Трещев Юрий Александрович : другие произведения.

Потерянный рай

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

  

Юрий Трещев

   Потерянный рай

роман

"Все приходит из темноты, в том числе и свет...

Темнота не борется со светом, она отступает, окружает его и наблюдает, не вмешивается..."

   1.
   Смеркалось...
   Со стороны моря стеной надвигался туман...
   "Заночуем в этой расселине..." - сказал монах...
   "Хорошо..." - Писатель опустился на камень и достал записки...
   "Что ты все пишешь?.."
   "Пишу и не могу остановиться...
   Помню, как я учился писать, буквы сходились и расходились, поднимались, поворачивались и все это без моего участия... я пришел в замешательство, подумал: они смеются надо мной... и услышал смех... они изображали огонь, воздух, воду, землю, и все что в ней, что было сотворено еще до происхождения письма... они строились в каре, первые становились последними, последние первыми... они мне что-то рассказывали, но я не мог найти ни начало, ни конца повествования... и я не видел того, кто говорил... мне оставалось только отчаиваться... и у меня это хорошо получалось..."
   "Дух божий обитал в них..."
   "Со страхом и беспокойством я следил за ними, и боялся... буквы были то греческими, то арабскими, то еврейскими..."
   "И о чем они говорили?.."
   "Они говорили о том, что нас губит..."
   "И что нас губит?.."
   "Не умение ограничивать себя..."
   Писатель глянул на беженцев, идущих по размытой дождями дороге...
   "Посмотри на них, в них нет ни благодати, ни мудрости, но они мнят себя богами, не говорят, но изрекают..."
   "Научились бы они благословлять, а не проклинать... услышат они плач и смятение...
   Что с тобой?.. ты побледнел..."
   "В толпе беженцев я увидел дядю, он воспитывал меня... я узнал его... я был поражен..."
   "Продолжай..."
   "Он прошел мимо, а за ним все родственники...
   Он оглянулся, поискал меня, не нашел и исчез, а я очнулся...
   Его звали Фома... мать хотела и меня назвать Фомой, но передумала...
   Деда тоже звали Фома... он был плотником... мог стать богом, узнать неведомое, увы... я искал его, наводил справки... узнал, что его сочли умершим на этапе, оставили лежать, когда он упал... он был человеком, душа была в нем... не раз я просыпался от стука в дверь, думал, он стучит, пришел, чтобы спасти меня от жизни, увести на небо к ангелам... хватит терпеть страдания..."
   "А что там?.."
   "Там Сатана не имеет силы...
   Там тьма, наша мать, она носит нас, дает тело, жизнь... умирая, мы возвращаемся к ней спящими и обнаженными... падаем в лоно матери... она в нас, а мы в ней, спим, прильнув к ее груди... ни рыданий, ни скрежета зубов..."
   Писатель говорил все громче...
   Беженцы останавливались и с изумлением слушали монолог писателя...
  
   Смеркалось...
   Солнце ушло за горизонт...
   Беженцы не расходились...
   "Ждете продолжения?.. его не будет, я я не бог... ищите бога в самих себе, если хотите исцелиться и быть прощенными..."
   Темнота обняла писателя, закрыла ему глаза, уши и оставила его далеко от бога и его ангелов...
   Монах не спал, он искал спасения от искушений... бог испытывал его...
   Монах спустился к воде, сбросил обувь, одежду...
   Воздух обнял его тело...
   Сделав долгий и глубокий вдох, он вошел в воду и отдался воде как женщине...
   Вода играла с ним...
   Ему казалось, что мать купает и баюкает его...
  
   Луна вышла из облаков...
   Монах вернулся в убежище...
   Писатель листал записки...
   "Что случилось?.."
   "Все слова на месте, только не в том порядке... это Ада, она все путает, преследует меня... я пытался спрятаться от нее во сне, но она и там нашла меня...
   Иногда она вставляет в текст что-нибудь... ей это нравится...
   Прошлой ночью она была монашкой... я смотрел на нее и старел...
   Я не знал, кто я такой, преступник или жертва в этой истории любви и мести?.."
   Писатель надолго умолк...
  
   "Опять этот кошмар..." - воскликнул писатель и привстал
   "О чем ты?.."
   "Так, ни о чем..."
   "Куда ты?.."
   "Хочу прогуляться..."
   "Успокойся..."
   "Я спокоен... дело не во мне..."
   "Кто она?.."
   "Я видел ее в театре... мельком... наводил справки у примадонны... она была сиротой... узнала и зло, и печаль... у нее были братья, но она обращалась с ними как с чужими... ждала бога и конца времен, но любви не имела..."
   Писатель умолк...
   "Это она..." - воскликнул писатель
   "Что?.."
   "Я вижу ее неясно, как сквозь стекло... она что-то говорит, но я не все понимаю..."
   "Она говорит: покайся, прими крещение и родись вновь... и не греши больше..."
   Монах встал...
   Луна обняла монаха...
   Он как будто парил в воздухе...
   Писатель невольно перекрестился...
  
   Осыпались камни...
   "Монах, ты вернулся?.."
   "Ночь просто чудо..."
   "Куда ты ходил?.."
   "Тебе лучше не знать... там мрачно и безрадостно..."
   "Ты был на еврейском кладбище?.."
   "И вернулся несчастным..."
   На глазах писателя выступили слезы сочувствия, он обнял монаха...
   "До встречи с тобой я не жил, и не мог умереть..."
   "Что там?.."
   "Беженцы шумят, что-то не поделили..."
   "Скоро зима... спи..."
   "Не могу заснуть... расскажи о себе..."
   Монах не отозвался...
   "Заснул... спит, а губы шевелятся... молитвы шепчет... как бабушка... иногда она говорила во сне..."
   "Не спишь?.." - пробормотал монах, не открывая глаз...
   "Ты говорил во сне..."
   "Бог говорил со мной... он имел вид человека... он и раньше открывался мне, и я мог его видеть..."
   "Ты видел бога?.."
   "Да..."
   "Я тоже... когда я смотрел на него, я думал, что вижу дядю... он воевал... его жена была актрисой... детей у них не было... помню, он говорил: совершенные зачинают от поцелуя, и рождают от благодати, которая есть в каждом из нас..."
   "Вера получает, любовь дает..."
   "Когда он говорил, я не мог двинуться с места, но иногда вздрагивал...
   Слова дяди меня тревожили...
   Жена дяди была бесплодной, он называл ее матерью ангелов... говорил, что она существовала до того, как появилась... увы, она умерла... и появилась примадонна... ее господство над ним было не открыто, но скрыто...
   Он говорил, что мужчина и женщина соединились в ней...
   Она была выше страсти и страха..."
   "Не бойся плоти и не люби ее... и жизнь, и смерть мы получаем как наказание, и возвращаемся в тьму внешнюю... отец там... но продолжай..."
   "Я видел ее обнаженной... она пришла ко мне еще в детстве в символах и образах...
   Дядя говорил, что когда Ева была еще в Адаме, не было смерти... смерти не будет, если Ева снова вернется в Адама..."
   Писатель умолк, он размышлял...
   "Адам съел от дерева, которое породило животных, и стал животным... и породил животных, которые стали людьми и создали бога..."
   "Что ты сказал?.."
   "Бабушка говорила, что воскресение люди получают, будучи еще живыми...
   Мертвые ничего не получают...
   Не всем дано понять и познать это..."
  
   Светало...
   Мимо прошли беженцы...
   Писатель закутался в плащ...
   "Боишься быть увиденным?.."
   "Если я буду увиден, меня схватят..."
   "Ты женат?.. дети есть?.."
   "Нет... дядя говорил, что тот, кто творит, не может порождать... он порождает образы, действует открыто... а тот, кто порождает, действует сокрыто..."
   "Что случилось с твоим дядей?.."
   "Он исчез, сокрылся в свете, не вкусив смерти...
   Я написал плач о нем, основанный как бы на реальной истории...
   Он был моим отцом, которого у меня не было... ночью мать является мне, и я чувствовал все ее поцелуи..."
  
   "Монах, на кого ты был похож, на отца или на мать?.."
   "На себя..."
   "Как ты думаешь, что нас ждет?.."
   "Вечность..."
   "Ну да... каким было начало, таким будет и конец?.."
   "Мы вернемся в рай, туда, где росли деревья с неопадающей листвой и запретными плодами?.."
   "Вряд ли..."
   "Бабушка говорила, что от тьмы народов останется один Адам... почему?.. потому что он не может вкусить смерти... он был до того, как возник..."
   "Она говорила, как погибнут народы?..
   "Слепые будут вести слепых..."
   Писатель проводил взглядом толпу беженцев...
   "Монах, кто эти люди, которые идут и идут?.."
   "Они прохожие... они ищут место, где можно собирать виноград с терновника, и смоквы с верблюжьих колючек..."
   "А ты избранный?.. бабушка говорила, что избранные ищут царствие небесное, они из него, за что их преследуют и ненавидят...
   Монах, а тебя преследуют?.."
   "Преследуют..."
   "За что?.."
   "Они думают, что я что-то знаю..."
   "А меня подозревают во всех смертны грехах... еще и в поджоге театра..."
   Писатель умолк, вдруг рассмеялся...
   "Что с тобой?.."
   "Я услышал пение, потом плач... пела и плакала примадонна... иногда она является мне со своими собачками..."
   "Кто ты ей?.."
   "Я был ее сыном и любовником... мог преклонить голову на ее колени и отдохнуть...
   Помню, дядя говорил, что всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в царствие небесное..."
  
   В убежище странников заглянул незнакомец, что-то сказал монаху и скрылся...
   "Зачем он приходил?.."
   "Он спросил о тебе... не мессия ли ты?.."
   "Они ждут мессию... дядя был похож на мессию, знал унижение... он сотворил мне мир из ничего, потом сказал: плодитесь и размножайтесь, и удалился..."
   "В твоих устах это пожелание звучит как проклятие..." - сказал монах...
   Писатель не отозвался... он задумался о делах возвышенных и странных:
   "Монах, скажи, когда возник этот мир?.. из чего?.. зачем?.. и что было до того, как он возник?.."
   "Одним умом об этих тайнах не узнать..."
   "Ну да... все эти тайны темнота хранит... и безумие..."
   "О чем ты?.."
   "О явлении мессии..."
   "Этот вопрос прельстил многих..."
   "И где они?..
   Стоит только переступить черту, и сквозь бездну прямо в ад... туда, где все начиналось...
   Дядя говорил, что все писатели оттуда..."
   Писатель надолго умолк, погрузился в воспоминания...
  
   "Полковник появился в угловой комнате на Остоженке, когда мне было семь лет... я подслушал его разговор с дядей... они говорили о сотворении мира:
   "Дух высиживал эту пустоту столько лет..."
   "И что?.."
   "Кто ее оплодотворил?.."
   "Слово, которое было у бога..."
   Помню, ночью я не спал, я был богом...
   Передо мной простиралась бездна и дух витал над бездной...
   Не было еще ни дня, ни ночи, но были уже Земля и Небо...
   Да будет свет!..
   И над Землей зажглось Солнце для всех живых существ, уже живущих в темноте...
   И был вечер и утро второго дня творения, осветившего нагую сушу и воды...
   Земля была еще неприглядна...
   Она оделась, расцвела лишь на третий день, отделившийся от ночи...
   Создались звезды и небо украсилось Луной, как лампадой, в четвертый день...
   В пятый день сотворились видимые существа в воде, на суще, в воздухе...
   Утро шестого дня зажглось для Адама, сотворенного по моему образу и подобию...
   Я дал дыхание Адаму, глаза его раскрылись, и он стал живой душой..."
   Писатель забылся, заговорил вслух:
   "Миротворение завершилось, я удалился, сказав: плодитесь и размножайтесь, обуздывая свои желания, не грешите, смерть сопровождает грех..."
   "Писатель, что с тобой?.. ты похож на сомнамбулу..."
   "Это не я говорил, это бог во мне говорил, а я слушал и запоминал с восторгом и изумлением...
   "Расскажи об полковнике... чем он занимался?.."
   "Полковник был иудеем, воевал, попал в плен, сидел в яме... женщина помогла ему бежать...он вернулся в город, занимался культурой... культура - это важно, говорил он и щурился...
   От иудея я узнал о миротворении, но у меня остались возражения и недоумения...
   Что ты на меня так смотришь?..
   Ну да, конечно, откуда у меня в семь лет могли быть возражения и недоумения...
   Иудей был человеком бога, мог заглядывать вперед и назад...
   Это он научил меня писать скорбные плачи...
   Ступая по земле, он плавал в облаках, и выше, до бога дотягивался..."
   "Ты, наверное, читал Библию?.. вижу, что читал..."
   "Читал, я попытался выяснить некоторые выражения и обстоятельства, застрял на Бытие...
   Меня поразила ослепляющая красота замыслов бога...
   Некоторые авторы изумляются более миру, чем его создателю, который, с присущим ему воображением, сотворил все это из пустоты...
   Пустота существовала сама по себе, не имела никакого достоинства, но могла соделаться всем, мной, тобой..." - Писатель глянул на монаха...
   Монах промолчал...
   "Итак, вначале бог сотворил бездну..."
   "Нет, вначале бог сотворил небо и землю... но продолжай..."
   "И тьма была над бездной... распространившись повсюду, она заполнила все зияющие пустоты пространства...
   Когда же воссиял свет, тьма потеснилась и отступила..."
   "Продолжай..."
   "Устроив все это, бог наводнил влагой жилы в земле, подобно грудям женщины, и назвал воду морем...
   И все это разом в единый миг...
   Благодаря воде сотворились все породы деревьев, растения, скот...
   Бог расписал их красками...
   Человека бог сотворил по своему образу и подобию, ибо все возможно богу... хотя бог и не испытывал нужды в человеке, ни в ком другом...
   Сотворив человека, бог опочил..."
   Писатель говорил, и чувствовал себя то живым, то не живым, но подвижным...
   Движение было лучше покоя...
   Имея непонятную сущность и оставаясь невидимым, он все видел и постигал сущность других... они казались ему объятыми опьянением и восприимчивыми всяким страстям, неумеренным и предосудительным...
   Некоторые из них, являлись ему как в зеркале...
   Писатель смотрел и размышлял, он не нуждался ни в чем...
   Воспарив, писатель оказался на небе...
   Там он, хотя и смертный, стал бессмертным...
   На небе не случалось ни ливней, ни оползней, ни войн, опустошающих душу, доставляющим одним, забрызганным кровью, мрачную радость, другим скорбные плачи...
   "Плач толпы дев и матерей пусть умолкнет, пусть слезы утрут им бродячие сквозняки..." - пробормотал монах...
   "Что?.. монах, это ты сказал..." - спросил писатель...
   "Нет, не я?.."
   "А кто?.."
   "Иудей..."
   "Я видел их и мать... они обнимались за шторой... мне было не больше года..."
   "И что?.."
   "Иудей уплыл в лодке Харона..."
   Писатель умолк...
   Заговорил монах:
   "Лучше страдать с людьми бога, чем искать искушений и иметь временную сладость греха..."
   Монах говорил долго и как бы каялся...
   О некоторых предметах он только сказал, что они есть, но как или почему, умолчал...
  
   * * *
  
   Цвела ночь субботы...
   Наступило утро, день рождения мира...
   Монах проснулся...
   Он родился без матери, она умерла, ей вспороли живот, чтобы достать плод...
   Он увидел свет, иной всему остальному... он не закричал, он зажмурился, еще неразумный и слабый, он получил телесное воплощение и дыхание от бога...
   Он был воистину прекрасен, лучше всякой красоты, не украшенный красотой, а сам он был благолепной красотой...
   Таким его вылепил бог из красной глины, обжег и оживил...
   Все люди произошли от людей или почти все, а монах от самого бога получил облик, способности и свойства души, и стал жить без всякого страха умереть в полноте своего счастья...
   Монах жил в детском доме, потом в коммунальном доме на Воздвиженке, где ему было уделено все подобающее и полагающееся упавшим с неба...
   Он старался делать все так, чтобы угодить своему дяде, взявшему его на воспитание, и стать его отпечатком, отсветом, ибо он был образован из тех же стихий: земли, воды, воздуха и огня...
   Он был сухопутным, плавающим, крылатым и небесным существом, как и бог, все во всем, и которому до всего есть дело и ведомо все...
   Началом порочной жизни монаха стала жена, цветущая и распускающаяся... от нее он изведал некое зло, телесное наслаждение, которое и есть источник всякой несправедливости и преступлений, вследствие чего люди получают несчастную жизнь...
   Бог следил за монахом, смотрел, к чему он будет склоняться...
   Однажды ночью монаху было видение, ужасный гад с раздвоенным языком говорил с ним человеческим голосом, склонял его ко злу, шептал: убей жену...
   Монах очнулся...
   Жена спала...
   Монах встал и ушел... он шел и пытался истолковать сон...
   Уже светало, когда он вернулся к жене, лег рядом...
   Стоило жене обнять его, как он весь сразу отяжелел и упал на нее, влекомый стерегущей его невоздержанностью...
   Страсть распространяется на всех, малых и великих, она не знает исключений...
   К наслаждению все испытывают склонность, радуются, а болью тяготятся...
   Жена не отпускала монаха, стонала, всхлипывала...
   Он испытал брезгливость и оттолкнул ее, стал странником сухопутным, плавающим и крылатым...
   Такова была история монаха, до того, как он уплыл на лодке Харона...
   История писателя начиналась ничем не лучше...
  
   * * *
  
   "Монах, скажи, как придать смысл бессмысленности?.."
   Монах промолчал...
   "Помню, я даже плач написал на эту тему, увы, не опубликовали..."
   "И что?.."
   "Я обиделся, хотел умереть..."
   "Зачем?.."
   "Думал, там найду ответы... меня вытащили из петли..."
   "И что было там?.. что ты увидел?.."
   "Там была пустота... ужас бессмысленности..."
   "Это заблуждение..."
   "Здесь я чувствую себя чужим... там я ничего не чувствовал...
   Помню, я умер и очнулся... в темноте что-то происходило..."
   "Что же?.."
   "Тоже самое... я был так изумлен..."
   "Успокойся... на тебя жалко смотреть..."
   "Старость не радость..."
   "Ну да..."
   "Куда мы попадем, монах, после смерти?.. в ад или в рай?.."
   "Не знаю..."
   "Бог изгнал меня из рая..."
   "Высланный может вернуться, а изгнанный терпит вечное изгнание и одно только горе..."
   "Меня не выслали и не изгнали, я сам ушел, пытался уйти, и вернулся... увы, умерли страсти радости и веселья, и я стоял перед открытой дверью как подсудимый перед судьей...
   Я чувствовал себя раздетым... все наружу: душа, мысли...
   Что ты на меня так смотришь?.."
   "Как?.."
   "Я жду сочувствия..."
   "Созерцай и радуйся..."
   "Я созерцаю, и что?.. что я вижу?.. ничего..."
   "От совместного смотрения и созерцания возникает стремление друг к другу... бог вдыхает в нас любовь... душа вдохновляется и прорицает о вещах, в которых она несведуща, пытается воспарить..."
   "Куда?.."
   "К богу..."
   "Продолжай..."
   "Зная безумие глупости, бог не да мне нож, чтобы я не смог причинить незаслуженный вред себе и окружающим...
   Однако, где мы?.. и куда мы идем?.."
   "Мы не идем, мы кружим... богу наше кружение видится танцем, и он послал нам ангела..."
   "Это монашка... иноверка... не перепутай ее нашептывания с бесовским шепотом..."
   "Я уже видел ее, она была шпионкой у примадонны... я все знал о себе... я не являюсь ни причиной блага, ни причиной зла, даже если у тебя и сложилось такое мнение обо мне, но ее доносы...
   Молва лжет, я не убивал жен, они были для меня лишь образно представленным ощущением..."
   "У тебя было много жен?.."
   "Шесть или семь... как считать... они пытались родить мне сына, увы... все они на седьмом небе... иногда они спускались, и я спал с ними..."
   "Лучше мне заткнуть свои уши и отойти от тебя подальше..."
   "Они просила бога, но он не был милостив к ним..."
   "А примадонна..."
   "Что примадонна?.. она никому не родили из всех, любивших ее..."
   "Желания делают нас слабыми..."
   "Дяде жена родила девочек... несчастные дети дитя... приобретение, которое не стоило приобретать..."
   "Почему?.."
   "Девочки родились слепыми... помню их танец в темноте...
   Тела их не существовали, но иногда мгла рассеивалась и позволяла увидеть их... одну я увидел, другую услышал, коснулся, и невольно вздохнул, поверил ощущению...
   Не знаю, в здравом ли уме я находился, или в состоянии безумия и отчаяния...
   Это было ни на чем не основанной предположение, ложное впечатление, подобное тому, что происходит в сновидении...
   Они преследовали меня, кружили, убегали... я пытался их догнать и каждый раз оказывался побежденным...
   Вика была такая утонченная, а Аврора была полная, нежная, страсть толкала к ней, я ждал от нее исцеления, но стыд гнал меня прочь...
   В войне с женами Вика мне помогала... Аврора нет... дядя жил с ними... и с примадонной... от него у нее был сын, убогое дитя преступления...
   Умом он не вышел...
   В 13 лет мальчика отправили в горы пасти овец...
   Волки его растерзали... спасли от жизни...
   Не сам он выбрал такую смерть...
   Труп сына вернули матери...
   Помню, как в страхе назад она отступила, стояла и молча смотрела на труп...
   Когда гроб с телом сына скрылся под землей, она разрыдалась... она кляла себя, прерывая стонами, слезами проклятья...
   Ночью я нашел ее на могиле... лицо, грудь в крови... она расцарапала, обнажила себя...
   Я глаз с нее не сводил...
   Не знаю, что она увидела в моем преступном взгляде...
   Я бежал от нее, и все еще бегу... ее проклятия преследуют меня...
   Помню, меня куда-то несло, и занесло в горы к пастухам...
   Я оказался в яме...
   Они ждали выкуп, не дождались и отправили меня пасти овец...
   Помню, ночью я проснулся, рыжая волчица смотрела на меня глазами примадонны...
   Я испытал ужас...
   Она искала и нашла меня...
   Нет, я не сдался, я боролся, душил ее, страх превратил меня в палача..."
   Писатель умолк...
  
   * * *
  
   "Монах, скажи, как мне избавиться от страха?.."
   "Никак, поверь мне..."
   "Помню, той же ночью я вернулся к жене, с виду веселый, но душой мрачный...
   Жена спала беспокойно...
   Я заглянул в ее сон и ужаснулся, любовная страсть понуждала ее сойтись с сыном... обнимая сына, она постепенно превращалась в волчицу...
   Молва принесла мне это известие...
   Монах, скажи, что мне делать?.."
   "Простить ее... узду целомудрия на женщину не наденешь..."
   "Из-за меня она стыд потеряла, сошлась с дядей... все у них стало общим...
   Иногда она является мне, лишает спокойствия...
   В ее объятиях я становлюсь бессильным, робким...
   Что я могу?.. она обнимает меня, дарит преступные поцелуи, как на сцене театра, и я просыпаюсь в слезах, счастливый..."
   "Что?.."
   "Я слышу ее смех..."
   "Ее бесы смешат... но продолжай..."
   "Все женщины ведьмы..."
  
   * * *
  
   "Писатель, что ты все пишешь, пишешь?.."
   "Это будет шедевр... я искал смерти, а найду бессмертие..."
   "Это пьеса?.."
   "Да..."
   "О чем?.."
   "О примадонне... я был влюблен в нее... я был застенчив и робок... мне было всего 13 лет... драма превратилось в комедию...
   Я совсем не помню ее лицо, а лицо козы помню... и лицо волчицы...
   Я не уверен, но, кажется, я ей нравился..."
   "Ты все преувеличиваешь..."
   "Ты прав... что она могла найти во мне...
   Она ничего мне не дала, только ласки и поцелуи..."
   "Ты ничего о ней не знаешь... она была жестокой женщиной..."
   "Ну да, ей было плевать на мои страдания...
   Помню, она репетировала, пела божественно... я увлекся, сел на ее мопсика...
   У нее была целая дюжина мопсиков...
   Представь себе мой ужас...
   Она искала мопсика и не могла найти...
   Я не сказал ей, что зарыл его в бочке с фикусом, а ночью перезахоронил труп в сквере..."
   "Ты знаешь, она больше не поет..."
   "Да, бог отнял у нее голос... я пишу и плачу, меня пугает финал...
   Иногда я думаю о будущем... смерти я не боюсь... я часто вижу себя на смертном одре... лежу и испытываю состояние невесомости...
   Боже, какое это счастье..."
  
   * * *
  
   "Эй, проснись..."
   "Я не сплю, я притворяюсь, что сплю, воображаю...
   Воображение делает меня живым... и жалким... ты знаешь, после инсульта примадонна потеряла голос и стала алкоголичкой...
   В моем сне она пела плач о своей смерти..."
   "К ней вернулся голос..."
   "Она была благодарна тому, кто вернул ей голос..."
   "Она верила в бога?.."
   "Нет, в бога она не верила, не доверяла ему...
   Театр был ее богом, страстью...
   Обычная жизнь была ей утомительна...
   Она была такой красивой, и стала уродливой и скучной... старость - это болезнь... она как-то вдруг состарилась, даже не поняла, когда и как это с ней случилось...
   Помню, я прошел с ней по сцене несколько шагов... она не была рада мне...
   В моих снах она была моей любовницей... я был жертвой ее невоздержанности...
   Потом был пожар в ее гримерной комнате... кто-то поджег...
   Это была дымовая завеса...
   Я долго не мог понять, кто за ней прятался...
   Впрочем, поджог ничего не изменил в моих отношениях с примадонной...
   Помню, в сумерках я танцевал с ней в яме... я ждал выкупа..."
   "С кем ты танцевал, с волчицей?.."
   "Ну да..."
   "Ты побледнел... что с тобой?.."
   "Не знаю, бог знает, впрочем, вряд ли...
   Я измотан... она преследует меня... она меня ненавидит, но я к ней вражды не питаю, будь она проклята... и будь проклят ее секретарь, вор, это он обокрал ее, а потом поджог..."
   "Зачем?.."
   "Чтобы скрыть кражу..."
   "Опиши, как он выглядел?.."
   "Кто?.."
   "Секретарь..."
   "Он был статен, величественен... она звала его Аполлоном...
   После пожара примадонна прогнала его, потом вернула... я слышал стоны страсти, доносившиеся из-за ширмы, рыдания, смех...
   Скольких она предала..."
   "Возможно, это не секретарь поджег... театр сам собой загорелся... небо помогло, а ветер раздул пожар..."
   Писатель бросил взгляд на небо, полный недоверия...
   "Примадонна уехала на воды... она грязью лечилась... и с триумфом вернулась в платье невесты... а уезжала подавленная, слезами заливалась...
   Разбирая угли пожара, сыщики нашли труп мужчины, лицо обгорело, не узнать..."
   "И что?.."
   "Незнакомец оказался ее сыном... он жил в провинции... приехал мстить...
   Ночью его похоронили... она сама его обмыла и отпела...
   Неизвестно, кто его смерти предал или он сам убил себя... предсмертную записку не нашли...
   Она лгала, что это не ее сын... это, мол, племянник, бежал от отчима, чтобы отомстить ей...
   Увы, от судьбы не убежишь...
   Сын мог согреть ее старость...
   Ослабев от пролитой крови, он потерял сознание, пожар его разбудил, он пополз к двери...
   Из гримерной комнаты был выход на черную лестницу, там его и нашли...
   На опознании, увидев труп, она застонала... ну да, кто бы не застонал...
   Семь лет мальчик пас овец в горах, ночью пел плачи, волки ему подвывали...
   Ему сказали, что мать утонула...
   Ночью паром налетел на камни, перевернулся и затонул... никто не выжил...
   Не нашлось примадонне места в могиле...
   Мать являлась мальчику в окружении сонма рыб...
   Правда, нашелся свидетель крушения парома, который уверял, что море не всех забрало, выбросили на берег какую-то женщину... я не поверил... я видел ее живой с разбитой головой, предающейся страстью с Хароном...
   Из мести я готов был совершить то, о чем и сказать невозможно..."
   "Ты признался в поджоге..."
   "Да... и не только в поджоге... я пытался защитить примадонну от молвы...
   Я видел мальчика на черной лестнице, потом в коридоре, он таился среди теней... вел он себя как безумный..."
   "Так это был ее сын?.."
   "Я шел за ним молча, осторожно ступая, почти не дыша...
   Он уходил все дальше и дальше по коридору...
   Примадонна окликнула его из темноты, обняла, обвила его шею руками...
   Помню, я пробормотал: так она жива, и очнулся... лицо у меня было в крови, одежда забрызгана кровью...
   Нет, я знаю, о чем ты подумал... не я убил мальчика, я взял вину на себя...
   Я мог бы стать монахом, как ты или еще кем-нибудь, но я стал писателем...
   Я был на пароме, когда порыв ветра наклонил и опрокинул его... в волнах я увидел примадонну и бросился в воду, ушел на дно как камень...
   Я искал ее тело среди рыб...
   Очнулся я на острове в келье монаха...
   Монах меня спас и помощь оказал...
   Одних на остров направляла тоска, печаль, других надежда на бога...
   В келье я был не один, со мной на ложе положили одного утопленника...
   Человек он был странный, настолько странный, что я не верил в реальность его существования...
   Он встретил меня радостным плачем, обнял, сообщил, что вход в келью стерегут бесы...
   Словам его я сразу не поверил, подумал, что он лишился ума или спит и говорит во сне...
   Ночью меня разбудил его шепот:
   "Я знаю, тебя спасли... одной смерти тебе не хватило... мне тоже... знаю, о чем ты думаешь... за ноги тебя вытащили на берег бесчувственного... руки и ноги у тебя были связаны веревкой, как у буйного в желтом доме, одежда забрызгана кровью... помню, я подумал, не сотворил ли ты преступления, не убил ли кого?.. и утопился, решил стать утопленником..."
   Помню, я спросил:
   "Кто ты?.. кто тебя подослал?.."
   Незнакомец не отозвался, растворился в темноте...
   Не знаю, кто это был, бес или человек, еще одна попытка бога вмешаться, спасти меня, изменить суть своего творения...
   Я лежал весь в ранах, исцарапанный, пытался вспомнить, где я?..
   Смерть отступила...
   Уже светало, когда я пришел в себя, лежу, сокрушаюсь, бог меня оставил, а сатана своего ангела послал утешать и отпевать...
   Я ошибся, я не умер, смерть меня не приняла... не нужен был я ей... бог меня вспомнил, спас и укрыл монашеским плащом за стенами монастыря от преследователей...
   Помню, я проснулся... незнакомец что-то шептал мне на ухо, понуждал к чему-то...
   Пришло на ум предсказание примадонны, я наткнулся на нее в темноте гримерной комнаты, упал и потерял сознание, как умер...
   Меня обмыли и отпели... дьякон вокруг меня ходил с кадилом... потом жена пришла, дыхание ее я узнал...
   Жена ушла, сестра ее явилась, смотрит, не узнает...
   Я лежал без чувств...
   Глаза мои были закрыты, но я все видел...
   Она была словно безумная, шепот свой с моим шепотом мешала...
   Тело ее было холодное, а я горел... лежу, думаю про себя: не скрыться мне от нее, всюду будет она со мной...
   Испугало меня ее лицо и холодные руки, которыми она обвила мне шею...
   Монах, что мне делать, к кому обращаться, у кого защиты искать?.."
   Монах промолчал...
   "Спит, наверное... помню, очнулся я от собственного вопля и слез, и с тех пор живу для скорби и страха...
   Я хочу предстать перед судом по закону за двойное убийство... раны ее меня обвиняют..."
   "И что, предстал ты перед судом?.."
   "Я не все помню... помню себя растерзанным трупом... я рад, что рассказал тебе все это... чувствую себя как после припадка безумия..."
   "Откуда в тебе все это?.. зачем ты угнетаешь себя напрасно?.."
   "Я жду приговора, а приговора все нет и нет..."
   "Как нет и вины... уйми свое воображение... ты все эти убийства вообразил себе... ну, что ты молчишь?.."
   "Я как тебя вижу себя... меня приветствуют люди, жена и сестра жены... повисли на шее с обеих сторон, обнимают как желанного, ведут, одна в брачный чертог, другая к алтарю...
   Я иду и чувствую власть над землей, над небом, над воздухом и морем... я очистился, и не вспоминаю о грехах, о которых рассказывать стыдно..."
   "Держись от женщин подальше..."
   "Но я люблю их... молчу, молчу, не буду утомлять тебя моими пустыми размышлениями и воспоминаниями... они умерли, и уже ничего не чувствуют и не скажут, их нет, а я живу в этой испорченной реальности, разумеется, не по своей воле... она для безумных..."
   "Что ты хочешь от меня?.. я не бог..."
   "Сознаюсь, я любил примадонну, потом писал ее замогильные записки... она играла жизнью и смертью... и безнаказанно... всех себе подчиняла... одно время я был в ее замке придворным поэтом, прислуживал на сатурналиях, плачи писал..."
   "Говори громче... что ты бормочешь?.."
   "Преступно всем это разглашать, и сознаться стыдно, что она вытворяла со мной, в плен волчице я попал, страсть она возбуждала во мне, хоть и скован я был... вытерпел я много чего... помню, как привстав на котурнах, ямбы она пела трагические... только котурны и были на ней... вечерние тени ее расписали как змею чешуйчатую... я подыгрывал ей..."
  
   * * *
  
   "Писатель, ты спишь?.."
   "Нет..."
   "Расскажи об иудее..."
   "Я в соседней комнате плачи писал, когда он позвал меня... дверь была приоткрыта... я вошел... иудея я не увидел... примадонна была не одна, с толпой одалисок... помню, они раздели меня, танцуют, кружат, смеются, а я, полный страха, ищу пути отступления, и поддаюсь, делаю вид, что я безумен, разум теряю... они творили безумие, и я был с ними... монах, я похож на безумца?.."
   "Ты талантливый безумец... продолжай..."
   "Ни нежной взаимной ласки любовной, пробуждающей страсть, ничего, обезумевшие, они кружили меня покорного, ослабевшего, срывали остатки одежды... я бежал от них как сквозь туман... помню, как вынырнув из тумана я очутился перед стаей волков...
   Волки заставили меня вернуться...
   "Это ты, иудей, ты вернулся..." - только и успела она сказать, тяжко дыша, утомленная, она обняла и вовлекла меня в танцы одалисок, громко смеющихся, взахлеб...
   Я кружился, горел и томился, искал примадонну взглядом и не находил...
   Я увидел ее поодаль в окружении стаи волков...
   Увидев волков, одалиски разбежались, страх их разогнал...
   Я услышал голос примадонны, прежде чем он стал моим скорбным плачем...
   Она любила этот скорбный плач...
   Она пела, опустившись перед волками на колени, сложив в молитвенном жесте руки на груди...
   Волки внимали. ее безумному лепету...
   Ты уже знаешь, что к убийству и смерти ее сына, а это был ее сын, а не племянник, я не причастен...
   "Боже, верни мне сына..." - шептала она, мешая слова со слезами и вздохами...
   Руки ее поникли...
   Безвольной старухой она стояла передо мной... умолкла, оцепенела...
   Сумерки одели ее складками нежного шелка...
   Она стояла и ждала милости от бога...
   "Ты иди... больше нет в тебе нужды..." - сказала она, так, что сердце у меня зашлось...
   Я не видел ее, лишь запах ее витал, разливался в воздухе, пьянил, как вино...
   Такой была эта ночь...
   "А иудей?.."
   "Что иудей... он был ее спасителем и любовником... он спас ее, когда ее пытались изнасиловать в сквере... она забеременела от него и уехала на воды рожать..."
   "Родила..."
   "Нет, был выкидыш..."
  
   * * *
  
   Стало еще темней...
   "Ты спишь?.."
   "Нет..."
   "Продолжай свою историю..."
   "Всеми забытый, я писал скорбные плачи... разонравилась мне примадонна, чужой стала, и замок ее превратился в руины... она жила в руинах с прислугой, по ночам они пели, пугали прохожих воем и лаем... помню, я шел мимо и голос ее услышал дрожащий, различил слова плача, мной написанного... я остановился, стоял, слушал с омраченным лицом...
   "Все еще беснуется..." - сказал прохожий, худой, бледный...
   "Это не она, это сквозняки поют... кажется, умолкла... нет, молвят что-то, неразборчивое, печальное...
   Писатель всхлипнул, умолк, снова заговорил:
   "Пусть и позорно, безрассудно, преступно было мое желание, но я хотел быть ее мужем, хотя был женат... и знал, что она мне не верна..."
   "Поверил молве?.."
   "Молва уверяла, что она колдует с водой и дымом, ночью превращается в волчицу, воет и лает на луну..."
   "Ночная жизнь женщин покрыта тьмой..."
   "Она бессилие на меня насылала, когда я был с другими женщинами, мое тело своим считала, и отгоняла всех женщин, которые искали меня взглядом, ласкали... она сделала меня призраком руин, скитальцем подземных чертогов, живым покойником... все мои маленькие радости забрала... фурий на меня насылала... от ужаса я выл, лаял, пугал себя и прислугу... и просыпался... и уже не мог заснуть, сон от меня бежал, смущенный моими желаниями... я его окликал с мольбой, но, увы... откликалась бездна без дна..."
  
   * * *
  
   "Светает... пора просыпаться..."
   "Что там?.."
   "Дождь льет..."
   "О чем задумался?.."
   "Думаю о примадонне... помню, в бумагах ее секретаря я нашел записи всех ее родов и браков при свидетелях..."
   Монах приподнял занавеску перед входом...
   Солнце заглянуло в расселину, и костер вдруг разгорелся...
   Монах отшатнулся, опаленный огнем...
   "Бесовский огонь..."
   "Скажешь тоже ... думаешь, бесы его раздули..."
   "Куда ты смотришь?.."
   "Там кто-то прячется в темноте... страшно взглянуть..."
   "Ну да, нечто с чешуйчатой шеей..."
   "Ты смеешься, а мне не смешно... ты чувствуешь?.."
   "Что?.."
   "Серой пахнуло... я лучше выйду..."
   Писатель вышел наружу и вернулся...
   "Что там?.. ты побледнел..."
   "Мог ли я когда-нибудь поверить, что такое возможно?.."
   "Что именно?.."
   "Примадонна играет у рифов с дельфинами..."
   Это не примадонна... это беженки гладь морскую вспенивают..."
   "Нет, примадонна не утонула... смотрит, молча, зловеще..."
   "Успокойся..."
   "Нам лучше выйти, смешаться с толпой беженцев... смотри, смотри, пена подступает... беженки руки тянут из пены..."
   "Не из этой ли пены родилась Афродита..."
   "Что?.."
   "Да, согласен, искусственное и запутанное сравнение... кажется, наступление пены остановилось..."
   "Однако, костер она уже потушила..."
   "Успокойся..."
   "Я спокоен... примадонна посещала меня прошлой ночью... помню ее тело, мягкое, нежное..."
  
