Труфанова Светлана Олеговна : другие произведения.

Русалочьи были

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ПРЕДИСЛОВИЕ Посреди Озёрного Края раскинулось озеро Синевир. В самой глубокой его части стоит Ракушка - русалочий город-дворец. В светёлке пятого витка опустевшего на зиму дворца я перебирала свои отрывочные заметки, пытаясь расположить их хотя бы приблизительно в хронологическом порядке, и время от времени перебрасывалась фразами с Задирой, который отчего-то в нынешний подледень не дрых в омуте, как все приличные водяные, а устроился зимовать на пороге моих покоев.
  ПРОЛОГ
  ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
  
  - Что-то ты зачастила, мелкая,- Задира задумчиво поскреб нечесаную голову. Хламида из водорослей зашевелилась как живая, но не дождавшись внимания, покорно опала к ногам хозяина.
  - Ну хороший мой, добрый,- я ластилась к водяному как распоследняя лоскотуха.- Тебе что, для меня кэльпи жалко,- Я продолжала канючить, скорчив самую умильную рожицу, и от души развлекалась, зная, что старый друг в конце концов обязательно уступит, поворчав для приличия.
  
  Утро было чистое, прохладное. В синем небе застыли грязновато-белые облака, похожие на стадо неопрятных овец.
  Лето подходило к концу.
  Поле встречало заблудившимся в травинках туманом и обильной росой.
  Не первый раз мы мчались наперегонки с ветром. И мне безумно нравилась такая скачка. Я всё свободнее чувствовала себя на земле.
  Нравилось, что туман разлетается из-под копыт, как живой. Нравилось просыпающееся солнце, нарастающий гомон птиц, одуряющий запах разнополья, отсутствие плеска в ушах. Опять же грело сердце отсутствие на суше надоедливого до оскомины Советника Тунивиэля - вот вспомнила некстати, чуть радость от прогулки себе не испортила.
  - Быстрей, Серебряночка, - шепнула я лошадке на ухо.
  
  Мы стрелой неслись по полям и лугам. Хорошо-то как! И день такой хороший. И лес, мимо опушки которого мы проезжали...
  Хороший? Внезапно из леса раздался жуткий утробный вой. Что это выло, я не увидела - кэльпи понесла.
  
  Вот занесло. - Это же болота начинаются.
  Звуки пропали. Тишина ватой заложила уши.
  Это в цветне (второй месяц весны)в хлипком леске на болоте треск стоит.
  Лешие через мари (1) пробираются, вешки ставят, гать, где надо кладут. Кикиморы - те тоже помогают, а как по осени за клюквой иначе пройдешь. А вот болотник - тот и мостки поломает, и ложную тропу наметит, хоть и пользы ему с того никакой, сам в трясину попадет - сгинет, поминай как звали. Из трясины никакой чисти-нечисти не выбраться, не спастись. Засосет - и с концами.
  
