Аннотация: (Кесса) О северном городе, мороках и магах крови.
Ветер дул с севера, неся с собой холодную водяную пыль. Хагван тащил на себя полог, пытаясь спрятать под ним весь корабль, но мельчайшие капли свободно пролетали под навесом, и Кессе очень хотелось снять куртку и выжать. Она обхватила себя руками за плечи и поёжилась от промозглого холода.
- Чем дальше, тем больше это похоже на середину весны, - хмыкнул у штурвала Речник Яцек, разглядывая плывущие под килем Высокие Берёзы и Ясени. Листья на них ещё не развернулись в полную силу, где-то едва показались почки, и лес был чёрен и прозрачен. Внизу, под тонкой паутиной веток, блестели тёмные листья вечнозелёных ягодников и крохотные озерца, окружённые мхом, змеились широкие, протоптанные тысячами копыт дороги, мелькали холмы, увенчанные двумя-тремя строениями под берестяной крышей, курились тонкие, но пахучие дымки. Вдоль дорог паслись раулии - кто-то уже выгнал стада на весенние пастбища. Вдали над березняком возносились свечи стройных Сосен. Кесса слышала с их ветвей неясный гул и видела рой летающих приспособлений, с такого расстояния похожих на мошек. Иногда под крыльями тхэйги проплывали хиндиксы, прячущиеся от свирепого ветра за толстыми стволами. Они летели неспешно, лениво помахивая плавниками, будто ещё не проснулись после зимы.
- Сюда Тзангол, похоже, не дотянулся, - усмехнулась Речница, глядя на серое небо, затянутое хмарью. Солнце больше не выжигало Кессе глаза, а в Зеркале Призраков прекратился огненный ливень. Теперь Зеркало покрылось серебристой паутиной и не показывало более ничего.
Речница посмотрела на стойку полога и поправила её.
- Эти кости раньше скреплялись не так, - задумчиво заметила она.
- Это сарматы, - сердито сдвинул брови Хагван. - Я же говорю - они тут всё перерыли! Я говорил, чтобы они корабль не ломали, а они даже на меня не посмотрели - отшвырнули с дороги, хорошо, хоть не убили... Как вы с Яцеком там с ними просидели два дня?! Я на корабле был и то страху натерпелся...
- Хагван, сарматы обидеть тебя не хотели, - покачала головой Кесса. - И кораблю ничего не сделали. Не надо бояться их, они не злые.
- Ну да, не злые, - поёжился олданец, натягивая мохнатую шапку на глаза. - Видел я, как они стреляют. Сказать ничего не успеешь, и сжигать будет нечего...
- Первыми они не нападают, - вздохнула Речница. - Просто сейчас им очень не по себе. У меня осталась Би-плазма, будешь есть?
- Вот уж нет, - помотал головой Хагван и на всякий случай перебрался на нос, поближе к Яцеку. - Это люди не едят!
Койя сползла с колен Речницы, зевнула во всю пасть и перебралась на край скамьи, тряся помятыми ушами. Её взгляд притягивали обломки вирки - они лежали тут же, на борту, прикрытые циновкой, и Койя неизменно шипела, пробегая мимо них.
Тхэйга вильнула вбок, похрустывая намокшими костями крыльев. Отяжелевшие от дождя перепонки провисли и захлопали на ветру.
- Туу-кума! - протяжно, нараспев произнёс Яцек и подул на ладонь. Крылья выгнулись, тхэйга качнулась с борта на борт. Ветер ощутимо потеплел.
- Эх... - вздохнул Хагван, завороженно глядя на Речника-чародея.
- Речник Яцек! - Кесса с трудом согнала сонную оторопь и поднялась со скамейки. - Не пора нам поменяться?
- После привала, - отозвался Речник. - А сядем мы подальше от чужих глаз...
Койя взглянула за борт и сердито зашипела. Кесса удивлённо мигнула. Внизу, среди мирно пасущихся раулий, темнели силуэты некрупных, причудливо сложенных существ с торчащими из спины ветками. Вирки бродили вокруг стада, их глубоко посаженные красные глазки, разбросанные по всему телу, подозрительно зыркали на лес и иногда на небо.
- Слышала я, что в Куо живут сайтоны, но что их так много... - покачала головой Речница и взяла кошку на руки. - Тут за каждым кустом по десять вирок!
- Вирки по большей части полезны, - отозвался Яцек, повернув штурвал в сторону от пастбища. - И миролюбивы. Умному сайтону не нужны неприятности, и он следит за своими тварями. Но в этом году...
Он пожал плечами и махнул рукой на восток.
- Здесь, невдалеке, есть ещё одна станция. И гонять туда вирок не в пример ближе. Зато местные сарматы, поймав на станции вирку, только на Теримаэ и подумают. Никому не хочется получить ракету на голову, это и ежу ясно, но что-то я не помню, чтобы раньше тут было принято подставлять чужие головы под ракеты...
- Это солнечный змей испортил всё, что мог, - поморщилась Речница. - Не дотянулся до погоды, так взялся за жителей. Речник Яцек! Скажи, как ты будешь ловить того сайтона?
- Боюсь, что ловить придётся тебе, - покачал головой Старший Речник. - Меня, как только прибудем, ждут в замке князя Збигнева, и пролететь мимо будет неуважением. А из княжеского замка сайтонов выслеживать несподручно.
