Нэмури вышел из кабинета, тщательно вытирая руки белым платком. Лопоухий забавный парнишка по имени Крот улыбнулся, получил ответный кивок и стал вызывать усыпальню. Крот продолжал превосходно справляться с обязанностями секретаря Пантакля и, несмотря на юный возраст, ходил в фаворитах у Алиента, который всерьез полагал, что через год-другой его переведут в старшие.
    'Если, конечно, Лис Клуб опять не вычистит', - всегда добавлял Алиент и усмехался.
    Хоть он больше не являлся охранником Нэмури, они продолжили общаться. Алиент, казавшийся сначала чрезвычайно чопорным, вскоре оттаял и стал вести себя более-менее дружелюбно. А после того, как понял, что Нэмури не собирается препятствовать планирующейся женитьбе Лиса на Илие, совсем расслабился. Теперь они частенько проводили спарринги, разнося клеть в доме Шульда и периодчески шатались по борделям.
    Лаки дулся, дескать, он слишком много времени проводит с охотниками, но Нэмури только отмахивался.
    'На себя бы посмотрел', - умехался он, наблюдая, как тот уносится на своем драндулете с Сино на 'тренировки' или воюет в клети с Троскабом.
    Последнее, оказалось неожиданностью для всех, кроме, пожалуй, Илии.

    В ту ночь, когда Нэмури помирился с ней, она спросила, куда пропал Лаки, выяснила, что тот ушел драться с Троскабом в клеть, вздохнула и пошла примерять спецжилет. По пути в зал она ворчала, что теперь придется собирать вещи и переезжать к Шульду.
    Нэмури не понял.
    Илия пояснила:
- Троскаб упрямый, вспыльчивый, обожает гонять по Арадии на 'Акуле Индр' на максимальной скорости, считается более, чем привлекательным, терпеть не может уступать и может приручить хоть бешенных медведей. Никого не напоминает? К тому же я из-за их с Гессо поединков с ума схожу, каждый раз боюсь, что умений не хватит... Все-таки не моя специализация... И Гессо здесь себя странно ведет... Так что решено - всей компанией едем к Шульду.
- Там соседи, - осторожно заметил Нэмури. - Нормальные и очень общительные.
- Это хорошо, - покивала Илия. - Гессо грустить перестанет. Ему Танис нравился.
    Нэмури запереживал:
- Я нестабилен.
- Знаю, - кивнула она. - Я тебя слышу, забыл? Насчет этого не беспокойся. Теперь у меня и у Гессо хватит скорости, чтобы убежать и спрятаться за спины Лаки и Троскаба. А у них - сил, чтобы надавать тебе по шее и вывести из-за границ.
    Нэмури еще более осторожно заметил, что ему, в общем-то, всё равно, а вот Лаки от Трокаба не в восторге. Илия остановилась и захохотала на весь дом.
    Пояснять свое подозрительное поведение не стала, только сказала:
- Погоди, Лаки сам его к Шульду позовет. Пусть еще кулаками помашут и пар стравят.
    И вместо клети повела его пить чай и дожидаться 'вояк'.
    Нэмури отметил новый сервиз, и Илия почему-то надулась. Он не стал двигаться в этом направлении и поинтересовался, что скажет ее 'будущий муж' про совместное проживание своей души в одном доме с бывшими любовниками. Илия захихикала, дивно покраснела и поведала, что будущий муж будет рад, если они перестанут расшатывать его равновесие пустяками.
- Наставник, - сказала она. - Если бы Лис был ревнивым, во-первых, он не выдал бы мне Троскаба, во-вторых, давно бы его уже разбил, а, в-третьих, вообще с Радужной не выпустил. Так что если мы не будем глупить, то пожарные дому Шульда не понадобятся.
    Нэмури вспомнил про фокусы Троскаба, помучился, но все-таки слил его.
    Илия отчего-то обрадовалась:
- Теперь ясно, что это не Проклятый. А с Троскабом я сама поговорю, - и ласково, по-лисовому улыбнулась. - И по поводу вахты у моей спальни - тоже.
    Нэмури отпил чай, потянул время и сказал:
- Я видел, как ты сражалась на Песчаной. У тебя потрясающий отрыв от границ за такое короткое время. Серьезные результаты.
    Илия немного расстроилась:
- Это не отрыв, Наставник. Стадия развития. Я вылупилась из консультантского кокона в какое-то странное насекомое: не то - бабочку, не то - осу... И то, что я того беднягу сжевала - не случайность...
    Она рассказала про 'сюрприз' от Лиса, а потом предложила:
- Хочешь, покажу тебе то, что видела и чувствовала в те моменты?..
    Нэмури согласился - интересно все-таки.
    Илия подошла, закрыла его глаза ладошками:
- Так ярче будет.
    И Нэмури задохнулся: 'Не то слово. С фильмами не сравнить'.
    Ощущение реалистичности было жутким, и от выброса его удерживали только теплые ладошки Илии. Он слышал даже ее 'переговоры' с другими участниками акции.
    А потом услышал лозунги и рекомендации чужого.
    И понял: 'Какой бы крови ты не была, ты - моей линии. Ты - моя часть'.
    Он улавливал даже запахи. Он прошел весь путь Илии с самого начала и до находки и дегустации 'яблока'. И потом, почти без перехода, увидел подвал с огненным Лисом, гранитным Джампом (он понял, что это Джамп только, потому что его позвала Илия) и тусклым запредельным. Изображение прерывалось воспоминаниями Илии. Например, тем, как Первый, худой и желчный, заставлял ее произносить одну и ту же фразу из какой-то книги, а она никак не могла сосредоточиться из-за скрежетания пустого желудка и ощущения мучительного голода и одуряющей слабости.
- Достаточно, - прошептала Илия и вернула его в обеденную дома Моррока.
    Она протянула прикуренную сигарету, Нэмури машинально затянулся, все еще потрясенный видениями, и только потом понял, что дымит 'личинкой'.
    Илия вздохнула:
- Я делаю это и больше не чувствую ни отвращения, ни чувства вины... Никаких отрицательных эмоций. Будто так и надо. И остановиться не смогу. Я - не человек, Наставник...
    Нэмури оглянулся - на него тревожно смотрел Гессо. Рядом с ним увидел такого же взволнованного Лаки, которого придерживал за плечо Троскаб. У Лаки на скуле проявлялся синяк, а у Троскаба была зашита бровь.
- Что скажешь? - невыразительно спросил Гессо.
    Нэмури усмехнулся:
- Скажу, что от этих данных, я что-то проголодался.
    Напряжение в комнате упало моментально. Троскаб тепло заулыбался, а Илия заметно перевела дух. Гессо бросился готовить, и она пустилась к нему на помощь.
    Лаки заныл, что тоже хочет 'посмотреть картинки'. Что-то Илия ему слила, но Нэмури не был уверен, что сцены питания, потому что Лаки, как только пришел в себя, уставился на нее восхищенным взглядом и присвистнул. Илия поспешно вернулась к Гессо, но Нэмури успел заметить, что она покраснела, а Гессо едва не порезался. Но они так и не сознались, как Нэмури их ни допрашивал.

    Случилось так, как и полагала Илия - Лаки позвал всю компанию Моррока к Шульду, и те не стали отказываться. Споро собрали вещи и утром уже разместились в просторных, светлых комнатах.
    Пилигрим на радостях от воссоединения Пантакля под одной крышей, 'прибавления в семействе' в виде Троскаба, а, может, и от новостей про женитьбу Лиса принялся усердно 'ритуалить' и втянул в это мрачное дело шокированного и ничего не соображающего Гессо. Утром эти двое веселили окружающих приятно салатовыми физиями.

    Нэмури не хотел признаваться даже себе, но он ждал, что Илия придет к нему. Как оказалось, Лаки думал о том же.
    В первую же ночь Лаки призраком прокрался в его комнату, оглядел бодрствующего Нэмури и сполз на пол:
- Не пришла... Она и в самом деле выйдет за Лиса?
- Не знаю.
    Нэмури заснул, а потому не знал, когда он ушел.
    Но на следующий день Лаки, как ни в чем не бывало, сливал 'заморроченным переселенцам' соседей. Он сделал Илие на голове множество маленьких смешных хвостиков, наверное, для того, чтобы было удобно ее за них ловить и легонько дергать. А потом носился по клети с Троскабом, устроил спарринг с Гессо, и Нэмури с Троскабом пришлось их разнимать, чтобы они не довели его до поединка.
    Илия хохотала и отказывалась от предложений присоединиться к их общей возне, а потом она неожиданно перестала улыбаться:
- Извините, мне нужно идти.