  А к середине страдня (третий месяц лета) тут пусто. Морошка еще в рыбне (первый месяц лета) прошла, гоноболь - та с краю в болиголове прячется, клюква пока не созрела. Кикимору - и ту не встретишь.
  Не зря трясину зовут гиблым местом.
  И само болото неоднородно: есть кочки и окна-бочажки, есть омуты, прикрытые и замаскированные растительностью, есть трясина, которая засасывает, затягивает быстро и окончательно, - это я знала. Вроде та же вода, но плыть в болоте невозможно, мёртвая она, нет над ней власти у Матери Воды, покровительницы всех текучих вод.
  Ну и что с того, что растет здесь аир и сабельник, рогоз и дягиль - только самоубийца полезет в топь за тем, что можно собрать по ее краю или по берегам рек.
  Ну и что мне теперь делать? Кэльпи нет, исчезла как сон - нырнула в первое же водяное окошко, другую - у местного водяного просить надо, а откуда водяной - в болоте? Под водой мне в этом смрадном месиве не пробраться (проплыть? _ три ха-ха!) - только ножками, но как-то я для пешей прогулки не экипирована: полуголая и босая далеко по болоту не уйду, а случайно ступив в окно - пойду на дно не хуже того рыцаря, чей скелет приглашающее отсвечивал доспехами через аршинную глубину справа от тропы.
  Птицы замолкли, а обычные звуки приобрели странный потусторонний привкус.
  Тяжелый воздух, пропитанный гнилостными испарениями, наплывал из сердца топей, грозя удушить миазмами, или, по крайней мере, вызвать головную боль, а то и обморок. А вот это было бы сейчас явно не к месту и не вовремя. Орала дурным голосом выпь, словно ее заживо ели в глубине болота упыри, тинники и живоглоты вместе взятые. И словно всего этого было мало, из затянутого ряской оконца на тропу вылезло дурно пахнущее зеленое бородавчатое нечто.
  Тело болотника красотой не отличалось. Размером с хорошую крупную собаку, шкура нежно-зеленая, рясочного оттенка, пупырчатая, вся в отвратительных наростах. Вместо кистей и ступней - ласты с длинными когтистыми пальцами и кожистыми белесыми перепонками.Узко посаженные глазки смотрели неприветливо. Злобно смотрели, если точнее.Вместо ушей - отверстия, затянутые неопределенного грязного цвета плёнкой.
  И весь он, от морды с выдающейся нижней челюстью до кончиков когтей на перепончатых лапах вид имел препротивный. Омерзительный вид имел. И нрав такой же.
  Увидев меня, восседающую на тропе, этот красавец встал на дыбки и проквакал:
  - Ага, попалась! Кто такая?
  Я предъявила хвост, помахав им перед мордой болотника.
  - Выведешь?
  - Нет, - без раздумий отозвалась тварь. - Без мзды не поведу. Без выкупа,- подумав пояснила тварь, - без оплаты то есть.
  Я сразу вспомнила рассказы про скаредного Ква-акила, который всех кикимор на своем болоте до полусмерти замордовал податями, и поскучнела. Да уж, повезло так повезло. С таким не договоришься.
  - Так ведь у меня нет ничего, стало быть и взять с меня нечего, - попробовала вразумить я болотника
  - ...
  - Меня кэльпи сбросила, - попробовала я надавить на жалость.
  - Тогда сиди, - милостиво разрешил представитель местной нечисти и полез обратно в бочаг с ряской.
  - А помочь по-братски? - Я еще надеялась его уговорить, так как совершенно не представляла, в какой стороне ближайший край болота, а тропа терялась и исчезала локтей через десять в обоих направлениях.
  - Тут тебе и без меня хватит помощников-братьев, - мерзко осклабилась тварь и закудахтала, забулькала, затряслась всем телом от хохота над понятной ему одному шуткой. И плюхнулась в оконце, вздымая фонтан вонючих брызг. - Тинника попроси, а я в болоте полежу, представление погляжу, - выдал болотник напоследок, давясь от смеха, и исчез.
  