- Не бойся, Речник Яцек, я его отловлю, - усмехнулась Кесса. - Вы с Хагваном полетите к князю, а я - к метсайненам. Где они водятся?
- Погоди с метсайненами, - нахмурился Речник. - Вот их сюда впутывать мы будем в последнюю очередь. Шум они поднимать умеют, и поднимут, и обвинят во всём главу Хирвенконту... а я почти уверен, что он тут замешан не больше, чем Альвиг в охоте на хесков. Нам бы выманить на видное место не весь дом Хирвенконту, а только виновника - и чем меньше посторонних при этом будет, тем лучше.
- И как это сделать? - нетерпеливо спросила Речница, жалея, что видит только затылок Яцека. - Он-то небось не хочет выманиваться...
- Тут кривая Берёза, - Речник кивнул на ствол, причудливо изогнутый - сперва вбок, потом вверх. - Сядем, укроемся от мороси... и я прикину, что делать. Койя, есть вокруг вирки?
Жёлтая кошка с громким писком замотала головой.
Корабль сидел на изгибе ствола, и полог из прошлогодних листьев, натянутый над ним, трепыхался на ветру, как промокшее знамя на носу тхэйги. Над головами путников на приклеенной к дереву подставке стоял бочонок, а чуть повыше из ствола торчал небольшой стеклянный жёлоб. Койя сидела на краю, вцепившись в ствол, и настороженно обнюхивала стекающий в бочку сок, не решаясь лизнуть.
- Как-то так, - пробормотал Яцек, вертя в руках тугой берестяной свиток, перевязанный кожаными ремешками и увешанный цветной бахромой. - Хагван, грязи намешал?
- Ага, целый горшок, - кивнул олданец, опуская посудину на палубу. Яцек сунул "куколку" из коры в густую чёрную жижу, поболтал в ней и с размаху шмякнул в дыру в глиняном корпусе вирки. Прикрыв грязевым комком отверстие, он с силой сдавил разъединённые половины. Грубо выпиленные шипы со скрипом протиснулись в пазы. Вернув в гнёзда пару отвалившихся конечностей голема, Яцек укрепил соединения оставшейся грязью и утёр руки.
- Почти как было, - удовлетворённо кивнул Речник, тронув неподвижную вирку носком сапога. - Немного подсохнет - и сможет ползать. Тебе, Кесса, торопиться нельзя... но ведь и ждать ты не сможешь. Поэтому слушай, что сделал бы я... если Збигнев ненадолго меня задержит - выберусь и сделаю, а если нет - придётся работать тебе.
- Я справлюсь, - кивнула Речница. - Что нужно делать? Эта штука... ты оживишь её?
- Я - нет, а вот ты - да, - хмыкнул Яцек Сульга. - Тулово у неё глиняное, а вот лапы и хребет - деревянные. Просто подними её, как мертвеца, и вся недолга. Когда поднимешь, скажи "ищи хозяина, иди к хозяину". Не послушаться она не сможет. Потом иди за ней... лучше - не на виду. Если увидят, решат, что это твоя вирка - а ты не сайтон. Будешь удирать по всем городу и от сайтонов, и от метсайненов. Они самоучек очень не любят. Да что там! Когда я... А, это к делу не относится. Иди за виркой, не отставая, и она выведет к хозяину. Запомни его дом, если сможешь - внешность. И очень быстро уходи. То, что ты сделаешь, будет для него страшной обидой. Лучше, если он тебя не увидит... пока я с воинами Збигнева не подойду к его дому.
Он покачал на ладони обломок рога раулии.
- Потом йидин подтвердит его вину... а там и с главой Хирвенконту поговорить можно. А до тех пор в Теримаэ должно быть тихо. Прилетим мы туда после полудня, а я выберусь не раньше следующего вечера. Постарайся это время просидеть без приключений... особенно ночью. Ночью у сайтонов самая работа, когда никто в окна не заглядывает. По ночам в Теримаэ спокойно...
...Холодный мокрый ветер бил в лицо и мешал дышать, но Кесса довольно усмехалась - это пробирающее до костей дуновение означало лишь то, что Кровавое Солнце не взошло ещё над Куо. Внизу, выгибаясь гигантской подковой, бурлила вышедшая из берегов Весикьёльма, и белая пена вскипала там, где недавно ещё был брод, накрывая огромные гранитные валуны. Тёмные волны, окрашенные палой листвой, бились у подножия городского холма, под накрытыми берестяным навесом стенами и стройными белёными башнями. Город вытянулся вдоль обрывистого берега. Внизу, под обрывом и стенами, с громким плеском били по воде колёса десятков мельниц, жернова с приглушённым грохотом перемалывали огромные сосновые семена, по виду и твёрдости более похожие на булыжники, чем на еду. Берестяные и крытые золотой сосновой корой крыши сменяли друг друга под брюхом тхэйги, и вода сбегала с них в прокопанные вдоль улиц канавки. По мостовым, выложенным тёмными плашками, стучали копыта ездовых раулий и деревянные башмаки жителей. Город был невысок - редкие дома обзавелись третьим этажом, да и второй скорее походил на кладовую, куда можно войти только ползком... зато вширь он раскинулся привольно, бесчисленными "ветвями" вклинившись в лес. В лесу виднелись белёные сторожевые башни, но на них город не заканчивался - над ними вознеслись к небу Высокие Сосны, облепленные домиками скайотов. Кесса смотрела вниз и видела хиндиксы, спрятанные под навесами, недовольных древесных сиригнов, кутающихся в длинные накидки из коры и травы, резные столбы святилищ и ярко выкрашенные коньки на крышах.