   * * *
  
   Ночь ушла...
   День ничего нового странникам не принес...
   Уже смеркалось, день погас...
   Вышла луна с рогами...
   Писатель невольно вздохнул, заговорил, умолк, снова заговорил почти шепотом:
   "Боже, дай мне избавление, надежду... и о монахе не забудь, ослабел он, уснул, слушая мой безумный лепет... стонет, вздыхает, кого-то любит во сне... нет, не бога... очнулся, молится, глаза опустив... кому?.. помню, сосед, пианист, говорил, что Солнце - для души, а Луна - для тела... дверь своей комнаты он запирал на шесть разных замков и путался в ключах... несколько раз пытался жениться, но неудачно...
   Монах, ты куда, не оставляй меня одного... ушел..."
  
   Ночь ушла...
   День зарделся...
   "Монах, ты спишь?.."
   "Сплю..."
   "А я думаю, почему звезды движутся с запада на восток, а Солнце и планеты в обратном направлении..."
   "Ты что-то говорил о соседе, пианисте..."
   "Не знаю, что стало с ним, лакуна в памяти... наверное, умер от старости и играет свои пьесы на небе... никто ему глаза не закрыл, не обмыл, не отпел... иногда я вспоминаю его, он умер невинным, как дитя...
   Летом он уезжал в горы, ближе к небу, где его кормила коза... грек предоставлял ему убежище... а я уезжал на остров к монахам... море родило этот остров, он был тогда плавучим, потом он лишился возможности передвигаться... женщин у него не было, как-то зашла певица на котурнах, хотела забеременеть от него, увы... помню, я взглянул на нее и обомлел... она вдруг состарилась, стала похожа лицом на лошадь... я знал ее, от матери англичанки ей это лицо лошади досталось..."
   "Ее звали Елена..." - пробормотал монах...
   "Я думал, ты спишь..."
   Монах не отозвался...
   "Затих... помню, пианист говорил: в тихом омуте черти водятся... я для пианиста был человеком незаметным, тихим, стыдливым... однако стыдливым я не был... шептал: Муза, приди, уста наполни мне речью... и она приходила среди ночи... звал я и примадонну, звал и других женщин... с ними я был счастлив, но не долго... ночью я жалкий, ничтожный, чувствовал себя богом, жил среди обитательниц неба... помню, как-то пришла примадонна с мопсиками, на котурнах, посмотрела на меня и ушла, презрев меня... я жутко отощал, одни кости остались без мяса, я был так жалок... еще и тяжбу затеял с Викой, бывшей женой... нечем было расплатиться с судьей, и я был признан проигравшей стороной... я все потерял, даже то, чего не имел... я думал погибну... это судьба... никому не под силу с ней тягаться, но вмешалась примадонна, и открыла все, что было закрыто для меня... ей понравился мой плач... так я оказался в ее театре, она заперлась со мной в гримерной комнате... помню, я был потрясен, щеки зарделись, когда она обняла меня... она во мне сына своего увидела, правда, красавцем он не был, лицом он был уродлив, но сложением точная моя копия..."
   "Это тот, что ночью явился к ней в гримерную..."
   "Что?.. я думал, ты спишь... мальчик был отважный и дерзкий, и немного не в себе... он пытался отомстить матери, бросившей его в провинции на гастролях... он готовил ей могилу в бесовском огне... да, театр сгорел... было отрыто дело... я пострадал, чтобы спасти репутацию примадонны... я признал себя виновным в поджоге... помню, примадонна боязливо молчала, и оцепенела, услышав мое признание...
   "Что ты бормочешь?.. говори громче..."
   "Она стыдилась меня... потом как будто опомнилась, заговорила: я уеду... ты поедешь со мной... для отказа причины нет... увы, она уехала на воды без меня... я стал ее раздражать... вскоре пришло сообщение, что паром, на котором примадонна плыла через пролив, наткнулся на рифы и затонул... никто не выжил... чего только не говорили об этой трагедии... замок примадонны опустел... прохожие обходили его стороной... время было смутное... ходили слухи, что замок купил какой-то иностранец..."
   "И что?.."
   "Примадонна вернулась... я увидел ее в окружении толпы поклонников... рассыпавшиеся рыжие волосы покрывали ее шею и плечи... помню, увидев примадонну, я упал ничком и до утра лежал неподвижно, остывал... очнулся я около полудня... примадонна с лаской заключила меня в свои объятия, чем вызвал неудовольствие и раздражение иностранца... она нашла во мне сходство с сыном... я был не против... почти неделю я был гостем в замке... наступила суббота... после полудня разразилась песчаная буря... раскаленный песок падал в воду с шипением... буря воду вычерпала из моря, разбросала яхты и лодки по пустыне, некуда было им плыть... яхту примадонны я нашел у стены замка, она лежала, уткнувшись носом в песок с обвисшими парусами... служанка примадонны с дрожью в голосе рассказала, что видела трупы, разбросанные по песку... ночью они встали и ушли... голос служанки сорвался на плач и горестные вздохи...
   Такая вот история... тела иностранца и примадонны не нашли... молва уверяла, что она перебралась на небо... там она счастлива... и это с ее грехами... видит ли она свой замок, сад, заливные луга, овраги..."
  
   * * *
  
   "Помню, в мареве я увидел замок примадонны... на замок нисходили вечерние тени... у ворот толпились беженцы...
   Примадонна стояла у окна и смотрела...
   Может быть она искала меня среди беженцев, которых все пугало...
   Повсюду витал страх смерти, хотя буря уже улеглась...
   Я глянул на замок, на яхту... и поплыл, сначала по песку, потом по воде на остров монахов..."
   "Писатель, ты говорил, что у тебя был приемный сын..." - заговорил монах...
   "Да, был у меня приемный сын, но ему было не до меня... так я жил и живу, хожу по острову, ступая дрожащей стопой или лежу в саду, припавши щекой к земле, а ночью смотрю на молчаливые горы и отроги... я их вижу, а они меня не видят, им не хватает воображения..."
   "Ты с ним видишься?.."
   "Нет... как-то пришел внук по поручению отца, гостеприимство мне предложил... сказал, что неприлично мне жить одному..."
   "А ты жил один?.."
   "Нет..."
   "И что?.."
   "Ушел внук... я вернулся в город, смотрю, у руин замка толпа собралась... птицы над толпой летают... летучие мыши, совы... кто-то говорить начал... я смотрю и думаю: каркает ворон, очи и длани воздев к небу, священнодействует авгур...
   Вдруг, как будто из воздуха или из-под земли явилась примадонна с мопсиками и иностранцем... сердце мне пронзила боль... я опустился на ступени, сижу, то краснею, то бледнею лицом под влиянием страсти... жарко мне... я уже весь горю... она была так обворожительна, если только это была она... богиня, царица с ласковым нежным лицом и скромно потупленным взором, а кто я?.. пастух с сердцем разбитым от нахлынувших чувств, сижу, слова не могу вымолвить о том, кто я и каким ветром меня сюда занесло в этот забытый город на краю пустыни..."
   "Ты все это вообразил..."
   "Все это как-то проглядывало из реальности... это было странное и необычное представление, воплощение примадонны из каких-то глубин сознания... это казалось или должно было казаться мне реальностью, и люди на площади у руин театра, и примадонна как некая сверхъестественная данность, милость...
   Помню, я встал... в мареве плавали крыши города... тусклое солнце вечера субботы освещало их... я был ребенком и стариком с лицом ребенка...
   Жуткое воспоминание...
   Все это помещалось в стеклах моих очков...
   С чувством страха я следил на происходящим... я пытался окликнуть примадонну... и окликнул, позвал... губы мои шевелились, но не издавали ни звука, доносилось лишь шипение...
   "Надо открыть окно..." - подумал я вслух и убедился, что не могу этого сделать...
   Я сел, мне было три года... у меня было будущее, в которое я медленно проваливался... у него не было дна...
   Некий голос обещал мне в этой кромешной тьме спасение...
   Зажглась вечерняя звезда, потом ночная и утренняя... и совсем рядом, близко-близко..."
   "Вот ты увидел ее и удивился!.."
   "Я вошел в ее свет и увидел жену в платье невесты, приготовленную для бога... она покинула меня, не дождалась..."
   "И что дальше?.."
   "Свет померк... я оглянулся, и увидел облако пыли... пыль поднимала толпа беженцев, они спасались от войны... кажется, они увидели меня и остановились, шаг замедлили и облако пыли нагнало их и скрыло..."
   "Писатель, это не беженцы от войны, это преследователи... надо бежать... я видел лодку в камнях... оставь это, бежим, поднимем парус или на веслах уйдем от погони..."
   "Ты думаешь, это погоня?.."
   "А что же еще?.."
   "Монах тебе не кажется, что ты в безумие впал, зубами скрипишь..."
   "Это пыль скрипит на зубах... куда ты?.."
   "Выйду наружу, посмотрю, не бродячий ли это театр..."
   "И что там?.."
   "Это не бродячий театр... это этап, осужденных ведут..."
   Послышался лай собак, восклицания...
   "Ну и где эта твоя лодка?.. и что ты знаешь об испытаниях на море, и об опасностях, в нем таящихся?.."
   "Кое-что знаю..."
   "А я ничего не знаю..."
   "Сочувствую..." - монах приподнял занавеску и глянул на море...
   Дорога опустела...
   Солнце тонуло в мареве...
   "Все не так плохо..." - сказал монах...
  
   * * *
  
   "Писатель, очнись... надо идти дальше..."
   Услышав голос монаха, писатель привстал...
   "Что тебе опять привиделось?..
   "Я оплакивал примадонну..." - писатель застонал, весь в скорбь погрузился...
   "Писатель, опомнись, нет ее..."
   "Мне представилось ее тело в гробу, и дьякон с кадилом... хотя там никого нет, даже тени, некому петь... розовые розы стоят опавшие в кувшине, ветер их колышет..."
   "Выглядишь ты унылым, похож на Данте Алигьери... духом ты страдаешь, не телом, смерть тебя преследует, не жизнь..."
   "Увы, смерть готова нас похитить, стоит за спиной, близко, молча..."
   "Ну да, как некий призрачный образ... вот ты присел, и она присела, подражая тебе..."
   "Прислушайся, слышишь, в скалах арфы запели... поют, выводят скорбные напевы, откликается прибой, чайки... вовсе не радость они поют... грохот прибоя возвещает бурю, убийство, скорбь..."
   "Смерть неизбежно найдет без вины виноватых, обогатится яма..."
   "Монах, ты так говоришь, что в пору звать Каллиопу, мать Гомера, пусть дева свой приговор вынесет... поэт ты от бога, не говоришь, вещаешь... а я ею осужден, признан виновным, обречен, кара мне за жен... у меня их было шесть или семь, как считать... они пытались родить мне сына, увы... Лизу, мою первую жену, сбросили с городской стены, не пощадили и ребенка, она была беременна на седьмом месяце... помню, я увидел ее и упал замертво... она предстала передо мной обнаженной в луже мочи и крови... они раздели ее, хотя одета она была необременительно..."
   "Преступников, овладевших ее телом, не нашли..."
   "Не нашли... до женитьбы я писал гимны, потом стал писать боязливые плачи в состоянии некой одержимости...
   Родители жены не оправдывали меня, прокляли... ты только представь себе, как эти изверги волочили ее тело по ступеням на стену, чтобы сбросить вниз..."
   "Это совершенно излишне..."
   "Плачи я писал к ее несчастному отцу и к безрассудной матери, увы... они пытались покончить с собой, потом со мной, пророчили мне стать трупом, растерзанным собаками... и я стал собакой... я боялся собак... примадонна позаботилась о том, чтобы избежать огласки... словам молвы верили, мне не верили, плевали в лицо... меня держали в изоляторе, чтобы защитить от толпы?.."
   Писатель надолго умолк...
   "И чем все кончилось?.."
   "Ничем... обвинения не отличались достаточной определенностью... то, что мне предъявляли, не было преступлением... для меня это был стыд... помню, мне снились эти собаки, устрашающе рычащие, зубы оскалившие, лающие, выпустившие когти, припавшие к земле...
   В городе я не остался, бежал ночью, как вор, преследуемый молвой... днем я держался между землей и полуденным небом, а ночью писал плачи, общался с девственницами: Вестой, Минервой, Дианой... иногда я спускался к иудею, и делал то, что делал..."
   "Продолжай..."
   "По замыслу судьбы или случая я бежал не один, с женщиной, которая была намного старше меня... она сама изъявила готовность бежать со мной, я ей спину подставил...
   Очнулся я на краю света, взмыленный, с лицом лошади, осыпанный пылью...
   Об испытаниях на море я уже говорил или не говорил?..
   Море свирепствовало, чем-то недовольное... женщина оказалась девой... она осыпала меня поцелуями и слезами, грудь и шею исцарапала...
   Волна смыла лодку... я едва не погиб...
   Женщина утонула... никто ее не обмыл, не оплакал... в могилу опустили пустой гроб и платье невесты...
   Помню, я сочинил плач на эту тему весьма вольного содержания... потом, я как будто умер, и очнулся от боли... наверное, мое усопшее тело испытало страшные муки...
   Душа надолго покинула мое тело, ввысь взмыла к солнцу и звездам, луну избегая... оттуда она озирала красоты неба и моря...
   Могилой небо стало мне...
   Не знаю, как я воскрес..."
   "Эфир для чистых душ... но, продолжай..."
   "Очнулся я в тоске, небрежно одетый, тело было как будто бескровное, ватное... родители жены стояли поодаль, жалкие, отец молчал, мать вопила, руки к груди прижимая в молитвенной жесте...
   Она накликала беду на моих врагов, когда я вдруг восстал из гроба...
   Это был жуткий сон, кошмар...
   Нет, чтобы подвиг свершить ради славы и почестей, пусть и во сне, та нет, сон предложил мне убийство..."
   "Ты живешь в той реальности, которую придумываешь... а что за сон?.."
   "Я был на войне... кого-то ранил, кого-то убил... ночью убитый ожил, явился, вытянув дрожащие члены, обнял..."
   "Ты воевал?.."
   "Меня комиссовали... почти год я провел в желтом доме... раны и скорбь лечил плачами... я был не в себе, помню, лягу и лежу трупом с трупами, растерзанными собаками, лишенный дыхания, но еще не остывший... не достался я мраку преисподней... отказано было мне и в могиле с братом, он в другой земле лежит, вздыхает... не подпустил меня к лодке и Харон... я просил его: возьми хоть половину трупа, не лишай меня погребения, умоляю... не виноватого ты караешь..."
   Так странники беседовали в темноте...
  
   Монах встал, но, увидев писателя, отшатнулся в ужасе...
   "Что, не узнал?.. она спасла меня..."
   "Кто?.."
   "Волчица... успокойся, взгляни, взор свой напряги и ум... вовсе не безумный я... она бежала за мной, бросилась в воду, обвила лапами шею... и мне это было не безразлично... я искал ее губы, целовал ее грудь, лоно, и находил избавление от безумия и смерти..."
   "Она тебе угрожала?.."
   "Ничем она мне не угрожала..."
   Писатель умолк, снова заговорил:
   "Я чувствую слабость..."
   "Это обычное состояние, присущее старости..."
   "Старость похитила, остудила жар любовный..."
   "Ты смущен?.."
   "Я потрясен..."
   "Что тебя потрясло?.."
   "Я все еще чувствую влечение, сам того не желая... или это не я?.."
   "Продолжай..."
   "Стыдно промолвить, я грех с ней совершил..."
   "С кем?.."
   "Только что я был на небе, и уже на земле, бессильный и видом ужасен... все случилось так быстро!.. я был окрыленным..."
   Писатель то начинал говорить, то вдруг умолкал надолго, запнувшись...
   "Я изведал любовь, и в вину мне ее не поставят на суде..."
   Писатель расплакался от чувств...
   "Вовсе незачем тебе плакать... все любовью живут..."
   "Кто утешит утомленного старостью?.. я ищу ее губы губами, иссохшими от тоски, и не нахожу... что мне делать, монах, чтобы мои чувства к ней не остались словами обиды?.."
   "Прошлое при тебе останется... то, что окружает ее, будет и тебя окружать... сознаюсь, правда страстей меня не очень волнует... однако твоя влюбленность производит странное впечатление..."
   Писатель произнес монолог...
   "Достаточно запутанную историю ты мне поведал, в которой все совершается под влиянием слепой, безумной страсти... такая откровенность могла стоить тебе жизни..."
   "Увы, я был всегда один, и она была всегда одна, на сцене, в гробу... я помню ее пение, безумные танцы с одалисками над поверженными соперницами... все ее сатурналии кончались истериками... она не хотела никого видеть... меня прогнала... и запела плач... помню ее скорбный голос...
   Я удалился в горы, обрек себя на скитания, стал волком, пытался подружиться с волками... увы, все ушли, почти все, кто куда по воле создателя этой божественной комедии... или трагедии...
   В горах я провел два года с перерывами... меня подстрелили охотники за волками... волки меня и спасли... это случилось осенью... зимой я провалился под лед... волки принимали участия и в этой трагедии, царапали лед, заглядывали в мои глаза, постепенно стекленеющие... соблазнила меня жить жена спасителя, впрочем, без особого труда...
   В памяти я нашел расхождения, значащие больше, чем совпадения...
   Очнулся я весной среди волков...
   Летом я вернулся в город, успел застать примадонну еще не погребенной...
   Оставшись совсем одна (мопсики сдохли) она пыталась покончить с собой, но не совсем удачно... почти год она провела в желтом доме, развлекала сумасшедших пением и танцами... в конце второго года заточения она устроила пожар... желтый дом сгорел... она обрекла себя на заточение в одиночной камере...
   Я видел ее, следил за ней через глазок в двери, и пытался понять причину всех ее ужасов...
   Кто-то вершил над ней суд, восстанавливал справедливость...
   Умерла она в пустоте...
   Помню, она сказала:
   "Вокруг одна пустота..."
   Это были ее последние слова в окружении сумасшедших...
   Она рада была умереть, просила ее повесить... в ее обреченности я нашел сходство с волчицей, убитой охотниками и приползшей ко мне... она меня спасла, помогла выбраться из воды, согрела...
   Я помню ее взгляд, трагический и бездвижный..."
  
   "Продолжай..."
   "Божьи замыслы оказались непостижимыми, и я обратился к иудею... я нашел его в пустыне... все, что он говорил по вдохновению, я не помню... бог в нем был... впрочем, он пророчествовал и без бога...
   Истину я искал и в книгах, но перестал искать..."
   "Почему?.."
   "Там она вместе с ложными мнениями...
   Иудей открыл мне много всего...
   О боге он сказал только, что он есть, но как или почему, умолчал...
   Он оставил меня догадываться о том, как он, смирив себя, воплотился и сделался человеком, хотя был богом...
   Он воспринял тело, подобное телу человека, но рожденное от Девы и Святого духа...
   Родился он и пострадал истинно, и смерти подвергся не призрачно, а истинно...
   От иудея я узнал, что душа вселяется в тело извне и имеет собственную жизнь... она должна выдержать борьбу против дьявола и бесов, его ангелов, и других противных сил, каких, он не сказал, чтобы восстать в нетлении для вечной жизни...
   О дьяволе и бесах, каковы они и как существую он излагал не совсем ясно...
   Телесны они или бестелесны?..
   О мире он говорил, что по причине своей порчи он должен быть уничтожен...
   Что было прежде и что будет после, это для меня осталось неизвестным...
   Помню, я спросил его:
   "Увидим мы мертвые свет или тьму?.."
   Он промолчал и как будто покрывало накинул, скрыл лицо и окаменел, а я задумался, стал похож лицом на лошадь...
   Я вспомнил жизнь на острове с волками, потом с монахами...
   Я сделался неуязвим для них, никто не мог меня одолеть...
   Я предсказывал бури, перемены ветров, восход звезд и закаты...
   Ночью ко мне приходили жены, случалось это не часто, я стонал от любовных мук и просыпался...
   Иногда я засыпал в камнях...
   Монахи находили меня... они догадывались о моих снах и смеялись, а я бежал прочь от них, восхищая их своим бегом... они думали, что к голеням у меня прирастали крылья, я как будто летел по воздуху, иногда шел по воде, удивлял рыбаков проплывающим мимо на барках...
   Однажды из любопытства они сошли на берег и вошли в пещеру, в которой я жил... их долго не было... стали их звать, когда же из пещеры вышли волки, оставшиеся в барке рыбаки решили, что их спутники сменили свой облик, и они поспешно удалились...
   Как-то на остров заплыла барка и высадила на берег гетеру в котурнах...
   Отличалась она игрой на музыкальных инструментах и голосом, и собой она была прекрасна, очаровывала монахов и волков...
   Те, кто высадили гетеру, вскоре вернулись и забрали ее, когда волки уже начали заигрывать с ней...
   Я не приближался к ней, хотя она покорила мою душу любовным томлением и желанием...
   Молитва спасла меня от искушения и ада...
   Глядя на нее, я мог сдвигать с места скалы и деревья, и увлекать их в танец...
   Помню, я пытался догнать барку на лодке... поднялась волна, и я упал в море...
   Волна спасла мою невинность...
   На острове я находился вдалеке от женщин...
   Рядом с ними я становился невидимым или превращался в женщину, меня было не отличить, волосы у меня были рыжие, вились как у цвета гиацинта, и фигура у меня была женская, от этого распространилась молва, что на острове живет женщина с волками, и ночью она безумствует, воет и лает на луну...
   Когда на острове появились монахи, волки исчезли... молва подсказала, что волки превратились в монахов...
   Я жил среди монахов, но монахом не стал...
   Потом я переселился на другой остров, и жил с птицами...
   Монах, ты спишь?.."
   "Ты меня разбудил..."
   "Кому я тогда рассказывал о своих скитаниях и искушениях..."
   Монах промолчал...
   "Молчишь... и как мне спастись от этих кошмаров?.. подскажи..."
   "Молись..."
   "Я молюсь... ты слышишь?.." - пробормотал писатель, и обернулся...
   Он уже он не шел, а бежал, достиг моря и остановился...
   "Что с тобой?.."
   "Я услышал голос примадонны... она играла с дельфинами..."
   "И что?.."
   Писатель ступил на воду и пошел с молитвой...
   "Она приняла меня радушно, стала утешать, сказала: бедный ты, бедный...
   Лицо у нее было как у утопленницы...
   Я стал расспрашивать ее, как она спаслась...
   "Твой дядя спас меня..." - сказала она и очнулся...
   Сон это был, в котором я шел, не зная, куда иду...
   Помню, я свернул в сторону от дороги и оказался в пустыне...
   Пустыня меня приняла, успокоила...
   Я лег на песок и заснул...
   Во сне я размышлял, пытался разобраться в том, что меня искушало и беспокоило...
   Я понял, что надо мной совершается испытание...
   Уже светало...
   Я услышал пение прибоя, крики чаек... мне открылся свет утра... я почувствовал теплоту в сердце, примирение..."
   "Примирение?.."
   "Да, примирение... во сне я был на небе и спасительно соединился с богом...
   Такое мне было искушение в пустыне..."
   "Продолжай..."
   "Пустыня вывела меня к морю...
   Я шел вдоль берега, мои глаза были полны рассвета и надежды...
   "Кто ты?.." - пели волны...
   "Я пилигрим, скиталец, ищу потерянный рай..."
   "Ты как Егор Оболдуев?.. он тоже искал потерянный рай..."
   "Что?.."
   "Наверное, он знал Егора по имени, хотя вряд ли читал..." - подумал монах...
   "Деревья так стыдливо изгибаются, послушные ветру... - заговорил монах... - Листва трепещет, переливается..."
   "А ты поэт..."
   "Я монах... однако, надо идти дальше..."
  
   Дорога взбиралась на холм и терялась в облаках...
   Писатель сморгнул, на миг что-то там мелькнуло радужным видением, ослепило...
   "Показалось... нет, она смеется, зовет... я рад ей, хочу соединиться, доверить ей душу, позабыться...
   И все же иного рая у меня не было, и нет..."
   Писатель как будто очнулся, устало глянул вокруг...
   "Стоило ей появиться, и я забываю и скорбь, и страх...
   "Вся наша жизнь - это мираж и сновидение..." - сказал монах и улыбнулся...
  
   * * *
  
   "Я все еще скитаюсь, едва ли я решусь остановиться... или пробудиться...
   Иду, слез не скрывая...
   Сон тьму нашел мне, не сад, унылый саркофаг... сдвинув крышку, я заполз, лежу мумией, прислушиваюсь, жду...
   Монах отстал... скитается вместе с эхом по отрогам и ущельям, что таят переливчатую игру арф...
   А вот и он... нет, это не он, это она, или тень ее в простом обличье, поникла, склонилась у моих ног..."
  
   Услышав скорбный трубный глас, писатель привстал...
   "Эхо донесло...
   Мгновение это длилось, длилось... странный звук...
   И снова благоговейное молчание, ворожба и танцы теней в сумраке...
   Они танцуют, поют, обнимаются...
   Сумрак пьянит, одолевает истома...
  
   "Монах, ты вернулся... как ты думаешь, над всем сотворенным тяготеет проклятие..." - сказал писатель...
   "Что?.."
   "Ничего..."
  
   Писатель очнулся в кромешной тьме, луна ушла за тучи... он позвал монаха, чтобы поведать ему о своем несчастном положении, н не смог вспомнить нужных слов...
   Он еще находился в оцепенении и беспамятстве...
   Тени, созданные задолго до появления видимых существ, подымались, строились в каре...
   Они возникали из темноты...
   "Ты звал меня?.." - спросил монах, сдвинув занавеску ...
   "Звал и зову... помоги мне разобраться..."
   "Мне снился странный сон..."
   "В прозе или в стихах?.."
   "Ты смеешься, а мне не до смеха... я был в раю, и вдруг очутился в объятиях чешуйчатого змея... это он примадонну соблазнил, когда ей было всего 13 лет, страстью искусил...
   "Он и теперь здесь..."
   "Что?.. - писатель обвел угрюмым взглядом темноту, разлитую вокруг как в первый день творения... - Нет здесь никого..."
   "Он таится... из-за него покоя нет твоей душе... не все ты знаешь о примадонне... я вижу ее, рядом с ней ее отец, одетый чешуей... он так низко пал, что сошелся с дочерью, и не раскаялся, в сознании все делал, произвол творил..
   Бедное дитя, в ней осталось лишь то, что силой не отобрать... не ослабела она, но закалилась, хитрость применив, чтобы выжить, отчаянье тая...
   Былой восторг, таинство любви поглотило страданье родов..."
   Писатель попытался возразить...
   "Не все было так, как ты мог представить... ее не чужие изнасиловали... глянь, змей отозвал карателей своих, бичевавших ее отца в темноте..."
   "Не упустить бы им счастливую возможность и меня наказать... монах, скажи, как в отчаянии решимость обрести?.."
   "Никак..."
  
   * * *
  
   "Луна возникла в вышине над сопками, мигая мертвым светом, пропала, нет, не пропала, лишь померкла...
   Кто я?.. почему такой, а не какой-нибудь еще?.. не увечный, не горбатый?.."
   Писатель сморгнул и в сон провалился, в котором сам на себя проклятие навлек...
   Любое добро в зло превращалось...
   Очнулся он в гробу в обрамлении роз и благовоний мирры и ладана...
   Огонь не обжигал, а грел, от дрожи избавлял, но не от смрада...
   Он встал, нащупал дно смердящее и пошел подальше от этого места...
   Он шел и размышлял, еще оглушенный паденьем с высоты:
   "Как мог я стать падшим, свет небес променял на тьму преисподней..."
   В темноте писатель наткнулся на монаха...
   "Не останавливайся, иди, чтобы самим собой остаться..."
   "Я иду..."
   Писатель с трудом выбрался из смердящей топи... он лежал как камень неподвижный, скользкий, мхом обросший...
   Из сумрака доносился шум прибоя...
   Солнце не грело, было похоже на луну...
   Монах лежал поодаль...
   "Спит, сон его застал в раю, а листва осенняя от холода укрыла...
   Его ад не терзал духотой и смрадом..."
   Писатель встал, глянул по сторонам...
   "Где-то в камнях должна быть барка..."
   Барки, на которой странники плыли не было видно...
   "Отлив ее унес и потопил..." - подумал писатель и сел на камень, стал камнем...
   Послышались крики чаек...
   Стряхнув оцепенение, писатель привстал...
   В камнях плескались утопленники, не сознавая ни мучений...
   Птицы вились над ними, хрипло крича...
   "Этот мир порочен..." - сказал монах...
   "Что?.. я думал, ты спишь... этот мир не только порочный, но и лживый... и реальность его сомнительна... я иду, вижу дорогу, но ступаю с опаской, не иллюзия ли это?.. и куда она ведет?.. к спасению?.. вряд ли...
   Вытянув руку, я кончиками пальцев пытаюсь коснуться пустоты, из которой бог сотворил мир..."
   "Мы чужие здесь... чужие будем и там..."
   "Монах, о чем ты?.."
   "Не любви проси у него, сочувствия... и молись..."
   "Я молюсь, но он не слышит... по чьей подсказке он сотворил меня, обжег в адском огне, оживил, душу вдохнул, которую я не могу увидеть, но хочу..."
   "И что?.."
   "Я обладаю только телом, которое нужно смерти, темноте, о которой я не знаю ничего, а она знает все...
   Эта бездна, то светлая, то унылая сводит меня с ума, но бездна ли это, монах?..
   Ты молчишь...
   Думаешь, мне страшно... нет, мне не страшно... доживу ли я до страха?.. умрут я или нет, не знаю, смерти нет... легче дыхания станет душа, будет виться над моим трупом, вдруг я оживу, снова почувствую тяжесть тела..."
   "Я уже не раз оживал..."
   "Я тоже..."
   "И что?.."
   "Ты хочешь знать, что я испытал?.. ужас и стыд... помню, я в песок лицом зарылся... и прямо в ад низвергся... за мной бесы гнались, одни мужского пола, другие женского... пол они присвоили себе, могли и оба пола принять в одном теле, или стать призраками..."
   "Продолжай..."
   "Я устал бежать, остановился... я стоял и пел скорбный плач, который так нравился примадонне...
   Хор бесов слушал меня молча, потом стал подпевать...
   Пение их напоминало смех...
   Этот плач примадонна заставляла меня петь перед сном, и засыпала в слезах, пятная подушку...
   Я часто вижу ее... я любил ее и люблю... ночью она являлась мне в видении, предстала в окружении танцующих одалисок...
   И этот урод, секретарь, который ограбил ее, был среди них, безрукий, без головы, получеловек с плавниками и рыбьим хвостом...
   Он изображал тритона, дул в раковину, творил мелодию для предающихся греху...
   Грех царит везде, и в раю, и в аду...
   Примадонна поклонялась театру, она пришла на сцену невестой Сатаны... с этой мыслью я бежал от нее... и очнулся в листве... это ты меня укрыл?.."
   "Я спал..."
   "Кто-то меня укрыл, чтобы я не околел..."
   "Странно... она умерла, а ты все еще любишь ее..." - сказал монах...
   Писатель потуплено, тоскливо промолчал... молчал он довольно долго, заговорил:
   "Помню, эту сцену с одалисками... вокруг мрак, отчаяние, а они танцуют... я запел плач... я впал в отчаяние, но еще не совсем погиб... я пел, чтобы отогнать темноту... полчища бесов мне подпевали... пели хором, в унисон...
   Я пел о царстве Хаоса и Ночи, царившей до сотворения Адама, казалось бы ничтожного, но нет, он был велик...
   Увы, величье он потерял..."
   "Я вижу в нем образ страдающего и сочувствующего бога..."
   "Из-за любви мы лишились рая... любовь открыла нам ад..."
  
   Вокруг стояли голые, безмолвные деревья...
   Писатель глянул на сумрачное небо, висевшее над деревьями, и невольно вздохнул...
   "Что я испытал, глядя в эту бездну?.. колебания и страх, который я пытался скрыть..."
   "Монах, сможет ли эта бездна снова создать рай?.."
   Монах промолчал...
   "Молва слухи разносит, что рай снова сотворится богом, и он населит его божьим народом..."
   "Нет, не здесь, в ином месте... это место проклято..."
   Монах надолго умолк, а писатель заснул и продолжил свое падение, он летел вниз головой, и рухнул в море у одного из западных островов с крыльями и хвостом как у рыбы...
   Птицы, населявшие этот остров, устроили ему прием, выстроили в каре... это был целый церемониал...они слетелись со всего неба, им не было числа...
   Писатель чувствовал себя карликом, пигмеем среди этого великолепия...
  
   Что-то испугало птиц... они взмыли в воздух, и писатель очнулся...
   "Это был не бред... помню, сердце замирало от страха и восторга..."
   Писатель закрыл глаза и вернулся в сон...
   Птицы успокоились, вернулись, расселились по своим местам...
   У птиц возникли сомнения и недоумения относительно падшего к ним существа...
   Одни были за войну, другие - против... они говорили, что незнакомец похож на птицу без крыльев и мало чем уступает им...
   Писатель обнаружил, что взят под охрану... из карлика и пигмея он превратился в повелителя...
   Он запел плач и вновь обрел величие, вознесся на пагубную высоту, предыдущий опыт позабыв...
   "И небо стало для меня тюрьмой..."
   "Что ты сказал?.."
   "Я говорю, что и небо может стать тюрьмой..."
   Писатель запел плач...
   Он пел о рае, о дереве с невянущими листьями и плодами, и о любви змея...
   В стае птиц возник шум... птицы стали вспоминать свои страдания, печали...
   Кто их сочтет?..
   Счастье и птиц обмануло или отвернулось...
   "Что это с птицами?.. похоже, что не ты один надежду потерял..." - сказал монах...
   "Не спеши их судить их..."
   "Я пытаюсь их оправдать..."
   Монах, скажи, вот все говорят о любви, а есть ли любовь?.."
   "Успокойся..."
   "Я спокоен... птицы раздражают меня своими криками..."
   Возбуждение писателя постепенно перерастало в истерику...
   "Они внушают мне ужас..."
   Весь в слезах писатель зарылся в листья...
   "Примадонна любила этот плач... до встречи с примадонной я был слишком робок и стыдлив..."
   "И стал циничным..."
   "Чтобы преодолеть робость... я писал о любви... и глядел поверх происходящего, как бог, не вмешивался..."
   "Откуда ты?.."
   "Я из провинции... я начал любить город после встречи с примадонной... я был так одинок... примадонна нашла меня... я чувствовал, что она понимает меня... ее отец был писателем и немецким шпионом... так говорили... он был ее приемным отцом... помню, она возникла ниоткуда, смеясь, обняла меня... я не знал о ней ничего... я был нужен ей... я стал невольным хранителем чужих секретов... она никому не доверяла... она говорила о прошлом, словно хотела что-то исправить... что-то, что изменило бы ее судьбу...
   Город заполнился призраками после ее исчезновения...
   Боже, опять я тону в этих воспоминаниях..."
   С криком: "Тону!.." - писатель очнулся...
   "Что тебя так напугало?.." - спросил монах, не открывая глаз...
   "Я превратился в беса... глумясь, я гнал жен в преисподнюю..."
   Писатель встал на колени...
   "Монах, как ты думаешь, перестав жить, мы не перестанем существовать?.."
   Монах промолчал...
   "Я был кротким бесом и внешне человечным, не лжив, не пуст, но слишком увлекся местью... сомнения остановили меня у края бездны...
   Монах, возможно ли что-то исправить смертью, небытием?..
   Я заглянул в лицо бездны, и почувствовал ее взгляд... и впал в бессмысленное отчаяние...
   Помню, я стоял, не двигаясь на краю бездны...
   Мысль мелькнула, уйти в эту ночь, сгинуть и освободиться, покончить с этим сном..."
   "По слабости это в тебе... скажи, кто тебя пытает?.. убьешь себя и будешь обречен на вечные мучения, жалостно моля спасения от огня и смрада..."
   "Ты думаешь, Бог видит нас и сострадает..."
   "И смеется над нашими жалкими желаниями и стремлениями..."
   "Исход сомнителен и это пугает... бог видит нас трепещущими последствий... прискорбна наша участь..."
   "Всем правит судьба и случай... и незнакомец, что стоит и слушает твой бред... а это бред... очнись, у бога все возможно..."
   "Так чего мы ждем?.. пошли, смягчится бог, спасение наш ждет, рай, блаженство, благодать, будем творить все из ничего, возвысимся..."
   "Пожалуй я останусь... страшит меня эта мрачная, мглистая туча с безмолвными молниями... громы в ней не гремят..."
   "Все как в преисподней... я видел там такое..."
   "А ты был там?.."
   "И не раз... и не один... жгучее, нестерпимое пламя она делала приятным, и боли я вовсе не ощущал..."
   "Конечно, но лучше нам поискать убежище и спастись от яви?.."
   "Ветер завыл или это волки?.. этой вой внушает мне ужас... одно желание, бежать... но куда?.. вверх или вниз?.. гиены и там достанут...
  
   * * *
  
   В убежище было тепло и сухо...
   Писатель лежал и размышлял:
   "Я рай искал и, казалось, обрел его с примадонной... она мне его не предлагала... я его вообразил...
   Не знаю, что она испытывала от созерцания моих мук ревности, любви, вряд ли радость... думала ли она о том, как совратить меня, употребить обман или принуждение... как робость и смущение мое преодолеть?.."
   "Писатель, ты здесь?.. куда ты делся?.. я тебя не вижу... ага, вот ты где..."
   "Я был в раю, в ее объятьях... и я уже в аду в слезах, в тоске... смотрю в темноту и вспоминаю о кратком миге блаженства, блеснувшей радости..."
   Писатель надолго умолк...
  
   * * *
  
   "Когда уж небо рассеет эту мрачность без начала и конца, почти осязаемую..."
   "Монах, о чем ты думаешь?.."
   Монах промолчал...
   "Видит ли нас бог?.. вряд ли..."
   Писатель встал...
   "Куда ты собрался?.."
   "Хочу выйти наружу... да, да, конечно, здесь нужна осторожность... ты со мной?.. путь ужасный, в одиночку мне его не преодолеть..."
   "Что тебя гнетет?.."
   "Не знаю... что меня там ждет?.. пустота, зияющая бездна, в которой я исчезну без следа... вот что страшно... или там некий мир?.. не по заслугам он мне... пусть лучше будет ад, но выносимый..."
  
