Томах Татьяна Владимировна : другие произведения.

Дверь из лунного света

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В романе раскрывается истинное, давно забытое (а, возможно, сознательно искаженное заинтересованными лицами) значение Дикой Охоты. Среди персонажей присутствуют причастные к этому явлению: Один с несколькими из своих многочисленных имен и обликов; Холле, Берта, Фреки и Гарм, охраняющий ту реку, которую рано или поздно всем придется пересечь. (выложена часть текста)


  

Дверь из лунного света

  
  
   Черный гребень принесла бабушка после своей смерти. А куда делся Хрустальный, Холли так и не узнала.
   Визиту мертвой бабушки Холли ничуть не удивилась. Во-первых, в двенадцать лет многие невероятные вещи кажутся нормальными - и, кстати, наоборот - обыденное иногда видится чудом. Во-вторых, за бабушкой водились странности и почище, чем явиться в гости среди ночи в призрачном облике. В-третьих, Холли сперва решила, что видит сон.
   Бабушка была одета в любимое платье, длинное, до лодыжек, облегающее бедра и грудь. Фигура у нее была ого-го, на улице со спины ее до сих пор окликали "девушка" и пытались просить телефончик. Впрочем, когда она оборачивалась на особо назойливые просьбы, незадачливые поклонники быстро ретировались, испуганные не столько строгим лицом, которое, к слову, ничуть не портили редкие морщины, а скорее - чуть снисходительным, королевским взглядом.
  
   Платье было темно-бирюзовым, но сейчас цвет не различался, поскольку и платье, и сама бабушка слегка просвечивали насквозь, мерцая и иногда совсем растворяясь в лунном свете.
   - Может быть, чаю? - по-светски предложила Холли, выскальзывая из кровати и заматываясь в халатик. В конце концов, неурочный час и призрачная природа визитера - не повод проявлять невежливость.
   Бабушка одобрительно улыбнулась, оценив хорошие манеры внучки, но отрицательно покачала головой. Призракам мало толку в обычных чаепитиях - им и чашку-то поднять сложно, не говоря про все остальное.
   - Я очень-очень рада тебя видеть, - дрогнувшим голосом сказала Холли, и это была уже не просто вежливость. И, не удержалась, спросила самое важное, о чем думала все время с момента бабушкиных похорон: - А...ты не могла бы снова стать живой?
   Бабушка опять покачала головой.
   - Совсем-совсем никак? - упавшим голосом спросила Холли. И почувствовала, как глаза защипало от слез. До сих пор, несмотря на уверения родителей, она надеялась, что бабушка все-таки как-то сумеет придумать способ, чтобы снова ожить. Ведь бабушка всегда знала, как справиться с любыми неприятностями. Но, видно, смерть оказалась слишком серьезным противником. И хотя Берта Аскольдовна и сумела вырваться, чтобы, хоть и на время, и в призрачном облике, но встретиться еще раз с любимой внучкой - но окончательно побороть собственную смерть даже ей было не по силам.
  
   - И что мне теперь делать? Без тебя? - Холли с трудом подавила всхлип. Она пока еще держалась, чтобы не заплакать, потому что это, наверняка бы огорчило бабушку.
  
   Бабушка приблизилась. Походка у нее и при жизни была плавной, королевской, будто Берта Аскольдовна всегда носила на голове невидимую корону - даже во время обыденных, прозаических занятий вроде замешивания теста для оладушков с яблоками, насчет которых бабушка была большая мастерица. А теперь она двигалась и вовсе будто плыла. Впрочем, возможно именно так и положено призракам.
   Бабушкино лицо оказалось совсем рядом. Оно мерцало в лунном свете и как бы иногда расплывалось, и среди родных черт вдруг мелькало что-то чужое, незнакомое. Как будто каждую секунду снова и снова кто-то складывал пазл бабушкиного лица из света и тьмы, и, случалось, несколько деталек выпадало, или появлялись лишние. А потом собранная картинка опять распадалась, и приходилось начинать все сначала. Холли впервые с момента как бабушкина фигура появилась на пороге комнаты, стало не по себе.
   Она вдруг вспомнила, что сама бабушка говорила о смерти - и о тех, кто иногда возвращается из-за смертного порога.
  

