Аннотация: Извините, но... :( про попаданцев. Прода будет... вероятно. Немножко добавил от 26/03/2012
Маршрутное такси N103
Двадцать пятого декабря, по заснеженной дороге из поселка в город, двигалась пассажирская газель. Время близилось к вечеру, а дорога вилась через хвойный лес. Федор Николаевич Добров, водитель маршрутки, торопился успеть быстрее в город. Это был его последний рейс в этот день. Салон был полон - с турбазы, что располагалась не далеко от поселка, в город возвращалась шумная компания молодежи. Пятеро парней и четыре их подруги. Выхлопы от ребят стояли знатные. Тем не менее, они и в пути успели приговорить бутылку "беленькой" и теперь приставали с разговорами к остальным пассажирам. Старушка, сидящая сразу за спиной водителя, только вжималась в кресло и молчала. Кроме нее и этой молодежи было еще три пассажира - рядом с водителем сидели два мужика угрюмого вида и последним был парень лет двадцати пяти. Он сидел в салоне рядом с дверью и держал на коленях спортивную сумку с надписью "Adidas". К этому парню и прицепилась пьяная компания. Дело явно близилось к открытому столкновению. И все закончилось бы дракой, если бы... в свете фар не мелькнул рыжий хвост.
- О, б**, гляди-ка, лиса! - гаркнул один из сидевших рядом с Федором Николаевичем мужиков. Водитель тоже успел заметить рыжую плутовку сиганувшую прямо под колеса. От неожиданности он вжал педаль тормоза в пол. Машину закрутило и, в снежном вихре, выбросило с дороги на обочину. Удар. Но машина не остановилась и продолжила нестись. Только почему-то движение было направлено вниз, как будто она скатывалась с крутого пригорка, хотя рельеф местности должен был быть довольно ровным - отродясь никаких холмов и оврагов в окрестностях не бывало. Тем не менее, машина, все ускоряясь, неслась вниз и сколько водитель не жал на педаль - машина не останавливалась. Снежная взвесь, окружавшая газель в первый момент, когда она слетела с дороги, развеялась. Взгляду удивленных водителя и пассажиров открылся совершенно иной лес. Лиственный и светлый. И здесь, судя по опадавшей листве, была ОСЕНЬ!
- Тормози х*** б*** п*** в твою г*** ж***, - экспрессивно высказал свое мнение все тот же мужик, что заметил на дороге лису. Добров дернул ручник, но это не оказало никакого воздействия. Движок тоже молчал. Фары не горели. Водитель только успевал отруливать от проносящихся мимо стволов. Машину на камнях и вылезших из земли корнях деревьев подбрасывало. В один из таких моментов газель зацепила дерево и салонную дверь от удара вырвало из креплений. Федор еле выправил дальнейший ход машины. Газель катилась дальше, но на следующей кочке от удара из салона выпал тот парень с сумкой. Машину еще несколько раз тряхнуло. В салоне орали и матерились. Бабушка в один из рывков ударилась виском о боковое окно и, оставляя кровавый след на стекле, сползла под ноги остальным. Из молодёжи пострадал один из парней. Его сидение располагалось в центре салона автомобиля. При рывке не успел ухватиться и неудачно упал на руку. Теперь, даже не смотря на постоянную болтанку, он катался по полу и орал в полный голос. Остальные с ужасом всматривались в окна.
- Б**! С***! Бревно х***!! - заорал мужик. Поперек их пути лежал ствол упавшего дерева. Скорость машины была довольно высокой, и Федор с ужасом успел представить себе - как этот ствол дерева и газель встретятся. Удар будет как раз на уровне его живота. Он даже почти почувствовал, что руль ударом вбивается через живот в хребет и крошатся позвонки. Как вдруг очередная кочка подбросила автомобиль. Полет, правда, был недолгим. Удар пришелся по колесам, и машину просто перевернуло в воздухе. Всем весом она упала на крышу и задом наперед продолжила катиться вниз. Но скорость ее значительно уменьшилась и встретившееся на пути дерево остановило этот долгий путь. В пассажирском салоне слышались стоны и маты.
