Почти каждый королевский двор Европы, "восхищаясь" царём Петром, непременно обращал внимание на первостепеннейшую проблему России, на не сложившиеся отношения с Турцией. На оккупацию Турцией русских земель. На возведённые Турцией на российской территории крепости. На распоясавшихся под прикрытием Османской империи Крымских татар.
- Неужели Вы, Ваше Величество до сего дня выплачиваете вассалам турок, крымским татарам, дань?
Если татары подданные турок, а берут с Вас дань, значит и Вы подданные Турции.
Пётр бледнел, краснел, впадал в ярость и поклялся себе, что непременно раздавит крымчаков.
Польша, с приходом Петра, сбросившая со своих плеч жидовское иго, тоже подняла голову и начала подстрекать Петра к войне на юге. Татары сильно мешали Речи Посполитой. Они грабили поселения, уводили людей в полон, захватывали имущество и почти безнаказанно исчезали за Перекопом.
Не в лучшем положении и Австрия. Торговые пути контролировали татары, а объездные маршруты стоили дорого и оттого цены на внутренних рынках взвинчивались.
Венеция, издревле торговавшая с Европой и Азией, оказалась отрезанной от азиатских рынков.
Но сил воевать с татарами ни у кого не было, да и с Турцией связываться никто не хотел.
Тут и попал под руку молодой цезарь. Европа собрала кое-какие деньги
В 1965 году "Пьяным Высочайшим Собором" решено было нанести удар не по крымским татарам, как в походах Голицына, а по турецкой крепости Азов. Изменён и путь следования: не через пустынные степи, а по районам Волги и Дона.
Зимой и весной на Дону были построены транспортные суда: струги, морские лодки и плоты для доставки войск, боеприпасов, артиллерии и продовольствия для передислокации к Азову. Это был разношёрстный малотоннажный, но всё-таки флот.
Весной отмобилезованная и плохо обученная армия 3-я группами под командованием трёх обрусевших "немцев" Головина, Гордона и Лефорта двинулась на юг. Пётр ехал в повозке. Считал себя главнокомандующим и начальником всей русской артиллерии.
Турки при появлении русских оставили две сторожевые малые крепости и допустили армию Петра к Азову.
Гордон встал с войсками против южной стороны, Лефорт слева от него, Головин, при корпусе которого находился и царь - справа.
2 июля войска под командованием Гордона начали осадные работы. 5 июля к ним присоединились корпуса Головина и Лефорта. 14 и 16 июля русским удалось внезапным штурмом захватить каланчи - две каменные башни по обоим берегам Дона, что стояли выше Азова, с протянутыми между ними железными цепями, преграждавшими речным судам выход в море. Это стало настоящим триумфом и наивысшим успехом в ходе первой петровской кампании.
Все последующие попытки штурма окончались неудачами и с большими потерями в живой силе, русские откатывались. Стены Азова были слишком мощными. Таранные орудия безуспешно пытались проломиться сквозь полуторометровую кладку. Осадные лестницы не доставали до оконечности стен. Плетённые из лозы ванты рвались и люди сыпались в ров, наполненный водой и утыканный в мелких местах острозубым железом.
После второй попытки пробиться на стены люди устали. Надежды на быстрый успех обещанный Петром, иссякли и турки, почувствовав моральное превосходство, начали делать вылазки, одну за другой, нанося непоправимый урон противнику в живой силе.
Войско таяло на глазах. Таяли и запасы продовольствия, а у осаждённых вода не заканчивалась и то и дело поспевала из метрополии помощь.
В таких условиях все три генерала предложили Петру отступление. Но Пётр приехал под Азов лично, не для того, чтобы отступать. Он клятвенно обещал Аннет вернуться с триумфом.
Он бросал в генералов серебряными кубками, бил их тростью, называл трусами и предателями.
Потом обессилев, напился и спал беспробудно более суток.
Русская армия стала сниматься с занимаемых позиций.
Весь путь до Москвы был усеян трупами лошадей и солдат. Когда Петру доложили, что люди от голода мрут как мухи он зло засмеялся и заметил: трусам незачем жить.
