Нэмури впервые за долгое время чувствовал себя уставшим.
- Почему ты идешь за мной? - спросил он, заходя в приемную отделения.
- Хочу увидеть Илию, - ответил Лис, не сбавляя шаг. - Покажу рисунки Жрицы.
- Думаешь, она уже в курсе?
Лис усмехнулся:
- Уверен, Золотой расписал ей во всех красках. Ты так и не сказал, что будешь теперь делать. Твой мир...
- Знаю, - оборвал его Нэмури, остановился и посмотрел на невыносимую рыжину. - Знаю всё.
- Если не хочешь уходить в Охоту, предпочитая риск, вернись на Каменскую. В тренировочном тебя ждет сюрприз.
- Ты его переоборудовал, - понял Нэмури. - Сделал клеть.
Лис тихо засмеялся:
- Не мог же безымянный Наставник бросить своего безымянного ученика на съедение пограничному бешенству.
- Спасибо, - ответил Нэмури и повернул к коридорам. - Можешь сделать для меня еще кое-что?
И не мог не усмехнуться про себя: 'Ты так удивился, что даже не в силах скрыть это', - и продолжил:
- Отправь пару проверенных охотников к Морроку, пусть заберут оттуда мои вещи и перевезут обратно... на Каменскую.
- Сделаю, - сказал Лис. - Что с Илией?
Нэмури поморщился:
- Я уже сказал.
И не успел и глазом моргнуть, как оказался прижатым спиной к лестничной стене: 'Наставник по-прежнему не теряет формы'.
У Лиса закаменело лицо, и Нэмури развеселился: 'Что - отправишь подметать подъездную дорожку?'.
- Значит, это была не горячка, когда ты предложил Жрице взять Илию в ученицы. Обозвал их обеих нежитью. Хорошо, что она более хладнокровна, чем мне рассказывали, недоумок. Я думал, что растил воина, а не брезгливую домохозяйку. Сейчас мне действительно жаль потраченного на тебя времени...
- Всё сказал? - поинтересовался Нэмури, освобождаясь от его захвата. - Мне вообще-то работать нужно.
И начал спускаться вниз.
Лис догнал его и пошел рядом:
- Если собирался так легко отступиться от нее, если не хотел драться за нее, зачем сделал своей любовницей? Позволил бы Лаки привязать ее. Позволил бы мне забрать ее. Почему не отдал Гессо в ученицы? Только ли из-за ложной безымянности? Огорчился, что она на самом деле не похожа на тебя? Нэмури, у тебя перед глазами прошло сотни примеров Наставничества. Где ты видел полную преемственность в линиях? Мой собственный ученик был не только безымянным, но и мраморным, и он отрекся от меня. Хочешь, чтобы Илия сделала то же самое?..
- Мне всё равно, что она станет делать.
- Недоумок, да? - расстроился Лис. - Ты и впрямь недоумок, Нэмури. Хочешь стать первым Наставником, предавшим свою ученицу только из-за того, что ее сущность оказалась другой, не похожей на твою собственную? Потерять интерес к Илие из-за такой малости... Нет, я в самом деле не понимаю...
На некоторое время Лис унялся, но потом вновь завел ту же песню.
'Чуть-чуть не успели', - огорчился Нэмури, краем уха слушая его.
- А, может, ты испугался, ученик? Испугался ее неизведанной силы? Боишься, что она движением пальца станет делать 'сухие ветви', отправляя противников на дрова?..
Показались долгожданные двери приемной Пантакля.
- ...Или тебя так завлекли прелести твоей бывшей любовницы?
Нэмури остановился и посмотрел на Лиса.
Тот, не смущаясь, пояснил:
- После нашего разговора мне показалось неразумным оставить тебя без присмотра. В те сутки уже хватило разбитых не объектов. И признаться, я был удивлен, когда ты вывел меня к знакомому дому. Неужели Летиция до сих пор ждала тебя и даже простила Кларисс?
- Это - не твоё, Наставник, - сказал Нэмури и подошел к двери, подал сигнал и стал открывать ее.
- Слушай, Нэмури, - сказал Лис ровно. - Даже Золотой не стал бы спать с кем-то еще помимо Илии, если б не его ритуал. Шульду нужно было освободить его от мраморности хотя бы визуально, вот он и приучил Лаки к этой стороне жизни нормальных, как к самому краткому пути познания их поведения и привычек. Но не припоминаю, чтобы я проделывал подобное с тобой.
Дверь, наконец, открылась, пропуская его, Нэмури выдернул непривычные, неповоротливые ключи из замка, а Лис всё никак не замолкал:
- Нэмури, ты предал ее дважды. Как ученицу и как любимую. И я ни за что не поверю, что ты найдешь в Летиции свою душу, как нашел ее в Илие.
Нэмури посмотрел на стол секретаря - Глока не было. На столешницу навалился Троскаб, не сводя с них настороженного взгляда. Из пятого кабинета выносили разбитые объекты. Над первым и третьим были подняты зеленые 'флажки'. И тогда Нэмури позволил себе повернуться к Лису и тихо сказать:
- Я ошибся. Илия - не моя душа. И я рад, что Жрица сможет снять ее с привязи. Потому что с каждым днем меня всё больше тяготит общение с ней. Она давно стала для меня обузой, что расшатывала моё равновесие. И то, что сегодня случилось - прямое доказательство правильности моих выводов. И ты должен радоваться моему решению. Потому что она всё еще жаждет тебя. И вы можете быть вместе, когда и сколько пожелаете.
Лис неожиданно жестко сказал:
- Это ты должен радоваться, что всё еще остаешься моим учеником, иначе бы я начистил тебе физию. Но ты прав, благодарю тебя, что убрался с моего пути. И не тревожься о том, чтобы разбить меня. Илия справится лучше.
Нэмури разрешил себе обнаглеть еще больше и оскалился:
- Что ж... Это большое облегчение. Имя 'Демон' тебе стоило давать не мне. Ей оно подошло куда бы больше. И я также благодарен, что ты снимешь с моих плеч это бремя. Мне оно - неприятно. Я бы сказал даже - омерзительно. А теперь, прости, но мне пора работать.
Он отвернулся к кабинетам и наткнулся на внимательные взгляды. Троскаб продолжал сидеть на столе Глока и не видел, и не чуял, что за его спиной в дверях общей комнаты стояла призрачная Илия с незажженной сигаретой в руках и отстраненно наблюдала за ними.
Лис ругнулся сквозь зубы, а Нэмури улыбнулся: 'Так даже лучше. Не будет лишних слез и обмена пустыми данными'.
Троскаб обернулся и явно опешил.
'Охранник', - хмыкнул Нэмури.
- Вот как... - сказала Илия, внимательно рассматривая его. - А то, что я чувствую...
- Это ложное, - закончил за нее Нэмури. - Результат привязи.
Она помяла сигарету и сказала:
- Бред. По срокам ерунда выходит. Но не важно. Я не могу злиться на тебя и винить в том, что стала сплошным недоразумением... Прав был Тоска... - Лис заметно подобрался, и она продолжила: - ...В том, что считал меня неудачной, что от меня 'разочарованием пахнет'. Прости. Не хотела. Но и Связь с тобой как Наставником рвать не стану. Бессмысленно. Лишнее телодвижение.
- Согласен, - сказал Нэмури.
Она потерла переносицу:
- Фокус у тебя интересный получился. Красочный. 'Нингё дзёрури' - остроумно. Оригинальная демонстрация стиля, но я признательна за нее... Как и за всё остальное. Спасибо, что берег меня и не бросал.
'Пустые слова от пустой нежити, - думал Нэмури. - Ты даже консультантов понять не в состоянии, не то, что нормальных. У безликих иное мышление. Не зря Лаки принял тебя в начале за свою. Но я рад, что не стал твоим хозяином. Только раболепия мне не хватало. Надо же было столько времени заблуждаться... Поразительно'.
- Единственное, что меня смущает... - ее пальцы оставили переносицу и взлетели к левому виску, массируя его осторожными движениями.
'Опять голова болит, - понял Нэмури. - И какое счастье, что это уже не мои проблемы'.
- ...Извини, но, похоже, ты и впрямь перестал быть консультантом. Сливаешь личное объектов всем подряд... - она посмотрела на своего охранника: - Троскаб, а где Глок?
'Значит, разговор закончен, - понял Нэмури и прошел в свой кабинет. - Я бы поразился твоей стойкости и хладнокровию, как раньше, если бы не знал, что ты - нежить. Всё-таки ужасно неприятно...'.
Лаки было плохо. Так плохо, что ему казалось, лучше бы он остался мраморным 'пнем с глазами'. Усыпальня собирала разбитые объекты, когда на пороге кабинета появился потухший Лис, и Лаки понял, что надежды на возвращение разума к Нэмури больше нет.
Стоило трехъярусной телеге выкатиться, как Лис выгнал Сино, который грел зад на письменном столе, поручив ему съесть лимон, чтобы убрать излишнюю жизнерадостность с физии.
Лис пристроился на краешке стула и спел сагу о походе в Храм Пяти, о разгневанной Жрице, которая сказала Лису, что больше не желает видеть 'этого кретина' и еще много других, менее цензурных слов. Сказала Нэмури, что 'из-за хвоста' он совсем 'мозгов лишился', но эту странную фразу Лис разъяснил Лаки чуть погодя. В подробностях и лицах описал возвращение в отделение и сцену в приемной.
Лаки взамен слил ему беседу с Илией после ее пробуждения, хотел было опустить некоторые детали, но Лис спросил: 'Ты дал ей понять, что она так же желанна, как и прежде, или тоже стал недоумком, как Нэмури?'. Лаки сознался, но Лис только сказал: 'Хорошо'. И только тогда он понял, что Лису также муторно, как и ему самому. Поэтому Лаки повеселил его детальным описанием пятого кабинета и нового 'фокуса' Илии. Поведал, что катающимися креслами и подвижными рамами для объектов нововведения не ограничиваются, что там еще есть световые лучи, что разноцветными завесами разделяют кабинет на части, и что благодаря этой новинке Пантакль разорится на одном электричестве для пятого кабинета. Лис тут же откопал данные по спонсорству, и Лаки пришлось сознаться, что Илия оплатила 'игрушки' из своего кармана. Об этом рассказал Нэмури, когда Гессо удалось-таки разблокировать его память с эпизодом консультации Илии и деталями фокуса.