   * * *
  
   Гром вдали пророкотал...
   Ветер принес прохладу, сырость...
   Клубясь, тучи сползли с гор в ущелье...
   Стало еще темнее...
   В темноте странники слушали напевы арф, развешанных в ущельях, полных пленительной гармонии...
   Пение арф смешал хор бесов, вой сквозняков...
   Писатель запел плач о провидении и судьбе... умолк, заговорил:
   "Я словно забыл, кто я и где?.. я словно вод Леты хлебнул, реки забвенья, в которой мир уже не раз тонул..."
   Долго так в беспамятстве лежал писатель, застыв, когда вдруг почувствовал тепло... чье-то тело к нему окоченевшему прильнуло, приникло...
   Он был смущен, растерян...
   "Монах, это ты?.. нет, это не ты... и не примадонна... и не до пояса прекрасная жена... это беженки... им не нашлось иного убежища...
   Писатель не мог решить, что делать?.. прогнать их или оставить по обе стороны...
   Буря не утихала, выла, визжала, лаяла...
   Писатель то обрастал чешуей и купался в волнах залива, но витал меж скал рычащих и утесов в сопровождении свиты призраков мрака и ужаса..."
   "Писатель, очнись... потом нам грозит..."
   "Кто они?.. лиц не разглядеть... но я был так счастлив..."
   Писатель привстал, стряхнул прильнувших к нему женщин...
   "Это бесы, кому ты покорствовал... еще не раз тебе схватка с ними предстоит... тебя они мишенью избрали... и под видом спасенья губят... и погубят..."
   "Я не понимаю?.. где я?.. кто ты?.."
   Монах в испуге отступил, отвернулся...
  
   * * *
  
   "Я помню этот миг наслаждения любви, помню, как мать зачала и ощутила плод, растущий в чреве...
   И не один... нас было трое, два мальчика и девочка...
   Я один выбрался живым наружу... девочка позже явилась мне с дудочкой в руке, она была моей Музой до 13 лет... она мне диктовала, когда я Павлом был, потом Дантом, писал комедию бога одной рукой, другой рукой я лепил женщин из красной глины, обжигал их в адском огне и оживлял...
   Ночью я ждал ее прихода...
   Она мне гимны диктовала, потом плачи...
   Помню в 13 лет она пришла, внимательно взглянула на меня и ушла...
   Я был не один...
   Сколько их было!..
   И все ушли в эту бездну...
   Боже, как это больно...
   "Опять они запели..." - пробормотал монах...
   "Кто?.."
   "Бесы, эти певчие ада..."
   "Помню, как они явились ко мне в камеру изолятора... это правда, было такое ... правда всегда неправдоподобна... я противился, но мог ли быть иной исход?..
   Они познали меня насильно, эти псы...
   Печально вспоминать...
   Я пожертвовал собой, чтобы спасти примадонну, чтобы она отыскала потерянный рай, предсказанный ей давно и отнятый отчимом...
   Монах, а есть ли рай?.."
   "Признак есть, что он сотворен, но не здесь..."
   "Почему?.. потому что мы исчадье ада, подлейшие из подлых?.. а где он может быть?.. в этой пучине зыбкой, а может быть на дне могилы мирозданья...
   Что там?.. что за шум?..
   Такое впечатление, что поток воды и грязи сорвался в ущелье... камни волочит, деревья, трупы...
   Кажется, затихло все..."
   Монах выглянул наружу...
   "Как после потопа, тина, грязь, трясина вязкая, утонем, если пойдем дальше... останемся здесь, это болото нам не одолеть..."
   "Я помню, в каком-то сне мне все это снилось... я пробивался, головой, руками и ногами, нырял, пускался вплавь, полз из темноты... и внезапно очутился на сцене театра... примадонна репетировала роль Иокасты..."
   "Ты был ее сыном и мужем..."
   Да, я был ее сыном и мужем, негаданно забрел в театр, этот дом Сатаны, в одиночку, во мгле коридоров и лестниц плутая...
   Не так давно театр был отобран у примадонны захватчицей... моей целью было изгнать захватчицу..."
   "Удалось?.."
   "Покровитель захватчицы был мне знаком...
   Странное состояние я испытывал... я видел все и слышал, сам оставаясь невидимым...
   Время было смутное, вокруг разруха, хаос... беженцы кишели, шли, одолевая препятствия...
   Грех и смерть шли за ними, не таясь, чтобы соблазнять их и карать, исключая тех, которых бог хранил от искушений...
   В проклятый день я попал туда, помню, я был не похож на себя, меня принимали за иностранца, как будто я с небес упал, возник из безвидной пустоты...
   Они искали помощи, слов спасения...
   Я воспел им плач Орфея, потом Харона...
   Помню, они искали меня руками, не находя, как будто глаза их погасили бельма...
   Я пел им о потерянном рае...
   Ночами я уношусь туда, свет ищу в непроглядной тьме, но никогда я не видел там день, обычный день, полный ненужной суеты...
   Проснувшись, я в записках нашел лишь пустые страницы, хотя помню, что писал о том, что видел, что узреть не может обычный смертный...
   Я писал, как бы глядя вниз, я обозревал творение Темноты и Хаоса... темнота вела себя как бог...
   Его создания толпились у здания театра, затянутого лесами... после пожара его закрыли на ремонт...
   Когда-то там был рай любви, потом ад, пучина адского огня, облизавшего и соседние дома..."
   "Кто его поджег?.. ты?.."
   "Нет, не я... Сатана его поджег, скиталец сумрака... говорили, что свод обрушился на голову захватчицы, но не погубил, сделал ее калекой... по чьей вине?.. ужели не по собственной?.. неблагодарная, она прокляла всех, себя не тронула, благой и чистой ее похоронили на еврейском кладбище...
   Бог всех такими создает, дает людям волю и все, чем они владеть способны, но они могут лишь все искажать и портить..."
   Писатель приложил палец к губам...
   "Что еще?.."
   "Я слышу ее шепот... она пророчит или зовет на помощь... что-то говорит, нет, нет, не о себе..."
   "Я не понимаю... на каком языке ты говоришь?.."
   "На языке страсти..."
   "Продолжай..."
   "Кажется, я засыпаю, вокруг темнота... лишь на горизонте полоска света...
   Какое счастье, придет утро, надежда, ангелы, они помогут...
   Я слышу приближающийся шелест крыльев... или это удаляющиеся шаги?..
   Я не успел порадоваться... чудом ускользнув от бесов, я зарылся с головой в опавшую листву, заснул...
   Во сне я был Адамом...
   Пока я спал из моего ребра бог сотворил мне жену...
   Я испытал наслаждение и боль...
   Прощения нет ей, она ушла, не попрощавшись, обрекла меня на одиночество и темноту...
   Я искал ее и там, и там, увы..."
   "Кто это был?.."
   "Это была примадонна... вся суть ее приемного отца отобразилась в ней...
   Он согрешил в безумии своем и вернулся в рай змеем... кем еще ему там быть?.. а я вернулся в ад, из которой все мы вышли...
   Такая вот история с биографией исход..."
   "Я смотрю, ты все пишешь..."
   "Пишу, ищу слова...
   Иудей говорил, что мы все погибнем, но не до конца, желающие спастись, спасутся, увы, не своей волей, а милосердием Спасителя..."
   Писатель упал ниц...
   "Что ты делаешь?.."
   "Прошу Спасителя о спасении, пока еще не поздно, каюсь...
   Я желал сравниться с богом и последних благ лишился, не хочу тленным стать...
   Монах, ты праведный, спаси неправедного, прояви сострадание..."
   Монах промолчал...
   "Не думаю, что сама собой приходит милость, погибну в грехах, молитвами мою вину не искупить...
   Монах, куда ты?.. ты не оставишь меня бродячим собакам, добычу у смерти они отнимут, растащат меня, и когда все воскреснут, я не увижу себя целиком...
   Сон у меня был такой... я был пилигримом, искал остров блаженных, и очнулся в раю Адамом, который погубил и рай, и человека из-за змея и жены, рожденной из его ребра...
   Я возжелал жить в этом месте, чтобы все исправить...
   Я был богом, потом стал человеком, чтобы этот мир спасти, обвиснув на кресте...
   Я претерпел крестные муки на кресте и смерть...
   Такой вот был сон...
   Помню, я проснулся ото сна, разбуженный плачем жен, я услышал их плач и низвергся в ад... "
   "Продолжай..."
   "Жен я в аду не нашел... я так обрадовался, что стал заикаться и картавить..."
   "И что?.."
   "Я вернулся на небо во славе и в облаках, снова стал богом, творил суд вместе с богом...
   Пока я творил суд, мир сгорел, и снова возник из ничего уже в другом месте...
   История миротворения повторилось..."
   "Все приходит из темноты, и в темноту возвращается..." - сказал монах...
  
   * * *
  
   Осень...
   Писатель кутался в плащ и размышлял:
   "Осень, сумерки, осунувшиеся цветы, озябшее шушуканье листьев осин...
   Бог создал мир, а кто создал настроение осени?..
   Монах, ты спишь?.."
   "Нет... лежу и дрожу..."
   "Ничто не оправдывало того, что я там видел..."
   "Где?.."
   "Я многое должен рассказать тебе, исповедаться..."
   "Твоя одержимость меня пугает, но она может быть божьим знаком..."
   "Я был между двумя соблазнами, лежу и думаю, спеть женам плач или смолчать?.."
   "И что?.."
   "Я запел плач о том, какая бездна их ждет...
   Одна промолчала, другая глянула исподлобья, дыханием опьянила...
   Я отодвинулся невольно... смотрю на нее, думаю, она создана из моего ребра, и знает цену страсти..."
   "И что?.."
   "С ними холод был теплый..."
   "И что?.."
   "Заладил: и что?.. и что?.."
   "Вид у тебя неважный..."
   "У тебя тоже... я любил и улыбался сквозь слезы... каждое движение было счастьем... я падал, погружался в грехопадение и бессловесность...
   И не безответна была темнота...
   Она забрала меня для перевоплощения, бедного, дрожащего...
   Плохо я себя сберег... монах, а ты любил?..
   Молчишь?..
   А я скулю и вспоминаю о чуде рая...
   Монах, как ты думаешь, он ждет нас?..
   Эй, ты что, заснул?..
   Ладно... спи... обниму его, а то он околеет..."
   Писатель обнял монаха...
   "Он не дышит... и лоб холодный как лед...
   Монах, не умирай, подожди, я еще не готов для одиночества..."
   "Я не умер, я только съежился от холода и старости, кровь не греет..."
   "Меня она тоже не греет...
   Кажется, заря занимается, туман рассветный встает, утро дышит...
   Монах, ты меня слышишь?.."
   Монах отодвинулся...
   "Кто он?.. в нем нет ничего такого, чего нет в других... будут пытать, он не закричит, не застонет... он странен, тянет меня в свою темноту, а я доверчив...
   Ангелы поют утру славословье... поют и летают, а я теряю силы, задыхаюсь...
   Задохнуться немудрено в этом склепе...
   Вижу себя на кресте, вишу, высунув чернеющий язык...
   Опять этот кошмар, бред... страсти христовы...
   Встань, отряхнись... встал, отряхнулся, и что?.."
   "Эй, куда ты?.." - монах привстал...
   Монах, ты не спишь... я в рай крадусь...
   Ты не осуждай, ты сострадай...
   Монах, ты говорил, что видел рай... вблизи или издалека?..
   Как он внешне выглядит?.. в какой он стороне неба?..
   Бог там совсем один или с кем-то еще?.. Адама и Еву он прогнал...
   Помню, мне было 13 лет, я слушал иудея и мечтал о славе, о счастье... иудей говорил о потерянном рае... вот, вспоминаю его слова и пишу... это будет шедевр..."
   "Что ты пишешь?.. о чем?.."
   "Бог становится человеком, сходит на землю, чтобы исправить то, что было соделано им и природой не так, и возвращается на небо..."
   "И что?.."
   "Артель напрасный труд... мир уже не раз был вывернут наизнанку... а рай стал адом, и, говорят, безлюдным..."
   "Кто же тогда эти люди?.. все идут, идут..."
   "Это беженцы..."
   "От чего они бегут?.. от себя?.. вверх?.. вниз?.. пытаются перейти по этой хляби на ту сторону яви... им кажется, что они нашли проем, щель, за которой они видят просторы неведомого мира...
   Город явлен им с куполами и шпилями в лучах всех утр мира...
   Они бегут, лавируя среди камней и мертвецов...
   Издалека город кажется им небесным созданием, но вблизи он вдруг превращается в обычный город, и они идут дальше...
   Это не шествие, это исход...
   Враг привел их в этот город, не бог...
   Он же и чудо сотворил с помощью солнца и воздуха...
   А ты?.."
   "Что я?.."
   "Ты мог бы сотворить чудо?.."
   "Я тоже искал этот город, и зря искал... окопался в монастыре..."
   Дальше странники шли молча, размышляли о своем...
   Сумерки сгущались...
   "Монах, скажи, что мне делать?.. вернуться в город, закончить блуждание, облик изменить, притвориться благонадежным гражданином, готовым исполнять волю местной власти?.."
   "Не думаю, что тебя забыли, ждут... нет, место это назначено не для тебя... ищи другое место..."
   "Вот я и ищу... темнота создала нас, в ней причина всех вещей, и рай, и ад...
   Закрою глаза и я в раю...
   Открою глаза, и темнота отступает, окружает и наблюдает, не вмешивается...
   Беспредельность обретает предел, останавливает взгляд...
   День царит, пока ночь не завладеем им...
   Ночь теснит...
   Пятно луны, точно лампада в углу неба... я думаю, что там бог и рай..."
   "Только не для них..." - сказал монах и отошел, минуя ограду кладбища...
   "Здесь кладбище, рай для покойников..."
  
   * * *
  
   Писатель наткнулся на монаха, остановился, спросил:
   "Что ты увидел?.."
   "А ты?.."
   "Я думал об Адаме и Еве... они стояли у древа с невянущими листьями и плодами...
   В раю можно жить и удивляться, а аду запрещено удивляться...
   Монах, что ты делал в монастыре?.."
   Писатель очнулся среди облаков...
   "Я писал там комментарий к Апокалипсису..."
   "И кто его устроит?.."
   "О чем ты?.."
   "В одном из видений я видел нечто, от чего нельзя спастись...
   Ад был вокруг и ад внутри...
   Что я испытал?.. я испытал сомнения и страх... и отчаяние..."
   Странники остановились у ручья...
   Писатель омыл руки, лицо...
   "Монах, как я выгляжу?.. хуже или лучше?.."
   Монах промолчал...
   Писатель невольно вздохнул, обозревая небо как некий бог, восставший против бога...
   "Писатель, ты зря ропщешь... любовь и ненависть в тебе..."
   "Будь проклята она, эта любовь... я бежал от нее, но куда я скроюсь от нее?.. везде она..."
   "Сколько их, которых ты соблазнил, обещав им любовь?.."
   "И сколько?.."
   "Лишь взглянув на женщину, ты уже соблазнил ее, а она тебя..."
   "Монах, а ты был женат?.."
   "Не знаю, сколько раз... я превосходил других... величие было во мне и замыслы великие... ко мне тянулись..."
   "И что?.. тебя разоблачили?.."
   "Да, меня разоблачили... примадонна была первой... она проявила сочувствие, притворившись..."
   "Ты знал ее или другую?.."
   "Из театра я бежал в монастырь..."
   "Примадонна мне не поверила, поверила предателю... я бежал от нее в слезах... и все еще бегу... я думал, меня никто не видит... я изменил имя, исказил лицо, принял вид монаха... и уткнулся взглядом в стену монастыря... дверь мне открыл мальчик... я попал в рай... деревья вокруг, они плодоносили, цвели, благоухали...
   Я пошел вдоль стены, иду и не знаю, куда иду... я замедлил шаг, сел на камень, потом лег... лежу, смотрю с улыбкой, наслаждаюсь..."
   "Это был рай?.."
   "Я чудом там очутился... ни херувима, ни меча, способного живого обречь на видимую смерть, ни ор, ни граций, никого иного...
   Воздух благоухал...
   Немало стран я пересек, перечислять не буду, видел и настоящий рай, но это место все затмило...
   В воде ручья я увидел свое отражение в извивах гиацинтовых кудрей, рассыпающихся на пряди, застенчивый румянец на щеках...
   Мне было 13 лет, я только расцветал и не знал еще любви...
   Зачерпнув ладонью свое лицо в воде, я стал стариком и богом, еще не ставшим человеком, до его явления людям, распятия на кресте и воскрешения...
   Распяли не меня, какого-то пророка, он тоже выдавал себя за бога...
   Сколько их было!.. тьма и тьма...
   Они терпели смерть, чтобы вознестись на небо во славе...
   Стать небожителем хотел и я...
   Помню, как неуклюже я пытался развлечь толпу, я рассказывал им мою историю любви и мести, потом запел плач, так любимый примадонной...
   Они слушали, глазели...
   Солнце склонялось все ниже, ниже...
   Среди вечерних теней я вряд ли был им виден...
   Помню, я лег в сквере, укрылся листьями и заснул...
   Во сне я был счастлив, но не долго...
   Пес меня нашел и разбудил, лизнув лицо своим шершавым языком... его звали Пифагор... он растрогал меня, еще сонного, беспомощного...
   Пифагор был моим спасителем... спасая меня, он утону в воде залива... и вот, явился...
   А вот и Ева, вслед за Евой и гад явился...
   Пока я спал, сквер счастливо изменился, зарос деревьями с невянущей листвой и плодами...
   Смерти рай не знал ни до, ни после смерти...
   Монах, ты не спишь?.."
   "Сплю..."
   "Скажи, что такое смерть?.."
   "Наверное, нечто страшное..."
   "Нет смысла жизни без смерти...
   Помню, я умер и очнулся... лежу, пытаюсь опознать себя... кто я?.. откуда я взялся?..
   В воде, как в зеркале, я увидел чье-то лицо...
   Это был не я, и не бог..."
   Писатель умок, снова заговорил:
   "Иудей говорил, что все мы станем богами...
   Смотрю на свое отражение в воде, и не узнаю себя...
   Таким я был в детстве...
   Прекрасное рыжее создание...
   Я потянулся к мальчику рукой, и отражение покрылось рябью морщин...
   Я стал стариком...
   Рябь ушла, и я снова помолодел, таким я и Пифагору кажусь... явился из тьмы...
   Пса приобняв, я к нему прильнул, прилег...
   Пес улыбнулся мне...
   Я заснул... во сне я приобрел все радости детства..."
   "Продолжай..."
   "Змей искусил меня блаженством любви, открыл мне все то, что было запрещено в раю..."
   "Ты вкусил блаженство..."
   "Я был изумлен, но очнувшись, не увидел ни змея, ни пса...
   Я выполз из расселины с лицом и телом, покрытым рыбной чешуей...
   У ручья я омылся, стал самим собой...
   Ты окликнул меня, и мы вошли в сумрачный лес...
   Тропа вела нас, петляя между скал...
   Вечер украсил скалы алмазами и золотом..."
   "Продолжай..."
   "Ночь открыла пространство вширь и вглубь...
   Я увидел распятого пророка на кресте в окружении жен-мироносиц с ароматами и благовониями...
   Лонгин, сотник, ткнул распятого в бок копьем, чтобы узнать, здесь он или уже там...
   Душа давно покинула распятого и блуждала по чертогам преисподней, собирала пропащих..."
   "Ты думаешь, Пилат распял не Христа?.."
   "Бог может стать человеком, но можно ли распять бога?.. кто посмеет?..
   Все это была не явь, видимость, театр, игра в жестокость ..."
   Писатель умолк...
  
   * * *
  
   Ночь ушла...
   Встало утро...
   Солнце украсило золотом и пурпуром облака, но постепенно сырой сумрак поглотил все...
   Весь день странники шли молча в толпе беженцев...
  
   И снова ночь и тьма...
   Вышла из-за туч луна, царица ночи, набросила на спящих покров из серебра, шепча им слова любви, и все, что спящим надо знать...
  
   Померкла луна...
   Назначение луны по ночам светить, всходить и заходить, чтобы темнота кромешная не так пугала людей, еще не родившихся, незримых в темноте...
   Они появятся позже, когда змей, заглядывая во все щели и кущи рая, откроет наготу тела Евы, введет ее в соблазн, овладеет и даст ей наслаждение, как и всякой твари...
   Змей - это бог любви, театра чувств...
  
   * * *
  
   Первый вздох утра, омытого росой...
   "Писатель, что с тобой?.."
   "Мне не до конца понятно, как я оказался там, где был?.."
   "А где ты был?.."
   "В раю..."
   "Внутри или снаружи?.."
   "Мне было хорошо..."
   "В детстве рай был самым моим любимым местом... иногда я был там с отцом или с матерью... потом один... я грустил, плакал и боялся...
   В 13 лет я попал в детский дом...
   В раю не было такого дома...
   Я вел себя там правильно...
   Ночью мне было одиноко... и безумно холодно...
   Помню, я бежал из детского дома на кладбище, где лежали отец, мать и дядя...
   Они были жертвами войны...
   Там же лежали и палачи, распявшие их...
   Помню, кресты и очень красный закат...
   Среди могил и крестов мне открывались тайны вселенной...
   Вселенная виделась мне как длинный коридор со множеством запертых дверей...
   Какую дверь открыть?..
   Я открыл дверь в Хаос... там не все было гладко, и меня заперли в желтом доме...
   Так уж вышло...
   Божьи замысли и построения оказались непостижимыми...
   Я горевал, радовался, размышлял... мне было интересно, правда, я не знал, чем все это кончится...
   Помню, толпу сумасшедших, все с нотами в руках, я учил их петь плачи...
   Хор был настоящий, большой..."
   "И что было потом?.."
   "Потом был пожар, тоже настоящий и большой..."
   "И что дальше?.."
   "Я вернулся в желтый дом..."
   "Что сказал твой врач?.."
   "Он ничего не сказал, он умер...
   Живые врачи мне не поверили, они были уверены, что я все это придумал..."
   "Это была просто шутка?.. комедия?.."
   "Нет, остались письма, фотографии, квитанции... зачем мне все это?..
   Там я узнал, что есть что-то другое, нечто лучшее..."
  
   Донесся странный гул... осыпались камни...
   "Что происходит?.."
   "Я не уверен, что понимаю..."
   "Ночь длится и не кончается..."
   "Кто-то этого хочет..."
   "Однако, продолжай..."
   "В городе я кем-то был, потом очутился в театре, где-то еще, я смог очаровать в кущах не только бога...
   Я был там прошлой ночью, провел там и минувший день... нет, вовсе не с блудницей, с сестрой...
   Помню, я продрог, хотя мы спали в обнимку, как супруги...
   Сон нас убаюкивал...
   Мы были счастливы...
   Утром мы обошли весь сад, не пропустили мы и кущи...
   Вечером явился вестник, сказал, что я незаконно проник в рай и, по всей видимости, с какой-то неясной целью...
   Вестник повел меня в чертоги бога, где я принял свой обычный вид, мальчика 13 лет, ошеломленного, испуганного... а бог стал директором театра... увидев мое меняющееся лицо, он невольно отступил, ошеломленный, вновь приблизился...
   Он узнал меня, а я узнал старшего брата..."
   "Вот как, продолжай..."
   "Слова только все портят... писатель, ты знал меня... меня не знать мог только сам безвестный..."
   "И чем закончился твой визит к брату?.."
   "Ничем, мой проект признали ошибкой... а святость и чистоту - безумием...
   Меня низвергли...
   Я оказался среди этих спящих... они беженцы, бегут от войны, и я бежал с ними, грешный и бессильный что-либо изменить...
   Помню старик из спящих среди беженцев, окликнул меня...
   Он узнал меня...
   Я светился в темноте...
   Он приник ко мне... я отступил, сказал: опомнись старик, я не посланник бога, я отступник, за мной ад, а не обитель блаженства...
   "Это ты опомнись, я твой дядя, я воспитывал тебя..."
   "Ну да, тебя звали Фома... ты внушал мне сомнения... кто бы не бежал от такого воспитателя..."
   "Ты бежал, а я умер, приступ астмы меня убил... соседи не меня нашли, мой скелет, сидящий в кресле...
   Все растащили, что нашли...
   Завещание я не оставил и тебя не искали..."
   "И слава богу..."
   Помню, кто-то из беженцев, рассмеялся, внушая сомнения в реальности происходящего... рассмеялся и я, как будто радуясь собственным страданиям и бедам...
   Да, я искал рай, а оказался в аду...
   Писатель, ты где?.."
   "Я стою и озираюсь, размышляю, как выбраться из этого сна... я отважился бы и на побег..."
   Писатель вышел из убежища и оказался среди крестов и могил...
   "Вот где я не мечтал оказаться..."
   "Говори громче..."
   "Ты не поймешь, ты ведь горя не знал..."
   "Знал я все, не только благо видел... в монастыре меня держали как в тюрьме, я бежал в горы, попал в плен, сам себя в яму заключил, написал настоятелю, ждал выкуп, увы...
   Женщина помогла мне бежать, несколько дней я провел у нее, спасался от погони среди овец...
   Я изображал овцу...
   Меня нашли, охваченного безумием...
   Нет пытки страшнее, чем безумие...
   В яме я был не один, нас было пять человек, потом шесть, все мученики, страдать им было легко, и незачем бежать...
   Я бежал, я не способен был терпеть боль...
   Смерть мне страха не внушала, да и нет смерти, нет ее...
   В лицо ее кто-нибудь видел?.. вряд ли...
   Я снова бежал, подверг себя опасностям пустыни, один пересек ее...
   Потом я плыл на пароме...
   Ночью паром налетел на камни, перевернулся и затонул...
   Меня прибило к безлюдному острову...
   Утром я очнулся как новорожденный...
   Меня окружали птицы, держались на расстоянии, опасались...
   Я распевал псалмы...
   Они думали, что я херувим...
   Я ощупал себя, увы, крыльев я не нашел, умолк, напряг все свои силы, чтобы понять, кто я, и где я?.."
   Монах рассмеялся...
   "Монах, ты повторяешь мою историю..."
   "Все истории похожи, разница только в исполнителях и режиссере: у одних - это Христос, у других - Аллах, у третьих - Будда...
   Кто-то всегда стоит за кулисами...
   Данте назвал эту историю божественной комедией..."
   Монах еще долго говорил, взвешивал слова, события, исходы...
   Писатель смотрел на него озабоченно, страшась...
   Свою он силу знал, но не знал силу монаха, который вдруг отступил в тень...
  
   * * *
  
   Длилась ночь...
   Сон писателя был тревожный, он очнулся с пылающим лицом, еще во сне и уже наяву...
   "Монах, очнись, уже рассвет, пора, надо идти..."
   Писателю казалось, что он кричал, но он шептал с ужасом в глазах...
   Монах не спал, он умер...
   Сумерки всему придавали призрачное обличье...
   Монах лежал у дерева с невянущей листвой и плодами...
   Он был прекрасен... в его глазах цвели все утра мира...
   "Монах лежит мертвый, а как живой... кто он?.. на вид такой же, как и я... отсутствовал, и вот, явился, восстал из смерти в моем обличье... лежит, улыбается сквозь слезы...
   Писатель закрыл монаху глаза, постепенно стекленеющих, потом обмыл, отпел и укрыл камнями от гиен, уже почуявших запах мертвеца и столпившихся поодаль...
   "Ждут пира... надо добавить камней... уходите, что столпились?.. прочь... прочь...
   Отошли... монах, я отгоню их подальше...
   Не уходят... и не лают... окаменели, превратились в статуи...
   Или это сон?.. и он длится, длится...
   Монах не прибавил мне новых совершенств, но вмешивался, когда я готов был уступить отчаянию..."
   Писатель закрыл лицо руками...
   "Нет, я сплю... или схожу с ума?.."
  
   Ум писателя творил образы, создавал представления, внушала слова плача к тому, кто был над небесами втолпе звезд, совершавших таинственное кружение..."
  
   * * *
  
   Светало...
   В волнах тумана, поднимающегося от воды, писателю увиделось движение женских фигур...
   "Танцуют... а мне не до танцев..."
   Писатель запел скорбный плач о монахе...
   Увы, монах его не слышал, он смуту учинил в аду, искал змея, но змею донесли, и он успешно ускользнул, жен писателя соблазнять, их было шесть или семь... змей оделся рыбьей чешуей и внушал им, что у них есть право на счастье и в аду...
   "А есть ли счастье?.. и право на благодать?.. или я лишился его?.."
   Писатель бредил, говорил во сне...
   Ангел стоял, прикрывшись крылом, и слушал бред писателя...
   Писатель встал, он шел, утопая в иле до пят, до колен... опомнился, с трудом выполз из илистого болота, сел на камень, потом лег и заснул...
   Пока писатель спал, болото заросло цветами, оно благоухало миррой, бальзамом, нардом...
   Осыпались камни...
   Писатель привстал и настороженно огляделся...
   Вокруг глухомань рая, кущи...
   "Ни Евы, ни Адама... или они невидимы для смертного?.."
   Деревья с невянущими листьями и плодами склонились к гостю...
   "Ангел, возможно с вестью явился?.. нет, это не ангел...
   Боже, научи, как жить без страха и воображения..."
   Явились Ева, и Адам... они были нагие, лишь собой украшены...
   Писатель смутился, отступил в тень...
   В тумане он увидел причудливое движение тел, еще не ставших людьми... они сплетались мнимо, беспорядочно... бесплотные они становились телесными...
  
   * * *
  
   День умирал...
   Солнце погружалось в океан...
   Пахнуло сыростью вечера...
   Писатель отвел взгляд, зябко повел плечами, кутаясь в складки длинного до пят плаща, подумал:
   "Что я здесь делаю?.. что мне можно?.. что нельзя?..
   Как они прекрасны, безупречны!..
   Они пришли из темноты, откуда все приходит... темнота отступает, окружает их и наблюдает, не вмешивается...
   Они уже с сознанием, с воображением и чувствами...
   Для чего они тьме?..
   Тьма и без них жила...
   Она ищет совершенства?..
   Найдет ли?..
   И что дальше?..
   Совершенство уязвимо...
   Соделает она человека из ничего совершенным, но превратным, подчиненным своей судьбе...
   Как иначе?..
   Выбора иного у человека нет...
   Будет он жить поневоле, иного не дано, иначе только ад...
   Что выбрать мне?.. петь плачи в раю?..
   Эти мои размышления о потерянном рае только сомнения плодят...
   Совершенство - это тоже илистое болото...
   Топь затянет до пят, по колени, по грудь...
   Кто плодит эти мои размышления и сомнения?.. темнота?.. зачем ей это?..
   Нет, мне этого не постичь...
   Иудей говорил: рай расслабляет, а ад бодрит...
   Тьма обступила, в ней и буду пребывать без прощения и без конца...
   Это логика апокалипсиса...
   Какой выход?..
   Совершенства нельзя достичь...
   Добро никогда не победит зло, оно его содержит..."
   Писатель поежился...
   "Проклятое место... и мысли у меня проклятые...
   Монах понял это и умер, скитается в пустоте, ищет потерянный рай...
   Вряд ли он его найдет, рай незрим, как и душа...
   Монах смотрит на меня из темноты со слезами на глазах, сочувствует...
   Рассуждения мои выглядят несколько бессвязно...
   Как иначе описать эту музыку сфер, гармоничный хор голосов, упоенных своим бессмертьем?..
   Бессмертием ли?..
   Темнота плодит галактики, ищет истину, совершенство...
   Это ее пробы и ошибки...
   Роль Черной Дыры мне не совсем понятна...
   Я думая, она собирает мусор Вселенной, превращает отжившие галактики в ничто...
   Ничто - это эфир, дыхание темноты...
   Это не смерть, это их судьба... они снова сотворятся, станут звездами, украшением темноты...
   Луна меня клонит ко сну, пойду к монаху, вряд ли он спит...
   Я привык я к нему, делился с ним, открывался...
   Он слушал меня молча, иногда с улыбкой...
   От него не скрыть было подспудных мыслей...
   Однако прохладно...
   Капли росы на листьях в жемчуг превратились...
   Горы стали чертогами богов...
   Не с этой ли горы сойдет Мессия для суда, правда, суд с некоторых пор стал пустым звуком...
   Иудей ждал Мессию, не дождался...
   Некого и некому судить, все равны, все стали богами...
   Только не надо принуждать обожать одного...
   Монах, я слышу ты хочешь возразить, ну так возражай...
   Ты не ждал такого богохульства от меня, я тоже...
   Как я посмел чернить и осуждать творение создателя!..
   Монах, ты слышишь меня?.. молчишь, скитаешься в пустоте в поисках потерянного рая...
   Рай мы потеряли...
   Монах, снизойди, стань со мной рядом, уймись, не смотри на меня как на преступника, я не преступник, я человек, рожден в грехе, как все...
   Зачем?..
   Я не знаю, и никто не знает...
   Нет, мы не самовозникли, кто-то нас ведет, подталкивает к краю бездны... еще шаг и ужас или нечаянная радость, восторг полета, счастье..."
  
   Услышав странный гул, писатель невольно привстал...
   "Тьма торжествует или стенает... я слышу ее вопли, от которых внутри все стынет, обрывается..."
  
   * * *
  
   Темнота отступала перед писателем, не желающим признать бессмысленность очевидного...
   "Монах понял всю бессмысленность существования и умер, отошел, он, как и иудей, ждал мессию, а чего жду я?.. чего может ждать смертный человек?.. смерти?..
   Нет, не мог создатель так с нами поступить... он отец, мы дети...
   Однако серой пахнет, и эти странные огни над топью... проклятое место..."
   Писатель оглянулся и пошел молча в сторону рассвета, подальше от этого проклятого места...
   Миновав узкое ущелье, потом сумрачный, притихший лес, он остановился перед рекой...
   "И как мне перебраться на тот берег?.. крыльев у меня нет, и рыбой я стать не могу, не в моей это власти...
   Ага, вот и Харон, перевозчик, правда, на Харона он не похож, старик явился переправить меня на тот свет...
   И чем тот свет лучше?..
   Все туда уходят и не возвращаются...
   Помню, дядя вернулся оттуда и ни слова, как воды в рот набрал, правда, был он там недолго...
   Иудей говорил: пути в ад начинаются в раю...
   Это на грани сумасшествия или гениальности..."
  
   * * *
  
   Начался дождь...
   Писатель заполз в расселину...
   "Может быть, дядя остывал в этих стенах...
   Он нуждался в моей помощи... увы, я не смог ему помочь...
   У дяди были правила и убеждения...
   Помню, я искал его, но его нельзя было найти... он сидел в яме, ждал выкупа, потом пас овец, бежал...
   Он мог меня найти, но не нашел... умер...
   Помню, он явился мне во сне, я спросил его:
   "Что ты там увидел, узнал?.."
   "Что ты тоже умрешь здесь или где-то еще, но позже?.. зачем тебе такая жизнь?.."
   "А тебе?.."
   "Чтобы любить и помнить о смерти..."
  
   * * *
  
   Гул, похожий на вопль толпы прервал и заглушил раздумья писателя...
   Он стоял на площади у здания театра, затянутого лесами, отделенный от толпы промежутком пустоты...
   "Они не видят меня, а я вижу их ужасные, вопящие лица...
   Они пытаются отстоять свою правду...
   Кто победит?.. правда или безумье силы?.."
   Писатель отступил в темноту...
  
   * * *
  
   Шел дождь...
   Горы тонули в сизом мареве...
   "Опять дождь, и я один, погрязший в заблуждениях и сомнениях...
   Я вернулся в мир, сотворенный и утвержденный богом и природой...
   Как и монах, я искал потерянный рай, где все начиналось... зачем?.. чтобы что-то исправить..."
   Странный гул повторился, все живое обнял страхом, подчинил...
   Дождь усилился...
   "Опять этот невыносимый гул... мой ангел на ухо мне шепчет, что это конец...
   Я верю ему, хотя и не совсем..."
  
   * * *
  
   Писатель очнулся и увидел себя на цепи, он был собакой, спасал своей злобой овец от волков... он попал в плен, так вышло... он воевал, как заразился, испытывал себя насилием, был непобедимым...
   Убитый, я вставал и шел убивать...
   Целью была победа...
   После ранения он попал в плен, сидел в яме, ждал выкупа, не дождался, бежал, ангел помогал мне бежать, подсказывал, когда идти вперед, когда остановиться, когда стать рыбой и плыть как рыбы, когда лететь на крыльях, расплескивая воздух...
   "Я искал измышленный рай издали, вблизи... искал повсюду...
   Я был подобен богу, оружием, видом, поступью...
   Я предсказывал судьбу, предопределял происходящее...
   Увидев меня, прохожие застывали в страхе, хотя ни силой, ни каким-либо боевым искусством я не владел...
   Как-то я помог в родах женщине...
   Впервые я почувствовал боль... и кровь увидел... она была пурпурная, не лиловая...
   Место это находилось вдалеке от дороги...
   Женщина стонала от боли и стыда, ребенок плакал, я пел псалмы...
   Я умолк, когда увидел рассвет, обрадовался...
   Женщина и ребенок оказались плотью, не воздухом, который может принимать любое обличье...
   Как же звали эту женщину?.. не помню... она являлась мне и в иных местах со всеми своими детьми...
   Я чувствовал себя привязанным, молился, просил: отпусти меня...
   Смирению монах меня научил, и плачам...
   Как же ее звали?..
   Неважно, как ее звали: Вера, Рая, Ада... я мог бы назвать еще тысячу имен, но ангелам людские имена и слава не нужны... безымянные, они живут во тьме... величие их не видимо,
   Они спасают тех, которые хотят спастись...
   Они сохранили меня, когда я окунулся во грех, взял жену для плача и рыданий...
   Жена утонула в море или море утонуло в ней...
   Говорили, что я утопил ее... примадонна высмеяла клеветников, и они замолчали...
   Примадонна сказала мне: ты будешь со мной, ей понравился мой плач, и я не спустился в яму, которую выкопал и разостлал одежду на глинистом дне ее...
   И не мог я стоять, я пал к ее ногам, и узнал ее грехи и праведность...
   Вся она открылась мне...
   Вся ли?.. ну это вряд ли..."
   Писатель умолк... лицом он был мрачен...
   "С ней я и в раю побывал, и в ад спускался по кругам его, сопровождаемый ангелами Сатаны, который творил ложные знамения в этих местах...
   Был я и в других скрытых местах...
   Три года длились те времена, пока не случился в театре пожар и убийство, покрывшее меня позором... был я низвергнут и принесен в жертву, как и предрекал мне дядя... он умер, но иногда являлся мне, как и иудей, тридцатилетним, а я предстаю перед ним старым, иногда младенцем, а иногда одного вида и возраста с ним...
   Там, где он, не женятся, но все словно ангелы...
   Не сразу мы узнали друг друга...
   Как-то он поднял меня в воздух под облака... был я с ним и в аду, где он служил Антихристу... меня он сделал гадом, ползущим по земле, выжженной огнем войны...
   Помню, я полз и вопил, а дядя смеялся, бесы его щекотали, говорил: не строй из себя девственника...
   Раздался странный зловещий гул...
   Все нечистые в бегство обратились во мрак внешний...
   У меня было чешуйчатое тело, семь глаз и рога...
   Не помню, что было потом...
   Пали ли все звезды с неба или не все, сокрылась ли Луна, не было в ней света, угас ли свет солнца.."
  
