Улыбнувшись этой мысли, я оставил свои думы о жителях того странного мира, скорей всего закрытого для меня навсегда. Сзади в очередной раз споткнулся Вагур. Темнота, окружавшая нас, мне не мешала, как, очевидно, не мешала и Карату. Его шаги мягко отдавались под сводами коридора, а вот Вагур, в отличие от нас, цеплялся ногами за малейшую неровность. Вот уж для кого зажженный факел был просто необходим.
-Карат, вернись к выходу и принеси факелы. - Принц дерзко вскинул голову. Даже в темноте было видно, как он сощурил глаза. Нет, с этим парнем надо держать ухо в остро и не раздражать его по пустякам. С ним еще будут проблемы. - Я не могу пройти мимо осла, здесь слишком узко, а Вагур в темноте не видит. Сходи, пожалуйста, - добавил я.
Юноша фыркнул, но развернулся и пошел обратно. Я же устало прислонился к стене и закрыл глаза.
-Ребенок плох. Стоило ли спасать, чтобы он умер по дороге? Да и тебе досталось. Может, стоит поискать еще один привал, где бы я смог помочь вам?
Я с трудом оторвался от стены и вгляделся в мальчишку. Тот безжизненным кулем лежал поперек нагруженного ослика. Сзади, придерживая ребенка одной рукой, а другой держа снятые с коня сумки стоял Вагур. Он безнадежно пытался разглядеть хоть что-нибудь во мраке пещеры. Ну что ж, на счет привала - разумная мысль, мои ноющие ребра с удовольствием ее поддержали. Но боюсь, наша еще не коронованная особа будет очень недовольна лишней задержкой. Как бы прочитав мои мысли, мужчина сказал:
-Карат согласится. Не забывай, что нас двое, и в караване главный ты.
Появившийся принц молча передал мне остовы факелов и с любопытством уставился, выжидая, как я буду их зажигать, ведь магия-то под Малохскими горами не действовала. Стараясь не потревожить ребенка, я наклонился покопаться в сумках. Где-то там лежал гномий мешочек. Осел недовольно ткнулся мне в плечо и прикусил зубами руку. Не больно, но чувствительно.
-Знаю, знаю, ушастый, тебе тяжело. Потерпи немного. Обещаю, что при каждой возможности буду кормить тебя только лучшим овсом. Ну и твоими любимыми лопухами, конечно же.
По закону подлости, мешочек оказался на самом дне. За что я уважаю гномов, так это за их технический ум. Мало кто знает, но на самом деле эти коротышки легко обходятся без чародейства. И я, как человек, напрочь обделенный хоть какими-то магическими способностями, это очень ценю. То, что люди называют гномьей магией на самом деле просто накопленные знания, феноменальная трудоспособность и смекалистая голова. Вещи, изготовленные их руками, на первый взгляд кажутся поистине волшебными. Например, гномий огонь.
В руках я держал маленькую железную коробочку с выгравированным по периметру дракону. В свое время я отдал за нее четверть полученного гонорара, но ни разу не пожалел об этом. Зато эту штуковину невзлюбил Мо. Всякий раз, когда я выливал редкий, а оттого дорогущий ром тройной перегонки в рот дракону, трактирщик непотребно ругался. Он не мог мне простить, что я перевожу столь ценную, изнутри согревающую жидкость, особо полезную для скрашивания долгих зимних вечеров, на всякие магические штуки.
Вот сейчас и пригодилась. Я крутанул колесико под хвостом у змея. Внутри коробочки высеклась искра и подожгла ром. Вырвавшееся изо рта дракона пламя слабо осветило пещеру. Я зажег один факел и передал его Вагуру, наконец-то обретшему способность видеть окружающее.
Мы пошли дальше. Неспешно ковыляя по своему пути, я не забывал поглядывать на вьющиеся вокруг нас путеводные нити. Вдруг, да и попадется что-то подходящее. Нужный мир попался лишь через пару часов, когда я уже начал волноваться за мальчишку. Он до сих пор не очнулся. Вагур иногда наклонялся к ребенку, чтобы уловить еле заметное дыхание.