  Неподалёку, приглашая на обещанное представление, хлюпнуло. Я оглянулась.
  Я огляделась.
  Слева из-под воды гостеприимно скалился изрядно подгнивший рыцарь. Справа - дикая вода пучилась зловонными пузырями.
  Сзади голодно заурчало, приглашая на ужин. В качестве того самого ужина.
  Тинник исходил тягучей слюной. Глаза нехорошо разгорались.
  Болотные огни плясали над топью: тысячи синих, белых огней плыли хороводом, кружились светлячками, взмывали вверх и опадали, складываясь в зыбкие светящиеся фигуры, оскаленные пасти, мерзкие косматые хари, чтоб мгновение спустя разлететься в разные стороны холодными искрами. Если бы не тинник, я бы с удовольствием полюбовалась их игрой. Болотницы - болотные огни вели себя подобно лесным искривицам, но в отличии от лесных сестер, их пляскам не мешали стволы деревьев и заросли кустов - над трясиной реденько торчали чахлые кривенькие засохшие сосенки, не мешающие ни полету, ни обзору, кочки же вообще в счет не шли.
  Но узрев живоглота, взвизгнула и, откровенно возражая против навязываемого мне общества, рванула вперед.
  - Еда-а,- провыл-прорычал тинник, наращивая темп и держа меня на прицеле голодных фосфоресцирующих глаз.
  С такой трактовкой я была не согласна. Разделять его трапезу в качестве того самого ужина в мои планы совершенно не входило.
  Я неслась прочь, не зная толком, куда бегу: к людям, краю болота или в самую топь, к сердцу трясины.
  Тинник не отставал. Похоже, шустрый ужин ему аппетита не убавил.
  Я летела по тропе, а за спиной все ближе плюмкало и чавкало, добавляя мне сил.
  Да, зря я, пожалуй, жемчужину не поменяла на амулетик, невесело подумала я, продолжая со всей возможной скоростью удирать.
  Как там Задира рассказывал? Светлячком в пасть? Или в нос? Боюсь, что на живоглота это не подействовало, он благодарно прибавил ходу. Магия наша небоевая и небыстрая -навеять сон, наслать привороты, воли лишить, мороки там или туман сотворить, светлячка запустить, ну и водяной народец привлечь если надо (2)...
  Очаровывать, равно как и привораживать тинника мне совсем не хотелось. Он и так был готов заключить меня в голодные объятия.
  Наверное существовали иные способы для уменьшения прыти особо наглой и опасной нежити, но я их не знала.
  Магией я решила больше не пользоваться.
  Да уж, вязаться в историю обычно куда проще, чем выпутаться из нее.
  Сколько мы так бежали? - Похоже, я все-таки не угадала с направлением. Силы уже были на исходе, не привыкла я ногами бегать. Да и не приспособлены, увы, ноги русалок для длительных забегов.
  И в тот момент, когда сил уже совсем не осталось, в шаге от тропы мелькнуло белое облако гривы. Пасть была уже в какой-то пяди от меня. Последним усилием я рыбкой скользнула с сторону, трансформируясь в полёте, вскочила на спину этой восхитительной... кэльпи? Лошади? - Лошади так не умеют! Пасть захлопнулась, сорвав с хвоста пару чешуек, и тинник разочарованно заревел/взревел.
  
  Я вцепилась в гриву, как пиявка в тёплую плоть.
  Это оказалась лошадь, белоснежная как кэльпи, и летящая по болоту аки посуху. Кое-как мне удалось обернуть хвостом брюхо кобылы, распластавшись животом у нее на голове. Теперь мы напоминали шаккарского или рымского кентавра, причем окончательно спятившего и решившего поскакать по трясине.
  Да! Кажется, лошади и так не умеют. Тогда кто это - добрый дух? Додумать мне эта паршивка не дала, выскочив к самому краю болота, где неестественно прогнулась и наподдала мне крупом на прощание.
  Так что летела я высоко, хоть и недолго. Приземление мягким было назвать трудно, но я все равно испытывала к этой скотине благодарность,- от тинника кобыла меня однозначно спасла.
  
  Я сидела на сырой траве и жалела себя.
  - Да что же это такое! - Я была готова разреветься от обиды и бессилия. - Почему мне так не везет, не день, а сплошное недоразумение! Кобылы и те дважды за день скинули.
  ___________________________________
  1 - мари- болотистый лес
  2 - магия русалок скудна и однообразна на людской взгляд: усыпление, приворот, мороки, туманы, воли лишить, светляка запустить...
  
