Точилина Наталья Ивановна : другие произведения.

Городок

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Трогательная вещь... Отчасти автобиографичная. Наивная, но правдивая.

  

ГОРОДОК.

Ах, как хочется вернуться, ах, как хочется ворваться

В городок.

На нашу улицу в три дома, где все просто и знакомо

На денек.

(из песни)

- 1 -

   Я хочу рассказать историю, в достоверности которой вы имеете полное право сомневаться. Однако, уверяю вас, что брехни в ней не больше, чем в старческих сплетнях. Не спрашивайте, откуда мне все подробности известны - даже под пытками не расколюсь. Просто поделиться накипевшим с кем-то надо, потому и пишу.
   На улице... Хотя, наверное, название улицы, на которой стоял этот дом, к делу не относится. Дом был самый обычный, поэтому он мог находиться совершенно на любой улице. Такой, знаете, двухэтажный, двухподъездный, с крохотными балкончиками, золотисто-песочного цвета. Дом этот уже в те времена был стар, весь порос каким-то экзотическим изумрудно-молочным лишайником, краска во многих местах обколупалась, входные двери ободрались и ужасно скрипели. Во дворе, на веревке, натянутой между двумя кленами, постоянно колыхалось чье-нибудь белье. Словом, уютный закуток практически в центре города, отгороженный от всего остального мира кустами белого шиповника и пестрыми клумбочками. Очень симпатичный дворик. Словно из доброй немецкой сказки.
   Обитателей я всех перечислять не буду, потому что очень долго выйдет, а только тех назову, о которых дальше речь пойдет. В первом подъезде (это ближний к дороге) на первом этаже проживала баба Надя. Совершенно обычная полная пожилая матрона - такая и в вашем дворе наверняка найдется - она любила давать всем полезные советы и не любила, когда с ней не здороваются. Будучи пенсионеркой, почтенная дама имела весьма обширный досуг. За отсутствием других занятий, практически целыми сутками прогуливалась она под своими окнами, наблюдала за поведением соседей, анализируя и делая соответствующие выводы.
   Так, во время одной из прогулок, баба Надя заключила, что ее верхнему соседу г-ну В Чистом Поле необходимо срочно жениться. Она очень тонко намекнула г-ну В Чистом Поле на это обстоятельство, и что вы думаете? Уже через несколько месяцев наш закоренелый холостяк нашел себе невесту, и они в срочном порядке подали заявление в ЗАГС. Правда, на следующее утро после свадьбы между молодоженами произошел бурный разрыв. Да, небольшая недоработка вышла. Вообще, довольно трагичная история. Я ее как-нибудь расскажу.
   Теперь немного об этом самом верхнем соседе: В Чистом Поле Мчится Поезд славился тем, что был всегда КРУТ. Когда г-н В Чистом Поле вышагивал по двору в своей белой футболочке, его постоянно сопровождал огромнейший эскорт, состоявший из местной малышни. Детвора его просто обожала. По нему сохли семилетние невесты. Однако В Чистом Поле Мчится Поезд не обращал на сопляков ни малейшего внимания. Выпятив грудь колесом, он удалялся по каким-то ему одному известным делам, и даже пальцы его торчали из летних шлепанцев как-то по особенному - круто. На самом-то деле этого уникального индивида звали дядей Федей. Но никто почти не помнил его настоящего имени, так прочно прилепилось к нему стихотворение неизвестного поэта:

В чистом поле

Мчится поезд.

Чисто поле - чисто поезд.

