Записи, которые привезла мангруппа, я прослушал и ничего интересного в них не нашел. Так и сказал майору.
Буба засопел недовольно и ушел к себе. А через пару недель говорит:
- Мы новую мангруппу организовываем. Хочешь поехать?
- Я, - говорю, - с удовольствием! Люблю путешествовать.
- На самолете полетите. С метеорологами.
- Отлично!
- Ну, тогда готовься!
Всегда готов!
Гуляю по эфиру, слежу за американцами, как бы они чего не натворили, интересуюсь, как идут дела в Сиетле, Номе, Анкоридже, слушаю песни и жду самолет. А песни у них, ну как специально для советских разведчиков!
"One Way Ticket
One Way Ticket
One Way Ticket to the blue", - вот к чему бы они это?
Предупреждают что ли? Но не могут же они знать о наших ближайших планах! Или кто стучит им? Нет, такого не может быть. Наши люди Родину сильно любят и боятся. Родина у нас свирепая, узнает - в порошок сотрёт.
Из-за этих песен я от своего начальства уже второй нагоняй схлопотал. Офицеры просят - сделай погромче, ну я и сделал на прошлой неделе, да так, что стены ходуном. Про цыганку нам очень нравится песня.
"Dark lady played black magic till the clock struck on the 12.
She told me more about me then I knew myself".
Бубин заместитель как вскочил, как устроил разнос. Все в свои справки уткнулись, а я один виноватый. Но песня классная! И что интересно, после того разноса я её больше никогда и нигде не слышал. Странно.
Теперь звук потише делаю.
"You are my destiny
You share my reverie
You are my happiness
That's what you are
You have my sweet..."
Песня неожиданно оборвалась на полуслове, и вдруг сообщают, что на остров Святого Лаврентия сел наш самолет!
"Что такое?! Как?! Почему?!" - начал было я думать, но вспомнил - не положено, не моё это дело, и скорей к начальнику - так, мол, и так, товарищ майор, наш самолет сел на их территории.
Буба глаза вытаращил.
- Что?! Где?! Как?! Почему?!
- Никто еще ничего не знает. Сообщили только, что наш метеоразведчик Ил-14 приземлился в Гамбелле.
Мангруппу, выходит, без меня отправили? - спрашиваю с тихим укором.
Он медленно повел головой вправо-влево.
- Не-ет, - сказал озабоченно, - наши все дома. - Подумал-подумал, - Может, из РТП ребята?
Позвонил в радиотехнический полк. Нет, они тоже никаких мангрупп не организовывали.
В чем же дело? Уж не перебежчики ли?!
- Всё фиксируй! - приказал майор. - Это дело серьезное. И полный подробный отчет!
Вернулся я на свое место и снова нечаянно думать начал. В принципе, в Армии тоже можно думать, только чтоб начальство не знало.
Поскольку в северной части Берингова моря мы главные шпионы, в смысле советские разведчики, никаких мангрупп к Янкам не засылали, значит, вполне возможно, эти метеорологи - и в самом деле перебежчики, точнее, перелётчики - предатели Родины!
Я в своей жизни ни разу не видел настоящего предателя Родины! С Героем Советского Союза лично знаком - его за переправу через Днепр во время войны наградили - а предателя Родины ни одного не знаю. Интересно бы на них посмотреть! Но даже и представить страшно, если бы наша мангруппа с ними полетела! Они бы, гады, нас Янкам сдали - вот, мол, мы вам - русских шпионов, а вы нам - прописку, квартиры, машины, спецпайки...
Да, думаю, все-таки ходить с мангруппой - дело рискованное.
Но, оказалось, - прав Буба - не надо мне думать на рабочем месте. Не мое это дело. У наших ребят и в мыслях не было к американцам бежать - не маленькие, знали, у Родины руки длинные, осерчает - нигде не спрячешься!