- Здесь, пожалуй, - кивнул сам себе Яцек, глядя на высокое крыльцо большого дома под берестяной крышей, окружённого невысоким плетнём. На крыльце сидели четверо в меховых плащах и по очереди пили из одного горшка. Тхэйга пошла вниз, вытягивая лапы, чтобы вцепиться в поленницу - двор был тесен для приземления.
- Дом Вигота Лехмаса, - Речник указал Кессе на крыльцо. - Оставлю тебя тут. Здесь тихо, сутки пересидишь, никто ни о чём не спросит. Хийва! Дома ли Вигот?
- Хийва, странник, - четверо неохотно посторонились, пропуская Хагвана с мешком, Кессу с кошкой и Речника Яцека, идущего налегке. - Вигот в лесу, Мирка на хозяйстве. Дом стоит пустой, живи хоть месяц.
Риккины не спешили подняться со ступенек. Речница скользнула по ним взглядом, проходя мимо, и чуть не засвистела от удивления - под меховыми плащами блестели стеклянные речные кольчуги, а то, что казалось бесформенными капюшонами, было на деле шлемами - "медвежьими головами". Неповоротливые на вид жители проводили пришельцев пристальными взглядами, ясными и холодными, словно в горшке их была не берка, а чистейшая вода.
- Ярраканса, - еле слышно хмыкнул Речник, тронув Кессу за плечо. - В непогоду часто тут греются. Поэтому в доме Вигота всегда тихо. И тебе шуметь не советую. Иди вон в ту комнату, она невелика - тебе будет уютно. Хагван поможет донести мешок. А я пойду заплачу за постой. Два дня можешь ни о чём не думать, а там либо я вернусь из замка, либо тебя в замок приведут. Збигнев рад был бы увидеть Чёрную Речницу в своём доме, но пока что обойдётся мной одним.
...К вечеру дождь усилился, водяная пыль сменилась мелкими, но частыми каплями. Ярраканса на крыльце недовольно ворчали, надевая поверх плащей берестяные накидки, больше похожие на походные шатры, и неторопливо прощались с хозяйкой. Кесса смотрела на них сквозь приоткрытые ставни. В комнате, маленькой и тесной, как пещерка, было темно и пахло сосновой смолой. Большая миска с густой рыбной похлёбкой давно опустела, и Койя вылизала её дочиста и сейчас догрызала рыбий хвост, сидя на высоком столе. Стол этот, на взгляд Речницы, был слишком велик для такой тесной комнатёнки - хватило бы и пары циновок на полу, а так - между столом и ложем, накрытым шкурой раулии, протиснуться можно было только боком. Кесса сидела на краю постели и смотрела, как медленно ползёт по улицам мрак, и всё меньше силуэтов мелькает за плетнём. На крыльце с шелестом опустилась тяжёлая зимняя завеса, тихо стукнул засов. Кто-то остановился на миг у дверей Кессы и молча прошёл мимо. В доме напротив закрыли ставни, но свет ещё сочился из-под створок. Речница осторожно прикрыла окно и опустилась на пол, вытаскивая из-под кровати тяжёлый мешок.
- Яцеку не до пустяков, - прошептала она, переглядываясь с кошкой. - У него важные переговоры. Это я наобещала сарматам всякого - мне и выполнять. Ты пойдёшь со мной, Койя? На улице холодно...
Кошка посветила в ответ настороженными ушами.
Вирка вывалилась из мешка - нелепая махина из коры и глины с бестолково вывернутыми лапами. С одной стороны половины конечностей не хватало.
- Тем, кто не бывал живым, - прошептала Речница, опуская мерцающую ладонь на брюхо вирки, - смерть - не более, чем дым. А когда пройдёшь насквозь - дерево заменит кость. Нежить ты или не-жизнь - поднимайся, не лежи... Квайат фелор!
Койя наклонила голову и шевельнула ухом. Кесса смущённо покосилась на неё. "Боги знают, как людям удаётся сочинять складные стихи... Ну, у меня других нет!" - криво усмехнулась она и прикрыла глаза. Ледяное зелёное пламя хлынуло по обнажённым рукам, от локтей - к пальцам, окутывая их мертвенным свечением и с тихим шелестом впитываясь в деревянный панцирь вирки. Речница стиснула зубы - ей казалось, что кости обугливаются изнутри.
- Квайат фелор! - выдохнула она, отдёргивая руки и прижимая онемевшие ладони к груди. Свечение быстро гасло. Что-то неловко ворочалось во мраке, пощёлкивая суставчатыми ножками. Кесса подхватила вирку под ребристый бок и перевернула на брюхо. Нежить, пошатываясь, поднялась на лапы. Многих не хватало, но осталось ещё немало - и вирка, переваливаясь с боку на бок, развернулась вокруг своего куцего хвоста и уставилась десятком глаз на Речницу. В узких прорезях горел холодный зелёный огонь.