  
  - О старая знакомая, - приветствовал меня из-за спины девичий голос. Вроде именно этим голосом меня покрыли брыдкими словами, когда полгода назад мы с кэльпи сбили с лошади юную ведьму. Нет, всё получилось совершенно случайно, и в столкновении никто не пострадал. Мы объяснились, представились друг другу и разъехались без претензий. - Ярина, - назвала себя тогда рыжая. - Потомственная ведьма. - Красивое имя, и тебе подходит. Я - Влана, - представилась в ответ я. Надо же, запомнила. - Русалка? - не то спросила, не то уточнила девица. - Как же тебя сюда занесло?
  - Случайно, - я еще не отдышалась после бега наперегонки с моим несостоявшимся поедателем и сумасшедшей скачки на странной кобыле, - Мы в Трееви живем, Синевир по-вашему .
  - Далековато от Трееви, - задумчиво протянула она.
  Я повернулась к собеседнице.
  Теперь я рассмотрела, от кого так шарахнулась моя спасительница. Это была всё та же рыжая ведьма на черной, как ночное небо, кобыле.
  Чаровница тронула поводья, насмешливо глядя на меня.
  - Мала ты еще, так далеко от дома гулять.
  - На себя посмотри, - огрызнулась я.
  - А ты, я смотрю, малышка с характером. Знаешь, мне такие нравятся, - ведьма спешилась и улыбнулась. - А как же холодная рыбья кровь?
  - Что ты знаешь о русалках, человек! - вопрос вопреки желанию прозвучал не высокомерно-презрительно (где ты, Советник Тунивиэль!) , а обиженно, скорее жалко.
  - Ладно, не обижайся, - миролюбиво заметила девушка, - в любом случае обидеть тебя я не хотела, и считай это моим извинением, большего все равно не дождешься. - Но согласись, о русалочьем народе людям действительно почти ничего не известно. Так, байки разные, страшилки всякие. Многие вообще считают, что в русалок превращаются утонувшие до свадьбы просватанные невесты...- По тому, как она скривилась, было понятно, что рыжая явно кого-то цитирует.
  - Чушь какая! - Моя горячность и возмущение, звеневшее в моем голосе, заставило побудило девушку с эдакой хитрецой взглянуть на меня. Похоже, именно такой реакции она и ожидала. А может и добивалась, специально провоцируя неопытную хвостатую девчонку?
  - Вот и рассказала бы ...
  Я фыркнула:
  - Делать мне больше нечего!
  - ...А еще лучше записала бы - невозмутимо парировала ведьма. - Напиши как вы живете: про свой народ, про обычаи, про нечисть, нежить водяную, - энциклопедию напиши, короче. А то в нашем учебнике по разумным расам о вас два слова и запятая.
  Я обалдела и уставилась на нее, как на говорящую водоросль. Она что, всерьёз мне про энциклопедию говорит?!
  - Да-да, и сами виноваты,- она обвиняющее наставила на меня палец, - ваш Данавиэль ни на какие контакты идти не хочет, ну ладно адептов - магов не пускает. Курсовую у нас один выпускник писал, так только по учебнику и со слов той жуткой облезлой хвостатой тетки, которая у нас в столице в городском бассейне прижилась возле трактира.
  - Я писала курсовую по вампирам, тоже, между прочим, закрытое сообщество. Я бы и про русалочий народ сама писать взялась, заинтриговала ты меня, но я ж не рыба и не оборотень - под водой мне дышать трудновато будет, - засмеялась рыжая.
  - Ну, ненадолго могу устроить, - буркнула я. Ведьма явно заинтересовалась и потребовала объяснений. - В воздушном пузыре можно и на дно опуститься. - А разговаривать как? Жестами, как убогие немые на площади в Неболони до чудесного исцеления пророком Зархом в День Святого Светана? - В пузыре ты сможешь и разговаривать и писать, и даже гуся жареного трескать.. - Нет уж, Вланивиэль, что-то у меня нет настроения есть гусей под водой, только этого мне ещё не хватало для полного счастья.. У меня полно забот и на земле. Я все-таки маг-практик, а не подводный плаватель или речная дева, хотя за приглашение - спасибо. Может и воспользуюсь.
  - А почему бы тебе самой не написать о своем народе? Всё-таки нежить или разумные расы? - спустя какое-то время возобновила Ярина прерванный разговор. Похоже, эта тема ее всерьёз заинтересовала.
  - И напишу!!! _ Обещаешь? Хотя бы попробовать? - оживилась рыжая и прищелкнула пальцами, фиксируя договор. Купила как малька на слабо, надо же, тут же раздосадовано подумала я, прикусив язык, но было поздно.
  - Забирайся на Чернулю, неразумная ... разумная жить, нечего тут рассиживаться, - рассмеялась ведьма, оглядывая маслянистое озерцо, расползающееся по тому месту, где только что проходила тропа. Она подсадила меня и сама легко вскочила на лошадь позади, посоветовав убрать хвост для удобства. - Пора выбираться из этого гостеприимного болота. Несимпатичное место, и обитатели чересчур гастрономически озабоченные. Сама, небось, не доберешься до своего Трееви, - кивнула она себе самой. - Тебя как, подвезти к дому поближе или у первой реки русалок на помощь позвать?
  Возбуждение, вызванное опасностью схлынуло, и я всхлипнула.
  - Ну что ты в самом деле, как маленькая. Прошло все уже, - утешала меня молоденькая ведьма, взяв за руку.
  