    Нэмури испугался. Без шуток, откровенно испугался, что сейчас она выйдет из клети и исчезнет на добрый десяток лет. Похоже, остальные подумали о том же.
    И Илия сама испугалась, глядя на них, запереживала, замахала руками:
- Нет, я на тренировку. Хранитель зовет. Телефон с собой возьму.
    Троскаб предложил отвезти ее до Штаба, но она улыбнулась:
- Он на улице стоит. Возле дома.
    И в самом деле - блондинистая голова мелькала за стеклом входной двери. Илия подхватила клинки, вышла к нему, чтобы исчезнуть на двое суток, по прошествию которых у всех иссякло терпение. Они по очереди позвонили ей.
    Илия откликнулась только на звонок Троскаба, заявила, что вернется через пять суток и порекомендовала не отвлекать 'глупостями', пока ей 'не сделали пробоину и не пустили ко дну'.
    Переживали все. Забивали головы повседневными делами, отвлекались консультациями и спаррингами. Приезжал сердитый Лис. Он сунулся в Храм, но едва не получил по шее от Хранителя. Тот не позволил даже увидеть Илию, потому что 'у нее и так четыре часа на сон и пятнадцать минут - на перекус', и Лис в это расписание никак не помещался. Он доложился и забрал Троскаба по каким-то охотничьим делам.
    В конце обещанной недели Хранитель демонстративно распинал дверь дома Шульда, хотя мог спокойно войти и без чьей-либо помощи. На руках у него спала мертвым сном измученная Илия.
    Хранитель выдал ее опешившему Нэмури, сказал, что 'учиться ей еще не переучиться', заявил, что заберет ее на инструктаж сразу, как она более-менее восстановится и удрал. Очень вовремя, потому что Лаки, который осматривал и лечил ее повреждения, ругался так, что Гессо краснел.

    Так и повелось: Хранитель забирал Илию, потом доставлял ее прямиком к Лаки, где бы тот ни находился. Однажды умудрился даже прервать золотой ритуал, напугав лакину подружку. Лаки был серьезно зол на Стража. Девица из нормальных пришла в себя и закатила скандал.
- Кто эта белобрысая стерва?! - вопила она.
- Ты еще и с малолетками спишь?! - тыкала она пальцем в сторону Илии.
    Хранитель только посмеивался, чем довел ситуацию до высшей точки кипения. Разъяренная девица бросилась на Хранителя с кулаками, но тот, перехватив Илию подмышку, махнул освободившейся рукой и усыпил ревнивицу. Последнему Лаки был даже рад, поскольку смог уйти из будуара, не потеряв лицо.
- ...И другие важные части тела, - мрачно добавлял он, веселя окружающих.
    Лис все-таки 'поместился' в расписание Илии. Он заперся с Лаки и Нэмури в одной из комнат дома и поведал им, что Илия лишает себя отдыха в лисову пользу.
- Прибавьте к этому время на поездку до Радужной, - сказал Лис. - Я понимаю, что это ни в какие рамки не лезет, но если вы позволите мне навещать ее здесь, а не таскать с собой на Радужную, то это значительно всё упростит.
    Как ни странно, Лаки тут же согласился, правда, пообещал расчленить, если Лис спалит ему дом Наставника.
    На том и договорились.
    Иногда Лис был занят клубными делами и не успевал приезжать в 'выходные' Илии, и тогда она дулась и выпрашивала у Пилигрима объекты, все равно лишая себя покоя.
    Лаки только качал головой и говорил, что в ее нечеловечности есть гигантские плюсы:
- Впервые вижу, чтобы восстанавливались так быстро.

    Лаки ничем не выдавал свое отношение к связи Илии и Лиса, а вот Нэмури приходилось нелегко. Он не ревновал, нет. Не мог, видя ее счастье. Замечая, как расслабляется Лис лишь от ее взгляда. Но ее отсутствие в постели ощущалось так остро, что Нэмури потерял сон.
    Однажды он зачем-то зашел в комнату Илии, а она расчесывала перед зеркалом волосы. Кончики длинных прядей колыхались над пупком.
    И только тогда Нэмури осознал: 'Сколько времени на самом деле ты проводишь в Храме? Месяцы? Годы? Как сильно Проклятый может растянуть мгновения, при этом не навредив твоему тиканью? Вредить тебе он не станет, иначе мы бы уже потеряли тебя... Иначе бы он не сделал тебя настоящей скарада сознательно или нет...'.
    Илия, в одной расстегнутой домашней рубашке, обернулась к нему и мягко вопросительно улыбнулась. И Нэмури понял, что если он сейчас же не уберется подальше, то сделает то, что нарушит всю гармонию их бытия.
    И он ушел. К ближайшей мадам. У нее нашлась та, что подходила ему. Нэмури запретил себе задумываться, почему у его 'девочки' длинные темные волосы, просто взял то, что ему требовалось. Потом он не раз надеялся, что перестанет выбирать эту женщину, но напрасно.
    А потом он зашел в 'Профитц' и наткнулся в общем зале на Лаки с его новой подружкой. От внешнего, поверхностного сходства Нэмури стало не по себе.
    'Ты понимаешь, - говорил пустой, чужой взгляд Лаки. - Мне ее не хватает. Поэтому сделай вид, что ты меня не знаешь, и никогда не говори со мной об этом'.
    Нэмури так и сделал.
    Он взял себя в руки и не позволял себе думать в присутствии Илии о ней как о любовнице. Пускай и бывшей. Родная? Да. Любимая? Да. Но не та, что будет снова греть его постель и кричать от удовольствия.
    'Ученица', - напоминал себе Нэмури.
    А Лаки улыбаясь, делал ей очередную прическу и не замечал, что ласкает ее волосы.

    Как-то раз Пантаклю доверили весьма деликатное дело от самого Главы, в каковое были замешаны весьма примечательные личности. И на отделение свалилась приличная горстка объектов, с которыми следовало обращаться более, чем аккуратно, поскольку в дальнейшем Глава желал их видеть живыми и по возможности - здоровыми.
    Илия вернулась с тренировки накануне и громко всем завидовала, лежа пластом на диване в общей комнате. В своей - не осталась ни за какие коврижки. И Лис внезапно решил 'вспомнить молодость' и весьма несвоевременно рванул на охоту, прихватив с собой Троскаба.
    Пилигрим оскалился:
- Дорогая, я бы на твоем месте наслаждался покоем. Ну министры, ну генералы, ну да, пара особ высочайшей крови. Тоже мне - интересные объекты. Требуха-то у всех одинаковая, да и нервишки у них - ни к демонам. И консультации будут скучнейшие. Я им - чайку с коньячком и парой препаратов, а они мне - данные. И вся работа.
    Илия попыхтела и сказала:
- Ладно, я - раненная, Нэмури для них слишком жесткий, и Гессо идеально вписывается. Но Лаки-то вообще мясорубка органическая, куда ты его тащишь?
    Лаки на 'мясорубку' обиделся, но сказать в свою защиту ничего не успел, Пилигрим развеселился:
- Вот ты наскладывала, во дает. Лаки вообще-то приятные разговоры беседовать умеет. Ты совсем закопала, что объекты к нему сами в кабинет забегают, как в гости к дорогому родственнику. А Нэмури и не жестко работать умеет, я его только из-за несбалансированности не беру - до сих пор столовые приборы в доме переводит. А тебя - не из-за истощения. Тоже мне - 'раненная'. Забыла, что с двумя последними объектами учудила? Совсем разговаривать разучилась. А еще Лаки 'мясорубкой' обзывает.
    Так все сбежали в отделение и бросили ворчащую Илию с ее обидой на весь мир и притихшего Нэмури с его неуемным желанием.
    'Почему? - недоумевал он. - Я же только утром от Эвели вернулся. Всё должно быть в порядке...'.
    А потом понял: 'Мы впервые наедине, и в доме - никого'.
    От этой мысли стало только хуже. Бросить на самом деле беспомощную Илию с ее растянутой на тренировке ногой, чтобы сломя голову нестись в бордель, было не слишком-то красивым поступком.
    Она внезапно повернулась к нему и с любопытством оглядела.
    Нэмури ретировался в душ. Под ледяной водой он пытался понять, успела ли ученица считать его по-консультантски, или Хранитель подучил ее кое-каким фокусам.
    Когда он вернулся, Илия сидела на диване и внимательно смотрела на него.
- Может, спарринг устроим? - вдруг предложила она.
- Смеешься? - почему-то смутился Нэмури. - Я инвалидов не бью.