Голем щёлкнул полуоторванным хвостом и оцепенел на месте - только мерцающие зрачки следили за Кессой, пока она пробиралась к окну. Ставни распахнулись, впустив холодный ветер. Ночной сумрак пропах смолой, мокрой шерстью и солёной рыбой. Никого не было на тёмной улице, опустел и двор, обнесённый плетнём.
- Иди к хозяину, мёртвый убийца, - прошептала Кесса. - Ищи того, кто тебя создал.
Хвост голема качнулся из стороны в сторону. Вирка медленно развернулась к окну, задрожала и выпрямилась на самой последней паре лап, закидывая на подоконник передние. Кесса подхватила её под хвост и вытолкнула за окно - и сама, запахнув куртку, прыгнула следом.
Снаружи было зябко, от реки тянуло холодом. Мельничные колёса, поднятые на ночь над потоком, лениво шлёпали лопатками по слишком высоким волнам. В тишине далеко разносился перестук колотушек - ночные стражи сообщали друг другу, что в городе спокойно. Вирка уверенно ползла по улице, покачивая приподнятыми над спиной лапами-ветками. Койя бежала поодаль, стараясь не попадать в свет, льющийся из прикрытых окон. Кесса пробиралась мимо заборов и бревенчатых стен, оглядываясь на каждый шорох.
"Направо у пустого горшка, а потом прямо до большой лужи... Не забыть бы, когда пойду обратно!" - Речница поёжилась и засунула руки поглубже в карманы. Здесь, в Куо, весна приходила в свой срок, и никакой Тзангол не смел её подгонять...
Мохнатый силуэт вывернул из переулка в десяти шагах от Речницы, но её уже не увидел - летучая мышь взвилась над мостовой и прилипла к ближайшей стене. Вирка ползла своей дорогой, пока не уткнулась в сапоги ночного стражника.
- Э-э! Иди сюда! - страж ударил колотушкой по стене, прижимая вирку к мостовой и озираясь в поисках второго обходчика. Тот вышел из-за дома, ткнул голема носком сапога и пожал плечами.
Эхо метнулось по кривым улочкам и затихло в отдалении. Над крышей ухнула сова, и Кесса переползла повыше, под прикрытие козырька.
- Тут никого не было? - один стражник посмотрел на другого.
- Нет, только эта вирка. На кого её записывать? Ползает без присмотра.
- Брось её, идём дальше, - отмахнулся первый. - Вирка как вирка.
Второй постучал в стену и побрёл дальше, переваливаясь с ноги на ногу, как невыспавшийся медведь. Первый потопал за ним.
"Вот незадача..." - Кесса, отлепившись от стены и приняв прежний облик, растерянно вертела головой. Вирка сгинула в одном из переулков, Речница заглянула во все - нигде не мерцали зелёные глаза-прорези. Кесса тихонько свистнула, подзывая кошку - но и сегон пропал, зато на свист отозвался недалеко ушедший обходчик. Речница съёжилась и прильнула к стене, готовясь ещё раз сменить облик, но воин Ярраканса не появился... как и сегон.
"Может, спряталась неподалёку? Пойду по середине улицы, не я её увижу - так она меня," - вздохнула Кесса и побрела по переулку, мучительно вспоминая приметы обратного пути. "Вон там лужа, и до неё я шла мимо кривого плетня. Дальше должен висеть пустой горшок с дырой в боку. Это он? Нет, тут дыры нет... Боги великие! Немудрено, что я вирку упустила. Тут самой бы не потеряться..."
Через десяток поворотов в ночной мгле замаячил прикрытый жердиной проход в аккуратном плетне, за ним - дворик с высокой поленницей и крыльцо под берестяным навесом. Речница с облегчённым вздохом протиснулась под перекладиной и на цыпочках взошла по ступеням. Капля ледяной воды с навеса упала ей за шиворот и обожгла холодом.
"А-а, я же через окно выбиралась..." - Речница покачала головой и развернулась, занося ногу над ступенькой. Доска с оглушительным треском подломилась, и Кесса рухнула во мрак, растягиваясь на спине и ошарашенно мигая на чадящий факел над головой. По бокам от факела из стены торчали ветвистые рога.
- Хийва, Чёрная Речница, - кто-то издал негромкий смешок. - Вот ты и нашла дорогу в дом Хирвенконту. Спасибо, что вернула моё создание почти неповреждённым.
Кесса извернулась и вскочила на ноги, растерянно моргая. Подвески на Зеркале Призраков отчаянно зазвенели. За спиной Речницы тихо застучали засовы, и кто-то шумно сглотнул. Она оглянулась через плечо - здоровенная вирка с раульими рогами сидела там, вывесив тонкий змеиный язык, и молча таращилась на пришелицу немигающими красными глазами.
- Встречи нашей я ждал, признаться, с тех пор, как моя птица увидела твой прекрасный корабль у Лиуоксы, - размеренно говорил, не ожидая ответа, тот, кто сидел за столом напротив двери. По краям стола горели, медленно оплывая, толстые свечи. На столе распласталась разделённая надвое вирка-стрелок. Её лапы уже не дёргались, зелёные огни в глазницах погасли. Тот, кто сидел за столом, зачерпнул из миски немного воды и вылил на замазанный грязью корпус, расчищая заделанные отверстия. Меховые хвосты, свисающие с высокой шапки, ниспадали по его плечам, закрывая волосы и отчасти лицо, белые полосы небрежной раскраски тянулись по впалым щекам, как шрамы. Выбелены были и аккуратно подстриженные усы, и короткая бородка.