   Лалка жила в квартире напротив. Ей в этом плане несказанно повезло, ведь наш м-р В Чистом Поле был героем и ее романа тоже. Но Лалку он, пожалуй, даже меньше, чем остальных малолеток замечал, потому что она какая-то дикая и нелюдимая была. Черномазенькая такая - на волчонка похожа. Кусалась ужасно больно. И по деревьям любила лазить. Всегда, если котенка с ветки снять нужно было, то Лалку просили. Та, конечно, не каждый раз помогала, а когда настроение соответствовало. Вообще, своенравным росла ребенком. Девчонки с ней не особенно водились, и мальчишки тоже в свою компанию не принимали.
   Например, Пашка Котин, имевший прописку на жительство на одном этаже с бабой Надей, в принципе Лалку терпеть не мог и если случайно встречался с Лалкой в подъезде, то без потасовки тут не обходилось. Хотя конченым гопником он тогда еще не был. Более того, никому, а уж тем паче его обожательницам, которых, если собрать всех вместе, то они ни за что не поместились бы на пашкином балконе, даже если бы самого Пашку выгнали, такое прийти в голову в те времена не могло.
   Но самый замечательный человек жил вовсе не в песочном доме. Вадик проживал в девятиэтажной свечке, расположившейся по соседству. Его балкон находился на шестом этаже. Вадька себе это место облюбовал. По утрам особенно его полуобнаженную (в одних трусах), овеянную романтическим ореолом фигуру частенько на балконе можно было наблюдать. Ногу бывалыча вниз свесит, в зубах окурок дымится-догорает, в руке - бутылка, где остатки портвейна плещутся. Короче, типичный байронический герой. Это Вадька, конечно, так всяким зеленым девицам представлялся, любовных романов обчитавшимся. Но школьного-то завуча - человека идейно подкованного - на мякине не так-то легко было провести. Разные там прибАмбасы, вроде булавок в джинсах и сережки в ухе, от которых эти дурехи пищали, заставляли его только лишний раз насторожиться. Бдительный работник среднего учебного заведения так в вадимовском личном деле и отметил: Тип личности - откровенно девиантный. Что и говорить, никакого светлого будущего подобная характеристика молодому человеку не предвещала. Впрочем, этакая ерунда Вадьку по прозвищу Цыган меньше всего волновала. Разные лозунги, почины, обязательства ему с шестого этажа такой мелочной суетой казались. Если и стоило ради чего-то родиться и жить - так это только ради всевозможных удовольствий. Вот им-то Цыган целыми сутками и предавался: портвейн, пиво, рок-н-ролл. И как , спрашиваю я вас, уважаемые, после всех перечисленных достоинств было не втюриться в него всем девчонкам в чьих сердцах еще не прочно укоренился образ Пашки Котина?
   Поистине, следует поставить памятник Лалке, которой были одинаково фиолетовы и Цыган, и Котин, ведь ей больше всех на свете нравился г-н В Чистом Поле. Вадима она вообще очень долго не замечала. А познакомились они как раз в тот день, когда Лалка в больницу с порезом живота попала. У нее потом еще шрам остался. Это она осколком кирпича живот проткнула, когда из окошка выпала. Нет, Лалка, конечно, не специально вывалилась. Суицидальные мысли людей, как правило, с подросткового возраста начинают посещать, ну а мартышке в то время лет 8 стукнуло. Хотя причина для подобного поступка в наличии имелась - Лалку не взяли на первомайскую демонстрацию.
   Маме (тете Свете) как активной работнице и передовице труда, за отсутствием других желающих, вновь поручили нести флаг. Поэтому тетя Света ужасно спешила и ужасно нервничала. А папа спешил увязаться за мамой, чтобы, как в прошлый раз, не перепутать колонны. Что касается дедули, то он еще неделю назад уехал попроведовать своего фронтового товарища. Со дня на день вся семья ожидала телеграмму из какого-нибудь местного следственного изолятора, откуда деду Женю еще предстояло выручать. В общем, на демонстрацию нашу героиню взять забыли.
   Некоторое время она даже переживала. Но потом, конечно, одумалась. -Холод на улице стоял собачий, даже коты сегодня по ограде друг за другом не шныряли. - Лалка решила поиграть в Аллу Пугачеву. Она напялила на себя любимое вечернее платье тети Светы (такое блестящее, парчовое), каблуки, естественно, даже колготки черные капроновые хотела натянуть, да на них стрелка пошла, к тому же они как-то сидели нехорошо, гармошкой. К ушам Алла Пугачева присобачила клипсы, отчего стала казаться себе еще прекраснее, чем прежде. Парфюмерии и косметики на себя Лалка тоже не жалела.
   Повоображав немного перед зеркалом с расческой вместо микрофона и окончательно вжившись в роль, примадонна, хлябая материнскими туфлями, отправилась в кухню и соорудила себе бутерброд с колбасой. Затем она открыла окно и очень уютно устроилась на подоконнике. О, юная Маргарита, она ждала своего Мастера! Но черт его знает, чем занимался в это время Мастер, Лалка привлекла лишь внимание Цыгана.
   Молодой человек в тот момент восседал верхом на балконной периле и болел головой, пытаясь припомнить, каким именно напитком они с друзьями утоляли вчера свою жажду, дабы лечить подобное подобным. При этом голова у Вадима трещала, и череп грозился разойтись по швам. Конечно, Цыган мог позвонить все тем же друзьям и проконсультироваться у них, но кто же даст гарантию, что он не намешал себе коктейль, компоненты которого идентификации не подлежат?
   Вот в этот-то момент глубочайшей саморефлексии Вадька и замечает Лалку. Лалка и виду не подает, что тоже на него внимание обратила. Сидит себе и бутерброд жует, вздыхает по временам томно и в носу ковыряется. Так они переглядываются, значит, какое-то время, потом переговариваться начинают. А Лалке слышно было плохо. Вот она поближе к карнизу и перебралась, ноги свесила и разглагольствует. А сама - как котенок маленький, который на лапы только встал и голову еще кое-как держит, но уже куда-то карабкается - болтала ногами-болтала, да и плюхнулась вниз.
   Буквально через несколько секунд Вадим оказался на улице в шортах и домашних тапочках и, перелетая через лужи, словно какая-нибудь ласточка, бросился к пострадавшей, вопившей благим матом. Цыган сразу понял, что ломиться в окна соседям бесполезно. Все сознательные граждане двора, всяко, отправились на митинг. Ну а менее сознательные и совсем несознательные, ясно-понятно, с утра возле пивного ларька торчали. Честно говоря, Вадик, будь он в ином настроении, тоже с большим удовольствием там бы потолкался. Ларек был знаменит на весь город тем, что алкоголь по какому-то странному стечению обстоятельств сюда подвозили сразу к открытию, а не к полудню, как это всегда делается. Продавщица, правда, была, как и положено, злыдня и к тому же обсчитывала всех подряд. Но чего только не вытерпишь ради пенящейся прохладной кружки пивка? Да, сегодня о такой роскоши Вадим мог и не мечтать. Он подхватил раненую на руки и, зажимая своей ладонью порез на ее животе, чтобы не шибко хлестала кровь, помчался к близлежащему телефонному автомату.
   Будка оказалась запертой на висячий замок. Для пущей же убедительности на ней красовалась табличка, гласившая: Не работает!. Подпрыгивая козлом (тапки были потеряны еще в начале пробежки, а майская земля холодна), молодой человек кинулся обратно, но тут его осенила великолепная мысль: Цыган решил добраться до больницы на попутке.