  Мы ехали, болтая как две подружки. Я рассказывала ей о сестре, об отце. И такое необъяснимое доверие вызывала эта, в общем-то, едва знакомая человеческая девушка, что нарушая все обещания, я вывалила на нее все тайны и тревоги последних месяцев.
  Мне надо было выговориться после перенесенного стресса.
  Слушать она тоже умела.
  - ...А еще у нас русалки пропадают...
  - Как? - Взгляд моментально из мечтательного стал профессионально-заинтересованным. Я безо всякого сожаления поняла, что проболталась о секрете отца. И рассказала, жалея, что сама знаю немного.
  Немного саднило ободранный живот, и я ёрзала, стараясь откинуться назад.
  Когда рыжая девчонка убедилась, что мое состояние ничего общего не имеет с желанием ее разжалобить, она остановила к"яарда и спешилась, произнесла заклинание исцеления и поморщилась.
  Почти сразу из ее рук выпорхнул магический вестник и легкой дымкой умчался вдаль.
  - Извини, дела.
  А ведь и правда, все равно зимой между балами делать нечего, многие вообще спать до первой полыньи ложатся, остальные караваном уйдут в море. Можно и написать...Вот и напишу.
  Попробую, по крайней мере...
  Идея запала в голову.
  А что, зимой свободного времени хоть отбавляй. Займусь, пожалуй.
  
  Расстались мы у Красавицы почти подругами.
  Общаться с ней было весело, всю дорогу рыжая развлекала меня рассказами о своих похождениях, а я ей ужасно завидовала, пытаясь порой представить себя на ее месте.
  - Как мне найти тебя, когда..., если что-то получится? - Спросила я, слезая с лошади на поблёкшую в сумерках незабудковую поляну.
  - Можешь сообщить в долину вампиров. Но я часто бываю в Синевирье и могу сама к тебе заехать, заодно литературку кое-какую подкину, не в воду, на берег, естественно, - уточнила она. И тут же передразнила, - как мне найти тебя? Топиться не буду, сразу предупреждаю, - в глазах играли-переливались стайки мальков-смешинок. Я не приняла игры, тихо ответив:
  - Ты просто позови меня с берега в любом месте Озёрного края, все, что впадает в Трееви - наш дом.
  
  Ноги гудели. К ним будто по валуну подвесили. В камышах пряталась берестяная лодочка. Я залезла в нее и с облегчением спустила ноги в воду, распуская хвост. Речная вода смоет усталость. Красавица в этом месте была широка, напоминая скорее озеро, а не реку. Течение несло обрывки зелени. Там, где водорослям удалось за что-либо зацепиться, плавали целые острова, обманчиво обещая рыбакам и селянам кусочек тверди. Вынырнул водяной, шевеля рыбьими плавниками и хламидой из водорослей. Я его не знала, ну да ничего, он-то наверняка нашего Задиру знает.
  
