Виктор и его сокурсник Пётр вышли из института в самом замечательном расположении духа. Приятели только что сдали один из последних экзаменов шестого курса. Они решили немедленно отметить это событие в пивном баре расположенном неподалёку.
Весна была в полном разгаре, солнце отражалось в лужах и слепило глаза.
- Теперь осталось сдать госэкзамен по научному коммунизму и защитить дипломный проект, - рассуждал довольный Пётр по дороге в бар. - Всё, диплом считай в кармане.
- Диплом надо ещё написать, да и госэкзамен из-за начавшейся перестройки и ускорения будет непростой, - прагматично заметил Виктор.
- Ясно непростой, а ты как хотел? - удивился Пётр. - Но мы с тобой дошли до шестого курса. Понимаешь? Разве нас теперь что-нибудь остановит?!
- Ничто не остановит. Это точно, - весело заявил Виктор, и студенты рассмеялись.
Погода в Ленинграде всегда отличалась непредсказуемостью. Короткие дожди и солнце, быстро сменяя друг друга, по очереди хозяйничали на улицах. Блаженно щурясь от солнечных лучей, обходя лужи и перебрасываясь шутками, приятели не заметили, как дошли до бара.
Зал в заведении был небольшим. Он вмещал менее десятка длинных, покрытых лакированными досками, столов. За каждым из них могло поместиться человек восемь - по четыре на скамьях с каждой стороны. В углу возвышалась массивная барная стойка, за которой хозяйничала девушка в белоснежном переднике.
Свободных мест было немного, и Пётр сразу направился к ближайшему от входа столу, за которым сидели всего два человека.
Один из них был афроамериканцем. Его товарищ обладал более светлой, бронзового цвета кожей, рыжеватыми курчавыми волосами и такой же курчавой бородкой. Оба они были молоды, примерно одного возраста с Петром и Виктором. Рыжеватого Виктор почему-то сразу назвал про себя "полинезийцем". Хотя на самом деле, он никогда полинезийцев не видел.
- У вас свободно, мы присядем? - спросил Пётр.
- Свободно, присаживайтесь, пожалуйста, - ответил афроамериканец, с едва уловимым акцентом, на хорошем русском, и пододвинул к себе кружки и тарелки, чтобы освободить место.
Он был в модной куртке темно-красного, почти бордового цвета. Под курткой виднелась не менее модная рубашка с планкой и клапанами на карманах. Виктор подумал, что они с Петром в своих поношенных костюмах выглядят, по меньшей мере, простовато. Полинезиец был в легком костюме цвета хаки, типа "сафари". Он никак не отреагировал на происходящее и выглядел невозмутимым.
Когда приятели выпили по кружке пива и заказали ещё, Петр изъявил желание познакомиться с афроамериканцем и его товарищем.
Оказалось, что их нового знакомого зовут Роберт. Он назвал имя своего спутника, который, как выяснилось, совсем не говорил по-русски. Виктор с трудом разобрал непривычное сочетание звуков. Товарищ Роберта вел себя очень сдержанно и, за всё время, пока они были в баре, не издал ни звука.
- Вот мы студенты, - сказал Пётр, кладя руку на плечо Виктора и бросая на него одобрительный взгляд. - Учимся заочно, работаем инженерами и в этом году заканчиваем институт. А вы чем занимаетесь?
- Я журналист-международник. Езжу по горячим точкам, часто бываю и живу в России, - ответил Роберт.
- Серьёзная у вас работа, - заметил Пётр.
- Да... - протянул Виктор и задумчиво покачал головой.
Он начал проникаться уважением к новому знакомому. Заинтересовавшись, приятели буквально засыпали собеседника вопросами.
Выяснилось, что Роберт родился и живёт в ФРГ, у него есть семья, свой дом и машина.
- У меня тоже есть машина, - заявил Пётр. - Когда окончу институт, пойду в отпуск и повезу родителей в путешествие по стране, по разным городам, - продолжил он, мечтательно глядя вдаль.
Виктор знал, что у Петра никакой машины нет, и он только собирается её купить. Поэтому, сначала Виктор удивился, но потом понял, что его приятель просто хочет лучше выглядеть в глазах нового знакомого. "Что ж, в этом нет ничего плохого, - размышлял Виктор. - Тем более я знаю, что машину Пётр обязательно купит".
Вскоре приятели, заказав ещё пива, вышли покурить в вестибюль. Они расположились около пепельницы у окна напротив гардероба.
- Почему спутник Роберта ни на что не реагирует, сидит как неживой? - спросил Виктор.
- Ты что, до сих пор не понял? - удивился Пётр. - Это же слуга.
- Не может быть! - не поверил Виктор.
- Я тебе говорю. Ездит с хозяином, прислуживает, выполняет разные поручения. Считай раб! Это же капитализм! Обрати внимание, Роберт приехал не из ГДР, а из ФРГ.
Виктор задумался не в силах поверить в сказанное.
В это время к гардеробщику - худощавому человеку средних лет, подошёл мужчина и протянул деньги. Тот нисколько не смущаясь, достал бутылку водку, поставил на прилавок стопку и наполнил её до краёв. Мужчина залпом выпил, смачно крякнул и отправился в зал.
- Ты смотри, что делают, - прошептал удивлённый Виктор.
- Это они приманивают таких, как ты, - тихонько ответил Пётр. - Посмотришь, тоже захочешь и раскошелишься.
