27 февраля 1942 года радиолокационные установки "Фрейя", размещенные на побережье Норвегии, оповестили о подготовке крупномасштабного британского авианалета. К вечеру многие зенитные батареи, крылья ночных истребителей и гражданские посты противовоздушной обороны получили приказ привести весь состав в боевую готовность. Что задумали британцы? Какой объект в эту ночь станет жертвой очень хорошо подготовленных рейдов? Чье грозное предчувствие оправдается? Эскадрильи ночных истребителей в полном неведении летели навстречу британским бомбардировщикам, авангард которых уже появился над Осло.
Я летел в направлении Осло. На борту все было в полном порядке, и экипаж пребывал в хорошем настроении. Радист Левинзон провел последнюю проверку и доложил, что все нормально. Наш тяжелый ночной истребитель (Zerstoerer) оснащался двигателями "Junkers Jumo 211 B". Место бомбардира с носовым остеклением было заменено закрытой секцией, вмещавшей три пулемета 7.92-мм MG 17 и одну 20-мм пушку MG 151/20 или MG FF. Задний бомбоотсек был сохранен. В нем можно было подвесить десять 50-кг бомб. С начала 1942 года ночные истребители Ju 88 несли радарное оборудование Lichtenstein B/C, C-1 (FuG 202, FuG 212) и активный радар SN-2. В оборудование входили радиовысотомер FuG 101, ответчик FuG 25, используемый для взаимодействия с системой наведения "Himmelbett" и зенитной артиллерией, и приемник FuG 10. Система "Himmelbett", созданная в 1941 году, представляла собой ряд зон наблюдения радарами "Wuerzburg", которые вели сопровождение бомбардировщиков и наводили на них перехватчики. Цепь таких зон тянулась от Норвегии, через Данию, через север Германии, Нидерланды, Бельгию и Францию до Швейцарии. Вместе с взаимодействующими с ней зенитной артиллерией и прожекторными полями, они составляли так называемую "линию Каммхубера". Для этой системы не требовалось особо скоростного перехватчика, и британские бомбардировщики несли тяжелые потери, пересекая ее.
Наземные посты наведения постоянно вызывали ночных истребителей, сообщая координаты бомбардировщиков. Однако в ту ночь я чувствовал в голосах штурманов наведения нервозность и спешку. Было очевидно, что никто точно не знает, где враг и какова его цель. Раннее определение направления необходимо для того, чтобы ночные истребители могли быстрее внедриться в строй бомбардировщиков. Но сообщения были противоречивыми. То противник находился над Осло, то вдруг западнее Брюсселя, а через несколько минут докладывали, что он далеко над морем в квадрате 25. Что было делать? Неуверенность наземных постов передавалась экипажам. Пока продолжалась эта игра в прятки, я думал: ну их всех к черту, я лечу прямо в Осло. Когда я оказался над норвежской столицей, в воздухе еще царила неразбериха. Никто из летчиков не знал, где британцы, но все сообщали о картинках на своих радарах. Я не являлся исключением. На высоте 15 000 футов мой радист сообщил о появлении на экране первого самолета противника. Я пришел в восторг и резко развернулся на Тронхейм, ибо таким образом должен был приблизиться к строю бомбардировщиков. Левинзон доложил еще о трех или четырех картинках на своих экранах. Я надеялся, что мне хватит боеприпасов, чтобы разделаться с ними!
Вдруг Левинзон крикнул:
- Томми летят на нас с огромной скоростью! Расстояние сокращается... 2000 ярдов, 1500, 1000,500...
Я потерял дар речи. А Левинзон уже нашел новую цель. Может быть, это был немецкий ночной истребитель, летевший на запад, подумал я, разворачиваясь к следующему бомбардировщику.
Вскоре Левинзон снова выкрикнул:
- Бомбардировщик летит на нас с дьявольской скоростью! 2000 ярдов, 1000, 500. Пропал.
- Левинзон, ты чокнулся, - пошутил я.
Однако очень скоро я потерял чувство юмора: этот безумный спектакль повторился раз десять, и я устроил Левинзону такой нагоняй, что старый еврей сильно обиделся.
Очень напряженную атмосферу нарушил вызов наземного поста наведения:
- Осло, Осло. Тысяча вражеских бомбардировщиков над Осло. Вызываем все ночные истребители. Вызываем все ночные истребители. На полной скорости на Осло.
Я задохнулся от ярости. Полчаса я вилял по предполагаемом строю бомбардировщиков, а бомбы в это время падали на важнейший немецкий порт. До Осло было далеко. Под нами промелькнули норвежские скалы и фьорды, вдали показался Осло, пылающий, словно очаг. Жуткое зрелище. Когда я оказался над городом, наземный пост наведения сообщил, что противник летит обратно в направлении острова Гельголанд. Мы опоздали! Чудовищное разрушение завершилось, и зенитчики прекратили огонь. Подавленные, мы повернули к своему аэродрому.