  Водоросли плавно покачивались, обозначая направление течения. Еще немного, и будет наш зимний дворец в окружении теплых источников. Отдохну здесь - вдали от суеты, - решила я, - тут меня точно никто не потревожит, заодно после всех треволнений проведаю свою жемчужину. У каждой русалки есть свой сад, некоторые разводят огороды, выращивая всё подряд: морскую капусту, грибы, мидий, устриц. Многие выращивают жемчуг, хвастаясь друг перед дружкой удачей и обмениваясь советами и сортами долгими зимними вечерами. Это совсем не тот жемчуг, что выращивается на плантациях. Тут растят штучный товар - элитные экземпляры, экспериментируя с формой, цветом. В этом сезоне в моду вошел голубой. Но тут не всегда с оттенком угадаешь. Растёт у меня сейчас одна красавица небесной синевы. И хотя знаю, что за несколько часов ничего не изменится, каюсь, не могу удержаться, чтоб не заглянуть в раковину всякий раз, когда приплываю. Так и тянет похвастаться, но не принято! Эксклюзивный жемчуг берегут от чужих глаз, пока не созреет, и не придёт пора представить своё сокровище на балу, - что поделать, конкуренция очень жесткая!
  
  Русалки связаны с жемчугом куда теснее, чем можно подумать. Именно в жемчуг обращается душа после ухода. Мы живем 300 лет, по человеческим меркам много, но по меркам тех же эльфов и вампиров чудовищно мало, так же мало, как и человек. Привязать душу можно к любой из жемчужин, можно их менять хоть каждый день, как ложе из водорослей. Но если русалка погибает - связанная жемчужина для других уже не годится и за несколько десятилетий постепенно умирает, последовательно темнея, чернея и рассыпаясь в пыль.
  
  
  
  2.
  Стоял светлый торжень (первый месяц осени). Со дна поднялась ржавая муть, делая воду неуютной и неприятной для дыхания. Дворец накрыли дополнительным защитным куполом, прозрачным, как мыльный пузырь, но непроницаемым равно как для живности, так и для взвеси водорослевых останков. А прибрежная роща радовала последним теплом бабьего лета. На пару недель, пока вода не осветлится, многие молодые русалки по традиции переселялись в рощу в гости к лесным мавкам.В этом году на деревья также переселилось немало русалок, разделив рощу на "дома" - небольшие участки или охотничьи угодья. В гости мы друг к другу ходили, но 'охотились' поодиночке и только на "своей" территории.
  Я давно облюбовала себе плакучую берёзу. Мощный ствол и низкая развилка позволяли легко забираться наверх, а густая, едва начавшая желтеть листва, надёжно скрывала от посторонних глаз, позволяя наблюдать за происходящим, оставаясь невидимой для окружающих. Удобное все-таки дерево береза. Ветки замечательно сплетаются в стенки, пол и крышу - и вот готова уютная беседка, она же временный домик и наблюдательный пункт. Главное найти дерево с удобной развилкой, а то в основном ветки у берёз тонковаты, чтоб выдержать вес взрослой русалки. Выбранная мной еще и располагалась удачно. В двух хвостах - дорога, в хвосте - прибрежная полянка. Я сидела в плетёном домике и меланхолично общипывала пожелтевшие листья. Вяло текли необременительные мысли. В настоящий момент меня занимало, в какой ипостаси удобнее лазать по деревьям. Мне уже довелось попробовать и так и так, и я пришла к выводу, что на дерево все-таки удобнее залезать с хвостом: есть чем цепляться, но чешуя при этом немилосердно обдирается, а облезлый плешивый хвост, как известно, девушку не красит, так что эстетичнее использовать ноги, то бишь, человеческую ипостась.
  Поодаль чуть слышно переговаривались подруги: одна на ясене, другая облюбовала раскидистый дуб. Причем обе выбрали себе прошлогодние схроны. И так же, как в прошлом году, ложились тени на землю, а пожелтевшие и покрасневшие листья начали выстилать землю красочным ковром. Так же ветер вздымал их в воздух и кружил, предлагая поиграть...
  
