Аннотация: Повесть о женской дружбе и не только о ней.
о чём поведал Ёж
Глава 1. Вовка, еж и темнота
Пятилетние обитатели средней группы детского сада сидят на горшках.
Яна, курносая девочка с бантиком и белокурыми кудряшками, сидя на зеленом горшке, держит в ладошке Ежа. Свободной рукой Яна пытается посчитать его колючки.
- Пять, шесть, семь... А хвостик у тебя есть?
Еж кусает Яну за палец.
Яна сбрасывает Ежа на пол и громко плачет, размазывая слезы по щекам.
Еж, деловито фыркая, с топотом убегает под одну из десятка детских кроватей.
Яна, всхлипывая, разглядывает укушенный палец.
Таня, девочка с аккуратными темными косичками, и Вова, вихрастый веснушчатый мальчуган, едут на двух красных горшках наперегонки, отталкиваясь от пола ногами. Таня задевает ногой ковровую дорожку и падает, опрокидывая горшок. Вова громко над ней смеется, потом встает с горшка и грубо дергает Таню за косичку.
Яна неожиданно прекращает реветь, поднимается со своего зеленого горшка, твердым шагом подходит к Вове, который смеется над Таней, и объявляет громко, на всю группу:
-А мне мама сказала, что мальчик, который обижает девочку, не мужчина.
Показывая пальцем на Вову, Яна провозглашает:
- А Вовка не мужчина. Вовка - бяка!
Дети на горшках весело смеются.
В комнату вбегает воспитательница, растрепанная женщина лет тридцати в криво застегнутом белом халате.
-Ну, что за дети! Ни на минуту их оставить нельзя!
Воспитательница берет за руки Яну и Таню и, отбросив в сторону два разноцветных горшка, ведет девочек к закрытой двери, расположенной в дальней части комнаты.
Яна и Таня упираются.
Воспитательница открывает дверь в темную кладовку и вталкивает девочек туда.
- Будете знать, как реветь, обзываться и ездить на горшке! Я вашим мамам позвоню, чтоб вас нашлепали, как следует!
Воспитательница закрывает дверь, оставив двух девочек в темной кладовке, проходит по комнате мимо все еще сидящих на горшках детей и томной походкой выплывает в коридор.
В коридоре ее ждет молодой человек приятной наружности.
Воспитательница поправляет прическу и халат.
- Извини меня, тут две безобразницы...
Молодой человек обнимает воспитательницу, кладя руку ей ниже талии.
- Да ладно, ну их. Ты скоро освободишься?
- Не скоро. Вечером. Надоело! Видеть их не могу!
- А что, для тебя другой работы нет? Иди в магазин, продавцом, или диспетчером в гараж. Я договорюсь.
- Да, уж лучше в гараж. Давай, договаривайся.
В кладовке темно. Яна с Таней жмутся друг к другу, преодолевая страх.
- А нам не страшно. Правда?
- Правда. Мы ведь вдвоем.
- А за что нас воспитательница не любит?
- Потому что она злючка. Она никого не любит. А Вовка опять тебя за косичку дернул?
Таня трогает себя за косички, проверяя, на месте ли они.
- Ага. Я маме скажу, чтобы косички мне отрезала. Посмотрим, за что тогда дергать будет!
Девочки весело смеются, забывая о темноте.
Глава 2. Укус Ежа смертелен для любви
Как же быстро пролетели двадцать лет!
В уютной кухне Таниной квартиры Еж из блюдца лакает молоко.
Таня, двадцатипятилетняя пышногрудая брюнетка с модной короткой стрижкой и серьгой в носу, плачет навзрыд.
Яна, двадцатипятилетняя элегантная блондинка с локонами, в недоумении смотрит то на Таню, то на обедающего Ежа.
Недоумение Яны сменяется иронией:
- Это кто ж тебя обидел, рева-корова? Может, тебя Ежик укусил?
Яна философски наклоняет голову:
- Да, укус Ежа смертелен...
- Для Ежа.- Таня улыбается сквозь слезы, потом обреченно вздыхает. - Здесь еще один "ежик" есть. Тот еще "ежик"!