Фёдор висел вниз головой на ремнях безопасности. Он с трудом сглотнул комок в горле и пошевелился. Только сейчас заметил, что всё еще держится за руль. Пальцы, как клещи вцепились в обод, и не хотели разжиматься. Добров огляделся - его ближайший пассажир отсутствовал, но его товарищ был жив и также висел на ремнях. Он очумело тряс головой, и, заметив взгляд водителя, прокашлялся и прохрипел:
- Баста - отп*** Серёга - головой стекло выбил и вылетел. На него мы и ё**сь.
Он отжал защелку и выпал из ремней. Федор, под аккомпанемент матерившегося мужика, одной рукой крепко вцепился в ремни, а другой отжал рычаг стопора. Получилось аккуратно съехать по спинке сидения на бывший потолок. Кругом лежали осколки от выбитого ветрового стекла. Водитель ползком вылез из машины. Исцарапанный битым стеклом пассажир последовал за ним.
- Них**во прокатились.
Федор оглянулся на мужика, тот озадаченно вертел головой.
- Б**, куда это нах*** мы ух***сь? Б**!
- Черт его знает, у нас таких мест нет в округе. Да, еще и тепло здесь. Видишь ТУТ только осень.
Из газели раздались крики о помощи. Федор с мужиком зашли со стороны вырванной салонной двери. Оттуда торчали ноги одного из пассажиров. Водитель со своим нечаянным помощником вытащили его, но тот не подавал признаков жизни. Голова вывернута под неестественным углом к телу и просто болталась как маятник. Добров оттащил труп в сторону. Мужик в это время вытаскивал из газели старушку. Тоже уже холодную. Из газели выполз подвывающий парень. Всё лицо его было в крови. За ним последовала девушка. Внешне на ней, как ни странно, не было ни царапины, но она держалась за ребра и тихонько постанывала. Потом пришлось опять лезть внутрь машины и вытаскивать остальных. Живых нашлось еще двое парней и одна девушка. Правда последняя была без сознания. Один из парней сломал руку. Другого сильно помяло. Когда газель перевернулось, то он оказался на самом низу и на него приземлись все остальные, а также и их шмотки. Но парень оказался не субтильного телосложения и отделался лишь ушибами. И потому вылез из газели хоть и самостоятельно, но последним.
- Какого х** происходит? Водила, ты что с*** творишь - дороги б*** не видишь ни х**? - разорался он как только утвердился немного на ногах.
- Б** водила-то тут при чем? - возмутился мужик, помогавший Федору вытаскивать остальных из газели, - Лиса на х** под колеса кинулась. Я сам видел б***. А водила сделал, что мог. Мы и живы-то благодаря ему, иначе все бы такие вот были, - и он кивнул на трупы.
- Или такие, - нервно хихикнула девушка, держащаяся за ребра. Ее глаза испуганно округлились и приоткрылся рот в попытке закричать, но вдохнуть как следует не позволили больные ребра. И в результате получился полузадушенный всхлип-стон.
Добров и спорщики оглянулись в том направлении, куда смотрела девушка. Волосы на голове ощутимо зашевелились. Ужас объял всех выживших людей. Из-за кустов непонятной растительности в оглушающей тишине на прогалину где они все находились вышла, или скорее, просочилась группа всадников. Если их можно было так назвать. От всех всадников веяло непередаваемой жутью. Возглавлял эту группу высокий наездник с чем-то напоминающем корону на голове. Не голове, на черепе. Всадником был коронованный скелет, одетый в развевающиеся одежды. И все остальные всадники тоже были давно уже не первой свежести. Да и кони их...
- Твою ***, это что за х*** тут происходит?? - растеряно произнес крепыш-бузотер.
