Длинные тени неуклюже тянулись от старых полуразваленных деревьев ,голые и серые под покровом ночи они становились похожи на неудачные макеты из низкобюдджетного фильма ужасов.
Скрипучий ветер бездумно носил по остывшему пляжу обвертки от чипсов и пластиковые пбутылки. Воды не было видно ни за деревьями, ни даже за новой асфальтированной дорогой в метрах десяти от деревьев,но присутствие моря чувствовалось во всем:в дыхании ветра и в своеобразном шелесте волн, смахивающим на порывы штормового духа.
Ночью,когда не было видно лазурной полоски у самого горизонта,почти неотличимой от нее,люди неместные и туристы недовольно поднимали воротник и ежась бормотали,что чувствуют первые капли дождя.Но проходил час,другой и все оставалось по-прежнему.Шипение и треск сливались с двигателями проезжающих машин и ветер по-прежнему приносил влажные отпечатки за несколько километров.
Природа не спала,она просто уходила в другую фазу-открытую лишь для тех,кто умеет видеть и не боится слышать.
Влажный песок уже не оставлял дневной теплоты от жаркого солнца и потных разгоряченных тел ,валяющихся в еге недрах,обогощая и грабя его.
Вокруг стояла тишина.Отель спал.Самый дорогой во всей округе,сказочный дворец,надменно вторгнувшийся в негу живого тела земли.Четырехэтажное здание с тридцатью комнатами,которые оставались пустыми лишь на один месяц в году-февраль.Именно в это время природа уходила в себя,переставая баловать людей курортными бризами,отдаваясь во власть своей непознанной фантазии.
темнеть начинало ближе к четырем,а утро наступало к десяти,а то могло задержаться и до двенадцати.Прикрытое серыми разорванными тучами,словно заслонявшими ее от посторонних взглядов,природа чудачила-тихо плескались волны,неуклюжие тени деревьев слонялист туда-назад под тусклыми огнями фонарей,развешанныминемногочисленными работниками отеля.Природа,словно бастуя против против вмешательства в ее заслуженное уединение,засыпала старые,обшарпанные фонари песком и галькой,безжалостно раскачивая их на проржавевших болтах.пока они не падали в сырую землю или не потухали,отступая перед силой живой души.
Этот месяц был черным квадратом в календаре хозяев отеля- ни один даже среднепрожиточный гражданин не выявлял желания провести здесь хотя бы несколько дней. Одна мысль о почти 18-ичасовой ночи навевала на всех ужас.В феврале отель закрывался и официально уходил на ремонт.Замученные работники приезжали из городка поблизости и не зная ни сна ни покоя стругали и выкрашивали просторные комнаты со стеклянными верандами,выходящими прямо на аллею из кипарисов.
Искуственный свет лился из всех окон одинокого здания,и машины ,появляющиеся на дороге,старались как можно быстреепреодолеть это темное,заброшенное место.
За всю 20-летнюю практику был известен только один человек,непобоявшийся потратить деньги на отпуск во время отпуска природы.Почти десять лет назад ровно третьего февраля сюда приезжал пожилой,странный мужчина с постоянно грустными глазами.Его машина была видна издалека-ярко-зеленая,вся разрисованная граффити,словно ночью на нее напала свора хулиганов и решила подшутить над хозяином,а у того так и не дошли руки перекрасить ее.
И вот ровно третьего февраля ярко-зеленая разукрашенная машина подъезжала к крыльцу отеля ,и из нее выходил невысокий,седокатый мужчина.Для него всегда оставляли комнатку на первом этаже с жесткой кроватью,пропаленым ковром над ней и старым нержавеющим умывальником.
Целых шесть лет подряд он приезжал сюда именно в этот день и оставался здесь до 20 февраля,а потом выходил со своим потрепанным кожанным чемоданчиком,садился в свой автомобиль и больше его никто не видел.
Многие считали его чудаком.Каждое утро он выходил из отеля в полном одиночестве,неизвестно где и с какой целью он бродил в темноте целыми днями ,когда вокруг лишь шумел в листве ветер и поскрипывал гравий под железными каблуками.Незнакомец брал с собой лишь несколько бутербродов и бутылку воды,после возвращения в отель он сразу же заваливался спать,и никто не осмеливался заговорить с ним ,ровно,как и составить ему компанию-уж очень все не любили этот месяц,ходили пасмурные,с вечной депрессией и спитыми лицами.
В сохранившихся старых бланках говорилось,что имя ето было неместное,а профессия очень даже обычная-преподаватель химии.Не женат,никогда не получал писем или звонков ,да и сам никогда не пользовался предоставленными средствами связи.Конечно,тогда еще не было компьютеров и сверкающих факсов,чуть слышно выплевывающихлисты бумаги,а был лишь телефонтелеграф,почта,но его это нисколько не огорчало.
Некоторые утверждали,что видели его у самого моря,он сидел спиной к нему на отлетевшем от скалы камне и смотрел себе под ноги.А еще кое-кто утверждал,что видел,как этот чудак стоял у дерева,старого с вывернутыми полузасохшими корнями,и,прислонившись к его коре вслушивался в пустоту внутри.
Но опять же,его почти никто не знал и никогда не встречал,очень уж не любили местные жители это время года.
Новый порыв ветра прошелся по темной листве,зарылся в самую ее глубь,затаился и тихо рассмеялся,дергая тени на выложенных плитах.