   Вот она, дорога, где их с Лалкой только что чуть не сбила шальная инвалидка. По-прежнему приплясывая, Вадим занял позицию на середине проезжей части - чтобы уж наверняка. Лалка уже давно перестала реветь и теперь только взволнованно таращила черные бусинки своих глаз по сторонам. Тушь от слез размокла и растеклась по всему лицу, от этого девочка стала похожа на негритенка, так что Вадька невольно залюбовался ею.
   Тут из-за поворота показался велосипед. Водилой этого абсолютно экологически чистого транспорта оказался никто иной, как Славка-Водохлеб. Велик он одолжил у знакомого пацаненка и теперь на всех парах мчался к уже упомянутому выше ларьку, потому что, как вещает народная мудрость, где пивко рано появляется, там оное рано и исчезает. На багажнике в сеточке позвякивала стеклотара - ее еще предстояло сдать. Завидев вчерашнего собутыльника, Славка попытался проскочить мимо, предварительно увеличив скорость. Но тут начинающий велогонщик малость перестарался, вследствие чего был катапультирован в придорожные кусты. Вадька мигом вскочил в седло и, пристроив Лалку впереди себя на раме, на всех парах домчал ее до больницы.
   Там они немного посидели на мягком поролоновом диванчике, в ожидании своей очереди. Потом его заставили заполнить кучу всяких бланков. А в конце устроили допрос в устной форме. Вадька отвечал с фантазией, то бишь завирался бессовестным образом. Сказал, что мартышке братом доводится. Правда, многоопытный док не особенно в его басни поверил. Зато Лалке эта откровенная ложь ой как польстила, хоть она и предпочла бы вместо брата еще одного дедушку.
   Вечером мама Лалку наругала и отшлепала, после чего заперла в детской и в качестве наказания за безвозвратно испорченное вечернее платье заставила учить стихотворение Пушкина. Узница за дверью тихонько показала язык, а к книге даже не притронулась. И так сильно горела на пятой точке кожа, что Лалка решила отомстить. Да, уж она то знала, каким образом осуществить свою месть.
   Золотистые локоны, словно осенние листья, плавно кружились по всей комнатушке. Когда через полчаса мама отворила дверь, чтобы выпустить на свет Божий раскаявшуюся и горько рыдающую дочурку, та с победоносным видом показала ей куклу-невесту Машу, в результате чудесной метаморфозы преобразившуюся в Мишу. Тетя Света была женщиной горячей и скорой на расправу. Ох, и влетело бы Лалке по второму разу, если бы именно в этот момент не позвонил почтальон! Пришла долгожданная телеграмма от дедули. - Вместо Воркуты его каким-то образом занесло во Владивосток, где, как того следовало ожидать, деда Женя опять нарвался на неприятности.
   За ужином все были очень взолнованы. Папа тряс своей пышной шевелюрой, воздевал руки к потолку и кричал, что не может бросить свой чертежный проект и помчаться сломя голову черт знает куда. Мама так не проглотила ни кусочка. Она то объясняла папе, что не справится без него, одна, в незнакомом городе (это к тому же даже неприлично!), то срывалась с места, подлетала к телефону и обзванивала всех своих знакомых в надежде занять денег. Лалка улыбалась, предвкушая, как по вечерам, в тайне от родителей, дедуля будет рассказывать ей о своих подвигах.
   На следующее утро Лалка с подушкой под мышкой переселилась к бабе Наде (Лалку всегда сплавляли соседке, если было необходимо куда-либо отлучиться). Та очень обрадовалась, так как теперь ей было кого поучать. Впрочем, счастье ее длилось недолго - квартирантку переманил себе Вадим. То ли он чувство вины ощущал, то ли мартышка показалась ему забавной, а только Лалка не без удовольствия перебралась на шестой этаж соседской высотки.
   Со сменой места жительства в лучшую сторону изменился и ее стиль. Отныне Лалка больше не посещала школу. Сам Вадим этого тоже не делал. Отцу он объяснил, что готовится к вступительным экзаменам, и тот с легким сердцем умотал в командировку. А мать Вадима училась на театральном, поэтому дома появлялась налетами: в августе и на Новый год, остальную часть времени пребывала в столице нашей Родины. Короче, приструнить их было некому. Да Лалка теперь и сама бы в школу не пошла. Посудите сами, могла ли она сидеть в душном классе и корпеть над прописью, выводя корявые буквы и цифирки, когда каждое утро, ровно в девять часов сорок пять минут, милый В Чистом Поле Мчится Поезд занимался гимнастикой на своем балконе? Первым делом, он выполнял упражнения с гантелями, затем приседал, потом задирал ноги и под каждой ногой делал хлопок, воображаемая пробежка завершала гимнастику. Но наша Джульетта не спешила покидать свой наблюдательный пост. Она знала, через минуту г-н В Чистом Поле вновь покажется на балконе с тарелкой дымящихся ароматных макарон в руке. Никто не умел так КРУТО и в то же время так снисходительно-безразлично втягивать в себя макароны, как это делал великолепнейший г-н В Чистом Поле. Иногда он уходил в кухню за добавкой и повторял свой номер на бис.
   Цыган был первый из взрослых, кто без иронии отнесся к этому лалкиному увлечению. Он даже одобрил выбор своей так называемой сестренки и сказал, что, будь он девчонкой, то тоже обязательно втюрился бы именно в дядю Федю, а Пашку Котина назвал сопляком.
   Вадим вел образ жизни праздный, если не сказать разгильдяйский. Вместе с парой-тройкой таких же оболтусов они составляли команду: дружно пили портвейн, шатались по городу, заходили в центральные магазины и просили разменять рубль двушками, лазили по крышам, а вечером бренчали на гитарах под окнами у девчонок. Все носили джинсу, а летом гуляли исключительно босиком.
   Лалка стала еще одним членом команды. Она присутствовала на всех стрелках, научилась разбираться в музыке (во всяком случае, знала, что Алла Пугачева - это попса) и даже один раз попробовала пиво, но обычно ей просто покупали порций пять мороженого.
   Да, то были золотые денечки. Мама с папой не особенно утруждали себя воспитанием собственного ребятенка. Гораздо важнее казалось отыскать деду Женю, который опять куда-то запропастился. Таким образом, Лалка была предоставлена самой себе, чем с успехом и пользовалась. Цыган блестяще провалил экзамен на философский и от балды поступил на какой-то химико-технологический факультет. Впрочем, мучаться молодому человеку там пришлось недолго. За попытку взорвать учебную аудиторию, а также за многочисленные прогулы Вадька оказался отчислен в середине семестра. Остаток осени и зиму он то работал, то болел гриппом, а в промежутках писал песни о лете, о дожде, о звездах и о своей Элеоноре (о Ленке то бишь).
   Вадим и Лалке посвящал песни тоже, но Элеоноре все же больше - потому что они дружили. Это сразу было заметно. Они ходили всегда в обнимку, часто целовались, и вообще делали вместе много такого, что в их возрасте в принципе не позволительно (читали, например, Венидикта Ерофеева Москва-Петушки). Ленка была девушкой хозяйственной и домовитой, умела печь печенье и отпаивала различными травяными отравами постоянно простуженного Цыгана. В декабре, когда Вадькин папа, нарушив обычай, сам укатил к маме, чтобы отметить новый 1990-й год в Москве, Элеонора официально перебралась к нему на флэт. И постоялый двор превратился на время в уютное семейное гнездышко. Ленка окончательно вжилась в роль домохозяйки. Целыми днями она хлопотала по квартире, а Вадим, сидя на диване со скрещенными на турецкий манер ногами, любовался, как его заботливая подружка вытирает пыль, и сочинял ей все новые дифирамбы. Элеонора даже котенка откуда-то притащила, такого же пушистого и солнечного, как она сама. Лалка с ним возилась часами, тискала и в конце концов научила есть клубничное варенье.