***

  
   Когда Холли было семь лет, умер Гарм - бабушкин пес. Черный мохнатый великан, свирепый охранник, угрюмый и злобный хищник для чужаков, и самая нежная нянька и лучший друг - для Холли.
   Холли рыдала, цепляясь дрожащими пальцами за густую, будто вмиг потускневшую шерсть. Захлебываясь слезами, она кричала: "Не умирай! Дыши! Встань! Не смей умирать, понял?!"... Но он уже был неживой - Холли это видела и чувствовала, но не могла так просто оставить его, не могла смириться, что уже ничего не сделать, что его больше нет и никогда не будет.
   А потом бабушка сказала:
   - Довольно.
   И, поскольку Холли никак не отреагировала на ее слова, она разжала пальцы девочки и оттащила ее от мертвого пса. Холли сопротивлялась.
   Бабушка обняла ее, прижала к себе, легонько поцеловала в макушку. От бабушки, как обычно пахло какими-то душистыми травами - горечью полыни, свежестью мяты, тонкой сладостью лаванды. Вдыхая эту привычную, чуть головокружительную смесь ароматов, Холли понемногу успокоилась. И попросила - то, что следовало сделать с самого начала:
   - Верни его, пожалуйста. Ты ведь можешь? - и она с надеждой посмотрела на бабушку. И у нее упало сердце, когда бабушка печально покачала головой. Наверное, она могла бы просто сказать: "не могу" или "это невозможно", но Берта Аскольдовна почти никогда не произносила таких слов.
   - Цветочек, - тихо сказала она, - нельзя удерживать мертвых. И тем более, нельзя их возвращать. Нельзя звать, когда они уже ушли. Потому что, скорее всего, они не смогут вернуться. Но тебя может услышать кто-нибудь другой. И прийти на твой зов. Кто-то или что-то, чему здесь совсем не место.
   Голос бабушки был серьезным, Холли притихла. Ей стало жутковато от последних слов.
   - Я любила его, - пробормотала она.
   - Он тоже, - кивнула бабушка, - поэтому ему еще больнее слушать, как ты плачешь и зовешь его обратно.
   - Он... слышит? - дрогнувшим голосом спросила Холли.
   - Думаю, да. Он ведь тоже не хотел оставлять нас. Но он был уже старым, милая. Еле ходил, начинал слепнуть. Движения причиняли ему боль. А главное - понимание, что он уже может, как раньше, защищать нас. Смерть для него была облегчением. А ты, милая, теперь мучаешь его, своими слезами и приказами, которые он больше не может выполнить. А если бы смог - представь, каково возвращаться обратно в это старое, больное и теперь мертвое тело? Разве такого ты хотела бы для того, кого любишь?
   - Нет, - пролепетала Холли, отчаянно мотая головой, в ужасе от того, что едва не натворила. - Нет. Конечно, нет. Что мне делать? - тихо спросила она.
   - Отпусти его. Пожелай ему легкой дороги - там, куда он пойдет дальше.
   И Холли сделала, как она велела. А когда она договорила, зажмурившись, чтобы не видеть мертвого Гарма на полу у двери, ей почудилось, что влажный собачий нос тронул ее ладонь, а горячий язык лизнул пальцы - будто невидимый пес, проходя мимо, ткнулся мордой в руку. Конечно, она сейчас же открыла глаза, но никакой собаки рядом не было. А то, что осталось от Гарма, теперь почему-то, показалось ей совсем неживым и будто ненастоящим - как сброшенная кем-то одежда.
   - Умница, - одобрительно сказала бабушка и улыбнулась. Как будто Холли, и вправду сделала что-то правильное и хорошее.
  