    Она собрала со стола сигареты, переносную пепельницу, зажигалку и начала расстегивать домашнюю рубаху.
    Нэмури обмер: 'И что это значит?'.
    Но под рубашкой обнаружился спецжилет. Илия расфасовала по карманам дополнительное приобретение, подхватила бутылку 'Ратхи-колы' и медленно к нему похромала.
- Ты куда? - забеспокоился он, подхватывая ее с пола. - Если в туалет, сказала бы...
- Неси меня в клеть и поторопись.
    Нэмури подчинился, ничего не понимая: 'Ее же нельзя считать охотником. Или у Стражей тоже такое бывает? Что за недоумок! Столько раз видел Хранителя и не удосужился прояснить'.
    Он запер клеть, сел рядом с Илией на пол, закурил и осознал: 'Стоп. Минуточку'.
- Илия, в чем дело?.. У тебя пограничного быть не может, да и запас топлива ты бы не взяла... - и замер - она держала пальцы на его губах, призывая к тишине.
    'Так. Бордели и душ определенно не помогают', - вывел он.
    Илия попросила:
- Ляг, пожалуйста, на спину и положи голову мне на колени. Сейчас всё объясню, только не перебивай и ни о чем не беспокойся. Ложись.
    'Я не беспокоюсь, - подумал Нэмури, выполняя ее распоряжения. - Мне даже интересно'.
- Когда докуришь, закрой глаза, - послышалось новое.
    Пепельница приземлилась ему на грудь.
    Илия бережно гладила его по голове, и Нэмури не стал давиться дымом - происходящее занимало его куда больше.
    Он закрыл глаза, и ладошка Илии легко прошла по векам, будто проверяя - не подглядывает ли он.
- Однажды, когда мы были с Лисом за городом... - сказала Илия, и происходящее перестало ему нравиться, но сонная одурь и нега не отпустили его.
- Пожалуйста, не волнуйся, доверься мне, и всё будет хорошо...
    'Это я, - похолодел Нэмури. - У меня выброс. Боги, Илия...'.
- Тихо-тихо, не надо, мой хороший, - Илия обхватила его руками и прижалась губами к брови. - Не волнуйся, мой Наставник, мой создатель, любимый мой, я сумею, всё будет в порядке... Но мы же не хотим доставить Лаки неприятности, верно? Пусть работает, не пугая высоких господ своей второй шкуркой... Да, я могу это. Я многое теперь могу... Сейчас я отключила вашу сдерживающую и перевела ее на себя. Поэтому Лаки ничего не узнает. Никто не узнает. Об этом моем умении знают только Лис и тот, кто учил меня...
'Хранитель'.
- Верно. Сейчас я очень жалею, что была так неосторожна накануне. Мне бы хотелось побыть твоей сдерживающей хоть раз. По-настоящему. Как Лаки...
'Думаешь, тебе по силам?', - оторопел Нэмури.
- Да, теперь смогу. И сейчас не беспокойся. Это было первым, чему научил меня Хранитель. Понимал, что может пригодиться... Это - двойная клеть, Нэмури. И проверена она была на Лисе... Нет, Джамп не виноват... Просто, ты же понимаешь, что такое сложно предсказать... Вот и Троскаб тебя проморгал, и Лис... Да и я сама случайно поняла... С вами, безымянными, никогда нельзя знать наверняка... А теперь я побуду твоей второй клетью... После поговорим, если захочешь...
    Она прижалась невесомым поцелуем к его лицу, и Нэмури смог открыть глаза, и с удивлением увидел, что Илия сменила шкурку.
'Началось', - понял Нэмури, с паническим ужасом ощущая, как длинные пальцы ощупывают изнутри его ребра, и был рад, что не может двигаться, что Илия - другой крови и не пострадает.
    'Если Лис тебя не сжег, то и я не смогу тебе навредить', - подумал он, и темная волна накрыла его с головой.

    Когда он очнулся, Илия по-прежнему в другой шкурке горько улыбалась пустой бутылке шипучки.
- Вернулся? - спросила она. - Теперь можешь посмотреть, я отпущу тебя. Всё уже закончилось... Точно. Скоро и Лаки приедет...
    Постепенно к Нэмури вернулись все чувства.
    'Я всё еще за пределом', - с изумлением понял он, разглядывая пальцы, разметавшиеся по полу, обмотанные вокруг Илии канатами.
    Нэмури осторожно расслабил хватку, освобождая ее.
    Илия улыбнулась:
- Видишь - всё в порядке. И силы еще остались.
    Нэмури втягивал суставы, и Илия тоже возвращалась к человеческому виду.
- Можно я тебя поцелую? - спросил он и испугался: 'Какого демона я творю?'.
    Она усмехнулась:
- Только один раз... И да, я тоже рада твоему возвращению, ты мне ноги отлеж...
    Он не дал ей закончить.
    И понял, что и она желает его так же сильно.
    Илия осознала, что слилась, и медленно, но решительно отодвинула его:
- Не надо. Пожалуйста.
    Нэмури на всякий случай отодвинулся подальше сам, закурил, глядя на свои подрагивающие пальцы, и сознался:
- Боюсь, такими темпами я из Наставников переведусь в насильники.
    Илия фыркнула и хотела что-то сказать, но в дверь бешенно заколотили.
    Нэмури в скачок переместился, после разбора звеньев цепей смог впустить перепуганных Гессо и Лаки.
    Цепи его и выдали. Никто бы не стал запирать ими клеть для обычного запредельного спарринга. И им пришлось признаваться. Как выяснилось, просидели они там почти сутки.
    Больше Нэмури не срывался с Илией ни с запредельным безумием, ни с 'глупостями'.
    'У скарада иная роль', - напоминал он себе.
    После Илия ради общего интереса поэкспериментировала со взбесившимся Лаки. Со стороны выглядело довольно скучно. Лаки выполз за предел, сменил шкурку, но в остальном казался спящим. Правда, Илия потом пожаловалась, что она 'вся затекла', потому что необходимо было сохранять физический контакт. Но Нэмури и остальные поняли, что создание и поддержка двойной клети отнимает у нее сил больше, чем у них всех вместе взятых и прекратили ее донимать.
    Лис, когда понял, что Илия его выдала, признался Нэмури наедине, что и не думал застать ее целой и невредимой.
- Подо мной земля напрочь выгорела, - сказал Лис и подивился, что не остался лысым.

    От воспоминаний Нэмури очнулся за столом общей комнаты Пантакля. Он жевал что-то невероятно сладкое и липкое. Слышалось подозрительно счастливое хихиканье Лаки и хмыканье Пилигрима. Нэмури посмотрел в тарелку и его замутило. С трудом проглотил то, что было во рту и выдавил:
- Какой скот подсунул мне лисов торт?
    Лаки и Пилигрим дружно стали заверять его в своей непричастности, но Нэмури не поверил - не раз видел, как эти двое съедали из-под носа задумавшейся Илии все яблоки вместе с кожурой и потом сваливали на нее же. Да и Гессо иногда доставалось. Но тот был более бдительным и к тому же чрезвычайно мстительным. Поэтому 'ядовито-золотая' команда связываться с ним опасалась. Иногда попадался и Нэмури.
    'Но лисов торт?! - ужасался он. - Это чересчур жестоко'.
    Нэмури задумался, нет ли в спецжилете Илии такого же слабительного, что он однажды по ошибке выдал Лаки? И если есть, то не найдется ли там порции на тушку покрупнее золотой?
    Пилигрим смотрел на него из-за чашки кофе и ласково улыбался в ожидании ответного хода.
    'Это ты зря, - заулыбался ему Нэмури, прополоскав рот. - У меня-то терпения на весь Пантакль хватит. Не говоря уж про тебя одного. Ты-то через пару дней закопаешь, а вот Илия наверняка знает, где ты свои ритуальные опята прячешь. Мне даже просить ее поддержать старого Наставника не придется. Просто намекну, как ты постоянно над ней подшучиваешь и добавлю, что ты моего Наставника 'взбесившимся трухлявым пнем' кличешь... Хотя нет. Последнее лучше не надо. Еще покрепче чего намешает...'.
    Из приятных размышлений его выдернул резкий женский голос:
- Эй, охотник, пропускай уже. Не видишь - я с добычей.
    Пилигрим устало взъерошил волосы и крикнул:
- Крот, убери оружие, Илию зацепишь - Лис тебя на дрова пустит.
    Лаки цыкнул, спешно убирая посуду со стола - Хранителю было всё равно, куда складывать 'добычу', а вот он бифштекс не доел.
    Хранитель образовался в общей, но на стол Илию не положил, затопал вдоль стены, баюкая ее, как младенца.