   Все бы и дальше шло просто замечательно, если бы Лалка не закончила вторую четверть на одни тройки. Вот тут-то тетя Света и взяла ее в свои ежовые рукавицы. Конечно, любой дурак знает, что в функции семьи как социального института входит ознакомление ребенка в доступной ему форме с различными общественными нормами и правилами. Проще говоря - воспитание. Родители очень крепко держатся за эту свою функцию или обязанность, постепенно превращая ее в привилегию. В привилегию прослушивать телефонные разговоры, прочитывать корреспонденцию, обшаривать карманы, обнюхивать свое чадо и выспрашивать обо всех подробностях его ЛИЧНОЙ жизни. Все это у Лалки еще будет. А пока ей просто запретили ходить в гости к Вадиму и, чтобы она как-нибудь не нарушила приказ, девочку перестали выпускать на улицу вообще. Тетя Света по такому случаю даже отпуск взяла ( чего уже года четыре не делала).
   А ведь началось все до глупости банально. Румяная и возбужденная Лалка примчалась домой и, сбрасывая на ходу валенки, радостно зачирикала маме о том, как они строили сейчас на балконе у Цыгана настоящий иглу.
   - Иглу?- Удивилась мама. - Из иголок что ли, из елки?
   Она в это время возилась у плиты. Все внимание ее привлекал борщ, поэтому слушать приходилось в пол-уха.
  -- Да нет же, иглу - это у эскимосов такие дома. - Пояснила юная жительница Севера.
      -- Тетя Света как-то неопределенно хмыкнула, но, вспомнив, что должна волноваться, спросила:
  -- Не замерзла?
  -- Не-а, - сказала Лалка,- мы, чтобы холодно не было, костер развели.
  -- Где? На балконе?
      -- Тут девочка совсем вышла из терпения - такая непонятливая оказалась эта мама!
  -- Мы же не дураки на балконе костер жечь. Снежный дом бы тогда мигом растаял! Мы его в комнате сделали. Представляешь, когда газеты уже все кончились, Женька чуть-чуть обоев подбросил - так столько дыму было! Кошмар!
      -- Лалка еще взбудоражено взмахивала руками, когда тетя Света принялась в спешном порядке натягивать на себя шубу...
      -- Да, Цыгана потом недели три в ментовку таскали. Все домогались, с какой целью он в жилом помещении костер разжег. Вадька заявил, что действия его носили религиозно-культовый характер. Ну, его на учет поставили в местной психиатричке и отпустили на поруки. Это Ленка за друга вступилась.
      -- Так все и обошлось бы, если б не еще одно происшествие в злополучной квартире: Отключали, значит, на пару дней в их доме холодную воду. - Явление обыденное. Летом, может быть, кто-то на подобное еще обратил бы свое внимание, а зимой никто даже и не заметил. Потому что, во-первых, горячая-то вода в наличии имелась, а, во-вторых, если уж так холодная необходима, то можно и снегу растопить. Ленка о холодном кране даже и думать забыла, а он открытый, оказывается, был. Вот кабы воду-то эту злосчастную днем дали, то ничего не случилось бы, но сантехника черт в бок толкнул включить ее ночью. Из крана бежит, а эти двое спят сном мертвых. Проснулись только под утро, а вокруг... Прямо как в известной песне поется:
      -- ...Как будто дом наш залило водой,
      -- И что в живых остались только мы с тобой...
      -- Но в живых, конечно, Вадька с Ленкой не одни остались. Им сперва только так показалось, а потом они услышали, что кто-то стучится. Вадим до прихожей доплыл - дверь открыл. В подъезде участковый оказался. Опять Цыгана в ментовку поволок. Тот, как и в прошлый раз, пытался отмазаться, но сотрудники правоохранительных органов были бдительны и на этот раз поставили Вадьку на учет в военкомат. Вот так и получилось, что в июле загремел Цыган в армию. И даже Элеонора ничем помочь в этой ситуации не могла.
      --
      --
      -- - 2 -
      -- Покинул Вадька наш городишко с горем пополам со второй попытки. Дело в том, что в первый-то раз он свой поезд проворонил, пока напутствия бабы Нади выслушивал да с эскадроном собственных поклонниц разбирался. Те додумались с корзиной тюльпанов припереться - Вадька не знал, куда бы их сплавить. В конце концов, какой-то пожилой мороженщице вручил. Да, вдобавок, собственная дурная голова ногам покою не дает. Стукнуло, видите ли, трем милым дамам на прощание тоже цветы подарить.(Я имею в виду Лалку и маму с Элеонорой). Ну, Цыган по привычке на клумбу и полез, возле памятника Ленину. Тут его менты и сгребли - у них будка напротив. Начали разбираться, а поезд - ту-ту - укатил. Короче, уехал Вадим лишь через неделю.
      -- Лалка неожиданно совершенно одна осталась. Довольно необычное, надо отметить, состояние для ребенка, который только в третий класс собирается пойти. Как правило, друзей и подруг у нас в этом возрасте предостаточно: на любой вкус и цвет и под любое настроение. Но у мартышки почему-то было не так. Как только поезд вместе с братишкой скрылся из виду, она немедленно почувствовала внутри такую пустоту, какая бывает, только когда сильно проголодаешься. С тех пор Лалка постоянно что-то грызла или жевала: сухарики, куски рафинада или ранетки, но внутри было по-прежнему холодно и пусто. Девочка стала часто хмуриться, и мама, всерьез опасаясь, как бы густые брови дочурки не срослись на переносице, делала ей строгие замечания.
      -- Испортилась погода. И Лалка заперлась от всего мира в своей комнате. Почти весь день она проводила на подоконнике: то обхватив руками колени и бесцельно блуждая взглядом по сторонам, то согнувшись в три погибели, упорно раскладывая один и тот же пасьянс. Кирпичики карт выстраивались в высокий девятиэтажный дом. В нем было много окошек, откуда высовывались лукавые и свирепые лица дам, королей и валетов, только одно окно на шестом этаже всегда оставалось темным и ничейным. Рядом с Лалкой обычно стоял старенький однокассетник "Весна" - прощальный подарок Вадима.
      -- Обезьянка, подражая Цыгану, сильно увлеклась той музыкой, по которой убивался он. Конечно, замудренные текстЫ она вряд ли тогда понимала, но зато ловила полный кайф от взбодряющих в одну секунду ритмов и аккордов. Правда, теперь Лалку все больше тянуло на печальное. Записи с Цоем, доставшиеся все от того же Цыгана, она заслушала до дыр и с нетерпением ожидала новый альбом. Но в августе Цоя не стало. Не уберегся парнишка. Всех предупреждал, чтобы за собой следили, а вот сам себя не уберег.
      -- С Элеонорой Лалка встречалась редко. Та тоже очень тяжело вадькин отъезд переживала. Славка-Водохлеб утешал ее как мог: конфетами, цветами... Кончились славкины утешения спустя почти два месяца тем, что Элеонора переселилась к нему вместе с котенком. Этого ей Лалка никогда не простила.