Его слова словно сняли паралич, внезапно охвативший всех при взгляде на страшную процессию. Федор подобрал валявшуюся рядом старую добрую монтерку, выпавшую во время падения. Бывали у Доброва случаи в жизни когда она спасала ему, если и не саму жизнь, то здоровье точно. Да и вообще, полезная в хозяйстве вещь. С ней в руках как-то и спокойней на сердце. Мужик помогавший водителю газели, отошел к своим вещам и, порывшись, достал охотничий нож с наборной пластиковой рукояткой. На вопросительный взгляд Феди, тот пожал плечами и немного смущенно буркнул:
- На зоне заказывал, мужики нормально сработали, а что? Ну, мало ли... Пригодится.
Водитель кивнул и повернулся посмотреть на внезапных гостей. Меж тем всадники приблизились. Так как внешней враждебности они не проявляли, то и люди немного успокоились. Лишь молча наблюдали за подъезжающими всадниками. Скелет с короной приостановился рядом с трупами, а свита замерла за его спиной. Склонив черепушку, он уставился на мертвых пассажиров. Затем вокруг него стал клубиться густой туман, внутри которого посверкивали разряды молний. Скелет протянул руку в направлении мертвецов и туман заструился от него к ним, вползая в рот и уши. И все это в полной тишине. На глазах изумленных людей, трупы конвульсивно задергались. Вскоре туман, закрывавший лица покойников, развеялся.
- Ой, мамочки, - прошептала выжившая пассажирка. Их взору открылись голые маслянисто сверкающие, будто полированные черепа мертвецов. Прошло пару мгновений и они зашевелились. Новоиспеченные скелеты поднялись и уставились на коронованного всадника, словно ждали от него какого-нибудь распоряжения.
- Так народ, тихо отходим за машину, - прошипел Федор, пятясь к газели. Крепыш последовал его примеру, но по пути взял на руки девушку лежащую в бессознательном состоянии.
* * *
ВАЛЕНТИНА МИХАЙЛОВНА. ПЕНСИОНЕРКА.
ПАССАЖИР МАРШРУТНОГО ТАКСИ N103.
Приятно пробежаться по лесу зимой на лыжах. Особенно, если лыжня хорошо укатана и никем не затоптана. Снежок хрустит, солнышко светит, а вокруг сказочный лес. Красота! Валентина Михайловна приостановила свой бег и перевела дыхание. В прошлые годы, когда еще был жив ее муж Николай Александрович, они вдвоем часто проводили свободное время на природе - зимой на лыжах, а в другое время года в походах. У них была своя туристическая палатка, в которой они порою проводили весь отпуск, забредая в глухие края области. Казалось - там никогда не ступала нога человека. И они жили в таких местечках неделями. Готовили на костре, ловили рыбу, собирали грибы и ягоды. Прекрасное было время. Но все проходит. Умер Николай Александрович, сгорел за месяц. Рак неоперабельный - развели врачи руками. Похоронила, погоревала. Так надеялась, что уйдут в один день и час, но не получилось.
- Ты уж прости Коль, - говорила она с фотографией на кладбище, - Что ждать тебе меня приходится. Ничего скоро и я к тебе приду - потерпи немножко.
Так прошли годы. Развалился СССР. Менялись властители. Много друзей ушло из жизни. А Валентина Михайловна все также каждое воскресенье выбиралась на природу, как и в былые времена. Соседи поражались - откуда в этой, внешне хрупкой, старушке бралось столько энергии. Вот и в это воскресенье ранним утром она собралась и на самой первой маршрутке отправилась в поселок за сорок километров от города. За поселком находилась старая лыжная база, а вокруг рос настоящий сказочный лес. Громадные разлапистые ели обступали лыжню со всех сторон. Женщина закончила большой круг по лесу и вернулась к базе. Почистила лыжи и, закинув их на плечо, направилась к поселку. Там погостила у дальних родственников - погрелась, попила чаю и засобиралась домой. Время было уже позднее, и существовала большая вероятность опоздать на последнюю маршрутку.
