Томас влюбился. Ему не хотелось просто затащить её в постель. Это он тоже себе представлял. Уже потом. Но, когда он впервые увидел Лили, он понял, что должен построить для неё дом. Не типовой холостяцкий таунхаус, а настоящий, загородный. С зимним садом и комнатой для гостей, с кухней, начинённой всякими хитростями, и камином. Чтобы Лили стала в нём хозяйкой, родила ему детей. И они разделили одно будущее на двоих, а потом и прошлое. В общем, чтобы они жили долго и счастливо.
Ни с кем до нее этого не хотелось. Ни разу.
Но когда он её увидел, понял - вот оно, настоящее. Ну, может, лишь слегка модифицированное. И не оно, а она! В наши дни, тем более в богемной тусовке, надо выражаться предельно точно. Кого только не бывает на безумных вечеринках его старшего брата Энди, художника-трансгеника новой волны. Он знал почти всех: людей и их клонов, асексов и метаморфов. И даже того парня, с кем Лили пришла, тоже знал. А её увидел впервые. И угостил коктейлем под бухающую музыку и льющийся со всех сторон свет. Они поговорили о новом шедевре Энди - фосфоресцирующем говорящем синем кролике. А потом ещё о чём-то незначительном. Её тонкая кожа светилась изнутри тёплым золотистым светом. А еще от неё пахло свежестью. И Томас влюбился.
- И ты ей до сих пор не связался, - удивился Энди, когда он на другой день попытался выудить о ней хоть какую-то информацию. - Томми, все красивые девушки страшно одиноки, потому что обыкновенные парни вроде нас боятся к ним подходить.
- Она пришла не одна.
- И что с того? Чем ты рискуешь? В худшем случае, она тебе откажет.
Этого-то он и боялся. Лили была мечтой. Не меньше. Когда всю жизнь возводишь вокруг себя стены, страшно открыть дверь, и оказаться в пустоте.
- Даю тебе неделю, - Энди потёр руки, предвкушая, как он будет дёргать брата за ниточки. - Томми, если ты с ней не встретишься, я сделаю это за тебя.
Жизнь не крутится вокруг Томаса. Родители объяснили ему это года в два. Жизнь всегда крутилась только вокруг Энди. Ему досталось всё то, о чём мечтали родители. Томасу - остальное. Ничего общего, кроме внешного сходства. Томас всегда знал, что существовал им, во имя и ради старшего брата.
Энди всегда было слишком много. Он без стеснения влезал в жизнь любого, и начинал распоряжаться по своему усмотрению. Создавал ли он трансгенные гибриды или режиссировал чью-то судьбу, он делал это талантливо и из самых лучших побуждений.
Брата Томас боготворил, и по первому требованию отдал бы ему почку, глаз или даже сердце. Но Лили упускать не хотелось. Она была прекрасна. А Энди - сущее чудовище, и врал вдохновенно. Обыкновенность ему никогда не грозила. Скандально известный, щедрый и любвеобильный. Девушки не успевали заметить, как оказывались в его объятиях.
Энди сказал, Энди сделал. Пошёл и поговорил бы с Лили за него. Только неизвестно, чем бы это вообще закончилось. Брат всегда жил так, как хотел, ни с кем не считаясь. Но Томас привык ему доверять, с самого детства.
Когда-то и Тарка появилась в его жизни стараниями брата. В день, когда он переехал со съёмной в собственную квартиру, Энди позвонил и живо полюбопытствовал:
- Собаку еще не завёл? - Вспомнил об их детской мечте. - Я сейчас приеду с подарком.
- Кобель?
- Сука.
- Сука?! А какой хоть породы?
- Увидишь.