      -- Письмо от братишки все не приходило, хоть писать он обещался. Девочка каждый день с замиранием сердца проверяла почтовый ящик. Но всегда баба Надя оказывалась расторопнее и успевала ее опередить. Вообще-то старушка из первой квартиры не была злодейкой. Потерпев в свое время фиаско на личном фронте, она посвятила всю себя жизни общественной. Она чувствовала себя никчемной и заброшенной, если никого не спасала, не защищала, не выручала из беды. Своей заботой баба Надя не обделила ни одного из обитателей дворика. Не смог избежать ненавязчивой опеки даже самонадеянный В Чистом Поле Мчится Поезд. Пожилая матрона посещала соседа по подъезду не реже, чем раз в два дня. Подробно выспрашивала о делах на работе, о том, что пишут в газетах (особенно старушку волновали вопросы, касающиеся преодоления отчужденности, возникшей в результате холодной войны и прекращения гонки вооружения). После политический новостей баба Надя интересовалась здоровьем г-на В Чистом Поле. Когда дело доходило до четвертой чашки чая, мудрая женщина, по обыкновению, на продолжительный промежуток времени замолкала, а затем изрекала, будто очнувшись от своих грез:
  -- А что, подруга-то у тебя есть? Женился бы...
   Баба Надя при каждом своем визите напоминала В Чистом Поле Мчится Поезд, что ему уже давно пора жениться, и каждый раз обстоятельно советовала, как надо выбирать невесту, чтобы она оказалась здоровая и работящая.
   Однажды матрона даже довела таким образом нашего бобыля до самой настоящей истерики. Не дожидаясь ухода гостьи, он в одном халате выскочил из квартиры, задом -наперед скатился по периле вниз и кинулся к турнику. Подтянулся одиннадцать раз, потом отмахал пару кругов по двору, завернул за угол и скрылся в неизвестном направлении. Ночью из апартаментов г-на В Чистом Поле доносились всхлипывания, а иногда и приглушенные рыдания. Обеспокоенная странным поведением жильца квартиры номер четыре, добрая фея вскарабкалась на стол и приставила к потолку железную кружку. Слышимость стала гораздо лучше, и баба Надя смогла разобрать, как в промежутках между рыданиями г-н В Чистом Поле ругает ее нехорошими и обидными словами и грозится переехать в другое место. Пожилая леди была оскорблена в своих лучших чувствах. Она поклялась себе, что отныне не даст ни одного дельного совета неблагодарному мужлану со второго этажа! Всю свою неизрасходованную любовь и нежность баба Надя направила теперь на подрастающую Лалку. Однако, не стоит думать, что старушка была злопамятна. Нет, уже через несколько дней она от души простила В Чистом Поле и продолжала иной раз вечерком заглядывать в его пустынную обитель.
   А Лалка осталась один на один со своей тоской. Она и не думала раньше, что столько места в ее сердечке занимал Вадим. Когда Цыган встречал ее после уроков, она просто висла у него на шее, как гирлянда, обхватив ногами вокруг туловища - и все. Одноклассницы завистливо хлопали крашеными ресничками и спрашивали, как бы между делом: Это твой жених, да? - Лалка гордо отвечала, что это ее старший брат. Девчонки презрительно фыркали и отворачивались: Че к чему? - такого они не понимали.
   Вадька, правда, и в самом деле был немного со странностями. Он малышку постоянно за собой таскал: и в киношку, и в городской сад на карусели, и на тусовки. И леденцы всегда сестренке покупал. Так они и разгуливали по всему городу: один с сигаретой в зубах, другая - с палочкой от петушка. Наверное, даже если бы Ленка вздумала протестовать, и то бы не помогло. Такой уж этот Вадька был чудаковатый. Он, например, мог целыми часами с Лалкой о всякой фигне болтать.
   С тех пор столько всего накопилось. Ей так о многом хотелось рассказать Цыгану. О том, как не дают прохода в подъезде пацаны: нагло ухмыляясь, пускают в лицо едкий, ядовитый сигаретный дым. О том, как убегают, не желая играть, подружки. О том, как вибрирует в коленках каждая жилка, когда стоишь в классе у доски и тридцать пар глаз тех, что остались за партами, оценивают тебя. Как трудно ничего не замечать. Почти невозможно заставить себя повернуться к ним спиной и выскребать что-то обломком мела в трясущейся руке.
   Лалка часто вспоминала, как видела Цыгана в последний раз: Солнце. Раскаленные рельсы режут блеском глаза. Вагоны товарняков, бордовые, горчичные, обычные бесцветные. И - темно-зеленый, пыльный вадимов поезд. Народу не очень много. Но каждый кубический метр пространства заполняет музыка, что вырывается из огромной колонки, висящей на стене здания вокзала, рядом с самыми точными вокзальными часами: Белые розы, белые розы.... Вадим уже идет к своему вагону: в руке черная спортивная сумка puma, на нем - черная, немного растянутая футболка, потертые черные джинсы и кроссовки, такие неестественно-белоснежные на этом пекле. Серьга сверкает в ухе. Из-под резинки выбились непослушные пряди волос. Странно. Лалка совсем позабыла, что свой жгучий хаэр Цыган сбрил.
   Да она и лицо-то его уже почти не помнила. Хотя раньше ей нравилось рассматривать своего Цыгана. Раньше Лалка хоть с закрытыми глазами могла его нарисовать. Кстати, получалось весьма неплохо. А теперь только по этим небрежным карандашным наброскам и возможно было восстановить вадькин облик. По всей вероятности, он обладал чертовски романтической внешностью, но, конечно, существует вероятность и приукрашения со стороны художницы.
   У Лалки вообще в плане рисования дар был. С этим не поспоришь. И карандашом, и красками, и мелками - всем, чем угодно, такую картину намалевать могла - не налюбуешься. Самое интересное, что сперва одни черточки, точечки, пятнышки разбросаны, а потом вдруг появляется образ. Лалку если заранее спрашивали, что изображено будет, она никогда не отвечала, только плечами пожимала. Впрочем, ее художествами кроме все того же Вадима никто особенно не интересовался. Тот сам специальную школу закончил, но ему как-то скульптура ближе к сердцу лежала.
   А девчонки с ней и вправду в последнее время совсем перестали водиться. - Общих интересов, что называется, не осталось. - В Чистом Поле Мчится Поезд вертушкам уже порядком поднадоел. Появился новый герой - более достойный и доступный - Пашка: обаяние плюс кальсоны с яркими салатовыми лампасами, плюс великолепная эрудиция в вопросах половых отношений. Да, Пашка Котин был казанова от природы (случаются такие врожденные уродства). Но Лалка этого из упрямства не признавала и магическим чарам пашкиной улыбки по той же самой причине не поддавалась. То есть в ответ глазки не строила. Поэтому он и объявил во всеуслышание Лалку этой... как ее?.. лоханкой, бля!. Лалка на наезд особого внимания не обратила, буркнула только: Да что ты? - Это она у Вадима привычку переняла. Вадька постоянно так говорил. И вместо че он што произносил. Только не из снобизма вовсе - снобизм, высокомерие ему в принципе чужды были - а потому что так правильно. Вадька ведь на полном серьезе мечтал в рокеры податься. У него песен, наверное, на десяток альбомов хватило бы. Особенно колыбельных у Цыгана прям немереное количество было. - Все для Лалки старался. - Странно, что он к этой малявке так привязаться успел. Лалка иногда их сама себе на ночь пела. Тогда ей казалось, что стоит только зажмуриться, очень-очень сильно захотеть, и Вадик вот, в это же самое мгновение, в дверь постучится. Мама беспокойно заворчит. Сонный папа поплетется открывать. А он войдет, бодрый, счастливый, подхватит ее, свою сестренку, на руки, засмеется... Мечтай-мечтай!
  