Зеленая нить висела под потолком. Чтобы за нее ухватиться мне пришлось несколько раз подпрыгнуть. Здесь я не был ни разу, но чутье дороги подсказывало, что место вполне пригодно для стоянки и нам ничего угрожать не будет. Вот только когда мы входили в проход я почувствовал, что нить, точнее шлейф, остающийся от нас на протяжении всего пути немного напрягся, как будто за что-то зацепился.
В этом мире было раннее весеннее утро. Мы выбрались из пещеры, образованной двумя повалившимися друг на друга валунами. На черных ветках только начали открываться почки, обнажая нежную зелень. Между деревьев-великанов в низинах лежал грязный тающий снег. Но там, куда проникало солнышко, во всю пробивалась молодая трава. Где-то над нашими головами хрипло материлась неизвестная птица. Пахло мокрой землей и свежестью.
Сняв ребенка с осла и положив его на подстеленную куртку, я отошел в сторону, предоставив действовать дальше Вагуру. Человек, получивший столько шрамов уж должен знать, как обращаться с ранеными. За два часа пути боль в ребрах притупилась. Зато проснулся голод. Только сейчас я вспомнил, что мы убрались из гостиницы, так и не позавтракав. Из сваленных на землю сумок я достал бурдюк с водой, и гору мясных бутербродов, приготовленных Мо. Следовало поскорей их съесть, пока хлеб не зачерствел, а поджаренная свинина не протухла.
На краю поляны с аппетитом хрустел молодой травой осел. Как только ушастого освободили от ноши, он сразу же занялся любимым делом. Рядом, всматриваясь в незнакомый лес, стоял Карат. Прямая спина напряжена, худое тело выдает настороженность.
-Карат, иди завтракать.
Принц обернулся не сразу.
-Не нравится мне это место, - пробурчал он себе под нос, и вновь отвернулся. Не хочет завтракать ну не надо. Нам же больше достанется.
Оставив юношу в покое, я сжевал пару бутербродов и подошел к Вагуру, врачевавшего ребенка. В вещах наемника оказались мази для заживления ссадин и небольшое количество корпии для перевязки ран. Мужчина осторожно снял с ребенка грязные лохмотья, трудно сказать, как они выглядели раньше. Потом аккуратно обмыл все ссадины и кровоточащие порезы на худющем теле. Я с жалостью смотрел на мальчика. Ребра проступают сквозь прозрачную кожу. Тоненькие ручки безжизненно откинуты в сторону. На лицо, в которое Вагур втирал заживляющую мазь, больно смотреть.
-Как он?
-Да ничего, жить будет. Вроде ничего не сломано. Вид конечно ужасный, и не известно будет ли видеть глаз, но все не так уж плохо. Организм у мальчишки молодой, кормить его побольше и как на собаке заживет. Главное, чтобы очнулся. Меня больше беспокоит шишка у него на затылке, хорошо его приложили. У тебя есть чистая рубаха и штаны, лучше из тонкого материала, чтобы не тревожить кожу? Она покрыта мелкими волдырями от ожогов. Крайне болезненными.
-Боюсь, у меня нет ничего похожего. Хотя....Могу предложить кое-что, только попрошу без комментариев!
Как-то давно на один из праздников матушка Карлита на правах близкой родственницы, а я ее считал приемной тетушкой, подарила мне собственноручно вышитое нижнее белье. Носить я его, конечно же, не носил, а вот выкинуть было жалко, подарок все-таки. Да и места кальсоны из туркенского шелка, отделанные по низу тремя рядами воздушных кружев, много не занимали. Когда на свет появилось сие произведение, Вагур судорожно икнул и залился хохотом. Его так пробрало, что мужчина от смеха сложился, а на глазах выступили слезы.
-Ты в этих кружевах... Ты в этих кальсонах... - все еще гогоча пытался проговорить наемник, но, заметив мою мрачную физиономию, и предупреждающе выставленный кулак продолжать мысль не стал, лишь утер ладонью слезы. На лице Карата тоже красовалась ехидная улыбка, но он хоть молча возился со своим мешком.
На ребенка натянули мои кальсоны и тончайшую рубашку, предложенную Каратом.
-В этих белых тряпках и кружевах мальчишка смотрится как какой-нибудь принц, - сказал Вагур, укутав ребенка.