Вова, Танин муж, двадцатипятилетний мужчина жалкой наружности, маленький, неопрятный, с круглым животом и злыми глазами, развалившись в комнате на диване, жует сигарету.
- Танька, черт, жрать давай!
В комнату входит Яна.
- Это из какого же угла донеслось? Это ты, что ли, сказал? Ты, пупс розовопузый? А мне мама говорила, что мужчина, который обижает женщину, - не мужчина.- Яна рассматривает свой наманикюренный пальчик, потом
направляет пальчик в сторону Вовы. - Ты, Вовка, не мужчина. Ты бяка!
Вова пытается что-то сказать в ответ, но у него не получается. Он невнятно мычит и остается лежать с выпученными глазами и разинутым ртом, из которого наполовину вывалилась жеваная сигарета.
-Бяка! - твердо произнеся обвинительный приговор, Яна выходит из комнаты.
Таня с Яной покидают квартиру. В руках у Тани корзинка с Ежом.
Яна и Таня стоят на палубе прогулочного теплохода у ограждения, смотрят на серо-голубую воду.
-Да брось ты его, брось сморчка гнусного! Зачем он такой нужен, недоумок? Тратить на него свою жизнь -преступление!- Яна в возмущении ковыряет лакированный ноготь и, в конце концов, сделав неосторожное движение, ломает его.
-Он всегда дергал меня за косички. Я думала, любит.
А он... - Задумавшись, Таня вертит в руке, а потом роняет в воду обручальное кольцо.- Помнишь темную кладовку?
Мы никогда ничего не боялись! Потому что мы были вместе.
-Мы и сейчас никого не боимся. Мы и сейчас вместе.
А Вовку твоего за борт выбросим! Пусть у больших рыбок будет вкусный обед!
-Это же не человек! Это гнилое недоразумение! Его надо из рогатки пристрелить!- с гневом выдает Яна.- Он хоть работает где-нибудь?
-Работает. Каким-то монтером. Что-то связанное с детскими аттракционами. Качели-карусели всякие. Ну там "лодочки", например, которые раскачиваются на цепях, или карусель "ромашка". "Чертово колесо". Все эти "лодочки" и карусельные кабины как-то крепятся к основанию. А монтеры за этим следят. А если плохо закрепят, то я не знаю...
-Боже, какой кошмар! Идиот - и на экстремальной работе! Карусели ему подавай! Ему даже дворницкую метлу доверять нельзя. Это он что-нибудь не так прицепит, и погибнут люди? Оторвется эта самая "лодочка", за которую отвечает твой любимый Вова, и будут человеческие жертвы?!- Яна в ужасе хватается за голову.
-Получается, что так. Монтеров не хватает. Его сколько раз уже собирались выгнать с работы за прогулы и пьяные выходки, но все никак не выгонят.- Таня снова вздыхает и поворачивается к воде спиной.- Куда ж мне деваться? Он в моей квартире живет. У меня нет другой квартиры, отдельной. А к родителям - я не могу. Стыдно. Унизительно. Лучше на улицу.
Яна возмущенно вскидывает брови:
-И не надо к родителям. Еще чего! Взрослая баба, а ноешь и жалуешься. Ты посмотри, - заговорщицки продолжает Яна,- все мужики в нашу сторону оглядываются. И, заметь, на тебя смотрят, не на меня!
Яна кокетливо поправляет локон и, подмигнув симпатичному мужчине, добавляет:
-Ну, на меня разве что совсем немножко.
-Да уж, немножко!- в голосе Тани звучит легкая зависть.
-Конечно, ты реви больше из-за своего поганого Вовы.
Тогда и нос покраснеет, и морщины появятся. Тогда точно никто на тебя не посмотрит!
Прогулочный теплоход причаливает к пристани.
-Ишь ты, "жрать" ему подавай, - кипятится Яна. - Жену захотел в прислуги! А сам рожу полгода не мыл. От него ж воняет! Никакая жена не выдержит. Пошли. Мы ему еще устроим воспитательно-показательный процесс. А ты сегодня переночуешь у меня.
Вова в Таниной квартире пьет из трехлитровой банки томатный сок, проливая часть сока на свою одежду и на светлый ковер. Вова слышит звонок в дверь.