'Ну что опять за фокусы?', - вздохнул Нэмури и сказал:
- Ты бы перестал нашего секретаря дразнить.
    Тот оскалился, укачивая Илию:
- Я его бдительность тренирую... И нет, я Илие не сотрясение делаю, всё равно нечему. Это тренировка вестибулярного.
    Лаки хмыкнул, вооружаясь тарелкой:
- Если ее на тебя стошнит, то не принимай на свой счет.
    'Расслабился, - отметил Нэмури. - Если бы хоть одна царапина на ней оказалась серьезной, Лаки бы уже поднял вой до самой крыши отделения. Значит, и мне беспокоиться не о чем'.
- Наивный, - непонятно пробормотал Хранитель и от души улыбнулся маячившему в дверях общей Кроту.
    Пилигрим погрозил секретарю пальцем:
- Не звони. Пусть отоспится. Или я тебе на обеих шкурах таких фокусов навыращиваю - закачаешься.
    Крот улыбнулся и ушел к себе.
- Сейчас опять Лис прискачет, - пробормотал Лаки и надулся. - Отдавай уже художницу, хватит ее трепать, - и протянул руки.
    Хранитель смерял его с головы до ног суровым взглядом, но почему-то послушался и, счастливо улыбаясь, бросился к Нэмури, демонстрируя здоровенную прореху в рукаве:
- Смотри, Наставник, какую мне дизайнерскую новинку сделали. Ее фиг заштопаешь, только заплату ставить.
- Работа Илии? - подивился Нэмури.
- Ага, - расцвел тот.
    Лаки вдруг коротко взвыл, и Пилигрим едва не подавился краденой у Илии 'Ратхи-колой'.
- А это что за писк моды?! - вопил Лаки со слезой в голосе, баюкая раненную руку.
    'Интересно, - подумал Нэмури, разглядывая крохотные, обросшие колючками перчатки на передних лапках Илии. - Но если учесть удобства вашего традиционного вооружения, то выглядит весьма разумным. И все пальцы на месте'.
- Не будешь чужое лапать, - оскалился Хранитель.
    Лаки едва не рванул, но Пилигрим его 'отвлек':
- Так она не спит.
    Лаки моргнул, пригляделся к Илие и рассвирепел:
- Без сознания. Почему художница без сознания?! - суетился он вокруг стола, тыча медицинскими приборами в сторону Илии.
- Не знаю, - пожал плечами Хранитель. - От счастья, наверное.
- Из-за того, что наряд тебе попортила? - уточнил Нэмури, развлекаясь видом разгневанного Лаки.
    За Илию он не беспокоился, потому что Хранитель не стал бы тянуть время, случись с ней что-то серьезное:
'Уверен, ты и сам прекрасно выправлять можешь, но идешь на поводу ее желаний'.
    Хранитель еле заметно ухмыльнулся и подмигнул ему, сказал:
- Ну да... Может, из-за мышиной победы, а может, из-за жениха.
    Нэмури насторожился:
- Какого жениха?
    Тот снова пожал плечами:
- Обыкновенного. Стражеподобного.
    И Пилигрим выплюнул кофе, едва не попав в Илию. Лаки даже злиться перестал.
    Хранителю пришлось объясниться. И выглядела картина, в целом, невероятно радужной и отчасти забавной.
    Хранитель закончил третировать Илию, порвал балахон и на том успокоился. Решил напоить создание чаем, пока та курила, вслух мечтая о встрече с горячей ванной, а про себя - не менее горячем Лисе.
    'Это ты мог бы и пропустить', - подумал Нэмури, поглядывая на помрачневшего Лаки.
    Но Хранитель и ухом не повел:
- Мы, как высокие господа, проводим время за беседой, и тут двери в мой Храм едва не взрываются. И какой-то грубиян и невежда орет, как последний варвар псиных орд: 'Лю-убовь моя! Лети ко мне на феечкиных крыльях счастья! Я весь твой от кончика носа до последнего волоска на голени!'.
    'Боги мои, - веселился Нэмури, поглядывая на расслабившихся близких. - Горазд же ты трепаться. Но продолжай, у тебя замечательно получается'.
    Хранитель и продолжил:
- Илия хлопает на меня глазами и выдает: 'Ну и шумные же у тебя поклонники'. Я чуть не поседел. Балда, говорю, это к тебе заявились... То есть ко мне, но за тобой. Илия задумалась, видимо, пытаясь сообразить, где она такое несчастье подцепила, как дурную болезнь. А тот надрывается, топает по лестнице: 'Краса моя ненаглядная, я невменяемо рад, наконец, учуять твой завлекательный аромат в этом сорговом городе'. До создания дошло. Она шлепнула себя по лбу, но не испугалась, а с любопытством уставилась в ту сторону, откуда раздавался голос...
    Пилигрим вздохнул синхронно с Лаки, а Нэмури едва удержался от гессового жеста: 'Очень похоже на мою ученицу'.
    Хранитель хмыкнул:
- Я ей говорю, одевай перчатки, сейчас бить его будешь. А она томно машет лапкой и затягивается: 'Не переживай, может, удастся на сегодня без драки обойтись. Наскакалась я уже что-то. Притомилась вся...'... Вот и мне не по себе стало. Короче, пусть Лис, что хочет, делает, да и вы хоть всей компанией, но верните мозг девчонке в голову, на положенное мной и природой место. Еще одного такого фокуса я не переживу и от женихов ее оборонять сами будете... Тут вваливается этот тип в полном воинском облачении. Сначала растерялся, увидев нас двоих, потом сориентировался, да ка-ак грохнется перед созданием на колени. Я аж испугался, что этот слон доисторический мне пол проломит... Ага, мне же потом чинить... А Илия спокойно курит себе, будто к ней Стражи пачками каждые пять минут являются. Он протягивает к ней лапу... В боевой, между прочим, перчатке... Да, как у Илии. И говорит: 'Скарада, окажи мне любезность, не дай моей крови протухнуть и позволь возродиться в следующем поколении'. Илия бровку задрала: 'Чего-чего?', спрашивает. Он руку убрал, буркнул: 'Размножаться хочу, вот чего'. Она машет: 'А-а, да вы заблудились, господин хороший, мы клоны не делаем. Технологии такой нету'. Он оторопел слегка, говорит: 'Да мне вообще-то не клон нужен. Я ребеночка хочу. От тебя'. Илия нахмурилась, затушила сигарету и тычет в капюшон пальцем: 'Ну-ка покажись'. Тот, будто того и ждал, мигом свою физию продемонстрировал. Илия похлопала глазами, пожевала губу... Да, может, и ругательства проглатывала, не знаю я... А вы хотели, чтобы она перед Стражем открытым рассудком вместе с воображаемым Лисом сверкала?.. Вот и я думаю, что не стоит... В общем, полюбовалась она кандидатом в отцы ее ребенка и цыкнула зубом. 'Не пойдет', говорит. 'То есть как это 'не пойдет'?', опешил тот. Она хмыкнула: 'А вот так. Нельзя тебе размножаться. Вон ты какой маленький и хрупкий. Только породу испортишь'... Да, Лаки, так и заявила, и хватит ржать... Маленький?.. Да не сказал бы... Покрупнее Нэмури, да. Они сейчас другие не получаются... Я-то? - Хранитель усмехнулся. - Потом увидите... Прекратить скулеж. Скоро сами попросите ее забрать. Разумеется, этот тип насупился и обиделся. А наше создание заявляет: 'Знаешь, а ты, в общем-то, ничего так, симпатичный. Малыш вообще хорошеньким получиться должен'... Знаешь, если бы у меня билось сердце, я бы тоже от инфаркта умер... Тот расцвел, как майская роза, но Илия сурово нахмурилась, говорит: 'Но сначала я должна испытать твою силу. Не хочу, чтобы нашу деточку сорги дразнили и обижали'. Тот едва ковриком по полу не расстелился: 'Всё, что угодно, любимая'. А она - ему: 'Вас таких желающих много, уже четвертый за сегодня, а я - одна. На всех деточек не наделаешь. Никаких сил не хватит. В общем, сократи поголовье будущих отцов до десятка хотя бы, а там приходи, первым будешь'. Он аж побелел, хотя куда уж дальше, с нашей-то пигментацией... Говорит: 'Они ж кровники мои, как я могу их убить?'... Нет, это запрещено. На меня посмотри и подумай, чем это грозит. Поединки, да, но не убийства... Да я тоже обратил внимание, что она про физическое уничтожение своего рода ни слова не сказала. Потом сообщила мне, что этому недоумку никак размножаться нельзя, 'тупой больно'... Она жмет плечами: 'Да мне-то почем знать, мое дело маленькое - самых впечатляющих выбрать да детей от них нарожать. Но учти, другие ушли думать. Чего и тебе советую'. Тип оглядел ее напоследок да и поплелся восвояси...