Карат от этих слов вздрогнул, и впился взглядом в мальчика. Потом помотал головой, словно отгоняя какие-то мысли, и разочарованно отвернулся. Странные у парня реакции, на казалось бы обычные слова. Но не мое это дело разбираться с его проблемами.
После завтрака, плавно перешедшего в обед, Вагур осмотрел мои ссадины и равнодушно махнул рукой, мол, само заживет. Все время, пока мы с наемником наслаждались импровизированным пикником, Карат раздраженно мерил шагами поляну перед валунами. Не выдержав, он бросил на нас мрачный взгляд и спросил:
-Вы еще долго собираетесь здесь прохлаждаться? Не пора ли двигать в путь?
-Вот доедим три последних бутерброда и подъем. - Благодушно ответил я. - Не хочешь, кстати? Очень вкусные. Осталось два с бужениной, и один с зажаренной свининкой. Мо готовит их великолепно. Обязательно прокладывает свежей зеленью, а хлеб пропитывает сметанным соусом своего собственного изобретения. Ну, съешь один.
-Я не ем плоть мертвых животных, - сквозь зубы процедил принц. - Я не падальщик.
-Что, ты предпочитаешь есть живых тварей? Фу. Ну кровь теплую выпить - о таком слышал, это я еще понимаю, но есть сырое мясо еще трепещущего животного - беее. - Я изобразил на лице отвращение.
-Я вообще мясо не ем! - вспылил юноша. - Расселись тут! Вставайте! Я плачу вам деньги, чтобы мы как можно быстрей добрались до Эстобурга. А из-за вас мы теряем время!
-Во-первых, деньги мне еще не заплатили. А во-вторых, не надо тут устраивать истерик. Я обещал довести за неделю, и сделаю это. Остальное не твое дело. Если я считаю, что у нас есть время лежать на травке и наслаждаться весной, значит, оно есть. И не порть нам аппетит своими рассуждениями о мясе. Не хочешь, не ешь. Никто тебя не заставляет, но и комментарии оставь при себе. Я может, вообще считаю, что человек, это хищное животное, и без мяса он превращается в пустоголовую овцу.
-Человек не животное! Он мыслит, он любит...
-Мой осел тоже мыслит, а уж как лопухи любит, за длинными ушами только и трещит!
У парня от возмущения раздувались ноздри, руки сжались в кулаки. Интересно, королевский отпрыск позволит себе набросится на меня, или у него хватит выдержки и воспитания. Выдержки хватило. Карат резко развернулся на каблуках, отчего ноги на влажной земле чуть не разъехались, вскинул голову, и пошел в лес.
-Далеко не забредай, через час уходим. И смотри по сторонам, вдруг здесь волки водятся.
В ответ раздалось лишь недовольное фырканье. Даже плечом не повел. Определенно это зазнайка меня начал бесить.
Я расспрашивал Вагура о восточных землях, где давно мечтал побывать, рядом раздался стон. Мальчишка на куртке пошевелился. Разбитый глаз едва приоткрылся. У меня от сердца отлегло. Живой. Ребенок смотрел на нас мутным взглядом, не понятно - видит ли.
-С тобой все будет в порядке, ты в надежных руках. - Присев перед ним на корточки сказал Вагур тихим, успокаивающим голосом. Мальчик с трудом поднял голову, но тут же обессилено уронил. - Ты главное лежи, не шевелись. А мы тебя сейчас покормим.
Через пять минут на поляне горел костерок, а над ним весело побулькивала в котелке похлебка. Вагур все делал неторопливо, но сноровисто. Он быстро разыскал сухие сучья. В котелке, над разожженном мною костром, растопил снег. Я кинул в варево кусок вяленого мяса и лечебные коренья. Жевать больному ребенку будет трудно, а вот бульон в самый раз.
Аромат свежеприготовленного варева дразнил обоняние. Кто бы мог подумать, что мой набитый желудок снова захочет есть. Но, увы не только я соблазнился приятным запахом. Из-за деревьев, показался заяц. Самый обычный заяц. Вагур тоже заметил это животное. Схожие мысли промелькнули в наших головах, когда мы дружно потянулись к оружию. Однако, нам не суждено было поесть на ужин зайчатинки, так на нее претендовали местные хищники. Вслед за травоядным на опушку выскочил и хищник - волк. Тоже самый обычный - серый волк. За секунду погоня приблизилась к нам, и стало понятно - пора уносить ноги.