Лис подивился самостоятельности 'мелкой', но расспрашивать не стал. То ли сам вычислил источник ее неожиданного для Пантакля богатства, то ли ему было не до того. Лаки осторожно предположил, что и лучами-занавесками удобства пятого не ограничиваются, и на сём его энергия иссякла.
'Нэмури, демон тебя возьми. Ну да, ну встретил старую любовь, но зачем так всё... рвать? - думал Лаки, кусая ноготь. - Боги, даже нормальным наемникам плевать, чья кровь течет в жилах Илии, главное, что умения свои она применяет разумно...'.
Вспомнил, как развлекал художницу историей беседы с наемниками. Док сердился, что она расповадила бойцов, и те по привычке суются к нему 'с сущими царапинами' и, разумеется, взамен медпомощи получают новые синяки да шишки. Вепрь интересовался, как выглядит сейчас 'комната' Илии и спрашивал ее номер телефона. Пришлось слить, чтобы отвязался. У Оружейника, оказывается, были все ее контакты, но он никому их не отдавал даже под угрозами 'разобрать всю его лавочку на детальки'. Но и он отобрал у Вепря трубку и передал привет Илие, сказал, что приготовил для нее гору новых 'игрушек'. Признаться, Лаки был более чем рад, что они звонят не для вызова. Приключения ему поднадоели. Но и не потому что внезапно соскучились. Они предприняли самостоятельную вылазку и поплатились за жадность.
'Жора же еще было предостаточно', - вздыхал Лаки, слушая забористые ругательства Волека.
Общее количество единиц сократилось на треть. К счастью, шефы уцелели. Заменить их было бы сложно, не выезжая из Арадии. Наемники считали, что разбились бы все, если б не неожиданная поддержка невесть откуда взявшейся 'нежити'. Те передали Нэмури 'привет от Лиса' и, закончив зачистку, убрались восвояси. Любопытных наемников интересовало, кто такой Лис. Лаки по-честному сообщил им, что это Наставник Нэмури и теперь мучился моральной проблемой: передавать этому настырному спасителю привет от 'должников' или промолчать. Потом все-таки слил эти данные и не пожалел - Лис горько улыбнулся и даже на время перестал называть его по имени. От последнего Лаки было здорово не по себе. Лис звал его исключительно 'Золотым' с той самой истории с дурной девчонкой из нормальных. И ведь, что самое обидное, Лаки с ней даже не 'ритуалил'.
'Может, и к лучшему', - думал Лаки, вспоминая, как та проявляла навыки спецов из разведки, преследуя его по пятам.
Но Лис, похоже, перестал на него дуться только недавно.
- Хочешь посмотреть, как выглядели безликие? - спросил Лис.
- Откуда? - растерялся Лаки.
Лис ухмыльнулся и, наконец, устроился на стуле нормально, достал из кармана крохотный фотоаппарат, размером с зажигалку и передал Лаки.
- Рисунки Жрицы, - пояснил он. - Отдать в руки не пожелала, но сфотографировать позволила. Для Илии. Думает, что она со временем начнет на них походить. Пойдем к Глоку, отправим его еще погулять.
Лаки вышел в приемную следом за ним - над всеми кабинетами горели 'флажки'.
'Все работают, только мы с Лисом развлекаемся', - подумал он, встретив настороженный взгляд Сино. Глока еще не было.
- Странно, - заметил Лаки, устраиваясь на его месте. - Сино, ты нашего секретаря не видел?
- Нет, - сказал тот. - Все сами себе объекты заказывают. Похоже он давно ушел.
- И куда же ушла наша прелесть?.. - пробормотал Лаки, открывая первый файл с рисунком. - Лис, ты шутишь...
- Не шучу.
- Это точно рисунки? Не фото?
- Нет, - усмехнулся Лис. - У нее потрясающая техника... И знаешь, мне показалось, что Жрица знает о них куда больше, чем говорит.
Лаки задумчиво разглядывал одного и того же мужчину, белокожего, синеволосого... 'демона'.
- Думаешь, он был ее любовником? - спросил Лаки.
- Я в этом уверен, - прохрипел отчего-то счастливый Лис. - Если бы ты присутствовал при ее рассказе, ты бы тоже уверился. Но я не о любовных связях. Листай дальше...
- Похоже, это те самые 'балахоны', - сказал Лаки, рассматривая одеяния, напоминавшие облачение жрецов Льдира, свободные, длиннорукавые, с остроконечными капюшонами, полностью закрывавшими лица. В прорезях для глаз синевы не было видно.
- Если они на самом деле так выглядели, то я не удивляюсь, почему их считали бестелыми, - пробормотал Лаки, перелистнул еще одну и присвистнул: - Погоди, про оружие она ничего не говорила?
- Нет, - улыбался Лис. - Про клинки не было ни слова. И ты на стойку посмотри. Он явно готов отразить нападение.
- Думаю, ты прав, - сказал Лаки. - И насчет того, что Жрица многое замалчивает - тоже.
На следующем рисунке одинаковые балахоны стояли вокруг стола, один из них склонился на колено перед черноволосым патлатым хмырем. Хмырь пристроил тощий зад на столешнице и с мягкой улыбкой смотрел на своего безликого.
- Постой... - сказал Лаки. - Это что - Генрих?!
- Думаю, да, - сказал Лис. - Становится немного яснее, почему его прозвали 'Черноволосым', не находишь?
- Очешуеть, как говорит Пилигрим, - Лаки изучал жесткие черты лица. - И впрямь похож на гравюры... Слушай, мне кажется, или у Жрицы тут случилась неполадка с пропорциями? Этот безликий, если выпрямится, то остальные 'тени' ему еле до плеча достанут... А сам Генрих в его пупок глядеться станет... Если не в коленку. Нигде не упоминается, что он был коротышкой, а такие вещи долго историками обсасываются.
- Он и не был, - сказал Лис. - Жрица поведала, что безликий был невероятно высоким. Натуральным великаном. Прочим же она едва доставала до груди. А теперь вспомни ее рост и улыбнись.
- Очешуеть... - повторил Лаки, откопав, что та разговаривала с Пилигримом, не поднимая головы. - Не-е, Лис, если Илия вымахает пуще Нэмури, я этого не переживу.
Тот засмеялся:
- Не вымахает. Как Илия справедливо заметила, вряд ли она 'как зрелая женщина' сможет вырасти еще.
- Да кто этих безликих знает, - пробормотал Лаки, открыл следующий рисунок и невольно залюбовался: демон, обнаженный до пояса, смотрел в окно, за которым горели пятнышки звезд и виднелся силуэт неведомого города. Шикарная грива закрывала лопатки, но и без того было ясно, насколько развитым физически он был.
Лаки пригляделся и с удивлением заметил тонкие шрамы на спине:
- Лис, смотри: их можно ранить.
- Да я и не сомневался, - позабавился тот. - Но, думаю, это нечеловеческих рук дело... Возможно, результат неудачной тренировки...
Краем глаза Лаки заметил, что он дотронулся до повязки, и сумел сказать совсем другое:
- И вправду красивый, нежить.
Для полноты картины Лаки томно вздохнул и, наконец, выудил у Лиса смешок.
Послышалось:
- Можно?
Сино нетерпеливо перетаптывался неподалеку. Лис закусил губу, сдерживая улыбку, смерял веселым взглядом Лаки и сказал:
- Валяй.
Сино тут же образовался за лакиной спиной, но комментариев от него не последовало. Он вежливо пытался сделать вид, что его тут вовсе 'не стояло'.
Лаки усмехнулся и открыл еще один рисунок, как оказалось, последний: безликий сидел на полу рядом со своими клинками. Незачехленная сталь многообещающе сверкала. Демон был в облачении, но капюшон на сей раз был расстегнут, и под ним обнаружилась темная повязка до самых глаз, залитых ультрамарином. Из-под повязки же пробивались темно-синие рельефные ветви сосудов. Упрямая складка между густо-синих бровей, длинные, опять-таки синие ресницы...
- Слабо похоже на фантазию сумасшедшей, - оценил Лаки. - Сломанные рисуют иначе.
Во всей позе безликого ощущалась безнадежность и невероятная, нечеловеческая усталость.
- Момент-брешь, - уронил Сино.
Лаки едва не подпрыгнул, успел забыть о нем, сказал:
- Да, не так они сильно и отличаются от людей... Лис, я все-таки не могу понять, что это за оружие? Ты знаешь?
Узкие, прямые тонкие лезвия притягивали взгляд, но изумляло отсутствие какого-либо намека на гарду возле простой, без украшений рукояти.
- Так же неудобно, - сказал Сино. - Руки заскользят...
- Вот и я о том же, - кивнул Лаки.
Лис, наконец, сказал:
- Не знаю. Но зато у меня есть идея, что подарить Илие на день рождение... Лаки, ты что - забыл? Ей же скоро пятнадцать стукнет.
- Закопал, - сознался он, чувствуя себя донельзя смущенным.
Дни рождения он терпеть не мог и собственный, после смерти Шульда, никогда не отмечал. 'Всё равно даты придуманы Наставниками', - рассуждал он.
Тут Лаки спохватился:
- Откуда взялся день рождения Илии?
Лис как-то странно посмотрел на него:
- Из ее документов.
- Ясно, родители-опекуны, - вздохнул Лаки, возвращаясь к рисунку.
- Но такие же клинки я ей все-таки подарю, - сказал вредный Лис.
- Она не любит холодное, - донеслось до них.
Гессо стоял возле открытого кабинета и вытирал лицо синим платком.
'Илия подарила, - понял Лаки. - А выглядит он очень неплохо. Глаза даже не покраснели. Похоже, для Призрака в запределье нашлись свои плюсы'.
- Лаки, если ты заменяешь Глока, вызови, пожалуйста, усыпальню. Пусть мой квартет увезут. Надоели.
Лаки надулся на 'замену', но послушался, попутно отмечая, как упрямится Лис:
- Нэмури Илию из-за комплекции на огнестрельное сразу подсадил, а сам тайком до сих пор катаной машет. Она всего лишь не умеет с ним обращаться.