- Вот хитрый лисий нос! - восхитился Пилигрим.
- Скорее ленивый пятачок поросячий, - отозвался Хранитель, и Пилигрим растерянно заморгал.
- А почему без сознания? - снова завелся Лаки.
    'Его такой песней со следа не сбить', - усмехнулся Нэмури.
    Хранитель поморщился и признался:
- Не знаю. Устала, наверное. Я на нее за фокусы рассердился, перенервничал слегка и еще один спарринг устроил.
    'М-да, - подумал Нэмури. - Я бы тоже 'перенервничал'. Шутница какая. Фокусница'.
    Хранитель был солидарен.
    Но Лаки не успокоился:
- Но перчатки-то хотя бы мог снять?
'Да кстати?.. - и понял: - Не мог. Иначе бы она их уже продемонстрировала. Раньше она их всегда сама снять успевала перед тем, как отключиться. А в этот раз не успела... Кстати, почему? Слишком тонко для тебя?'.
'Слишком далеко, - отозвался Хранитель. - И слишком хрупко. Боюсь не рассчитать', - а вслух сказал:
- Для тебя оставил. Может, себе такие захочешь или еще кому...
    Лаки вдруг сменился в лице и закрыл рот.
'Интересно, - подумал Нэмури. - Расскажешь?'.
'Вот еще, - фыркнул Хранитель. - У тебя лопата - ты и копай'.
    Нэмури вздрогнул, узнав одну из любимых присказок Наставника.
- Как-то она чересчур легко отбилась, - сказал он вслух, чтобы не вызывать подозрений молчанием.
    Про тайные переговоры докладывать не хотелось.
- Это только начало, - помрачнел Хранитель. - Другие могут оказаться более сообразительными... Да и этот еще неизвестно, что надумает. Растерялся просто. Обрадовался и растерялся... Но беспокоиться вам не стоит. Теперь она их точно разделает. Пусть неделю отдыхает, а там продолжим.
'Что-то ты подозрительно щедрый'.
'У меня и свои дела еще остались, - отозвался тот. - Как раз все узлы затягивать начну. Чтобы потом на них время не тратить'.
    И исчез, не прощаясь.
    'Ясно, - вздохнул Нэмури. - Помирать не передумал... Может, и зря... Всё у Илии ребенок бы появился. Это сейчас она брыкается, а потом... А с Троскабом как церквулом у нее ничего не выйдет...'.
    Он дернул плечом и пошел высвобождать ученицу из колючих перчаток.

    Утро Гессо началось весьма своеобразно.
    Сначала его все бросили. Самым натуральным подлым образом. Он проснулся, а в доме - ни души. Гессо даже растерялся и позвонил Пилигриму. Тот трубку снял не сразу, потом долго веселился, и уже успокоившись, объяснил, что: 'а' - Илия еще не вернулась из Храма, 'бэ' - Троскаб катается с Лисом по каким-то делам, и 'вэ' - привезли обеъекты. Все как один - паршивцы, наглецы и законченные хамы, и этот контингент якобы не вписывается в его консультации.
- Я тоже умею жестко работать, - возмутился он.
    Но Пилигрим только посмеялся, пожелал не скучать, поскольку все вернутся к вечеру.
    'Умники какие! - злился Гессо. - Разбежались все. Работа, видите ли, у них. А я им домоправительницу играй. Один Троскаб меня понимает. Да и Илия с готовкой и прочими домашними делами помогает наравне с Троскабом. У Нэмури хотя бы в комнате чистота и порядок. А Лаки напару с Пилигримом совсем обнаглели. У последнего скоро грибы начнут расти просто так по всей комнате. Даже чашки помыть за собой уже не в состоянии'.
    Спустился в столовую, и точно - весь бардак остался на столе.
    'И новую скатерть угваздали, хряки сельские, - всплеснул руками Гессо. - Троскаба с Илией на вас нет. Совсем расслабились. Теперь ясно, почему мне не придется скучать. Знаешь, Пилигрим, сам ты - паршивец, наглец и законченный хам'.
    Но делать было нечего: Гессо убрал беспорядок, пожарил себе гренок, неохотно сжевал его под остывший чай. Проверил остальные комнаты на предмет хаоса. Их заодно вычистил. Подумал, что можно соорудить на ужин из имеющегося в холодильнике.
    'Одно хорошо, Лаки с Пилигримом кормить не надо, они своих ритуальных бифштексов с опятами нажуются и будут счастливы, - рассуждал Гессо. - А вот Илию с Троскабом надо покормить... Да и Нэмури стоит поощрить... Так, кто что любит?..'.
    Выходило несуразное: Троскаб до безумия обожал рыбу и был готов лопать ее хоть в сыром виде. На этой почве он спелся с Нэмури, и дружно они порой совершали набеги в 'Волны' - заведение из 'ночных' с рестораном, специализировавшемся на морепродуктах. Но Илия рыбу терпеть не могла. Ни под каким соусом. Да и сам Гессо был от нее не в восторге. На недоуменное 'почему' Троскаба, они синхронно отвечали:
- Кости. Запах.
    Илия стала вести себя, как Нэмури в детстве, которого невозможно было заставить есть, не прибегая к фокусам.
    'Но у Лиса был Тоска, - вздохнул Гессо. - А мне где такого Тоску найти?..'.
    При этом Илия ела всё, но по ее собственному выражению, 'не любила ничего'.
    'Ну сердец запредельных я тебе не достану, - сообщил рассвирепевший Гессо отсутствующей Илие. - К тому же ты их живьем ешь. Решено: капустный пирог, грибной деликатес, желе на десерт... И себе - сырный салат. А недовольные пускай доставки делают или по ресторанам шляются'.
    Фактически мстительный Гессо стал готовить для себя, но уже в процессе расстроился, что невольно потрафил помешанному на грибах Пилигриму и Лаки, дуревшему от сыра. Но было уже поздно.
    Гессо любил делать всё заранее, поэтому, несмотря на то, что день едва перевалил во вторую половину, он принялся за готовку и вскоре закончил.
    Подумал, не сожрать ли весь салат самому, но решил смиловиститься, благо возле дома он видел пару некрасивых ежевичных кустов, которые просто-таки молили о внимании.
    И пока еще было светло, Гессо нарядился в садовый фартук, вооружился секаторами и решительно пошел избавлять бедняг от пересохших, мертвых ветвей.
    'Обрастут листвой, и будут эти кости торчать, - подумал Гессо, открыл дверь и даже испугался: - Нас заминировали?..'.
    Пригляделся к коробкам: '...Или кто-то въехать решил?..'.
    Заметил веники цветов: 'Подарки от благодарных соседей доброму доктору Лаки?.. Не понимаю'.
    Ради интереса открыл одну коробку с фальшивой перевязью кокетливого бантика и замер.
    'Нет, я, конечно, понимаю, что Лаки извращенец, но в такое даже он не влезет... И чулки эти ему разве что на нос будут... Так. Единственный человек в доме, обладающий такой комплекцией - наша же единственная женщина... На Лиса непохоже. Чересчур уж скромно для него. Илия показывала мне его приобретения... Еще какие-то трусики съедобные... Интересно, вкусные?.. Надо попробовать... Кхм. Что-то я отвлекся... У Илии появился другой поклонник?.. Причем тоже не из бедняков. Судя по маркировке на том букете - это покупка из 'Оазиса Елены' - самого дорогого цветочного во всей Арадии... Да и кружева на белье - рукодельниц Кродии, тоже не в нотт и даже не в пятьдесят тысяч оцениваются... А это что?.. Арбуз? Откуда в Арадии арбуз? Они только в августе появляются, да и то - не везде... Безумие какое-то... А, может, доставкой ошиблись?..'.
    От размышлений его отвлекло осторожное покашливание. Симпатичная светловолосая девушка смущенно перетаптывалась неподалеку.
- Еще не вернулись... они?.. - и она так прелестно покраснела, что Гессо сразу всё понял: 'Паршивец Лаки, мог бы и предупредить, что к нам твоя девушка зайдет. А тут еще и коробки дурные эти...'.
- Пока нет, но вы можете подождать, - обворожительно улыбнулся он, пряча секаторы в карман фартука и мигом избавляясь от него. - Я приготовил чудесный капустный пирог, хотите отведать?