Зверюги были больше обычных - раз в десять. Заяц не уступал ростом хрякам, что выращивали у нас на День рождения Света. Волк же в холке был выше меня. Но мы даже сдвинуться с места не успели, как погоня пролетела мимо, направляясь в сторону, куда ушел Карат.
На мягкой земле остались лишь огромные отпечатки лап. Я облегченно вздохнул, мы не заинтересовали местную фауну. Так везет только раз в жизни. Надеюсь, Карату тоже повезет и он не встретиться с ними.
Тем временем, больной мальчишка видимо окончательно пришел в себя.
- Где я? - прохрипел он, обводя взглядом поляну.
-Ты в безопасности. А где конкретно - мы и сами не знаем. Но направляемся в Эстобург.
-Эстобург? Что это?
-Ты не знаешь?
Мальчик нахмурил брови, судорожно пытаясь хоть что-то вспомнить.
-Нет, не помню. Что-то знакомое, но что?
-Как зовут-то тебя, чадо? - спросил Вагур.
Опять повисло долгое молчание.
-И этого не помню. - Испуганно ответил ребенок. - Я не помню, как меня зовут! Так разве бывает?
Сбылись мои худшие предположения - пацан потерял память. Тут уж молись богам, принимай чудодейственные настои - не поможет, по себе знаю. И успокаивая ребенка, я сказал:
- К сожалению, бывает. Ты хоть что-нибудь помнишь?
-Помню клетку, собак и страшного мужчину в шляпе. Больше ничего. А вы знаете кто я?
-Нет. Мы тоже не знаем, но обещаю, при первой же возможности мы попытаемся выяснить. Не переживай. Однажды может случиться так, что, проснувшись, ты все вспомнишь, а теперь тебе надо поесть - чтобы набраться сил.
Чтобы ребенку было удобнее пить, я перелил немного бульона в деревянную плошку, чудом затершуюся в наш богатый багаж. Вдвоем с Вагуром мы аккуратно приподняли мальчишку и посадили его, подложив ему под спину сумки. Это не самые удобные подушки, но лучше у нас ничего не было. Придерживая чашку за край, я помог напиться. Мальчик с жадностью выхлебал горячий бульон и в изнеможении откинулся.
К сожалению, долго такая идиллия продолжаться не могла. Наши мирные хлопоты прервал истошный визг. Обернувшись, мы увидели бегущего к нам Карата, а за ним кабана. По виду - обычного такого кабана, но явно типичного местного представителя. В нашем мире такими громадными были только элефанты - мирные существа. А тут явно разъяренное животное с самыми агрессивными намерениями.
Карату все - таки не повезло, и нам вместе с ним.
Пронзительные вопли парня, по идее, должны было распугать всю живность в округе, но, тем не менее кабан продолжал преследование. Я не заметил, как Вагур вскочил на ноги и в его руках матерелизовались два ножа, готовые впиться в врага. Карат, споткнулся о выпиравший из земли корень и со всего размаха растянулся в лужице подтаявшего снега. Вот тут уже пора пришла удивляться нам с Вагуром - кабан подскочил к принцу и исчез, как мираж в пустыне. Даже следы копыт в раскисшей земле оборвались на пол шаге, словно невидимый великан просто поднял этого зверя вертикально вверх.
Поднимающийся из лужи Карат, оглядываясь, мрачно отплевывался, но не ругался. Вытер грязное лицо белейшим платком. Подойдя к нам, он спросил:
- Вы это видели, или мне здоровенный кабан только почудился?
- Видели, - раздался детский голос. Не знаю, что почудилось моему попутчику, но он вздрогнул и посмотрел на сидящего ребенка.
- А как имя того, чье мнение не спрашивали? - резко отпарировал Карат.
Мальчишка смутился, и глаза его наполнились слезами. Но не успел он ответить, на злой выпад Карата, как на его защиту вступился Вагур.