-Ага, Танька пришла. - В голосе Вовы звучит угроза.- Сейчас я тебе покажу, как где-то шляться, мужа не спросясь. Стер-рвь!
Вова ставит банку с оставшимся соком на пол и выходит из комнаты, вытирая рукавом томатные "усы".
Перед дверью квартиры стоит столик, накрытый салфеткой. Сверху записка: "Жрать подано, любезный друг".
Вова опускает кулак.
-Таньки нет. Зато полно еды, - удовлетворенно выдыхает Вова, беря столик и втаскивая его в квартиру.
Вова, кряхтя, подтаскивает столик к дивану. Сдергивает с него салфетку. Видит на столике детский горшок, из которого торчат две темные детские косички. Рядом лежит еще одна записка: "У меня больше нет косичек, чтобы за них дергать."
Вова ногой опрокидывает столик на пол. Разбивается банка с остатками томатного сока, и "кровавые" брызги разлетаются по комнате.
-Танька! Я так не согласен! - злобно и в то же время плаксиво взвизгивает Вова.- А я как же? - Вова топает ногой. - А меня кормить будет кто?
Спальня Яны освещена уютно, по-вечернему.
В углу комнаты корзинка. В ней удобно устроился Еж.
Он пофыркивает и время от времени поводит носом, прикрывая блестящие бусинки-глаза. Потом сворачивается в колючий клубок.
Яна с Таней укладываются спать на огромной кровати, занимающей почти всю комнату.
-А ежики по ночам топают. Как солдаты,- таинственным голосом рассказывает Таня.- Когда мы погасим свет...
-...то услышим громкий топот, - без всякой таинственности заканчивает Яна.
Таня, как Еж, сворачивается калачиком.
-Страшный Еж выйдет на охоту,- продолжает Яна утробным голосом,- и будет нас кусать. Откусит у нас парочку пальцев, потом притащит добычу в свою нору и будет грызть наши пальцы, похрумкивая и причмокивая. А потом снова залезет к нам в постель, чтобы воткнуться кому-нибудь в мягкое брюхо... А кое-кто уже получил наш подарочек, - злорадно добавляет Яна. - Вовка твой незабвенный.
Таня смахивает слезу:
-Ага. Он голо-одный...
-Ну, всё, всё, успокойся. Лучше сразу оторвать от себя эту гадость. Лучше сейчас потерпеть. Потом ведь еще больнее будет,- уговаривает Яна.
-Человек все же, какой-никакой. Я к нему привыкла. И все детские воспоминания связаны с ним. Они, эти воспоминания, такие теплые, такие родные и пахнут молоком... И детскими какашками. Помнишь?
Яна становится задумчивой, погружаясь вместе с Таней в детские воспоминания:
-Да... Но ведь люди меняются. Мы уже не те. И он тоже. Он вырос и стал большим... ничтожеством. Никто в этом не виноват - только он сам. Не плачь, - мягко добавляет Яна.- Мы же вместе. Нам ничего не страшно.
-Помнишь Ежа - давно, в детском саду? Того, который укусил тебя за палец.
-Еще бы. Было так обидно. Я его погладить хотела. Колючки посчитать. За хвостик потрогать. А он укусил, предатель.
-Ежик - он такой милый, с хитрой мордочкой. Он родом из нашего детства. Он, Ежик, и есть наше детство. Он фыркает в кустах, несет на спине веточку смородины, и кажется, что детство не кончится никогда. А когда Еж кусает за палец, становится обидно. Как будто детская сказка обрывается - и тебе сразу грустно, больно и темно. Как в той кладовке.
-Да. Ежик-это детство, - соглашается Яна.- И Вовка твой - это детство. Ты взяла своего мужа с собой из детства. И ошиблась. Детство показало тебе свои зубы. Ты зациклилась на своем детском чувстве, не ждешь другой любви.
Тот Еж из детства теперь укусил тебя! И, судя по твоим слезам, укусил смертельно. Получается, - размышляет Яна,- что укус Ежа смертелен ... для любви. Нет, так нельзя! Детство-это еще не вся жизнь! Будет другая любовь... Слушай, а давай жить вместе? Нам ведь хорошо вдвоем.
