Аннотация: Авантюрная история. Ещё никто не смог отменить магию золота!
В тот самый миг, когда воспаленный ум ищет признаки тайного смысла где бы то ни было, а мысли не заняты ничем, кроме рассуждений о вреде демократии, киборгизированная дверь, ведущая в кабинет Уильяма Генри Гейтса, с адским грохотом раскрылась.
Гейтс поднял голову. Нельзя было сказать, что он был удивлен или обрадован этим вторжением; вдвойне нельзя было сказать, что встреча сулила ему удачу. Чтобы выдавить шумному гостю нечто раздраженно-вежливое, он открыл уже было рот, но... На пороге стоял вовсе не ожидаемый им адвокат мистер Баллерт. Это был небритый, престранный господин, из одного вида которого явствовало, что демократия предоставляет еду, ванну и полноценный сон далеко не всем своим гражданам.
- Э-э-э... кто вы?! - спросил Гейтс слишком громко, чтобы это было простым любопытством.
- Я - Джон Вистлер, - сказал гость. И сразу же хозяин перестал нашаривать взглядом кнопочку вызова охраны.
- Как, тот самый?
- Вы, конечно, про меня слышали... Я хакер.
- Так написали во всех газетах...
- ...и, хотя ФБР ничего и не доказало, мне запрещено приближаться к компьютеру в течение ближайших ста десяти лет.
- О! - сказал Гейтс. - Я, конечно, с радостью бы вас принял, но... - Он осекся. - Где Баллерт? Что, черт возьми, вы тут делаете?
- Баллерт не придет. И, пожалуйста, не зовите охрану, - сказал Вистлер с безобразным акцентом. - Оружия у меня нет. Я пришел сделать вам коммерческое предложение... Что вы скажете о прибыли в двести пятьдесят миллиардов?
Гейтс привстал с кресла; глаза его дико заблистали.
- Как, как вы сказали?..
- Четверть триллиона.
Много времени спустя Гейтс задавал себе вопрос: почему он сразу не выгнал к дьяволу этого сбрендившего киберманьяка - и сам себе отвечал, что был сбит с толку наглостью и напором хакера.
- Не понимаю вас, - сказал он, - повторите.
Наслаждаясь впечатлением, Вистлер повторил.
- Где вы это возьмете? Хотя нет, молчите, - Гейтс яростно протер глаза, пытаясь отогнать наваждение. Но Вистлер, наглый, усмехающийся, сидел против него. Черт, когда он успел сесть?
- Что это значит? - не имея сил прогнать наглеца, нервно спросил Гейтс.
- Ладно, объясню. Читали ли вы, господин Уильям, газеты? Судя по всему, читали. Так вот, там ясно сказано, что совсем недавно группа геологов из Евросоюза обнаружила в Антарктиде у подножия вулкана Эребус крупнейшие в мире запасы медных руд...
Гейтс завизжал:
- У нас тут самолеты взрываются!! Какая еще Антарктида?!
- Кроме того, - продолжал Вистлер, ничуть не меняя тона, - я не говорю вам о залежах угля и урана, которые тоже, по подсчетам специалистов, составляют значительную долю общемировых. Предполагается, что вблизи на шельфе имеются запасы нефти, а поскольку в геологическом отношении Антарктида является образом и подобием Южной Африки и Австралии... Билл, - визитер панибратски опустил слово "господин", очевидно желая придать отношениям совершеннейшую интимность, - там есть золото. И алмазы.
- Ну и что? - сбитый с толку, пробормотал Гейтс. Мысли его вновь стали склоняться к спасительной охранной кнопочке.
- Да то, - сказал Вистлер, поражаясь его тупости, - что можно загрести чуток денег, занимаясь добычей и разработкой запасов сырья Антарктиды.
- А не приходило ли вам голову, - отвечал Гейтс с наивозможнейшей ядовитостью, - что эти замечательные запасы уже застолбили монополисты?
- Вот здесь-то и кроется отличие информированного человека от неинформированного, - усмехнулся Вистлер. - Да будет вам известно, что еще в 1961 году Антарктида была признана нейтральной территорией.
- Как! Разве она не принадлежит Америке?
- Нет, потому что ваши властители в свое время не видели в ней выгоды. И, кроме того, конвенция 61-го года запретила любую добычу сырья на Южном Полюсе.
Смутно начиная что-то понимать, Гейтс выдавил:
- Так вы предлагаете?
- Да.
- Но это неосуществимо.
- Почему? Можете ли вы привести хоть один довод против немедленной разработки Антарктиды?
- Хм... Черт возьми... Это слишком абсурдно! - Он посмотрел на Вистлера, на его многодневную небритость. Он усиленно хрипел, но доводов, действительно, не было и ничего на ум не приходило.
- Вот-вот, - проговорил Вистлер. - Беда не в том, возможно это или не возможно, - беда в том, что вы не верите, что это возможно.
- Хм! Ко мне является какой-то оборванец! И начинает тут разглагольствовать! Я вас не знаю! Убирайтесь вон!
- А если от меня отвлечься? Хоть что-нибудь мешает вам предпринять это?