   * * *
   .
   Все сокрыла тьма и писатель очнулся человеком...
   Воздух был как вода, и он плавал и дышал водой...
   "Помню, я заплакал, как плачут дети в утробе, и выскользнул наружу семиглазый и семиустный...
   Вот такое мне было испытание...
   Иудей рассказывал мне о казнях небесных, земных и подземных... ночью я терпел все наказания, сколько их не есть..."
  
   * * *
  
   Мрак приподнялся, открыл горизонт, объятый пламенем, и снова пал, он был почти ощутимый...
   Начался дождь....
   "За что нам наказание это... - заговорил незнакомец... - Уже седьмой день дождь идет... все промокло, кругом осыпи, грязь ползет с гор, готовится к нашествию..."
   Писатель промолчал...
   "По мне так лучше бы было человеку не родиться вовсе..."
   "Почему же..."
   "А я думал, что ты спишь как мертвый, все порывался разбудить тебя..."
   "Я спал, но проснулся, увидев тебя висящим в петле, и было у тебя две головы и два языка, и тело, как у змеи, покрытое рыбьей чешуей..."
   "Ты в своем уме?.." - незнакомец неуверенно улыбнулся...
   "Ты уполз в левую часть рая, а я в правую, где кущи..."
   "Молю тебя, одна у меня к тебе просьба, не оставляй меня одного, ни на небе, ни под землей, чтобы я не уполз куда-нибудь еще... куда ты делся?.. где ты?.."
   "Я здесь..."
   "Тьма проклятая, ничего не вижу... или я слепну?.."
  
   * * *
  
   Пахнуло сыростью...
   Писатель закутался в складки плаща, заговорил, чтобы согреться...
   "Мне холодно, а тебе не холодно... кто ты, незнакомец?.. я кутаюсь в грехи, а ты кутаешься в праведность, меня сырость овевает, а тебя благовония, я супостат, в мрак низвергнутый, как только меня не зовут, а ты, наверное, мессия... нет?.. открой мне, кто тебя послал, и что меня ждет?.."
   "Люди умрут и воскреснут, одни старыми, другие молодыми или младенцами... ты умрешь и воскреснешь тридцатилетним..."
   "А ты?.."
   "Я воскресну бестелесным..."
   "Как ангел?.." - пробормотал писатель и умолк, он размышлял:
   "Дни человека, как трава, выйдет он из земли, и возвращается в землю вместе со своими помышлениями чтимыми и святыми, станет пылью, восхищенной на облака, чтобы ответить перед Господом..."
   Писатель прилепится к стае ангелов, приобрел крылья, потом к бесам, оделся чешуей, стал змеем, заполз на дерево с невянущей листвой и плодами, он нашептывал девственной Еве слова, которыми она соблазнила Адама...
   Адам был девственником, на нем еще не было греха...
   Он мог бы еще спастись, но, увы..."
   Писатель невольно заскрежетал зубами и все нечистые духи, собравшиеся вокруг него, отпали от него, обратились в бегство, и исчезли во мраке внешнем нагие и сокрушенные...
   "Свят, свят, свят Господь... - прошептал незнакомец... - Небо и земля полны славой твоей... всякий на небе, в воздухе, на земле и под землей и узрит тебя, преклонит колени..."
   "Если не уничтожатся небеса и земля, тогда откроется ад... - пробормотал писатель... - И все падут на дно темноты, но упав, они не достигнут дна..."
   "Нет там распятого, темнота будет пасти их..."
   "Но терпение праведников не погибнет, они восстанут и воссияют, а грешники будут рыдать как дети, боящиеся темноты..."
   "И что будет потом?.."
   "Они очнутся, когда мир и рай будут одно, а число богов будет равно числу людей, не будет скорби, стенаний, и слезы будут только от радости или боли...
   И день будет длиться без ночи...
   И будет одно стадо и один Пастырь..."
   "Продолжай... молчишь... я думал, что ты наваждение, а ты как мой дядя, он воевал, ему миной оторвало голову, он являлся мне без головы..."
   "Покайся..."
   "Я каялся, стоял на коленях с утра до вечера, и ночью, шесть дней распевал псалмы и плачи, просил дядю показать мне, куда я отойду после смерти, когда преставлюсь от жизни..."
   "И что?.."
   "Ничего... я ничего не увидел, кроме радующихся бесов, которые построились в каре и приветствовали меня, как давно знакомого...
   Они звали меня сойти в ад...
   А существует ли ад, воздаяние?.. после суда, что нас ждет?.. всякий ли будет ввергнут во тьму внешнюю, где только плач и скрежет зубовный?.."
   "Умолчу о том, где место праведников, не все войдут туда... некоторые войдут туда еще при жизни..."
   Незнакомец говорил обо все этом со слезами и был весел лицом...
   Писатель обнял незнакомца и поцеловал...
   "Утешил ты меня..."
   "Ты отступил от своей надменности?.."
   "Ты плакал, и я разделил твое горе... однако мне пора двигаться дальше, если не утону в грязи, ползущей с гор после потопа, если это был не потоп, то что?.."
   Писатель сел на камень, потом лег и заснул...
   Спал писатель не долго, проснулся, озираясь...
   "Где ты был?.. лицо у тебя испуганное..." - заговорил незнакомец..."
   "Бесы отнесли меня туда, где заходило солнце и начиналось море...
   Не было там света, только мрак и печаль...
   Бесы загнали меня в воду до колен, до горла, и не успел я вздохнуть, как утоп...
   Скажи, незнакомец, существует ли воскресение из мертвых?.."
   "Не знаю, но к тем, кто говорит, что его не существует, не будет снисхождения..."
   "Молчу, молчу... не знаю, что сказать, был я в раю, и в аду, видел все казни... меня самого побили камнями, а потом перепилили деревянной пилой..."
   "Что с тобой?.."
   "Ноги как будто не мои..."
   "Продолжай..."
   "Терпел я и другие казни... жуткий был сон... они меня мучили, а я задавал вопросы, изображал неразумного... я пытался спастись покаянием, но каяться было уже поздно...
   Очнулся я ночью... я лежал, пытался вспомнить сон, и прославлял творение Божие, сколь оно было прекрасно и величественно, но и страшно, и жестоко...
   Увы, сон не увеличил мою радость..."
   "Перестань топтать свои записи..."
   "Что?.. ах, да..."
  
   * * *
  
   Раздался странный зловещий гул...
   Толпу беженцев объял смутный страх, возник беспорядок...
   Площадь перед зданием театра, затянутого лесами, опустела...
   Пыль осела, открыв взгляд на площадь...
   Она была усеяна телами женщин, детей и стариков, раздавленных толпой...
   Трупы лежали грудами...
   "Они уже боли не испытывают, почему же мне так больно?.."
   Писатель шел не быстро, опустив руки, был мрачен, изнурен... он размышлял о том, что видел...
   "Все это иудей предвидел, собирал доказательства...
   Он ждал нашествие грязи, но так не стало...
   Приговор отложен, надолго ли?..
   Они не могут просто жить, довольствуясь тем, что есть..."
  
   * * *
  
   Закат сотворил чудо...
   Город был весь в самоцветах, в золоте...
   "Нет причины впадать в отчаяние..." - невнятно пробормотал писатель, сел на ступени паперти, потом лег и заснул...
   Во сне он говорил...
   Только темнота была свидетельницей его монологов...
   Говорил он так, что его могли слышать все...
   Едва он кончил говорить, начался моросящий дождь, окропил листву и стих...
   В мареве зажглось зарево зари...
   Странный и страшный гул неба разбудил спящих, и потряс идущих мимо беженцев...
   Не многие остались на ногах, они падали и лежали... они были в смятении...
   Надо спасаться, бежать, но куда?..
   Очередной гул лишь добавил страха...
   "Они бегут невесть куда, странно, одни в припрыжку, другие хромая, на четвереньках или ползком, метаясь, извиваясь, чтобы выбраться из завалов тел...
   Кого-то это странное зрелище веселило, кого-то изумляло...
   Безумные дела творил день...
   Ночь продолжила творение, исчадья тьмы его осуществляли...
  
   * * *
  
   Два дня прошли...
   На третий день все успокоилось...
   Заалел рассвет, вызвав радость нечаянную, восторг...
   Восстановилось небо...
   Окрестности приняли прежний вид...
   "Все это нужно было, чтобы безрассудных остеречь, увы, они лишь ожесточились...
   Им нужно царство, слава, сила, власть...
   Они против всего и против всех...
   Да сбудется судьба над ними, да исполнится приговор..."
   Писатель опасливо глянул в темноту, и темнота глянула, и столь странно и сурово, что писателя потрясла невольная дрожь...
   Испытав изумление, страх, писатель пал ниц, с трудом выговорив:
   "Проклятие явилось..."
   Слова отняли у писателя остаток сил, и он простерся бездыханный... нет, ад уловил его дыхание, разинул пасть и уловил живым...
  
  
   2.
   Писатель открыл глаза и увидел незнакомца...
   "А где монах?.. - спросил писатель, оглядываясь...
   "Я монах... что смотришь?.. одежда обветшала на мне, моль поела, я должен был умереть, но Господь добавил мне лет до старости, я ему нужен зачем-то... настоятель говорил, что я избранный, одежды мои скоро воссияют, и слава Божия будет сопровождать меня..."
   "А меня будет сопровождать плач и слова роптания о последних днях и искушениях... но я не отчаиваюсь..."
   "Сочувствую... что можно к этому добавить?.. Господь через пророков предвозвестил мне то, что теперь и исполняется..."
   "Предсказатели предсказывают войну, но сбудется только то, чего хочет бог..."
   "Вижу, что ты получил благодать, потому и сам весьма утешаюсь...
   "Господь лишь показал мне начало будущего... помню, я спал и очнулся от сна как от смерти... во сне меня пытали... я был богом, претерпел смерть крестную, чтобы показать воскресение из мертвых..."
   "Бог помогает верующим..."
   "Монах говорил: страх Божий и терпение - это помощники веры... это полезно знать всем вообще перед игом необходимости... я просто говорю тебе, чтобы ты понимал, что я не отделяю себя от других смертных, как будто я уже оправдан... было время, когда я предавался покою... я уснул в грехах своих среди званных, но не избранных... умер я и воскрес среди мертвых... я должен был радоваться, веселиться, что ожил, пропадал и нашелся, обновился и обрел бессмертие, которое потерял в Адаме... это было сказано мне, мертвому, что я воскрес для греха..."
   "Ты мог умереть, а мог и не умереть, стать нетленным по милости Создателя..."
   "Скажи, Фома, когда мы победим смерть и будем распоряжаться и повелевать жизнью?.. ведь власть была обещана нам Создателем..."
   "Господь открыл нам это, чтобы мы знали, кого благодарить и славословить..."
   "Ты так странно сказал это... кто ты?.."
   "Я монах... странствую... а ты кто, и как ты попал сюда?.."
   "Я писатель, был проклят и отпущен в пустыню худой и нечистый, где получил спасение, но не получил ответы на свои вопросы..."
   "Что за вопросы?.."
   "Что хочет от меня бог?.. к чему он готовит меня?.. хочет услышать голос вопиющего?.. ты монах, тебе это ясно, а для меня темно... хотел бы я узнать об этом обстоятельно..."
   Незнакомец промолчал, он шел и озирался, он искал убежище...
   "Кажется я нашел, удобное место, где мы можем провести ночь..."
   Незнакомец исчез...
   "Эй, куда ты пропал?.."
   "Я здесь... входи, не бойся..."
   Писатель протиснулся в расселину...
   Незнакомец лежал на ложе из листьев...
   Писатель лег... он лежал и размышлял...
   "Размышление дело радостное... Адам лишился этой милости из-за греха, оскорбив того, от кого ожидал ее... и нас лишил... странно это, но ладно... вот, лежу, прислушиваюсь к шелесту листвы... дерево рассказывает о своем прошлом, прежде всего о происхождении, всегда окутанном мраком... помню детство, сны о потусторонней жизни в раю... это было убежище от реальности... я умел отвлечься, отойти в сторону, когда в мою жизнь вмешивались какие-нибудь обстоятельства, угрожающие мне извне...
   Я жил в коммунальном доме, в угловой комнате с одним окном, а Рая жила в раю... дом военкома окружал яблоневый сад... от всякой опасности ее охранял рыжий пес, он будил меня своим лаем... помню, как-то я оказался у лимузина в котором ее возили в школу, осмелился, бросил дерзкий взгляд и влюбился... она меня очаровала, покорила...
   Ночью я бежал с ней к морю... лодку захватил отлив и унес куда-то в море, прилив прибил лодку к рифам острова... она спала, прибой разбудил ее... из рая она попала в ад... штормило... я не мог вернуть ее в рай, и не смел взглянуть на нее, только вздыхал, даже сочинил плач... плач ей понравился... она приписала к нему несколько слов:
   Это путешествие по морю в ночной тьме сблизило нас...
   Первый плач я написал на похоронах соседа, ему было 9 лет, он упал с яблони и сломал себе шею... он подглядывал за Раей и испугался пса... мальчика похоронили на Волковом кладбище... а пса военком застрелил и зарыл в саду под яблоней...
   Пес являлся мне в видениях в сопровождении свиты, наводящей ужас... одно видение отзывалось эхом в другом...
   Мои плачи стали известны и популярны в смутное время...
   Монах научил меня петь плачи и видеть видения... они покоряли воображение...
   В своих видениях я сталкивался с непонятным и невероятным... как-то я столкнулся с Козимиром... он не узнал меня... мне остается только догадываться, почему он вдруг проникся страхом и кротостью, хотя никогда не отличался этими качествами... окруженный козами, он исчез за камнями, а я остался один...
   Неподалеку от города возвышалась гора, у ее подножия располагался женский монастырь...
   Козимир пас монастырских коз, и иногда предлагал мне испить молока и утолить жажду...
   Монашки были похожи на мою бабушку... перед сном она перевязывала гноящуюся рану на ноге, и шептала иисусову молитву... ногу она повредила на каторге в рудниках, толкая вагонетку с рудой... на бабушку написали донос... дед спился и умер от белой горячки, не выдержал ареста бабушки...
   Бабушка не погибла на каторге, она понравилась начальнику каторги, стала поварихой...
   Бабушка вернулась в город после войны...
   Ночью я не сидел на месте, пытался доплыть до острова, который видел в видении... бабушка говорила, что божий человек всегда может найти для себя средство передвижения по водам...
   Я постелил плащ наводную гладь и поплыл, сопровождаемый криками чаек...
   Главное не усомниться в реальности происходящего...
   Путь до острова занимал много времени, иногда я не мог его найти в тумане... так и не преуспев, я просыпался и сонный, спотыкаясь брел в школу...
   Никто не верил моим историям...
   Днем Рая как бы не жила, а ночью рождалась в моих видениях, в которых что только не происходило... она пела, играла на пианино, и у нее было четыре руки...
   День отделял меня от нее..."
   "Ты говорил во сне... и что?.. ты женился на ней?.."
   "Она сбежала от меня с лейтенантом, помощником военкома... я искал ее... как-то я услышал ее голос, ей аккомпанировал прибой..."
   "Опять дождь..."
   "Это я напустил лужу... со мной такое бывает... старость не радость... помоги мне встать, дай руку..."
   Писатель встал, озираясь...
   "Во сне я был не один..."
   "С кем же?.."
   "Я смутно помню... голос Раи вывел меня из преисподней... я скитался с ней по улицам города, и то, что я видел, печалило меня...
   У замка примадонны мы распрощались... она ушла...
   Примадонна собиралась на воды... она была не в настроении, укусила меня, помню кровь запеклась на губах...
   Она предложила мне присмотреть за замком и садом... откуда мне было знать, что это было ее планом...
   Примадонна была пылкая, хладнокровная... законы были писаны не для нее...
   Когда она уехала, я спустил собак и до полуночи писал плач о том, что произошло между нами...
   Я скучаю по ней... она не всегда была такой... она слышала музыку, разлитую в воздухе, и пела, еще не умея говорить... когда она пела, ее окружало сияние... птицы слетались к ней со всего неба...
   Темноты она не боялась, могла войти в темноту, и выйти наружу...
   Она не могла описать мне тех, кто находился там...
   Помню, я увидел эту сцену во сне... я смотрел на происходящее со страхом и трепетом...
   Девы пели... каждая из дев исполняла свою мелодию, которые сливались в музыку...
   Со мной девы вели себя смиренно и приветливо...
   Они были привлекательны...
   Среди дев была примадонна... до 13 лет она была моим ангелом-хранителем... я был еще невинный, для женщин не было во мне места...
   Я писал для примадонны пьесы, но никто их не ставил...
   Все мои мысли были о примадонне и славе... я жил в своих пьесах и голодал...
   Мне нужно было стать не писателем, а частным детективом... мне нравилось наблюдать за примадонной... я наблюдал за ней и размышлял... конечно, оставались вопросы..."
   Писатель умолк, снова заговорил:
   "Кто она?.. она пришла за тобой?.."
   "О чем ты?.."
   "Как и зачем она оказалась здесь?.."
   "Кто?.."
   Реальность размывалась... с писателем было что-то не так... эта реальность его пугала...
   Дева как будто парила над землей, не шла, а плыла...
   Она зависала в воздухе над ним и исчезла...
   "Фома, где она?.."
   "Не знаю, о чем ты..."
   Фома размышлял о смерти и вечности...
   "Что ждет нас там, в вечности?.. там соберутся люди со всего света, и они вовсе не праведники и святые... иногда я думаю об этом с ужасом и трепетом... они все говорят, шум такой, что грома не слышно... они каются, пытаются освободиться от лежащего на них груза вины... им суждено пребывать там в ничтожестве и мучениях до тех пор, пока вечность не сожмется в кулак, если сожмется... впрочем, все это только догадки...
   Я уже умирал... помню, как душа со страхом расставалась с телом и терпела весь этот ужас вечности... очнулся я на острове... неизвестно, где расположен этот остров... я искал его... увы, остается только сожалеть... звезды показывали мне, куда плыть, и я плыл, и видел весь небесный свод... земля казалась плоской... я очутился на краю земли, и не осмелился идти дальше, повернул назад...
   Я скитался по пескам, потом сел в лодку, обтянутую кожей, и поплыл... ближе к вечеру я наткнулись на церковь без купола и креста, вокруг которой стояла ограда из воды...
   Вид церкви удивлял и поражал воображение... помню, я исполнился радости, стал спрашивать себя, не видение ли это?.. не призрак ли?
   Помню, я заснул с молитвой на устах, а когда проснулся, стал ощупывать камни, хотел увериться, не сплю ли я?..
   Я хотел услышать хор дев, поющих псалмы, чтобы не обмануться...
   Вместо поющего хора я услышал крик писателя...
   Лодка тонула...
   Я помог писателю выбраться из воды...
   Писатель стал рассказывать мне историю этой церкви...
   Говорил он вкрадчиво... слова его успокаивали, что-то объясняли...
   Монах, с которым писатель странствовал, служил в этой церкви, пел псалмы, возжигал свечи, подавал кадило дьякону... он не думал покидать это место, но случилось нашествие грязи, потом война с собаками...
   Бог не открывает нам будущего, и помыслы его никому не ведомы...
   И вот пришло время монаху вернуться... он не мог узнать ничего вокруг... он запел псалом... он пел и молодел, а писатель заснул, чтобы очнуться жалким и несчастным стариком в саду примадонны у дерева с запретными плодами..."
   Размышления Фомы прервали крики птиц...
   "Не уверен, что я понимаю тебя... что с тобой?.. ты танцуешь..."
   Танцуя, писатель заговорил:
   "Помню, вдруг все закружилось, горы, небо... потом появилась примадонна... она была красива, но, увы, мне оставалось только вздыхать, я не мог внушить ей любовь...
   Фома, что мне делать?.."
   "Проснуться..."
   "Ты смеешься... я не сплю... с некоторых пор я ее ненавижу... нет, я не собираюсь ее убивать, только не это, я не убийца..."
   "В каждом из нас живет убийца и святой... святых больше, они в тени, а убийцы на виду..."
   "Фома, какой сегодня день?.. я опять опоздал... я всюду опаздываю..."
   Писатель встал на ноги...
   "Фома, ты идешь?.."
   "Я?.."
   "Да, ты"
   "Я никуда не опаздываю..."
   "Ты как бог, смотришь, наблюдаешь и вздыхаешь, не вмешиваешься...
   Бог лишил нас рая из-за таких как ты..."
   "Ничего он нас не лишил... ты даже не подозреваешь, сколько в окружении примадонны таких, как ты... они имели мотив и возможность лишить ее жизни..."
   "Ей бы петь плачи и хоралы, стать частью истории святых дев...
   Кажется, земля дрожит и качается... и небо..."
   "Фома, ты кто по знаку зодиака?.."
   "А ты?.."
   "Я стрелец неприкаянный...
   Примадонна говорила, что я у нее внутри..."
   "Что-то в этой истории пугает меня..."
   "Мне тоже страшно... Фома, что такое добро, и что такое зло?.."
   "Во всяком добром поступке скрыто зло..."
   "Ты хочешь сказать, что добро не может существовать без зла..."
  
   Странники шли по дороге и разговаривали...
   После довольно продолжительного молчания писатель продолжил свою истории:
   "Зиму я провел в замке, задержался до лета, а когда пришло лето, отправился в город...
   От дома остались одни воспоминания, грязь сравняла дом с землей... не обнаружив там никого, с кем можно было поговорить и узнать о судьбе жильцов, я уплыл на остров, отдал себя волнам и божьей воле...пока я плыл, все время шел дождь... зонт не спасал, промок до нитки, почти насквозь...
   Остров укрыл меня от дождя...
   На этом острове я прожил бессчётное количество жизней, погружался в преисподнюю, чертоги Сатаны, и возносился в небо, к Господу...
   Прежде чем стать примадонной, она была, гетерой, одалиской, играла в пьесах, которые никто не смотрит... я редко говорил с ней... она верила в преисподнюю, умела подавлять страсти, любила танцевать и подкрадываться...
   Она пугала меня... она считала себя кем-то еще..."
   "Кем же?.."
   "Не знаю, теряюсь в догадках... она считала, что я не плохо устроился... я сочинял плачи на заказ..."
   "И что?.. продолжай..."
   "Любовь к примадонне сменилась ненавистью...
   Помню, я прятался за кулисами и ждал, когда она появится на сцене... темнота пела ее голосом, она помнила ее голос... я сидел в темноте и слушал... ее голос сводил меня с ума... он кружил мне голову, и вел меня туда, где все кончалось... я научился жить в темноте без нее... ее муж воевал, был полковником... ему миной оторвало голову, а примадонне руку... я пытался ее спасти, привез на полуторке в больницу... она кричала от боли, пока не потеряла голос...
   В детстве я мог летать и летал, пока не запутывался в проводах, или становился невидимым... помню, когда бабушка умерла и лежала в гробу, я услышал печальные звуки и оказался на ее похоронах...
   Я боялся, что не смогу вернуться из этого сна...
   Во сне я мог говорить на другом языке...
   Все есть только сон из другого сна... я смотрел на бабушку, и не верил своим глазам...
   Иногда я вижу этот сон, но каждый раз у него иное начало...
   Я засыпаю и отделяюсь от всего...
   Эй, куда ты исчез?.."
   "Я здесь..."
   "Когда я ехал на похороны бабушки мне приснился странный сон... было темно как в могиле... гвозди пронзили мне руки и ноги, терновый венок обвил голову, я обвис на кресте... и парил над крестом и над толпой бедных горожан... им можно было жить и лучше...
   Помню, меня разбудил крик, я откликнулся и открыл глаза... вокруг царила темнота, я боялся, что она меня заберет...
   Пустота и темнота страшнее всего...
   Я закрыл глаза и увидел бабушку, она вышла из темноты... у нее были крылья...
   Я встал на колени и сложила руки...
   Разве темнота может защитить нас от того, что там?..
   Во сне я был другим... все ждали от меня чего-то, я тоже...
   Наше будущее предрешено..."
   Писатель умолк, заснул и очнулся...
   "Почему так темно?.."
   "Уже ночь..."
   "Темнота вела меня куда-то..."
   "Ты кричал во сне... тебе снился кошмар..."
   "Я не боюсь темноты... просто я против..."
   "Где бы ты хотел проснуться?.."
   "Там, где нет времени... и где нет темноты, но, увы, она везде..."
   "Во сне нет времени, мы свободны...
   Ты плачешь?.."
   "Я видел во сне примадонну... безрукая, она говорила: я тебя ненавижу, и начинала плакать, как бы сочувствуя мне, что я такой несчастный... она меня любила и не любила... в 13 лет я убежал из дома, собирался жениться на ней... я познал ее странную власть, ее очарование... она туманила мой рассудок... увы, она оскорбила меня смехом... я готов был мстить ей, не пришлось, она умерла... я помню свое отчаяние, рыдания, стоны... все женщины стали мне ненавистны, они внушали мне ужас, как змеи... бабушка расспрашивала, сочувствовала... помню, я проснулся среди ночи, я вдруг понял, что это я убил примадонну... все мои враги погибали, хотя я был робким, все меня страшило: вода, темнота...
   Я был на ее похоронах, хранил сочувственное молчание, я скрывал свое могущество...
   Мог ли я совершить убийство?.. вряд ли... моих врагов убивал не я...
   Я был под защитой, но еще не знал этого...
   Вместо того, чтобы опомниться, отступить, я искал близости с ней...
   Одно я понял из этой истории: любовь делает человека уязвимым...
   Я сочинил плач, в котором смешал ликование с проклятиями и ужасом предчувствий...
   В тот год началось смутное время... мои предчувствия обратились в реальность...
   Примадонна исчезла, говорили: утонула...
   Открыли дело, нашелся свидетель, девочка, она нашла в камнях одежду примадонны...
   Труп примадонны не нашли, и дело закрыли...
   Ночью я увидел примадонну во сне, я обнимал ее труп, испытывая дрожь радости и ужаса... глаза у нее были открыты... она смотрела на меня и смеялась:
   "Ты хотел жениться на мне?.. женись..."
   Счастье я нашел во сне, если это было счастье... сон так все изображал, что это можно было почувствовать...
   С наводящей ужас радостью я увидел, как ее тело откликалось на призыв чувств... ее губы коснулись моих губ, обожгли... я невольно попытался отстраниться и проснулся...
   Сон бежал от меня... далеко... не вернуть...
   Вдруг я почувствовал боль, губы кровоточили, я пытался что-то сказать, спросить, но слова не имели ни силы, ни смысла...
   Чудовищный сон... увы, я любил ее, и она любила меня, это несомненно...
   Я проклинал ее и любил...
   Она просто исчезла... говорили, уехала на воды...
   Ее исчезновение пугало меня...
   "Это не стечение непредвиденных обстоятельств... это что-то иное..." - размышлял я...
   Я ждал ее смерти, я то желал, то не желал свершиться этой трагедии...
   В газетах писали, что ночью паром наткнулся на рифы, перевернулся и затонул..."
  
   Размышляя о примадонне, писатель заснул, продолжая размышлять...
   "Во сне я лежал в одном месте и ожидал другого...
   Я плыл на барке с монахом...
   Монах искал остров, отдаленный от мирской суеты, чтобы построить обитель и заселить ее божьим народом...
   Помню, я спросил монаха: что мы ищем?..
   "Мы ищем остров, на котором доживем до Страшного суда..."
   Монах высадил меня и уплыл...
   Он не вернулся назад, я понял, что он нашел остров посреди безбрежной водной глади...
   Остров появился из-под воды, чтобы душа монаха не отправилась в ад, ему уже виделись картины врат преисподней...
   Богу еще было не чуждо сострадание...
   Но это всего лишь мои предположения, представляющие обрамление плача о монахе, дополненного описанием ада и рая, где находились Енох и Илия...
   Монах говорил о них, стремился их увидеть...
   Помню, как-то, плавая с монахом по морю, мы оказались на крыше дома военкома, окруженного яблоневым садом...
   Военком вышел из дома голый, напуганный... он был низкорослый и рыжий, как и его пес...
   Рая, приемная дочь военкома была зачата от святого духа, не иначе...
   Бабушка относила рыжих к не нашим людям... на каторге она была среди них, обещала рассказать о них, но, увы, я не дождался ее рассказа...
   Плавали мы с монахом и по небу... были на севере, на юге и на западе...
   Иногда небо опорожнялось на нас градом...
   Монах проповедовал, разводил руками... иногда он вызывал у меня удивление...
   Он учил божий народ, как жить и умирать, а я писал плачи и рассуждения о превратностях бытия, нанизывал трагические истории одну на другую...
   Искали мы остров и на суше...
   Помню, мы шли по пустыне, шли и шли...
   "Куда мы идем и все не можем прийти?.." - спросил я монаха...
   Монах промолчал...
   Монах жил в пустоте и темноте одиночества...
   Я жил в другой реальности... оттуда доносилась музыка, пение...
   Я любил монаха... он был смыслом моей жизни..."
   "Одиночество безжалостно..." - сказал писатель вслух
   Он не находил себе места в темноте...
  
   Размышления писателя продолжились в другом сне...
   "Примадонна была прекрасна и восхитительна... она жила театром... театр был ее страстью, а я жил молитвами... монах научил...
   В молитве сила Господа, я становился неуязвимым..."
   "Когда ты говоришь, такое ощущение, что ты бредишь... - сказал монах... - Ты пугаешь меня... мне жаль..."
   Писатель промолчал...
   "Все о чем-то сожалеют... я любил примадонну, пока не научился ее ненавидеть... помню, я спал и очнулся, я увидел не свое отражение в зеркале, а нечто темное...
   Это был монах... он был там, наверху, играл с богом, а я в преисподней, играл с бесами... они были замешаны в исчезновении примадонны, хотя казались достойными и покоряли воображение своим видом... они пытали меня огнем, потом обмывали и отпевали, хотя они не могли быть материальными и видимыми... я пытался с их помощью добраться до рая и испытал страсти Христовы, обвис на кресте...
   Мне это иногда удавалось с большим или меньшим успехом...
   Я записывал свои видения... до ада я побывал в чистилище, куда спускается не душа, а еще живой человек...
   Я был там не только в качестве зрителя, но и подвергался пыткам...
   Между воображаемым и осязаемым нет границы...
   После исчезновения примадонны это были не видения, а кошмары, я мог очнуться, где угодно, и жить, вызывая сочувствие...
   Мне не суждено было пропасть вместе с примадонной, меня не пустили в эту историю, не знаю, кто, ангелы или бесы... не удалось и подсмотреть...
   Чистилище возвышалось над преисподней, рай был где-то там, далеко, на севере, его можно было увидеть, если идти туда, куда глаза глядят, и сопереживать происходящему...
   Примадонна вернусь на сцену, нашлась... она была там...
   Я пытался заговорить с ней...
   Помню, я простерся у ее ног, и долгое время пребывал как бы в беспамятстве...
   Я видел ее видения...
   Это был рай, потерянный рай...
   Я обошел его... все там цвело, даже камни...
   Бог должен был передать его Адаму и Еве, но они бежали, спасаясь от его произвола...
   Все там осталось неизменным... не было там ни ночи, ни луны, ни ликования утренних звезд, и день там не кончался..."
  
   "Сон прервался, но я все еще был там... не знаю, что вдруг случилось, куда все делось, исчезло, пропало... я очнулся в келье монаха... он лечил мои раны...
   Я рассказал монаху об этом месте, и он узнал его... бог приготовил ему это место... а меня в ад, в преисподнюю... я буду падать все ниже и ниже...
   Я уже лечу и бормочу: славь бога небес..."
   "Ты разбудил меня своими криками, но, продолжай..."
   "Я увидел творение Сатаны, и его самого...
   Выглядел он как бог... такое было мне искушение...
   Я запел плач и все, что было передо мной, исчезло, воспринятое ангельским светом...
   Я заснул и во сне обрел утешение...
   Я плыл с тобой в барке... скала преградила нам путь, трижды мы меняли направление, надеясь найти остров...
   Пробыл я в этом сне день и ночь...
   Море меня укачивало...
   Звуки прибоя разбудили меня и поцелуи примадонны...
   За что бог дал мне такую благодать...
   Следующий день я провел на острове среди птиц... я плавал и летал, и был счастлив, как никогда...
   Остров был каменистым, деревьев там не было...
   Ночью я пел плачи, просил бога о заступничестве...
   Птицы слушали и понимали меня...
   Остров колебался волнами, как будто плыл...
   Я не удивлялся...
   Утром я проснулся, встал на ноги, и увидел другой остров, неподалеку от него еще один, и еще... они выстроились в каре, приветствуя меня...
   Помню, я стал думать и рассуждать: кто я?..
   И все это после встречи с Сатаной, похожим на бога... я был в растерянности, я даже пролил слезы, впал в детство...
   Мне было семь лет и у меня были крылья...
   Я стал распускать крылья...
   Шелест крыльев звучал как скорбный плач...
   Внезапно дождь омыл мне лицо...
   Влага имела запах воды и была похожа на воду..."
   "Ты опять кричал во сне..." - сказал незнакомец...
   "Во сне я стал вдруг стареть, испугался и очнулся, принял плотский облик, который ты видишь... я изменился?.."
   "Нет..."
   Вижу твое удивление...
   "Сон напугал меня, я боюсь заснуть... где я окажусь, если засну?..
   В детстве меня преследовали сны и видения, почти реальные... я боялся темноты..."
   "Ты уже говорил... достаточно... я впечатлен..."
   "Все меня бросили... никому я не нужен... я проклят...
   Я всю жизнь был одинок, писал плачи, пел, люди меня слушали, сочувствовали, подпевали... слушали и птицы, они слетались со всего неба и со всех концов земли... и те, которые находились в море, и не видели ничего, кроме волн и неба...
   Во сне ни старость, ни слабость не касались меня... во сне я жил в безопасности..."
   "Бог позволял..."
   "Просыпался я рано... лежал, и ожидал улыбки утра и бога...
   Поспеши на помощь, Господи...
   Иногда я слышу в воздухе надо мной хор голосов... им дозволено петь для успокоения проснувшихся...
   Пели они тихо, как будто отпевали...
   Я лежал, слушал, мне было радостно, словно я был в раю, хотя я приговорен к преисподней и пыткам..."
   "Все мы приговорены, не ты один... что еще?.."
   "Я вижу себя прогуливающимся среди могил, и слышу хор голосов... кажется, хор умолк..."
   "Умолк ли?.."
   "Умолк, умолк..."
  
   "Прошел еще один день, и одна ночь...
   Я молился за примадонну, ибо из-за неверия и неведения постигла ее такая участь...
   Пусть с ней не случится ничего хуже...
   Вдруг поднялся ветер...
   Так же неожиданно ветер стих, море стало гладким как твердь... я мог идти по воде куда угодно... вера дала силу и я пошел, осмелился, я шел и пел, прибой аккомпанировал, чайки подпевали...
   Я пел плач так любимый примадонной...
   Пропев плач до конца, я утер лицо от слез и увидел в воде церковь...
   Купол церкви был лишен креста и кровли...
   Я не поверил, перекрестился, чтобы не впасть в искушение...
   Мне показалось, что церковь двигалась, плыла...
   Я запел плач, прибой издал звук, подобный звучанию органа, чайки заголосили...
   Ночью с божьей помощью я добрался до церкви... я шел и шептал: не бойся, ведь это безверие...
   Вода заплескалась у моих ног... твердь разрушилась рябью...
   Такой был этот сон, если это был сон, и он все еще длится...
   Кто ты, незнакомец?.. ты спустился с неба?.. молчишь, ждешь, чем все это кончится?.."
   Незнакомец поднял руки, сказал:
   "Господи, избави его, как избавил Петра, вообразившего, что он шествует по водам...
   Вижу, ты еще не проснулся, спишь и дрожишь от утренней прохлады..."
  
