Готова ли Россия в ее нынешнем состоянии к революционным потрясениям? Хочет ли революции народ России? Ответ на эти два вопроса будет однозначно отрицательным. Никто не хочет революции. За годы "демократических" реформ наш народ устал от всевозможных социально-политических потрясений, крови, насилия, экономической нестабильности, то есть всего того, с чем и ассоциируется революционная стихия. Народ не проявляет политической активности. Он просто занимается элементарным выживанием, дорожит тем немногим, что у него есть сегодня, но не было вчера: экономической стабильностью и возможностью мало-мальски приемлемого существования. В протестных действиях народ не участвует по двум причинам: во-первых, не видит смысла и связи между каким-либо протестом и возможностью его эффективного влияния на политику власти, а во-вторых, опасается (и справедливо) репрессивных действий со стороны Системы. Есть особая категория вполне состоявшихся в жизни людей, для которых неприемлема по разным причинам политика власти, а Советский Союз и красное знамя святы. Но и они не хотят революции, не хотят оказаться ее жертвами. Если абстрагироваться от романтического восприятия революции, то следует признать, что она, являясь тотальным отрицанием всего предшествующего общества, угрожает всем и каждому. В том числе и самим революционерам. И революция 1917-го года, жертвами которой стали многие ее творцы, подтверждает эту мысль. Октябрь 1917-го в этом смысле стал как раз точкой преломления революции Февраля. Революция никогда не приводила к улучшению положения различных слоев общества. Она лишь закладывала основы, определяла вектор развития, в результате которого стало возможно перейти от отживших себя форм общественного устройства к более прогрессивным. Революцию хотят лишь те, кому действительно нечего терять и невыносимо жить здесь и сейчас. Такие есть, но их мало.
Не хочет революции и отрицает ее как способ прихода к власти и руководство крупнейшей легальной оппозиционной партии - КПРФ. КПРФ лишь в силу традиции провозглашает свою преемственность от РСДРП (б). На самом деле между этими организациями огромная пропасть: не только во времени, но в методах, подходах, тактике, стратегии и даже идеологии. Причем одних это радует, другие же, напротив, видя это различие, обвиняют КПРФ в перерождении и отходе от революционных идеалов. Но и те, и другие должны принимать это как данность. КПРФ - это партия, сочетающая в своей идеологии как левую, социалистическую, так и правую (не в либеральном смысле), национал-патриотическую составляющую. Выступая сегодня за сохранение советского идеологического наследия - названий улиц, памятников вождям революции, пересмотра истории советского периода, - коммунисты проявляют как раз не революционность, а традиционализм. Таким образом, российские коммунисты XXI - не революционеры, а напротив, традиционалисты и консерваторы. И поэтому КПРФ все 90-е годы и сохраняла свои позиции, выступая, хотя и против существующей власти, но и не разрушение государства, а за его сохранение и консолидацию общества. То есть, выдвигала план действий, который никак нельзя было назвать революционным. Лишь однажды в новейшей истории России выпал шанс изменить существующий порядок революционным путем - в октябре 1993-го. И лишь однажды - легальным, выборным путем - в 1996-м. Оба шанса в силу разных причин оказались упущенными. Внутри КПРФ есть, однако, не столь многочисленные силы, которые тяготеют к активному действию и хотят, взяв в руки красное знамя и автомат Калашникова, идти на штурм властных укреплений. Однако они не учитывают то, что время митинговщины прошло, массовый протест не сможет организовать ни одна партия, а героизм одиночек не возымеет эффекта. То же можно сказать и в отношении представителей иных радикальных революционных организаций левого толка: нацболов, акээмовцев и других.
Следует отказаться от иллюзий по поводу революции и не увлекаться апокалиптикой в разговоре с избирателем. Мы уже много раз слышали заявления типа: "Если проиграем выборы сейчас, то все потеряем", "осталась только революция", "мы должны прийти к власти в ближайшие 2-3 года, потом будет поздно" и т.д. Обыватель поверит один раз, второй, но, видя, что катастрофы, несмотря на заявления оппозиции, не происходит и жизнь худо-бедно идет своим чередом и даже налаживается, перестает доверять словам оппозиционных политиков. Человек не может долго находиться в состоянии предреволюционного напряжения и каждый раз обманываться в своих ожиданиях.