- Ты с таким тоже, - пустился бодаться Гессо. - С этими фруктовыми ножами никто не сможет сладить.
- Она - сладит, - уперся Лис. - Это ты ей со своими пистолями голову заморочил: 'Ах, из кустов по зайцам палить с большо-ого расстояния - мо-оре удовольствия'. 'Сделай машину частью своего те-ела' и прочие стрелковые премудрости. А Пилигрим - с рукопашным домогается ко всем подряд. 'Оружие - тело твое, и не надобно ничего тебе боле'. Надо было его меньше на инструктажах лупить, совсем на физической силе свихнулся... Из-за вас, инструкторов, девчонка в традиционном оружии натуральных ни семечка не шелушит...
'Надо же, Нэмури до сих пор упражнения с катаной не бросил, а я и не знал... - подивился Лаки, слушая длинные гудки. - Значит, Гессо тоже уже видел фото... Усыпальня сама задремала? Не понимаю...'.
Сзади пролезла загорелая рука и похитила манипулятор.
'Сино, демон, заикой оставишь', - недовольно подумал Лаки, глядя, как тот листает рисунки.
- Илие они понравились, - бросил самый весомый аргумент Лис.
- Хорошо, подаришь, - вздохнул не менее вредный Гессо. - А дальше-то - что?.. Она не умеет с ним обращаться, ты безликой техники не знаешь, и?..
- Разберемся, - сказал Лис, и в голосе у него прорезалась явная насмешка.
'Ты тоже темнишь, Наставник близкого моего, - подумал Лаки, кусая ноготь от нетерпения. - Так же, как и Жрица... Что-то она тебе рассказала, а с нами делиться ты не желаешь. Уверен, Илия сама скоро к ней 'на чай' пойдет, и тогда посмотрим, у кого данные полнее станут'.
Наконец, в трубке откликнулись.
- Родные вы мои! - завопил Лаки. - У самого едва весь срок не вышел, пока вас дожидался! Гоните сюда две каталки и не смейте заблудиться по дороге! Я тогда к вам в гости приду, золотые мои черепашки.
Он с наслаждением швырнул трубку на рычаги, в ушах продолжали раздаваться длинные гудки.
- Где наш бессменный господин секретарь шляется, хотел бы я знать, - пробормотал он Генриху Черному и опомнился: - Лис, Гессо, а что Илия сказала?
Лис перестал сверлить взглядом почему-то сразу растерявшегося Гессо и неохотно сказал:
- Она его узнала.
- Это как? - вытаращился Лаки.
- Понятия не имею. Промямлила, что откуда-то его знает, только закопала, заказала шесть объектов и сбежала в кабинет, - поморщился Лис.
- Шесть?! - потерялся Лаки.
- Я тоже удивился, но она заявила, что теперь официально считается нежитью и ей теперь 'всё можно', - Лис запустил пальцы в волосы и добавил: - Это цитата, между прочим. О возможностях. Думаю, стоит расценивать как предупреждение...
'Нэмури - скот', - подумал Лаки, а дальнейшие ругательства - не успел, потому что двери кабинетов номер два и номер пять распахнулись одновременно.
- Глок... - сказали дружно Илия и Нэмури и смеряли друг друга тяжелыми взглядами.
Атмосфера в приемной ощутимо сгустилась.
- Уступаю госпоже первенство, - ехидно начал Нэмури.
- У старых не передергиваю, - отрезала Илия.
Лаки захихикал, потому что Лис зажал себе рот и наверняка почувствовал себя трухлявым пнем: 'Художница, ты совсем не щадишь чувства Наставника своего Наставника'.
- С соплячками в переговоры не вступаю, - предупредил Нэмури.
- Мелколюб, - выплюнула Илия.
Нэмури стиснул челюсти и почернел.
Илия же потерла переносицу и ткнула в сторону Лаки пальцем:
- Прекрати ржать и лучше закажи усыпальню...
Она оборвала себя, вскинула голову и быстро огляделась. Лаки снова подурнело, потому что вид у художницы был, как у заклеванного воронами котенка.
- Что? - испугался Гессо.
- Сюда идут, - сказала она.
И впрямь замигал сигнал над входной дверью и послышался скрежет открывающегося замка.
'Хорошо, что не стал перекачивать. Еще бы и со следами возиться пришлось', - думал Лаки, спешно выдергивая фотоаппарат и бросая его недоуменному Лису:
- Не стой. Убери подальше.
Стертый Нэмури привычно проверял обойму 'Вилнесса'. Илия, исподлобья глядя на него, копировала его действия на свой 'Стэк'.
Охотники с возрастающим напряжением следили за ними.
- Благослови Боги нашу новую защитную систему, - пробормотал Лаки, наблюдая за дверью и придерживая пистолет под столешницей наготове.
- Лис, отойди, - скомандовала Илия. - Ты у меня в прицеле.
Тот оглянулся и сделал аккуратный скачок к креслам.
'Для него - это не расстояние', - усмехнулся про себя Лаки.
- Господа охотники, к нам идут серьезные неприятности, - пояснил Нэмури.
Гессо засеребрился взглядом, Лаки кивнул, подтверждая его подозрения, и только тогда почувствовал тянущие запредельные нити призыва к сражению.
- Пилигим, как ни жаль, придется тебя прервать, - донесся голос Шверта.
- М-м? - отозвался он, не находя в себе силы оторваться от сравнения генетических карт Илии с нетопырем обыкновенным.
- У меня предупреждающие сигналы с внешних постов, из здания и приемной.
- Что за черт? - удивился Пилигрим и посмотрел на охотника - тот разглядывал приемную через экран камеры и хмурился:
- Не знаю. Лис там, дверь открывается с верным сигналом...
- Пойдем-ка полюбуемся, - ухмыльнулся Пилигрим и поднялся.
Тело всё еще слушалось плохо, хотя после вмешательства Лаки, перемещаться стало значительно легче.
- Извини, не могу, - сказал Шверт, подпуская его к камере.
Пилигрим заглянул и едва удержался от фирменного лакиного свиста - лучи готовились начать перестрелку.
- А я не могу позволить, чтобы они испортили нашу новую дверь, - не согласился он вслух и вышел, несмотря на откровенное неудовольствие Шверта.
'Ничего, пускай охотники вместе с Лисом поскачут, хватит им кресла протирать... Но мои-то вояки совсем озверели. Полгода никакого фронта. Минимум, - думал он, обозревая обстановку. - Но Гессо-то почему так распалился? От этих бешенством заразился?'.
- Лучи, убрать оружие. Это приказ.
Они оглянулись и повиновались с явной неохотой.
- Лаки, где Глок?
Вместо него ответил Гессо:
- Снаружи. С ним еще человек восемь. В крайне взбудоражено-агрессивном настроении.
'Сильно, - оценил Пилигрим. - Запредельность идет ему на пользу'.
- Тем не менее, всем разойтись по кабинетам и продолжить работу.
Даже Илия посмотрела на него с недоумением.
Пилигрим показал зубы:
- У нас есть охрана на случай неприятностей. А вы, лучи, бросайте отлынивать. Особенно ты, нахальный беличий нос.
Илия надулась:
- У меня там разбитое валяется, и у Нэмури тоже.
- У меня в кабинете четверо, - добавил Гессо. - Усыпальня никак десять шагов сделать не может.
- Интересно, - сказал Нэмури.
- Вот-вот, - продолжала капризничать Илия, - а ты нас обратно загоняешь. Куда нам новые объекты вести? В общую?
Лис улыбался.
Пилигрим вздохнул, чувствуя, как наливается тяжестью позвоночник:
- Без разговоров. Будете караулить осколки, чтобы падаль их не сгрызла, а охранники ваши косточки никому не отдадут.
На обманчиво хрупкое плечо Илии опустилась лапа Троскаба, и она, недовольная тем, что ее отстраняют от зрелищ, убралась в кабинет, но продолжала подглядывать в щель.
- Плохо, что другим не успели камеры поставить, - пробормотал Шверт.
Гессо поменялся местами с Эскудо и аккуратно закрыл за собой дверь. Нэмури же выпустил Алиента и скрылся в темноте.
Лаки ухмыльнулся:
- Впускать?
Лис тихо рассмеялся:
- Ты нас запер на 'восьмой'?
Восьмой уровень безопасности не позволял проникнуть снаружи даже владельцам ключей.
Однако Лаки не долго радовался, Сино развернул кресло вместе с ним к выходу со словами:
- Позволь мне выполнить мою работу.
Лаки надулся не хуже Илии, но к удивлению Пилигрима, кочевряжиться не стал, ушел в скачок, от души хлопнув дверью кабинета.
Лис рассмеялся, глядя, как Пилигрим утирает лоб:
- Думаешь, Якорю с нами было проще?
- Вас меньше было ровно на одно любопытное заячье ухо, - отозвался он.
Троскаб безмятежно улыбался, закрывая маленькой Илие обзор. За дверью пятого кабинета слышались шорохи и жалобное поскуливание.
Лис хмыкнул, ушел в скачок и появился уже усевшимся на столешнице.
- Сино, впускай, - приказал он.
Шверт встал на полшага впереди Пилигрима, прикрывая его.
На пороге показался чем-то довольный Глок и очень удивился, увидев встречную делегацию.
'Ах ты, псиный выродок! - едва сдержался Пилигрим, увидев кого приволок с собой секретарь. - Ну Лис здесь очень кстати. Он этих типов наверняка лично знает'.
- Глок, - сказал Пилигрим. - Ты нарушил правила безопасности Пантакля. Инструкцию ты изучил досконально, поэтому пройди в мой кабинет.
Тот побледнел, растеряно оглянулся, но поддержки не нашел и поплелся к нему.
Пилигрим впустил, вспомнил, что данные Илии остались не запертыми: 'Неважно. Всё равно пришлось бы разбить псиную морду за такие фокусы'.
- Господа, чем обязан? - спросил он, отодвигая Шверта в сторону.
Лис ласково улыбался незваным гостям, те неловко переминались на пороге. Неожиданно их раздвинул Кнут, из-за него выбрался субтильный Ветер, и Пилигрим перевел дух: 'Хоть двое своих... Эти четверо мне мало знакомы... А врачи-то зачем?..'.