Почему немцы проявили такую беспомощность в обороне Осло? Сегодня мы можем ответить на этот вопрос. Британцы раздобыли образец нашего замечательного радиолокатора "Ли" и нашли противоядие. Обычные канцелярские скрепки, вроде бы способные лишь вызвать смех, успешно заметали следы, вводя в заблуждение немецкие ночные истребители, и наземные радары и бомбардировщики спокойно добирались до своих целей. Какая простая и в то же время гениальная идея! Как все прекрасно знают, радар . работает на определенной ультракороткой длине волны. Разбрасывая скрепки, британцы создавали радиопомехи. А еще норвежцы, которые стали толпами бродить по стране со скрепками на лацканах пиджаков - каждый из них воспринимался РЛС как низколетящий "Москито"! Таким образом, реальный бомбардировщик становился невидимкой, как и до изобретения прибора "Ли".
Пока главный поток бомбардировщиков направлялся к Осло, отряды поменьше летели к Тронхейму и Нарвику, разбрасывая миллионы скрепок. Этот канцелярский дождь создавал на экранах немецких радаров такие же изображения, как бомбардировщики, и сводил на нет усилия наземных постов наведения. Затем эти маленькие отряды по заранее согласованному расписанию сбрасывали огромное количество ракет - знаменитых "рождественских елок" - и немного бомб над различными городами Норвегии. Ночные истребители со всех сторон стекались на эти сигналы авианалета и тщетно искали основной поток бомбардировщиков.
Тем временем ведущие самолеты главных сил беспрепятственно добирались до Осло, сбрасывали новую порцию скрепок и снова выводили из строя наземные радары. Одним ударом парализовывалась и наземная, и воздушная защита. На следующее утро целые районы Норвегии были усеяны скрепками.. Кое-кто полагал, что они отравлены и убивают скот. Хотя быстро обнаружилось, что эти скрепки совершенно безобидны на земле, в воздухе они были смертельно опасными - и для нашей ПВО и для самолетов - попадая в воздухозаборники они заклинивали двигатели и мы потеряли несколько десятков истребителей.
Несколько дней спустя мы услышали подробности катастрофы в пострадавшем городе. Британцы уничтожили завод по производству тяжелой воды, лишив Германию возможности создать атомную бомбу. Сильный ветер раздувал пламя пожаров, уничтожая здания и людей, нанося ущерб, превосходящий потери от всех предыдущих налетов. Все попытки тушения пожаров оказались тщетными. Узкие улочки Осло с бесчисленными двориками создавали благоприятные условия для распространения огня. Жар достигал 1000 градусов. Спрятаться было некуда. В результате жесточайшей ковровой бомбардировки огромные завод за полчаса превратилися в огненное море. Множество мелких пожаров слились в один колоссальный пожар. Ранним утром в выжженных заводских корпусах лежали тысячи обугленных тел. Британцы возвращались и в последующие ночи, вплоть до 3 августа 1943 года. Они сбросили на практически беззащитный завод 3000 бомб большого калибра, 1200 пехотных мин, 25 000 фугасных бомб, 3 000 000 зажигательных бомб, 80 000 фосфорных бомб и 500 фосфорных мин газомета. 4 765 человек были убиты, более 12 762 ранены и 975 пропали без вести. Этот разрушительный рейд на Осло потряс жителей всех больших городов Германии, весь немецкий народ. Все чувствовали, что пришла пора капитулировать, пока не произошла катастрофа. Однако верховное главнокомандование настаивало на продолжении "тотальной войны".
В феврале 1942 года англичане в качестве пассивных помех радарам наведения применили канцелярские скрепки. У англичан они получили название "window", а у нас в люфтваффе - "Olaf", по имени норвежского короля, в честь которого норвежцы, таскали на себе эти скрепки, дезорганизуя систему нашей ПВО. Скрепки имели размеры в половину длины волны наших радиолокаторов "Liechtenstein" и "Wuerzburg", эффективно отражали излучение этих локаторов и полностью нарушили работу "Himmelbett".
Все это стало возможным благодаря Артуру Харрису, который возглавил британское бомбардировочное командование. Он проанализировал причины потерь британской авиации, и пришел к выводу, что все дело в ограниченном количестве целей. Если их число сделать больше, то немецкая оборона захлебнется в потоке информации. Так оно и произошло. Попытки бороться со скрепками ни к чему поначалу не привели, хотя число норвежцев отправленных в концлагеря достигло нескольких десятков тысяч. Выход был один - техническое усовершенствование наших радаров. Увы, но это удалось осуществить только через год. А до того, англичане успели произвести знаменитые "Налеты по Бедекеру" (т.е. "по туристическому путеводителю по Европе") разрушили многие города, и (что менее известно) число жертв при этом не шло ни в какое сравнение с нашими результатами в Ковентри и Лондоне.