Мотались они между Чукоткой и Аляской и что-то там разведовали, исследовали, замеряли... То ли силу ветра, то ли скорость звука, то ли смотрели, не появились ли где летающие тарелки. Янки на них просто помешаны - то здесь, то там, говорят, видели. А мы - ни разу. Может, мы их сами запускаем? Вобщем, занимались ребята своим делом, и все шло нормально. А потом, может, выпили по чуть-чуть, может в преферанс заигрались, черт их знает, и не заметили, как метеоусловия, за которыми они и должны были в первую очередь наблюдать, вдруг резко изменились. Задул сильный западный ветер и стал теснить их на восток. Да так, что они и не заметили, как на Западе очутились. Скорее домой - а никак! Лобовой ветер удвоил расход горючего. Болтаются над океаном и ни туда, ни сюда. А погода все хуже, ветер все яростней. Дождь, снег, стихия воет и свистит, не поймешь не только, где Запад, где Восток, но и пятый океан с Тихим перпутались.
Внизу острова. Много. И сам черт не разберет в такую погоду, чьи они. Одни раньше нашими были, потом стали американскими, другие были японскими, стали нашими. Все так быстро тусуется! Может, у них карта старая была, может они с перепугу вообще запамятовали, чей он - остров Святого Лаврентия, тем более, что родного берега уже не видно, а горючее на исходе. Вот и сели. А когда сели, поняли - не наш!
В Гамбелле ЧП - русские прилетели! Народ отовсюду бежит на них посмотреть. Мужчины, женщины, старики... Взрослые детей с собой тащат, чтоб и им русских показать. Давно мы не были на этом острове - вот народ и соскучился. Весь остров сбежался, а потом и с материка любопытные потянулись, благо погода начала восстанавливаться.
Ну, думаю, сейчас наших ребят под белы рученьки и в кутузку. И снова ошибся. Всё, не буду больше думать!
Никто их не арестовывает и не ведет на допрос! Удивительно! Из Нома корреспондент местного радио приехал, прямой репортаж ведет. Не понимаю!
Майор вошел в нашу комнату, взял свободный стул и подсел ко мне.
- Ну, как они там?
- Сидят, - говорю, - товарищ майор, в самолете.
- Правильно! - одобрил Буба. - А американцы что?
- Не арестовывают! - удивляюсь. - Зовут в гостиницу!
Майор нахмурился.
- В ресторан зовут встречу отметить! - не могу скрыть своего изумления.
У Бубы даже пальцы побелели, как он в стул вцепился.
- А они?!
- Сейчас... Плохо слышно. Ага! Говорят: не пьют на работе!
- Молодцы! Правильно себя ведут! - похвалил Буба. - А американцы?
- Смеются, товарищ майор.
- Почему?
- Говорят, русских, которые не пьют, не бывает.
- Этот Гамбелл - глухая провинция! - возмутился Буба. - Откуда они знают, пьют или не пьют?! Там русских уже сто лет не было! Может, они вообще евреи!
А в Гамбелле праздник. На аэродроме полно народа. Телевидение, газетчики и просто любопытные. По нескольким каналам идет прямой репортаж вперемежку с песнями. Бубе и это интересно - разведчик!
- А о чем они, интересно, поют? - спрашивает.
А поют они:
"Welcome to the hotel California
Such a lovely place, such a lovely face..."
- Добро пожаловать в гостиницу, - перевожу. - Прекрасное место.
- Чувствуешь, какая пропаганда идёт! Чувствуешь! - Буба даже подскочил на стуле. - Если ты разведчик должен чувствовать! Вроде бы шуточки! А наших ребят потом КГБ затаскает! Записывай все подряд! - приказал. - И все записи хранить до особого распоряжения!
Все подряд! - повторил. - Ничего не стирать! У них, видишь, и песни со смыслом. Тонко работают!
- Подряд - может пленки не хватить, - говорю осторожно.
- Пленки, сколько надо, столько и принесут! - сурово сказал майор. - Вся информация об этом самолете должна быть зафиксирована и сохранена! Ясно?
- Так точно.
Назаписывал я пять здоровенных катушек - что надо и что не надо. Еще принесли целую охапку. Мне даже дурно стало. Их же еще надо переписать на бумагу, да на двух языках и, по возможности, без ошибок! Больше чем "Война и мир" получится! Я до конца службы не успею! И главное зачем?! Там же много ненужного! А мне еще и за Амчиткой присматривать, и ребятам офицерам последние американские новости рассказывать.