- Прошу прощения, господин Пилигрим, - начал мрачный Кнут, - что прерываю вашу работу подобным образом, но дело не терпит отлагательств.
'Телефон мой забыл?', - огорчился Пилигрим и закрыл кабинет вместе с Глоком.
Его ужас он чувстовал даже из-за двери: 'А, закопал. У меня же там разбитый. Шверт увлекся изучением результата... Ну ничего, пускай познакомится поближе со своим будущим. Совсем обнаглел и зарвался, паршивец'.
Вслух же сказал:
- Прошу вас, господа, - и прошел в общую комнату.
Шверт следовал за ним едва ли не вплотную, но к его присутствию Пилигрим уже привык, и оно - не тяготило.
- Присаживайтесь, - махнул он на стулья возле круглого стола, и сам подал пример первым. Шверт беззвучной тенью остался за спиной.
Голоса Совета скоро разместились, а врачи приютились у стенки. Лис материализовался у другой стены, и Алиент перекрыл собой выход.
- Время тикает, - напомнил Пилигрим Кнуту.
Тот сказал:
- Тогда позвольте мне говорить без формальностей.
- Прошу, - отозвался он: 'Что-то мне не нравится такое вступление'.
- Совет выявил ряд нарушений в работе Пантакля, - сказал Кнут. - Экстренно был сформирован орган для внутренних расследований таковых.
'Заняться Совету больше нечем', - прокомментировал про себя Пилигрим и вслух заметил:
- Решение, так понимаю, было принято большинством? Потому что я впервые об этом слышу.
Ветер заметно покраснел, а Кнут на мгновение поджал губы, но ответил:
- Голоса сочли, что иной вариант был бы неэффективным.
- Зря, - улыбнулся Пилигрим. - Стоило Совету предъявить обвинения по форме, и я появился бы там для слива данных.
Тут открыто усмехнулся один из незнакомцев, и Пилигрим был вынужден обратить на него внимание.
- Я - Сантарми, господин Пилигрим, - сказал тип столь желтолицый, будто под завязку налитый желчью или изрядно переборщивший с никотином. - Вместе с господами Тулом... - коротконогий крепыш кивнул, - ...Тепихом... - второй махнул густой шевелюрой, - ...и Зидом... - наглухо закрытый консультант даже не моргнул, - ...обеспечиваем правопорядок в Ордене. И я с прискорбием должен сообщить вам, господин Пилигрим, - улыбался Сантарми, - что Совет был вынужден лишить вас права голоса.
'Круто взял, - подумал Пилигрим. - Надо было еще в январе ломать границы и спустить с тех паршивцев все шкуры. Сейчас бы железяками не бряцал, и Гессо не подставил...', - и поинтересовался:
- Основания?
- Их предостаточно, - расплел сухие пальцы Сантарми. - Но первостепенно: злоупотребление властью, данной вам как шефу Пантакля, и непозволительное для голоса участие в стычке с консультантом, закончившееся гибелью.
'Вот умник! - восхитился Пилигрим. - Ты у меня в очереди на консультацию сразу после Глока. Зря вы сюда пришли, псы помойные. Ни Лис, ни я живыми вас отсюда не выпустим'.
- Ваши данные неверны, - сказал он вслух. - Консультанты, напавшие на меня, не могли на тот момент считаться таковыми, поскольку были за пределом.
Сантарми 'удивился':
- Усыпальня предоставила нам иную информацию... Но это только часть ваших проблем, господин Пилигрим. Давайте я начну по пунктам, чтобы присутствующим было удобнее впитывать, а потом вы можете ответить... если вам найдется, что сказать.
'Наглец, определенно', - подумал Пилигрим.
- Первое, - начал тот, - вы обвиняетесь в сговоре с господином Председателем с целью тайного управления делами Ордена и укрывательстве важнейших сведений от оного... Ах да, совсем закопал, господин Кнут - бывший Председатель. Он также находится под следствием и прибыл сюда добровольно, чтобы убедить вас сдаться бескровно.
'Прости, Кнут, - повинился перед ним Пилигрим, не подавая виду. - Я помыслил о тебе дурное'.
- ...Если вам интересно, то ныне Председателем является господин Трулеж.
'Вот паршивец! Вывернулся-таки от лисовых охотников. Ну ничего, мы тебя еще прищучим', - чуть не поморщился Пилигрим.
Сантарми продолжал:
- Поэтому дальнейшее его преследование со стороны Пантакля либо господ охотников будет крайне неуместным... как и остальных консультантов Ордена по ложным, сваянным из пустоты, обвинениям. Второе. Пантакль обвиняется в нарушении законов Страших. Консультации должны быть тайными. На ваших же присутствуют посторонние - господа охотники, которые не могут считаться ни учениками, ни практикантами. Не являются и объектами. А также не состоят в Медицинском Ордене, братья и сестры которого могут присутствовать на консультациях в случаях, предусмотренных законами Старших и особыми распоряжениями Совета. Далее...
'Ты эту речь добуквенно впитал? - расстроился Пилигрим. - Утомил уже'.
- ...Третье, - не останавливался Сантарми. - Вас как шефа Пантакля обвиняют также в сокрытии важных сведений, касающихся лучей.
'Неужели про пределы пронюхали?', - удивился Пилигрим.
- ...Господин Гессо и госпожа Илия являются потомками ведьм...
'Фу-у, напугать успел, хвалю', - ухмыльнулся про себя Пилигрим.
- ...Как и господин Кнут, и господин Ветер...
'Ох, Ветер, бедняга, ты за нашего волчонка вступился, теперь и тебя приплели', - огорчился Пилигрим.
- ...В связи с этими проверенными данными господин Ветер также был лишен голоса. Также под расследование попадает деятельность господина Лаки. На него у Совета скопилась масса жалоб на сексуальные домогательства...
Лис откровенно расхохотался, и Пилигрим еле удержался, чтобы не сделать то же самое: 'Больше на Золотого Попрыгуна ничего накопать не смогли? И впрямь - Везунчик Лаки'.
- ...Господину Нэмури вменяется самоуправство, заключающееся в незаконной, не одобренной Советом, консультации госпожи Илии.
'Ну Глок, ну скотина бессовестная... То ли волчонка позвать? Пусть она вас покусает, морды псинные', - задумался Пилигрим.
- ...В связи с ранее сказанным у отдела правопорядка Ордена есть к вам следующие предложения... Надеемся, вы выслушаете их с присущим консультанту спокойствием и примете благоразумное решение...
'Ну валяй', - ухмыльнулся Пилигрим.
- Первое. Вы немедленно расформируете Пантакль и прикажете лучам сдаться добровольно. В противном случае стражи правопорядка, ожидающие нас возле отделения применят силу.
'Что ж вы так неаккуратно, - посочувствовал Пилигрим. - Там же ловушек - бассейн и кофейная чашка... Да и в отделении, если вспомнить... И будь там хоть две сотни А-уровня, любой из клубных лисовых щенков сожрет вас, не подавившись... Как я рад, что связал его с Илией. Только из-за Нэмури он бы не стал тут торчать. Ох, как я сейчас этому рад...'.
- ...Второе. Господа врачи немедля проведут осмотр госпожи Илии на предмет истязаний, чтобы подтвердить факт незаконной консультации, проведенной господином Нэмури.
'Ах вот зачем вас из штабных щелей выковыряли, - понял Пилигрим, покосившись на совершенно потерянных врачей. - Но это зря. Хотел бы я посмотреть на того врача, кому Илия сдастся добровольно и в сознании. Она, кроме Лаки, в этих отношениях никому не доверяет'.
- ...Далее, госпожа Илия, господин Гессо и господин Ветер будут немедленно казнены господами охотниками. Это их обязанность. Господин Кнут присоединится к их ковену позже. После того, как даст все необходимые показания...
'Терпи, Пилигрим, - сказал он себе. - Жди, и Наставник будет тобой гордиться'.
- ...Оставшиеся же лучи, включая вас, будут сопровождены в отделение правопорядка Ордена, где и будет решена ваша дальнейшая участь.
В случайной паузе громко зажужжал телефон, но звук моментально оборвался.
'Лис дал 'красный', - понял Пилигрим. - Сейчас охотники утопят в крови Совет и тех псов, что обивают наш порог. Но им нужно минут пятнадцать. Надо тянуть... Плохо, что Лаки сюда не выдернешь, он бы вам на весь день головы задурил. Гессо нельзя. Разговаривать они станут только с Илией... Осмотр, как же... Что ж, волчонок безликий, не подведи...'.
И сделал свой ход:
- Интересное предложение, господин Сантарми, но, боюсь, не все пункты вашего договора выполнимы. Однако сначала мне необходимо знать, насколько широки ваши полномочия, и кем они заверены.
- Остроумно, господин Пилигрим, - отозвался тот. - О наших полномочиях вам достаточно знать только то, что мы вправе разбить каждый из лучей Пантакля.
'А вот это уже хамство, - оскорбился Пилигрим. - Ни у одного из вас силенок не хватит даже на меня. Соизмеряйте, щенки'.
- ...И заверены они господином Председателем Совета Ордена.
Пилигрим позволил себе показать клыки:
- Тогда господину Председателю и вам лично не составит труда потребовать объяснений по делу, над которым работает Пантакль в сотрудничестве с охотничьим Клубом, у Главы Арадии.
Улыбка Сантарми слегка померкла, и Пилигрим продолжил:
- Его высочайшим распоряжением я обязан отчитываться лично ему и хранить детали расследования в строжайшей тайне. Как и прочие лучи Пантакля. С прискорбием вынужден уведомить вас, господин Сантарми, что Пантакль не является подчиненным органом Ордена. И я глубоко сожалею, но не в состояние расформировать Пантакль, тем более, 'немедля', даже буде на то мое нестерпимое желание. Приказ о его создании подписывал не я, а опять-таки Глава, и претензии по сему поводу можете направить Ему... Кстати, я не ослышался, или вы на самом деле действуете вне Его ведома?
Сантарми перестал улыбаться, к нему поспешил на помощь Тепих.
Он взлохматил и без того растрепанную шевелюру и сказал:
- Законы Ордена выше государственных...