- Моя птица, увы, погибла, - незнакомец сокрушённо покачал головой, - но другим сообщить успела. И с того дня я ждал тебя в доме Хирвенконту. Должен сказать, ты не замешкалась в пути.
- Кто ты? - спросила Речница, на шаг отступая от стола. Её рука, потянувшаяся к кинжалу, остановилась, наткнувшись на невидимую преграду.
- Ты спрашиваешь, Чёрная Речница? Разве не меня ты искала этой ночью? - усмехнулся бородач, выуживая из корпуса вирки вывалянную в грязи берестяную куколку и прополаскивая её в миске. - Вирка пришла к хозяину - и ты пришла за ней. Ведь так и должно было получиться по замыслу твоего советчика, Яцека Сульги? Вижу, что так...
Он стряхнул воду с куколки и поднёс её к свече, внимательно разглядывая и недобро скалясь.
- Выходит, Ясичек не зря терял время в доме Териенконту. На это его умения хватило, - хмыкнул он, выдирая из берестяного свитка бахрому и кидая в огонь. - И думал он, наверное, что я в жизни этот подклад не найду. Что с него взять?! Тетеря и есть. В Доме Тетерева вечно берут на обучение тех, кому о магии, по-хорошему, и думать не следует. Вот так... Вирка нашла хозяина, ты нашла меня, а Яцек Сульга не нашёл ничего.
Берёста затрещала, корчась в огне. Кесса растерянным взглядом скользнула по стенам - на плотно закрытых ставнях единственного окна сидела, свесив клешнястые лапы-ветки, красноглазая вирка. Что-то прошуршало по полу, источая запах смолы и мокрой глины. Речница посмотрела под ноги - на неё уставилась вторая вирка, чешуйчатая помесь змеи и многоножки с аккуратными отверстиями по всему телу.
- Значит, ты - старший в доме Хирвенконту? - Кесса криво усмехнулась, подавляя дрожь. - И это твои вирки нападают на сарматов. Зачем?
- Не старший, - покачал головой сайтон, небрежными движениями возвращая детали разобранной вирки на место. - Но это лишь дело времени, Чёрная Речница. Можешь называть меня по имени - я Цируш. А что до нападения... это не моя затея, но я очень рад, что хоть одно из порождений железа получило по заслугам. Он долго умирал?
Кесса снова потянулась к ножу - пальцы свело судорогой.
- Сарматы тебя убьют, - пообещала Речница. - Зачем ты докопался до их станции?!
- Они не найдут меня, можешь поверить, - хмыкнул сайтон. - И больше не смогут безнаказанно уничтожать моих созданий. Ты представить себе не можешь, Чёрная Речница, чего мне стоило сделать все вирки - и скольких я потерял там, под "Ларатом", из-за злобы и жадности порождений железа. По твоим глазам видно, что ты ещё надеешься уйти отсюда без моего позволения. Напрасно...
Он щёлкнул пальцами. Змееподобная вирка, выгнув туловище, юркнула в угол и извлекла оттуда что-то бесформенное, сверкнувшее в тусклом свете факелов золотистым мехом. Сайтон взял принесённое двумя пальцами и показал Кессе. В его руке висела, не шевелясь, маленькая жёлтая кошка.
- Не люблю, когда следят за моей работой, - поморщился Цируш, отбрасывая тельце в тёмный угол. - Пришлось убить твоего зверька. И придётся тебе последовать за ним, если мы не сможем договориться. Садись, Чёрная Речница.
Он указал на короткую лавку - её как раз подтащила к столу вирка-змея. Речница с трудом отвела взгляд от угла, в котором поблескивал клок жёлтого меха, и судорожно сглотнула.
- Ты хуже самой гадкой болотной твари, - прошептала Кесса. - Убийца беззащитных...
- Зато меня не найдёт Яцек Сульга, - усмехнулся Цируш, - меня никто не найдёт, Чёрная Речница. Твоё имя - Кесса?
Он положил на стол рядом с зашевелившейся виркой-листом короткий деревянный жезл с четыремя серебристыми зубцами на одном конце и костяным остриём - на другом. Вирка опасливо подобрала конечности.
- Едва ли Ясичек рассказывал тебе о нашей работе, - вздохнул сайтон. - Эта вещь незнакома тебе? В этих краях её называют душеловкой - и боятся касания не наконечника, а вилки... Впрочем, к делу это не относится. Ты достаточно умна, чтобы найти меня, и достаточно умела, чтобы управляться с немёртвыми. Это дорогого стоит в наши дни. Мне кажется, от тебя будет польза в моих начинаниях... и тебе будет польза, начиная с того, что ты выйдешь отсюда живой.
Вирка-стрелок медленно сползла со стола и шмякнулась на пол. Кесса мельком заметила, что хвост её по-прежнему разбит, да и лап не хватает. "И что мне было не посидеть тихо одни сутки?! Теперь вот Койя..." - Речница проглотила застрявший в горле комок и посмотрела на сайтона. Его ладонь лежала на древке душеловки - не сжимаясь, так, придерживала жезл, чтобы не укатился.
- Что ты затеял, Цируш? - спросила Кесса, облокотившись на стол и пытаясь принять уверенный вид. - Злить сарматов, пока они не сожгут Лиу и Теримаэ?