Пригорюнился я над этими кассетами - как быть?! А в батальоне переполох. Солдаты носятся как сумасшедшие, территорию убирают. В чем дело?! Офицеры строят различные предположения, а Буба что-то знает, но молчит. Приказал только, чтобы у всех на столах был порядок.
Ближе к вечеру, когда офицеры уже начали расходиться, врываются мои корифаны оба Саши из Благовещенска и Биб сахалинский, и давай столы сдвигать, один на другой ставить, а на них еще и стулья.
- К нам едет генерал! - шепнул на ухо Саша Белов.
Разобравшись с мебелью, ребята принялись пол драить. Причем на совесть, а не абы как. Биб тряпкой повозил-повозил и сразу устал. Не успевает за ребятами. Они его послали маленькую комнату мыть, а он там в тишине на стол завалился и уснул. Сашки вдвоем моют. Закончили, пошли в маленькую.
- Биб, кончай угорать! Совсем приборзел! Нам еще коридор мыть.
Растолкали его. Поднялся Биб, вздохнул, улыбнулся виновато, тряпку в руки и давай возить обреченно. Физиономия примятая с синими пятнами. Вымыли они комнаты, коридор, столы и стулья расставили по местам и ушли. А я как прикованный к острову Святого Лаврентия - слежу, что дальше будет.
Наши из самолета не вылезают, а американцы, вместо того, чтобы их арестовывать, сувениры тащат. Обмен завязался монетами, сигаретами, значками и прочей мелочью. Но в отель все равно заманить не удалось. Так и ночевали в самолете.
Всю ночь информацию ловил и записывал. Утром голова гудит, а батальон совсем свихнулся - разведчики, как паршивая пехота, с песней маршируют по плацу - "не плачь, девчонка!.." Наверное, специально вывели, чтобы гаркнуть на всю Чукотку: "Здравия желаем, товарищ генерал!" А он задерживается.
Только солдат распустили, два вездехода несутся на всех газах. У трибуны остановились. Вышел генерал, сопровождающие офицеры. Им навстречу наш комбат, начальник штаба, начальник разведки и замполит, выбрит, выглажен и ни в одном глазу - может, когда захочет.
Генерал козырнул небрежно, поздоровался, что-то спросил у подскочившего к нему Бубы, и прямиком к штабу. Остальные за ним. Мы все живо от окон по своим местам и изо всех сил напряженную работу изображаем.
Буба рядом с генералом бежит, дорогу показывает, что-то объясняет. И вся эта многозвездная толпа прямо к моему столу. Буба шустрый, бочком прошмыгнул вперед.
- Кассеты с самолетом! Быстро! - шипит.
Я ему всю стопку - прямо в руки. Он её хвать, ловко так разворачивается, прямо как в кино, и генералу как хлеб с солью преподносит.
- Вот, товарищ генерал! Здесь все подробно. Я лично проследил.
- Только они еще не переведены, - говорю на всякий случай.
Генерал на меня даже не взглянул. Сграбастал кассеты, передал сопровождавшим и ни "спасибо", ни "пожалуйста", повернулся и вышел.
Ну и я ему тоже в струнку не вытягивался и честь не отдавал - специально шапку снял на тот момент.
С видом медведя, которого до весны разбудили, генерал покинул штаб. Десяти минут в батальоне не побыл и уехал.
Ребята разведчики тут же стали его обсуждать - то ли он какой-то непроспавшийся, то ли неопохмелившийся...
А я стою и счастью своему не могу поверить - кассеты-то уехали! Не возиться мне теперь с ними! Красота!
Не знает человек, откуда и в каком облике может счастье привалить!
Ситуация с самолетом наконец разрешилась. Американцы никого не арестовали! Самолет заправили и отпустили, а метеорологам этим еще и сувениров понадавали.
Ил-14 благополучно взлетел. Без происшествий преодолел воздушное пространство между континентами и невидимую, но внимательно охраняемую границу между системами, плавно сел на родной аэродром...
И как сквозь землю провалился.
Больше о нем никто ничего не слышал. Даже наши разведчики.