   Ночью была буря... днем тоже... шел дождь... ветер пел как хор плакальщиц... и как хорошо пел... это был уже не плач, а гимн хора мужей и отроков...
   Странники слушали, сидя в расселине как в келье обители...
   Писатель восхитился, заговорил, сказал:
   "Никогда не слышал такого пения... или это сон?.."
   Ветер утих...
   "Надо идти, пока еще можно что-то разглядеть..." - заговорил незнакомец...
   "Не хочу никуда идти..." - сказал писатель и повел плечами словно от озноба...
   Берег был усеян камнями, они напоминали утопленников...
   Поодаль лежала барка, разбитая о рифы...
   Место было неприветливое...
   "О чем задумался?.." - спросил незнакомец...
   "Все о том же... даже, если я стану богом, а это нам обещано, мне это не поможет... я проклят... я приношу боль и смерть..."
   "Ты уже говорил..."
   "Мне лучше умереть... таким как я лучше жить в могиле..."
   "Поплачь, слезы лечат..."
   "Так тоскливо..."
   "Твоя примадонна жива и царствует..."
   "Что?.. что ты такое говоришь?.. я видел ее мертвой... впрочем, не знаю... все перепуталось, воспоминания, сны... помню, когда она покидала театр, все плакали, говорили: как мы сможем жить без тебя?.. она уехала... театр закрыли лесами..."
   "Ты плачешь?.."
   "Расскажи все, что тебе известно о ней..."
   "Она поселилась на острове, пела в монастырском хоре...
   Я видел, хотя и не был рядом, как море окружило церковь со всех сторон, и она утопла, правда, не совсем, наполовину... потом мне было другое видение, оно и поведало мне о ее чудесном спасении из вод... я увидел ее тело наполовину в воде... я окликнул ее, сказал: вставай, просыпайся, время петь аллилуйя и осанну, бог зовет тебя...
   Она очнулась... я накрыл ее своим плащом, она была обнаженной...
   Она исполнила все то, что я просил...
   Она вернулась в город, а я продолжил странствие... такая вот история..."
   "Я тебе не верю..." - сказал писатель и надолго умолк...
   Историю воскресения примадонны писатель встретил со страхом...
   "Она будет мстить... - пробормотал он... - Прошлое преследует меня..."
   "Там одни мертвецы..."
   "Я прожил ужасную жизнь... я был садовником в замке примадонны... она называла это место раем... ночью танцевала обнаженной в саду... я подсматривал... она знала это, искушала... до меня место садовника занимал старик еврей... он рассказывал мне о рае и о грехопадении... он ушел от нее...
   Мне иногда снится этот сад искушений..."
   Писатель умолк, задумался...
   "Где он, и на каком он небе?.." - заговорил незнакомец...
   "Кто?.."
   "Тот, кто пишет твою историю..."
   "Или дописывает..."
   Расскажи о примадонне..."
   "Театр для нее был единственной реальностью... публика обожала ее... увы, она мертва, и давно..."
   "Да, но кто знает..."
   "Я любил ее... на сцене она не играла, она жила, и всегда разная, впрочем, как и вне сцены... она была немного сумасшедшей...
   После ее исчезновения меня допрашивали, подозревали, но у них не было доказательств... я был человеком скромным, незаметным, застенчивым... ее исчезновение помогло мне приобрести известность... меня заметили...
   Помню, я осознал это с откровенным недоумением...
   Какой сегодня день?.."
   "Пятница..."
   "Уже пятница... меня задержали по сфабрикованному обвинению... следователь пытался со мной договориться, хотел мне помочь, говорил, что ей покровительствовал сам дьявол... она не исчезла... она мертва, как и все мы... мы все мертвы... или в коме...
   Следователь был не так прост... он получил повышение...
   В этой истории некоторые сделали то, что сделали, а другие не сделали ничего...
   В изоляторе мне приснился сон с продолжением... я очутился в преисподней, бесы пытали меня огнем...
   Я видел толпу бесов как бы со стороны, и горел среди них..."
   "Сочувствую тебе..."
   Вспоминая свой сон, писатель запел скорбный плач, вселивший страх в душу незнакомца...
   Он разбудил писателя, желая узнать, что вызвало скорбь и этот скорбный плач...
   "Я бежал за ней, потом от нее, пока волны не обрушились на меня... они накрыли меня с головой... я увидел на дне тело примадонны в платье невесты, украшенное водорослями...
   Я похоронил ее, но море разрыло могилу...
   Попроси Господа за меня, ибо я грешен...
   Не по заслугам я очутился в этом сне..."
   "А это был сон?.."
   "А что же еще... конечно, это был сон, хотя преисподняя казалась реальной, она проглатывала мою несчастную душу и выплевывала вместе с Иродом, Пилатом, Анной и Каифой...
   Иногда кто-то вмешался, будил меня, может быть, бог...
   Пробуждение не было мне каким-либо утешением... до утра я дрожал и слушал проклятия и угрозы соседа по камере, он обещал следователю мучения...
   Помню, монах, с которым я странствовал до тебя, говорил: кого проклинают, тот благословен, а кого благословляют, тот проклят...
   Он научил меня петь плачи и радоваться... я плакал, а он смеялся...
   Я говорил: ты безумен, и смеялся от его смеха сквозь слезы...
   Примадонна была странной женщиной... мне кажется, она чувствовала себя очень одинокой..."
   "Сколько тебе было лет когда ты познакомился с ней?.."
   "Тринадцать...
   С ней у меня было все очень сложно... это была не любовь, это было наваждение...
   Ты хотел что-то сказать, но не нашел слов?.."
   "Молись..."
   "Молитва мне не поможет... куда ты?.. ладно, иди, я останусь в этой расселине, сон поможет мне узнать причину моих бед, понять их невозможно...
   Скажи, что с ней стало?.."
   "Ты же ее похоронил..."
   "А море разрыло могилу..."
   Писатель умолк, снова заговорил:
   "Все, что было между нами умерло...
   Она была смутная актриса, и время было смутное...
   Я жил с ней как бы ощупью... искал ее в темноте и не находил...
   Жизнь - это боль, говорил монах... он был не просто монах...
   Я пас овец, коз, а бог пас меня... помню, ночью выли волки, я же жалкий, сидел и дрожал слушая вой, кутался в листья, пытался согреться...
   В монастыре я провел лето и зиму, летом пас коз, а зимой охранял кладбище... монах указал мне это место, сказал: жди судного дня, и исчез...
   Я не дождался судного дня, покинул это место, отправился на юг, шел и пел плачи, сопровождаемый птицами... они пели со мной в один голос... и ни разу меня не заставала ночь...
   Помню, я шел вдоль берега моря, когда молния озарила небосвод, удар грома потряс меня, начался дождь...
   Ночь я провел в расселине, смотрел, как ангелы спускались вниз по лестнице Иакова, бог наделил их лица сиянием...
   От монаха я узнал учение о спасении и обрел дар видеть видения...
   Ночью в видении монах явился мне, сказал: здесь ты умрешь, но не здесь воскреснешь, отправляйся на восток..."
   "А что там?.." - спросил я...
   "Туда все идут... там все начиналось, там все и кончится... обещаю тебе это..."
   "А ты?.."
   "Я поплыву дальше, искать свой остров, он еще не принял ни одного умершего..."
   "Он, наверное, подобен раю..."
   Прозвучала труба небесная, разлилась благодать, которая вместе с испытанием дарует и избавление...
   Закат погас...
   Незнакомец заговорил, но писатель его не слышал, он спал...
  
   * * *
  
   Светало...
   "Как тебя зовут? - спросил незнакомец...
   "Марк..." - отозвался писатель...
   "А я Фома..."
   "Ну конечно, ты Фома..."
   "Ты женат?.."
   "А ты?.."
   "Мне хватает моего одиночества..."
   "Ты как бог..."
   "Я и есть бог..."
   "Бог у нас уже есть..."
   "Я другой... ты не ответил на мой вопрос..."
   "Я ответил..."
   "Нет, ты не ответил..."
   "У меня было много жен... Рая, Лия, Ада... Рая на небе... Лия сошла с ума..."
   "Я тоже иногда схожу с ума..."
   "Мне хватило бы и одного раза..."
   "В каждом из нас живет некто, который пытается выбраться наружу, кружит и все время возвращается туда, откуда ушел..."
   "Фома, куда мы идем?.."
   "Хочу показать тебе место, где ты похоронишь меня... бог призывает меня к воскресению и вечной жизни..."
   "Мне было видение, как я обмывал и отпевал тебя, потом вез на телеге на кладбище, чтобы отдать твое тело могиле, а душу богу..."
   "У нас с тобой больше прошлого, чем будущего..."
   "Я смотрю на тебя Фома, и не перестаю удивляться..."
   "Все мы под присмотром бога..."
   "Меня он препоручил бесам..." - писать зевнул и закрыл глаза, надеясь заснуть...
  
   После долгих скитаний в темноте писатель очнулся на острове... плавание оказалось успешным...
   Ночью он умер... бесы столкнули его тело в полузатопленную могилу...
   Он упал лицом в грязь и очнулся в темноте...
   Ему показалось, что он умер...
   "И вернуться назад уже невозможно..." - пробормотал писатель и разрыдался...
   Своими рыданиями он разбудил Фому...
   "Кого оплакиваешь?.."
   "Себя..."
   "Плачь и молись Господу, заступнику беззащитных..."
   "Он далеко, а бесы рядом, совращают нас неправдой..."
   "Бог испытывает нас... ничего не может совершиться иначе, как с его соизволения..."
   "Ты заговорил, и бесы отступили... они пытали меня огнем...Фома, у тебя дар приносить избавление...
   Опять они явились..."
   "Кто?.."
   "Бесы, выстроились в каре, запели осанну, забыв о прежней враждебности... они открыли мне истину обо всем сущем, как были созданы небеса и твердь, и кто был Создателем..."
   Внезапно завыл ветер, повалил снег...
   Страдая от невыносимого холода, писатель притиснулся к Фоме...
   "Обними меня, иначе я околею... и прогони бесов, это они холод напустили..."
   Бесы ушли по воде словно по тверди, не замочив ноги...
   Место, где странники остановились, располагалось рядом с морем...
   Начался прилив...
   Вода обошла расселину, в которой разместились странники, стороной, плескалась поблизости...
   Звуки навеяли писателю сон...
  
   Писатель очнулся от прикосновения и увидел перед собой женщину... он не мог понять, как она протиснулась в расселину...
   "Кто ты?.."
   "Я приплыла на лодке Харона... лодка застряла в камнях..."
   Женщина рассказала писателю историю, которая показалась ему бесконечной...
   Фома прервал рассказ, сказав:
   "Ты разговаривал во сне... говорил о своих женах..."
   "Они ходили беременными до девятого месяца... начинались родовые схватки... я помогал младенцам выбрать наружу, но они не жили долго и умирали у меня на руках..."
   Писатель умолк...
  
   Постепенно рассвело...
   Оставив это место странники двинулись дальше...
   Шли молча...
   Писатель сочинял плачи, Фома размышлял...
   "Расскажи о себе..." - заговорил писатель
   "Что ты хочешь узнать?.."
   "Какая у тебя роль в этой истории?.."
   "Всю историю перепутали иезуиты..."
   "Продолжай..."
   "После Ады, была Вика... я ходил к предсказательнице, чтобы узнать о ней все... ходил и в церковь исповедаться, просил священника дать мне отпущение... предсказательница сказала, что я притягиваю смерть... после Вики была Нина... она хотела от меня ребенка... я проходил обследование... у меня не было недостойных болезней..."
   "А сумасшествие?.."
   "Это достойная болезнь... примадонна свела меня с ума... и не меня одного... я присматривал за ее замком и садом... боже, почему я не умер... это был ненормальный дом... ненавижу декаданс... я жил в угловой башне... помню, примадонна ушла, пришла прислуга, милая дама... через полгода на меня надели смирительную рубашку..."
   "Ты не такой псих, как кажешься..."
   "Они издевались надо мной... обе..."
   "Что они хотели от тебя?.."
   "Ничего... примадонна говорила, что я похож на ее сына... я был безумен, а она настоящая маньячка... это не все, что я хотел сказать, осмелился сказать...помню, я потерял сознание... очнулся я в постели служанки... она делала со мной все, что хотела и при свидетеле... в комнате был ее муж, писатель... как все интеллектуалы урод и импотент... он вел себя так враждебно... говорят, он спас ее, вытащил из публичного дома, где она пела обнаженная... ей было всего 17 лет...
   Она всего добилась сама... бог был милостив к ней, ранами которого мы все исцелились..."
   Писатель умолк...
   Странники шли молча, пока ночь не догнала их...
   Во сне писатель удостоился увидеть небо, потом преисподнюю, где его пытали огнем...
   Фома ничего не видел, он спал на коленях бога, и сам был богом...
  
   "Фома, обними меня..."
   "Что?.."
   "Мне холодно... и страшно... я боюсь темноты..."
   "Я тоже..."
   "В детстве мы все блуждали... и совратились каждый на свою дорогу, истязали себя и страдали добровольно...
   Потом было смутное время...
   В смуту многие были отторгнуты из числа живых, претерпели смерть за свои преступления...
   Примадонна родила от незнакомца и избавилась от младенца, оставила его голосящим у ворот монастыря, намучалась родами и осталась неплодная, о чем говорила не словами, сколько своими воплями, входила в роль несчастной для моего первого плача о смерти и воскресении... я написал его на третий день после возвращения из желтого дома... там мне снились сны о ней...
   Во сне совершилось мое спасение... сам бог говорил со мной... это были темные слова, пока они не сбылись...
   Помню, я приготовил гроб и могилу себе и ей, ждал ее, но она не пришла, явился этот урод, вздохнул мне в лицо, и я очнулся... урод ушел...
   Он изнывал в расслаблении, звал детей, которым не следовало и родиться...
   По какому суду делает или допускает это бог, у которого нет слабости или неосмотрительности?.."
   "Это укрыто от чувств и понимания смертных, но продолжай..."
   "Потом мне было видение...
   Не могу я восстановить, что разрушил... и не могу плыть с тобой, чтобы искать бога в море... и ждать не могу, когда бог наклонит небо и сойдет ко мне..."
   "Обещай, что дождешься..."
   "Как я его узнаю?.. он будет одет как епископ, священник или дьякон?.."
   Фома промолчал...
   "В видении мы отправились с тобой по морю на остров... а с острова прямо на небеса, в яблоневый сад, чтобы отведать запретный плод...?
   Фома, ты слышишь?.."
   "Что?.."
   Странники услышали смех и разговоры, но никого не смогли разглядеть в тумане, опустившемся на воду...
   Голоса удалились...
   "И что дальше?.. продолжай..."
   "Мы покинули рай и пошли по небу как по тверди... мы шли, пока не появилась церковь без купола и креста, окруженная водой...
   "Здесь и будем ждать дня Страшного суда..." - сказал ты...
   Ночь мы провели в церкви, пели псалмы и скорбные гимны...
   Разбудили нас крики и стоны...
   Сдвинулась плита в полу, и из ямы вылезла женщина... выглядела она ужасно...
   "Вы выглядите не лучше..." - заговорила она... - Они пытали меня огнем, насаживали на вертел и крутили... я едва спаслась... откуда силы взялись, чтобы сдвинуть эту плиту..."
   Женщина прислушалась...
   "Притихли, затаились...
   Совершите назначенное вам покаяние, иначе вам не избежать пыток прежде дня Страшного суда, и не найдете вы места вашего воскрешения..."
   "Ты кто?.." - спросил Фома и с недоверием глянул по сторонам...
   "Я послана Господом... я была монашкой... не удивляйтесь, это в божьей власти..."
   "Куда ведет эта дыра?.." - спросил писатель...
   "Этот путь ведет в преисподнюю..."
   "Одна участь у нас всех, все мы ходим в темноте, в нее и провалимся, как в яму вместе со своими видениями и своей реальностью..."
   "Будет плач и скрежет зубов..."
   "Одни говорят о конце света темно, другие излагают это яснее, если только это конец, а не начало..."
   "Отец отдал весь суд сыну, чтобы его чтили..."
   "И что потом?.."
   "Мертвые в гробах услышат голос и оживут, изыдут из темноты, настало уже время, а те, которые не оживут, умрут второй смертью, тьма пожрет их, проклятых... услышим мы их вопли, колеблясь умом..."
   "И все останется тем же?.."
   "Нет, мы не оживем, если не умрем, через смерть мы возвращаемся... все воскреснем... бог, как отец, будет носить нас на руках и утешать... обещается нам это блаженство..."
   "Это кажется мне невероятным... что с тобой?.. ты побледнел..."
   "Земля дрогнула под ногами..."
   "Тебе показалось, я ничего не почувствовал... если что-нибудь происходит, то так оно и должно быть..."
   "Опять этот толчок повторился..."
   "Ты был счастлив с примадонной?.."
   "Я был жалок... все, что было усыплено во мне, пробуждалось и порождало хаос...
   Опять этот толчок... кажется, я схожу с ума, получаю ложные представления..."
   "А что, если это бог пытается достучаться до тебя?.."
   "Почему он проявляет себя так странно?.. и должен ли я ему доверять?.."
   "Все мы носим в себе свою смертность и грехи..."
   "Я всего не помню... все это происходило со мной у нее вспоминается как сон... бог лепил людей из глины, обжигал и оживлял их... они приобретали форму и совершенство, я же оставался бесформенным, воспринимая происходящее не зрением или каким-либо иным чувством... помню, земля была безвидна и пуста... она казалась мне плоской... она висела над бездной тьмы, разлитой в пространстве... царило безмолвие... вдруг тьма заговорила: да будет свет!.. и стал свет, отделился от тьмы звуком слов...
   Слова были из тьмы, которая всегда была для меня как бог...
   Я постепенно оживал, начинал существовать, я мог слышать и понимать, оставаясь бесформенным, не в следствии того, что тьма во мне нуждалась... она обволакивала меня...
   Монах говорил, что из тьмы произошло и образовалось все, что можно распознать, еще невидимое и неустроенное..."
   "Продолжай..."
   "Тьма отступила, она наблюдала, не вмешивалась...
   Настал вечер, потом ночь... ночь пришла оттуда, куда ушел день, и царила, пока не вернулся день, и я смог увидеть то, что изменилось... я уже был не бесформенной сущностью, я воскресал...
   Хор лягушек отвлек меня... я увидел свое смеющееся отражение в воде у стены замка... вода казалась зеркалом... опасное заблуждение...
   Из зеркала кто-то глянул на меня, наморщился и исчез, а посреди воды образовалась и утвердилась твердь...
   Светало, различалось уже лицо неба... облака лежали на склонах гор... по склонам бродили животные, защищающие себя рогами и копытами
   Я стоял и смотрел... я жил, и вдруг понял, что это сон, иллюзия, пшик... надо было просыпаться и все начинать сначала, снова родиться, но сил не было выбраться из темноты наружу, к богу, к тому, что сотворилось и уже имело бытие...
   Я обрел форму, чувства... умолчу, какую форму имела земля, небо, море, поскольку это знание бесполезно для спасения и блаженства...
   Я имел возможность изменяться, и изменялся... изменялась земля, изменялось и небо... вслед за закатом сотворилась луна и звезды для красоты ночи..."
   "Продолжай..."
   "Надо помолчать, чтобы не открыть что-нибудь недозволенное, неподобающее...
   Я лежал на ложе и прислушивался... пел хор лягушек, прерываемый воплями выпи, доносились голоса и прочих жителей ночи, не погибших от нашествия грязи, когда она спустилась с гор после потопа...
   Встало утро, постепенно открывая все сотворенное и видимое, все бездны и пропасти, которые еще не имели обитателей...
   Стали более ясно представляться очертания гор, и то, что раньше казалось темным...
   Птицы летали, рыбы плавали... были среди прочих существ и ангелы, облеченные в тела... многое о них преувеличено, тем не менее очевидно...
   Я лежал на ложе из листьев, испытывая некую тупость чувств и слабость...
   День был тихий, безветренный, в отличие от ночи, полной ветров, молний и громов...
   Бог сотворил меня и благословил двуполым, я это узнал, когда ласкал себя...
   Избави меня бог от этого безумия...
   Потом было много дней похожих на минувший день, когда я бесформенный, приобрел тело и форму...
   Я был один, мое отражение следило за мной из воды, подглядывало...
   Прилично ли говорить об этом, но я был красив...
   В аду я обновился, стал спасаемым...
   Помню, размышляя об этом, я заснул...
   Во сне все сотворенное погибло вместе с землей и небом...
   Я очнулся от вопля, я вопил, мне было страшно...
   По моему отражению в воде пробежала рябь, мое лицо наморщилось, постарело...
   Я встал на ноги, я стоял, покачиваясь, и следил за отражением, потом пошел вдоль берега, оглядываясь... тень шла за мной, потом отстала...
   Весь следующий день я провел в убежище из листьев... одиночество меня пугало...
   Наступила ночь... я был не один, бог сотворил мне женщину... пока солнце спешило к тому месту, где оно должно было всходить, я пламенел любовью, но был отягощен немощью тела...
   Под утро поднялся ветер...
   Прибой исполнял реквием, в мороси блистали молнии, молча, без звука...
   Все эти волнующие явления, кажущиеся мне беспорядочными, изменили лик неба, прочертили паутину трещин по земле...
   Я очнулся от сна, почувствовав чье-то дыхание... женщина дышала мне в лицо... она спала...
   Я огляделся... я уже был введен в рай... пока я спал, бог насадил рай и сотворил из моего ребра мне жену... и это не образно... я увидел затягивающуюся рану в боку...
   Бог привел мне жену, сказал: не хорошо человеку быть одному, плодитесь и размножайтесь... змея я не видел... впрочем, об этом мне не дано ни думать, ни говорить...
   Бог был с нами, он прогуливался по саду... мне кажется, я знал его раньше, прежде чем он слепил меня из глины, обжег и оживил... впрочем, нет надобности доискиваться...
   Монах сказал, что в Адаме все мы согрешили и умерли, даже не родившись...
   Одно мне ясно, что рожден я был не от родителей... я был сотворен... и возможно вопреки моему намерению... я знал, что буду таким... и достигну старости..."
   "Не будем углубляться в эту тему... продолжай..."
   "Я записал это видение, которое говорило о конце, и не обмануло, сбылось, не отменил бог, угаданное мной...
   Господи, прости, ибо не знал я, что делаю... я ушел от примадонны, скитался, проповедовал, ... время было смутное, помню, вострепетали горы, бездна подала свой голос, и ринулась грязь, не скрытая, явная, смиряя людей угрозой... помню, как у меня задрожали губы, я запел плач о терпеливых в скорби..."
   "Продолжай..."
   "Мне трудно дышать, и я не вижу тебя, вижу лишь чью-то тень, молчаливую, бездушную... но я продолжу... воцарилась смута надолго и повсюду... оракулы и пророки давали свои предсказания, изложенные в плохих стихах... ждали конца света и воцарение тьмы..."
   Писатель умолк...
   Заговорил Фома...
   "Звуки трубы раздадутся и лик земли изменится...
   Огонь вспыхнет, пожирая все...
   Врата ада распахнутся...
   Услышат, имеющие уши, плач и скрежет зубовный...
   Померкнет солнце...
   Небо в свиток совьется...
   Луна станет мрачно-кровавой...
   Горы опустятся, а долины поднимутся...
   Погибнет земля...
   И снова прозвучит трубный глас печально-возвышенный...
   В бездне неба возникнет знак рыбы, как в глубине вод...
   На землю сойдет Спаситель не ложный и измышленный...
   Он будет судить живых и мертвых...
   Он предаст себя потом в руки нечестивых...
   Увенчается терновым венцом...
   И среди дня будет ночь...
   Он умрет, лицо его покроется потом и кровью...
   Три дня он будет пребывать в аду...
   Из ада он выйдет вместе с возвращенными...
   В кратких изречениях он изложит некие истины..."
   "И мир исчезнет в пепле пожара...
   Это был любимый плач примадонны..."
   "И все же, что с ней случилось?.."
   "Она утонула... она уехала на воды и пропала без вести... меня допрашивали... одно время я жил с ней, писал ее мемуары... она превратила мою жизнь в ад, заставила меня бежать из нее, эти постоянные обиды, ревность, сомнительное перемирие, война без какого-нибудь мира быть не может... и снова война... я пережил и коварство ее родственников... говорят враги человеку - домашние его... я был похож на ожившего мертвеца... жалкое зрелище... они терзали меня, доискивались, виноват ли я в ее смерти... будучи невинным, я терпел... я омыл бы ее слезами и оживил, если бы это было возможно..."
   "Море ее омыло, прибой отпел, чайки были солистами..."
   "Она не утонула, ее убили..."
   "Как убили?.."
   "Было открыто дело... я оказался свидетелем, потом обвиняемым...
   Я совершил то, чего не совершал...
   Преступление не осталось безнаказанным, нашлись свидетели... меня судили, отправили по этапу... паром, на котором я переправлялся через пролив, налетел на рифы, перевернулся и затонул... я чудом спасся... скитался в песках...
   Бог вывел меня из бед моих..."
   "Странное совпадение... я был на этом пароме..."
   "Я бежал от примадонны... она охладела ко мне...
   Я был жалок, звал смерть, и она пришла со свитой ангелов...
   Помню, я увидел примадонну в волнах с этим чудовищем... впрочем, вероятнее всего, его не существовало, как не было в действительности множества других ее мужей, от которых она рожала детей, оставаясь невинной... дети ее скитаются по одному...
   Из любви или от страха она встречалась с уродом, иначе он не существовал бы вовсе...
   Ее встречи с ним были болезненны... уже бездушный, с ней он воскресал и успокаивался, лежал, лишенный всякого чувства, испытывая лишь позывы похоти...
   Ничего не происходит помимо бога, Творца и Распорядителя...
   Это чудовище изнасиловало ее в 13 лет, потом в 17 лет, и превратилось в нечто...
   Несчастным он стал заслуженно и справедливо...
   Не все бог отнял у него, нечто оставил, чтобы было ему, о чем скорбеть..."
   "И о чем же?.."
   "О потерянном рае...
   Уродство изменило его, заставило жить верой, а не видениями...
   Он ждал ее...
   Не знаю, что было причиной этих ее посещений?.. возможно, не любовь или страх, а искреннее расположение...
   Я считал все это недостоверным, пока не столкнулся с ней в переулке у дома с крыльями флигелей... за стеклами окна я увидел лицо этого урода... он улыбался, кривил губы..."
   "Некоторым полезно рабство..."
   "Возможно, это была ее месть...
   У нее было много мужей...
   Я спрашивал монаха: молитвой к какому богу я мог бы отвлечь ее от чувства оскорбленной жены..."
   "И что ответил тебе монах?.."
   "Мысли человека не поддаются исправлению...
   И я ему поверил... помню, я предстал перед богом в опоясание из листьев... это случилось в преисподней, которой и бог ужасался, перед которым трепещет небо, море и земля...
   Я был Адамом...
   Все это я пережил во сне...
   Хочу тебе сказать нечто удивительное и невероятное, я почувствовал Его присутствие..."
   "Бог ли это был?.."
   "Я видел шествие душ, одаренных бессмертием... они покидали преисподнюю... тела их были подвержены истязаниям и увечьям..."
   "Сон дал тебе впасть в заблуждение..."
   "О чем задумался?.."
   "Я думаю о безумии примадонны, о чудовище, ее муже, и опасном падении ее через него... но продолжай..."
   "Место примадонны не долго пустовало... одно время царствовала на престоле старуха... ее изгнали... потом было нашествие грязи и война с собаками... я был ранен, попал в плен, почти год провел в яме, потом пас овец, пока хозяин овец путем смерти не отошел в свое место... я вернулся в город, жил в угловой комнате дома с крыльями флигелей, писал плачи на заказ...
   Творил не я, творил бог... моими устами он объявлял покойникам, что их ждет: одни возвысятся, вознесутся, других смерть обезобразит...
   Дом обветшал, был признан не годным для проживания... меня выселили... я жил на кладбище, прогуливался среди могил... помню, ночью мне приснился странный сон... я умер, меня обмыли и отпели... дьякон с кадилом отпевал, и двое незнакомцев с лопатами..."
   "Это что-то значило?.."
   "Конечно... ничто не может быть просто тем, чем является..."
   "И кто были эти двое?.."
   "Она писательница, писала плачи, а он композитор, сочинял музыку к плачам...
   Помню, от его музыки у меня мурашки по коже побежали, я заплакал и очнулся..."
   "Что-то еще?.."
   "Я вспомнил... ты был в моем сне..."
   "И что я делал?.."
   "Ты спал... и храпел... да, вот еще странность... небо в моем сне было твердое, а земля плоская и зыбкая...
   Думаю, я знал, что умер, но не знал, что знаю это... и я не знал, как мне выбраться из этого кошмара..."
   "Почему ты говоришь шепотом?.."
   "Не знаю... со мной что-то не так... я все еще на кладбище, среди могил..."
   "Ты дрожишь..."
   "Мне холодно, и я боюсь... я куда-то проваливаюсь, куда-то в темноту..."
   "Успокойся, мне тоже снился сон... не спрашивай, о чем?.. жизнь переполнена заблуждениями и скорбями людей, и не только людей, бесы тоже скорбят и терпят мучения... иногда им оказывается пощада без нарушения справедливости, хотя она не проявляется с очевидностью... и это правда..."
  
   * * *
  
   Всю ночь лил дождь... завесы неба, разрывали молнии и громы сверху донизу...
   Писатель спал, Фома пел плачи, испускал рыдания... он переживал историю писателя и примадонны...
  
   * * *
  
   Утром, когда странники вышли наружу, они увидели, что было совершено ночью...
   Они вернулись в убежище, ждали, когда потревоженная земля и море успокоятся...
   Ожидание могло привести их не к спасению, а к гибели...
   С гор спустилась грязь... она остановилась у входа в убежище, стояла и ждала...
   "Фома, расскажи мне о себе..."
   Фома поведал писателю свою историю, примешивая к ней ложь...
   История Фомы была темной...
   "Все мы пришли из темноты, и в темноту уйдем, испытав сладость жизни и горечь смерти... прости Господи, и молись за нас..." - размышлял писатель...
   Он лежал и прислушивался к глухому, колеблющемуся голосу Фомы...
  
   Фома был сиротой, воспитывал его дядя, полковник, он воевал, имел ранения, награды, был в плену, пас овец в горах, бежал, бежать ему помогла женщина, он прожил с ней почти 7 лет, но не имел от нее детей, не благословил его жену бог... он вернулся в горы, почти год от него не было никаких известий... жена встретила его со слезами, бог не дал ей детей и отнял мужа... она простерлась перед полковником...
   Полковник был не один, в складках его плаща прятался мальчик 7 лет...
   Бог узнал его желание и сотворил ему сына...
   Мальчик стоял перед ним дрожащий, промокший до нитки, плачущий... случившийся от дождей оползень лишил его родителей и дома, в котором прошло его детство...
   Мальчик чудом выжил, выполз из земли, и встал на ноги, испугав и удивив полковника...
   Полковник обнял мальчика, спрятал его в складки плаща и поспешил к жене...
   Мальчик рос молчаливым и задумчивым, жил как какой-нибудь ангел... говорил он медленно и странно, как говорят во сне...
   Мальчик был предметом удивления в школе, потом в монастыре, куда попал после пожара...
   Дом и его приемные родители мальчика сгорели в огне...
   Дым унес их души на небо...
   Мальчику было 13 лет, он казался взрослым, исполненным лет и смирения...
   В монастыре он переписывал порченные рукописи, и стал писателем...
   Он писал плачи и комментарии на библейские события, преуспевал...
   Плачи его были исполнены скорби...
   Никто не видел, чтобы он смеялся громко...
   Многие видели, как он беседовал с ангелами, и они повиновались ему...
   Однажды мальчик исчез... он пропадал шесть или семь дней, думали, что он погиб или восхищен на небо живым как девственник...
   На седьмой день он явился старый и жалкий на вид...
   Его спросили: где ты был?..
   Он сказал:
   "Со мной случилось то, что бог мне приказал... я проповедовал беженцам..."
   Вскоре мальчик снова исчез и пропадал шесть или семь лет...
   Явился он с книгой плачей и комментарием на апокалипсис Иоанна...
   Бог уготовил жилище в его душе...
   Настоятель монастыря, увидев его, исполнился страха, стал дрожать, вдруг выкрикнул:
   "Кто ты?.."
   "Я Фома..."
   "Нет, нет... Фома умер, мы отпели и похоронили его..."
   Фома не умер, он сошел с ума, когда открыл людям все свои мысли... он говорил им, что спасет их и искупит их грехи...
   Один глаз у него плакал, а другой радовался...
   В желтом доме у Фомы появилась женщина... он исповедался ей...
   Они были гораздо ближе, чем делали вид...
   Женщина была философом, опиралась на разум, логику и здравый смысл, не признавала ничего мистического, считала, что истина не должна основываться на вере и каких-то предчувствиях...
   "Все метафизические утверждения бессмысленны, бессмысленна и сама идея бога, как и его идеи добра и зла..."
   Монолог женщины длился и длился...
   Вдруг она сказала:
   "Я беременна..."
   "Сиди спокойно и не говорил лишних слов... - сказал Фома... - Будь осторожна, нас подслушивают... позволь мне прикоснуться к твоему чреву... не смейся..."
   "Мне щекотно..."
   Женщина глянула на Фому, рассмеялась, назвала его Фомой неверующим...
   "Я не поверю, если не удостоверюсь... мне было обещано от бога это дитя..."
   Женщина успокоилась, заснула и увидела во сне младенца...
   Младенец был двуполым...
   Женщина закричала и очнулась в ужасе от увиденного...
   Оставаясь лежать, она глянула на Фому, который стоял у окна...
   Фома видел себя в раю, где-то в глубине неба...
   Рай был пустой, покинутый богом...
   Ему стало страшно, он упал на лицо свое, его охватила дрожь...
   Женщина умерла от родов...
   Фома не знал, куда пристроить себя, хотел повеситься, но не смог достать веревку...
   Фома не вернулся в монастырь, скитался, среди святых и грешников, оставался верен богу, пока не умерли все, искавшие его жизни, чувствующие себя оскорбленными...
   Бог проклял их, ибо они были сынами смерти и приспешниками сатаны...
   Однажды уединение Фомы окончилось, он проснулся... он спал на ложе из опавшей листвы...
   "Боже, скажи, как мне жить дальше, как спрятаться от грехов?.."
   "Этого тебе никто не скажет..." - сказал писатель...
   "Что ты сказал?.."
   "Покайся и расцветешь... но продолжай..."
  
   Днем Фома был солнцем, ночью луной...
   Писатель не спал, он слушал, как в молчании росла трава, и о чем шептались камни...
   "Фома, мне холодно, укрой меня..."
   "Хорошо... что случилось?.."
   "Я хотел увидеть кое-кого, но не смог..."
   "Что ты хотел увидеть?.."
   "То, чего уже нет?..
   К церкви с трех сторон подступала вода, с четвертой стороны ее защищало топкое болото... я увидел ее и восхитился ей...
   Когда начали строить канал, церковь затопили... она утопла наполовину и осталась без кровли и креста...
   Вокруг церкви образовалось море... место было уединенное, я поселился там с совами, размышлял о тайнах бога, учился благословлять, а не проклинать и говорить неразумно и несдержанно... размышлял я и о том, откуда я, какой срок жизни мне на земле?.. размышляя, я уснул, и во сне увидел женщину, я говорил с ней, и она видела меня... мы говорили о том, что было до сотворении рая, и бог был с нами...
   Очнулся я весь радостный, улыбнулся утру и тому, что подумал про себя..."
  
   * * *
  
   Содрогнулась земля и небо наполнилось птицами голосящими, и птенцами птиц, оставившими разоренные гнезда...
   Удивились странники и пали на лица свои, испытав страх Божий...
   Дождь лил 7 дней, размыл дорогу и остановил исход беженцев... они заняли все расселины и птичьи гнезда...
   Фома смотрел на них и пел плачи, не голосом, но всем существом своим...
   Услышав пение, но не увидев певца, беженцы стали волноваться и печалиться, тосковать даже до смерти, не думая, что это может произойти на самом деле...
   Многие вышли на размытую дождями дорогу, по которой они шли...
   Дорога ушла под воду...
   Им пришлось сойти в воду со страхом и надеждой, простерши руки...
   "Для чего это?.."
   "Им нельзя было спастись иначе, не став рыбами... это знак Иисуса... все в нем и для него...
   Подлинно так было... не сомневайся...
   От страха освободилось сердце, и, слепой, я прозрел и утешился...
   И случилось это на шестой день моего стояния на коленях...
   Я как будто воскрес из мертвых...
   Случилось это после того, как Господь измерил новое небо пядью, и землю, место моего покоя, горстью...
   Обо всем этом мне было наперед объявлено...
   Царство Божие существует... я сделался в нем новым, вновь созданным..."
   "Как это?.."
   "С помощью бога, верой и терпением...
   Кто желает спастись, обращается к тому, кто живет и говорит в нас...
   Человек праведный и смиренный - это храм Божий...
   Трудные обстоятельства для него - это благо...
   Не называй все собственностью...
   Не будь двуязычным...
   Вспоминай бога днем и ночью...
   Путь тьмы искривлен и исполнен проклятия...
   Покайся!.."
   "Ты в своем уме?.. напугал меня своим воплем..." - писатель привстал, с изумлением глянул на Фому... - А тебя кто напугал?.."
   "Кто меня напугал, их уже нет..."
   "О чем задумался?.."
   "Размышляю о том, что вся наша история - это повествование о грехе...
   Бог слепил Адама из глины, обжег и оживил...
   Ева вышла из Адама, совратила его, послушавшись наущениям змея, и он согрешил...
   В раю случилось грехопадение, противление тирании бога...
   Бог сказал: плодитесь и размножайтесь, и удалился, испытывая возмущение...
   С тех пор мы рождаемся в грехе... исход в ад нам предуказан...
   Что мы испытываем, когда кромешная тьма окружает нас?.. волнение, колебание, панику...
   Что дальше?.. что-то недолжное, безумное..."
   "Слова, слова... все это лукавство слов, суета, обман или просто ложь..."
   "Грех - это одежда человека, которую нельзя сбросить...
   Устами своими и языком мы приближаемся к богу, сердцем же далеко отстоим от него, нам недостает внутреннего одухотворяющего начала, искренности чувств...
   Нет уже среди людей Ноя, и ранее Еноха, ходившими перед богом... они обрели благодать, несмотря на свою склонность к греху из-за грехопадения Адама...
   Нет ни одного чистого, рожденного от нечистого...
   Все мы являемся носителями греха..."
   "Фома, ты думаешь, что мы все грешники по самому своему существу?.."
   "Не знаю..." - Фома встал и отступил в тень...
   "Не стоит смущаться, отступать... грех из рая распространился за его пределы и обнял всех, переставших бодрствовать над греховными помыслами, которые всегда готовы вырваться наружу и произвести известное действие..."
   Писатель проникся скорбным покаянным чувством и запел плач, который так любила примадонна, о том, что мать зачала его и родила в грехе, и этот грех бог ставит ему в вину...
   "Возможно я заблуждаюсь, говорю ложь... все эти предположения о врожденном грехе не исключают и других предположений, хотя они могут происходить из неправильно понятых фактов..."
   "Смотри, смотри, что это с ними..."
   Беженцы обступили мальчика 7 лет, смеясь и плача...
   Мальчик упал с дерева и чудом спасся...
  