-А разве так бывает? - Таня теряется.- Странно как-то.
-Почему странно? Мы ведь обе свободны. В любой момент каждая может уйти.
-И только смерть разлучит нас, - торжественно объявляет Таня.
-Нашла, чем шутить! Вот как сейчас дам! - Яна делает строгое лицо и замахивается на Таню тапком.
Таня прячет голову под подушку и, выглянув оттуда, обещает виновато:
-Не буду, не буду больше.
Таня вылезает из-под подушки:
-Мы с Ежом ранимые существа! Нам нужны терпение и ласка. Между прочим, если ежик скучает по хозяину, у него даже может быть сердечный приступ!
-Ладно, ладно! Посмотрим на ваше поведение. А теперь спать,- заключает Яна.
Ночь. Таня с Яной спят на большой кровати.
В комнате темно, но очень шумно. Слышны шорох, пыхтенье, топот, шум от перемещения предметов, как будто кто-то двигает стулья.
В темноте виден силуэт Ежа, который, уверенно топая, тащит конфетную бумажку под кровать.
Яна просыпается и с испугом вскакивает на кровати:
-Воры!
Таня в полусне поворачивается на другой бок:
-Да нет. Это мой Еж на охоту вышел.
-Еж? На охоту? Да тут был такой грохот, будто целая банда грабителей вышла на охоту! - возмущается Яна и включает торшер около кровати.
Застигнутый врасплох Еж бросает бумажку и сворачивается в клубок.
-Ну, ты смотри, а! Спрятался он!- Яна встает с кровати и берет колючий клубок в руки.- Ты невоспитанный Еж! Ночью нужно спать!
Еж доверчиво высовывает нос и глазами-бусинками смотрит на Яну.
-Не будешь больше хулиганить? - спрашивает Яна у Ежа.
-Будет,- не открывая глаз, отвечает за Ежа Таня.- А еще под кровать унесет все наши тапки.
Яна заглядывает под кровать.
-Уже унес! Ах ты, бандит. Безобразник.
Яна кладет на пол Ежа, лезет под кровать и достает оттуда два тапка разного цвета, три бумажки и одну заколку для волос. Складывает всё это в кучку.
-Ну? И что с тобой будем делать?
Еж с грозным фырканьем обегает вокруг Яны.
Потом Еж деловито подбегает к кучке, берет в зубы бумажку и бежит с ней под кровать.
-Ну вот. Весь сон перебил. Топотун неуклюжий. Надо сдать его в зоопарк. А вместо него купить большого говорящего попугая. Чтобы тебе скучно не было.
Таня открывает глаза:
-И будет по квартире такая огромная индюшка летать!
Я не могу отдать Ежа в зоопарк. Этот Еж - мой друг. Часть моей души.
-И как зовут этого зверя? - устало интересуется Яна.
-Никак. Просто Еж.
-Нет. Так не годится. Ему нужно имя дать. Какое-нибудь воинственное. Пусть будет Александр.
-Слышишь, охотник за тапками? Ты теперь Александр,- сонно объявляет Таня.- Так что соответствуй.
Яна выключает свет.
Еж в темноте снова начинает сопеть, фыркать и с топотом бегать по квартире.
Глава 3. в поисках новой любви
Нудистский пляж на морском европейском побережье.
Обнаженные люди на побережье и в воде ведут себя естественно.
Обнаженные Таня и Яна загорают на золотистом песке.
Обе в солнечных очках лежат на спине.
-Так здорово! И даже не стыдно совсем, - разомлевшим голосом говорит Яна.
Таня пытается прикрыть руками грудь:
-А мне не по себе.
-Ну и зря. А представляешь, так бы все ходили по улице?
-Нет. Невозможно. Стыдно, - отвечает Таня, набрасывая на низ живота носовой платок.- Хотя что-то в этом есть. Какая-то чистота, откровенность. Все нехорошие мысли куда-то исчезают, и хочется всем доверять.
-Еще чего! Нет, нельзя всем доверять! Нельзя быть слишком доброй. Мир жесток. - Яна смотрит вокруг. - Мы всегда начеку! Хоть мы и показали им больше, чем нужно, но себя в обиду не дадим.