- Ох ты, - сайтон поморщился. - Мне дела нет до Лиу. И до злобы порождений железа - тоже. Вот то, что в их руках... это великая сила, Кесса. Столь могучих вирок не видели боги. Сила всех рек мира, стиснутая в каменном русле, неистовый огонь, изменяющие лучи и вечный источник магии... и всё - в одном теле из камня и железа. Лучшая из вирок, сильнейшая из них... неповторимая.
Он мечтательно улыбнулся и похлопал ладонью по рукояти жезла.
- Так ты подбираешься к "Ларату"... к самой станции?! - охнула Речница. - Ну и в самом деле, чего ещё было... Ты думал высмотреть, как сарматы ею управляют, так? А они перебили твоих соглядатаев и перестали подпускать их к станции. И правильно сделали.
- Ну и я поступил правильно, вооружив своих созданий, - усмехнулся Цируш. - Порождённые железом никогда не поделятся с людьми своей силой. И я не стал бы делиться. Но я заберу у них то, что мне нужно, хоть бы пришлось перебить их всех. Жаль лишь, что душеловка не может забрать жизнь у тварей, лишённых души. "Ларат"... ты была там, внутри. Ты видела все эти дома, наполненные силой от подвалов до крыш. Гляди сюда, Чёрная Речница.
Он приподнял столешницу и выложил на стол длинный деревянный ларец. Под резной крышкой лежали обрезки берёсты с наспех начириканными картинками. На одной из них Кесса узнала пятнистый купол альнкита и очертания мачты над ним.
- У тебя есть вещь от рождённых железом, - Цируш расстелил на столе несколько рисунков и взглянул на Кессу в упор. - Ты наверняка знаешь и о других вещах. Что это?
Он ткнул пальцем в изображение мачты. Край листа обгорел, но рисунок не пострадал - все ветви были прорисованы чётко, и каждый бублик и булыжник накопителя хорошо просматривался.
- Оно похоже на душеловку, но окутано нестерпимым жаром. Это оружие? Говори!
- Только сарматы знают, что это за штуки, - покачала головой Речница. - И никто, кроме них, со станцией не управится. Она сожжёт тебя, если ты к ней полезешь, и никакие вирки не помогут. В твоей затее нет ни капли смы...
Она вскрикнула, прижав ладонь к лицу. Под веком как будто затрепыхался раскалённый уголь, в глазах помутилось. Кессе почудилось, что огненные когти распороли ей щёку от виска до подбородка.
- Не тебе рассуждать, речное отродье! - Цируш скрипнул зубами. - Так ты ничего не знаешь... Что же, этого я и ждал. Только рождённые железом знают... И мне нужен один из них. Все они знают одно и то же? Все умеют управляться с сильнейшей из вирок? Ну?!
- Никто из сарматов помогать тебе не будет, - покачала головой Речница, утирая заслезившийся глаз. - И я не буду.
- Будешь, - усмехнулся Цируш, подбирая со стола душеловку. - А в каком виде... Ахх!
- Саркон! - Кесса выбросила руку вперёд, чуть не коснувшись его ладони. Ледяной зелёный свет окутал и пальцы сайтона, и жезл, но движение душеловки не замедлилось ни на миг. Речница только успела скосить глаз на серебряные зубцы, ткнувшиеся ей в правое плечо - и, обмякнув, растянулась на полу. Воздух разом вышел из онемевшей груди, оглушительно зазвенело в ушах, и факелы, мигнув в последний раз, сгинули в двуцветном тумане.
Туман холодными прядями тёк по лицу. Кесса хотела поднять руку и смахнуть его, но не могла шевельнуться. Вокруг что-то двигалось, скрытое в туманах, кружились серые вихри, колыхались волны. Что-то невидимое скользило мимо, распространяя холод и жар, движущийся туман еле слышно шипел и поскрипывал.
- Хаэ-эй! - крикнула Кесса, дёрнулась, но тела своего не почувствовала, а крика не услышала. Что-то ей удалось увидеть, кроме тумана... какие-то красноватые волоски, тянущиеся как будто от неё, дрожащие и переплетающиеся. Что-то большое шевельнулось в тумане совсем рядом с ней.
"Где я?!" - Речнице стало очень страшно. "Это же не... это не Туманы Кигээла, ведь нет?!"
Что-то зашелестело вокруг, сначала еле слышно, потом громче, потом загрохотало, как тысяча гонгов. По коже пробежал усиливающийся жар. Кесса вскрикнула и широко распахнула глаза, ошеломлённо глядя на тёмный потолок и факелы, украшенные ветвистыми рогами, на стенах. Затылок упирался в тёплую ладонь, лицо щекотал горячий мех и иногда - мокрый нос, ко лбу прикасался холодный металл.
- Успели, - пробасил кто-то в полумраке. - Яцек, она в себе?
Металл со лба убрали, кто-то подхватил Речницу подмышки, пытаясь усадить, но тело её не слушалось. На плечи легли маленькие лапы, Койя ткнулась носом Кессе в подбородок и громко заурчала. Речница ошарашенно мигнула и встретилась взглядом с Яцеком Сульгой.
- Успели, - облегчённо вздохнул он и пригладил ей волосы. - Не шевелись, Кесса. Сиди и дыши. Болеть будет всё, но это ненадолго.