   * * *
  
   Светало...
   "Фома, ты плохо спал..." - заговорил писатель...
   "Во сне я пережил панику и тревогу, тоску и ужас... смерть приблизилась ко мне, обняла...
   Я испытал соблазн...
   Ее близость меня смущала и пугала...
   Она играла со мной...
   Она ласкала меня и унижала...
   Помню, я что-то сказал ей... я не должен был этого говорить, но сказал...
   Я прятался от нее...
   Она ходила, искала меня или делала вид...
   Такой был сон..."
   "Странный сон..."
   "Без смерти жизнь лишена смысла..."
   Фома умолк, снова заговорил:
   "Время было смутное... пророки и прочие, не зная правды Господа, пытались установить свою, в несчастьях этой жизни они создавали для себя блаженство... они заслуживали гнева Господа и были пойманы грязью...
   Ушла грязь, успокоилась, народ радовался, веселился и жил с богом, ставшим человеком, но лукаво сердце человека и испорчено, не узнали его...
   И все же он придет, изгонит Сатану и его ангелов... люди поклонятся ему, каждый со своего места, и спасутся...
   Видел я все это в ночном видении...
   Господи потряси небо и сушу, пусть придет желаемый всеми и спасающий, подвинет народ к вере...
   Помню, я очнулся в яме, в которой не было воды... мимо шли люди с печальными лицами и в траурной одежде... они бросали в меня комья грязи... меня не распяли, а бросили в яму, я не оправдал их надежды...
   Я был писателем, а не богом, писал о свершившихся событиях, стал известным и знаменитым...
   Говорят, были среди моих писаний, которые выдавались за мои, но моими они не были...
   Писал я не из стремления к славе, а из любви к истине...
   Были ли мои плачи истиной или нет?.. бог знает... он говорил через меня, как человек видимый, родившийся от девы чудесным образом, которого убили, потому что ему надлежало умереть и воскреснуть телом из мертвых в аду на третий день, и вознестись на небо к Господу спустя сорок дней...
   Это не моя выдумка...
   Господь явил мне это видение, хотя я не имел доступа к нему...
   Твои плачи и скорбные увещевания услаждают мою душу, потому что источником служит любовь и сострадание... они делают меня блаженным, но, увы, кажется, близится конец всех благ, впрочем, как и зол, и многого другого, а блага своего я еще не видел, жду..."
   "Монах говорил, что искать благо нужно верой..."
   "Не то я делал, что хотел, давал увлечь себя к совершению греха с сочувствием ему..."
   "Праведная жизнь нам не по силам... зло живет в нас или мы живем в нем...
   Монах говорил, что блаженными сами собой мы не делаемся, помогает нам Господь, тот, кто дал нам веру...
   Увы, бог покинул нас, отсюда и все бедствия, которые можно назвать или придумать...
   Что делаем мы, запутавшись, бросаемся к смерти, доходим до такого бессмыслия...
   Фома, ты спишь?.."
   "Нет..."
   "Опять дождь... земля пахнет кошачьей мочой...
   Я просто чахну здесь, не нахожу вдохновения, слов, красок..."
   "Молись..."
   "Я молился... не помогает... мне страшно..."
   "В детстве жизнь пугала меня, не смерть... я засыпал, чтобы проснуться в раю... там царило бесстрастие, не было смерти... бог слепил Адама из глины, обжег и оживил для вечной жизни... потом сделал Еву из его ребра..."
   "И что?.. что ты хочешь этим сказать?.."
   "Я хочу спросить: зачем?.."
   "За величественной историей миротворения следует печальная история греха...
   Люди склонны к падению, смущаемые страстями..."
   "Ева первая упала, породила грех, возжелав удовольствия... отважилась... захотелось ей, чтобы у Адама открылись глаза, и он стал как бог..."
   "Глаза у Адама открылись, и он увидел свою наготу..."
   "Да, и случилось это во время прохлады дня, когда бог прогуливался...
   Они услышали шаги Бога и скрылись среди деревьев..."
   "Говорят, что, только пережив грехопадение, человек стал человеком, перешел из детского состояния невинности в состояние нравственной свободы, стал как бог в познании добра и зла... впрочем, это история, но не действительность..."
   "Кто может родиться чистым от нечистого?.."
   "Согласен с тобой... мы податливы на соблазн... Ева узнала от змея о всех прелестях чувственного влечения..."
   "Откуда взялся в раю этот змей с притягивающими глазами и печально просвещенным лицом?.."
   "Что ты на меня смотришь?.. я что, похож на змея?.."
   "Говорят, в змее скрыта увлекающая ко греху сила..."
   "У меня змеи вызывали ужас, а не искушение к чувственному удовольствию...
   Дядя, полковник, панически боялся змей..."
   "Кто?.."
   "Дядя... он воспитывал меня... он был странным... я думаю, от одиночества..."
   "Он думал о самоубийстве?.."
   "Нет... не знаю... жизнь всего одна... у меня были такие мысли... дядя говорил, что я сплошное разочарование... я не знал, чего я хочу... я был как тень, незаметным...
   Дядя был полковником, генералом не стал... он говорил, что я то ли есть, то ли меня нет... он учил меня читать и писать, но я читал не то, что было написано в книге...
   Из-за меня у дяди начались неприятности, моя мать была еврейкой, и мы переехали к морю...
   Дядя заболел, он изнемогал, лежал как мертвый...
   Я не знал, чем ему помочь, мне было 9 лет...
   Он просил привести дьякона с кадилом...
   В бога дядя не верил, но боялся его...
   Звали дьякона Фома, как и дядю...
   От дыма дядя раскашлялся и ожил, поднялся с одра...
   Дьякон сказал, что дядя выплюнул змею, жалившую его...
   Я думаю, это была вдова, которой он отказал в близости...
   Он боялся ее ласк...
   Не похожа она была на дочерей Евы...
   Собственный сын отрезал ей голову и исчез вместе с головой...
   Говорили, что он был одержим бесами, пророчествовал и предвещал разные вещи...
   Когда бесы овладевали им, он срывал с себя одежду, бегал нагой и бросал камнями в женщин, охваченный смущением и страхом...
   Он называл себя Адамом...
   Обычно его сопровождала свита ворон и собак...
   Он был влюблен в примадонну... это она загнала его в царство тьмы...
   Она была знаменита... величайшая из всех... публика ее обожала
   Мальчик ее пугал... он не был похож на обычного смертного...
   Как-то он попросил у нее разрешения сопровождать ее...
   Она согласилась и пошла с ним...
   День уже склонился, ночь приближалась...
   Больше никто примадонну не видел...
   Мальчика нашли в замке примадонны плачущим и жалующимся:
   "Она поцеловала меня и бросила..." - бормотал он...
   Неожиданно слезы уступили место смеху, а жалобы превратились в крики радости...
   "Я вижу ее... она посмотрела на меня... посмотрела и отвернулась... это не она..."
   После приступа возбуждения мальчик уснул...
   Сон не исцелил его...
   Ему приснилось, что он умер... он жалобно кричал во сне и звал примадонну, просил обмыть его и отпеть...
   Он копал могилу, бросал землю вверх и бормотал:
   "Я буду с ней счастливым... это же не запрещено..."
   Мать не приближалась к сыну, стояла молча поодаль... она не хотела приближаться к нему по причине ревности, которую она ощущала:
   "Это не мой сын, мой сын умер... эта женщина убийца, она убила его... забросайте ее камнями, распните эту ведьму..."
   Мальчик возразил матери:
   "Не обвиняй ее в преступлении, которого ты не можете доказать..."
   "И чем все кончилось?.."
   "Кончилось все ужасно..."
   Фома увидел примадонну на кладбище с заломленными над головой руками, проливающей слезы... окружающие ее поклонники тоже рыдали...
   Она играла роль, искала для мальчика избавления с верой о помощи бога...
   Увы...
   Мальчика мучил сатана... он кусал свои руки и лаял, пытался укусить и мать... он причинял вред себе и окружающим, но был уверен, что пришел исцелить их, а не погубить...
   "Что за историю ты мне рассказываешь?.." - писатель был изумлен...
   "Странная история... мальчику надлежало умереть по суду за убийство, и воскреснуть... ему это было возвещено, но этого не произошло из-за нашествия грязи, потом была война с собаками...
   Дядя ушел на войну, а я попал в монастырь, уверял монахов, что я праведник и избранный, а примадонна не грешница, а святая...
   Мне было видение, я умер и воскрес, сохранив тоже тело, с которым я родился, и жил еще почти тысячу лет...
   И все же все мы умрем, сменив жизнь на смерть в день ужаса, тревоги и великого смятения...
   Мне было предсказано... бог оставит нас..."
   "Это несправедливо... не молчи, продолжай, я хочу услышать, что случилось с примадонной?.."
   "После нашествия грязи трудно было найти следы ее дальнейшей судьбы, продолжила ли она свое существование или оно было прервано, знает только бог...
   Горы понизились, а долины возвысились, и сошла грязь с гор от стремления к ложному плотскому блаженству, так как нет ничего лучше...
   Грязь сделала, что задумала сделать...
   Женщины рожали уродов, некоторые имели один глаз посредине лба, у некоторых ступни были обращены назад, были и двуполые, правда, долго они не жили...
   Творец всех был бог, хотя я и не знаю, с какой целью он это делал... и все они произошли от того одного, который создан был первым...
   Они были весьма непохожи на тех, от кого родились, но и среди них были ищущие бога...
   Стена замка сохранила их изображения в полный рост...
   Жуткое зрелище...
   Говорят, мальчик созерцал и видел то, что случилось, хотя у меня и возникают сомнения на этот счет...
   Не он ли привел грязь и собак с собой?..
   Он считался неблагонадежным...
   Мать мальчика прокляла замок примадонны...
   Там теперь болото...
   Бесы воспламеняют страстями прохожих, и они чтят то, что за них было совершено прародителями притворно или искренно, лежат друг на друге и стонут, как от страдания, правда, страдают они только внешним образом, звуками голоса...
   Они не понимают, что это таинство Писания...
   Был ли в замке мальчик?.. не думаю, что его там не было...
   Возможно, это он нарисовал на стенах замка все эти сцены Страшного суда...
   Мальчик был уверен, что все это будет...
   Ты не спросил, откуда я знаю обо все этом?.."
   "У меня нет недоверия к тому, что ты говоришь..."
   "Мальчика спрашивали: когда это будет и каким образом?..
   Он отвечал:
   "Я не знаю, отец знает..."
   Будет скорбь, страх и смятение... многие окончат дни своей жизни раньше времени...
   Вышли они из грязи, и в грязь вернутся, не оставив потомства...
   Помню при захождении солнца сон напал на меня... во сне было слово ко мне Господа...
   Господь обещал мне покровительство и потомство, которое не сосчитать, как не сосчитать звезд на небе..."
   "Их все и не увидеть..."
   "Я не поверил Господу, я поверил мальчику...
   Мальчик сказал, что люди будут пришельцами на земле...
   Говорил мальчик так уверенно, что никто не усомнился...
   Он сказал:
   "При заходе солнца исход будет в темноту для спасения через огонь, и для осуждения в огне..."
   На мальчика был сделан донос, но не было закона, который он нарушил, чтобы подвергнуть его преследованию... нет закона, нет и преступления...
   Всем нужна благодать отпущения грехов, поскольку люди смертны...
   На них грех, из-за прародителей..."
   Писатель заговорил невразумительно о первородном грехе, и явлении ему примадонны в роли Евы, которая, без сомнения, была ангелом, хотя некоторые полагали, что это не так...
   Взору писателя примадонна открывалась не той, кем она была, прикрываясь маской и известной ей ролью...
  
   В этом месте повествовании оказывается некоторая темнота, требующая разъяснения...
   "Говорят будто бы на месте замка кто-то поселился, сошел с неба, наделал кирпичей, обжег их огнем и построил башню, высотой почти до неба, после чего перестал строить...
   Это был путь к богу...
   Бог разрушил замок, он оказал примадонне милость, дал себя увидеть и узнать..."
   Писатель умолк, снова заговорил, вернулся назад, рассказав о нашествии грязи, войне с собаками и прочих бедствиях своим раздвоенным языком...
   "Сошел с неба дождь...
   Дождь омыл меня и отпел...
   Я очнулся в радостном удивлении и сомнении: я ли это?..
   Однако, все рассказывать было бы слишком утомительно...
   Мне было искушение, которое я должен был принять с радостью, но я не решился..."
   "Тебе нужно было повиноваться, а не рассуждать..."
   "Может быть, ты прав..."
   "И чем все кончилось?.."
   "Я увидел себя в раю, я стоял, запутавшись рогами в кустах...
   Кого я представлял собой?.. разумеется, Адама... потом явился Господь, сделав себя видимым, и сказал:
   "Плодитесь и размножайтесь..."
   Сказал он это с некоторым укором...
   После этого я проснулся, ожил в своем теле...
   Я лежал и смотрел на небо, где все исполнится из того, о чем было мне обещано Господом этого неба..."
   "О чем задумался?.."
   "Пытаюсь представить примадонну моей женой, Господь ведь не предполагал воздержание...
   Я был уже в возрасте и боялся за красоту жены среди чужих..."
   "Ты был среди чужих?.."
   "Не помню, что было потом... очнулся я стариком, изможденным и побежденным... я был не я, что-то иное, не знаю, что...
   Помню, остаток пути до замка я прошел машинально...
   Потом была ночь, и робкое призрачное утро, вызвавшее в памяти воспоминания о детстве...
   Все ушло, ничего не осталось..."
   "Тяжело тебе..."
   "Тяжело... жду встречи с примадонной с трепетом и страхом...
   Я весь в своего отца... отец не знал другой женщины... он служил, у него были заслуги...
   В жизни его было нечто такое, чем он превосходил других...
   Мать родила троих сыновей... первый умер еще во младенчестве...
   Мы с братом росли не одинаково... я был нетерпелив, любопытен, расспрашивал и удивлялся, пытался представить себе, что скрывается за словами...
   Многое осталось мне непонятным... остались сомнения относительно отца...
   Отец меня не любил, терпел...
   Бабушка по матери меня любила...
   Она благодарила бога за меня... это она испросила меня у него молитвой...
   Она учила меня не обольщаться, говорила:
   "Кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя, потому что горд...
   Гордые падают, а смиренные поднимаются...
   Бог возносит смиренных на небо, а гордых низводит в преисподнюю..."
   Бабушка была бедной... ее бедностью я обогатился...
   Помню, я перепирался с ней, и терпел поражение...
   Она говорила, что на небе время неподвижно, а здесь проходит...
   Любовь ее была от чистого сердца и веры в бога...
   Мне было пять или семь лет, когда я стал сиротой и появился дядя, полковник... он вскоре снова уехал...
   Бабушка была влюблена в полковника... высокий, стройный, вся грудь в орденах, как в латах...
   Бабушка была вдовой, муж бабушки умер от белой горячки, когда ее арестовали по доносу... это было до войны...
   Я следил за бабушкой и полковником...
   Время было смутное, все ждали конца света и воцарения тьмы...
   Дядя погиб, бабушка говорила, что он был обречен...
   Про меня она говорила тоже самое, но я увернулся...
   Конец света все ждали... монах говорил, что разрушение - это акт творения...
   Люди - жертвы собственных страхов...
   Помню, я написал плач о конце света, думал, что это что-то изменит... увы...
   Монах говорил, что я странный... он тоже был странным, он не боялся смерти и одиночества...
   Все живое умирает в одиночестве...
   Не знаю, зачем я все это тебе рассказываю... иногда мне кажется, что это не моя жизнь..."
   "Чья же?.."
   "Не знаю...
   Когда бабушка умерла, я уже был другим...
   Помню, я ехал ночным поездом на похороны бабушки...
   Кроме меня в купе была женщина... я ее напугал, очнулся с криком, бесы пытались увести меня в темноту...
   Как ты думаешь, кто их послал?..
   Ночью с неба сошел потоп судить живых и мертвых...
   Поезд остановился, дорогу размыло...
   Я увидел бедствие, предсказанное мне...
   Зрелище томило глаза и мучило душу...
   Ушла вода и земля снова сделалась твердой...
   Нельзя сказать, что сон был пророческий, но поезд три дня стоял посреди вод...
   Событие сна было налицо, бросалось в глаза нежелающим видеть это своей очевидностью...
   Я пытался очнуться, стоял, озираюсь...
   Вокруг ни души, как будто, все переселились в меня...
   Я описал все это в плаче... читающий, да поймет..."
   "Или придет в недоумение..."
   "Не всем была обещана вечность...
   Некоторые считали меня своим врагом, с жестокостью преследовали меня,.. остались шрамы на запястьях и на ступнях...
   Помню, я даже стал бояться, не совершил ли я святотатства, исполнив некое повеление Господа, неправильно понятое?..
   Бог искал меня, будто не знал, где я есть... он и говорил со мной, и трогал меня...
   Я смеялся, было щекотно
   Бог искал меня, чтобы спасти погибшее во мне...
   В видении я видел себя змеем в раю, уговаривал Еву согрешить...
   Я слышал слова, которые произносил раздвоенным языком... в них не было лукавства..."
   "И что?.."
   "Очнулся я от холода, одетый листьями, как чешуей...
   Я встал на колени, стою, смотрю на примадонну в изумлении, узнаю...
   Она спала, дышала тяжело...
   Я постепенно приходил в себя...
   Я вернулся в город, мне было уже достаточно лет, чтобы спуститься на землю и обзавестись женой...
   Театр закрыли на ремонт после пожара, и примадонна ухаживала за раненными...
   В больнице мы и познакомились ближе... ближе некуда...
   Я бежал от судьбы, вернулся на войну, был ранен, попал в плен, пас овец...
   До сего места мне помогал бог...
   Бог лишил меня своей милости, отнял у меня блеск в глазах и закрыл их бельмами...
   Я ослеп из-за ранения...
   В слепоте своей я видел видения, рисующие картины будущего... я ожидал мессию или кого-то другого, приход которого был отложен, но он придет в свое время, скрывая лицо свое, о чем ясно показывает история уже совершившихся событий... из истины она ниспавшая в суету..."
   "Все это совершенно не может относиться к тебе..."
   "Не всему можно верить, что выходит из уст молвы...
   Молва может и солгать...
   Был я слепым и прозрел, бельма спали...
   Дни человека как колеблющаяся тень...
   Кто из людей жил и не видел лицо смерти... правда некоторых бог охраняет, освобождает от смерти и суеты, а некоторые воскресают, и уже не умирают...
   Через смерть они делаются бессмертными...
   Есть этот мир и тот, какой из них реальный?..
   Говорят, весь этот мир иллюзия, пшик, наваждение...
   Это не тот мир, который был нам обещан, которого ждали...
   Сжалься Господи, верни нам потерянный рай в награду за терпеливое перенесение страха и унижений... ныне начни и благослови народ свой, и будь всем во всем..."
   "Ожидать исполнения твоего желания в этой жизни безрассудно..."
   "Оно для видящих бога...
   Почти все свои пророчества я заключил в плачи... некоторые плачи, особенно темные, я подписал чужими именами из опасения, что меня станут преследовать...
   Они излились из моего сердца ради истины..."
   Фома поклонился...
   "Ты поклонился мне или Ему?.."
   Фома промолчал...
   Ближе к ночи писатель продолжил свое повествование...
   Говорил он в образных выражениях...
   "Фома, ты меня не слушаешь?.."
   "Слушаю... мне кажется, что если оставить тебя одного, ты потеряешься..."
   "Может быть, я хочу потеряться..."
   "Чего ты ждешь от бога?.."
   "Смотри, смотри..."
   "Там ничего нет, только церковь-утопленница..."
   "Ты смотришь, и не видишь..."
   "Я тебя не понимаю..."
   "А я тебя не знаю... ты для меня незнакомец... я уже давно никого не знаю... говорю это с сознанием своего бессилия...
   Ты напоминаешь мне монаха..."
   "Я и есть монах..."
   "Его уже нигде нет, и он повсюду... иногда он является мне... с ним я провел лето и зиму, ложился, спал и вставал...
   Господь будил нас и защищал..."
   "От чего?.."
   "От всего... разумеется и от смерти... впрочем, возможно то было моим сном или кошмаром...
   Был среди нас и бес... прилепился к нам, говорил, что он не бес, что мы воображаем его бесом, и что нам нужен не сон, а пробуждение...
   Он являлся к нам среди ночи, оставив свою душу в аду... днем он возвращался в ад, чтобы его душа не истлела, как истлевают трупы..."
   "И куда делся твой монах?.."
   "Он исчез... просто взял и исчез..."
   "Такова жизнь смертных, нет из нее другого выхода, кроме как через смерть..."
   "Жизнь и обстоятельства причинили монаху больше вреда, чем смерть...
   Настоятелю монах был неприятен... он противился делам его, следил за ним, подстерегал, готов был проглотить его, как преисподняя..."
   "И что?.."
   "Преисподняя проглотила настоятеля и выплюнула... он стал скитальцем..."
   "Нечто подобное и я пережил... меня как наследника пытались убить... нет у меня родных, оставил я их, жил и ходил, открыв уши... молва шептала в них, пока не прилепилась ко мне жена или я к ней...
   Обойду это событие молчанием, чтобы удержать себя в границах...
   Время было смутное, не было недостатка в пророках...
   Кто их посылал?.. бог?.. вряд ли...
   Они предвозвещали то, что нужно было предвозвещать...
   Народ слушал их, одних более, других менее, но не одобрял всех... они стекались в город отовсюду, где кто жил, и откуда кто мог...
   Каждый ищет своей пользы и удовлетворения своих желаний...
   Побежденные подчинялись победителям...
   Пусть будет хоть какой-нибудь мир и спасение...
   В городе люди процветали, но более благодаря молве, чем на самом деле...
   Знал я одного пророка... ему оказывали такое почитание, что считалось уголовным преступлением, если кто называл его человеком...
   Он возвысился из того унижения, которое претерпел, когда был монахом в монастыре...
   Он всем советовал хранить молчание... слова делают нас противниками бога...
   Я говорил с ним о боге, душе и бессмертии...
   Помню, он сказал, что нынешний мир, как никогда, нуждается в боге...
   Чувствуя приближение смерти, он благословил меня, сказал:
   "Придет Примиритель, жди..."
   Его считали безумцем... он воображал себя богом...
   Многим он казался подозрительным...
   Молва уверяла, что он вылепил из глины целый народ, обжег и оживил его...
   Говорили, что он оживлял умерших...
   Многим смертным он оказал благодеяние...
   Это он предсказал нашествие грязи и войну с собаками...
   Увы, себе он не помог, умер от приступа удушья...
   О нем мало что известно... не стоит доверять измышлениям молвы... известно, что в 13 лет его судили по обвинению в убийстве матери, если это было убийство, но он был оправдан...
   Труп женщины не нашли... море ее забрало... нашли ее одежду в камнях и предсмертную записку... говорят, мальчик был ее сыном, которого она родила без мужа...
   В изоляторе он пытался сжечь себя, но не смог вытерпеть боль, которая обессилила его...
   Он рано осиротел, про таких говорят: упал с неба...
   Нашел мальчика монах, обвитого змеей...
   Происхождение этой истории темное... говорили, что он играл с гадом и смеялся...
   Известна людская изобретательность по поводу происхождения тех или иных людей...
   Люди терпеливо переносили эти измышления... верили они и другой истории, что мальчик посланец бога...
   Монах жил на чердаке церкви-утопленницы...
   Ночью мальчик превращался в сову и навещал мать... он был спокоен, ласкался к ней и снова возвращался в свое убежище...
   Я слышал эту историю, и даже испытал нечто подобное...
   Впрочем, все эти истории не заслуживают доверия, однако, бог может сделать все, что захочет в наказание или для предупреждения..."
   Фома умолк...
   Писатель лежал как бы спящим, но так, что Фома не мог его разбудить...
   Среди ночи писатель проснулся и стал рассказывать Фоме снившийся ему сон или кошмар, в котором он жил жизнью дяди и был мужем примадонны...
   "Пострадал я не от евреев, а от иезуитов, они сделали меня богом и распяли, чтобы спастись... вот, смотри, остались следы на руках и ногах, и под ребром... они не говорили, что я был убит, мол, просто исчез... мать у меня была весталкой... она не сохранила свою чистоту, родила близнецов и в наказание была погребена заживо...
   Ублюдков подобрала волчица из лупанария...
   Она научила меня жить и умирать...
   Вся история перепутана иезуитами..."
   "Ты слышишь?.."
   "Что?.."
   "Я слышу хор голосов... где моя одежда?.."
   "Сушится..."
   Фома сделал себе опоясание из листьев и предстал перед таинственным хором...
   Все странное и непонятное в поведении Фомы стало вполне ясным для писателя...
   Из незнакомца он превратился в Адама, благословенного представителя бога на земле...
   Хор пел плач:
   "Несчастный это был день,
   открылись глаза у Евы,
   она забеременела, но не стала счастливой,
   не нашла она слов утешения от бога...
   Несчастное было чрево, носившее Каина и Авеля,
   несчастные были сосцы, питавшие их,
   несчастные руки носили их, достойных сострадания..."
  
   Фома вернулся в убежище весьма смущенный...
   "Я написал этот плач для примадонны... - заговорил писатель... - Всего этого могло и не быть, если бы Ева поела от древа жизни, удаление от которого повлекло за собой для нее смерть..."
   "Ты думаешь дерево жизни могло бы ее исцелить?.."
   "Боже, зачем ты нас покинул..." - запел хор...
   "Адам мог не поддаться соблазну есть плод запретного дерева... змей соблазнил Еву, а через нее и Адама...
   Грех пришел к нам от змея...
   Ева дала плод Адаму, он ел плод из недоверия к богу, противясь его произволу, и увидел, что Ева приятна для глаз и вожделенна, и может дать ему наслаждение...
   Змей не словами, ласками соблазнил Еву, он не мог говорить...
   Повинуясь желанию, Адам обнял Еву...
   Они ласкали друг друга и стыда не испытывали, лишь услышав шаги бога, они вдруг почувствовали стыд и страх...
   Они узнали сладость греха и бежали... и у них появилась какая-то злая настроенность... они не могли обратиться к богу, чтобы он простил их и допустил к древу жизни...
   Скрывшись за деревьями, они услышали от бога слова откровения, но не поняли их...
   Они искали взглядом говорящего, но не увидели его... бог скрылся от них...
   Они шли прочь в духовном ослеплении, возводя вину за свое ожесточение на бога...
   Своей речью бог не убедил их, а смутил и еще больше ожесточил...
   Бог не дал им того, что они могли понять, он оставил их в той атмосфере, которой они себя окружили...
   Фома, скажи, как избавиться от этих мыслей?..
   Что это за источник, размножающий жизнь?..
   Бог представляется вовлекающим человека в грех ради чего?..
   Для чего он сохраняет людей, для дня бедствий?.."
   "Много в этом неясного и противоречивого..." - сказал Фома и умолк, снова заговорил:
   "Это кажущиеся противоречия... человек уже с момента рождения, и даже с момента зачатия становится носителем первородного греха...
   Людям свойственна греховность, она дана им в самой природе человека, зараженной грехом..."
   "От таких мыслей можно впасть в отчаяние..."
   "Все наши грехи искупаются смертью...
   Человек забывает о том, что позади, стремится к тому, что впереди...
   Вход в мир для человека сделался тесным, болезненным и утомительным...
   Адам согрешил, съел плод от дерева, похожего на пальму с семью ветвями и двумя плодами...
   Говорят, есть изображение этой сцены: Адам и Ева сидят у дерева с протянутыми руками... сзади Евы изображен поднявшийся змей...
   Правда, некоторые уверяют, что в этой сцене изображены не Адам и Ева, а двое мужчин... впрочем, факт грехопадения почти все ставят в ту или иную связь с женщиной, упоминая о плодах и змее...
   Рай действительно был, и в нем началась эта печальная история греха и смерти...
   После грехопадения Адам и Ева испытали стыд и страх и скрылись в райских кущах от бога, затаились, тяжело дыша и запыхавшись... щеки их горели и пылали...
   С чувством скорби и сожаления бог проводил беглецов взглядом...
   Бог не удалился от них, и не лишил их своей милости...
   Такова была особенность божественного гнева... он бог любви, возлюбивший своих детей... он не мог безразлично относиться к ним, бессильных найти выход из состояния внутренней неудовлетворенности...
   Он бог, а не человек, его гнев сменился состраданием, и не мог превысить меру справедливости...
   Проклята была земля для человека, тернии и волчцы она вырастила для него...
   Однако, где мы?.. куда завела нас эта змеящаяся дорога?.."
   Дорога спускалась к воде, заросшей тростником...
   Какое-то время писатель прислушивался к шуму прибоя...
   Прибой исполнял реквием, чайки были солистами...
   Собрались тучи... пошел дождь...
   "Опять дождь..." - заговорил Фома...
   Писатель промолчал, он пытался сосредоточиться...
   "Дорога привела нас к тростниковому морю, и это не случайно..."
   "Однако, нам надо возвращаться в город?.."
   "На что нам там надеяться?.."
   "На лучшую жизнь..."
   "Эти горы... они наблюдают за нами... для них это игра..."
   "Что?.. какие горы?.."
   "Фома, я ничего не вижу... кажется, я слепну..."
   "Я тоже... это старость..."
   "Кто у тебя в городе?.."
   "Брат, он историк, сдержанный, дружелюбный, но очень тщеславный человек... у него свой взгляд на историю... мы спали с ним в одной кровати... сознаюсь, я грешил с ним, не стыдясь и не краснея, уверял себя в том, что бога нет, и бог забыл меня..."
   Фома произнес монолог о своем одиночестве...
   Писатель сел на корточки, он стал похож на птицу...
   "Я смотрю, одиночество тебя не пугает..."
   "Куда ты?.. ладно, уходи, оставь меня..."
   Писатель ушел и вернулся...
   "Что?.."
   "Дождь размыл дорогу..."
   "Ладно, оставайся... ты знаешь, я тоже жил в замке примадонны, присматривал за садом и писал ее замогильные записки..."
   Фома умолк...
   "Продолжай..."
   "Что ты хочешь услышать?.."
   "Все..."
   "У меня было такое ощущение, что она моя мать..."
   "Она родила меня и похоронила в саду под яблоней, как сына...
   Где еще она могла меня похоронить?..
   Ты меня не слушаешь..."
   "Мне нужно поспать..."
   "Да, конечно... прости... моя история ничему не учит, она выдумана, как всякая другая история с более или менее счастливым исходом..."
  
   "Покинутый рай, сожжение городов Содома и Гоморры, и все это за чужую вину... - размышлял писатель... - Где был бог милосердный и истинный, прощающий, но не оставляющий без наказания детей за грехи отцов, ненавидящих его?..
   Да ниспошлет он мне благословение, что я не умер, не был поглощен разверзшейся землей вместе со своими мыслями..."
  
   "Виноград был кислый, на зубах оскомина... - заговорил Фома... - Ты, я смотрю, пишешь... я тоже иногда пишу... у меня несколько иная точка зрения на зло, которое может постигать не только явных грешников, но и как испытание веры людей праведных, безвинных...
   Отойди от нас!.. изыди!.."
   "Кому ты это говоришь?.."
   "Змею, который придумал эту историю грехопадения и пытается что-то изменить в ней, внушает, что все это измышления иезуитов..."
   "Какая польза в этих исправлениях?.. земля проклята для человека..."
   Писатель встал...
   "Что это?.. пошатнулись ноги мои, едва не поскользнулся... сил нет стоять... пожалуй, я тоже лягу..."
   Писатель лег, прижался к незнакомцу...
   "Мне холодно, зябко..."
   Мимо по дороге шли и шли беженцы....
   "Увы, грех царствует, и смерть идет за ними..."
   "Смерти нет..."
   "Смерть нужна, чтобы преобразить душу человека, одеть ее в нетление... смертью не умирают, а преображаются..."
   "В этой жизни мы ищем себя, а в той, что будем искать?.. остановимся когда?.."
   "У тебя шнурок развязался..."
   "У тебя тоже..."
   "Да!.."
   "Ты проснулся?.. или спишь?.."
   "Пытаюсь забыться, спрятаться, но от мыслей не спрячешься..."
   "Они ищут тебя, чтобы в чем-то обвинить?..
   "Меня обвиняют в поджоге театра и убийстве сына примадонны..."
   "Кто тебя обвиняет?.."
   "Примадонна была мне как мать... я хотел ее спасти, защитить... и очнулся в желтом доме..."
   "Я ничего не понимаю... я не психолог..."
   "Я не все помню, только фрагменты этой истории... я попытался их собрать... мне кто-то помогал, я не знаю кто?..
   Бог оставил нас, но приставил к каждому ангела... не помню, как звали моего ангела, кажется Фома., как и тебя... странное совпадение..."
   "Замолчи, зачем мне все это знать?.."
   Фома встал с ложа, отряхнул листья, попытался завязать шнурок и уронил очки...
   "Очки... где мои очки?.. я ничего не вижу..."
   "Я тоже... помню, врач в желтом доме сказал, что вся эта видимость - ложь...
   Фома, ты думаешь о прошлом?.."
   "Думаю, но не уверен, что понимаю, что вижу... вполне возможно, что это не мои воспоминания..."
   "Я вижу прошлое как сон, который повторяется... этому должно же быть какое-то объяснение..."
   "А как объяснить это?.." - незнакомец указал на шрамы на руках и ногах, и под ребром... кстати, у тебя точно такие же..."
   "Пора просыпаться и куда-то идти..."
   "Куда?.."
   "Я хочу видеть конец этой истории, впрочем, это уже не важно..."
  
   * * *
  
   "Была темнота и бездна, потом появились земля и небо, украшенное звездами... бог был художником... я помню, что уже жил, и мог бы кем-то стать, нужно было только сосредоточиться, что-то исправить..."
   "О чем ты говоришь?.."
   "Так, ни о чем..."
   "Я слышу выстрелы на болоте..."
   "Странно, выстрелы ночью..."
   "Говорят, на этом болоте по ночам бесы поют и плачут... и зажигает болотные огни..."
   "Все это измышления молвы..."
   "Что ты имеешь в виду?.."
   "Рай мы потеряли, а этот мир сделали адом..."
   "И что?.."
   "Я искал рай, в котором важно не покаяние, а спасение..."
   "Нашел?.."
   "Я нашел заросший терньями и волчцами вход, с трудом протиснулся, вход был узкий...
   Это место напоминало кущи... я искал там змея, соблазнившего Еву...
   Кстати, Фома, ты был женат?.."
   "Как-то я был к этому близок... это был почти брак... женщина забеременела... был выкидыш..."
   "Сочувствую..."
   "Продолжай, ты искал в кущах змея, зачем?.."
   "Чтобы убедиться, что рай был без змея и смерти... смерть стала наказанием за непослушание богу... удалившись от бога, прародители приблизились к смерти... смерть появилась в день вкушения плодов запрещенного дерева... Адам и Ева бежали, услышав шаги бога, прогуливающегося по саду, а могли вкусить от дерева жизни, чтобы не просыпаться и жить вечно..."
   "До грехопадения смерть не назначалась человеку, он мог умереть по свойству своей природы, как все мы исчезаем, вовсе не от гнева бога..."
   "Мысль об ожидаемом иногда пугает меня... не могу заснуть, боюсь воды и темноты..."
   "Не бойся смерти... там, где царствует грех, царствует и смерть... все человечество заражено грехом...
   Енох ходил перед богом, и бог взял его на небо живым... на небе нет греха, а потому и нет смерти...
   С течением времени будет пощада человеку, смерть будет поглощена, жало ее будет притуплено с победой над адом, и на погребальной долине с грудой иссохших костей и тел мертвецов начнется оживление...
   Одни наследуют нетление и вечную жизнь, а другие вечное тление и вечную смерть...
   Смерть есть явление ненормальное...
   Человек от власти и через победу смерти будет восстановлен..."
   "Фома, ты что-то знаешь о примадонне, но скрываешь..."
   "Ты же похоронил ее, но море разрыло могилу..."
   "Бог взял ее живой..."
   "Ну это вряд ли..."
   "Она исчезла... просто исчезла... было открыто дело... всего я не помню... меня арестовали по подозрению в убийстве, но труп не нашли и дело закрыли...
   Ты знаешь, как-то я видел ее в сквере у театра, шел за ней..."
   "И что?.."
   "Я обознался...мы могли пожениться, но она бросила меня, уехала на воды, и не одна..."
   "Тебе нужен врач..."
   "Я знаю... зачем мне было ее убивать?.. я любил ее... она была мне как мать..."
   "Ты выглядишь невиновным..."
   "Я всегда так выгляжу..."
   "Ты что-то недоговариваешь..."
   "Может быть, это была она... не знаю... у театра собралась толпа... они кричали, вопили... они хотели моей смерти... примадонна была не очень хорошим человеком, но я не убивал ее... у них не было мотива... а у следователя трупа... нет трупа, нет и дела...
   Что ты на меня смотришь?.. ты думаешь, что я убил ее?.."
   "Успокойся, я так не думаю... я размышляю... Адам и Ева совершили нечто, оскорбившее бога, и, осознав это, бежали, укрыв наготу опоясанием из листьев...
   Они ели плод с запретного дерева и узнали знание Сатаны... и знание это передали потомкам, живущим без бога, ожесточающих себя, и неизбежно подчиняющих себя смерти и тлению..."
   "Фома, мог ли я противостоять желанию стать для нее сыном, мужем, богом, отпускающим, примиряющим, исцеляющим?..
   У нее было много мужей, как у меня жен, шесть или даже семь... все они на небе, а я все еще живу... эта милость, даруема мне не по заслугам, а по благоволению бога, и я отвечаю терпением и покорностью на все его требования...
   Люди сами лишаются спасающей милости бога...
   Я был жертвой любви, ничем иным... через эту жертву я примирился с богом...
   Она скрылась от меня... она знала, где скрыться... в смерти..."
   "Ты пробовал остановиться?.."
   "Остановиться?.. нет... не знаю... я боюсь..."
   "Чего?.."
   "Смилуется ли надо мной Господь?..
   У меня нет потомства, все мои жены были бесплодными... они просили, плакали...
   Слезы и молитвы были им пищей, увы...
   Они удалились от меня...
   Унизил меня бог, не внял, не простил..."
  