***

  
   "...тебя может услышать кто-нибудь другой. И прийти на твой зов. Кто-то или что-то, чему здесь совсем не место"...
   Холли с ужасом смотрела на мерцающее лицо своей бабушки, то узнавая, то не узнавая ее.
   "Я горевала о ней. Слишком много плакала, - подумала Холли, - я звала ее. Только... кто пришел ко мне?"... Она попыталась отодвинуться от призрачной Берты Аскольдовны, но уперлась в стену. И похолодела от улыбки, мелькнувшей на мерцающем лице.
   - Как... - во рту пересохло от ужаса, Холли с трудом выталкивала слова. Но молчать было еще страшнее. - Как ты называла меня, когда мы были одни?
   Бабушка опять улыбнулась и молча покачала головой. Холли только сейчас сообразила, что призрачная Берта Аскольдовна до сих пор не произнесла ни слова. Потому что призраки не говорят? Или потому что это на самом деле была не бабушка?...
   Призрак махнул рукой, Холли ахнула, шарахаясь в сторону - интересно, сумеет она добраться до двери?
   Но Берта Аскольдовна - или та, кто ей прикидывался - больше не делала резких движений. Она будто что-то рисовала на своей ладони, быстро комкая тонкими пальцами мерцающую нить из лунного света. И через несколько мгновений протянула раскрытую ладонь к Холли. Та удивленно пригляделась. В призрачной руке, сквозь которую виднелись очертания кровати, лежал маленький, сияющий серебряным светом, цветок.
   - Цветочек, - пролепетала Холли.
   Бабушка кивнула и улыбнулась - на этот раз совершенно знакомой, одобрительной улыбкой. Так она улыбалась тогда, когда Холли что-то делала правильно.
   Затаив дыхание, Холли протянула руки - и лунный цветок соскользнул в ее ладонь из бабушкиных. "Как я могла решить, что это не она - подумала Холли, сквозь слезы глядя на мерцающие маленькие лепестки, - как я могла не узнать ее"... Но Берта Аскольдовна, судя по ее одобрительному взгляду, кажется, как раз была довольна подозрительностью Холли.
   - Ты не можешь говорить? - спросила Холли. Бабушка кивнула.
   - Но хочешь мне что-то сказать?
   Бабушка улыбнулась. И тут она протянула Холли черный гребень.
   Холли сперва с ужасом смотрела на него. Он был очень красивый, изящный, с тонкой вязью еле заметного узора и с длинными острыми зубьями, черный и гладкий, будто только что отлитый из смолы или жидкого блестящего стекла. Холли часто любовалась им раньше и часто пыталась взять в руки или хотя бы потрогать - почему-то он завораживал ее, хотя одновременно и пугал. Но бабушка ни разу не позволила дотронуться до него.
   - Если тебе дороги твои руки, Цветочек, - однажды сказала она, - лучше не трогай.
   - Он что, кусается? - насмешливо спросила Холли.
   - Хуже, - ответила бабушка с таким выражением, что у Холли пропала охота расспрашивать дальше.
  