-У тебя есть кто-нибудь? - Таня не дожидается ответа.- А мне даже не хочется ни с кем заводить отношений. Снова будет "Танька, давай жрать" и "Танька, где мои носки?"
Таня переворачивается на живот.
-Нет, так тоже нельзя. Бывает же что-то хорошее. Секс, например. Цветы. Кофе в постель. - Яна мечтательно потягивается.
-Бывает. Но так быстро заканчивается. - Таня вздыхает.- А потом - сплошные носки.
-Ну, хватит ныть!- Яна встает и надевает бикини.- Пойдем отсюда. - Яна разглядывает свою руку.- Я, кажется, обгорела.
Кафе в европейском интерьере. Живой оркестр.
Медленная музыка. Танцующие пары в отдаленной части зала.
Таня и Яна, элегантно одетые, за столиком пьют апельсиновый сок.
К столику подходит мужчина средних лет и галантным жестом приглашает Таню танцевать.
Яна улыбается, поглядывая на обоих.
Таня встает из-за столика и, коротко и виновато взглянув на Яну, идет с мужчиной к танцевальной площадке.
В медленном танце мужчина обнимает Таню ниже талии.
Наутро Таня и Яна бредут по улице и разговаривают.
-Ну, как? - весело спрашивает Яна.- А кто вчера говорил, что не хочет ни с кем заводить отношений?
Таня виновато опускает голову:
-Я не знаю, как это получилось. Я как будто перестала владеть собой.
-Перестань. Я, наоборот, за тебя рада.
Хорошо ведь было? - интересуется Яна.
-Не могла дождаться, когда всё закончится.
-Зря ты так. Нужно уметь получать от жизни удовольствие и не чувствовать себя при этом виноватой.
-Но я не хочу. Мне нужна только ты,- лепечет Таня.
Яна останавливается и смотрит на Таню в упор.
-Зачем эти крайности? Нельзя же ставить друг друга в такую зависимость! А если я захочу создать семью, я должна буду спросить разрешения у тебя? Ты никого не хочешь, а я хочу! Так можно мне или нельзя? - требует ответа Яна. - Давай определимся!
Таня начинает плакать.
-Ну, это уже начинает утомлять. Я от тебя устала. Разбирайся со своими проблемами сама. А еще
лучше - поезжай домой. Не порти мне отдых.
Яна ускоряет шаг и уходит.
Таня садится на скамейку и, опустив глаза, сидит неподвижно.
Неделю спустя Таня хозяйничает в кухне Яны.
Таня в уютном домашнем халате достает из духовки пирожки.
Таня ждет, тревожно поглядывая на часы и в темное вечернее окно.
Входит Яна в пальто и уличной обуви, устало падает на стул возле кухонного стола. Берет со стола румяный пирожок, откусывает половину.
-Опять свои пирожки стряпаешь? - Яна с аппетитом жует.-
Только стряпаешь да ешь, тебе не надоело?
Таня с удивленным выражением лица мнет в руках полотенце.
-Ты недовольна? Тебе больше нравится быть голодной? Я тебя так ждала, волновалась. Темно уже. Тебе не страшно так поздно по улице ходить?
-Ты прямо, как мои родители, становишься. - Яна, выплевывая кусок пирожка, передразнивает Таню и упомянутых родителей.- "Поздно не ходи, на улице не знакомься, мой руки перед едой, с мужчинами не спи!" Сейчас. Брошу спать, брошу есть... Ты забываешь, что я свободный взрослый человек. По-моему, я вполне могу не давать тебе отчета.
У Тани на глаза набегают слезы:
-Я так старалась. Твои любимые пирожки...
-Ты стала такой скучной, зануда! Целый день ходишь с тряпкой, скребешь кастрюли, возишься с бельем.
Как курица, сидишь дома. Кудахчешь над своими пирожками. И я должна кудахтать с тобой вместе?
У Тани на лице недоумение:
-Ты это серьезно?
-Ага! - Яна увлеченно продолжает.- Ты ни с кем не общаешься, мужчин у тебя нет, и не предвидится...
-От тебя я не ожидала удара из-за угла.
Яна не слушает Таню.