Нарышкины встретили Петра как победителя.
Были устроены празднества в его честь. На улицах кричали "ура"! Построены триумфальные ворота и по древнему римскому обычаю Петра провезли по Москве на колеснице, запряжённой четвёркой лошадей.
Однако Европу не обмануть. Скоро возникли посланники с долговыми бумагами и предъявили их к оплате. Пётр спрятался. Не велел никого к себе не пускать и только Меньшиков и Аннет могли беспокоить его.
Аннет проявила чудеса дипломатии. Её люди достигли Венеции и убедили дожей в поправимости дела.
Ещё немного средств. Совсем немного. А людей в Московии более, чем достаточно. Вы ничем не рискуете,, а приобретёте выход к Чёрному морю и все связанные с этим преимущества.
Пётр ударился в запой. Ему снова понадобился Никита Зотов. С этим человеком у Петра не было проблем. Только с ним он чувствовал себя свободным. Не нужно было зажиматься, контролировать свои слова, поступки. Никита стал его тенью.
Вечно пьяный царь уже открыто выслушивал насмешки от бояр, противников Нарышкиных , но заставить замолчать всех был не в силах. В его голове гнездились грандиозные проекты, один фантастичнее другого. Но опьянев он быстро забывал о планах и предавался безудержному кутежу.
Аннет потворствовала Петеньке. Говаривала: возмужает - по разумеет.
Попойки заканчивались оргиями, всеобщим развратом в котором вынуждены были участвовать не только боярские дочери, но и сами матроны с мужьями и сыновьями.
Всем этим "благородным собранием" заправлял князь-папа, на должность оную, конечно же, был назначен Никитка Зотов.
Пётр в отрезвлении собственоручно писал чины своим подданным и немало простых людей, случайно попавших на эти шутейные празднества, получали вполне реальные чины, звания и должности.
В списках "всепьянейшего собора" можно было видеть не только заслуженных людей, но и совершенных проходимцев без имени и Отечества.
Вся эта свора слепо следовала Уставу, предложенному Петром, понимая, что за шутками скрываетсчя жесточайшая реальность, открывающая дорогу к власти и богатству.
Особенно старался Алексашка Меньшиков. Он, добытчик западных денег, пользовался милостями Петра и именно ему Пётр поручал опробывать новых девиц и матрон.
Девственниц Пётр не признавал. Они для него не имели ценности. Много трудов, много возни. А потом , с испорченными девственницами возникают проблемы.
На этих пирах первенствовал Зотов, Всепьянейший "Отец Иоаникит Пресбургский, Кокуйский и Всеяузский патриарх"; сам Петр был то дьяконом, то протодиаконом; он шутейно прислуживал Зотову и заставлял подданных целовать того в зад, а девиц вперед.
И если кто уклонялся, того нещадно драли розгами. Вид крови всегда возбуждал Петра. Без крови у него секс не получался и потому девицы и матроны были нещадно биты. Особенно царь предпочитал пожилых , но с остатками былой красоты женщин, с большой грудью, которая должна была быть оголена и болтаться, когда женщины танцевали и подпрыгивали..
Это забавляло царя.
Многие члены "собора" за активную сексуальность и обильные возлияния заслужили названия "владык" того или другого города. А затем и в действительности становились губернаторами.
На святках "соборяне" ездили Христа славить; сам царь ездил по всем боярам. Ему выносили подарки. Брал с соболями, золотом и серебром.
Зотов. посещал и обирал купцов.
И старые роды, пытаясь защитить своих детей и жён от тлетворного влияния западных проходимцев, щедро откупались.
Сохранились известия о нескольких выдающихся пиршествах, в которых принимал участие "всесвятейший патриарх" кесарь Пётр и Никита Моисеевич.
12-го февраля 1699 г., при торжественном открытии нового дворца Лефорта, шутовское шествие из дома полковника Лимы к дворцу Лефорта открывал Зотов, раздетый до гола и украшенный изображениями Бахуса, Купидона и Венеры.