   И вот теперь Берта Аскольдовна протягивала ей черный гребень. Сама.
   - Это что, мне? - дрогнувшим голосом спросила Холли.
   Бабушка кивнула.
   Было невежливо заставлять ее ждать. И потом Холли опять почувствовала то странное притяжение, которое раньше все время заставляло ее тянуть руки к гребню, несмотря на запрет. Как будто он звал ее, как Алису звали зачарованные пирожки и бутылочки: "сьешь меня", "выпей меня" - хотя ведь яснее ясного, что от напитков с такими надписями надо держаться подальше.
   Холли заворожено протянула руку и взяла черный гребень. Он был гладкий и прохладный - и одновременно теплый. Хотя, конечно, такого не могло быть. Особенно учитывая, что его только что держала рука призрака, а не живого человека. А еще, как будто гребень сам был живой. Он даже вроде чуть шевельнулся - то ли устраиваясь поудобнее, то ли раздумывая, не сбежать ли.
   - И что мне с ним делать? - растерянно спросила Холли, осторожно держа гребень в раскрытой ладони, даже не решаясь сжать пальцы. Она не понимала, как относиться к странному подарку - то ли как к задремавшей змее, которая может укусить в любой момент, то ли как к птице, которую можно раздавить неосторожным движением.
   Бабушка покачала головой и положила свою руку поверх, заставляя Холли сомкнуть пальцы на гребне. Девочка вздрогнула - от прикосновения ее прозрачных прохладных пальцев - и от прикосновения гребня, кольнувшего кожу.
   - Ты хочешь, чтобы я хранила его? - неуверенно спросила Холли.
   Бабушка улыбнулась и кивнула. А потом приложила палец к ее губам.
   - Не говорить никому? Про гребень? И...про тебя?
   Бабушка опять кивнула, а потом тронула пальцем левое ухо и сразу же - глаз.
   - Слушать? Слушать и смотреть?...
   Берта Аскольдовна нахмурилась и шевельнула пальцами, будто подбирая подходящий жест.
   - Быть настороже? - предположила Холли, и увидела, что бабушка одобрительно улыбнулась.
   - Чего мне... надо опасаться?
   Бабушка пожала плечами.
   - Ты не знаешь? Не знаешь?! Ты приходишь ко мне после смерти, даешь этот страшный гребень, говоришь, что надо быть осторожной - и больше ничего не можешь объяснить?! И что мне, по-твоему делать?!
   Берта Аскольдовна укоризненно покачала головой и опять тронула пальцем губы Холли.
   - Молчать? Просто молчать... - горько пробормотала Холли. Ей уже было стыдно за недавний крик.
   А бабушка вдруг тронула теперь запястье Холли, отогнув рукав халатика и опять недовольно качнула головой.
   - Браслет? - догадалась Холли. - Я помню, ты говорила носить его всегда, и я ношу, правда. Я снимаю его только дома, когда никто не видит, - она смутилась и пояснила тихо: - понимаешь, он все-таки будто связывает меня. Например, мешает, когда я играю музыку. Так может быть, да? Можно я его все-таки буду снимать? Когда одна?
   Бабушка, помедлив, неохотно кивнула.
   - Папа сказал, ты умерла из-за сердца. Приступ. Инфаркт. Правда?
   Бабушка промолчала, будто не услышала вопроса.
   - Нет? Ты... может быть... - Холли запнулась. Папин ускользающий взгляд, призрачный визит бабушки, черный гребень, требование быть настороже - все вдруг соединилось в страшной догадке. - Тебя кто-то убил? - почти беззвучно спросила Холли.
   Бабушка строго и печально посмотрела на нее.
   - Кто? Почему? Как...
   Прохладный призрачный палец опять лег на губы, запечатывая еще не произнесенные слова.
   А потом бабушка склонилась к самому лицу Холли и поцеловала ее веки - одно за другим, очень осторожно и ласково. И странно - ее губы были теплыми, совершенно как при жизни. От этой невозможной теплоты, от пронзительной нежности этого прикосновения, Холли заплакала.
   А когда она открыла глаза, бабушки уже не было.
   И прекрасный полупрозрачный цветок из лунных лучей исчез с ладони вместе с ней - будто его и не было. А черный гребень остался - хотя лучше бы наоборот.
   Холли опять закрыла глаза - потому что так можно было представить, что лунный цветок не исчез - она даже будто почувствовала нежное щекотное прикосновение в центре ладони, где он только что был. И еще представила, что бабушка тоже все еще стоит рядом. И можно сказать ей все, что Холли не успела. Или просто подумать, потому что бабушка и так всегда умела понимать ее мысли.
   "Ты говорила - нельзя просить мертвых остаться. Я не прошу, раз нельзя. Но как мне теперь быть без тебя? Почему ты сама оставила меня?! Я тебя люблю! Я говорила, что я тебя люблю?"
   "Конечно, Цветочек. Я знаю. И я тоже тебя люблю", - тихо шепнул прямо в ухо печальный бабушкин голос: - "Но ты знаешь, что я не могу остаться".
   Холли вспомнила, что она говорила, когда умер Гарм. И сказала сквозь слезы, потому что сейчас это было произносить в тысячу раз сложнее, чем тогда:
   - Тогда иди... куда теперь тебе надо. И пусть твоя дорога будет легкой.
   - Спасибо, милая, - бабушкины теплые губы тронули лоб Холли - или это был просто ветер из приоткрытого окна?
   И Холли поняла, что теперь она ушла по-настоящему. Навсегда.
   Холли просидела, не шевелясь и зажмурив глаза, наверное, вечность, сжимая в одной руке черный гребень, а вторую ладонь раскрыв навстречу лунному свету. Стараясь удержать воспоминание о лунном цветке, последнем поцелуе бабушки и ее голосе.
   А потом, чувствуя, что соскальзывает в сон, попросила - сама не зная, у кого: "пожалуйста, пусть хотя бы там все будет хорошо".
   Так и было.
  

***

  
   Холли лежала под цветущим абрикосом, раскинув руки. В ярко-синем небе покачивались нежно-розовые бутоны и белые пушистые цветы, смешиваясь с облаками, а среди этих бело-розовых облаков с деловитым гудением летали золотые пчелы. Сладкий запах наплывал волнами, и они подхватывали Холли и несли вверх - к розовым облакам, высокому небу, к белокрылым далеким птицам, в дальние самые прекрасные края, неведомые земли.
   А потом краем глаза Холли заметила, что кто-то идет по дорожке среди цветущих деревьев. Мама - испугалась она. Тотчас рухнула с облаков на землю - и неловко завозилась, пытаясь приподняться. Но это было не так-то просто - мышцы, привыкшие лететь и парить, здесь, на земле, отказывались шевелиться. Но надо было как-то встать, потому что мама сейчас будет орать, что "нечего валяться на земле, застудишься, заболеешь, испачкаешь платье, а мне потом с тобой возись, ты это все специально, чтобы меня позлить, да? Немедленно вставай и сядь на скамейку, как нормальные люди!"
  