- Это вы Главе сообщите, - не удержался Пилигрим. - И если вы почитаете законы Старших натуральным образом, то почему я не слышал о благословении Жрицы на формирование вашего отдела?
Тепих нахмурился:
- Жрица - архаизм. Осколок древности. Совет и Орден не нуждается в ее благословениях.
Лис опять рассмеялся, и Пилигрим все-таки не удержался от смешка, представив, что на это сказала бы и сделала Жрица:
- Вы зайдите в Храм Пяти и поведайте это ей... Интересно, господа, у вас складывается: вы не соизволили совершить положенный обряд у Жрицы, не получили ни одной подписи Главы, тем самым нарушив все нормы и государства, и Ордена, и еще имеете наглость обвинять нас в самоуправстве и наплевательстве на законы Старших?..
Тул побагровел и открыл было рот, но вмешался Зид, по-прежнему равнодушный и совершенно нечитаемый:
- У вас ведьмы, Пилигрим, не морочьте нам голову. Велите вашим ведьминым выродкам явиться сюда.
Пилигрим почуял, как шерсть на загривке встает дыбом: 'Если охотники не поторопятся с ответным, я эту мерзость сам порву'.
- Господин Зид, следите за вашей речью, - укорил его повеселевший Сантарми. - В самом деле, господин Пилигрим, даже Глава не будет рад ковену у себя под высочайшим носом. Позовите госпожу Илию, дайте хотя бы провести медосмотр, чтобы мы убедились в клевете на господина Нэмури или укрепились в подозрениях.
'Что ж вам всем так не терпится личные данные с нее снять?.. Или что-то подозреваете?.. Что ж, пускай волчонок сама объяснит, что нашло на ее Наставника', - решил Пилигрим и кивнул Лису.
Тот обернулся:
- Троскаб, позови Илию, пусть прервется, чайку с господами попьет.
Та, обрадованная участием в развлечении, образовалась на пороге через мгновение, и Пилигрим заподозрил, что не обошлось без скачка. Троскаб возвышался за ее спиной и нежно улыбался подрагивающему от нетерпения 'хвостику', торчащему на макушке подопечной.
- Господин Кнут, господин Ветер, как я рада вас видеть, как же много тиканья прошло с нашей последней встречи, - запела она, подпрыгивая и пожимая им руки.
Те даже оттаяли и забыли на время о своей печальной участи.
- И вам приятного дня, господа, - улыбнулась она. - Что же вы без чая?.. Ах, наш взбалмошный секретарь опять занят своими таинственными делами. Позвольте, я за вами поухаживаю.
Правоохранители оторопели от напора, не успевая переваривать, просчитывать дальнейшее развитие ситуации и учитывать при всем этом намек на доносы Глока.
- У нас замечательная новая кофеварка, господин Кнут, изумительный напиток ваяет, соглашайтесь, вы не пожалеете, - щебетала она без передышки, накрывая стол.
Вскоре Ветер был вооружен их любимой с Илией шипучкой, это уже выяснилось в процессе сервировки. Перед ошарашенными правоохранителями появились пироги с черникой и малиной, корзинки сладостей Профитц, сырные десертные булочки и вишневый торт, подозрительно аккуратно порезанный.
Пилигрим перехватил насмешливый взгляд Лиса и улыбнулся в чашку с кофе: 'Похоже, у нас скоро будет филиал 'Сладостей Тембровски''.
Илия принесла чай Лису, но вдруг под его взглядом замерла и замечательно порозовела.
'Играет?', - не понял Пилигрим.
- Госпожа Илия, счастлив, наконец, встретиться с вами, - сиропно протянул Сантарми, воспользовавшись паузой. - Столько о вас слышал...
Она повернула к нему совершенно пустое, мраморное лицо.
'Почему? - забеспокоился Пилигрим, перекапывая данные и наткнулся на похожий эпизод. - Ох... Тоска...'.
- Извольте представиться, - холодно сказала она, впрочем, не отходя от Лиса.
'Разумно, - одобрил Пилигрим. - Тебе даже брыкаться не нужно, он их на кусочки вместо торта нарежет, не успеешь и глазом моргнуть'.
Но когда Илия отпила из чашки Лиса, Пилигрим понял, что ошибся: 'Ах ты, хитрый лисий нос! Демонстрация противнику близких отношений с сильнейшим и расположения самому Лису. Двойной удар одним жестом!'.
Пилигрим поймал понимающие улыбки Кнута и Ветра и послал им ответную.
Сантарми в это время представился и назвал имена своих коллег, описал ту часть, что касалась наследия ведьм и Нэмури.
- Дальше, - потребовала Илия.
Сантарми уставился на нее в совершенном недоумении.
И Тепих зарылся пальцами в волосы:
- Дальше, госпожа Илия, вам следует пройти обследование представителями медордена...
- Глупости какие, - перебила она. - Не пойду я ни на какое обследование. Вот еще! Нэмури - мой Наставник. Вы всерьез полагаете, что он стал бы меня консультировать? Откуда такой бред вообще взялся?
- У нас есть свидетель, - пропел Сантарми. - Ваш секретарь, господин Глок.
- А-а, этот... - презрительно усмехнулась она.
Пилигрим едва не потер глаза: 'Что за ужасная маска? Откуда вообще такое взялось?..'.
- Да будет вам известно, господа, - сказала высокомерная Илия, - что господин Глок - известный сплетник и фантазер, к тому же и трус. Не так давно над ним Лаки пошутил, ущипнул за попу... - Кнут поперхнулся кофе, а Ветер порозовел. - ...Так Глок возомнил, будто Лаки в него влюбился. До сих пор об этом прилюдно мечтает. Не может шутку от неподдельного интереса отличить. Недоумок. Он не во вкусе Лаки... Тоже мне консультант. Из натуральных причем, представляете, господа? Не могу понять, как такое недоразумение вообще в Орден приняли... А-а-а! - завопила она, и Тул подавился куском торта. - Поняла, откуда мог взяться этот нелепый слух о консультации! Господа, - 'расцвела' она, - это недоразумение. Если сей бред появился из-за вчерашнего случая, то за Нэмури вы приехали зря. Мой Наставник демонстрировал мне свой новый, доведенный до идеала фокус на практике. Поскольку прием был невероятно сложен, то для лучшего понимания, мы решили не брать объект, а мне сыграть его роль. И я была настолько поражена умениями моего Наставника... Нет, господа, даже оглушена, что, наверное, обеспокоила своим видом Глока. Бедняга, какой же он глу-упый... - вздохнула Илия.
- Но он повредил вас... - заикнулся было молчавший Тул, но Илия надела такую суровую маску и так их оглядела, что даже Пилигриму стало не по себе: 'Жуть-то какая. И где она столько кошмарных оригиналов нашла?.. Елки морроковы, другие же не понимают, что это маска!..'.
- Вы всерьез считаете, что мой Наставник настолько неумел, чтобы отпустить объект, не доведя консультацию до конца, как и полагается лучу Пантакля? Если вы не шутите, господа, полагая, что он меня консультировал, то прошу вас пройти к нему во второй кабинет и испытать его фокусы на себе...
Желающих почему-то не нашлось, и Илия, выдержав паузу, продолжила:
- И вам не кажется наглостью вмешиваться в мою связь с Наставником? Это его личное - то, как он меня учит. И мое личное - то, как я впитываю его наставления. Это наша Связь, ясно вам, господа?
У Лиса зажужжал телефон, и он его выключил.
'Всё, - понял Пилигрим. - Можно доигрывать и рвать этих псов на клочки. К демонам данные. Утомили... А Нэмури - недоумок. Илия до последнего его выгораживать станет... Надо было ее к себе в ученицы забрать или отдать Гессо... К демонам законы и первенства, и Старших'.
- Да что вы слушаете эту тварь? - вдруг сказал Зид. - Врачи, хватайте ее.
Те дернулись и послушно вцепились Илие в плечи. Лис резко поднял открытую ладонь, движения Пилигрим не увидел, но понял, что финальный жест предназначался напряженному до крайности Троскабу - воздух вокруг него потяжелел и светло-зеленые глаза стали отливать бирюзовым.
Илия брезгливо рассматривала руки врачей на себе.
- Господа, - прохрипел им Лис, - вы обнаглели. Лапаете мою женщину у меня на глазах.
Те растерянно посмотрели на него.
'Новички', - открыто усмехнулся Пилигрим.
Лис задумчиво почесал щетину, ласково улыбнулся:
- Срок себе укоротить захотели?
Те неловко отпустили Илию, но далеко не уходили.
Лис показал в улыбке кривые зубы:
- Илия, тебе их жаль?
- Нет, - сказала она, отряхивая с формы невидимые пылинки.
- Господин Лис, - влез Сантарми, - вы бы лучше помолчали. А то мы и вам припомним, что госпожа Илия не была совершеннолетней, когда стала вашей любовницей.
Лис засмеялся:
- Слушай, печень тухлая, ты считаешь, что я закопал эти яркие данные на помойке своей памяти? Чудак.
Сантарми от такого оскорбления пожелтел еще больше:
- Господин Лис, вы перешли все границы!
- Это точно, - прохрипел он, не сводя взгляд с Илии.
Она хихикнула, оценив двусмысленность, и опять начала розоветь.
'Похоже, это натуральная реакция, - подивился Пилигрим. - Интересно'.
- Властью данной мне Орденом и Советом приказываю вам как охотнику уничтожить нежить, плод ведьминых утех! - на одном дыхании выпалил Сантарми.
Охотники недружно засмеялись, и окаменевшие Кнут и Ветер немного расслабились.
- Всё в порядке, - сказал им Пилигрим.
И они синхронно оглянулись на его голос, в глазах затеплилась надежда.
'А ведь вы умирать сюда пришли, - скрипнул зубами Пилигрим. - Вот же песьи дети...'.
Лис усмехнулся:
- Кто тебе подчиняться будет, недоумок? Ты пришел сюда с голым задом и наглой рожей и всерьез думаешь, что я - охотник, глава охотничьего Клуба, буду ползать на брюхе перед тобой, жалкой копией бедлама нормальных?
Воздух в комнате ощутимо потеплел, охотники недобро посмеивались, только Троскаб не сводил голодного взгляда бирюзовых глаз с жирного загривка Зида.