- Нет, водки я не хочу, - отозвался Виктор, - тем более с пивом.
Приятели вернулись в зал и продолжили беседу с новым знакомым. Пётр поинтересовался у Роберта, насколько трудна и, наверное, даже опасна его профессия.
Тот согласился, что опасности, конечно, есть, но больше всего его утомляют сложности связанные с получением разрешения на посещение некоторых горячих точек или мест, где произошли катастрофы.
- Не пустили в Афганистан, не пустили в Чернобыль, не пускали на дальний восток и в Сибирь, - жаловался он. - Ведь больше всего запретов у вас в Советском Союзе.
- Но как же так? - удивился Виктор. - Ведь у нас сейчас гласность, начало перестройки. Ничто не должно замалчиваться.
К тому времени Виктор с Петром, и их новые знакомые, выпили немало пива. Разговор постепенно становился всё более откровенным.
- Здесь в России меня могут избить просто так, ни за что, за цвет кожи. И так уже бывало, - пожаловался журналист. - В разных городах по-разному, но везьде есть более опасные районы, есть менее опасные.
Виктор и Петр выразили своё искренне негодование по этому поводу. Но им предстояло услышать ещё более неприятные вещи.
- Ни в одной другой стране меня не оскорбляли и не называли так грубо, как у вас в России, - заявил Роберт.
- Вот ведь подонки, попадаются же такие люди! - Искренне возмутился Виктор, испытывая чувство стыда и горечи за своих соотечественников.
- Что поделаешь, в каждой стране, как и в каждом коллективе, встречаются разные люди, как хорошие, так и плохие, - рассудительно заметил Пётр, стараясь сгладить неприятное впечатление. Роберт с ним согласился.
Двери, ведущие в бар из вестибюля, были сделаны наполовину из стекла молочного цвета, наполовину из дерева. Они открывались в обе стороны, как в салунах в американских вестернах.
Вдруг эти двери резко распахнулись, и в бар буквально влетел подвыпивший парень. Похоже, он получил изрядный тычок или пинок сзади. Парень не удержался на ногах, но тут же поднялся и, поскальзываясь на плитке, рванулся обратно.
Двери за ним закрылись, а Виктор, заинтересовавшись происходящим, весь подался вперёд. Он был не прочь понаблюдать за потасовкой, хотя выпил ещё не достаточно много, чтобы стремиться принять личное участие.
При этом Виктор с удивлением заметил, что его новые знакомые очень напуганы происходящим. Они сжались, втянули головы в плечи и нагнулись к столу, стараясь быть незаметнее.
Когда Виктор с Петром в очередной раз отправились перекурить, гардеробщик всё так же разливал водку всем желающим, но приятели уже не обращали на него внимания.
- Ты видел, как они напугались, когда чуть не началась драка? - спросил Виктор.
- Конечно, - подтвердил Пётр. - Видно, что им уже не раз крепко доставалось.
- Знаешь, я думаю, неплохо было бы обменяться с Робертом адресами и потом переписываться. Интересный ведь человек, - высказал Виктор идею, которая уже некоторое время крутилась у него в голове. - Как ты думаешь?
- Да ты что! - неожиданно возмутился Пётр. - Это же капиталист! Наш идейный противник. Да он просто враг, а ты ещё собираешься с ним переписываться!
- Да какой же он нам враг? - Не согласился Виктор.
Но рассудительный Петр был на несколько лет старше и получал уже второе высшее образование. Виктор обычно прислушивался к его мнению.
Когда приятели вернулись в зал и выпили ещё пива, разговор начал прыгать с темы на тему самым произвольным образом.
- Девушки у вас в России очень красивые. Я больше нигде таких не встречал, - сказал Роберт. - Но одеваются плохо, - тут же посетовал он.
- В смысле не модно? - Уточнил Пётр.
- Да, не модно и недорого. У многих похожая одежда, иногда даже не по размеру. Это мешает видеть их красоту.
- У многих наших девушек нет таких возможностей, - огорчился Виктор.
- У вас есть любимые русские писатели? - поинтересовался он у Роберта, спустя некоторое время.
- Да, конечно, - ответил журналист. - Я очень люблю Льва Толстого и Достоевского.
- А я последнее время перечитываю Хемингуэя, - признался Виктор, удивившись вкусам собеседника, - Мне очень нравиться, как он пишет.
Пётр уже давно беспокоился, что они засиделись в баре. Он предложил Виктору выпить ещё по кружке и отправляться домой. Это было вполне разумное предложение, и Виктор не возражал. Вскоре они, тепло распрощавшись с новыми знакомыми, вышли из бара.
Виктор удивился, что на улице ещё светло и день в самом разгаре. Ему казалось, что в баре они провели целую вечность.
В автобусе он с трудом удерживал равновесие на поворотах, и Пётр его поддерживал.
- Держись студент, - смеясь, говорил он.
В общежитии Пётр принялся рассказывать ребятам о том, как они ходили в бар, а Виктор рухнул на кровать. Он понял, что ему нужно поспать и даже отказался от чая.
Когда Виктор проснулся, в комнате уже горел свет, а студенты неторопливо о чём-то беседовали. Он прикрыл глаза и, не вникая в смысл неразборчивого бормотания ребят, долго и печально размышлял.
Виктор думал о том, что Роберт никакой не идеологический противник и не враг, а просто хороший парень. Но они никогда больше не встретятся и об этом уже поздно беспокоиться.