повесился. Долго ли ты, ленивица, будешь лежать? Вяжи дрова давай!
Ника притихла, увязывая груды поленьев излохмаченной пеньковой веревкой. И замерла: среди деревьев послышались шаги. Шаркающие, шелестящие по неубранным сухим листьям, опавшим еще прошлой осенью. Вампиры.
- Умны, исчадия, - свистящим шепотом проговорил отец Дмитрий, выпрямляясь. - К земле пригибаются, лишней травинки не помнут. Дрова бери, может, получится еще убежать.
Ника подхватила ближайшую вязанку, и свободной рукой потянула из-за пояса острый топорик.
- Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня, - забормотал отец Дмитрий, перехватывая поудобнее помповик. - Отступаем, чадо, вон еще двое за деревьями... Не отвергни меня от лица Твоего, и Духа Твоего Святого не отними от меня... эх, а ведь еще три вязаночки вышло бы...
Между тополями мелькнул силуэт. Ухнуло ружье, разбрызгивая щепки, и отец Дмитрий досадливо качнул головой.
- Только зря наводку сбил.
- Вроде оторвались, - пробормотала Ника, вслед за священником взбираясь на пригорок. - Теперь бы...
Договорить она не успела. Трое упырей обрушились из-за кустов, со "слепой" стороны: Ника охнула и отшатнулась, чуть не пропустив удар по голове.
От следующего удара ее закрыл отец Дмитрий. А потом Нике в лицо ударило горячее и красное, и страшный крик резанул по ушам.
На земле, вцепившись пальцами в мокрую от крови траву, лежала отрубленная ниже локтя рука, покрытая знакомыми татуировками. Почему-то - Ника никак не могла понять, почему - в этот раз ни молитва, ни вера никак вампиров не замедлила.
- И нечестивые к Тебе обратятся! - загремел голос отца Дмитрия с новой болью и силой, и Ника вскочила на ноги: через шоссе бежали комбат и Васенька.
Выжить, дождаться подмоги, вломить гадам! Ника развернулась к ближайшему упырю, размахнулась топориком - и уткнулась взглядом в расширенные карие глаза.
Человеческие глаза.
Их было четверо. Они приехали на побитом микроавтобусе из Вертязина, полуразрушенного городка, где еды не осталось совсем, а людей было куда больше, чем здесь. Остановились на парковке ближайшего супермаркета, особо не таясь, и принялись грузиться.
- ...Упыри атаковали нас на выходе, - покаянно говорил Дэн, уткнувшись в чашку с остатками вискаря. - Троих положили, сволочи. А один здоровенный, одноухий такой, побежал сюда, так что мы решили - за подмогой побег, не иначе, и двинулись за ним. Ну, и когда вы выстрелили, я подумал, что упыри даже огнестрел освоили, и...
Он безнадежно махнул рукой.
- Даже думать о вине своей не смей, чадо, - прервал отец Дмитрий. Один из спутников Дэна, врач, обработал культю и наложил повязку, но выглядел священник - краше в гроб кладут. - Все мы под Богом ходим, значит, так нужно было. Отвезете еду своим и приедете еще. Да и нас заберете заодно.
- Да, мне тут сказали, - в глазах Дэна вспыхнул интерес. - Вы правда можете отгонять этих тварей? Как?
- Божьей помощью, сын мой.
- У нас тоже священник был, - сказал врач. - Однажды нарвался на вампиров, крест вперед выставил, да только все едино сожрали его. Вместе с крестом.
- Креста недостаточно! - Отец Дмитрий говорил с трудом, но твердо. - Нужна вера неколебимая. Усомнился, значит, пастырь ваш в вере своей, и тьма поглотила его.
- Да уж, в прямом смысле поглотила, - проворчал врач. - Вы извините, батюшка, что я столь скептичен - а вам, что, даже креста не требуется?
- Отчего же?! - Отец Дмитрий выставил кулачище здоровой руки доктору под нос. - Вот крест мой!
На тыльной стороне ладони действительно был вытатуирован крест.
- Символы веры нашей - как линзы фокусирующие, - сказал отец Дмитрий. - Через них видит Господь все нужды наши, и помогает тем, кто впустил Его в сердце свое! Да и слово святое никогда не лишне. Вот так.
- Не верится, - покачал Дэн головой.
- Я сама видела! - вскинулась Ника. - Святой отец меня от смерти... Васька! Ты что там нашел?! Брось! Что это такое?!