'Аппетит проснулся', - прокомментировал Пилигрим.
- Клуб не подчиняется Ордену, - продолжал Лис, вновь вернувшись к Илие. - Орден веками вышвыривал консультантов на помойки, как изношенные тряпки. Клубным везло больше прочих. У запредельных был шанс стать клубными. Остальные - без семей, без близких, искалеченные физически, вымуштрованные на преданность, как цирковые псы, нищенствуют и побираются. Орден - уродство, прав был Якорь. И вся система консультанства - гниль с ризоморфами. А вы, ублюдки правоохранительные, всё еще думаете, что видите свет лесных фей. И еще считаете себя вправе приказывать нам... Илия, - и она сонно моргнула, будто пробуждаясь от радужных снов. - Тебе жаль Орден?
- Нет, - горько сказала она.
- Тебе хочется пощадить правоохранительный отдел?.. Хоть кого-то из консультантов?
Она покачала головой, всё так же горько улыбаясь.
- Вот и мне почему-то не жаль и не хочется, - вздохнул Лис, посмотрел на свою ржаво-красную прядь: - Хватит...
Зид сказал равнодушно:
- Лис, ты - охотник, и ты - позор охотничьего рода. Ты попался во власть нежити, грязной ведьмы, ублюдочной потаскухи...
- Захлопнись. Я тебя не знаю, - сказал Лис. - Илия, дай Троскабу возможность поработать. Он теперь твой. Приказывай.
Илия с восхищением оглядела новую 'игрушку', начавшую менять шкуры. Волосы у него синели на глазах, и она растерянно заморгала.
'И впрямь похож на безликих', - подивился Пилигрим, видевший рисунки Жрицы.
- Нас ждет сопровождение, - предупредил бледно-желтый Сантарми.
Охотники только громче рассмеялись, и правоохранители схватились за казенные пистолеты.
'Чего ждешь? - думал Пилигрим, глядя на развеселившуюся Илию. - Понял. Испытываешь свое новое оружие. Свой новый фокус. Сильны и страшны твои шаги, дорогая...'.
Тепих взял Троскаба в прицел.
Илия крикнула:
- Троскаб, разбей их!
Оглушающее хлопнул выстрел, и Пилигрим моргнул, а когда проморгался от едкого дыма, увидел, что Троскаб держит Зида за волосы, оттягивая его голову назад.
- ...оскорбил мою хозяйку... - донесся до Пилигрима хриплый шепот, и он не был уверен, что ему не послышалось.
На воротнике формы Зида появилась узкая щель и хлынула кровь. Он забулькал, и Троскаб отпустил его.
Пилигрим поднялся, заинтересованный завороженными лицами Кнута и Ветра. На полу в судорогах бились трое правоохранительных с перерезанными глотками. Он оглянулся и увидел притихших охотников. Только смотрели они на Троскаба, склонившегося на колено перед Илией.
- Я вернулся с жатвы, хозяйка, - тихо сказал он.
Она легко дотронулась до его темнеющих волос и ответила:
- С возвращением, жнец.
Пилигрим поймал взгляд Лиса и произнес:
- Троскаб, не дашь ли ты немного своей крови?..
- И что бы это значило? - в сотый раз спросил растерянный Лаки задумчивого Лиса.
- Понятия не имею, - также ровно, в сотый раз ответил тот.
У усыпальни в считанные минуты появилось множество работы, и Гессо не без удовольствия наблюдал за уборкой кабинетов и очисткой общей комнаты.
Двое забытых врачей Ордена растерянно топтались в приемной. Не насытившийся Лис периодически поглядывал на них, и бедняги заметно вздрагивали, польщенные таким вниманием.
Гессо сжалился, поймал одного спеца из усыпальни, объяснил ему в чем дело, и подвел к врачам:
- Господа, вы стали свидетелями неприятнейшего события. Но вы должны понимать, что несоблюдение законов Ордена и распоряжений Главы не могут обойтись без соответствующих мер. Я прошу вас подождать немного, скоро всё закончится.
Но те продолжали таращиться на него, как на живого мертвеца.
'Как на Моррока', - едва не поморщился Гессо и сказал:
- Скотч станет вашим проводником, следуйте за ним к нашим медбратьям. И... господа, не рекомендую пытаться покинуть отделение либо связаться с кем-либо до тех пор, пока вам не будет дано особое разрешение.
Они закивали, и Скотч из усыпальни увел их.
Гессо совсем не был уверен, что врачи переварили хоть слово, но махнул рукой: в любом случае отделение номер 123 находилось в закрытом режиме, и не выйти из него, ни наоборот - войти было невозможно.
Поэтому до завершения выборочной вычистки Ордена все коротали время, как умели. Сразу после того, как разбили правоохранительных, Гессо выкарабкался из кабинета и из-под надзора бдительного Эскудо. Тот и сам был заинтересован происходящим не меньше Гессо. И им повезло больше Лаки и Нэмури, они успели захватить часть странной сцены с коленопреклоненным Троскабом. После главные герои вели себя как ни в чем не бывало и на вопросы: 'Что это было?', только пожимали плечами и отмалчивались.
Пилигрим затребовал троскабовой крови, и Лис его поддержал, и тогда они все успели уловить кусочек странности. Троскаб посмотрел на Илию, и она сказала:
- Как сам пожелаешь.
Гессо было подумал: 'Попросил разрешения, ну и что? Заигрались в опытного слугу и избалованную юную хозяйку', и лишь через пару мгновений осознал, что Троскаб был закрыт наглухо. И если бы Гессо не был слышащим, и не знал ответа Илии, то вряд ли бы понял, о чем идет речь.
Троскаб позволил взять у себя кровь Пилигриму, пожирающему его абсолютно каннибальским взглядом, и Шверту, нетерпеливо притоптывающему рядом. Илия тем временем заболтала Кнута и Ветра, поймала их в свои сети и утащила в кабинет - хвастаться. Троскаб вскоре присоединился к ним, захватив кофе на две персоны и пару бутылок шипучки.
Лис опять-таки проводил Троскаба выразительным взглядом, и Гессо понял, что: 'а' - официального перевода из охранников в официанты не было, и 'бэ' - такое поведение для охотника не характерно.
Из кабинета номер пять послышался заливистый смех, Гессо заглянул и напоролся на немигающий взгляд Троскаба.
'Этот охранник начинает меня пугать', - расстроился он.
Илия и Ветер катались на 'гоночных' креслах и на два голоса хохотали, при этом Илия умудрялась обсуждать с Кнутом, чинно восседающим за ее столом с чашкой кофе, преимущества и недостатки того или иного вида фиксации объекта.
Гессо улыбнулся, отступая: 'И впрямь ковен с маленькой ведьмочкой в главах'.
Наставник Лис рассказывал как всегда красочно и складно. Именно ему и пришлось стать бардом для Гессо и Лаки. Последний ушел из кабинета в скачок, но был перехвачен в полете неуступчивым Сино, всё пропустил и теперь ужасно на него из-за этого дулся.
'Боги, я еще называл Наставника Лиса нетерпеливым. Как же я заблуждался', - улыбался Гессо, наблюдая, как тот, в сто пятидесятый раз поет Лаки песнь о неудачном походе незаконного отдела на твердыню объединенных сил Пантакля и Клуба и загадочном поведении Илии и Троскаба.
Гессо нетерпеливо поглядывал на дверь первого кабинета, зеленый 'флажок' продолжал насмешливо гореть. Пилигрим и Шверт, получив драгоценный материал, наперегонки пустились к кабинету, открыли его и расстроились, узрев бело-зеленого Глока. Во всей кутерьме про него как-то забыли. Пилигрим на волне открытий загадочных безликих хотел было отправить Глока к телефонам, но тот оправдал свое прозвище 'Длинноязыкого' и спросил: 'Она - не человек, да?'.
Пилигрим хлопнул себя по лбу, и Шверт тоже огорчился, но ничего уже нельзя было сделать, и они закрылись вместе с Глоком.
Из всего Пантакля на консультациях работал один лишь Нэмури. Когда только появились каталки из усыпальни, он тут же появился возле стола секретаря, недоуменно оглядел пустое место, но вопросов задавать не стал. Заказал себе трех объектов и, не обращая ни на кого внимания, вернулся в кабинет. Лаки было сунулся к нему, но вышел оттуда с таким лицом, что все вопросы у Гессо исчезли. К тому же порох Лаки с шипением дымился, а в кабинете номер два клубилась тьма.
'Есть огромные плюсы в том, чтобы быть слышащим, - думал он. - Например, проще проявлять тактичность... Ничего, я попробую поговорить с Нэмури позже, когда он остынет, и понять, что за блажь на него нашла'.
Хотя имя 'блажи' - Летиция, было ему довольно знакомо.
С этой женщиной из нормальных Нэмури познакомился лет в семнадцать. И сначала Гессо даже обрадовался, поскольку прочные любовные отношения с нормальными у юных консультантов не складывались из-за специфики работы, короткие встречи мало кото интересовали. Это только счастливчику Лаки удавалось находить для своих ритуалов подобный контингент безошибочно. К тому же Гессо подозревал, что Лаки по-просту считают безобидным из-за его внешности. А за натуральных женщин шла нешуточная борьба, поскольку их было катастрофически мало. Но углы в ней принципиально не участвовали, поскольку по их общему мнению, натуральные госпожи были чересчур избалованы вниманием.
По всем этим причинам Гессо действительно был рад за Нэмури. Но со временем ситуация начала его настораживать, и самое обидное, он не понимал, что тому причиной. Летиция была привлекательной внешне: высокая, изящная, настоящая арадийская голубоглазая красавица с длинными темно-русыми косами. Претензий со стороны межличностных у Гессо не было да и быть не могло, поскольку: 'а' - не его это всё-таки дело, и 'бэ' - Нэмури казался счастливым.
Но однажды на тренировки Нэмури пришел довольно расстроенным, и Гессо даже запереживал, услышав вместо привычного ровного гула моря непогожую рябь. Выяснилось, что Летиция узнала о связи Нэмури с мадам Кларисс и потребовала в ультимативной форме немедленного расставания с 'мерзкой дрянью': 'Или она - или я'.