    Девушка робко кивнула и проследовала за ним в дом.
    Через пару часов гостья, которую звали Собрианной, оживилась, и они продолжали весело болтать, а Гессо переживал за нее: 'И обаятельная, и вмеру остроумна, и веснушки у нее милые - замечательная девушка. Только жаль, высокая она для Лаки. Он сам ростом не вышел, вот от таких красавиц и шарахается...'.
    Вдруг входная дверь хлопнула, и на пороге появился Троскаб.
    Гессо заулыбался:
- А у нас гости...
    Тот внезапно потемнел лицом:
- Какого демона ты здесь делаешь?
    'Неужели я ошибся? - запереживал Гессо. - Хотя, да, она Троскабу больше подходит'.
    Собрианна отставила чашку, улыбнулась Гессо и поднялась:
- Ты знаешь, зачем я здесь.
- Пошла прочь, - выдохнул Троскаб.
    Гессо возмутился:
- Троскаб, будь повеливее!
    Тот по-собачьи склонил голову и прищурился на него:
- С тобой - ясно. Она даже тебе мозги выкрутила... Гессо, прислушайся. А лучше отойди от нее.
- Зачем? - не понял Гессо. - И что значит 'выкрутила'? Собрианна - нормальная...
- Нормальная? - оскалился Троскаб. - Она - безликая, недоумок. Такая же, как я. Церквул.
    Гессо ошарашено посмотрел на Собрианну, та по-прежнему улыбалась. Он попробовал воспользоваться внутренним слухом, но не было ничего, кроме белого шума.
- Что со мной? - растерянно пробормотал он.
- Успокойтесь, - сказала Собрианна. - Я пришла не воевать, а заключать договоры. И ты расслабься. Мне нужно увидеть твою Хозяйку. Мой Хозяин желает встретиться с ней.
    Троскаб пошел за предел.
    Наверное, случилось бы что-нибудь совсем жуткое....
    Но снова хлопнула входная дверь и раздался топот множества ног.
- Гессо, что за бардак у нас на пороге? - раздался золотой голос.
    Собрианна вдруг встрепенулась и вытянулась в струнку, стараясь заглянуть за плечо запредельного Троскаба, не приближаясь к нему.
- Не подходи, - прорычал он.
- Что у вас тут?.. - начал Нэмури и осекся. - Лаки, Пилигрим, мигом наверх.
- Я останусь, - сказал Лаки.
    Пилигрим прищурился:
- Точно. Вы по-другому пахнете.
    Нэмури молча передал ему спящую Илию.
    Собрианна вдруг зарыдала, упав на колени и простирая к ней руки:
- Скарада, голоден род твой и тьма подступает к Миледдине! Альковы пусты и не слышно ни смеха, ни плача детского! Род вымирает, и ячейки сохнут без надобности!..
    Илия тяжело вздохнула и 'проснулась'.
- Пусти, - тихо сказала она Пилигриму, и тот от растерянности послушался, поставив ее на пол.
    Она отодвинула Нэмури и успокаивающе погладила Троскаба.
- Мой Хозяин!.. - захлебывалась плачем Собрианна перед равнодушной Илией. - Мой Хозяин, Цверг! Имя его - Цверг! Он утопит в крови любые земли ради тебя!.. Он силен, как майские бури Долины, и мудр, словно...
    Илия зло усмехнулась, обрывая ее взмахом руки.
    Собрианна побелела так, что веснушки на ее лице стали черными, и отшатнулась.
- Не настолько твой хозяин мудр, - медленно начала Илия, - чтобы посылать отой ту, что света без него не видит.
    Та как-то странно сморщилась, и Гессо понял, что она не может говорить, хотя и пытается.
- Успокойся, - сказала Илия. - Вижу, этот идиотский запрет на любовь еще не отменили. Смешные. Ложиться, значит, можно, а влюбляться нельзя... От меня никто не узнает. И от них тоже. Я прослежу. А ты за это сделаешь для меня следующее... Во-первых, перестань лить пустые слезы. Ты в них сама не веришь, с чего бы поверить мне?
    На лице Собрианны появилось равнодушное выражение. Она поднялась, взирая на Илию сверху вниз. Но той было наплевать.
    'Когда тебя всю жизнь горы окружают, то случайной сопки не испугаешься', - усмехнулся про себя Гессо, вдруг ощутив, что любые намеки на симпатию к Собрианне исчезли.
- Во-вторых, - продолжала Илия, - ты и твой хозяин забудете этот дом. Я не люблю, когда моих людей тревожат зря. Нужна - пусть приходит ко мне лично. И не подсылает отой. В-третьих, и, в-последних, запомни сама и передай всем, кому сможешь. У меня есть избранник. Он - сильный воин, равный мне по крови. Он - Страж, и он - единственный, от кого я хочу ребенка. Тебе ли меня не понимать?.. - Илия мгновенно сменила шкуры. - И еще передай. Всем, кому сможешь. Если вы еще посмеете фокусничать с моими людьми, выкручивать им мозги или докучать своим видом, то я вас гнилой землей накормлю, ищщяра... Что я могу?.. - Илия заулыбалась, обнажая острые клыки, в ультрамариновых глазах загорелось бешенство. - Пускай Цверг сам ко мне придет, и я отдам тебе его голову, церквул! Забыла свое место, бесцветная?!..
    Та отшатнулась, вжимаясь в стену, и выглядело бы это комично, если бы по ее лицу не разливался неподдельный ужас.
    Илия усмехнулась:
- Ты до сих пор жива только потому, что мне нужен посланник. В следующий раз, если ты посмеешь показаться мне на глаза, мой церквул перегрызет тебе хребет. С бесцветными я не сражаюсь... А теперь ступай, жнец, да не вырони по дороге мои слова: моя плоть скарады - только для одного, мои умения воина - для всех остальных. Иди. Троскаб, проводи отой.
    Собрианна покорно поплелась к выходу, не поднимая головы. Троскаб, вернувший привычный вид, последовал за ней.
    Илия услышала, как хлопнула дверь, и метнулась к нему, Гессо, на ходу возвращаясь в предел.
- Вот стерва, - бормотала она, щекотно копошась в волосах.
    Гессо поежился от приятных мурашек и заметил:
- Ты - ужасно суровая. И злая. Может, не надо было так грубо разговаривать?
    Илия вытаращилась на него, вздохнула и продолжила возиться с его волосами:
- Надо. Она тебя, Гессо, зацепила. А я за тебя, да и за любого из вас им головы пооткручиваю. Они - наглые до безобразия. Забудешь одного укоротить, остальные и вовсе на шею сядут и будут кататься, не запрягая.
- Ой, салатик сырный! - завопил Лаки.
- Поставь на место, - сказал Нэмури. - Приведем себя в порядок, потом ужинать-обедать будем... Илия, как?
- Да никак, - отозвалась она. - Заездил меня Хранитель, даже чай толком попить не давал... Не зря, как погляжу... Троскаб, что там?..
    Тот, счастливый, выгрузил на стол арбуз.
    Илия бросила взгляд и сморщилась:
- Какой-то скот меня все-таки считал...
    Неожиданно звонко чмокнула Гессо в лоб и устало заулыбалась.
- У тебя - смерчи, - заметил смущенный Гессо.
- Вот и хорошо, - закивала она.
- Дорогая, ты арбузы любишь? - поинтересовался Пилигрим.
    Илия вдруг смутилась, и тем выдала себя.
- А что такое 'отой' и 'ищщяра'? - спросил что-то жующий Лаки.
    Гессо заподозрил, что Нэмури проморгал порцию салата. Троскаб убежал на кухню 'мыть арбуз', и его небо подрагивало от беззвучного смеха.
    'Как же приятно вернуть мозги и чуткость... Тьфу, то есть слышание', - радовался Гессо.
    Нэмури поддержал Лаки в тяге к знаниям:
- Да, что такое 'миледдина'?.. Так, ну с альковами всё ясно... А 'сохнущие ячейки' и 'майские бури Долины'?
    Илия вздохнула и вцепилась в переносицу. С кухни сквозь шум воды в мойке доносился тихий смех Троскаба.
    Но Пантакль был неумолим.
- Дорогая, - оскалился Пилигрим, - 'накормить гнилой землей' - это фигуральное выражение или какой-то фокус?
    Гессо оглядел загоревшихся любопытством лучей и робко добавил:
- Илия, ты действительно нашла подходящего Стража или просто обманула остальных?
- Минуточку... - процедила Илия и ушла в скачок.
    На кухне послышалась возня, звуки шлепков, но Троскаб только громче смеялся:
- Не пойду, я в прошлый раз отдувался.