Василий тащил что-то с поля битвы, прижимая к груди. Что-то явно окровавленное, отчего по всей его футболке размазывались постепенно красные пятна. Неожиданно он не послушался Нику, которой всегда подчинялся безоговорочно. Вместо этого, тихонько подвывая, он закрыл собой ото всех этот предмет, и пустился прочь, к убежищу, но Дэн успел заметить, что это такое.
- Да это же рука! - воскликнул он. - Рука ваша, святой отец! Отрубленная!
Ника поднялась было, но отец Дмитрий остановил ее.
- Оставь, - сказал он. - Я с ним поговорю. Потом.
Он поднялся, пошатнувшись, сделал несколько шагов вслед Василию, обернулся.
- Поспать мне надо, - сказал он. - А вы поезжайте обратно, пока не завечерело. Без подмоги солнца точно пропадете. Скажите только, когда снова приедете, чтобы я не проспал.
Пока они собирались, Ника демонстративно не смотрела на гостей. Но когда автобус уже отъезжал, она вышла к воротам, провожая их взглядом.
А потом повернулась обратно, к монастырю - и застыла на месте.
По дороге, перепрыгивая через остовы искореженных иномарок, бежал дурачок Василий, прижимая к груди отрубленную руку. За ним ковылял здоровенный упырь с оторванным ухом. Вампир, ясен красен, играл с жертвой: вот-вот догонит в три прыжка, прижмет Ваську к боку, как любовно заначенную бутылку, и утащит в погребец допивать.
Звать на помощь было некогда. Ника завопила и бросилась наперерез, выхватывая топорик. Краем глаза она успела заметить, как застывает на месте Васенька, не выпуская жуткого талисмана, как медленно и сонно разворачивается упырь, скаля полупрозрачные клыки со страшным синим отливом, как со свистом взлетает вдруг ставшее слишком тяжелым лезвие...
Потом топорик четко раскроил голову кровососа пополам, обрушивая тело грязной лужицей на асфальт, и время вновь продолжило ход.
- Васька, твою двадцать, - хрипло прошептала Ника. - Он же даже защищаться не пробовал! Стоял и ждал, пока я ему башку проломлю! Ты вообще понимаешь, что сейчас произошло?
Дурачок приветливо улыбнулся.
- Бум? Большой бум?
- Очень большой бум, - пробормотала Ника, не отрывая взгляда от руки, подвисшей на окровавленном шнурке на груди Василия. - Знал бы ты, какой большой...
За ночь отцу Дмитрию стало хуже. Хотя поднялся он раньше прочих. Нику разбудили его стоны - святой отец пытался, кряхтя от боли, самостоятельно поменять себе бинты.
Ника шепотом отругала его, быстро перевязала рану, которая покраснела до локтя, опухла и сильно гноилась по краям, и строго приказала лежать и не двигаться. Отец Дмитрий перекрестился здоровой рукой, нащупал нательный крестик и вроде бы затих, шепча молитвы.
Первым делом после завтрака Серж поднялся с биноклем на поверхность. Возвращаясь, он чертыхался вполголоса так, что от отца Дмитрия точно получил бы оплеуху, если б тот услышал.
- Упыри там! - сказал Серж на вопросительный взгляд Ники. - Толпы! У супермаркета.
- Туда же скоро вертязинские приедут! Их же вместе с автобусом сожрут!
- В том и дело.
- Отгонять надо, пока не поздно, - сказал отец Дмитрий, пошатываясь в дверях. - Готовьтесь, братие и сестры, еще не окончена битва наша.
Серж подставил святому отцу плечо. Они начали потихоньку подниматься на поверхность. Ника не представляла, как отец Дмитрий будет воевать, но без него у них против вампиров не было ни шанса.
Васенька отвел глаза. Неизвестно, что за мысли бродили в его затуманенном разуме. Ника уже думала, не рявкнуть ли во всю глотку, как он вдруг снял с шеи ремешок и протянул ей кисть. В глазах его стояли слезы обиды. Надув губы, он ушел в свой угол и свернулся там клубком.
Упырей было действительно много. Может, и не толпы, но с десяток бродило только на улице, а в супермаркете их, по опыту, было еще больше. Как назло, погода стояла отвратная, небо заволокло серой пленкой. Дело предстояло трудное, втройне опасное тем, что отец Дмитрий едва держался на ногах.
- Дойдем до входа, - сказал он. - Закрепимся там. От автобуса отгоним, а дальше по обстоятельствам. Господень великий архангеле Михаиле, демонов сокрушитель, запрети всем врагам, борющимся со мною... пошли!