   Говорят, в жизни все уравновешивается: черное и белое пополам. В этом, будто, и заключается гармония. Кто его знает? Может, у тех, кто шибко верит, так и есть. Только Лалка за свою беззаботность слишком долго и дорого платила.
   В ту зиму 92-го она чуть с ума не сошла. Это была ужасная зима: лютая, беспощадная, а главное - голодная. Иной раз на уроках желудок у девочки такими спазмами сводило, что аж слезы на глазах появлялись. Это у Лалки-то, которая всего два раза в жизни ревела: в первый день знакомства с Цыганом и в последний! Вообще-то она теперь довольно редко в классе появлялась. Лалке было страшно, что ее засмеют, если живот вдруг громко-громко заурчит, например, во время сочинения или контрольной, когда в кабинете царит особая, напряженная, тишина. Малышка не могла бы за него поручиться.
   Чаще всего вместо школы Лалка бежала прямо в хлебку. Он в это время уже закрывался на обед, но очередь от этого вовсе не укорачивалась. Девочка жадно вслушивалась в разговоры в толпе. Не подорожал ли? Еще по десять или уже по двадцать, по тридцать? В кулачке она сжимала драгоценные бумажки. На человека только по одной буханке выдавали. Впрочем, Лалке это было безразлично - у нее на больше все равно не хватит. Вчера вечером мама с папой рассчитывали семейный бюджет: если инфляция прекратится, они дотянут до конца месяца. А уж в конце месяца папе в институте обещали зарплату. Надо только чуть-чуть потерпеть. Папа бодро встал из-за стола и раскатисто рассмеялся, заглянув в кастрюлю на плите и обнаружив там таракана, барахтающегося в мутноватой жиже. Лалка не верила ни в остановку инфляции, ни (уж тем более!) в отцовскую зарплату. Дедулина пенсия сейчас бы семью поддержала, да тот еще с осени застрял где-то под Уралом. Как он там?
   Лалка и при хорошей жизни тощая, как глист, была, а по теперешним временам совсем прозрачная стала. Такая, знаете ли, чуть сзелена. Хотя, в сущности, ничего оригинального - таким оттенком лица мог каждый второй в толпе похвалиться. Например, чуть впереди нее стояли знакомые - в другом подъезде жили - у них позавчера бабушка умерла, и на поминки хлеб был нужен. Вот они все вместе и пришли в магазин, даже трехлетнего Стасика захватили.
   Когда старушку хоронили, тетя Света дочку тоже за собой во двор вытянула - попрощаться. Из-за спины матери девочка разглядывала стоявший на двух табуретках гроб. Среди белых сугробов, белых деревьев и белых крыш он казался отвратительно-красным. Возле дверей подъезда кучкой были свалены венки. Лалка подумала, что они похожи на новогоднюю елку. А еще она подумала, что своего близкого человека она бы провожала только живыми цветами и только белыми, как этот снег. Снег крупными хлопьями, словно куски сахарной ваты, падал с неба. Наверное, его тоже выворачивало от этой вычурной пестроты. Он сыпал и сыпал на венки, на катафалк, на темные одежды застывших в скорбном молчании людей. Лалка взглянула на лицо покойницы. Оно было как маска. Кружась, снежинки плавно опускались на нос, на губы, на лоб, на закрытые глаза и - не таяли. Девочка все ждала, что они начнут таять, потом вдруг поняла - этого никогда не произойдет.
   Она убежала. Забилась в подъезд. Здесь почти не слышно было лязга тарелок и пронзительного завывания труб. Хоть сумерки еще не наступили, Лалка все равно зажгла на площадке свет. Но даже вместо абажура мерещилось мертвое лицо, слегка припорошенное снегом. Она принялась изучать настенные росписи: НАДЕВАЙТЕ ШУБУ, КОТ, П + К = ЛЮБОВЬ, ЛАЛКА = ЛОХАНКА - малышка уже почти поверила в это сама.
   Первая такая надпись появилась уже давно - почти сто лет назад - сразу же, как Цыган уехал. Лалка стерла ее и в тот же вечер подралась с Пашкой. В результате стычки у Скотина над глазом оказалась царапина, которая вскоре воспалилась, от этого веко опухло, и наш атаман почти перестал пользоваться популярностью у особей противоположного пола. К сожалению, мартышка пострадала чуть больше. Благодаря стараниям Пашки Котина у нее раньше срока выпал нижний передний молочный зуб, да еще и мама снова взяла отпуск. Когда Лалка вновь обрела относительную свободу передвижения, закорюльками приблизительно того же содержания пестрел весь дом. Теперь их выскребал каждый уважающий себя шпенд. Едва выкарабкавшись из одного депресняка, Лалка в спешном порядке впала в другой.
   Наверное, этот период времени и следует обозначить как начало подростковой ломки. Но я, честно говоря, сомневаюсь. По-моему, мартышку с того самого злосчастного июльского дня плющить и таращить стало. Короче, не в этом суть. Главное, что теперь девочке сделалось все фиолетово в бабочку. Думаю, что у них в семье тогда действительно нечто ужасное творилось, потому что даже железная тетя Света сошла с рельсов. А вот лалкин папа, наоборот, будто обрел второе дыхание. Он решил заняться коммерческой деятельностью, то есть попросту торговлей.
   Бросив свой НИИ чего-то там, дядя Рубик заделался пельменщиком. За три недели практически круглосуточной работы он получил чистой выручки ровно на пачку грузинского чая, кроме того, два раза был бит конкурентами, четыре раза - покупателями, три раза оштрафован милицией за неимение санитарной книжки и еще полтора раза ограблен. (В последнем случае бандюгам удалось унести не все.) Забив в конце концов на затее с пельменями, дядя Рубик принялся шестерить на какого-то своего крутого приятеля.
   Лалка знала, что отец сломается. И чем больше она жалела невезучего отца, тем больше ненавидела удачливого В Чистом Поле Мчится Поезд: за свою незамеченную и неразделенную первую любовь и за то, что из простого прораба Феди он вдруг превратился во всеми уважаемого представителя среднего бизнеса, из заднего кармана джинсовых шорт которого постоянно выглядывала теперь тоненькая трубочка сотового.
   Через пять месяцев лалкин папа сломался. Он заявил, что силы его иссякли, что дальше он так жить не может, и ушел к другой женщине. Как ни странно, это вывело тетю Свету из коматозного состояния. Она прервала свой затянувшийся отпуск без содержания и вернулась на работу, а также с небывалым доселе рвением взялась за воспитание дочери. Но, несколько поздновато - Лалка уже загуляла. Девочка со взглядом волчицы, она стала ребенком проходных дворов.
   Как известно, подобный всегда стремится к себе подобным. На этот счет мудрый народ даже пословицу сложил: дурак дурака видит издалека. И, коли уж мартышка начала резать джинсы, это неминуемо должно было привести к тому, что она затешется рано или поздно в какую-нибудь панк-тусовку. Собственно, так все и вышло.
   Новообретенные лалкины приятели фанатели от Гражданки. Вопя песни, обильно сдобренные матом, они рвали последние струны ни в чем не повинных гитар, при этом особенно не напрягая собственное сознание комплексами по поводу отсутствия слуха или голоса. Вообще, вдохновленные примером уже довольно многочисленных к тому времени рок-команд и не желая в чем-либо уступать жителям обеих столиц и Урала, наши сибиряки тоже принялись создавать музыкальные группы. К сожалению, из-за любви панкеров к крепкому словцу широкие массы, стараниями различных оргкомитетов, были от их творчества ограждены. Но наши дети рок-н-ролла не теряли веру в лучшее, а пока развлекались, как умели: пили спирт, разведенный и не очень; забивали косячок; чифирили. Разумеется, все - под благовидными предлогами. Например, у Галеника каждый день повод находился. То друг лучший прямо у него на глазах из Царь-пушки застрелился, то, оказывается, у этого самого друга сегодня днюха. Короче, не пойми-разбери что же все-таки приключилось. Но ведь нельзя же не поверить вундеркинду, который в совершенстве владел китайским языком и к тому же умудрился обучиться искусству медитации всего за две недели? Может, он и запивается от того, что такой умный?
   Но имелось еще одно, главное, увлечение - автостоп. Разным занудам, которые зимой после двадцати нуль-нуль из однокомнатной клетушки нос боятся высунуть, подобной молодецкой удали не понять. А в панк-тусовке самые настоящие легенды ходили о героях-стопщиках. Наиболее распространенной была баллада о стопщике Дэнчике, что вылез на улицу на пять сек, мусор вынести, а домой позвонил спустя трое суток: мол, все ОК, мама, я - в Ханты-мансийске.
   Наслушавшись легендарных эпосов, Лалка тоже возгорелась желанием. Только протестовой девчонке сразу в Златоглавую хотелось - там, по последним данным, ее Цыган обосновался. Она, собственно, ради поездки с местной альтернативой и скорефанилась. Галенище, конечно, обещал поддержку в любых начинаниях и постоянно рвался синтезатор подарить, потому что у него дома, под кроватью, целых три никому не нужных валялось. Лалка от кнопок отнекивалась и все своего проводника на трассу поторапливала. Тот бормотал нечто нечленораздельное о вписке и хавке. Кто это, мартышка так до конца и не уяснила: может, девушки знакомые, а может, некие восточные завихрения, над которыми панк в свободное время думает, типа кама-сутры?
   Нет, они все-таки были хорошие люди, добрые. Ужасно Лалке сочувствовали, что у нее так с братишкой вышло. От всей души себя взамен предлагали. Так у нашей хиппушки новый папа появился и даже три дяди. - Практически полноценная семья. - Особенно, если бы девочку время от времени к инцесту склонить не пытались.
   Наивные, не знали, что ее сердцем уже завладел... О, Лалка никому этого имени не называла. История, в принципе, сама по себе обыденная, и потому в отдельности от повествования внимания не заслуживает. Но, раз уж я взялась правдиво и честно все, как было, излагать, то не обходить же ее стороной? Он носил кожаные в обтяг штаны, корчил страшенные рожи и прикатывал раз в год на гастроли. Мартышка на выступления из гордости не ходила, ну и еще из-за того, что мама на билет денег жалела. Да и вообще, не хотела своему чуду-юду жизнь ломать. Он ведь как ее, Лалку, улицезреет, так все на свете забросит: и дом, и карьеру. А ведь наверняка семейный. Но где-то там, внутри, мартышка, естественно, догадывалась, что в один прекрасный день не вытерпит и предстанет пред чуть замутненные в состоянии легкого наркотического опьянения очи. И тогда...При одной мысли в животе холодело, будто на него сверху навалили целую гору льда!
   Лалка очень любила свое Солнышко рисовать. Если бы не он, мартышка вряд ли долго среди не реализовавшихся самоубийц протянула. Нет, разумеется, и на практике кое-кто тоже пробовал. Например, знаменитый Димочка из группы Амнезия к своим двадцати с копейками успел уже три раза вскрыть себе вены, два раза нажраться таблеток и один раз, на не тверезую голову, сигануть с четвертого этажа. Но все как-то неудачно у него выходило - реанимацией отделывался. Солиста Амнезии каждый сотрудник неотложки в лицо знал. Его уже , словно старого приятеля, встречали: А, здравствуй, Димочка! С чем на этот раз к нам пожаловал? - Тот, ясно-понятно, не отвечал ничего, без сознания потому что.
   В такую вот тусовку обезьянка и погрузилась. Прошлых знакомых старалась избегать. Всего однажды Ленку видела. Лалка сама ее разыскала -про Цыгана расспросить надеялась. Было больно в первый раз через себя переступать, прирезать кого-нибудь хотелось.
   Элеонора вышла на порог красивая, довольная и беременная. У ног кот вертелся, откормленный и тоже довольный. А про Вадима она ничего не знала, кроме того, что он в Москве осел. Ни с того ни с сего разревелась, как дура, стала прощения просить. Из ванной в одном полотенце вместе с клубами пара вывалился Водохлеб и наорал на обеих по очереди. Вопли на лестничной площадке слыхать было. Лалка развернулась и ушла.
   Ох, зря себя Славик так повел! Мартышка потом, в отместку, над ним здорово стебанулась. Знаете, по телеку на некоторых каналах бегущая строка есть? Так наша злодейка туда объявление из серии интим-услуги отправила, и все на адрес Водохлеба. Бедняга потом целый месяц отмазывался! Да, веселая была эта Лалка.