За ним следовала вся компания: одни несли чаши, наполненные хмельными напитками, другие несли сосуды с курящимися табачными листьями. На руках несли нескольких женщин с обритыми лобками, к чреву которых непрестанно прикладывались все участники.
Дворец обмывают и окуривают. Специально избранные юные весталки голыми носятся по комнатам и изображают с боярскими отпрысками народные пастушечьи сцены. Везде люди совокупляются.
1-го февраля 1702 г. в этом дворце (по смерти Лефорта сделавшемся достоянием Петра, так как он был построен на казенные средства) справлялась свадьба царского шута Шанского. Это быдло Всешутейшее и Всепьянейшее собрание с последующей оргией и порчей свезённых в Москву провинциальных девиц.
На современной гравюре изображено десять столов, за отдельным столом на возвышении, в глубине залы, изображены сидящими на главном месте князь Феодор Юрьевич. Ромадановский и Иван Иванович Бутурлин; с левой стороны от них, в патриаршеском одеянии, сидит Зотов.
На этой свадьбе присутствовали все члены "собора", и были выполнены до мельчайших подробностей старинные языческие обряды, практикуемые на Руси в Купаловскую ночь. Лучшие семья боярские и купеческие с семьями пили и ели. Среди массы голых людей бродил в непотребном виде сам Пётр и строго следил за тем, чтобы мужья уступали жён всем желающим. Насытившись зрелищем, тут же он хватал первую попавшую бабу и начинал щипать и кусать её безжалостно.
Все привыкли к чудачествам царя, а на крики жертвы никто не обращал внимания.
В назначенное время новобрачных переносят на носилках увитых бумажными цветами в спальню, установленную в большой зале и все присутствующие обязаны были лицезреть и по мере сил участвовать в сем непотребном театральном действии. С десяток карликов и карлиц помогали участникам
ворочаться и принимать позы.
Анна Монс всегда была непосредственным организатором этих игрищ. Но держалась она в сторонке, отгороженная занавесом, как говорится брала на себя режиссуру действа и финансовые издержки.
Царь всегда царь. Нужно это понимать. У царей свои причуды.
Когда Петр объезжал крепости и города России, то непременно брал с собой Зотова.
Местное начальство отчитвшись в делах с охотой выполняли капризы самодержца. Девиц находили на месте. А когда бывали при армии, то роли девиц исполняли молоденькие солдатики, которые не должны были жалеть себя при служению царю и Родине.
Часто за подобные подвиги выдавались вполне реальные награды.
Пьянство приняло такой размах и такие размеры и так быстро распространилось по Руси, что и сегодня не изжито, а торговля спиртным с лёгкой руки еврея Монса благоденствует до сих пор и расширяется.
Но кредиторы не спали. Подходили расчётные сроки. Нужно было выполнять обещания. дагнные Дожам Венецианской республики и Аннет Монс всё натойчивей теребила Петра.
Назревал второй Азовский поход .
В марте - июле 1696 г. русские выступили. Армия насчитывала до 75 тысяч рекрутов. В Воронеже был построен флот. На суда посажены матросы, ранее плававшие из Архангельска в Европу и завербованные на государственную службу.
В походе приняли участи запорожцы и донские казаки. Азов был заблокирован.
Попытки крымчаков прорвать блокаду были отражены. Турецкая эскадра с десантом напоролась на запорожские струги, которые огнём пожгли многопушечные корабли османов, а турки стреляли из пушей по стругам с такой же эффективностью как по воробьям.
С Кубани пришли кубанские татары и навалились на русскую армию. Но их разбили запорожские и донские казаки, показавшие себя отличными солдатами.
17 июля русская армия атаковала Азов. Оборонялись турки отчаянно. Штурм закончился безрезультатно.
С моря в крепость прорвалась быстроходная почтовая шхуна. Имперским указом турецкий султан повелевал сдать крепость русским при условии почётного пропуска гарнизона.
19 июля 1696 года Азов перешёл во владение России.