   * * *
   Ушла ночь, встал новый день...
   "Опять дождь..." - заговорил Фома...
   "Дни повторяются, как и люди, события..."
   "Что?.."
   "Ничего..."
   "Нет, ты что-то сказал..."
   "Мы похожи..."
   "Я не понимаю..."
   "Никогда не знаешь, что тебя ждет...
   Во сне я пережил грехопадение, как и ты, и очнулся на ложе из листьев у запретного дерева...
   Голого меня одевали тени ...
   Я был Адамом на горе Хорив...
   Помню, пейзажу была присуща свежесть, наглядность и даже грубость...
   Я лежал и размышлял, мои мысли были наивными и естественными...
   Бог ходил по саду, наслаждаясь прохладой дня, он реально существовал, я слышал его шаги, иногда обрывки фраз, отдельные слова...
   Прибой и птицы вносили в речь бога свои дополнения...
   В ветвях и листьях я увидел змея, пути которого гибельны во все времена...
   Я был как бы в засаде и слышал его бормотание, хотя и закрывал уши:
   "Не взыщет, нет его, высоко его суды от меня... дунет, не поколеблюсь..."
   Змей упрекал в чем-то бога...
   Далее последовало повествование о фактах далекого прошлого...
   Я пытался записать его рассказ, но слова рассыпались...
   Помню, я заговорил и окончательно очнулся...
   Костер не погас, чадил небу и звездам...
   Помню, я раскашлялся и забыл все то, что змей прочитал в мои уши...
   Мне было восемь лет, потом я стал взрослым, как все я ждал перемен, и перемены случились...
   Змей заразил нас своим безумием... страна распалась...
   В общих чертах я это описал в комментариях к апокалипсису...
   Снова стал актуальным вопрос о религии...
   Гибель страны воспринималась как величайшее несчастье, и это несчастье объяснялось тем, что мы забыли бога и бог забыл нас...
   Надо было начинать все заново, с сотворения неба и земли... бог повесил землю над ничем, распростер пространства, разостлал землю для растений, животных, птиц, и отдал все это тому, кто был праведен в его глазах...
   Бог выполнял свою работу словом и делом...
   Шесть дней длилось сотворение, седьмой день был днем отдохновения..."
   Писатель умолк, он размышлял:
   "Во всем этом повествовании много противоречий действительных и мнимых... Фома почти повторил мою историю, правда, многое опустил, едва ли это было сделано случайно... мотивы неясны... возможно, чтобы избежать вопросов...
   Бог создал Адама из красной глины, обжег, оживил, сотворил Еву из его ребра и поместил в свой сад блаженства...
   История грехопадения почти совпадает...
   Из песни слов не выкинешь...
   Бог увидел на Адаме и Еве опоясание из листьев, и все понял... он попытался их остановить, но они бежали в страхе, сопровождаемые словами бога: плодитесь и размножайтесь...
   Глаза у Адама открылись, но богом он не стал...
   Бог проклял место, где Адам и Ева испытали блаженство...
   Фома говорил, что видел меня во сне, мое лицо и руки были в крови невинности, в волосах застрявшие колючки, репьи..."
   Писатель спросил:
   "Фома, что у тебя было с этой женщиной, которая свела тебя с ума и ты заперся от нее в желтом доме?.."
   "У нее было три выкидыша... я не знал, что мне делать, идти дальше с ней или остановиться?.. я попал в затруднительное положение, я не мог составить себе никакого плана, находился в жалком колебании и склонен был верить чему угодно..."
   "Молва была неравнодушна к примадонне..."
   "Что?.." - Фома глянул на писателя...
   Тень от листвы одела его змеиной чешуей...
   Вид у него был растерянный...
   "Что со мной не так?.."
   "Успокойся, все так... я пытаюсь понять, как змей попал в рай?.. бог не проклял змея, даровал ему благословение за то, что он выполнит то, что обещал...
   Подробностей, объясняющих связь бога со змеем, нет, лишь смутные воспоминания из забытого сна, в котором все должно было закончиться гибелью...
   Змей сыграл свою роль в истории грехопадении...
   Или вся эта история со змеем подделка, бред бога?.."
   Писатель лег, закрыл глаза и погрузился в сон...
  
   * * *
  
   Ева слушала шепот змея и дрожала, ноги ее плясали от страха, она подошла к запретному дереву, она шла и оглядывалась, боялась, но, увидев Адама, обрадовалась, сорвала плод и дала ему есть, и сама ела...
   И открылись у Адама глаза...
   Адам увидел перед собой Еву, и всю красоту ее... он ощутил желание прикоснуться к ее груди, и к тому, что было скрыто у женщин между ее бедрами, но, услышал шаги бога, прогуливающего по саду...
   Адам и Ева бежали, сделав опоясание из листьев... и было им весело и радостно, когда они бежали...
   Запыхавшись, они пали на траву...
   И зачала Ева от Адама и уснула...
   Адам не мог заснуть, он думал о том, что тяжко согрешил, соблазнившись красотой Евы...
   Змей подполз к Адаму, шевельнулся в траве, прошептал:
   "Думаешь, ты согрешил?..
   Скоро грех твой проявится, и ты увидишь, что это вовсе не грех... станет Ева тебе женой, а ты ей мужем..."
   Адам глянул на Еву...
   Ева спала, лицо ее было печально, и вдруг она улыбнулась... то, что было в ней, радовало ее...
  
   Тьма рассеялась, и писатель увидел младенца... Ева кормила его грудью... он не поверил, сморгнул, потянулся рукой, чтобы коснуться младенца, взять его на руки, но видение исчезло...
   "Он мог бы стать моим сыном, дать мне исцелением и радостью..."
   Писатель невольно всхлипнул, и увидел лицо бога, ослепившее его...
   Повеяло ладаном и миррой...
   Писатель озирался вокруг себя, пытаясь понять, где он...
   Он висел в пустоте, лишь ангел был с ним...
  
   * * *
  
   "Родится Спаситель... возможно уже родился..." - пробормотал писатель...
   "Что тебе привиделось?.."
   "Фома, я не знаю... черти вокруг... они меня поджаривают... обожрутся и сдохнут...
   Фома, ты где?.."
   "Я здесь..."
   "То дождь, то жара... я мечтал о жаре на нарах... я был свидетелем, потом подозреваемым в исчезновении примадонны... для следователя я был как красная тряпка для быка..."
   "У тебя были проблемы?.."
   "У него не было мотива... Фома, я посплю немного..."
   "Спи..."
   "Перед исчезновением примадонна сказала, что что-то готовится... я не мог в этом участвовать..."
   "И что?.."
   "Ее ограбили... все свои драгоценности она хранила в сейфе директора театра... мне позвонили, а потом заехали... устроили обыск... у следователя был неприятный голос..."
   "Зря ты ему рассказал..."
   "О чем?.."
   "Ты знаешь..."
   "Зачем все эти намеки, недомолвки... произошло то, что произошло... и я знаю то, что ты знаешь..."
   "Что я знаю?.."
   "Что она жива и прекрасно себя чувствует..."
   "Ну да... поет в преисподней... где же еще ей петь?.. слышишь?.. она репетирует... готовится к выступлению... я изменил финал драмы... в финале появится ребенок, которого она бросила... его найдут мертвым на черной лестнице..."
   "Ты изменил финал?.."
   "Это была история любви и мести..."
   "Как бы мне хотелось, чего-либо из этого хотеть..."
   "Сочувствую..."
   Следователь жив?.."
   "Давно его не видел... я сказал ему, что отпел и похоронил ее... и что она скоро вернется... он поверил... человек он тонкий, деликатный... закатил глаза, прокрутил все в голове и потерял сознание... мне кажется, он был влюблен в нее... из-за этого дела я попал в газеты... как только меня не называли... мне нравилось... допросы и все такое... было несколько следователей... все трупы... это только часть истории... в газетах писали, что примадонна бежала, паром, на котором она переправлялась через пролив, наткнулся на рифы, перевернулся и затонул... никто не выжил..."
   "Как ты с ней познакомился?.."
   "Она писала мемуары, не всегда сама, я или кто-то другой правил..."
   "На нее это непохоже..."
   "А похоже, это как?.. когда я читал ее мемуары я ощущал ее не такой, какой воображал... она втягивала меня внутрь...
   Вот так и жили, червей кормили ожиданием... друзей не было и врагов не осталось... несчастным я себя не чувствую, потому что не знаю, что такое счастье..."
   "Ты не был счастливым?.."
   "А ты?.."
   "Был как-то во сне..."
   "Я тебя понимаю... как не понять?.. на полках тараканы, оставив хлеб, задумались слегка, сочувственно звенят стаканы, и сырость капает слезами с потолка..."
   "А мы где теперь?.."
   "В моей комнате с одним окном в доме на Болотной набережной... стены исписаны моими каракулями... писать я начал рано... и писался до 7 лет, как все гении, прятал следы за бабушкин сундук... в сундуке она хранила все, что осталось от деда... пока она катала вагонетки на каторге, он спился и умер от белой горячки... такая вот история с биографией... время было смутное, антихриста ждали... слуги антихриста готовили его приход... была война, разруха... в существовании не было никакого смысла, но люди жили, смерть не звали... все, что должно было произойти, произошло... поток времени унес все эти события... счастья не было, все было грустно и плохо... я стал писать плачи... не было у меня утешителя, друзья сделались врагами... я поселился на острове, жил монахом среди монахов, вздыхал... все вздыхали и отворачивались назад... время сделало меня томящимся всякий день... настоятель связал мне руки, которые я поднял на шею мою, ибо мне было тесно в теле моем... я изнемогал, изливал душу в плачи и возвращался в лоно матери моей... темнота меня утешала, руками всплескивала... она созвала как на праздник все ужасы мои, в которых никто не спасся, никто не уцелел... тьма огородила меня, окружила стеной склепа, как давно умершего, напоила полынью...
   Благо тому, кто терпеливо ждет спасения от Господа, сидит в темноте и молчит... темнота отступает, окружает и наблюдает, не вмешивается
   Все бывает, и чему Господь не повелел быть...
   Не Господь он посылает ужас и яму, изливает потоки грязи с гор, насылает собак... не он поверг меня, я сам лег в яму, и без всякой причины... устал...
   Я звал Господа: Господь, услышь вопль мой... и услышал его шаги и шепот: не бойся...
   Я пал на колени и запел плач...
   Плач мой превратился в сетования: для чего Господи ты забыл меня, оставил надолго..."
   "О своих бедствиях ты каждый раз рассказываешь по-разному..." - сказал Фома со вздохом...
   Писатель промолчал, потом снова заговорил:
   "Я писал и песни... они пьянили лучше вина... жены любили меня, бегали за мной, восхищались, обжигали взглядами... помню, дядя разгневался, сослал в горы, заставил пасти овец...
   Я не стерег овец, я пас облака, воображал... и очутился в раю, рядом выросла яблоня, бог послал и ту, которую я любил, но едва я обнял ее, как она встряхнула кудрями, рассмеялась и исчезла, как бы окуриваемая дымом кадила...
   До ночи я собирал овец, Пифагор, пес, помогал мне...
   Не примадонна ласкала меня ночью во сне, пес пытался разбудить, почудилось ему что-то... слюна капала из его пасти как мирра, а ошейник казался ожерельем...
   Помню, я протянул руку и коснулся ее груди, души во мне не стало...
   Фома, ты куда?.."
   "Кажется, дождь перестал..."
   "Время осени настало, все издает благовоние... я искал ее, потому что она была прекрасна и все еще волнует меня..."
   "Оглянись... где ты, и где она..."
   "Она услаждает утомленных..."
   "Ночь переждем и отправимся дальше..."
   Писатель привстал...
   "Кто ты?.. я тебя не узнаю..."
   "Я брат твой, мы сосали грудь одной матери... я умер в смутное время, мне не было и двух лет... я искал тебя... тысячи утр прошли... увы, не судьба..."
   "С судьбой лучше не спорить..." - пробормотал Фома...
   Губы незнакомца двигались, но не было слышно голоса...
   Писатель решил, что он пьян...
   "Думаешь, я пьян?.. нет, вина я не пил, я скорблю и печалюсь, изливаю душу мою перед Господом..."
   "Чего ты просишь у Господа?.."
   "Я прошу Господа вернуть меня в семью, спрашиваю, когда он вспомнит обо мне... я хочу служить Господу, нет никого другого, он умертвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит, унижает и возвышает, по мановению его руки беззаконные исчезают во внешней тьме, ибо не силой крепок человек... люди стали какие-то негодные, не знают Господа, грех их весьма велик..."
   "Фома, не смотри на меня так, не томи глаза свои..."
   "О чем ты?.."
   "Ни о чем... видение мне было... лежал я на своем месте, глаза мои начали слипаться, я уже ничего не мог видеть... небо еще не погасло... слышу, кто-то воззвал ко мне... я отозвался, говорю: вот я, кто звал меня?.. говори, но не услышал я голоса зовущего, только звон в обоих ушах...
   Я уснул...
   Проснулся я рано, смотрю на себя и не узнаю, сделался я ребенком... я сидел у окна на двух херувимах и смотрел... в небе вспыхивали фейерверки, что-то праздновали, дядя меня окликнул, на нем был мундир, грудь в орденах, как в латах... я рос... потом было время смуты, все ходили незаконным путем... и продолжают ходить, земля стонала от них... постепенно я состарился и поседел, когда брат явился... я не узнал его, одежда на тебе была разодрана, лицо в пыли, серое, руки трепетали, он не заговорил, возопил: надо бежать!.."
   Я спросил: что произошло?.. он не ответил... створка окна была открыта, помедлив, я выглянул наружу, смотрю, жены лежат лицом к земле, все семь, плачут... они оплакивали мой труп без головы... они были в отчаянии, я тоже...
   Что я испытал?.. смертельный ужас...
   Они говорят: ты бог, исцели себя, покажи свою силу..."
   "И что?.."
   "Я сказал: отпустите меня... они отпустили, я встал и пошел..."
   "И куда ты пошел без головы?.."
   "Я пришел в себя... жены взывали ко мне в молитве... и вдруг небо загремело громом... я невольно привстал, и увидел дядю, он обходил воронки от мин, искал свою голову, и в низине искал в зарослях тростника, но не нашел...
   Помню, я окликнул его, говорю: пойдем к реке...
   Женщина какая-то вмешалась, говорит: дед, не заботься о голове, которая пропала у тебя семь лет назад, она нашлась... и показала на меня... откуда-то у нее появился нож, и она попыталась отсечь мне голову, но я проснулся...
   Скажи, к чему бы это?.."
   Фома вылил писателю на голову горшок воды, сказал: забудь..."
  
   Писатель и Фома сошли с этого места и увидели толпу беженцев, спасающихся от войны...
   Незнакомец пророчествовал среди них... беженцы слушали и плакали...
   Биже к вечеру беженцы разошлись, и странники пошли по дороге, змеей поднимающейся к небу, искать монастырь, в котором Фома провел несколько лет, спасаясь от ареста... они шли всю ночь и еще несколько дней... от непогоды они укрывались в пещерах с низким сводом, от солнца под гранатовым деревом у острой скалы, у которой произошел ужас...
   Писатель увидел видение... стая волков превратилась в его жен...
   "В мое дряхлеющее тело жены снова вдохнули жизнь, я начал существовать...
   Одно время я писал гимны, потом стал писать плачи...
   Мои плачи порицали и восхваляли... я исследовал области трагического, игру страстей, ведущих и губящих нас...
   Помню, я заснул... и очнулся в окопе от визга и гула... мины падали с неба и превращались в головы, руки, ноги...
   За что мне это?.. - бормотал я...
   В интернате меня не любили, я страдал... дни я проводил в немом молчании, которое выливалось в плачи о потерянном рае...
   Где-то гремела канонада... вспыхивали зарницы... мне было страшно, и я запел...
   Беженцы шли мимо, останавливались... они окружали меня, сочувствовали, но опасались вмешиваться...
  
   Так все и шло...
   В городе царила смута, люди были встревожены слухами...
   Театр был затянут лесами... я запел плач, который любила примадонна... этот плач странно действовал на нее, очаровывал...
   Я уже не владел собой...
   Писатель умолк, заснул, положив голову на камень...
  
   Чуть свет странники проснулись...
   Ночью кто-то обобрал их, не оставил ничего...
   "Кто бы это мог быть?.." - заговорил писатель...
   Никто не ответил...
   Концом палки, которая была в руке, писатель порылся в пепле...
   "Монах, ты жив?.."
   "Хорошо, что нас самих не украли..."
   "И что хорошего?.."
   "Ты слышишь?.."
   "Нет..."
   "А я слышу блеянье в ушах..."
   "И что?.."
   "Ничего..."
   "Монах, ты разговаривал во сне..."
   "Ты тоже..."
   "И что сказал тебе Господь?.."
   "Он сказал, что согрешил со мной..."
   "Что?.." - писатель поднял голову, он искал рукопись в камнях...
   "Господь исторг от тебя рукопись и отдал ее лучшему тебя..."
   "Монах, а ты изменился... лицо изменилось и рост..."
   "Все ближе к земле..."
  
   Женщина заглянула в расселину, белокурая, с приятным голосом...
   "Просили вам передать..." - сказала незнакомка и положила рукопись плачей у ног писателя...
   "Это же моя рукопись... как она узнала меня?.."
   "Над тобой злой дух витает... возмущает тебя..."
  
   Дальше странники пошли босые и почти неодетые...
   Писатель шел с палкой в руке и с подозрением смотрел по сторонам...
   Монах шел и пророчествовал... дух божий сошел на него...
  
   На третий день странники спустились с горы и поспешили к морю... в камнях монах прятал лодку... он собирался плыть на то место, где одно время скрывался от преследователей...
   Писатель сел на камень, по форме напоминающий женщину... он что-то писал и в тот день не сказал ни слова...
   Монах подумал, что это не случайно...
   Писатель скорбел по потерянном рае... он устал и заснул, уронив голову на рукопись, но спал он не долго... монах разбудил его...
   "Вставай, бежим..."
   Странники бежали, не останавливаясь, пока не наткнулись на беженцев... они грелись у костра...
   Увидев монаха, один из беженцев изменился в лице, возопил не своим голосом, стал чертить какие-то знаки, пускать слюну по бороде своей...
   "Неужели это он?.."
   "Кто?.."
   "Это настоятель монастыря, из-за которого я вынужден скитаться и юродствовать с огорченной душой, пока не узнаю, что сделает со мной Господи... он строил мне козни... надо же, притворился безумным"
   "Будешь мстить ему?.."
   "Господь уже наказал его, монастырь ушел под землю вместе с монахами, бесы их развлекают, а он чудом выжил, правда, лишился руки и глаза...
   Почти год я скрывался, где мог, одно время пребывал в пустыне, жил с пустынножителями с упованием на Господа... меня нашли, я бежал, скрывался в горах, я шел по одной стороне горы, а преследователи были на другой стороне горы, им не удавалось захватить меня врасплох...
   Помню, сон от Господа напал на меня и было мне видение: бесы искали мою душу, они разведали и выследили место, где я укрывался..."
   "Кто тебя преследовал, Фома?.."
   "На меня был донос, будто бы я умышлял зло... и зло случилось... настоятеля нашли растерзанного бродячими собаками, не остался он ненаказанным, попустил Господь...
   Все это я видел в видении, он бежал, а собаки гнались за ним...
   Не было у меня зла на настоятеля, не искал я его души, чтобы отнять ее...
   Время было смутное... враги окружили со всех сторон, собрали войска для войны... ждали только знака...
   Помню, пророков и гадателей было тьма... делали из себя богов, вышедших как бы из земли... видел я одного бога, правда, престарелого, одетого в длинную одежду, и пал на землю, ибо сильно испугался...
   В третий год после этих событий грязь спустилась с горы, волоча камни, деревья, скот...
   Старики молились, дети плакали, пока не стало в них силы плакать... весь народ скорбел душой о своих дочерях и сыновьях..."
  
   Ночь ушла...
   Чуть свет странники пошли дальше и пришли к водопаду, остановились, не было сил идти...
   Начался дождь...
   Странники заползли в расселину, обнялись, чтобы согреться...
   Семь дней дождь пел плачевные песни... осень одевала деревья в багряницу с украшениями...
   Дождь прекратился...
   Почти неделю странники ждали, когда дорога просохнет...
   Появились преследователи, они шли по следам странников, не уклоняясь ни направо, ни налево...
   Странники ушли от них, запутали следы...
   Монах шел позади...
   Писатель оглянулся, сказал: "Фома, ты ли это?.."
   Тот сказал:
   "Я, кто же еще?.."
   "Не думаешь вернуться в город?.."
   "У меня там никого нет..."
   "Мне снился театр, примадонна... мы с ней неразлучны и в смерти...
   Она была легка на ноги, как серна, а пела, как сирена..."
   Писатель запел плачь...
   Все, проходившие мимо останавливались и плакали...
   "Ад, вечно ли ты будешь пожирать нас, или ты не знаешь последствий..."
   Плач писателя прервал трубный звук, ангел протрубил... все упали лицом в пыль...
   Монах встал на колени, заговорил:
   "Я виноват, на мне грех из-за женщины... я увидел ее купающуюся... она была очень красива... я спал с ней, она сделалась беременной и послала сестру известить меня...
   Ночью меня окружили бесы, построились в каре и забросали стрелами...
   Я был похож на ежа...
   Я бежал, а они преследовали меня...
   Женщина умерла от родовой горячки...
   Я шел за гробом и ободрял себя восклицаниями...
   Не от меня она родила...
   Мальчика взяла сестра женщины... она уронила его, и он сделался хромым...
   Она отгоняла меня, не подпускала к нему...
   Жил мальчик в интернате со слепыми и хромыми...
   Вокруг дома стояли тополя с обрезанными вершинами, как истуканы...
   Мальчик сидел в развилке дерева, он был похож на херувима...
   Я оставил его на три месяца...
   Осенью мальчик утонул... я похоронил его с плачем и восклицаниями...
   Помню, кто-то окликнул меня... подняв голову, я увидел его летящим от меня...
   Я сделался еще ничтожнее в глазах моих...
   Все эти переживания и видения я описал в книге...
   Господь поразил меня и смирил, он хранил меня везде, где бы я не ходил... иногда он присылал мне утешителей...
   Помню, ночью я очнулся... кошка спала на моей груди, она жила со мной 16 лет, умерла и вернулась из сострадания... она была мне как жена... у меня было много жен, они завидовали кошке, подражали ей, лежали на земле у ложа, перешептывались между собой...
   Одна из жен была девицей, мне казалось трудным что-нибудь сделать с ней... я ложился с ней и притворялся больным, не делал этого безумия... увы, кто-то изнасиловал ее и она сделалась беременной, родила мальчика, сказала, что от меня... я не возражал, пусть... у нее был выкидыш, помню, я встал и ушел... она шла за мной и вопила... ее снова изнасиловали и бросили в канаву...
   Больше ее никто не трогал... иногда она является мне... нет, не она, другая пугает меня... примадонна меня познакомила с ней... она просила меня бежать с ней... лучше бы мне не знакомиться с ней... она была замешана в каком-то заговоре, боялась пыток... а кто их не боится?.. я утешал ее, говорил, что буду с ней... она заставила меня жениться, шла позади и подталкивала в спину, шептала: иди уж... помню, мы перешли с ней вброд поток, вышли на дорогу и пошли... дорога поднялась на гору... поток грязи едва не забрал нас... одежда на мне была разорвана, я ослаб, стал в тягость ей... она дала мне отхлебнуть из фляжки вина и ушла с беженцами искать мужа... помню, я спросил ее: зачем ты это делаешь?.. она ничего не сказала, ушла, а я остался утомленный с опущенными руками...
   Ночью разразилась гроза, с гор поползла грязь, волоча камни, деревья, грязь привела меня в страх, когда она подкралась, обняла меня... она душу мою искала, не нашла... не было во мне души, которую она искала... потом явились жены, они остались ночевать со мной...
   Упала роса, омыла меня...
   Грязь сползла к воде, увлекла меня за собой... я пытался спастись, запутался в зарослях и повис между небом и землей, смотрю и скорблю...
   Меня спасли беженцы, смотрю, крадутся... я пожаловался им.... они оставили мне осла и ушли...
   На осле я и вернулся в город, чтобы умереть и никому не быть в тягость... я уже был очень стар...
   В доме, где я жил один, всех выселили из опасения, что дом рухнет... меня поместили в особый дом под надзором, узнали, что я опасен... как бы не наделал зла...
   Помню, я устал и заснул... во сне меня повесили на том дереве, на котором сидел мальчик, похожий на херувима... я висел на солнце, пока не полилась на меня вода с неба, и воспел я плач Господу, спасшего меня от огня солнца, поедающего..."
  
   * * *
  
   Осень ушла, стало холодно...
   Писатель покрывал монаха одеждами, но он не мог согреться, он был очень стар...
   "Тебе бы одну из моих жен, чтобы она лежала с тобой, ту, что была красива, но не могла родить..."
   "Для чего ты это говоришь?.."
   "Сон мне снился про жен... увы, ушли они, каждая своей дорогой..."
   "А ты?.."
   "Я остался... пока не приблизилось время умирать...
   Я жил с ними, пытался быть благоразумным во всем, что ни делал, увы... иногда я вижу их, они наблюдают за мной из своей темноты, не опустили меня в преисподнюю, оказали милость, избавили душу мою от этой беды... а это беда... ласки их достались моему дяди по матери, писателю, болезнь ног поразила его и он умер от гангрены, я оплакал его и отпел в доме его, хотя он злословил меня всякими злословиями, интриги устраивал... бог не оставил его безнаказанным, низвел в преисподнюю, сказал: живи здесь и никуда не выходи отсюда..."
   "А ты?.."
   "Я ушел с двумя бесами искать дядю по отцу, он в плен попал...
   Бесов ко мне приставили, чтобы я не исчез безнаказанным... я пел им скорбные плачи... от слез они ослепли, и не могли найти ни входа туда, ни выхода отсюда...
   Я не просил у них ни долгой жизни, ни душ врагов моих, но просил себе разума, чтобы закончить мемуары примадонны... она называла их замогильными записками..."
   "И что?.."
   "Я рассказал им о бесплодных женах..."
   "Продолжай?.."
   "Они привели мне двух блудниц... одна из блудниц забеременела, и родила мальчика...
   Увы, мальчик умер, блудница заспала его, и положила мертвого мне на грудь...
   Я почувствовал, что мальчик холодный, и очнулся...
   Это был сон..."
   "Жуткий сон..."
   "Да уж... я пытался оживить его, но он не ожил...
   Иногда он являлся мне, вдруг вырастал из стены... я говорил с ним...
   Длилось это безумие почти три года... я жил с бесами, потом с херувимами... у меня тоже были крылья... я сводил крыло с крылом, или простирал крылья над собой...
   Помню, в комнате ничего не было кроме венской этажерки для книг...
   Книга моих плачей там до сих пор лежит, сквозняки ее листают и рыдают в темноте..."
   Писатель запел плач:
   "Господи, услышь меня и помилуй, ибо ты один знаешь сердце мое..."
   И услышал он голос Господа с неба, места обитания его, и слова иисусовой молитвы, и молился, ибо нет человека, который не грешил бы, а он грешил... на нем грех не родившихся детей...
   Руки писателя были простерты к небу...
   Слова иисусовой молитвы он говорил громким голосом...
   "Благословен Господь, да не оставит он и меня..." - сказал монах...
   Писатель поднялся с колен и, увидев в воде церковь без купола и креста, ужаснулся:
   "За что, Господи ты попустил такое с сим храмом?.."
   Расправив крылья, писатель поднялся выше, и увидел город, в котором прошло его детство, и не понравился ему город...
   Пока писатель блуждал в воспоминаниях, монах нашел в камнях лодку, и странники поплыли к морю, в которое впадала река...
   Монах знал это море...
   Они плыли и беседовали обо всем, что было у них на сердце...
   Шесть месяцев они провели на одном из западных островов...
   Отпустил их остров, и они поплыли дальше той дорогой, которой еще не плыли, сопровождаемые криками чаек...
   Там, куда они приплыли, шла война...
   Писателю казалось, что воины поднимались из праха и нападали друг на друга, вводили себя в грех, раздражали Господа...
   Поле сражения было усеяно трупами, исклеванными птицами... не кому их было отпевать и хоронить...
   "Странные вещи творятся здесь..."
   Кто-то из мертвецов схватил писателя за ногу...
   "Пустите!.. что вам нужно?.."
   "Помолись за меня..."
   "Вы немец?.."
   "Не знаю... мать еврейка, отец был известным поэтом..."
   "И где он?.."
   "Знал, теперь не знаю..."
   "Ты сумасшедший, с кем ты разговариваешь?.."
   "Не знаю... у него порезы на запястьях, и на шее..."
   "Тебе страшно?.."
   "Мне будет страшно позже, когда я проснусь..."
   "Так это был сон..."
   "Мне нужно отдохнуть..."
   "Почему ты говоришь шепотом?.."
   "Не кричи..."
   "Зачем ты это сделал?.."
   "Что я сделал?.."
   "Эти порезы на запястьях..."
   "Кажется я снова очутился в детстве под моим деревом... это был мой рай, потерянный рай..."
   "Что было потом?.."
   "Плохие воспоминания... меня воспитывал дядя по отцу, полковник... мина оторвала ему голову... он приходил ко мне без головы...
   Странно, я не могу вспомнить, как он выглядел...
   Я любил его... помню, я летал с ним... выше, выше, и падал, запутывался в проводах...
   Он сдал меня в интернат и ушел на войну, сказал, что война - это его работа...
   Я бежал из интерната, скитался, искал дядю...
   Монах меня спас от воды, потом от огня... я раздражал Господа... помню, возомнил себя богом, и едва не погубил душу свою... не было с неба ни снега, ни дождя, разве только по моему слову...
   После исчезновения примадонны, меня разыскивали... одно время я скрывался в пещере, пил воду из ручья, вороны приносили мне хлеб, мясо... когда ручей высох, воду мне приносила женщина вдова...
   Зима была холодная, спали мы, обнявшись, согревали друг друга... она забеременела... родила мертвую девочку...
   Помню, я заболел и как умер...
   В беспамятстве я видел Господа, он вернул мне душу, открыл глаза... смотрю и не верю своим глазам: вдова кормила меня грудью...
   Вдова умерла, замерзла, не осталось в ней дыхания....
   Мои скитания, которые длились почти 12 лет, описаны в книге притч Соломона...
   Куда бы не посылал меня Господь, я шел, не уклоняясь ни направо, ни налево...
   Я искал дядю, хотя сон говорил мне, что дяди уже нет...
   Ночью дух божий уносил меня, не знаю, куда, и там я видел дядю среди витающих сущностей...
   Дядя смущал меня своим видом...
   Он хромал на левую ноги, мальчишки смеялись над ним, когда он пел плачи и призывал бога...
   У них был другой бог...
   Не знаю, слышал ли его Господь, не было ему ни голоса, ни ответа...
   Мальчишки вопили: твой бог глухой, кричи громче, и хлопали себя по бедрам, бесновались по своему обыкновению...
   Помню, я сказал ему: смирись перед Господом, чтобы не стать предметом ужаса и проклятия...
   "За что?.."
   "За вот это..."
   Дядя промолчал, и отошел от меня...
   Ночь я провел в одиночестве и молчании...
   Под утро небо сделалось мрачным от туч и ветра, пошел дождь... я заплакал от холода и попросил себе смерти...
   И услышал меня Господь, послал монаха, который разжег огонь и спас меня, иначе я бы околел...
   Огонь согрел меня, и я заснул...
   Это был сон во сне...
   Я вернулся в город, и ночь провел на кровле дома, еще теплой от солнца...
   Под утро стены дома зашатались и низвергли меня в поток грязи, ползущий с гор, ломающий статуи, срубающий деревья...
   Грязь осквернила еврейское кладбище, раскопала могилы с черепами и костями человеческими...
   Весь следующий день грязь осаждала город...
   Я стоял и смотрел, потом лег на ложе, думал, уже не встану...
   "Тело птицы найдут, окно открыто, а моя душа встревоженная и огорченная кому достанется?.." - размышлял писатель...
   Он лежал на постели из листьев...
   Бог прогуливался поодаль...
   Вокруг царила прохлада дня...
  
   Кто-то окликнул писателя...
   Он привстал смущенный...
   К писателю подошла некая блудница... она нуждалась в сочувствии, ее побили камнями...
   "Псы лизали мою кровь, когда бог нашел меня... я просила у бога смерти, лежала и скулила, кутаясь в свои разодранные одежды..."
   "Вряд ли она жительница этого города... никого здесь не осталось, кроме бедного слабого и униженного народа..."
   Писатель жил все это время в напряжении в ожидании конца, и так долго молчал, что губы его слиплись...
   Слизнув кровь на губах, он спросил блудницу:
   "Пойдешь со мной?.."
   "А куда ты идешь?.."
   "На войну..."
   "Будешь убивать..."
   "Нет, буду отпевать и хоронить убитых..."
   "А что потом?.." - спросила блудница...
   Писатель промолчал... его взгляд остановился на афише, перечеркнутой словами: разыскивается опасный преступник...
   "С возрастом я стал опасен... это странно... - размышлял писатель... - Монах предрекал все эти события..."
   "Ну так что, пойдешь со мной?.." - спросил писатель блудницу...
   Она сказала: пойду...
  
   "Сына она мне не родила, и вознеслась на небо к Господу, как и прочие мои жены...
   Я нашел историю этой блудницы в мемуарах примадонны...
   Дядя был любовником примадонны... она ввела дядю в грех, из-за нее он лишился головы... прогневал он Господа всем тем, что делал..."
   Писатель шел и размышлял, когда монах окликнул меня, сказал: оглянись...
   Писатель оглянулся и увидел церковь утопленницу...
  
   * * *
  
   В городе писателя долго и скучно допрашивали о судьбе блудницы...
   Он сказал следователю:
   "Вихрь божий закрутил и унес ее от меня..."
   Блудницу искали, не нашли и дело закрыли...
   "Я мог бы сделать блудницу женой, но она оказалась бесплодной...
   Ночью меня окружили дети, они насмехались надо мной... я проклял их и проснулся... было еще темно, и я снова заснул...
   Проснулся я ближе к полудню, встал, стою, думаю, какой дорогой идти дальше, и есть ли в этом смысл?..
   Я пошел за беженцами, думал, они выведут меня, куда надо, увы...
   Один из беженцев спросил меня:
   "Ты случайно не пророк?.."
   "А что, похож?.."
   "Хочу спросить Господа через пророка, когда смута закончится?.."
   Писателю было видение, будто среди ночи солнце взошло, воссияло и вода стала как кровь вокруг церкви утопленницы...
   Он бросил камень в воду, и каждый бросил по камню, растелилась дорога и народ вошел в церковь...
   Свечи зажглись, благовония разлились, началась служба...
   "Ты божий человек..." - сказала писателю женщина в мантии...
   "Он святой..." - сказала другая женщина...
   "Чтобы мне сделать тебе?.." - спросила женщина в мантии
   "Сына у меня нет, а я уже стар..."
   "Хорошо, приходи через год, будешь сына держать на руках..."
  
   "Целое кладбище детей осталось у меня от 7 жен... там же и бедный дядя лежит, совсем исхудал, и без головы...
   Ад ждет дядю... ему суждено гореть в аду..."
   "А что такое ад?..
   "Это место бесконечной скорби..."
   Женщины наполнились стенаниями...
   "И всем нам суждено гореть в аду..." - сказал монах, как будто появившийся ниоткуда...
   "Фома, это ты... рад тебя видеть... без тебя я схожу с ума... мне чудится будто кто-то хватает меня за ноги и тащит в преисподнюю... Фома, куда ты?.. ну, постой..."
   "Я не Фома... вы сумасшедший..."
   "Он всегда таким был... он гений... его плачи божественны..." - сказала женщина в мантии...
   "Вы кто?.."
   "Неважно..." - женщина в мантии скрылась в толпе горожан, окруживших пророка...
   "Где вы пропадали?.."
   "В плену... копал могилы... и закапывал мертвецов..."
   "Что у вас с голосом?.."
   "Горло болит, и голова, как будто не моя... мне бы омыться, одежду переменить..."
   "Возьмите..." - незнакомец, похожий на монаха, протянул писателю плащ...
   Ночью писатель лежал на паперти или парил среди сущностей, витающих в воздухе, влюблялся в женщин, он любил тепло и нежность их губ... они были бесплотными, но воображение делало их реальными...
   "Это грех и срам..." - сказал монах...
   "Для тебя это грех и срам, когда вожделение ведет... какая драма, Гоморра и Содом..."
   "Уймись..."
   "Иначе что?.. попаду в ад?.. ад бодрит..."
   "Лучше смолкни..."
   "Молчу, молчу, я тоже вижу в облаке лукавую образину, подслушивает и кивает головой... не хочу достаться этому наглому и подлому народу... кругом доносчики и шпионы... еще немного, и я запою: я грешен, виноват, судите меня... меня толкала страсть постыдная, слепая...
   Монах, что мне делать, плюнуть или прослезиться?.."
   "Не множь грехи, иначе жди палача, он тебе заменит ласки жен... говорят, он очень умен, всех, преступивших закон, сразу посылает на плаху... я разведал..."
   Писатель принял позу, запел осанну, отчаянно фальшивя, умолк, вздыхая о своем... вид у него был измученный, понурый... вдруг он расплылся радостной улыбкой:
   "Монах, я знаю, что мне делать, я женюсь на примадонне..."
   "Ты спятил, не иначе..."
   "Потише вы там... никто не видел мою дворнягу, сбежала сука, дала тягу, как и жена, нашла кабеля... она мой повелитель, терзает, а вот и она... на людях она тише тени... что еще?.. боится пауков и привидений, делается заикой, заикаясь, она родила мне дочку ясноглазую, потом еще одну, и еще... вы чувствуете мою печаль, их шесть и все недотроги..."
   Незнакомец достал фляжку, налил вина, выпил, обрел довольный вид, пошарил по карманам: где я наберу им приданное?.. вдруг он пошатнулся и разрыдался, точно его постигло горе...
   "Не печалься, есть еще вера и надежда не мертва..."
   "Изыди, прочь..."
   "Есть еще любовь, она желания смиряет..."
   "Я же сказал: изыди, это моя жена...
   Женщина была изящна и худа, небольшого роста...
   "Ты знаешь, который час?.. витийствуешь тут...
  
   Снова сошла грязь с гор, заползла в фойе театра, лежала, поблескивала своими глазами...
   "Переждем очередное нашествие грязи, и пойдем дальше..." - сказал писатель...
   "Куда?.."
   "Туда, где что-то происходит... хочу увидеть город моего детства... монах, ты спишь?.."
   Монах не отозвался...
  
   Утром Господь открыл глаза странникам, чтобы они могли видеть...
   Они встали и пошли... писатель хромал на левую ногу, монах на правую...
   Увы, не по той дороге они пошли, и попали не в тот город...
   На афише писатель увидел постаревшее лицо примадонны...
   "Она пела здесь мои плачи... давно это было, дядя еще был жив... она царила на сцене театра, статная, неторопливая...
   Дяде при встрече говорила, что он плохо кончит... первое ее имя было Лилит, потом Ева...
   В бога она не верила...
   После смерти сына она умом сдвинулась, повиновалась настроению... говорила, что не знает, кто она...
   Жутковато представить, о чем она думала, когда смотрела на меня, о чем-то своем...
   Как-то она явилась ко мне ночью, такая изысканная, обняла меня как сына...
   Я был похож на ее сына...
   Ее сын на том свете...
   На том свете счастья нет...
   Я писал ее мемуары..."
   Ты писал, как все было?.."
   "Н совсем так..."
  