Через час Томас разглядывал чёрный копошащийся комок в переноске, сомневаясь, смог бы он вообще о ком-нибудь заботиться. У него даже кактусы расти отказывались. Он мотался по командировкам, проектировал и строил чужие дома. Время летело. Понедельник - суббота, отоспался в воскресенье, а потом всё по новой. С бытовухой справлялись роботы. Для всего остального хватало одноразовых встреч. Он жил, как многие, словно под стеклянным колпаком. Всех видел, всё знал, везде бывал, но ни с кем не пересекался. И такая жизнь, размеренная и предопределённая его вполне устраивала.
Живое существо, пусть даже шедевриальное, было для него обузой. И отказаться от такого подарка невозможно, и брать не очень то и хотелось.
- И что я буду с ней делать?
- Кормить и дрессировать. Любить одним словом, - расхохотался брат.
- Я дома то почти не бываю.
- А она особого ухода и не требует. Жрёт, всё что дашь. Ужасно умная, как я, и ласковая. Лучший экземпляр в эксклюзивном выводке. Остальных по десять тысяч за штуку продал. А эту специально для тебя оставил. С новосельем!
Он и вправду быстро привязался к страшненькой Тарке. Неприхотливая она была и чистоплотная до ужаса. Быстро приучилась гадить в лоток, так что и выгуливать её особо не приходилось. Да и стеснялся он её выгуливать, опасаясь косых взглядов со стороны соседей. Только очень экстравагантные и состоятельные люди могли позволить себе такого питомца. Ни к тем, ни к другим он себя не относил. Так что выбирались на улицу поздно ночью и бродили по задворкам, чтобы не привлекать лишнего внимания. Два странных существа в странном мире.
Брат, как всегда угадал. Они идеально подходили друг другу. В каком бы часу Томас не заявлялся домой, сколько бы дней не отсутствовал, Тарка радостно бросалась ему в ноги. Вставала на задние лапы, тыкалась довольной мордой в лицо. Когда он садился в любимое кресло, она подлезала под руку и лежала счастливая, время от времени преданно заглядывая ему в глаза. Они без слов понимали друг друга.
Однажды, слушая её тихое уютное посапывание, он впервые подумал, а может нужно попробовать жить как Энди, нараспашку. Брат не только не возводил стен между собой и другими, но и сносил даже те, что были построены самим Господом Богом. Стены между людьми и животными, мужчинами и женщинами. Томас мог бы попробовать вырезать проём в своем стеклянном колпаке и вставить дверь, чтобы хоть изредка впускать жизнь к себе. Не всё же ей крутиться вокруг Энди.
А потом он встретил Лили.
И позвонил ей через три дня. Раньше просто не смог, потому что когда слушал сигнал в трубке, сердце начинало биться через раз, а потом и вовсе останавливалось. И ему приходилось нажимать отбой, чтобы не умереть. Как он прожил эти три дня?
Лили согласилась встретиться, даже не дослушав до конца его сбивчивых объяснений.
***
С ней было просто, точно встречались тысячу лет. К концу недели, Томас знал о Лили почти все. То, что она, как и он слушает джаз и любит читать; что она обожает скорость и не боится высоты; что терпеть не может кошек и пустого трёпа; что любит путешествовать, но мечтает об уютном доме, куда хотелось бы всегда возвращаться. А самое главное, что тот, с кем она пришла на вечеринку сам по себе, а она сама по себе.
Томас предложил зайти ко нему. Она согласилась легко без женского кокетства и кривлянья. Они оба знали, что сегодня это должно произойти.
- Только я живу не один, - сказал он, когда они поднимались на лифте. - Должен тебя предупредить, у нас с ней всё очень серьёзно.
Лили посмотрела удивлённо, ожидая объяснения. Он едва удержался, чтобы не расцеловать её в раскрасневшиеся щеки.
- Как её зовут?
- Тарка.
- Красивая? - включилась она в игру. Её просто невозможно было не любить.
- Не очень. На нас с Энди чем-то смахивает. У неё такой же носяра, как клюв у стервятника.
- Тогда, наверное, она очень добрая.