   - Что ты задергалась, Цветочек? - спросила бабушка Берта, опуская рядом и расправляя толстое одеяло. - Замерзла? Переползай на одеяло.
   - Бабушка! - Холли счастливо и облегченно улыбнулась. Конечно, как она забыла, родители ведь уже уехали, еще с утра.
   На одеяле валяться под абрикосом оказалось еще лучше. А бабушка вдруг легла рядом, подложив руку под голову.
   - Надо же, - удивленно сказала она, - как со временем забываются такие важные вещи.
   - Какие?
   - Как хорошо лежать под деревом и смотреть на небо.
   - Это важные вещи? - изумилась Холли.
   - Конечно, - уверенно ответила бабушка. - Еще какие важные. Даже не знаю, что может быть важнее.
   Холли засмеялась. И бабушка засмеялась вместе с ней.
   Они хохотали, лежа на одеяле и глядя на цветы и облака, плывущие в небе. Холли подумала, что это самый лучший день - в году, а может, и во всей жизни. И впереди еще полно таких чудесных дней, целое длиннющее лето.
   - А можно я останусь тут навсегда? - спросила Холли, когда подумала, что через целую вечность, но все-таки, лето когда-нибудь закончится.
   - Прямо тут? - удивилась бабушка. - Под деревом?
   - Ну, ба... - фыркнула Холли. - Ты ведь понимаешь. Можно, я больше не вернусь домой, а буду жить тут, с тобой?
   - Тут и есть твой дом, Цветочек, - сказала бабушка Берта, и ее серые глаза стали серьезными: - Запомни это, ладно? Тут всегда будет твой дом, ты можешь здесь жить, сколько захочешь. Потом, когда ты вырастешь. Когда сможешь сама выбирать.
   - Потом... - вздохнула Холли. Опять упала на одеяло - а потом в облака, выше и выше. И подумала - вот я полетаю, а там, внизу, пусть все крутится. Земля, люди. Лето, осень, зима... И опять, столько раз, сколько надо, чтобы вырасти. А потом - оп - и я уже лежу здесь, под этим абрикосом, взрослая, и мне больше никуда не надо уезжать. Вот бы здорово...
   - Пойду-ка сделаю блинчиков к чаю, - сказала бабушка. - Как проголодаешься, приходи.
  
   Холли так и сделала. Вернулась уже совсем взрослой, оттуда, из-за облаков. В такую же весну, заполненную пением птиц, гудением пчел, светом розовых абрикосовых облаков в синем небе. Немного полежала на одеяле, привыкая к новому взрослому телу. А потом поднялась, немного путаясь в непривычно длинных ногах, и пошла к дому. Там уже пахло блинчиками, и бабушка, ни капельки не постаревшая за все эти годы, колдовала над чайником, составляя заварку из трав по своим секретным рецептам.
   Холли улыбнулась, глядя на нее, с наслаждением вдохнула запахи выпечки, трав, цветущего сада - и подумала, что совершенно, абсолютно счастлива. Потому что теперь совершено некуда торопиться, и больше не нужно никуда отсюда уезжать, а значит - впереди целая вечность, наполненная этим бесконечным счастьем.
  
  

***

  
   А потом Холли проснулась, сжимая в руке черный гребень. Первые несколько секунд она еще улыбалась, вдыхая запахи цветущего абрикоса и блинчиков, а потом разом вспомнила все.
   Бабушка умерла, и Холли больше не вернуться в тот сад, который ей приснился. И этот сон, и все мечты - повзрослеть и переехать жить к бабушке - никогда не исполнятся. Все потеряло смысл. Потому что бабушки Берты больше нет.
  
   Холли тихо заплакала, уткнувшись в подушку, стараясь не всхлипывать слишком громко, чтобы никто не услышал. Она опомнилась только тогда, когда в дверь стукнула мама и крикнула:
   - Ольга, не проспи! Пора собираться в школу!
   - Да, иду! - быстро крикнула Холли, испугавшись, что мама зайдет, увидит ее зареванное лицо и мокрую подушку, и начнет расспрашивать, в чем дело. А Холли сейчас не вынесет ее расспросов, и у нее нет никаких сил придумывать что-нибудь и оправдываться. Потому что никому нельзя рассказывать про ночной визит бабушки Берты. И про черный гребень.
  
   А за завтраком Холли поняла, что тот нежный поцелуй в веки был не просто прощанием. Так бабушка Берта отняла у нее истинное зрение.
  

*** (конец ознакомительного фрагмента)


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"