   Ночью писатель видел видения и очнулся с криком... он шел по воде и вдруг начал тонуть...
   "Видения нас обманывают, уверяя, что они реальны...
   Дядя говорил, что не все предопределено с рождения... в школе он учился так себе, был лунатиком...
   У дяди было много жен, детей не было, они умирали, не родившись... целое кладбище призраков... он чувствовал их присутствие, говорил, что его прокляли...
   Он жил своей скрытной жизнью... одиночество его не пугало...
   Он боялся воды и темноты... я тоже...
   После смерти дяди я стал замечать за собой пугающие странности... я ощущал связь с дядей...
   Дядя являлся мне без головы, иногда наяву...
   Я разговаривал с ним...
   Мертвый он казался мне ближе...
   Дядя учил меня всему, что сам знал... он говорил, что мы живем в мире абсурда...
   Дядя жил с голосом пророка внутри и передал мне этот дар...
   После смерти он называл свое состояние жизнью после жизни...
   От него исходила некая сила...
   Он был уверен, что путь, которым идет мир, ведет не туда... впрочем, все преходяще..."
  
   * * *
  
   Писатель проснулся, не совсем понимая, где он...
   "Монах, где мы?.."
   "В городе, в котором я иногда был счастлив..."
   "Монах, кем ты был на самом деле?.."
   "Я был духом, обреченным на скитания... только отказавшись от всего, я смог прикоснуться к истине, это дало мне ощущение покоя..."
   Уже в сумерках странники вошли в город... улица привела их к зданию театра, затянутого лесами...
   Не было на площади ни человека, ни голоса человеческого, лишь какой-то неистовый сидел в портике служебного входа и голосил от ран, которые получил от таких же неистовых... они занимались любодейством поодаль у дерева... лицо женщины было нарумянено, на голове венок из фиалок... еще дальше собака обгладывала труп, от которого почти ничего не осталось, кроме черепа и костей ног... дворник отогнал собаку и положил все это в корзину...
   Дворник ушел...
   Писатель остановился у арки входа в театр, не решился подняться и войти в фойе... дверь была повреждена, качалась, скрипела, как будто кто-то входил и выходил...
   Да и кто вошел бы?..
   Писатель запел плач, который так любила примадонна, умолк, задумался:
   "Помню, как Ада прижимала меня этой дверью, говорила, ты сын убийцы..."
   "И чего мне ждать от Господа?.. смерти?.."
   "Оставит Господь тебе жизнь, будешь жить, а если умертвит, умрешь..." - сказал монах, появившийся как будто из воздуха...
   Услышав выстрелы и топот бегущего народа, странники поспешили скрыться в переулках...
   Ночь странники провели в пустующем доме на Болотной улице, где прошло детство писателя...
   Стены комнаты были исписаны случайными людьми...
   "Ничего от моих каракулей не осталось... пыль, паутина в углах... этого истукана, стоящего на страже у порога, дядя привез... так и стоит...
   Помню, как соседи составили заговор, чтобы избавиться от истукана... у одного рука отсохла, у другого глаз вытек... и отстали они от истукана, стоит он, как стоял...
   Что он только не видел...
   Помню, как я заболел болезнью, от которой едва не умер... дядя вылечил меня рукой, избавил от язв... я встал на ноги, стою, качаюсь, а дядя смотрит, щурится, боится улыбнуться...
   Господь помиловал...
   Все, что дядя сделал, о его подвигах, и как он воевал, я нашел в мемуарах примадонны...
   Господь видел бедствия его...
   Примадонна говорила, что он участвовал в заговоре полковников, который не он составил... город пострадал, его держали в осаде, но одолеть не могли...
   Дядя покинул заговорщиков, они говорили пустые слова, а для войны нужна правда и сила...
   Дядя ушел и город пал, отдался в руки смуты...
   Это был день скорби, наказания и посрамления, мужчины не могли помочиться, а женщины не могли родить, не было сил, младенцы доходили лишь до отверстия утробы...
   Открой очи свои Господи и воззри, услышь их стоны и вопли, и слова, которыми они поносят тебя...
   Смута превратила город в груды развалин, не войти в него, ни выйти из-за дерзости жителей против Господа...
   Они убили зачинщиков заговора и бежали в горы, оставив после себя хаос и запустение...
   Помню, я лежал едва живой и шептал иисусову молитву...
   И Господь услышал меня, и увидел слезы мои...
   Мне было 15 лет... помню, со своими писаниями и вопрошаниями я попал в некое место... словно рукав Божия остановила меня у края бездны... бездна показала мне то, о чем я не спрашивал, и даже не мог спросить... это было видение... у меня была способность видеть то, что мне показывали через ангела, и воспринимать, испытывая некое недоумение, смущение, даже растерянность...
   От этого видения я изнемог, болел три дня, потом встал и попытался записать то, что увидел... на том месте зияла пустота, царили полумрак и молчание...
   "А что же грядет вскоре?.."
   Некого спросить... пусто стало место и мрачно...
   Голос говорил о борьбе со зверем и антихристом... и слова о спасении...
   Кто поведал мне это откровение?.. сам бог?..
   Помню, я отвел взгляд от бездны, и вдруг понял, что бездна всматривается в меня... она говорила со мной о ключах ада и смерти, что-т немыслимое, непонятное... пустой воздух говорил о сокрытом от меня, хотя и существующем, или сам Господь, в котором начало, середина и конец бытия всего существующего...
   "Есть ли различие между началом и концом?.."
   "Если и есть, оно несущественно и как бы случайно..."
   "Опять ты... кто ты?.."
   "Не простой человек, но вместе и бог...
  
   "Ты вспомнил, откуда ниспал в это некое место, где подвергался волнениям и колебаниям?.."
   "Одно время я жил в театре..."
   "Там, где престол сатаны..."
   "Переносил искушения..."
   "И что?.."
   "Прельстившись, пал так низко... я не знал еще глубин сатанинских... жил среди больных без надежды на исцеление... они думали, будто живы, но были мертвы
   Кто взял меня оттуда?.. я увидел дверь, у которой я стоял и радовался спасению, и прогоняю сомнения и мраки заблуждения, питаюсь тем, что вижу царство неба и покой... увидел я и начальников тьмы, украшенных как невеста смарагдами..."
   "Вечное веселие и торжество уготовано святым... они воцарятся на земле, обещанной Господом кротким...
   Для недостойных бог страшен и ужасен, хотя и полон долготерпения и снисхождения...
   Громы и гласы привели меня в чувство у портика входа в театр, затянутый лесами...
   Площадь было заполнена людьми...
   Не знаю, кто были эти люди и откуда они пришли, они заселили город, нарожали детей,
   Они не были евнухами, делали угодное Господу...
  
   Я оказался у церкви утопленнице... море было как будто стеклянное, невозмутимое, пространство, одаренное блеском и сиянием... я как будто был исполнен очей и спереди сзади, и имел шесть крыл вокруг себя, и мог быть на небе, на земле и под землей... на теле я имел знаки своих страданий, пережил добровольную и мученическую смерть, оставление тела...
   Помню, я расплакался... я молился о конце света, еще не получив обещанного мне успокоения в лоне Авраамовом... и это весьма достоверно...
   Вдруг послышалось гармоничное и благозвучное славословие, разлился запах фимиама... я был уязвлен спасительными стрелами и увенчан венцом нетления...
   Голос сказал мне: не плач, спасет тебя бог, вочеловечившийся ради людей, а не по своему божеству...
   "И что дальше?.."
   "Что дальше... я стал богом, изгнал Адама и Еву из рая за их наклонность к греху, от которого родилось столько людей, но и погибло не мало, столько, что их некому было предать погребению, собаки поедали трупы... тогда живые стали убивать собак, чтобы не найти в них для себя живой гроб..."
  
  
   * * *
  
   Был день субботы...
   Писатель стоял у окна и пел плач...
   "Который уже час?.." - спросил монах...
   "Скоро семь... довольно спать..."
   "Ночью меня обняла жуть, я падал вниз, и не мог остановиться..."
   "Вставай, пора идти, нас ожидает дорога..."
   "Встаю, встаю... - монах встал... - Закрой окно, меня бьет озноб...
   "Монах, кому ты служишь?.."
   "Господу, Иисусу Христу..."
   "А я служил музам, теперь служу смерти, хоть и поневоле... не смейся... витает она надо мной с сонмом своих спутников крылатых... целая орда..."
   Писатель попытался забраться на подоконник...
   "Летать собрался?.."
   "Почему бы не полетать..."
   "Закрой окно, холодно..."
  
   Было утро... и уже полночь, мгла...
   "Писатель, что ты пишешь?.."
   "Пишу и сам не понимаю, что пишу, дрожит рука, путаются мысли... во сне я очутился в пустыне дикой... тишину нарушал лишь вой ветра и лай гиен... я запел плач, надеясь, что Господь услышит меня... не услышал меня Господь, губы слиплись... за глоток воды я готов был отдать глаз, ухо..."
  
   День погас...
   Писатель лежал и смотрел на закат...
   Печальное зрелище...
   Ослаб его взор... он смутно видел, как догорало небо и грыз сухую ветку, брошенную ему ветром...
   Он отбросил ветку...
   Тьма окружила его, она наблюдала, не вмешивалась...
  
   Гром разбудил писателя, начался дождь...
   Он ловил губами капли влаги и постепенно оживал...
   Его разум был смущен...
   "Это еще не конец... - прошептал он... - Или конец?.."
   "Успокойся..."
   "Мне было видение... дядя искал меня в темноте, чтобы обнять, но рук у него не было и тело было чешуйчатое, как у змеи...
   Помню, он шептал:
   "Мальчик мой, я тревожился... я так мало дал тебе..."
   "Дядя, ты дал мне больше, чем я мог вместить..."
   "Знай, ты мой сын..."
   "Зачем же ты молчал?.."
   Морось скрыла дядю от моего взора...
   В возбуждении я ходил взад и вперед, потом лег на песок...
   Меня окружили жены...
   Одна шептала: "Доверься мне..."
   "Нет мне доверься..." - шептала другая...
   Третья притиснулась, обожгла прикосновениями, как огнем...
   "О, пощади..." - помню, я очнулся, увидел чье-то чужое лицо и невольно отстранился...
   Жены скрылись с воем и визгом...
  
   Писатель с удивлением воззрился на монаха:
   "Кто ты?.."
   "Когда ты мерз, я согревал тебя, не жены..."
   "Так это ты дарил мне блаженство... - пробормотал писатель, несколько смущенный... - Не могу поверить... и не могу забыть тот ужас, что мне снился...
   Жены вернулись ко мне, окружили...
   Я был деревом с запретными плодами... грех укрывался во мне, восторги любви..."
   "Ты бредишь, очнись..."
   "Монах, ты чувствуешь?.. откуда этот несносный смрад?.."
   "Пылает город..."
   "Жалко город... а что народ?.."
   "Народ ушел..."
   "Монах, это не пожар, горит восток, ждет солнце..."
  
   * * *
  
   Писатель встал, спрятал записи в карман плаща...
   "Пора идти..."
   Монах не отозвался
   "О чем задумался?.." - спросил писатель...
   "Примадонна все ближе подходила к монастырю, хотя не совсем понимала смысл монашеского служения... приняла тайный постриг с именем Клементина... я подозревал это, когда писал ее мемуары..."
   "И что?.."
   "Ничего... доверилась полковнику, для которого мир - это миф, мираж, иллюзия... война - это реальность...
   Полковник называл ее существом, исковерканным чувством собственной гениальности...
   С потерей сына пришло разочарование во всем земном, стала думать о боге... богу она не доверяла, говорила: никто мне никакого счастья не обещал в этой жизни... успеха она добилась сама, верила в это...
   Всю жизнь она боролась со своими страстями, и чего добилась: ни мужа, ни детей, лишь новые виды страданий и стеснений...
   Ладно... пусть все остается так, как оно есть, рано или поздно все это соскользнет в небытие...
   Что она испытывала?.. страх...
   Был у нее дом, мопсики и больше ничего... что она делала?.. терпела и пела плачи...
   Дядю она смущала и расстраивала плачами...
   От дяди она родила младенца... бог знал, что послать ей и устроил ее дело... муж у нее был, но от него она не могла родить... он был стар, худ и глаза его косили, но он был богат и характером тихий, просто дитя... он помог ей устроиться в театр... голос у нее был от бога... и бес от него отошел, вселился в жену... она стала примадонной, а дитя отдала в интернат, сказала мужу, что мальчик утонул, когда паром, на котором она переправлялась через пролив, наткнулся на рифы, перевернулся и затонул... все погибли... ее спас племянник дяди... в воде он чувствовал себя как рыба... увидев тонущую деву, он подумал, что это дар ему божий... она была молода и красива... он обнял ее и перенес в келью, в которой обитал, уложил на ложе и так мило склонился перед ней, чтобы показать ей свою радость и готовность служить ей, что она невольно улыбнулась...
   Он глаза опустил...
   "Если ты живая, скажи что-нибудь, не молчи..."
   "Ты Петр..." - сказала дева... голос у нее был приятный и нежный...
   "Откуда ты знаешь мое имя?.."
   "Я и дядю твоего знаю..." - примадонна рассмеялась, глянула на Петра...
   Петр был высокого роста, немного полный, волосы поседевшие, больше от головной боли, которой он часто страдал после контузии...
   "Мне кажется, я знаю, кто ты..."
   "И кто же я?.."
   Петр смутился...
   Примадонна рассмеялась и задумалась...
   "Что случилось?.."
   "Мне послышался детский крик и что-то вроде рыданий, потом все стихло..."
   Петр не мог отвести глаз от девы... все в ней было музыкой... она манила его хотя и смутно к томящим блаженствам...
   Поднялся ветер, Петр услышал плач и стоны деревьев... ветер гнул их и ломал...
  
   "Такая вот история ее спасения... дядя бежал от нее на войну, от ее радостей и безумия... вернулся к своему одиночеству... конечно, он мог бы жениться, муж ее умер... она все еще было молода, богата, но ему было жать губить ее, да и стар он был, и душой и на лицо, весь высох, почти дух, смотрит на меня из темноты, подозревает...
   Нет, я не раскаиваюсь...
   Время было смутное, раздражительное...
   Я искал, но ничего ясного, устойчивого не находил...
   Одно я понял, что без меня и моих плачей она не погибнет, а без таких, как дядя, страна погибнет, и скоро...
   Пошли бог как можно больше таких людей, смелых и осторожных, сдержанно страстных, не изнеженных, серьезных, обязательных...
   Я менял свои взгляды и мнения чуть ли не каждый день, и боялся взять оружие в руки, судил жизнь лишь по ее отражениям, обходился воображением, в котором можно и усомниться...
   Мои размышления о чувствах я описал в одном из плачей... он напоминал нечто вроде исповеди, бессмысленно грубой своим реализмом, иногда и вовсе безнравственной, где грешность и сладострастие были сознательно возведены в идеал жизни... финальная же часть плача дышала суровой святостью, была проста, изящна и чиста...
   Были в плаче и мыслим о самоубийстве, показывающие весь его трагизм нездоровый и уродливый, оно не вызывало сочувствия, лишь оскорбляло, заставляло подозревать что-то слабое и у самого себя...
   Помню, дядя говорил: мы все немощны и грешны, готовы каяться сознательно, принижать свою жизнь...
   Я тоже иногда каялся, но у меня это получалось не так изящно...
   Дядя часто являлся мне в видениях, иногда без головы... голову ему оторвало миной... о войне дядя говорил так хорошо, так возбудительно, и так страшно...
   Дядя боялся только бога... а я боялся всего... я боялся темноты, смерти, оставленности...
   Дядя говорил: мы все умрем, привыкай к нетлению и одиночеству...
   На эту тему он не хотел распространяться, сказал только, что есть в жизни положения, на которые можно только указать...
   Помню, от этих слов дяди я разрыдался...
   Дядя ушел, а я молча сидел и думал, опустив руки...
   Дядя не раз проникал в самые недра моей души, и переносил меня в свой совершенно иной мир, в котором я был не таким уродом, каким был...
   Очнувшись, я ужасался тому, о чем думал... я испытывал мучительные сомнения: возможны ли для меня радости любви...
   Я скрывал эти мыли от дяди, и даже от самого себя, но дядя узнал о моих сомнениях, сказал: живи так, чтобы быть готовым ко всему...
   Бабушка говорила иначе: если Богу будет угодно испытать тебя, исполни его волю...
   Она доверяла богу, и почти ничего не делая, всего достигала...
   Оказавшись на одре медленной примиряющей смерти, она созналась в том, что я сын дяди... эту фразу она сказала нежно, ласкательно...
   Помню, я выглядел каким-то неловким, растерянным, смущенным...
   Такой старой, некрасивой я видел ее у трупа дочери в гробу... это была всеми ожидаемая смерть...
   Примадонну дядя любил... когда я спросил:
   "Дядя, почему ты не женишься на ней?.."
   "На что мне это?.. она конечно привлекательна, но лучше мне доживать эту жизнь холостым..."
   Ко всему этому примешивалось что-то гораздо более серьезное, какая-то смутная боязнь... помню, он погрузился в задумчивость... лицо его сделалось некрасивым, даже неприятным, как будто он оказался среди каких-то ужасов и заглянул в глаза бездны, смерти...
   Неожиданно он всхлипнул, по его лицу пробежала рябь...
   Мне стало страшно...
   "Дядя, не оставляй меня..." - прошептал я, но мои слова уже ничего не могли изменить...
   Донеслись сигналы точного времени... по радио начали передавать последние известия...
   "Хоть что-то понятное и ощущаемое..."
   Дядя лежал на бабушкиной кровати, он был ранен...
   Я смотрел на него и думал о чем-то ненужном... смутно помню испуганное лицо примадонны... она не играла, она на самом деле была испугана и растеряна, оглянулась на дверь, неловко попыталась закрыть ее... дверь затворилась и снова приоткрылась...
   "Оставь это... там никого нет..."
   Примадонна не плакала, ушла содрогаясь в тревоге и смятении...
   "Может быть, это бред или предчувствие иной жизни..."
   "Дядя очнулся, привстал, в бессильной попытке вернуться туда, где он был..."
   "Где я?.."
   Он ущипнул себя...
   Боли он не почувствовал...
   Кто-то ломился в дверь...
   "Не за дядей ли?.. заговор полковников провалился... - размышлял писатель... - Как это жестоко и ужасно... я чувствую его озлобление на притворство и ложь людей, ропот на бога, о котором он в обычной жизни и не думал, и вспомнил, чтобы сказать богу в лицо, что он вовсе не бог..."
   Стук в дверь затих...
   Писатель невольно вздохнул... почувствовал слабость...
   Победило смирение и страх перед богом, перед смертью, бессмысленной и неожиданной, заставшей его врасплох...
   Он опустился на ложе...
   "И никто ведь не сказал ему, что меня там ожидает...надо написать, что это не самоубийство... боже, как больно... пальцы дрожат... не могу вспомнить нужные слова..."
   Темнота окружала, вглядывалась в лицо писателя...
   "Видит ли она меня и понимает ли?.. вдруг и там темнота или вовсе ничего нет?.. или есть?.. хорошо бы..."
   Писатель закрыл глаза... и очнулся от прикосновения темноты...
   Это была Ада, его жена...
   Она ласкала, говорила какие-то слова, что-то бессмысленное, случайное... вероятно, она была испугана и смущена...
   Из складок ее мантии вышел мальчик, волосы рыжие...
   "Это всего лишь сон, я сплю... мальчик меня передразнивает...точная моя копия, ни тени сомнения..."
   Писатель привстал, и почувствовал, что проваливается в темноту...
   Он падал и дрожал от холода и страха...
   У темноты не было дна...
   "Все это возможно так и происходило, но это все лишнее..."
   Он привстал...
   Створка двери была приоткрыта...
  
   "Что смотришь?.. она ушла, пятясь..."
   "А мальчик?.. ужасный сон... я видел жену и сына... жена умерла от родов... я видел обезображенный щипцами труп мальчика... он говорил со мной, я слышал его голос... он пел что-тог из моего плача... я стоял и слушал..."
   "Все мы со слабостями..."
   "Она ушла в темноту, пока недоступную, которая все сохраняет, все наши покаяния..."
  
   Дядя мог быть убитым на войне, но остался живым... вернулся, вся грудь в орденах, как в латах... это не преувеличение...
   Таким я его вижу иногда... а иногда иным...
   Он снова ушел на войну, когда мне исполнилось 15 лет... что его там ожидало: слава, смерть или увечье...
   Не умел дядя жить просто и весело в этой божественной комедии, написанной для нас Господом...
   Это так естественно, можно ли за это осуждать?..
   Видеть весь ее драматизм и поэзию, и ждать суда в чертогах воображаемого Небесного Иерусалима, которого возможно и нет...
   Жизнь может быть изящной и благоухающей, и бессмысленно грубой, умной, живой и мертвой..."
   Писатель лежал и размышлял, не шевелился, иногда вздыхал и прислушивался к шепоту монаха:
   "В начале был только Бог и в нем Слово, и Слово было Бог, все произошло через него...
   Богу свойственно быть, а не называться... имени в собственном смысле у Бога нет... он отличен от мира по самому своему существу и бытию... он восхотел создать видимый мир, предвидя, что он будет прекрасен... он вообразил его и место его... он произнес свое Слово, и в тоже мгновение мир стал фактом своего существования, мир, изошедший из Бога через Слово..."
   Монах умолк, снова заговорил:
   "Бог есть причина, мир не от него, но через него...
   По образу Божию сотворен человек...
   Как произошло из единого многое?..
   Начало всего не имеет начала, оно безусловно и самодостаточно, оно не обязано ничему...
   Все в едином, в нем все нуждается, а оно не имеет нужды даже в самом себе...
   Что определило первое начало к произведению всего существующего?..
   Мир не нужен единому, оно остается вполне равнодушно ко всему происшедшему, не питает зависти к бытию...
   Без всякой преднамеренности слово произвело все...
   Первым его порождением был ум...
   Оставаясь неподвижным, единое созерцало себя... это созерцание и есть ум...
   В происшедшем есть тяготение к единому, неопределенное, бесформенное и бессодержательное... ум смотрит на него, но бессознательно, смотрит и не видит его...
   Постепенно неопределенное влечение становилось определенным... смутное превращается в видение... ум чувствует желание обнять все видимое, доступное, хотя лучше было бы не желать этого...
  
   Созерцание отлагалось в уме в виде множества представлений...
   Единое не есть ни существо, ни энергия, ум и то и другое...
   Если называть первое существом, то ум будет энергией из существа...
   Ум есть энергия, родившаяся из энергии, присущей природе единого и развившейся до бытия и существа...
   Отец, Господь Господа, он причина Сына, виновника и бытия, и божественных совершенств его...
   Господь из себя родил сына...
   И не пытайся расследовать факт рождения Сына, а благоговейно преклонись перед этой тайной веры...
   Ее не знает никто, ни ангелы, ни архангелы, знает только Отец и рожденный Сын...
   Бог, первопричина всего существующего, есть предмет веры, а не логического познания...
   Люди не могут надеяться рассеять своими средствами тот таинственный мрак, который его окружает, его должно чтить в молчании, соединенном со священным ужасом...
   Бог открывает себя через слово...
   Его Сын - это начало и конец, он все единое...
   Мы познаем не то, что он есть, но то, что он не есть...
   Прежде всего Бог был один, будучи сам для себя и миром, и местом, и всем... он был один, потому что не было ничего другого вне...
   Слово имеет свое существование в разуме...
   Слово родилось тогда, когда Бог сказал: "Да будет свет..."
   Слово получило свой вид и украшение, свой звук и голос, оно стало сосуществующим Богу, оно стоит около бога в самой раздельности от него, творит по воле его вселенную, радуется перед лицом его...
   Бог становится Отцом Слова, а Слово - Сыном...
   Бог и Слово вступают между собой в отношение Отца и Сына...
   Разум предшествует Слову, которое из него развивается...
   Слово есть второе, внешнее...
   В самом лице Сына полагается возможность для него быть видимым...
   Бог восхотел это...
   Слово Божие есть Бог, в самом рождении своем он откровение миру и людям...
   Отец, Сын и Святой Дух существуют как три различных лица, и все они один Бог, при власти Отца...
   Они различаются между собой как лица, но их существо одно, и одно начало... они начинают существовать только от начала мира, и объяснить, почему это так, нет никакой возможности..."
   Монах умолк...
   Писатель невольно вздохнул и взглянул на монаха...
   "Спит... кто он?.. без отца, без матери, без родословия, не имеет ни начала дней, ни конца жизни, как бог, вернется к молчанию и единству, и, следовательно, к концу существования мира... что будет затем неизвестно, может быть, Бог заговорит снова и создаст другой мир, который ждет тот же конец...
   Един Бог, сотворивший все из ничего, Бог праведный и благой, Отец Господа нашего Иисуса Христа, Бог ветхого и нового завета...
   Сын служил в творении всего, ибо все через него произошло, и в последние времена, истощая себя, он воплотится и вочеловечится, будучи Богом, но и вочеловечившись, он будет пребывать тем, чем он был - Богом...
   Святой Дух соединен с отцом и Сыном..."
   Услышав шум и плеск воды, писатель отвлекся от размышлений...
   Монах пытался оживить утопленницу, но, увы... тело женщины оказалось без души... душа витала над ней, меняя обличья...
   Все это возбуждало вопросы...
   "Монах, помню ты говорил, что ты творение Отца, и как творение не был прежде, чем произошел..."
   "И что?.. да, я говорил это настоятелю, и был изгнан из стен монастыря... до сих пор я испытываю недоумение и растерянность, кто диктовал мне эти слова, меняющие реальность?.."
   "Продолжай..."
   "Помню, я поселился на одном из западных островов, их еще называют блуждающими... они казались мне искаженными, подложными... там я записал слова, которые услышал, я ничего не присоединил своего к словам диктующего... утром я вынужден был признать, что запись подверглась намеренным изменениям, именно в тех местах, где шла речь о Сыне... некоторые слова, которые казались редактору сомнительными, он отбросил, другие слова вставил... не знаю, откуда он заимствовал свои вставки, они были против меня...
   К полудню число островов прибавилось, выстроились в каре... нет, видимость меня не обманывала... что-то в запись он прибавил, что-то изменил в ту сторону, в какую ему было угодно... в записи говорилось о людях и ангелах, которых мы не видим, но знаем, что они существуют... так же и Сын не может видеть Отца... лишь при конце мира телесная природа превратится в бестелесную... святые получат жизнь вне условий телесной природы... какой природы Сын Божий и какие причины его сошествия даже до плоти этого я не знаю, и никто не знает... Бог в самом себе как начало имеет тот смысл, что он первое мыслимое и существующее, он поистине из ничего, он бестелесен и невидим, он дух, он выше существа... он никому не обязан своим бытием...
   Все мы не существовали, пока не были созданы...
   Бог истинно благ, и все творит как благо... Он сущий и благой... как начало всего он не имеет начала... через своего Сына он сотворил мир... без всякого телесного представления о невидимом и телесном было рождено Слово, без всякого телесного страстного состояния, как хотение происходит из мысли, но не отсекает от нее никакой части, и само не отделяется от нее, подобно этому следует представлять и рождение Сына от Отца, этот таинственный акт божественной жизни...
   Господь создал Сына началом путей своих...
   Он родил образ свой...
   Сын есть Слово и потому не следует мыслить в нем ничего чувственного, телесного...
   Видевший Сына, видел и Отца...
   Мир создан от вечности, вызван к бытию из небытия, из ничтожества, и самым фактом своей изменяемости тварь доказывает, что она в самый первый момент своего существования прошла через эти противоположности бытия и небытия..."
  
   Небо покрыли облака и в них отразился лик Господа...
   "Смотри, смотри..."
   "Жизнь - это игра удивлений..." - сказал монах и умолк, а писатель погрузился в размышления... он не удержался на высоте достигнутых прозрений, уснул, погрузился в сон, соблазнился... сон освобождал его от реальности... ему открылось то, что зияет, пропасть начала... он почувствовал, что оперяется, тело его покрывалось пухом, что вызывало мучительную сладость и щекотание...
   Писатель очнулся без сил...
   "Опять эти страсти язвят меня, чувствую их жало... не спрятаться от них, от их безумящего влияния, они туманят взгляд картинами, покоряющими ум и сердце, что грешно..."
   Писатель задумался о потерянном рае и о святой спасающей любви, однако все прекрасное трудно...
   Он уже не мог спать, и не мог оставаться на одном месте... он шел и видел в воде лицо примадонны и свое лицо, возбужденное страстью, но удерживаемое стыдом...
   "Я был труслив, и часто отступал, но бывали моменты, когда я отдавался страсти с крайним бесстыдством, и чувствовал страх, а не блаженство... я вспоминал потерянный рай детства и ад, еще не описанный, я не понимал, какая между ними связь?.. полковник говорил, что ад его бодрит, и это справедливо... помню, я пылал огнем, и был бессилен...
   Все в ней было: красота, нежность... я умирал в желании и страхе, я был чем-то средним между смертным и бессмертным, почти богом... я умирал, и оживал... я хотел слиться с ней, забеременеть ее красотой и нежностью, утонуть в ней, и тонул в словах, впадал в пассивное созерцание красоты, ничего не рождающей... это была своего рода болезнь, бегство, исход к безумию страсти, слепой, мучительной, неудержимой, бессознательной... от нее детей не рожают...
   В этой женщине было какое-то злое начало...
   Полковник бежал от нее на войну... война выводила его из отчаяния и разочарования в смысле жизни... судьба полковника закончилась трагически, миной ему оторвало голову... он являлся мне в видениях без головы, испытывал зуд и щекотание в месте соединения головы с телом... я вслушивался в затаенные мысли полковника... все зримое для него заслонялось ликом примадонны, все его подвиги... я наблюдал за ним, он меня не радовал..."
   "Не красота спасет мир, красота блудлива..." - заговорил монах...
   "Что же спасет мир, монах?.."
   "Ты думаешь, мир надо спасать?.. у всего есть начало, середина и конец..."
   "Конечно..."
   "О чем задумался?.."
   "Вспоминаю полковника, вижу его холодное, безучастное лицо в ореоле вьющихся рыжих локонов... лицо тонет в темноте, которая окружает его и наблюдает, не вмешивается..."
   "Увы, нет ни голоса, ни вести от полковника..."
   "Говорят, он погиб, сокрыл все в себе, признаем этот факт, тут нечему удивляться, он был воином... смутное было время, далеко не все были ангелами, нуждались в прикрывающем молчании историков..."
   "Он боялся только бога... и шел к нему медленно и осторожно..."
   "Возникает вопрос, зачем он пришел к богу, не будучи убежден в его истинности?.."
   "Примадонна говорила, что ему было видение, он увидел себя без головы..."
   "Жуть..."
   "Сонное видение полковника вошло в мемуары примадонны, правда, она истолковала его по-своему... очень смутно... она не доверяла богу и обращалась к нему лишь когда чувствовала себя униженной и оскорбленной..."
   "На еврейском кладбище она поставила памятник полковнику с надписью: жертве несправедливости..."
   Заговор полковников устроил безумный грек... он был полковником внутренних войск... несвобода его просто подавляла... добиваться свободы открыто было опасно, и он пошел своим путем...
   Заговор оказался ширмой, за которой действовали легальные органы власти... полковник покинул заговорщиков до начала арестов, ушел на войну... заговор он назвал бессмысленным насилием, которое потребует жертв...
   "Нужно защищать свободу не убивая, но умирая..." - говорил он..."
   "Он погиб... в него стреляли... одни видели в нем предателя, другие Мессию, даже бога..."
   "Благодать ему и мир от Бога... от него он обогатился всяким познанием, чтобы быть ему неповинными в день суда... соединимся же в одном духе и в одних мыслях, пока не обратил Бог мудрость мира сего для одних в соблазн, для других в безумием..."
   "Как ты об этом узнал?.."
   "От домашних... где я только не был... проповедью я спасал тех, кто верит, хотя и не знал ничего кроме Иисуса Христа, и притом распятого, которого никто не узнал, а узнал бы, не распяли бы..."
   "Говорят, младенец его узнал..."
   "Для младенцев он насадил сад на небе..."
   "Говорят, сад примадонны сгорел... огонь испытал и ее, какая она есть..."
   "Сад не огонь сжег, грязь затопила, потом была война с собаками..."
   "Монах, говорят, тебя судили за убийство..."
   "Для меня это мало что значит, как судят обо мне другие люди, я и сам не сужу о себе... я ничего не знаю за собой такого, но тем не оправдываюсь... судья мне Господь, он осветит скрытое во мне, и обнаружит сердечные намерения, и тогда будет мне рай и похвала от Господа... или геенна огненная...
   "Говорят, чтобы быть мудрым в веке сем, то будь безумным..."
   "Господь уловляет мудрых в лукавстве их... и меня уловил... за свои писания терпел я голод и жажду, и побои, скитался, был приговоренным и проклятым... злословили на меня, я терпел... и подражали мне как я Христу... я и в море тонул, и поражаем был образами в пустыне, а это были образы от сатаны... помню, с ними я сел есть и пить, и встал играть... и погиб бы, но очнулся... посему, кто думает, что стоит, берегись, чтобы не упасть..."
   "Даже не знаю, что сказать... похвалить?.. нет, не похвалю..."
   "Почему?.."
   "Тебя нет, ты мое воспоминание... на том свете мы будем ждать друг друга..."
   Писатель умолк, вдруг спросил:
   "Монах, ты любил?.."
   "Мы можем горы переставлять, а не имея любви - мы ничто... любовь не завидует, не превозносится, но радуется, всему верит, все переносит..."
   "Я тоже отчасти кое-что знаю, и пророчествую в плачах... бабушка говорила, что, когда я был младенцем, Бог нашел меня плачущим... я видел его как бы сквозь тусклое стекло, гадательно... я не понимал его... он пытался утешить меня... я тоже говорил что-то невразумительное своим языком... он понимал меня...
   Бабушка увидела меня и упала на колени... ей было откровение... осенью она умерла... дядя взял меня на воспитание, потом явился полковник, говорили, что он был погребен после контузии. и воскрес на третий день, сам вылез из могилы наружу..."
   "Все мертвые воскресают... как в Адаме все умирают, так в Христе все оживут, каждый в своем порядке..."
   "С примадонной я каждую ночь умирал..."
   "И что?.. воскресал?.. и в каком теле?.."
   "Бабушка говорила: никто не оживет, если не умрет..."
   "Что она еще говорила?.."
   "Адам был первым человеком из глины, вторым человеком был Господь с неба...
   На ночь она отпевала себя, звала смерть: смерть, где твое жало?.. ад, где твоя победа?.. она не надеялась остаться в живых... она имела приговор к смерти... смерть ей заменили каторгой... на каторге она надеялась не на себя, на Бога, воскресающего мертвых... после войны она вернулась к дочери, воспитывала ее детей, и имела стеснения от них... засыпала она с молитвой, чтобы не сделал им ущерба сатана... и со многими слезами..."
   "Всегда отверста дверь в чертоги преисподней..."
   "Война разбросала всех, кого куда... я искал их, но не нашел ни среди спасаемых, ни среди погибающих... помню, я письма писал чернилами и слезами..."
   "И что?.."
   "Началась смута и я покрыл лицо покрывалом, чтобы не взирать на конец преходящего... потом было нашествие грязи, и война с собаками...
   Я отовсюду был притесняем, но не стеснен, оказывался в отчаянных обстоятельствах, но не отчаивался ...я носил в себе мертвость Иисуса Христа, чтобы и жизнь его открылась в теле моем... я верую, потому и говорю, когда смотрю не на видимое, а на невидимое, ибо видимое временно, а невидимое вечно...
   Богу откройся... примирись с Господом..."
   "Монах, ты говоришь как бог... кто ты?.. идешь, следов не оставляешь, мог бы изумлять..."
   Монах промолчал...
   "Смотрю на город, на эти руины и испытываю боль..." - заговорил писатель...
   "Очнись, опомнись, это не город, это горы..."
   "Очнуться, опомниться... зачем?.. чтобы возопить: увы..."
   Писатель умолк...
   "Ты здесь?.."
   "Здесь... монах, ты вряд ли человек, ты бог, с кем я странствовал из одного сна в другой... стар ты на вид, и мрачен... эй, ты спишь?.. или ты умер?.. не умирай, иначе все пропадет, исчезнет весь этот грешный мир..."
   "Увы, другого нет..."
   "Говорят, есть тот свет, но там счастья нет, лишь тьма, ее в жены не возьмешь...
   Однако пора... надо идти дальше... хватит ли сил?..
   Опять эта слабость..."
   "Успокойся... не начинай..."
   "Здесь солнце блеском ослепляет, а там что?.. мрак... здесь я зависть внушал, а что там буду внушать?.. чувствую, там я мертвым буду, забуду свое тело, жизнь..."
   Писатель умолк...
   Смех раздался и стих...
   Воцарилась темнота...
   Из темноты плыли облака тумана...
   Кто-то таился в облаках, приказа ждал...
   Крылья херувима едва заметно приподнялись, взмах готовя...
   Приказ был отдан...
  
   Писатель простерся, он рыдал, взор устремив в холодные, сырые облака... во взгляде томление, печаль, тоска...
   Писатель умирал в зное искушений, не получив сладости благодати...
   Рыдало небо, дождь моросил... во всем уныние...
   Монах запел плач о конце света:
   Луна сделалась как кровь...
   Звезды как дождь стали падать с неба, которое вдруг свилось в свиток...
   Антихрист пришел...
   Горы и острова подвинулись с места...
   Ангелы встали по четырем сторонам земли, свершители назначенного Богом и не известного людям служения...
   Время напастей пришло...
   Спасемся через веру..."
   Монах умолк...
   "И все же кто ты?.." - спросил писатель, не открывая глаз...
   "Я не знаю, бог знает... я принимаю образ и вид по его произволению...
   "Что меня ждет?.."
   "После наказания и кончины мира наступит Христово царство...
   Напиши об этом..."
   "О чем?.. и как начать?.. и решусь ли я запеть?.. я боюсь толпы, я чувствую себя нагим, помоги мне одеться листьями, чтобы не увидели срамоту мою..."
   Луна на голове писателя стала подобно венцу, прорастающему на нем, который уже цвел и был не праздным, не бесплодным...
   Ветер проскальзывал сквозь листья, казалось, что-то шептал...
   Близкий к угасанию, писатель восстановился, встал...
   "Господь милостив к тебе... тебя ниспослали вниз, а ты стоишь неподвижно... отдайся же ему, чтобы он отдался тебе... и все эти люди будут спасены, станут твоим народом..."
   Слово подтолкнуло писателя, и он запел, безмолвие наполнил речью...
  
   * * *
  
   Наклонил Господь небо и сошел вниз, блеснув молнией...
   Господь пожалел о бедствиях, которые обрушились на город, сказал: довольно, и прекратилась смута...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Юрий Трещев "Потерянный рай"
   __
  
   2
  
  
   [Введите текст]
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"