- У-у-у, непослушный церквул, - проворчала Илия и вскоре вернулась с бутылкой 'Ратхи-колы' и без развеселившегося Троскаба.
    Села за стол. Гессо вздохнул и пошел подогревать грибной деликатес с капустным пирогом.
    'Горячими вкуснее', - думал он.
    Рядом Нэмури возился с чайником, Пилигрим выставлял на стол ритуальные, а Лаки беспрепятственно смог воссоединиться с салатом. Троскаб принес арбуз, нарезанный аккуратными дольками, и Илия тут же зачавкала, как поросенок.
    'Как жалко, что ты любишь такую редкость в наших краях, - подумал Гессо, переглядываясь с улыбающимся Нэмури. - Это я тебя испортил. Редкое - значит, интересное... Недоумок. То твой же безымянный Наставник вместе с мраморным инструктором, то Наставник Лис, то мертвая Жрица, а то и вовсе - Страж какой-то вылупился...'.
    Другим тоже было смертельно любопытно: все наплевали на безоговорочные домашние правила, и уселись за стол, в чем были.
    Илия на мгновение оторвалась от очередного куска:
- Троскаб, надо что-то с охраной делать. Нам с тобой вдвоем на Пантакль и Лиса не разорваться.
    Тот вздохнул:
- Да я уже понял. Даже Гессо голову заморочили... Вот уж чего не ожидал... Другие бы тоже не прочуяли ее. Просто она Гессо держала, на меня у нее силенок бы не хватило из-за общей крови, а тут еще и толпа...
    Пилигрим недоверчиво хмыкнул.
- Она - безликая, - заметила Илия. - Стражи на несколько порядков сильнее. Ладно, побеседую с Хранителем. Может, он что подскажет. Тогда тебя к Лису смогу отпустить.
- Родная, ты не перебарщиваешь? - поинтересовался Нэмури.
- Если бы... Наставник, я им войну объявила. И если они не воспримут меня всерьез, то попытаются избавиться от тех, кто меня держит... То есть от вас... Так что, Троскаб, будь добр, набери Лису, пусть приедет. Если у него выброс намечается, то я придержу, пускай Джамп не переживает... Худший вариант: у Стражей может сложиться обо мне неверное представление, будто бы я - сладкая самочка-скарада, которую, как глупую коровку без хозяина можно увести в свое стойло... И мне придется доказать им, что я в первую очередь - воин, и только потом - всё остальное...
- Постой, художница, - оживился Лаки, - хочешь сказать, что быть скарада и одновременно воином - ненормально?
- Еще как, - усмехнулась Илия. - Таких, как я, вообще не существует. А почему я такая получилась - это к Хранителю. Он там что-то намудрил. Так что пляши, Лаки, я - нежить даже по меркам подгорных.
    'А Нэмури, похоже, знал, - почуял Гессо и усмехнулся про себя: - И молчал, хитрец'.
- Илия, - сказал Нэмури, и она замерла.
    Потом вздохнула и устало потерла лоб:
- Да, Наставник, ты правильно понял. Если исчезает хозяин - пропадает и весь смысл твоей сути...
    Гессо похолодел.
- Но здесь ничего особенного нет. Остаются другие связи. Близкие, любовные... Это ведь характерно не только для меня или Троскаба, но и для вас тоже... Только вместо хозяина - Наставник. А хрупкие сами наделяют смыслом что-то нужное им и разбиваются, когда теряют его... Да, Наставник, я должна вбить в их головы, что если они отнимут у меня всё, что мне дорого, я как подобает воину отомщу им и перейду в другой мир следом за своим Хозяином. А для этого мне необходимо начать убивать воинов. И зря я влезла со своими экспериментами. Стоило начать еще с того... Прав Хранитель...
    Илия пожевала губу.
    Троскаб незаметно уходивший, вернулся за стол:
- Он едет и будет крайне осторожным. Но с ним Хранитель...
    Илия выковыривала семечки из арбузной дольки:
- Началось... - она исподлобья посмотрела на каждого из присутствующих: - У меня просьба: не вмешивайтесь в мои свары с родственниками, как бы вам этого ни хотелось. Не вступайтесь. Скарада используют слуг, в том числе и воинов. Воины же все вопросы решают сами.
    Она выпрямилась и посмотрела на Пилигрима.
    Тот пожевал губу, сказал:
- Принимаю.
    Гессо замер под ее взглядом:
- Илия, я...
- Обещай, - потребовала она.
- Я не собираюсь обещать то, что не смогу выполнить.
    Она неожиданно легко улыбнулась:
- А ты представь, что это спарринг. И не воображай ничего сверхъестественно жуткого, объект им нужен категорически здоровым с максимально незамутненным сознанием. Ты меня учил, что это самое сложное. У меня же - задача проще не бывает.
    Гессо не поддался:
- Я помню. Но еще я помню, что они - не консультанты. А ты - не объект. И еще я не настолько стар, чтобы закопать значение 'захватить любой ценой'. Их цели вскоре изменятся. Но до тех пор - обещаю.
    Илия продолжала улыбаться одними губами:
- Сойдет.
- Тебе виднее, - пожал плечами мраморный Лаки.
    Нэмури долго смотрел на Илию, и Гессо показалось, что они переговариваются, но проверять он не стал, поскольку это было личным.
    Наконец, Нэмури бросил:
- Хорошо, поступай, как знаешь.
    Но даже, не подключаясь, Гессо знал, что Нэмури меньше всего внимания обращает на слова. И понимал, что для всех бывших углов это обещание ничего не значит. Пилигрим, как самый ленивый и расчетливый, сдался первым, чтобы не тратить время на бессмысленные разговоры. Никто из них не будет стоять в стороне, если Илие потребуется помощь.
    Нэмури неожиданно жестко усмехнулся:
- Посмотрим, как тебе удастся убедить Лиса.
- А-а-а, - скорбно протянула Илия и хлопнула себя по лбу под общий смех.
    'Да, тебе с ним несладко придется', - улыбался Гессо.
    Они отсмеялись, обменялись взглядами и нестройно загалдели под тихий смех Троскаба.
- Это мой фокус! - возмущался Лаки.
- Отвечай на вопросы, - сердился Пилигрим.
- Не отвертишься, - веселился Нэмури.
    А Гессо зашипел:
- Совенок, прекращай морочить головы, рассказывай про избранника.
    Его голос перекрыл остальных, и все замерли, с любопытством уставившись на Илию.
    Она вздохнула:
- Да наврала я, наврала.
- Врешь, - не выдержал Лаки.
- Не вру, - насупилась она. - Мой избранник - Лис. И точка.
    'Врет, - подумал Гессо. - Или не врет, но не понимает, что и тогда сказала правду. Или не хочет этого понимать... Глупый маленький совенок'.
    Нэмури, не глядя, достал пачку и закурил. Лаки склонился над салатом, завесив лицо отросшими волосами. Нечитаемый Троскаб выдержал взляд Пилигрима, продолжая подкладывать Илие на тарелку очищенный от косточек арбуз.
    Пилигрим, видимо, что-то для себя сложил, потому что прервал затянувшееся молчание:
- Дорогая, послушай, я сейчас поработаю рупором и озвучу общее мнение. Нам плевать на Хранителя и его месть. Нам плевать на все правила в мире... Потому что дело касается тебя. Если во время сражений, ты поймешь, что желаешь стать матерью, стань ей. Любым способом. А Лис не настолько идиот, чтобы отказаться от шанса воспитать твоего ребенка. Поэтому поступай, как знаешь. Мы в любом случае поддержим и без помощи не оставим. Ни один из нас.
    'Интересно, Пилигрим сам-то понял, что только что назвал Наставника Лиса идиотом?..', - закусил губы Гессо.
    Илия с каменным лицом выслушала его и открыла рот, чтобы что-то сказать, но ее перебил мечтательный Лаки:
- Может, все-таки понянчу твоего малыша... Или малышку...
    Нэмури, ехидно улыбаясь, поддержал его:
- То-то Проклятый удивится, когда ты прижмешь его к стене с новыми условиями. Кстати, подумай об этом варианте.
    Илия, неверяще посмотрела на него, вспыхнула, покраснела до слез и протянула дрожащим голосом:
- Ла-адно. Вот сокращу поголовье Стражей до двух и подумаю... А-а-а! Закопайте наш разговор! Сейчас же!
    Троскаб сквозь смех пояснил:
- Хранитель сейчас здесь объявится, и всех считает.
- Легко сказать, - пробормотал Лаки.