- Знаешь, Карат. Мы все члены каравана и соответственно мы никто без караванщика в чужом мире. Так давай не будем нападать на более слабых, которые не всегда могут дать достойный ответ, тем более за них всегда может вступиться более сильный противник. Мальчик просто ответил на твой вопрос, так чем же ты недоволен?
-Не доволен тем, что все еще торчим здесь!
-Зачем так орать? Мальчик пришел в себя, значит, собираемся и идем, - ответил я.
-Мальчик, мальчик! Вы с этим своим мальчиком носитесь как курица с яйцами, а там целая страна может погибнуть. Ладно. Собираемся. Как звать-то вашего мальчика?
-Не знаем. Он ничего не помнит. Пока так и будем звать - мальчик. У него ведь уже есть какое-то имя, и было бы неправильным навешивать еще одно. - Ответил я.
-Теперь я знаю, почему ты осла зовешь ослом! Что, у него раньше тоже было какое-то имя?
-Возможно, и было, но совершенно не по этому! Просто не успел назвать. Хотя, его и называть не обязательно. Осел он и есть осел, правда, ушастый? Я же толмач. Хожу туда-сюда, иногда в такие места заносит, что самому-то питаться нечем, а тут еще осла корми. Вот дотащим до города вещи, глядишь, и обменяю его на шляпу. А то вон как солнце жарит. А привыкать к животным - это не дело. Вспомни Вагура и его коня. Чтобы я также переживал? Нет, не дождетесь.
-Ты просто боишься ответственности! Давая имя, ты как бы берешь ответственность за существо. Как-то я изучал..., - Карат вдруг споткнулся на полуслове, недовольно мотнул головой, отбрасывая выбившуюся из-под шляпы челку, и продолжил с той же горячностью: - Так вот, я читал как-то книгу, не нашего мира, и там была фраза: "Мы в ответе за тех, кого поручили". Ты боишься этой ответственности! Ты трус!
-Ага, именно по тому, что я такой трус, я и взвалил на себя ответственность за вас!
-Нет, это не то! Ты же знаешь, что как только мы выйдем в Эстобурге, ты перестанешь нас охранять, и вновь будешь свободен от всех! Пойдешь своей дорогой, ни о ком не заботясь, ни за кого не волнуясь! Не может так жить человек, если он действительно настоящий человек, а не голем!
-Я - могу. А ты сам-то пробовал когда-нибудь нести ответственность за кого-нибудь? Хотя бы как я? Всего семь дней, за троих человек и одного осла?
-Я буду нести ответственность за весь народ! Ты понимаешь!? Не за двух человек, а за весь народ! Отвечать за то чтобы все они были сыты, здоровы, и счастливы!
-Для начала попробуй осчастливить хоть одного человека, например этого мальчика, а уж потом берись за всех. Хватит силенок то на одного ребенка?
-Меня столько лет учили заботиться о целой стране! Правителю некогда обращать внимание на нищих мальчишек.
-А вот вся твоя страна и состоит из таких вот нищих мальчишек, о которых тебе и надо беспокоиться!
-Не смей орать на меня и указывать, что мне делать!
-Вообще-то мы готовы отправляться, - вмешался в наш спор Вагур. На поляне не осталось и следа нашего пребывания. Костер был потушен, а пепелище аккуратно прикрыто еловыми ветками. Вещи заново сложены в сумку, причем так, чтобы их удобней было нести. Недовольный ношей осел дожевывал траву, но на нем уже сидел мальчик. На ногах кожаные перчатки, обмотанные ремнями. Вот что значит военный человек. Обо всем позаботился.
Я подхватил седельные сумки, сунул руки в специально для такого случая пришитые лямки. Один мешок теперь болтался на груди, другой на спине, а руки оставались свободны.
-Дельно, - одобрил Вагур, взял приготовленные факелы и мы пошли к камням.
Нужный путь в этот раз нашелся легко. Зеленая нить сама цапнула меня за ногу и потянула в дорогу. Я шел впереди, ведя под уздцы осла, и прислушивался не только к тому, что творилось впереди, но и что происходило с нашим шлейфом. Нити, пронизывающие коридоры виделись мне прочными лианами, навечно вросшими в стены, а вот тянущаяся от нас тонкая дымка существует, лишь пока мы стоим на Дороге. Как только наш путь закончится - дымка развеется без следа. Раньше я пару раз встречал шлейфы других караванщиков и в принципе мог бы проследить за ними. Сейчас у меня складывалось ощущение, что кто-то идет за нами.