Мерзкой, а тем более, дрянью Нэмури Кларисс не считал, 'расставаться' с ней не хотел и скандал переживал тяжело.
Несмотря на то, что у Наставника Лиса был всего лишь один глаз, видел он им достаточно хорошо и пораженческих настроений не заметить не мог. Он потребовал объяснений, получил их и, памятуя о Тоске, бросившем консультантскую деятельность из-за женитьбы на нормальной, не стал дожидаться, пока Нэмури взбредет в голову порвать с ним Связь, и пришел к Летиции в гости. После этого Нэмури встретился с Летицией и вернулся порядком ошарашенным. Будущим 'углам' было интересно, Нэмури нежно проконсультировали и выявили роль Лиса в этой темной будуарной истории.
Лис представился Летиции опекуном Нэмури, получил чашку чая с медовыми пончиками и поведал ей, что, участвуя в сражениях на фронте в районе Хребта Льдира, поклялся жестокому риванскому богу отдать своего сына в его служители в том случае, если выберется из этого приключения живым. Чтобы Лис не закопал эту клятву, Льдир лишил его глаза и отпустил домой. Нэмури же у Летиции ждали: 'а' - упреки, что он всё это время скрывал такие ценные данные, ведь все знают, насколько тернист путь сыновей Льдира и насколько суровы тренировки послушников; 'бэ' - понимание наличия в его жизни Кларисс, однако, не прощение и 'в' - бурное любовное расставание, чтобы Нэмури ее 'не забыл'. Будущие 'углы' хохотали до слез, и сам Нэмури, похоже, не знал: радоваться ли такому своевременному вмешательству Наставника или сердиться, что он сует нос в личное.
Звонкая хохотушка Кларисс вскоре заставила Нэмури забыть о том, что на свете есть другие женщины. И Гессо не раз жалел, что Тоска разбил ее. Сейчас бы такой неприятной ситуации не случилось, если бы Кларисс осталась жива. Гессо был в этом полностью уверен.
'Допустим, разорвал ты с Илией любовную связь, - размышлял он, глядя на зеленый флажок над дверью номер два. - Но как можешь отталкивать свою ученицу - не понимаю. Ты так рвался стать ее Наставником, что мы с тобой едва не вызвали друг друга в Круг. Неужели ты забыл, что ученики - не глина, и из них нельзя сваять вазу, а потом разбить, если та придется тебе не по вкусу? Разобьешь - не склеишь... Нет. Ты изначально был готов к любым трудностям, достаточно вспомнить, сколько мы пережили с начала твоего Наставничества и сколько готовы были пережить еще... Довольно вспомнить, какое замечательное имя ты ей дал. Ты же любил ее, Нэмури. И что случилось? Испугался, что навредишь ей во время запредельного безумия, как это случилось вчера, и решил похоронить себя заживо? Переварить себя вместе с данными? Или в твоем новом фокусе проявилось тайное желание сделать ее послушной тебе марионеткой? Ты мог осознать это и либо испугаться, либо разочароваться, что подобное невозможно навсегда с ее стальной волей... Или дело все-таки в Лисе, и ты опять не можешь сделать выбор? Я пойму, если так. Эмоциональные решения тебе всегда давались хуже всего. Особенно те, где ты считал, что всё зависит от тебя, будто бы это на самом деле так... Я помню, как после истории с Летицией Лис говорил с Морроком, когда думал, что я их не слышу. Он тоже видел твою брешь и переживал из-за нее. Ты не мог выбрать между ним и Тоской... Ты не мог выбрать еще раньше, кого тебе поддерживать - меня или Лаки, но я сам решил за тебя и отступил... Затем Летиция и Кларисс... Теперь выбор был более сложным, но ты самоустранился, перевалив решение на плечи Илии. Снова. Она не виновата, что в своих играх Пилигрим и Лис сделали на нее главную ставку, как на свободную и пока еще не примелькавшуюся фигуру, воспользовавшись ее привязанностью ко мне. И Лис не виноват, что попал в собственный капкан, и ему так нехорошо, что он готов отгрызть себе лапу, чтобы вырваться из паутины Связей. Именно это ты делаешь сейчас, да, Нэмури? Воспользовался инакостью Илии как самым удобным предлогом... Лаки не виноват, что ему просто хорошо быть рядом с ней. Так хорошо, что даже он, мраморный, оттаял. И это ты, Нэмури, связал их как любовников. Ни Илия, ни сам Лаки не прикоснулись бы друг к другу, если бы не твоя воля. Они оба слишком любят тебя, слепой, упрямый недоумок. Привязал Илию? Смешно. Она с первого дня видела только тебя. Весь мир на твоем фоне долгое время был для нее сплошным театром теней... И если Жрица права, если Лис не ошибся, и Пилигрим не напортачил в расчетах, и она действительно другая? Что тогда ей делать, с ее-то безликой преданностью одному хозяину?.. Что если ты - ее хозяин, и ты пинками отбрасываешь ее, как завшивевшую, облезлую дворняжку?.. Да, есть Лаки и Лис, которые будут убеждать ее в том, что она по-прежнему хороша и желанна, что каждый из них видит в Илие свою душу, и для них ничего не изменилось. Есть я и Пилигрим, и мы, как и раньше, не оставим ее без помощи и без пригляда... Сейчас появился Троскаб, который не отходит от нее ни на шаг, и я начинаю сомневаться, что дело лишь в приказе Лиса. Но Троскаб - подчиненный, ее оружие, я и Пилигрим - родственники, друзья, Лаки и Лис - близкие, любимые... И ни один из них не может занять твое место, даже если захочет. Ты - ее Наставник. И больно сейчас не только Илие или тебе, но и всем нам от того, что ты делаешь. Что ты делаешь?..'.
Зеленый флажок над кабинетом номер два погас, и Нэмури прошел к столу секретаря. Почесал щетину, полюбовался пустым креслом, даже заглянул за стол, будто искал Глока под ним. В конце концов, сам набрал номер.
'Пожалуй, стоит всё, что я надумал, сказать тебе. Так или иначе я получу хоть какой-то ответ... Хватит протирать сиденье...', - так решил Гессо, поднялся, глядя на согнутую над столом спину Нэмури.
Вдруг дверь кабинета номер один с грохотом распахнулась. Гессо обернулся вместо со всеми, и под их взглядами оттуда выпали Пилигрим и Шверт, и лица у них были настолько растерянные, что Гессо напрочь забыл о своих первоначальных намерениях.
- Мы ошиблись, - сказал Шверт.
- Да, - кивнул Пилигрим. - Давай вернемся и проверим еще раз.
И попытались улизнуть обратно, но на пути возник Лис:
- Минуточку, господа, выкладывайте, в чем вы там ошиблись?
Они оба виновато посмотрели и одновременно отвернулись в разные стороны.
- Илия - консультант? - уточнил Лис.
'Химики' молчали.
Гессо покосился на Нэмури и порадовался, что тот тоже отвлекся: 'Тебе далеко не все равно, упрямый пень с глазами'.
- Пилигрим? Шверт? - позвал Лис.
Но они молчали, казалось, погруженные в свои мысли, и Лис начал сердиться:
- Хватит объекты играть, что вы там накопали?
Шверт посмотрел на него и сказал:
- Мы ни в чем не уверены.
- Да говори уже, - вздохнул он.
Шверт помолчал и добавил:
- Это не про Илию. С ней всё по-прежнему.
- Троскаб - безликий? - быстро спросил Лис.
Гессо услышал, как тьма в Нэмури поднимается стеной.
- В том-то и дело, - вздохнул Шверт, ероша седые волосы. - Мы не знаем.
- Это как? - встрял Лаки.
Шверт снова вздохнул, и Пилигрим оскалился:
- А вот так. Вместо одной таинственной зверушки, у нас теперь их две.
- Может, у вас приборы барахлят? - задумался Лис.
И Шверт, и Пилигрим уставились на него с одинаково сердитыми физиями.
Пилигрим сказал:
- Мы на десять раз всё перепроверили, меняли оборудование, менялись сами, если ты нам не веришь - иди, проверь сам... Они похожи, но разные... Данных мало...
Шверт добавил:
- Недостаточно данных для определения их как представителей разных видов. Катастрофически мало...
- Да что там, мы даже не можем сказать, чуждый они консультантам род, или еще один вид... Мы же только от слов Жриц отталкиваемся... А может, они вообще мутанты... - сказал Пилигрим.
- Или один из них, - перебил его Шверт.
- Не лезь в заоблачные дебри! - тут же зашипел на него Пилигрим. - И без того сказочнее не бывает!..
Наверное, они бы крупно поссорились, и возможно даже поскандалили, но раздалось насмешливое:
- Интересно, который из них... мутант?..
Нэмури зло улыбался недоуменным взглядам.
Гессо отчего-то стало неловко, как будто он сделал неприличность в публичном месте и был пойман с поличным.
И никто не пожелал ответить на вопрос.
- Вот, значит, как... - протянул Лис. - Пора нашим знакомым незнакомцам самим пообщаться с Жрицей... Кстати, где они?
Гессо даже смог непринужденно улыбнуться:
- В кабинете играют.
Лис открыл дверь и ехидно ухмыльнулся:
- Да тут воплощенное царство дремы.
Нэмури дернул плечом, продолжая дозваниваться до усыпальни.
'У них и так сейчас работы по горло', - подумал Гессо, следуя за Лисом в пятый кабинет.
- И в самом деле, - улыбнулся он.
Господин Кнут дремал, уронив седую голову на стол. Рядом стояло пять пустых кофейных чашек, а на полу выстроилась шеренга пустых бутылок из-под шипучки. Господин Ветер с присвистом сопел в кресле, свернувшись клубочком. Не спал один Троскаб. Он курил, спокойно, едва ли не равнодушно разглядывая их сквозь клубы ментолового дыма.
На коленях у Троскаба спала Илия. Он поддерживал ее, но в этом было столько же интимного, сколько в кресле, обнимающем подлокотниками господина Ветра.
- Может, это фокусы Жрицы? - растерялся Гессо.
- Читаешь мои мысли, - прошептал сзади Лаки.
- Почему? - в тон им спросил Лис.