Следует, в свою очередь, отказаться также от мысли о том, что возможно прийти к власти легальным путем. Власть дает оппозиции лишь то, в чем она (власть) сама заинтересована. Любую организацию сегодня можно не допустить до политического процесса, дискредитировать, развалить и даже запретить. Понимая это, коммунисты не идут на радикализацию своей партии. Не будучи уверенным в победе, не стоит рваться в бой. Можно при этом потерять все.
Все это отнюдь не означает отказа от политической борьбы и капитуляции перед режимом. Но борьба, безусловно, должна принять новые, современные формы. У партии, претендующей на власть, должен существовать привлекательный и нетривиальный, принципиально новый социально-политический проект. Нужно не только разоблачать действия власти, но убедительно показать: мы - лучше, у нас есть альтернативный проект развития и он в интересах всего общества. Не следует увлекаться тотальной критикой всего и вся. Необходимо учитывать, что у нынешней российской власти большой кредит доверия, данный ей обществом. А Путин и Медведев в сознании народа - национальные лидеры страны. И это опять-таки данность, которую нельзя не учитывать, нравится это кому-нибудь или нет. Критика должна быть направлена не против отдельных личностей, а против несправедливости существующей системы, которая сильнее всякой личности и готова поглотить ее своей ненасытной пастью, если та вдруг пойдет против нее. От парламентской деятельности не следует отказываться, даже принимая во внимание малые полномочия Думы и проправительственный состав депутатов. Дума при всех ее недостатках является хорошей трибуной для провозглашения тех идей, которые формулируются оппозицией. Фракция в Думе - это еще и показатель поддержки данной политической силы в обществе. Кроме того, депутатские места - это финансовые средства, необходимые для политической деятельности.
Не следует, на мой взгляд, звать людей на баррикады или пытаться вести какую-либо подпольную подрывную борьбу. Напротив, необходимо всячески способствовать выходу оппозиции из подполья. Продвигать, возможно и не афишируя того, своих людей во властные структуры, в авторитетные общественные организации, в средства массовой информации. Если где-то во власти осядут наши сторонники, то когда-нибудь они станут принимать те решения, которые будут устраивать нас. А если наши единомышленники займут места на телевидении, радио, станут редакторами газет и Интернет-сайтов, то под их воздействием будет меняться и сознание людей. Неплохо было бы заручится поддержкой некоторых представителей бизнес-кругов, среди которых также есть противники существующей власти. Перевод финансовых потоков в русло оппозиции - это пострашнее революции будет.
Это такой нерадикальный, ползучий, но между тем, вполне реальный и эффективный вариант действий. При этом оппозиция должна определиться: она хочет прийти к власти ради самой власти или она стремится обрести власть ради реализации интересов российского государства и общества. Если амбиции оппозиционеров не позволяют им смириться с тем, что реализовывать их программу будет кто-то иной, то следует, действительно, уйти в подполье и отказаться от легальных методов борьбы, мечтая о революции. Если же главное для российской левой оппозиции все-таки, не кто будет предпринимать те или иные меры в интересах общества, а что они из себя представляют содержательно, то второй путь кажется вполне приемлемым.
Российская власть, так или иначе, с начала 90-х годов серьезно эволюционировала. И сегодня использовать старые, показавшие свою неэффективность методы борьбы с властью, значит обречь себя на поражение. Систему можно победить лишь с помощью другой, более эффективной системы, предложив привлекательный образ будущего. Одна лишь критика быстро надоедает. Нужна еще и альтернатива. Выработкой альтернативного проекта, а также способами доведения его содержания до широких масс и следует заняться российской лево-патриотической оппозиции. А революцию оставить до лучших (или худших) времен.