- 3 -

  
   Вам, чувствую я, про автостоп дальше интересно услышать. Да, в сущности, ничего особенного так и не произошло. Правда, однажды, под Новый год , Лалка с Галенищей и с еще одним столь же доблестным стопщиком Васькой-Большим носом таки-чуть было до самого Н-ска не добрались. Да вот беда - погода свинью подстроила, нелетная оказалась, пришлось на полпути оглобли назад поворачивать.
   Приключения подошли к своему логическому завершению внезапно. Осень стояла мерзкая и слякотная. С кленов во дворе уже все листья опали, одни штаны чьи-то под дождем преть остались. Лалка по подъезду поднималась. Лампочки, как обычно, на обоих этажах Пашка Котин выкрутил. Свои у них что ли опять перегорели? Мутило нашу героиню после попойки жутчайшим образом. Конечно, можно было и на улице - ночь ведь. Но Лалка как человек приличный предпочитала, чтобы ее дома в унитаз вытошнило. По этой причине торопилась, как могла. В темноте да впопыхах натолкнулась на кого-то. Разбираться не стала. Буркнула что-то - по-моему, извинилась даже - но не сто процентов. Утром деда Женя шепнул на ухо, по секрету от мамы, что Цыган приехал. Весь завтрак ехидно ухмылялся. А мартышке только одного хотелось - от стыда за себя сгореть.
   Цыган ее вечером возле дома встретил. Наверно он всякое в своей Москве пережил. И раньше-то улыбчивым не был, а теперь совсем разучился. Лицо - будто каменное, да и сам каменный, неподвижный. Глаза Лалка помнила карие, теплые, а эти почти черные стали. Но все-таки перед девочкой стоял тот самый Вадим! Во рту - сигарета, как всегда. Рукой стену, как старую знакомую, поглаживает. Мартышка так и взвизгнула от восторга, на шее у Вадьки повисла. У него лицо непривычно щетиной кололось, будто у страшного пирата из фильма.
   Потом официальный прием состоялся. Дедуля за ужином больше на кушанья налегал. Мама в основном расспрашивала, о делах, о жизни. Вадька отшучивался. Под столом все время Лалку за руку держал. Та от волнения совсем носом в тарелку уткнулась. Да вдобавок еще одной вилкой орудовать приходилось.
   Не стану я ударяться в лирические подробности типа: с возвращением Цыгана время наконец-то с мертвой точки сдвинулось, дом словно из небытия выпал... И без меня каждому дауну ясно, что Вадька приехал - и все на свои места расставил. Первым делом настоятельно посоветовал Котину стены в подъезде выбелить. Затем добрался до сестричкиных родственников. Поначалу Вадим к ним вполне лояльно относился. То есть до тех пор, пока пресиний Галеник не сподобился заявиться к нему рано-утром-на-рассвете в гости. На единственно логичный в подобной ситуации вопрос какого черта? Галеник ответствовал, как ему показалось, жутко оригинально: Я пришел к тебе с приветом рассказать, что солнце встало! Дико хохоча над собственной шуткой, наш панк принялся жать Цыгану руку. Перегаром от молодого человека несло за версту. По-клоунски огненную шевелюру, словно седина, покрывала известка (пока до шестого этажа пешком добрался, все на свете лбом перебодал). Из-под мышки торчало нечто, напоминающее веник. Настроение у Галеника было кому-нибудь пожаловаться, поэтому прямо с порога он завел слезливо-пьяное повествование о том, как Лалка дверь не открыла. А он злодейке цветы купил. С этими словами Галенище сунул Вадиму под нос веник и принялся требовать мартышкиной руки. Тут Вадька почему-то вспылил и помог неудачливому ухажеру с лестницы спуститься. Но нашего горячего парня сие мелкое недоразумение ни на один градус не охладило. Или уж страсть оказалась настолько велика? Он после наверно раз десять в гости то к Лалке, то к Цыгану заглядывал. Да, ради Бога, еще великий классик в девятнадцатом веке заметил, что любому человеку надобно, чтобы было ему куда податься.
   Вообще, обезьянка в ту осень совсем расцвела, прехорошенькая стала. Чего, кстати сказать, от девочки никто не ожидал. Прохожие на улице провожать взглядом стали, на рынке картошку по дешевке предлагали - короче, всякая ерунда, о которой каждая симпатичная девчонка знает. Даже сам В Чистом Поле подчеркнуто вежливо здороваться начал (он недавно как раз с очередной своей подругой жизни расстался). Да еще следует не забыть про дворовых крутых телочек: они тоже внезапно Лалку зауважали. На улице очень мило улыбались, особенно если Цыган рядом шел.
   Мартышку эти знаки внимания лишь забавляли. Она все голубую мечту лелеяла своему паяцу со сцены эдельвейс подарить. Эдельвейс Лалке достался через десятые руки, потому вид имел весьма покоцанный. Но девочка справедливо полагала, что важнее внешнего облика ее глубинные чувства. Вадьке она ничего не рассказывала, а если речь нечаянно о предмете тайных грез заходила, Лалка прикидывалась, будто ей этот шут гороховый совершенно безразличен. Цыган, ясно-понятно, мартышкиных пунцовых под смуглой кожей щек в упор не замечал и продолжал беседу как ни в чем ни бывало. Ладно бы, только сам болтал, так ведь еще и Лалку пытался в дебаты втянуть. У той аж уши начинали гореть, а тему переменить она боялась, так как Вадька что-нибудь заподозрить мог.
   У вас наверняка сложилось мнение, будто Вадька от подобных моральных пыток садистское удовлетворение получал? - Разочарую. Скорее мазохизм это напоминало. А вообще-то он свою школьницу баловал. Ох, как баловал! Всем прихотям ее потакал. К примеру, когда у девочки кот Экзюпери (Зюпа сокращенно) пропал, и она потребовала экспедицию в подвал, Цыган даже ни разу пальцем у виска не покрутил. Раздобыл два фонарика и ключ от замка у бабы Нади выудил. Кстати, зря вы так иронично улыбаетесь. Путешествие прошло весьма удачно. Воспоминаний хватило на целую неделю, а Пашке Котину, которому наши сыщики несвоевременным появлением рандеву сорвали - даже надольше. Зюпка был выслежен, выловлен и водворен на прежнее место жительства, несмотря на бурное негодование с его стороны. А бетонная плита, что с потолка рухнула, Цыгана с мартышкой ни капельки не задела. Повезло им.
   Лалке действительно в те дни абсолютно все удавалось. Она вообразила себя журналисткой и пристроилась в местную газетенку юнкором. Обезьянка очень старалась, выполняя какие-нибудь мелкие, но неотложные поручения. Ей жутко важно казалось знать, что подумает шеф Лева, что скажут Сам Главный Редактор, не сострит ли как-нибудь обидно фельетонист Злюка-Закорюка? Они с Вадимом перед каждым лалкиным посещением редакции об этом голову ломали.
