Утро дышало свежестью. В лотке кипел До Ширак, чудом пронесенный Тягачевым через американскую таможню.
. Лариса Лазутина несколько раз сжала и разжала кулак. Появилась вена. Сначала надо было вколоть 50 милиграмм эритропоэтина, но этого ей показалось мало. Далекая Родина ждала победы. Лариса подумала и сломала ампулу дарбопоэтина. Тягачев вошел в домик лыжниц, посмотрел на ампулу и горестно покачал головой.
- Кто-то кое-где у нас порой честно жить не хочет... - промолвил он, доставая из кармана горнолыжного комбинезона ампулу бутылку водки.
Лариса в смятении переводила взгляд с препарата на бутылку, не зная, что принять сейчас, а что оставить для полготовки к старту. Остановилась она на бутылке.
- Леня! - вскричала Лариса. - Я столько не выпью.
- Родная, это не для тебя, - сказал Тягачев, опрокидывая бутылку в бездонное горло. За его спиной стояла команда двоеборцев, ожидая, не останется ли что-нибудь после начальственного глотка.
- Троглодиты, - сказал Тягачев с нежной отрыжкой. - А не поехать ли вам в Москву?
Опальные спортсмены угрюмо посмотрели на председателя, все еще держащего пустую бутылку, сняли лыжи и вышли из домика.
- А мы? - с замиранием сердца спросила Юля Чепалова.
- В бой идут одни старики, - сказал Тягачев, пинком выпроваживая Юлю на тренировку. Вслед полетели лыжи двоеборцев.
- Это мне? - спросила обаятельная Юля с двухметровой лыжей, приоткрыв дверь. Пахнуло морозом.
- А нет ли у вас чего-нибудь от астмы? - недовольно спросил он. - Мои таблетки съел Мюллиг.
- Ты водку-то пьешь? - спросил захмелевший Тягачев.
- Да нет, мне бы от астмы, - ответил Бьорндален, уловивший популярное среди спортсменов слово "водка".
- Поройся там в рюкзаке, - отмахнулась Лазутина. Люба разливала очередную порцию.
Бьорндален высыпал из рюкзака гору ампул. На некоторых этикеток вообще не было, на остальных - иероглифы.
- Это - мне, - пробормотал он, засовывая две ампулы в левый карман. - А это - Мюллигу, - ехидно добавил он, беря еще 4 с иероглифами.
Норвежец горячо поблагодарил российских спортменок и вышел.
- Теперь Иванов - чемпион на 50 км, - улыбнулась Данилова.
- Весь пьедестал наш, - гордо сказал Тягачев. Егорова сунула ему под нос стакан.
Все выпили.
- Пойдемте, девочки, у вас сейчас эстафета.
- А я не пойду, - уперлась Егорова. - Ищите Гаврылюк.
Троица вышла на девственный снег Солдатской лощины. Вокруг засуетились тренеры с разными парами лыж, показывая, какие для холодной и теплой погоды, урагана и цунами. Девушки выбрали себе по паре, тренеры тоже одели лыжи. Тягачеву лыж не досталось. Председатель НОК пошаркал ногами, посмотрел вниз.
- А где же лыжи? - обиженно спросил он.
Тренеры переглянулись. Назревал международный конфликт.
- А вдруг еще Матвиенко подъедет? - зашептал первый.
- Вон стоят лыжи швейцарской сборной. Она все равно на медали не претендует.
- Ну, иди возьми, тихонечко, - принял решений первый.
Тягачев укатил на новых лыжах в соседний лес. Тренеры расслабились.
- Ну, теперь-то золото наше, - довольно переглянулись тренеры, устранившие главную проблему.
Но через минуту подошла Лазутина.
- Где мои лыжи? - грозно спросила она.
Превый тренер задумался. Потом его лицо прояснилось.
- Ты у кого лыжи взял? - шепотом спросил он второго.
Надо было что-то делать.
- Ларочка, а ты была на допинг-контроле? - вкрадчиво спросил он спортсменку.
- Какого черта? - возмутилась Лариса. - У меня 2 часа назад забрали поллитра крови для тестов и еще поллитра для Павла Ростовцева.
- Те тесты проводила Федерация лыжного спорта России, а эти будет брать Международный антидопинговый комитет. А Ростовцев пусть бегает как хочет, у них своя федерация.
- Лыжи верните, - прошептала Лариса и уныло поплелась в сторону палатки допинг-контроля, над которой призывно развевался флаг с пятью олимпийскими кольцами.
Она уже подходила к цели, когда неожиданно оказалась на снегу. Ее окружали несколько автоматчиков в маскхалатах.
- Секьюрити, - подумала Лариса.
- Лыжница, - подумали секьюрити.
- Русская мафия, - подумал Президент МОК Рогге, появляясь из палатки.
- На допинг-контроль пришла, дочка? - участливо спросил он. - Проходи, проходи. Сейчас мы что-нибудь придумаем. - Он принюхался к дыханию Ларисы. - Мне кажется, у тебя повышенный гемоглобин. Вот и все, можешь идти, милая, вместе со всей командой. И позови мне еще Мюллига.
- А анализы? - пролепетала Лариса. - Вообще-то, у Вас тоже пахнет изо рта.
- Завтра утром в трех экземплярах, - ответил несимпатичный Президент.
После эстафеты девушки грустно провожали взглядами свои медали на монументальных грудях норвежской сборной. Награждение закончилось, все ждали финиша команды Камеруна. Однако из леса перед последним подъемом к стадиону вместо афроамериканки появилась странная компания. Впереди на лыжах шел несокрушимый Леонид Тягачев. Он целеустремленно приближался к финишной ленточке, не замечая, что по лыжне его догоняет Матвиенко. Валентина Ивановна размахивала российским флагом. За ними гордым маршем шествовал кинорежиссер Никита Михалков с плакатом: "Привет российским олимпийцам!" Троица дружно пересекла линию финиша. Михалков затянул российский гимн. Ему вторила камерунская лыжница, окончившая университет имени Патриса Лумумбы, и вся делегация российских функционеров. К сожалению, кроме Никита Сергеевича слов нового гимна никто не знал, и поэтому все подпевали ему, просто шевеля губами.
- Как тяжело российским спортивным функционерам вдали от Родины, - умиленно шептал Тягачев. По обветренным щекам катилась суровая мужская слеза.