Ход попался широкий. Стены казались обтесанными руками неизвестных, камень гладкий, а кое где встречались едва заметные следы соединения плит. Рядом с ослом шел Вагур, освещая путь факелом. Он еле слышно о чем-то переговаривался с мальчиком. Сзади шел рассерженный принц. Я хорошо чувствовал его состояние. От гневных эмоций, посылаемых мне в спину, зудела голова, мешало сосредоточиться на пути.
Так мы шли несколько часов, пока Вагур не нагнал меня и не сообщил:
-Тут возник такой вопрос: Можно ли мочиться в этих туннелях. Ты сказал, чтоб мы ничего не трогали, а как же быть с естественными процессами?
-Эх, дурак я, забыл сказать, чтобы облегчались только на стоянках. А что, уже припекло?
- Бак хочет.
-Бак?
-Да, мы с мальчиком решили, что ему все-таки нужно хоть какое-то имя. Из всех тех, которые я назвал, ему больше всего понравилось Бак. Сделаем привал на пол часа? Да и Карат идет - ноги иксом ставит. Видать тоже еле держится.
Я дождался, пока принц поравняется с нами, и сообщил:
-Есть два варианта решения проблемы. У нас есть пустая фляга, ей можно пожертвовать. А можем пойти на стоянку, но на это потеряем лишних два часа. Что скажете, господин, торопящийся в Эдинбург?
Карат от моих слов покривился, будто съел кислое яблоко, но буркнул:
-Я за привал, если конечно мы успеем за неделю выбраться отсюда.
Но пришлось идти еще минут пятнадцать, прежде чем попалось хоть что-то подходящее. В этот раз наверх мы вышли в заснеженном мире. Кряжистые деревья стояли редко, зато колючий низкорослый кустарник заполнял все свободное пространство. Нам с Вагуром пришлось поработать ножами, чтобы расчистить дорогу к свободному от растительности месту.
На поляне Вагур моментально снял с себя плотную куртку и накинул ее на плечи мальчика. Тот, стыдливо потупившись, кое-как сполз с осла, и, пошатываясь, пошел к ближайшим кустам, неуклюже проваливаясь в неглубокий снег. От моей помощи отказался. Карат скрылся в противоположной стороне.
Я же не испытывая лишней стеснительности облегчился прямо за деревом из под корней которого мы выползли на свет. Было не так холодно, как показалось вначале. Да и солнышко пригревало так, что снег должен в любой момент начать таить. Хотя нет, я ошибся. Вверху над деревьями висело сразу два светила. Одно побольше Ярила, другое - совсем маленькое, и свечение идет голубоватое, странное.
Из кустов, подтягивая повыше кружевные подштаники, вылез мальчик. Он тоже поглядывал наверх.
-А я здесь был, - авторитетно заявил он и чуть не свалился в снег. Вагур вовремя подскочил, поднял ребенка на руки и отнес к ослу.
-Я здесь точно-точно был! Помню эти солнышки. А еще здесь лошади были с рогами. Я что-то помню!
-С кем ты здесь был? Как сюда попал? - Вагур задал вопрос как можно мягче.
Мальчик потрогал ссадину на лбу, нахмурил брови, опухшее лицо перекосилось:
-Нет, больше ничего не помню.
-Зато вспоминаешь. Как ты говоришь, лошади с рогами здесь были?
-Да. Белые.
За кустами, где скрывался принц, послышалась возня и треск веток. Из-за кустов, придерживая шляпу, выскочил Карат, а за ним пофыркивая, появился единорог. Везет парню на незнакомую фауну.
Белый жеребец зачарованно шел за парнем, стараясь ткнуться тому в щеку.
-Вот это красавчик! На таких я еще не ездил, - раздался голос с легким акцентом позади меня. У входа в подземный мир стоял потрясающе красивый мужчина. Черные глаза, обрамленные длиннющими ресницами, черные волосы, спускающиеся ниже плеч и белозубая улыбка на смуглом лице. Распахнутый кожаный плащ по колено, а под ним красная рубашка.