   Ну а любовь у них под самый Новый год приключилась. Начиналось все совершенно безобидно. Цыган сам отправился в лес за елкой (по московской привычке, без шапки). Непонятно, почему у него котелок не отвалился, но вот уши пострадали серьезно. В результате, к празднику Вадька свалился, и вместо шампанского со льдом пришлось ему кипяченое молоко прихлебывать. Обезьянка, конечно, от своего братишки ни на секундочку не отлучалась: медом из ложечки кормила и горчичники ставила. Врач, которого из больницы вызвали, наговорил кучу гадостей и курить строжайше запретил. Но Лалка иногда своему пациенту пару разочков затянуться разрешала. Она вообще своей новой ролью очень важничала, ведь раньше всегда Цыган главнее считался, он командовал, а теперь вот кутался в плед, такой огромный и такой беспомощный. И с какой стати мама психует, что я допоздна засиживаюсь, будто в этом что-то предосудительное есть?
   В воображении мартышки начали рисоваться утопические картины будущего. Она - популярная телеведущая, выйдет замуж за рок-знаменитость и укатит к нему в Москву. Вадик с Таней тоже там жить останутся. И они будут дружить семьями. Все так замечательно получалось в фантазиях! На землю девочку опустил Цыган. Он ее поцеловал. Осторожно очень, едва губами коснулся, но все равно же поцеловал! У мартышки от неожиданности аж в горле пересохло. Она так оторопела, что минут пять слова из себя выдавить не в состоянии оказалась, лишь глазами ошарашено хлопала. А Вадьке - хоть бы хны: смеется себе беззастенчиво и дурочку нашу зеленую за руку, чуть повыше локтя, держит, чтобы та от смущения сквозь землю не провалилась.
   Зиму Цыган с Лалкой провели за задернутыми шторами, с отключенным телефоном и лучше кого бы то ни было понимали медведей в их берлогах. А за окном издевался над иззябшимися тополями ветер. И стекла стонали от мороза. Вадим курил и пускал малышке в нос колечки дыма. Запах вадькиной сигареты приятно щекотал ноздри, но врунишка все равно морщилась и делала вид, что ей не нравится. По вечерам Цыган играл на пианинке. Пианино слегка дребезжало от старости, а может - от обиды, что слишком давно за него не садились. Пол в три слоя покрывали журналы. В углу медленно пылился ком глины. Со стены укоризненно глядел Цой.
   На учебе старшеклассница опять забила. Вернее, она так утром в школу торопилась, что порой на полчаса раньше из дома выходила. Вадька малышку по стуку каблучков, как прежде по звяканью сандаликов, узнавал. Он ее всегда внизу, на первом этаже, встречал. Ну до занятий ли девочке было? А наивная тетя Света нарадоваться на свою дочку не могла, в такого она золотого ребенка превратилась.
   Первая запаниковала баба Надя. Уже весна наступила. Да-да, точно, март был, и сосульки с крыш свисали. Одна в тот день перед самым бабынадиным носом на землю свалилась. Жаль, что не на сам любопытный нос. Хотя, впрочем, что бы это изменило? В общем, Лалку старушенция таки подкараулила и, приперев мощным бюстом к входной двери, доверительно-интимным шепотом сообщила новость: Вадим-то, люди судачат, женатый!!! Да, даже у самого вольного цыгана где-нибудь супруга имеется - девочка это понимала. Но, дабы не огорчать соседку, Лалка постаралась, чтобы лицо ее выразило как можно большее удивление. С вниманием дослушала до конца сплетню, а также многочисленные наставления: в квартиру к нему - ни шагу, дотемна не гулять, ни на что такое не соглашаться!
   Домой малышка не слишком торопилась. Она как раз из редакции летела, и ей просто не терпелось с Вадькой последними известиями поделиться: Лева новую обезьянкину идею одобрил. Он изрек: В какой-то мере - да. Злюка-Закорюка задумчиво и хитро покивал головой. А Сам Главный Редактор сначала, по привычке, спросил: Че к чему? Но, увидев, что все остальные - за, поспешно исправил свою оплошность: Ну-ну, я понял. Покатит. Это была настоящая победа, потому что в конце, когда Лалка уже прощалась, Закорюка не выдержал и произнес свое коронное: Зашибись!.
   Воображая, как обрадуется Вадим, зурналистка запорхнула в подъезд. Возле лифта она встретила шпенда Данилку. Данилка представлял собой тип подрастающего и подающего большие надежды кретина. Хотя, ползали по двору слухи, будто он нарочно под дебила закашивает, тогда как на самом деле в голубых глазах мальчика светится глубокий проницательный ум. Увидев Лалку, наш тинейджер пару раз прищелкнул языком, после чего вякнул: Привет, неформалка! Лалка отвесила ему подзатыльник - чтобы не шибко задавался - и укатила наверх.
   Вадька дрыхнул без задних ног. Девочка не любила, когда Цыган спит. Он во сне кричал часто и ругался, бывало, нецензурно. Малышка не понимала, чего такой большой и сильный бояться может. (По-моему, я отвлеклась немного.) Короче, будить своего утомленного Вадима Лалка не решилась и отправилась домой.
   Мать перед ней в прихожей встала. Прихожая тесная - мать своей особой всю дорогу загородила. Стоит в своем переднике застиранном: волосы мышиного цвета, глаза поблекли. А потом вдруг как съездит Лалке по лицу со всего размаху. По губам попала. Очень больно получилось. Дрянь, - говорит, - у него - жена, и сын растет. Иди в комнату. Тетя Света все это очень спокойно сказала. Она умела себя в руки взять, если необходимо.
   Вадьку словно кто под бок толкнул. Он почти сразу же примчался. Тетя Света его послала к такой-то бабушке, так Цыган им чуть дверь с петель не сорвал. Всю ночь в подъезде бушевал. Соседи высунуться боялись - в таком состоянии вполне убить мог. Баба Надя даже вооруженный наряд милиции вызвать хотела, да пожалела сумасшедшего. А деда Женя так разволновался, что валерианку в таблетках одну за другой глотал. Не знаю, о чем девочка в это время размышляла. Может, о пацаненке вадькином? Он, наверное, хорошенький, на отца похож. Да, Лалка совсем забыла, что даже в самых несчастливых браках дети рождаются.
   Вадим зачем-то стекло разгрохал. Как он так умудрился? - Рукой, скорее всего, потому что на стене рядом еще недели две полоса длинная краснела. Потом Пашку Котина снова кто-то побелить заставил. Нет, не Цыган - его на следующее утро в нашем городе уже не было. Рассудил, что так для обоих лучше.
  
   Все, конец истории. The end. Простите, не предупредила, что счастливого финала не намечается. Так ведь Лалку тоже никто не предупреждал. Да ладно, не расстраивайтесь сильно. Видела ее как-то, на днях. - В кафешке летней сидела, сок через трубочку потягивала: сухая, черная, строгая, как всегда, но улыбается, глаза на солнце щурит. И я подумала, что, значит, все не так уж плохо, раз Лалка просто сидит и улыбается.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"