- Так, что там было?.. - заторопилась Илия. - А! 'Гнилая земля'! Нет, это не просто красивый оборот речи. Почва, пропитанная трупным ядом. Ей Стражи кормили тех церквулов, что предавали своих хозяев. И действо символизировало не только затыкание лживого рта, но разрыв связей церквула, поскольку и Стражи, и жнецы своих в земле не хоронят... Дальше... Про Долину я сама ничего не поняла... Про ячейки тоже...
- Врешь, - прищурился Нэмури.
- Вру, - согласилась Илия. - Миледдина - название их земель... То есть земель наших с Троскабом предков...
- Никогда не слышал... - расстроено пробормотал Нэмури.
- Да, я тоже, - кивнула она. - Это Хранитель мне слил...
- Отой? - подсказал Лаки.
- Что-то вроде сватов... Другими словами, отой - представители кандидата в отцы. Перед скарада отой поют оды, слагают гимны и пляшут ритуальные танцы, прославляющие его, кандидата, умения.
- Теперь ясно, чему мы удостоились чести быть свидетелями, - сухо заметил Гессо.
- Не-е, это плохая отой, - замахала руками Илия. - Она и старалась быть плохой, чтобы я этого Цверга не выбрала... И церквул она тоже плохой... Очень уж непослушная...
    Троскаб спрятал улыбку.
- ...Хранитель говорил, что обычно это довольно забавная традиция, - продолжала Илия. - Соперники стараются, кто во что горазд: устраивают демонстративные поединки, показывают умения, и церквулы во всем поддерживают своих хозяев. Воины нанимают даже хрупких, то есть актеров или музыкантов из нормальных, чтобы позабавить скарада. И хотя пришлым щедро платят, но кусок памяти с воспоминаниями об увиденном удаляют... Без веской же причины никого не лишают жизни... В целом, когда воины ухаживают за скарада, то получается что-то между спортивными соревнованиями и праздничным фестивалем. У них этот процесс сезонный... Сами скарада тоже соревнуются между собой, у кого подарки интереснее, у кого поклонник лучше, сильнее, важнее и так далее...
- 'Ищщяра', - сказал Лаки, и Илия с Троскабом вздрогнули.
    Безликий понял первым и рассмеялся.
    Илия сделала очень строгое лицо и сказала:
- Лаки, это плохое слово. Не разговаривай им больше.
- Насколько плохое? - заинтересовался тот.
- Очень грубое и весьма серьезное оскорбление.
- Насколько серьезное?
- Ну-у, - задумалась Илия. - По нашим меркам за него и глубокое небо можно сделать.
- И то будут считать, что легко отделался, - добавил Троскаб, посмеиваясь.
    Илия спохватилась:
- Лаки, не вздумай на Хранителе испытывать! Он тебе уши оборвет, и я даже заступаться не стану...
- Дорогая, а точный перевод имеется? - спросил донельзя заинтересованный Пилигрим.
    Гессо развеселился: 'Илия, не говори, иначе он тебя законсультирует в поисках остальных ругательств подгорных. Ему коллекцию пополнять надо'.
- Не-а, - покачала головой Илия. - Но аналог можно попробовать подобрать...
    Все с любопытством уставились на нее.
    Илия толкнула Троскаба в бок, тот попробовал пояснить:
- Оно касается не только сексуальных предпочтений объекта, но и интимных отношений его родителей с различными представителями флоры и фауны.
- Какое емкое словцо, - восхитился Пилигрим.
- Звучит, как пункт кроссворда, - заметил Лаки. - Поконкретнее нельзя?
    Гессо откашлялся:
- #@*&##?
    Все вытаращились на него, а Илия восхищенно присвистнула:
- Похоже, но немного не то.
- #%$$!@&###? - попробовал Нэмури.
- Сильно, Наставник, но родителей это не цепляет, - прокомментировала Илия.
- @**#@~!#($@? - предложил Лаки. - #*&^$%?.. Или - &$%*$@? А может, &$@@#*?
    Илия развеселилась:
- Мимо. Следующий.
    Пилигрим с азартом вступил в игру, наперебой с ними предлагая свои варианты. Троскаб смеялся в голос. Илия тоже едва могла отметать варианты, покатываясь со смеху.
    В разгар веселья посреди комнаты появился Хранитель, придерживая улыбающегося Лиса.
- Во что играем? - бодро спросил охотник. - Кто больше ругательств знает?
- Кажется, мы вовремя, - обрадовался Хранитель.
- Господин Хранитель, - начал Лаки, поглядывая на рыдающую от смеха Илию, - скажите, пожалуйста, что такое 'ищщяра'?
    Илия глухо стукнулась лбом о столешницу, расстелившись рядом с Троскабом.
    Тот пожал плечами:
- Кувшин с большими ушами. А что?.. - и сам развеселился: - Попугайчик серокрылый, ты забыла значение слова?
- Они нас провели, - мрачно прокомментировал Нэмури и вкратце обрисовал ситуацию уже смеющемуся Лису.
- Зато сколько свежих данных, - выдавил Троскаб.
- Ага, - кивнула красная от смеха Илия. - Как словарный запас обогатили.
    Хранитель улыбался:
- Затейники. Илия, не переживай, я за твоими присматриваю. И нет, я бы не позволил Гессо вляпаться всерьез... Зато все оценили уровень сил противника...
    И вдруг он совсем перестал улыбаться, обвел взглядом всю их компанию и сказал:
- Илия, можно тебя на минуточку...
    Не дожидаясь согласия, он ушел в скачок, взял ее за плечо и исчез.
    'Мы ее слили', - запереживал Гессо и прочитал то же самое на лицах остальных.
- В чем дело? - поинтересовался Лис, придвигая стул рядом с Нэмури.
- Не знаю, - пожал плечами тот.
- Лис, ужинать будешь? - спросил Гессо и умчался на кухню, едва дождавшись рассеянного кивка.
    За спиной почти тут же образовался Троскаб с грязными тарелками в руках.
    Гессо не стал задавать глупых вопросов: 'Если Илия быстро не вернется, они и двух минут не продержатся. Не, я такое Наставнику Лису рассказывать не хочу. Зачем мне укорачивать свой срок?'.
    Больше задерживаться ради столовых приборов было нельзя, он подхватил пару бутылок 'Ратхи-колы' для Илии и, скрепя сердце, вернулся в столовую.
    Троскаб уже сидел за столом рядом с Илией, которая щебетала о чем-то с Хранителем и Лисом одновременно. Последний улыбался привычно-горько.
    Гессо перехватил тусклый взгляд Лаки и содрогнулся: 'И тут слились'.
- Совенок, - позвал Гессо, чтобы хоть что-то сказать, - что с подарками будешь делать?
- С подарками? - не поняла она.
- У порога, - напомнил Нэмури. - Арбуз, букеты, хлам всякий... Ходить мешает, внимание привлекает...
- А-а-а, - вспомнила она и повернулась к Хранителю: - А что я могу с ними делать?
    Тот фыркнул:
- Ты вообще-то убивать дарителей будешь, так что на твое усмотрение... А я, пожалуй, пойду, - закончил он неожиданно и исчез.
- Вот... - оборвала себя Илия, глядя на пустой стул, и вздохнула: - Кувшин с ушами.
    Лаки прыснул, и все немного расслабились.
    Илия зевнула, посмотрела на Лиса, отвела взгляд и пробормотала:
- Что-то я устала... Гессо, я завтра подарки занесу... Интересно же... Можете тоже смотреть, если вам любопытно...
    Гессо развеселился:
- Нет, эту привелегию я оставлю тебе... Уже открыл одну коробку.
- Представляю, - пробормотала Илия, помахала всем и ускользнула вслед за Лисом.
    Гессо вздохнул, Пилигрим пододвинул ему рюмку и опят. Пришлось выпить.
    На вопросительный взгляд ответил Нэмури:
- Как и предполагали. Он знает и надеется, что сможет воспитать ее ребенка...
- А Проклятый? - спросил Гессо. - Есть идеи?
    Троскаб выдохнул ментоловый дым:
- Не мучайтесь. Он не видит в ней женщину.
    Гессо потерял дар речи.
    На физии Лаки проявились первые признаки возмущения.
    Троскаб поднялся, с удовольствием потянулся и легкомысленно сказал:
- Пойду, отнесу дары Илие под дверь. Пускай она утром запнется.
    'Совенок, у тебя и впрямь очень непослушный церквул, - сообщил ей Гессо. - А твой единственный Страж - баран. Слепой. И кувшин с ушами. Большими-пребольшими...'.
    Но на этом так странно начавшийся день не закончился.
    Хотя убираться всё равно пришлось Гессо.