- Натуральная сучка! Но я ей обязан жизнью. Мы с ней как-то прогуливались ночью по городу, и на меня напали двое отморозков. Ты бы только видела, как она их раскидала. Одного за руку цапнула, едва он пушку достал. Другому в горло вцепилась. Если бы я вовремя не подоспел, ему бы не поздоровилось. А вообще, она у меня смирная.
Он приложил ключ к электронному замку.
- Вот увидишь, Тарка тебе понравится. Ты же любишь животных?
Лили поднялась на цыпочки и прикоснулась к нему губами. Легко-легко.
Они ввалились в холл, стаскивая друг с друга ставшие лишними, тяжеленные, точно доспехи, куртки. Боясь вспугнуть её, он нежно касался неловкими губами щеки, виска, маленького прохладного ушка, похожего на раковину, шеи... Боялся, что откроет глаза, а она растворится в воздухе.
И вдруг она взвизгнула. Резко, испуганно. Забилась в его руках. Ухватилась за шею, повисла на нём. Лёгонькая, как птичка.
- Что это? - она боязливо ткнула пальчиком в стенку напротив. - Оно на нас смотрит.
Он оглянулся. Тарка спокойно и внимательно разглядывала их со стены.
- Это она и есть. Тарка. Ты испугалась, малыш?
- Я думала, у тебя собака. А это... какой-то гигантский таракан, - её било мелкой дрожью.
- Вообще-то, она - тарабака, если быть точным. Роуч-хаунд.
- Вот уж не думала, что ты такой... оригинал.
- Я не такой. Это подарок Энди. Я вас сейчас познакомлю.
Томас свистнул тарабаке. Она мягко спрыгнула со стены, подошла и села, слегка вибрируя крылышками. Как воспитанное животное. Он похлопал её по голове.
- Это Лили, - сказал он. - Дай ей лапу. Лили, не бойся, она не кусается.
На лице девушки появилась брезгливая гримаска, она боязливо протянула руку.
Тарка посмотрела на него с укором.
- Давай не упрямься.
- Не заставляй её, не хочет и не надо.
- Тарка!
- А-ах! - Он даже не успел заметить, как это произошло. Тарабака цапнула Лили за руку. Легонько прикусила своим "клювом", чтобы знали, кто тут главный. На золотистой коже выступила кровь.
- Тарка!!!
Она вздрогнула, словно очнулась. Подползла к Томасу на брюхе, пытаясь лизнуть руку.
Он отстранился. Никакого общения, никаких зрительных контактов, никакой реакции. Наказывал по особой методе.
Тарка всё поняла, забилась под стол и смотрела на него виноватыми глазами, пока он обрабатывал рану, осушал губами Лилины слёзы.
Лили сидела замороженная, отстраненная, а потом вдруг засобиралась.
- Я не могу так, Томас. Она на нас всё время смотрит. А вдруг она и мне в горло вцепится, как тому бандиту?
Ну, как он мог предположить, что такое случится? Девушки у него и раньше бывали. И никогда Тарка такого не вытворяла. Обычно, она деликатно уходила на кухню, забивалась в любимый уголок между стеной и потолком и носа не казала.
- Я сейчас всё устрою.
Томас вытащил Тарку из-под стола за ошейник. Она упиралась всеми шестью лапами.
- Прости, девочка, но ты сама всё испортила, - сказал он, запихнув её на кухню. Глаза животного светились обидой. Он потрепал её по голове. - Чтобы я тебя в комнате не видел. Договорились?
***
Когда Томас открыл глаза, Лили стояла на коленях на кровати обнаженная, прекрасная, как Венера Боттичелли, и еще более желанная. Он привлёк её к себе, утонул в золотистой копне волос. Но она упёрлась ему в грудь холодными кулачками, отпихнула, вывернулась из объятий.
- Мне холодно. Где моя одежда?
Он набросил на неё шелковую простыню.
- Там, где ты её вчера сбросила.
- Это совсем не смешно, Томас, - одной рукой она придерживала простыню на груди, другую уперла в бок.