- Ну... А как же конвенция? Кто, скажите на милость, пустит вас в Антарктиду?
- Я, господин Гейтс. Я.
Должно быть, мысль о том, что его гость - сумасшедший ясно отразилась в глазах миллиардера.
- Я, Гейтс, - повторил Вистлер, и в голосе его было столько силы, что хозяин насторожился. А гость продолжил:
- Я делаю Антарктиду самопровозглашенной республикой. И становлюсь во главе ее правительства. Вы можете располагать портфелем министра внутренних или иностранных дел, по вашему выбору. Что - конвенция? Свободолюбивая Антарктическая республика ее не подписывала! Она сама будет получать доход от своих недр. Ей ничего не грозит. ООН и НАТО не до Южного полюса, они гоняются за террористами. Что нам мешает? Ничто и никто! Слышите - нам ничто не мешает проделать эту операцию.
- Господин Вистлер, вы когда-нибудь проверялись у психиатра?
- Нет, к сожалению... Что же касается моего проекта, то половина средств, полученных в результате разработки полюса, достанется вам. Это огромные средства...
- Так вы хотите, - догадался Гейтс, - чтобы я дал вам денег?
- Да. Сущие пустяки. Пятьсот миллионов.
- Пятьсот миллионов? - Это было около пятнадцатой части его состояния, но такую сумму он не считал пустяками. - Если бы все это не было с головы до ног бредом... Если бы, господин хакер, я не питал уважения к вашему героическому прошлому... Знаете, лучше уйдите.
- Хорошо, - сказал киберманьяк, - хорошо. Все-таки подумайте над моим предложением. Да, что касается этого (он провел рукой по щетине), то все бритвы в Нью-Йорке с доступом к Интернету. А мне туда нельзя. Запретили.
- Ну и ну, - когда Вистлер ушел, возбужденно промычал Гейтс. Он откинулся в кресле и схватился за голову. - Бред, - повторил он, - бред, бред.
Потом, осененный мыслью, сорвал со стола телефонную трубку и самолично набрал номер адвоката Баллерта. Мрачный женский голос сообщил ему, что абонент временно недоступен. Гейтс хотел позвонить ему в контору, но вспомнил: в этот час она уже закрыта.
Он пробормотал проклятье. Но вдруг с возгласом подался вперед: Вистлер оставил на столе визитную карточку. Он не сомневался, что карточка принадлежит ему, хотя не было ни имени, ни адреса: прежде на столе ничего не лежало.
Гейтс повертел картонку в руках. Там был черкнут от руки телефонный номер.
- Ну, ну, - вновь сказал Гейтс. Самого естественного в такой ситуации он почему-то не сделал, хотя следовало, пожалуй, позвонить охране и спросить, куда делся Баллерт и откуда взялся Вистлер. Но он велел секретарше:
- Принесите газеты.
Конечно же, ни слова об Антарктиде в прессе не было. Но он думал об этом смутно: на первой странице господин Ульям увидел свою собственную фотографию, где от двухмерного Гейтса шел, как в комиксе, мультяшный пузырь с заключенными в него крупными словами, преимущественно междометиями. Ниже пускал словесные пузыри генеральный прокурор.
Зная, что дело дрянь, когда тебя обсмеивают на первой, а не на последней полосе, Гейтс торопливо развернул страницу, на которую ссылался анонс статьи. В глазах у него сразу же помутилась.
Речь шла о демонополизации "Майкрософта". В ярости он отбросил газету, почти ожидая, что именно сейчас в дубовые двери ворвутся приставы, аудиторы, кредиторы. Аналитический мозг перебирал варианты спасения, а натруженные гольфом и теннисом ноги перебирали под столом. Если бы пришел Баллерт... Но Баллерта не было. Что же, процесс не отсрочить. Конечно, он успел продать часть активов; но деньги, не связанные с "Майкрософтом", ещё есть...
Их не хватит. Он - труп.
Движением быстрым, словно телефон готов был сгинуть, он схватил трубку и набрал номер:
- Так сколько вы просили, Вистлер?
Вообще люди верят в Мессию. Вот и Гейтс поверил. Демонополизация компании была нервной процедурой. И, кроме того, в глубине души, он очень хотел стать министром!
- Как это будет? - спросил Гейтс у Вистлера просто.
С жутким акцентом киберманьяк отвечал:
- Вначале - поселения. На манер исследовательских станций. Возьмем по найму рабочих со всех концов планеты. Затем - заводы. Полноценное производство. Технически это несложно.
- Где вы возьмете энергию?
- Ветер, Билл. Пустяки.
- Вы считаете, что фабрики смогут работать от ветряков?
- На полюсах высокое давление воздуха. На шестидесятых широтах - низкое. Поэтому там постоянный ветер: воздух рвется в разреженную область.
- А продовольствие? Продукты?
- Теплицы с искусственным освещением.
- Ну, хорошо... Как вы доставите туда столько людей и техники?
- В портах России, Билл, ржавеет единственный в мире ледокольный флот.