-Ты становишься вялой и неинтересной. На тебя бы сейчас даже твой Вовка неполноценный не позарился.- Яна берет очередной пирожок и снова откусывает половину.- Разве что на твои пироги. Вкусно. Я так стряпать не умею. Зато мужикам нравлюсь.
-Меня тоже не на помойке нашли, - обижается Таня. - Ты же сама предложила мне жить здесь, с тобой. Или не помнишь уже? Но ты раньше такой не была. Я не знала, что так быстро окажусь в твоей жизни лишней.- В голосе Тани появляется грустная нотка.- Как странно человеческое счастье. Как мимолетно. Вчера еще было, а сегодня раз - и его нет... Уходит мое тихое счастье, испаряется, как ускользающая мысль. Не удержать...
Таня обходит Яну, стараясь ее не задеть, и шагает прочь из кухни.
-Иди-иди! Обиженная принцесса! - кричит Яна Тане вслед.
Таня одевается в прихожей.
Берет с пола корзинку с ежом Александром.
Яна выбегает из кухни и перегораживает Тане входную дверь:
-Нет, не уходи. Прости меня. - Голос Яны звучит кротко.-Настроения нет, вот и сорвалась на тебе. Мне жаль.-
Яна берет Таню за руку.- Не уходи.
Через некоторое время Яна и Таня лежат на большой кровати.
Поверх одеяла Тани - еж Александр свернулся клубком и тихо пыхтит.
-Познакомилась тут с одним, - рассказывает Яна.- Холостяк. Старый пень. Пригласил меня в гости. Знаешь, что у него было на столе? Кофе, два пирожных на двоих и голодная кошка, которая эти пирожные провожала долгим взглядом. Как можно приглашать девушку, если у тебя в холодильнике тухлая рыба - и всё?
-Ну вот, а еще ругаешь меня за пирожки!
-Я и не говорю, что мне дома есть нечего. Но ты мужик или не мужик? О цветах я вообще молчу. Это трагедия всех моих знакомых мужиков. Слушай, почему мне всегда забывают подарить цветы?
-Мне тоже никто никогда цветов не дарил,- соглашается Таня.- А что, было бы приятно...
-Я на этого типа такие надежды возлагала... Может, я в чем-то сама виновата? Мне попадаются не мужчины, а мужчинки. Один импотент, другой алкоголик. Третий драться полез, до сих пор синяк под глазом запудриваю. - Яна берет с прикроватной тумбочки зеркальце и рассматривает свой глаз.- Это что, нормально?! Четвертый был до того скуп, что в туалет полез проверять, сколько я там израсходовала его туалетной бумаги. Один раз только был приличный, да и тот вдовец с двумя детьми.
-И что? Ты не захотела его детей? - удивляется Таня.- А я бы не отказалась.
-Нет, я не смогу чужих детей растить. Почему мне так не везет? Я просто в отчаянии. - Яна задумывается на мгновенье.- А, может, мне от кого-нибудь родить? Буду сидеть дома, с тобой, печь пироги научусь.
-Нет. Себя не обманешь. Ты не домашняя кошечка. Тебе нужны друзья, компании, общение, мужчины, наконец. Нельзя насиловать себя заточением, если сама этого заточения не хочешь. Мне нравится печь пироги, мыть кастрюли и вытирать пыль. Потому я это делаю. А ты к домашнему хозяйству равнодушна. - Таня делает многозначительную паузу.- Но тебе все же придется этим заниматься.
Потому что я собираюсь уйти.
Яна включает стоящий у кровати торшер, садится на постель и впивается глазами в Таню:
-Я же попросила у тебя прощения. Что, опять что-то не так?
-Напротив. Всё так. Даже более чем. Я ребенка жду. Скоро это будет заметно. А ты свободная птица. Я со своим животом тебе здесь всех кавалеров распугаю.
-Это невозможно! Вот те раз.- Яна вскрикивает в недоумении.- Когда ты успела?
-Очень даже возможно. Помнишь мужчину, который меня танцевать пригласил?
-Да-да... И не только танцевать.
Еж Александр перебирается с одеяла на подушку и, поводя носом, нюхает Танино ухо, щекочет его усами.
Таня поглаживает Ежа, с любовью трогает его колючки.