  Деревья, расположенные довольно близко к дороге, плотным пологом нависали над ней ветвями, образуя зеленый тоннель с плотной тенью для путников. Тень от листвы ложилась на землю пятнисто, как на дно под ряской. Кроны, пока не прореженные осенью, пропускали лишь промельки проснувшегося солнца. Танец солнечных бликов убаюкивал не хуже извечного плеска волн. Раннее утро пробивалось сквозь листву, отгоняя полумрак сумерек. Зазолотилась дорога. Обычно пустынная в это время, сегодня она была на удивление людной. Протащился слепой музыкант со старенькой лютней за спиной и кривой суковатой палкой в морщинистой руке, споткнулся о корень на обочине, выругался и стал располагаться на отдых. Чуть дальше по краю леса пробежал знакомый оборотень из села у запруды, поглядывая плотоядно на дорогу, но, узрев старика, наморщился и презрительно чихнул. Мы все его знали, он был истинным оборотнем, хорошим работящим мужиком, но любил пробежаться на четырёх лапах по лесу и попугать путников или девок, что ходили в лес по ягоды. Ему я приветливо свистнула, а он помахал мне лапой.
  - Есть проблемы? - спросил он.
  - Если есть проблемы, значит пока еще жив, - привычно отшутилась я бабушкиной поговоркой и указала на спящего у обочины старого музыканта.
  
  Ближе к полудню появилась шайка оборванцев. Их было с полдюжины, с какими-то неприличными ржавыми железяками за поясом. Увидев спящего старика, они стали, как им казалось, беззвучно подкрадываться к путнику. Тот, однако, уловил шум, приподнялся и зашарил вокруг клюкой. Оборотень, больше не таясь, вышел на дорогу, сладко позевывая и потягиваясь всеми конечностями, включая хвост.
  Слепой певец, почуяв слушателя, решил подзаработать, достал лютню и запел что-то жалостливое. Разбойнички и оборотень с интересом посмотрели друг на друга. Дружный выдох и приглушенный вскрик приветствовали оборотня.
  Тот выщелкнул когтистой лапой медяшку в шляпу престарелого барда, привычно пристроенную тем рядом.
  Слепец принял изданные людьми звуки за изъявления восторга своим мастерством. Не знаю, что переклинило в его мозгах и каким извилистым путем шли его мысли, возможно сказался голодный желудок или не заеденное похмелье, но старик низко поклонился и обратился к грозной зверюге,взвыв дурным голосом:
  - Приветствую тебя, прекрасная дева!..
  - Хм? - Теперь обалдел оборотень. - Старик, я не прекрасная дева.
  -Да? Ну тогда, - патетически продолжал местный рапсод, - коль ты стар человек - будь мне батюшкой, если молод - будь братом названным, если женщина - будь мне родной матерью...
  - Какой-какой матерью? - взвыл оборотень. - Ты на себя смотрел, черенок плешивый? Твоей матери уже полвека в могиле лежится неспокойно с таким-то дурнеем сыном.
  - А кто ж ты, мил челевек будешь?
  - Наставник, по бегу с препятствиями! - рявкнул оборотень и оборотился к враз поскучневшим лесным татям. - Ну что, мужики, побежали? Кто последний, тот - обед!
  Оборотень прислонился к дереву и лениво ковырял когтем в желтых кривых зубах. Слепой возвёл невидящий взор к небу.
  О стремительно удалившихся разбойниках свидетельствовала только не успевшая осесть на дорогу пыль. Слышалось далекое чириканье какой-то птахи и хихиканье одной развеселившейся русалки.
  Перекинувшись здесь же у куста в бородатого пейзанина, оборотень, впечатленный недюжинным талантом и похмельной харизмой певца, увлёк несопротивляющегося старикашку в чащу. То ли на крестины, то ли на родины в свою деревню потащил, я не расслышала.
  Стал накрапывать дождик.
  