Нет, Вистлер и Гейтс не были идиотами. Они подписали соответствующий контракт, самый умилительный пункт которого особо подчеркивал контроль над нецелевыми тратами. Говоря грубо, деятельность, местонахождение и каждый шаг Вистлера отслеживались Гейтсовыми агентами.
А Вистлер и не думал мухлевать, безобразничать и прятаться. Он развил бешеную деятельность. Все было так, как в разговоре при первой встрече. В Баренцевом море с якорей снялись десять кораблей-ледоколов. В Санкт-Петербурге Вистлер произвел фурор долгожданного инвестора, закупив какие-то турбины. В Амстердаме взял двадцать пять ветряков, средних и малых. Порты Нью-Йорка и Лондона отгрузили ему промышленное оборудование. В Буэнос-Айресе Вистлер опустошил продуктовые склады. Одновременно все газеты мира опубликовали объявления о найме на работу в экстремальных условиях - за жалование в СКВ. Представительства "Майкрософта", которые еще не были закрыты, впервые штурмовались не ордами озлобленных юзеров, которых измучили глюки системы Windows, но толпами страждущих и безработных.
- Вот, - придя к Гейтсу с докладом, говорил недели три спустя Вистлер. - Сто миллионов от правительства Чили, по пятьдесят - от Шпицбергенской угольной компании и Боливии. Это за медь и уголь. Возможно, кое-что придет из Малайзии.
- Как! Они что, пронюхали?
- Да. И уже дают деньги, чтобы мы не взрывали рынок. Антарктида стала приносить доход.
- А если и впрямь наложат эмбарго?
- Тогда я буду ежемесячно посылать ледокол меди на Лондонскую биржу. И продавать. Центнер за доллар. Или тонну за цент, как вам больше нравится. Они же не хотят, чтоб обвалился рынок.
Гейтс тайком позвонил агентам. Они подтвердили: да, Вистлер получил деньги. Много денег. Гейтс не удержался.
- Ваш акцент... Вы, может быть, голландец?
- Русский, - сказал Вистлер. - Но имею ирландское гражданство.
Гейтс распахнул рот.
- Если б ФБР это знало, - хмыкнул Вистлер, - я бы здесь не разговаривал...
- А-а, - протянул Гейтс. - Понятно. А как ваше настоящее имя?
- Десять миллиардов.
- Что?
- Еще десять миллиардов.
- Это невозможно.
- Вспомните контракт.
Он вспомнил. Пункт шестой гласил: Гейтс обязывается предоставить следующий взнос, если это необходимо.
- Да, - сказал Вистлер, - это необходимо.
Миллиардер думал. Агенты сообщили, что в Антарктиде началось строительство. В пути находятся несколько тысяч европейских и азиатских рабочих. В конце концов, он знал, на что идет...
- "Майкрософт" еще на плаву. Но если вы меня обманете...
- ...вы меня - убьете.
Какое-то время в страдающей аутизмом Северной Америке не обращали внимания на то, что творилось в Южном полушарии. Однако Вистлер предпринял нужный, хотя и рискованный ход. Он послал в ООН ноту, краткое содержание которой было таково, что он, Вистлер, теперь президент Антарктиды, а Америка и др. пусть убираются к чертям собачьим. Никто, конечно, не обратил бы внимания на этот фантастический документ, если б ученые со станций "Дюмон-дЮрвиль", "Доусон" и даже находящейся на Южном полюсе станции "Амундсен-Скотт" не послали депеши: работают, безобразничают и думать мешают. Пингвины разбегаются в панике.
Шум в мире поднялся самый страшный. ЦРУ на всякий случай объявило Вистлера в международный розыск. В Нью-Йорке на Уолл-Стрит движение было парализовано многочасовой демонстрацией, общий смысл который сводился к громадному треплющемуся плакату: "Верните Штатам Антарктиду!"
В ответ новопровозглашенный президент Южной республики изъявил желание выступить перед всем миром на пресс-конференции. Желание это было немедленно удовлетворено.
Вистлер прибыл в Новый Йорк со страшной помпой, произведя в Европе умопомрачительные закупки. Из аэропорта он, сопровождаемый агентами, поехал прямо на пресс-конференцию.
В зале фешенебельного отеля яблоку было упасть негде. Гейтс разместился в ложе почетных гостей. Все было готово. Напряженно сидели журналисты, представители ЕС, ООН и еще десятка организаций. Так прошли минута, две, четверть часа. Трясущимися руками, в гробовой тишине, Гейтс достал мобильник. Агенты сообщили, что Вистлер вошел то ли в гардероб, то ли в гримерную. Но оттуда он так и не вышел.
На поиски президента Антарктиды бросились все сыщики мира.
В этот момент они, да и никтотещё не знали завтрашнюю страшную новость, из-за которой рухнут котировки валют на всех финансовых биржах:
"Несмотря на некоторое снижение экономического роста и падение цен на нефть, бюджет России за последний месяц феноменально - на десять миллиардов долларов - увеличил свою доходную часть".
Аналитики по сей день ищут, но не могут найти этому явлению никаких объяснений...