Речница шевельнула отяжелевшей рукой. Ей казалось, что она отлежала все конечности и заодно вывернула не один сустав - всё тело представлялось ей сейчас большим мешком с иголками и булыжниками. Койя тёрлась мордочкой о её шею и топталась лапами по груди. Кесса осторожно дотронулась до её спины и погладила кошку непослушной рукой.
- Речник Яцек... - прошептала она и встретилась с ним взглядом снова. - Этот маг убил меня? И ты оживил... и Койю тоже? А как ты нашёл нас? Цируш... он сжёг твою...
- Сжёг, но не сразу, - хмыкнул Речник, выразительно покосившись в дальний угол. - Да и шли мы не за куклой, а за тобой. Мы вели тебя от самого дома Вигота... и если бы не замешкались с печатями на окне, ты бы и испугаться не успела. Прости. Знаю, ощущения не из приятных.
- Туманы Кигээла... - Кесса покачала головой, стирая с лица невидимую паутину. - Как только мёртвым там не страшно...
Она поднялась на ноги, опираясь на Речника. Кто-то громко вздохнул, кто-то помянул Каримаса. Свечи на столе погасли, но нужды в них не было - там сидела вирка с толстым прозрачным телом, наполненным церитовой крошкой, и полыхала, как два десятка факелов. По одну сторону стола, над переломленной скамьёй, стояли двое воинов в волчьих шлемах и держали за плечи белоусого сайтона. Шапка с его головы слетела, и сейчас её вертел в руках невысокий и весьма толстый колдун в багровой мантии. Его собственную шапку украшали ветвистые рога. Пленник не сопротивлялся - он лишь слабо стонал. Кесса видела, что правой кисти у него нет, а обрубок замотан окровавленными повязками. Дверь была распахнута, вирки испуганно сверкали глазами из угла, кроме одной - на её спине сидел, устало сгорбившись, седой сайтон с лохматыми чёрными перьями в белых волосах. Двое магов помоложе разложили на столе содержимое резного ларца и вполголоса обсуждали найденное.
- Ну что же, почтенный Илиммайнен, - Яцек перехватил душеловку под самыми зубцами и протянул её сайтону в рогатой шапке, - больше у тебя нет сомнения в моих словах?
- Пренеприятная история, - покачал головой сайтон, забирая жезл. - Спасибо, что позволил разобраться без метсайненов... и без князя Збигнева.
Сайтон с перьями согласно хмыкнул.
- А говорят, что дом Териенконту берёт на обучение кого ни попадя, - ухмыльнулся он, выпрямляясь на спине вирки. - Сравним же наших учеников...
Он махнул рукой в сторону Цируша. Тот сверкнул глазами, но с места не двинулся - воины держали его крепко.
- Он хотел отобрать у сарматов "Ларат", - выдохнула Кесса. - Убить их и захватить станцию. И... он убил Койю.
- Не волнуйся, Чёрная Речница, мы слышали, что он говорил, - спокойно ответил Илиммайнен, вешая душеловку за плечо - рядом с другой, более длинной и ветвистой. - Дверь взломать было несложно, а вот печати на окне...
- Обошлись бы и дверями, но Илиммайнену нет покоя, если что-то не по плану, - повернулась к Речникам девушка-сайтон с белыми полосами на лице. - Кошка твоя всё время была с нами, царапала окно, рвалась внутрь. Если бы я её не держала, она бы на печати напоролась.
Кесса мигнула, прижимая к себе Койю.
- Она бегала вокруг дома, когда мы подошли, - добавил Яцек, почёсывая сегона за ухом. - У неё взгляд намётанный. Даже Ченек запутался в мороке, но не она.
- Ну уж! - вспыхнул седой сайтон. - Но кошка умная, это правда. Не попалась Цирушу. Эх... Вот видишь, Яцек, всё обошлось без метсайненов. Говоришь, сарматы хотят получить этого прохвоста живым?
- Я бы посоветовал его от тела отделить, пока до станции не долетим, - покачал головой Яцек. - С ним живым много будет мороки...
- Никуда не денется, - недобро усмехнулся Илиммайнен, и Цируш втянул голову в плечи под его взглядом. - На моём корабле полетит. Сам провожу его до станции, а Хармаканса помогут. Дали бы вам дракона, но драконы все у Збигнева, и Ящерники там же.
- Решено, - Ченек пришпорил вирку, и она запрыгала на месте, мотая рогатой головой. - Ну и темень на улице... Кому спать, а кому и работать. До полудня разойдёмся. Цируш пока у нас погостит...
Молодой сайтон собрал всё со стола, пристроил ларец подмышку и кивнул воинам. Все трое пошли к двери, волоча за собой слабо упирающегося Цируша. На пороге его тихое бормотание перешло в отчаянный вой.
- Что с ним? - вздрогнула Кесса. - Ему больно, наверное...
- Гнить заживо - больнее, - недобро усмехнулся Яцек. - Тут некому было снять твоё проклятие, а с ним его живым до "Ларата" не довезли бы. Пойдём, тебе до полудня лучше вообще не просыпаться. Да и я утомился.
Кесса виновато вздохнула и снова вскинулась, растерянно озираясь.
- А где Хагван? С ним ничего не случилось?
- Хагван в замке Збигнева, - вздохнул Речник. - Должен хоть кто-то из нас там быть. Обижался, что всё пропустит. Но делать нечего - посидит в замке, пока не вернёмся с "Ларата".