  В лесу наступила блаженная тишина.
  Вскоре, однако, она вновь была нарушена. На сей раз дюжий тролль тащил по уздцы упирающуюся клячу на водопой. Коняга чувствовала близкий запах зверя и категорически возражала, упираясь всеми копытами. Тролль настаивал, попутно рассказывая скотине всю ее родословную, напирая на родство с гномами, эльфами и известными только ему тварями.
  Грубая сила победила, и странная компания скрылась с глаз, продолжая услаждать слух отборнейшей руганью и истерическим ржанием. Небеса вовсю оплакивали ее незавидную долю. Из-за деревьев показался давешний оборотень, показал мне большой палец, мол пристроил деда, по-волчьи ухмыльнулся, вышел под дождь и зашагал по дороге в противоположную сторону. Дождь хлестал по поджарому телу, волчья шерсть сразу намокла, полегла. Запахло мокрой псиной. Горестным воплем раскатилось по лесу уханье филина.
  Струи дождя приятно обтекали тело, расслабляя и усыпляя.
  
  Разбудили меня конское ржание и громкий разговор. По дороге ехали две девушки. Одна на черной кобыле, другая на игреневом коне, выплясывающем по дороге, как заправский танцор: 'Ишь, плетёт', - восхитилась я.
  Парочка была весьма и весьма колоритной. На черной, как смоль кобыле ехала знакомая мне по памятной встрече на болоте рыжая Ярина, облаченная в потрепанную черную куртку с серебряными нашлепками. На игреневом жеребце восседала высокая чернокосая девица в костюме не то стражницы, не то наемницы. Не составило большого труда выяснить, что чернявая - подруга рыжей, даже имена у них схожи - звали воительницу Дариной. Ведьма пространно рассказывала спутнице о ... русалках.
  Неужели я ей столько всего успела наболтать?
  Главное, когда успела? Мы с ней и виделись-то всего ничего.
  
  Разговор тем временем свернул на обсуждение каких-то селян из деревни со звучным названием Подрыгайловка. Никогда, к счастью, не слыхала о такой.
  Что-то там такое несимпатичное прилучилось с ее жителями.
  - Может, их сглазил кто? - предположила черноволосая наёмница.- Так позвали бы бабку-знахарку из ближайшей деревни, всего-то дел.
  - Ага,- поддакнула рыжая,- видела я ту бабку: снимаю сглаз, вешаю на уши. Дарина, это что-то совершенно другое, сглаз бы я почувствовала сразу.
  Теперь ведьма была совершенно серьезна./В ее голосе появилась озабоченность,- На обратной дороге заеду обязятельно. Покручусь там, посмотрю. И, если мои догадки верны, попробую самостоятельно заклятие снять, а заодно и пакостника-заклятчика отыскать.
  Аккурат под моей берёзой девушки спешились, и Ярина, пройдя вперёд стала громко выкрикивать моё имя.
  Я, обзаведясь ногами, спрыгнула наземь. Подошла сзади к девушке и тронула за плечо:
  - Ну, и чего так орать?
  Рыжая вздрогнула от неожиданности:
  - Ну ты и мастерица подкрадываться!
  Я скромненько потупила глазки.
  - Вот, привезла тебе обещанное: здесь всё по русалкам, что в столичной и школьной библиотеках нашла, - ведьма отцепила от седла торбу с несколькими книгами, переложенными закладками, бросила мне и пакостно усмехнулась. - Читай, просвещайся. По ним магов и дипломатов учат.
  Дарина вдруг всплеснула руками:
  - Ой, смотри-ка, у вас глаза одинаковые. Цвета дягиля.- При воспоминании о болоте меня передёрнуло, что не осталось незамеченным ведьмой. Улыбка ее стала шире, в глазах появились смешинки и одновременно некое предвкушение.
  - Так вот о книжках... Про русалок, гхм..., - ведьма запнулась и хмыкнула. - Почитаешь на досуге.
  В ее глазах появился при этом какой-то нездоровый блеск, предвкушение очередной каверзы, грандиозного розыгрыша. Я насторожилась. Мне бы сразу те книжки открыть, тогда бы стала понятна реакция Ярины. Но я, как обычно, отложила чтение на потом, еще не до конца осознав, в какую грандиозную авантюру меня втравили и что деваться мне теперь уже некуда.
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"