Томас с досадой пошарил рукой около кровати. Нащупал свои джинсы. Надел, огляделся. Вышел на кухню.
Тарка послушная. Выполнила все в точности, как он приказал. В комнате он её не увидел. Зато в центре кухни нашёл аккуратную кучку клочков ткани, бывших когда-то одеждой Лили. Её словно пропустили через измельчитель. Поверх кучки лежала другая, та, что раньше регулярно появлялась в лотке.
Тарка выползла откуда-то. Уселась рядом, вызывающе глядя на него. Никакого сожаления, никакого раскаяния.
- Ах ты, гадина! - Лили за его спиной задохнулась от возмущения.
И тогда Томас её ударил. Тарку. Схватил поводок и отстегал несколько раз по спине. Она лежала на брюхе, прижав уши, ни ластилась, даже не скулила. Ждала, пока он утолит свой гнев. Потом встала, покачиваясь, и, не глядя на него, ушла на своё место.
Томас автоматически нажал на кнопку. Робот-уборщик, жужжа, выскочил из панели. Через минуту от Таркиного протеста не осталось и следа.
- Мне очень жаль, Лили, милая. Сейчас, я пойду и куплю тебе чего-нибудь.
- Я с этим чудовищем ни на секунду наедине не останусь, - простыня упала к ее ногам. Золотые глаза горели ненавистью и отвращением.
- Хорошо, тогда, выбери себе что-нибудь по сети. Всё, что захочешь.
- Это тебе придётся выбирать, Томас! Я или эта тварь! И прямо сейчас, - она топнула ногой.
Через час он оставил тарабаку в мастерской брата.
***
Синий кролик почесал лапкой за ухом.
- Всяк сверчок, знай свой шесток, - многозначительно сказал он. - В нас с тобой, конечно, есть частички Творца. Как говорится, созданы по образу и подобию, со всеми вытекающими, но ты слишком сильно привязалась к этому Томасу. Так нельзя! Он за тобой не вернётся. Ты так и останешься сидеть в этой клетке.
- Ты всё врешь! - огрызнулась тарабака. - Даже в клетке, я свободна, потому что люблю. Я свободна от страха и от обид. Никто у меня этого не отнимет. Даже он сам. Потому что любовь не зависит от объекта. Она в моём сердце, в моей крови. А ты всё врёшь, и ничего об этом не знаешь.
- Ха-ха! Не жил бы у Творца за пазухой, так и не знал бы. Бери пример с Него. Энди никого не любит. А Его любят все. Потому что Он - Гений. Он и есть Любовь, потому что накапливает её по экспоненте. А потом изливает в нас, свои создания. Власть над другими - вот единственная истинная любовь. Лучше бы нашла собственную свору, чем так убиваться по хозяину. Только представь, тарабаки могли бы размножиться и стать доминирующим видом. А примерно через три года, по моим подсчётам, вы смогли бы захватить мир. Я могу найти тебе все адресочки, если ты захватишь меня с собой.
- У тебя есть функция отключения речи?
Кролик заливался соловьем:
- Вы даже никогда не разговаривали. Он тебя и за человека-то не считает. Томас твой - тьфу! Он даже и не человек. Клон! В любой момент пойдёт для Творца на запчасти.
Тарабака пригвоздила кролика лапой к полу.
- Я тебя загрызу!
Кролик презрительно пошевелил мордочкой.
- Тогда ты никогда не узнаешь, как отсюда можно удрать.
***
Они с Лили повстречались немного, даже попробовали жить вместе, но что-то сломалось в Томасе. Она была всё также прекрасна, а он... Незримый дух тарабаки всё ещё витал в его квартире.
Через три недели он пришёл к Энди, чтобы забрать Тарку домой, но брат только развёл руками. Впервые, не всё шло по его плану.
Синий кролик, сидевший у него на плече, заговорщически подмигнул бывшему хозяину Тарки.
***
Распугивая припозднившихся прохожих, по знакомым улицам города чёрной тенью неслась свободная тарабака.