...Некрашеная, но тёмная от смолы хиндикса на миг зависла над бурным потоком, и гигантские Берёзы по ту сторону реки зашевелились, но не от ветра. Кесса, держась за борт, склонилась над водой и увидела, как с берега в пену прыгают вирки. Их тёмные спины мелькали в грудах валежника. Они сбегались к Лиуоксе и, не раздумывая, бросались в воду. Те, что покрупнее, уже добрались до северного берега и уселись у кромки воды, не сводя глаз с хиндиксы.
- Илиммайнен проследит, чтобы ни одной вирки на том берегу не осталось, - сказал Речник Яцек, на мгновение оглядываясь на Кессу. - Он сам хочет пойти к Аннерсу. Я помогу ему держать Цируша. Пришлось расковать его, на раненой руке оковы не держатся...
- Что-то мне не по себе, - пробормотала Речница, оглядываясь на хиндиксу. - Он ранен... Что сарматы с ним сделают?
- Фентон тоже ранен, - покосился на неё Яцек. - Сарматы не будут длить его мучения. Но ответить он перед ними должен.
Красные блики бродили по огромному куполу, накрывшему собой весь "Ларат" - только мачты выглядывали наружу, и Клоа всё так же реяли над ними, едва не задевая хвостами алые светильники.. Кесса в скафандре без шлема стояла на носу тхэйги рядом с Яцеком и, затаив дыхание, смотрела, как мигают окна сторожевой башни, а в защитном поле открывается круглая брешь. Хиндикса плыла за костяным кораблём, едва не касаясь носом его кормы. Впереди, в стене пятнистой башни, зиял чёрный пролом, медленно наливающийся неживым белым светом.
Тхэйга села, подобрав крылья. Ангар закрылся за хиндиксой. Корабль перекосился, лёг на бок, но выступающие из пола гребни выровняли его. Илиммайнен спустился по сходне и помахал рукой воинам в волчьих шлемах. Цируш под их взглядами медленно сошёл следом, и Яцек положил руку ему на плечо. Сайтон не был закован - его только обезоружили и на всякий случай обмотали пальцы здоровой руки тонкими ремешками. Кесса держалась поодаль, Койя с её плеча немигающим взглядом глядела на пленника и шипела, когда он смотрел в её сторону.
- Говоришь, сарматы знают о нашем прилёте? - недоверчиво покосился на Кессу Илиммайнен. - Я никого из них пока не видел.
- Они уже здесь, - усмехнулась Кесса, глядя на медленно расползающиеся в сторону створки ворот.
Пятеро сарматов вошли в ангар. Четверо держали в руках бластеры, Аннерс, как и раньше, не прикасался к оружию. Он посмотрел на Кессу и снял шлем.
- Девятый день с вашего отлёта, - бесстрастно сказал он. - С постов сообщают, что шпионы покинули лес. Вы нашли конструктора этих механизмов?
- Нашли, - кивнула Речница. - Больше вас никто не потревожит. Чародей Цируш наслал на станцию это полчище. Мы привели его сюда.
- Это он? - один из сарматов с бластерами качнул стволом, указывая на пленника. Тот стиснул зубы.
- Да, - сказала Кесса. Она хотела что-то добавить, но не успела - сайтон сбил её с ног, цапнул с пояса кинжал и кинулся было к сарматам, но Речница повисла на нём, пытаясь повалить его.
- Яце-ек! - заорала она, перехватывая запястье колдуна. Нож скользнул по её волосам, слегка зацепив ухо. Колдун открыл рот, дёрнулся всем телом и повалился ничком, придавив Кессу. Он ещё был жив, но не говорил уже ничего - только выл на одной ноте, и вой этот был страшен.
Сармат склонился над сайтоном, заломил ему руки за спину и рывком поднял с пола. Идти Цируш не мог - выстрел раздробил ему ступню, и сармат поволок его за собой, без особых усилий удерживая на весу. Кесса подобрала нож, потрогала порезанное ухо - на пальцах осталась кровь.
- Вы сдержали слово, знорки, - склонил голову Аннерс, когда за Цирушем и двумя сарматами-стражами закрылась дверь ангара. - Вам нужно знать о его дальнейшей судьбе?
- Н-нет, - пробормотала Речница. Ещё один сармат, сняв шлем, подошёл и протянул ей руку. Выглядел он смущённым, яркие малиновые глаза отчётливо светились.
- Фентон! - Кесса крепко сжала его ладонь двумя руками, глядя на тонкий ветвящийся шрам чуть повыше ключиц.
- Я должен поблагодарить тебя, знорка, - покачал головой сармат, поднимая Речницу на ноги. - Но плохо понимаю, как. Тебе нужна облучённая Би-плазма?
Краем глаза Кесса видела, как Илиммайнен протягивает руку Аннерсу.
- Дом Хирвенконту проследит, чтобы ваш покой никто не нарушал, - слышала она негромкий голос сайтона. - Никому из нас не нужна вражда.
- Пока у нас нет оснований опасаться за "Ларат", ваши города неприкосновенны, - откликнулся командир Аннерс, протянув руку в ответ.
Речник Яцек стоял, облокотившись о борт костяного корабля, и задумчиво смотрел на людей и сарматов. Встретившись с Кессой взглядом, он едва заметно усмехнулся и покачал головой.