Вагур с ножами в обеих руках напряженно следил за мужчиной, даже принц, не смотря на мешавшее животное, выставил вперед руку с приготовленным заранее заклинанием.
-Это свой, - сообщил я попутчикам.
-Уж больно тихо этот твой "свой" подкрадывается,- проворчал наемник, выходя из боевой стойки.
-Работка у меня такая, - с улыбкой пояснил цыркан.
-Здорово Михель, а я то думаю, кто это идет за нами, - я с радостью обнял друга.
-Да вот, появилась у меня к тебе парочка дел, а тут и охрана с поста доложила, что ты в наших краях Дорогой идешь.
Мы устроились в дальнем конце поляны на сухой коряге. Мальчик с наемником разжигали костер, а нахохлившийся принц, что-то ворчал на ухо коню. По всему было видно, что его раздражает и вынужденная остановка, и приставший единорог и незнакомец, на которого посматривал Карат, когда думал, что его не замечают.
-Интересные у тебя попутчики - обведя взглядом поляну, сообщил Михель. - Между прочим оба моих дела касаются именно их.
-Кого конкретно?
-Не торопись. Пришло мне вчера сообщение от одного человека, которому когда-то я был обязан, с просьбой помочь разыскать ребенка, который находится где-то у нас. Ты сам знаешь, я не люблю быть должен, поэтому лично взялся за это дело. Оказалось, один из моего народа нарушил главные правила. Он, не сообщив своему старейшему, взялся вести караван, получил за это кучу денег, не отдал долю семье и главное, оставил одного из попутчиков в чужом мире, за что получил дополнительную плату. Погубила же его собственная жадность - не захотел он вносить на таможне Эстобурга входную пошлину, вот ко мне и поступила жалоба от местного начальника. Увы, я узнал, что ребенок, которого ищу и есть оставленный попутчик - слишком поздно. Старейший, отвечающий за преступника, уже назначил наказание - отречение от семьи и этот гад, не смог рассказать в каком же из миров он оставил мальчишку. Я послал несколько человек умеющих ходить по Дороге на поиски по ближайшим мирам, но ты ведь понимаешь - это все равно, что найти цыркана ночью возле табуна. Он там есть, но его никто не видел
-Кажется, я нашел твою пропажу. Ты что-нибудь знаешь об этом мальчишке? У него отшибло память, и он о себе ничего не помнит.
-Я знаю лишь немногое, что мне пришло в сообщении.
-Только я одно не могу понять - а как ты узнал, что он у меня?
-А я и не знал. Я тебе искал по другому поводу. Пришел ко мне утром один парень и говорит, что какой-то человек из Краснобада предложил ему большие деньги за то чтобы убрать кое-кого на Дороге. В вашем верхнем мире все еще думают, что мы работаем и с грязными делами. Парень порасспросил у заказчика подробности и смылся ко мне. - Михаэль замолчал.
-Так ты здесь из-за того, что кто-то захотел меня убить?
-Не тебя, одного из твоего каравана.
-А конкретней?
-Юного хлыща в шляпе, который прячет свою личность.
-Нда, думаю, в этом путешествии ему есть что скрывать, - мы оба взглянули на Карата.
-Вот уж не ожидал, что ты поймешь его секрет, - сказал Михаэль. - Грамотно сделанная маска, без всякой магии, она повторяет контуры лица, но общие черты меняет до неузнаваемости. Вот только повадки и манеры выдают.
-Да уж, покомандовать, величественно насупить брови он любит.
-Я не про это, я про те мелкие жесты, что выдают правду.
-Ну и я про то! Такой нос не спрячешь, он фамильный, да и интуиция у меня хорошо развита. Я почти сразу признал принца, хотя совсем не помню его лица.
-Принца?
-Ну да! Вот только ты-то как его вычислил?
Михаэль загадочно улыбнулся. Насколько я знаю, цыркан ни разу не был в столице. А, ну, конечно же! Ведь профиль короля отпечатан на монетах, а Карат чем-то похож на своего отца.
-Я немного про другое говорил, впрочем, это не важно. Вернемся к мальчику.