На автобусной остановке стоял народ. Парнишка со спортивной сумкой через плечо и двое хмурых мужиков. Солнце прощально моргнуло из-за верхушек елей, когда из-за поворота вылетела маршрутка. Резво развернувшись, машина подкатила к остановке и из теплого нутра салона вылезли ее пассажиры и поспешили по своим делам. Маршрутка опустела вмиг, но ненадолго. Новые пассажиры стали занимать места. Мужики на пару сели впереди рядом с водителем. Валентину Михайловну вперед пропустил тот молодой человек со спортивной сумкой на плече. Женщина заняла место за водителем, пристроив лыжи справа, чтоб никому не мешали. Парнишка сел рядом. Надрывался динамик автомагнитолы, что-то про братву и зону. Водитель громко переговаривался с мужиками впереди, перекрикивая свою шарманку и ожидая запоздалых пассажиров. От их речей, в которых ненормативной лексики было больше чем всего остального, женщину передергивало, но она старалась не прислушиваться и смотрела в окно на стремительно темнеющий небосвод. Наконец в маршрутке устроилась компания подвыпивших молодых ребят и девчонок - последних припозднившихся пассажиров. И машина тронулась в путь к городу.
Компания в салоне попалась шумная. Они пили пиво, орали и даже устроили небольшую потасовку. Валентина Михайловна сделал им замечание по поводу их неподобающего поведения. На что получила грубый ответ с посланием пойти куда подальше. Молодой человек, сидящий рядом, вступился за нее. Но это только еще больше раззадорила пьяную молодежь. Они стали орать водителю, чтобы он остановился - они, мол, сейчас будут лечить мозг одному хрену с бугра. Водитель попробовал их урезонить. Неожиданно машину кинуло в сторону, последовал удар. Валентина Михайловна виском ударилась об оконное стекло. Раздался треск, и полилась кровь. А для женщины мир неожиданно померк, и настала тьма. Тьма и покой.
Сколько длился этот покой неизвестно, но внезапно тьма развеялась. Нет. Не сказать, чтобы свет озарил все вокруг, как раз, наоборот, вокруг царили какие-то сумерки. И весь мир стал каким-то блеклым и серым. И исчез покой. Страшная жажда иссушала ее душу. Ей хотелось опять окунуться в тот океан покоя и мертвого сна. Кто же посмел потревожить ее. Она открыла глаза. Перед ней находился лошадиный череп. Валентина Михайловна подняла взгляд выше и увидела всю картинку целиком. Скелет человека, наряженный в какой-то бесформенный балахон и с короной на черепе, восседал на скелете лошади. Полный сюр. Если бы не странное отсутствие, каких бы то ни было чувств и эмоций, то вполне возможно женщина бы сейчас визжала от страха. А так она просто смотрела на эту странную композицию. Неожиданно этот жуткий наездник шевельнулся и воздев руку указал куда-то за спину женщины. Тело, послушное воле коронованного скелета, повернулось, и Валентина Михайловна увидела остальных пассажиров газели. Они стояли перед машиной. Они смотрели на нее, и страх и ужас плескались в их глазах. Она же, глядя на них, вдруг почувствовала. Впервые за эти минуты она смогла почувствовать - ненависть, жгучую и необоримую ненависть к ним - еще живым и дышащим. В ее голове, казалось, раздался гул большого медного колокола, и шипящий голос произнес - 'все из тьмы родились, все во тьму и вернутся'. Ее 'Я' исчезло, как будто чья-то злая рука сдернуло покрывало ее сознания. Уничтожило бездны ее бессознательного. И на свет явилось существо одержимое ненавистью ко всему живому, жаждущее уничтожать любого в ком бьется еще живое сердце.