И Гессо пояснил:
- Илия мало кому доверяет... Она никогда не засыпала рядом с малознакомыми в отсутствие близких...
- Занятно, - сказал Лис и тут у него зажжужал телефон.
Лис машинально заткнул его, чертыхнулся и выскочил из кабинета.
Проснулся Кнут, взлохматил гриву седых волос, оглядываясь по сторонам.
- Доброе утро, господин Кнут, - прошептал Лаки.
Он сонно кивнул и заглянул в пустую чашку.
- Нэмури-Илия дубль три, - прошептал Лаки Гессо и сказал уже погромче: - Не извольте беспокоиться, господин Кнут. Будет сей момент, - и ушел в скачок.
'Недоумок!', - стиснул зубы Гессо.
Кнут моргнул, глядя на пустое место, потом перевел абсолютно бодрый взгляд на Гессо и улыбнулся:
- Я ничего не видел... И не увижу.
Гессо захотелось, как в детстве, надрать Золотому паршивцу уши.
Проснулся Ветер, с трудом разогнулся, выбираясь из кресла, потянулся и зевнул, едва успев прикрыть рот.
- Доброе утро, господа, - смущенно пробормотал он. - Похоже, мы с Илией так накатались, что я нечаянно заснул.
Гессо позабавило потерявшееся формальное обращение: '...С другой стороны, господину Ветру всего лишь двадцать, поэтому неудивительно, что он нашел общий язык с совенком'.
- Вполне естественно, - улыбнулся он. - После тех приключений, что выпали на вашу долю...
И тут же пожалел о сказанном, испугавшись, что испортит их настроение, пошатнув равновесие: 'Моей бестактности даже слышание - не подмога'.
Но Ветер неожиданно открыто улыбнулся:
- Господин Гессо, слышал, что мы с вами, господином Кнутом и Илией состоим в одном ковене.
Гессо покивал, улыбаясь:
- До меня также доходили эти нелепые сведения... И, пожалуйста, раз мы связаны узами ведьминой крови и домыслами, оставьте формальности.
- Поддерживаю, - усмехнулся Ветер, протягивая ему открытую ладонь.
Гессо пожал ее, с приязнью глядя на молодого человека.
- Принимаю, - привычно пробормотал Кнут и зевнул.
Рядом с ним проявился Лаки, ослепительно улыбаясь, поставил поднс с кофе и шипучкой на стол, оглянулся и только тогда понял, что слился. Ветер таращился на него, Кнут улыбался в чашку, а Гессо сигналил: 'Недоумок!!!'.
- Недоумок, - пробормотала Илия, не открывая глаз, и Троскаб заглянул ей в лицо.
'И когда она научилась так ловко притворяться?', - изумился Гессо.
- Согласен, - вздохнул Лаки, закрывая ладонью глаза в жесте 'отчаяние'.
Положение спас Лис.
Он появился в дверях и сказал:
- Господа, рад, что вы бодрствуете, потому что у меня есть приятные известия для вас, - и ухмыльнулся: - Совет был так любезен, что выдал нам заговорщиков вместе с базами правоохранительного отдела. Сейчас их довозят в отделение...
- Боги мои, сколько же работы... - пробормотала Илия.
Лис присмотрелся, но она продолжала прикидываться дрыхнущей без задних лап, и он вернулся к главной теме:
- Так вот, бунтовщики начинают прибывать в отделение Пантакля, но мы продолжаем проверки... Господин Трулеж был настолько любезен, что сдался сам. Говорят, к сему достойному решению его подтолкнул приказ самой Жрицы...
Илия, как по сигналу, открыла глаза и устроилась на Троскабе удобнее.
- ...И ныне в Совете ощущается острая нехватка голосов, место Председателя пустует... - и улыбнулся открыто: - Кнут, Орден умоляет тебя вернуться, если такое еще возможно. Как и тебя, Ветер.
Оба переварили свежие данные, и Ветер сказал:
- К сожалению, для меня этот путь закрыт.
- Почему? - удивился Лис.
Он гордо расправил плечи:
- Я - потомок ведьм.
Гессо инстинктивно похолодел: не ожидал такого открытого признания от внешне уступчивого Ветра.
Лис усмехнулся:
- Ну и что? Вас здесь четыре ведьмака, целый ковен. Даже если в Совете остались те, кто знают об этом наверняка, они будут молчать, уверяю. Остальное - слухи и домыслы.
Кнут мягко улыбнулся:
- Ветер, не упрямься. Ты нужен и Пантаклю, и Клубу... Лис, я знал еще твоего Наставника и Наставников Якоря, Моррока, Шульда. Я пережил три состава Квадрата, и два последних пришлись на мой пост Председателя...
'Как же... - огорчился Гессо. - Ну зачем же вы так, господин Кнут?..'.
- ...И я рад, что застал формирование Пантакля.
Лис без улыбки смотрел на него:
- Уверен?
- Вполне, - сказал Кнут. - Давно уже собирался, только не знал, на кого оставить Совет. Теперь знаю. Берите Председателем Ветра. Ни ты, ни Пилигрим не пожалеете.
Лис горько улыбнулся:
- Ты знаешь людей и твоим рекомендациям я доверяю.
Ветер вертелся, пытаясь осознать, что за фокусы выкручивают эти двое.
Лис улыбнулся:
- Ну что, господин Ветер, желаете стать Председателем Совета Ордена консультантов?
- Вы это серьезно, - сказал тот. - И вы, господин Кнут... Но как же?..
- Ничего, хороший мой, - улыбнулся Кнут. - Я тоже не всему сразу научился. И не всё сразу понимал. Главное, не закопай, где люди, на которых ты можешь положиться, и не теряй головы.
Ветер растерянно моргал, пытаясь переварить новости.
Лис сказал:
- Кнут, Клуб желает предоставить тебе защиту.
- Благодарю и не откажусь, - сказал бывший Председатель.
- Эскудо, - позвал Лис, и тот появился рядом. - Займись организацией охраны господина Кнута.
- Слушаюсь, - сказал он и исчез.
- Когда всё будет доведено до идеала, - сказал Лис Кнуту, - Эскудо тебя проводит.
- Спасибо, Лис, - тепло улыбнулся тот. - Сажа будет рад встрече с тобой.
Лис как-то странно усмехнулся.
'Вот как звали наставника Лиса... Впервые слышу', - осознал Гессо и встретился взглядом с таким же шокированным Лаки, что притих, пытаясь изображать деталь интерьера.
- Шверт, - позвал Лис и прищурился на пустое место: - Точно, он же с Пилигримом фокусничает. Его теперь оттуда за уши не вытянешь... Так. Алиент.
Тот тут же материализовался.
- Займешься организацией охраны господина Ветра.
Ветер с изумлением разглядывал великана, и Илия тихонько хихикнула в ладонь.
Лис ухмыльнулся:
- Алиент, береги нового Председателя Совета, как зеницу ока. За каждого недоумка в сопровождении отвечать будешь лично.
- Впитал, выполняю, - сказал тот и улыбнулся Ветру: - Следуйте за мной, господин Председатель, не заставляйте Совет ждать.
Тот почему-то оглянулся на счастливую Илию, и она сказала:
- Постарайтесь, господин Председатель.
Ветер, как сомнамбула, проплыл за Алиентом, и Гессо не мог не порадоваться такому эффекту: 'На ближайшее время Лаки с его скачками у него из головы выпадут. Господин Кнут оказал последнюю услугу Пантаклю'.
Едва Ветер скрылся за дверью, появился Эскудо и забрал Кнута так спешно, что он не успел даже попрощаться с ними, как следует.
Лис оглядел оставшуюся компанию и сказал:
- Теперь можно и поговорить. Троскаб, Илия, что это за сцену вы устроили при чужих?
Они недоуменно переглянулись, и Илия спросила:
- Какую?
Лис прищурился.
'Издеваетесь?', - перевел Гессо и поспешил на помощь:
- Троскаб, почему ты сказал, что вернулся с некоей 'жатвы'? А ты, Илия, почему обозвала его 'жнецом'?
Они опять переглянулись с совершенно недоуменными физиями.
- Точно фокусы Жрицы, - процедил Лаки, кусая ноготь.
Парочка синхронизированных тут же уставились на него.
- Если бы только ее, - вздохнул Лис. - Сомневаюсь, что она способна изменять генетические карты.
Гессо прикусил губу, чтобы не засмеяться, когда пара 'загадочных зверушек' повернулась к Лису одновременно, как подсолнухи к солнцу: 'Какая прелесть... Даже жутко'.
Лис сказал:
- Троскаб, ты у нас тоже подозреваешься в родстве с безликими.
- Почему? - спросил тот.
- Мы теперь не знаем, кто ты, - встрял Лаки. - Только ты немного не такой, как Илия. Поэтому мы слегка запутались, кто из вас безликий, а кто его ближайший родственник... - и 'засиял'. - Но, может, Пилигрим ошибся, и я все-таки понянчу малышей Илии.
Троскаб и Илия посмотрели друг на друга, и на физиях проявился священный ужас:
- Нет.
Лис и Гессо окончательно развеселились.
А Лаки 'огорчился':
- Ну почему-у?..
- Нельзя, - сказала Илия, и Троскаб кивнул.
- Всё увлекательнее и увлекательнее, - сказал Лис. - Думаю, бесполезно спрашивать этих лунатиков почему... Хорошо. Мне всё равно нужно в Штаб. Троскаб бери свою хозяйку и поедем к Жрице. Время побеседовать... Гессо, ты с нами.
- А я? - Лаки заранее расстроился.
- Хочешь все объекты на Нэмури скинуть?
Гессо заметил, как Илия закрылась: 'Нэмури, боюсь, если ты захочешь вернуться, ничего не получится. Она умеет принимать решения лучше нас обоих'.
- Он спра-авится, - заныл Лаки.
- Пилигрим меня отравит, - пробормотал Лис и уже громче: - И тебе тогда придется меня лечить.
- Согласен, - засиял тот.
'Наставник Лис уступил?.. - подумал Гессо, ковыряя ухо. - Может, мне послышалось?'.
Но нет - в Храм они отправились впятером.
Републиковано на сайте Ольги Топь
Часть 1
Часть 2
Часть 3
|